— При всём уважении к вам и всему вашему роду мы должны соблюсти процедуру и выявить, важны ли для совета данные объекты, — мужчина средних лет, занимавший пост главы Совета, спокойно выдерживая яростный взгляд просителя, продолжал настаивать на своём.

— Это моя дочь и жена, а не объекты! — прорычал в ответ Марк, глядя на бюрократа с ненавистью.

— Прошу вас, не забывайте, где вы находитесь!

— Если бы я не отрёкся, я бы был сейчас на твоём месте… — прошипел Марк, а по залу пошли приглушённые шептания. Многие ждали столкновения между мужчинами, тем более конфликт у них был давний.

— Но ты отрёкся, и, пока я возглавляю Магический Совет, всё будет происходить согласно уставу. Ты только затягиваешь процедуру, — резко оборвал мужчина, выпрямляя спину и смотря на оппонента свысока.

Сжав зубы, Марк резко развернулся и направился к своему месту в зале. Сжимая кулаки, он старался сосредоточиться на своём дыхании, чтобы не разнести тут всё к чертям! Сила внутри клокотала, требуя выхода, сейчас он мог бы самостоятельно открыть врата, но доступ к ним был лишь у Гордея, и, что самое противное, он сам дал ему эту власть, передал молча, без борьбы, хотя многие были готовы поддержать именно кандидатуру Марка. Тогда главным в его жизни была семья, а не Совет и власть.

— Я думаю, все уже в курсе произошедшего в семье господина Орлова, предлагаю проголосовать, — Марк благодарно кивнул Алеку, хоть он и не ожидал от него поддержки. Скорее наоборот — он думал, что давний враг постарается затянуть процесс, чтобы вдоволь насладиться беспомощностью мужчины.

— Как члены совета могут проголосовать, если ничего не знают ни о Елене, ни о Марии? — визгливый голос Алисы Анатольевны заставил многих сморщить нос.

— Разумное возражение, — самодовольно заметил глава совета, — предлагаю всё же высказаться тем присутствующим, кто знаком с Еленой и Марией Орловыми.

— Позвольте мне начать, — на трибуну вышел брюнет в строгом деловом костюме. Едва в зале наступила тишина, мужчина представился:

— Натан Чибис, директор школы, в которой обучаются дети супругов Орловых. Мария Орлова одна из лучших учениц в школе: прилежна, сообразительна, с развитым чувством ответственности и справедливости, в меру любознательна, склонна к естественным наукам. В классе занимает лидерскую позицию, к её мнению прислушиваются, склонностей к агрессии как открытой, так и скрытой не обнаружено. Магических всплесков замечено не было, концентрация внимания и умение контролировать эмоции определены как выше средних, хороший потенциал, в будущем может быть полезна Совету, — быстро, чётко, лаконично. Свидетельство Натана напоминало подготовленный отчёт сотрудника внутренних дел, что и не удивительно, ведь именно там он и успел поработать до своего назначения советом на должность директора школы для одарённых детей.

— Понятно, а что вы скажете о Елене, насколько я знаю, магией она не обладает, или шаман орков заметил что-либо интересное? — серые глаза Гордея были прищурены, как будто он подозревал Натана в каком-то сговоре против него.

— Я не заметил никаких сверхспособностей у Елены, хотя интуиция у неё хорошо развита, как и сопротивление к внушению, — спокойный голос с решительными нотками показывал главе совета, что новый директор школы прекрасно владеет собой и ни на какие провокации не поддастся. — Елена Орлова продемонстрировала мне хорошие организаторские способности, умение быстро вникать в суть дел и принимать решения. Она не боится высказывать своё мнение и идти против мнения большинства. Думаю, её способности могли бы послужить в управленческом аппарате Совета, она может стать хорошим секретарём или помощником с перспективой роста.

— Ваше мнение мне понятно, — отпустив шамана орков, Гордей уточнил: — Кто-то ещё желает высказаться? — недовольно поджав губы, Гордей смотрел на присутствующих и, когда его взгляд встретился с оборотницей, он в предвкушении улыбнулся и пригласил её к трибуне:

— Прошу вас, Алиса Анатольевна.

— Благодарю, — чуть смутившись, женщина заняла своё место и, дождавшись кивка от главы совета, принялась за свой рассказ. — Я преподаю географию у Павла Орлова и имела сомнительное удовольствие общаться с его матерью. То, что Натан Олегович так громко назвал небоязнью высказывать своё мнение, — не удержавшись, женщина скосила взгляд на своего начальника, которого явно считала недостойным такого ответственного места, однако он не смотрел на неё абсолютно, поэтому она продолжила, уже глядя исключительно на Гордея: — На деле же обычное грубиянство и невоспитанность! У женщины отсутствует чувство такта, а также мной были замечены такие качества, как ограниченность, недальновидность, не….

В дальнем углу, где висело старинное зеркало, появился туман, женщина, не отрывая глаз от странного явления, вытянула руку вперёд, пытаясь обратить внимание всех присутствующих на странности происходящего. Оцепенение потихоньку сдавало свои позиции, и женщина даже попыталась крикнуть, но слова застряли в горле, сквозь туман появились образы женщины и подростка, обе были одеты в вечерние платья. Мгновение — и туман, вырвавшись из зазеркалья, перенёс женщин в зал заседания Совета.

— Лена, Маня, — шумно поднимаясь и несясь сломя голову, Марк, словно ураган, подхватил своих девчонок, крепко прижимая к себе.

— Папочка, — Маня разрыдалась, уткнувшись в грудь отца.

— Ну, что ты, маленькая.

— Рад воссоединению семейства Орловых, на этом наше заседание прошу считать завершённым, господа, — громко провозгласил Гордей.

— А вас, Марк, вместе с вашей женой и дочерью я жду завтра у себя в кабинете с внятным рассказом о случившемся, — быстро распорядившись, он одним из первых покинул Зал Заседаний.

— Мы непременно явимся, — не отрываясь от нас, ответил муж, в его голосе я слышала угрозу и злость.

— Марк, а кто все эти люди? И что здесь делает учительница географии и директор школы, и …

— Лен, как вы? — успокаивая дочь, Марк смотрел на меня выжидающе.

— Да нормально мы. У демонов погостили немного, я с зятем и его семьёй познакомилась, вот с бала Императора к тебе и перенеслись, — с нервным весельем я перечислила все ключевые моменты нашего «попаданства».

— А вы тут неделю как жили? — спросила в свою очередь я, ожидая такого же быстрого рассказа.

— Неделю? — удивлённо уточнил муж.

— Неделю, — хмуря брови, решительно повторила я.

— Лена, вас не было чуть больше пятнадцати часов! — Марк даже сверился с наручными часами, которые показывали начало четвёртого.

— Но мы больше недели жили в драге Арниэля, кальна Эснира нас с мамой замучила правилами этикета, чтобы Император одобрил выбор кьяры, — растерянно проговорила Маша, смотря то на меня, то на папу.

— Ничего не понимаю, какой ещё Ариниэль? Вы что, были представлены Дарварду Златокрылому? — хмурясь, закидав нас вопросами, муж ждал ответов, неотрывно глядя на меня.

— А ты откуда знаешь Императора? — вот это да! Я еле закрыла рот. Медленно поворачивая голову, я, кажется, начинала понимать суть происходящего. В нашем мире всё-таки есть магия, более того, кажется, мой муж не только владеет ей, но ещё и мотается в мир к демонам по выходным…

— Ну, лично с ним не знаком, — начал юлить муж, — но о нём кое-что знаю, а теперь ещё могу и проверить добытую информацию, — теперь на меня смотрели предвкушающе, разве что руки не потирали от нетерпения.

— Марк, давай домой! — взгляды людей нервировали, я вымоталась. Злость на то, что меня водили за нос столько лет, и облегчение, что мы вернулись домой, смешались между собой, принеся эмоциональную пустоту. Казалось, сил не осталось вовсе, а после перехода у меня опять кружилась голова, и я еле переставляла ноги, странно, но Маша, в отличие от меня, была бодрой и полной сил.

— И правда, лучше дома всё обсудить, — соглашаясь со мной, Марк повел нас к выходу из зала.

Проходя по коридору, я невольно поёжилась от изучающих взглядов, которые, казалось, пронизывали насквозь, как рентген. Заметив директора школы, кивком поприветствовала его. Мужчина ответил мне взаимностью, а вот злобный взгляд географички неприятно кольнул, вот что она прицепилась к нашей семье?

В полном молчании, думая каждый о своём, мы ехали домой. Марк время от времени поглядывал на нас с дочкой. Маня была притихшей, нервно теребя кулон, она смотрела в окно машины. Мимо проносились уже ярко-оранжевые листья деревьев, на асфальте то там, то тут ветер намел небольшие сугробы опавшей листвы. Я обожала осень, она дарила мне ощущение уюта и тепла, даже дождливые деньки и те дарили покой моему сердцу, сейчас же на сердце было тревожно.

— Марк, как Пашка без нас тут? — беспокойство и тоска о сыне заполнили меня, я так соскучилась по своему мальчику, наверное, именно это меня и терзает.

Тишину салона прорезал звон мобильного телефона, а я меня накрыло ощущение дежавю.

— Сейчас, — бросив мне в ответ, Марк принял вызов: — Алло, — продолжая уверенно вести машину одной рукой, другой он прижимал трубку.

— … - улыбаясь, он смотрел на дорогу. — Нет, Оленька, спасибо. Пашу заберу сам, уже освободился, — такие теплые нотки в голосе, руки мои сжались в кулаки, больно поранив ладони ногтями.

— …

— Нет, приезжать не надо, мои девочки вернулись, — машина повернула к дому, плавно подъезжая к калитке, наглость Марка убивала меня, не сдерживая ярость, я вылетела из машины, едва та остановилась.

Уже несясь в дом, я услышала, как Марк завершал разговор:

— Ещё раз спасибо. Не знаю, что бы без вас делал. До свидания.

Войдя в дом, я, гневно скинув туфли, зашла на кухню и замерла. Вслед за мной зашли и Марк с дочкой, муж что-то искал в телефоне, дочь, быстро разувшись и со счастливой улыбкой выхватив телефон, помчалась в залу. Ещё ничего не подозревающий Марк подошел ко мне, наклоняясь за поцелуем.

— Так сколько, ты говоришь, нас не было? — шипя, уточнила я, ища на столе какой-нибудь тяжёлый предмет, но, как назло, столешница была пуста, как и барная стойка.

— Около пятнадцати часов, а…

— А ты успел за это время найти мне замену! Что это? — я обвела рукой кухню, останавливаясь на обеденном столе. На нём лежала белоснежная тканевая скатерть, которую я стелила только по праздникам. Заварочный набор, обычно спрятанный в шкафчике, теперь занимал почётное место на столе рядом с вазой, в которую были поставлены розы из моего сада во дворе! Я никогда их не срезала, ведь часто в свободное время, сидя в саду с книжкой в руках, именно их аромат и красота дарили мне ощущение сказки. И вот сейчас какая-то мымра пришла в мой дом и разрушила мою сказку!

— Ты о чём? — Марк, проследив за моей рукой, глянул на стол. — А, ты расстроилась, что Оленька срезала твои розы! — догадался, Капитан Очевидность! — Лен, та брось из-за такой ерунды нервничать! — муж попытался притянуть меня к себе, но я отскочила от него на пару шагов, как раз к раковине, и всё… это стало последней каплей! Она выкинула мою сушилку для тарелок и купила новую, за пятнадцать часов, что меня не было, какая-то Оленька стала хозяйкой в моём доме с легкой подачи моего мужа!

Схватив сушилку вместе с тарелками и всем, что там было, я со всей дури швырнула её в Марка, который только по счастливой случайности смог поймать сушилку, а вот посуда из неё всё же вылетела.

— Ах ты скотина! Бери свою Оленьку и вали ты вместе с ней в синие дали! — я так в жизни никогда не кричала. — За пятнадцать часов ты привёл в мой дом какую-то девку, которой позволил распоряжаться на моей кухне, брать мои вещи и резать мои цветы! Ты их садил? Кто дал тебе такое право? — я орала и рыдала одновременно, от ярости меня всю трясло, впервые в жизни я поняла, что значит этот холодный термин — «состояние аффекта»!

— Лен, Ленусь, ты чего? Солнышко… — растерянный и перепуганный вид собственного мужа совсем не успокаивал, наоборот — мне безумно захотелось его долбануть, вот сильно-пресильно, от всей души! За то, что не спас от демонов, за то, что позволил кому-то хозяйничать, за свои цветы, за свой мир, который он разрушил своими изменами, и обманом, и бог его знает ещё чем…

— Мам, папа, что здесь у вас происходит? — в кухню влетела дочка, держа в руках телефон. Она смотрела то на меня, то на отца. Наверное, мы представляли из себя забавное зрелище! Я в вечернем платье, вся зарёванная, с яростным взглядом и жаждой мести, и Марк, опешивший от происходящего, судорожно прижимающий чёртову сушилку к груди. А между нами осколки разбитой посуду вперемешку с вилками и ложками.

Осколки… вот во что превратилась моя жизнь и я сама. Перешагнув их, я плавно обошла мужа, не сводившего с меня свой взгляд, подойдя к дочери, сипло заверив, что всё хорошо, я направилась в ванную. Смывать сегодняшний день из своей жизни.

* * *

— Лен, — неуверенный и виноватый голос мужа позвал меня после короткого стука в дверь. Интересно, а если я буду молчать, что он станет делать? — Ленусь, — пропевая моё имя, Марк подёргал ручку двери, проверяя, закрыта ли она. — Лен, ну давай поговорим! — уже немного раздражённо, видно, ему уже надоело торчать под дверью, от этого предположения на моём лице появилась первая улыбка, ещё немного робкая и несмелая, но всё же. — Лена, ты всё не так поняла! Оля просто перестаралась! Она хотела показать, какая она хорошая хозяйка, — улыбка сменилась ухмылкой, ещё бы Оля не постаралась, такой-то шанс… Ведь теперь, когда главный поссорился с Мариной и дал отставку Людочке, у Оленьки наконец-то появился шанс захомутать главного! — небывалая радость в голосе мужа!

Интересно, он так за Оленьку рад или, может, за главного, о, нет, наверное, за Люду и Марину, хотя нет, муж альтруистом никогда не был, наверное, всё же за себя родимого радуется — такую отмазку-то придумал! Мог и пооригинальнее что-то нафантазировать за те полчаса, что я здесь торчу! Сжав губы, я молча намылила плечи и шею своим любимым гелем для душа. Вдыхая аромат молока и мёда, я погружалась в воспоминания. Наше первое совместное принятие ванной… свечи… горячая вода… воздушная пена… мы молодые, ещё совершенно счастливые, бережно хранимые только растущим светлым чувством…

— Лена, ну чего ты молчишь? А? — ого, расслышав нотки обиды, я чуть не нарушила собственное решение играть в молчанку. Каков нахал? Ему ли ещё обижаться… — Лен, ты меня слышишь? Лена! — лёгкое беспокойство переросло в панику, и спустя миг Марк уже выносил дверь. От неожиданности я замерла, вцепившись в край ванны, неужели он подумал, что я с собой что-то сделала? Едва меня осенило, как Марк ввалился в ванную вместе с дверью и замер, глядя на меня.

Молчание было спасительно, я не хотела рушить этот миг. Беспокойство в его взгляде перерастало в ярость, какой же он родной в этой помятой, немного вытянутой из штанов рубашке, без пиджака и галстука, с закатанными рукавами. Почти герой, спасший принцессу — горькая улыбка. Хорош герой: сам обидел — сам спас.

— Смешно? Лена! Ты что творишь? Ты хоть понимаешь, что я почувствовал, когда ты не отвечала? — муж тряс меня за плечи, требуя чего-то, а я застыла, зависла. Смотрела и не понимала, слушала и не слышала… С тихим стоном Марк притянул меня к себе, зарываясь лицом в мои влажные волосы. Пена намочила его рубашку, как и моё мокрое тело, надо бы отодвинуться, сказать что-то колкое, больное, чтобы наотмашь, чтобы ему больно стало, как мне… жестоко? Возможно.

— Ты решил, что я тут мёртвая, с порезанными венами вся в крови лежу, — от описанной картине мне самой поплохело, а лицо Марка и вовсе стало серым, хмуря брови, он пытался понять, что со мной происходит. — Только просчитался, мой мир крутится не вокруг тебя, ты — не центр моей вселенной. Понял?

— Чего уж не понять? — Марк нагло ухмыльнулся, окидывая меня с ног до головы придирчивым взглядом. — Всего неделя у демонов — и такие результаты! Быстро ж ты, однако, адаптировалась.

— Да не хуже тебя, по-видимому! — злость придавала сил, как он смеет меня ещё в чём-то обвинять, я, в отличие от него, ему не изменяла, хотя возможность и была! Вспомнив те поцелуи с Арниром, я невольно покраснела и опустила глаза на свои руки. В свете лампочки моё обручальное кольцо переливалось, но любоваться им у меня не получалось.

— Ясно. Значит, нашла там себе кого-то, а меня решила виноватым сделать, да? — гневно бросил муж, нависая надо мной.

— Не суди по себе!

— Я тебе не изменяю, последний раз говорю! А Ольга…

— Оленька… — поправила я, стараясь повторить интонацию, с которой муж обращался к ней по телефону. От моих актёрских способностей Марк скривился, но исправился:

— Оленька к главному пути ищет.

— Ага, как и Ирина, наверное, — кивая головой, добавила я с идиотской улыбкой.

— Какая ещё Ирина? — удивлённо спросил муж, но уже через мгновение, поняв, о ком речь, продолжил: — А, та Ирина!

— Ну, тебе виднее, та или эта… — не смогла удержаться от колкости. Вообще, я довольно мягкая и неконфликтная женщина, но когда все лимиты исчерпаны, приходит врединка и бьёт всех козлов, которые посмели меня обидеть.

— Лена! Ирина — это та девушка, которая мне телефон облила в филиале.

— Ну да, куда вы с главным ездили с проверкой, хотя почему-то личный секретарь главного не в курсе об этой проездке. Странно, не правда ли?

— Нет, не странно, Люда уже неделю как в отпуске, — присев на край ванны, устало ответил Марк.

— Как всё складно говоришь, только я тебе больше не верю, — хотя сердце просило плюнуть на всё и поверить, вот что тебе стоит? Но нет, врединка вышла на тропу войны, в конце концов, не мы это начали и не мы давали повод!

— Лена, последний раз говорю, я тебе не изменяю! — почти прокричал мне в лицо Марк.

— Можешь не утруждаться, — холодный, отстранённый голос и взгляд, полный презрения. Врединка просто мастер!

— Значит, ты всё решила! Сама завела дело, собрала улики и вынесла приговор?

В ответ я смогла лишь кивнуть. Глядя на меня холодным взглядом, муж поднялся и ушёл из ванной, оставив меня одну наедине с собой. Через несколько минут я услышала, как громко хлопнула входная дверь. Значит, ушёл…

Кутаясь в пену, я до боли сжимала глаза, не позволяя литься слезам. Сколько можно? Да и было бы из-за кого! Хватит быть мягкой, хватит бояться, хватит! Сейчас из этой ванной выйдет новая я, которая больше не станет цепляться за надежду, поддаваться сомнениям и верить в иллюзии! Арнир был прав, мои иллюзии растаяли.