55 лет спустя.

Радость переполняла моё сердце, я, словно девчонка, сбежала по лестнице, обгоняя служанок-мышмаирок, которые поселились в нашей Империи после женитьбы брата. Замечательная раса: мышмаирки очень аккуратные, трудолюбивые и абсолютно не стремящиеся к власти.

Вытащив из вазы в холле нежно-розовый бутон пиона, я, вдыхая его аромат, спешила в сад — посмотреть, как проходит урок Арниэля, нашего сына и наследника. Через два месяца ему исполнится пятьдесят лет, первый серьёзный юбилей, будет много гостей, все сильные роды Империи. Надо упросить Ара дать Арни один из даругов. Может, оставить этот сыну, а самим перебраться ближе ко двору? Всё равно муж так и не смог оставить службу у брата.

Подходя к полю для занятий по управлению ящерами, я издалека увидела своего мальчика: высокий, худой, ещё немного угловатый, с копной чёрных волос и в простой одежде он всё равно был красив. Хорошие манеры украшают любого: правильная осанка, плавность движений, уверенный взгляд делали из нескладного подростка довольно привлекательного парня. Девушки заглядывались на него, кокетничали, строили глазки.

Одним ловким движением он заскочил на ящера, натягивая поводья и устанавливая мысленный контакт с животным. И вот он уже едет на нём по полю, проходя полосу препятствий! Пробегая по бревнам и перепрыгивая овраг, он остановился у финиша, где его уже ждала я. Не удержавшись, я захлопала в ладоши, и едва сын подошёл ко мне ближе, я вместо формального приветствия, шутя, подарила ему цветок:

— Великому укротителю ящеров от восторженной дамы! Я покорена вашей отвагой! — прижимая цветок к груди, он галантно поцеловал мою руку.

— Ваша красота ослепительнее любого цветка, я поражён ею в самое сердце! — запел соловьём сын, да, девушкам будет трудно устоять перед таким красноречием.

— Кто-то решил увести мою даму сердца? — усмехаясь, из чёрных клубов тьмы вышел муж и, поцеловав меня в висок, спросил у сына:

— Как твои уроки, Арниэль? Животное тебя слушается?

— Учитель говорит, что я делаю успехи, а Асен слушается превосходно, понимает меня молниеносно, наша езда — это скорее партнёрство, чем управление, — сын, как всегда, старался ответить, ссылаясь на факты, а не на эмоции, особенно в присутствии отца. Арни всегда старался быть более рассудительным, чтобы завоевать его похвалу. Мне же хотелось видеть его улыбку, смех, а не плотно сжатые губы и серьёзный взгляд на таком ещё совсем молодом личике.

— Тогда я спокоен за тебя! — муж радостно похлопал сына по плечу.

— Твой дядя хочет, чтобы ты выступил на соревнованиях в следующем месяце. Если всё пройдёт отлично, я готов доверить тебе даруг.

Арниэль счастливо заулыбался, было видно, как ему не терпится показать себя. Мой мальчик вырос, он на пороге к самостоятельной жизни. Сердце сжалось, боясь отпустить своего демонёнка из родительского гнезда. Однако это было необходимо.

Кажется, время перемен снова пришло в мою жизнь, что ж, почему бы нет?

Милые кудряшки, маленький носик, пухленькие щечки — мне уже хотелось подержать на ручках маленького демонёнка! Только на этот раз я хочу дочку! Мечтая, я задумалась, когда лучше всего сказать мужу о своём желании. Может быть, сегодня вечером, перед сном?

Представляя радость мужа, я уже улыбалась сама. Арнир давно уже говорил о том, что нашему дому не хватает маленьких толстеньких ножек и крошечных крылышек. Воспоминания о моей первой беременности и родах разбередили мою душу, я не вслушивалась в разговор мужчин, просто шла рядом.

Погрузившись в свои мысли, я вспомнила, как еле перекатывалась по саду, нося под сердцем Арни, а мой муж нёс огромную сумку для пикника и несколько теплых одеял. Мне тогда очень хотелось романтического ужина. В полутёмном саду, на открытой поляне Арнир расстелил покрывало и, помогая мне устроиться, в сотый раз спрашивал, не хочу ли я сесть в беседке.

— Ар, в беседке я сижу каждый день, а я хочу здесь, на мягкой травке, скинув обувь, — я демонстративно сняла туфли, оставив ноги босыми. Муж хмуро взял одеяло и прикрыл мне ноги. Его забота веселила и одновременно умиляла, но я была рада ей. Ар никогда не говорил мне слов любви, но всегда показывал её — беспокоясь, оберегая, заботясь.

И когда наш пикник был прерван настойчивым желанием сына появиться на свет, он не оставил меня, как полагается всем мужьям. Его рука держала мою руку, помогая преодолевать боль. Он сам вытирал мне пот со лба и шептал слова нежности, возможно, тогда он говорил что-то и о любви, но в том состоянии я не смогла ни разобрать, ни запомнить его признаний.

Уже много лет я пытаюсь добиться от него признания собственных чувств, даже сама призналась ему однажды в порыве страсти, но Ар не ответил мне, молча развернулся и ушёл. Целый день я ходила сама не своя, не зная, как реагировать на поведение мужа. Вечером, когда он пришёл ко мне в спальню, я попыталась поговорить с ним, но он не дал мне объясниться, закрывая мой рот поцелуями.

Больше я не давила, ждала, когда он сам будет готов. В самом деле, он ведь любит меня, пусть не говорит, но я ведь чувствую его любовь.

— Я спешу на занятия, магистр Орбан будет ругать меня за опоздание, — сын взлетел по ступенькам, спеша в класс, а мы остались вдвоём.

— О чём мечтаешь? — наклонившись ко мне, прошептал Арнир, аккуратно притягивая меня к своему боку и обнимая за талию.

— О дочке, — решив не ждать вечера, призналась я.

— Ты уверена? — глаза мужа светились от счастья, почти так же, как и у нашего сына несколько минут ранее. Это не могло не вызвать у меня улыбки, и я потянулась к мужу за поцелуем. Наши губы встретились, открываясь навстречу друг другу, языки переплелись, и казалось, что мы просто дышим друг другом. То, что началось как игра, набирало обороты, и я таяла в объятиях мужа. Оторвавшись от моих губ, Арнир спросил:

— Может, приступим прямо сейчас? Я безумно хочу дочку с карими глазами и чёрными волосами, мне нужно ещё одно совершенство.

— Я вся ваша, мой кальн, — поднявшись на носочках, я прошептала ему в губы, и муж подхватил меня на руки, растворяясь в клубах Тьмы.

Опускал он меня уже на кровать.

Поддев моё платье ножом, он разрезал ткань, обнажая мою грудь и живот. Наслаждаясь картиной, он не спешил, а будто смакуя каждый миг, ласкал меня.

— Моё совершенство, — прошептал Арнир, целуя мою шею.

* * *

За дубовым столом в кабинете сидел Император и массажировал виски, как же ему это всё надоело. Что за заговорщики пошли, даже нормально не могут заметать следы, действуют нагло, не боясь замарать руки. А ему теперь казнить их.

А ведь Кальн Бермон был отличным наместником, земли его процветали, и кого теперь посадить на его место? Желторотого демонёнка? А если соединить два округа? Мысль неплохая, открыв карту империи, он всерьёз задумался, кому можно доверить такую власть? Два округа — это огромное влияние, такой человек должен быть очень предан ему, наделять подобной властью непроверенного человека глупо, вскоре ему придётся думать, где найти наместника уже на два округа.

Сейвард отлично подошёл бы на эту роль, он не женат, и вдову наместника можно было бы отдать за него замуж, тогда тот станет официальным регентом при малолетнем демонёнке. Эта мысль понравилась Императору, и он расслабился, откинувшись на спинку кресла с бокалом вина. Теперь можно и казнить заговорщиков.

* * *

— Ар, — лежа в объятиях мужа, я тихонько позвала любимого.

— Эм-м, — переворачиваясь на бок и прижимая меня к себе, он поцеловал меня в висок и прошептал на ухо: — Чего изволите, моя королева?

— Я хочу поговорить с тобой о нас.

— М-м-м, а что обсуждать? Мы голые, счастливые и, я думаю, готовые к ещё одной попытке зачать ребёнка! — в моё бедро упирался готовый на подвиги член мужа, и я не удержалась, провела по нему пальчиками, а затем крепко сжала. Ладонь Ара с живота полезла к груди. Так, если я хочу поговорить, то надо остановиться, иначе говорить будет уже некогда.

Резко сев на кровати, я притянула к себе одеяло, прикрывая свою наготу.

— Я не шучу.

— Хорошо, — с тихим вздохом муж присел рядом, ожидая от меня продолжения.

Я тысячу раз готовила свою речь, но в нужный момент все слова вылетали из головы.

— Арнир, мне очень хорошо с тобой рядом, — начала я издалека. — Ты заботишься обо мне, оберегаешь, и я чувствую то тепло, что ты мне даришь.

— Но тебя что-то волнует? — заглянув мне в глаза, скорее констатировал, а не спросил муж.

— Да, — кивнув, я замерла на миг, собираясь духом, а затем на выдохе просто сказала, выдохнула, сделала, наконец! — Я знаю, что ты ко мне испытываешь чувства, и они взаимны, но я не понимаю, почему ты ничего не говоришь мне.

— Что не говорю? — муж нахмурился, пытаясь понять, о чём идёт речь.

— Что ты любишь меня!

— Эсни, ты очень красива и твоё тело притягательно, моя страсть к тебе не знает границ, но это не любовь, — спокойный тон замораживал, вежливость убивала, и сейчас я должна была бы зареветь, но нет, это мы уже проходили.

— Не любовь? — улыбаясь одними уголками губ, спросила я и, не дав ответить, продолжила:

— Мы вместе уже столько десятилетий, ты хранишь мне верность. Мы хотим второго ребёнка… я не понимаю.

— Эсни, я никогда никого не полюблю, — серьёзный, собранный, он верил в то, что говорит. — Я всегда буду о тебе заботиться, оберегать, стараться сделать тебя счастливой, но никогда не полюблю. Прости.

Дослушав заверения мужа, я кивнула скорее не им, а своим мыслям. Бедный Арнир, ты можешь повторять всё это хоть сотню раз на день, но сердцу не прикажешь.

— Я думаю, ты уже меня любишь, но боишься признаться даже самому себе в этом, — так же спокойно и вежливо ответила я, несмотря на перекошенное лицо мужа. Я не оправдала ожиданий, не поверила его словам, полностью сбив с толка.

— Это пустые мечты. Не стоит жить иллюзиями, — несмотря на злость, муж поцеловал меня в щеку и вылез из кровати.

Подходя к гардеробной, он, как обычно, делился планами на день, будто и не было этого разговора минуту назад, что ж, если он так хочет, пусть!

— У меня много дел. Сегодня решается судьба заговорщиков и будет назначен новый наместник, — выбрав из двух камзолов, он один вернул в гардеробную, а другой повесил на стул. Я любовалась своим мужем, разглядывая голый торс, когда он надевал штаны. Заметив, мой интерес, муж улыбнулся, а я нагло подмигнула ему.

Смеясь, Арнир подошёл к кровати и оттянул край одеяла, обнажая мои груди, и следя за моим лицом, он взял одну из них в ладонь и очертил ареолу соска. Мой стон, и его рука уже ласкает моё бедро, поднимаясь вверх.

— Кто-то жаждет меня?

— Кого-то ждут дела! — на самом деле мне хотелось затянуть его обратно в кровать, но дело с наместником слишком серьёзное, чтобы Ар его пропускал. Да и может, он поможет Элсе.

— Надеюсь Элсе и её сыну ничего не грозит? — беспокойство о подруге не давало покоя, я бы хотела помочь ей, но всё, что могла, я уже сделала. Брат, выслушав мою просьбу, ответил лишь, что разберётся со всем лично. Хоть бы хуже не сделала своим заступничеством.

— Нет, не волнуйся. Скорей всего, она станет женой нового наместника, — муж натянул рубашку и подошёл к стулу, где висел его камзол, — или, если найдутся благонадёжные люди из родственников, и вовсе всё останется на своём месте, — такое положение дел, скинуло груз с моих плеч, может, на этот раз моей подруге повезёт, и муж окажется достойным человеком! Кальна Бернона я недолюбливала, чересчур грубый, властолюбивый, с ужасной манерой общения. Почти сразу после замужества Элса прочувствовала его тотальный контроль, но подруга не жаловалась, говорила, что он неплохой человек. Только верилось с трудом, просто Элса слишком нетребовательная.

— Буду к ужину, — губы мужа накрыли мои в нежном поцелуе, стирая неприятные воспоминания о противном Кальне. Погружаясь в собственные ощущения, я подалась навстречу мужу, прижимаясь к нему, открывая губы и впуская его язык. Сильные руки сжали мою талию… м-м-м, как хорошо. Пусть он и дальше надеется, что испытывает ко мне только страсть. Последняя полноценная мысль, перед тем как мои руки всё же утянули мужа в кровать, а ноги уже обвили его бедра.

* * *

— Ар, ты пропустил Совет! — посмеиваясь над другом, заметил Император. — Моя сестра держит тебя в плену?

— На что только не пойдёт влюблённый мужчина, чтобы порадовать свою кьяру! — заметил Айвен, то ли заступаясь, то ли ещё больше посмеиваясь.

Один только Сейдвард подал другу бокал с вином.

— Выпьем за то, чтобы нам сопутствовала удача! — провозгласил свой тост верный товарищ, только радости в голосе не было.

Отсалютовав, мужчины выпили вино, и Арнир решил узнать:

— Так что я пропустил? Кто новый наместник?

— Друг мой, ты пропустил многое, я принял решение объединить два округа и выдать вдову за одного из верных мне наместников, — смакуя вино, Император был в хорошем настроении. Ещё бы, такое элегантное решение, а ведь многие советники уже выбрали своих кандидатов! Как они, перекрикивая друг друга, пытались пропихнуть своего человека, но Император был ловчее.

— Округ Ландор граничит с моим округом с юга, на севере властвует каль Стролинг, на востоке — каль Гарвин, а на западе — Вард, кому же так повезло? — прикинув все варианты, Арнир, улыбаясь, смотрел на Варда, ожидая от него подтверждения своим доводам.

— Ну ты уже женат, каль Стролинг давно предпочитает мужчин, так что я не стану мучить Элсу фиктивным браком, а калю Гарвину я не доверяю, слишком уж всё гладко у него в округе, надо бы присмотреться, — вместо Варда всё расставил по местам Дар, будущий наместник Альронии был не весел и задумчив.

— Прими мои поздравления, Вард, — искренне порадовался за друга Арнир, но наблюдая, как скривилось лицо мужчины, спросил:

— Ты что, не рад?

— Рад, конечно… — с тяжёлым вздохом сказал Вард.

— Просто всё про тот ритуал с поиском кьяры, ты всё надеешься её найти? — спросил Император, видя, как Вард замешкался, уточнил: — Спрашиваю, как друг, а не как правитель.

— Да, Дар, я надеюсь встретить свою кьяру, хочу обрести такое же счастье, как и вы все, — он обвёл рукой всех присутствующих мужчин, но Арнир тут же отмахиваясь, возразил:

— Давай без обобщений, я тоже без кьяры, и поверь, семейная жизнь ничем не хуже! Да и Элса всегда была рассудительной женщиной и крайне симпатичной, — мужчина подмигнул другу, а все присутствующие засмеялись.

— Ар, ты не чувствуешь разницы потому, что её нет! Эсни твоя кьяра, это видно невооружённым глазом! — принялся разубеждать друга Айвен, а остальные мужчины поддержали его кивками.

— Вы ошибаетесь! — злясь, мужчина поставил кубок с вином, чуть не разбив его. — Я волнуюсь за неё, оберегаю, как могу, и пытаюсь сделать счастливой, но это не любовь.

— Другими словами, ты хочешь сказать, что тобой движет долг и чувство ответственности? — спокойно спросил Айвен, стараясь не злить мужчину.

— Да.

— Значит, ты готов причинить ей боль, во имя, скажем, политики? — как бы размышляя, спросил Император, но все понимали, к чему он клонит.

— Если будет такая необходимость, — твёрдо и коротко ответил Ар.

— Ты несерьёзно это! — стараясь остановить мужчин, произнёс Айвен, но гордость Арнира уже почти прокричала:

— Я серьёзен, если бы Дар сказал мне жениться на Элсе, я бы это сделал, ради политики, ради интересов империи, и чувства Эсни не стали бы причиной отказа!

— Он серьёзно! — усмехаясь, сказал Император.

— Он просто не понимает, что говорит! — Айвен всё ещё пытался достучаться до мужчин. Такие игры ни к чему хорошему не приведут.

— И никогда не поймёт, если я не заставлю его через это пройти, — тихо, но отчётливо закончил Император.

— Что ж если сердце Варда противится, а мой верный друг Арнир считает возможным такой исход, я изменю указ, и через два месяца ты возьмёшь в жёны Элсарию, — мужчина не сводил глаз с друга, ища толику сомнения или растерянности, но нет, на лице Арнира застыла маска, эмоции мужчины были в глубине демона.

— Если ты передумаешь…

— Я не передумаю, — отрезал мужчина. Тяжело вздохнув, Айвен покачал головой, показывая своё несогласие с происходящим, и хмуро глядя на Императора. Однако Дарвард был уверен в своём решение, Арнир слишком упрям и не признает очевидного, если его не поставить в безвыходное положение. Так что Дар был рад неожиданному решению, но, видно, радовался он зря.

Через неделю его кабинет был закрыт на ремонт, а самому Императору пришлось спасаться бегством, ибо сестра в гневе хуже заговорщиков с советниками и послами других государств. Такой Эсни Дар ещё не видел! Она кричала, ломала всё подряд, а затем долго плакала, моля брата отменить свой указ, запретить Арниру брать других жён, а когда он отказался исполнить её желание, в него полетела ваза, за ней статуэтка, а затем демонесса добралась до книжного шкафа, где хранились увесистые талмуды по законодательству Империи. Тут уже Императору надоело уворачиваться от летевших в него предметов, и он просто исчез, призвав тьму. Пусть Арнир сам разбирается со своей женой, и счёт за кабинет тоже ему пришлю, пусть прочувствует всю прелесть обиженной жены. Может, тогда поумнеет и признается Эсни в своих чувствах.

* * *

После Дня Рождения Арниэля я переехала в даруг сына, оставив мужа с его решением взять вторую жену. Предатели! Все они предатели! Как брат мог поступить так со мной, а Арнир? Прикрылся политикой, наплевал на мои чувства и в сотый раз напомнил, что я не его кьяра! Ненавижу! Его! Брата! Элсу! Её мужа, который влез в этот заговор против Императора! И своё сердце, которое предало меня, продолжая любить.

От боли мне было тяжело дышать, казалось, воздух просто отказывается насыщать меня, приближая к смерти уже не только душу, но и тело. Мучая себя ещё сильнее в надежде, что сильнее просто не бывает, и скоро наступит спасительное безразличие, я взглянула на часы. Сейчас они уже покинули храм и уже празднуют брак, скоро настанет время и брачной ночи. От этой мысли я взвыла. Я физически чувствовала, как моё сердце разрывается на кусочки, как мои легкие пытаются заполниться воздухом, но я не могу сделать вдох. Взмахом руки я открыла окно, впуская свежий воздух и лучи солнца.

Последние тёплые лучики манили меня в свои объятия, и я приблизилась к окну, любуясь закатом. Таким красивый, тёплый, хотелось вобрать его тепло в себя, чтобы он согрел меня, вытеснив холод. Но сколько я не стояла у окна, согреться так и не смогла. В голову пришла шальная идея — полетать, и я ринулась навстречу последним лучам заходящего солнца.

Однако полёт не приносил моей душе покоя, наоборот, глядя на уходящий день, я понимала, что уходит и моя счастливая жизнь. Почти шесть десятилетий я была счастлива, пусть без признания в любви. Теперь же меня ждёт ревность, злость, ненависть, я не хочу становиться такой, не хочу.

Возвращаясь к даругу, я заметила пропасть, её тьма завораживала, выход казался так близок. Не понимая до конца того, что я делаю, я сложила крылья и позволила себе последний стремительный полёт в самое сердце Тьмы. Боль предательства, отчаяние, безысходность и сожаление, всё переплелось в тугой узел, душивший меня. Тьма вокруг пугала и обещала покой одновременно. Доверив свою жизнь Тьме, я, прикрыв глаза, просто летела, и вот когда я уже чувствовала конец пути, сильные руки обхватили меня и, крепко сжимая, увлекли за собой.

Тьма отступила, показав мою комнату и мужчину, не давшего мне прервать мои мучения.

Арнир тяжело дышал, а руки у него тряслись, хотя я не сразу это поняла. Мой разум был затуманен. Я только что чуть не свела счёты с жизнью. А муж… минутку… он почувствовал меня и пришёл? Горькая усмешка переросла в оглушительный смех! Он почувствовал меня! Демон может чувствовать только свою кьяру! Демон. Может. Чувствовать. Только. Свою. Кьяру! Смакуя каждое слово, я поняла, что была права. Да вот толку от этого, если муж упрямый осёл?

Мой смех затих, и я взглянула в лицо Арнира, да, спокойствием не пахло, он злился, он боялся, он хотел меня, я видела его всего, я могла читать его как открытую книгу, и он меня тоже. Что ж, воспользуемся! И я вспомнила, как он мне после ночи любви рассказал о решении Императора, и я не сдерживалась, выпустила все эмоции, дала прочувствовать каждую секунду моей боли. Муж попятился и сел на кровать, схватившись за голову, а я осталась стоять. Часть меня рвалась к нему, хотела обнять, прижать, успокоить, а другая упивалась местью, наслаждаясь его беспомощностью перед новыми ощущениями.

— Эсни, прошу тебя, больше не поступай так, подумай о нашем сыне, — раздавленный, потерянный, он просил меня, но так и не сказал главного.

Минута слабости прошла, и я не стану так легко сдаваться, тем более теперь, когда наша связь окрепла, и Арнир смог почувствовать меня.

— А ты подумал о нашей семье?

— Я же уже тебе сотню раз объяснял.

Не желая ругаться заново, я отвернулась от него и сквозь зубы процедила:

— Тогда тебе следует поторопиться, брачная ночь без тебя не начнётся.

Я слышала шаги за спиной и чувствовала тепло исходящее от мужа, он стоял сзади, в миллиметре от меня, но сейчас этот миллиметр был размером с пропасть. Я не собиралась отступать, облокачиваясь ему на грудь. Наше соединение тел он назовёт лишь страстью, а моё сердце вновь отбросит, как устарелый атрибут.

Кусая губы, я хранила молчание и лишь, когда почувствовала холод, развернулась. В комнате никого не было. Упав на пол там, где и стояла, я дала волю слезам, понимая, что сейчас мой любимый мужчина будет ласкать другую. Мою подругу. С благословения моего брата.