— А самое гадкое, знаешь, что?

— Ну?

— Я снова наступила на те же самые грабли. И это меньше, чем за год. Да на моём карманном дерьмометре шкала уже закончилась!

— Как я мечтал начистить морду этому говнюку Джеймсу! И отец твой, между прочим, тоже. Мэгги удержала. Так вот, заявляю ответственно: завтра, когда просплюсь, найду твоего Рассела и вытряхну из него всю душу.

— А мжно я буду сонтреть?

— Замётано, сестрёнка!

— Я люблю тбя, Рикки.

— Ты уже сегодня говорила. Раза три.

— Итемнмене!

Разумеется, я Ричарду всё рассказала. В общих чертах. Пропустила стаканчик-другой, и слова сами начали вылетать из меня, как ошалелые стрижи. Рик понимал мою необходимость высказаться и перебил всего лишь раз, когда речь зашла о появлении Дэвида во Флориде.

— Если бы вы с Мэгги рассказали мне всё с самого начала, я бы ни за что тебя не сдал. А так получается, что самолично направил льва к бедной девочке.

— Ты хотел сказать, бедной овечке?

— Хотел бы — сказал! — взбрыкнул Ричард

— Неважно! Я и вправду повела себя, как глупая овца. Ведь решила сначала, что здоровый секс без обязательств никому не повредит. А потом Рассел уехал, и его появление в этой гребаной опере с этой гребаной блондинкой… Теперь он на ней женится. И ведь ничего мне не обещал, — так, дежурные фразы, — но я снова чувствую, что меня бросили. Хрень какая-то!

Со злости, я одним глотком осушила свой стакан и с грохотом шваркнула им о стол.

— Вот скажи мне, — переведя дух, я снова обратилась к Рику. — Как мужик скажи: что со мной не так?

— В данном вопросе я не мужик, я твой родственник.

— Плевать! Женившись на моей сестре, ты не перестал быть мужиком.

— Очень на это надеюсь, — хохотнул Рик. — Но лучше на всякий случай спросить у Мэгги.

— Тогда скажи по-родственному. Может, я источаю неприятный запах? Или выгляжу, как чёрте что? Может, когда иду по улице, надо мной загорается розовая вывеска «Пни меня», и поэтому каждый мнит себя обязанным это сделать.

— Ну, чего ты выдумываешь? Ничего над тобой не загорается. Просто… просто ты выбираешь не тех парней.

— Я разных выбираю, Рик, — устало проговорила я. — Они совсем не похожи друг на друга. Настолько разные, что с Расселом я и думать забываю о Джеймсе. И не сравниваю его с ним. Потому что не с чем сравнивать. Они несравнимы.

— Несравненны, ты хотела сказать.

— Хотела бы — сказала, — не без удовольствия я отплатила Ричарду его же монетой. — Похоже, мне надо к психологу. Сама не разберусь.

— Нет, к психологу тебе не надо. И винить себя перестань. Надо отвлечься. Поменять что-то. Волосы, что ли, покрась или подстригись — говорят, женщинам это помогает.

— Если бы это помогло, я бы давно уже лысая ходила! Я уже отвлеклась, Рикки. Правда, не так радикально, как ты предлагаешь. С работы ушла, переехала вот…

— Чего?!!

Упс! Я и забыла, что зять не в курсе всех изменений.

— Извини. Это я просила Мэгги не говорить тебе, чтобы лишний раз не расстраивать. Папа с мамой, кстати, тоже не в курсе.

Ричард сурово свёл брови:

— Вам за эти тайны по задницам надо надавать. Расстраивать они не хотели! То же мне, заботливые какие! — Он вдруг замер и как-то недобро посмотрел на мой живот: — Может, есть что-то ещё? Ты, часом, меня дядей сделать не собираешься? А то с тебя станется!

— Нет, — издала я нервный смешок. — Пока не собираюсь. Правда, теперь у меня есть кот.

— Час от часу не легче!

Дальнейшие события покатились, как снежный ком.

Во-первых, Ричарду необходимо было в завтрашнему утру сделать обзор бейсбольного матча между чикагскими «Уайт Сокс» и нашими «Янкис». Именно поэтому, изрядно насвинячив на кухне, мы переместились в гостиную к большому телевизору. Рассудив, что под водку бейсбол не смотрится, было решено перейти на пиво и чипсы. Вдобавок заказать пиццу.

Во-вторых, с возвращением Мэгги «праздник» вышел на новый уровень. Она застала нас в середине четвёртого ининга, когда соперникам не был засчитан фол-бол. Своё недовольство мы выражали предельно ясно: громко и грязно ругались на судью и кидали в экран чипсами. В другой бы раз мы с Риком подумали, что делаем, но сегодня нас несло, да и ситуация, мягко говоря, была неоднозначная.

— Какого чёрта здесь происходит? Вы что, совсем одурели?!

Рика появление разгневанной супруги не удивило. Наоборот, возмущению его не было предела, и она обязана была его поддержать.

— Мэгги, ты только посмотри, что творится! Уитли яйца начисто снесли, а этот мудила не засчитывает фол-бол! При двух-то страйках!

Они бы не прожили вместе так долго, если бы через минуту вопли Мэгги не присоединились к нашим. Она плюхнулась на диван и положила ноги на журнальный столик. Её пятерня моментально оказалась в миске с чипсами. Ричард разъярённым львом метался по комнате. Я наблюдала за ним, развалившись в своём кресле и глупо хихикая.

— Пиццу заказали? — поинтересовалась Мэгги, дотягиваясь до ближайшей открытой бутылки пива. — И просветите, с какой радости Бет так надралась?

Я виновато икнула и вопросительно посмотрела на Рика. Причины, приведшие меня в дом сестры, теперь, когда всё наше внимание было отдано матчу, поблекли и казались несущественными. Смотреть бейсбол с пьяным Риком было сущим цирком. Он ругался с комментаторами, кидал в сторону соперников непристойные жесты. Язвительные реплики, которыми он приправлял решения судей, заставляли меня стонать от смеха. Рик говорил, что мне надо отвлечься? Это получилось! Я полулежала в кресле, смотрела бейсбол и была очень довольна собой. И вовсе не чувствовала себя пьяной. Весёлой? Да. Остроумной? Конечно. Счастливой? Вполне!

О да, я была в дрова.

И, как любой, неожиданно пойманный на пьянстве, тут же принялась активно это отрицать:

— Нчё я не пьяная. Счё ты взяла?

От дальнейших объяснений меня спас звонок в дверь.

— Эт пицца. Яткрою!

Проговорив это как можно громче и чётче, я начала сползать с кресла. Пол как-то неожиданно быстро приблизился к лицу. Ровно за секунду до того, как я кулем на него свалилась.

— Упс!

Мы с Риком немедленно заржали. Мэгги выразительно посмотрела на нас и пошла открывать дверь.

— Нам счяс так влетит! — хихикала я.

— Не. Не должно. Я заказал с двойным сыром, как она любит.

Разумеется, я говорила не о пицце, и комментарий Рика вызвал новую волну веселья. Матч был забыт. Все неприятности тоже. Мы хохотали, как ненормальные.

— Бет, ты не могла бы выйти на минутку.

До меня не сразу дошли слова Мэгги. Сестре пришлось несколько раз позвать меня, прежде, чем я обратила на неё внимание. Она выглядела очень серьёзной.

— Похоже, сыра вообще нету-у, — прогудела я и это стало последней каплей для Рика. Он буквально взвыл от смеха и, держась за живот, упал на колени.

— Идиоты, — припечатала нас Мэгги и вышла из комнаты.

Первые два шага по направлению к ней я сделала на четвереньках. Кое-как мне всё-таки удалось подняться. На нетвёрдых ногах, всё ещё дезориентированная от смеха и выступивших на глазах слёз, я вывалилась в прихожую.

Во-первых, — ой, нет, теперь уже, в-третьих, — это была не пицца.

В-четвёртых, — и, я надеюсь, что на сегодня, в-последних, — рядом с моей сердитой сестрой стоял не менее сердитый мистер Рассел.

В одно мгновение я протрезвела. А в другое — всё вернулось: завышенные ожидания, невыполненные обещания и тупая горечь беспросветного одиночества. С чем так вроде бы здорово справились водка и бейсбол. И слёзы, высыхающие на щеках от смеха, снова начали жечь глаза. Теперь уже от боли.

Внезапно в коридоре стало очень холодно. Я схватилась за плечи и, опустив в голову, вся сжалась в комок. Теперь понятно, почему на морозе так делают птицы.

— Бет, этот человек хотел тебя увидеть, — осторожно заговорила Мэгги. — Я предупредила, что ты… гм… устала. Он настаивал.

Устала — это ещё мягко сказано. Меня словно к земле придавило. Атмосферами так шестью.

Мне не хотелось ни видеть, ни тем более слышать Дэвида Рассела. Он может сколь угодно раз сверкать на меня глазами и скрежетать зубами, я не видела оснований вообще как-то на него реагировать.

— Бет? — в голосе сестры послышалась тревога.

Во рту внезапно пересохло. Горло обожгло, как при ангине, а язык распух. Не могу на него смотреть. Не могу и не буду!

— Хтел увидеть? Увидел. Терь пусть уйдёт, — прошелестела я и отвернулась.

— Вы слышали? — проговорила с вызовом Мэгги. — Уходите.

— И не подумаю. Бет, повернись и посмотри на меня.

Его приказной тон нисколько не помог, хотя я понимала, чего Дэвид им добивался. Он всегда так вёл себя со мной: властно или снисходительно. Я принимала это, когда он был моим начальником, и один единственный вечер, когда он им не был, окончился для меня катастрофой.

— Уходи. Нхчу тя видеть.

— Я не уйду. Тебе придётся с этим смириться.

Смысл последней фразы остался за гранью моего понимания.

— Отлично! Тада уйду я.

Выход был заблокирован, поэтому уйти оставалось только на кухню.

— Бет, постой! — окликнула меня сестра, но я зажала уши руками и побежала.

— К чёрту! К чёрту всё!

У меня начиналась истерика. Помноженная на алкоголь, она выражалась в шипении и всхлипывании.

Дэвид первым ворвался в кухню и застыл на пороге. Представляю, что он почувствовал, увидев перед собой разгром, который учинили мы с Риком. Две бутылки водки: одна полупустая на полу, другая тоже початая на столе. Коробки с недоеденной китайской едой, жестянки содовой, размазанная лужа от пролитого соевого соуса. И посреди этого великолепия я, мечущаяся по кухне с зажатыми ушами и ругающаяся, как сапожник.

Он сделал три больших шага и сгрёб меня в охапку. Я отпустила уши и немедленно начала колотить его по плечам.

— Пусти меня! Пусти!

— Прекрати истерику.

— Отпусти-иии, — выла я, задыхаясь от слёз. Дэвид лишь крепче обнял меня, одной рукой обхватив голову и прижимая к своему плечу. Я ревела, как белуга, выплёскивая из себя горечь и боль, несчастья и разочарования. И хорошо, что в этот момент меня кто-то держал, иначе меня точно бы смыло. Наверно, первый раз в жизни я отпустила себя. И мне было всё равно где, как и с кем я в это мгновение. Как выгляжу, и что будет после — ничего из этого меня не беспокоило. Каждому человеку хоть раз в жизни необходимо хорошенько выплакаться. До боли в диафрагме.

Только после того, как из моей груди стали вырываться лишь судорожные всхлипы, Дэвид ослабил хватку. Горло саднило, голова раскалывалась, а во рту скопилась желчь.

— Меня сейчас стошнит.

Я покрылась испариной и начала делать глубокие вдохи. Дэвид немедленно схватил меня подмышки и перенёс к раковине.

— Я её подержу, — раздался рядом заботливый голос Мэгги, и в следующее мгновение сильные руки вокруг меня сменились на более нежные. Прохладные пальцы заботливо убрали волосы с лица, и очень, кстати, вовремя.

Кажется, это продолжалось целую вечность. Мэгги была рядом, гладила меня по спине и держала во время жестоких спазмов.

— Ничего, детка, это пройдёт, — успокаивала меня сестра. — Какая же ты у меня дурочка. Маленькая, глупенькая дурочка.

Я тихонько поскуливала, цепляясь за край раковины. Ноги казались ватными, и я изо всех сил стараясь сохранить вертикальное положение. Мэгги помогла мне умыться и прополоскать рот. Когда всё закончилось, я решила, что теперь уже точно можно упасть. Но мне не позволили. Я оказалась сидящей на стуле раньше, чем окончательно свалилась на пол. Передо мной появился стакан воды, с двумя растворяющимися таблетками, и шипение, которое они издавали, невыносимо врезалось в голову.

— Выпей.

Я поморщилась:

— Не буду.

— Она всегда такая упрямая?

— Не замечала.

— Значит, я у неё на особом положении.

— Эй, вообще-то, я здесь.

— Ну, и что у нас здесь творится? — ор Рика молотом ударил по барабанным перепонкам. — Где моя пицца? И что это за мужик?

Мне вдруг стало очень смешно: последствия истерики, не иначе. Трясясь от смеха, я повернулась к Рику:

— Ты тут пообещал из кое-кого завтра душу вынуть. Ну так вот он! Сам пришёл. Можешь приступать.

— Ну, я так сразу не готов, — Рик опешил.

Из-за моей спины показалась протянутая рука Дэвида:

— Дэвид.

Рик подошёл и, как ни в чём ни бывало, ответил на рукопожатие:

— Ричард.

Теперь они все стояли в кружок вокруг меня: Мэгги, Рик и Дэвид. Три мамочки над провинившейся первоклашкой. Хотя, если судить по лидирующей гендерной составляющей, скорее, папочки. Сейчас все трое начнут меня отчитывать.

— Так что, пиццу не принесли? — растерянно повторил Ричард. Он уже не казался таким пьяным. А, может, и не был им никогда?

— Нет. — Выпучив глаза, Мэгги выразительно посмотрела на мужа.

— Тогда я пошёл смотреть матч.

— Кто играет? — спросил Дэвид.

— Наши дерут «Соксов». Только что закончился седьмой ининг.

— Вы справитесь? — Дэвид смотрел на меня, но обращался к Мэгги.

— Разумеется.

— Приведите её в чувство. Потом я её заберу.

— Хрен тебе! — Это была уже я.

— Бет, прекрати! — сурово окрикнула Мэгги. — Идите, я с ней разберусь.

— Мэгги, не сердись, — начал мямлить Рик, но она его прервала.

— Уйдите оба. Я справлюсь.

Мужчины послушно покинули кухню. Огромного труда мне стоило не запустить им вслед стакан с полностью растворившимся «Алка-Зельтцером».