— Ярило, уже наполовину вылез с тёмной стороны, пора и нам вставать. Просыпайся инопланетянин! Нас ждёт нелёгкая дорога в Космопорт, но зато очень интересное путешествие на Абаинскую битву, — будил Тимофея, выспавшийся Анисий.

— Много, много не покоя принесёт оно с собою! — зевая, отвечал Тимофей. Приходилось вставать. На завтрак услужливый персонал подал розовую плесень куском размером с кирпич и разваренную капустную кашу. Преодолевая рвотные спазмы, Тимофей полопал кашу, любезно отказавшись от плесени.

— Как свиней в хлеву кормят! Что у вас за кухня такая? Где колбасы, где мяса куски? — жаловался Тимофей.

— Отличная плесень! Трёх летней выдержки минимум. Ты даже не попробовал, а хулишь. А мясо, можно только насекомых употреблять. Разумных теплокровных кушать никак нельзя. Посмотрел бы я на тебя, в попытке добыть, к примеру, кусочек козлятинки. Любой здравомыслящий козёл, легко и просто, сам заболтает тебя до смерти, приведёт тебе тысячу и одну причину, почему этого делать нельзя, а затем ещё и забодать может, за подобного рода, предложения. Вот повстречаем животинку на пути, попробуй, попроси у неё кусочек мяса взаймы. Сам увидишь, что будет.

— У вас, что же все животные разумны, и говорить умеют? — удивлялся Тимофей.

— Все млекопитающие без исключения. От размера мозга и многотысячелетнего рациона питания, зависят способности. Те умнее, чьи предки кушали фрукты и ягоды, то есть сахарозу и глюкозу. Кстати, в поверьях и сказках, давным-давно, мы вроде как кушали мясо, но то были жестокие времена, да и неправда это.

— А меня ночью ограбить пытались! — переключился Тимофей и рассказал Анисию про ночное происшествие.

— Плохо дело! — задумчиво отвечал Анисий после рассказа. — Всё казино вчера видело, как мы деньгами сорили. Девок бордельных, опять же, со счетов сбрасывать нельзя. Плохо дело. За такой куш, кто угодно может начать охоту. Прячь деньги под пятку. Будем теперь осторожней себя вести.

Так Тимофей и поступил. Два оставшихся рубля, положил под стельки своих ботинок. Но перед этим, по научению Анисия, в дорогу долгую, взяли провианта, а значит один рубль, пришлось разменять. На этом товарищи и покинули отель при казино, а минут через двадцать и буферную зону. В направлении указанном Анисием, лес и кустарники начали редеть и исчезать, уступая место полям или просто чернозёму. Идти стало легче, но радости Анисию это не прибавило.

— Отправление, судя по билетам, в шесть вечера. Такими темпами, мы к шести вечера завтрашнего дня доковыляем. Что же делать? Что же делать? — Анисий мучительно задумался, присел на корточки, но через пару секунд ликующе подскочил. — Просто чумовая идея! Жди меня, никуда, ни шагу. Я сейчас! — После чего, ещё разок, подобно Архимеду крикнул «Эврика!» и естественно ускакал.

Ждал заинтригованный Тимофей около минут пятнадцати, и ждал, конечно, что Анисий прискачет. Не тут-то было! На горизонте замаячили две фигуры, двигаясь в направлении Тимофея. Приблизившись, стало видно, что одна фигура на двух ногах, вторая же на четырёх. Ещё приблизившись, отчётливо увидел Тимофей, Анисия, а рядом с ним коня.

— Такие вот дела! А ты говорил, не успеем, — победоносно восклицал Анисий. — Знакомься, самый резвый конь всего Закупатья — Феназепам! Феназепам, куртуазно согласился подвезти тебя туда и в случае необходимости обратно, всего за два алтына. Надеюсь, ты на лошадях умеешь кататься? Ну же, не ерепенься, гони алтын за первую половину пути.

— На лошадях кататься я умею, но на запряжённых лошадях. К тому же, как я понимаю, это не совсем обычный конь, — растерялся Тимофей, и добавил:

— Быть может, всё-таки к мудрецу?!

— Мы сюда чего пришли? Разговоры разговаривать? У меня на ферме три кобылы не покрытые стоят. Решайте скорее, да так да, нет, так нет, — вмешался сам Феназепам, в ход спора, с целью ускорения процесса.

— Какая разница, прыгай ему на спину, да цепляйся в гриву. Я буду в роли азимута, и задам темп и направление. Давай смелее, — настаивал Анисий.

— Алтын не забудь для начала заплатить, — подыграл конь.

— Куда ж я тебе его дам? У тебя ни рук, ни карманов, — сдался Тимофей и полез под стельку своего башмака за алтыном.

— Разберёмся! Давай, я его под язык покладу, — отвечал Феназепам.

На том сделка и свершилась. Тимофей с помощью Анисия был закинут на спину Феназепама. Процессия тронулась. С первых же минут «бешеной скачки», выяснилось, что Феназепам ленив. Или же притворяется, или на самый худой конец, болен. Вяло скакал Феназепам, очень вяло, пришлось его подбодрять. Подбодрять начал, прежде всего, Анисий.

— Послушай золотой, мы так не договаривались. Так мы и сами можем. Нам скорость важна, скорости бы прибавить. Понимаешь? — начал поначалу, по-доброму увещевать коня, Анисий.

— Про скорость речи не было! Мне и так комфортно! — пренебрежительно отвечал конь, тем самым показывая, что по-доброму не выйдет.

— Опаздываем! Не конь, а черепаха! Ты что же это, силоса в детстве мало ел? Про ячмень зернистый и витамины, только в сказках слышал?! — голосил Анисий, а сам отскакивал от надвигающегося на него коня.

Это стало помогать, конь начал злиться, а так как, судя по всему, сахарозой и глюкозой его предки не питались, то достойного ответа выдать не получалось. Зато появилось огромное желание догнать Анисия и укусить того или лягнуть. Чем Анисий и начал весьма успешно пользоваться. Анисий отскакивал от коня метров на десять и начинал обзываться, подпуская последнего почти на метр, после чего снова ускакивал на безопасное расстояние. Дело пошло. Тимофей с силой вцепился в гриву, дабы не свалиться. Скорость нарастала.

— Неверно черепахой по ошибке наградил — не подумал! Ленивая улитка и та быстрее будет! — орал Анисий. — Сто процентов, конь нам попался на пердячей тяге! Эй, Тимофей, попробуй, зажечь спичку, и поднести ему под хвост. Бьюсь об заклад, вы тут же скаканёте прямо в космопорт!

У Феназепама, от столь обидных оскорблений пена пошла из ноздрей, а глаза налились кровью. Местами Феназепам, даже переходил, от рыси на галоп. Тимофея начало укачивать.

— Горчицы в сраку, этому коню необходимо! — продолжал, меж тем, дразниться Анисий. — Подковы разумею, весят по сто пудов каждая, а всего их три! Нет, ты только повнимательнее посмотри, ведь он ещё и хромоногий! Или подковы не хватает, или нам судьба преподнесла калеку!

Конь разогнался до предела своих возможностей. Анисий немного отстал, но не перестал ускакивать вперёд и кривляться. Только конь сбавил обороты, как в дело пошли новые уколы.

— Давай натянем ему парус! На раз, тогда мы выиграем пару километров в час! Мошенник! Верни оплату! Да за такую скорость, хорошей наградой будет фига! — юродствовал Анисий, а Феназепам, никак понять не мог, что не догонит он обидчика и не укусит.

В таком духе продолжалась гонка до обеда. Ярило, зашёл в зенит и беспощадно жарил. Путники проголодались и уморились. Подарком судьбы показалась одинокая беседка посередине поля. В беседке были три скамейки и столик, но главное имелась крыша.

— Пррр! А ну стой! — скомандовал Анисий коню. — Привал, иди, подкрепись травкой на поле. Там вон и ручей виднеется. Напиться тоже было бы неплохо.

Спорить Феназепам не стал, попросту сил не осталось на споры. Тимофей, зевая так, что было видно все тридцать два зуба, плавно сполз с коня. Феназепам, действовал на своего верхового, успокоительно и усыпляюще. Далее конь поковылял к ручью, и, выпив из него не менее ведра, принялся щипать травку. Анисий с Тимофеем, развязали свой узелок. В дорогу были взяты хлеб и простокваша. За другие продукты Тимофей наотрез отказался платить. Начали трапезничать.

— Стало быть, конь нам попался, никудышный, — молвил, жуя корку хлеба, Анисий. — Огромным везением необходимо обладать, чтобы вовремя успеть.

— Я думал, ты его знаешь, — отвечал Тимофей.

— Куда там! Сам в первый раз вижу, надеюсь, что и в последний. На первой попавшейся ферме увидел, и уговорил.

Тимофей встал и подошёл к стенке беседки. Привлёк его приклеенный, какой-то листик бумажки. Листик оказался объявлением, совсем таким, какие клеят возле подъездов и на столбах. Объявление гласило: «Быстро и не дорого, выдавлю все ваши прыщи! От ста штук, десять процентов скидка!» А далее внизу объявления имелись полоски с указанием сколько раз необходимо звонить в колокол для вызова.

— Хм! Продолжаю удивляться! — молвил Тимофей, прочитав объявление.

— Вот тут, как раз ничего удивительного. Обычные косметические процедуры с доставкой на дом, — безразлично отвечал Анисий.

Неожиданно на поле прискакали двое каких-то оборванцев. Выглядели они измученными и потрёпанными. Грязь буквально кусками отваливалась от их лохмотьев. Сами эти двое были очень худы, так, что глаза впадали в глазницы. Увидав, что беседка занята, эти бродяги, сели неподалёку прямо на землю и так же начали обедать.

— Это что, нищие? — полюбопытствовал Тимофей.

— Хуже! Это банкиры! — охотно отвечал Анисий.

— В смысле?

— В прямом смысле! Нет горше участи на свете, чем волей барабана стать банкиром. Сам посуди, как только выпадает им этот сволочной сектор, дают им по три рубля на руки, домик и определённое количество народу закрепляют. У кого как. За кем село или деревня, а кому меньше повезёт, тому и селище могут подсуропить.

— Ну и что с того? — не понимал Тимофей.

— Ничего хорошего с того. Денежки-то, давать приходится, под минусовой рост. То есть под отрицательный процент. Отказывать, если заявка правильно оформлена и если человек с вверенной тебе территории, права не имеешь. Что уж тут радостного?! Раз дал, два дал, три дал, а на четвёртый у самого в кармане кукиш. Отдают то, меньше чем берут. Улавливаешь? А заниматься более ничем другим нельзя. Вот и крутятся бедняги, как могут, чтобы разницу эту пресловутую, самим заработать и тем покрыть убытки. Пашут, как волы, и днём и ночью, питаются плохо, болеют и умирают чаще других. За любую халтурку берутся, за любую грязную работёнку. Только заработают бессребреники несчастливые, какую копейку, только покроют процент от предыдущего заёмщика, как какая-нибудь сволочь, типа пахаря Демьяна, несёт юридически грамотно оформленную заявку на кредит. И ничего не попишешь, приходится давать. Сам понимаешь, при таких условиях и речи быть не может об том, чтоб завести семью и деток. Нет уж, боже упаси, стать банкиром. Меня, к счастью, пронесло.

— Всё у вас вверх ногами, а головой вниз! — недоверчиво отвечал Тимофей. — Даже банкиры и те, какие-то неправильные. Видел бы ты наших, земных! Вот если взять старуху Властелину, мадам из борделя, приплюсовать к ним олигарха и крупье из казино, перемешать их всех и взболтать, то и мизинца нашего земного банкира не получается. У нас, не минусовой рост, а очень даже плюсовой. Где как, бывает и под двадцать процентов дают, а бывает и под сто или даже двести. У нас: банкир дурака, видит издалека!

— Да ну?! Быть того не может! Какой же идиот, будет брать, под плюсовой ссудный процент? Мне лично, такие не попадались. Процентная ставка не бывает положительной. Не верю!

— Дело твоё! У нас так вот заведено: Именем закона, банк всегда прав! Бывает, люди отдать вовремя не успевают, так им ещё и штрафы прилепляют, коллекторами их травят. Педики одним словом, — с обидой за собственную банковскую систему говорил Тимофей.

— Педики?! Что это слово значит? — поинтересовался Анисий, переключившись с банкиров. Тем более, те два банкира-замухрышки, что обедали на земле неподалёку, закончили свой обед и ускакали.

— Как?! Ты не знаешь кто такие педики? Голубой, педераст, мужеложец, содомит? Гомосексуалист, гомик, гей, — эти слова тебе тоже незнакомы? — снова удивлялся Тимофей.

— Полнейшая аннексия! Рассказывай, кто такие, чем знамениты?!

И Тимофей рассказал! Всё, как есть, так и рассказал. Настал черёд оцепенеть и удивиться Анисию. Его даже передёрнуло от отвращения, а сам рассказ он не дослушал до конца, прервав Тимофея на гей-парадах.

— Отвратительная мерзость! Паскуднейшая небылица! Глупейший фокус! Видать плотно ещё в некоторых головах из вашего мира, сидит паразит. Не понимаю, зачем?! Ведь от таких союзов, как не старайся потомства не получишь. В чём смысл?! Послушай, ну спят они у вас вместе, в это я ещё готов поверить, но куда они суют друг другу свои стручки? А?! Ага! Вот ты и попался на брехне! Вот ты и заелозил на грязной простыне! Совать то им стручки некуда. Природа не дала им подобной норки, как у милых женщин, — закончил Анисий самоуспокоением. Легче ему было принять, что такого не бывает, чем, поверить в жестокую правду.

Тимофей наклонился к Анисию и тихонько на ушко шепнул, куда именно педики пихают друг другу свои стручки. Анисий чуть не подавился простым воздухом. Подскочил и с проклятиями начал плеваться в разные стороны.

— Тьфу, на них! Ещё раз, тьфу! Проклятые паразитовы приспешники. Гадость-то, какая неимоверная. Бяка-то, какая! Ты только более никому не рассказывай, а не-то побить могут, за такие враки и вымыслы.

Далее всё произошло, как в пословице — помяни чёрта и он явится. Рядом с беседкой прискакал один из тех, кто сверлил глазами окружающих на представлении у борделя. Тот самый, который был в чёрной рясе до земли и в чёрном капюшоне.

— Блядский род! Дочертыхался! Паразитова проповедника притянул, — зашептал Анисий, а проповедник этот направился прямиком к беседке.

— Ни слова! Молчи и прикидывайся глухонемым, а ещё лучше, глухонемым дурачком. Говорить буду я. Забудь кто ты и откуда. Прознает про твой мир, захочет через тебя туда попасть. В глаза ему не смотри, на вопросы его, внимания не обращай. Главное: не вздумай что-нибудь про паразита ляпнуть. Когда беса называешь бесом, он бесится, — только и успел тревожно прошептать Анисий, как паразитов проповедник был уже в беседке.

— Здрав буди бояре! Позвольте, зело глупому страннику, отобедничать пососедству? Друзей мы выбираем сами, а сосед даётся богом, — заговорил голосом священника при чтении молитвы, новоприбывший.

Однако услышать ответ он не успел. Внезапно, окружающее пространство разрезала былинная музыка. Очень похожа эта музыка была своим мотивом на песню «Русь», под которую всегда выходит на ринг, великий боксёр-профессионал Александр Поветкин. В след за музыкой рядом с беседкой скакнул здоровенный коротышка в булатной кольчуге и с мечом в руках. Мечом этим, коротышка замахнулся, и с диким боевым кличем кинулся на паразитова пастыря. Проповедник моментально ускакал, за ним скакнул и воин. Музыка исчезла!

— Слава создателю, пронесло! Защитник от паразита, как всегда чётко сработал. Правильно, нечего им тут шастать. Пускай гоняет чертей. Есть место — буферная зона, вот пусть там и обитают, а на святую землю не суются! — проговорил Анисий.

— Рассказывай, давай про паразита. Устал уже про него слушать, — заинтересованно попросил Тимофей.

— Дела давно минувших дней — преданье старины глубокой! Давным-давно, много тысячелетий назад были на нашей планете различные цивилизации. Все они одна за другой выкашивались паразитом, словно колоски пшеницы. Получалось у него ловко, из-за многого ряда причин. То цивилизация была с биологическим строем и колеса не знала. То наоборот технократической была и забывала корни свои и создателя. В общем, были, развивались, а далее исчезали. Потом объясню, зачем это паразиту нужно. Так вот, так шло, пока не появились мы. Нас тут же взяли в оборот и в обработку. С одной лишь целью после уничтожить. Прошли мы путь от биосферы до технократии за три тысячелетия, а всё держались. Уж, почему именно на нас пал выбор создателя, то мне не ведомо. Однако без его помощи нам бы не устоять. Стоит пояснить, что бог, отец всего, есмь, всё сущее и всё грядущее, всё бывшее и всё никогда не случившееся. Получается все мы, и ты в том числе, непросто его дети, но и часть его самого. Одно бесконечно большое целое, частью которого все мы являемся. Но, на заре времён, от целого этого, отделился паразит. Огромной энергией обладающий, ушёл он в те низшие миры, кои для него были уготованы. Увлёк за собой бесчисленное количество заблудившихся. Вырвался, осознав себя частью, а не целым, и то целое, породившее его самого, лютой ненавистью возненавидел. Ну а поскольку, часть всегда меньше целого, часть целому навредить никакой возможности не имеет, занялся паразит уничтожением плодов творения, творца. Вцепился словно паразит и в нашу планету. И нарекли его десятками имён, и убедил он всех, в том, что его не существует. И витал он полный духа мщения, над лесами и морями нашими, но никто не признавал его за бога. Выбрал он тогда один слабый численностью народ, и покорил его. Сопротивлялся народ по началу, но где народ, а где паразит. Не устоял народ, и стал отравой остальным. Слепым оружием паразита занялся служить. Сменяя поколение за поколением, признали эти люди богом не того. Его религию внедрять по свету принялись неугомонно. Заметить стоит, что в религии его, завуалированно всё. Всё подавалось по добру заветам, по заповедям людям жить вменялось. Был там и любящий господь, и чёрт в аду рогатый, а человек там был рабом и путаницы много всякой. Затем раздору чтобы стало больше, разбил лукавый бог, религии на части. Их стало три, затем с десяток, позднее вместе с сектами с десятка три. Враждой, между собой, была поставлена задача. Потом, была и культивация пороков, и подавленье воли большинства народов, ужасный геноцид и, как итог война. Война не первая, но в этой, применили оружие, неимоверной разрушительной силы. Ядерное оружие. Но остов победил и устоял, тот что, про паразита начал узнавать. Пророки, мудрецы все подтвердили, и с той поры живём мы в мире. Ведь чтоб ему наглядно и действительно противостоять, достаточно две вещи осознать. Во-первых, что ты божий, значит с богом целый, а во-вторых, что паразит лишь часть. Гнилая часть, состряпанная неумело. Выходит раз такое дело, ничто не может сделать он тебе. Но и тебе его не стоит ненавидеть, его нужно принять, он есть, принять и попросту не обращать вниманья. Дезавуироваться от него и его слуг — приспешников попавших в его сети. Иначе ты неполон, если всё это не понять. Вот, вкратце, вроде бы и всё! Я не большой знаток истории и всяческих учений. Мы всю науку эту, впитали с материнским молоком, так что рассказывать мне есть немного трудновато. Что непонятно или интересно, потом поспрашивай у мудреца. Вот он большой мастак вести подобные беседы.

— Напоминает нашего дьявола, по сути. Непонятно, правда, причём тут религия и паразит. Религия ведь есть от бога, — задумавшись, пробурчал Тимофей.

— Заговорились мы с тобой, а меж тем делом, час прошёл! Ей-ей, опоздаем! Имея такого худо-бедного коня, болтать так долго на привале, непростительно. Ты глянь, он всё лопает. Сейчас наебенится, совсем идти перестанет. Когда кони сытые, они бьют копытами — это уж никак, не про него придумано, — забеспокоился Анисий и засвистел Феназепаму. — Обожрёшься ведь так! А ну давай быстро, аля-улю-аж-бегом, шагом марш!

Феназепам, недовольно подошёл, злобно поглядел на Анисия и подставил спину Тимофею. Началась вторая половина пути. И началась она буквально один в один, как и первая. Феназепам стал ещё более ленивым и угрюмым. Анисий всё время беспокоился и поглядывал на свои карманные часики. Снова пришлось приободрять коня.

— Как я понимаю, словосочетание «конь — огонь», совсем тебя не касается. Вот: «конь педальный» — это точно про тебя! Ты чего такой напружиненный? — сердился Анисий.

— Тимофей, ну-ка, загляни ему под задние ноги. По-моему мы наняли кобылу, а не мерина.

Феназепам, заискрил копытами сильнее прежнего. Однажды даже попытался перехитрить Анисия. Сделал вид, что якобы скачет мимо, а сам, подобрав ближайшую дистанцию, прыгнул на Анисия и чуть не укусил.

— Этот конь, просто выжига и плут! За такую скачку запросить алтын. Да меня бы на его месте совесть потом слопала. Уверен, что самая распоследняя, целлюлитная деревенская корова, и та бы, домчала нас гораздо быстрей.

Немного позднее, Анисий ускакав от зубов Феназепама, и появившись в десяти метрах от него, держал в руке через тряпочку, огромный пучок королевской крапивы.

— Лови крапиву Тимофей! Может хоть это поможет! — кричал Анисий, а сам на ходу скакнул коню за спину, да с воплем: — Держи гусеница! — как хлестанул Феназепама по ляжке.

— Чтоб тебя мухи обосрали! Чтоб тебе по самые гланды набежало, сукин ты сын! — завизжал, как шелудивый пёс на бойне, Феназепам.

После этого подлого приёма, началась конкретная погоня за Анисием. Стоит ли сообщать, что оно-то Анисию и было нужно. Скакал Феназепам, яростно и прытко. Забыв про усталость и лень, нёсся конь по степи, ведомый яростью и местью. Тимофей трясся и ёжился, обхватив бока коня, ногами. Несколько раз чуть было не слетел, но пронесло. Ужасно захотелось спать, и в перерывах между особо опасными скачками, Тимофей отъявленно зевал. Таким образом, космопорт замаячил на горизонте в полшестого вечера. Успели! Анисий ускакал к воротам, а Тимофею и коню оставалось около ста метров. Вот на них, усталость и дала о себе знать. Еле-еле, доволочился Феназепам до ворот космопорта. В метрах в пяти повалился на бок. Коня загнали вусмерть. Пока конь валился, с него, в другую сторону, скатился Тимофей и тут же свернулся клубком да захрапел. Анисий даже растерялся, но быстро совладал с собой и Тимофея растормошил. Конь лежал на боку и плакал.

— Что такое? — поинтересовался Анисий.

— Алтын, или потерял в дороге, или проглотил! — навзрыд ответил Феназепам.

— Могу дать тебе лишь один совет. Тщательнейшим образом, теперь, проверяй свои лепёшки, прежде чем их навсегда покинуть. Если проглотил, то сыщется алтын. Главное, что мы успели!

— Так нельзя! На тебе ещё один, — Тимофей достал из башмака мелочь, отсчитал алтын и протянул коню. Во время того, как Тимофей прятал остальные монетки, к ним подскочил сотрудник космопорта.

— Простите, что помешал вам прятать деньги, но возле ворот коням нельзя валяться.

— Пару минут! Отдышится и отойдёт в сторонку. Вот, кстати, наши билеты, — отвечал ему Анисий.

На коня при виде подаренного ему алтына, спустилось второе дыхание. Не стал он ждать пару минут. Резво вскочил, схватил алтын зубами и поскакал в тенёк.

— Золотое ты сердце! А если честно, то просто транжира! — осудил Тимофеев поступок, Анисий по дороге к воротам.

Вручили билет билетёру, а тот в свою очередь указал номер и место стоянки межпланетного корабля. Вот тут до Тимофея и дошло, что такое космопорт. Для начала космопорт был огромен. Не было видно его границ. Затем, повсюду располагались различные аппараты. Аппараты эти не стояли на колёсах или треногах, а все без исключения зависали намертво, в метре от земли. Аппараты были словно отлиты из зеркала и полностью, хоть и, искривляя, отражали всё вокруг. В этом они были схожи, но отличались в формах и размерах. Были такие, небольшие размером или с автомобиль или с вертолёт, но по формам походили скорей на семя подсолнуха, правда, идеальной точности. Были и просто сферические объекты и сферические, но вытянутые с одной стороны. Другие были пирамидальные или же овальные. Эти были более огромными, и размеры их начинались, в сравнение, от одного вагона, до десяти этажного дома. Ещё в середине космопорта, завис над землёй уж совсем огроменный аппарат. По форме он напоминал вытянутую сигару, также как и все был зеркальным, высотой метров двести, а в длину был что-то около километра. Но не все аппараты просто так стояли. Космопорт определённо функционировал. И тут, и там, эти самые аппараты, то беззвучно взлетали, то приземлялись. При взлёте, с ними происходила следующая метаморфоза. Корабли буквально обволакивала плазма, и они начинали ярко светиться. Затем некоторые на огромной скорости уходили в точку, другие же просто исчезали. На земле, космопорт кишел, словно улей. Повсюду сновали коротышки — пассажиры и пилоты. Кто прилетал, кто отправлялся. Совсем, как в простом аэропорту, вот только не было вокзала, как не было видно и какого-либо багажа. По периметру космопорта возвышались четыре высоких башни, непонятного назначения. Были и небольшие постройки, недалеко от ворот. На самой земле, имелись аккуратные дорожки из декоративной брусчатки, а за её пределами подстриженный газон.

— Слушай, а куда мы всё-таки полетим? Что это за битва такая? — спросил с огромным запозданием Тимофей по пути. Волнение снова охватило Тимофея.

— По дороге все расскажу. Расслабься. Пошли к буфету. Битва может быть долгой, да и космос потом тебе покажу, надо заправиться. Воды купить, перекусить чего-нибудь.

В буфете взяли всё необходимое и прямиком направились к своему номеру причала. На причале их ожидал средней величины аппарат, примерно метров десять на десять и четыре в высоту. Только Анисий приблизился к устройству и, достав билетики, отразил в нём, как тут же от объекта ртутной каплей на землю капнула лестница, ведущая вовнутрь.

Анисий поднялся первым, за ним глубоко дыша, залетел и Тимофей. Капля-дверь вернулась в обратное положение, закрыв выход. Внутри оказалось весьма светло и уютно. Посередине находился круглый столик, который окружали три мягких кресла. Стены аппарата переливались металлическими оттенками, будто были живыми. Не наблюдалось абсолютно никаких пультов управления, никаких кнопок и рычагов, не было и компьютеров да мониторов. Зато посредине стола стояла ваза с неведомыми Тимофею, красивыми цветами. Анисий предложил Тимофею сесть в кресло, и уже после него, сам сел напротив.

— Итак, время без пятнадцати шесть. До прыжка ещё пятнадцать минут. Чем ты там интересовался? Ах, да! Куда мы полетим и как, — молвил Анисий и усмехнулся, увидев недоумение на лице Тимофея.

— Так вот, я и говорю, полетим мы на планету Абаинию, наблюдать соответственно Абаинскую битву. Тёмная планета. Паразит там, вовсю гуляет. Тёмные века на той планете. Молодые цивилизации враждуют, а мы вот изучаем, наблюдаем не вмешиваясь. Должно случиться крупное сражение двух враждующих народов. Грех, имея на руках билеты, такое пропустить. Далее, ты спрашиваешь как. Тут тоже всё предельно просто. На этом Гравитоне, установлен гравитационный двигатель последнего поколения. На предельных оборотах, массу держит в четыре средние звезды. Огромная сила. Масса эта обволакивает пространство с нашей капсулой и как бы заставляет обтекать вокруг любую среду. То есть, мы запросто можем пройти, к примеру, сквозь гору, не повредив при этом её структуры. Под водой, в эфире, в космосе, внутри звезды, везде спокойно можем перемещаться на любых скоростях. Замечательно то, что проходя сквозь небиологический объект, мы никоим образом его не повреждаем. Он вроде как открывается перед нами, пропускает нас сквозь себя, а затем захлопывается уже сзади. Не меняя структуры и местоположения ни одного атома. Никакого возмущения среды и гравитационных полей. Понимаешь? Вижу, что слабовато. Ну, короче, можем скакать везде и всюду, не боясь за последствия. Так понятней будет! Место куда необходимо попасть, задаёт диспетчер через ретранслятор. Он и закинет нас на эту далёкую планету. На обратном пути, я сам задам направление и, как и обещал, покажу тебе космос. Всё просто и замечательно. Не то, что раньше. Раньше на импульсных двигателях летали, да на термоядерных. Затем научились через кротовые норы прыгать, но не-то всё это. Совсем не-то, — завершил своё научное обоснование, Анисий.

Тимофей слушал очень внимательно и заинтересованно. Неожиданно прозвенел колокольчик и раздался голос какого-то коротышки.

— Время, без пяти секунд шесть. Готовы? — проговорил этот голос, так ясно, как будто сам находился в третьем кресле. Странно это было, прежде всего, тем, что динамиков тоже не наблюдалось и в помине.

— Готовы! — весело подтвердил Анисий.

— Тогда, счастливого пути! Старт! — проговорил голос и затих.

— И тебе не хворать, драгоценный диспетчер! — отозвался Анисий.

Наступила тишина. Продлилась она секунд пять не более. Тимофей, вжался в кресло, в ожидании полёта. Но полёта не случилось.

— Чего съёжился, как ёжик? Ты, наверное, думаешь, где ускорение, где болтанка почище той, что на коне, где космическая невесомость. Отвечаю. Ничего этого не будет с гравитационным двигателем, и быть не может. Вся прелесть в том, что все инертные силы, все гравитационные искажения, вакуумная невесомость, всё остаётся за пределами. Совсем не чувствуется ускорения, эдак в несколько махов. А так же и во время резкого торможения, тебя не размажет в лепёшку о стену. Повторяю — ничего! Да, кстати, мы прибыли!

Тимофей не поверил, но тут внутри капсулы опять раздался чёткий голос. На этот раз это была девушка.

— Поздравляю вас всех, с прибытием, на суровую планету Абаинию! — говорил-пел, мелодичный голосок. — От лица всей нашей команды, мы рады приветствовать вас на Абаинской битве. Меня зовут Екатерина Деборкадер, я буду вашим персональным гидом-проводником-переводчиком. Вот уже два года, как наша научно-исследовательская группа, находится на данной планете. Не вмешиваясь, и не обнаруживая себя, мы втайне изучаем этносы и фауну, а когда назревает что-нибудь интересненькое, конечно же, зовём зрителей. Как раз сегодня такой день! Итак, на планете Абаиния восемь часов утра, температура за бортом плюс восемнадцать градусов по Цельсию. Ветер юго-восточный семь-восемь метров в секунду, давление семьсот шестьдесят два миллиметра ртутного столба, влажность семьдесят девять процентов. Ох и нелегко им будет биться при такой-то влажности.

Тимофей удивлённо слушал и смотрел на Анисия. Анисий же явно заскучал. Девушка гид, меж тем, продолжала.

— Напоминаю, для тех, кто не в курсе. Уже четырнадцать местных лет, как идёт кровопролитная война между Дикингами и Деструктами. Дикинги являются немногочисленным, но воинственным народом западных широт. Широты эти в полной мере насыщенны различными металлическими рудами, углеводородами, а также прекрасными лесами, плодородной почвой, речками и озёрами. Как говорится, география — это приговор. В связи с такими, незаслуженными, по мнению деструктов, богатствами и была выкачена претензия. Рассмотреть претензию полюбовно, как вы изволите видеть, не вышло. Засим, начались боевые действия. За годы эти, было множество битв, а результата никакого. Тем более это странно, так как деструктия, является огромной восточной империей. Никакой численный перевес, до сих пор, не мог повлиять на ход войны. Посмотрим, что получится сегодня. Быть может сегодня, именно и наступит переломный момент. Теперь о расстановке боевых порядков. Западные утёсы и восточный берег реки Глубокой, обложили дикинги. На них они крепко и закрепились. С востока, на равнине вытянулось до горизонта войско деструктов, состоящее в основном, из покорённых народов, наёмников, проходимцев всех мастей, и так далее и тому подобное. Сами чистокровные деструкты, в армии своей, занимают только руководящие посты. И напоследок, добавлю. Всякая военная машина, может существовать лишь одним образом — поедая пространство вокруг себя. Печально, но факт! Желаю приятного просмотра. По ходу действия, буду делать замечания, и давать пояснения. Можете открыть видимость, — закончила пищать девушка диктор.

— Открыть видимость! — скомандовал Анисий.

И видимость действительно открылась. Да так открылась, что Тимофей едва удержался в своём кресле. Весь пол и боковые стены их гравитона мгновенно стали прозрачными, будто из стекла. Тимофею даже показалось, что вот-вот и они провалятся вниз. Но этого к счастью не случилось. Закрытой осталась лишь крыша гравитона. Вот что увиделось. Гравитон висел неподвижно примерно в ста метрах над землёй. Рядом, также застывшими на месте, располагались ещё шестнадцать подобных аппаратов, как потом позднее насчитал Тимофей. Но самое интересное было внизу. Снизу бил яркий свет. С одной стороны протекала шустрая и широкая речка. На одном из берегов речки, расположилось войско в несколько тысяч бойцов. На другом берегу реки устанавливались какие-то возвышения и непонятные катапульты. За ними, далее, начиналась лесная не проглядываемая чаща. По самой реке, туда-сюда, ходили малые суда и плоты. На той стороне реки, где расположилось войско, вдоль самого берега накидывались горы веток, мусора и брёвен. По флангам от реки имелись две высоты. Они также были заняты, и было заметно, что за обеими высотами в виде арьергарда прячется конница. Теперь глянув в другую сторону, увидел Тимофей, бесчисленное войско, выстроенное в ряды. Войско тянулось вглубь, судя по всему, пустыни, и конца его заметно не было. Войско было неоднородно в своей массе. По-разному переливались доспехи разных сотен. Ещё войско пестрело флагами и перед каждой сотней находились несколько трубадуров. В трёх разных местах, прячась за пехоту, располагались и конные отряды, и даже отряды колесниц. Перед первыми шеренгами скакали на огромных скакунах взад-вперёд командиры и видимо приободряли, да отдавали приказания. Приглядевшись повнимательней, Тимофей ясно увидал самое интересное. А именно, все воины были метра по два с половиной в росте и имели по четыре руки. Каждый отдельно взятый воин, держал одновременно два меча, щит и дубину, или же лук со стрелами, щит и булаву. Некоторые держали и по четыре копья для метания, а у некоторых имелась праща и камни. Вариаций, в общем, было великое множество, что и как держать. Доспехи воинов блестели на солнце, а в толпе нарастал рокот нетерпения. Оно и понятно, ожидание смерти, хуже самой смерти. Стоит заметить, что вместе с видимостью, на Тимофея и Анисия, обрушилась и вся какофония звуков. А звуков этих, от такого войска, было изрядной громкости, огромное количество. Посередине же, между войсками, как раз там, где завис космический флот, имелось просторное поле. Над ним почему-то уже кружили стервятники, всё время, норовя врезаться в один из летательных аппаратов.

— Не беспокойся! Нас абсолютно с земли не видно. Мы на невидимом режиме. Вмешиваться в эволюционный порядок не имеем права. Сами до всего должны дойти. Уф! Интересное, однако, должно быть побоище. Жаль, не подумали, и не прихватили с собой бочонок ледяного эля с орешками, — дал свой комментарий Анисий.

А тем временем, от восточного войска отделилась группа парламентариев на огромных лошадях и с белыми флагами. Группа это за несколько минут преодолела поле и очутилась рядом с большим шатром дикингов. И минуты не прошло, как на них набросились со всех сторон и беспощадно забили палками.

— Вот-вот начнётся! — пропищал женский голосок.

— Как думаешь, в каком гравитоне сидит баба-гид? — спросил Анисий.

— Понятия не имею! — отвечал Тимофей, которому было совсем не до этой бабы.

Меж тем, восточное войско отреагировало на этот чудовищно-подлый поступок громоподобным рокотом. Командиры встали по местам. Из середины волной пришёл приказ начинать. Первые шеренги медленно тронулись. В западном лагере, также все построились, и начали лупить по своим щитам, мечами. При этом громко крича, что-то похожее на: Абдур лукат, пиал пархат, абдур лукат, пиал пархат!

— Пытаются ввести себя в транс перед боем с помощью ритма. А кричат: Я не свой, я божий! — прокомментировала, а заодно и перевела девушка гид.

На середине поля вся эта огромная биомасса подобно единому живому организму остановилась. Через полминуты, сквозь её ряды в четырёх местах, вырвалась конница и галопом устремилась на западных. Подпустив конницу поближе, по ней открыли огонь из луков. Теряя множество наездников, конница упрямо рвалась вперёд. За конницей вперёд с диким воплем рванула и пехота. Трубадуры пронзительно за дудели в свои трубы. Подскочив к дикингам вплотную, конница нарвалась на поднятый частокол из заострённых брёвен. Несчастные лошадки на всём скаку натыкались на копья, после чего с дикой силой падали увлекая за собой своих наездников. А дикинги, тем временем, из-за частокола, начали забрасывать конницу камнями, стрелами и копьями. Пехота была ещё далеко и конница с позором отступила. Эхом прокатился победный клич западных, над полем. Однако радоваться было ещё рано. Подходила пехота. На расстоянии полёта стрелы, пехота перегруппировалась. Вперёд вышли витязи с тяжёлыми щитами. По два ряда защиты из щитов поставили в первый ряд, щитами же накрылись и сверху. Таким строем, прикрываясь лучниками, этот дракон медленно и сурово пополз на противника. Противник запустил рой стрел, так, что на минуту перестало видно звезду — источник света. Не помогло. Стрелы соскальзывали, попадая в щиты, или просто впивались в них, не причиняя никакого урона. Настала очередь восточных, запустить свои стрелы. Из-за панцирного дракона, одновременно вырвались десятки тысяч стрел. Судя по всему, на земле стало темно, как ночью. Во время обстрела, воспользовавшись тем, что противник укрывается, деструкты разогнались и клином вошли в первое укрепление дикингов. Началась рукопашная. Началась самая, что ни на есть, настоящая рубка. По первой, всё смешалось, и было совсем не понятно, где те, а где эти. Но примерно через полчаса, весь фронт вытянулся в одну большую линию. Стало очевидно, что восточная империя крепко давит оборонявшихся. Однако приглядевшись, Тимофей и Анисий, всё чаще стали наблюдать, одну и туже, тактику, правда, в разных вариациях. Дело вот в чём: в первых рядах дикингов, самые передовые войны имели оружие лишь в двух руках, в то время как две другие были свободны. В отличие от дикингов, деструкты были тяжело и по полному вооружены. То есть, помимо брони, имели занятыми, все четыре руки. Вот, как оказалось, для чего были нужны две свободные руки. Свободными двумя руками, дикинги, хватали противника, вырывали у того щиты или оружие, а затем, через себя разворотом забрасывали назад. При этом тут же поворачиваясь спиной к заброшенному, и повторяли данное действо уже со следующим нападавшим. Тому, которого забросили в тыл, приходилось не сладко. На него дикинги накидывались толпой, словно голодные волки на зайчонка. Естественно коля при этом штыками, копьями, награждая ударами дубинами и топорами, сеча доспехи и плоть, увесистыми мечами. Одним словом, в доли секунды, рубили на фарш. Не успевали порубить одного, как первый ряд подкидывал другого, и снова замыкал цепь. Далее тот же приём использовался иногда и над группами. Для этого, двумя клиньями пробивались вперёд два отряда штурмовиков, а затем метра через четыре-пять, воссоединялись. Тем самым в кольцо окружения бралось по нескольку деструктов, а иногда и нескольку десятков. С этими окольцованными группами происходило в точности, всё то же самое, что и с одиночками закинутыми назад. Их попросту разрубали на филейные части. Были и ещё более коварные способы закинуть врага в тыл. Из третьего и второго ряда, неожиданно вылетали длинные палки с острыми металлическими крюками на конце. Крюками этими зацепляли понравившегося деструкта. Первый ряд вежливо расступался, уступая дорогу, и беднягу пойманного на крючок, сквозь образовавшееся окно, яростно тащили на убой. После чего, окно естественно захлопывалось. Такая манера ведения боя определённо приносила плоды. Никто из восточных не рвался в первые ряды, так как определённо не желал участи погибших товарищей. Стоит отметить, что первые ряды западных, и без этих весёлых приёмчиков, бились гораздо более отважно и самозабвенно. Нередки были случаи самопожертвования в рядах дикингов, в то время как деструкты больше внимания и сил отдавали защите.

— Вот вам наглядный пример того, какая разница, между воюющими за идею и воюющими за деньги или из-под палки. Недаром, военный девиз дикингов звучит так: «Не враг непобедим, а ты не победил!», «Лихость без хитрости — хуже дурости!». А на щитах у них у всех написано одно: «Лучше помереть в поле, чем в бабьем подоле!» — напомнила о себе девушка гид, таким вот образом.

Никому не было никакого дела до неё высказываний. На них попросту не обратили никакого внимания, даже скорее их попросту не услышали. У Тимофея и Анисия сердца на тот момент отбивали боевой марш. Прилив адреналина и тестостерона в кровь разбавлялся заинтересованностью и азартом. Оно и понятно. Ведь внизу, в каких-то ста метрах, протекала настоящая битва, в которой реками лилась кровь. Не по телевизору, не на картинках в книжке, не из уст рассказчика, а прямо вот тут, в реальности.

Прошло несколько часов боя, а обстановка оставалась прежней. Бой шёл уже определённо по трупам павших. На место выбывших, из бесконечного войска восточных, тут же палками подгонялись свежие. Не оставались без подкрепления и западные силы. То и дело, каждые пять минут, к берегу приставал плот или лодка с пополнением. Однако численное преимущество дало о себе знать. Где-то после обеда, деструкты потеснили дикингов к берегу реки. Вот тут и стали очевидными, те самые горы мусора и награждения из брёвен и камней. Точнее стало понятным их предназначение. Они попросту послужили дикингам тыловой опорой. С помощью их, дикинги не сыпались в реку. Но и это было не всё. Те, кого давка в первую очередь прижала к заграждениям, вскарабкивались на них. Таким образом, уже с возвышенности, было гораздо удобней метать камни из пращи, швырять прицельно копья, и запускать стрелы. Наступил переломный момент. Казалось биомасса противника вот-вот возьмёт, да опрокинет, оставшееся малочисленное войско в реку. Некоторых, к слову уже и опрокинули. Выяснилось следующее: безупречными пловцами оказался этот народ. Несмотря на металлические доспехи, каждый отдельно взятый дикинг, попав в воду, не терялся и не шёл на дно подобно топору, а начинал грести всеми четырьмя руками, словно вёслами, после чего опять упрямо вылезал на берег.

— Чего же они арьергард свой, с высот, не задействуют? Чего ждут? — кусая кулак, процедил Тимофей.

— Я почём знаю! — напряжённо отвечал Анисий, даже на Тимофея не посмотрев.

Только Тимофей спросил, а Анисий ответил, как снизу, с земли начал поступать ответ. Вдалеке по правому флангу восточных, на горизонте возникло пыльно пятно. По мере приближения, пятно это стало разрастаться и увеличиваться в объёме. На земле фланговые восточных тревожно загудели в свои рожки. Когда пылевое облако приблизилось достаточно, что бы его можно было разглядеть с высоты, вот что увиделось. В авангарде конницы находились несколько сотен вооружённых до зубов всадников, но за ними, на конях верхом были женщины, подростки, или совсем уж дети. Все эти женщины и подростки, держали под уздцы ещё по три четыре лошади. Наездниками, которых были куклы и пугало. Сварганены эти куклы были весьма добротно. В деревянных руках имелись копья и игрушечные мечи. Головы были раскрашены в цвет кожи, с нарисованными глазами, носом и ртом. Доспехи пугалам заменяли листы фанеры, покрашенные в металлический цвет. Но только всё это было видно с высоты, а в пыли от скачки, да за спинами настоящих богатырей, перед восточными предстала многочисленная конница противника. В толпе эхом прокатился рокот. Сам бой немного приутих. Лишь отдельные передовые отряды, ослеплённые яростью боя, продолжали месить друг дружку.

— Данный, хитрый манёвр, затеян с целью, обескуражить противника численностью. На самом же деле — это ловкий военный приём и дьявольский выверт, — дала пояснение девушка-гид.

— Уж без тебя бы мы, никак не догадались! — огрызнулся Анисий.

А тем временем, плутовская конница начала щекотать противнику нервишки. Подскочив на расстояние полёта стрелы, конница не стала сломя голову кидаться в бой, а именно стрелы в противника и запустила. Фланговые восточных, глубоко вдохнули, и также глубоко выдохнули, но уже в свои дудки. Дело в том, что конница деструктов, опозорившись и потерпев неудачу в начале штурма, ушла в глубокий тыл и там была рассеяна. Теперь же рожки призывали конницу собраться и выступить на врага. Внутри войска деструктов затеялись рокировки и передислокации сил. Всё это дало, дикингам на берегу и передышки и пополнения на нескольких плотах. Когда конница более и менее собралась в один кулак. Рожками была дана команда, пехоте расступиться. Пехота и расступилась, образовав коридор шириной метров в пятьдесят. Из него, навстречу супротивнику, браво набирая скорость и обороты, отчаянно улюлюкая на ходу, выскочила почти вся конница деструктов. Теперь наступила перегруппировка в коннице дикингов. Авангард умчался за высоту, а все женщины и дети, развернулись сами, развернули коней с куклами, и пустились наутёк. Да так пустились, что наделали опять-таки огромное облако пыли, в связи с чем, было непонятно, кто удирает. Погоня, она всегда приятна. Догонять бегущего противника, рубить его на всём скаку, оно всегда весело и смело. Вот и конница деструктов поймалась на эту наживку. Отважно поскакала она преследовать убегающих. Уже ничего не слышала конница и не видела, что осталось позади. А позади, осталось следующее. Свежий отряд авангард, прискакавший во главе дутого войска, вместе со свежими силами, весь бой ожидающими за правой высотой, речным потоком выскочили из-за высоты и моментально вклинились, в проём раскрытый пехотой. Тот самый проём, по которому выходила конница деструктов. Одновременно с этим, с левого фланга, точно так же, как и с правого, из-за высоты, на пехоту восточных, помчалась свежая конница дикингов. Помчалась она в то место, по линии совпадающее с разрезом на правом фланге. Определённо помчалась с одной лишь целью, воссоединиться со своими, которые уже отрезали у восточных, благодаря проёму, половину ширины поля. Полигамия звуков и до этого бывшая неимоверной, увеличилась в разы. К лязгу оружия, к воинственным крикам и кличам, топоту тысяч ног, вою рожков и труб, крику командиров, воплям раненых, агонистическим крикам умирающих, прибавились гром из тысячи копыт, паника и страх. Тем временем, левый фланг дрогнул под этим неимоверным натиском. На стороне дикингов в этом эпизоде, в качестве союзников имелись следующие причины. Первейшая — это конечно внезапность. Затем, отсутствие конницы у противника, и должных укреплений у пехоты против кавалерии. Далее, дикинги, отлично понимали, что делают, в отличие от растерявшихся деструктов. Более того, дикинги были воодушевлены, и яростны, в то время как деструкты, были подавлены и напуганы. Ну и наконец, отсутствие своевременных и главное правильных приказов от командиров, довершило череду неприятностей. Левый отряд западных успешно соединился с правым. Тем самым, отрезав одну треть восточного войска, словно жирный кусок пирога. В кольце оказались несколько тысяч воинов восточной империи. Осознав, какое горе случилось, император восточной империи Фемистокл, а именно он, по словам Екатерины Деборкадер возглавлял самолично поход, так вот, Фемистокл сразу же бросил резервы на прорыв кольца. Не тут то было! Конные дикинги, давили пехоту копытами своих бронированных коней, кололи копьями и секли мечами. В это же самое время, кольцо начали сжимать. По всему периметру окружения, дикинги яростно и неумолимо двинулись к центру. Началась самая настоящая бойня. Паника охватила сердца окружённых бедолаг, и многие начали десятками сдаваться в надежде на помилование. Рассвирепевший светлейший император Фемистокл, велел удвоить число штурмующих, а в назидание остальным, тут же казнил военноначальника левого прорванного фланга, отрубив тому голову. Битва за прорыв ужесточилась. Вот, чем ответили западные на возросший натиск противника. В двух местах, хитростью изобразили ослабление строя и имитировали брешь. Штурмующие с ликованием и победными воплями в бреши эти и ударили. Бреши искусственно расширились, но захлопнулись уже позади прорвавшихся штурмовиков. Тем самым приплюсовав их к числу окружённых. Это на корню затормозило желание остальных прорывать окружение. Энтузиазм спасать товарищей быстро угас и сошёл, на нет. Никому не хотелось оказаться в оцеплении, тем паче, что все прекрасно слышали, что твориться в этом адском котле. А творилось там, натуральное избиение. Было видно, что несчастным предлагали сдаваться, ставя тех на колени, но вместо обещанной жизни, им по очереди дубинами раскалывали черепа. Началась часовая рутина. За кольцом не смотря на все гневные приказы Фемистокла, местами шли вялотекущие потасовки, местами бой и вовсе прекратился. В кольце, перебили всех сдавшихся в плен дураков и трусов, и теперь добивали последних отчаявшихся, но продолжавших сопротивление сотен. Тимофея и Анисия трясло от подобной жестокости. Один раз даже Тимофей предложил обнаружить себя и тем прекратить мясорубку, но Анисий твёрдо ответил отказом.

— Уважаемые гости, просьба оставаться на своих местах. Не покидает меня тревожное чувство, по поводу исчезнувшей конницы. Слетаем-ка мы посмотреть, куда пропала кавалерия деструктов, — проговорила девушка-гид, и Тимофей увидел, как один из кораблей плавно и беззвучно полетел в сторону исчезнувшей конницы.

— Так я и думал, что баба-гид именно в этом гравитоне! Вот сердце подсказывало! — немного отвлёкся Анисий.

Внизу происходило одно и то же, поэтому Тимофей и Анисий решили перекусить, вспомнив, что уже вечер, а они маковой росинки с утра во рту не держали. Елось очень туго, под все эти душераздирающие вопли. Кусок не лез в горло, да и жевалось кое-как. Поэтому, принятие пищи растянулось, аж на полчаса. Едва успели набить брюхо, как вернулась Екатерина Деборкадер.

— Новости такие, — прерывающимся голоском затараторила она, — плохие для императора Фемистокла новости. Просто, я бы сказала, ужасные новости. Определённо командиры восточной империи не отличаются умом и сообразительностью. Вот и командир кавалерии, увидев перед собой ущелье, и то, что отступающие в него нырнули, решил, наверное, тихой сапой, убегавших в нём зажать. Итог таков, всю кавалерию терпеливо заманили в то ущелье, а затем на их дурные головы полетели камни, брёвна, копья, стрелы, но перед этим ущелье заперли обвалом. Нет больше конницы у царя Фемистокла. Такой вот плачевный итог.

А внизу, в котле, добивали последних окружённых воинов. Те же, кто поначалу пытались прорваться на помощь, сами теперь думали, как бы унести ноги. Звезда — источник света, подходила к горизонту. Обе стороны устали и измотались, однако, это не помешало дикингам погнать восточных. Паника овладела сердцами деструктов. Бежали они, сверкая пятками, от дьявольской конницы дикингов. Бежали и на ходу бросали оружие. Бежал и сам император Фемистокл. Только вот гнали убегающих, западные не долго, параллельно рубя им на скаку головы. Бросили преследование, не доскакав и до горизонта. Возвращаясь громко кричали, кричавшим тут же эхом вторили остальные.

— Пришли незваными — ушли драными! Враг задумал пировать, ну а будет горевать! Примерно что-то в этом роде кричат, — перевела девушка-гид.

Бой был завершён безоговорочной победой. Победой сильных духом над слабыми. Победой хитрых над глупыми. Победой идеи, над её отсутствием. Победой меньшинства над большинством. Но вот, что ожидало зрителей, по завершению битвы. Не стали дикинги, тут же разбегаться по домам и открывать шампанское. Для начала, опытные войны, занялись тем, что всех своих убитых товарищей стаскивали в широкий ров за одной из высот. Раненых собратьев грузили на плоты и переправляли на другой берег, после чего, они на носилках исчезали в лесной чаще. Слоями убитых, тут же на месте и зарывали. Были несколько отдельных бригад, которые в повозки собирали оружие с поля боя. Но самое шокирующее, досталось молодым. Молодые и малоопытные войны, начали свежевать тела противника и развешивать их на кольях. Варварским способом, убитым вскрывались грудные клетки и животы, после чего отрезались головы. В таком состоянии, их привязывали к подготовленному деревянному столбу, а голову насаживали на кол или копьё. Ужасная картина творилась внизу. Еле-еле Тимофей сдерживал рвотные позывы, пока девушка-гид не объяснила предназначение сего ритуала.

— Ошибочно предполагать, что все эти кошмары, задуманы, только лишь из-за кровожадности. Да конечно кровожадность никто не отменял, но суть в другом. Два зайца, одним выстрелом, убивают дикинги, проводя подобное мероприятие. Для начала, молодые и неопытные, изучают анатомию, так сказать практикуясь. Узнают на деле, где какие органы, куда и с каким усилием необходимо бить. Как и под каким углом лучше всего отсекается голова. Опять же привыкают к виду крови и внутренностей, к запахам привыкают. А во-вторых, конечно же, деморализация противника. Полнейшее лишение его воли, путём внедрения суеверного страха. Кому захочется ещё идти на такой народ, когда увидят такую картину. Так, что не волнуйтесь и не расстраивайтесь. Сплошная логика и ничего более, — исчерпывающе пояснила Екатерина Деборкадер, так, будто сама уже не в первый раз наблюдала такое действо.

После подобных объяснений у Тимофея малость отлегло. Тошнота отступила. А звезда — источник света, этим временем скрылась за горизонтом.

— Уважаемые зрители, битва окончена. Где-то ещё с час, внизу, будут заниматься, вы знаете чем. Ну а нам, можно отлететь подальше, в сторону убегающего войска деструктов, и осторожно спустившись, взять себе по сувениру на память. Только условия такие: Брать можно только оружие, амулеты, предметы обихода и одежды. Трогать монеты убитых, снимать с них украшения, категорически воспрещается. Мародёрства мы не потерпим. Всё остальное не наша добыча. Итак, полетели.

И весь воздушный флот, плавно, не возмущая окружающего пространства, вереницей тронулся за флагманским гравитоном. Примерно через полтора километра остановились. Головной корабль просветил землю под собой тепловизором. В приличном радиусе, не было ни одного живого война. Тогда по очереди, прикрывая друг друга, гравитоны начали приземляться. Дошла очередь и до гравитона Тимофея с Анисием. Перед высадкой, девушка-гид, прочитала коротенькую инструкцию по безопасности. Спустившись из аппарата на планету, почувствовалась иная гравитация, нежели на земле, более лёгкая гравитация. Ещё пахнуло свежим ветром, вперемешку с дымом и кровью. Быстренько оглядевшись по сторонам, Тимофей и Анисий подбежали к двум огромным, четырёхруким, убитым войнам. Поразило Тимофея лицо убитого и красота доспехов. Лицо было ширококостным, безволосым, с огромными глазами и ушами. Всё лицо покрывала татуировка. Вырвал Тимофей себе кожаный амулетик, какого-то местного божка. Более практичный Анисий прихватил себе прекрасный кортик из грубой стали с костяной ручкой. К кортику имелся и грубый кожаный чехол. Правда, в руках коротышки Анисия, кортик этот смотрелся как самая настоящая шпага. С этими сувенирами и вернулись на свой гравитон, да воспарили метров на сто к небу.

— Засим, прошу любить и жаловать! Для меня, было большой честью, служить вам, гидом-переводчиком на данной великолепной битве. Мы отправляемся на базу, писать по произошедшему, конспекты и диссертации, документировать и протоколировать видео да аудио файлы. Если кому понадобится полноценный, смонтированный фильм, через неделю, думаю, будет готов. Обращайтесь в космопорт. Всем до свидания, прилетайте к нам ещё. Знаю точно, в скором времени, беспокойный Фемистокл, возжелает реванша! — на этих добрых словах, гравитон с Екатериной Деборкадер испарился. За ним, стали исчезать и все другие гравитоны.

— Пора и нам сворачиваться! Закрыть видимость! Ручное управление! — скомандовал Анисий. — Система Цицеала, звезда Платея! Пространственная точка в трёх мерном измерении — восемнадцать миллионов пять тысяч три на сто двадцать три тысячи восемьсот девять на число пи. Открыть видимость!

Открыла видимость, божественной красоты космос, вокруг гравитона. Тимофей, буквально подскочил со своего кресла. Находились друзья в какой-то планетарной системе, недалеко от красивой красно-синей планеты. Навстречу гравитону медленно плыл ледяной спутник планеты. Вдалеке словно блюдце, ярко светила звезда, а уже за ней имелась огромная газово-пылевая туманность, напоминавшая своей формой лебедя. Туманность была фиолетово-сиреневых оттенков внутри, а по краям переходила в яркие тона, местами слепящие, местами ярко красные. Красота неописуемая. К этому прибавить, бесконечное количество всякой величины звёзд, и астероидный пояс вокруг красно-синей планеты. Такая вот получалась полная картина того, что вдруг бонусом увидел Тимофей.

— Слушай, а невесомость на этом гравитоне можно испытать? — спросил Тимофей, вдоволь налюбовавшись на окружающий космос.

— Смотря, как попросить! — лукаво отвечал Анисий.

Тимофей, глянул на Анисия так, что тот сразу же дал команду на отключение двигателя. Тимофей вылетел из своего кресла. Вылетел и Анисий. Поразительные ощущения испытал Тимофей. Куда-то в сторону полетела ваза с цветком.

— Вазу лови, вазу. Побьём ведь, платить придётся, — кувыркаясь, кричал Анисий.

— Да не могу я её поймать, не получается! — кричал в ответ Тимофей. У него действительно, не получалось с непривычки двигаться в невесомости. Один раз он даже хорошо стукнулся головой о стену, не рассчитав силу и инерцию. Вазу поймал опытный Анисий, и сразу же запустил двигатель. Тимофей рухнул, прям в своё кресло, но только животом вперёд.

— Пора возвращаться. Гравитон дорого стоит. Каждая лишняя минута, обойдётся нам в денежку. Кстати вот тебе ещё один фокус. Вот мы улетали ровно в шесть, без малого сутки пробыли на Абаинии, а вернёмся, часов будет примерно восемь, то есть от нашего отлёта, до возращения пройдёт всего пару часов. Как тебе?!

— Это почему так?

— Всё дело в расстояниях и опять-таки в нашем замечательном двигателе. Всякому школьнику известно, что две параллельные прямые в космосе, рано или поздно, пересекутся. В этом-то вся и прелесть. Искажения, да искривления. С ними можно и просто необходимо работать! Вот мы и работаем. Зачем нам терять драгоценное время на своей планете. Ещё прикол. Когда ты садишься в гравитон, он полностью сканирует твои поля и состояние клеток. Сканирует и запоминает. А по возращению, облучает тебя теми первичными показателями. Таким образом, ты можешь хоть год летать, где попало, но по возращению, ты станешь таким же молодым, как в момент отправления. То есть совсем по-простому. Улетая на гравитоне, время старения твоего организма останавливается и запускается только по прибытию. Это ли не чудо?! — Анисий смотрел на Тимофея гордо и вызывающе. Ожидал реакции трепета и удивления. Но уставший Тимофей подобных проявлений ему не выдал, а посему, Анисий дал команду на возращение. Как и раньше вернулись сразу после команды. Едва дверь-капля открылась, и путешественники ступили на землю космопорта, как к ним подскочил сотрудник коротышка, с приборчиком для выдачи квитанций.

— С вас два алтына и три денежки. Билеты были туда-обратно, а вы уклонились от маршрута и провели в созвездии Цициала четырнадцать минут пятьдесят три секунды. У нас, всё почестному, всё по прайсу. Потрудитесь рассчитаться! — начал с порога наседать коротышка. Анисий многозначительно посмотрел на Тимофея. За удовольствия надо платить! Ничего не оставалось делать, как задрать ногу и залезть под стельку.