У меня были очень длинные волосы, и я варьировала прически. Как-то я завязала хвост сбоку, и меня выгнали с урока. Сказали: «Пойди причешись по-человечески». Сейчас бы так какой-нибудь девочке сказали, был бы конфликт с родителями.

В школу я пошла в пять лет, но до этого надо было как-то документы оформить. Я была вообще без имени. Мать звала меня то Сюся, то Муся, то Кузя. Отец выпил. Любое дело начиналось с этого – как у всех нормальных людей: кому-то требуется перекурить, кому-то рюмочку выпить. А потом уже можно думать. Папаша выпил нормально. У них с мамой произошел конфликт: «Что ж ты делаешь, тебе же ребенка надо идти записывать, там же люди сидят!» – «Я пойду один!» – «Нет, ты назовешь не так! Я тебе сказала: Рая или Зоя». Он пошел в сельсовет и думает: «Идет это маленькое существо со мной рядом. Сколько ей в жизни еще пахать и работать». Я родилась 13 декабря 1950 года. А он записал: 13 января 1948 года. Прибавил мне пару лет, чтобы я пораньше пошла на пенсию. Чтобы хоть что-нибудь досталось от государства. Мать его потом пытала, как назвал. Он сказал: «Людмила». Мать его не стала ругать. Ей понравилось это имя. Почему-то ей хотелось, чтоб я была Рая или Зоя, чтоб я вышла замуж за военного и была врачихой – это удовлетворило бы все ее жизненные амбиции. Она мне потом сказала, что Людмила – хорошее имя, не украинское, правда, но – ладно…