Только покинув Луссон, Белборода ощутил себя в некоторой безопасности. Он был доволен, что удалось унести ноги не только от жандармов, но и от прибывших, по всей видимости, по его душу высококлассных специалистов.

Разъехавшись с каретой скорой помощи, он снизил скорость, минуя съеденные безжалостным огнем останки полицейского автомобиля.

При дневном свете место трагедии выглядело еще более ужасно, чем в предрассветных сумерках. Он проехал мимо желтой широкой ленты, огораживавшей место происшествия. Косясь на жандармов, исследующих автомобильные останки, он приготовился в случае опасности нажать на газ. Однако те даже не посмотрели в его сторону. Видимо, им решили ничего о нем не сообщать.

Иван переключил передачу и вновь набрал скорость. Он подумал о связной. Каким же он был остолопом, что втянул ее в свои разборки! Но с другой стороны, не попади она в руки бандитов, то наверняка была бы уже схвачена контрразведкой. Все дороги, ведущие из контролируемого района, как пить дать были ими уже заблокированы.

Тем не менее, Белборода, злясь, сплюнул в открытое окошко. По его вине человек попал в жуткую переделку, и это действовало ему на нервы. Оставалось надеяться, что женщину еще не убили.

Дорога была пуста и, пользуясь этим, Иван несся во весь опор. Он посмотрел на встроенные в приборный щиток часы. Стрелки показывали 9. 10.

До Ле-Можа оставалось еще минут сорок пути, когда до его обостренного слуха донесся тяжелый размеренный гул вертолетного двигателя.

Встревожившись, разведчик огляделся. Сквозь заднее стекло он увидел мощную винтокрылую машину.

— А, ночной знакомый.

Не требовалось большого ума, чтобы понять ее предназначение.

— Охота началась!

Полковник был недоволен. Он рассчитывал, что в его распоряжении будет по меньшей мере еще минут двадцать пять — тридцать, но ожидания не оправдались, и это его неприятно поразило.

— Действуют оперативно.

Он увеличил скорость, разгоняя пикап до предела. Но вертолет без труда следовал за ним на низкой высоте и, казалось, издевался над его жалкими потугами оторваться.

Едва не сорвавшись в кювет, полковник снизил скорость. Первым его побуждением было сбить к чертовой матери этот вертолет, благо, у него в пистолете хватало бронебойных и зажигательных патронов, а стрельба по летающим целям была его коронным номером. Однако он отказался от этого, потому что в этом случае по его душу в воздух наверняка поднимутся сразу несколько боевых машин. Не пройдет и двадцати минут, как они засекут его, а за это время он не успеет ни уехать далеко, ни уйти, если надумает бросить пикап.

Словно читая его мысли, вертолет стал резко набирать высоту.

Белборода представил себе карту района, запечатленную его фотографической памятью. Перед его глазами возникла крупномасштабная топографическая сетка, снятая спутником-шпионом. Освежив заложенные в память данные, он принял решение и, поравнявшись с нужным поворотом, резко ушел вправо.

В нескольких километрах от шоссе располагалась брошенная животноводческая ферма. Разведчик на максимально возможной скорости мчался к ней по многочисленным ямам и ухабам заросшей проселочной дороги. Шум мощных винтов подсказывал ему, что вертолет следует за ним.

Накатанная колея последний раз вильнула по полю и вывела полковника к кромке густо поросшего деревьями и кустарником глубокого оврага. Иван удержался от соблазна сбросить автомобиль вниз. Его неожиданное исчезновение могло подтолкнуть контрразведку к скорейшему принятию какого-нибудь нестандартного решения. Это было нежелательно, так как пока он примерно догадывался, по какой схеме будут развиваться события дальше.

Въехав в редкий лесок, он направил машину к видневшимся из-за деревьев дощатым постройкам заброшенной фермы.

Когда до ближайшего большого деревянного сарая оставалось не более тридцати метров, Иван, насколько позволяли выступающие из земли корни деревьев, разогнал автомобиль и в последний момент ловко перепрыгнул на заднее сиденье.

Пикап на всей скорости врезался в трухлявую стену строения и, протаранив ее, влетел в сумрачную тень. Он со всего хода ткнулся в металлическую ферму автопоилки, последний раз протестующе дернулся и заглох. Из покореженного радиатора хлынул поток горячего антифриза, образуя на каменных плитах лужу.

С шишкой на лбу полковник выскочил из автомобиля и подскочил к оконному проему сарая с выбитыми стеклами. Вертолет, продолжая гонять массы воздуха, завис над фермой.

— Ну-ну, приятель.

Иван вытащил из изуродованной машины мешок с камуфляжем и быстро переоделся. Немного повозившись, выудил из-под переднего сиденья контейнер с наркотиками и уложил в ранец. Затем приподнял одну из каменных плит, быстро вырыл десантным ножом неглубокую яму и сбросил в нее одежду Курта. Плотно утрамбовав землю, он уничтожил рифленые отпечатки подошв своих высоких ботинок и уложил плиту обратно на место. Затем запорошил ее скопившейся в углу пылью, заметая следы. Критически осмотрев тайник, он остался доволен своей работой.

Раскрашивая лицо камуфляжным гримом, полковник замер, расслышав изменение оборотов двигателя вертолета. Подскочив к окну, он увидел, что тот начал снижаться.

Иван отскочил в глубь сарая.

* * *

Зависнув на двадцатиметровой высоте, машина медленно облетела сарай, в котором спрятался Белборода, поднялась метров на десять вверх и зависла снова. Из распахнутых дверец показались две озабоченные физиономии.

— Ты что-нибудь понимаешь?.. — Шарль Марьяни, первый пилот вертолета, вдоволь насмотревшись на трухлявые развалины, обернулся к Эмилю Пьежу, своему второму пилоту.

— Он специально врезался в сарай или в последний момент не справился с управлением? Судя по тому, как он удирал, скорее второе. Пешком он далеко не уйдет, и его арестуют в ближайшее время. Он должен понимать это.

— Ничего он, по-моему, уже не понимает, — Эмиль махнул рукой. — Просто наложил от страха в штаны и мечется теперь, как загнанная в угол крыса. Вот и все, чего здесь ломать голову?

Шарль фыркнул, поправил укрепленный на металлической дужке микрофон и саркастически проговорил:

— Ты как заезженная пластинка! У тебя постоянно все кладут в штаны…

— Да ладно тебе, — отмахнулся тот. — Искал приключений на свою задницу, вот и получи по полной программе. Болтайся тут, как дерьмо в проруби.

Шарль расхохотался.

— Ты зря смеешься! — разозлился Эмиль. — Лично я в этом не нахожу ничего забавного. Нужно было меня слушать. Сказал бы полковнику, что у нас возникли проблемы с двигателем! Разве у них больше не было под рукой вертолета? Никогда не поверю!

Марьяни демонстративно закатил глаза кверху:

— Ну, хватит. Не заводись снова!

— А что, разве я не прав? Прав!.. И ты злишься на меня, потому что прекрасно об этом знаешь! Если у тебя зудит в одном месте, то я-то причем здесь?

Улыбка на лице Шарля завяла.

— Не нравлюсь — переходи в другой экипаж! — неожиданно вскипел он. — Что же продолжаешь летать со мной?

— Привык потому что, — помолчав, вздохнул Эмиль. — Ты же абсолютно не приспособлен к жизни. Должен же кто-то присматривать за тобой. Вот я и присматриваю.

— Присматривай лучше за этим типом, — ухмыльнулся Марьяни.

Незадолго до этого Марьяни срочно вызвал по радиосвязи полковника:

— Борт 311. Говорит Шарль Марьяни. Как слышите?

— Слышу, — откликнулся Фелибер. — Что у вас?

— Объект только что свернул с шоссе на заброшенную проселочную дорогу и на большой скорости движется к лесу.

Чувствовалось, что Шарль озадачен. Полковник вопросительно посмотрел на Мюрье:

— Это та, что ведет к заброшенной ферме?

— Она самая, — подтвердил Рене, не спуская взгляда с дороги. Рация затрещала снова.

— Такое впечатление, что он знает, куда едет…

— Еще бы! У него же должна быть крупномасштабная карта района…

Полковник нетерпеливо поправил очки.

— Не спускайте с него глаз. Скоро пришлю на подмогу два вертолета особого назначения, как только свяжусь с ними… Выходите на связь через каждые четверть часа. В случае осложнения обстановки докладывайте немедленно!..

Он перенастроил волну и вызвал находящегося в Ле-Може Легрена.

— Это Фелибер, — представился он. — Что там у вас с вертолетами?

— Их пока нет.

— С базы передали, что они уже давно в воздухе!..

Легрен нетерпеливо проговорил:

— Я знаю одно — у нас они еще не появлялись.

— Проклятье!.. — Эдуард ударил кулаком по колену. — У вас налажена с ними связь?

— Если бы…

— Я пока тоже не могу нащупать их частоту. Эфир молчит, как заговоренный. — Он нетерпеливо заерзал. — Как только они появятся, две машины срочно направьте в мое распоряжение. Как поняли?

— Понял, — протянул Легрен.

— Что слышно о подкреплении? Люди прибыли?

— Да, с этим никаких проблем. По крайней мере, с первой колонной из двадцати грузовых автомобилей. Они уже прибыли и разворачиваются на месте. О второй колонне пока ничего не слышно. Известно лишь, что она пройдет по вашей дороге, так что вы их встретите первыми.

— О'кей, я задействую ее по собственному усмотрению. Вы же надежно блокируйте гостиницу.

Фелибер почти увидел, как самодовольно расцвела физиономия подчиненного.

— Все уже сделано. Здание оцеплено тройным кольцом, так что мышь незамеченная не проскочит. По периметру рассредоточил четырех снайперов. Если вдруг что случится, немедленно доложу. Но бандиты ведут себя пока смирно.

— О'кей. Продолжайте наблюдение, но пока ничего не предпринимайте. У них в руках Морозова. Мне очень не хотелось бы, чтобы в завязавшейся перестрелке ее убили. У меня к ней очень много вопросов. Ко всему прочему она — идеальная приманка для Белбороды. Если произойдет так, что ему удастся на время скрыться от нас, — а я обязан просчитывать все варианты, — мы будем знать, где его ожидать: он обязательно попытается освободить ее. Я глубоко убежден в этом. Иначе зачем он пошел на такой, казалось бы, бессмысленный риск и заявился в участок Луссона? Да затем, чтобы разнюхать, где прячется банда, и попытаться вырвать Морозову из их рук раньше, чем это сделаем мы! Вы понимаете меня?

— Разумеется, за этим ведь вы сюда и направили столько людей и техники.

— Верно. Можно, конечно, было бы бандитам предложить передать нам Морозову в обмен на судебное снисхождение, и потом дожидаться Белбороду в гостинице, но пока мы этого делать не будем: зачем лишний раз рисковать жизнями наших сотрудников? Проще перехватить шпиона и его подельницу при попытке выбраться из гостиницы… Хотя, я уверен, что до этого дело не дойдет: мы поймаем Белбороду значительно раньше.

— Я в этом не сомневаюсь, господин полковник.

— О'кей, я доволен вами, конец связи.

Фелибер положил рацию.

— По-моему, мы находимся где-то неподалеку от этой самой проселочной дороги, ведущей на ферму, не так ли, Мюрье?

— Совершенно верно, — кивнул тот.

— В таком случае, остановитесь у поворота. Дождемся второй колонны подкрепления…

Фелибер успел выкурить три сигареты, прежде чем из-за пригорка показалась длинная вереница мощных грузовиков, растянувшаяся по шоссе, словно гигантская гусеница.

Полковник вышел на середину дороги и энергично замахал руками, останавливая возглавляющий колонну приземистый командирский джип. Люди Мюрье вместе с начальником остались на обочине. Помощники Фелибера решительно выбрались из легковой машины и направились к появившемуся из джипа подтянутому офицеру.

— Капитан Бове, — четко представился тот, отдав честь.

— Полковник Фелибер. Контрразведка. — Эдуард показал военному свой значок. — Поступаете в мое распоряжение.

— Так точно.

— Времени у нас в обрез, капитан, поэтому перейду сразу к делу. В том леске, — Фелибер ткнул пальцем в сторону вертолета, кружащего над деревьями. — На заброшенной ферме прячется особо опасный преступник. За ним сейчас ведут наблюдение мои люди. Ваша задача — оцепить рощицу плотным кольцом и взять этого типа на ферме в клещи. Всем прочим займутся эти парни.

Бове внимательно поглядел на массивных помощников полковника и слегка качнул головой, здороваясь.

— Передайте своим подчиненным, что преступник очень опасен и, без всякого сомнения, вооружен. Необходимо быть начеку. Вперед пускайте сначала собак.

— Слушаюсь, господин полковник.

— Приступайте.

Бове отдал честь и быстрым шагом направился к джипу. Передав по радиостанции нужные приказания, он развернул свой вездеход в направлении леса и взмахнул правой рукой. Колонна, медленно стронувшись с места, пришла в движение и начала сворачивать на проселочную дорогу. После этого, делясь на два рукава, четные номера грузовых машин стали уходить с накатанной колеи направо, нечетные — налево.

Шавур и Тубон, посовещавшись с Фелибером о плане задержания Белбороды, скептически отнеслись к его предложению высадиться с борта вертолета прямо в объятия противника. Они предложили ему другой план. Полковник внимательно их выслушал и после недолгого размышления одобрил их намерения. Те, прихватив из легкового автомобиля свои сумки с обмундированием, вскочили на подножки возглавивших движение мощных грузовиков и направили их в обход рощицы. Оставшиеся полицейские расселись по легковым автомобилям и тронулись следом за грузовиками.

Под рукой Фелибера мягко прозвучал зуммер вызова рации. Он переключил тумблер приема-передачи:

— Полковник Фелибер. Слушаю.

— Борт 311 вызывает на связь…

— Слушаю! — нетерпеливо повторил он, узнавая тягучий голос Марьяни.

— Объект минут десять назад вдребезги разнес пикапом дощатую стену одного из сараев и в данный момент находиться внутри. Зависли над ним и ведем наблюдение…

— Почему раньше не доложили?

В голосе Фелибера звучал металл. Не дожидаясь ответа, он напомнил:

— Шпион весьма хладнокровен и опасен, как кобра. Наблюдайте за сараем с безопасного расстояния, чтобы он не смог достать вас выстрелом. Если он вдруг что-либо предпримет, докладывайте немедленно! Все уяснили?

— Так точно.

— Внимание, и еще раз внимание! Он слишком ловок и изворотлив…

Марьяни облизал языком пересохшие губы и отключил рацию. О том, что его могут убить, он как-то не задумывался, и эта мысль ему очень не понравилась. Как не понравилась и обеспокоенному Эмилю, слышавшему весь разговор от начала и до конца.

— Ну что, влипли по твоей милости, а?

— Замолчишь ты когда-нибудь или нет?

В голосе напарника было столько гнева, что Пьеж замолчал, обиженно сопя в микрофон. Не отрывая глаз от развалюхи-сарая, он достал револьвер и, крепко сжав рукоятку, устроил его на коленях.

— Что, струсил? — оттаивая, с издевкой спросил Шарль.

— Нет, — не моргнув глазом, солгал Эмиль. — Просто предпочитаю всегда стрелять первым.

— Ну-ну, — усмехнулся Марьяни, однако, не раздумывая, последовал примеру товарища.

Беззлобно пререкаясь, они не заметили, как из-за угла сарая, развороченного автомобилем, на миг показалась камуфлированная каска Белбороды.

Разведчик терпеливо дожидался того момента, когда представится возможность незамеченным раствориться в лесу. Он знал, что такой момент настанет, и не ошибся.

— Слушай, тебе не осточертело висеть на одном месте? — Эмиль умоляюще посмотрел на Марьяни. — У меня уже двоится в глазах. Давай облетим эту чертову халупу, что ли?

— Боишься — подстрелят, старина, не так ли? — Шарль усмехнулся. — В твою тушу, с какой бы скоростью она не двигалась, попадет даже слепой.

— Прекращай молоть чепуху, Шарль! Я просто хочу удостовериться, что шпион не уйдет лесом, понятно?

— Понятно, только незачем так кричать…

Он сдвинул рычаг управления, и тяжелая машина медленно двинулась по кругу.

— Эй, что же ты не следишь за сараем?

Испуганно обернувшись, Эмиль был не в силах перебороть страх. Выглянув на мгновение за борт, он тут же убрался обратно, и, дрожа всем телом, привалился к спинке сиденья.

— Ну же!.. Ты вроде бы хотел в чем-то удостовериться?

Пьеж, загнанно посмотрев на Марьяни, снова высунул свой нос из машины в раскрытую дверцу и подержал его там несколько дольше.

— Знаешь, Шарль, все-таки следить за вооруженным преступником занятие не для слабонервных, — сознался он, наконец, отирая со лба струящийся пот. — Когда я думаю, что вот-вот грянет выстрел, мне становится не по себе…

Рассмеявшись, Марьяни дружески хлопнул напарника по плечу.

— Ты просто боишься, что немного подпортят твою фигуру?

— Прекрати!..

* * *

Белборода дождался, пока вертолет медленно развернется, и стремительно бросился вперед. Уложенный в ранец тяжелый контейнер существенно затруднял бег.

Иван на ходу подтянул лямки и, пока машина неуклюже разворачивалась, как тень, преодолел открытое пространство и с ходу нырнул в густо заросший овраг.

Проехав на животе по скользкому склону, он вскочил на ноги и привел дыхание в норму. Взобравшись по крутому откосу наверх, он внимательно проследил из-за кустарника за вертолетом, вновь зависшим над сараем.

Он спустился вниз и, присев на землю, перевел дух — пилоты, кажется, ничего не заметили.

Сначала он собирался пробираться в Ле-Мож на выручку связной, но, проанализировав ситуацию, пришел к выводу, что этого-то как раз делать не стоит. Наверняка пилот сообщил преследователям о его местонахождении, и сейчас к лесу, оцепив его плотным кольцом окружения, стягивались дополнительные силы правопорядка. Сквозь их кордоны ему не проскользнуть, как ни старайся.

Разведчик покачал головой.

Можно было бы также попробовать отсидеться в зарослях, благо, они были достаточно густы, однако и они не являлись надежным укрытием. Людей, может, провести бы ему еще удалось, но только не полицейских собак-ищеек, которых наверняка задействуют в этой облаве…

До его слуха донесся приглушенный расстоянием гул множества двигателей мощных грузовиков, штурмующих раскисшее бездорожье.

Разведчик встрепенулся.

— Они уже здесь!

Ситуация осложнялась. Он вновь выглянул из оврага и пристально поглядел на застывший в воздухе вертолет. Потом перевел взгляд на поворачивающий за фермой почти под прямым углом овраг, который на фоне большой зеленой лужайки отличался буйной растительностью. Его глаза превратились в две хищные щелки.

Полковник двинулся вдоль оврага, искусно лавируя между ветками так, что ни одна из них ни разу не колыхнулась. Из-за его кожаного поясного ремня выглядывала рукоятка бесшумного четырехствольного пистолета.

Иван медленно пробирался вперед, стараясь как можно меньше оставлять после себя следов. Его напряженный мозг продолжал работать как точная аналитическая машина, обрабатывая поступающую информацию. Он перестал вдруг слышать низкий гул буксующих грузовиков, и это его обеспокоило. Ему не стоило объяснять, что все это значило: автомобили доставили людей на место, и те сейчас выстраивались в кольцо, намереваясь схватить его.

Полковник подумал, что живым он не дастся. Если так сложится ситуация, он подорвет себя мощным зарядом пластиковой взрывчатки, уложенной в ранец.

Идти становилось все труднее. Накрепко переплетенные между собой ветви кустарника затрудняли движение. Разведчик протискивался под ними, согнувшись в три погибели. Несколько раз под наиболее буйно разросшимися кустами приходилось ложиться на живот и ползти по-пластунски.

Его форма покрылась липкой массой из грязи и полуистлевших прошлогодних листьев. Сильно мешал уложенный в ранец тяжеленный контейнер с наркотиками. В спокойной-то обстановке он мог доставить массу хлопот из-за своего немалого веса, что же было говорить, когда Ивану пришлось с подвешенной на спине тяжестью преодолевать намертво переплетенные ветви кустарника. Однако избавиться от него он даже не помышлял. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы довериться слепому случаю и уничтожить свой единственный, — зато какой! — козырь, при помощи которого он собирался разобраться с наркоторговцами.

Изрядно вымотавшись и покрыв по подсчетам около половины расстояния до намеченного места, полковник осторожно выбрался наверх. Над краем оврага показался камуфлированный купол его каски.

Вертолет по-прежнему облетал ферму по кругу. Сейчас он находился на противоположной от разведчика стороне. Белборода достал компактный четырехствольный пистолет и переключил его на стрельбу бронебойным патроном.

Машина двинулась в сторону разведчика, и он опять затаился. Когда она на предельно низкой высоте медленно проплыла над его головой, а оглушающий рев турбовинтового двигателя заложил уши, он выстрелил ей в бак гидросистемы. После этого скользнул обратно в овраг.

Вскоре, окончательно выбившись из сил, он, наконец, добрался до присмотренной более-менее ровной широкой лужайки и залег под пышным кустом бузины, выравнивая дыхание.

* * *

Вертолет, продолжая кружить над брошенными постройками, с каждым разом все более увеличивал радиус облета. В какой-то момент Марьяни почувствовал, что винтокрылая машина все хуже слушается управления.

— Что за черт! — он обеспокоено посмотрел на Пьежа. — Неужели что-то с гидросистемой управления несущим винтом?

Он взглянул на датчик давления. Стрелка манометра медленно ползла влево.

Увидев показания прибора, Пьеж взорвался:

— Долетались, мать твою! Говорил же, не лезь не в свое дело…

— Не скули! Перехожу на ручное. — Шарль переключил несколько тумблеров, переходя на аварийное управление.

— Для ручного управления нас надолго не хватит! — на Эмиле не было лица. — Это не прогулочная машина! Любой сильный порыв ветра для нас может закончиться катастрофой, и мы рухнем на деревья! Срочно садись!

Встревоженный Марьяни провел рукой по лицу. Этого только не хватало!

— Садись! — Пьежо указывал пальцем вниз.

— О'кей. Видимо, придется все-таки сесть — согласился Марьяни, немного подумав.

Он с немалым усилием передвинул рычаг управления, и вертолет начал медленно снижаться.

* * *

Притаившийся в кустах бузины Белборода внимательно следил за маневрами идущей на посадку тяжелой машины. Удовлетворенно хмыкнув, он остался доволен, что и на этот раз его предположения полностью оправдались. Он успел-таки занять прекрасную позицию на краю единственно пригодной для посадки зеленой лужайки на значительном отдалении от сарая.

Тяжело перемешивая несущим винтом массы воздуха, вертолет, качнувшись, коснулся земли.

С бесшумностью и проворством дикой кошки, перенеся тяжесть всего тела на мыски, Иван бросил свое мощное тело вперед. Невидимый, проскочил те двадцать метров, что отделяли его от винтокрылой машины и, преодолев сопротивление завихрившегося воздуха, залег у входа в раскрытый салон.

В наушниках Шарля раздался настойчивый писк радиостанции.

— Марьяни, куда вы запропастились, черт бы вас побрал?! — Фелибер был вне себя. — Почему не следите за преступником?

Пилот раздраженно поправил съехавший на сторону микрофон:

— У нас проблема с гидросистемой. Машина стала неуправляема. Переключился в режим ручного аварийного управления и зашел на посадку на безопасном от фермы расстоянии.

— Ясно, — произнес полковник, прикидывая что-то в уме. После вымолвил: — Ну, что же… В принципе вы больше не нужны. Преступник надежно заблокирован в кольце. Ему никуда не деться. Максимум часа через два рассчитываю все закончить. Как завершите с осмотром, уходите на базу. Дотянете?

— Сначала посмотрим, в чем дело, а там видно будет. В случае необходимости вызовем с базы ремонтников.

— Хорошо. Смотрите, чинитесь и готовьтесь к скорому вылету в Париж. — Он отключился.

Затихающий гул турбин вертолета прозвучал для Ивана как призыв к действию.

Распрямившись, словно тугая пружина, полковник взвился вверх и в следующее мгновение одним прыжком вбросил себя в салон вертолета.

Эмиль обернулся, и его глаза наполнились страхом. В руке Ивана он увидел оружие. Недвусмысленно упершись всеми четырьмя стволами во второго пилота, он привел его в страшное смятение. Не в силах произнести ни единого слова, Эмиль лишь крякнул.

— Что с тобой? — озабоченно спросил Марьяни, отрывая взгляд от приборной доски. Он обернулся. Убедительность доводов выросшего перед ним разведчика заставила и его впасть на какое-то время в оцепенение.

Белборода жестом указал обоим пилотам снять наушники. Так и не заглушив двигатель, Шарль оставил в покое рычаг газа и украдкой посмотрел на отложенный в нишу распределительного щитка револьвер. Он пожалел, что не оставил его на коленях.

Заглушая шум двигателя, Белборода прокричал:

— Если будете меня слушаться, с вами ничего не случится… Ничего!

Четырехствольный компактный пистолет словно ожил в его руке, ненавязчиво перемещаясь с Шарля на Эмиля.

— Ясно?

Будто загипнотизированные, не спуская глаз с оружия, они поспешно кивнули, не в силах поверить в происшедшее.

— Медленно, без резких движений поднимайтесь с кресел и перебирайтесь в салон, Скачала ты…

Пистолет полковника уткнулся в Марьяни.

— Живее!

Нервы его были натянуты, как струны.

Оторвавшись от кресла, Шарль медленно встал на ноги, положив руки на щиток. До револьвера, лежащего в углублении оставалось лишь протянуть руку, но он не был уверен, что как только попытается им воспользоваться, пуля шпиона не размозжит ему голову. Фелибер предупреждал их, что он очень опасен!

Отказавшись от этой мысли, Марьяни с удрученным видом перебрался в салон.

Полковник выхватил из кармана прочный кожаный ремешок, который заранее достал из ранца, быстро развернул пилота к себе и ловко стянул за его спиной руки, не сводя глаз с Пьежа. Потом, опустив ремешок вниз, схватил несколькими крепкими петлями его ноги и толкнул связанного пилота на лавку позади себя.

— Теперь твоя очередь, — обратился он ко второму пилоту.

Чтобы высвободить вторую руку и связать Шарля, он спрятал пистолет за пояс и теперь стоял против подымавшегося из кресла Эмиля с пустыми руками.

Пьеж сглотнул вязкую от страха слюну, и это привело его в чувство. Пока он медленно распрямлялся, мысли в его голове летели одна быстрее другой.

Он продолжал сжимать в руке револьвер, и теперь оказался перед мучительным выбором: оказать сопротивление или подчиниться преступнику?

Медленно разворачиваясь к безоружному Белбороде, Эмиль, переборов жуткий страх, от которого подгибались колени, резко выбросил перед собой револьвер и нервно дернул курок.

Интуитивно предугадав угрозу, разведчик за мгновение до выстрела как подкошенный рухнул вниз и распластался на вибрирующем полу вертолета. В его руке дернулся четырехствольный пистолет, выхваченный во время падения.

Крупнокалиберная пуля угодила в массивный револьвер Пьежа как раз в то мгновение, когда его боек ударил по патрону.

Ком свинца, выпущенный из подброшенного жуткой силой револьвера пилота, с треском продырявил обшивку кабины.

На фоне гула работающего двигателя выстрел из револьвера прозвучал как громкий хлопок в ладоши.

Побелевший Шарль, щеку которого обдало жаром вспоротого свинцом воздуха, слабо вскрикнул. Дико вращая глазами, он уставился на пританцовывающего от нестерпимой боли Эмиля. Выбитое из рук второго пилота оружие, изуродованное крупнокалиберной пулей разведчика, вывихнуло стрелку указательный палец и с глухим стуком упало на пол.

Разъяренный полковник с размаха обрушил мощный кулак на голову непокорного пилота. Затем схватил за шиворот его обмякшее тело и, особо не церемонясь, втащил в салон. Крепко связав, он грубо бросил его на пол у ног Марьяни и смерил обоих взбешенным взглядом.

«Ну, все… конец!» — Шарль прикрыл глава в ожидании смерти, однако звук задвигаемой наружной дверцы заставил его опять открыть веки.

Иван оставил в покое пленников и юркнул на место первого пилота. Скинув каску, он нацепил на голову наушники. Убедившись, что система управления переключена в ручной режим, взялся за рукоять газа.

Содрогаясь от увеличенных оборотов двигателя, вертолет обрушил на землю мощными лопастями тонны воздуха, прибивая к самой земле невысокую, кое-где порыжевшую траву.

С изрядной долей усилия Иван потянул на себя рычаг управления. Под усиленный гул турбин тяжелая машина, вздрогнув, нехотя оторвалась от земли.

Под изумленным взором Марьяни полковник проделал несколько несложных виражей, проверив, как техника слушается рычага. Уловив все тонкости управления тяжелой машиной в ручном режиме, он прошелся над заброшенной фермой.

Выхватив из-за пояса пистолет, он быстро изготовил к стрельбе другой ствол с покоящимся внутри зажигательным патроном. Наведя оружие на оконный проем разломанного сарая, нажал на спусковой крючок.

Оставляя за собой трассирующий след, пуля угодила точно в салон вдребезги разбитого пикапа. Кабина, отделанная изнутри серым пластиком, заполыхала ярким ядовитым пламенем. Взметнувшийся вверх огонь перескочил на деревянную крышу сарая, и вскоре вся постройка была охвачена ярко-красными бликами пожара.

Набирая скорость, Иван с усилием развернул в воздухе вертолет и направил его в сторону видневшегося вдали Ле-Можа. Пройдя над сомкнутой цепью противника, плотно обложившего рощу кольцом, он заметил невдалеке два легковых полицейских автомобиля.

Он быстро перенастроил радиостанцию вертолета с частоты вызова на прием полицейской волны и включил ее.

Наушники разорвал крик Фелибера, мечущегося с микрофоном у увязшей в грязи машины:

— Шавур, что там творится?

Удивленное восклицание помощника заставило его поежиться:

— … черт! Похоже, он решил заживо изжарить себя!..

Белборода обернулся. Огонь перекинулся с сарая на другие постройки, и теперь полыхала в огне вся ферма, охваченная длинными языками пламени.

— Проклятье!.. Мне нужен хотя бы его труп… Шавур!..

— Извините, полковник, ничем не могу помочь…

Иван усмехнулся. Он ничего не имел против, чтобы его некоторое время считали погибшим.

Из-за туч неожиданно показалось жаркое летнее солнце. Белборода смахнул с лица бисеринки пота и последний раз взглянул на объятые жадным огнем постройки. Тяжело передвинув на себя рычаг управления, он стал медленно набирать высоту.