Белборода притормозил, свернув с шоссе на заброшенную дорогу, ведущую к шахте. Его острый глаз различил на присыпанном гравием покрытии свежий отпечаток протектора недавно проехавшего автомобиля.

Это открытие заставило Ивана насторожиться. Он выхватил из-за пояса оружие, положил на колени и повернул к ближайшей постройке шахты. Судя по всему, она раннее использовалось в качестве бункера отгрузки угля. Он подъехал к нему с тыльной стороны. Заглушив машину, тихо выбрался из нее и выглянул из-за угла строения.

Никого не обнаружив, он подался назад и ловко вскарабкался по металлической лестнице на крышу бункера. Держась настороже, вновь выглянул из укрытия.

Замерев, он вглядывался в открывшуюся панораму пристальным, ничего не упускающим взглядом, пока, наконец, не уловил слабое движение в полуразрушенном здании администрации.

Отделившись от стены, высокий молодой мужчина, устав стоять в неподвижной позе, осторожно выглянул из оконного проема. Он окинул брошенное хозяйство шахты настороженным взглядом. Потом, что-то решив, он сплюнул и закурил сигарету. Углубившись в здание, начал спускаться вниз. Его светлая широкополая шляпа, мелькнув сквозь пролом в стене, на какое-то время задержалась на верхней площадке лестничной клетки и исчезла из вида.

Разведчик быстро спустился вниз и подбежал к дальней стороне бункера. Используя рассыпанные кучи побуревшего угля как прикрытие, бросился к невдалеке расположенному строению. Добравшись до него, он лег на землю и как змея заскользил в обход административного здания к разбитому деревянному сараю вентиляторной.

Проникнув внутрь, Иван подскочил к противоположной стене и, упав на колени, приник к рассохшимся, источенным временем доскам. Сквозь щель он увидел стоящий невдалеке дорогой внедорожник.

— Вот вы и попались, голубчики, — прошептал он, наблюдая за появившимся из руин высоким типом, направлявшимся к автомобилю.

При его появлении задняя дверца машины распахнулась, и из нее выглянул хорошо одетый пожилой мужчина. Несмотря на возраст, в нем чувствовалась незаурядная сила.

— Ну, как там, Парди?

Мужчина буравил приблизившегося типа пытливым взглядом.

— Никого нет, и, по всей видимости, не будет, месье Ферью. Зря только приехали. Похоже, они решили нас кинуть.

— Почему ты так думаешь? — Ферью задумчиво покрутил на мизинце массивное платиновое кольцо с огромным, чистой воды бриллиантом, и полюбовался его игрой на солнце. Затем повторил, не расслышав ответа:

— Почему ты так думаешь?

Его голос прозвучал как удар хлыста. Он взглянул в лицо телохранителю, достал из кармана сигару, откусил кончик и прикурил.

Белборода, переборов неодолимое желание перестрелять бандитов, сунул пистолет обратно за пояс.

Парди ухмыльнулся.

— Если бы они в самом деле нуждались в нашем содействии, то обязательно появились бы. Никакая полиция их бы не остановила. Вы же предлагали Ковалеву свою помощь, ведь так?

Расслышав знакомую фамилию, Иван весь обратился в слух.

— Раз он не позвонил, значит, в ней не нуждался. Видимо, каким-то образом ему удалось выйти на старого Лороси.

— Прекрати. С этим скрягой уже давно никто не имеет дел. Всех его толковых ребят я давно переманил к себе. Тебе это известно. С той шпаной, которая у него осталась, у него ничего не выйдет.

— Все верно, — мягко проговорил Парди, опершись ногой о порог внедорожника. — Сейчас он перебивается мелочью, поскольку для того, чтобы учиться жить честно, он уже слишком стар. Он так и будет существовать, но лишь до тех пор, пока у него не появятся деньги. Стоит его волчатам почувствовать их запах, они сделают для старого Лороси все, что угодно. И я думаю, чтобы поквитаться с вами, он пойдет на все. Я никогда не доверял ему и уверен, что он ждет только подходящего случая. Русские в состоянии поднять его с колен, и он наверняка знает об этом.

Ферью усмехнулся.

— Я рад, Парди, что твой котелок варит что надо.

Лицо телохранителя расплылось в довольной улыбке.

— … но, поверь — этого не произойдет. — Ферью хмыкнул. — Я уже давно обо всем позаботился. Твои подозрения беспочвенны.

— Тогда другое дело, босс. Я не знал этого.

— Потому ты до сих пор жив. Все, кто знал о моих планах по обезвреживанию Лороси, уже мертвы. — Ферью выпустил ему в лицо густую струю дыма.

Улыбка слетела с губ телохранителя, как перепутанная птица.

— Учту, месье. Спасибо за урок.

— Ничего, ничего, — Ферью протянул руку и дружески похлопал Парди по плечу. — Всем нам свойственно в молодости ошибаться. — Он хохотнул. — Вот только не все из-за этих ошибок доживают до старости. Ты, я думаю, доживешь, если не будешь совать нос, куда не следует, уяснил?

— Да, — выдавил из себя Парди, вглядываясь в бесцветные глаза босса. По его телу побежали мурашки.

— Молодец. Сходи, посмотри еще раз, не едет ли курьер. Если нет, то пора уезжать. Я не могу загорать здесь до вечера. Будет нужно, сами найдут.

Откинувшись на мягком удобном сиденье, он жестом отослал телохранителя и выпустил к потолку струю дыма, погрузившись в раздумья.

… Жаль, конечно, если русские так и не появятся. Он очень рассчитывал с ними недолго поработать и, втеревшись в доверие, присвоить себе весь альбумин, как только в его руки попадет первая крупная партия. Даже если продать ее по дешевке, она сулила ему такие огромные деньги, что он без труда смог бы вытеснить из Бретани своего более могущественного конкурента. Подмяв под себя всю провинцию, он бы развернулся в полной мере. Все его планы теперь зависели от сегодняшней встречи, и он решился прибыть на передачу пробной партии наркотиков лично.

Сбив пепел на застеленный ковром пол, Ферью задумчиво покачал головой.

Однако, в один прекрасный момент из-за Парди планы его могут рухнуть. Этот молокосос позволял себе слишком много думать. Самое неприятное заключалось в том, что это у него получалось, а потому он становился опасен. Неровен час, телохранитель, раскусив его намерения, снюхается с конкурентами и продаст его с потрохами. Требовалось избавиться от него. Это надо было сделать уже давно, но все как-то не доходили руки. Судя по прежним разговорам телохранителя, он о многом догадывался про его старые махинации, поэтому, чем скорее закроется его варежка, тем лучше.

Пустив вверх клуб сизого дыма, Ферью решил не откладывать дело в долгий ящик и вытащил револьвер.

Иван, продолжая внимательно наблюдать за происходящим, стер с лица защитный грим. Он по локоть закатал рукава камуфлированной куртки, чтобы Ферью не увидел ее, и вынул из ранца тяжелый контейнер.

Он припал к щели и легонько постучал по дереву, привлекая внимание.

Ферью, ожидая появления приговоренного к смерти телохранителя, вздрогнул от неожиданности и едва не поперхнулся сигарным дымом. Его лицо приняло пунцовый оттенок. Откашлявшись, он перекинул оружие в левую руку. Высунувшись из автомобиля, хрипло пролаял:

— Кто там?

Он направил на деревянный сарай оружие и судорожно взвел курок.

— Кто там, черт подери?

Иван, поняв, что дальнейшее молчание лишь усугубит дело, заговорил, безбожно коверкая слова. Он постарался, чтобы голос его звучал испуганно:

— Месье, я идти с наркотик. Как был договор между Ковалев и вы.

Полковник отломал снизу кусок доски и просунул наружу бронированный контейнер.

— Вот, — продолжал он свою игру. — Он внутри. Скорей забирать. Мне нужно быстро бежать.

Недоверчиво глядя на вытолкнутый из сарая контейнер, Ферью, не опуская револьвера, бросил нетерпеливый взгляд на руины.

— Парди! — не надеясь на его скорое возвращение, громко позвал он. — Парди?.. Скорее двигай сюда!

Он замолчал, втайне радуясь, что не успел пристрелить его. Лицо Ферью приняло жесткое выражение.

— Вы опоздали, — проговорил он Белбороде. — Это не характеризует вас с лучшей стороны. Я собирался уже уезжать. Почему вы явились не вовремя? — револьвер его недвусмысленно покачнулся, давая понять, что вести себя надо благоразумно. — Отвечайте, я не переношу, когда меня заставляют ждать!

Разведчика переполняла к бандитам лютая ненависть, но он постарался, чтобы голос его звучал в прежней ноте:

— Легавые сидеть на хвост. Едва удалось уносить ноги. Много времени занять бег. — Он выдержал паузу. — Я очень спешить, верьте!

Ферью едва заметно усмехнулся, потом заорал:

— Черт, Парди, где ты там?

По лестнице послышались частые дробные шаги. Из разрушенного здания на улицу выскочил телохранитель, вскинув наизготовку мощный револьвер.

— В чем дело, босс? — выдохнул он, подскочив к внедорожнику. Грудь его вздымалась от бега. — Что произошло? — в глазах его сквозила тревога.

Ферью, продолжая усмехаться, проговорил:

— Расслабься. — Его серые, никогда не улыбающиеся глаза были похожи на два ледяных осколка. — Ты где пропадал?

— Следил за дорогой, как вы и сказали.

— Неужели? Я думал ты там заснул.

— Что вы, босс, — обиделся Парди, — как можно!

— В таком случае, могу сказать, что твои гляделки совсем перестали что-либо видеть кроме хорошеньких задниц подружек…

Усмешка внезапно исчезла с лица Ферью.

— Пойди, забери наркотики. Вон они, — он показал ему дулом оружия на вытолкнутый из сарая бронированный контейнер. — Ты слишком много думаешь в последнее время, поэтому ничего не замечаешь вокруг. Постарайся свои извилины больше не загружать: мне это не нравится. Иначе этот промах станет для тебя последним, ясно?

Телохранитель поспешно кивнул.

— И запомни, мне не нужны слишком умные телохранители, мне нужны парни, которые могут просто исполнять свои обязанности.

Парди, отскочив от машины, промокнул взмокший лоб рукавом. Удерживаясь от расспросов, он подхватил с земли бронированный контейнер и с глухим стуком поставил его в автомобиль к ногам босса.

— Пожалуйста, босс.

— Кретин, ты бы его еще кинул мне на ноги! — выругался Ферью. Потом обратился к «курьеру»: — Когда со мной свяжется твой хозяин?

— Не знаю. Видимо, скоро.

Парди поглядел на сарай, откуда донесся голос, и его охватила ярость. Стиснув рукоятку пистолета, он еле удержался, чтобы не превратить курьера в решето. Своим неожиданным появлением тот выставил его перед Ферью в невыгодном свете.

— Ладно, черт с вами, я посмотрю, что за порошок вы мне прислали. Остальное обсужу с ним с глазу на глаз. Передай, что я хочу встретиться с ним лично, понял?

— Да.

— Отлично. Кстати, куда подевался Ковалев?

— Я ничего не знать.

— Да? Ну, ладно, — Ферью указал Парди на место водителя. Когда телохранитель стронул машину, он весело проговорил, захлопывая дверцу: — Общий привет!

Он был доволен, что все шло так, как он и рассчитывал. Еще немного, и он станет самым богатым и влиятельным человеком в провинции, благодаря наивности этих русских. Его лицо искривилось в торжествующей ухмылке.

Внедорожник медленно обогнул полуразрушенную постройку проржавевшего подъемного механизма и направился к углу административного здания, оставляя справа ажурное переплетение копра.

— А актер из тебя, Иван, вроде ничего, — еле слышно прошептал разведчик, внимательно следя за автомобилем.

Когда он отдалился от него на безопасное расстояние, он выхватил из кармана пульт дистанционного взрывателя, найденный в куртке Шрамма, и включил питание. Несколькими быстрыми движениями набрал на табло цифровую комбинацию, выцарапанную забывчивым Авдеевым с обратной стороны пульта. Вместо наркотиков Иван ранее заложил в контейнер мощный заряд пластиковой взрывчатки. Сам порошок после жуткого происшествия с «пежо» под воздействием чудовищного давления и высокой температуры в эпицентре взрыва превратился в бесформенный оплавленный кусок грязно-желтого цвета.

Слух Белбороды вдруг уловил близкий стрекот легкого вертолета.

— Опять эти телевизионщики!

Он поднес палец к красной кнопке.

В этот момент дверца движущегося автомобиля неожиданно распахнулась. Ферью судорожно попытался вытолкнуть из машины контейнер, напуганный упавшей на землю тенью приближающегося вертолета.

— Гони! — заревел он Парди. — Это подстава!

Телохранитель вдавил газ до упора. Внедорожник, вздрогнув, рванул вперед, подлетая на выбоинах.

* * *

— Смотри, смотри, я не прогадал! — закричал Нуаре, тыча пальцем в испуганно заметавшуюся машину. — Поль, скорее снимай!..

Бишон возбужденно включил камеру и уткнулся в видоискатель, ловя набирающую скорость машину. Лэбре плавно направил вертолет вниз, предоставляя оператору лучшую позицию для съемки.

* * *

Разведчик упал на землю. Его большой палец лег на красную кнопку и резко вдавил ее в корпус. Радиосигнал, выпущенный пультом дистанционного управления взрывателем, достиг вмонтированного в бронированный контейнер электродетонатора.

Окрестности содрогнулись в оглушительном разрыве трехкилограммового брикета пластиковой взрывчатки. Превратив бронированный контейнер в пыль, огненный смерч выплеснулся наружу. Поднятый в воздух неимоверной силой автомобиль отбросило на несколько десятков метров в сторону и с чудовищным ударом впечатало в изъеденные ржавчиной фермы копра, рвя его стойки, как нитки. Потерявшая устойчивость вышка стала медленно клониться к земле. Вскочивший на ноги разведчик стремглав бросился вон из сарая, едва увидел, что эта громада валится в его сторону.

Застрявший между стальными опорами тяжелый автомобиль покачнулся и плавно соскользнул вниз. Он отвесно обрушился с десятиметровой высоты на прикрывающие ствол шахты трухлявые деревянные щиты, навсегда исчезая в разверзшейся пасти подземелья. Треск лопнувших, как гнилые веревки, бревен слился с грохотом падающей вышки. Подняв вокруг громадное облако черной угольной пыли, рухнувший копер разнес в щепки сарай вентиляторной.

Пронесшаяся ураганом чудовищная ударная волна как перышко подбросила вертолет вверх и, развернув, откинула далеко назад. Едва не выброшенный из своего кресла Нуаре что было сил ухватился за ручку на приборной доске. С белым, как полотно лицом, он широко раскрытым ртом жадно ловил воздух. Он вдруг почувствовал, что задыхается. Бишон, спасая камеру, вцепился в нее мертвой хваткой и прижал к себе. Лэбре, охнув, еле удержал в руках оживший вдруг рычаг управления. Не успев еще ничего понять, он рванул его что было сил вверх.

Белборода бросился прочь, на ходу натягивая на плечи полупустой, облегченный ранец. На бегу он задрал голову вверх.

Вертолет вздыбился как свеча и, задрожав вдруг всем корпусом, стал заваливаться набок. Пилоту понадобилось все его мастерство, чтобы не допустить катастрофы. Его движения были быстры, точны и выверены до миллиметра. Орудуя управлением, он сумел-таки выправить горизонт и направить вертолет к земле.

Белборода подскочил к брошенному патрульному автомобилю. Плюхнувшись на сиденье, он включил зажигание и помчался обратно к шоссе. Вряд ли власти осилят взять в плотное кольцо слишком большой район, а потому, чем он окажется дальше от этой шахты, тем было больше вероятности, что ему удастся уйти от преследования.

Неподалеку от отвала окаменевшей породы он заметил приземлившуюся машину журналистов.

Иван увеличил скорость и выскочил на шоссе. Он чуть было не столкнулся с машиной жандармов, несущейся к месту взрыва вместе со следующими за ней патрульными автомобилями. Избегая столкновения, он дернул руль вправо и выхватил из-за пояса пистолет. Приподняв его, выпустил сквозь боковое стекло в ее переднее колесо пулю. Автомобиль, рыскнув влево, со скрипом тормозов развернулся поперек дороги и стал, преградив путь следующим за ним машинам.

— Вот он, я его вижу! — заорал сержант по рации истошным голосом. — Месье, скорее выходите на шоссе!.. Он здесь!

— Не слепой! — огрызнулся Фелибер, возбужденно потирая руки.

Не дожидаясь, пока выбитую из погони машину столкнут на обочину, Белборода с натужным ревом двигателя помчался вперед, с тревогой посматривая в зеркало заднего обзора.

Выскочившие из машин жандармы открыли по беглецу прицельный огонь. По кузову зацокали револьверные пули. Две из них, пробив заднее стекло, со свистом прошли чуть правее головы разведчика. Пустив по всему лобовому стеклу паутину, они пробили его навылет.

Полковник вжал голову в плечи. Пригнувшись к рулю, он до упора утопил педаль газа. Автомобиль, завывая на пределе своих возможностей, с ревом выскочил из зоны обстрела и понесся по шоссе, как метеор.

Иван подумал, что жандармам его теперь не достать. Однако радость его было преждевременной. Длинная пулеметная очередь, изрешетившая крышку багажника, как решето, едва не вытолкнула автомобиль на обочину. Вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в рулевое колесо, Иван не дал машине уйти в занос и быстрым движением выправил ее на дороге. Потом, не сбавляя скорости, обернулся.

Непонятно откуда вынырнувший вертолет особого назначения, хищно свесив к самой земле фюзеляж, как стервятник, заходил прямо на «ситроен», выпустив вместо когтей огненные стрелы.

Иван дернул руль влево. С неприятным, посасывающим под ложечкой чувством он вдруг увидел брызнувшие в разные стороны крупные осколки асфальта, вывороченного еще одной пулеметной очередью. Один из них влетел в открытое окно и, угодив в крышу, упал на заднее сиденье.

Моля бога, чтобы на его пути не оказалось встречной машины, Иван, орудуя рулем, заставил автомобиль выписывать по дороге змейку. Треск крупнокалиберного пулемета звучал теперь в его ушах не смолкая.

Фелибер, припавший к гашетке, в пылу азарта не заметил, как израсходовал весь боезапас пулемета. Когда оружие смолкло, он с удивлением обернулся к пилоту.

— В чем дело? — прокричал он, оглушенный грохотом выстрелов. — Почему замолк пулемет?

Он еще раз нажал на гашетку, но пулемет молчал.

— Вы мне ответите, наконец, или нет?

Фелибер понимал, что шпион может уйти, если ему дать возможность добраться до расположенного невдалеке поселка. Пока они будут подтягивать к нему свои силы, русского уже простынет и след. Он не будет дожидаться, пока его окружат, а постарается скрыться на каком-нибудь транспорте.

— Извините, господин полковник, но у нас здесь не склад вооружения. — Пилот посмотрел на него с плохо скрытым раздражением. — По приказу командира базы, справедливо полагающего, что вы не станете разворачивать здесь боевые действия, я взял на борт лишь часть обычного боекомплекта пулемета.

— В самом деле? — Фелибер замолчал и растерянно уставился на приборный щиток.

Шавур покрепче перехватил свой штурмовой автомат, не собираясь впустую расходовать по шпиону обойму, следуя примеру Фелибера.

— А это что? — палец полковника коснулся двух больших красных кнопок с надписью «пуск».

Изменившись в лице, пилот отрицательно покачал головой:

— Вы с ума сошли! Оставьте ракеты в покое, иначе мне не поздоровится!

— Уж не думаешь ли ты, что из-за этого я стану упускать диверсанта?

Голос Фелибера стал резок, как только он перешел на официальный тон:

— Сейчас вы находитесь под моим командованием, поэтому я приказываю вам применить против диверсанта ракеты! За неподчинение приказу пойдете под трибунал.

Его губы сжались в тонкую нитку.

Пилот смерил полковника тяжелым взглядом.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — медленно проговорил он и, не решившись ослушаться, поймал в перекрестие прицела мчавшийся автомобиль Белбороды. Резким ударом ладони он утопил сразу обе кнопки в приборном щитке и вжал верхнюю клавишу на рычаге управления.

Вертолет вздрогнул. Откуда-то из-под него с тяжким гулом выскочили две объятые огнем ракеты и, оставляя позади себя черный шлейф отработанного топлива, стремительно рванули вперед.

Почувствовав опасность, разведчик резко бросил автомобиль вправо.

— Ага! — возбужденно закричал Фелибер, видя, как заметалась на дороге машина Ивана. — Врешь, не уйдешь!..

«Ситроен» шарахнулся к правой обочине и на полной скорости, перелетев неглубокий кювет, ворвался в придорожную лесополосу…

Мгновением позже все было кончено. Обе ракеты, щедро начиненные взрывчатым веществом, практически одновременно врезались в машину Белбороды и разорвали ее в мелкие клочья. Черные клубы дыма, взметнувшись высоко вверх, выбросили из себя длинный язык пламени и вскоре под действием слабого ветерка стали понемногу оседать.

Когда дым, наконец, рассеялся, взгляду Фелибера предстали искореженные до неузнаваемости, покрытые толстым слоем гари жалкие останки того, что еще недавно было машиной.

* * *

В выскочившем на холм «мерседесе» Римма, ослепленная яркой вспышкой взрыва патрульного автомобиля, зарыдав в голос, уткнулась в плечо ошарашенного Самойлова. Ее наихудшие опасения подтвердились.

— Его больше нет… Нет!.. О, боже… — запричитала она, убитая горем.

Едва жандармы, остановившие их в центре Этампа, рванули на своих машинах к месту неожиданно прозвучавшего далекого тяжелого взрыва, Самойлов с Морозовой помчались следом за ними и таким образом стали свидетелями взрыва машины.

Не в силах поверить в смерть друга, Алексей, изменившись в лице, остановил автомобиль.

— Но… это же не его машина!

— Замолчите, — взяв себя в руки, тихо проговорила Римма усталым, безжизненным голосом. — Это не имеет ровно никакого значения. Поверьте, это был Иван… Я чувствую это сердцем!

Она сотрясалась от рыданий.

Алексей с красными, набухшими глазами выскочил из автомобиля на улицу, стесняясь своих слез. Он украдкой промокнул глаза и с ненавистью посмотрел на зависший невдалеке вертолет-убийцу.

* * *

— Ну, вот и все! — облегченно проговорил Фелибер, радуясь, что все закончилось, как и следовало. Он довольно откинулся в кресле и смерил подавленного пилота высокомерным взглядом:

— Эй, — он грубо шлепнул его по руке, — ты чем-то, я гляжу, недоволен?

Пилот промолчал.

— Ну-ну, — усмехнулся Фелибер, радуясь, что долгожданное повышение уже у него в кармане. — Показывать свой характер будешь перед женой.

Он включил питание блока спецсвязи и, взяв в руки микрофон, подумал, что все-таки быть начальником оперативного отдела не так уж и плохо. Довольный собой, он быстро набрал код. Когда на другом конце сняли трубку, он бодро доложил, позволив себе некоторую долю развязанности в голосе:

— Месье, это Фелибер. Задание выполнено. Можете передать премьер-министру, что русский диверсант уничтожен!

Сухой, безжизненный голос шефа поразил его.

— Я знаю, — отрезал Старик. После непродолжительной паузы он добавил: — Кадры его гибели только что показали в прямом эфире по телевидению. — Он кашлянул и устало закончил: — Прощайте, Фелибер. Искренне надеюсь больше с вами никогда не увидеться.

Он отключился.

Ошарашенный Фелибер, на которого было жалко смотреть, какое-то время тупо пялился на свои руки, держащие микрофон. Ничего не понимая, он медленно протянул руку, выключил аппаратуру связи и, озираясь, поднял голову.

Пилот, тайком взглянув на полковника, обрадовался его побитому виду, думая, что начальство задало ему хорошую взбучку.

«Черт побери, что происходит? — Эдуард чувствовал себя обманутым. — Какое к черту может быть телевидение?!»

Его затравленный взгляд вдруг уперся в барражирующий невдалеке маленький, выкрашенный в белый цвет вертолет с синей надписью на боку «TF-1».

Какое-то время он удивленно рассматривал эту крохотную, больше похожую на стрекозу машину. Потом, очнувшись, вдруг закричал:

— Суки!.. Ах, вы суки!..

Потеряв над собой контроль, он нажал на гашетку, но, вспомнив, что пулемет не работает, в приступе бешенства ударил по приборному щитку. Однако отключенные пилотом пусковые установки не сработали, как не сработала и ранее блокированная скорострельная пушка.

Бишон разглядел пышущее злобой лицо Фелибера и помахал ему рукой, саркастически усмехаясь. Потом навел на бывшего контрразведчика объектив работающей в прямом эфире телекамеры.

Полковник выхватил из-под полы пиджака пистолет и, вскинув его, разрядил в оператора всю обойму.

Вопли израненного Бишона заставили Лэбре резко бросить машину вниз, уходя из зоны обстрела.

— Помоги же ему! — проорал он застывшему Нуаре. — Возьми аптечку и перевяжи! — он протолкнул испуганного журналиста на заднее сиденье, быстро развернул вертолет на сто восемьдесят градусов и рванул на предельной скорости в больницу Этампа.

Фелибер заревел нечеловеческим голосом, тряся вслед репортерам разряженным пистолетом. Пилот опасливо отодвинулся от него. Обернувшись к предельно невозмутимому Шавуру, быстро спросил:

— Что с ним?

— А черт его знает, — ухмыльнулся десантник, передернув затвор короткоствольного автомата. — Что я, доктор что ли…

Он наставил оружие на бывшего полковника и потянул на себя спусковой крючок. Предчувствуя недоброе, Фелибер вдруг обернулся. Их взгляды встретились. Пригнувшись, Эдуард дернулся в сторону…

Десантник резким движением вжал спусковой крючок в рукоятку, и из ствола автомата вырвалось смертоносное пламя.

Полковник издал дикий, предсмертный вопль.

Кинжальный огонь автомата оборвал крик Фелибера и превратил его тело в кровавую губку, изрешетив все пилотское кресло. Как и рассчитывал Шавур, все пули, оборвавшие жизнь полковника, благополучно вылетели через открытую дверцу вертолета наружу, так что сам аппарат не пострадал.

— Порядок, — ухмыльнулся Шавур, укладывая автомат на колени, — полковник провалил все дело, и потому ему было лучше «уйти». Он слишком много знал… Но для всех он погиб при исполнении служебных обязанностей! Запомни это. Я дважды не повторяю!..

Не в силах выдавить ни единого звука, пилот быстро кивнул.

Шавур еще раз ухмыльнулся. Проследив за двигающимися к месту взрыва патрульными машинами, он быстро скомандовал пилоту:

— Давай быстро вниз!

Не расслышав, с глазами полными ужаса, тот обернулся к десантнику. Он был ни жив, ни мертв.

— Скорее вниз! — заорал Шавур.

Кивнув, летчик ссутулился, ожидая предательского выстрела в спину, и быстро направил вертолет вниз.

Когда до изуродованной взрывом почерневшей земли оставалось не более двух метров, десантник хлопнул перепуганного пилота по плечу и грубо пролаял:

— Хватит!

Он удобнее перехватил автомат и, свесив вниз ноги, повторил:

— Полковник погиб при исполнении служебных обязанностей. Надеюсь, ты это себе хорошо уяснил?

Летчик отчаянно затряс головой.

— Да, — выдавил он одеревеневшим языком. — Я все понял.

— Это хорошо, что ты такой понятливый, — с неприятной ухмылкой сказал Шавур. — Доставишь его тело в Ле-Мож, а затем убирайся, куда глаза глядят. В твоей помощи я больше не нуждаюсь. Чао!

Он спрыгнул вниз.

Пилот дернул рычаг управления вертолетом на себя и, развернувшись, устремился ввысь. Он искоса взглянул на изуродованный автоматной очередью труп, прижатый ремнем безопасности к креслу, и его передернуло от отвращения — вся кабина была забрызгана кровью.

Шавур посмотрел вслед удаляющемуся вертолету. Потом взглянул на часы, выждал ровно минуту и театрально взмахнул рукой, будто отдавая команду.

Заложенная им в вертолет мина рванула так, что от него остались лишь воспоминания. Сдетонировавший боекомплект разорвал окутанный огненным шаром вертолет в клочья.

— Вот теперь и вправду порядок, — усмехнулся десантник. — Никаких свидетелей. Все погибли при исполнении…

Он быстро вымазал себя в гари, которой были покрыты останки машины диверсанта, и порвал в нескольких местах десантный комбинезон. Потом, выхватив из кармана тюбик со специальной краской, быстро нанес на лицо слой защитного грима. Проведя по нему грязным рукавом, он добился, чтобы на полустертую краску легли черные полосы.

Приняв, наконец, вид только что чудом спасшегося от катастрофы человека, он подошел к краю дороги. Усевшись на камень, положил автомат себе на колени. Его вдруг разобрал смех.

— Молодец Старик — одобрительно кивнул он. — На случай провала продумал все до мельчайших подробностей. Ведь эти идиоты и впрямь поверят, что мы проводили учения, и этим шпионом был никто иной, как я. Фелибер мертв. Тубон заткнет рты Мюрье и его команде. А остальным, по большому счету, не будет до меня абсолютно никакого дела. По числу жертв этих «учений» мы уложились в разрешенный законом процент смертности среди участников подобных мероприятий, проводимых с применением боевой техники. Часть других жмуриков, которых будет трудно подвести под этот процент, повесят на наркоторговцев…

Он хмыкнул.

— Дождусь вездесущих телевизионщиков, — а они обязательно вернутся, едва устроят в больницу подстреленного Фелибером оператора, — и после этого маскарад будем считать законченным…

Шавур поднялся с камня и растянулся на грязной обочине. Вырвав травинку почище, он принялся медленно грызть ее, дожидаясь жандармов. Мысли его блуждали где-то далеко-далеко. Он улыбался…

— Не помешаю? — раздался вдруг за его спиной хриплый голос.

Подброшенный словно тугой пружиной, Шавур вскочил на ноги и обернулся. Усмешка исчезла с его лица, уступив место ужасу. Он не верил своим глазам. Его бросило в жар. Не придумав ничего лучшего, он, обомлев, еле выдохнул:

— Кто ты?..