Максимилиана до глубины души поразила смерть любимой жены. Она являлась великой любовью всей его жизни, и каждую женщину, встреченную им, он сравнивал с первой женой. Несмотря на второй брак с Бианкой Марией Сфорца из Милана и множество любовных приключений с женщинами всех сословий, его сердце осталось в Брюгге, где Марию предали земле после пышной погребальной церемонии при участии народа. Тысячи людей стояли на улицах со слезами на глазах, когда гроб с любимой герцогиней проносили к месту последнего упокоения, за ним следовал глубоко опечаленный супруг с двумя маленькими детьми. В этот момент все любили Максимилиана, ему все сочувствовали, видя, как по его лицу бегут слезы. Всех до глубины души трогала трагедия большой любви герцога. Максимилиан приказал увековечить умершую возлюбленную в многочисленных картинах и поэтических произведениях. Он хотел всегда иметь ее облик перед собой, хотя бы в виде картины. Занимаясь магией, как и его отец, он пришел к мысли вызвать дух Марии из потустороннего мира. Аббат из Шпонхайма показался ему подходящим помощником для исполнения этого желания. К сожалению, не сохранилось никаких свидетельств о том, явилась ли Мария своему супругу.

Ранняя смерть Марии означала для Максимилиана не только личную катастрофу. Теперь, когда герцогиня умерла, вдруг вспомнили: Максимилиан чужой в этой стране и, согласно завещанию Марии, является регентом при несовершеннолетних детях. И свободолюбивые сословия пожелали во что бы то ни стало оставить неизменным это положение! Филипп или в крайнем случае Маргарита — так звали будущих правителей Бургундии, — но никак не Максимилиан! Не обращая внимания на душевное состояние молодого вдовца, нидерландские сословия действовали с жестокой поспешностью. Официально Максимилиан оставался опекуном сына, но это не помешало сословиям разлучить Филиппа с отцом. Кроме того, от герцога недвусмысленно потребовали заключить мир с Францией, в противном случае они собирались взять дело в свои руки. Казалось, Максимилиан медлит — а ему было сложно заставить себя искать согласия со злейшим врагом, французским королем, и жители Гента решили сами достичь соглашения с Людовиком XI. Максимилиан деградировал до уровня марионетки. Гентцы обещали французскому королю не только руку маленькой Маргариты, но и герцогство Бургундское, Артуа и Пикардию в качестве приданого. 23 декабря 1482 г. без участия Максимилиана заключили Аррасский договор. А затем начали спешно готовить принцессе соответствующее ее положению приданое для отправки ее во Францию в качестве невесты французского дофина. Максимилиан, лишь издалека следящий за жизнью детей, чувствовал себя, по его собственному выражению, как святой Евстахий, у которого волк утащил сына, а лев — дочь.

Вероятно, участь населения Нидерландов могла сложиться более удачно, если бы сословия не вступали постоянно на тропу войны против Максимилиана. Жестокое нападение исподтишка приводило к карательным действиям со стороны герцога, вызывая, в свою очередь, месть нидерландского населения. Механизм насилия привели в действие — он грозил полным уничтожением. Романтический златокудрый юноша постепенно превращался в стойкого бойца, наносящего ответные кровавые удары. Он первым нападал на противников в Мехельне, Брюсселе, Лёвене и Антверпене. В мести он не знал ни меры, ни цели и не побоялся публично отрубить голову бургомистру Антверпена. Конечно же, во всей стране это происшествие вызвало бурное возмущение габсбургским чужаком, обвиняемого, кроме актов насилия, еще и в том, что его фавориты обогащались за счет казны и вывозили большие денежные суммы за границу. Но Максимилиану всегда удавалось находить в Нидерландах людей, готовых сражаться на его стороне. Людей, которым нечего было терять, искателей приключений и ландскнехтов, а также рыцарей, свернувших в свое время на кривую дорожку и надеющихся на богатую добычу во всеобщем хаосе, охватившем страну. Началась жестокая война всех против всех, никто уже точно не знал, кто друг, а кто враг. Солдатня грабила и поджигала, разрушая и опустошая все на своем пути. Только ненависть правила миром Максимилиана.

Герцог отличился в боях многочисленными отчаянными выходками, он многому научился у французского противника и не всегда воевал «с открытым забралом», пользуясь тайными средствами для достижения цели при завоевании отдельных городов. Его успехи говорят сами за себя. Когда французы заметили, что военная удача склонилась на сторону Максимилиана, они послали во Фландрию войска, желая якобы защитить права молодого принца Филиппа. Но как это часто случается, «спасители» чувствовали себя комфортно, покуда им сопутствовал успех. Как только Максимилиан взял верх, французские друзья быстро сбежали из города Гента и попытались начать переговоры с герцогом. Наконец население Брюгге тоже увидело: продолжающиеся бои угрожают уничтожению всего, что создавалось долгими годами. Ворота города распахнулись перед Максимилианом. Казалось, для герцога наконец наступило мирное время. В июне 1485 г. новое городское управление Гента заключило мир с Габсбургом, признав его опекунство над несовершеннолетним сыном: Филиппа официально возвратили отцу. Выплата 350 000 талеров за причиненный войной ущерб должна была все возместить и предать забвению.

Максимилиан знал, чем он может заслужить уважение жителей Гента. Во главе ландскнехтов, с копьем наперевес он демонстративно проследовал по улицам города — герцог, военачальник, ландскнехт, боец. Весть о таком впечатляющем зрелище распространилась по всем Нидерландам, подобно бегущему пламени: теперь Максимилиан мог с уверенностью ехать во Франкфурт, где его должны были избрать римским императором. Фридрих III уже протянул тайные нити и через многочисленные контакты с курфюрстами убедился: императором Священной Римской империи намереваются избрать его сына. Император уже почти достиг Мафусаилова возраста (ему было более семидесяти лет) и считал, что наступило время заняться выбором наследника. Он верил в своего сына и в его способность нести тяжкое бремя власти. Наследным габсбургским землям угрожали со всех сторон, и небезуспешно. Императору пришлось спешно покинуть Вену, так как Маттиаш Корвин опять мобилизовал войска и напал на австрийские земли. Венгру удалось без особого сопротивления взять Вену и провозгласить себя эрцгерцогом. Император мучился этим позором издалека, не в силах противостоять венгру. Шанс в борьбе против короля Венгрии имел только его проверенный в боях, смелый сын!

Император Фридрих III не ошибался в своих прогнозах. Курфюрсты — во Франкфурте присутствовали шестеро из них, не явился лишь король Богемии — тайным голосованием избрали императором молодого Максимилиана. В нарушение процедуры выборов, определенной Золотой буллой, это происходило в присутствии императора. После этого отец и сын вместе поехали в Аахен, где Максимилиана, украшенного знаками императорской власти, посадили на трон Карла Великого и официально короновали. По этому поводу устроили праздник, и молодой король забыл обо всех неприятностях, выпавших на его долю за последние годы. Он снова с уверенностью смотрел в будущее и, наверное, думал о предстоящих в Нидерландах боях как о чем-то далеком.

Курфюрсты руководствовались совершенно определенными аргументами, выбирая Габсбурга королем. Все ясно понимали: угроза с востока надвигается все ближе. Венгры и турки беспокоили население приграничных территорий, а рассказы о них ни в коем случае не позволяли считать их друзьями. Максимилиан не только обладал боевым духом и необходимым опытом, его присутствие в Нидерландах, по общей уверенности, обеспечивало ему богатые денежные средства. Таким образом, отпала необходимость в какой-либо денежной помощи со стороны империи. Курфюрсты совершенно неправильно оценивали финансовое положение молодого Габсбурга: в действительности складывалась совершенно противоположная ситуация. Максимилиан, обескровленный борьбой за власть в Нидерландах, израсходовал наследство Марии. Ему предложили принять на себя обязанности богатого короля, а он сам надеялся на помощь других.

После коронации в Аахене новый король и его венценосный отец поехали в Нидерланды, где встретили на удивление дружеский прием. Хотя страна сильно пострадала, остатки былого богатства сохранились повсюду, и Фридрих III, всю свою жизнь отказывавшийся от роскоши, оказался в сказочной стране. Теперь он мог понять сына, ни за что не хотевшего возвращаться на австрийскую родину и делавшего все возможное для удержания Нидерландов. Но на этой горячей земле мир постоянно нарушался. Повсеместно вновь вспыхивали отдельные схватки, не предвещая ничего хорошего. Кроме того, создалось международное положение, чрезвычайно опасное для вновь избранного короля. Людовик XI, как и прежде, не успокаивался и оплел интригами половину Европы. Верный инстинкт подсказал ему искать союзника в лице венгерского короля Маттиаша Корвина, предложив заключить союз против Максимилиана. И новый английский король, желавший мира с Францией, примкнул к такому союзу. Максимилиан оказался окруженным врагами. Сильно пострадавшие города Нидерландов требовали от молодого короля примирения с Францией, кроме того, они чувствовали себя эксплуатируемыми и желали получить отчет за большие денежные суммы, которые их вынуждали выплатить. Максимилиан, ни в коем случае не собираясь поддаваться давлению со стороны городов, появился в Брюгге с пятьюстами рыцарями, дабы усмирить непокорный город. Его веселый советчик и верный попутчик Кунц фон дер Розен предостерегал его от коварства жителей Брюгге, но Максимилиан не позволил отговорить себя и вошел в кажущийся спокойным город. Здесь его ждало одно из самых неприятных потрясений его жизни!

Сначала жители Брюгге повели себя необычно мирно, казалось, они окончательно примирились с его регентством. В хорошем расположении духа Максимилиан решил в феврале 1488 г. вместе с ландскнехтами покинуть город и поехать в направлении Гента. Но у ворот их внезапно окружила толпа людей, явно собирающихся не позволить им уйти целыми и невредимыми. Такого унижения ни Максимилиан, ни его солдаты не могли снести. Ландскнехты двинулись на эту свору, выставив пики, но прежде чем они смогли достать кого-нибудь, все колокола Брюгге зазвонили, призывая к штурму, и в мгновение ока Максимилиан увидел перед собой сотни яростно кричащих мужчин и женщин, вооруженных пиками, навозными вилами и цепами, набрасывающихся на него и его людей. Посреди города жители соорудили заграждение из повозок, окружив их грозными тяжелыми орудиями. Максимилиан попал в западню. Но даже в этой безвыходной ситуации он не потерял мужества, надеясь на убеждающую силу своих речей и искусство дипломатии. Но здесь он просчитался, поскольку переговоры сразу же отклонили. Народ жаждал увидеть, как покатятся головы, и если будет нужно, то и голова короля! Максимилиан в отчаянии не видел выхода. Жители Брюгге не церемонились: они заточили его вместе с несколькими преданными людьми в Краненбург, где потребовали наказания виновных придворных, объявленных ответственными за всеобщую бесхозяйственность в стране. Кроме того, его вынуждали отказаться от регентства и заключить наконец мир с французским королем.

Весть о восстании жителей Брюгге против короля распространилась по Нидерландам со скоростью пожара. Прежде всех гентские горожане сочли, что настал час расплаты. Сапожник по имени Коппенхоле встал во главе толпы забияк, определявших политику Гента. Сомнительные типы, обуреваемые жаждой крови, прибыли в Брюгге для шельмования плененного короля и с требованием удовлетворения своих претензий. Если до сих пор ситуация являлась угрожающей, теперь из-за прибытия гентской черни она стала опасной для жизни. Кто-то распустил слух, будто верные королю люди будут пытаться освободить Максимилиана и его соратников. В результате этой небылицы короля заперли в маленькой комнате, оборудованной в виде клетки. Здесь он должен был, хотел он того или нет, смотреть во двор, где изо дня в день на плахе у его людей вырывали бессмысленнейшие признания, а затем замучивали до смерти или обезглавливали. И его ландскнехтам приходилось не легче, их выискивали повсюду и затравливали до смерти. Горожане зверствовали, опьяненные кровью, и этому не было видно конца. Не только ужасное положение верных людей лишало Максимилиана сна: для него специально изобрели психологические методы пытки. Так, например, перед его окном часами играли кошачьи концерты или ставили лучников, целившихся в Максимилиана, как только он показывался. Чудо, что у молодого короля не сдали нервы, и он сохранил хладнокровие. Максимилиан отказался от попытки освобождения, которую ему предлагал его верный «веселый советник», рассчитывая на свое положение помазанного германского короля. Из секретных сообщений он узнал: его старый отец привел в движение все рычаги, чтобы прийти на помощь сыну. Для Фридриха не составило большого труда собрать внушительное войско, ведь не только отдельные нидерландские города не поддержали злодейские действия жителей Брюгге, но и по всему христианскому миру, исключая Францию, прошел вопль возмущения. Дело немецкого короля стало международным, папа высказал мнение по этому поводу, пригрозив бунтовщикам отлучением от церкви. Видимо, горожане Брюгге должны будут открыть городские ворота, уступая превосходству имперского войска, но доживет ли Максимилиан до этого дня. Но все страшились совершить последний шаг и верили, что будет намного больше смысла, если император пойдет на уступки. В мае 1488 г. ему предложили договор с изложенными в нем требованиями, и он его подписал не моргнув глазом. Как именно Максимилиан относился к содержанию договора, в котором коренным образом урезались его права, никто не знал. Лишь только на бумаге высохли чернила, его выпустили на свободу.

Тем временем Фридрих III с имперским войском подошел к мятежным городам Брюгге и Генту. Позорное пленение сына, рассматриваемое императором как преступление против величества, следовало покарать со всей строгостью. Но ему не удалось одержать решительной победы; поскольку, как всегда, его войскам платили мало или не платили вовсе, боевой дух упал до минимума. Солдаты императора попытались добыть себе плату, грабя население без зазрения совести. Последствием стали мятежи по всей Фландрии. Любыми средствами на суше и на воде страна старалась отделаться от Габсбурга и его свиты. Когда Максимилиан в январе 1489 г. попал в шторм на Северном море и смог спастись в последнюю минуту лишь благодаря самоотверженным действиям друзей, то, устав от борьбы, он передал другу и соратнику Альбрехту Саксонскому управление Нидерландами. Сам он покинул страну, где более десяти лет почти непрерывно провел на поле боя.

Кровавые стычки все продолжались, война стала самостоятельным явлением. Никто уже точно не знал, кто друг, а кто враг, каждый воевал против каждого до полного уничтожения. Страна была полностью разрушена, пашни опустошены, скотина забита, крестьяне убиты, торговля и ремесла находились в упадке, сказочное богатство городов растаяло. Обескровленная страна могла более или менее восстановиться через многие поколения.

Максимилиан не хотел войны, но не смог противостоять постоянным провокациям французского короля. Он прибыл в Бургундию неопытным молодым человеком, не обладающим правильным чутьем при выборе людей, действующих за его спиной. Коррумпированные до мозга костей и морально разложившиеся, они набивали карманы и вредили репутации короля.

Зрелым мужчиной покидал Максимилиан Нидерланды. Он показал себя не только как герой войны и боец, он научился всему необходимому для будущего императора. Романтический юноша стал реальным политиком, правда, еще не совсем забывшим о своих идеалистических целях. Его будущая жизнь определялась опытом, приобретенным в Бургундии, самом современном государстве Европы. На Максимилиана произвело впечатление не только образцовое войско, организованное Карлом Смелым, очень скоро он понял: жизнедеятельность государства зависит от хорошо продуманной системы управления, основополагающие структуры которого он хотел ввести в австрийских землях. Традиции и прогресс он задумал соединить в совершенный симбиоз, как в Бургундии. Всегда открытый для всего нового, Максимилиан находился под большим впечатлением от культуры бургундского двора: она совершила переворот в его сознании. Художники и ученые всегда находили у короля понимание, а иногда и материальную поддержку. Именно художники считали Максимилиана одним из самых значительных людей, по его поручению они писали его портреты, выставляемые затем на обозрение общественности. Таким образом, он стал известен всей империи.

Еще будучи герцогом Бургундским, Максимилиан мастерски умел создавать себе популярность. Он прибыл в Нидерланды никому не известным принцем, но вскоре его знал каждый малый ребенок, ведь он проскакал вместе с очаровательной женой через всю страну. И французский король Людовик XI способствовал его известности, хотел он того или нет, неустанно распуская самые дикие слухи о принце, а потом о короле. К ним прислушивались вполуха, но все-таки каждый в государстве сам хотел убедиться, каков в действительности характер у будущего монарха. Таким образом, смешалось хорошее и плохое, и постепенно сформировался образ Максимилиана. Молодой король стал самостоятельной личностью, совсем не желающей находиться в тени своего отца. Их охотно сравнивали друг с другом, причем часто в пользу Максимилиана. В последние времена уходящего Средневековья, на пороге нового, мощно пробивающегося вперед времени, открытость, личная храбрость и духовность ценились больше, чем спокойное благоразумие, расценивавшееся как неспособность к принятию решений. Если старый отец-император скромно проезжал по стране в сером плаще на воловьей арбе, оставаясь никем не замеченным, то его динамичный сын, ехавший, как настоящий властитель, на прекрасном скакуне, вызывал всеобщее ликование. Казалось, он приближает новые, лучшие времена, и все стремились вместе с ним вступить в будущее!