из которой читатель узнает о том, как Чжан Фэй сражался на Чанфаньском мосту, и о том, как Лю Бэй потерпел поражение и бежал в Ханьцзинькоу

Чжун Цзинь и Чжун Шэнь преградили путь Чжао Юню с намерением убить его. Чжао Юнь приготовился драться.

Первым навстречу ему, размахивая огромной секирой, выехал Чжун Цзинь. Чжао Юню быстро удалось сбить противника с коня. Тогда его атаковал Чжун Шэнь со своей алебардой. Чжао Юнь хотел уклониться от боя, но враг быстро настиг его и поднял алебарду, собираясь нанести удар в спину. Чжао Юнь стремительно повернул своего коня и встретился с Чжун Шэнем грудь с грудью. Держа копье левой рукой, Чжао Юнь отбил в сторону алебарду врага, правой рукой выхватил меч «Черное острие» и снес Чжун Шэню полголовы вместе со шлемом. Чжун Шэнь замертво рухнул с коня, а его воины бросились врассыпную.

Чжао Юнь медленно поехал в направлении Чанфаньского моста. Но вскоре позади опять послышались возгласы: Вэнь Пин со своим отрядом гнался за ним. Когда Чжао Юнь добрался до моста, его конь совершенно выбился из сил.

— Чжан Фэй, помоги мне! — крикнул Чжао Юнь, заметив Чжан Фэя, стоявшего на мосту и готового к бою.

— Хорошо! Уезжай отсюда быстрей, с преследователями расправлюсь я сам!

Чжао Юнь перебрался через мост и, не останавливаясь, поехал дальше. Проехав ли двадцать, он увидел Лю Бэя и его людей, которые отдыхали, расположившись под деревьями. Чжао Юнь сошел с коня и, низко поклонившись, зарыдал. Лю Бэй тоже не в силах был сдержать слез.

— Я так виноват, так виноват перед вами! Даже десять тысяч смертей были бы для меня легким наказанием! — еще не успев отдышаться, запричитал Чжао Юнь. — Не уберег я госпожу Ми! Она была ранена, но ни за что не хотела сесть на коня и предпочла умереть, бросившись в колодец! Мне пришлось повалить стену, чтобы прикрыть его. Вашего сына я положил себе на грудь и вырвался из окружения. Его счастливая судьба помогла и мне избежать смерти! Сначала мальчик плакал, а теперь что-то затих… Жив ли он?

Чжао Юнь открыл ребенка. А-доу продолжал спать безмятежным сном.

— Ваш сын невредим! — обрадовался Чжао Юнь и протянул ребенка Лю Бэю.

Лю Бэй взял сына и вдруг бросил его наземь:

— Из-за тебя, негодника, я чуть не лишился храбрейшего воина!

Чжао Юнь быстро наклонился и подхватил А-доу.

— О господин! — воскликнул он. — Даже если бы меня истерли в порошок, все равно этого было бы недостаточно, чтобы отблагодарить вас за вашу доброту!

Потомки сложили стихи, в которых восхваляют Чжао Юня:

Преследуя Чжао Юня, Вэнь Пин достиг Чанфаньского моста. Там с копьем стоял Чжан Фэй. Глаза его пылали гневом, усы ощетинились, как у тигра. К тому же за рощей, к востоку от моста, Вэнь Пин заметил облако пыли. Боясь попасть в засаду, он остановился.

Вскоре подоспели Цао Жэнь, Ли Дянь, Сяхоу Дунь, Сяхоу Юань, Ио Цзинь, Чжан Ляо, Чжан Го и Сюй Чу. Грозный вид Чжан Фэя испугал и их. Опасаясь какой-либо хитрости со стороны Чжугэ Ляна, они тоже остановились в нерешительности. Построившись в линию к западу от моста, они отправили гонца к Цао Цао. Тот лично приехал посмотреть, что здесь происходит.

Чжан Фэй, все еще неподвижно стоявший на мосту, заметил в задних рядах войск противника темный шелковый зонт, бунчуки и секиры, знамена и флаги и, решив, что это явился сам Цао Цао, зычным голосом крикнул:

— Эй! Кто там хочет насмерть драться со мной? Я — Чжан Фэй из удела Янь!

Голос Чжан Фэя напоминал раскаты грома, и у воинов Цао Цао от страха задрожали поджилки. Цао Цао поспешно велел убрать зонт.

— Я слышал от Гуань Юя, — сказал Цао Цао своим приближенным, — что Чжан Фэй может на глазах многотысячной армии противника снять голову полководцу так же легко, как вынуть что-нибудь из своего кармана! Надо с ним быть поосторожнее!

— Чжан Фэй из удела Янь здесь! — снова донесся голос Чжан Фэя. — Кто посмеет сразиться со мной?

Цао Цао совсем пал духом, и у него появилось желание поскорее убраться восвояси. От зоркого взгляда Чжан Фэя не укрылось движение в задних рядах противника.

— Ну, что вы там возитесь? — крикнул он, потрясая копьем. — Драться не деретесь, уходить не уходите!

Голос Чжан Фэя был так грозен, что стоявший рядом с Цао Цао Сяхоу Цзе от страха замертво свалился с коня. Цао Цао бросился без оглядки, а вслед за ним бежало и все его войско. Поистине, как желторотый птенец, испугавшийся удара грома, или как беззащитный дровосек, услышавший вблизи рев тигра, неслись воины Цао Цао неудержимым потоком, топча и сминая друг друга. Многие из них побросали копья и шлемы.

Потомки воспели Чжан Фэя в стихах:

Устрашенный грозной силой Чжан Фэя, Цао Цао мчался на запад. Шапку он потерял, волосы его растрепались. Чжан Ляо и Сюй Чу едва поспевали за ним. От великого страха Цао Цао совершенно лишился присутствия духа.

— Господин чэн-сян, — кричал вдогонку ему Чжан Ляо, — не бойтесь! Ведь Чжан Фэй был один! Прикажите вернуть войска, и мы захватим Лю Бэя в плен!

Цао Цао немного пришел в себя и приказал Чжан Ляо и Сюй Чу вернуться к Чанфаньскому мосту на разведку.

Чжан Фэй видел, как противник обратился в бегство. По его приказанию, воины сняли ветви с хвостов коней и вышли из рощи. Они перерубили балки моста, чтобы затруднить переправу врагу, и отправились к Лю Бэю, которому Чжан Фэй передал эту историю со всеми подробностями.

— Да! В храбрости тебе отказать нельзя, но вот в хитрости ты сплоховал! — покачал головой Лю Бэй.

— Как это так? — удивился Чжан Фэй.

— А вот так — теперь Цао Цао начнет нас преследовать! Тебе не надо было разрушать мост!

— Куда ему преследовать? Он от одного моего крика убежал за несколько ли!

— Вот если бы ты мост не разрушил, он действительно не посмел бы двинуться вперед, — твердил Лю Бэй. — Теперь же он решит, что мы струсили, и погонится за нами. Не забывай, что у него многотысячная армия, и если он не побоялся перейти реки Хуанхэ и Хань, то разрушенный мост его не остановит.

Лю Бэй тотчас же велел двигаться к Маньяну по малой дороге, проходившей мимо Ханьцзинькоу.

Чжан Ляо и Сюй Чу, посланные на разведку к Чанфаньскому мосту, донесли Цао Цао, что Чжан Фэй разрушил мост и ушел.

— Значит, он струсил! — заключил Цао Цао и послал десятитысячный отряд к реке навести три плавучих моста, чтобы этой же ночью переправиться на восточный берег реки.

— Будьте осторожны! — предупредил Ли Дянь. — Как бы за этим не скрывалась какая-нибудь хитрость Чжугэ Ляна!

— Глупости! — уверенно возразил Цао Цао. — Чжан Фэй храбрый воин, и только. Он не хитер!

Войскам был отдан приказ выступать без промедления.

Приближаясь к Ханьцзиню, Лю Бэй услышал позади крики и барабанный бой. Оглянувшись, он увидел облако пыли. Казалось, дрожала земля.

— Что нам делать? — воскликнул он. — Перед нами великая река Янцзы, а позади враг…

Лю Бэй приказал Чжао Юню приготовиться к бою. Тем временем Цао Цао обратился к своим войскам:

— Лю Бэй сейчас напоминает рыбу, попавшую в котел, тигра, провалившегося в яму. Если не захватить его — значит отпустить рыбу в море, а тигра в горы. Вперед, воины! Не жалейте сил!

Воодушевленное войско бросилось в погоню. Однако за склоном горы они натолкнулись на конный отряд противника. Загремели барабаны, послышался мощный голос:

— Стой! Я давно поджидаю вас здесь!

Впереди отряда верхом на Красном зайце, с мечом Черного дракона в руке стоял Гуань Юй. Он узнал о битве на Чанфаньском мосту в Данъяне и поспешил сюда, чтобы отрезать путь врагу.

— Ну, вот мы и опять попали в ловушку, подстроенную Чжугэ Ляном! — заметив Гуань Юя, сказал Цао Цао и приказал всей армии отступать.

Гуань Юй преследовал противника несколько десятков ли, а потом собрал своих воинов и вернулся, чтобы охранять Лю Бэя, направлявшегося в Ханьцзинь. Лодки уже ожидали их. Гуань Юй попросил Лю Бэя с госпожой Гань и А-доу сесть в одну лодку.

— А почему я не вижу второй золовки? — спросил он, не находя среди присутствующих госпожи Ми.

Лю Бэй печально вздохнул и поведал ему о случившемся в Данъяне.

— Вот видите! — горестно заметил Гуань Юй. — Если бы вы не помешали мне в Сюйтяне, мы бы избежали такого несчастья сейчас!

— Я тогда боялся, как бы не разбить вазу, бросая камнем в крысу, — ответил брат.

Во время этого разговора со стороны южного берега донесся гром боевых барабанов. Пользуясь благоприятным ветром, множество больших судов и легких лодок стремительно приближалось к беглецам. На носу одной из лодок стоял человек в белом халате, с серебряным шлемом на голове и громко кричал:

— Дядюшка! Вы живы? Ваш племянник идет вам на помощь!

У Лю Бэя отлегло на душе: он узнал Лю Ци. Вскоре Лю Ци был возле него и со слезами поклонился.

— Я слышал, дядюшка, что на вас напал Цао Цао и что вы в опасности, — сказал он, — вот я и поспешил к вам на помощь.

Лю Бэй очень обрадовался встрече. Они соединили свои войска и тронулись в путь. Сидя в лодке, Лю Бэй и Лю Ци рассказывали друг другу о своих приключениях.

Вдруг Лю Ци встрепенулся и, указывая рукой на юго-восток, откуда, вытянувшись в линию, приближались боевые суда, встревоженно произнес:

— Смотрите! Ведь я все войска из Цзянся привел с собой, чьи же это идут корабли? Что нам делать? Может быть, это Цао Цао или Сунь Цюань из Цзяндуна?

Лю Бэй внимательно всматривался в приближающиеся суда. На носу одного из кораблей сидел человек в шелковой повязке на голове и в одежде даоса. Это был Чжугэ Лян, а рядом с ним стоял Сунь Цянь. Лю Бэй сделал Чжугэ Ляну знак перейти к нему в лодку, и когда тот предстал перед ним, спросил, как он здесь очутился.

— А вот так. Как только я прибыл в Цзянся, я высадил Гуань Юя с подкреплениями на берег реки у Ханьцзиня. Мне было ясно, что Цао Цао будет вас преследовать и вы пойдете не в Цзянлин, а в Ханьцзинь. Племянника вашего я попросил выехать вам навстречу, сам же отправился в Сякоу, поднял там войско и пришел вам на помощь, — объяснил Чжугэ Лян.

Лю Бэй был безгранично рад. Соединив все войска, он держал совет с Чжугэ Ляном о том, как разбить Цао Цао.

— Я думаю, что вам, господин мой, разумнее всего было бы уехать в Сякоу, — посоветовал Чжугэ Лян. — Это город неприступный, там много всяких запасов, обороняться можно долго. Ваш племянник пусть едет в Цзянся, приводит там в порядок флот и запасает оружие. Расположив таким образом войска треугольником, мы сможем отразить нападение Цао Цао. И наоборот, если мы все уйдем в Цзянся, положение наше будет менее прочным.

— Вы, конечно, правы, — согласился Лю Ци, — но все же я хотел бы просить дядюшку поехать со мною в Цзянся и побыть там, пока я приведу в порядок войска. А потом можно уехать в Сякоу без промедления.

— Ты тоже сказал правильно, дорогой племянник, — одобрительно кивнул Лю Бэй. — Я поеду с тобой.

Лю Бэй оставил Гуань Юя с пятью тысячами воинов охранять Сякоу, а сам вместе с Лю Ци уехал в Цзянся, захватив с собой и Чжугэ Ляна.

Когда Цао Цао увидел, что Гуань Юй преградил ему путь, он остановился и прекратил преследование Лю Бэя, опасаясь попасть в засаду. К тому же он боялся, что Лю Бэй, двигаясь по реке, опередит его и первым займет Цзянлин. Цао Цао изменил направление и поспешил к Цзянлину.

В Цзинчжоу уже знали о том, что произошло в Сянъяне. Чжи-чжун Дэн И и бе-цзя Лю Сянь решили, что против Цао Цао им не устоять. Они вывели цзинчжоуские войска в предместье города и принесли покорность. Цао Цао торжественно въехал в город. Он успокоил население, освободил томившегося в заточении Хань Суна и назначил его на должность да-хун-лу — распорядителя посольских приемов. Остальные чиновники тоже получили награды.

Покончив со всеми неотложными делами, Цао Цао созвал на совет своих военачальников.

— Лю Бэй ушел в Цзянся, и я боюсь, что он вступит в союз с Восточным У. Это укрепит его силы! Не посоветуете ли вы мне, как с ним разделаться? — обратился Цао Цао к присутствующим.

— Я думаю, что вам следовало бы отправить гонца с грамотой в Цзяндун и пригласить Сунь Цюаня в Цзянся поохотиться, — предложил советник Сюнь Ю. — Там вы вместе с Сунь Цюанем захватите Лю Бэя, разделите между собой цзинчжоуские земли и заключите вечный союз. Слава ваша разнесется далеко, и устрашенный Сунь Цюань покорится вам без сопротивления. В этом нет никаких сомнений!

Цао Цао принял этот план. В Восточный У к Сунь Цюаню помчался гонец с грамотой, а вслед за ним двинулось огромное войско. У Цао Цао было около восьмисот тридцати тысяч воинов, но для большей острастки он велел распространять слух, что войска его не счесть.

Сухопутные войска и боевые корабли двигались вдоль берега реки Янцзы на восток, растянувшись от Цзинся до Цихуана. Цепь укрепленных лагерей протянулась более чем на триста ли.

Цзяндунский правитель Сунь Цюань, находившийся со своим войском в Чайсане, узнал, что армия Цао Цао заняла Сянъян и что Лю Цзун сдался. И вот теперь, когда Цао Цао направлялся к Цзянлину, Сунь Цюань созвал своих советников, чтобы обсудить с ними план обороны от врага.

Первым взял слово Лу Су.

— Мне кажется, — сказал он, — что вам, господин мой, следовало бы занять Цзинчжоу. Округ этот примыкает непосредственно к нашим границам, а богатств в нем столько, что их достаточно было бы для любого императора или вана! К тому же Лю Бяо недавно умер, а его помощник Лю Бэй потерпел поражение. С вашего позволения я хотел бы поехать в Цзянся выразить соболезнование семье покойного, а заодно договориться с Лю Бэем и бывшими военачальниками Лю Бяо и просить их помочь нам разбить Цао Цао. Если Лю Бэй выразит согласие, все будет в порядке.

Сунь Цюаню такой совет понравился, и он отпустил Лу Су в Цзянся с подарками семье покойного Лю Бяо.

Лю Бэй, Чжугэ Лян и Лю Ци по прибытии в Цзянся стали держать совет. Чжугэ Лян сказал:

— Самим нам с Цао Цао не справиться — войско у него слишком уж велико. Попросим помощи у Сунь Цюаня. Пусть север схватится с югом, а мы, находясь в середине, на этом выиграем. Разве в этом есть что-либо невозможное?

— Да. Я боюсь, захочет ли Сунь Цюань иметь с нами дело? — усомнился Лю Бэй. — Цзяндун — земля обширная, с многочисленным населением, и у них там свои устремления.

— Ну что ж, подождем, — сказал Чжугэ Лян. — Не может быть, чтобы сейчас, когда Цао Цао, как тигр, засел на реках Янцзы и Хань, из Цзяндуна не прислали к нам посла для переговоров. Если никто не приедет, я сам отправлюсь в Цзяндун и добьюсь, чтобы юг сцепился с севером. Победит юг — мы вместе уничтожим Цао Цао и завладеем округом Цзинчжоу; победит север — мы захватим земли к югу от Янцзы, и только.

— Рассудили вы прекрасно, — согласился Лю Бэй. — Но как добиться, чтобы Цзяндун вступил с нами в переговоры?

Долго думать об этом не пришлось, так как в эту минуту доложили Лю Бэю, что от Сунь Цюаня прибыл Лу Су выразить соболезнование по поводу смерти Лю Бяо.

— Лодка его уже пристала к берегу!

— Ну, вот и прекрасно! — улыбнулся Чжугэ Лян и, обращаясь к Лю Ци, спросил: — Скажите, вы посылали кого-нибудь выразить соболезнование, когда умер Сунь Цэ?

— До этого ли было тогда? — воскликнул Лю Ци. — Ведь они мстят нам за гибель Сунь Цзяня!

— Вот вам доказательство, что Лу Су приехал с целью выведать обстановку! — сказал Чжугэ Лян Лю Бэю. — Если он станет расспрашивать вас о действиях Цао Цао, отвечайте ему, что вам ничего не известно. Если же он будет настаивать, пошлите его ко мне.

Договорившись обо всем, они послали людей встречать гостя.

Прибыв в город, Лу Су первым долгом явился к Лю Ци, преподнес ему подарки и выразил соболезнование по поводу смерти его отца. Лю Ци принял дары и пригласил Лу Су к Лю Бэю. После приветственных церемоний Лю Бэй попросил гостя пройти во внутренние покои и выпить вина.

— Как я счастлив, что, наконец, вижу вас! — воскликнул Лу Су, когда он остался наедине с Лю Бэем. — Я давно слышал ваше славное имя, но все не представлялось случая встретиться с вами! Недавно мне стало известно, что вы сражались с Цао Цао. Вероятно, вы многое знаете о нем. Вот я и хотел бы спросить, какова численность его армии?

— Что вы, что вы! — воскликнул Лю Бэй. — Я вовсе не сражался с Цао Цао. Ведь у меня мало войск, и я обратился в бегство, как только услышал, что его армия приближается! Откуда мне знать, что там у него творится?

— Может ли быть, чтобы вы ничего не знали? — осмелился выразить недоверие Лу Су. — Я слышал, что вы пользуетесь услугами Чжугэ Ляна, а он дважды нанес с помощью огня такой урон врагу, что сам Цао Цао едва унес ноги!

— Мне об этом ничего не известно. Такие подробности знает только Чжугэ Лян.

— А где он сейчас? Мне хотелось бы с ним повидаться.

Лю Бэй велел пригласить Чжугэ Ляна. После приветственных церемоний Лу Су спросил:

— Не можете ли вы сказать мне, что сейчас делает Цао Цао? Ведь для вас не существует тайны! Недаром все восхищаются вашими талантами и добродетелями!

— Да, хитрость и коварство Цао Цао мне известны хорошо, — ответил Чжугэ Лян. — Жаль только, что из-за недостатка сил нам пришлось уклониться от встречи с ним.

— А что собирается делать господин Лю Бэй?

— Поедет к У Чэню, правителю округа Цанъу. Они старые друзья, — промолвил Чжугэ Лян.

— Так у него же не хватает сил, чтобы самого себя защитить! Где тут еще думать о других!

— Раз нет ничего лучшего, приходится хотя бы временно искать убежища там.

— А по-моему, вам лучше всего заключить союз с Восточным У, — сказал Лу Су. — Сунь Цюань имеет отборное войско, много провианта и всяких запасов. К тому же он почитает мудрых и способных людей; многие герои из-за реки Янцзы идут к нему. Пошлите к Сунь Цюаню своих людей, и они обо всем договорятся.

— У Лю Бэя с Сунь Цюанем никогда не было никаких связей, и мне кажется, что это будет лишь напрасная трата слов, — возразил Чжугэ Лян. — Кроме того, мне некого послать.

— А не согласились бы вы сами поехать? — спросил Лу Су. — Талантами я не обладаю, но помог бы вам встретиться с Сунь Цюанем и обсудить великое дело! Да и ваш старший брат, который сейчас служит советником у Сунь Цюаня, тоже вам очень обрадуется!

— Нет, нет! — вмешался Лю Бэй. — Чжугэ Лян — мой учитель, и я ни на минуту не могу с ним расстаться!

Лу Су настойчиво продолжал упрашивать, но Лю Бэй делал вид, что не собирается уступать. Наконец Чжугэ Лян сказал:

— А все же я просил бы вас разрешить мне поехать, господин мой. Дело очень важное!

И Лю Бэй согласился. Лу Су распрощался с ним и с Лю Ци, сел в свою лодку вместе с Чжугэ Ляном, и они отправились в Чайсан к Сунь Цюаню.

Поистине:

Если вы не знаете, чем закончилась эта поездка, посмотрите следующую главу.