12 (22) июня 1682 года сэр Томас Линч, вторично занявший пост губернатора Ямайки, писал министрам торговли и плантаций: «Вряд ли можно было выжить и испытать больше несчастий, чем выпало на мою долю в этом рейсе. После того как шестнадцать или восемнадцать недель противный ветер удерживал нас в порту, вызвав непредвиденные потери и расходы, мы поднялись на судно. Мы достигли Мадейры, и здесь у моей жены случился выкидыш и она слегла, так что через месяц или пять недель я был вынужден оставить ее вместе с половиной семьи. Мы покинули Мадейру 6 апреля, а через пять или шесть дней после того, как мы приблизились к тропикам, я заболел из-за жары. Мы достигли Барбадоса 30 апреля и пробыли там три дня. Между ним и Ямайкой мне стало еще хуже, так что когда я высадился на берег в воскресенье 14 мая, я не мог идти от боли и головокружения. Однако я проследовал в церковь, и там королевское поручение было зачитано. В тот же вечер я присягнул тем из Совета, кто был в городе, а остальным — на следующий день и расположился в доме капитана Уилсона, поскольку Королевский дом вот-вот рухнет. Все джентльмены графства и милиция были готовы сопровождать меня в город, но я в течение шести дней не мог передвигаться. В это время пришла баркалона из Картахены с письмом от губернатора с просьбой позволить купить смолу, деготь и пр. для переоснащения галеонов, которые были потрепаны штормом… Они находились в Индиях год и везут много серебра. Я дал им позволение приобрести то, что они просили, и 25 мая отправил фрегат “Норвич” сопроводить баркалону в Картахену, чтобы поставить губернатора в известность о моем прибытии и потребовать отдать несколько заключенных, а также шлюп, нагруженный сахаром и индиго, который был уведен отсюда. Чтобы побудить его пойти нам навстречу, я отправил ему двух негров, доставленных пиратами из Южного моря. Когда я находился в Пойнте, капитан Коксон, один из наших прославленных приватиров, принес мне каперское свидетельство, которое я отправляю как вещь огромного значения… Оно противоречит Мадридскому миру, и я уверен, приведет к новым вылазкам сих разбойников, прикрывающихся любыми каперскими грамотами… Я прибыл сюда 25 мая, хотя и был еще очень болен, поскольку офицеры и джентльмены не пришли бы до тех пор, пока не увидели меня здесь. Поскольку Королевский дом находится здесь в таком же плачевном состоянии, как и в Пойнте, мне пришлось отправиться в дом полковника Моулзвёрта. 27 мая был собран Совет, и я приказал капитану [Чарлзу] Моргану прислать мне отчет об оружии и припасах, которые хранятся здесь. Я также приказал сэру Генри Моргану, полковнику Моулзвёрту, майору Бейчу и капитану Уилсону взять рабочих, провести инспекцию портов и подготовить контракты для их ремонта».

Итак, на Ямайке появился новый правитель. Передав ему дела общественные, сэр Генри почти полностью переключился на дела приватные. Летом он купил еще несколько земельных участков. 6 (16) августа Джон Арчер продал Моргану 510 акров земли в приходе Сент-Мэри, а 10-го числа того же месяца Джеймс и Марджери Беркли из прихода Вере уступили ему участок земли в Порт-Ройяле, в районе улиц Йорк-стрит и Тауэр-стрит.

В октябре генеральный ревизор Ямайки Реджинальд Уилсон, назначенный управляющим делами флота, попытался найти отчеты и иные документы, касавшиеся деятельности его ведомства в период губернаторства графа Карлайла и Моргана, но, к своему ужасу, ничего не обнаружил. О результатах ревизии он тут же доложил Линчу и запросил у него инструкции по поводу дальнейших действий. Губернатор заподозрил своих предшественников в мошенничестве, коррупции и утаивании сведений о всех кораблях, прибывавших на Ямайку и покидавших ее во время их правления. По данному факту было начато негласное расследование.

26 октября (5 ноября) в Сантьяго-де-ла-Веге состоялось заседание Совета Ямайки, на котором было решено выплатить ряду высших должностных лиц задолженности по зарплате: лорду Карлайлу и генерал-майору сэру Фрэнсису Уотсону — 125 фунтов стерлингов каждому, верховному судье Роберту Биндлоссу — 64 фунта, Сэмюэлу Лонгу — 8 фунтов стерлингов. Сэр Генри Морган потребовал заплатить ему 533 фунта стерлингов 6 шиллингов и 8 пенсов по тому же поводу, на что ему ответили, что он получил на руки деньги, причитавшиеся королю, «от пиратов Южного моря» и факт этот документально подтвержден. Тем самым Моргану дали понять, что отныне он отстранен от официальной «кормушки».

С прибытием очередного авизо из Лондона сэр Томас Линч получил на руки королевский приказ и распоряжение госсекретаря Дженкинса о задержании капитана Лепена, бывшего командира судна «Ла Тромпёз», для возмещения ущерба, который он нанес королю Франции. 6 (16) ноября в письме, адресованном Дженкинсу, Линч сообщил, что велел задержать Лепена, находившегося в то время в Сантьяго-де-ла-Веге, и доставить его в тюрьму. Письмо с приказом короля губернатор показал Чарлзу Барре, бывшему секретарю Моргана, и попросил его о помощи. «Три дня спустя, когда Барре был у меня, — рассказывает Линч, — я послал за Лепеном… и спросил его, где находятся двадцать пять тысяч крон, упомянутых в памятке [французского] посла. Он сказал, что эта сумма не соответствует реальности, ибо он доставил сюда лишь двенадцать тысяч фунтов сахара различного сорта, оцененного здесь в 1400 ф. ст., на 200 или 300 ф. ст. аннато (так называемое «помадное дерево». — В. Г.) и шестнадцать бочек вина из Фаяла… Вино и аннато он продал сам, а сахар он передал некоему капитану Хоскинсу, который вел все дела сэра Генри Моргана. Этот Хоскинс умер примерно месяц назад, поэтому я послал за его администратором, чтобы получить отчет об этом сахаре, и поручил Барре отправить его в письменном виде заинтересованному лицу; насколько я помню, он говорил мне, что Хоскинс получил около 120 000 фунтов сахара и, не имея возможности продать его здесь, отправил его по указанию Лепена в Англию. Он заплатил Лепену около 1200 ф. ст., которые предназначались шкиперу…»

Линч предложил Барре собрать всю необходимую информацию по делу Лепена, чтобы можно было привлечь француза к ответственности. Кроме того, губернатор подробно рассказал Дженкинсу о мерах, предпринятых им по поимке пиратов, — в частности, тех, что захватили фрегат «Ла Тромпёз».

В апреле и июне Линч отправил в Лондон еще несколько писем, в которых настоятельно просил короля Карла и правительство официально уволить Моргана с должности заместителя губернатора и передать этот пост сэру Хендеру Моулвёрту.

В начале сентября сэр Генри и ряд других членов Совета Ямайки были делегированы на заседания ассамблеи, «чтобы обсудить с ними порядок принятия законов», но Моргану не удалось найти общий язык с большинством депутатов ассамблеи, являвшихся сторонниками Линча.

На октябрьском заседании Совета Ямайки полковник Сэмюэл Бэрри и девять других членов совета проявили лояльность в отношении губернатора Линча и заявили «о своей готовности поддержать его во всех мероприятиях ради сохранения мира». Его превосходительство сердечно поблагодарил их за поддержку. Затем, в ходе дебатов по поводу «недавних беспорядков», политические противники Моргана обвинили его друга и свояка Роберта Биндлосса в неуважении к совету, нанесении удара Томасу Мартину и злостной клевете в адрес полковника Моулзвёрта. Биндлосса вывели из состава совета и приказали в течение часа покинуть город под угрозой сурового наказания. После этого был объявлен перерыв до второй половины дня. На вечернем заседании главный судья предложил Линчу отпустить из-под стражи капитана Чарлза Пенхоллоу, ранее осужденного решением жюри присяжных, собранных по инициативе Моргана. Под занавес зачитали показания свидетелей, допрошенных сэром Генри, и пришли к выводу, что оснований для продолжения рассмотрения «дела о беспорядках» пока что нет.

12 (22) октября 1683 года состоялось еще одно заседание совета. В протоколе записано:

«Генерал [Линч] уведомил сэра Генри Моргана, что он и Совет, обсудив последние беспорядки, страсти и дурные поступки в Порт-Ройяле, пришли к мнению, что они произошли в основном по его вине, при заступничестве злых людей, замешанных в том, и сие привело к нарушению спокойствия; что он во всех случаях демонстрировал свое нерасположение и причинял беспокойства своим правлением, а также поощрял [адвоката Роджера] Эллетсона, который ранее причинил немалые хлопоты Совету и правительству; поддерживал Крэдока, Уильяма Арчболда и других, которые насмехались и действовали с ним заодно; что Скарлет и его брат Арчболд не отстаивали интересы короля и организовали собрания, направленные против Билля о доходах назло его превосходительству; что пятеро или шестеро приватных людишек под их протекцией поносили и оскорбляли правительство, из-за чего ассамблея решила, что необходимо поручить генералу и Совету рассмотреть оное и защитить правительство и город; и затем генерал рассказал ему [Моргану] обо всем, что было получено под присягой, показав, что он вышел за рамки, как и мятежник капитан Пен-холлоу и прочие, которые образумились и попытались сохранить спокойствие, только не капитан [Чарлз] Морган и иные, которые повели себя вызывающе… и стали причиной раздоров между вигами и тори; он осыпал проклятиями ассамблею и поносил во время своих дебошей генерала, что стало весьма опасным для правительства и привело к волнению народа, в частности на Пойнте. И затем генерал объявил Совету, что сэр Генри рассказал ему о преступном замысле некоторых людей, собиравшихся свергнуть капитана [Чарлза] Моргана и убить его, дабы не позволить ему стать майором вместо [Сэмюэла] Бейча; сэр Фрэнсис Уотсон объявил, что он говорил нечто подобное и ему, однако же ничего подобного не было… как и прочих нелепиц, выдуманных сэром Генри.

В ответ на все это сэр Генри лишь выразил надежду, что его не обвинят еще и в прегрешениях других людей; да, он часто бранил их, но никогда не пытался оскорбить генерала; и с тем оставил все это на совести генерала, после чего удалился».

Когда губернатор спросил членов совета, будет ли способствовать королевской службе, миру и безопасности острова продолжение исполнения обязанностей Морганом, те пришли к мнению, что он должен быть отстранен от всех командных должностей. Соответственно решили, чтобы «сэр Генри Морган был отстранен от выполнения всех служебных обязанностей и руководящих постов и выведен из Совета».

Следующий протокол сообщает:

«Генерал повторил различные экстравагантные выходки сэра Генри Моргана во время опьянения, среди прочего — как он проклинал ассамблею; сэр Фрэнсис Уотсон и полковник Баллард сказали, что это не так; на что Совет велел майору Бейчу позвать миссис Уэллен, чтобы рассказать ему об этом; она пришла, будучи вызванной, и, принеся присягу, объявила, что однажды ночью сэр Генри Морган проходил мимо ее двери с несколькими другими, коих она не знает, и она слышала, как сэр Генри Морган чертыхнулся: “Черт возьми эту ассамблею!”».

В итоге всех этих разбирательств капитан Чарлз Морган был отстранен от командования фортом Порт-Ройяла, Роджера Эллетсона уволили с должности судьи, а Роберта Биндлосса вывели из состава совета.

2 (12) ноября в донесении, адресованном министрам торговли и плантаций, Линч писал, что ему противостояла «малочисленная, пьяная и глупая партия сэра Генри Моргана». Оппоненты губернатора «пытались поднять шумиху из-за нескольких законов, а также по поводу Акта о нефах, уверяя, что я был подкуплен, дабы содействовать Королевской Африканской компании. Эти вещи и спровоцированные ими беспорядки в Пойнте доставили мне больше проблем, чем я когда-либо имел в своей жизни».

Далее сэр Томас перечислил причины, почему он — «по просьбе ассамблеи и рекомендации Совета» — уволил со всех должностей сэра Генри, полковника Биндлосса и капитана Чарлза Моргана: 1) министры сами хотели, чтобы Морган был выведен из совета и отстранен от должности вице-губернатора, однако он, Линч, не сделал этого раньше, надеясь, что они найдут общий язык и будут вместе служить королю; 2) вместо объединения усилий с губернатором Морган не проявил к нему должного уважения и от всей души желал ему скорейшей смерти, дабы занять его пост; более того, «во время дебошей, продолжавшихся дни и ночи напролет, он все больше возвеличивался, а я подвергался критике со стороны участвовавших в них пяти-шести мелких подхалимов»; 3) сообщниками Моргана выступали «некто Крэдок, Эллетсон и другие, которые нарушали мир и оскорбляли правительство», хотя он, Линч, пытался оправдать их поведение как в совете, так и за его пределами; 4) «все беды и беспокойства, случившиеся в Пойнте со времени моего прибытия, были вызваны капитаном Морганом, но сэр Генри всегда защищал его вопреки закону, истине и справедливости»; 5) «сэр Генри Морган и капитан Морган организовали специальный клуб, посещаемый только пятью или шестью лицами, где (особенно когда его члены бывали пьяны) диссиденты богохульствовали и ругались; вся страна была сподвигнута ими принять наименование Лояльного Клуба, и люди начали замечать, что это выглядело так, будто он возомнил себя главой тори, а я, соответственно, должен был выглядеть главой вигов»; 6) однако «люди, как и я, возмущались этим, а поскольку клуб посещали лишь пять или шесть человек, и не имел ни смысла, ни денег, ни трезвости, он начал умирать, а сами актеры — все больше бояться и стыдиться своего участия в этом»; потом «произошел несчастный инцидент с судном “Фалкон”, о котором я уже писал вам, когда жюри присяжных было склонно объяснить смерть старпома Уайлда убийством»; в результате этого «некто Кауорд, диссидент, будучи зачинщиком оного, как и Мингем, последовавший за ним, спровоцировали капитана Черчилля на то, чтобы ругать и оскорблять инакомыслящих в Пойнте»; такие действия «понравились сэру Генри Моргану и клубу, которые стали на сторону Черчилля против жюри присяжных и сделали его одним из своей компании»; 7) «Черчилль рассказал мне в моей палате (когда я был болен), что капитан Пенхоллоу и несколько надежных и трезвомыслящих купцов замыслили убить его в День благодарения за спасение короля, что он был готов к сему и, соответственно, избежал этого, вернувшись на свой корабль, и что они наняли сброд и договорились, что нападут, когда некая песня будет спета»; капитан «публично подтвердил это у меня в зале перед несколькими членами Совета и ассамблеи, добавив, что они собираются его убить из-за того, что его звали Черчилль и его семья была связана с герцогом [Йоркским]; что Пойнт был хуже, чем Алжир, как сказал ему сэр Генри Морган»; позже Черчилль пришел в совет «и сказал, что об этом ему сообщил сэр Генри Морган и что он был человеком чести»; 8) тем временем «сэр Генри вывел меня из зала в гостиную и сказал мне, что имелся план напасть на капитана Моргана и убить его из опасения, что я могу назначить его майором, когда Бейч уйдет»; сэр Фрэнсис Уотсон заявил в совете, что сэр Генри говорил это и ему, но Морган впоследствии «стал отрицать это, будучи не в состоянии представить какие-либо доказательства»; капитан Чарлз Морган и его сообщники «едва не убили капитана Пенхоллоу», но сэр Генри спас его, заключив в тюрьму; вне себя от ярости, Морган поклялся, что Чарлз Пенхоллоу и его друзья хотели убить Черчилля, а капитана Моргана не убили лишь потому, что Черчилля не было рядом с ним — «так же как фанатики не убили короля, потому что рядом с ним не было герцога Йоркского»; 9) особо Линч подчеркнул, что, «напиваясь, сэр Генри весьма экстравагантно поносит правительство, ругается, чертыхается и посылает проклятия»; если бы министры «имели полное знание о его поведении в период его вице-губернаторства, о его излишествах, страстях и неспособности вести дела, вы были бы скорее поражены тем, как он вообще был взят на службу, чем тем, почему он теперь отправлен в отставку».

Губернатор также отметил, что о причинах увольнения полковника Роберта Биндлосса министры узнают из протоколов совета. «Я лишь добавлю, что он является одним из самых страшных людей, которых я знаю, — пишет он. — Когда я раньше был губернатором, а он — членом Совета, он в частном порядке взял у одного пирата ложное свидетельство против меня и отправил оное домой через секретаря лорда Воана. Меня бы уже не было в живых, если бы я доверился такому человеку».

Линч просил министров подтвердить его решение об увольнении Морганов, намекая, что в противном случае «станется беда, коли я умру». Он снова подчеркнул, что сэр Генри и его друзья «чинят страшные насилия и лишены чувств; они разъярены на людей, а люди — на них. Я бы должен был быть добрым в отношении Чарлза Моргана по многим причинам и, в частности, в связи с рекомендациями господина секретаря, но он настолько надменен, вспыльчив и неравнодушен к выпивке, что нет возможности ни служить ему, ни использовать его. Он был зачинщиком всех беспорядков в Пойнте, из-за которых я был вынужден лишить его должности заместителя коменданта. Он едва не убил нескольких сержантов, подравшись с ними, хотя им не было выплачено жалованье; одна женщина поклялась, что он убил ее мужа; офицеры в Пойнте могут поклясться, что ни один сержант или солдат не желает идти в крепость из-за страха перед ним и что многие дезертировали; клянутся, что он никогда не приходил в крепость до двенадцати или часа ночи, а затем пил или так буянил, что нещадно бил сержантов и солдат без всякой вины с их стороны; он и его сообщники были зачинщиками драки в Пойнте и едва не убили Пенхоллоу, за что теперь они приведены к послушанию и в Верховный суд. Мартин, генеральный сборщик податей, жаловался мне на днях, что [Чарлз] Морган пришел в его кабинет за деньгами и попытался ударить его без всякой причины, просто из буйства. Ничто так не свидетельствует о его злорадстве по отношению ко мне, как то, что он нарядился в новое платье светлых тонов, узнав о смерти моей жены, тогда как все остальные были в черном. А ведь она была его родственницей и оказала ему услугу… В прежних письмах я сообщил вам о необходимости лишить сэра Генри Моргана всяческих надежд на управление [Ямайкой]».

Морган начал слать в Лондон гневные протесты, но они не были услышаны. Уволенный со службы, он запил и уехал на время из Порт-Ройяла в свое имение Лоренсфилд. Оно лежало на полпути между Пэссидж-Фортом и Спаниш-Тауном, и отсюда легко и быстро можно было попасть как в столицу острова, так и в Порт-Ройял.

В январе 1684 года сторонники губернатора Линча предприняли еще одно наступление на Моргана и его друзей. 11 (21) января в Порт-Ройяле были взяты свидетельские показания у Генри Арчболда по поводу «крамольных речей» его друга, но тот отрицал, что сэр Генри Морган когда-либо посылал проклятия в адрес ассамблеи, и отверг все «доказательства» майора Сэмюэла Бейча. В тот же день адвокат Роджер Эллетсон показал под присягой, что не участвовал в беспорядках в Порт-Ройяле, имевших место в октябре 1683 года, и отверг утверждения о том, будто их инициатором был вице-губернатор.

28 февраля (9 марта) сэр Томас Линч составил новый отчет о ситуации на острове. В нем он сообщил министрам торговли и плантаций о «бегстве» Чарлза Моргана, который едва не погубил своих собутыльников и не устроил новые беспорядки в Порт-Ройяле, поскольку в ночь перед выходом в море на борту судна «Фалкон» он и его друзья «задирали стражу и оскорбляли офицеров». За день или два до этого Чарлз вместе с сэром Генри «и их партией» тайно подписали аттестат Джону Лонгворту, пастору Порт- Ройяла, — «больному человеку, который выпивал с ними, нарушая свои обязанности и оскорбляя свой приход». Линч и его сторонники также установили, что накануне отплытия Чарлз Морган составил «вредоносный и раскольничий» документ, подписанный его друзьями. «Сэр Генри был готов поклясться, что он не подписывал его, — сообщает Линч, — но мы подозреваем, что Чарлз Морган и сэр Фрэнсис Уотсон подписали его от имени остальных». Губернатор выразил уверенность, что король и лорды министерства не придадут значения пасквилю, который передаст им смутьян Чарлз, и будут всецело доверять официальной информации, исходящей от губернатора, ассамблеи и Совета Ямайки.

29 февраля (10 марта) в Лондоне состоялось заседание министерства торговли и плантаций. На нем было зачитано письмо сэра Томаса Линча от 2 (12) ноября 1683 года, в котором он сообщал о приостановке членства сэра Генри Моргана и полковника Биндлосса в Совете Ямайки и об увольнении полковника Чарлза Моргана. «Мы рекомендуем действия сэра Томаса Линча утвердить», — сказано в постановлении.

Тем временем Чарлз Морган прибыл в Лондон, где имел встречу с некоторыми членами правительства. Он узнал о письмах Линча, в которых губернатор поливал грязью сэра Генри Моргана и его друзей. Племянник сэра Генри без промедления подал петицию на имя короля. 2 (12) мая в Хэмптон-Корте король Карл подписал распоряжение, обязав правительство рассмотреть жалобу сэра Генри Моргана, Роберта Биндлосса, Роджера Эллетсона и Чарлза Моргана относительно действий губернатора Ямайки, отстранившего их от занимаемых должностей, и принять решение поданному вопросу.

18 (28) июня министры торговли и плантаций еще раз обсудили конфликт, возникший между Линчем и его оппонентами, и договорились не изменять своего прежнего решения по данному делу. Спустя неделю об этом было доложено его величеству.

Между тем физические недуги окончательно подорвали здоровье губернатора Ямайки. Он умер 24 августа (3 сентября) того же года и был похоронен в кафедральной церкви Спаниш-Тауна. Надпись на его надгробии гласит: «Здесь покоится сэр Томас Линч в мире, покое и блаженстве. Кто хочет знать больше, люди расскажут остальное».

Незадолго да кончины сэр Томас успел оставить поручение на пост исполняющего обязанности губернатора Хендеру Моулзвёрту — ярому противнику флибустьеров и их покровителей. Этим были развеяны надежды Моргана еще раз получить пост главы ямайской администрации.