Став хозяином Тортуги, лидер гугенотов прежде всего позаботился о строительстве в 750 метрах от берега нового форта в виде неправильного пятиугольника — его возвели из камня и глиняного кирпича на естественной возвышенной площадке с крутой скалой посредине (высотой от 20 до 25 футов и диаметром около 36 футов), которая господствовала над Бастером и гаванью. Укрепление называли то фортом Ла-Рош (Скальный форт), то фортом Левассёра.
«От этого сооружения сейчас не сохранилось и следа, — сообщает ироничный Жорж Блон. — Судя по описаниям некоторых современников, оно выглядело довольно забавно. Однако, принимая во внимание обычные размеры построек XVII века, мы должны согласиться, что эта маленькая фортеция была поставлена с куда большим умом, нежели бетонные укрепления "линии Мажино" в XX веке».
Предоставим слово такому авторитетному современнику, как Эксквемелин:
«Этот форт был неприступен, потому что на тропе, ведущей к нему, едва могли разойтись два человека. На склоне горы была пещера, которую использовали как склад оружия, а на вершине имелась удобная площадка для батареи. Губернатор приказал построить рядом с ней дом и установить там две пушки, соорудив для подъема на форт переносную лестницу, которую в случае нужды можно было убрать. На территории форта был вырыт колодец, и воды в нем хватило бы на тысячу человек. Вода поступала из родника, и, таким образом, извне колодец был совершенно недоступен».
Дю Тертр уточняет, что на площадке могли разместиться от 300 до 400 человек; на скале были выбиты ступеньки, обрывавшиеся на середине склона; вторую часть подъема на вершину скалы можно было осуществить только с помощью железной лестницы, которую убирали, когда Левассёр отходил ко сну. В основании башни-донжона, служившей губернатору жилищем и складом пороха, имелась отдушина, напоминавшая каминную трубу; по ней можно было с помощью веревки спуститься прямо на земляной вал, окружавший площадку. Упомянутый Эксквемелином родник находился у подножья скалы, и он действительно был недосягаем для врагов: его нельзя было ни повредить, ни перекрыть.
Пуанси, хорошо информированный о состоянии дел на Тортуге, послал туда своего племянника капитана Робера де Лонвийе и контролера Руа де Курпона де ла Вернада с 30 или 40 людьми. Они должны были основать там еще одно поселение и управлять Тортугой во время отсутствия Левассёра. Последний отбыл на Сент-Кристофер, чтобы договориться с генерал-губернатором об условиях эксплуатации французской колонии на Тортуге.
Соглашение, регулировавшее права командора Пуанси и сьёра Левассёра на Тортугу, было заключено 2 ноября 1641 года. Оно состояло из 13 статей и впервые было опубликовано дю Тертром в его «Всеобщей истории Антилл».
Статья 1 соглашения предусматривала свободу вероисповедания как для протестантов, так и для католиков. Следующая статья давала Левассёру право облагать налогами всех жителей острова, производивших какие-либо виды продуктов. От уплаты налогов освобождались вольнонаемные работники, а также участники завоевания острова и их слуги (статья 3). Каждый капитан, не уплачивая налог, мог владеть двенадцатью слугами, каждый лейтенант — восемью, каждый прапорщик — четырьмя, каждый сержант — двумя. Статья 5 разрешала губернатору Тортуги иметь на острове один магазин для продажи жителям необходимых им товаров, причем наценка на каждый вид товара составляла четвертую часть его стоимости. Подразумевалось, что эта четвертая часть будет идти на содержание магазина и финансирование общественных работ. Прочие расходы по снабжению Тортуги брала на себя Компания островов Америки. Статья 6 запрещала жителям частным порядком снабжать провизией заходящие в гавань корабли. Губернатор мог забрать такую провизию за полцены и поместить ее в свой магазин. В следующей статье говорилось о том, что губернатор должен содержать гарнизон острова за счет жителей, не отвлекая последних от их занятий. Статья 8 регламентировала распределение доходов от налогов и пошлин.
Губернатору как королевскому комиссионеру шла десятая часть; остаток делился на две части: одна шла в пользу Компании островов Америки, другая — в пользу губернатора и офицеров. Из части, предназначенной офицерам, Левассёру причитались две трети, а генерал-лейтенанту — одна треть. Прапорщика и трех сержантов надлежало поощрить подарками. Еще одна статья предусматривала обязательство разводить скот в долине Ла-Плэн (колонисты могли бы кормиться мясом этих животных в случае бегства при нападении неприятеля). Согласно статье 11, Левассёр должен был построить дома и форты в местах, наиболее удобных для защиты острова. Расходы по добыче ценной древесины, соли и других природных богатств Тортуги возлагались на колонистов (статья 12). Все покупаемые товары, скот, а также негры-рабы должны были фиксироваться в книгах отчетности (статья 13). Договор был составлен в трех экземплярах и подписан в гостинице «Ла Монтань» на острове Сент-Кристофер в присутствии нотариуса Симона де Мерля — секретаря генерал-лейтенанта.
Вернувшись на Тортугу, Левассёр весьма скоро перестал подчиняться и командору Пуанси, и Компании островов Америки. На предложение директоров последней прислать на остров подкрепления он в октябре 1642 года ответил им, что «весьма укрепил себя, снабдил пушками, оружием и амуницией, которые дал этому острову сам Господь, и, видимо, больше не нуждается в людях для его сохранения».
Состояние фортификаций, возведенных Левассёром, было проверено во время испанского нападения в 1643 году. По данным дю Тертра, испанская карательная экспедиция состояла из 6 кораблей и барок и 600 солдат, не считая матросов; Эксквемелин определяет численность нападавших в 800 человек.
Когда испанцы, не подозревая о силах защитников острова, появились на рейде Бастера, им позволили беспрепятственно высадиться на берег. Но когда они приблизились к укреплению на горе, французы встретили их сильным артиллерийским огнем. Отстреливаясь, каратели в беспорядке отступили к своим шлюпкам, снова погрузились на корабли и вышли в открытое море. Там, посовещавшись, они решили высадить десант в двух лигах к западу от Бастера, в Кайоне. Левассёр вновь не стал препятствовать высадке вражеского десанта, укрыв своих людей на подступах к форту. Согласно версии Шарлевуа, испанцы, развивая наступление, натолкнулись на засаду и во время боя потеряли 200 человек (дю Тертр пишет, что они «потеряли более сотни человек»). Те, кто уцелел, в панике ретировались на свои суда и на следующий день уплыли прочь от Тортуги.
Свою версию случившегося приводит и Эксквемелин:
«Губернатор приказал срубить вокруг… все деревья, чтобы лучше видеть врагов. Испанцы поняли, что без пушек им форта не взять, и принялись совещаться, как быть дальше. Поскольку все высокие деревья, окружавшие форт, были срублены, открылась возможность обстрелять его с соседней горы. Испанцы отплыли от берега и через некоторое время втащили пушки на эту гору. Гора была довольно высокая, и с ее вершины виден был весь остров. Склоны юры были крутыми и обрывистыми, взобраться наверх было очень трудно. Как это удалось испанцам, я расскажу ниже.
Испанцы привезли много рабов и слуг, среди которых были метисы, или полукровки, и индейцы. Они-то и должны были проложить путь через скалы, чтобы доставить пушки на вершину и устроить батарею, которая открыла бы огонь по форту и принудила французов сдаться. Но как только испанцы принялись за дело, французы нашли способ отбить пушки. Ночью на Тортуге высадились охотники и пираты и тайком взобрались на вершину горы по ее северному склону. К таким делам они были вполне привычны. Испанцы с большим трудом все же втащили пушки на гору, рассчитывая обстрелять форт на следующий день. Они не подозревали о вылазке французов. Но утром (а к тому времени они привели пушки в порядок) французы неожиданно напали на них с тыла и многих из них сбросили с горы. Ни один из испанцев не уцелел, все переломали себе шеи и ноги. Остальных французы тоже перебили без всякой пощады. Те испанцы, которые остались на берегу, поняли, что произошло нечто ужасное, и тут же отплыли и больше уже не пытались захватить остров».
Справедливости ради отметим, что ряд исследователей отрицает возможность испанского нападения на Тортугу в 1643 году, поскольку в испанских архивах не обнаружено документов, подтверждающих это. Информация Жоржа Блона о том, чтоиспанцы в 1645 году на 5 галеонах с 600 солдатами пытались захватить Тортугу, также не подтверждается историческими источниками.
Укрепив свою власть на Тортуге, Левассёр вскоре превратился в настоящего диктатора. Если верить дю Тертру и Шарлевуа, он обложил колонистов непосильными налогами и повинностями и управлял островом «скорее как король, нежели как губернатор». Католики были подвергнуты жестоким преследованиям, их часовня сожжена, а священник изгнан. Отец Марк, монах-капуцин, проплывавший на судне мимо Тортуги и вынужденный укрыться в ее гавани из-за шторма, тоже был изгнан. Превратив Тортугу в оплот протестантов, Левассёр начал бросать неугодных ему людей в темницу, имевшуюся в башне форта. Эта телшица называлась «Чистилищем». В ней находилась железная дыба, на которой узников пытали, подвешивая за голову, руки и ноги. Она называлась «Адом». От тирании Левассёра в конце концов пострадал даже протестантский пастор Рошфор (автор знаменитой «Истории Антилл»), который поссорился с губернатором и едва избежал знакомства с его «адской машиной».
Желая избавиться от Левассёра, превратившего Тортугу в «маленькую Женеву» (то есть оплот кальвинизма), директора Компании островов Америки на своем заседании 2 марта 1643 года (или, по данным Моро де Сент-Мери, 2 марта 1644 года) постановили рекомендовать господину де Пуанси «неожиданно захватить Левассёра на острове Тортуга», а сам остров забрать в ленное владение командора. Последний решил передать управление островом своему племяннику и ближайшему помощнику Роберу Блонделю де Лонвийе де Пуанси. Весной того же года Робер де Лонвийе и контролер де ла Вернад отправились на Тортугу, намереваясь заманить Левассёра на Сент-Кристофер. Однако губернатор-гугенот не дал себя одурачить. Приглашение командора посетить Сент-Кристофер, чтобы «получить там подкрепления» для основания крупной колонии на Сен-Доменге (т.е. в западной части Гаити), он вежливо отклонил, сославшись на то, что в его отсутствие испанцы могут вновь неожиданно напасть на Тортугу и истребить всех жителей. В итоге посланцы Пуанси вынуждены были уехать из Бастера ни с чем.
Наряду с репутацией «гнезда протестантов», Тортуга укрепила также свой статус крупной пиратской базы, интерес к которой со стороны морских разбойников различных национальностей особенно возрос после уничтожения испанцами английской базы на Провиденсе. Левассёр от своего имени стал выдавать флибустьерам каперские свидетельства на право грабежа испанских судов и поселений в Америке, получая за это определенную мзду. Не случайно дю Тертр отмечал, что пираты Тортуги, «захватывая у испанцев богатые призы, смогли быстро обогатить как жителей, так и губернатора».
О пиратских акциях, совершавшихся ловцами удачи с Тортуги в 40-е и начале 50-х годов XVII века, сохранились лишь отрывочные сведения. Так, в 1648 году некий отряд флибустьеров высадился на побережье Эспаньолы и ограбил испанское поселение Асуа. В том же году, в июне, английские пираты под командованием капитана Абрахама (возможно, Абрахама Блауфелта) разорили городок Саламанка-де-Бакалар в юго-восточной части Юкатана, близ Белиза. В конце августа капитан Робер Мартэн, пользовавшийся особым доверием Левассёра и получивший от него каперское свидетельство, захватил в районе Гаваны два испанских приза с грузом какао. Кубинский губернатор дон Диего де Вильяльба-и-Толедо, рыцарь ордена Сантьяго, реквизировал два частных галеона, снабдил их солдатами и пушками и отправил на поиски корсара. Однако оба галеона сели на мель, и для их спасения пришлось снаряжать в Гаване специальную спасательную команду. Тем временем Мартэн в конце ноября прибыл в Ла-Рошель, где пытался продать свою добычу. Власти города признали его призы незаконными и конфисковали их.
В течение 1651 года в Карибском море и Мексиканском заливе промышлял другой капитан из Ла-Рошели — Матурэн Габаре, командовавший 30-пушечным кораблем «Феникс» (водоизмещение — 350 тонн). Самый значительный приз был сделан им в районе Санта-Марты, причем в память об этом событии местные жители назвали одну из бухт «заливом Габаре». Посетив Канаду (где, возможно, он сбыл часть добычи), Габаре снова вышел в море; в родной порт он вернулся лишь в октябре 1652 года.
Примерно в это же время в Вест-Индии корсарствовали французские капитаны Жером Опостен де Больё и Жоб Форан.
26 мая 1651 года неизвестный отряд пиратов с Тортуги атаковал испанский порт Сан-Кристобаль-де-Альварадо, расположенный на побережье Мексиканскою залива. Сохранились свидетельские показания нескольких человек, ставших жертвами этого нападения.
По свидетельству лиценциата Франсиско Гуттьереса де Эстрады, викария Альварадо, шайка флибустьеров состояла из французов и голландцев. Каждый из них имел при себе большое охотничье ружье с двенадцатью зарядами в патронташе и два-три пистолета. Пираты, прибывшие в гавань на небольшой барке, за час до рассвета осуществили внезапную высадку на берег, убили в стычке десять испанцев и столько же ранили. Затем они ограбили дома горожан и приходскую церковь, «ничего там не оставив для проведения мессы», после чего, прихватив несколько заложников и стоявшее в порту испанское судно, ушли с наступлением прилива в открытое море. Викарий оценил стоимость похищенных церковных сокровищ и прочих вещей в 12 тыс песо. Он добавил, что пираты обещали «вернуться с тысячью человек, чтобы взять названный порт и отсюда идти захватывать и грабить Веракрус».
Другой свидетель, Хосе де Мора, подтвердил слова викария, уточнив, что флибустьеры унесли из церкви серебра на 4 тыс песо.
Третий свидетель, плотник Хуан Фернандес, определил численность шайки в двадцать пять человек. Он добавил, что флибустьеры расспрашивали его о гавани Сан-Хуан-де-Улуа, о том, сколько судов она может вместить, а также об испанских фортификациях и военном снаряжении. Из показаний свидетелей следовало, что французы и голландцы планировали в недалеком будущем осуществить нападение на Веракрус Но в действительности такое нападение будет предпринято ими лишь через тридцать два года.
В исторических анналах сохранился анекдот, связанный с губернатором Тортуги, пиратами и командором Пуанси. Как-то раз Левассёр приобрел у морских разбойников статую девы Марии, отлитую из чистого серебра. Узнав об этом, Пуанси решил, что она могла бы украсить его часовню, и попросил губернатора Тортуги подарить ему столь ценный трофей. Свою просьбу он подкрепил ссылкой на то, что протестантам не полагается пользоваться католическими реликвиями. В ответ Левассёр погрузил на корабль и отправил на Сент-Кристофер… деревянную копию статуи. В сопроводительном письме он объяснил, что католики — люди духовные и не придают значения материальным ценностям, тогда как он отдает предпочтение презренному металлу и посему остается с серебром.
Пуанси счел себя оскорбленным и поклялся разделаться с обнаглевшим гугенотом. Сделать это он решил с помощью своего собрата по Мальтийскому ордену шевалье де Фонтенэ.