В июне 1668 года командующий ямайской флотилией, имея под своим началом всего 460 человек, решил совершить нападение на город Пуэрто-Бельо. Из отчета самого Моргана известно, что в этом походе участвовали 9 вожаков флибустьеров: полковник Генри Морган, адмирал; капитан Томас Солтер, вице-адмирал; капитан Эдвард Коллир; капитан Томас Кларк; капитан Джон Моррис-старший; капитан Джон Моррис-младший; капитан Джон Анселл; капитан Жан Дюгла и капитан Рудольф Курт. Жан Дюгла (он же — Джон Дуглас, Джон Доглар) в письме, отправленном позже в Гавр и перехваченном испанскими шпионами, называет имена 8 вожаков. «Командирами экспедиции, — сообщает он, — были: Генри Морган, главнокомандующий; Джон Доглар, Джулиан Джон Солтер, Энох Кларк, капитан Рудольф Курт, Коллиэр, Джон Джеймс и Морис».
Заметим, что капитан Рудольф Курт был уроженцем Флиссингена (Зеландия) и, прежде чем присоединиться к флотилии Моргана, раздобыл каперское свидетельство у губернатора Тортуги. Хотя Эксквемелин отрицает участие французов в этом походе, факт присутствия во флотилии кораблей Жана Дюгла и Рудольфа Курта определенно указывает на то, что какая-то часть бродяг с Тортуги и Сен-Доменга продолжала выступать союзниками англичан. Шарлевуа тоже не сомневался, что перед походом на Пуэрто-Бельо Морган возглавил «сводный отряд авантюристов из представителей двух наций». Часть французов, несомненно, влилась в состав экипажей, находившихся под командованием английских капитанов.
«Когда французы покинули Моргана, — рассказывает Эксквемелин, — то для англичан, казалось бы, настали плохие времена, и мужество, необходимое для новых походов, у них иссякло. Однако Морган приободрил их. Он сказал, что стоит им лишь последовать за ним, и он найдет средства и пути, чтобы добиться успеха. Предложение Моргана побудило их снова отправиться вместе с ним. К флотилии Моргана примкнул еще один пиратский корабль, который побывал в Кампече…»
Из этой информации неясно, кому принадлежал упомянутый корабль — англичанам, французам или голландцам. Согласно испанским и нидерландским источникам, в этом набеге участвовали также голландец Рок Бразилец (Геррит Герритсзоон) и его компаньон Бранд (Брейн, Брэдли).
Вновь предоставим слово Эксквемелину: «Когда, наконец, все было готово, он… взял курс к материку и несколько дней спустя подошел к побережью Коста-Рики. Когда местность было точно опознана, Морган решил совершить нападение на испанцев и сообщил об этом своим людям. По его мнению, в первую очередь следовало захватить и разграбить Пуэрто-Бельо. При этом он заметил, что сделать это совсем нетрудно: ведь на берегу никто не догадывается об их прибытии. Ему возразили, что вылазка вряд ли удастся, потому что сил для нее явно в обрез. Но Морган ответил: "Чем нас меньше, тем больше достанется на каждого". И, выслушав это, все немедленно разошлись по своим местам».
Описывая Пуэрто-Бельо, Эксквемелин отметил, что «после Гаваны и Картахены этот город, пожалуй, самый значительный из всех городов, заложенных испанским королем в Западных Индиях.
Он защищен двумя крепостями (Сантьяго-де-ла-Глория и Сан-Фелипе. — В.Г.), которые расположены у самого входа в гавань и могут отразить атаку любого корабля. В них всегда постоянный сильный гарнизон — триста солдат. В городе около четырехсот коренных жителей, кроме того, там живут и купцы, дожидаясь, пока нагрузят их корабли. Однако почва в этих местах постоянно выделяет испарения, и поэтому климат не очень-то здоровый, и купцы охотнее живут в Панаме, хотя их склады находятся в Пуэрто-Бельо и там работают их служащие. Из Панамы на мулах туда привозят серебро к прибытию испанских галеонов и кораблей, доставляющих негров.
Морган хорошо знал эти места. Вечером он подошел к Пуэрто-де-Наос, примерно в десяти милях западнее Пуэрто-Бельо, и той же ночью, держась берега, вышел к Пуэрто-дель-Понтин, лежащему в четырех милях от города. Там он отдал якори и посадил отряд в каноэ и гребные лодки; на борту Морган оставил только необходимую охрану, нужную лишь для того, чтобы затем ввести корабли в гавань. К полуночи пираты добрались до местечка Эстера Лонга Лемос и там высадились. Оттуда они двинулись к первым форпостам города. Их вел англичанин, который уже бывал в этих местах в плену и знал все дороги. Англичанин пошел вперед, прихватив с собой еще трех или четырех пиратов. Они двигались совершенно бесшумно, тихо сняли часового и доставили его к Моргану. Морган стал допытываться, в какую пору в городе встают и какие силы у защитников. Часовой на эти вопросы ответил. Пираты заставили его пойти во главе отряда и пригрозили, что прирежут его, если выяснится, что он хоть в чем-нибудь соврал. Спустя четверть часа отряд наткнулся на редут. Пираты заняли его, не потеряв ни одного человека. Перед штурмом Морган заявил испанцам, что, если они не сдадут редута, пощады им не будет. Но испанцы решили сражаться и открыть стрельбу, хотя бы затем, чтобы их услышали в городе и подняли там тревогу. Редут взяли довольно быстро — пираты подорвали его вместе со всеми защитниками. Затем пираты отправились прямо к городу. Большинство жителей еще спало: никто и вообразить себе не мог, что пираты отважатся напасть на столь укрепленный город, как Пуэрто-Бельо. Как только пираты вошли в город, все, кто был на ногах, принялись собирать свое имущество и прятать его в ямах. Испанцы еще надеялись задержать пиратов; часть из них отправилась к крепости, а другие к монастырям, беря с собой всех попадавшихся по пути».
Губернатор города прибыл в крепость одним из первых. Взяв на себя командование гарнизоном, он приказал открыть по наступавшим пиратам орудийный огонь. Сражение длилось с утра до полудня, но флибустьерам никак не удавалось взять крепость. Испанцы швыряли в них большие камни и бомбы, представлявшие собой горшки с порохом.
«Морган и его товарищи пали было духом, — сообщает Эксквемелин. — Но вдруг над малой крепостью они увидели английский флаг и с возгласом "Победа!" валом кинулись на штурм. Выиграв бой, Морган снова возгорелся отвагой и отправился в город, чтобы изыскать способ для захвата малого форта. Он приказал доставить знатнейших жителей города и прихватить из церковной сокровищницы серебро, золото и разные драгоценности, а затем отдал распоряжение сколотить лестницы, по которым один за другим могли бы подняться сразу четыре человека. Морган приказал группе монахов и женщин отнести лестницы к крепости и прислонить их к стенам. Он уже грозил губернатору, что заставит монахов штурмовать крепость, но губернатор не пожелал ее сдать; пока я жив, сказал он, крепость сдана не будет. Поэтому Морган и в самом деле заставил монахов, священников и женщин приставить лестницы к стене; он полагал, что губернатор не станет стрелять в своих людей. Однако губернатор щадил их не больше, чем пиратов. Монахи именем Господа и всех святых взмолились, чтобы губернатор сдал крепость и сохранил им жизнь, но никто не внимал их мольбам. Беднягам пришлось поставить лестницы, а затем пираты влезли на них с ручными гранатами и горшками с порохом, но встретили не менее яростное сопротивление. Однако они не пали духом. Часть пиратов подожгла крепостные ворота, а остальные столь же проворно забрались наверх. Испанцы увидели, какие силы надвигаются на них, и решили бежать. В крепости остался только губернатор, который, отчаявшись, стал истреблять своих же людей, словно врагов. Пираты предложили ему сдаться, однако он ответил: "De ninguna manera; porque mas vale morir como soldado honrado que ser ahorcado como cobarde". (Никогда! Лучше умереть как храбрый солдат, нежели быть повешенным как трус). Пираты решили взять его в плен, но им это не удалось, и губернатора пришлось убить. Его жена и дочь, которые были в крепости, просили пиратов пощадить их мужа и отца, но просьбы эти оказались тщетными. Когда крепость пала — это случилось уже под вечер, — все пленники были доставлены в особые здания: мужчины в одни, женщины в другие. Пираты выделили караул для их охраны, а затем перенесли своих раненых в дом, стоявший поблизости. Когда все было кончено, пираты принялись пить и развлекаться с женщинами. В эту ночь полсотни отважных людей могли бы переломать шеи всем разбойникам».
На следующий день, как обычно, флибустьеры отправились грабить дома. От пленных они узнали о самых зажиточных жителях города и, схватив богачей, начали выпытывать у них, где те прячут свои сокровища.
Президент аудиенсии Панамы, получив известие о нападении английских и французских флибустьеров на Пуэрто-Бельо, срочно стал собирать отряд из 1500 человек для отпора захватчикам.
«Об этом сказали пиратам пленники, — продолжает свой рассказ Эксквемелин. — Но пираты не слишком тревожились; правда, они держались неподалеку от кораблей, и, если бы сила оказалась не на их стороне, готовы были тотчас же поджечь город и уйти в море. Спустя четырнадцать дней многих стала косить эпидемия, от трупов шло зловоние; кое-кто пострадал от распутства — вина и женщин. Большинство раненых пиратов погибло. Погибло много и испанцев, однако не от обжорства, а от голода и горя: ведь если в былые времена начинали они день чашкой шоколада, то теперь считали за счастье поживиться кусочком хлеба или обрезком ослятины.
Между тем у Моргана все было готово для выхода в море. На корабли погрузили добычу и все припасы; кроме того, через пленников Морган сообщил, что требует выкупа за город: иначе он предаст все дома огню и сравняет крепость с землей. Желая дать возможность испанцам собрать деньги, он отпустил двух человек и потребовал от них, чтобы они ему доставили сто тысяч пиастров. Эти испанцы добрались до президента Панамы и сообщили ему все, что произошло в Пуэрто-Бельо.
Президент собрал людей и подошел к окрестностям Пуэрто-Бельо. Пираты, стоящие в дозоре, почуяли, откуда дует ветер, и, выбрав момент, когда испанцы были в теснине, бросили на них хорошо вооруженный отряд в сто человек. Пираты перебили множество испанцев и вернулись в крепость. Президент Панамы предупредил Моргана, что если он сейчас же не покинет крепость, то испанцы нападут на них и никого не пощадят. Однако Морган не ведал страха и всегда действовал наудачу. Он ответил, что до тех пор не покинет крепость, пока не получит выкупа. Если же он вынужден будет уйти, то сравняет крепость с землей и перебьет всех пленников. Губернатор Панамы никак не мог придумать, как же сломить разбойников, и в конце концов бросил жителей Пуэрто-Бельо на произвол судьбы. Наконец горожане собрали деньги и выплатили пиратам сто тысяч пиастров выкупа».
Согласно легенде, которую приводят в своих сочинениях Эксквемелин и Шарлевуа, президент Панамы не мог поверить, как это четыре сотни разбойников без артиллерии смогли взять, казалось бы, неприступный город. Он послал к пиратскому вожаку парламентера с просьбой рассказать, каким образом ему удалось захватить столь сильное укрепление. Морган встретил посланца очень приветливо, передал ему «французское ружье длиной в четыре с половиной фута, стреляющее пулями весом шестнадцать штук на фунт, а также патронташ с тридцатью зарядами, также французский, и прочие принадлежности. Вручив подарки, Морган передал через этого гонца президенту, что дарит ему ружье и что через год или два сам придет в Панаму. Президент в ответ послал Моргану подарок: золотое кольцо со смарагдом; он поблагодарил Моргана и передал, что с Панамой ему не удастся проделать то же самое, что с Пуэрто-Бельо, даже если Моргану удастся подойти к городу».
Наконец, погрузив на борт кораблей добычу, трофейные пушки, провиант и дрова, флибустьеры снялись с якорей и вышли в открытое море. Все награбленное было разделено на островах Хардинес-де-ла-Рейна южнее Кубы. По оценке Эксквемелина, добыча «составила двести пятьдесят тысяч пиастров золотом, драгоценностями и серебряными изделиями, а сверх того, взято было много холста, шелков и других товаров» (по данным Шарлевуа, добыча оценивалась в 260 тыс пиастров). Затем флотилия направилась в сторону Ямайки.
В отчете Совету Ямайки от 7 сентября 1668 года Морган и его офицеры изложили свою версию набега на Пуэрто-Бельо. Краткий пересказ ее содержится в «Календаре государственных бумаг».
«Отплыв в мае [от берегов Кубы], они высадились на побережье Порто-Белло (Пуэрто-Бельо. — Примеч. ред.) и, проведав ранее о военных сборах, которые осуществлялись здесь против Ямайки, а также узнав от некоторых пленных, которые бежали с Провиденса, что принц Морис и различные англичане удерживались в цепях в темнице замка этого города, они решили, что их долг состоит в том, чтобы атаковать это место. Французы наотрез отказались присоединиться к акции, полной таких опасностей, так что, оставив свои корабли 26 июня в 40 лигах (по данным Дюгла, в 37 лигах. — В.Г.) в подветренной стороне от Порто-Белло… они взяли свои каноэ в количестве 23 (у Дюгла 28. — В.Г.) и, гребя вдоль берега, высадились в 3 часа утра и двинулись в город; и, видя, что они не смогут спокойно снабдить себя припасами, они были вынуждены напасть на крепость [Сантьяго], которую они взяли штурмом и нашли большой запас амуниции, провизии и некоторое количество людей — около 130 человек, из коих 74 было убито, включая коменданта. В темнице находились 11 англичан в цепях, которые провели здесь два года; и им сообщили, что великий человек [принц Морис] был отправлен отсюда шесть месяцев тому назад в Лиму, что в Перу, который раньше был доставлен [в Пуэрто-Бельо] из Порто-Рико, а также о том, что принц Монте-Сирка был здесь с приказом короля Испании собрать против нас 2200 человек из провинции Панама, в которой находится Порто-Бельо, достоверность чего была подтверждена всеми грандами. Губернатор второй крепости (Сан-Фелипе. — В.Г.) отказался разрешить их кораблям свободно войти в порт, и они вынуждены были попытаться захватить ее, что завершилось взятием крепости и выходом с развевающимися знаменами, а третья крепость немедленно сдалась пяти или шести англичанам. И так овладели городом и тремя крепостями; в первом было 900 человек, способных носить оружие. На 5-й день прибыл президент Панамы с примерно 3000 людей, которого они разбили с большим для него уроном, так что на следующий день он предложил 100 000 пиастров за то, чтобы они оставили город, крепости и 300 негров; и когда плата была внесена, они вернулись на борт, оставив город и крепости в таком же хорошем состоянии, в каком они их нашли. В первой крепости находилось 30 бронзовых пушек, не считая железных, во второй — 13, все бронзовые, и в третьей — 14 пушек. 2 августа, благополучно совершив путь домой, они прибыли сюда около середины того же месяца; только капитан Эдвард Коллир сошел на берег в заливе Кордивант, в четырех лигах от Санта-Марты, ради провизии, и по счастливой случайности захватил пленником родственника губернатора, от которого он снова получил информацию о значительных приготовлениях испанцев против Ямайки, а также о восстании индейцев, взятии ими Момпосса, предании мечу мужчин, женщин и детей и намерении неожиданно захватить Санта-Фе, чтобы затем отыскать богатейший золотой рудник в доминионах короля Испании, для сохранения которого они [испанцы] весьма сильно укрепляли Санта-Марту. Потом они объявили всему собранию, что во всей этой акции в Порто-Белло они потеряли лишь 18 человек убитыми и 32 ранеными и удерживали город 31 день; и, для лучшего оправдания себя от обычных сплетен врагов, они утверждали, что нескольким знатным дамам и другим пленным они предложили свободу уйти в лагерь президента, но дамы отказались, сказав, что они были теперь пленниками благородного человека, который более заботился об их чести, чем они могли бы найти в лагере президента среди его грубых панамских солдат, и так добровольно оставались с ним до передачи города и крепостей, когда со многими благодарностями и добрыми пожеланиями они вернулись в свои прежние дома».
Дюгла добавляет, что если бы флибустьеры «имели 800 человек, то, возможно, пошли бы на Панаму, лежащую примерно в 18 лигах к югу от Пуэрто-Бельо, и легко сделались бы ее хозяевами, как и всего королевства Перу».
По данным Модифорда, после грабежа Пуэрто-Бельо участники похода получили по 60 ф. ст., но это была «официальная» цифра. На самом деле добыча оказалась более солидной. По данным испанского посла в Лондоне, «доля каждого солдата составила 600 (унций) или 80 фунтов в полкроновых унциях, откуда можно представить, сколько досталось офицерам, губернатору и их доверенным лицам». Свою долю получили также лорд-адмирал Англии герцог Йоркский, его заместитель герцог Альбемарль и сам король.
1 октября сэр Томас писал герцогу Альбемарлю, что сделал флибустьерам выговор за взятие Пуэрто-Принсипе и Пуэрто-Бельо, поскольку каперское поручение разрешало им нападать только на испанские корабли. В то же время он приложил к письму отчет Моргана и его офицеров от 7 сентября, в котором те оправдывали свои действия угрозой испанского вторжения на Ямайку.