На следующий день Клер приехала в больницу и замерла в дверях, так и не войдя в палату. Рядом с кроватью Синди она увидела седовласую женщину, которая держала девушку за руку.

С охапкой журналов в руках Клер подошла к ним. Женщина подняла на нее покрасневшие глаза и улыбнулась. Клер сразу же догадалась, кто это: женщина представляла собой постаревшую копию Синди. Это была миссис Кеннеди, с которой она вчера разговаривала по телефону.

— Вы Клер? — Женщина встала и протянула ей руку, немедленно завоевав расположение девушки. — Я Шейла Кеннеди, мама Дейдры. Но вы это уже, наверно, и сами поняли. Спасибо, что сообщили мне о дочери. Вы очень добрая девушка, благодарю вас за то, что присматривали за ней и помогали.

Клер покачала головой, не соглашаясь.

— Это не так, миссис Кеннеди. На самом деле это Дейдра мне помогла.

— Тогда, вы, наверное, помогли друг другу. — В голосе женщины слышалась печаль. — Я благодарю Бога за то, что знаю, где она сейчас. Я чуть с ума не сошла, когда она сбежала из дому. Не представляю, что ей пришлось пережить. Я ни о чем, кроме нее, не могла думать… Ну, сейчас это уже не важно. Она все мне рассказала, и мне только остается благодарить Господа за то, что все не оказалось еще хуже.

Она говорила от чистого сердца, и Клер, повернувшись к Синди, улыбнулась и положила принесенные журналы рядом с кроватью. Несмотря на то что сегодня к старшей девушке вернулась ее жизнерадостность, выглядела она еще хуже, чем вчера. Но все же присутствие матери действовало на нее гораздо лучше любых лекарств. Синди держалась за ее руку так, словно от этого зависела ее жизнь. Несомненно, мать и дочь очень любили друг друга.

Мать Клер тоже была жива. Но девушка точно знала, что она никогда не примчится к ней, как это сделала мама Синди, если узнает, что Клер избили. Правда, был еще кое-кто, кто бы примчался. Молли. Странно, но только сейчас, когда было уже слишком поздно, Клер поняла, что ее приемные родители действительно были для нее чем-то вроде настоящей семьи. Но она от них отказалась, и теперь было поздно что-либо менять. От этих мыслей Клер стало грустно. Когда начался очередной обход пациентов, она все еще сидела, думая о Молли. Врачи подошли к кровати Синди, и высокий седой доктор улыбнулся девушке поверх очков. Сняв со спинки кровати табличку, где отмечалось состояние пациентки, он изучил ее, а затем спросил:

— Как вы сегодня себя чувствуете, Дейдра?

Синди поморщилась от боли в разбитых губах.

— Неплохо, только все болит, — произнесла она.

Врач кивнул.

— Неудивительно.

Он попросил Клер вместе с миссис Кеннеди отойти, затем сестра задернула шторы, скрывая его вместе с кроватью от посторонних взглядов. Через несколько минут доктор вышел и улыбнулся, глядя на их взволнованные лица.

— Хорошие новости, — успокоил он. — К счастью, результаты рентгена показали, что внутренних повреждений нет. Запястье мы сложили, синяки и порезы скоро заживут. Конечно, треснувшие ребра некоторое время будут причинять ей сильную боль, но я не вижу причин для беспокойства. По правде говоря, этой молодой женщине сильно повезло.

Шейла Кеннеди облегченно вздохнула.

— Но все-таки я бы хотел подержать ее пару дней под наблюдением, — продолжил доктор. — И если никаких осложнений не возникнет, то вы вполне можете забрать ее домой.

Мать Синди просияла. Клер тоже. Доктор еще раз доброжелательно кивнул им и направился к следующей пациентке.

— Ты слышала, милая? — В голосе Шейлы звучала радость. — Через пару дней тебя выпишут.

Но глаза Синди вдруг наполнились слезами.

— Мама, я не поеду с тобой домой, — прошептала она. — Я никогда не вернусь и не позволю отцу снова использовать меня в качестве боксерской груши.

Ее мама снова опустилась на стул рядом с кроватью и рассеянно провела рукой по седым волосам.

— Знаешь, милая, я давно хочу тебе кое-что рассказать. Понимаешь… Твой папа умер в прошлом году. Обширный инфаркт. Я не могла тебе об этом сообщить, так как ты никогда не указывала в письмах свой адрес и не дала нам свой номер телефона.

Синди широко раскрыла глаза от потрясения.

— Это правда? — спросила она.

Ее мать кивнула.

— Ди, я бы не стала врать тебе о таком.

— Но… именно поэтому я и не сообщала тебе свой адрес, — призналась Синди. — Я боялась, что он попадет в руки отцу.

Клер неожиданно почувствовала себя лишней. Синди и ее матери, несомненно, было о чем поговорить. Она достала из сумочки листок бумаги и записала их адрес. Теперь, когда Синди больше ничто не угрожало, Клер вдруг почувствовала, что ужасно устала. Прошлой ночью она не смыкала глаз, и теперь усталость взяла свое.

— Вот. — Она вложила листок в руку миссис Кеннеди. — Это наш адрес. Можете сегодня переночевать там со мной, если вы, конечно, не собираетесь уехать домой. Мне сейчас пора идти — нужно забежать в магазин за продуктами. Приходите, когда все здесь уладите.

Женщина благодарно ей улыбнусь.

— Милая, вы не представляете, как сейчас мне помогли. Здесь, в Центральном Лондоне, все так дорого, а у меня, по правде говоря, совсем немного денег. Мысль о том, во сколько здесь обойдется номер в отеле, заставляет меня вздрагивать.

Клер кивнула, затем наклонилась и осторожно поцеловала Синди.

— Я вернусь сегодня вечером, — пообещала она. Синди поцеловала ее в ответ. Выходя из палаты, Клер еще раз обернулась, чтобы на них посмотреть. Мать с дочерью уже увлеченно беседовали, почти касаясь друг друга головами, и Клер впервые за все время дружбы с Синди снова почувствовала себя одинокой.

По пути домой она зашла за покупками, а оказавшись в полуподвальной квартире, сразу заперла дверь на два поворота ключа и растерянно посмотрела на лежавшую на полу елочку.

Оставив пакеты с покупками на столе, Клер подошла к деревцу и поставила его на прежнее место. Когда она это сделала, через комнату торопливо пробежало какое-то маленькое насекомое. Клер наступила на него, и ее передернуло. Тараканы были той неотъемлемой частью ее теперешней жизни, к которой Клер так и не смогла привыкнуть. Она знала, что Синди не хотела бы, чтобы ее мама увидела квартиру в таком беспорядке, поэтому, несмотря на чудовищную усталость, следующий час она металась по комнатам, приводя их в порядок. Клер вернула надлежащий вид новогодней елочке, развесила на ветвях уцелевшие шарики и смела в мусорное ведро разбившиеся — вместе с дохлыми тараканами. Ей даже удалось починить светящуюся гирлянду, и когда она закончила, деревце выглядело вполне пристойно, несмотря на недостаток шариков.

Затем Клер сняла грязное белье с кровати Синди, спрятала его в корзину для белья и постелила новые простыни. Она пропылесосила пол и вытерла пыль, затем поставила в духовку кусок свинины и удовлетворенно огляделась по сторонам.

Шейла Кеннеди приехала на такси ближе к ужину. Она спустилась по ступеням в квартиру, и Клер сразу же усадила ее за стол и заварила чай в большом чайнике.

Осмотрев квартиру, Шейла одобрительно кивнула.

— Здесь так чисто и аккуратно, — высказалась она. — Знаешь, наша Дейдра всегда была такой опрятной.

Клер смущенно улыбнулась, подумав о том, как эта квартира выглядела несколько часов назад, и о том, что мама Синди называет свою дочь Дейдрой. Клер никак не могла привыкнуть к этому имени, но промолчала. Она смотрела на Шейлу, пока та пила чай. Когда-то эта женщина, наверное, была настоящей красавицей, но тяготы жизни взяли свое, и сейчас она выглядела гораздо старше своих пятидесяти лет.

Собравшись с духом, Клер задала вопрос:

— Вы сказали Синди правду? Ну, о том, что ее отец умер?

Шейла печально вздохнула.

— Да, милая, это была правда. — Ее лицо помрачнело. — Теперь я могу признаться, что все эти годы жила между молотом и наковальней. Дейдра никогда не общалась с отцом напрямую, и мне постоянно приходилось сглаживать их отношения. Но я даже не думала, что она боится его настолько, что сможет убежать и начать… — Шейла взяла себя в руки и продолжила: — Полагаю, она рассказывала тебе о том, как он нас бил?

Клер кивнула.

— Он не был таким уж плохим, — с сожалением сказала Шейла. — Трудно было найти человека более приятного во всех отношениях, чем мой муж в трезвом состоянии, но когда он напивался, то не дай господи попасться ему на глаза.

— Почему же вы тогда продолжали с ним жить? Почему вы не ушли и не забрали Дейдру с собой? — Клер не могла представить себе причину, по которой любая женщина может оставаться с мужчиной, имеющим привычку ее избивать.

Словно прочитав ее мысли, Шейла горько улыбнулась.

— Эх, крошка, все не так просто, особенно когда у тебя есть дети, которых нужно кормить, поверь мне. И потом, в наше время, выйдя замуж, женщине приходилось жить с этим мужчиной всю жизнь. Так было принято, не то что сейчас. Теперь новобрачным достаточно не так друг на друга посмотреть, и они уже бегут просить развода.

Клер задумчиво изучала свой чай. Шейла протянула руку и похлопала ее по ладони.

— Что мы все о грустном, Клер?! В любом случае, слава богу, что ты мне позвонила. Я наконец-то снова нашла свою девочку, хотя при мысли о том, через что ей пришлось пройти, я вздрагиваю.

Клер согласно кивнула. Они поужинали, затем около часа отдыхали перед вечерним визитом в больницу.

Когда они вошли в палату, их остановила медсестра.

— Слушайте, Дейдра сегодня несколько расстроена, — предупредила она. — Недавно она настояла, чтобы мы дали ей зеркало, и она очень огорчилась, увидев свое лицо в таком состоянии.

Шейла нахмурилась. Они с Клер вместе подошли к кровати Синди.

— Как себя чувствует моя девочка? — радостно спросила Шейла, стараясь выглядеть веселее.

Синди посмотрела на нее покрасневшими глазами.

— Мама, я теперь такая уродина, — горько сказала она.

Шейла энергично помотала головой, не соглашаясь.

— Нет, это неправда! Медсестра только что сказала нам, что это все из-за синяков и отеков. Через пару недель к тебе вернется нормальный вид, ты снова будешь красивой как картинка. Вот подожди, и сама в этом убедишься.

Клер кивнула, соглашаясь с Шейлой: она просто не могла видеть свою подругу в таком состоянии. Но Синди их слова не убедили, и она начала безутешно всхлипывать. У нее болели ребра, ныло запястье, а лицо, казалось, пылало огнем.

— Слушай, — взволнованно сказала Шейла, — Джимми Уильямс встретил меня по пути на вокзал и просил передать, что он все еще тебя любит. С тех пор как ты уехала, он ни разу не посмотрел на другую девушку. И он очень переживал, когда узнал, что ты попала в больницу.

При упоминании имени Джимми Дейдра Кеннеди перевела взгляд на лицо матери, и на нее сразу нахлынули воспоминания. Они с Джимми начали встречаться еще в школе, и после ее окончания их любовь только окрепла. Все жители маленькой деревушки в Кенте считали, что они вот-вот поженятся. И так бы и случилось, если бы она не убежала из дому, спасаясь от побоев Гордона Кеннеди, ее отца. Она давно старалась не думать о Джимми, так как воспоминания причиняли боль. Но сейчас плотина памяти рухнула, и Синди залилась горючими слезами.

— Ну же, Ди, крошка, перестань, — утешала ее Шейла, нежно сжав ладонь дочери.

Клер снова почувствовала себя лишней и быстро сказала:

— Увидимся в квартире, Шейла. Можете оставаться там, сколько понадобится, было бы здорово, если бы вы составили мне компанию. Думаю, вы не захотите уезжать домой, пока Синди — я хотела сказать Дейдре — не станет лучше.

Женщина посмотрела на свою дочь.

— Больше всего мне бы сейчас хотелось забрать тебя с собой живую и здоровую, Ди, — прошептала она. — Теперь тебе ничто не мешает вернуться, тебе нечего бояться. Но утро вечера мудренее, и я надеюсь, что завтра ты скажешь мне о своем решении. Спасибо тебе, Клер. Ты мне очень помогла тем, что разрешила пожить у тебя, пока Дейдра не примет решение.

Вокруг сердца Клер словно сомкнулась ледяная рука. Если Синди действительно решит уехать домой вместе со своей матерью, значит, она снова останется совсем одна. В этот момент девушка осознала, как много Синди для нее значила, и это ее расстроило. Разве она не клялась, что больше никогда не пустит в свое сердце другого человека? Когда же, наконец, она этому научится? Клер вдруг поняла, что ей нужно на свежий воздух, поднялась и заставила себя улыбнуться.

— Я сейчас уйду, и вы сможете спокойно поговорить. Хочу заняться стиркой. Вы сами найдете дорогу домой, Шейла?

— Конечно, найду, милая. Хотелось бы выпить с тобой чаю, когда я вернусь.

Клер кивнула и поспешила прочь из палаты. Ей неожиданно захотелось расплакаться.

Той ночью Шейла спала в кровати Синди, а Клер — на своем диване в гостиной. Она чувствовала себя спокойнее, зная, что рядом кто-то есть. Интересно, Маркус действительно их выследил? От мысли о том, что он с ней сделает, когда отыщет, Клер задрожала. Побои Синди по сравнению с этим покажутся мелочью. Шейла не могла дождаться завтрашнего дня, ей нужно было знать, что решит делать Синди, когда ее выпишут из больницы. Поэтому Клер отпустила ее к дочери одну, обещая прийти позже.

Когда Шейла приехала в студенческую больницу, Синди еще ничего не решила, а мать, хоть и сгорала от желания забрать ее домой, слишком любила свою дочь, чтобы на нее давить.

Клер ненадолго зашла в палату вечером. Теперь, в присутствии миссис Кеннеди, она постоянно чувствовала, что лишняя здесь. На следующий день, когда она проснулась, Шейла уже уехала в больницу. Клер не работала несколько дней, но у нее были солидные сбережения, и теперь она решила сделать покупки на Рождество. Она села в автобус на Оксфорд-стрит, а когда через два часа вернулась домой, то была приятно удивлена, увидев на диванчике Синди, возле которой хлопотала мать.

— Ой, Синди! — Клер чуть не обняла ее, но вовремя остановилась. На ее подруге не было живого места без синяков и повязок, и Клер боялась причинить ей боль. Она стояла там, глядя на нее и сияя от радости, пока ей в глаза не бросился огромный чемодан возле двери спальни. Улыбка медленно сползла с лица Клер.

Понимая, что девушкам необходимо поговорить наедине, Шейла поспешила скрыться в спальне.

— Я здесь немножко приберусь, — тактично пробормотала она и закрыла за собой дверь.

— Ты едешь домой? — Клер не отрываясь смотрела на девушку, которую полюбила как сестру. Синди кивнула.

— Мне очень жаль, Клер, но я не мету здесь больше оставаться. Не грусти. Понимаешь, мама хочет, чтобы ты тоже поехала с нами.

Клер опустила голову.

— Я не могу. Но я от всего сердца благодарна твоей матери. И если тебя интересует мое мнение, то ты поступаешь правильно, — сказала она. — Мама тебя любит, это каждому понятно, а если у тебя есть семья, которая о тебе заботится, то единственно правильное решение — это быть с ними. А с лицом через некоторое время все будет в порядке. Но знаешь, мое отношение к тебе не изменилось бы, даже если бы оно осталось таким навсегда. Ты все равно была бы красивой… потому что у тебя красивая душа. Ты мой единственный настоящий друг, который у меня когда-либо был, не считая Тинкера, и я никогда тебя не забуду.

Теперь Синди тоже плакала.

— Ну почему ты не можешь поехать с нами, Клер? — спросила она.

Клер покачала головой.

— Я сама со всем справлюсь, — твердо сказала она. — Возвращайся туда, где твое место, и вычеркни эту часть своей жизни из памяти.

Синди не представляла, какое мужество понадобилось Клер, чтобы сказать эти слова.

— Но как же Маркус? — испугалась Синди. — Он теперь прекрасно знает, где мы живем. И как ты будешь одна платить за квартиру?

Клер отбросила сомнения в сторону.

— Это не проблема. Я и сама не собираюсь задерживаться тут надолго. У меня свои планы.

— Но если Маркус появится? — снова спросила Синди.

— Я же тебе говорила, что не боюсь его. Он меня теперь вряд ли узнает, даже если столкнется со мной на улице. Поэтому, пожалуйста, перестань волноваться. Со мной все будет в порядке.

Девушки обнялись и стояли так, пока несколько минут спустя из спальни не показалась Шейла. Она не могла не заметить их заплаканные лица. Женщина чувствовала одиночество Клер. И что-то подсказывало ей, что глубоко внутри у этой утонченной молодой женщины скрывается какая-то ужасная тайна.

— Мы будем очень рады, если ты сможешь поехать с нами, — снова предложила она.

Клер фыркнула.

— Со мной и здесь все будет в порядке, — пообещала она и принялась помогать Шейле укладывать одежду Синди. Крикливые наряды отправились в мусорный пакет.

— Ну, сегодня ты хотя бы будешь спать в нормальной кровати, — улыбнулась Синди, пытаясь поднять ей настроение, и Клер тоже улыбнулась в ответ.

Через час к дверям подъехал крошечный микроавтобус, который должен был доставить Синди с матерью и вещи девушки домой в Кент. Пришло время прощаться. Шейла и Клер помогли Синди подняться по ступеням и сесть в машину. Шейла давала указания водителю, укладывавшему пожитки Синди в багажник. У Клер в горле стоял комок, но сейчас она не собиралась плакать. Слезы можно отложить на потом.

— Ты же будешь осторожной и станешь писать мне письма? — попросила Синди.

Клер кивнула.

Водитель закончил с погрузкой багажа и сел за руль. Шейла села в машину рядом с Синди. Перегнувшись через дочь, она поцеловала Клер и сказала:

— У тебя есть наш адрес. Приезжай когда захочешь.

— Со мной все будет хорошо, — ответила Клер. — Просто отвезите ее домой и отпразднуйте вместе Рождество, позаботьтесь о ней ради меня.

— Ладно, — пообещала Шейла, и Клер захлопнула дверь.

Ей вдруг захотелось, чтобы они поскорее уехали. Клер не знала, сколько еще сможет сдерживаться. Микроавтобус отъехал от тротуара, Клер махала им вслед, пока он не скрылся из виду. Затем из ее глаз неожиданно хлынули слезы. Сейчас было Рождество, и она снова осталась одна.