Орландо демонстрирует перед объективом кинокамеры урну с прахом Эдмеи Тетуа.

ОРЛАНДО (сначала за кадром, потом в кадре). Вот он, здесь… Здесь все, что от нее осталось. Ради этой урны — такой маленькой и такой великой друзья и поклонники певицы из разных стран мира зафрахтовали одно из самых… роскошных пассажирских судов, которым командует наш геройский капитан… уроженец… непокорной Генуи!

Капитан и его офицеры позируют перед камерой, стоя за большим письменным столом.

По другую сторону стола сидит одетая в траур кузина певицы.

КАПИТАН. Не Генуи, а Специи… Специи. (Улыбается.)

ОРЛАНДО. Ну да, Специи. Он родом из непокорной Специи… капитан Леонардо…

Капитан осторожно покашливает.

ОРЛАНДО…Де Робертис!

Пытаясь привлечь к себе внимание Орландо, капитан снова покашливает.

ОРЛАНДО. Что такое?

КАПИТАН. Наоборот: Роберто Де Леонардис!

ОРЛАНДО. А я как сказал?

Став навытяжку, капитан с улыбкой представляется сам:

— Роберто Де Леонардис!

Кинооператор крутит ручку своей камеры, и репортер продолжает:

— Совершенно верно. Так вот именно он доставит нас к острову Зримо… чтобы все мы… могли принять участие… в церемонии… погребения… предания праха…

Он прерывает свою речь, так как в каюту кто-то заглядывает.

Это сэр Реджинальд и его секретарь.

Орландо, так и не закончив своей торжественной речи, с криком: «Сэр Реджинальд! Сэр Реджинальд!..» — выходит из кадра, затем вновь показывается на экране и со словами: «Прошу прощения» — исчезает окончательно.