Демон

Сознание возвращалось, болезненными спазмами сжимая виски. Возвращалось с горечью гари и дыма во рту. Жжением в горле и яркими огненными вспышками перед глазами. Жгло и ладони, словно я окунул их в раскалённые угли. И все тело скручивало судорогами.

Что это значило? Демонова кровь! Тьма его знает!

Дождь отстукивал хаотичный ритм о навес где-то над головой, доводя до безумия. Проклятый пески Хаоса, где я вообще оказался? Хотя, а какая разница?

Кто-то шуршал в моих карманах, бесцеремонно обшаривая то брюки, то пиджак, и матерясь себе под нос.

Злость вспыхнула, мгновенно приводя меня в чувство, и я не поднялся — вскочил сразу на ноги, намереваясь в этот раз кого-то уже убить.

Заросший, грязный бомж, смердящий за версту нечистотами и перегаром, попятился, споткнулся и, плюхнувшись на землю, поскребся по асфальтированной дорожке, вымачивая лужи, вперед спиной, суча ногами и бормоча что-то под нос. Кажется, молитву.

Вот и прекрасно. Вот так и должно быть.

Ярость клокотала в горле, протекала огнём по венам и побуждала двигаться. Убить Ильмариона. Просто сейчас.

Но что-то внутри подсказывало — я уже опоздал. И это осознание доводило до бешенства. Заставляло действовать, а не думать.

Потому я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов.

Странное место. Что-то вроде беседки, но сложно понять, как я сюда попал.

Дождь стал стихать. Я сделал шаг вперед и подставил лицо одиноким, заблудившимся каплям. Они немного отрезвляли, охлаждая разгорячённый мозг. Нельзя терять время, но и действовать, не обдумав все тоже нельзя.

Можно броситься со всех ног к цветочному магазину, надеясь, что она все ещё там, под защитой бабулиных оберегов. Но как-то уверенности в этом не было.

Проклятье! Да что же со мной такое? Есть самый простой и быстрый способ — контракт. Переход по контракту.

я решил все же воспользоваться именно им — достал из кармана договор, развернул и… застыл, чувствуя, как внутри что-то оборвалось.

Дыхание перехватило, а челюсти сжались так, что я услышал скрип собственных зубов.

Вот и все. Всему конец, даже если я успею до того, как Ильмарион проведет ритуал — она больше не доверится мне. Больше не будет моей по собственной воле никогда.

Под условиями контракта, напротив моего полного имени стояла привычная уже и такая желанная пометка — выполнено. А значит, на теле Сони появится мое имя. Уже появилось.

И если она и не догадалась сразу, гримуар старой перечницы услужливо подскажет ей, что все это значит. Если уже не подсказал, вместе со сведениями о демонах.

Стало совсем мерзко.

Хотя… к чему эти терзания. Я прекрасно знал, что этот час настанет рано или поздно, и она все узнает. Контракт не отменишь. Разве что мне придётся умереть, чтобы оставить ей жизнь и душу. Но пока я не готов на такие жертвы.

Ладно.

Об этом я ещё успею подумать немного позже. Выход есть всегда. Проверено.

Я сжал в руке её договор и тут же обжигающе, болезненно откликнулась сила. Моя сила, от которой уже практически отвык.

Адское пламя растекалось по венам. Пьяня могуществом и вселяя веру в то, что все ещё можно изменить, исправить. Я получу то, чего хочу. Или не быть мне Тарионом иль Сарах Раор Хаосом.

Не знаю, что стало причиной возвращения силы, но видит Хаос это одна из самых желанных и радостных новостей, которые может принести мне мироздание. Неужели Хранители равновесия наконец проснулись и вспомнили, что от них зависит всеобщее благо миров.

Губы сами расплылись в улыбке.

Теперь мне есть что противопоставить Ильмариону.

Я снова сосредоточился на контракте, на Соне, думая лишь о том, чтобы она ещё была жива.

Вспыхнуло пламя, открывая портал между Землёй и Адом.

Дохнуло серой, гарью и запахом раскалённого песка. Родной запах дома, Ада, Ветреной пустоши и Огненных песков.

Мне тут вряд ли будут рады, но я все равно сделал шаг в открывшееся окно портала. Будь, что будет. Хуже все равно сделать вряд ли получится.

Ветер гнал красный, раскалённый песок по пустыне, словно волны по морю. Только шелест этот был тихий, едва различимый, и обманчиво мягкий. Огненные пески кишат мелкими демонами и собирателями падали. Но теперь мне плевать.

Горячий воздух искажал магические потоки и обманчиво мирную реальность. Три красных солнца светили с разных сторон, путая случайно забредшего в эти места демона. Не зря обитатели Хаоса не очень любят пески.

Зато для меня они родные.

Даже не я их знаю, а они меня. И как бы то ни было, Огненные пески помнили и чувствовали, что за кровь течет в моих жилах. Кровь Повелителей, а не рядовых демонов.

Песок полз по черным брюкам, прожигая в них мелкие дыры. Он требовал моего внимания, но сейчас было не до него.

— Мне нужен Ильмарион! — процедил я сквозь зубы, чувствуя, как рвётся вместе со злостью наружу и моё пламя.

Мгновение, песок осыпался к моим ногам. Замерли волны и ветер, наметающий барханы. А после ринулись мне навстречу, словно я сам, разрезая пространство на неимоверной скорости, приближался к своей цели.

На деле, это Огненные пески несли её ко мне. Не просто показывали, а ещё и привели меня к Ильмариону.

Кто бы сомневался, что он придет сюда?

Именно отсюда вс когда-то началось. Наше с ним противостояние, растянувшееся на века, и даже тысячелетия.

Именно здесь состоялся первый наш бой.

Тогда я думал, что это конец нашей вражде. Но нет. Это было только начало.

Идеально ровная долина из черного стекла, не отбивающего, а поглощающего свет трёх солнц. Здесь я поставил брата на колени. Доказал, что сильнее.

Нужно было не оставлять его в живых. Сглупил. И не подумайте, совершенно не потому, что мне стало его жаль или я пощадил его. Тогда я просто не видел смысла. Не видел в нем угрозы.

А зря.

Наверное, не стоило быть столь самонадеянным. Хотя, самонадеянность постоянно играет со мной злые шутки.

Я сделал шаг вперед, оставляя позади песок. Стекло ответило тихим, дрожащим звоном.

Оно тоже помнило. Тот день — точно такой же, как миллиарды других в этом месте. И ожидало сегодня чего-то подобного.

Чуть в стороне у навесных скал раскрыла своё зёв пещера Проклятых душ. Одно из самых мощных средоточий темной магии во всех мирах.

Не удивлен, что он выбрал это место. Оно связывает любую светлую силу, но не поглощает, как пещеры Ветреной пустоши или каменные истуканы Огненных песков, а концентрирует. Здесь сила не растечется, не растает в пространстве, как это было с Ирен на земле. Земля всегда стремится забрать то, что дала. Лишь бы не отдать таким, как мы. И сейчас я понимал, как это правильно. Справедливо.

Все же долгая жизнь чему-то да учит. Но вряд ли Ильмариону эти знания помогут.

Я не спешил, но и не задерживался.

Какая все же оглушающая тишина царила в этом месте. Наверное, она и позволила издалека расслышать голоса. Ильмариона и её — Сони.

Сердце сжалось, но, в то же время, я был рад, слышать её голос. Пусть и злой, как никогда ранее. Пусть напряженный и звенящий. Но сильный. Не такой, как был у Ирен.

— Ты монстр! Заберёшь мою силу, но так и останешься Бездушным монстром! — Я улыбнулся. Зря она старается. Возможно, меня бы и задели такие слова. Да и то лишь от недавнего времени.

Ильмариона — вряд ли.

— Ты предпочитаешь монстров с душой? Увы, в Аду больше таких не водится, с тех пор, как изгнали твоего ненаглядного.

Я скрипнул зубами. Больше этого слушать не было никакого смысла совершенно. Потому без промедления вошёл в пещеру.

— Ну, что ты, Иль! Я ради тебя преодолею любые преграды. — Мой голос был напряжён, а тон насмешлив. Ничто не отражало той тоски и… боли? Что сжала сердце, когда я снова увидел Соню, распластанную на жертвеннике.

У меня ещё будет время предаваться отчаянью. После. Для этого у меня будет целая вечность.