Судья Ди нашел Ма Джунга, поджидающего его на веранде в Красном павильоне. Судья сказал:

— Я слышал очень интересную историю, Ма Джунг. Кажется, ответ на все наши вопросы таится в прошлом. А точнее — в убийстве Тао Квэнга тридцать лет назад. Мы должны сейчас же увидеть госпожу Линг, она даст нам ключ к установлению личности убийцы Тао Квэнга. А затем мы узнаем, кто убил Осеннюю Луну. Я буду… — Он вдохнул воздух. — Однако, какой дурной запах!..

— Я тоже заметил это. Возможно, дохлое животное лежит под кустами.

— Давай зайдем в дом. Мне нужно переодеться.

Они вошли в гостиную. Ма Джунг закрыл двойную дверь. Помогая судье надеть чистую рубашку, он спросил:

— Перед тем как прийти сюда, я выпил кувшин вина с этим молодым поэтом, Киа Ю-по, Ваша Честь. Краб и Креветка были правы — этот старый антиквар действительно замышлял с академиком план устранения Фенг Дэя.

— Садись! Я хочу услышать, что именно сказал Киа.

После того, как Ма Джунг закончил, судья отметил с удовлетворением:

— Вот этого-то и не рассказал нам Вен Ян! Я говорил тебе, что у меня был явное предчувствие, что он что-то скрывает. Вероятно, Вен и Ли планировали положить какие-то компрометирующие документы в шкатулку, которую Киа должен был подложить в дом к Фенгу. Затем они бы донесли на него властям. Но это не имеет особого значения, так как план не был осуществлен. Да, я только что долго разговаривал с Фенгом и его дочерью. Несомненно, что академик не совершал самоубийства. Он был убит…

— Убит, Ваша Честь?

— Да, послушай, что эти двое рассказали мне.

Когда судья изложил своему помощнику сущность разговора в беседке, Ма Джунг сказал с завистливым восхищением:

— Вот вам и губернатор! У поэта было подходящее слово для него — чувствительный! Теперь понимаю, почему Киа не очень-то стремится жениться на ней. Женившись на ней — ты женишься на несчастьях! На множестве несчастий! Теперь вопрос со смертью академика решен.

Судья медленно покачал головой.

— Не совсем, Ма Джунг. Ты опытный боец. Скажи мне, как ты думаешь, могла ли Нефритовое Кольцо нанести удар кинжалом, который держала в правой руке, в правую вену на шее нападающего?

Ма Джунг скривил губы.

— Скорее всего, нет. Но это возможно, господин. Когда два человека борются, и один из них заносит над головой кинжал, могут случиться любые раны.

— Понимаю. Я только хотел проверить это.

Судья подумал минуту, затем сказал:

— Я думаю, после всего мне лучше остаться здесь. Я хочу разобраться с этим, чтобы точно знать, что спрашивать у госпожи Линг. Тебе надо сходить к Крабу и попросить его проводить тебя к госпоже Линг. Не стучитесь к ней, пусть только Краб покажет тебе это место. Затем возвращайся и захвати меня, мы пойдем туда вместе.

— Мы сами можем легко найти это место, Ваша Честь. Я знаю, это где-то со стороны реки, напротив причала.

— Нет, я не хочу бродить вокруг и спрашивать про госпожу Линг. Там поблизости может быть убийца, а госпожа Линг, вероятно, единственный человек, который может дать сведения о нем. Я не хочу подвергать ее опасности. Ступай, я жду тебя здесь. У меня есть о чем подумать!

Говоря это, он снова снял верхнюю одежду, положил шапочку на стол и вытянулся на диване. Ма Джунг пододвинул ближе чайный столик, так, чтобы судья легко мог дотянуться до него, и затем вышел.

Ма Джунг направился прямо к большому залу, где играют в азартные игры. Он думал, что, так как был уже конец дня, Краб и Креветка должны были вернуться после дневного сна дома. Он действительно нашел их наверху, они с важными лицами наблюдали за игрой в зале.

Он сообщил им про поручение судьи, добавив:

— Может быть, один из вас проводит меня?

— Мы пойдем вместе, — сказал Краб, — я и Креветка — мы работаем только вместе, понятно?

— Мы только что вернулись оттуда, — заметил Креветка, — но небольшая разминка приведет нас в чувство, не правда ли, Краб? И мой сын, может быть, вернется с реки. Я поговорю с начальником, чтобы нас здесь заменили.

Маленький горбун ушел вниз, а Краб повел Ма Джунга на балкон. Когда они выпили там по несколько чашек вина, Креветка вернулся и сказал, что он договорился, чтобы двое их знакомых служителей заменили их на час-другой.

Все трое вышли и стали пробираться по оживленным улицам, следуя в западном направлении. Вскоре они шагали по тихим аллеям квартала уличных торговцев и носильщиков. Когда они вышли на пустырь, густо заросший подлеском, Ма Джунг заметил с сомнением:

— Вы выбрали не очень-то радостное место для жизни!

Краб указал на группу высоких деревьев на другой стороне.

— За ними, — сказал он, — более приятное местечко. Старая госпожа Линг живет там в маленькой лачуге под тисовым деревом. А наш дом немного дальше, среди ив на берегу! Эта пустошь, может быть, имеет не очень радостный вид, но она отделяет нас от шумных улиц.

— Дома мы любим тишину, — добавил Креветка.

Краб, который шел впереди, ступил на узкую тропу, окаймленную деревьями. Вдруг послышался треск ломающихся кустов, и двое мужчин выскочили из подлеска. Один схватил Краба за руки, а другой нанес ему страшный удар дубинкой в грудь, против сердца. Он хотел поднять свою дубинку, чтобы размозжить Крабу голову, но Ма Джунг бросился вперед и сильно ударил его кулаком в челюсть, Когда разбойник упал на землю вместе со стонущим Крабом, Ма Джунг повернулся ко второму разбойнику, но тот вытащил длинный меч и Ма Джунг отступил как раз вовремя, чтобы избежать удара, нацеленного ему в грудь. В этот момент появились еще четверо разбойников; у троих были наготове сабли, четвертый замахнулся коротким копьем, и закричал:

— Окружай их! Руби!

В голове Ма Джунга промелькнула мысль, что это не очень-то приятная ситуация. Лучшая возможность — это попытаться вырвать саблю у того высокого разбойника. Но вначале он должен был вывести из этой потасовки маленького горбуна, так как он не был уверен в том, что даже с саблей он сможет долгое время противостоять четырем нападавшим. Отбив ногой нацеленное на него копье, Ма Джунг рявкнул через плечо Креветке:

— Беги за подмогой!

— Прочь с дороги! — прошипел за его спиной горбун. Он прошмыгнул под ногами у Ма Джунга и подбежал прямо к разбойнику с саблей. Тот с дьявольской ухмылкой замахнулся саблей на горбуна. Ма Джунг хотел броситься к Креветке и оттащить его, чтобы избежать удара, но тут человек с саблей бросился к нему, оставив горбуна главарю разбойников. Ма Джунг едва увернулся от удара саблей, нацеленного ему в голову, и тут увидел, что руки Креветки вытянулись вперед, и вокруг каждого из них на тонкой цепи крутится по железному шару размером с яйцо. Тот, у кого было копье, падал на спину, неистово пытаясь им отразить железные шары, носившиеся перед ним. Теперь нападавшие на Ма Джунга повернулись, чтобы помочь своему вожаку. Но Креветка, казалось, одновременно видел все вокруг, он развернулся и с силой запустил железный шар в голову одного из бандитов. Он снова повернулся — и теперь другой шар раздробил плечо вожаку. Другие пытались заколоть горбуна, но он не давал им такой возможности. Он прыгал вокруг с невероятной быстротой, его маленькие ноги, казалось, едва касались земли, его седые волосы развевались на ветру. А вокруг него был смертоносный непроницаемый занавес из вращающихся железных шаров.

Ма Джунг отступил и смотрел, затаив дыхание. Он видел в действии тайное боевое искусство «Железных шаров», о котором до этого он слышал лишь легенды и досужие россказни. Цепи были привязаны к тонким предплечьям Креветки кожаными ремнями, и он мог контролировать их длину пальцами. Он раздробил руку второму нападающему укороченной цепью в левой руке, затем железный шар в правой он выпустил на всю длину цепи. Сокрушительным ударом он разбил этим шаром лицо третьему разбойнику.

Теперь только двое нападавших были на ногах. Один делал тщетные попытки поймать левый шар своим мечом, другой повернулся, думая скрыться в кустах. Ма Джунг хотел догнать его, но в этом не было необходимости — Креветка ударил правым железным шаром ему по позвоночнику, и с отвратительным глухим звуком разбойник упал ничком в кусты. В тот же миг левая цепь намоталась вокруг меча последнего бандита. Она с металлическим хрустом закрутилась вверх по лезвию, как злая змея. Креветка резким рывком, укорачивая цепь другой рукой, притянул разбойника к себе и разбил его затылок другим железным шаром. Все было кончено. Маленький горбун ловко поймал шары, обвязал цепи вокруг предплечий и опустил сверху рукава. Когда Ма Джунг подошел к нему, он вдруг услышал за спиной низкий голос, печально прогудевший:

— Ну вот, опять бил неточно!

Это был Краб. Он освободился от неподвижного тела изуродованного бойца, который наполовину лежал на нем, и теперь сидел, прислонившись спиной к стволу дерева. Он заключил с отвращением:

— И опять работал плечом, а не кистью.

Креветка повернулся к нему и резко сказал:

— Неправда!

— Неточно, друг мой, неточно! — твердо сказал Краб. — Я ясно видел, как ты использовал плечо. Это испортило твой последний удар короткой цепью.

Краб растер свою выпуклую грудь; удар, который мог бы убить любого другого человека, казалось, не очень повредил ему. Он с трудом поднялся, сплюнул на землю и продолжал.

— Крутил плечом и все испортил. А нужен поворот. Кистью.

— Кручение помогает работать на все стороны, — сердито сказал Креветка.

— Ты должен был работать кистью, — вяло сказал Краб. Он наклонился над изуродованным бандитом:

— Жаль, что я надавил ему на горло слишком сильно.

Он подошел к вожаку, единственному разбойнику, который был все еще жив. Он лежал, задыхаясь, прижав руки к левой части груди, из которой сочилась кровь.

— Кто вас послал? — спросил Краб.

— Мы… Ли… сказал…

Слова человека были прерваны потоком крови, хлынувшей из горла. Его тело судорожно задергалось, затем замерло.

Ма Джунг рассматривал других убитых в схватке. Он сказал с нескрываемым восторгом:

— Отличная работа, Креветка! Где ты так научился?

— Это я учил его, — тихо сказал Краб. — Десять лет подряд. Ежедневно он упорно занимается этим. Мы сейчас около дома, пойдем и выпьем вина. Мы можем подобрать этих мертвецов потом.

Они пошли, Креветка позади всех, все еще недовольно хмурясь. Ма Джунг спросил Краба с легкой завистью:

— Не мог бы я тоже так научиться, Краб?

— Нет, такие дюжие мужчины, как ты и я, не могут. Мы всегда хотим сообщить всю свою силу шарам, а этого нельзя делать. Ты только приводишь их в движение, а затем ты должен дать им делать свое дело, и только управлять. Технически это называется взвешенное равновесие, так как ты висишь, как ты это видел, между двумя вращающимися шарами. Только маленькие легкие люди могут делать это. Однако это можно применять только на открытом месте, с большим пространством для вращения. Я обычно делаю всю работу в помещении, а Креветке достается борьба на открытом месте. Мы работаем только вместе, понимаешь?

Указывая на осевшую маленькую лачужку из потрескавшихся досок, прислоненных к высокому тису, он небрежно заметил:

— А здесь живет госпожа Линг.

Они вскоре дошли до берега реки, окаймленного ивами. Маленький домик, оштукатуренный белым, с соломенной крышей, находился за грубой бамбуковой оградой. Краб провел Ма Джунга вокруг дома в ухоженный садик с посаженными тыквами; он предложил ему сесть на деревянную лавочку под карнизом. Отсюда открывался хороший вид на широкую водную гладь за ивами. Обозревая мирные окрестности, Ма Джунг взглянул на высокую бамбуковую подставку. На ней лежали шесть тыкв, каждая на разной высоте от земли.

— Зачем это? — спросил он с любопытством.

Краб повернулся к Креветке, который ходил вокруг дома, все еще с кислым видом. Он резко сказал:

— Третья!

Быстро, как молния, правая рука маленького горбуна вытянулась вперед. Послышался лязг цепи, и шар вдребезги разбил третью тыкву на подставке.

Краб тяжело поднялся, взял разбитую тыкву и положил ее на ладонь своей большой руки. Креветка подошел к нему с нетерпением. Краб покачал головой и выбросил тыкву за ограду. Он сказал, укоризненно глядя:

— Как я и опасался! Опять неточно!

Маленький человек покраснел. Он спросил с негодованием:

— Ты называешь «неточно» полпальца от середины?

— Да, неточность небольшая, — признал Краб, — но все же неточность. Ты используешь плечо. А это должно быть легкое кручение от кисти.

Креветка фыркнул. Бросив небрежный взгляд на реку, он сказал:

— Мой сын не придет еще некоторое время. Я принесу выпить.

Он вошел в дом, а Краб и Ма Джунг вернулись на крыльцо. Когда Ма Джунг снова занял свое место, он воскликнул:

— Так вы их используете в качестве мишеней!

— А ты думаешь, зачем еще мы выращиваем тыквы? Каждый день я ставлю для него шесть тыкв разных размеров, в разном положении!

Краб посмотрел через плечо, чтобы убедиться, что Креветка не слышит их, затем грубовато прошептал Ма Джунгу на ухо:

— Он молодец. Просто молодец. Но если я скажу ему это, он начнет лениться и потеряет форму. Особенно, работая с короткой цепью. А я отвечаю за него. Он мой друг, понимаешь?

Ма Джунг кивнул и, помолчав, спросил:

— Чем занимается его сын?

— Ничем особенным, насколько я знаю, — медленно ответил Краб. — Видишь ли, он умер. Отличным сильным парнем был сын Креветки. Креветка гордился им; гордился, как дьявол. Да, четыре года назад мальчишка отправился на рыбалку с женой Креветки. Столкнувшись с военной джонкой на середине реки, они утонули. Оба. Тогда Креветка начинал рыдать каждый раз, когда упоминали о его сыне. И нельзя было работать с человеком в таком состоянии, не правда ли? Я был сыт по горло и сказал: «Креветка, твой сын не мертв. Ты его не видишь сейчас потому, что он почти все время на реке». И Креветка принял это. Заметь, я не сказал ничего о его жене, потому что есть предел тому, в чем он может мне поверить. Однако, надо сказать, что у покойницы был ужасно острый язык.

Краб вздохнул. Он почесал голову и продолжил:

— Затем я сказал Креветке: «Давай попросим, чтобы нас перевели работать в вечернее время, это даст нам возможность встретить твоего сына, когда он вернется, вечером». И это он тоже принял.

Пожав своими широкими плечами, Краб закончил:

— Конечно, мальчик больше не вернется, но это, так сказать, дает Креветке надежду. А я время от времени могу говорить с ним о его сыне, и он не начинает плакать.

Креветка вышел с большим винным кувшином и тремя глиняными чашками. Он поставил их на вычищенную до блеска поверхность стола и тоже сел. Они подняли тост за успешный исход схватки. Ма Джунг причмокнул губами и разрешил Крабу наполнить свой стакан заново. Затем он спросил:

— Ты знаешь тех мерзавцев?

— Только двоих. Они принадлежат банде разбойников с того берега реки. Две недели назад они пытались перехватить одного из посыльных Фенга. Я и мой друг сопровождали его, и мы убили троих. Двоих, что исчезли тогда, мы прикончили сейчас.

— Кто тот парень Ли, о котором бормотал тот умирающий человек? — снова спросил Ма Джунг.

— Сколько же людей с именем Ли живет на Острове? — спросил Краб у Креветки.

— Пара сотен.

— Ты послушай его! — сказал Краб, останавливая на Ма Джунге выпученные глаза, — пара сотен!

— Ну и что нам это дает? — заметил Ма Джунг.

— Ну это им также ничего не дает, — сухо сказал Краб. И обратился к Креветке, — река выглядит красиво в сумерках. Жаль, что мы не бываем здесь чаще, ночью.

— Она тихая, — сказал Креветка,

— Хотя и не всегда! — заметил Ма Джунг, вставая. — Я полагаю, что твои парни займутся расследованием нападения, которое произошло. Я должен вернуться к господину судье и доложить ему, что я знаю, где искать госпожу Линг.

— Если ты найдешь ее, — сказал Краб, — когда я проходил там перед рассветом сегодня утром, я видел там свет.

— Так как она слепа, то свет означает, что у нее посетители, — добавил Креветка.

Ма Джунг поблагодарил их за гостеприимство, затем пошел обратно в сгущающиеся сумерки. Он постоял немного перед лачугой госпожи Линг. Света не было; казалось, она была пуста. Он толкнул дверь, окинул быстрым взглядом полутемную комнату, в которой была одна только бамбуковая кушетка. Там никого не было.