Дорогой,

Все это время был страшно огорчен тем, что не удавалось благодарить дорогую Нину Ивановну, Вас и милых Ваших детей за всю ласку и любовь, которыми Вы «согрели» меня. Три года точно чудом спали с плеч моих, и приснилось мне, что мы все еще живем в 1916 году. Но здесь меня затормошило одно дело за другим. В особенности много хлопот мне причиняла, – прямо осатаневшая мне – не менее друзей большевиков – Финляндия. Наши соотечественники там – это один сплошной кошмар с их псевдо патриотизмом, сочетающимся с весьма реальным, практическим пониманием своих выгод. Скверное дело – политика!

За телеграмму о Нансене также большое спасибо. Надеюсь, что он поставит те условия, о которых мы упоминали Стангу. Т. е. – амнистию инакомыслящих, право беспрепятственного движения в оба направления через границу для всех и полную свободу печати. Возможно, что перемирие на ближайших фронтах позволит большевикам перебросить все свое войско против Колчака и против Архангельска… И тогда… Да не будет.

Тщетно ожидаю извещения о том, сколько дерев уместится у Вас и какие Вы желаете сорта? Прошу срочного ответа, дабы не упустить сезона посадки.

Хлопочу наладить помощь Шахматову. Надеюсь, что удастся не только посылать ему деньги, но и подкармливать их. Сообщу, как только бог поможет что-либо устроить.

Можете ли Вы позвонить Генералу, чтобы он зашел за прилагаемым письмом? Простите за беспокойство, но я не знаю точного адреса Хольм[сена], а письмо должно попасть в его руки.

Уже две недели как я покинул Вас, а радужное настроение все еще держится…

Целую ручки дорогой Нины Ивановны, Вас и детей обнимаю.

Всем сердцем Ваш Гулькевич