Дорогой Друг,

Спешу ответить на вопросы № 1 и 2 милого письма от 9 сего месяца.

1) Никакого препятствия к открытию торговых операций Центросоюза в Германии я не вижу. Центросоюз не политическое учреждение, а потому для него не обязательна та сдержанность, которую политические соображения поныне диктуют нам. Но во избежание возможности получения от Пилара или Глазенапа «запрета» торговать с немцами советовал бы не запрашивать разрешение у Миссии. Что Вы будете делать, если услышите «не дозволям»? Поэтому советую действовать, не получив предварительного благословения. Если же грянет гром, прошу заявить нападчикам [так в тексте – ред.], что прежде, чем решиться на торговлю с бывшими врагами, вы заручились ранее моим сочувствием и разрешением. Хотите?

2) Возвращаться к Муц.[иусу] по серьезному политическому вопросу не советую. Если бы у них было серьезное желание пойти навстречу, они воспользовались бы предложенной Вами им возможностью. По-видимому, у них другие соображения. Бросьте их. Вы сделали попытку оказать новую услугу России. Ваша попытка успехом не увенчалась. Заслуга Ваша перед Россией останется столь же великою. Навязываться насильно не стоит.

Если встретите случайно Муц[иуса], скажите ему, что открываете Отд.[еление] и т. д. и просите его помочь Вам, строго ограничивая его задачу данным случаем.

Бросать науку Вам никоим образом нельзя, но, поскольку это не вредит научной работе, Ваши труды по Центросоюзу – не только материальная суета. В Вашем выступлении в этой области гораздо более духовного, чем с виду кажется. Вы хлопочите помочь бедному, больному, русскому организму излечиться и стать на ноги. И в этом великая Ваша бескорыстная заслуга. Поклон Вам земной.

Нежно целую ручки дорогой Нины Ивановны. Вас и детей обнимаю.

Ваш всем сердцем Гулькевич

За телеграмму о Вульфсберге Нольде большое спасибо.

Дай бог, чтобы молодой садовник был достоин предмета своего попечения.