Дорогой,

Спасибо за милые письма от 1 и 3 сего месяца. Искренне радуюсь, что дорогая Нина Ивановна начала выходить. Дай бог, скоро оправится совсем.

Вашего милого defentor’а я принял бы с открытыми объятьями. Но будьте осторожны! У большевиков разведка поставлена чрезвычайно правильно и тщательно. Не дай бог узнают, что он посетил меня, и ему это отомстится. Имейте это в виду.

Настроение Кристи и других – «готовых» примириться – меня мало умиляет. Тут, к сожалению, заговорило не чувство прощения и т. п., а только сознание, что политикой сопротивления ничего не возьмешь и смягчение antitudinis, связываемое с надеждою, что, авось, вчерашние противники будут польщены протянуть руку. Мне грустно писать Вам в этом духе, но видно мне на роду написано Вас разочаровывать, Вам открывать глаза. На то няня – существует.

Виновато в таком настроении моих земляков обстоятельство эмиграции. Отчаянная порода людей эти эмигранты! Не хотят примириться с утраченным, не хотят честно приспособляться к новым, невыгодным для себя условиям. Мечтают перевернуть все ради своих мелких выгод. Не понимают, что счастье, даже личное, но купленное несчастием большинства – для порядочных людей не может быть счастьем. Таковым может стать только такая обстановка, при которой счастливые люди – если не все, то почти все, а несчастливцы – не правило, а редкое исключение – ненормально болезненное явление по той или иной причине.

Простите невнятное философствование. Закончу его примером упорства Кристи в «своей» линии. Он ныне мешает бракосочетанию какого-то бедного русского, под предлогом, что тот не отбыл воинской повинности. И это в минуту, когда все фронты рухнули! Счастье, личная жизнь человека его не интересуют, он только мечтает как можно больше насолить буквальным соблюдением уничтоженных жизнью §§.

Целую ручки дорогой Нины Ивановны, Вас и деток крепко обнимаю. Ваш как всегда

Гулькевич