Дорогой Друг,

Только сегодня удается подтвердить Вам мое очарованное восхищение vidunderlige roses. Они так прекрасны, почти что живы. Не знаю, как благодарить дорогую Нину Ивановну за этот чудный дар. Большей радости она не могла мне доставить. Целую ее дорогие волшебствующие ручки.

С нетерпением ожидаю описания посещения Александра Моисеевича. Я его не видел, но беседовал он с Чупровым и Никольским. Мне немного жаль, что мне не удалось с ним перемолвиться словечком, но я понимаю сам, что я «зачумленный» и как не хотел, – дабы не вредить ему – видеть Вашего защитника, то такую же заботливость испытываю и в отношении А. М. Ведь он творит крупное русское дело. Он действительно представитель России. И все те, которые искренне любят и Россию, и русский народ – те могут только желать ему успеха, и более всего заботиться, чтобы новому строителю родины в чем-нибудь или чемнибудь не помешать. Есть некоторая сладость в моем чувстве к России: я сознаю, что я из тех, которые духовно могли бы ей служить, но которые в силу исторических обстоятельств должны, желая ей добра, отказаться от нее. Я могу только любовно наблюдать за нею со стороны и радоваться, когда Господь благословит ее.

Терещенко Вам передал «почти» правду. Я вступил в русско-германское издательское дело, но не с Брокгаузом, а фирмою несколько американствующей – Ullstein. Сосватал меня с нею Гессен (бывший редактор бывшей «Речи»). Чупров и я – мы настаивали на Брокгаузе, Гессен же перетянул в пользу У.[льштайна]. Типография в Данциге: там будто бы легче получать бумагу и краски! Я – один из пяти членов Aufsichtsraat’а. Управление, к сожалению, в Берлине. До той минуты, когда смогу покинуть свое место, меня обещал заменить Чупров. Но я надеюсь, что когда наступит ликвидация – освобождение – когда я ее проведу – я смогу после этого приехать отдохнуть, собраться своими силами на некоторое время в Норвегию. Оттуда уже – на новое дело.

Большое спасибо за статьи «Morgenbladet» и «Aftenposten»: вы «фехтуете» великолепно и заботливо выдвигаете бескорыстную сторону деятельности кооперативов.

Не разрешите ли вернуть Вам 3 000 шведских крон для госпожи Молчановой? Быть может, вы теперь можете направить к ней деньги с меньшим риском для нее? Хотя бы при помощи Kroghius, или как зовут Вашего защитника?

Засим нежно обнимаю Вас и деток, целую ручки дорогой Нины Ивановны и бесконечно благодарю.

Ваш неизменно Гулькевич

G.[erhard] Gran глубоко тронул меня, прислав свои 2 тома об Ибсене. Пунтервольд же ужасно разочаровал. Был здесь на социалистическом конгрессе и не зашел «отдать визит».