Весну 1974 года Карлос Ледер Ривас проводил в федеральном исправительном заведении в Данбери, штат Коннектикут, и размышлял о своем будущем. Арестовали его год назад в Майами за незаконное хранение марихуаны и осудили на четыре года. Данберская тюрьма не отличалась строгим режимом, сидели здесь, в основном, за должностные преступления, наркотики и политику. С Ледером соседствовали Дж. Гордон Лидди, прогремевший в Уотергейтском деле, мистификатор Клиффорд Ирвинг — биограф Говарда Хьюза, и братья Берриган — священники, арестованные за протест против вьетнамской войны.

К своим двадцати четырем годам Карлос Ледер ничего выдающегося не совершил. Торговал травкой, нелегально вывозил в Южную Америку краденые машины. Родился он 7 сентября 1949 года в колумбийском городе Армения в семье немца Вильгельма Ледера, высокого и крайне вежливого инженера, и его жены–колумбийки Хелены Ривас. Вильгельм Ледер эмигрировал в Колумбию в 1922 году и открыл там конструкторское бюро. Детей в семье было четверо: трое мальчиков и девочка. Родители развелись, когда Карлосу — самому младшему — исполнилось четыре года.

Детство Карлоса прошло в Армении, возле матери. А в пятнадцать лет он вместе с матерью переехал в Соединенные Штаты. Щуплый подросток — так и не дотянет до 170 см — был, однако, хорош собой: с густыми темными волосами, открытым мальчишеским лицом и пронзительным, цепким взглядом. Послужной список начал с тихих, но очень изобретательных карманных краж. Впервые арестован в 1972 году в Минеоле, штат Нью—Йорк, за самовольное пользование чужой машиной. В следующем году арестован в Детройте — перегонял краденые машины в соседний штат. Оставив залог, он перебрался в Майами, где снова угодил за решетку за хранение ста с лишним килограммов марихуаны. Так Ледер оказался в данберской тюрьме.

А на соседней койке оказался Джордж Джанг, тоже осужденный за махинации с наркотиками. Выходец из весьма зажиточного массачусетского семейства, Джанг успел даже поучиться в университете штата Теннесси, получая «футбольную» стипендию, но его спортивная карьера внезапно оборвалась — он повредил коленный сустав. И продолжил учебу в городе Лонг—Бич, штат Калифорния. Здесь, в Сити–колледж, он изучал рекламное дело и здесь же начал курить марихуану. Однажды ему и его дружку пришла в голову замечательная идея: можно покупать марихуану в Мексике и Калифорнии по дешевке и перепродавать втридорога в университетах на Восточном побережье. И дело завертелось. Дружок был пилотом, они купили вскладчину самолет и летали в Мексику за марихуаной. Вскоре Джордж Джанг стал зарабатывать по двести тысяч в год. Но три года спустя его арестовали в Чикаго по доносу клиента–наркомана. Джанг вышел под залог, больше года провел в бегах и, в конце концов, вернулся в Кейп—Код, Массачусетс, где принялся торговать марихуаной прямо под родительским кровом. Мать заявила в полицию.

Карлос Ледер полюбился Джангу с первого взгляда. Очень смышленый, хорошо воспитанный, Ледер отлично говорил по–английски. И что–то еще привлекло в нем Джанга, некое особое обаяние. Джанг, безусловно, был более матерым преступником, на его счету тонны марихуаны, а Ледер попался на какой–то жалкой, мизерной партии. Услышав о ввозе марихуаны из Мексики, Ледер навострил уши. Спросил Джанга о кокаине. Джанг мало что знал: пробовал пару раз. Ледер уверенно заявил, что кокаин перевозить легче — меньше места занимает. И куда выгодней. Заплатишь в Колумбии две тысячи, а в Штатах выручишь пятьдесят пять тысяч! Ледер считал кокаин ядом, но яд этот хорош — он дает деньги и власть. Джанга интересовали только деньги. Ледеру нужна была и власть, он мечтал править собственной страной. Непрерывно говорил о революции, восхищался Эрнесто Че Геварой — партизанским вождем из Аргентины. Еще он восхищался Джоном Ленноном и Адольфом Гитлером. Джанг предпочитал Боба Дилана. Че и Леннона он еще мог понять и принять. Но Гитлер — это уж чересчур.

Ледер и Джанг проводили все время вместе. И говорили исключительно о контрабанде, о кокаине. Ледер утверждал, что достанет в Колумбии сколько угодно кокаина у Пабло Эскобара. А Джанг обещал наладить сбыт в Штатах через прежнюю, марихуановую, сеть. Потолкавшись когда–то среди наркоманов Сан—Франциско, он знал тьму киношников и музыкантов. Много лет спустя Джанг скажет: «Я считал, что главное — их заинтересовать, а они сами придумают, как сбыть товар. Я же видел, как расходилась марихуана в шестидесятых годах».

Кроме связей этот дуэт обладал иным, не менее важным свойством: их вело вдохновение. Ледер и Джанг первыми сообразили, что кокаин можно перевозить тем же способом, что и марихуану. А ведь в 1974 году кокаин ввозили в США по нескольку жалких килограммов — рассовывали пачки среди вещей контрабандистов — «ишаков». Марихуану же, по несколько сотен килограммов зараз, забирали американские летчики–контрабандисты с тайных взлетно–посадочных полос в северной Колумбии. Так почему бы не вывозить таким же способом и кокаин? Если наладить воздушный транспорт для производителей кокаина, они объединят свои грузы в большие партии, а Ледер и Джанг запросто наживут миллионы!

Провернуть такое дело мог только Карлос Ледер. В отличие от Пабло Эскобара он чувствовал себя в Штатах как рыба в воде. И мог стать тем самым связующим звеном, толмачом, которого так не хватало кокаиновым дельцам. Кроме того, он легко и умело заставлял окружающих плясать под свою дуду. Сила воли Ледера и его вдохновенный порыв увлекали более слабых людей, в особенности американских уголовников, таких как Джордж Джанг. А Джанг был Ледеру необходим: без него он бы даже с парой килограммов кокаина не сладил.

Много часов провели Ледер и Джанг в тюремной библиотеке: изучали карты, прикидывали наиболее удобные маршруты для ввоза кокаина в Соединенные Штаты. Летать решили через Мексику. Но потом некий врач, попавший в тюрьму за вымогательство, рассказал им о Белизе — британской колонии в Центральной Америке, которая еще не подписала соглашение о выдаче преступников. Тогда Ледер задумал создать свой перевалочный пункт — надежный приют для контрабандистов. А от арестанта–банкира они узнали, как отмывать деньги через приморские банки. Короче, данберская тюрьма запомнилась Ледеру навсегда — тут он прошел свои университеты.

Весной 1975 года Джанг досрочно, хотя и условно, получил свободу. Он оставил Ледеру родительский адрес — чтобы прислал весточку уже из Колумбии. По освобождении Ледеру как иностранному подданному предстояла высылка из Штатов на родину.

Джанг получил от Ледера телеграмму год спустя. Карлос организовал в Медельине агентство по продаже машин — «Авто Ледер». В полиции знали, что порой сюда перегоняют из Соединенных Штатов краденые машины, но Ледер для прикрытия вел и обычные торговые операции, и пока его «вывеска» была чиста.

Джанг позвонил в Медельин.

— Приезжай. Погода прекрасная, — услышал он в трубке. Это был условный сигнал. Значит, Ледер восстановил свои кокаиновые связи.

Поскольку Джанга освободили условно, он не имел права покидать пределы страны. Поэтому он отправил в Медельин Фрэнка Ши, приятеля и коллегу по контрабанде марихуаны.

Очутившись в феврале 1976 года в Медельине, Ши тут же позвонил Джангу в Массачусетс — прямо из «Авто Ледер». Он увидел «снежок» собственными глазами.

— На этот раз нам подфартило, — захлебывался от восторга Ши. — Мы не промахнулись!

В то время до кокаиновых авиарейсов было еще далеко. Однако Ледер медленно, но верно шел к своей мечте: сколачивал капитал, переправлял за кордон по нескольку килограммов кокаина в чемоданах особой конструкции. Этот способ транспортировки наркотиков он и имел в виду, когда позвонил в Массачусетс в апреле. Джанг получил от него следующие инструкции: найти и отправить двух женщин отдохнуть на остров Антигуа, снабдив их каким–нибудь багажом. Оплату всех расходов взять на себя. «Ничего им не объясняй, — предупредил Ледер. — На месте договоримся».

Джанг решил, что две любовницы — Фрэнка Ши и его собственная — идеально подходят для такой работы. Он перехватил женщин возле школы: они смотрели, как девятилетняя дочка его любовницы играет в «софтбол».

— Хотите скатать на Карибы задарма? — спросил Джанг.

— Когда? — поинтересовалась его подружка.

— Прямо сейчас.

Для поездки приобрели четыре жестких чемодана необъятных размеров. Джанг купил женщинам билеты, дал им денег на расходы и посадил в самолет. На Антигуа они встретились с Карлосом Ледером и Фрэнком Ши. А через несколько дней отправились домой.

Багаж их, однако, теперь был иным, но таможенный досмотр в бостонском аэропорту «Логан» прошел благополучно. Груз доставили Джангу. Выпроводив женщин, Джанг открыл один из чемоданов, сдвинул алюминиевый клапан–держатель, снял фальшивое дно из стекловаты… Под ним оказалось два килограмма кокаина.

Женщины вновь вылетели на Антигуа. Через несколько дней вернулись — с новой партией груза и посланием от Ледера. Треть привезенного кокаина — пять кило — предназначались Джангу, остальное же — ледерову долю — следовало передать двум его друзьям. Джанг быстро продал 4 килограмма по 45 тысяч каждый. Ши он выделил 25 тысяч, а женщинам отдал оставшийся килограмм — пусть делят как хотят. Имея такой колоссальный запас кокаина, подружка Фрэнка Ши быстро пристрастилась к наркотику. И в конце концов отправилась в Медельин очиститься от скверны — где бы вы думали? — в доме Карлоса Ледера.

Первые «чемоданные» победы окрыляли, но Ледер неуклонно стремился к иной, желанной цели: перевозке кокаина на личном самолете. Однако Фрэнк Ши — летчик, на которого они рассчитывали, — вышел из игры: обиделся на подачку в 25 000 долларов за операцию на Антигуа. Пришлось искать замену. В 1976 году Джанг праздновал День независимости на Кейп—Коде. Приятель свел его с летчиком — владельцем собственного самолета. Был он одновременно и практикующим адвокатом, вполне богатым, с недвижимостью на Кейп—Коде, в Форт—Лодердейле (Флорида) и на Багамах — в Нассау. Джанг прощупывал почву несколько часов, а потом спросил напрямик, не прочь ли его новый знакомец стать миллионером. Способ?.. Контрабанда кокаина из Южной Америки. Адвокат тут же согласился.

Они с Джангом вылетели в Торонто и встретились с Ледером в «Праздничной таверне». Беседа длилась несколько часов. Адвокат прикинул, что возьмет на борт до трехсот килограммов. Ледер сказал, что погрузка в Колумбии совершенно безопасна. Они воспользуются взлетной полосой на ранчо Пабло Эскобара.

Все остальное адвокат спланировал сам. Благодаря багамским связям он сможет заправиться в аэропорту Нассау. И заявит там ложный маршрут: к далеким островам в Атлантике. А вместо этого слетает в Колумбию. Вернувшись в Нассау, дождется воскресенья и примкнет к потоку частных самолетиков, которые так и роятся между Багамами и США по воскресеньям — родители навещают деток, а детки — родителей. Полетит он низко и так вдоль береговой линии доберется до своей взлетной полосы в Каролине.

Ледер радовался несказанно. План представлялся ему идеальным. Тут же на месте он выписал летчику чек на пятьдесят тысяч долларов. Троица договорилась брать с колумбийцев по десять тысяч с каждого килограмма, шесть из которых предназначались летчику.

Похоже, мечте, завладевшей Ледером в данберской тюрьме, суждено было сбыться. С летчиком договорились; теперь дело за малым: Ледеру и Джангу начинание такого размаха не по карману. Даже чек для адвоката был блефом, о чем Джанг, впрочем, не знал. И друзья затеяли еще одну чемоданную экскурсию, чтобы покрыть все дальнейшие расходы. Джанг отправил женщину с чемоданами в Венесуэлу, но она каким–то образом разминулась с Ледером. А 19 октября 1976 года колумбийская полиция арестовала Ледера за незаконный ввоз в Колумбию автофургонов марки «шевроле».

На этот раз тюрьма притормозила Ледера ненадолго. Тут, как и в Данбери, он тоже познакомился с неким гринго. Стефану Яковачу, автомеханику и наладчику компьютерной техники, было под тридцать. Он считал себя хиппи, носил длинные волосы и охотно покуривал марихуану. В Южную Америку их с женой занесла страсть коллекционеров — они собирали индейские украшения. Возвращаясь в Штаты, Яковач по глупости сунул в чемодан фунт колумбийской марихуаны и отбывал теперь трехлетний срок в тюрьме «Белла Виста», где каждый новый день приносил ему новые муки. На него, белокожего великана почти двухметрового роста, назойливо, точно моськи, наскакивали колумбийцы — соседи по камере, оскорбляя его и Соединенные Штаты. Карлоса Ледера ему послало провидение. Ледер не обзывал Яковача гринго, а обращался уважительно: «paisa» — «земляк». Эти двое арестантов целыми днями курили марихуану и резались в «монополию».

Ледер развлекал Яковача своими фантазиями — рассказывал о переброске кокаина по воздуху. Идею он сформулировал так: «Собрать в кучу мелких производителей и отправить весь их груз одной большой партией — доходы перекроют расходы во много раз». Мечты Ледера простирались далеко, он собирался возглавить мировую контрабандную авиасеть. Более того, он видел себя в будущем президентом Колумбии.

Много лет спустя Яковач припомнит всю околесицу, которую нес Ледер. «Он хотел вытянуть Колумбию за волосы из болота, вышвырнуть из страны империалистов–янки и превратить ее в Кокаиновое королевство. Кокаин считал чуть ли не стратегическим оружием. Он таил большую обиду на Штаты за то, что его упекли там в тюрьму. А себя сравнивал с Гитлером: я, мол, тоже маленький человек и тоже завоюю весь мир».

Проведя в тюрьме лишь 2 месяца, Ледер вышел накануне Рождества. Свой телефон и почтовый адрес он собственноручно вписал в дневник Яковача.

«Когда освободишься, приходи. Поработаем», — сказал он на прощанье.

Ледер отправился в Канаду. Из Торонто позвонил Джорджу Джангу. Они сговорились о канадских встречах еще в Данбери, поскольку Ледер не имел права появляться в Штатах. Он потребовал у Джанга денег.

Джанг отослал ему с оказией тридцать тысяч. А несколько дней спустя сам приехал в Торонто и встретился с Ледером в «Праздничной таверне». План их трещал по швам. Пока Ледер сидел в тюрьме, адвокату вернули чек на 50 000 долларов, не заплатив ни цента, поскольку Ледер оказался некредитоспособен. И адвокат заявил Джангу: «Надежность Ледера равна минус единице».

Ледер пообещал оплатить чек. А Джангу велел забрать из Майами пятьдесят килограммов кокаина и отвезти в Бостон.

Джанг прежде в Майами не бывал. Он остановился в гостинице «Фонтенбло» на Майами—Бич и позвонил своему агенту–колумбийцу. Тот принес чемодан с кокаином прямо в номер. Джанг вернулся в Массачусетс и нанял приятеля сгонять в Торонто и обратно — перевезти Ледера через канадскую границу, где досмотр совсем нестрог. Он полагал, что Ледер проскочит легко.

Уговорились переходить границу в день Святого Патрика. Вечером Джангу позвонила жена его приятеля. Она рыдала. Мужа задержали на границе. Правда, вскоре выпустили. Где Ледер — неизвестно.

Через два дня Джанг узнал от приятеля все подробности. Решив в последний момент, что границу лучше перейти пешком, Ледер велел ему развернуться — уже совсем рядом с пропускным пунктом. Развернулись, отъехали подальше. Ледер выбрался иг машины и, как был, в легких туфлях, устремился в заснеженные канадские леса. Однако патрульный офицер заметил маневр машины и увидел, что вернулась она на КП быстро и без пассажира. В багажнике пограничники обнаружили чемодан с колумбийскими песо и паспорт колумбийца Карлоса Ледера. Запросили о нем через компьютерную сеть и вдруг заинтересовались этим Карлосом Ледером Ривасом чрезвычайно.

Ледер тем временем бежал через лес. Пересек границу, нашел меблированные комнаты. Пожилая хозяйка поверила, что он заплутал в лесу, и пустила переночевать. Наутро Ледер отправился автобусом в Нью—Йорк.

Что с Ледером, Джанг не знал, а его самого того и гляди загребут с пятьюдесятью килограммами кокаина! Джанг решил бежать. Рванул в Лос—Анджелес и передал наркотики на Манхэттен—Бич знакомой парикмахерше — в прошлом она успешно сбывала марихуану голливудской клиентуре. Парикмахерша распродала весь груз за две недели и вручила Джангу 2,2 миллиона долларов. Это была неслыханная сумма! Джанг привез деньги в Бостон в трех алюминиевых футлярах для фотокамер, спрятал на чердаке у приятеля… И стал поджидать Карлоса Ледера.

Тот позвонил через неделю. Встретились в Кембридже, штат Массачусетс. Посидели в ресторане, Ледер заново поведал Джангу о своих злоключениях на границе. Пожурив друга за неосмотрительность, Джанг выложил свои новости: он припас для Ледера 1,8 миллиона долларов — его долю за пятьдесят килограммов кокаина. Лос—Анджелес — бескрайнее поле деятельности для контрабандистов. Сколько ни привези кокаина — все будет мало. Ледер остался доволен честностью Джанга и порадовался блестящим перспективам калифорнийского рынка. Друзья решили забирать кокаин в Майами, а сбывать на Западном побережье.

Несколько недель спустя Джанг прибыл в гостиницу в Хайаннис—Порте, где за завтраком встретился с Ледером и его новой красавицей женой — темноволосой американской кубинкой Джемел Нейсл. При сем присутствовала также мать Ледера и его брат Гильермо. Джанг показал семейству достопримечательности Кейп—Кода. Ледер вздумал купить машину, и Джанг отвел его на выставку–продажу фирмы «БМВ». Выбрав машину, Ледер тут же отдал продавцу десять тысяч стодолларовыми банкнотами. В книге покупателей он записал: «Хосе Н. Леоне, владелец нью–йоркского ресторана» и дал адрес родителей Джанга.

После, наедине, Джанг укорял Ледера:

— Даже Кеннеди не расплачиваются за автомобили наличными. С огнем играешь, хочешь легавых на след навести.

Ледер только плечами пожал. Он сообщил Джангу, что колумбийский поставщик Пабло Эскобар возлагает на калифорнийский рынок немалые надежды. Продав пятьдесят килограммов кокаина, Ледер стал в Колумбии большим человеком. Из паренька, промышлявшего по паре кило, он превратился в матерого контрабандиста, который зарабатывает больше миллиона зараз. И к тому же без видимого напряжения.

Ледер с женой и Джанг обосновались на Майами—Бич, и операция шла как по маслу. Ледер привозил кокаин в сумках и сетках, поднимал его на грузовом лифте. Наркотик был всегда упакован одинаково — в килограммовые шары. Сверху виднелась какая–то тайнопись и цифры. Ледер объяснил, что тут зашифрованы имена колумбийских производителей.

Раз, а то и два в неделю Джанг летал ночным рейсом в Лос—Анджелес с алюминиевым футляром, вмещавшем от 15 до 25 килограммов. И отдавал груз парикмахерше. На обратном пути он укладывал в футляр пачки стодолларовых бумажек — по десять тысяч в каждой. Набегало обычно больше миллиона. Они оставляли по 100 000 долларов на брата, а остальные деньги высылали в «Авто Ледер» в упаковках с чехлами для «шевроле». В Медельине деньги вынимали, а чехлы шли на продажу.

Большую часть денег Джанг тратил на автомобили «порш», он фрахтовал самолеты, кутил с женщинами и не брезговал кокаином, причем втягивался все больше. Поначалу–то он к наркотику не притрагивался, но потом стал уверять Ледера, что это придает контрабанде особый вкус. Он полагал, что кокаин безвреден, и не верил, что может возникнуть неодолимая физическая тяга к наркотику, которую он не сможет побороть. Как–то он сделал пару затяжек, чтобы быстренько словить кайф перед вылетом в Калифорнию. Ледер долго выговаривал ему:

— Как ты позволяешь себе в таком виде садиться в самолет?! Это же отрава.

Скоро Джанг нюхал до нескольких граммов в сутки.

Джанг и Ледер хранили верность данберской мечте. Объезжали маленькие аэропортики в Южной Флориде, разглядывали самолеты и слетали на Багамы — приглядеть островок для дозаправки кокаиновых рейсов из Колумбии. Ледер все вынашивал идею о надежном пристанище для контрабандистов.

К лету 1977 года Джанг совсем измотался. Он проводил в воздухе около пятнадцати часов в неделю; постоянная смена часовых поясов, постоянное напряжение при досмотре — когда кровь так и бухает в висках, — все вместе взятое здоровья не прибавляло. Кокаин расходился в Калифорнии в мгновение ока. Однажды парикмахерша, едва получив одну партию, попросила подкинуть еще. Джанг слишком устал, чтобы лететь в Майами, и позвонил Ледеру. Тот обещал кого–нибудь прислать.

На следующий день в дверь Джанга постучали. Распахнув ее, Джанг увидел коридорного с чемоданами, сопровождавшего седую, небольшого роста женщину. Это была Хелена, мать Карлоса Ледера. Она дрожала от страха. Джанг провел ее в комнату и открыл чемодан. Там оказалось восемь килограммов кокаина.

Много я в жизни натворил, подумал тогда Джанг, но свою мать с кокаином в чемодане я еще никуда не посылал.

Заказав вина для Хелены, он позвонил Карлосу в Майами.

— Ты что, обалдел? Какого черта?

— Работать должны все, — ответил Ледер. — Она давно хотела съездить в Диснейленд — не даром же мотаться.