1938г. Ноябрь.

Москва.

В большом кабинете было очень тихо, только чуть слышно шуршали переворачиваемые страницы. Императрица внимательно, с карандашом в руках, просматривала документы из простой серой канцелярской папки, а два десятка человек смотрели на неё, затаив дыхание. В том плане, что лежал перед ней, Генштаб сделал ставку на использование технической новинки. По замыслу генералов вражескую оборону должны были прорвать бронеходы, причем прорвать сразу на всю глубину, что не даст противнику шанса закрыть прорыв. Но вот гарантии в том, что новая техника окажется "палочкой-выручалочкой" не мог дать ни кто. Бронеходы были созданы ещё при Николае. Император благоволил различным изобретателям, даже предлагавшим полную...как бы её помягче назвать... утопию. Он считал, что если из десяти прожектов хоть один окажется полезным, то это с лихвой окупит затраты на все остальные. Машины были построены и даже приняли участие в Польском походе, где неплохо себя показали. А потом военные долго чесали затылки, думая куда бы их пристроить. В имеющуюся армию они ни как не вписывались. Для наступления, которое виделось генералам в виде броска войск на большую глубину, они не годились из-за малого запаса хода и низкой скорости. В обороне никуда ездить не надо. Для прорыва вражеской обороны они тоже не нужны, там все сделает артиллерия. Вот и оказалась данная техника в роли чемодана без ручки. Решено было оставить самоходы в виде опытовой воинской части, по принципу "шоб було". Завод в Харькове, точнее филиал при паровозостроительном заводе, проектировал и выпускал небольшие партии бронеходов. Подразделения, вооруженные ими, были скорее экспериментальными, чем боевыми. Ситуацию изменила начавшаяся война. Все предыдущие теоретические построения и расчеты оказались несостоятельными. Выяснилось, что генералы, как всегда, готовились к прошедшей войне. Ни о каких прорывах и стратегических наступлениях и речи не было. Артиллерия добросовестно срывала вражеские окопы, но прорвать оборону это не помогало. За время многодневной артподготовки противник успевал построить новую полосу укреплений в нескольких километрах позади - "на колу мочало- начинай сначала".

Астрономические цифры израсходованных боеприпасов вызывали у Ольги оторопь. Цифры безвозвратных потерь - бешенство. Когда идиот в генеральском мундире построил полк и под оркестр повел его на пулеметы, никаких других чувств у нее не возникло. Голов тогда полетело немало. Попытки наступать были прекращены. Но и сидеть в окопах до морковкиного заговенья и ждать, что все само рассосется нельзя, надо что-то делать.

***

Наконец Ольга закончила чтение и, сняв очки, оглядела присутствующих. Все они были одеты в серо-зеленую полевую форму, и их высокие звания можно было определить, только всмотревшись в количество и размер звезд на погонах. Сразу после начала войны был издан указ, предписывающий всем военнослужащим "форму одежды - полевую, без ношения наград, за исключением Георгиевских". Некоторые павлины серьезности этого указа не поняли и лишились как формы, так и должностей. Очень удачно вышло, получилось продвинуть наверх нужных людей.

В указе был обозначен и срок его действия - с 04.06.38 (включительно) по День Победы (исключительно)

- Господа генералы, ваш план, несомненно, превосходен, другого я от вас и не ожидала - негромкая размеренная речь вызывала ассоциации с учительницей, объясняющей классу сложную теорему - но позвольте напомнить вам о других планах, которые были не хуже. Германский Генштаб рассчитывал разгромить русскую армию в приграничном сражении и потом беспрепятственно двигаться вперед. Этот план провалился. Русский Генштаб собирался задержать вражеские войска в полосе обеспечения, а потом, на подготовленных позициях нанести встречный удар. В части первой, эта задача была решена, а вот с контрударом не вышло. Хорошо ещё успели вовремя остановиться и не понесли невосполнимых потерь.

В том, что враг был задержан в приграничье, не наша заслуга. Идея создания "Засечной Черты" принадлежит моему брату. Подготовил егерей и разработал для них тактику генерал Брусилов. Переселил местное население в Желтороссию тогдашний премьер Столыпин. Этих людей с нами уже нет. А мы с вами свою часть работы не выполнили.

Война, которую мы ждали и к которой готовились преподнесла немало неожиданностей. Ни кто не ожидал, что "система рассредоточенной фортификации" окажется непреодолимой для лучшей армии Европы. Эту систему приняли только потому, что она была самой дешевой из предложенных. Никто не думал, что немцы так быстро её скопируют, и наши войска так же не смогут её преодолеть. И теперь мы имеем окопы от Балтики до Карпат. Линия фронта замерла на месте и вряд ли сдвинется до весны, да и весной неизвестно что будет.

Как вы все понимаете, затягивание войны наруку только нашим врагам. Они сейчас считают барыши и ждут, когда последний немец убьет последнего русского. Решительный удар нам необходим. Но в случае его провала наше положение будет намного хуже, чем сейчас. Пока наши потери не велики, пока есть надежда на быстрое и победоносное завершение войны, состояние дел внутри Империи остается стабильным. Если же впереди будет только бесконечное сидение в окопах, не приносящее ничего кроме смертей, упадет как боевой дух войск, так и поддержка населения. В этой ситуации антиправительственная пропаганда будет восприниматься не как собачий лай, а как истинная правда. Возможны невиданные социальные потрясения, ведущие к разрушению Империи. У нас есть только один шанс и нельзя его упустить. Есть ли у вас стопроцентная уверенность в успехе?

- Ваше Величество - вскочил Военный Министр Верховский - Я готов поклясться честью и жизнью, всем, что мне дорого, в том, что наступление будет успешным!

- Александр Иванович, наши жизни и так на кону стоят. А еще двести миллионов жизней подданных Российской Империи!

- Ольга Александровна - Начальник Генерального Штаба Деникин пришел на помощь своему коллеге. Он был как всегда вежлив, интеллигентен, и обманчиво мягок - наша уверенность основана на строгом расчете.

- Антон Иванович, Вы про овраги не забыли? Война полна неожиданностей.

- Именно такую неожиданность мы хотим устроить немцам. Применение бронеходов, которые, кстати, и были придуманы в свое время для преодоления полевой обороны, будет для врага сюрпризом.

- Сможем ли мы их правильно применить? Перестав быть секретом, новое оружие потеряет значительную часть своей эффективности.

- Корпус Буденного тренируется непрерывно. Несмотря на ворчание "мол война идет, а лучшие части в тылу учения проводят".

- Они всю технику на учениях не переломают?

- Уже переломали. Те машины, что были в корпусе изначально полностью изношены и отправлены на капитальный ремонт. Сейчас ломают вторую партию.

- А наступать с чем?

- К началу операции корпус будет полностью укомплектован новыми бронеходами из Харькова. Малышев нас приятно удивил, сумев нарастить выпуск одновременно с переходом на новую модель. Старые машины, пройдя капитальный ремонт и частичную модернизацию в Нижнем, будут поступать в части россыпью, на возмещение потерь.

- Господа! - голос Ольги стал официальным и жестким - Ваш план принимается. Приказываю вам приступить к его выполнению! Обо всех этапах докладывать мне незамедлительно! - Императрица оглядела вскочивших при первых словах генералов и неожиданно улыбнулась - Вольно! Да не волнуйтесь вы так, все у нас получится! Перерыв пятнадцать минут!

- Ваше Величество! - к Ольге, собиравшей бумаги, подошел Верховский. Остальные задержались, прислушиваясь к разговору. - Почему Вы считаете Германскую армию сильнейшей в Европе?

- А какую же ещё? - искренне удивилась Императрица - французы зарылись в землю на границе и носа из крепостей не кажут, итальянцы хороши только на парадах. Не испанскую же армию считать лучшей?

- Как, а русская?

- Александр Иванович, Россия - это не Европа! У нас многие губернии по размеру больше европейских государств. Не может быть большее частью меньшего!

1939г. Июнь.

Севернее г. Барановичи.

Увидев три зеленые ракеты, сержант Михаил Калашников нырнул в люк и толкнул мехвода носком ботинка.

- Поехали! Только вздумай мне заглохнуть!

Мотор взревел, и самоход рванул вперед, разбросав ветки укрывавшие его ранее. Уже на ходу Михаил подключил гарнитуру и стал крутить перископом, оглядываясь вокруг. Они шли во второй линии, в первой были новые машины с усиленной броней. Их батарею тоже обещали пересадить на новую технику, но что-то где-то не срослось, и они получили бронеходы с капиталки. Кроме замены изношенных движков в конструкцию внесли несколько усовершенствований, часть из которых предложил именно он, что приятно грело самолюбие. Кроме благодарности, Михаилу и денег перепало. Полученную премию он уже успел отослать домой. В деревне сейчас не сладко, война идет, мужиков в армию позабирали, а это серьезная помощь.

Переваливаясь и рыча моторами, бронеходы преодолели несколько линий наших траншей, а потом захрустели кольями колючки.

- Смотри, аккуратнее! Проволоку не намотай! - прижимая к шее ларингофон, прокричал Михаил.

На последних учениях его механик, Сережка Ларионов, умудрился заглохнуть в самый неподходящий момент, перед носом у начальства. Сержант Калашников получил тогда крупных звездюлей, и с тех пор непрерывно шпынял, в общем-то, грамотного мехвода.

Чуть правее и левее впереди были видны машины первой батареи. А вот дальше, за ними начиналось страшное. Там сплошной черной стеной стояла поднятая взрывами земля, и в этой стене непрерывно сверкало красным. Подъезжать близко к этому рукотворному аду казалось безумием, но самоходы продолжали упорно ползти вперед. По броне несколько раз неприятно звякнули осколки. Михаил обернулся и посмотрел назад. В узкую щель были видны фигурки пехотинцев, которые, пригибаясь, трусили позади его машины. Заметив в руках у солдат автоматы, он подумал "Гвардия. Это хорошо" На учениях они в основном вместе с гвардейцами и тренировались, но однажды пришлось действовать с обычной пехотой. Новобранцы, вчерашние крестьяне, то шарахались от незнакомых машин, то наоборот, норовили залезть под гусеницу. Намучились тогда с ними.

Султаны земли, поднятой взрывами впереди, опали, огонь перенесли дальше. Машины прошли первую линию обороны немцев не останавливаясь. О том, что здесь находились когда-то полевые укрепления, можно было только догадываться, от окопов никаких следов не осталось. Когда подъехали ко второй траншее, Михаил увидел пляшущий впереди огонек.

- Право десять! Пулемет! Гранатой! Короткая!

На месте огонька вспух черный клуб разрыва, потом еще несколько, это соседи отстрелялись, и они продолжили движение. Переезжая через вторую полосу обороны, он впервые увидел немца. Молодой парень, с растрепанными светлыми волосами, сидел на куче земли, зажав руками уши. На происходящее вокруг он не обращал никакого внимания.

На третьей линии окопов им пришлось пострелять побольше, там было какое-то сопротивление. Рубку заполнил едкий дым. При беглом огне заряжающий не успевал выкидывать наружу стреляные гильзы. Несмотря на истошно воющие вентиляторы дышать было просто нечем. К счастью, последовала команда остановиться, и они открыли заднюю дверь, чтобы проветрить машину. Стала ясна причина остановки - пехота отстала. Как только тяжело дышащие пехотинцы добрели до линии самоходов, снова взвилась зеленая ракета и погнала их вперед.

Когда машина проломилась через редкий лесок, Михаил увидел длинный ряд орудий, вокруг которых, как муравьи суетилась прислуга в серой форме.

- Картечь!

Серые фигурки сдуло свинцовым ветром.

Потом, на поросшем редкими кустами холме они разогнали каких-то разношерстных немцев, похоже тыловиков. Те спешно окапывались, но когда над головами у них вспухли ватные комочки шрапнели, быстро разбежались. За холмом был небольшой полустанок. Оттуда по ним несколько раз пальнули, получили в ответ частый огонь самоходов, раскидавший пристанционные домики по бревнышку, и солдаты в зеленых гимнастерках, бросившись вперед, поставили точку в их сегодняшнем наступлении.

Весь экипаж бронехода развалился на траве и наслаждался тишиной и хорошей погодой. По дороге мимо них спешили мотоциклисты, за ними броневики, следом грузовики с пехотой и тягачи с пушками на прицепе. С дробным топотом прошла на рысях кавалерия, за ней снова грузовики. Поднятая войсками пыль ложилась на людей, лошадей и машины, делая их все одного цвета - серого. Михаил хмыкнул, вспомнив историю, рассказанную ему недавно. Некие идиоты решили, в целях маскировки, покрасить лошадей в защитный цвет. Масляной краской. Когда командир эскадрона, любитель выпить, увидел поутру лошадей зеленого цвета, то он подумал, что сошел с ума. Офицер с горя ушел в запой и был впоследствии разжалован. Животных спасти, к сожалению, не удалось и они погибли. О том, что стало с ретивыми дураками, история умалчивала.

Рядом с боевыми машинами, на опушке леса, отдыхали пехотинцы, сопровождавшие их в атаке. Вид у гвардейцев был далеко не парадный - в пыли, в копоти, пропотевшие, все дышат, как загнанные кони. В стороне суетились санитары, кого-то потащили на носилках.

Мехвод выплюнул травинку и кивнул, указывая на лежащих солдат:

- Слышь, Тимофеич, они, небось, нам завидуют.

- Чему тут завидовать? - командир бронехода показал на длинный шрам, украсивший борт их машины. То ли осколок крупный, то ли пуля из бронебойного ружья. Смерть прошла совсем рядом. Жахнуло так, что до сих пор в ушах звенело.

- Ну как, мы на технике рассекаем, с ветерком, а они пешкодралом, ноги бьют.

- Ничего, и для них технику придумают. Будут за нами тоже с ветерком ехать.

- Во, командир, ты и придумай.

- А я то здесь при чем?

- Ну как же! Ты у нас известный механикус, вон, сколько разных приспособ изобрел!

- А что, война кончится, пойду на завод, может и придумаю чего.

1939г. Июнь

Москва.

Её Императорское Величество, Ольга Первая, нацепив на нос очки и покусывая кончик карандаша( сколько её ругали в детстве за дурную привычку!) занималась скучной, но крайне важной работой. Она внимательно, делая выписки, читала фронтовые сводки. Являясь формально Верховным Главнокомандующим, Ольга совершенно не собиралась подменять своих генералов в деле ведения войны. У нее и знаний нужных нет, и умения отсутствуют. Пусть воюют те, кому это положено по должности. Зря что ли их учат! Ольга проверяла, какой из генералов сколько врет. Ведь ни где не врут так, как в любви и на войне.

Вот отчет командующего 12 Армией, генерал-полковника, барона Стесселя. Утраты, потери, достижения. Виновные в потерях, причастные к победам. Все понятно. А вот отчет о тех же событиях, но уже от армейской контрразведки. Сравниваем... Не зря армейцы так не любят контрразведчиков, хорошего в их отчете было намного меньше. А вот отчет из службы, которая не имела названия, и о существовании которой не знал ни кто, кроме нее. Да и сама Ольга узнала о ней за несколько дней до смерти брата. Здесь информации намного меньше, но зато она заслуживает самого высокого доверия. Этих людей Ольга подбирала сама, и верила им, как себе. Императору по должности полагается быть подозрительным и недоверчивым, но если не верить никому, то можно и с ума сойти. Ну чтож, внук героя Турецкой Войны не подвел, врал в меру и с порученной работой явно справлялся. Смотрим следующего.

Ольга читала очередную сводку, когда звякнул телефон прямой связи с Генштабом.

- Государыня!- донесся до неё глуховатый голос начальника оперативного отдела Шапошникова - Корпус Буденного вошел в Брест...

- Отлично, все сделано точно по графику!

-...и движется дальше, на Люблин.

- Куда его понесло? По плану Брест - конечная точка наступления! Срочно связь с ним!

- Ваше Величество! Генерал Буденный в настоящий момент движется от Бреста к Бяло-Подляске. Связь только по рации.

Ольга захлопнула сейф, убирая бумаги, и метнулась к неприметной дверце. Лифт ухнул вниз, вызывая противное ощущение невесомости. Несмотря на все уговоры и просьбы сделать лифт более комфортабельным, служба безопасности была непреклонна. "В случае опасности все могут решить секунды". Сейчас она была им за это благодарна.

Недлинный коридор с постами охраны и вот он, центр связи.

- Поручик, связь с корпусом Буденного!

Офицер пощелкал настройками и забубнил в микрофон. Спустя пару минут, без слов протянул гарнитуру Императрице.

- Генерал-лейтенант Буденный на связи! - бодро гаркнуло ей прямо в ухо.

-Ты что творишь, казак! Я тебе усы оборву!

- Государыня, дозвольте объясниться!

- Говори.

- Мой корпус сейчас в оперативной пустоте, немцев в округе нет. Грех упускать такую возможность! Мы подходим к Бяло-Подляске. Поставим тут заслон и совершим рейд на Люблин. Это дезорганизует немецкие тылы и может обрушить весь фронт!

- А чем ты будешь заправлять машины и кормить лошадей? Снабжение к тебе не поспеет!

- Ваше Величество - как-то покровительственно протянул Буденный - да чтоб казак фуражу в набеге не нашел - быть того не может! Да и горючим нас немцы снабдили. Его на складах в Бресте хоть залейся!

- Отрезанным оказаться не боишься?

- Гарнизон Варшавы сейчас поспешно окапывается и ждет нашего нападения. Фон Бок из под Барановичей продолжает атаковать в северном направлении. Он гонит пехоту на пулеметы корпуса Малиновского, пытаясь закрыть прорыв, и ничего у него не получается, кому меня отрезать?

Ольга на насколько секунд задумалась. Это был тот самый исключительный случай, когда решение надо принимать именно ей. Что делать, осадить увлекшегося генерала или поверить ему и дать карт-бланш на рискованные, но сулящие такие заманчивые перспективы действия? В случае успеха Буденного мог решиться исход всей войны. В случае его провала уже достигнутые победы оборачивались поражением.

- Добро, действуй генерал! Только смотри казак, осторожнее, не зарывайся! Не вздумайте там головы сложить!

- Не волнуйся, матушка - вдруг дрогнувшим голосом сказал генерал - тут кругом одни крысы тыловые, нам не чета! Все сделаем как надо!

" Матушкой меня генералы еще не называли - думала Ольга, возвращаясь в кабинет - так у нас только Екатерину величали. Хотя, чем я хуже немки?"