Интерлюдия :

Что может случиться, если оказаться не в том месте и не в то время

Рыкнув мотором, серебристый «Гранд Чероки» перевалил через заваленный снегом бугор и съехал с трассы; водитель слегка прибавил скорости, чтобы освободить место для второй машины, которое незамедлительно было занято. Черная «Тойота» дала короткий сигнал, словно разрешая дальнейшее продвижение по едва накатанной лесной дороге. Справа от нее на обветшалых столбах был прибит большой щит, с сильно полинявшим от летних дождей и старости, текстом. Он гласил, что «вы въезжаете на территорию Березовского лесничества». Ниже буквами поменьше шло предупреждение о недопустимости розжига костров и охоты без лицензии. Постояв под этим щитом несколько секунд, «Гранд Чероки» тяжело двинулся вперед. Водитель, видимо, хорошо знал дорогу, потому что больше ни разу не остановился, постепенно втягиваясь в холмистую местность, поросшую густым ельником. За дорогой следили. Кто-то добросовестно освобождал ее от упавших деревьев, просто-напросто распиливая стволы посредине, чтобы нужная машина могла проехать в образовавшийся створ. Кое-где виднелись свежие опилки. И это было странно, так как Березовское лесничество давно приказало жить после идиотских реформ в министерстве природных ресурсов. Работников или сократили, или перевели на другое место службы, и знающие люди были осведомлены, что в этом районе можно не опасаться зоркого государственного догляда. Нет, вырубкой леса здесь не занимались в таком масштабе, как в других районах, потому как на въезде в город был постоянный пост ДПИ совместно с некоторыми товарищами из других органов. Все груженые лесовозы тщательно проверялись на наличие лицензии, и только после этого пропускали дальше.

В запущенном лесничестве появились другие хозяева. Именно они сейчас и ехали на «площадку» груженные мясом, водкой и прочими деликатесами в больших картонных коробках. Наступали новогодние праздники, и где, как не в лесу в окружении елей и сосен окунуться в атмосферу веселья и эйфории.

Звук моторов разносился по спящему под снегом лесу, отдавался эхом от сопок и возвращался обратно. Подминая под себя слежавшийся снег, машины медленно пробирались по едва угадываемой дороге; помогали метки в виде распиленных деревьев и накиданного на обочину лапника, где свежего, а где и пожухлого, срубленного еще осенью.

Дорога сделала плавный поворот направо, огибая крутую сопку с каменными вывалами на своих боках, и водитель внезапно нажал на педаль тормоза.

— Серега, спятил? – сидевший рядом с ним высокорослый плечистый мужчина в расстегнутом полушубке едва успел выставить вперед руки, упершись ими в бардачок. – Ну, Низовцев, до инфаркта доведешь!

– Дерево падает, – кивнул водитель, обхватив рулевое колесо обеими руками, сжав его так, что побелели костяшки пальцев. — Как только успел заметить….

— Я носом ударилась! – капризно заявила с заднего сиденья девушка с холеным красивым лицом. Она потирала переносицу, с которой, на вид, ничего не произошло. — Аккуратнее надо, не дрова везешь!

– Да ничего с тобой не случилось! – откликнулась вторая особа в лыжном костюме. — Руки же выставила!

— Простите, Мария Федоровна, не успел предупредить, — вежливо, но с хорошо скрытой усмешкой ответил Сергей; он посмотрел в зеркало заднего обзора и поинтересовался: — Больше никто не пострадал?

— Машка, не зуди! -- хмыкнул мужчина в полушубке. – Если бы не Серега, въехали бы под крону как по заказу! Серега, ты как? Сможете с Петровичем одолеть супостата?

– А чего нет? – пожал плечами водитель. – В багажнике есть «Штиль», распилим дерево на чурбаки и освободим дорогу.

– Петрович? – мужчина повернул бычью шею и посмотрел на сидящего между девушками еще одного пассажира, на вид лет пятидесяти, такой же мощной комплекции, в теплой камуфляжной куртке и в вязаной шапочке с надписью «RUSSIA», выполненной в цветах триколора. Он был такой кряжистый, что своими плечами отодвинул сидящих девушек к самим дверцам. Но те даже не пикнули, сидели тихо.

– Разомнемся, чего там, – Петрович кивнул сидящей рядом девушке в лыжном костюме, и она с легкостью выпорхнула на свежий воздух.

Петрович с кряхтением выполз следом, отчего машину основательно покачнуло и сразу приподняло вверх.

– Ну и боров, – покачал головой представительный мужчина, – давно пора его по лесу погонять, чтобы сбросил лишнее. Смотреть страшно.

– Так года же, Анатолий Семенович, – усмехнулся Сергей, распахнув дверцу со своей стороны. – Прогуляйтесь пока, воздухом подышите. Тут работы на полчаса. Ствол толстый, провозимся долго.

Тем временем из «Тойоты» выскочили все сидящие там люди. Кроме водителя, которого вся компания звала не иначе как Колян, там были еще две девушки, одетые гораздо скромнее капризной Марии Федоровны.

– Серж, чо там случилось? – шмыгнув носом, Колян с интересом посмотрел на перегородившее дорогу дерево. – А чо оно завалилось?

– Дух леса не пускает, – буркнул Сергей, доставая из багажника пилу. – Кто-нибудь на перевале бурхану кинул?

– Я сигаретку бросила, – заявила одна из девушек, ехавших с Коляном.

– А я – монетку, – добавила лыжница, с любопытством оглядываясь по сторонам. – А здесь так красиво и тихо!

– Пошли, поможешь, – Сергей кивнул на досадную помеху поперек дороги, и Колян, натянув вязаные перчатки, побрел вслед за товарищем, уминая снег унтами.

Петрович уже был там и с видом знатока осматривал комель большой сосны, умудрившейся упасть в такую тихую погоду, да еще и выворотив из мерзлой земли облепленные нашлепками мха булыжники. Сбив на затылок шапочку, он несколько секунд почесывал лоб в раздумьях, пока не задал тот же вопрос, что и Колян ранее:

– А с какого хрена она упала? Причем, буквально перед нашим проездом?

– Кто бы знал, Петрович, – хохотнул Колян и пнул носком унта толстую ветвь, отломившуюся при падении. – Серж сказал, дух леса шалит!

– А ты его слушай, слушай! Он поболее твоего знает! – посуровел Петрович и посмотрел, как Сергей заводит свой «Штиль».

Взревел движок, окутывая инструмент выхлопами газов, и Сергей аккуратно срезал ветки с широкими игольчатыми лапами, чтобы подобраться к стволу. Пила с натужным визгом вгрызлась в древесину, разбрасывая янтарные опилки на снег. А пока мужики работали, кто-то из девиц включил музыку в «Тойоте», отчего яростные басы вырывались наружу, примешиваясь к работе пилы. Получилась какая-то дикая какофония, от которой поморщился даже представительный Анатолий Семенович. Он с раздражением рявкнул, подойдя к машине:

– Выруби эту лабуду! Нехрен шуметь без толку!

Музыка резко оборвалась. Сергей тем временем закончил распиливать самую тонкую часть ствола, и верхушка с треском отвалилась в сторону, а оставшийся ствол дрогнул и слегка приподнялся.

– А вот сейчас будет самое тяжелое, – пробормотал мужчина, крепко ухватившись за ручку. – Близко не подходите! Колян, найди две лаги, будете отталкивать бревно в сторону, если на меня катнется! Дерево уже на весу!

– А где их взять? – заозирался Колян.

– Блин, сруби две подходящие елочки! Первый раз в лесу, что ли? – возмутился Петрович. – Топор-то есть?

– Есть, – Колян неуклюже побежал к своей машине и, недолго покопавшись в ней, вернулся обратно с топором в руке, покрутил головой, что-то пробормотал про себя и прыгнул с дороги на обочину, сразу провалившись по пояс в снег.

– Вот дурной, – вздохнул Петрович, доставая из кармана куртки пачку «Честерфилда». – Наверху же есть хороший ельник, вон какие красавицы растут! Стволы прямые, на лаги в самый раз пойдут.

– Да можно и кривые, лишь бы не треснули, – улыбнулся Сергей, и, видя, что Колян приступил к вырубке, стал распиливать дерево дальше, прикинув, сколько нужно для проезда машин, чтобы не поцарапать сверкающие борта. К тому времени, когда «Штиль» стал захлебываться в распиле, лаги уже были в руках мужчин.

– Тяжело идет, – пропыхтел водитель «Чероки», – Колян, ты бы сел на дерево, а то зажимает.

Колян с готовностью залез на ствол и легонько покачал его. Пила заработала увереннее, и вскоре, взревев последний раз, замолчала. Отпиленный кусок дерева оказался на земле, и трое мужчин, кряхтя, лагами покатили его к обочине, и благополучно сбросили вниз. Выдохнув морозный воздух, Сергей закинул пилу в машину и с серьезностью в голосе сказал:

– Надо бы сбрызнуть хозяину, Анатолий Семенович, а то пути не будет. В бардачке же есть фляжка с коньяком.

– Да не вопрос, – пожал плечами представительный дяденька, депутат местного горсовета, курировавший к тому же строительство нового жилого комплекса, длинным языком влезающего в лесной массив за городом.

Он открыл дверь машины со своей стороны и выудил прямоугольную фляжку, обшитую добротной коричневой кожей, а с ней и несколько стаканчиков.

– Сергей, вы всерьез верите в эти сказки? – лыжница уже стал подпрыгивать на месте, хотя сильного мороза не ощущалось.

– Я не верю, – пожал плечами водитель, слегка улыбнувшись раскрасневшейся девушке. – Я знаю. Зашел в лес – капни на четыре стороны, остальное употреби сам. Духам это нравится. Проверено. Мы где живем, не забываете? Местное население боготворит эти места, да и нам следует помнить наставления шаманов.

Депутат тем временем разлил коньяк в пять маленьких стаканчиков и озабоченно произнес:

– В два захода пойдем. Сначала мужчины, как сильные представители данного клана, и даже даме достанется. Машуля, иди сюда!

– Коньяк? Фи! – спутница Анатолия Семеновича скривила губки. – Я же не пью его, милый!

– Надо! Сережа плохого не посоветует! – наставительно произнес мужчина и всунул в ее руку стаканчик.

«Сильные представители клана» чуть ли не синхронно и с боготворением побрызгали капли напитка на четыре стороны, а Сергей что-то пробормотал, глядя на заснеженные верхушки величественных елей, нависших над дорогой и закрывающих близлежащие сопки. И только потом опрокинул в себя коньяк. Выдохнул пар, который, клубясь, оседал тонким слоем инея на воротнике теплой меховой куртки.

– Девочки! – депутат с помощью Петровича разлил коньяк по стаканчикам и подал хихикающим девицам. Лыжница не стала ломаться, проделала те же пассы, что и мужчины ранее, и опрокинула в себя жидкость. Похлопала ресницами, но ничего не сказала, только варежкой прикрыла нос и рот.

Ревностно оглядев свой клан, Анатолий Семенович махнул рукой.

– Все, по машинам! Никитич и так заждался нас! Баня, наверняка, уже готова! Надеюсь, твой дух леса больше не будет шалить!

Эти слова предназначались Сергею, который занял место за рулем и завел двигатель. Машина снова тяжело просела под тяжестью Петровича, расположившегося в середине джипа.

«Сколько же в нем живого веса? – удивленно подумал Сергей, осторожно проезжая мимо поваленной сосны. – Даже рессоры скрипят у «япошки»!

Пожелания депутата хозяином леса были услышаны, и больше незапланированных остановок не было до самой «площадки», которая притаилась в неглубоком распадке на относительно ровной поверхности, занятой высокими и могучими столетними кедрами, тянущимися вдоль ручья и дальше вверх в горы. Здесь и стояли хозяйственные постройки, оставшиеся от бывшего лесничества. Впрочем, мало что осталось. Только старый дом три на четыре с двускатной крышей, приспособленный приглядывающим за хозяйством Никитичем для различных нужд, вроде сарая для хлама.

Остальные постройки выглядели новыми, простоявшими не больше двух лет. Среди них был хороший бревенчатый дом из лиственницы, нижние венцы которого были положены на крупные камни, чтобы избежать гнили. Крыша была покрыта модной нынче металлочерепицей. Ее темно-зеленый цвет был, видимо, специально подобран для полной маскировки. Сверху сразу не обнаружить, если задаться целью искать дом с помощью вертолета. Хотя, кому это надо? Две стены дома были глухие, а в остальных было по два оконных проема, упакованных в стеклопакеты. Сами окна были небольшие, чтобы уменьшить потери тепла, да и от хищного зверья, если те вздумают лезть через них в дом. Впрочем, это было из области фантастики. Разве что любопытный мишка нос засунет. Небольшие сени с невысоким крыльцом. Печная труба уже дымится, разнося запах березовых углей по округе.

Неподалеку от дома пристроилась банька, от которой идет тропка к ручью. Помимо нее на огороженном струганными жердями участке ничего больше не было, не считая большого крытого сарая без ворот, куда и заехали обе машины.

На шум, откуда-то из-под сарая, выскочили две лайки и бросились навстречу депутату, который в сопровождении своей Маши и Петровича направлялись к избе. Они стали молча прыгать на людей, словно выражали свою радость от их появления. Собак потрепали по загривкам, да и прошли дальше.

В жарко натопленном помещении на середине большой комнаты уже был выдвинут стол. Никитич, высокий худощавый старик с густой черной бородой, в которой проблескивали посеребренные нити, суетился вокруг него, расставляя посуду. Увидев входящих гостей, он всплеснул руками и радостно крикнул:

– Анатолий Семенович! А я тебя раньше ждал, чего задержался?

– Да непорядок у тебя на трассе, – добродушно проворчал депутат, помогая Маше раздеться, после чего сам скинул верхнюю одежду. – Аккурат перед нами лесина завалилась. Пришлось распиливать, дорогу освобождать.

– Само завалилось, что ли? – нахмурился вдруг старик. – Проверяли на спил?

– Проверяли, – зашедший следом за важными гостями Сергей сразу же вступил в разговор, поставив картонную коробку с едой на лавку возле двери. – Выходит, что дерево завалилось само, комель выдран из земли.

– Ох, опять шалить стал, – передернул плечами Никитич.

– Кто? – засмеялся депутат, проходя к печи. Он с удовольствием вытянул руки над плитой и зажмурился как сытый кот.

– Да лесовик, знамо кто, – смотритель «площадки» покачал головой. – Каждые пять лет вытворяет невесть что, охотников гоняет, не дает им по лесу разгуливать. Иногда ягодников так напугает, что они ведра побросают, да и деру отсюда прямиком до трассы….

– Как интересно! – в дом ввалилась основная группа, состоящая из девушек и Коляна, нагруженного коробками. Воскликнула лыжница, которая держала в руках два пакета с фруктами. – Сегодня день сказок?

– Наша Алена ничему не верит, – пропыхтел Петрович, присаживаясь на стул спиной к горячей трубе. – Она – девушка с рациональным мышлением, ее так просто не заставишь поверить в стариковские страшилки.

– Сами вы – страшилки! – Никитич заметно оживился при виде щебечущего цветника. – В этом году лесовик от хозяина отбился напрочь, уже и сюда добрался! По ночам в окно долбится, собак пугает, огонь в печи гасит. Замотался я что-то с ним, в город хочу, Анатолий Семенович!

– Девочки! – по-своему понял стенания старика депутат. – Помогите нашему смотрителю на стол собрать! Салатики покрошите, горяченького чего-нибудь!

– На кухне я уже все приготовил! – махнул рукой Никитич. – Оленина с овощами в латке лежит, осталось только в печь ее затолкать! А салаты сами делайте, не люблю я это баловство!

Началась суета. Девушки разделись и двинулись на кухню, возглавляемые энергичной Машей. Мужчины же с удовольствием придвинулись к столу, где уже стояла посуда и большая плоская тарелка с кусками холодной буженины, оленьего языка и ядреного холодца. Петрович с хрустом свернул пробку с бутылки водки «Хаски», разлил по рюмкам.

– Ну, с прибытием! – поднял свою рюмку депутат. – Выпьем за хорошую погоду и праздничное настроение! Чтобы так было до Нового года! Погнали!

Все с удовольствием поддержали этот тост и выпили. С морозца и дневного приключения водка хорошо пошла, разгоняя кровь и активизируя печень для дальнейшего алкогольного возлияния. Пока женский коллектив гомонил за перегородкой, Петрович налил по второй. Он явно торопился, потому что знал: женщины обязательно начнут возмущаться. Хотя у него и не было жены под боком, но даже любовница способна испортить настроение своими упреками, дескать, мы там хлопочем с готовкой, а вы тут успеваете опрокидывать!

– Милый! – раздался голос Маши. – Надеюсь, вы там не увлекаетесь?

Петрович поперхнулся, а депутат добродушно рассмеялся, глядя на его покрасневшую физиономию.

– Да все в порядке, Машуля! – крикнул он в ответ. – Мы чуток разогрелись, сейчас поможем! Слушай, Никитич, а баня как, готова?

– А как же? – потряс пальцем старик. – С обеда кочегарил, потом попариться сходил. Там сейчас самый жар. Как, Анатолий Семенович, идешь?

– Уже темнеет, – заметил Колян, кинув взгляд в окно.

– Тю, темнеет! – хмыкнул смотритель. – Дизель-то работает, свет дает. В бане лампочка, лоб не расшибешь!

– Тогда пойду, – решил Колян. – Кто со мной? Петрович?

– Пошли, – зашевелился товарищ депутата. – Пока девчонки приготовят все, успеем.

Веселье уже было в самом разгаре. Стрелки часов перевалили за полночь, но никто и не думал уходить из-за стола. Сергей почувствовал, что ему надо проветриться. Он накинул на себя куртку и вышел на улицу, плотно затворив за собой дверь. Спустившись по крыльцу вниз, решил пройтись по двору. Недавно прошел небольшой снежок, покрыв свежим покрывалом старые сугробы. Под ногами приятно хрустело. Одна из лаек выскочила из-под крыльца и, виляя хвостом, обнюхала доверчиво протянутую руку. Потом, убедившись, что гость не собирается идти на охоту, нырнула обратно, потеряв интерес. Сергей усмехнулся и задрал голову. Судя по редкому мерцанию звезд, была сильная облачность. Снежные облака лениво ползли по небу, в кронах деревьев глухо шевелился ветер, раскачивая их медленно, осторожно.

– Хорошо тут, суеты нет, – раздался за его спиной едва хрипловатый голос старика, и Сергей едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть на месте. Как Никитич умудрился подобраться столь неслышно?

– Как давно здесь живете? – полюбопытствовал Сергей, потихоньку выпуская воздух через плотно стиснутые зубы. Чертов хрыч, а ведь испугал! – Не страшно одному-то?

– Боязно было раньше, когда помоложе был, – Никитич ловко свернул самокрутку из газетного листа, закурил. Запах махорки поплыл по морозному воздуху. – Чудилось всякое, да разговоры редких гостей не способствовали душевному спокойствию. А здесь я уже двадцать лет как живу. Хозяев поменял много, но никто не мог поменять меня….

Никитич слабо усмехнулся, пыхнул дымком.

– Место здесь хорошее, но дальше в распадке нечисть завелась, испоганила все. Людей пугает, плутать заставляет. Пару раз за все годы даже пропадать умудрялись. Милиция приезжала, следопыты ходили. Исчезли – и с концами.

– Нечисть…. Леший, что ли?

– Да какой леший? Именно что нечисть! – старик посмотрел на Сергея проницательным взглядом. – Поганое существо, не наше, не лесное! Я сначала грешил на старуху, думал, она делами непотребными занимается, но потом понял – не ее рук дело.

– Что-то интересное, – оживился Сергей. – Нечистая сила, старуха какая-то. Ведьма, да?

– Ведьма, Агафьей зовут. Живет за той сопкой, если по ручью идти, можно в ее владения попасть. Только она не любит никого, отваживает от своих мест. Потому о ней мало кто знает. Из всех, кто видел ее, в живых пара человек осталось. Один из них – я.

– И что она там делает? – зябко поежился Низовцев. – Отшельница или из старообрядцев?

– Нет, обычная баба, только якшается с чем-то непонятным для меня, – старик сплюнул махорку, попавшую на язык. – Пытался я поговорить с ней, да так толком ничего не понял. Охраняет она тамошние места.

– Ну-ка, поподробнее! – оживился Сергей. – Что за места? Аномалия какая-нибудь?

– Аномалия, хреномалия…, – вдруг рассердился Никитич. – Дырка там есть, в чужой мир ведет! Вот ведьма и сидит, как псина цепная, не допускает никого! Там ведь места ягодные, а какой кедрач стоит, загляденье! Шишки с мой кулак, а он немаленький!

Никитич продемонстрировал свой кулак, который, действительно, внушал уважение. Сама ладонь была с лопату, а уж сжатая и вовсе могла сломать руку Сергея, вздумай он это сделать.

– Что молчишь? – подозрительно посмотрел старик на Низовцева. – Поверил, што ле?

– Возможно, – медленно проговорил водитель, – и поверил. Далеко туда идти?

– Не вздумай даже, – сразу же построжел голос смотрителя. – Не дело это – нос совать в неизведанное. Да и нечисть заведет в бурелом или перед ликом смерти окажешься. Ладно, пошли в избу, замерз что-то. Забудь, что я тебе здесь нарассказывал.

Ночью Сергей спал плохо. Он вообще не любил спать в жарко натопленных помещениях, но сейчас деваться было некуда. Депутат с Машей уединились в маленькой личной комнате; Петрович с одной из девиц ушел в одну из гостевых комнат; Колян дрых в своей «тойоте», а лыжница Алена и еще одна девица спали в соседнем с залом помещении на раскладном диване. Сергей отодвинул стол с остатками пира, бросил на пол тулуп, который отдал ему Никитич, а сам залез в спальник, который всегда возил с собой.

Он лежал в темноте и вслушивался в чересчур громкое тиканье часов. В одно из окон заглянула луна. Небо, наконец, очистилось, от облаков. Мороз начинал поджимать. Но в доме было жарко. Откинув клапан спальника с груди, Низовцев вспоминал разговор со стариком. Почему так разоткровенничался смотритель? Скучно стало? Какие-то загадочные аномалии всего в нескольких километрах от «площадки» в виде нечисти и старушки по имени Агафья, охраняющей переход в параллельный мир…. Честно признаваясь самому себе, Сергей очень заинтересовался именно упоминанием о якобы портале. За всю свою жизнь он не один раз слышал о таких странных местах, разбросанных по всей Сибири, через которые можно было уйти в чужой мир. Слухи ширились, обрастали невероятными подробностями, но все это принималось лишь на веру в силу фантазии и впечатлительности слушателей. По-хорошему надо было выслушать тех, кто проникал в иномирье и выходил обратно. Но таковых, увы, не было.

Внезапно что-то изменилось: то ли луна спряталась за облака, и оттого темнота в доме стала еще гуще, то ли противный звон в ушах утих, вычленяя странные звуки за стеной, примыкающей к печи. Сергей прислушался. Точно, в стену методично долбили предметом, похожим на молоток. Тук, тук-тук-тук, тук-тук. Перерыв в несколько секунд, потом снова серия стуков. Он вскочил на ноги, и осторожно ступая босыми ступнями по прохладному полу, заглянул в комнату, где спала Алена с подругой. Со стороны дивана доносилось едва тихое двойное дыхание. Девчонки не шалили, спали себе здоровым сном. Алкоголь всех срубил качественно. Стук тем временем повторился, но темп увеличился, словно неведомый «радист» что-то хотел от Сергея, но стал терять терпение.

Пожав плечами, Низовцев подошел к печи, заглянул за угол и тихонько стукнул по бревну костяшками пальцев несколько раз, выдав произвольный ритм. Просто так, от фонаря. И отпрянул от стены, потому что неведомый стукач разразился целой серией барабанной дроби.

– Домовой, что ли? – прошептал Сергей, поежившись. Ему стало как-то не по себе. Ясно, что из находящихся в доме никто в здравом уме не будет заниматься такой ерундой. Никитич спал в сенях, и, теоретически, он мог тихонько выйти на улицу и поиграть в привидения.

Водитель осторожно открыл двери и, ежась от прохладных потоков воздуха, прошел в дальний угол сеней, где хозяин «площадки» устроил небольшие полати, на которых сейчас и дрых, посвистывая через две ноздри.

– И как это понимать? – прошептал Сергей. – Кто тут у тебя пошаливает?

Он вернулся обратно в дом и тут же снова застучало. Потом резко наступила тишина. Пожав плечами, Низовцев залез в спальный мешок и попытался уснуть. Неожиданно в стеклопакет что-то дважды сильно ударило. Как будто с размаху ладонью приложились. Сергей подлетел вверх и с бешено бьющимся сердцем бросился к окну. Никого и ничего, только пустой заснеженный двор. На улице взвыли собаки.

– Блин! Что там творится? – он стал лихорадочно одеваться. Накинув куртку, он включил фонарик своего мобильника, освещая небольшой шкафчик, в котором приезжие сложили все свое оружие. Найдя «Сайгу», осторожно снял ее с крючка, потом извлек из подсумка магазин, защелкнул его, но не стал передергивать затвор. Подошел к внешней двери, которая была закрыта на мощный стальной крючок, прислушался к звукам, идущим с улицы. Лайки перестали выть, но их скулеж Сергей прекрасно слышал. И тут же какой-то морок накатил на него. Словно кто-то шептал ему в ухо, что не стоит выходить наружу. Дикий, безотчетный страх ударил приливной волной. Он был иррациональным, засел где-то в черепной коробке и давил на психику, хотя предпосылок для него, казалось, не было. Низовцев не был боязливым человеком, и переборов нежелание переступить через порог, откинул крючок в сторону. Холод сразу ударил в лицо. Осторожно сойдя с крыльца во двор, он первым делом аккуратно передернул затвор. Так будет надежнее. Потом без спешки, ступая по едва хрустящему насту, стал обходить дом по часовой стрелке. Лайки, как ни странно, не увязались за ним, а продолжали шебуршать под крыльцом. Что-то их серьезно испугало.

Вот и окно, в которое дважды стукнули. А следов не было вообще. Словно бесплотный дух подлетел и шаловливо постучал, ожидая реакцию гостя.

– Нечистая сила, – сплюнул Сергей и выпрямился. Вот сейчас присутствие зла ощущалось явственно. Это было действительно злой, налитый ненавистью взгляд, сверливший ему спину. И шел он из глубины леса, плотной стеной стоявшего за старой избушкой лесников.

Низовцев навел «Сайгу» на лес и приник к оптическому прицелу. Ну, смешно же, что он мог увидеть в сплошной темноте? Смутные мазки стволов кедров и сосен, между которыми клубилась злая энергия, и она самым настоящим образом аккумулировала дикую безудержную чужую силу.

Выругавшись про себя, Сергей оторвался от прицела. Страх, давящий на психику, странным образом исчез, стало легко. Словно посмотрел в глаза чудовища, и оно спасовало, отступило на свои позиции. Аккуратно же разрядив карабин, Низовцев зашел в дом, закрыл дверь на крючок, и, стараясь не шуметь, проскользнул вовнутрь, в тепло помещения. Разделся, залез в спальник и уснул, счастливый от того, что сумел перебороть непонятный страх.

Утром, после завтрака, Алена предложила прогуляться на лыжах. Она уже вытащила из багажника «тойоты» свой инвентарь, и теперь с какой-то надеждой смотрела на своих подруг. Те почему-то отказались, предпочтя остаться на «площадке», хотя Никитич сказал, что в старом доме есть несколько пар хороших лыж. Сам не ожидая от себя такого решения, Сергей спас погрустневшую девушку.

— Я составлю вам компанию, – улыбнулся он Алене, – только ходок из меня слабый. Я больше за рулем привык.

– Ну, тогда я не буду быстро бежать, – обрадовалась девушка, — заодно проведем мастер-класс.

— Соберу вещи, – заторопился Сергей.

Его согласие носило определенный характер. Низовцева очень заинтересовал рассказ смотрителя о таинственной старухе и об аномальной зоне. Хотелось самому проверить, а если повезет — и поговорить с ведьмой. Памятуя о том зле, которое он рассматривал ночью в прицел, Сергей захватил «Сайгу» и к ней дополнительно коробку патронов. Забросил боеприпасы в рюкзак, туда же положил две банки тушенки, буханку хлеба, ополовиненную бутылку водки (куда им вдвоем столько?), потом подумал и прицепил на пояс фляжку с горячим чаем. Нож у него всегда был при себе. Так что можно смело выходить в поход.

Солнце только-только поднялось над сопками, и поляна, на которой расположилось лесничье хозяйство, сразу заискрилась мириадами разноцветных блесков. Собаки с радостным гавканьем носились по двору, словно и не сидели ночью, трусливо поджав хвосты. Свидетель их позора с ухмылкой смотрел на них, но ничего Никитичу пока не говорил. Хотел вызвать его на разговор после визита к старухе.

– Идите вдоль ручья, – подсказал смотритель, — там меньше валежника, в бурелом не въедете. Если уткнетесь в завал — шагайте прямо по ручью. Он промерз до самого дна, только в одном месте есть глубокая полынья. Аршан рядом бьет, не дает затянуться льду. Сережа, я надеюсь, ты никуда не будешь сворачивать?

Хитрец, кажется, сообразил, для чего Низовцев захватил карабин и рюкзак. С таким багажом не гулять ходят, а явно на какую-то авантюру нацеливаются.

— Все нормально, Никитич, — улыбнулся Сергей, — мы же в тайге. Мало ли что случиться может.

-- Спички, нож не забыл?

– Да, – вставая на лыжи, имевшие кожаные старые крепления, которые просто обхватывали унты, сказал Сергей. Он попрыгал для верности, ощущая, как пружинится полотно лыж, потом закинул рюкзак на спину, а карабин повесил на шею, чтобы руки были свободными. – Мы пошли. К обеду не ждите!

И парочка быстро выскользнула со двора, повернула налево в сторону ручья, съехала с горки и вскоре исчезла из виду.

– Сергей, зачем вы взяли ружье? – полюбопытствовала Алена, слегка повернув голову. Она шла первой, легко прокладывая лыжню в плотном насте. – Боитесь зверей?

– Привычка, – легко работая руками, он вошел в ритм, и уже не отставал от девушки. – Алена, давай на «ты»? Как-никак уже несколько часов знакомы. Кстати, я же вечером тебя с вилки кормил консервированными ананасами!

Алена рассмеялась, встряхнув пшеничным хвостом на затылке.

– Спасибо за заботу! Только ананасы были не очень вкусные! Но как закуска – просто находка! А я, кажется, вспомнила, где видела тебя!

– И где? – заинтригованно спросил Низовцев в спину Алены.

– В две тысячи девятом, в Красноярске, на базе олимпийского резерва. Вы же биатлонист?

– Хм, да. Но только бывший.

– Почему?

– Ногу сломал на соревнованиях. Слетел с крутого спуска. Идиотская ошибка одного ретивого стрелка. Там завал был большой. А я шел следом, и чтобы не влететь в кучу малу, отвернул чуток, ну и занесло меня в овраг. Прямо с ограждающей сеткой ушел туда. И все. После бегать уже не мог. А как ты могла меня видеть?

– Да мы там готовились к новогодним стартам. Я ведь «каэмэс», до сих пор подаю большие надежды, – засмеялась Алена. – Когда в машине ехали, я все вспоминала, где могли мы видеться. А когда Анатолий Семенович тебя по фамилии назвал, я тут и вспомнила. Ты, кстати, хорошо стрелял!

– Ну, это у меня не отнять, – усмехнулся Сергей.

– Тогда догоняй! – крикнула спутница.

Девушка взвинтила темп и пошла вперед широким шагом. Больше всего Низовцев боялся, что она налетит на какой-нибудь скрытый под снегом комель или поваленный ствол дерева, поломает лыжи, а то и ноги. Но время шло, а Алена так же легко скользила по целине, умело объезжая кустарники и видимый глазу валежник. Потом следуя совету Никитича, они съехали пониже к ледяному ручью и помчались по нему. Сергей краем глаза следил за сопкой, которая все время находилась по левую от них сторону, и как только миновали ее, крикнул:

– Алена, давай свернем влево, поднимемся на взгорок и обогнем сопку!

– А зачем? – азартно спросила девушка. – Здесь очень хорошая трасса!

– Хочу проверить одно место! Меня вчера Никитич заинтриговал!

Не говоря ни слова, девушка сбавила ход, осторожно сошла с ручья и пошла по левой стороне русла. Через десять минут подошва сопки стала закругляться и уходить в сторону. Обогнув ее, путешественники словно в другое место попали. Солнце плохо освещало эту сторону сопки, и густой ельник выглядел совсем мрачно. Алена притихла, пошла медленнее. Где-то покрикивала сойка, тарабанил дятел, а легкий верховой ветер слегка ворошил кроны деревьев. Стоял сплошной шум, создаваемый густыми лапами елей и кедров. Где-то сорвалась снежная шапка и со смачным шлепком упала на землю. Ехать становилось труднее из часто попадающихся на пути лежащих сосен, уже давно сгнивших. Присыпанные снегом, они представляли большую опасность. Не сговариваясь, Сергей и Алена скинули лыжи, и теперь бок о бок шли дальше, углубляясь в лес. Примерно через пятнадцать минут ходьбы они вышли на опушку, окруженную массивными кедрами, а посредине стояло небольшое зимовье, окруженное покосившимся забором из неошкуренных жердей. В избушке явно кто-то жил. От дверей были натоптаны тропинки к поленнице дров, к небольшому сарайчику и куда-то в лес. Сложенная из плоского камня труба курилась дымком.

– Кто-кто в теремочке живет? – тихо произнесла Алена, остановившись за деревом. Видимо, опасалась идти дальше. – Мне как-то не по себе, Сергей. Как будто подсматривают за мной.

– Хозяйка здешних мест, – усмехнулся Низовцев, поудобнее перехватывая лыжи и палки. – Мне о ней предупреждал Никитич. Пошли, навестим ведьму?

Почерневшая от дождей и времени избушка с единственным окошком, глядящим прямо на опушку, и огороженная со всех сторон хлипким заборчиком, не представляла собой нечто ужасное, где, по законам книжников должна обитать страшная кривоногая ведьма с одним, реже – с тремя зубами во рту. На декорацию она больше бы сошла.

Неожиданно с вершины ели каркнула ворона. Ей вторила подруга, сидевшая на соседней кроне. Сергей первым двинулся по снегу к избушке, тщательно вытаптывая тропу, чтобы Алена не загребла в свои ботинки снега. Девушка даже как-то робко двинулась за ним, чуть ли не утыкаясь носом в его спину. Они уже подошли к забору, и Сергей обнаружил что-то наподобие ворот. Вместо шарниров использовалась толстая упругая резина, которая позволяла небольшой калитке открываться в обе стороны.

Внезапно Алена пискнула и схватила Низовцева рукой за плечо. Сергей немного отвлекся и не заметил, как из лесного домишки появился колоритный персонаж. Кажется, писаки не врали. Не иначе сами сюда изредка заходили, чтобы срисовать портрет лесной ведьмы вживую. Она таковой и оказалась, как ее любили изображать: сморщенная, горбатая, с редкой паклей волос, да еще прихрамывающая на одну ногу. Старуха накинула на плечи старую куртку из козьей шкуры, а на худых ногах болтались валенки. Подойдя к воротам, она оперлась на клюку и улыбнулась во весь рот, обнажая несколько кривых желтых зубов.

– Дождалась, кажется, мать! – громко сказала она неведомо кому, может – себе. – Ну, чего встал, красавчик? Заводи коня…тьфу, девицу красную, если она не побоится, да и сам отдохни. Ой, да не смотри ты так на меня! Испугался, поди?

– С ума сойти! – Сергей прислонил лыжи к забору. – Ты еще и разговариваешь!

– Чай, не в глуши живу, – захихикала старуха, – заходят иногда в гости люди любопытные и интересные! Ну, а ты где бродил столько времени? Думала, уже не дождусь! А вот девицу с собой зря притащил! Обуза!

Низовцев, скрывая удивление, посмотрел на Алену. Девушка раскраснелась на морозе, но сейчас от ее улыбки не осталось и следа. Слишком уж все для нее выглядело необычным.

– Мне это не нравится, – заявила она, встав как вкопанная.

– В дом-то пригласишь? – поинтересовался Сергей.

– А зря, что ли, на улицу вышла? – ухмыльнулась отшельница. – Тебя ведь встретить вышла! Заходи! И ты тоже заходи, красна девица! Волки придут – потом не бегай по двору и не визжи! Не пущу!

– Волки? – захлопала ресницами Алена.

– Два. Живут они здесь, охраняют меня, – совсем обыденно пояснила старуха и повернулась спиной к гостям, словно знала, что после этих слов оба как миленькие пойдут в избушку.

Окошко скудно освещало маленькое помещение лесной отшельницы. Здесь кроме деревянных полатей в углу, каменной печки, грубо сколоченного стола и двух лавок из мебели ничего не было. Нет, в темном углу виднелся шкафчик, который как-то не вписывался в антураж ведьминого жилья. Потому что явно был частью кухонного гарнитура с отбитым по углам пластиком, уже покрытым сажей и грязью. Даже ручки изящные до сих пор живые.

Пол был устлан пожухлым лапником, под которым с тихим шуршанием копошились мыши. Одна из них порскнула из-под ног Низовцева и скрылась под полатями.

– Присаживайтесь, не торчите пнями посредине, – старуха без какого-либо кряхтения уселась на одну из лавок, и без всякого предисловия, не дождавшись, пока гости устроятся, сказала: – Чувствую, что не зря занесло тебя сюда, солдатик. Тянет тебя к таким местам.

– Я не солдат, – хмыкнул Сергей.

– Но ведь был им? Служил, присягу давал, кровь проливал? Ну, вот, молчишь! Осознал, что я про тебя многое ведаю? Ждет тебя дорога, даже если ты ее не желаешь. Оружие, смотрю, взял. Все, как и предполагалось!

Ведьма удовлетворенно захихикала. Алена, сидя рядом с Низовцевым, нашла его руку и крепко вцепилась в нее.

– Какая дорога? – полюбопытствовал Сергей. – Куда?

– В чужой мир. Даже если ты будешь сейчас смеяться – все равно это произойдет. Твоя судьба предопределена. Не сегодня – так завтра там будешь. Девицу не вздумай за собой тащить. Пропасть может. Не ее это путь.

– Откуда вы знаете? – неожиданно осмелела Алена. – Вещуны тоже ошибаются!

– Уверена в себе? – снова захихикала отшельница. – Тогда отговаривать не буду. Сама хлебнешь полную чашу на чужбине….

– Чушь какая, – прошептала девушка. – Чужбина, страдания…. Мы находимся в Сибири, в центре России, в самой ее глубинке! Какая чужбина? Але, женщина!

– За воротами, – кивнула ведьма, – за калиточкой начинается путь ваш неведомый!

– Серж, нам надо идти, – решительно встала лыжница. – Уже полдень, нас будут искать, волноваться. Я уже не та девочка, которая верит в россказни спятивших старух! Спасибо, что дали погреться!

На улице раздалось громкое карканье, отшельница, как будто и не обидевшись на слова девушки, оживленно приподнялась с лавки и довольно споро заковыляла к двери. Распахнула ее, впуская внутрь клубы морозного пара, а в нем, важно вышагивая по полу, появился большой ворон. Он еще раз каркнул и прыгнул на лавку, где сидела старуха, после чего, наклонив голову, пристально посмотрел на Сергея маленькими бусинками глаз.

– Вам пора, – совершенно нормальным голосом произнесла ведьма, – скоро темнеть начнет. Здесь рано сумерки начинаются.

– А как же я попаду туда, куда ты мне пророчишь? – с усмешкой спросил Низовцев. – Все остается в силе?

– Забудь, что я говорила, – махнула рукой отшельница. – Идите, да не пугайтесь, если волков увидите. Это мои волки. Они спокойные.

Уходили они от старухи в полном молчании, немного ошарашенные странной встречей и словами о каких-то изменениях в своей жизни. Миновав опушку, Алена встала на лыжи и первой заскользила по своим же следам. Сергей не отставал от нее, уже привычно войдя в ритм движения. Взглянув на часы, он удивился. Уже было три часа дня. Уходили с «площадки» в девять утра. Выходит, что по лесу они бродили шесть часов. Но по ощущениям – никак не больше двух-трех часов. Странно.

– Тяжело жить в одиночестве в глуши, – сказала вдруг Алена, нарушив молчание. – У бабки, кажется, крыша съехала. Столько наговорила, что не по себе стало. Как думаешь, Сергей, может, стоит послать сюда помощь? МЧС там, психологов….

– Она не живет в одиночестве, – усмехнулся водитель, – к ней частенько люди наведываются. Это она просто комедию ломала. Старуха еще при ясной памяти. Но вот про точку перехода не стала говорить.

– Про какую точку? – не поняла девушка.

– Аномальная зона, которая искажает соприкосновение миров, – пояснил Сергей. – Она – страж этой зоны, на кого-то морок насылает, кого-то спасает. Меня в избранники по какому-то признаку выбрала. Честно, не могу понять, что все это значит.

– Это значит, что спятившая с ума старуха таким образом развлекается! И ты этому веришь? – фыркнула Алена. – Стой! Подожди-ка! Тебе не кажется, что мы не шли этой дорогой?

– Освещение по-другому падает, вот и кажется, что дорога другая. Лыжня та же самая….

– Лыжня – да, – согласилась Алена, – но я вижу какие-то странные следы рядом. Трехпалые, широко расставленные. Это волки, да?

– Не знаю, – улыбнулся Сергей, видя, как потешно городская девчонка вычисляет следы животных. – У волка, если мне память не изменяет, след меньше, а этот похож на крупного зверя, ну, что-то вроде динозавра.

– Смотри вправо! – воскликнула Алена, тыча палкой в заросли густого молодого ельника. – Что там? На динозавра похож, так и есть! Ой, мама!

Сергей успел заметить, как между стволами мелькнула крупная фигура какого-то зверя. Крупного, но, тем не менее, приземистого, грязновато-белого, с длинной шеей и на двух лапах. А еще ему показалось, что на этом животном кто-то сидел, прижавшись к крупу для большей маскировки.

– Ты видел? – возбужденно крикнула Алена и помчалась по лыжне.

– Стой! – запоздало заволновался Низовцев. Просто сейчас влетит во что-нибудь, шею свернет. А оно ему надо? Место действительно какое-то другое. Неужели заплутали?

Он покачал головой, и с силой отталкиваясь палками, заскользил следом за бегущей девушкой. Ее яркая куртка мелькала среди замшелых деревьев и покрытых инеем кустарников. Алена проехала еще несколько метров и вдруг остановилась, после чего стала пятиться назад. Именно пятиться, что на лыжах было не совсем удобно и логично. Сначала Сергей ничего не понял, но когда подъехал к ней, сам оторопело уставился на то, чего по его разумению, вообще не должно было быть здесь. В нескольких метрах от них полукругом стояли настоящие двуногие ящеры высотой схожие с обычной лошадью, но из-за холки выглядевшие гораздо крупнее, грязно-белой окраски и в количестве четырех особей. Они шумно дышали через приплюснутые ноздри, и морозный пар периодически окутывал животных. Бока их глубоко западали от дыхания, а длинные шеи беспрестанно двигались из стороны в сторону. С маленькой головы спускался костистый гребень. Сергей даже разглядел передние конечности с тремя пальцами, на которых шевелятся совсем не игрушечные когти. Ладно бы эта групповая галлюцинация оканчивалась только показом доисторических животных, пусть и заметно обмельчавших. Но на этих самых ящерах сидели люди в теплых меховых куртках и сапогах. На головах у них были мохнатые шапки, закрывающие уши широкими клапанами. Они сжимали ногами бока своих «лошадок» и крепко держали поводья одной рукой. В другой руке, причем у каждого, было у кого двузубое копье, а у кого и настоящее ружье, пусть и отличающееся по конструкции от всех известных Сергею типов огнестрела, но это было именно ружье. Уж в этом любой мужик мог разобраться. Низовцев еще успел заметить, что на одном ящере всадника не было.

Один из наездников что-то пролаял сверху и махнул двузубым копьем в сторону Сергея, справедливо посчитав того потенциально опасным противником. Тут же двое спрыгнули вниз и начали приближаться к ним, наставив ружья. Восставшие из небытия рептилии плотоядно защелкали пастями.

– Серж, что это? – Алена была совсем бледной, даже яркий румянец схлынул со щек. – Кино снимают? Скажи «да», пожалуйста!

– Боюсь, это совсем не кино, – поднял руки Сергей, показывая мирные намерения. – Мы попали, и, причем, крупно….

Сильный удар по затылку застал его врасплох. Мир кувыркнулся и погрузился в темноту.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Он открыл глаза и внимательно осмотрелся по сторонам, не вставая с жесткого лежака, на котором провел всю ночь и раннее утро. Хотелось верить, что произошедшее с ними было лишь сном, пусть чудным и немного страшным, но сном. Небольшой деревянный сарай, в котором заперли Сергея, совершенно не отапливался, и холод уже постепенно забирался под теплое шерстяное одеяло. Странные персонажи, разъезжающие на таких же странных животных, которых называют «корнуто», любезно предоставили Низовцеву теплые вещи, чтобы он не замерз. Сергей усмехнулся. Насчет «любезно» он просто слукавил. Когда его со связанными руками, едва очнувшегося от удара, грубо втолкнули в приземистый сарай, ему не казалось, что дело окончится добром. С наступлением темноты к нему зашел один из всадников, совсем молодой пацан с начавшей пробиваться порослью под носом, с тугим свертком в руках и бросил его Сергею.

– Укройся, – сказал он на плохом русском, и, развернувшись, стремительно вышел наружу, не забыв захлопнуть дверь и прижать к ней с внешней стороны подпорку. Сергей даже не успел рта раскрыть, до того он был ошарашен лингвистическим открытием. Оказывается, русский язык здесь знали! Но ведь всю дорогу всадники перекидывались односложными фразами, больше похожими на испанские слова. Именно это обстоятельство всерьез натолкнуло Сергея на мысль, что он действительно «попал». О чем предупреждала Агафья – произошло. Неведомо как ему и Алене удалось войти в невидимый глазу портал, о чем ни одна клеточка организма не проинформировала его о великом событии. Обыденное до слез происшествие.

О судьбе Алены Низовцеву ничего не было известно. Как только их разъединили, он места себе не находил. Ему все время казалось, что с ней сотворят что-либо ужасное. Однако шло время, а в лагере всадников стояла тишина. Нет, совсем мертвой ее нельзя было назвать. Слышалось забавное похрюкивание ящеров, которые «корнуто», тихие разговоры всадников, даже голос Алены он услышал. Никакой паники или истерики девушка не выказывала, и уже это радовало Сергея. Но вопросы оставались. Почему его держат взаперти, а его спутница свободно разгуливает по лагерю, сидит возле костра, пытается о чем-то спрашивать всадников? И куда они вообще попали?

Как ни странно, происшедшее нисколько не шокировало Низовцева. Сергей как-то уже внутренне был готов к подобному повороту в своей жизни. Последний разговор с Никитичем, встреча с лесной ведьмой словно подтолкнули его в спину, чтобы он сделал решающий шаг в своей жизни. Прочитанные книги о попаданцах, псевдонаучные диспуты о наличии параллельных миров, способность некоторых субъектов свободно перемещаться между этими мирами – все это постепенно закладывало тот фундамент, на котором формировалась уверенность, что рано или поздно такое с Сергеем может произойти. Или не произойти, если не интересоваться мало-мальской информацией о таинственных местах. Какие-то мальчишеские грезы, ей-богу! Вот заинтересовался он рассказом Никитича – и судьба подкинула ему шикарный бонус. Если только, мелькнула горячая мысль, это не талантливый розыгрыш группы энтузиастов-ролевиков. Но ведь ящеры вполне себе живые существа, такое невозможно подделать!

Сделав разминку, чтобы хорошенько разогнать кровь по телу – надо было согреться, иначе дашь дуба в этой лачуге – Сергей подошел к двери и сквозь узкие щели между хлипкими бревнами стал внимательно рассматривать пятачок на площадке, какой он смог увидеть. Пару раз перед ним медленно прошелся ящер, загребая лапами снег. Свободно погуляв по лагерю, он забрался в молодой ельник и стал глодать кору. Через некоторое время к нему подошел высокий мужчина в куртке, поверх которой был накинут кожаный доспех, и дал корнуто кусок кровоточащего мяса. Покормил своего питомца, похлопал по склонившейся шее и после этого сел у костра, задумчиво вороша горящие ветки.

А где остальные? На разведку ушли или просто их не видно? И вообще, похоже, что всадники кого-то здесь ожидают. Не успев обдумать новую мысль, Сергей поздно заметил, как на дверь упала тень, и только успел отскочить в сторону, как в сараюшку зашел тот самый молодой парень.

– Иди со мной, – сказал он, держа руку на рукояти ножа.

– Куда? – Сергей скинул с себя одеяло на топчан и, поняв, что не дождется ответа, вышел на искрящийся под ярким солнцем снег.

Как он заметил еще вчера, здесь было гораздо теплее, чем в его реальности, но бегать в одном свитере и без шапки он бы не стал. Всадники, кстати, придерживались того же мнения. Пожав плечами неизвестно чему, Низовцев направился к костру, возле которого продолжал сидеть высокий всадник. Возможно, это был командир группы, и сейчас он будет допрашивать Сергея. Давно пора выяснить, что здесь происходит.

Воин, сидевший возле костра, задумчиво кидал сушняк в огонь и, казалось, вообще не собирался разговаривать с пленником (Сергей справедливо считал себя таковым). Сопровождающий Низовцева молодой всадник кивнул на бревно, лежащее по другую сторону костра, приглашая его садиться, а сам остался стоять в стороне.

– Как твое имя? – наконец-то, «родил» молодой всадник, являвшийся, наверное, штатным переводчиком отряда.

– Сергей, можно Серж, – пошевелил плечами Низовцев.

– Серш, – как-то странно прошипел сидящий воин. – Твое племя – руси?

– Русский я, русский, – усмехнулся Сергей. – А кто вы такие, благородные воители?

– Мы из клана Великого Люта, – ответил молодой. – Это – наш «кабез» – то есть главный, командир «куатры», зовут его Илон. Мое имя – Афир.

Вероятно, «куатра» означала «четыре», очень уж похоже на слово «куадро» в итальянском языке и его предшественнике – латинском. Действительно, в отряде присутствовало именно четыре человека. Тот четвертый, которого Сергей недосчитался при первой встрече, его и шарахнул по затылку. Хорошо, шапка смазала удар. Только сознание потерял. Что ж, можно считать, что знакомство с языком аборигенов началось весьма успешно.

Афир споткнулся и выжидающе посмотрел на своего командира. Мужчина кивнул, словно давая добро на дальнейший разговор. Выходит, это совсем не допрос. Всадники охотно делятся строго дозированной информацией. С пленниками так себя не ведут.

– Вы, чужемирцы, попали к нам через Дьявольскую Нору, а мы вас обнаружили, – Афир говорил тяжело, но по нему было видно, что русским языком он владел в меру, и сейчас старался внятно донести свою мысль. – Наша задача – охрана границ и спасение таких, как вы. Если бы вы немного раньше свернули на закат солнца, то попали бы во владения клана Степного Герпир. Это не есть хорошо для вас.

– Почему? – Сергей мгновенно оценил ситуацию. Неужели переходы из одного мира в другой здесь довольно часты, что для перехвата «попаданцев» организовывают специальные патрули?

– Клан Степного Герпир взял бы вас в рабы. Женщина стала бы утехой для князя, а ты долго не протянул бы в рабских колодках, – просто ответил Афир.

– А у вас по-другому? – хмыкнул Сергей.

Илон вскинул голову, словно понял, что сказал пленник; в его глазах промелькнули искорки гнева, но он предпочел молчать дальше, предоставив Афиру и дальше говорить. Значит, пока тот не сболтнул лишнего.

– Мы не унижаем пришлых женщин, – слегка наклонил голову Афир, – но свободу и волю они получают через три полных оборота солнца, когда принесут пользу клану.

– Три года? – догадался Сергей.

– Да, это так. Три года, – согласно кивнул Афир.

– А чем они занимаются?

– Помогают нашим женам, матерям по хозяйству, по дому, следят за детьми. Вся женская работа, понятно?

– Понял, – согласно кивнул Сергей. – А где Алена?

– Это твоя девушка? – заинтересовался Афир.

– Она – моя хорошая знакомая, – счел нужным поправить Низовцев, но потом пожалел, что так сказал.

– Значит, она не твоя женщина, и ты с ней не спишь? – допытывался молодой переводчик.

– Какого черта? Я же сказал: она – моя знакомая! – раздраженно сказал Сергей.

Афир быстро перевел сказанное своему командиру, тот вскинул голову, внимательно поглядел на Сергея, и его губы исказила то ли ухмылка, то ли гримаса. Бросил фразу. Афир перевел:

– О девушке ты можешь не беспокоиться. Ее повезли в столицу к вождю. Князь Авьяд сам решит ее судьбу, – Афир почему-то покачал головой. – Ты за нее не отвечаешь, Серш, поэтому вождь возьмет на себя чужую заботу. Очень жаль.

Чего ему было жаль, Сергей так и не понял. Но с запоздалым отчаянием понял, оглядевшись, что в лесном лагере остались только Илон со своим молодым помощником, и он сам в качестве допрашиваемого пленного. Два ящера бродили среди деревьев и громко урчали друг на друга. Больше никаких зверей и людей здесь не было. Афир правильно оценил бегающий взгляд чужака.

– Да, Сакал и Роно отвезут девушку в Ирай. Это наша столица. Пять дней пути. Мы поедем следом.

– А как же охрана границы? – спросил Сергей.

– Здесь есть отряды поселенцев, которые смотрят за порубежьем. Не стоит тебе так беспокоиться о наших возможностях, – ухмыльнулся Афир.

– Maspak (достаточно! – местн.)! – вдруг громко сказал Илон и встал на ноги. – Надо ехать!

Ехать, так ехать, – ничуть не удивился Сергей тому, что командир «куатры» тоже заговорил на могучем и великом. Видимо, влияние попаданцев из России было настолько велико, что местное население охотно стало интегрировать в свою языковую среду русские слова. Так сколько же здесь наших земляков? Шутки шутками, но ощущение реальности происходящего никуда не исчезало, не рассеивалось подобно мороку или ночному кошмару.

Афир бросился к гуляющим ящерам, что-то крикнул им на ходу, после чего животные перестали бродить по опушке леса и остановились как вкопанные. Парень схватил одну из рептилий за уздцы, а другую поймал командир. Илон похлопал своего ящера по гладкой щеке, отчего тот заурчал, довольный таким жестом. Сергей впервые внимательно пригляделся к животному, отметив, что грязно-белая расцветка шкуры была настоящей кожей, а не специальной камуфляжной тканью, как ему привиделось вчера. Вероятно, местные ящеры могут линять в зависимости от времени года. Сейчас зима, и они прекрасно сливаются с местностью, особенно если стоят в лесной чаще без движения, тогда их совсем не просто заметить. Зимние ящеры? Все чудесатее и чудесатее.

Илон накинул на спину своего ящера мягкую попону, потом – седло. Рептилия стояла смирно, даже склонило шею. Сергей обратил внимание, какие мощные когти у зверя, которыми он вцепился в мерзлую землю.

– Разве ящеры зимой не спят? – спросил он Афира, который тоже готовил своего друга к поездке.

– Нет, это особая порода – саурусы, – улыбнулся толмач-воин, – они приспособлены к жизни в зимних условиях. Их выводили несколько десятков лет, пока не довели до совершенства.

Илон тем временем приторочил рюкзак и «Сайгу» Низовцева к седлу, погладил гладкий холодный металл и цокнул языком. У Сергея взыграла злость и ревность одновременно. Он уже думал, что потерял свой карабин навсегда. А командир привесил рядом свое странное оружие, с другого бока – двузубое копье. Вдев ногу в стремя, он легко взлетел в седло, и уже сверху громко сказал:

– Быстро! Много говоришь!

К кому он обращал свой упрек, Сергей так и не понял. Но Афир засуетился, подтянул ремни на седле, после чего ткнул пальцем наверх. Понятно, нужно снова лезть в седло. Вчерашняя скачка до сих пор отзывалась болью в ягодицах. Сидеть на одном ящере вдвоем было очень тяжело, и Афиру тоже не нравилась такая ситуация. А животное, так оно вообще вело себя беспокойно. То ли запах Сергея ему пришелся не по нраву, то ли лишний вес добавил дискомфорта в его бег – кто разберет эту тварь?

Ящер снова, как и вчера, забил правой лапой, расшвыривая комья лежалого снега и мерзлой земли с желтой травой по сторонам. Из его ноздрей валил пар, а глотка издавала глухое низкое ворчание.

– Rarri, asur (Рарри, нельзя – местн.)! – рявкнул Афир. – Стой смирно, глупый малыш!

– Малыш? – удивился Сергей. – Сколько ему лет?

– Два года. Это еще молодой саурус, только-только приучился ко мне, – с нотками виноватости произнес молодой переводчик. Он запрыгнул на ящера и кивнул Сергею. – Давай, залезай! Пора ехать!

Тяжело вздохнув, Низовцев вставил ногу в стремя и с содроганием обратился к ящеру, который с недовольной рожей, грациозно изогнув шею, посмотрел на него:

– Мне тоже не нравится по двое в одном седле трястись! А что поделать? Служба, брат!

Ящер, кажется, понял по миролюбивому тону незнакомца, что он сочувствует его положению. И фыркнул, выпуская клубы пара. Два раза мотнул головой, зазвенев уздечкой. Соглашение было достигнуто. Чуть присев, рептилия оттолкнулась от земли и странной походкой, выкидывая коленные суставы далеко вперед, двинулась вслед за командирским «конем». Удивительно, но сегодня ящер шел плавно, не делая злобных попыток сбросить обоих седоков со своей спины. То ли привык, то ли смирился со своим положением.

— Его Рарри зовут? – уточнил Сергей, дыша в затылок Афиру. – Это самец?

– Да. Все правильно. Мы стараемся использовать в рейдах самцов. Они более выносливы и неприхотливы. Самки используются как ведомые, или в качестве перекладных, – не оборачиваясь, пояснил Афир. — Но двух корнуто или больше могут себе позволить бывалые воины или знатные дворяне.

Тем временем Илон вывел остатки своей группы из леса и остановился, внимательно поглядывая по сторонам. Снежная целина, простирающаяся вдаль на несколько километров, выглядела безжизненной. Вдали чернел плотной стеной лес. Прищурившись от солнечных бликов, отражающихся от снега, Сергей оценил обстановку. Илон, кажется, проверял, нет ли в этой местности чужаков. А еще он смотрел вниз.

«Ищет следы своих людей, которые увезли Алену, — догадался Низовцев. – Да, я их, кстати, тоже вижу. Пара ящеров прошла здесь бок о бок. Вон, две дорожки, как будто бульдозер продирался. Значит, они давно уже в том лесу».

Илон махнул рукой, и его ящер трусцой побежал по старым следам. Афир старался не отставать от командира, отчего у Сергея снова разболелось седалище. Вчерашние мозоли сразу дали о себе знать. Нет, нельзя вдвоем на такой твари кататься. Разочарований больше, чем удовольствия от удивительной поездки на рептилии. Может быть, у него тоже в свое время появится личный корнуто?

Они уже миновали половину пустынного поля, когда краем глаза Сергей заметил на горизонте справа мелкие точки, похожие на мушиные. Они роились плотной толпой, но с каждой минутой увеличивались в размерах. Обеспокоенно вглядевшись вдаль, Сергей понял, что на насекомых эти странные точки мало похожи. Скорее всего, к ним стремительно приближались всадники. Но кто это был? Друзья Илона и Афира? Или враги? Низовцев вспомнил, что утром был разговор о каких-то приграничных терках со степняками.

— Илон! Справа! – крикнул Сергей из-за спины Афира.

Оба воина одновременно повернули головы в указанном направлении. Командир натянул поводья и ящер, что-то глухо пророкотав, остановился. Пару минут Илон вдумчиво всматривался вдаль, потом резко выругался.

– Герпир! — воскликнул Афир. — Они проникли через наши заставы, чтобы ограбить поселения!

— Почему их не перехватили ваши? — удивился Сергей, почувствовав предательский холодок страха, прокатившийся по позвоночнику. Если бы в его руках была «Сайга», он сумел бы показать, на что способно оружие землянина.

— Снежная пустошь -- самое плохое место для обороны! – сказал Афир, напряженно глядя на командира, ожидая от него приказ на какое-нибудь дальнейшее действие. – Герпир всегда стараются прорваться именно через нее, и отсюда разбредаются по нашим землям для грабежей.

– Быстро в лес! – разворачивая ящера, приказал Илон.

Но их, кажется, уже заметили. Всадники клана Герпир увеличили скорость, и, рассыпавшись полукругом, стали приближаться к опушке леса, на которой уже никого не было. Но им было достаточно того, что пара наездников засветилась перед их отрядом, и упускать добычу они уже не собирались.

Илон не стал ломиться обратно на лесную стоянку, где они ночевали, а постепенно забирал вправо, где начинался настоящий лес со стоящими вплотную друг другу соснами и елями, с густым кустарником, перекрывающим все пустое пространство между деревьями. Но ящер командира словно знал заветную тропинку, по которой можно было проскользнуть в чащу. Продираясь сквозь мохнатые еловые лапы, передовой ящер пыхтел словно паровоз, и с треском ломая мерзлые ветки кустарника, углублялся все дальше и дальше, постепенно скрываясь от преследователей.

Внезапно перед ними выросла каменная осыпь, ведущая на вершину сопки. Подошва горы была усыпана валунами и была практически голой, а вот наверху проглядывалось вполне симпатичное место для схрона или для засады – в зависимости от того, что хотел предпринять Илон. Мало того, что вершина была опоясана сосняком, так еще и огромные камни создавали хорошую позицию. Если засесть между валунами с карабином, можно без проблем отстреливать преследователей. Надо только убедить Илона отдать «Сайгу».

Кабез тем временем пустил своего ящера вперед, и грязно-белая тварь, хорошо выделяясь на темном фоне сопки, стала карабкаться вверх, глубоко выпуская страшные когти для сцепки с грунтом. Афир направил своего Рарри следом. Достигнув сосняка, командир дал приказ спешиться. Неторопливо снял свое ружье и внимательно осмотрел его.

– Отдай мне карабин, – попросил Сергей, спрыгивая на землю. Он жестами пытался показать, что ему нужно. – Втроем легче отбиваться! Или чего-то боишься?

Афир быстро перевел сказанное, но Илон мрачно посмотрел на Сергея, опасаясь подвоха со стороны незнакомого человека.

– Вдвоем вы не отобьетесь со своими пукалками, – кивнув на странные ружья, старался убедить командира Низовцев. – А у меня хороший карабин, оптика просветленная, враз сниму ваших Герпир!

Илон поморщился, словно у него заболел зуб, но отстегнул от седла «Сайгу» и протянул ее Сергею.

– И рюкзак отдай, там патроны, – осмелел он. – Давай, давай, не жмись!

Получив свои вещи обратно, Сергей обрел уверенность. Он сразу же осмотрел позицию, с которой им предстояло отбиваться от преследователей. Рано или поздно их следы заметят, и надеяться на счастливый случай, что в бой вступать никто не будет – по меньшей мере, наивно. Сверху хорошо было видно, что справа их не обойдут. Там слишком большой навал камней и сломанных давней лавиной деревьев. Слева сопка имеет крутой уклон, и даже для ящеров будет очень трудно подняться наверх. Ногами шагать и думать нечего. Значит, пойдут прямо по следам.

Преследователи появились совсем скоро, даже получаса не прошло. По тяжело вздымающимся бокам рептилий было видно, что всадники всерьез намерились догнать беглецов, для чего и животных не пожалели. Кстати, их корнуто были почти такого же окраса, но у некоторых в большом количестве на животе виднелись большие неровные пятна песочного цвета, отчего выглядели они довольно аляповато для сезона. Но в целом рептилии были схожи с теми, что были у новых знакомых Сергея.

Всадников было шестнадцать человек. Все были вооружены стандартным двузубым копьем и ружьем. Огнестрел все больше и больше интересовал Сергея. По какому же принципу они работают?

Тем временем раздались зычные команды. Кабез, то бишь командир преследователей распределял людей. Четверо спрыгнули с ящеров, завели их под защиту деревьев, а сами взяли под прицел сопку. Семеро понукнули своих тварей и стали подниматься вверх точно по следам беглецов. Сергей даже обрадовался, что идут они цепочкой. Есть шанс не допустить их на вершину.

– Серш, ты хорошо стреляешь? – тихо спросил его Афир.

– Белке в глаз не попаду, но наездника снять смогу, – полушутя сказал Низовцев.

– Тогда стреляй. Илон хочет посмотреть, что у тебя за «рифл».

– Рифл? Что это значит? Ружье?

– Да, ружье, – показал свою огнестрельную палку переводчик. – Стреляй, а мы проследим за флангами.

– Не вопрос, – пробормотал Сергей, мучаясь от того, что сейчас придется убивать людей. Большую часть жизни он смотрел через оптику прицела на неподвижные мишени, а теперь в нескольких десятках метрах в их сторону ползут те, кто, по словам Афира, не брезговал работорговлей и пытками пленников.

– Афир, – окликнул парня Низовцев, скорее, для очистки совести, – Герпир – ваши враги?

– Да, – понял колебания чужака Афир, – ты должен уничтожить их, если не хочешь быть скормленным их корнуто.

– Не, вот этого мне и даром не надо, – поежился Сергей и вскинул карабин. Приник к оптике и сразу же поймал в прицел едущего впереди бородатого смуглого воина. На его лице застыло тревожное ожидание, но никакого страха он не испытывал. Привык к опасностям. Матерущий, сразу видно.

Низовцев положил палец на курок, посмотрел на кроны деревьев. Ветер дул справа. Сделал поправку. Снимать верхового нужно было с первого выстрела. Иначе сразу поймут и разбегутся под защиту валунов. Да в любом случае после начала стрельбы у Сергея есть пара-тройка выстрелов, не больше. Потом начнутся трудности.

«Погнали, благословясь»! – выдохнул про себя Сергей и нажал на курок. Карабин гулко стукнул, эхо помчалось по склонам, ударилось в деревья и пошло гулять в дебрях. Всадник как-то удивленно вздрогнул, покачнулся и завалился с седла вниз головой. Одна нога, видимо, застряла в стремени; его ящер вскинул голову и зло захрипел.

«Нихрена не боится! – удивленно подумал Сергей, поймав в оптику второго всадника. – Приучены, что ли?»

И снова выстрелил. Следом послал еще одну пулю. Результат был хороший. Одного он точно ранил, судя по крику. И в ящера умудрился попасть. Зверь завертелся на месте, открыл пасть и издал жуткий скрипящий рев. На тропе началась паника, как и предугадывал Сергей. Воины спешно спрыгивали на землю и прятались за камнями. Краем глаза Низовцев заметил какую-то вспышку из-за деревьев.

– Уходи! – заорал Афир.

Больше на инстинкте, чем по здравому размышлению, Сергей убрал карабин с камня и резко откатился в сторону. Валун, за которым он только что прятался, вдруг разлетелся на крупные куски, и один едва не угодил ему в голову. Раздался противный треск, словно рвали пергаментную бумагу, запахло даже не гарью, а какой-то кислятиной, от которой сразу же свело во рту. Следом рвануло еще раз. И на их позиции обрушился град неведомых то ли снарядов, то ли пуль. Камни крошились в мелкую щебенку, в воздухе стояла невыносимая канонада, непривычная для Сергея. Не солидные винтовочные выстрелы, а свист, больно ударяющий в барабанные перепонки, и грохот ломающихся булыжников.

– Ну, дела, – пробормотал Сергей, неведомо как очутившийся под прикрытием толстой сосны. – Защита не ахти, вон как валуны ломают, а здесь – дерево!

Оптика приблизила фигуру одного из бомбардиров, обстреливающих позицию беглецов, неосторожно высунувшегося из-за дерева. Он настолько увлекся безнаказанностью, что раскрыл половину корпуса, куда Сергей и послал пулю. Хорошо попал. Судя по округлившимся глазам и выпавшему «рифлу», гостинец надолго отобьет охоту стрелять по хорошим людям. Если выживет.

Вокруг гремело и свистело. Новые знакомые Сергея уже давно вступили в бой, то только сейчас он заметил, как умело Илон меняет позицию и держит на комфортном расстоянии залегших на полпути к вершине врагов. Наконец-то Низовцев увидел, что собой представляет «рифл» в действии. Из длинного ствола с короткой периодичностью вылетал фиолетово-зеленый сгусток плазмы, коего всячески избегала противодействующая сторона. Никаких перезарядок. Нажатие на курок – выстрел. И так десять раз. После этого Илон нащупал, не глядя, на прикладе ружья какой-то механизм, и в его руке оказался продолговатый предмет, похожий на гильзу от патрона, но отличающийся от нее каким-то матово-белым сиянием. Сунув в карман куртки использованную гильзу, кабез с ловкостью факира извлек аналогичную, только налитую багряным светом. И коротким ударом ладони вогнал гильзу в отверстие.

«Это же боевой амулет! Магия! Забодай меня комар, если не так»! – с каким-то восторгом подумал Сергей, и едва не проморгал начало прорыва вражеской группы под руководством вождя на крупном корнуто. Он все-таки решил идти по самому сложному пути – по крутому склону.

Перебежав на сторону возможного прорыва, Сергей заметил Афира, напряженно вглядывающегося в атакующую группу.

– Чего ждешь? – зашипел Низовцев, падая на снег. – Бей по всадникам или ящерам!

– Корнуто нельзя трогать, жрецы запрещают специально убивать их! – машинально пробормотал Афир.

– А не один ли черт? Кто узнает? Это война, детка!

Сергей чувствовал себя каким-то окрыленным, когда чувства и эмоции уходят в сторону, а остается голый и холодный расчет. Сейчас он был уверен, что Герпир сделали ошибку, пойдя по склону. Здесь негде было спрятаться, а его «Сайга» по скорострельности все же превосходила «рифлы» аборигенов. Пусть и была у нее проблема – не слишком кучная стрельба – но правильная позиция и неторопливость в выборе цели могло помочь в бою.

Кабез преследователей не был дураком. Ехал он в самом конце группы и давал указания. Сергей взял на прицел передовую двойку и тремя выстрелами спешил ее на каменистый склон. Кажется, вояки начали соображать, что против них действует принципиально иное оружие. Грохот от выстрелов карабина усиливал психологическое замешательство преследователей. Атака захлебнулась; уже никто не лез так рьяно вверх, не обращая внимания на вопли кабеза. Теперь нужно было убрать большого босса. Сергей долго высматривал его, пока не обнаружил за старым поваленным деревом на склоне чуть ниже основной группы. Он периодически выныривал из-за комля, махал руками, показывая, что нужно продолжать движение. Три преследователя вняли приказам командира и взяли круто вправо, стремясь обойти сопку с противоположной стороны. Разумно, так можно и в тыл обороняющимся пробраться.

– Афир! – окликнул переводчика Сергей, оторвавшись от оптики. – Нас обходят! Смотри за спиной!

Парень сообразил и ринулся в лес. Низовцев снова приник к окуляру. Теперь оставалось лишь выждать момент и вывести из строя командование. Вот кабез снова показался из-за дерева, и тут же нырнул обратно. Словно чуял, что его пасут. Так что стрелять нужно было наверняка, иначе промах грозил затянуть перестрелку до полного истощения. Стараясь дышать ровно, Сергей словно впал в оцепенение. Вокруг него время остановилось, повиснув ртутной каплей в пространстве. Он даже ощущал дрожание воздуха, застывшего в страшном напряжении. Оно казалось, хотело помочь Сергею быстрее закончить свое дело. Вожак преследователей очень медленно показался из-за комля, беззвучно разевая рот в крике. Перекрестье оптики сошлось на середине лба, прямо под обрез меховой шапки. Палец надавил на курок. «Сайга» глухо тявкнула, приклад жестко толкнул в плечо.

Красный цветок расцвел на лбу кабеза, а сам он тяжелым кулем завалился на спину, исчезнув с поля зрения. Сергею даже не по себе стало. Хладнокровно всадил пулю в голову человека, пусть даже желавшего их смерти или пленения. «А до этого завалив пару вояк, никаких угрызений совести не испытывал? – зло подумал Низовцев. – Хорош рефлексии разводить»!

Внизу стали перекликаться между собой, видимо, обсуждая дальнейший ход. Кто на себя возьмет обязанности кабеза? Сергею было интересно, найдется ли такой смельчак? Нашелся. Это был коренастый темноволосый боец в кожаном доспехе, перепоясанный широким ремнем. Держа в одной руке «рифл», он другой стал подавать сигналы к отступлению. Разумно. Сергей испытал желание и его подстрелить, но остановился. Зачем тратить патроны, если исход боя решен?

Из леса донесся звук выстрела из «рифла». Наверное, Афир подловил диверсионную группу. Низовцев вздрогнул, услышав свист Илона. Командир из клана Великого Люта знаками показывал, что нужно идти на помощь переводчику. Да Сергей и сам был согласен, что нужна подстраховка. Оскальзываясь на мелкой гранитной крошке, он рванул на самую вершину сопки, обогнул мирно пасшихся ящеров, для которых звуки боя были, вероятно, привычны, и вскоре нашел Афира, прилегшего за камнем.

– Герпир начали отход, – почему-то решил доложить Сергей. – Что у тебя?

– Одного я уничтожил, – ответил парень, – а двое других отползают вниз. Трусы!

– Они не трусы, – возразил Сергей, – у них большие потери. Я кабеза грохнул.

– Грохнул – это как? – не понял Афир. Он даже не посмотрел на чужака, продолжая следить за отступающим врагом.

– Убил. Ба-бах! Нет больше кабеза!

– Уй-ой! – неожиданно воскликнул Афир с загоревшими глазами. – Самого Кормилота отправил к Тарху ответ держать! Ну, Серш, теперь ходи да оглядывайся! Личная дружина будет землю рыть, чтобы твою голову принести вождю Ханди!

– Ну, о своей голове тоже беспокойся, – усмехнулся Сергей, – они же не будут разбираться, кто убил. Будут искать всех причастных. Илона, меня и даже тебя, хотя ты рядом со мной не стоял. Степняки ведь знают, воинов какого клана они преследовали?

– Конечно, – Афир шмыгнул носом, – мы все умеем различать, откуда человек.

– Значит, теперь мы кровники?

– Нет, это совсем другое, – возразил переводчик. – Кровник отвечает за родственника, а здесь боевое братство. Дружина теперь своими жизнями отвечает за кабеза. Кормилот убит не в прямом бою, а во время разбойничьего нападения. А значит, степняки будут искать нас без прямого одобрения вождя Ханди.

– То есть, я понял, что гибель командира во время битвы не дает права дружине мстить? – Сергей шел впереди Афира, не вешая карабин на плечо. Мало ли что может произойти, может, степняки продолжают осаду?

– Правильно. Но в таких случаях, как сейчас, это личная ответственность «испосы», то есть дружины, – перевел незнакомое слово Афир. – И вождь будет следить за исполнением долга, только незаметно, тайно, чтобы наш Отец не заподозрил его в помощи дружине.

– Долг дружины – отомстить врагам за смерть своего командира, такое не обсуждается. А мы имеем право защищаться? И что будет, если нам удастся всех причастных зарыть в землю?

Афир обогнал Низовцева и подбежал к своему питомцу. Рарри заурчал, совсем по-домашнему положил свою зубастую морду на плечо парня, и Сергею показалось, что в его взгляде промелькнула ревность. Низовцев хмыкнул и пошел искать Илона. Кабез стоял на склоне горы совершенно открыто, не прячась, и внимательно смотрел по сторонам.

– Ушли? – спросил Сергей, подойдя к нему.

Илон хмуро кивнул. Потом, коверкая слова, сказал по-русски:

– Собрать трофеи. Уходить быстро.

– Да не вопрос! – даже обрадовался Сергей. Ему очень хотелось посмотреть на загадочные «рифлы», стреляющие плазмой или каким-то там алхимическим составом, а по возможности, оставить себе один такой экзотический ствол.

– Я смотреть за тобой, – кивнул Илон. – Иди.

Спустившись по склону вниз, Сергей не обнаружил ни одного тела. Воины Герпир забрали всех своих убитых и раненных, что уже вызвало у него уважение. Не уподобились трусливым шакалам, не бросили на корм воронам друзей. Только бы трофеи оставили, мысленно умолял неизвестно кого Низовцев. А то выйдет так, что и оружие не найдешь на поле боя.

Ему повезло. Или местный бог помог, или излишняя торопливость преследователей – он нашел под одним из валунов «рифл», чем-то отдаленно похожий на аркебузу пятнадцатого века. У него был деревянный приклад из какого-то темно-красного дерева, ствол примерно в пятьдесят-шестьдесят сантиметров, деревянный же подствольный ложемент, на котором вся конструкция и покоилась. Весил «рифл» килограмма три, и, казалось, в бою был очень удобен. Вскинув ружье на вытянутой руке, Сергей понял, что ему показалось сразу неудобным в этой вещи: ствол перевешивал и постоянно норовил клюнуть вниз. Для выстрела его нужно было придерживать одной рукой за ложемент. Заинтересовавшись такой диспропорцией, Низовцев сунул нос в отверстие ствола. Понятно: толщина его значительно превосходила толщину ствола «Сайги». Грубоватое литье и примитивное сверление сводило на нет внешнюю элегантность «рифла». Сергей вспомнил, какой сгусток плазмы вылетал из оружия, и пришел к мысли, что такая толщина не случайна. Здесь большую роль могла играть высокая температура алхимического заряда. Тонкостенный ствол могло прожечь термическим составом пули или чем там оружие стреляет. Технологическое несоответствие или невозможность решить эту проблему на данном этапе, вот и все. Бьет огнем, поражает противника – и ладно. Чудной «рифл», но как вспомогательное ружье подойдет. Хренушки он отдаст его Илону!

Теперь Сергей обратил внимание на приклад. Он же помнил, как Илон менял амулет, а, значит, ружье противника не могло принципиально отличаться от других экземпляров. Поглаживая рукой гладкое дерево, он обнаружил небольшой выступ снизу и нажал на него. И тут же ощутил небольшой удар в ладонь. Из отверстия наполовину выскочила небольшая гильза, ну, или предмет, очень похожий на гильзу. Все то же самое, как и у кабеза Илона. Гильза-амулет переливалась желтоватыми всполохами. Что это могло означать? Зарядов еще хватало? Отлично, будет время, проверим, – подумал Сергей и щелчком вогнал гильзу обратно. Теперь надо посмотреть, каким образом происходит выстрел. Спускового курка в «рифле» не было, а ведь эта конструктивная особенность выглядела логичной. Зачем курок, если существует амулет, формирующий плазму? Ага, вот выпуклая пластина сверху, где приклад плавно состыковывался со стволом. Одной рукой обхватывается ложе, а вторая рука ложится на верхнюю часть ствола, и большой палец очень удобно давит на пластину. Но где формируется сам заряд? Вот это было загадкой. Впрочем, ломать голову по этому поводу Низовцев не собирался. Если есть дополнительные амулеты для стрельбы, их нужно приобрести в нужном количестве и пользоваться как можно чаще. Патроны для своего карабина придется беречь. Такого оружия здесь нет, и навряд ли появится в ближайшее столетие. Ну, если он застрянет здесь надолго, – оборвал свою мысль Сергей. – В любом случае, надо искать выход в свой мир.

Из задумчивости его вывел окрик Илона. Командир уже спускался вниз, ведя в поводьях своего зверя. Следом шел Афир. Сергей запоздало подумал, что забыл посмотреть в лесу ящеров противника. Хотя, если они своих мертвецов забрали, то и рептилий увели до кучи. Все подчистили, демоны! Но ружье забыли! Сергей с удовольствием закинул «рифл» за плечо, подтянул жесткий ремень из прочной кожы, чтобы оружие не болталось, и с вызовом посмотрел на командира.

– Это мое, – сразу предупредил он Илона. – Трофей!

Илон мазнул по нему насмешливым взглядом, что-то протарахтел на своем языке, и Афир перевел:

– Кабез оставляет тебе твой «рифл», и боевой трофей тоже. Пользуйся. Ты храбрый и умелый воин. Илон скажет о тебе вождю Авьяду.

– Спасибо и на этом, – пробормотал Сергей, поглядывая по сторонам. Авось и одного ящера забыли? Вот была бы удача!

Афир правильно понял его телодвижения и сразу разочаровал:

– Герпир не оставляют врагу ни своих убитых, ни корнуто. Не ищи. Если бы ты и обнаружил одного из них, он бы не дался тебе. Откусит голову. Тебе нужен свой корнуто, которого ты сможешь приручить.

– Уже обнадеживает, – Сергей облегченно вздохнул про себя. Честно признаваясь себе, он не хотел быть в этом мире на положении раба, пусть и с ограниченным сроком действия. А теперь, проявив себя с самой лучшей стороны, приняв бой на стороне клана Великого Люта, можно было извлечь из этого события пользу. Просто нужно стать своим.

Все еще осторожничая, Илон повел свой маленький отряд в том же направлении, куда и стремился с самого утра. По широкому следу, оставленному отступающими Герпир, они с легкостью дошли до опушки леса и только тогда, убедившись в отсутствии врага, начали переход через Снежную пустошь. Этот путь у них занял около часа, как примерно прикинул Сергей. Достигнув леса, Илон заметно повеселел, но останавливаться не стал. Погоняя своего ящера, он шел словно одному ему ведомой тропой, пока не остановился на краю глубокого оврага.

– Ночевка, – сказал он. – Солнце заходит.

Сергей с облегчением сполз с Рарри. Передышка была как нельзя кстати.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Ирай — столица клана Великого Люта – оказался совсем не маленьким городищем на продуваемом всеми ветрами месте. Отнюдь, это был вполне густонаселенный (если учитывать, что за время путешествия им встретилось не больше десятка человек, и то на выселках) город порядка, как прикинул про себя Сергей, от полутора до двух тысяч человек. И стоял он в хорошем месте, на возвышенности, закрытый с одной стороны густым лесом, а с другой стороны оберегаемый широкой лентой реки, сейчас скованной в ледяной панцирь. Чуть ниже пролегал хорошо наезженный тракт, от которого ответвлялась наезженная дорога и, петляя между постройками, поднималась в сам город.

Странно было то, что здесь совершенно не заботились о собственной безопасности. Город не был обнесен ни каменной, ни, на худой конец, деревянной стеной. Ирай – открытое поселение, но от этого, казалось, нисколько не страдал. Вторая странность заключалась в способе строительства жилых домов. Верхняя часть города состояла из деревянных одноэтажных домов, окруженных заборами, а нижнее поселение вполне обходилось легкими шатрами, похожими на юрты. Шатры ставились из тонких жердей и покрывались шкурами или войлоком. Возле каждого шатра присутствовала коновязь – или правильнее будет ящеровязь? – а сами рептилии, создавалось впечатление, были в наличии даже у детей.

Казавшееся бесконечным, путешествие закончилось. Сергей даже был рад, что может оглядеться и выработать план действия, но вначале нужно встретиться с вождем. Авьяд вынесет свое решение, и только после этого начнется другая жизнь, плохая или хорошая, это зависело от настроения вождя и решающего слова Илона.

Их встречали на отвороте от тракта. Шесть всадников на корнуто, среди которых была парочка совсем другого вида рептилий, более крупных и с роговыми наростами на башке, с ревом приветствовали Илона, потрясая двузубцами. Сергей смутно припомнил, что одного из встречающих он видел в группе Илона, но мог и ошибиться.

— А эти корнуто непохожи на ваших, — в спину Афира произнес Сергей.

– Это кесали, — пояснил переводчик, – они крупнее саурусов, и используют их в прямом бою, когда нужно прорвать линию обороны противника. У них мощные передние лапы, которыми они обучены пробивать себе дорогу, рога для тарана и очень скверный характер. Склочные твари, не люблю я их.

– Однако! — хмыкнул Сергей. — Твой Рарри тебе милее? Он же легкий, и в прямом столкновении проиграет кесалю, так?

— Да, но мы почти не воюем в строю, — Афир помахал кому-то рукой. — Мы разведчики, и саурусы -- самые подходящие корнуто для нас. И легче приучаются.

– У каждого воина один корнуто? – продолжал допытываться Низовцев.

– Если воин знатный, он может позволить себе завести две или три особи. Только зачем? Каждый выбирает в силу своих умений быть ему разведчиком, телохранителем, «пончером» или загонщиком.

– «Пончер» – это кто?

– Как бы правильно сказать? Это воин, который идет в первых рядах и старается разорвать передовые шеренги врагов. Вот для таких целей и садятся на кесаля. Кесаль не может быстро бегать, но его движения очень резкие и опасные. Каждый удар может принести смерть как человеку, так и другому корнуто. Я же говорю, поганая тварь!

Тем временем на Сергея обратили внимание. Кто с любопытством, а кто с откровенным равнодушием посматривал на болтающегося за спиной Афира пришлого чужака. Раздались гортанные выкрики. Раздался смех. Илон что-то ответил, после чего их окружили, и вся кавалькада помчалась вверх в город.

– Что они говорят? – нетерпеливо заерзал в седле Сергей.

– Спрашивали, почему у тебя за спиной «рифл». Считают, что пленник-раб должен ехать со связанными руками поперек седла и задницей кверху. Вот и хохотали. Илон сказал, что ты безвредный для нашего клана.

Афир усмехнулся, чуть понукнул Рарри, чтобы не отставать от основной группы.

Возвращение разведгруппы не вызвало большого ажиотажа в самом городе. Да это и понятно: когда население переваливает за тысячу человек, мало кто интересуется деталями происходящего. Из Ирая постоянно уходят группы воинов, торговцы и путешественники заворачивают с тракта и посещают город каждый со своей целью. Людской круговорот не оставляет времени для осмысления ситуации. Вот и несколько всадников, въехав на широкую улицу, застроенную непритязательными домишками, направились по ней, не забывая покрикивать сверху на нерасторопных прохожих, чтобы не мешались под лапами зверей. Откровенно глазели лишь на Сергея, который сообразил, что второй всадник на одном ящере выглядит более чем странно. Одежда другая, невиданной формы оружие, светловолосый, хотя таких здесь тоже хватало. Под головными уборами не так легко разглядеть цвет волос, но кое-какое представление о местных аборигенах он уже составил. Смешанный состав, хватает смуглолицых, ненамного меньше со светлой кожей. В одежде местного населения преобладали теплые меховые куртки с длинным подолом, опускающимся чуть ли не на середину бедер. К ним прилагались высокие сапоги мехом наружу, что-то вроде камус, как у самого Низовцева (хоть здесь не было большого отличия!); теплые же стеганые штаны, пущенные поверх сапог, а на голове – низкая меховая шапка с широкими клапанами, сохраняющими уши в тепле.

Проехав по улице, кавалькада очутилась на большой площади, откуда, не останавливаясь, свернула направо и вскоре очутилась перед деревянным частоколом, хорошо охраняемым как снаружи, так и изнутри. Сторожевые башни высились на три-четыре метра над землей по всему периметру ограждения, и в каждой маячило по два человека. И вооружены они были все такими же «рифлами», что и трофейный ствол Сергея. Нижняя стража обходилась без огнестрельного оружия, и Сергей впервые увидел, что воины вооружены мечами и топорами. Удивительно, почему разведчики Илона имели только ножи и ружья? На каждом из охранников была кольчуга, одетая поверх теплой шерстяной рубахи, а на голове шлем наподобие тех, которые носили русские витязи.

Стоящие перед массивными воротами стражники оживились. Кто-то свистнул. Окованные железными полосами створки медленно распахнулись, впуская всадников на территорию какого-то комплекса. Сергей логично предположил, что здесь проживает сам вождь клана. Комплекс строений был выстроен в одном стиле: деревянные пристрои, прилепившиеся к забору, могли служить как казармами для воинов, так и стойлами для ящеров. Тут же были хозяйственные постройки вроде кузни, кухни и других мелких ремесленных заведений. Штаны пошить, рубахи там, изготовить седло для корнуто, ну, и побриться….

А посредине стояло двухэтажное здание из мощных бревен с высоким крыльцом и двускатной крышей, на которой возвышалась малая сторожевая башенка. Окна первого уровня благоразумно закрывались плотными ставнями, оббитыми листами темного железа, вдобавок к этому в проемы вставлены решетки. Этакие маленькие бойницы на случай осады. Второй этаж, на котором, как предположил Сергей, жил сам вождь, отличался некой вольностью в обороноспособности комплекса. Окна широкие, из стекла плохого качества, но это были настоящие стеклянные окна! Никаких решеток и ставень. Беспечный этот Авьяд, город без защиты стоит, сам свою задницу прикрыл, и то не до конца. Или здесь не практикуется нападение на города?

Кавалькада остановилась, а один из всадников на ящере-кесале начал о чем-то спорить с Илоном. Командир странно покраснел, но ответил резко и зло. Потом начал жестикулировать руками, что-то объясняя, иногда тыча пальцем в сторону Сергея.

– Что случилось? – негромко спросил он Афира в напряженную спину.

– Ёрун хочет запереть тебя в темнице, но Илон, наоборот, хочет показать тебя вождю, – не оборачиваясь, ответил парень. – Мой кабез изменил свое отношение к тебе. У него нет желания отдавать тебя в рабы. Кажется, я понял, почему. Ты хорошо стреляешь. Илон хочет взять тебя «тирадором». Как это? А, стрелок! Важный воин в «куатре» разведчиков!

– Снайпер, – подсказал Сергей. – Или стрелок, по-другому.

– Не слышал, – Афир повернулся к нему. – Ты слезай. Мы уже приехали. Все равно здесь останешься.

– Слушай, – сползая на землю, Сергей посмотрел на переводчика, – все забываю спросить. Откуда ты так хорошо знаешь мой язык? Кто учил тебя?

– Моя бабка по матери – «руси». Попала сюда случайно, провела три полных солнца рабыней, потом получила вольную, – Афир улыбнулся. – Строгая была. Все время по шее била, если ленился разговаривать на вашем языке. Так и выучился. Плохо, много слов забыл.

– Умерла? – уловил слово «была» Сергей.

– Шесть лет назад охотники клана Герпир налетели на выселки, где она жила со своими работницами. Девок увели в полон, бабушку убили, – Афир сразу помрачнел и тихо вздохнул. Но после этого лицо его снова просветлело. Молодость берет свое, горечь утраты переносится легче.

– Жаль, я бы хотел с ней встретиться, – огорченно покачал головой Низовцев. – А много у вас «руси»?

– Хватает, – даже как-то небрежно ответил Афир, – только живут они все в разных местах. В нашем клане их человек десять. Сколько твоих земляков попало в другие кланы – не ведаю. Сам потом узнаешь, если есть желание.

– Если меня в цепи не посадят, – хмуро произнес Сергей.

– У нас людей в цепи не садят, – погрозил пальцем переводчик. – Думаю, Илон сумеет уговорить вождя.

К ним подошли сотник Ёрун и сам Илон. Оба выглядели растрепанными, словно воробьи, дравшиеся за хлебные крошки, но так и не уступившие друг другу в важной баталии. Сотник с каким-то жадным любопытством оглядел Сергея, потом перевел взгляд на «Сайгу», висящую вдоль седла, поцокал языком, но притрагиваться к ней не стал. Потом разразился речью, глядя то на Афира, то на Сергея. Молодой воин выслушал Ёруна, слегка наклонил голову и перевел:

– Тебя посадят под стражу на ночь. Покормят, дадут теплое одеяло. Завтра твою судьбу будет решать вождь Авьяд, да хранит его всевеликий Тарх! Не бойся, ничего с тобой не случится.

– Где Алена? – не вытерпел Сергей. – Я хочу знать, что случилось с девушкой!

Ёрун взглянул на толмача, Афир пробормотал просьбу Низовцева. Сотник покачал головой, словно с чем-то не соглашаясь, потом дал ответ. Выходило, что Алена благополучно доехала с воинами Илона до столицы, и теперь находится здесь в качестве прислуги жены вождя светлоликой Тэтки. Очень уж ей понравилась пришелица. Красивая, смелая, но лишнего не скажет. Понимает, куда попала, и со своей участью смирилась. Такие Тэтке по душе.

И все равно Сергей где-то в глубине души понимал, что поступил очень плохо, отпустив от себя Алену. Кто же знал, что обладание женщиной не дает права местным властям разлучать с ней! Теперь доказывай, что ты не верблюд, и имеешь хоть какие-то чувства к девушке! Поздно пить боржоми – почки отвалились!

С такими грустными мыслями Сергей сидел на деревянных нарах, согревая соломенную подстилку своим задом. Ложиться на холодные доски ему не очень-то хотелось. Афир не обманул. Через полчаса после заключения под стражу ему принесли большой котелок с дымящейся кашей, в которой, к своему удивлению, Низовцев обнаружил два приличных куска мяса. К каше прилагалась кожаная фляга с водой. Еще и лепешку дали. Просто, но питательно. Подумал, что так и не воспользовался консервами из своего рюкзака. Сейчас, наверное, его вещи с особым вниманием осматривают и гадают, что к чему. Оружие, без сомнения, понесли к вождю. Один хрен, не разберутся. И лыжи забыли в той самой лесной хижине. Если судьбе угодно будет, сохранятся там для какого-нибудь случая.

Низовцев сплюнул на пол и завалился на нары, укутавшись в теплое шерстяное одеяло. Холод в помещении был не критическим, но едва видимый парок вылетал изо рта при дыхании. Он быстро согрелся под плотным одеялом и уснул без всяких сновидений, слишком уставший за эти несколько дней, перевернувших все его мировоззрение. И какая теперь разница, сколько аборигенов он отправил на тот свет? Призраки его не мучили.

Вождь Авьяд соизволил посмотреть на чужака из иномирья с самого раннего утра. Сергея подняли грубым тычком древка копья. Открыв глаза, он увидел перед собой стражника, сделавшего свирепое лицо, отчего его черные усы зашевелились как у таракана. Заметив, что пленник проснулся, стражник что-то сказал, помогая себе жестикуляцией и кивками головы в сторону выхода.

– Не шуми, уважаемый, – кряхтя, Сергей скинул ноги с нар и сунул их в камусы. За ночь он прекрасно выспался и отдохнул, но вот непонятное кряканье аборигена портило настроение. – Сейчас оденусь, и мы спокойно пойдем к твоему вождю. Ну, что ты машешь своей палкой?

Стражник ничего не понял из сказанного, но почему-то тон Низовцева ему не понравился. Он рыкнул и махнул копьем. Намек был понятен. Рот закрыть и быстро на выход!

Накинув куртку и шапку, Сергей вышел наружу, прикрыв глаза. Утро было солнечным, яркие блики играли на сосульках, свешивавшихся с крыши самого высотного здания города, дробились в кусочках льда, валявшихся на земле. Со всех сторон доносился гомон воинского люда, перестук кузнечных молотов, а низкое ворчание ящеров вносило в этот шум особую гармонию. Возле дома кучкой стояли трое охранников, которые перехватили Сергея, тщательно обыскали его, словно за ночь он мог из соломенной подстилки сделать смертоносный клинок, и только после этого дали разрешение зайти вовнутрь.

Первый этаж представлял собой одно большое помещение с небольшой перегородкой в дальнем углу. Здесь стоял длинный тщательно выскобленный стол с лавками, который служил местом трапезы особо приближенных к вождю людей из дружины, а чуть подальше, на невысоком помосте было водружено кресло с претензией на трон. Здесь, видимо, восседал сам Авьяд, созерцая своих воинов. За креслом горел огонь в камине, давая хоть какой-то уют в неприветливом, как показалось Сергею, месте.

Авьяд уже восседал на своем троне, откинувшись назад. Сергей разглядел его хорошо. Вполне достойный муж для такого звания. Широкие плечи, густая волна волос с проседью; лицо словно вырублено из камня, такое же холодное и неподвижное. Взгляд неподвижен, буравит Низовцева подобно тому, как патологоанатом смотрит на предмет своего исследования, лежащий на холодном столе. Мощные запястья, охваченные золотыми обручами, такой же обруч, только чуть поуже стягивает лоб вождя. Одет Авьяд был просто: просторная светло-серая шерстяная рубаха без опояски, выпущенная поверх широких штанов, мягкие сапоги. Без лишних излишеств, которые тут совершенно не нужны.

Помимо вождя в зале находились сотник Ёрун, кабез Илон, еще пара человек в сбруе, а на низенькой лавочке сидел древний старик с такой длинной бородой, что она чуть ли не доставала ему до пояса. Морщинистое лицо, похожее на кору дерева, едва освещалось бликами солнца, проникающими сквозь маленькие бойницы в стене.

Сергей внезапно рассмотрел, что сбоку от трона лежит его рюкзак, а к подлокотнику приставлена «Сайга». Ага, значит, в самом деле, интересовался необычным оружием. Не дай бог, раскурочат, уничтожат ценную вещь, потом сами жалеть будут!

Низовцев почувствовал, как чья-то жесткая ладонь толкнула его в спину, требуя сделать несколько шагов к вождю. Подойдя к помосту, Сергей замер в нерешительности. Черт их знает, как нужно приветствовать местного шефа. На колени падать и башкой биться об пол? Или ручку целовать?

Поняв нерешительность чужака, Авьяд слегка усмехнулся, но не произнес ни слова, продолжая изучать его словно букашку под микроскопом. Молчали и другие, только за перегородкой тихо переговаривались слуги, передвигая горшки и посуду.

– Руси? – вождь первым пошел на контакт.

– Русский, ага, – все же склонил голову Сергей. Мало ли, еще оскорбится, что не показал своим поведением смирение и подчинение.

– Серш?

– Пусть так, – смирился Низовцев. Вождь Авьяд осторожничал, не делая попыток прослыть своим парнем, который знает язык пришельца. Не царское это дело. Пусть другие язык мозолят.

– Толмач надо?

– Афир, – коротко бросил Сергей. Взаимопонимание улучшалось.

Авьяд кивнул, что-то коротко сказал одному из стражников возле двери, и тот мгновенно испарился, а сам продолжал неподвижно смотреть поверх головы чужака. Прошло несколько томительных минут, но вот грохнула входная дверь, раздались быстрые шаги, и тут же, встав плечом к плечу с Сергеем, Афир поклонился:

– Слава Тарху, Отец! Звал?

– Давно звал. Опаздываешь, Сын. Какие дела задержали тебя?

– Прости, Отец! – выдохнул Афир, ничуть не смутившись. – Делал выездку молодняка с самого утра, поэтому найти меня не могли. Узнал, как только вернулся в Ирай.

– Будешь толмачом, – сказал вождь, пошевелившись, наконец, на своем троне. – За несколько дней ты хорошо узнал его. Мне сказали, что ты сносно разговаривал на языке чужака.

– Много забыл, Отец! – покраснел парень. – Но я постараюсь!

– Ладно! Я верю в тебя…. Друг мой Орен, я могу начать допрос?

– Давно пора, – просипел старик, сжав в руках деревянный посох с башкой ящера на верхушке. – Я чуть не уснул. Пришлый не несет в себе угрозы нам, я уже увидел это. А вот пользу может принести. Решай его судьбу скорее, а то я голоден, как стая молодых корнуто.

Все жизнерадостно заржали, кроме Сергея, который ничего не понял из разговора.

– Есть ли у него Сила? – поинтересовался Авьяд.

– Какая Сила у руси? – усмехнулся Орен, пожевав губы. – Их Сила – ум и хитрость. Знавал я таких…. Мир, откуда они приходят, слаб в проявлении своей истинной сущности. Не дано им познать Природу.

– Не каждому дано, – согласился вождь. – Но я хочу выяснить его возможности и желания. Не посылать же мне его сразу на расчистку стойла от навоза!

Снова раздались смешки, но уже потише. Такая шутка несла в себе угрозу, если кто неправильно мог ее понять. Навоз ящеров убирали те рабы, которые были захвачены в результате набега вражеских групп или те, кто встал на путь воровства и распутства. Любой другой человек, способный к какому-либо роду деятельности, не мог быть сознательно «опущен», ему давался шанс проявить себя, пусть даже в изготовлении глиняных кувшинов. Сергей об этом факте узнал гораздо позже, и понял, что присутствующие опасались реакции чужака. Мало ли, что он не владеет языком! Рано или поздно пришлый узнает об этой реплике из других уст! Кому нужны проблемы, когда прошло столько времени и мелкие обиды забылись?

– Я наслышан о твоей храбрости, Серш, – через Афира сказал вождь. – Впрочем, я не сомневался в таком исходе. Мне интересно, кем ты был в своем мире?

– В молодости бегал на лыжах, стрелял по мишеням, – сказал Сергей и еще полчаса объяснял, что такое «спорт» и «биатлон», в котором нужно не убивать, а показывать свою меткость на радость многочисленным зевакам, которые еще и деньги платят за зрелище.

– Значит, ты «тирадор» – утвердительно, даже с каким-то удовольствием кивнул Авьяд, – и это меняет дело. У нас мало людей, умеющих метко стрелять на большие расстояния. А Илон доказывал мне, что ты убил поганца Кормилота из своего рифла, глядя в какую-то трубку. Чудесный у тебя рифл, Серш. Необычный. Хочешь стать стрелком в моей дружине?

– В моем положении это самый лучший выход, – облегченно вздохнул Сергей, и он не лукавил. Было опасение, что его пристроят на хозяйственные работы в качестве раба на три года. Выходило же так, что его умение выбивать мишени здесь считается за отличную специальность. Правда, снайпером Низовцев себя никогда не считал, но если того требует вождь аборигенов – он им станет, пока есть патроны. А вот дальше….

– Похвально, что ты разумен в своем выборе, – важно кивнул вождь. – Я отдам тебе твой рифл, а сотник Ёрун пристроит тебя в дружинный дом. Потом мы решим, где ты будешь нести службу. При мне твои способности ни к чему, а вот на выездах, в поле – самое то.

– Я мог бы участвовать в рейдах, – робко произнес Сергей.

– Чтобы ходить в разведку, тебе нужен корнуто, – сразу же возразил Авьяд. – А его у тебя нет. Значит, пока твое место здесь. Пройдешь обучение верховой езде, приручишь своего корнуто – и только тогда станешь настоящим воином клана Великого Люта. После посвящения, конечно же.

Авьяд задумчиво постучал пальцами по подлокотникам трона, словно еще что-то вспоминал. Потом вскинул подбородок и посмотрел на сотника:

– Ёрун, съездишь к Саргалу и договоришься с ним на отбор молодняка. Пока подрастут, Серш освоится и начнет приручать своего корнуто. Когда был последний помет?

– Пять лун назад, – тут же ответил сотник и оценивающе посмотрел на Сергея. – Надо подождать еще столько же, и потом подпускать его к молоди. Пусть сам выбирает. Каких корнуто выбирать?

– Для Серша предпочтительны легкие и выносливые, вроде сауруса или сантаки. Он не будет ходить в бой в первых рядах.

– Так у нас кроме саурусов и кесалей никого не осталось, – усмехнулся сотник. – Старый прохиндей умудрился продать всех водоплавающих в клан Озерной Чилики.

– Ну, для девчонок только лизары и подходят, – добродушно засмеялся вождь. – Привыкли скакать по болотам да рекам, вот и кривятся от легконогих саурусов. А этот прохиндей заплатил в казну десятину?

– Да, в этом деле он крайне щепетилен, – подтвердил Ёрун. – Боится, что может лишиться своего статуса.

– Ладно, – махнул рукой вождь, – пора за стол. Пусть пошевеливаются и накрывают. А где Тэтка? Передайте ей, что я хочу видеть ее рядом.

Хотя Авьяд говорил негромко, за перегородкой его услышали, и один из работников метнулся на второй этаж, а остальные стали носить блюда с мясом, чашки с прозрачным бульоном, в котором плавали какие-то душистые травки, тарелки с лепешками и ставить все на стол. Дружинники оживились.

Сергей сделал вывод, что посиделки с вождем за одним столом здесь нередки, но приглашаются на них отнюдь не рядовые исполнители. Помимо Авьяда и сотника здесь присутствовал кабез Илон, старик — по-видимому, волхв или важный советник, имеющий влияние на Авьяда – парочка воинов могла быть из категории важных персон, ну и Афир. Он, конечно, выпадал из списка важных гостей, однако, в данном случае его способности как толмача, давали ему шанс присутствовать на трапезе. «А вот меня пригласят за стол? – с любопытством подумал Низовцев. – Теоретически – должны, не погонят же обратно в сарай, если уж решили ввести меня в клан в качестве снайпера».

Пригласили, но усадили за дальним концом стола, рядом с Афиром, что подтверждало его догадку. В этом доме простым дружинникам трапезничать с вождем представлялось самой лучшей наградой в жизни. Вон как блестят глаза у парня.

— Рада вас видеть за моим столом, гости дорогие! — раздался мелодичный голос за спиной Сергея.

Все дружно поднялись, кроме Авьяда, а Сергей даже ушиб колено, когда вскакивал с лавки. Голову он пока не поворачивал, опасаясь, что его движения неправильно поймут. На всякий случай склонил голову, не совсем низко, чтобы чувство собственного достоинства сохранить. Тэтка – жена вождя — прошла вдоль лавок, выслушивая приветствия, которые, в основном, относились к ее здоровью и процветанию женской половины города. Не забыли упомянуть какую-то Тару, дарующую новую жизнь и сохраняющую чрево. «Богиня, – решил Сергей, – которая наверняка вместе с Тархом считается главной в пантеоне божеств этого мира. Тара покровительствует женщинам. Ну, а Тарх, естественно, мужикам».

Сергей поднял голову и онемел. Тэтка как раз подошла к мужу и приобняла его за плечи. Это была молодая совсем женщина, а ее красивое, полноватое, лицо светилось каким-то неземным счастьем. Полнокровные губы были слегка приоткрыты, обнажая ровную линию белоснежных зубов. Тугая коса смоляных волос была обернута вокруг головы, открывая маленькие, аккуратные ушки.

На Тэтке было длинное домотканое платье с узорочьем по всей длине рукавов, а на груди выделялся странный узор, больше похожий на геометрические линии, пересекающие друг друга в разных местах, но в середине его красовался красный зигзаг, рассекающий весь узор пополам. Но на самое важное Сергей обратил внимание в последнюю очередь. Жена Авьяда была беременна, и ее живот уже вовсю сигнализировал окружающим о предстоящем событии.

И лишь тогда он увидел Алену, скромно стоящую в стороне от госпожи, рядом с еще одной девушкой. Обе были в простых светло-серых платьях, по подолу которых были вышиты маленькие корнуто в динамике движения. Больше никаких узоров и рисунков. Одежда прислуги — чего там думать.

Алена вздрогнула, заметив его, и с облегчением вздохнула. Низовцев увидел заискрившиеся от надежды ее глаза. Бедняжка, наверное, думала, что осталась одна в этом незнакомом и чуждом мире. Сергей ободряюще, но совсем незаметно для других, улыбнулся девушке и пошевелил пальцами, словно успокаивал ее. «Со мной все в порядке, бояться не надо»!

Тэтка села в кресло, которое ей подтащили расторопные слуги, и с любопытством окинула необычное собрание. Особое внимание она уделила Сергею, рассматривая его настолько долго, что мужчина счел нужным вообще опустить глаза в миску. За столом негромко переговаривались, кто-то стучал ножом по кости, выбивая костный мозг, а женщина вождя все продолжала рассматривать Низовцева.

Алена со второй девушкой ухаживали за своей госпожой, то подливая ей вино, то укладывая на блюдо еду. Тэтка вдруг заговорила, заставив умолкнуть разноголосицу. Афир переводил:

— Я слышала, чужеземец, что ты храбро сражался в рядах воинов нашего клана! Это достойно похвалы!

— Спасибо, госпожа, — счел нужным поблагодарить Сергей, еще не понимая, куда заведет разговор. — Я защищал и свою жизнь тоже. Мне тогда не хотелось попасть в руки ваших врагов, и я принял решение не убегать, а встретить опасность лицом к лицу.

-- Да, клан Степного Герпира не те люди, с которыми стоит начинать знакомство с миром Роха, – улыбнулась женщина, терпеливо выслушав речь Сергея и перевод Афира, и прикрыла ладонью руку Авьяда. – Удивительно, как ты сразу приобрел врагов! Теперь наш долг обучить тебя искусству верховой езды на корнуто. Иначе без верного друга не выжить.

– Прости, госпожа, а как же мой статус пленника? – осторожно спросил Сергей, покосившись на Алену.

– Мы говорили об этом, – Тэтка переглянулась с вождем, – и решили, что первое время на тебя распространяется право гостя. Тебе выделят жилье, питаться будешь с воинами, и как только пройдешь обучение – мы подумаем, как правильно использовать твои умения.

– После Посвящения? – уточнил Сергей.

– Да, только так…, – женщина сделал маленький глоток вина и спросила: – Как тебе наш город, Серш?

– Я почти не видел его, госпожа, прости, – покаянно развел руками Низовцев, – но считаю, что он плохо укреплен. Нет стен, которые могли бы сдержать натиск врагов.

Когда Афир перевел его слова, все засмеялись, словно пришлый сказал какую-то глупость. Наверное, Сергей и в самом деле мало знал о реалиях этого мира, и о столице клана, в частности. Но он искренне был уверен, что без защитных стен Ирай рано или поздно может подвергнуться массированной атаке врагов, которыми могут стать не только Герпир, но и другие кланы, несомненно, обитающие здесь. Так почему бы не сказать? Если вождь Авьяд такой умный и самоуверенный человек, знает гораздо больше него – хорошо. Спокойнее спать можно.

– Ты еще многого не знаешь, чужак, – усмехнулся вождь, – но тебе простительно. Потерпи, и все поймешь. Ладно, дружина, потрапезничали и хватит. Дел много. Ёрун, я думаю, сегодня тебе надо взять с собой Серша и съездить к Саргалу. Познакомишь их. Пусть наш гость осмотрится, поговорит с заводчиком. Это будет полезно для общего дела. Афир, с сегодняшнего дня будешь находиться рядом с Сершем, исключая дни рейдов. Учи его языку. У тебя есть способности, я это вижу. Не разочаруй меня.

– Сделаю, Отец! – вскочил Афир, сияя.

«Кажется, карьера парня начинает обретать видимые черты, – усмехнулся про себя Сергей. – Доверие вождя – мощный стимул для роста. Ничего, парень славный, справится»!

– Позволь просьбу, вождь, – осмелел Сергей и встал.

– Говори, – брови Авьяда слегка дрогнули от удивления, – только не проси слишком много.

Дружинники снова рассмеялись, уже добродушнее.

– Если ты решил отдать мне мою «Сайгу», то разреши взять трофейный «рифл». Я хочу научиться пользоваться им и приспособить для дальней стрельбы. Очень уж интересная конструкция.

Авьяд хмыкнул, но на этот раз посмотрел на Ёруна. Сотник сделал какой-то знак, и только тогда вождь сказал:

– «Рифл» степняков – дурная штука, слабый в бою, слишком тяжел, если ты уже заметил. Он только и годится, что стрелять с упора. Но я не собираюсь лишать тебя твоего первого трофея. Разрешаю, можешь забрать его. Кстати, все твои вещи в целости и сохранности. Но при первой же возможности поменяй «рифл». Никчемный он.

В дорогу собирались как на бой. Первым делом Афир принес Сергею трофейный «рифл», а вместе с ним нож, чем-то похожий своей формой на кукри, в кожаном чехле.

– Держи, пусть будет у тебя, пока себе личный нож не сделаешь. Без него в разведке никуда.

Сергей поблагодарил переводчика и стал придумывать, как прицепить ножны к штанам. Ведь у него не было пояса, на который вешались все замечательные девайсы воинов Люта. В конце концов, он пропустил кончик ремешка ножен через петлю штанов и закрепил его. Получилось не очень здорово, так как нож, оказавшийся весьма тяжелым, ощутимо тянул вниз. Того гляди, штаны слетят. Афир критически посмотрел на Сергея и тоже высказался в том же духе.

– Ладно, после поездки в питомник заглянем к мастеру Борилу, он сошьет тебе пояс, – решил парень.

– У меня нет денег, чтобы оплатить услугу, – напомнил Низовцев.

Афир махнул рукой, словно просил об этом мелком недоразумении не беспокоиться.

– Заплачу я. Потом, когда в твоем кошельке появятся деньги – вернешь долг. Мы всегда помогаем тем, кто нуждается в самом необходимом. Воин должен выглядеть воином.

– Доспехи, оружие, корнуто, – стал загибать пальцы Сергей, – во сколько все это добро обойдется? По поводу оружия, кажется, я богач. А остальное?

– Полный доспех стоит пять серебряных динеро. Это много, сразу скажу, – Афир присел на нары, ожидая, когда Сергей соберется в поездку. – Хороший длинноствольный «рифл» стоит два серебряных динеро. С коротким стволом, ручной «рифл» – полтора. Ну, амулеты к «рифлам» можно купить гораздо дешевле, с этим нет проблем. Ты готов? Пошли. Рарри уже ждет, когда ты на него вскочишь, ха-ха!

– Привык? – сам улыбнулся Сергей, подхватывая оба своих ружья.

– Да, кажется, пора Саргалу начинать разводить квергов, – продолжая смеяться, сказал Афир, выходя следом за чужаком на улицу. – На этом он обеспечит свою старость!

– Кверги – это что за зверь?

– Корнуто, на котором можно сидеть двум всадникам. Мы не любим таких зверей, а вот клан Дикого Унтури вовсю использует квергов.

– Спарка, – кивнул Низовцев, подходя к рептилии Афира. – Довольно эффективный способ ведения боя, но в рейдах по тылам врага такие корнуто, как мне кажется, не подойдут.

– И я о том же говорю, – кивнул парень.

Рарри скосил глаз на пришельца, который вызывал в нем некоторую неприязнь за лишний вес, но скалить зубы не стал, и ограничился мотанием головы и глухим урчанием. Только уздечка позвякивала.

– Я рад тебя видеть, дружище! – Сергей остановился. – Афир, подвесишь «рифл» к седлу? А «Сайгу» я возьму с собой.

Пока Афир обвешивал свою зверюгу оружием, подъехал Ёрун на своем корнуто. Его ящер был того же вида, что и Рарри, но только крупнее. У Сергея создалось впечатление, что для сотника специально подбирали доминантную особь, вроде вожака, ведущего в бой остальных рептилий. Корнуто приветствовали друг друга, ткнувшись плоскими лбами. Посопели и пару раз рыкнули.

– Готовы? – сотник поглядел на Сергея и Афира с высоты, и даже не дождавшись ответа, направил своего зверя к воротам, которые стражники уже распахивали для проезда. Кто-то из стоявших на башне, помахал рукой.

Рарри, почувствовав знакомую тяжесть на своей спине, бодро затрусил следом, скалясь по сторонам. Низовцев тяжело вздохнул про себя, вспомнив, что старые мозоли, натертые за время перехода по Снежной пустоши, так и не прошли. Поерзав на жесткой шкуре, обтягивающей седло, Сергей ухватился за заднюю луку и приготовился к долгой поездке.

Питомник ящеров находился недалеко от города, и путь к нему шел через небольшую долину, раскинувшуюся по левую сторону от тракта. Пересекли замерзшую реку и по натоптанной тропе направились к темнеющему неподалеку лесному массиву. Всю дорогу Афир молчал, покачиваясь в такт движению. Да и Сергею почему-то расхотелось расспрашивать переводчика. То ли оглушающая тишина солнечного дня, то ли равномерное поскрипывание лап ящеров по снегу и их дыхание, а может, необычность всего, что случилось с ним – все это вызывало у Сергея небывалое умиротворение. Происходящее с ним никак не вписывалось в картину мира, к которому он привык, но и отрицать очевидное было бы совсем глупо. Вот Рарри – странная рептилия, ящер, которому, по-хорошему, вообще не место в холодном климате. Однако он здесь, ходит, дышит, производит все вещи, которые и должно делать животное. У него даже помет похож на лошадиные яблоки. Забавно. Звуки, запахи – все настолько четко и осязаемо, что можно потрогать руками, ощутить тепло твари или, наморщив лоб, вслушиваться в чужую речь аборигенов. Разве это сон? Единственное, что для Сергея было загадочным – магия. Именно эта странная сила наполняет амулеты убийственным огнем, но в обыденной жизни Низовцев еще не сталкивался с чародеями. Кругом обычные люди. Может, кто-то из них тщательно скрывает свои таланты и способности? На ум сразу пришел старик, которого так тщательно расспрашивал Авьяд. Вот он может быть условным магом или колдуном – разве есть разница?

– Афир, – чтобы не ломать себе голову и не строить теорий по наличию колдовства в мире Роха, Сергей решил обратиться к переводчику, – скажи мне, существует ли у вас магия? Колдуны, чернокнижники, ведьмы?

– Магия? – парень чуть повернул голову, но в его голосе не было удивления. – Конечно, а как же без природных сил? Нужно только уметь черпать ее и наполнять своей энергией. Да, есть. Не все способны к такому образу жизни. Однако, есть маги-лекари, маги-оружейники, маги-стихийники. Видел старейшину Орена? Вот он – маг-стихийник, но кроме своего умения ему подвластно время. Орен видит прошлое и грядущее, но если честно, я не всегда понимаю его предсказания.

Афир весело фыркнул, а Сергей задумался. Если к изготовлению огнестрельного оружия прилаживают руки обычные мастера, а боеприпасы к ним делают маги-оружейники – это не совсем хорошо. Значит, в мире Роха совершенно другие принципы работы огнестрела. Здесь не изготавливают механизмы, используемые в ружьях и пистолетах его реальности, кроме ствола. Где механизм перезарядки, запирающее и стреляющее устройство? Все зависит от амулета, наполненного каким-то горючим и взрывоопасным веществом, а возможно, и этого нет. Просто за счет магии амулет подает в ствол «рифла» какое-то вещество, а на выходе оно превращается в файербол. Получается совсем плохо. Рано или поздно боеприпасы к «Сайге» закончатся, и придется пользоваться местным оружием. Значит, надо приобрести удобный, легкий и модернизированный «рифл» для стрельбы с дальней дистанции и научиться грамотно пользоваться им, чтобы не оконфузиться перед Авьядом. Можно даже приспособить к нему оптику с карабина. «Нужно искать опытного мастерового, который изготовит мне такое оружие, какое я сам хочу, – закрепил свое размышление Сергей. – А потом решить вопрос с амулетами. Мне нужен не идиотский шар-плазма, а качественно иной снаряд, способный поражать единичные цели. Что ж, на первое время у меня есть чем заняться».

Погруженный в свои мысли, Низовцев не заметил, что Рарри остановился. Афир толкнул его локтем и с усмешкой спросил:

– Ты уснул, что ли? Смотри, приехали!

Сергей с любопытством уставился на развернувшуюся перед ним картину. Она впечатляла. Огромное вытоптанное сотнями лап рептилий поле свободно раскинулось между поросшими хвойным лесом холмами, и было огорожено забором из толстых жердин, которые периодически менялись. Это было видно по цвету ограждения. Старые жерди потемнели от времени, дождей и ветров, а новенькие сверкали свежеошкуренными боками. Дальний угол загона пересекала небольшая речушка, мелкая, но каменистая. Сейчас она была покрыта льдом, но не таким прочным, как казалось издали. Кучка молодых ящеров, в желании напиться, проломили своими лапами лед, и стоя в холодной воде, опустили вниз свои морды. Иногда, то один корнуто, то другой отрывались от своего дела и смотрели по сторонам, а с их мокрых пастей вниз падали жемчужные капли воды.

Еще Низовцев обратил внимание на планировку питомника. Он был разделен на три части. Совсем небольшая площадь отдана молодняку, вторую треть заполнили ящеры возрастом схожие с Рарри или чуть постарше, и там суетилось несколько человек. У Сергея сложилось впечатление, что они объезжают корнуто, которые скоро пойдут под седло. Слишком уж похожие действия при объездке диких лошадей. А вот в третьем загоне степенно гуляли ящеры странного окраса. Странность их заключалась в том, что большая часть тела была грязно-белой, как у саурусов, а вот холка имела красновато-зеленый оттенок.

В самом дальнем углу питомника высилась большая постройка, крытая дранкой. Похоже, что сарай для хозяйственных нужд. Рядом притулился небольшой дом, где мог проживать сам хозяин – Саргал.

Афир ткнул короткой плеткой в сторону загона со зверями со странным окрасом, поясняя:

– Там самки. Видишь, гребень и холка окрашены? Саргал сразу при рождении корнуто определяет пол и своевременно отделяет от основной массы. Самцов допускают туда лишь на покрытие, иначе они передерутся между собой и могут причинить вред самкам. Потом удаляют.

– А рядом – объездка? – решил подтвердить свои догадки Сергей.

– Да, это уже созревшие особи. Как только проходит девять или десять лун, к ним подводят наездника, который лично приучает корнуто. С ним он будет всю свою жизнь, – Афир чему-то улыбнулся. – Я своего Рарри оседлал в восемь лун. Очень хотел иметь своего корнуто, еле уговорил Саргала допустить к объездке.

Приезд новых гостей заметили. К воротам спешил какой-то человек в меховой куртке, но без шапки. Густая грива волос прекрасно заменяла ему головной убор.

– Молодняк, как я понял, всегда пасется отдельно?

– Да, молодые корнуто очень любопытны и всегда суются туда, куда не нужно. Были случаи, когда ограждение ломалось, и кто-то прорывался к объездке. Ну, пара-тройка трупов – это еще Саргал легко отделывался, – Афир усмехнулся, вглядываясь из-за спины сотника к бегущему человеку. – Ага, это Двин – помощник Саргала.

Волосатый помощник, оказавшийся при ближайшем рассмотрении совсем молодым парнем, чуть ли не ровесником Афира, выдохнув морозный воздух из груди, схватился за створки ворот, чтобы пропустить гостей.

– Господин сотник! – затараторил он, живо скидывая с верхней части ворот кожаный ремень, держащий створки в закрытом состоянии. – Приехали выбирать себе нового корнуто?

– Не угадал, – хмыкнул Ёрун, тронув уздечку. Ящер, переваливаясь с боку на бок, вальяжно зашел в ограду. – Где хозяин? Я его не видел, когда сверху спускались.

– Да спит он, – словоохотливо пояснил Двин. – Вчера мамки двух корнуто принесли. Полночи рядом с ними находился, приплод спасал.

– А что не так? – нахмурился сотник.

– Один не дышал, думали – все, помер. Но господин Саргал еще тот кудесник. Отнес в сарай, что-то там сделал с малышом – ожил!

Сергей, конечно, не понимал, о чем идет речь между работником и Ёруном, Афир же загадочно помалкивал, не особо торопясь раскрыть тайну разговора. Часть слов можно было вычленить из потока, и Низовцев все же, пусть и смутно, понимал, что речь идет о ящерах. Остальное можно было достроить на догадках и логике. Упоминалось имя заводчика, что вообще упрощало выводы. Сергей пытался на основе услышанного выстроить систему самообучения. Язык – это пропуск в новый мир, меняющий статус человека. Значит, надо требовать от Афира плотного взаимодействия. Пусть учит.

Неспешно доехали до избушки, и все это время Двин бежал рядом чуть ли не вприпрыжку, рассказывая новости. Сотник легко спрыгнул на землю, уздечку привязал к небольшой «коновязи», специально сооруженной возле дома для таких целей, Афир проделал те же манипуляции. Странно, на подворье вождя клана ящеры разгуливали свободно, если не находились в стойлах, а здесь, видимо, действует четкое правило не пускать прирученных корнуто шариться по загону. Сергей огляделся. Оказывается, правила эти укреплялись мощным ограждением, отсекавшим хозяйственную зону от площадки для выгула питомцев Саргала. Самое интересное, Рарри и корнуто сотника приняли ограничение свободы как должное. Значит, их натаскивают и на принудительную стоянку с привязкой.

Двин тем временем обогнал сотника, скрылся в избе, откуда донесся рев страшного зверя. Ёрун замедлил шаг и отошел в сторону, словно ожидал чего-то необычного. Работник вылетел наружу с выпученными глазами, а вслед ему вылетел меховой сапог, да так удачно, что попал по загривку Двина.

– Проклятье! Я же сказал, чтобы меня до обеда не будили! – ревел зверь из своей берлоги. – Кого там бесы принесли?

– Эй, Саргал, старое ты корыто, у тебя в руках нет «рифла»? – не входя в дом, поинтересовался сотник. – Я вхожу!

Наступила пауза. Зверь, видимо, оценивал ситуацию: принимать гостей или послать подальше. Голос Ёруна ему показался знакомым, и после некоторого раздумья он выкрикнул:

– Заходи, молодой! Так уж и быть, не буду поджаривать твою тушку!

Сотник ухмыльнулся и шагнул в проем двери. Афир быстренько подобрал брошенный сапог и направился следом за Ёруном. Сергей не без опаски входил последним. Обычно знакомство с новым местом начиналось с тщательного осмотра окружающей обстановки, но не сейчас. Хозяин питомника разом отвлек внимание Низовцева от созерцания дома.

Саргал был огромным. Не просто человеком высотой под два метра. Это был чудовищного вида старик с мощным разлетом плеч, на которых с трудом сидела одежда. Голову Саргала украшала лысина, но не естественная от выпадения волос. Он просто сбривал лишнюю растительность. Черная борода с густыми усами обрамляли узкое хищное лицо; хрящеватый нос слегка сдвинут в сторону, словно когда-то он повстречался с чужим кулаком, да так и остался невправленным до конца. Глаза слегка навыкате, отчего у Сергея создалось впечатление, что хозяин питомника постоянно находится в состоянии бешенства. У Петра Первого были такие же глаза. Вполне может статься, что Саргал страдает щитовидкой. Недостаток йода, а может, эндокринная система не в порядке.

Саргал перевел взгляд с Ёруна на других гостей и проревел, понизив тональность:

– Кого привел, сотник? Снова какой-то молодой захотел отбить задницу на объездке? Эй, а тебя я помню!

Палец Саргала вытянулся в направлении Афира.

– Ты же недавно был у меня? Потерял корнуто?

– Все хорошо, уважаемый Саргал, – улыбнулся толмач, – мой Рарри чувствует себя прекрасно. А недавно – это два полных солнца прошло.

– Ух ты, время как летит, – проворчал старик, принимая из рук Афира сапог. Присев на деревянную кровать, он с кряхтением натянул на ноги обувь, встал, молодецки пристукнул каблуками. – Уже лучше. С моей жизнью уже не замечаешь, что дети выросли, своих нарожали. Как жить-то дальше? Я и года свои не помню.

– В прошлый раз ты говорил, что тебе восемь десятков миновало, – напомнил сотник, бесцеремонно садясь на лавку возле стола, даже не дожидаясь разрешения хозяина.

– Когда я такое говорил? – усомнился Саргал, гремя посудой. На столе появились глиняные стаканы с замысловатым узором, причем, только три. На середину стола был водружен кувшин.

– Морс из морошки, – буркнул Саргал. – Сам настаивал. Угощайтесь.

Ёрун кашлянул и сделал незаметный жест рукой в сторону двери. Сергей подозревал, что Саргал умышленно не обратил на него внимания, и дело было даже не в скудном освещении дома. Заводчик видел его и сразу сообразил, что Низовцев не из здешних молодых воинов или ремесленников. Играл или сознательно игнорировал? Тогда в чем причина?

– Ох, не заметил! – воскликнул Саргал ожидаемо с удивлением в голосе. – Это кто же будет такой? Не здешний ведь, а?

– Ох, Саргал, Саргал! – покачал головой сотник. – Каждый раз, когда здесь появляется легадо (пришлый, чужак – местн.), ты начинаешь дурачком прикидываться. Хватит уж! Вот мне интересно, как ты их узнаешь?

– Поживи с мое, сынок, и не такое будешь уметь, – довольный собой, проговорил старик, доставая четвертый стакан. И только теперь самолично разлил темно-красную жидкость, приятно пахнущую медом и ягодами. – Я же сразу понял, что этот мальчишка – чужак.

– Кто на этот раз? – делая глоток из своего стакана, поинтересовался Саргал после небольшой паузы. – Из каких неведомых земель?

– Руси, – коротко ответил сотник.

Произошло неожиданное. Саргал весело захохотал. Чтобы не пролить свой морс, он поставил стакан на стол и стал содрогаться от смеха.

– Следящие с той стороны любят пошутить! – отсмеявшись, сказал заводчик. – Сколько руси попало на земли нашего клана? Скажи мне, Ёрун! Ты же не раз ловил их!

– Ну, не так много, – усмехнулся сотник. – На моей памяти Серш – восьмой.

– Только не говори, что приехали ко мне выбирать корнуто для этого легадо! – лысая голова закивала в сторону Сергея. – Иначе я не понимаю Авьяда! Подожди, он так ценен для Отца?

Сотник моргнул, но не произнес ни слова, припав к стакану с морсом. Саргал с грохотом отодвинул лавку и подошел к Сергею. Оказавшись сбоку, он долго сверлил взглядом Низовцева, словно пытался проникнуть в его мысли. Или пытался понять, чем же так ценен оказался чужак. Сергею это надоело.

– Долго еще будешь над душой стоять? – говорить он старался дружелюбно, всерьез опасаясь, что кряжистый старик осерчает и ненароком прибьет его.

– Что ты умеешь? – неожиданно для Сергея заводчик заговорил на русском. И весьма неплохо.

– Надо же! – Низовцев задрал голову и посмотрел на Саргала. – По-нашему разумеешь?

– Балакаю малёха, – вообще убил Сергея ответ старика.

Саргал осклабился и неожиданно хлопнул своей ладонью-лопатой по плечу пришельца. Вышло замечательно. Словно дубиной осадил.

– Кто же тебя учил? – пробормотал Сергей, потирая плечо.

– Были хорошие люди, – борода Саргала задвигалась, словно живая. Видимо, так старик смеялся. – Но ты не ответил на вопрос. Твои умения магические?

– Он «тирадор», – за него ответил Афир, тоже желая участвовать в дискуссии.

– Редкая удача для Авьяда, – согласился Саргал. – А ну, пошли! Хватит задницу греть! Покажу вам то, за чем вы сюда приехали!

Старик-заводчик натянул на себя толстый шерстяной свитер, поверх него накинул легкую куртку, и вот так, без шапки вывалился на улицу. При дневном свете Сергей еще больше поразился. Саргал действительно был огромным мужчиной, и если бы Низовцев не познакомился с ним раньше, то со спины признал бы в нем медведя. Саргал косолапил, переваливался с боку на бок, но в этом могла быть своя причина. Некая болезнь или букет неприятных напастей принесли физически сильному человеку недомогания, которые он стоически преодолевал. Но шел старик быстро, причем сразу было понятно, куда он ведет гостей. К загону с молодняком, резвящимся на берегу речки. Остановившись перед воротами в загон, он не стал открывать их, лишь навалился на жерди и дождался, пока гости подтянутся к нему.

Толстый палец Саргала стал тыкать в стаю:

– Для объездки молодые корнуто еще не пригодны. Это не беда. Можно даже сейчас присмотреть для себя подходящую тварь. Смотри, руси, на них, отмечай, какая особь активная, кто из них старается возглавить стаю. Вожаки всегда найдутся в таком стаде. Один или два – но они обязательно будут. Из этих корнуто мы и будем вытягивать их бойцовские качества.

– Но здесь есть и самки? – уточнил Сергей, заметив ящеров с характерной окраской. – Почему их не отделяют?

– Есть, – согласился старик, не отрывая взгляда от резвящихся ящеров на поле, свободном от снега. Пожухлая прошлогодняя трава уже была вся выдрана вместе с пластами мерзлой земли. Такое количество рептилий просто не давали снегу слежаться в твердый наст. – Мы начинаем их отделять на стадии объездки. Сейчас они привыкают друг к другу. Рано или поздно самцы возвращаются сюда для вязки. А знакомый запах самки сразу усмиряет его нрав. Некоторые корнуто становятся бешеными, как учуют течную самку. И тут надо следить внимательно. А так – пусть гуляют.

– А как вы их кормите? – Низовцев тоже прилип взглядом к группе особенно активных ящеров, которые, словно шутя, бодались на берегу реки. Другие просто бродили по загону, рыли землю, кто-то пытался обглодать кору с жердин.

– Работники пригоняют мелкий скот: овец, баранов, – пояснил Саргал. – Корнуто – не коровы, сено жрать не будут. Но при голоде или в длительном рейде могут питаться кореньями или ветками деревьев и кустарников. Кормим один раз в день. Пять овец молодняку, пять – самкам, десять – боевым тварям.

– Кто же за все это платит? – поразился Сергей.

– Тот, кто собирается приобрести себе корнуто, – пожал плечами Саргал. – Это и так понятно. Я же не из своего кармана должен содержать тварей. Есть люди, которые специально держат скот для таких случаев. Ну, не моя это забота! Я вырастил, помог объездить – все! Так ты выбрал себе зверюшку?

Низовцев прищурился от солнца, светившего прямо в глаза – неудачная позиция, – но кое-что разглядел. Один из молодых ящеров чем-то ему приглянулся. То ли резвостью, то ли шаловливым характером, то ли желанием быть во всем местах сразу. Был такого же грязно-белого цвета, но чем-то отличался от саурусов. Потом Сергей понял. Это был крупный самец, крупный для своего возраста, с мощной холкой и какими-то выпуклостями на башке. Рога, что ли, пробивались?

– Вон тот, слева от бодающихся саурусов, – пальцем Сергей прочертил траекторию и помог старику определить выбранного ящера.

Старик удивленно хмыкнул. Ёрун, не понявший ни слова, вдруг расхохотался. Ему было так весело, что он ладонями бил по жердям. Афир делал вид, что его это не касается, но губы самовольно растягивались в улыбке.

– Чего ржете? – недовольно спросил Сергей. Ему была не понятна реакция аборигенов.

– Это же полукровка! – назидательно пояснил Саргал. – Испорченный он. Корнуто должен быть чистокровным, без лишних примесей! Этот выродок появился от связи сауруса одного богатенького купца с кесалем. Безмозглый Двин почему-то не закрыл сауруса в стойле, а тот же бешеный, вышел ночью и покрыл самку. Меня на беду не было в тот день, уезжал по делам. Надо было сразу утопить зверя, да мамка не дала. Поняла тварь, что хотят сделать с ее зверенышем!

Старик крякнул и почесал свою лысину. Низовцев пожал плечами. Непонятно, почему полукровка не в чести у всадников Роха? А вдруг из него вырастет мощный зверь? Сам же Сергей уже решил, что возьмет именно его. У него даже вариант имени закрутился в голове. Выходило забавно.

– Не передумал? – Саргал пристально смотрел на чужака. – Берешь тварь на всю жизнь, твою или его. Обратно не приму, сразу учитывай. Через шесть лун начинается первая объездка. Будешь жить здесь, пока не приучишь, не станешь единым целым с корнуто.

– Прогадал мужик, – сказал Ёрун, посмотрев на Афира. – Сейчас Саргал с него сдерет три шкуры.

– Странно, что он настоял на своем и не отказался от полукровки, – согласился парень. – Знаешь, Ёрун, мне становится интересно, что из этого выйдет.

– Какая цена за этого сауруса? – деловито поинтересовался Низовцев и, услышав ответ, приуныл.

– Одиннадцать динеров, – глядя в пустоту, ответил старик-заводчик, – и заметь, я снизил цену, потому что эту тварь до сих пор никто не согласился взять. И никто не возьмет. Кроме тебя, конечно. Сегодня поистине удивительный день!

– А за сколько ты своего приобрел? – решил проверить Сергей честность старика у Афира.

– За тринадцать, – ответил парень, – и эти деньги мне пришлось занимать у важных людей. Только недавно расплатился с долгами.

– Я не успею за полгода столько денег найти, – помрачнел Низовцев, – даже если придется наняться в работники. – Это слишком большая сумма. Послушай, Саргал, ты немного лукавишь. Если полукровка никому не интересен, то я вижу твою корысть. Снизь цену. Восемь динеров.

– Десять, – тут же откликнулся Саргал, в его глазах плескались искорки смеха. – Ты думаешь, что мне его кормить не надо, следить за ним тоже не надо? За десять уступлю.

– Восемь с половиной, – решил поупираться Сергей.

Заводчик шумно засопел, отчего ноздри его стали раздуваться, не пойми, то ли от гнева, то ли от нехватки воздуха.

– Девять с половиной. Последняя цена. Иначе сделка не состоится, – наконец, сказал старик.

Сергей почувствовал, как в его бок уперся локоть Афира. Скорее всего, это был знак: заканчивай торг, не играй с огнем.

– Девять с половиной – я согласен, – Низовцев протянул руку и развернул ее ладонь вверх. Удивительно, но Саргал сделал правильный вывод. Он со всей силы шлепнул по ней своей ладонью, закрепляя сделку при свидетелях.

– Деньги можешь привезти к объездке, – на прощание сказал заводчик. – Я же понимаю, что у тебя сейчас в кармане вошь на аркане! Ха-ха! Так уж и быть: подожду до лета.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Обратно в Ирай компания приехала на закате солнца. Пусть дорога была недолгой, но Ёрун почему-то не торопился, словно оттягивал момент своего появления возле Авьяда. «Устал от службы, наверное, — подумалось тогда Сергею, – захотел продлить подольше неожиданный отпуск. Правильно, я бы тоже не отказался».

Сотник увлекся разговором с Афиром, и в этот момент им было не до чужака. Сергей погрузился в раздумья. С корнуто, слава богу, все обошлось нормально. Правильно, что выбрал полукровку. Тварь должна выйти на загляденье. Низовцев уже прикидывал, как будет обучать ящера, на что делать упор, и лихорадочно вспоминал методики дрессировки крупных животных. Выходило, что за образец можно было взять объездку мустангов или развлекательные скачки на быках. Больше на ум ничего не приходило.

Потом мысли как-то перекинулись на модернизацию оружия. Трофейный «рифл» не обязательно продавать, раз он устойчив к стрельбе с упором. Для снайперской винтовки такое даже на пользу идет. Придумать сошки, пристрелять – глядишь, «трофейник» станет основным оружием. Надо обязательно познакомиться с человеком, имеющим возможности поставки нужного типа ружья. И приобрести пистолет, если за словом «короткоствольный рифл» Сергей правильно понял смысл. Пистолет – вещь добрая, пригодится.

Заехав на подворье Авьяда, сотник сразу погнал своего корнуто к сараю, а Сергей спрыгнул на землю, отчего Рарри облегченно вздохнул. Он терпеливо ждал, пока чужак снимет свои вещи, и даже не возмутился, когда Низовцев похлопал его по горячему боку. Странная рептилия, в организме которой происходят какие-то термоядерные процессы. По всей видимости, физиология ящеров здесь совершенно другая, и сравнивать их с земными аналогами просто глупо. Афир покачал головой и предупредил, чтобы пришелец больше так не делал. Можно и без головы остаться. Ящеры весьма ревнивы и не любят, когда их трогают посторонние люди.

Сергей махнул рукой и направился к деревянному сараю с прорубленными в толстых стенах окнами, в котором ему предстояло жить первое время. Из разряда пленников он перешел на другую ступень – штатного снайпера, так что весь казенный кошт полагался ему, как и другим дружинникам Авьяда. На входе в казарму ему повстречался молодой широкоплечий парень с тонкой полоской усов. На нем был полный доспех с обвесом из пары ножей и боевого топорика, а за спиной торчала рукоять меча. Низовцев впервые за последние дни увидел, что кто-то из наездников носит меч. Хотя существовала вероятность, что дружинник заступал на ночное дежурство в резиденции вождя.

Парень с интересом посмотрел на остановившегося Сергея, который хотел дать ему дорогу, и что-то спросил.

— Да сюда, сюда, — наобум ответил Сергей, досадуя, что еще долго не поймет аборигенов. Эх, нет здесь земляка, который взял бы шефство над новичком! Афир когда еще появится?

Дружинник сошел на землю, показал жестом, чтобы Низовцев не стоял, словно пень, а поднимался наверх. А сам, похохатывая, пошел в сторону резиденции. Точно, заступает на стражу. Вон, там уже собираются воины. И сотник Ёрун уже там. Развод учинять будет. Сколько же людей у Авьяда?

– Что заробел, Серш? — раздался за спиной голос Афира. – Заходи, хватит торчать на виду у всех!

Казарма была хорошо натоплена. Похожая на длинный пенал, она разделялась на две половины. Передняя часть была отдана под большую печь, в которой сейчас полыхал огонь, а от беленых боков несло приятным теплом. Сбоку к стене пристроили широкую лавку, на которой можно было посидеть и сбросить обувь для просушки. Сергей обратил внимание, что в большей степени дружинники использовали вместо портянок толстые вязаные носки из серой плотной шерсти. Несколько таких экземпляров были натянуты на длинные колышки, вбитые в струганную доску за печью. Получилась своеобразная сушилка. И еще: ни одного ствола, ни единой смертоносной железяки в коридоре не было. Значит, здесь была оружейка, или всю амуницию воины держали при себе.

Афир провел Сергея за перегородку, где находилась жилая зона с рядом хорошо сколоченных нар из струганных досок. На них были матрасы, набитые соломой и застеленные груботканым полотном наподобие простынь. Сергей хмыкнул. Кажется, Авьяд всерьез обеспечивал свою дружину самым необходимым. Подушки, теплые одеяла.

– Там твое место, — толмач махнул рукой в самый угол, — не самое лучшее, но пока на первое время сойдет. Осваивайся, пока народ не набежал. Сейчас отдыхающая смена подойдет.

— Я не привередливый, — отмахнулся Низовцев, проходя к нарам. Он облегченно сбросил оружие с плеч и аккуратно приставил к стене. Места было достаточно. Соседние нары пустовали, но на гвоздях висели кожаные доспехи и потертая куртка. Значит, хозяин здесь все-таки был, ушел, наверное, в город пиво пить. — А ты тоже здесь живешь?

-- Ну да, пока не женился, дом не построил. Не у родителей же углы обтирать! Мое место вон там, на противоположной стороне! – толмач неопределенно махнул рукой. – Здесь, в основном, живут молодые воины. Многие несут службу в охране вождя, кто-то сейчас в разведке. Да, забыл сказать. Завтра я уезжаю на несколько дней.

– Куда? – заинтересовался Сергей, хотя подозревал, что ответа не получит.

Так и вышло.

– Не могу сказать, – твердо ответил Афир, – извини.

– Да ладно, понимаю, служба, – кивнул Сергей. Ясно, что куатра Илона планирует выход в разведрейд. Зачем распространяться по этому поводу перед каждым непосвященным? Являясь (уже являясь!) полноправным членом дружины Авьяда, ему еще нет веры. А вдруг чужак завтра захочет сбежать к своим врагам?

Их разговор прервали. Казарма стала заполняться дружинниками, сменившимися с нарядов. Сергей обратил внимание, что в своей массе здесь не было людей старше сорока лет. В основном, молодые, сильные парни. Правда, два кряжистых бойца все же присутствовали, и именно они что-то говорили, устанавливая порядок среди разгоряченного молодняка. На Сергея смотрели с любопытством, но никто не подходил, располагались каждый возле своего места. Кто-то быстро скидывал амуницию, шел мыться и тихо исчезал из казармы. Вскоре внутри осталось лишь восемь человек, которые предпочли отдохнуть на месте.

К беседовавшим Сергею и Афиру подошел один из старших бойцов и без церемоний уселся напротив них. Его смуглое лицо было спокойно, только шикарные пышные усы шевелились, словно жили своей жизнью. Взгляд бойца мгновенно оценил новичка, обежав того с макушки до кончиков сапог.

– Это десятник Спех, – пояснил Афир, – он состоит в охране Авьяда.

Спех без лишних слов первым протянул руку Сергею и стал ждать. Низовцев уже видел, что здесь здороваются на манер римских легионеров, то есть перехватывают руку чуть ниже локтя. Так он и сделал. Ручища у Спеха была будь здоров. Как будто толстую жердь пытаешься сжать, а удается только наполовину.

Дальше было интереснее. Спех ткнул пальцев в карабин, как бы давая понять, что хочет посмотреть удивительное для этих мест оружие. Сергей, скрывая улыбку, согласно кивнул, но «Сайгу» дал из своих рук. Спех с каким-то детским восторгом осмотрел оружие, даже погладил холодный металл, почти повторив жест Авьяда, и только потом заговорил.

– Спех сказал, что видел однажды «рифл», похожий на этот, – перевел Афир. – Чужак, который попал в мир Роха, очень дорожил им.

– А что случилось с тем человеком? – заинтересовался Низовцев.

– Мне было семь лет, что я мог помнить о том случае? Он жил на выселках вместе с семьей почтенного Эдала, помогал им по хозяйству. Мы, мальчишки, часто ходили с чужаком в лес или на озера, чтобы посмотреть, как он сшибает на лету уток или добывает глухарей. Потом этот человек исчез.

– Как исчез? Он куда-то ушел или погиб? – не понял Сергей.

– Ушел. Просто однажды вышел из дома Эдала и исчез.

– А «рифл»? Он взял его с собой?

– Да. Так и было.

Низовцев задумался. Скорее всего, Спех перепутал. Никак «Сайга» не могла быть похожа на тот загадочный «рифл». Вполне вероятно, что у несчастного (да и у несчастного ли?) «попаданца» было охотничье ружье или дробовик. Охота на уток, хм….

– И ты больше никогда его не видел?

– Ни разу. Его искали, но даже труп не нашли. В лесах много дикого зверья, иногда чужие кланы шныряют в поисках рабов. Погиб, наверное. Жаль….

Спех не договорил, и было непонятно, о чем он сожалеет: о потерянном «рифле», что более вероятно, или о чужаке, чья судьба мало кого волновала. Десятник шевельнул своими усами, хлопнул Сергея по колену и отвалил в сторону, удовлетворившись разговором.

Когда он проснулся, в казарме стоял полумрак. Скудный свет сумрачного рассвета едва сочился сквозь слюдяные оконца. В таких помещениях предпочитали дешевые окна. Значит, стекло здесь из разряда ценных вещей. Статусная вещь, в своем роде. Скинув ноги с нар, Сергей пару раз зевнул, моргнул, сгоняя сонную пленку с глаз, и стал одеваться. Тишину помещения нарушало чье-то глубокое дыхание. Аккуратно, без шума Сергей подошел к месту, где должен был спать Афир, но его там не оказалось. Значит, группа уже ушла. Потом он проскользнул в коридор, накинул на себя куртку и вышел на улицу. Морозная свежесть обожгла лицо. Интересно, задумался Низовцев, какова продолжительность зимы в здешних местах? Один в один с моим миром?

Энергично помахав руками, он вернулся в казарму, присел перед печкой, отдававшей последнее тепло, открыл дверцу и протянул руки к сизым углям. Глубокая морщина пролегла поперек лба. Вот теперь Сергеем овладели очень серьезные мысли. Нужно было найти чародея, который заряжает магические «патроны». Пора пристреливать трофейный ствол. Потом есть еще одно дело: Сергей всерьез опасался за сохранность своего карабина. На него уже вожделенно посматривал не один человек. Стукнет в голову вождю изъять драгоценный «рифл» – и глазом не моргнет, отберет. Значит, нужен сейф или деревянный сундук с хорошим замком. Пусть стоит под нарами до лучших времен. Туда же можно будет все содержимое рюкзака отправить, которое до сих пор оставалось в неприкосновенности. Хлеб разве что зачерствел, а рука не поднималась выбросить. Пришла мысль скормить сухари ящерам. Будут есть, интересно? Только куда делся его нож и фляга? Неужели Илон решил себе присвоить? То-то Афир оперативно подсуетил ему кинжал с искривленным лезвием! Чуяли за собой грешок разведчики!

Решившись, Сергей прошелся до своих нар, закинул на одно плечо «Сайгу», на другое – «трофейник», и вышел наружу. Только направился к воротам, как его окликнули. Повернув голову, удивленно хмыкнул. К нему направлялся Ёрун, а рядом шла Алена в коротком полушубке, накинутом на платье. Она радостно улыбнулась, увидев ее.

– Здравствуй, Сережа! – сказала девушка. – Как у тебя дела?

– Привет! – облегченно вздохнул Низовцев. – Извини, что так получилось! Знал бы все тонкости – никуда бы от меня не делась! Не дал бы увезти! Ты-то как? Все в порядке? Никто не обижает?

– Все нормально! – поспешно сказала Алена. – Я в услужении у Тэтки. Она дама строгая, но лишнего себе не позволяет. Нормально, не переживай! К нам, рабыням, относятся довольно хорошо.

«К нам, рабыням» Алена произнесла спокойно, без дешевой истерики и слез. Прониклась, значит, ситуацией, и решила не делать резких движений до лучших времен. У Сергея сложилось впечатление, что его невольная спутница – девушка очень рассудительная, даже чересчур.

– Да, кстати, Ёрун тебе хотел что-то передать, – Алена кивнула сотнику, и тот полез за пазуху своей куртки.

Он вытащил кожаный мешочек, совсем небольшой, перевязанный у горловины тонким ремешком, и протянул Сергею, что-то при этом сказав.

– Здесь пятнадцать динеров, – пояснила Алена, – их тебе передают вождь Авьяд и кабез Илон. Они понимают, что тебе без денег будет трудно, и решили таким образом помочь.

– Какой процент по возврату? – деловито поинтересовался Сергей, забирая мешочек.

К его удивлению Алена, пусть и слегка запинаясь, спросила Ёруна на местном языке. Сотник расплылся в улыбке. Смешно ему, паразиту!

– Сотник говорит, что долг отдашь через год. Сколько взял – столько и отдашь. Десять – вождю, пять – Илону.

– Ты уже разговариваешь на басурманском? Как это у тебя получается?

– У меня были способности к языкам с самого детства, – Алена поплотнее закуталась в полушубок. Утренний мороз набирал силу. – Да и образование у меня филологическое. Знаю три языка. А этот совсем не трудный. Принцип построения фраз такой же, как и в русском, много идиом, которые легко запомнить. Трудно без записей, я бы словарь составила, тебе пригодился бы.

– Здесь трудно с бумагой?

Алена перебросилась парой фраз с сотником, тот энергично закивал головой.

– Нет, но она дорогая. Ее можно купить в лавке купца Лаора. Он поставляет дефицитные и дорогие товары откуда-то с юга.

– Спроси сотника, где я могу купить амулеты для «рифла»?

Небольшая пауза, потом Ёрун что-то сказал.

– Найдешь лавку почтенного «алкимиста» Мёрана. Она находится на Железной улице. Там много ремесленных лавок, торгующих коваными изделиями. Не заблудишься. Есть еще пара спецов, заряжающих амулеты, но Мёран искусен как никто в этом деле.

– Ты уже разбираешься в реалиях получше меня, – улыбнулся Сергей. – Когда успела все узнать?

– Так я ради тебя стараюсь! – засмеялась Алена. – Я же знаю, что тебе нужно в первую очередь. Запоминаю любую информацию, выспрашиваю всех, кого могу.

Сказав это, она вдруг покраснела, хотя и так щеки уже пунцовели от мороза.

Ёрун, видимо, почувствовал, что разговор начинает медленно сползать с нужной колеи, и он теряет контроль над чужаками. Мало что они могут передать друг другу? Сотник коротко кашлянул, придал голосу строгость, и девушка, кивнув на прощание, потопала следом за Ёруном в резиденцию вождя.

Сергей же направился к воротам, возле которых несли стражу два воина. На башнях замаячили еще головы. Все они смотрели на чужака, обвешанного оружием, ждали, когда тот подойдет ближе. Потом один из них громко спросил что-то. К своему удивлению Низовцев вычленил из набора непонятных фраз вполне осмысленное: «куда идешь»?

– К «алкимисту» Мёрану, – ответил Сергей и демонстративно подкинул на плечах оружие. Наверное, он выглядел впечатляюще, обвешанный арсеналом, да еще кривой кинжал на штанах добавлял мазков к картине «Утренний выход пришельца в город».

– Удачи! – весело проговорил молодой стражник, которого вчера Сергей видел в казарме, мельком, но запомнил.

– И тебе не кашлять, – вежливо ответил Низовцев по-русски и нырнул в открывающуюся калитку в воротах. Ради одного шляющегося по утрам человека никто не собирался распахивать массивные створки.

Дорога, ведущая на площадь, показалась ему долгой. Стало понятно, почему многие предпочитают передвигаться верхом на корнуто. Быстрее и надежнее. Это как обладание автомобилем в современном мире. Нужен – и все, о чем разговор? Сергей и сам бы не отказался от поездки на ящере, но сейчас приходилось топать на своих двоих. По утоптанному снежному покрову с наледью на дороге идти тяжеловато, но одно хорошо: подошвы унтов совсем не скользили. Так и дошел до площади, дыша полной грудью морозным воздухом, вслушиваясь в веселый скрип снега под ногами.

Город просыпался. Из оград домов доносилось мычание коров, овечье блеяние; где-то звонко лаяла собака. Все-таки живность в Ирае, кроме ящеров, имелась. А то уже заползали в голову нехорошие мысли о неправильности нового мира. Одни рептилии кругом – не должно быть такого!

Выйдя на площадь, Низовцев огляделся. Пустое пространство постепенно заполнялось телегами с товаром. Местные крестьяне торопились занять хорошие места для торговли. С большим облегчением наш пришелец увидел лошадей. Вполне вероятно, что они выполняли только роль тягловой силы; еще ни разу Сергей не видел, чтобы кто-то передвигался верхом на конях. Не принято?

Сергей остановился, пропуская скрипучую подводу с дремлющим возницей, и огляделся, куда стоит идти. С площади можно было направиться в любую сторону, кроме той, откуда приехала разведгруппа Илона. Там ловить было нечего. Пригород. Ясно, что Железная улица должна находиться в самом центре. Кому же охота бродить по закоулкам в поисках нужного заказа или сработанной вещи?

На медленно бредущего чужака с двумя «рифлами» за спиной посматривали с любопытством, но приставать с вопросами не спешили. Ясно же: что-то ищет. Впрочем, захочет сам узнать – спросит. Не захочет – пусть сам справляется. Сергей справился. Ему повезло, что все признаки ремесленной улицы были на виду. Возле каждого дома, служившего сразу и лавкой скобяных товаров, под небольшими навесами чадили небольшие печи, возле которых суетились подмастерья. Рабочий день начался, и где робко, а где-то во всю силу застучали молотки и молоты. Перезвон понесся над крышами города.

– Уважаемый! – окликнул Сергей сидящего на чурбаке мужчину в кожаном фартуке. Тот вертел в заскорузлых ладонях какую-то железную вещицу, словно искал мелкие дефекты. – А где здесь проживает «алкимист» Мёран?

Кузнец вскинул голову, с прищуром посмотрел на странного прохожего, вооруженного не хуже дружинников Отца клана, но понял лишь, кого ищет чужак. Он встал, подошел к Сергею и на пальцах объяснил, куда нужно идти. А потом долго смотрел ему в спину, задумчиво сжимая в руках железяку.

Все строения на Железной улице не имели заборов; никто не огораживал свое хозяйство, наоборот, предоставляли полный доступ потенциальным покупателям. Другое дело, дом алхимика. Он находился в самой середине улицы и был обнесен небольшим кованым забором, за которым под снежными шапками скукожились низкорослые кустарники. Калитка была приоткрыта, но Сергей не решился пройти вовнутрь. Прямо на дорожке между домом Мёрана и забором сидел большой лохматый пес, одно ухо которого было разорвано и безжизненно поникло, а другое торчало как радар РЛС. Собака с философским взглядом в глазах рассматривала раннего посетителя, но Сергей не сомневался, что она уже решила, что предпримет, едва человек переступит невидимую запретную черту.

– Эй, Шарик! – окликнул его Низовцев. – Хозяина позови!

Наверное, он выглядел глупо, пытаясь разговаривать с псом. Тот не проявил никакой реакции, а просто улегся на снег и положил свою башку на передние лапы.

– Хорошая собачка, – вздохнул Сергей и во весь голос крикнул: – Хозяин! «Алкимист» Мёран! Покажитесь, если дома!

Минуты две стояла тишина. Лохматый зверь только оскалил зубы. Смеялся, что ли? Потом дверь в доме дрогнула и распахнулась. На крыльцо вышел высоченный худой старик, чем-то напоминавший Гендальфа, только борода его была на удивление черной, без единого седого волоска, а на голове не было дурацкой шляпы. «Алкимист» по-простецки накинул на себя шубу, и даже не удосужился нацепить на ноги что-нибудь теплое, как ходил по дому в толстых шерстяных чунях, так и вышел наружу. Морозный ветерок шаловливо взъерошил на его макушке редкие волоски.

– Нехорошо, молодой человек, больного старика беспокоить, – проскрипел Мёран. – Даже если ты случайно попал в достойный мир Роха! Что ты хочешь?

Низовцев так и остался стоять с открытым ртом. Маг-алхимик терпеливо ждал, пока гость соизволит принять подобающее положение. Время шло, и Мёран сам решил вывести его из ступора.

– Проходи, чего уж там, – вздохнул он и повернулся спиной к Сергею. – Совсем от счастья язык проглотил! Надо было не так резко с ним….

– А собака? – наконец, спросил вдогонку Сергей.

– Не тронет он тебя, воин!

Словно в усмешку сказал, но Низовцев покраснел, как вареный рак. Хорошо, что алхимик не видит его позора. Надо же, отвалил челюсть от того, что старик на отличном языке осин и березок встретил его! Эка невидаль! Афир, разговаривающий с ним по-русски, не вызвал такой реакции!

И пес, в самом деле, бодро вскочил и сошел с дорожки, давая пройти чужаку в дом.

Нельзя было сказать, что местный маг жил роскошно. Только самая необходимая мебель, состоящая из нескольких столов и шкафов, заваленных рукописными книгами и свитками, в которых, наверняка, хранились заклинания и методические пособия по магическим делам. Столы тоже не пустовали. Часть из них была заставлена глиняными плошками и стаканами, в которых колыхались разноцветные жидкости. Низовцев заметил тигли, щипцы, стеклянные реторты и колбы, но большую часть занимал странный станок, похожий на большую струбцину с нижней массивной станиной. Он был крепко прикручен массивными болтами к поверхности стола.

Взгляд Сергея метнулся на стену, свободную от мебели. Но и здесь место не пустовало. На деревянных гвоздях пучками висели предметы, очень похожие на гильзы от винтовочных патронов. Это и были пресловутые боевые амулеты, о которых упомянул Афир.

— Ну-с, по какой надобности ты поднял меня в такую рань? – маг кулем упал на стул, словно у него не было сил, протянул руку к одному из стаканов и выпил зеленоватую жидкость. Довольный, крякнул. – Кто вообще тебя направил сюда?

– Я искал мастера, который сможет снарядить мне амулеты для «рифла», – Сергей скинул с плеча трофейное ружье и осторожно положил на край стола, где никаких предметов не было. — Сколько это будет стоить?

— Вот же спешка, – вздохнул Мёран, продолжая сидеть на стуле неподвижной статуей. — Только вчера приходили молодые люди из куатры Илона, просили срочно зарядить дополнительные амулеты. Купили каждый по три штуки. Пришлось до поздней ночи работать. Теперь и ты руками размахиваешь! Тебе-то зачем? Ты же пока не всадник!

– Я «тирадор», – напомнил Сергей.

— Да знаю, об этом судачат все, кто крутится возле Авьяда, — поморщился маг, — и что из этого? Стрелять ты будешь из своего чудного «рифла», а не из этой паршивой палки. Как я понимаю, ты не используешь амулеты в своем «рифле»?

— Там другой принцип действия, — кивнул Низовцев. -- Но стрелять я буду как раз из трофейного ружья.

– И как? – кажется, «алкимист» заинтересовался. – Тебе не говорили, что магический заряд, зарождающийся в амулете, невозможно направить точно в цель согласно Кодексу для боевых амулетов? Стреляют всегда поверху, чтобы усилить поражающий эффект! Если ты используешь такой амулет, ты даешь шанс противнику выжить после взрыва!

– Я хочу приспособить «рифл» для стрельбы на дальние дистанции, – упрямо проворчал Сергей. Не хотел он отказываться от своей идеи. Иначе придется думать, как переснаряжать патроны к «Сайге». Тот еще геморрой в мире Роха.

– Поясни мне, дураку, как? – воскликнул Мёран, наконец, вскочив со стула. – Энергия боевой материи не может бить дальше ста шагов! Это оружие ближнего боя! Поражение врага наступает за счет выброса магического огня и звука! Слышал, как камни лопаются после удара заряда?

– Да, пришлось, – согласился Сергей. – Неприятная штука. Если заряд накроет группу на ровном месте – от нее ничего не останется, верно?

– Конечно! Если не спрячешься вовремя! – Мёран сорвал со стены одну из гильз и цепко обхватил ее пальцами, после чего сунул чуть ли не под нос Низовцеву. – Десять выстрелов! Энергия выжигает пространство своей магической мощью, от которой даже камни рассыпаются в прах! На каком расстоянии ты собираешься стрелять?

– Больше двухсот шагов, но не больше трехсот, – заявил Сергей.

«Алкимист» застонал, обхватив свою голову.

– Нужно всего лишь уменьшить мощность заряда и увеличить дальность, – осторожно подсказал Низовцев. – Мне нужно лишь, чтобы заряд попал в тело человека и не разбрасывал его останки по окрестностям. Ведь это не сложно?

– Сложно. Уменьшение силы боевого амулета снижает его дальность, вот в чем проблема, – постучал по своему лбу гильзой хозяин дома. Смотри, ты выстреливаешь из «рифла», боевой заряд – «кобрар» – вылетает из ствола и набирает силу. В определенный момент его мощь растет, как растет и объем. Взрыв уничтожает живую силу на ровном месте, и от этого нет спасения. А вот под защитой уже есть шанс выжить. Теперь что же получится, если я буду заряжать амулет меньшей силы? Вся сила уйдет не на поражение врага, а на банальное «лишь бы дотянуться до цели»! В чем выигрыш?

– Ни в чем, – согласился Сергей. Маг ему начинал нравиться. Рассудительный дядюшка, не брызжет слюной, что не будет выполнять заказ чужака, а пытается понять, как выйти из положения. – Я понял проблему. И это не так уж и плохо. Я могу гарантированно стрелять по живой цели, не распыляя ее на мелкие кусочки. Но мне нужен принципиально новый амулет, а значит, у вас, уважаемый, есть возможность создать «кобрар», за который можно получить большие деньги.

Мёран задумался ото обилия непонятных фраз, и пока морщил кожу на своем лбу, машинально налил из кувшина зеленой гадости и залпом выпил. Что там у него за настойка? После принятия порции непонятно чего, маг энергично застучал пальцами по столу, обдумывая ситуацию. Нужно было преподнести некую идею, чтобы он схватил ее и вдохнул жизнь в разработку.

– Как ты стреляешь из своего «рифла»? – Мёран кивнул на карабин. – Как действует механизм?

– Объясню просто, – Сергей убрал трофейное ружье и аккуратно положил «Сайгу» на стол, отщелкнул магазин и вытащил патрон. – Это патрон, или «кобрар» по-вашему. Именно вот этот заряд вылетает из ствола и поражает цель. Для того, чтобы изготовить ружье к стрельбе, нужно вставить вот эту коробку в карабин. Передергиваем затвор. Патрон уходит в патронник. Оружие готово к стрельбе. Вижу врага – прицеливаюсь в эту трубку. Нажимаю скобу, видите, мастер?

– Да, – склонился над столом маг, – много непонятных слов, но действие «рифла» я начинаю понимать. – Продолжай, чужак.

– Нажал скобу. Происходит выстрел за счет удара бойка в капсюль. Вот этот самый.

– Ага! Боек – это механизм приведения заряда в действие! Бац! И «кобрар» вылетает из ствола! – заволновался Мёран. – Дальше!

– Пуля летит в цель, а гильза вылетает наружу. Показывать оружие в действии, понимаете сами, здесь я не буду. Так вот, гильза – этот тот же амулет, в котором есть частичка магии под названием порох. Именно порох толкает пулю и придает ей скорость и силу. Поэтому я могу поразить цель на большом расстоянии. Вот что мне нужно: мощная энергия, которая не распыляется в воздухе, а летит точно в цель. Маленький такой зарядик, способный попасть в голову, в грудь, в руку – да куда угодно! Но попасть!

– Если «кобрар» попадет в тело человека – от него не останется даже кусочка плоти, – медленно пробурчал «алкимист». – А ты утверждаешь, что ничего не случится, кроме летального исхода, и тело останется целым. Мы создадим страшное оружие, и Тарх спросит меня потом на небесах, какой гнусностью я занимался здесь! Мне следует показать тебе на дверь, малыш!

– А как же безопасность клана Великого Люта? – насел на мага Сергей. – Я уже встречался в бою с Герпир, и скажу, что человеколюбием они не страдают! Какого черта они изменили свой путь и бросились за тремя всадниками на двух корнуто? Ради любопытства спросить, удобно ли нам передвигаться таким способом? Мне, лично, не понравилось. Весь зад до сих пор в мозолях!

– Мозоли сойдут, – философски заметил маг, – а с запятнанной совестью жить очень тяжело. Но!

Мёран по-простецки почесал затылок, взъерошив и без того жидкие волосенки, потом взял в руки патрон, повертел его с каким-то странным удовольствием, словно блеск латунной гильзы завораживал и затягивал своей необъяснимой притягательностью. Сергей молчал, не мешая сосредоточиться алхимику.

– В наших «рифлах» нет такого механизма, – маг постучал пальцем по ствольной коробке. – В прикладе, как ты видишь, есть углубление, куда вкладывают амулет. Это приемник. Сам же приклад состоит из двух половинок. Прежде чем их склеить в единое целое, оружейник вставляет трубку, соединяющуюся со стволом. Трубка бронзовая, не требует особой выделки. Самая проблема – это ствол. Поэтому его делают толстостенным. Температура заряда настолько высока, что выжигает железо. Так что стволы меняют очень часто.

– Я заметил, – подтвердил Сергей, – и сразу понял, в чем слабость ваших «рифлов». Но если тебе удастся сделать такой патрон, что не будет вредить стволу – это произведет впечатление на всех оружейников и магов, вроде тебя.

– Лесть – страшное оружие, – ухмыльнулся Мёран, – но, к счастью, меня не касающаяся. Тебе повезло, чужак, что обратился ко мне. Я как раз задумывался об усовершенствовании всего оружия, начиная с заряда. Только вот смени «рифл» степняков. Ненадежное оружие.

– Для пристрелки пойдет, – успокоил его Низовцев. – Я куплю у тебя пару амулетов сейчас.

– Проще простого, – Мёран снял с гвоздя два амулета и протянул их Сергею. – Один митад.

– Это сколько? – не понял гость.

– Один митад – это половина динера. Тебе нужно основательно взяться за язык, – посоветовал хозяин лавки. – Не всегда же рядом с тобой будет человек, знающий речь руси.

– Троих уже знаю, – усмехнулся Сергей.

– Ну, с двумя я тоже знаком, – рассмеялся маг. – На всю столицу этого слишком мало. Учись, Серш, и увидишь, какие горизонты перед тобой откроются!

– Я не называл свое имя, – Низовцев достал из мешочка тускло блестящий кругляш динера.

Маг деловито взял монету, оглядел со всех сторон, после чего неспешно дошел до шкафа, взял с нее шкатулку и вернулся обратно. Покопавшись в ней, достал монету, покрытую патиной, да вдобавок к этому неровно обрезанную по краям, словно тяжелый пресс расплющил плохую заготовку, которая расползлась кляксой во все стороны.

– Сдача, – пояснил Мёран. – Держи. Мой совет: поменяй часть денег на мелочь. В Ирае много случайного люда, можно нарваться на любопытных прохожих. Иди, а я подумаю, как обогатиться за счет твоей идеи.

До полудня Низовцев успел посетить несколько ремесленных лавок, где работали столяры, и, наконец, удовлетворившись названной ценой, заказал ящик-сейф для своих ружей. Седобородый крепкий старик пообещал, что помимо висячего замка он врежет потайной, чтобы у слишком любопытных субъектов не раскатывалась губа на содержимое ящика. Только за это нужно накинуть сверху определенную сумму. Сошлись на двух динерах. Мастер пообещал, что волноваться за доставку не стоит. Его внук доставит заказ на подворье вождя Авьяда через пять дней. Ударили по рукам и разошлись, довольные каждый своей выгодой.

После этого оставалось еще одно дело. Уже не стесняясь, он спрашивал дорогу у местных жителей до лавки купца Лаора, где нужно было купить бумагу и писчие принадлежности. Сергея съедало любопытство, как здесь обстоит дело с возможностью писать или печатать книги, например. Раз широко развито оружейное дело, то о такой мелочи в мире Роха и подавно знают.

Но сначала, как только Сергей зашел в лавку Лаора, в нос ему ударил запах пряностей, совсем как на восточном базаре. Острые, щекочущие ноздри и возбуждающие аппетит, приправы были насыпаны горкой в глиняных тарелках, привлекая к себе внимание яркостью и многообразием. Многих приправ Сергей не знал, но кое-что знакомое увидел. Красный и черный молотый и в горошек перец, куркума, темно-желтый карри, зеленая молотая масса, в которой присутствовал укроп и базилик. Как они здесь назывались, ему было безразлично, пока сам не столкнется с необходимостью приобрести их. Самое забавное, что здесь была соль, горкой насыпанная на плошках: мелкая, крупная, розовая – на любой вкус.

Он стоял посреди лавки и вдыхал ароматные запахи, пока к нему не обратился вышедший из подсобного помещения маленький и весь круглый как пончик, мужчина. Это и был хозяин – купец Лаор. Оказалось, что о книгах он прекрасно осведомлен. Словоохотливый, но не понятый Сергеем купец пытался объяснить гостю-чужаку, что в его лавке есть много достойных товаров, а вот печатных книг (вот это он хорошо понял из мычания Низовцева) здесь нет по причине полнейшего равнодушия к оным. А бумага есть. Как же нет? Есть отличная бумага, выделанная из смеси белоснежного хлопка с южного материка и мягкой сердцевины дерева «окш». Но она стоит очень больших денег, и ее приобретают для нужд вождей. Поэтому торговец не рискует привозить ее крупными партиями. Есть бумага подешевле, плотная, но сероватая цветом, для обыденных записей грамотных мастеров, которые ведут учет своих доходов. А есть самая дрянная, желтоватая, с примесью опилок, но писать на них тоже можно. Сколько господин желает?

Сергей пальцами показал, какую стопку ему нужно. Он исходил из реалий своего покинутого мира, и рассчитывал взять пачку примерно в пятьсот листов, какие обычно выпускают для ксероксов. Купец Лаор выпучил глаза и лихорадочно засуетился, надолго исчезнув в подсобном помещении. Посмеиваясь, Сергей не терял времени, с любопытством осматривая остальной ассортимент товаров, довольно своеобразный, надо сказать. Часть полок была завалена рулонами разноцветных тканей – ну, это понятно, горожане любят щеголять в фасонистых костюмах, и здешняя знать тоже ценит красоту одежды. Другая часть отдана под стеклянные бутыли разных форм и размеров с какими-то разноцветными жидкостями.

Было много мелких товаров, предназначение которых Сергей просто не понимал, но догадывался, что почти все они привозные, и в данной местности не производятся, или же проигрывают в качестве, если какой-то умелец освоил их выпуск.

Купец появился с пачкой невзрачной бумаги в руках и аккуратно положил ее на прилавок. Виновато улыбнулся, что-то сказал. Сергей прикинул, что бумаги должно хватить, так как она была большого формата. Жестом показал, что ему желательно приобрести инструмент для письма. Лаор понятливо кивнул и приложил к пачке несколько остро заточенных перьев и флакон из темного стекла, в котором плескалась какая-то жидкость. Надо полагать – местные чернила. Заплатив не так уж много – ту самую монету, оставшуюся со сдачи мага – Сергей довольный собой потопал обратно в подворье вождя. Алена будет довольна, а у него появится личный составитель словаря. На Афира надежды мало. Парень постоянно в боевых разъездах. Можно набиться в ученики к «алкимисту» Мёрану, только это плохая идея. Старик тоже занят основной работой. Зачем ему еще лишняя обуза в лице пришельца?

Задумавшись, Сергей не заметил, как из какого-то проулка на рысях выскочил ящер и чуть не затоптал его. Низовцев отскочил в сторону, успев даже почувствовать резкий запах животного. Всадник в простом теплом плаще, под которым угадывалась добротная одежда, ожег его пронзительным взглядом, недовольно рявкнул на непутевого пешехода и понукнул корнуто. Сергей покачал головой и перевел дух. Надо же, рептилия чуть его не затоптала! Расскажи кому хохму – не поверят!

Низовцев крепко прижал к себе драгоценную покупку и пошел дальше, совершенно не замечая, как всадник внезапно остановил животное и пристально посмотрел ему в спину.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Давно он появился в городе? – мужчина, задавший вопрос, выглядел как человек, много времени проведший под палящим солнцем и иссушающим кожу сухими ветрами. Загар, покрывший его лицо с сетью мелких морщин вокруг глаз, скрывал истинный возраст. Ему могло быть и пятьдесят лет, а может всего-то тридцать с небольшим. Только голос выдавал, что это далеко еще не старик.

Положив одну руку на стол, другой он держал стакан с вином, которое пил с некоторым неудовольствием на лице. Скорее всего, мужчина не любил напиток из забродивших ягод, но вынужден был пить, чтобы доставить удовольствие своему собеседнику.

– Уже полную луну, – ответил молодой парень с невзрачными и блеклыми глазами. Он пошевелил широкими плечами, отчего кожаный ремень, опоясывавший его доспех, заскрипел. – Чужак чем-то приглянулся нашему вождю. Говорят, что он хорошо стреляет из своего «рифла». Тирадоры очень нужны клану Великого Люта, об этом знают все. В любом из кланов Роха есть отличные стрелки. Авьяд очень хочет довести их количество до трех-четырех.

– Это дело самого вождя, – сухо обронил мужчина, – но меня интересует пришлый. Как часто он покидает подворье? Чем вооружен? Один ходит или с кем-то? Где спит, с кем спит?

Собеседник ухмыльнулся, обнажив неровный ряд зубов. Почему-то последний вопрос его развеселил.

– Чужак не смотрит на баб. Служанки Матери клана шепчутся, что у него есть девка, она вместе с ним попала в наши руки. Сейчас живет при Тэтке. Дюже красивая, довелось видеть. Сам Серш живет в казарме. Свои «рифлы» прячет в деревянном ящике, окованном листовым железом. Замки прочные. Я пробовал вскрыть – не получилось. Там какой-то хитрый внутренний замок. Авьяд не запрещает Сершу ходить по городу, так что он в любое время может уйти с подворья. Есть нож.

– Как он владеет им?

– Не видел, – хмыкнул парень. – Серш вообще избегает с кем-то ссориться.

– Надо попытаться, – надавил на него собеседник. – Мне важно знать, какой из него боец.

– Зачем тебе это, Хаблад? – поморщился дружинник. – Ты находишься на чужой земле и пытаешься нагадить возле дома Авьяда. Почему бы не подловить Серша, когда он станет ходить в куатре на боевые задания? Так будет честнее!

– Не тебе судить о чести! – грубо обрезал парня Хаблад. – Чужак должен умереть до того момента, когда вступит в клан Великого Люта! Мне не нужны кровники в лице Илона или Ёруна! Ты соображаешь, что говоришь?

Дружинник виновато хлопнул себя по лбу и приложился к стакану с вином. Пил долго, пока не осушил до дна. Хаблад терпеливо ждал, когда тот закончит баловаться хмельным напитком, потом добавил:

– Я найду людей, которые заставят чужака полезть в драку. Сам не вздумай кулаками махать. Смотри со стороны. Просто смотри. Убивать не надо, только если возникнет опасность, но все должно быть серьезно. Потом расскажешь.

– Зачем? – снова повторил свой вопрос парень. – Не проще ли будет самому перехватить Серша в темном закоулке и пустить ему кровь?

– Однажды я так же понадеялся на силу своих людей, – скривился Хаблад, – захотелось с двумя помощниками убрать с дороги кровника. Не знаю, что мне тогда помогло: то ли милость Тарха, то ли помощь бесов. Кровник играючи прирезал моих ребят, каждый из которых стоил пятерых бойцов из охраны Отца Ханди. А я отделался лишь порезанными сухожилиями. Но месть свершил. Так что не хочу терять своих людей.

– Ребята говорят, что Серш убил одного из ваших кабезов? – решил уточнить дружинник. – Правда ли это? Иначе зачем ты как вор появился в Ирае?

– Кабез Кормилот – мой названный брат, – глаза Хаблада вспыхнули диким огнем. – Жаль, я не был в том рейде. Я бы не стал трусливо отступать, и довел бы дело до конца! Бабы! Иметь преимущество в силе и подобно побитой собаке уйти с поля боя!

Хаблад сплюнул на пол.

– Это неправильно, – вдруг заявил парень-дружинник.

– Что – неправильно? – не понял Хаблад.

– Неправильно убивать человека, не имеющего кровной поддержки. Серш – тирадор, и он убил Кормилота в честном бою. Нападали ваши, не забывай! Если ты убьешь чужака – Авьяду это не понравится!

– Вот поэтому мне нужно быстро все провернуть! – запыхтел мужчина. – Не будь болваном! Пришлый здесь – никто! Так что шевелись, раз уж деньги взял вперед!

Настроение у Низовцева было приподнятым. Утром он вместе с «алкимистом» Мёраном испытывал амулет с принципиально новым зарядом. Для этого пришлось спуститься с верхней части города, пройти мимо нагромождения шатров нижнего поселения и углубиться в подлесок. На этот раз Сергей взял только трофейник, убедившись в надежности секретного замка на ящике. Рукастый столяр не обманул, все сделал на совесть. «Сейф» пытались вскрыть — это Сергей понял по заметным царапинам на висячем замке. Горе-медвежатник смог открыть его, но уперся в проблему посложнее. Внутренний замок удержал крышку, не дал супостату совершить кражу. Хотя странное желание вора отдавало нелогичностью поступка. Ну, украдет, а дальше-то что? Рано или поздно карабин где-нибудь засветится. Никто не будет вешать его на стену ради коллекции. Да и не принято здесь бить понты в виде увешанных холодным оружием ковров.

Оказавшись на месте, Низовцев огляделся, выбирая лучшую позицию. Лес не был густым, здесь часто бывали горожане, вырубая сухостой и кустарники для обогрева своих жилищ. Странно, но хорошие деревья они не трогали, как будто на вырубку такого леса наложен запрет. Заприметив небольшую поляну, решил провести стрельбы на ней. Не поленился посчитать расстояние. Выходило около двухсот метров. Для начала и этого было достаточно. Мёран с любопытством смотрел на манипуляции чужака, а пес, которого Сергей упрямо называл Шариком, с упоением носился по сугробам, взмахивая своими лохматыми ушами.

– Достаточно, – Низовцев, наконец, вернулся к оставленному ружью и вставил экспериментальный амулет в гнездо. – Ты спрятался бы, уважаемый Мёран, где-нибудь за деревом. Не ровен час, все пойдет не так. Потом будешь собирать свои останки по всей поляне.

– Сомневаешься в моих способностях? — ухмыльнулся маг и взмахом руки взвихрил снег вокруг себя.

— Что ты сделал?

– Силовая защита, — пояснил Мёран, – в самом худшем случае погибнешь только ты.

Поморщившись от попавших на лицо снежинок, Сергей вскинул «рифл» и сразу понял, что поймать цель с таким примитивным оружием будет очень проблематично. Можно было ведь заранее приварить мушку прицела. Здешний огнестрел подобен артиллерии: бьет по площадям, совершенно не заботясь об одиночных целях. Мощь заряда компенсирует точность. Укоряя себя в нерасторопности, Сергей навел ствол ружья в заранее выбранное сухое дерево и выстрелил. Распухающая на лету зеленовато-фиолетовая точка внезапно прекратила расти, оставшись величиной с грецкий орех, и понеслась к дереву. Потом резко нырнула вниз и зарылась в снег, не долетев до цели несколько метров. И через секунду мощный хлопок поднял в воздух снежную массу вперемешку с комьями мерзлой земли и пожелтевших листьев. Пес от испуга сиганул в густую чащу леса, не обращая внимания на крики Низовцева.

– Ого! — только и смог проговорить Мёран, сняв защиту.

— «Кобрар» слаб, — выдал свой вердикт Сергей.

— Ничего себе — слаб! -- возмутился «алкимист». – Ты видел, как рвануло?! Причем рвануло целенаправленно, без лишнего разброса энергии, я же чувствую!

– Слаб в том смысле, что не дотянул до цели. Я даже двести шагов не досчитал, а заряд и этого расстояния не преодолел!

– Может, ошибка в расчетах? Ты мог занизить ствол во время выстрела, – Мёран внимательно посмотрел на Сергея, словно ожидал от него признания в собственном просчете.

– Я допускаю такую мысль, – кивнул Низовцев, понимая, что трофейник – слабое ружье, но в ближайшее время работать придется с ним. – Мне надо кое-что сделать, и только после этого мы продолжим. А ты попробуй поменьше закачивать энергии в амулет.

– В половину?

– А сколько накидывал?

– Больше половины, – почесал затылок Мёран.

– Вот дурень, – сплюнул на снег Сергей, – говорил же, обрати внимание на силу, которую заливаешь в амулет. У тебя ее немеряно, как-то надо контролировать. Жаль, нет тестера.

– Что это такое? – заинтересовался маг.

– Штука хитрая, волшебная. Коробка и две палочки. Прилаживаешь эти палочки с двух сторон к амулету и смотришь силу заряда, – объяснил Сергей, не подозревая, какую бурю мыслей вызвал в голове «алкимиста» своими словами. – Но в этом мире, к сожалению, о таких сложных вещах не знают.

Маг что-то пробурчал в ответ и, развернувшись, пошел в сторону города. Казалось, его больше не интересовал прошедший эксперимент и пропавший Шарик, которого, кстати, местный алхимик звал Шай. Так что Сергей был недалек от истины, совсем немного не угадал с кличкой.

– Эй, а как же собака? – окликнул мага Низовцев, поспешая за ним по протоптанной тропинке.

– Сам придет, – отмахнулся Мёран, – не в первый раз убегает. В конце концов, Шай знает, в чьем доме живет. Со мной вообще опасно находиться рядом.

– Да ладно! – развеселился Сергей.

– А ты не радуйся, чужак! – хмыкнул маг, остановившись, чтобы отдышаться. – За все время, что я живу в Ирае, мой дом дважды разлетался на мелкие части. Авьяд пригрозил, что еще одного случая не потерпит и изгонит меня в пустоши…. А ты сможешь показать, как выглядит этот твой… тостер?

– Тестер! – засмеялся Низовцев и тут же набросал рисунок на снегу, попутно объясняя назначение каждой детали. – Только у тебя ничего не выйдет. Технологический уровень Роха слишком далек даже от зачаточного состояния. А наличие огнестрельного оружия еще ни о чем не говорит.

– Объясни! Я как раз считаю, что изготовление «рифлов» говорит о некоем техническом совершенствовании мира, – снова стал спорить Мёран. – Еще пять десятков лет назад воевали только с помощью луков и мечей!

– Да фигня все это! – Сергей закинул ружье на плечо и поравнялся с магом. – Тот, кто создавал такие ружья, в первую очередь ориентировался на их применение в магическом поле. Зарядил амулет – пальнул. Никто не догадался создать ружье, основанное на принципах отвода пороховых газов, механизма подачи пули в казенник, выбрасывания гильзы после выстрела. Да есть много мелочей, из которых состоит настоящее оружие. Вот моя «Сайга» – как раз такой карабин. А эта игрушка – для запугивания дурачков. Знающий человек всегда избежит поражения огненным шаром. Вот почему я требую от тебя создания такого заряда, от которого хрен спрячешься!

Маг долго молчал, тяжело шагая по снегу. И только когда показались верхушки шатров нижнего города, он пробурчал:

– Разговорился! Думаешь, я не размышлял о техническом несовершенстве огневых «рифлов»? Мы научились делать бумагу, печатать книги, создали ткацкие станки, выпускающие добротную ткань в короткие сроки, строить высокие храмы с помощью подъемных механизмов – а в этом случае мысль наша осталась скудной и бездарной. Видно, Тарху угодно, чтобы мужчины выясняли отношение по-честному, с помощью железа.

– Я не видел, чтобы дружинники и воины Авьяда были поголовно вооружены мечами, – заметил Сергей. – Копья видел, а клинки – нет.

– Есть у них мечи, – махнул рукой «алкимист», – куда же без них. Многие кланы до сих пор выясняют отношение с их помощью. Унтури, Нарви, Чилики – это только малая часть. Но и они уже переходят на огневой бой.

Разговор как-то перестал клеиться. Маг погрузился в свои раздумья, и Сергей встревожено думал, что идея тестера прочно овладела Мёраном. Как бы бедолага совсем не съехал с катушек, пытаясь создать вещь, которой вообще не место в мире Роха! Куда может завести пытливый ум талантливого чародея? Крепко подумает и создаст нечто такое, от чего вздрогнут местные шаманы и вожди! Еще и сожгут на костре за инакомыслие!

Они прошли по единственной кривой улочке нижнего города, которая целиком и полностью была застроена передвижными шатрами. Сергей уже знал, что с наступлением весны хозяева разберут свои строения, погрузят скарб на телеги и уедут кочевать в пустоши и степи. Авьяд не препятствовал людям жить вольной и кочевой жизнью, но недовольство проявлял. Для него было важным, чтобы такие семьи приняли оседлый образ жизни, увеличивая население города. Кто-то внимал увещеваниям и переселялся на холм, становясь горожанином, а кому-то оставалась по нраву жизнь на воле. «Кочевники» были зажиточными товарищами, каждая семья имела помимо гужевого транспорта в виде лошади, одного или двух ящеров, да кое-что из мелкого скота в виде коз или овец. Сейчас вся эта живая масса колобродила в загородках возле шатров, и Сергей искренне не понимал, как местные жители умудряются прокормить своих питомцев во время зимы.

– Почему ты не купишь себе корнуто? – поинтересовался Низовцев у мага, потерявшего бодрость передвижения. – Тяжело ведь ходить на такие расстояния!

– Корнуто – это не просто существо, на чьем хребте ты разъезжаешь ради своих дел, – отрезал Мёран. – Это слияние двух душ: всадника и животного. Тебе уже говорили, что объездка важна именно в таком аспекте? Вот поэтому я не хочу еще раз испытывать подобное. Был у меня… друг. Десять лет назад я потерял его – так получилось. И с тех пор не мог заставить себя приобрести молодого корнуто. А тут и старость подкатила. И как мне заниматься объездкой? Да я бы и одного удара сердца не удержался в седле – вылетел бы! Стар я стал!

Поднялись по разбитой и грязной дороге на холм, и маг сразу заторопился домой. На просьбу Сергея проводить его, он категорически отказался, сказав, что еще имеет силы доковылять до постели. А тут и Шай подоспел, виновато поникнув лохматой башкой. Мёран обругал его «блохастым недоумком», после чего занятная парочка исчезла за поворотом улицы. Низовцев усмехнулся и направился на подворье, попутно отвечая на приветствие знакомых горожан. Да, его уже узнавали некоторые торговцы и обыватели, в основном те, кто проживал рядом с подворьем вождя.

Дойдя привычным маршрутом до площади, повернул к подворью, но тут услышал громкие крики из прилегающего проулка. Заинтересовавшись, Сергей решил слегка подкорректировать свой путь. В конце концов, до вечера еще далеко, успеет дойти до казармы. Картина перед ним открылась странная. Двое мужиков, похожих скорее на бойцов тяжелого веса, чем на обычных худосочных горожан, прижимали к земле невзрачного подростка в каком-то тряпье. Рядом стояла прилично одетая девушка и что-то резко говорила, размахивая руками. Вот один из мужиков размахнулся и влепил затрещину пацаненку. Тот заскулил.

Сергей свистнул, осторожно подходя к этой троице. Поддержание порядка входило в планы любого дружинника, даже не находящегося на службе. Есть нарушение – обязан вмешаться. Люди смотрят, оценивают человека. Если под каким-то предлогом увильнул от наведения порядка, то Отец Авьяд все равно узнает от доброхотов. Самое лучшее, что произойдет с таким воином – безжалостно выпорют прилюдно. Обычно изгоняют из отряда, что равносильно позору, покрывающему всю родню этого «избегателя проблем». Сергей не имел родни, в клане не состоял, и мог пройти мимо безобразия, даже если пацан был в чем-то виноват. Но метаморфозы, начавшие происходить в душе Низовцева, коснулись и этого правила. Да, он на службе Авьяда состоит формально, но как-то надо завоевывать авторитет.

Окинув взглядом территорию, он не обнаружил никого из горожан или знакомых дружинников. Место скандала было выбрано удачно. Крики, хоть и слышны, с площади уже плохо различаются в силу шумового фона, издаваемого торгашами. Проулки редко патрулировались стражей. Так что? Случайность или подстава? Фыркнув от накатившей на него паранойи, Низовцев сделал еще пару шагов к троице, свершавшей расправу над подростком.

Услышав свист Сергея, мужики выпрямились, оторвавшись от жертвы. Один из них был смуглолицый и с широкими скулами на обветренном лице, а еще у него хорошо просматривались кустистые брови, словно списанные с портрета Леонида Ильича. Второй оказался со свернутым набок носом и небольшими язвами на лице, оставшимися от какой-то болезни в прошлом. Именно он недружелюбно спросил:

– А тебе чего надо, мил человек?

– Да парня бы отпустили, – Сергей понемногу начинал понимать речь аборигенов, чему способствовал самодельный словарь Алены. Действительно, ничего сложного, структура построения фраз аналогична русскому языку. В этом Сергей разобрался быстро, как и в системе образования глаголов и прилагательных. Алена, умница, все расписала, как могла. Словарь продолжал писаться и обогащаться новыми словами. – За что бьете?

– Он вор! – взвизгнула девица, помогая себе руками, словно крыльями махала. – Украл мой кошелек!

– И серебряную подвеску, и цепочку, – хмыкнул Сергей. Что-то ему не нравилось в происходящем.

– Какую подвеску? – впала в ступор девушка.

Низовцев медленно стянул «рифл» с плеча, но наизготовку брать не стал, чтобы не провоцировать мужиков. Просто обозначил свои намерения. Он – смотритель порядка. Ситуация нравилась ему все меньше. В душе поселился червячок сомнения. Нужно ли вообще встревать не в свое дело? Сергей не был трусом, но сейчас объективно оценивал свое положение. У него есть ружье, заряженное экспериментальным амулетом, где оставалось энергии на восемь-девять выстрелов; есть страшный кривой нож, которым он навряд ли будет пользоваться в драке. Как бы самого не прирезали…. И что теперь? Врезать файерболом и наглядно увидеть результат применения нового патрона? Хрень забугорная, а не файербол! Надо как-то по-своему назвать. Ну, например, пиропатрон! А что? Так будет лучше!

– Ты, давай, вали отсюда! – мужик со свернутым носом переглянулся со своим напарником, и в их взглядах мелькнула странная радость. – Жизнь не дорога?

– Угрожаешь, что ли? – хмыкнул Сергей, делая еще один шаг вперед и отгоняя неуверенность прочь. Он вскинул ружье и повел стволом по сторонам. – Резко отошли в сторону и руки в гору!

Часть предложения он сказал по-русски, но был уверен, что его прекрасно поняли по обрывкам фраз. Девушка ойкнула и отскочила в сторону, сразу побледнев как снег под ногами.

– Хенде хох, падла! – рявкнул Сергей, увидев, как мужик с густыми бровями сделал попытку зайти за его спину. – Стоим на месте, показываем руки!

– Ты что делаешь? – вкрадчиво спросил с перебитым носом. – «Рифлом» угрожаешь честным горожанам? Ты чей такой прыткий? Кто твой кабез?

– Много знаешь – плохо спишь, – произнес Низовцев, лихорадочно наблюдая, как мужики, шаг за шагом, начинают маневр охвата. Надо было решать, что с ними делать. Или валить, что вызовет ненужные вопросы со стороны Авьяда и даже возможное наказание, или остаться и быть битым. Убитым – так будет точнее.

Рука рябого мужика рванулась вниз, откидывая полу полушубка. Ясно, нож хватает. Сомнений больше не оставалось. Вскинув «рифл», Сергей направил ствол вниз и выстрелил. Пиропатрон со свистом вылетел наружу, прочертил бледный след в воздухе и зарылся прямо под ногами мужика. Тот захохотал, но дальнейшее для него стало сюрпризом. Вверх взметнулись комья земли, тугой грохот больно ударил по ушам. Мужик вскрикнул от боли и схватился за правое колено. Сергей увидел, что штанина в этом месте была порвана в клочья; кровь забрызгала грязный снег.

– А-аа! – завопил раненый, держась за рану. – Ты мне ногу повредил!

– Сказал – на месте! – заорал Сергей, поведя стволом в сторону приготовившегося к прыжку второго бугая. Тот предусмотрительно замер и выставил вперед руки ладонями вверх.

– Все-все! Мы уходим! Сейчас я заберу друга, и мы спокойно разойдемся, да?

– Вали, – разрешил Сергей, не сводя взгляда с мужиков. – Медленно, держи руки так, чтобы я видел! Забирай кореша и уходи!

От волнения он путал русский с языком Роха, но на удивление, аборигены хорошо его понимали. Непонятный страх перед человеком, без раздумья применившего магический заряд в центре города, если и не овладел незнакомцами, то заставил их поспешно отступить за угол одного из домов. Подросток, напуганный больше всех, рванул со всех ног вдоль забора. Сергей опустил ружье, совершенно забыв о третьем персонаже – ограбленной девушке. Непонятное шевеление за своей спиной заставило его резко обернуться, инстинктивно махнуть прикладом «рифла». Он и угодил в скулу девушки, которая враз обмякла и на подогнувшихся коленях рухнула на снег. Из ее руки выпал нож, внешне похожий на финку, но с толстоватой ручкой, к тому же, изрезанной какими-то рунами или магическими знаками.

– Вот те нате! Бычки в томате! – удивленно протянул Сергей, глядя на неподвижно лежащую супостатку с наливающимся багровым желваком на скуле. – Ты чего удумала, красотка? Мозгов нет или развести лоха захотели?

Странная девушка, конечно же, не отвечала. Сергей откровенно залюбовался ею. Смуглолицая, словно всю жизнь прожила под жарким степным солнцем, с тонкими бровями и полными, налитыми кровью губами, она даже без сознания привлекала красотой. Шапка с головы упала, обнажив густые черные волосы, Фигурка тоже должна была быть в норме, скрытая сейчас под зимней одеждой.

– И что мне с тобой делать? – вздохнул Низовцев, забросив ружье за спину. Решение уже было готово, но он не знал, правильно ли поступает.

Он нагнулся, подхватил под мышки девушку со спины, поднатужился, приподнял ее, потом развернул и очутился лицом к лицу с незнакомкой. Крякнул и перевалил ее через плечо. Так и зашагал в сторону подворья. Симпатичный груз, несмотря на комплекцию, был довольно тяжелым. Низовцев пер по дороге вверх, дыша как паровоз, и на подходе к воротам уже слышал ржание стражников.

– С первой добычей тебя, Серш! – скаля зубы, сказал Спех, руководивший сегодня охраной резиденции. – Ах, какая сладкая-то! Ты ее сразу в казарму неси! Там сейчас никого нет, кроме спящей ночной смены!

Он, изгибаясь от смеха, приказал одному из стражников распахнуть калитку.

– Смешно им! – пропыхтел Сергей, втискиваясь в узкую калитку. – Могли бы ради такого случая ворота распахнуть! Видишь, какой круп! Застрянем!

– Прошел, прошел! – Спех пристроился сзади и все старался рассмотреть лицо девушки.

Незнакомка очнулась и затрепыхалась в руках Сергея. Кулаки ее замолотили по спине Низовцева.

– Пусти! – завопила она. – Руки свои убери!

Низовцев с удовольствием сбросил брыкающуюся девицу.

– Хоть бы спасибо сказала! – укорил он ее.

Внезапно прекратились смешки десятника. Он сделал широкий шаг за спину пострадавшей и резко завернул ей руки за спину.

– Аслак! – заорал Спех маячившему на крыльце резиденции вождя молодому стражнику. – Быстро зови Отца! И живо ко мне!

– Ты чего? – не понял Сергей, разминая шею.

Странная получалась картина. Спех так заломил девушке руки, что она со стоном нагнулась к земле. А десятник попросил:

– У меня в кармане ремешок. Достань его и свяжи эту стерву! Запястья ей перехвати, да шевелись же ты!

– Нихрена не понимаю! – пробормотал Низовцев, стягивая запястья девушки тонким кожаным ремешком.

Двор стал наполняться служилыми людьми. Они с любопытством подходили к композиции «Трое в обнимку» и пытались что-то выяснить. Спех шикал на них, пока не появился Авьяд. Он степенно приблизился к толпе, которая почтительно раздалась по сторонам, и спросил:

– Что случилось, Спех? Какого беса устраиваешь сход во дворе?

– Посмотри-ка, Отец, кого Серш притащил в наш дом! – возбужденно сказал десятник.

– Серш? Притащил? Кого он мог притащить?

Авьяд подошел к девушке, легонько схватил ее за волосы и приподнял голову. Длинно присвистнул. Выглядел он изумленным.

– Оска! Вот уж не ожидал тебя еще раз увидеть! И где? У меня дома!

– Чего смотришь? – зло бросила девушка, выпрямившись. – Радуйся! Что теперь делать будешь? В сарае на сено завалишь? Или корнуто на корм пустишь?

– Дура! – сплюнул Авьяд. – Так, Спех, давай-ка ее под замок. Пусть посидит маленько, а я подумаю, как поступить. Голову твою, деваха, я снять успею. Мне важно знать, зачем ты здесь появилась!

Дружинники глухо заворчали. Благодушия как не бывало. Спех бросил короткий приказ, и двое бойцов подхватили девушку, внезапно превратившуюся в пленницу, под руки и потащили в сторону местного околотка – бревенчатого строения с одним оконцем под самой крышей. Отверстие было такое узкое, что только кошка могла проскользнуть в него. Авьяд хлопнул по плечу Сергея и сказал:

– Пошли со мной.

В резиденции в этот час было пусто. Где-то тихо переговаривались слуги, скрипели половицы на втором этаже. Вождь сел на трон и пытливо взглянул на Сергея.

– Давай, рассказывай, как ты встретил Оску? Все говори, не утаивай.

Если любопытство по поводу девушки и распирало Низовцева, то он решил упрятать его подальше, пока докладывал о странном происшествии в проулке. Авьяд слушал внимательно, изредка задавая нужные ему вопросы. Лицо его оставалось спокойным, когда Сергей попытался описать лица мужиков. После того, как он закончил рассказ, вождь стукнул ладонями по ручкам трона.

– Понятно. Хочешь знать, кто такая Оска? Вижу по глазам – хочешь. Она лазутчица из клана Герпир. Я удивлен, как ты сумел эту степную лисицу поймать! Ты, оказывается, серьезный боец!

Сергей скромно промолчал про свой приклад. Не будь его – лежал бы Низовцев в луже собственной крови в переулке на грязном снегу. Случайный удар неожиданно возвысил его в глазах вождя.

– Оска прибыла сюда не просто так, я в этом уверен, – убежденно сказал Авьяд. – Только что за этим стоит? Неужели Герпир захотели сделать набег на мои владения? Значит, в городе находится еще один человек, который следит за девкой. Она передает ему важные вести, а сама начинает отвлекать от излишнего внимания к своему напарнику. Или…

Авьяд задумался. Долго сидел неподвижно, потирая подбородок, заросший плотной щетиной.

– Или пришли за тобой, Серш. Ты убил Кормилота, будучи вне клана. Это серьезная обида для Герпир. Для них ты – раб, чужак. Ты не принят в клан Великого Люта, а этот значит, что любой из степняков имеет право исполнить месть. Заторопились, душегубы! Кто бы это мог быть? Неужели Хаблад? Тогда все ясно. Оска – воспитанница Хаблада. За тобой пришли, парень!

– Хаблад – он кто? – с трудом продравшись сквозь словесный водопад, спросил Сергей.

– Названный брат убитого тобой кабеза, – ответил Авьяд. – Серьезный и опасный боец. Он отвечает за подготовку разведчиков. Взятая тобой девушка – одна из лучших его воспитанниц. Вот не понимаю я, как ты изловчился скрутить Оску?

Глаза Авьяда сверкали от смеха. Вождь был в хорошем настроении, и Сергей был рад, что причиной стал именно он. Тем временем в дом ввалился Ёрун. Сотник откуда-то прибыл, от него несло острым потом ящера. Сапоги были забросаны снежной кашицей. Явно гнал свою тварь во весь опор.

– Ты хотел меня видеть, Отец? – сотник мазнул взглядом по Сергею, но все внимание его было обращено на Авьяда.

– Собирай всех свободных бойцов и перекрой выходы из города. Здесь Хаблад.

– Ого! – враз подобрался Ёрун. – Где он прячется?

– Никто не знает. Боюсь, что он уже исчез из города. С ним двое помощников.

– Одного я ранил в ногу, – поторопился подсказать Сергей.

– Надо послать птиц на заставы, – заторопился сотник, кинув на него косой взгляд. – Может, кто заметит и перехватит.

– Поздно, Сын. После ошибки, которую совершили дуболомы, которых, наверняка, наняли, Хаблад или уже ушел, или затаился в какой-нибудь норе.

Ёрун поклонился и со всех ног рванул наружу, и даже через закрытую дверь Сергей услышал его рев. Сотник раздавал указания. Сейчас начнется суматоха.

Авьяд, как будто ничего не случилось, спросил:

– Как тебе живется здесь, Серш? Все ли у тебя в порядке?

– Спасибо, вождь, привыкаю помаленьку, – ответил Низовцев.

– Вижу, что осваиваешь язык. Ёрун хвалит тебя. Скоро весна, Серш. Готовься к объездке. Тебе лучше сейчас поменьше выходить за ворота. Только под защитой клана твоя безопасность. Ты понимаешь меня?

– Да, хорошо.

– Мои люди донесли, что ты часто встречаешься с Мёраном. Скажи, что вы затеваете?

– Я ведь «тирадор», вождь, – напомнил Низовцев. – А хорошему стрелку нужен хороший «рифл» и амулеты, сделанные на заказ. Мы испытываем новый «кобрар». Думаю, к весне «алкимист» сделает что-то путное. Испытания идут удачно…. Вождь, дозволь вопрос.

– Говори, – пошевелился Авьяд.

– Почему я не могу участвовать в облаве? Мне знакомы люди, с которыми я столкнулся. Один из них ранен в ногу. Он не мог уйти далеко. Значит, Хаблад может пожертвовать им, а сам уйти из города.

– Ты – не воин клана, – терпеливо пояснил вождь, – и наше отношение к тебе – это всего лишь испытательный срок, когда мы смотрим на тебя, оцениваем и приходим к какой-то мысли. У тебя нет своего корнуто. Далеко ли ты сможешь пройти на ногах? Здесь все ездят верхом. Корнуто – это смысл жизни, это дар, данный Тархом нашему миру, и, если хочешь – священное животное. Можно, подобно простолюдину, ездить на лошадях, но нам, детям Тарха и Тары, не приличествует мерить ногами расстояния. Воин без корнуто – насмешка над богами. Я не хочу слышать унизительные смешки за спиной, что вождь Великого Люта не может дать своему воину самое необходимое. Поэтому ты вынужден терпеть бездействие. Подожди, скоро наступит весна, и ты обретешь своего корнуто, и клан примет тебя в свои ряды.

Речь Авьяда была высокопарной, изобиловала множеством метафор и образных выражений, и Сергею приходилось трудно. Он не успевал с переводом, отчего некоторые фразы оставались непонятными. И все же основную мысль Низовцев уловил, похвалив себя за прогрессирующее понимание языка Роха. В принципе, обитая в языковой среде аборигенов, можно в течение полугода вполне сносно научиться разговаривать, и даже писать детские каракули вроде «мама мыла раму». Но с письмом всегда выходит сложнее, здесь нужно приноровиться. И зрительная память очень важна.

– Кстати, как ты ранил противника?

– Выстрелил из «рифла».

– И его не разорвало? – удивился вождь.

– Нет. Только колено раздроблено. Мёран специально уменьшил энергию амулета, чтобы я мог испытывать заряд. Я могу идти?

Сергей откланялся и с одобрительного жеста Авьяда вывалился на улицу. Суета, связанная с организацией поимки разведчика из клана Герпир, улеглась. Летучий отряд сотника уже покинул подворье. Особой надежды, что Хаблад будет обнаружен, как понял Низовцев, не было. Распоряжение вождя должно быть выполнено, а разбор полетов состоится позже. На месте Ёруна Сергей приложил бы массу усилий на поимку двух провокаторов, потому что в любом случае отвлекающий маневр будет удачным. Хаблада не найти. Спрячется у нужных и верных людей.

А вот информация, что объектом разработки и мести был именно он, Сергей Низовцев, резко понизило настроение. Не успел появиться в новом мире, а уже стал кровником. Хотелось проанализировать ситуацию, но слишком мало информации. Частично мог помочь Афир, но где он сейчас? Почти месяц о группе Илона нет ни слуху, ни духу. Погибли? Попали в плен?

Сергей пошел в казарму, вспомнив, что не решил задачу по приспособлению прицела от «Сайги» на трофейный «рифл». Некоторую модернизацию он уже провел: напаял мушку прицела, заказал у местного кузнеца планку для крепления оптики по своим чертежам и пару оригинальных винтов, просверлил под них дырки в стволе, а вот все смонтировать времени не хватало. Очень хотелось приобрести более удачный «рифл», но жесткий контроль денег не давал Сергею возможности обновить свой арсенал. В перспективе стояла покупка нового ружья и короткоствольного «рифла», больше похожего на укороченную аркебузу, но пользующегося большой популярностью среди всадников.

На крыльце появился Спех. Дождался, когда Сергей поднимется наверх, спросил:

– Вождь доволен?

– Не совсем, – хмыкнул Низовцев. – Девку-то взяли, а вот главного злодея навряд ли удастся отыскать.

– Ну, Ёрун в таких делах дока, – Спех проговорил неуверенно, словно и сам сомневался в успехе облавы.

– Слушай, кто такая Оска? Неужто она такая знаменитая шпионка? – Сергей старался утолить жгучий интерес к особе, которую умудрился поймать с помощью ружья, вернее, приклада в челюсть.

– Оска – дочь среднего брата вождя Ханди, – десятник обрадовался возможности поговорить. – В ней течет кровь благородных предков. Но ей не суждено занять трон клана, поэтому она решила пойти в лазутчицы. Коварная, хитрая, любит проникать туда, где ее меньше всего ждут. Убийства неугодных людей, похищения – все на ней. Хаблад лишь направляет ее руку. Эта парочка всем плешь проела. Шныряют по землям кланов, что-то вынюхивают. И ведь все знают, что они затевают плохое дело, а доказательств нет.

– Чем занимаются Герпир? – Сергей снял с плеча «рифл», поставил его прикладом на крыльцо. – Что производят, как торгуют?

– Ничего они не делают, – скривился десятник. – Вся их жизнь – захват и продажа рабов в дальние земли. Очень далеко, на берегах южного океана раскинулась огромная империя. Вот туда их Герпир и продают. Но тех, кто потерял свой мир, они берегут, чтобы узнать тайны чужаков. Ханди считает, что заблудившиеся принесут пользу для его клана.

– Вот почему за мной охотятся, – кивнул Сергей.

– Нет, Серш, Герпир хотят твою голову, – возразил Спех. – Это совсем другой случай. Ты отнял жизнь воина клана, а рабам не позволено даже голову поднять при виде Герпир. Раб убил кабеза, а такое не прощается.

– Хаблад – маг? – решил выяснить Низовцев хотя бы для первичного анализа ситуации. Что там думали степняки – его уже не волновало. Надо лишь дожить до Посвящения, стать своим.

– Нет, обычный воин, сильный и коварный. И Оска – просто боевая стерва, – предупреждая следующий вопрос, ответил Спех. – Тебе очень повезло, что она не перерезала глотку.

– Собиралась, – усмехнулся Сергей, – да только шевелилась медленно. Так разведчики не работают. В моем мире ей бы давно оторвали голову.

Спех сделал глубокомысленное лицо, переваривая слова пришельца. Кажется, его впечатлила сила людей, которые играючи отрывают конечности у своих врагов. Тогда понятно, почему Оска не смогла воспользоваться своим кинжалом. Кивнув головой, он пропустил Сергея в помещение, а сам направился к воротам. Службу еще никто не отменял.

Отряд, возглавляемый Ёруном, вернулся на закате, как и ожидалось, ни с чем. Никого не поймали, не обнаружили, только переполошили нижний город. Сотник перекрыл тракт в нескольких километрах от Ирая с двух сторон, поставив на каждом пикете по три человека. Так что группа преследователей слегка поредела.

Спрыгнув со своего ящера, Ёрун что-то сказал ближайшему воину, а сам чуть ли не бегом направился к вождю. Был он там недолго, но после этого приказал выстроиться во дворе всем, кто был свободен от караула и уличного патруля. Сергей встал в строй в самом конце, разумно предположив, что вольное времяпровождение в казарме — не лучший способ завоевать доверие и дружбу бойцов. Рано или поздно его статус изменится, а вот отношения исправить будет трудно, если за тобой будут замечать мелкие косяки. Низовцев заметил, как ему одобрительно кивнул Ёрун, и понял, что сделал правильный ход.

– Завтра с раннего утра начинаем усиленный поиск лазутчиков Хаблада, – без лишних предисловий заявил сотник. – Они еще здесь, Отец в этом уверен.Наш жрец Орен гадал на костях и тоже подтвердил, что степняки прячутся у своих пособников. Кто эти люди – мы выясним. Город начинаем прочесывать с четырех сторон. В каждом отряде будет по семь человек. Первый отряд поведу лично я и начну с Железной улицы. Второй возглавит десятник Спех. Он пойдет с улицы Сов. Третий — десятник Дунгаль. Начинает с улицы Горшечников. Четвертый отряд возглавит десятник Онтор. Именно он начнет движение первым от ворот подворья, постепенно спускаясь к площади. Ищем подозрительных людей, незнакомцев, высокорослых и крупных. Особое внимание уделять походке. У одного из лазутчиков серьезно повреждена правая нога. С отрядом Онтора идет Серш. Он уже встречался с ними, может узнать.

— У меня нет корнуто, сотник, – напомнил Сергей, — опять к кому-то за спину садиться?

– Завтра все будут пешими, – ответил Ёрун. — Нет необходимости пугать людей и толкаться в узких проулках на корнуто. Значит, так: в каждом отряде должно быть три-четыре бойца с «рифлами» и один арбалетчик. Прочее вооружение обычное: меч, нож, доспехи. Все, идите, готовьтесь.

Пройдя к своему месту, Сергей достал из ящика трофейник и стал приспосабливать к нему планку под оптику. Аккуратно совместил отверстия и закрутил винты с помощью ножа. Кронштейны планки, оказавшиеся чуть смещенными вбок, его ничуть не смутили. Так и было задумано, иначе не получалось. Низовцев справедливо опасался неожиданных вибраций в случае стрельбы. Он даже не знал, какие физические или механические проблемы проявятся в дальнейшем. По-хорошему, надо было проводить испытания и дальше, но Сергей решил завтра выйти с модернизированным «рифлом». Вдруг удастся в условно боевой операции выявить недочеты? Значит, надо ставить. Осталось только насадить на кронштейны прицел и крепко закрутить винты.

Сергей вскинул «рифл» и полюбовался преображенным оружием. Стреляющая палка неожиданно стала выглядеть изящно и грозно. С десяток бойцов, укладывающихся спать, столпились возле Низовцева и с каким-то ребячьим восторгом рассматривали знакомое оружие. Сергей, улыбаясь в усы, разрешил парням посмотреть в оптику.

— В Данеро, говорят, есть мастер, который делает похожие стекла, — сказал уже знакомый Сергею стражник по имени Аслак. — Людям с больными глазами очень помогает.

— А где этот город? -- навострил уши Низовцев.

– На землях клана Темного Эйтан, но до него долго ехать, – ответил Аслак.

– Не любят там нашего брата, – добавил кто-то за спиной столпившихся возле Сергея воинов. – Да и дороги не безопасны. Попробуй-ка проехать по землям Унтури или в объезд через озера – без головы останешься.

Все расступились, давая дорогу невысокому крепышу, который, несмотря на свой рост, выглядел внушительно благодаря широким плечам, мощным мускулистым рукам и наглядным боксерским носом, свернутым набок. Они, эти носы, здесь свернуты чуть ли не у каждого пятого. Бицепсы чуть ли не рвали рубаху. Крепыш сел напротив Сергея, пару минут молча наблюдал за тем, как он снимает прицел и прячет «рифл» в ящик. Потом заговорил.

– Я – Онтор, если не знаешь. Завтра ты идешь в моем отряде.

– Не видел тебя здесь, – Сергей посмотрел на Онтора, – был на задании?

– Вызвали с дальнего пикета со своими людьми, – пояснил десятник. – Сейчас в эту дыру кто угодно может просочиться. Зря все это затеяли. Не найдем мы лазутчиков. Ладно, не наше дело – обсуждать приказы. Какие мысли есть? Поделишься?

Дождавшись, когда вокруг них образуется пустота – бойцы разбрелись по своим делам – Сергей неопределенно пожал плечами. Были бы идеи – предложил.

– Думаю, надо поискать мальчишку, который был замешан в нападении на меня, – все же высказался Низовцев. – Или его намеренно вовлекли или на самом деле отловили, чтобы ситуация выглядела правдоподобно.

– Надо будет – всех мальчишек посмотрим, – согласно кивнул Онтор, – нельзя мелочами раскидываться. Смотри, улица, где ты с Герпир столкнулся, как раз на нашей линии находится. Спустимся от ворот вниз, еще раз осмотрим следы и решим, что делать дальше.

– По-хорошему, надо было сразу, как только я Оску на себе притащил, высылать людей на поимку татей, – заметил Сергей. – Не со мной беседовать, а посылать следопытов. Только по крови можно было сразу понять, куда убежали нападавшие. А вождь решил Хаблада словить. Ошибка.

– Отец никогда не ошибается, – посуровел десятник. – Он может лишь не заметить мелких упущений. Но тогда для чего ему нужны жрец, сотники, десятники и кабезы?

– Угу, командир всегда прав, – по-русски пробормотал Сергей, – а если не прав – смотри пункт первый.

– Что ты сейчас сказал? – не понял Онтор.

– Да есть поговорка одна полезная, – усмехнулся Сергей, закрывая ящик-сейф. – Трудно объяснить, но, в общем, ты прав. Вождю нахлебники не нужны.

Десятник коротко хохотнул, но тему развивать не стал. За глаза говорить о вожде не принято нигде. Враз доброхоты простучат. Потом доказывай, что ты белый и пушистый. С такими мыслями Сергей стал ложиться спать. Вроде бы подготовился для завтрашней операции. Есть пара амулетов с новыми «кобрарами», то бишь пиропатронами. Вовремя Мёран подогнал опытную партию. Если повезет, завтра можно будет отстрелять и выяснить слабые места. Маг уверял, что есть значительные улучшения. И не забыть бы о мастере из далекого города, делающего линзы. Дополнительная оптика, пусть и допотопная, не помешает в дальнейшем. Одному лишь Тарху известно, насколько здесь застряли Сергей с Аленой. Повезет – вернутся, а так придется настраиваться на долгую или не совсем жизнь в странном мире всадников Роха.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Стоявший рядом с Низовцевым десятник Онтор с нетерпением поглядывал на чужемирца и ждал от него внятного ответа. Сергей не торопился, задумчиво рассматривая место вчерашней стычки. Натоптано здесь было ужасно. Кровавые следы, тянущиеся метров на сорок, внезапно исчезали. То ли раненому удалось остановить кровотечение, то ли специально кто-то уничтожил улики.

– У степняков есть маги, способные быстро останавливать кровь? – спросил Сергей. – Следов слишком мало. Выходит, что нападавшие вышли из проулка, и тут внезапно у раненого прекращает идти кровь. Так не должно быть. Я видел раздробленное колено. С такой раной далеко не убежать.

– Герпир относятся с уважением только к своим шаманам, – Онтор поправил шапку на голове, – а колдуны у них отродясь не задерживались.

– Это почему? – Низовцев присел на корточки возле большого пятна крови, которая уже превратилась в ледяное ломкое озерцо на ночном морозе.

– Шаман получает свою силу от богов, сидящих на небесах, а колдун считается плохим учеником бесов. Они дают ему знания не по наследству, а с помощью искушения, – десятник жестами показал бойцам пройтись по улице и внимательно осмотреть все следы, которые могли бы указать направление побега. – Если человек поддается соблазнам хорошей и беззаботной жизни, то ему даются знания природы и как ими пользоваться.

– Забавная трактовка, – хмыкнул едва слышно Сергей, – значит, Мёран был чем-то искушен?

– Мы не думаем как степняки, – был ответ десятника. – Магия и колдовство – это дар природы, дар мелких богов, подчиняющихся Тарху. Такие люди – несчастные. Им дано всю жизнь нести бремя проклятия.

– Дар магии – это проклятие? – вот здесь Сергей был очень удивлен. Он выпрямился и поправил трофейник на плече. – А мне кажется, что быть чародеем – здорово. Махнул рукой – озеро. Топнул ногой – овраг. Не так, что ли?

– Смешной ты, руси, – улыбнулся Онтор. – Не о том мечтаешь. Здесь никто не считает, что этим людям повезло. Как-нибудь расспроси «алкимиста», что он думает. Услышишь много интересного…. Так мы идем, или будем на кровь смотреть?

– Пошли к площади, – решил Сергей. – Может, что-нибудь перекусим?

– Ха-ха! – развеселился десятник. – Мысли читаешь, Серш! Кстати, предлагаю харчевню дядюшки Гиттура. Отменно кормит.

Рассыпавшись вдоль улицы, отряд Онтора без особой спешки стал спускаться к центру города, не забывая о главном: поиск каких-нибудь следов. Но, как и подозревал Сергей, вся кровь была размешана со снежной кашей и грязью. Наступала весна, и влажное, пахнущее теплом дыхание южных ветров хорошо ощущалось солнечными днями. Снег таял так быстро, что за день все следы были уничтожены.

На площади остановились и огляделись. Людская толчея мешала продвижению отряда, поэтому сместились к заборам, чтобы пройти к харчевне. Сергей глядел под ноги, стараясь не наступить на конские яблоки или в помои, которых тут было в избытке. Где-то за углом рявкнул корнуто, испуганно забрехали собаки. На рынок въехала небольшая группа всадников, одетых по-зимнему в теплых меховых куртках и малахаях на голове. У каждого на головном уборе был пришит пышный хвост какого-то животного, спускающийся чуть ли не до поясницы.

– Это кто? – спросил Сергей Аслака, тоже попавшего в отряд Онтора.

– Клан Лесного Нарви, – ответил стражник, внимательно глядя на передвижение всадников. – Рановато они появились у нас. Наверняка, что-то замышляют на лето.

– Что они могут замышлять?

– Поход на Унтури, куда же еще! Вечно им в покое не живется, – сплюнул в грязный снег Аслак. – Нам-то от этого какая радость?

– Разве Авьяд чем-то обязан лесовикам? – удивился Сергей. – Или есть договор?

– Сестра нашего вождя – Видана – замужем за Равихаром, тамошним вождем. Вот и приходится нашему Отцу скрепя сердце, помогать лесовикам. Равихар – безумец, переругался со всеми кланами, не живет в мире ни с кем. Наш вождь сколько не увещевал его – бесполезно. Поговаривают, кровь его испорчена магией. Раньше он таким не был.

– Ты бы поменьше языком чесал, – услышал его десятник. – Если невтерпеж слухи кидать на воздух – почеши языком доски. Там заноз много – авось перестанешь отвлекаться на глупости.

– Так все говорят, – смутился Аслак.

– А ты поменьше всех слушай, – отрезал Онтор, словно давая указание прекратить легкомысленные и опасные разговоры.

Напротив харчевни Гиттура – довольно нового строения из свежих, еще не успевших потемнеть от времени бревен – устроили возню несколько подростков, а с ними забавлялись пара лохматых псов. Из-за большого мосла дрались каждый друг с другом, то ли отбирали у собак их законную добычу. Кто-то из зевак, собравшихся возле крыльца заведения, еще и подзуживал молодежь. Увлеченные развлечением, никто не заметил приближения дружинников.

– Опять! – о чем-то своем пробурчал десятник. – Влок! Идун! Ну-ка, схватите паршивцев! Пора бы им всыпать по заднице! Совсем стыд потеряли….

Двое воинов продрались сквозь редкую толпу горожан и молниеносно растащили мальчишек в стороны. Каждый из дружинников схватил по паре забияк и крепко держал за шкирку. Раздался смех.

– Все еще потехи жаждете? – рявкнул Онтор, расталкивая зевак. – Быстро расходись!

Шедшие за ним Серш, Аслак и еще двое парней с удовольствием разогнали толпу. Недовольно ворча, многие разошлись по своим делам, понимая бессмысленность сопротивления воинам Авьяда. Себе дороже выйдет. Рыночная площадь продолжала шуметь, но возле харчевни установился порядок. Один из псов изловчился, цапнул оказавшийся бесхозным мосол и рванул по улице, высоко задрав хвост. Второй зарычал и бросился вдогонку.

– Чего расшумелись? – Онтор схватил одного из подростков за ухо и потянул вверх. – Сколько раз говорено: потехи свои совершайте в других местах, а не на площади! Почему порядок нарушаете?

– Ой, дядька Онтор, больно! – завопил пацан, хватая своими руками мощное запястье десятника. – Отпусти! Мы же не нарочно!

Дружинники посмеивались, глядя на шуточную экзекуцию расшалившихся мальчишек. А Сергей обратил внимание, что один из них старательно прячет лицо, зарывшись в воротник куртки. Что-то в этой фигуре ему показалось знакомым. Можно ли поверить в удачное совпадение? В это, как раз, Сергей и не верил, но подошел к пареньку. Задрал ему подбородок и долго глядел в испуганные глаза.

– Что? Не ожидал увидеть живым? – ухмыльнулся Низовцев. – Онтор, отпускай остальных, я нашел след.

Паренек окончательно побелел, а оставшись один, совсем пал духом. Десятник был удивлен.

– Да я же тебя знаю! – воскликнул он. – Ты сын Неды! На окраине живете, да?

– Дядька, отпусти, я ничего не сделал! – захныкал подросток.

– Как зовут, запамятовал? Только не ври!

– Грис.

– Ага, точно! Так это был он, Серш?

– Конечно же, он, – даже рассердился Низовцев. – Память на лица у меня хорошая. Надо бы потолковать, пока время не ушло.

– Аслак, Идун! Стоите на входе и смотрите по сторонам! Влок, Ульов, Бакан – на площадь. Ходите, смотрите. Если вдруг наткнетесь на подозреваемых – ничего не предпринимать. Проследить, доложить. А мы с Грисом потолкуем, – отдав распоряжение, десятник сам схватил мальчишку за ворот куртки и чуть ли не на весу внес того в харчевню.

Посетители, обедавшие в этот час, были удивлены такому появлению. Кто-то попробовал возмутиться, но Онтор так шикнул на него, что остальные уткнулись в свои кружки и тарелки, предпочитая остаться незамеченными. Тут же появился и сам хозяин в простой домотканой рубахе навыпуск, по рукавам которой замысловатой вязью спускались то ли руны, то ли орнаментальный рисунок, и все это было вышито разноцветными нитями. Встревожено, переводя взгляд с Онтора на Низовцева, спросил:

– Господа дружина что-то желают или….

– Или, – кивнул Онтор. – Нам нужно укромное местечко, кружку ягодной настойки и что там есть перекусить. Не нам! Парню! Мы хотим поговорить с ним. А мы на службе!

Гиттур озадаченно почесал затылок. Происходящее, кажется, не укладывалось в каноны его жизни и трудовой деятельности. Сюда приходили насыщаться, а не вести пустопорожние, как он считал, разговоры с грязными щенками. Однако перечить не стал и быстро исчез за перегородкой, ведущей в кухню, откуда зазвучал его зычный голос.

Онтор оглядел помещение, покачал головой, раздосадованный тем, что не может найти нужный тихий уголок. Все нужные ему места были заняты. Он передал мальчишку Сергею, а сам, недолго думая, направился к столу, где сидели три разодетых мужика, по виду – купцы, наклонился к ним и что-то проговорил. Сидевшие возмущенно вскинулись, но широкая ладонь десятника хлопнула по крышке стола. Через пару минут лавки были свободны. Купцы словно испуганные голуби похватали свою снедь, кувшин с вином и тарелки с закуской и перекочевали поближе к двери.

– Давай сюда! – громко крикнул Онтор.

Только присели – девушка-служанка принесла заказ для мальчишки. Он ушам своим не поверил, когда десятник строгим голосом приказал ему съесть все, что появилось на столе. И пока пацан налегал на пищу, мужчины молчали, стараясь не глядеть на худосочного подростка. Грис как чайка смолотил все за несколько минут, сыто икнул и осоловело посмотрел на Онтора.

– А теперь поговорим, – сказал десятник и показал на Сергея. – Ты этого человека знаешь?

– Да, он вчера со степняками сшибся, – сразу признался Грис и захлопал глазами.

– Как ты оказался в том проулке? – допрос вел Онтор, и Низовцев не собирался пока вмешиваться в процесс. – Говори все без утайки. Врать не надо. Узнаем – еще хуже будет.

– Все очень просто, – сглотнул слюну мальчишка, видимо, хорошо знакомый с дознавателями Авьяда. – Вчера утром я пришел на рынок, думал, найду приработок. Пара лишних монет никогда не помешает. Сидел на крыльце этой харчевни, и тут ко мне подошла девка, красивая очень, а с ней – мужик. Я сразу понял, что они из Герпир. Думал, приехали по делу. Оружия нет, говорят спокойно, и предлагают динер. Мужик вытащил из кармана монету и покрутил перед моим носом, ну, вроде, не обманывает. Динер – вот он. Я согласился. Ну и рассказали, что нужно делать. К вашему пришлому, – кивок в сторону Сергея, – я сразу прицепился, следил до нижнего поселения, там и оставался до тех пор, пока он с Мёраном обратно из леса не пошел. Я сразу к степнякам через огороды. Так и так, говорю, идет. А потом смотрю: еще один мужик появился. У девки нож заметил. Мне сказали, что делать. Нет бы мне, дураку, сразу понять, чем дело пахнет. А степняки как будто знали, по какой улице пойдет «легадо».

Пацан перевел дух, выпил остатки ягодного морса, вытер мокрые губы рукавом куртки и продолжил:

– Мне сказали, чтобы я упал в снег и вопил, словно в пасти корнуто. Мне-то что, орать я умею. Но ваш молодец, сообразил, что дело нечисто.

– Значит, за нашим человеком следили давно?

– Наверное, только мне не ведомо, – пожал плечами Грис. – Старались не попадаться на глаза стражникам до поры до времени.

– Кроме тех троих ты еще видел кого-нибудь из Герпир?

– Не-а, никого. Точно говорю.

– А знаешь, где они залегли?

– Ну да, – снова дернул плечами подросток. – Я же за ними до самой лежки шел, когда «легадо» ранил степняка. Тот же кровищей все измазал, пока рану не перевязал!

– Истинно дурак! – вскочил Онтор и отвесил подзатыльник Грису, отчего мальчишка чуть не слетел с лавки. – Веди нас к лежке!

Грис хрюкнул от неожиданной оплеухи и вскочил на ноги. Уговаривать его дважды не пришлось. Он пулей вылетел наружу, а за ним – Сергей с десятником. Аслак с напарником, расслабленно сидящие на ступеньках харчевни, сразу сообразили, что назревает дельце.

– Зови всех и топайте за нами, – Онтор стал похож на волкодава, почуявшего след матерого зверя. Он даже стал подталкивать мальчишку в спину, настолько у него было желание схватить лазутчиков.

Грис провел отряд Онтора по каким-то закоулкам, пока не остановился за углом добротного забора, после чего осторожно выглянул наружу, обозревая окрестности.

– Видите вон тот дом, который напротив нас чуть левее? – почему-то шепотом спросил мальчишка. Он даже пальцем не стал тыкать, а просто кивнул в ту сторону.

– Где крыша черепичная? – так же шепотом, поддаваясь неведомому чувству опасности, уточнил Онтор. – Ага, вижу. Подожди, так это же дом Багоня! Ты, часом, не дуришь меня, малой?

– Клянусь бородой Тарха! – провел по подбородку кончиком ногтя Грис, и вышел у него этот жест настолько забавно, что Сергей негромко фыркнул от смеха. Еще бы сказал: «зуб даю»! – Там они живут! Сам лично проследил за ними!

– Еще не легче! – обреченно вздохнул Онтор. – Теперь просто так этих гадов оттуда не вытащишь.

– Да в чем проблема? – удивился Сергей. – Здесь шишка живет?

– Какая шишка? – не понял десятник, но после того, как Низовцев объяснил ему значение слова, заулыбался. Ему понравилось сравнение.

– Да, это большая шишка! Багонь входит в городской совет, заведует казной. Мало того, он еще и Смотритель Кланов. Это что-то вроде судьи, который решает все сложные вопросы между кланами, – Онтор, кажется, совсем пал духом. – Их выбирают по одному из каждого клана.

– Неужто измена? – негромким шепотом кто-то проговорил за их спинами.

– Ну-ка, языки засунули поглубже! – яростно зашипел десятник и снова поглядел на дом, где могли прятаться люди, тайком пробравшиеся в Ирай для свершения своих темных делишек. – О! Вот и Ёрун! Пошли ему навстречу, а то стоим здесь, как нашкодившие щенки. Куда?

Этот вопрос адресовался прыткому пацану, намеривавшемуся смыться. Для верности Онтор цапнул его за шкирку и передал Аслаку, велев не спускать с него глаз.

Встреча с отрядом Онтора вызвала у сотника немалое удивление. Эта улица, оказывается, была его зоной операции. Он уже собирался выписать Онтору хороших лещей, но объяснение подчиненного разом изменило ситуацию. Грозно взглянув на вновь побелевшего мальчишку, который прекрасно знал, что за человек стоит перед ним, сотник пальцем поднял съехавшую на глаза шапку Гриса и задал вопрос таким ледяным голосом, что даже у Сергея по позвоночнику проскочили ледышки:

– Ты нас решил обмануть? Ты считаешь, что господин Багонь намеренно укрывает степняков?

– Я не вру, уважаемый сотник Ёрун! – Грис решил поныть, чтобы его сопли и слезы растопили сердце железного воина. – Я сам видел, как они заходили во двор господина советника!

– А самого советника видел? – допытывался Ёрун.

– Нет. Но кто-то же открывал им двери! У него же слуга есть!

– Мы теряем время, – не выдержал Сергей. – Куча народа перед домом возможного пособника. Уйдут!

Ёрун сверкнул глазами, взглянув на высунувшегося так не вовремя чужака, но не стал нагнетать обстановку. Он и сам понимал, что пустопорожние разговоры только привлекут излишнее внимание. Ему не хотелось вляпаться в скандал – а Багонь обязательно будет верещать, что в его дом ворвались дружинники Авьяда – но недвусмысленный приказ вождя пересиливал нежелание участвовать в неприятном деле.

– Идем! – решил сотник, как в ледяную воду нырнул. – Стоп! Куда выходит задний двор Багоня? На Железную улицу? Туда никто не сможет улизнуть? А через крышу?

Несколько бойцов наперебой высказались в том роде, что через забор вряд ли можно уйти. Железная улица застроена плотно, любой чужак просто наткнется на стены домов или попадет в открытые мастерские. И сильно рискуют своим здоровьем, потому что кузнецы могут пересчитать ребра неожиданным гостям. А по крышам только вниз, к поселенцам.

Ёрун тяжело вздохнул и несколько раз грохнул по тесовым доскам широких ворот. Отчаянно и зло залаял сторожевой пес, и захлебывался до тех пор, пока кто-то не шикнул на него. Ворота распахнулись, в лицо сотника уставился слуга советника, немолодой уже мужчина с седой бородой.

– Кто осмелился нарушить покой господина Багоня? – нагло и строго спросил слуга.

– Не узнал, Кумдраг? – хмыкнул сотник. – Давно ли навоз за коровами убирал? Смотри-ка, голос появился! Хозяин дома?

– Давно – не давно, уже не важно. Я служу господину советнику, и он спрос с меня учинит, а не с вас, сотник. Хозяина сейчас нет дома, а вот его сын….

– Открывай ворота. Я с дружиной. Осмотр двора проведу.

– Никак нельзя! – набычился Кумдраг.

Мимо Ёруна просочились два дружинника и просто снесли слугу с дороги, подхватив его под руки. Двумя ручейками бойцы втекли во двор. Пес взбеленился, увидев чужих, и стал рваться с цепи. Сергей с уважением посмотрел на зверюгу. Настоящая гора мускул и мяса. По размеру похож на ньюфа, но рожа более зверская, шерсть лоснится от хорошего питания.

Двор был большой. Посредине стоял двухэтажный особняк, добротно построенный и покрытый хорошо обожженной и аккуратно положенной черепицей. Высокое крыльцо, несколько застекленных окон. Через весь двор уложены доски, чтобы господская семья не марала обувку в грязным снегу. Слева большой сарай с навесом, в котором слышно негромкое рычание нескольких корнуто. Справа от дома еще одно строение, схожее с сараем, но там, вероятно, сложен рабочий инвентарь. Сергей сразу заметил, что к этому сараюшке приставлена лестница. Он слегка толкнул Ёруна плечом и взглядом показал на это обстоятельство. Сотник сразу сообразил:

– Онтор, давай с бойцами к тому сараю! Осмотреть все внутри, доложить! Вы, трое, – это он уже назначал людей из своего отряда, – обойти кругом дома и стоять там до тех пор, пока я не скажу. Хватать всех, кто попытается скрыться.

– Поняли, сотник!

Слуга попытался что-то вякнуть, но его быстро заткнули, сунув кулак под ребро. Кумдраг сомлел, и его оттащили к сараю с ящерами. Там как раз была вкопана в землю широкая скамья, на которой он и отлеживался. Много ли пожилому человеку требуется физического воздействия?

– Кому понадобилось врываться в дом почтенного Багоня? – наконец, кто-то соизволил выглянуть на улицу, не выдержав дикого лая собаки. Это был худощавый молодой мужчина с аккуратной бородкой и пронзительными водянистыми глазами, настолько неприятными, что Сергей сразу почувствовал неприязнь. Не любил он людей с такими глазами. Почему – сам бы не объяснил внятно.

– Сын Багоня, зовут Эрлик, – тихо пояснил Ёрун Сергею. – Сейчас начнет стращать, но ты не обращай внимания.

Запрокинув голову, сотник заявил:

– Мы проверяем весь город. Ищем лазутчиков из клана Герпир, обвиняемых в покушении на дружинника вождя Авьяда. По некоторым сведениям, эти люди прячутся у вас!

– Ты болен головой, сотник! – нервно, очень нервно рассмеялся Эрлик, потирая подбородок. – Хочешь лишиться ее? Предъяви разрешение Совета и самого Отца клана, без которого ни одна собака не имеет права даже во двор заходить! А вы еще и слуге вред нанесли!

Сравнение с собакой сотник принял на свой счет и резко побагровел. Сергей чувствовал, как ему тяжело совладать с собой, но сотник справился с гневом, переборол в себе желание сказать что-то плохое.

– Разрешение Отца клана дано с самого утра. Проверяются все подозрительные места независимо от статуса хозяев. Мы будем аккуратны при осмотре двора, господин Эрлик. Мы ни в коей мере не хотели испортить отдых уважаемого Советника, и если ничего не найдем – принесем свои извинения.

– Извинений мало, да они нам и не нужны! – заносчиво заявил сынок местного чиновника.

Теперь и Сергею хотелось приложить кулак к его морде.

— Так мы можем обойти двор? – вежливо спросил Ёрун.

– Обходите! – фыркнул Эрлик. – Только вряд ли вы чего найдете, кроме неприятностей!

— А в дом можно войти? — продолжал настаивать сотник.

– Нет! — отрезал Эрлик. – Об этом не будет и речи!

В это время к Ёруну подбежал один из бойцов, который осматривал маленький сарай, что-то прошептал на ухо сотнику и тот расплылся в улыбке.

– Пошли, Серш, посмотрим, что там ребята откопали.

Ребята откопали труп. Крупный мужчина с перевязанным коленом и с перерезанным горлом лежал в груде сена, откуда его извлекли Онтор с бойцами. Убит он был давно, возможно еще вчера вечером, так как успел основательно закоченеть. Сергей, конечно же, узнал его, о чем и сказал сотнику. Ёрун присел на корточки перед трупом и тщательно его осмотрел.

— Обыскали? — спросил он Онтора. — Что-нибудь было интересное?

— Карманы пустые, — ответил десятник. -- Денег нет, оружия нет. Даже пояс сняли, крысы.

– Что думаешь, Серш? – Ёрун легко поднялся и с сомнением посмотрел на чужака. – Кто твоего знакомого прирезал?

– Его напарник, – сразу же ответил Низовцев, нисколько не сомневаясь в правильности своих выводов. – Убил, потому что раненый мешал ему быстро исчезнуть из города.

– Тогда вопрос: Эрлик – болван? Почему он так самоуверен? Он не знает, что в его доме труп бандита?

– Полагаю, Эрлик уверен, что Герпир уже нет в сарае, что они ночью ушли. Вот и ведет себя нагло, – пожал плечами Сергей. – А так, конечно, еще большего дурака не встречал.

Ёрун с бойцами тихо засмеялись, после чего вышли на улицу.

Сын Багоня все так же продолжал стоять на страже дома, накинув на свои плечи длиннополую шубу. Солнце уже вовсю трудилось на небосклоне, стапливая снег с крыш, но Эрлику было не до красот наступающей весны. Волнение, которое он умело прятал под маской ленивого созерцания действий дружинников, легко читалось на его лице.

– Господин Эрлик, не могли бы вы пройти в сарай? – любезно спросил Ёрун. – Это не займет много времени.

«А ведь побледнел, щучий сын! – обрадовался Сергей. – Знал, гаденыш, кто в сарае обитал»!

Не желая терять остатки самообладания и свою родовую гордость, которая заставляла его всегда держать голову прямо, Эрлик медленно сошел с лестницы на деревянный помост и подошел к дружинникам. Ёрун, по лицу которого мужчина силился что-нибудь понять, но так и не осилил данную шараду, протянул руку в сторону сарая.

– Прошу сюда, господин Эрлик. Не стесняйтесь, это же ваше имущество.

Чувствуя неладное, мужчина сделал несколько шагов вовнутрь и замер на месте. Глаза его после яркого солнечного дня привыкли к полутьме сарая, и увиденное ему очень не понравилось.

– Кто это? – спросил его сотник, стоя за спиной. – Ты знаешь этого человека?

– В первый раз вижу, – голос у Эрлика сорвался. Он кашлянул и уже увереннее добавил: – Не знаю. Думаю, что бродяга пробрался тайком на наш двор и решил переночевать в сарае.

– У вас во дворе очень злой пес, и мимо него просто так не пройти, – заметил Сергей, не утерпев приложить свои усилия в дознании. Ёрун сразу же отреагировал, толкнув его локтем в бок. Намек был понят. Здесь, помимо Низовцева, были люди, наделенные большими полномочиями, и сотник – из их числа.

– Этот бродяга убит, – ухмыльнулся сотник, которому не терпелось арестовать всю семейку, что скрывать, нелюбимую в среде дружинников Авьяда. Было за что. – Убит в вашем доме. Я беру под стражу господина Багоня, вас и всех, кто проживает в этом доме. Вы обвиняетесь в пособничестве и тайном сокрытии лазутчиков Герпир. Пока идет следствие, вас не тронут. Я лично отвечаю за безопасность семьи советника. Собирайтесь.

– Ты пожалеешь, сотник! – взвизгнул Эрлик, пытаясь вырваться из жесткого захвата дружинников. – Никто не имеет права обвинять в предательстве верного слугу Отца клана! Эй, больно! Отпусти руку, болван!

Ёрун уже не слушал его стенания и давал короткие распоряжения своим людям. В дом побежали несколько бойцов, откуда вывели через несколько минут ревущих от страха жену Эрлика с тремя детьми. Жена Багоня шла спокойно, но в глазах ее полыхал огонь, который мог испепелить тех, кто кощунственно отнесся к семье Смотрителя кланов. Пожилая женщина, поравнявшись с Ёруном, на мгновение остановилась и процедила сквозь зубы:

– Глупая ошибка, сотник, будет стоить тебе жизни. Если Авьяд признает Багоня невиновным – за все ответишь ты.

Ёрун побледнел, и, сжав зубы, только кивнул своим парням. Те без особых церемоний, но и без ненужной в данном моменте жесткости, придали ускорение домочадцам Смотрителя.

– Слугу не забудьте, – добавил он, – хватит ему на лавочке кости греть. Все, заканчиваем и возвращаемся!

Сергей пристроился рядом с притихшим сотником, обдумывающим, наверное, слова хозяйки дома, и спросил:

– А где сам Багонь?

– Его-то не трудно перехватить, – сжав рукоять меча, сказал сотник, – он целыми днями в Гостевом доме сидит, с другими Советниками что-то постоянно обсуждает. Просто не хочу поднимать лишний шум. В Ирае много людей, подверженных влиянию этого человека. Устроят беспорядки – Авьяд меня точно на корм корнуто отдаст. Да он сам прибежит на подворье, узнав, что его семейство у вождя в гостях!

Сопровождение семьи Багоня в окружении дружинников в резиденцию Авьяда произвело тот эффект, на который сотник и рассчитывал. По городу поползли слухи, а кто-то и открыто выражал желание наказать ретивых служак. Только успели разместить домочадцев в пустующем пристрое, который примыкал к штаб-квартире вождя клана, как на подворье нарисовался сам Багонь.

Сергей в это время находился на улице, и видел, что в открытые ворота влетел взмыленный саурус, на котором сидел дородный мужик в богатом одеянии. Остановив ящера, он неожиданно ловко для своего возраста – на вид ему было далеко за пятьдесят – спрыгнул на землю, ожесточенно дернул себя за кончик окладистой седеющей бороды и рявкнул:

– Во имя Тарха, где Авьяд?! Где моя семья?

Случай был неординарный, и никто из обычных дружинников не стал влезать под горячую руку кряжистого и еще имеющего достаточно сил Советника, дожидаясь, когда кто-нибудь из начальства возьмет на себя смелость арестовать этого человека.

В это время стража быстро закрыла ворота, а остальные дружинники окружили пыхтящего злостью Багоня. Авьяд в сопровождении жреца Орена и сотника Ёруна вышли на улицу, словно ожидали момента появления дорого гостя. Вождь с какой-то потаенной жадностью вглядывался в лицо Багоня. Да так долго, что Советник дрогнул, но, сохраняя внешнее спокойствие, спросил, понизив голос на такт ниже:

– Освободи мою семью, Отец, Тархом и Тарой умоляю. Здесь какая-то ошибка!

– Ошибкой было несколько последних лет ждать от тебя покаяния за погибший отряд Хросскела, когда именно с твоего клятвенного заверения, что никто из Герпир пальцем не тронет посланников в южную империю, степняки вырезали посольство.

Дружинники глухо заворчали. Они, видимо, знали о перипетиях давнего случая, и Сергею стало понятно желание стражников арестовать семейку Багоня. Советник оказался каким-то образом замешан в грязную историю, о которой не преминул напомнить Авьяд. Надо как можно скорее выяснить, в чем же было дело.

– Пройдем в мой дом, уважаемый Багонь, – вождь сделал широкий жест, приглашая гостя пройти в свою резиденцию. – Не стоит на виду моих людей выяснять причину, по которой ты сюда примчался. О твоем корнуто побеспокоятся. Идем же! И ты, Серш, иди с нами.

Низовцев удивился. Он-то каким боком понадобился вождю?

В уже знакомом Сергею зале было невыносимо душно. Горел камин, распространяя умиротворенное тепло. Багонь расстегнул полушубок, но скидывать его не стал, словно надеялся на скорое окончание дела. Авьяд сел на свой трон, жрец с кряхтением примостился на лавке возле камина (вот уж кому жар не мешал), а сотник с Сергеем остались стоять позади Советника. Больше никого в зале не было. Даже слуги куда-то испарились.

– Видишь, я не желаю растаскивать грязь по всему двору, – раскинул руки Авьяд, – и пока не хочу отправлять тебя на дознание, Багонь. А надо было.

– За что? – прохрипел мужчина, сжимая короткую плетку в руках. – Как понимать твои слова? И при чем моя семья? Детки, бабы? Они здесь каким боком?

– Не буду кругами ходить, Багонь. Ты обвиняешься в сокрытии лазутчиков клана Герпир, которые покушались на жизнь моего дружинника. Все следы вели в твой дом. Сотник Ёрун с моего разрешения провел обыск и обнаружил труп одного из Герпир. Убитый лежал в сарае, который принадлежит тебе, Багонь. Отрицать этого не будешь?

– Ничего про убитого не знаю, – скрипнул зубами мужчина. – Здесь какая-то ошибка.

– Какая ошибка, Багонь? – засмеялся удивленно Авьяд. – Ты дал пристанище бандитам, а они вздумали грязным делом заниматься у меня под боком.

– Я не знал, что они наемники, – выпустил пар Советник, поняв, что отрицать очевидное похоже на глупость подростка, попавшегося на горячем. – Они пришли ко мне с просьбой от вождя Ханди. Ведь никто не запрещает путешествовать людям по чужим землям. Нашим кланам делить нечего. Мы не в состоянии войны.

– Ну, да, если не считать постоянных набегов за рабами или попыток убить моего человека у меня под носом, – хмыкнул Авьяд. – Кто были эти люди? Сколько человек?

– Четверо. Трое мужчин и девушка, – переступил с ноги на ногу Багонь. – Попросили погостить несколько дней, хорошо заплатили. Их вождя я хорошо знаю. Какой мне прок отказывать людям? Согласился, поселил в сарае. Что они делали, куда ходили – это уже не моя забота. Скажу, что непотребством не занимались. Да, а девушка жила в доме. Незачем ей с мужиками в одном сарае торчать.

– Они тебе платили?

– Конечно, – пожал плечами мужчина, – у меня же не приют для убогих. Боги не запрещают брать серебро за услуги.

– Был среди них человек по имени Хаблад? – продолжал допытываться вождь.

– Не знаю, они при мне имен не называли.

«Так дело не пойдет, – подумал Сергей. – Мужик сразу сообразил, что легче сознаться в меньшем зле, чем потом отвечать за тяжкие злодеяния. Навряд ли мы схватим его за жабры».

– Ерох! – крикнул Авьяд, и когда входная дверь приотворилась, впуская стражника в полном боевом доспехе и копьем в руке, приказал: – Веди девку, да поживее!

Пленница долго смотрела на Багоня и криво улыбалась. Кажется, ей стало понятно, к чему идет дело. Авьяд не торопился с расспросами, внимательно наблюдая за их переглядываниями.

– Тебе знакома эта девица? – спросил он Советника.

– Конечно, она племянница Ханди, – кивнул Багонь, – она сама так сказала. Я, конечно, знал, что в клане Герпир есть такая девушка, но ни разу в лицо не видел. Но почему я должен не верить ее словам?

– А кто говорит обратное? – усмехнулся Авьяд. – Значит, я тебе обрисую ситуацию, в которую ты попал, уважаемый Советник. – Ты по своей глупости или по злому умыслу приютил у себя шпионов вождя Ханди, которые решили устроить кровную месть в моем доме. Ради этого они не побоялись заявиться в Ирай тайком, и только Тарх его знает, как мой тирадор сумел отбиться от убийц. Но ведь сумел, а, Багонь? Привычка совать свои руки в чужое добро всегда отличало степной народ от остальных кланов. Это никому не понравится, даже мне, такому терпеливому и доброму.

Князь перевел дух и продолжил:

– Ты, Багонь, выступаешь в роли пособника, и обвинение очень серьезное. Даже если тебе было невдомек о планах шпионов – все равно ответишь перед кланом. Если ты узнал, что сюда прибыла родственница вождя Ханди, ты бы сразу сообразил, для чего она здесь. Оска – единственная девушка среди многочисленных племянников мужского пола у Ханди, о ее пристрастиях и интересах не говорил только ленивый. Оска – убийца и лазутчица. Больше мне ничего не нужно доказывать. Налицо сговор.

Наконец, Авьяд обратил внимание на Сергея и сделал знак, чтобы пришелец подошел к нему.

– Слово этого человека – подтверждение злого умысла Оски и ее людей, – сказал Авьяд. – Серш, ты подтверждаешь, что именно эта девица напала на тебя с ножом?

– Подтверждаю, – ответил Низовцев. – Эта девица пыталась ударить меня ножом, когда я отбивался от ее помощников.

– Есть ли свидетели, которые подтвердят, что степняки имели сговор с Советником Багонем?

– Да, вождь. Есть человек, который видел, как раненый степняк скрылся в доме вот этого человека.

При этих словах Багонь криво улыбнулся.

– Ну, про остальное все известно, – развел руками Авьяд, – труп в сарае опознан. Твое признание, уважаемый Багонь, тоже не дает тебе права требовать милость. Казнить тебя – так слишком слабо обвинение. Ну, помогал по недомыслию, так? Люди же не поймут.

Багонь машинально кивнул, еще не понимая, к чему клонит вождь. Авьяд продолжал:

– Ты запятнал честь Советника, честь клана, который давал тебе защиту. Ты действовал неумно, дав приют степнякам, которые решили напакостить за моей спиной. Серш – не воин клана, но он и не раб. Убив его, меня бы оскорбили, но не настроили кровников против Герпир. А моя обида – ничто против чести клана. Умно, но слишком обыденно. Поэтому моя обида, Багонь, ложится на тебя. Повелеваю тебе в три дня покинуть земли клана Великого Люта. Вместе с семьей. И я не буду отбирать ничего из твоих богатств. Куда ты пойдешь – мне не интересно. Преследовать вас никто не будет. Ты все понял?

– Прекрасно понял, вождь, – осипшим голосом ответил Багонь, враз потерявший стать. Он даже стал меньше ростом, как показалось Сергею, и его борода даже потускнела. А может, это была лишь игра света и тени.

– Иди, я не держу тебя, – сказал Авьяд жестко, без малейшей дрожи в голосе, без какой-либо нотки участия. – Забирай свою семью и с завтрашнего утра собирайся в дорогу. Ты умный человек, и любой клан примет тебя с радостью.

– Но я же предатель, – сухой смешок раздался в тишине зала.

– Нет, ты будешь говорить, что лично обидел вождя Авьяда. Правду будут знать только мои воины, которые и так на тебя злы. Не забывай об этом. Иди.

Оска задумчивым взглядом проводила Багоня, потом осторожно пошевелилась и нарушила молчание:

– А что со мной будешь делать? Решил уже?

– Ты торопишься куда-нибудь? – вздернул брови вождь. – Мне показалось, что ты довольна своим положением. Тебя обижают? Морят голодом?

– Нет, все хорошо, – призналась Оска.

– Может, тебе нужен мужчина? – полюбопытствовал Авьяд. – Не стесняйся, скажи. Я же понимаю….

Девушка фыркнула, густо покраснев. Сергей даже удивился такой реакции. Ему-то казалось, что наемница вообще оторва еще та, любительница подлых ударов со спины. А тут заробела, скромница!

– Ты – девственница? Ага, понял! Ну, что ж, не буду настаивать.

Низовцев вдруг понял, что Авьяд самым настоящим образом издевается над степнячкой, выводит ее из себя, только вот для какой надобности?

– Серш, она хотела тебя убить, – вдруг обратился к нему Авьяд. – Ты сумел остаться в живых и даже взял Оску в плен. Не хочешь ли воспользоваться правом первого трофея? Девка хороша, не спорю. Но моя обида распространяется и на нее. Бери ее.

– А что мне с ней делать? – удивился Сергей, и, услышав, как весело фыркнул все время молчавший Ёрун, сам понял, что сморозил глупость. – Нет, самое главное для меня понятно…. А что дальше?

– Да хоть что, – развеселился вождь, откинувшись на спинку трона, – можешь пользовать ее с утра до ночи, можешь скормить своему будущему саурусу, можешь убить. Для Ханди она уже мертва.

– Лжешь! – вдруг вскрикнула Оска, разметав свои роскошные смоляные волосы. – Он узнает правду! И тогда ты пожалеешь о своих словах! Я – часть его крови!

– Девка ты, а не часть крови, – как-то буднично ответил Авьяд и снова взглянул на Низовцева. – Так будешь ее брать в качестве трофея?

– А можно подумать? – Сергей понял, что выглядит глупо, попав в непонятную для себя ситуацию. Язык можно выучить, но как понять глубинные течения, основанные на древних традициях, на мельчайших нюансах, позволяющих с необыкновенной точностью понять, кто ты для окружающих, чем дышишь и о чем мыслишь. Что стояло за словами вождя? Действительно ли существуют такие традиции, позволяющие вот так просто взять человека в качестве раба, слуги или узаконенной проститутки? Реально, он оказался в тяжелом положении. Откажешься – как отреагирует Авьяд?

– О чем думать? Бери! – тут еще и сотник решил подзуживать.

Сергей посмотрел на Оску. Девушка была в отчаянии, но тщательно скрывала это. Она даже с некоторым вызовом встретила взгляд Низовцева. Глаза ее горели с каким-то желтовато-зеленым переливом, а зрачки сузились в маленькие точки. Странно, в полутемном помещении они должны расширяться, о чем-то не о том подумал Сергей.

– Руси, ты уже решил? – Авьяд резко встал с трона. – Говори свое слово – у меня нет времени смотреть на два камня в моем доме.

– Нет, вождь, я не могу так сразу, – честно ответил Сергей, – обычаи моего народа не позволяют обижать девиц, пусть они даже ножом угрожают. Свое Оска от меня получила. До сих пор синяк на лице видно. Но ведь по вашему закону она принадлежит мне?

Авьяд кивнул.

– Пусть пока ждет моего решения.

– Хорошо, Серш, – вождь подошел к камину и протянул руки к огню. – Только запомни: право миловать дано мне, и отпустить на волю могу только я. Если же у тебя самого возникнут такие мысли, сразу убей Оску. Серьезно, иначе я сам убью тебя за непослушание.

Получив разрешение покинуть резиденцию Авьяда, Сергей в глубокой задумчивости вышел на крыльцо следом за Оской. Остановился, глубоко вдохнул морозный воздух, и не сразу сообразил, что девушка что-то говорит. Сначала он ничего не понял, глядя на ее шевелящиеся губы, только потом в уши прорвался ее голос:

– …конечно, за эти слова! Только я сразу предупреждаю: если дотронешься до меня – зубами глотку перегрызу, и себе вены вскрою!

– Дура, что ли? – устало удивился Сергей. – Нужна ты мне, как козе баян. Аслак! Дружище! Будь добр, отведи девку в ее хоромы. Вот спасибо! Уважил. А что за шум возле казармы?

Аслак, приняв девушку в не очень дружеские объятия, ответил, что вернулась группа Илона. Не успел Сергей обрадоваться, как товарищ огорошил его новой вестью. Вернулись только двое: сам кабез и Роно. «Куатра» попала в засаду на фронтире с кланом Лесного Нарви пару недель назад, и Афир с Сакалом, раненые, угодили в лапы лесовиков. Несколько попыток Илона освободить товарищей не увенчались успехом. Парней увели в такие дебри, что дальнейшая их судьба представлялась совсем мрачной.

Как сказал Аслак, Нарви были большими любителями приносить своим лесным дремучим богам человеческие жертвы. Но самое страшное могло ожидать их, если кто-то из лесных магов задумает превратить бойцов в неумирающих «нахцеров»: попросту мертвецов-воинов, коим не страшно никакое оружие. Второй раз они умереть-то уже не смогут.

 

Интерлюдия :

Входя в новую семью, постарайся стать своим.

Палец Саргала жестко уткнулся в грудь Двина. Потом палец исчез, и появился кулак. Двин с грустью созерцал убойный аргумент и понятливо молчал. Понимая, что может навредить помощнику, заводчик ящеров все же передумал.

— Ты, косорукое существо, – грозно пробурчал он, – не доглядел за животными, вот теперь будешь караулить на подсадке этого парня. Кто знает, какой норов приобрел молодой корнуто? Кровь испорчена, ага. Арканы приготовил, петли?

– Не переживай, хозяин, – Двин оставался спокоен, и его, казалось, совершенно не трогал маячивший перед носом кулак Саргала, и чем может закончиться объездка для новичка.

Низовцев пока предпочитал стоять в сторонке, а точнее, сидеть на теплом крылечке избушки Саргала и внимательно разглядывать приготовления к первой объездке. Заводчик подошел к этому делу ответственно. Помимо Двина он привлек еще одного помощника, совсем молодого парня, у которого только-только усы стали пробиваться. Но управлялся юноша со своим делом ответственно и с приобретенной долей опыта. Первым делом он проверил загон, обойдя его по периметру, дергая жерди. Искал слабые места, которые мог использовать дикий саурус, догадался Сергей. Правильно, если долбанет своей тушей гнилую жердину — враз окажется на территории других ящеров. Или еще хуже — на свободе.

Затем парень взял у Двина два аркана, похожих на толстых волосатых гусениц, и повесил на близлежащий столб. Сама выгородка примыкала к сараю, где уже хрипел приглянувшийся Сергею корнуто. Зверь каким-то чутьем понимал, что приходит событие, которое навсегда изменит его существование. Сквозь неширокие щели Сергей видел морду сауруса, его ноздри, постоянно втягивающие теплый весенний воздух, смешанный с таким родным запахом помета и прелой соломы.

Саргал не спешил; он словно наслаждался каждой минутой предстоящего действия, расхаживая в растоптанных сапогах по мокрой жиже, оставшейся от растаявшего снега. Наконец, заводчик остановился возле Двина, что-то спросил его, кивнул и повернул обратно к крыльцу.

– Значит, слушай меня внимательно, сынок, — сказал старик, поглаживая лысину ладонью, – чтобы потом не было обидно за переломанные кости. Корнуто – это дикая и несносная тварь, которая норовит сбросить с себя человека, если он вздумает залезть к ней на спину. Это не дикие степные кони, которых я тоже когда-то объезжал. Если корнуто сбросил тебя на землю — считай, затопчет. Для этого мои помощники будут держать его на арканах, пока ты обихаживаешь мерзкую тварь. Твое главное дело: продержаться в седле как можно дольше, подчиняя корнуто. Как? Можешь говорить ласковые слова, сжимать его бока каблуками сапог, бить по ушам, кусать за шею. Главное, сразу выбери способ общения со своим корнуто. Он должен привыкнуть именно к нему с самого начала.

Заводчик перестал гладить гладкую, как шар, голову, и продолжил наставлять Сергея, даже не глядя на него:

— Когда корнуто начинает бег, он вытягивает шею вдоль земли, и удержаться в таком положении всаднику легче всего. Но иногда он может вздернуть голову в свободном и расслабленном беге. Тогда всадник оказывается в очень непростом положении. Тебе нужно научиться всем видам посадки. Видел седло с высокой задней лукой? Сделано специально для новичков, чтобы не упасть спиной на землю. Ничего не бойся. Сначала страшно — а потом привыкнешь. После двух-трех объездок корнуто, обычно, начинает вести себя как приличное животное. Все причиндалы….

Тут Саргал бросил взгляд на заулыбавшегося Сергея и сам усмехнулся:

— Все причиндалы схожи с лошадиными. Я же знаю, что в твоем мире нет корнуто, но вся упряжь, предназначенная для лошадей, может использоваться и для двуногих тварей с незначительными переделками. Сообразишь, надеюсь. Поводом часто не дергай, корнуто — зверь сообразительный. Используй свою систему -- правильно я сказал? – управления. Ну, что? Начнем? Не-не, куртку не снимай, смягчит возможное падение.

Низовцев сделал глубокий вдох и выдох, и на предательски задрожавших ногах пошел к загону. Двин, получив сигнал от помощников, понятливо кивнул и пошел с ними к сараю. Там они провели какие-то быстрые манипуляции с ограждением, которое трансформировалось в узкий закрытый коридор, наподобие того, который используется при скачках на лошадях или быках. Животное просто стоит, сжатое со всех сторон жердями, пока на него накидывают седло и прочие атрибуты.

Затем Двин взял в руки арканы, а молодой парень с натугой выдернул толстый брус из металлических скоб. Дверь медленно отворилась, и на пороге показался молодой корнуто. Он с подозрением огляделся по сторонам, повел мордой вверх-вниз, принюхиваясь, и фыркнул. Осторожно шагнув вперед, ящер снова помотал шеей, сразу сообразил, что в коридоре ему не развернуться. Хотел сделать большой скачок, но тут объездчики быстро накинули на него арканы, и каждый со своей стороны натянул веревку, крепко привязав к столбам. Парень, имени которого Сергей до сих пор не знал, сноровисто залез на забор, принял седло и с некоторой натугой накинул его на спину ящеру. Саурус взревел, но не грозно, а с нотками удивления и беспокойства. Он еще не понимал, что с ним делают. Вольный простор вольера для молодняка, пусть и ограниченный забором, был для него сейчас внезапно закрыт.

Пользуясь замешательством корнуто, Двин змеей проскользнул между жердями и в опасной близости от мощных лап рептилии умудрился на высокой скорости затянуть седельные ремни на ее брюхе. И так же быстро выскочил на другую сторону и скрылся за спасительным забором.

– Давай, Серш, теперь дело за тобой, – без тени насмешки произнес Саргал, с некоторым напряжением всматриваясь в фыркающего ящера. – Кажется, наш мальчик начинает сердиться. Поспеши.

У Сергея внезапно вспотели ладони. Он нерешительно приблизился к загородке и остановился, совершенно не зная, что делать. Досадливо поморщился, вспомнив, что так и не выспросил у своих товарищей по казарме о мелких деталях при объездке корнуто. Ну, можно же было по крупинке собрать ценную информацию. Если бы Низовцев был продуктом этого мира, ему бы не пришлось тупо глазеть на грязно-белые разводы на шкуре ящера; и он бы знал, с какого бока подойти, какими движениями пренебречь, а какие использовать, влезая на зверя. А так, что его ждет? Молодой саурус просто сбросит его со своей холки и с удовольствием затопчет. Вон, как зыркает глазами в его сторону.

– Лезь на забор и прыгай в седло, – подсказал ему Двин, видя, что пришелец в замешательстве. – Только сразу постарайся просунуть ноги в стремена. Мы будем держать корнуто на растяжке, и он не дернется. После того, как будешь готов, крикни. Ты все понял, Серш?

– Да-да, – сглотнул слюну Сергей, влезая на жерди.

Когда он влезал на Рарри, тот находился в «низком» положении, то есть шея его пригибалась к земле, и утвердиться в седле за Афиром не составляло большого труда. Здесь же предстояло прыгнуть на животного, которое словно лом проглотило, и не думало пригибать шею. Наклон составлял примерно сорока градусов, сразу прикинул Низовцев, поэтому нужно было прыгать так, чтобы своим задом не съехать вниз. Конечно, задняя лука существенно облегчала задачу, но опростоволоситься Сергей никак не хотел, пусть зрителей было не так много. А ведь еще хотели приехать Ёрун и Илон, как будущий кабез Сергея. Низовцеву с трудом удалось отговорить их. Какими бы странными не были отговорки, но командный состав клана согласился с его доводами, и остался ждать нового всадника в резиденции вождя. Хотя, как подозревал Сергей, они все прекрасно поняли и тактично не стали навязывать свое присутствие. А ведь могли.

– Господи Иисусе, – прошептал Сергей и, решив больше не тянуть время, прыгнул вперед. Седло оказалось жестким, но, он умудрился не отбить себе мужское хозяйство, а сразу вцепился в поводья, одновременно с этим лихорадочно ища носками новых сапог стремена. Ящер попытался резким рывком расплющить наглого наездника о жерди, но жесткие волосяные арканы сжали ему шею и стали тянуться в разные стороны. Молодой саурус ошеломленно замер от непочтительного к себе отношения, забыв о том, что кто-то наверху начинает копошиться и тянуть поводья, отчего его морда задралась еще выше. Низкое горловое рычание вырвалось у него из пасти.

– Готово! – заорал Сергей, как только почувствовал, что укрепился в седле надежно.

Узкая перегородка перед ящером неожиданно распахнулась, и Низовцев успел заметить метнувшегося в сторону Саргала. Именно он помог своим помощникам открыть ворота. Натяжение арканов тут же ослабло, саурус рванул в большой вольер. Небо словно вздыбилось перед Сергеем, и он от неожиданности чуть не ослабил поводья. Спина его больно припечаталась к задней луке, отчего по позвоночнику пробежали электрические разряды. «Надо потом обшить луку шкурой, – отстраненно подумал Сергей, – а то без спины останусь».

Ящер тем временем принял, наконец-то, подобающую стойку, вытянув шею и бросившись вдоль забора. Он не делал каких-то мудреных движений, стараясь сбросить наездника со спины. Корнуто просто летел по загону, потом резко сближался с забором и бился боком об него. Тварь соображала, что всаднику все равно достанется. Правая нога-то уже чувствительно болела! Пару раз шваркнулся пренеприятно! Хорошо, что кабез Илон посоветовал ему надеть кожаные штаны, которые сейчас спасали от серьезных ран.

– Отводи на середину! – послышался рев Саргала, схожий с шумом двигателей заходящего на посадку самолета. – Сломает же ногу! Тяни повод, бей его! Грызи шею!

Ага, укусишь его, пожалуй! Такую холку может прокусить только такая же тварь.

Лихорадочно заработала мысль, пока саурус шел на третий круг. Каким знаком его привязать к определенной команде? Что вообще с ним делать? Пока Сергей думал, неошкуренные жерди приближались, грозя окончательно раздавить правую ногу. Непонятно почему, по наитию или по какому другому чувству, Сергей чуть ли не упал грудью на шею животного, вытянул руку и растопыренными пальцами ткнул в правое веко твари. Корнуто чуть ли не по-человечески взвизгнул и шарахнулся на середину загона и стал поднимать шею. Вот тут он стал похож на доисторического велоцераптора – Сергей, наконец-то, понял, кого напоминают ему саурусы.

Молодой ящер начал прыгать боком, крутиться на месте, наматывая концы болтающихся арканов себе на лапы и мочалить их страшными когтями. Освободившаяся от снега земля комьями взлетала вверх; кое-что прилетало и в лицо Сергею. Он чувствовал, что саурус начинает соображать, что всадник прочно утвердился на его хребте. Нет, зверь не устал, по его перекатывающимся под кожей мускулам можно было понять, что в нем хватает энергии на долгую борьбу. То ли в шутку, то ли всерьез, Низовцев решил вцепиться в намечающиеся рожки на своем корнуто, и когда это удалось, он понял, что нашел хороший способ регулировать направление движения зверя. Ящер всхрапнул, когда ненавистный ему наездник ухватился за отростки и начал по очереди сдавливать их.

Удивлению Сергея не было предела, когда корнуто начал реагировать, поворачивая в нужную сторону. Давление на правый рог – саурус метнулся вправо, пробежал небольшой круг и повернул в другую сторону, чутко откликнувшись на сигнал наездника. Низовцев также отметил, что бег рептилии начал преображаться из хаотичного в целенаправленный. И тогда он уже увереннее стал направлять движение с помощью ног, одновременно дублируя нажатием на рожки. Вначале было трудно, так как приходилось постоянно тянуться вдоль шеи, рискуя слететь на землю. Пришла мысль, что надо будет слегка подтянуть седло, но для этого придется переделать конструкцию. А может, и не понадобится переделка. Молодой саурус соображал на ходу. Уже чувствовал ноги всадника.

Все, достаточно. Низовцев натянул поводья и с трудом остановил ящера, что по само по себе было удивительно. Рептилия еще не была приучена как следует, и могла носиться по загону, пока не выдохлась бы окончательно. Но это произошло. Сергей облегченно выдохнул и спрыгнул на землю. Зверюга стояла спокойно, мерно покачивая шеей. Он осторожно подошел к саурусу и положил ладонь на взмыленную шершавую кожу чуть ниже глаза. Ящер моргнул, но не дернулся. Тогда Сергей достал из кармана куртки небольшую пластину вяленого мяса и протянул зверю. По спине пробежал холодок. Сейчас цапнет всей пастью и отхватит руку. Зубы-то у него что шилья.

Нет, не зря Сергей приглядел эту зверюшку. Интеллект у молодого ящера выше среднего, если сразу не стал кусать кормящую руку. Он аккуратно вытащил из зажатых пальцев мясо и в два жевка проглотил вкусняшку. Мотнул башкой, моргнул пару раз, и осторожно потянулся ноздрями к волосам Сергея. Стал обнюхивать. Мысленно перекрестившись, Сергей обхватил морду ящера двумя руками и пристально посмотрел в его глаза. Методами гипноза он, конечно, не владел, да и не верил, что животному можно что-то внушить посредством ментальных приказов. Саурус и без всяких иномирских штучек понял, что перед ним хозяин. Инициация состоялась. Ящер послушно пошел следом за человеком в сторону сарая, откуда он начал свой путь.

Саргал вытирал лысину, глядя на эту картину. Заводчика трудно было чем-то удивить. Да он и сейчас был спокоен. Даже доволен. Удалось пристроить выбракованного корнуто, даже остаться в прибыли. Зверь хорош, даже очень. Бег мощный, уверенный. Сама тварь не вихляет по дороге. Если правильно выучить – будет слушаться команд идеально. Удивлял сам чужак, который непостижимым образом в кратчайший срок нашел решение для передачи команд саурусу. Надо же – рогами корнуто вертеть начал, указывая направление движения! И самое удивительное: тварь приняла угощение сразу же после первой объездки!

– Отведи корнуто в сарай, Двин все сам доделает, – сказал обычным голосом Саргал проходившему мимо Сергею, – потом зайди ко мне. Надо поговорить.

Надо так надо. Заодно и оплатит покупку зверя. Долго Сергей хранил положенную сумму, порой отказывая себе в самом необходимом. Но, признаваясь самому себе, он бы и третьей части тех денег не накопил, если бы не помощь сотника, Илона и накоплений Афира, которые кабез передал Сергею после возвращения из рейда. Илон считал, что виноват перед толмачом и не верил в его спасение. Низовцев не стал уверять кабеза в обратном, понимая тщетность своих усилий. Командир уполовиненной четверки сказал, что Афир просил в случае своей гибели отдать немного денег ему, Сершу, а остальное передать родичам. Вот так банк Низовцева подрос настолько, что благодаря солидному счету удалось приодеться, закупить боевые амулеты-патроны с новой и эффективной начинкой. Маг постарался на славу. «Кобрары» получились отличные. И выкупить сауруса денег было достаточно, тем более, цена была обговорена заранее.

Саргал тем временем достал из шкафа кружки и кувшин со своим морсом из морошки. Налил себе и Сергею, залпом выпил. Потом погладил свою лысину и совершенно по-стариковски сел на жалобно скрипнувшую лавку. Только теперь Низовцев заметил, что старик очень тщательно скрывающий свои болячки, в полутьме избы не выглядит молодцевато, как старался выглядеть на улице. Это был человек, долго поживший на свете, повидавший много чего, о чем Сергей даже и не догадывался.

– Давай, молодой, признавайся, понравился тебе саурус?

– Отличный корнуто, – без колебания ответил Сергей, припав к кружке. Как раз сейчас ему не хватало холодненького. – Хорошо бегает, плавно. У меня даже зад не отбит.

– Хм, это, пожалуй, достоинство седла, а не твари. Не обманул Дукор, надежную вещь сделал. А ведь я заказывал седло именно под этого корнуто, – Саргал лукаво посмотрел на гостя. – Не прогадал, выходит?

– Нет, нисколько, – Сергей сел напротив старика, облокотившись на стол. – Корнуто я покупаю, как и было обговорено. Вот девять с половиной динеров.

– И все? – удивился заводчик. – А я решил: седло сразу возьмешь с упряжью. Не хочешь, что ли?

– Седло? – растерялся Низовцев. – Я думал, что оно для объездки, а приобретать придется самому у мастеров.

– Плохо слушаешь, – вздохнул старик. – Седло специально под эту тварь, сечешь? Ну, что так на меня смотришь? Привидение увидел?

– Батя, – Сергей отодвинул кружку от себя, – ты, случаем, не русский? Шифруешься под аборигена здорово.

– Ладно, тебе-то откроюсь. Пришлый я, как и ты, только мало кто знает об этом. Почти не осталось никого, кто знал меня как Мирона Залыгина, очутившегося здесь тридцать лет назад. Все хвосты обрублены, новая жизнь у меня.

Саргал с кряхтением вытянул ноги и внимательно осмотрел сапоги, на которых остались разводы грязи и растаявшего снега.

– В восемьдесят третьем году сюда угодил, неведомо как пройдя барьер между мирами. Плыл себе на лодке по Витиму, да так и въехал в гости к всадникам Роха. Точнее, к всадницам. Клан Озерной Чилики меня выловил, да так ловко, что я удивиться ничему не успел. Девки шустрые, догнали меня на своих ящерах-лизарах да на аркан взяли. Я больше тварей испугался, чем охотниц. Ни разу же таких чудовищ не видел, только в энциклопедиях. Но эти совсем непохожи на земных рептилий. Меньше по комплекции, сильные, выносливые. Вот поэтому здесь все на них и ездят. Прожил у Чилики пять лет в качестве раба, многому научился. Я же ведь, Сережа, хороший плотник, столяр был в той жизни. За лошадьми ухаживал, наездником неплохим считался. Пару раз пробовал бежать. Тоска ведь заедала по родным, да так с этой тоской и свыкся. Некуда отсюда бежать, сынок. Сразу говорю, чтобы лишние иллюзии отбросил. Осваивайся здесь. Слышал, ты снайпером подрядился работать в дружине Авьяда? Ну, неплохо. За хорошего стрелка двух корнуто дают, ха-ха! Нет, не шутка. Очень ценный товар – тирадоры. Вот, и шагай по этой тропе. Только оглядывайся чаще. Жизнь здесь простая, без выпендрежа, как у нас. За словом следи, друзей не предавай, поддерживай. Впрочем, о чем я тебе говорю? Это ведь обычные жизненные заповеди, соблюдая которые, доживешь до моих лет.

— Кто был хранителем с той стороны? – поинтересовался Сергей, наливая себе из кувшина морс. Не мог напиться. В горле стояла сушь.

– Хранитель? – Саргал призадумался. – Точно, за несколько часов до перехода я причаливал к одной избушке, совсем древней. Она стояла на стыке какого-то небольшого притока, название которого я уже и не помню, с Витимом. Я бы и не заметил ее, да ее обитатель очень уж призывно махал рукой. Причалил, поговорил. Только разговор странный был, все о каких-то Вратах, переходах, границах миров. Я, конечно, не юнец был уже, да и фантастикой не увлекался, больше предпочитая то, что можно руками потрогать, ощутить. Посмеялся, а старуха предупредила, что ждет меня путь длинный, предопределенный. Возврата не жди, говорит.

— Так это была старуха? — удивился Низовцев. – А имя ее помнишь?

— Нет, она же не представилась, – ухмыльнулся заводчик. – Поплыл я дальше, да и забыл о разговоре, но вот в какой-то момент и не понял, что произошло. Лодка шла по реке, а потом внезапно очутилась на каком-то озере. Резко так, я даже не понял сначала, думал, заснул, да и занесло течением в какую-то тихую заводь. Витим же не такой, своенравный очень. Пока я головой крутил, меня и повязали водные амазонки.

Саргал сделал передышку и тяжело вздохнул.

— Вся моя здешняя жизнь связана с этими тварями. Поначалу я осваивал хитрую науку заводчика корнуто как помощник у одного замечательного человека. Ну, после рабских лет нужно было как-то устраивать жизнь. Пришел на земли клана Люта, да так здесь и остался. Дружинником не особо горел стать. Зверушки как-то ближе. А разведение ящеров для меня показалось настоящей экзотикой. Захотелось попробовать — вот и доживаю теперь в роли зловредного и постоянно ворчащего старика. Двин — мой преемник, так уж сложилось. После моей смерти станет главным заводчиком. Ты с ним дружи, связи не теряй. Пригодится. Головастый мужик. Ладно, хватит болтать. Седло будешь покупать?

Впавший в задумчивость Сергей встрепенулся и согласно кивнул, даже не спросив цену. Старик хитро усмехнулся, глядя на своего земляка, выкладывающего монеты из кожаного кисета.

— Еще два динера за седло, парень. Осилишь?

— Два? -- Сергей сжал похудевший кошель и задумался. В любом случае обзаводиться инвентарем надо. Раз Саргал каким-то чутьем угадал с седлом – грех не воспользоваться. Он вытащил два полновесных динера и прибавил их к основной кучке. Внезапно его озарило:

– Саргал, ты ведь специально делал седло для меня! Так? Вроде подарка от земляка? Сам же русский! Знал, что я не откажусь?

– Догадлив больно, – проворчал заводчик, возвращаясь в роль грубоватого хозяина, которому до чертиков надоели просители и непонятливые покупатели. Небрежно смахнув одной рукой деньги в широкую ладонь другой, ссыпал их в свой кошель, висящий на шее. Сергей обратил внимание, что по самому краю он был вышит каким-то вычурным узором. Явно женская рука постаралась. Ничего спрашивать не стал. Не все тайны нужно знать.

– Домой не торопись, – предупредил Саргал. – Останешься здесь еще на два-три дня. Тренируйся в выездке, закрепляй взаимодействие с корнуто. Спать будешь в том же сарае вместе со своей тварью. Привыкайте друг к другу. Имя придумай для него, чтобы присутствовал звук «р».

– Почему? – заинтересовался Низовцев, уже давно обративший внимание, что клички ящеров поголовно содержат именно этот рычащий звук.

– Божественный Тарх наделил всех живых существ жизнью, вдохнув в них частичку своей души, – пояснил заводчик. – Первыми на земле появились эти двуногие, рогатые и шипастые твари как неудачный эксперимент главного небожителя. А человек – плоть от плоти Тарха и его жены Тары. Люди по-своему восприняли существование корнуто, почему-то не вымерших в процессе эволюции, а удачно приспособившихся к изменениям, шедшим не одну сотню тысяч лет. Они считали, что ящеры – подарок богов. А почему обязательно присутствие звука «р»? Так они же рычат, а значит, передают волю Тарха посредством таких вот звуковых модуляций.

Забавно было слышать такие слова Сергею, привыкшему к более простым объяснениям, не замусоренным различными техническими или научными терминами, ну, разве что Мёран иногда щеголял знаниями, недоступными простым обывателям. И никак не мог привыкнуть, что Саргал открылся ему совершенно с неожиданной стороны. Товарищ по несчастью, если можно было так сказать. Только заводчик уже давно считал себя частичкой этого мира, и лишь появление Сергея разбудило в нем уснувшие воспоминания.

– Ты даже не спросил о своей бывшей Родине, – напомнил Сергей, выходя на улицу.

На это Саргал лишь пожал плечами, но ответил:

– Посмотри на меня, сынок. Как думаешь, меня как-то волнуют проблемы потерянного мира, если я одной ногой уже в могиле? Вторая половина моей жизни прошла здесь, и весьма неплохая, скажу тебе. Что так поскучнел? Хотел меня чем-то обрадовать? Построили в Союзе коммунизм, или все осталось по-прежнему?

– Развалился Союз, а в России уверенно шагает дикий капитализм.

– Ну вот, – даже удовлетворенно усмехнулся Саргал, – а ты говоришь…. Развалился, значит…. Я, Сережа, только иногда тоскую по своим родным. Нет-нет, да и нахлынет. Раньше всю душу рвало, а сейчас лишь легкая грусть. Пустое это. Чем раньше займешься стоящим делом – тем быстрее дурь из головы вылетит. Советую.

Саргал замолчал, увидев приближающегося к ним Двина. Первый помощник заводчика степенно подошел и кивнул на невысказанный вопрос хозяина.

– Корнуто в сарае. Дал ему пожрать, сейчас отдыхает.

– Приготовь постель для гостя в клети, – приказал старик, – он поживет у нас несколько дней.

– Понял, – Двин смерил взглядом Сергея. – Пошли, что ли. Покажу, где спать будешь. Клеть надежная, зверь не прорвется, если захочет ночью перекусить свежим мясом.

Помощник-то оказался юмористом, причем с черным оттенком. Сергей посмеялся, дав понять, что шутку оценил, и они оба направились к сараю, откуда начиналась объездка. Молодой помощник уже раскидал загородки по сторонам, освободив ворота для доступа внутрь.

Ящер стоял в полутьме помещения, периодически вздыхая и переступая с лапы на лапу. Увидев людей, он оживился и потянулся к ним, но очередная перегородка не дала ему возможности для близкого знакомства. Двин ткнул пальцем в сторону дальнего угла, где Сергей увидел небольшой уголок, огороженный массивным деревянным щитом с небольшой дверцей.

– Там и будешь спать, – сказал помощник. – Сейчас уже потеплело, можешь закрываться теплым одеялом, не замерзнешь. Есть свечка, чтобы в темноте не блуждать. Только осторожнее с огнем. Нам-то все равно, мы десять дней сможем жареным питаться, угу! Себя пожалей….

Нет, реально Двину нужно в тупоголовом «камеди-батл» участвовать. Тонко чувствует ситуацию, сразу обыгрывает ее в своем воображении. Это он насчет ящера намекнул. Гора живого мяса в одночасье может превратиться в шашлык. Сергей иронично ответил, что придется Двину искать другой источник пропитания. Старший помощник рассмеялся, хлопнул по плечу новоиспеченного наездника и вышел на улицу.

Низовцев остался наедине со своим молодым корнуто. Медленно ступая по земляному полу, он приблизился к перегородке и стал смотреть на ящера. Зверь фыркнул, нагнул шею и осторожно приблизил морду к жердям. Сергей подумал, что для такого массивного тела не составит труда навалиться на преграду и просто сломать ее. Но саурус даже и не думал претворять в жизнь опасные думы человека. Он чего-то ждал. Усмехнувшись, Сергей достал из кармана кусок вяленого мяса и протянул деликатес. Удивительно, но ящер взял его аккуратно, даже не задев руку зубами. Для них обоих это был некий знак признания друг друга, и все же человек осторожничал, понимая, что рептилия, схожая с опасным охотником из юрского периода, может выкинуть какой-нибудь фортель. Цапнет за кисть руки и отжует с наслаждением.

– Пора тебе имя давать, мальчик, да? – негромко заговорил Низовцев, пристально глядя в вертикальные зрачки сауруса. – Думаю, то, что я придумал, тебе придется по вкусу. Чероки, да? Будешь у меня Чероки. Вот, все каноны соблюдены, в твоем имени есть рычащий звук. Тарху понравится.

Корнуто забавно фыркнул, словно оценил шутку наездника.

– У меня машина была с таким именем, – Низовцев подумал, что зверю надо привыкнуть к его голосу, манере разговора, жестам, – хорошая машина, сильная. Вот я и хочу, чтобы ты тоже был сильным, смелым и послушным. Будешь таким?

Корнуто легонько толкнул своей башкой перегородку, но и этого было достаточно, чтобы она задрожала от удара. То ли давал утвердительный ответ, то ли возмутился. Сергей предпочитал, чтобы зверь согласился с его словами. А если протянуть руку? Не, страшно. А надо. Закусив губу, понимая, что поступает глупо, Низовцев просунул левую руку между жердей и осторожно вытянул ее по направлению к морде Чероки. Зверь раздул ноздри, вдыхая запах человека, его нового властелина, хозяина жизни. Мотнул шеей по сторонам, тихонько рыкнул, потом отступил в сторону, сливаясь с тенью стены, и там замер.

– Ладно, – пробормотал Сергей, вытерев пот с лица. – Не хочешь общаться – твое дело. Завтра продолжим, да?

Только сейчас он обратил внимание, что солнечные лучи уже не проникают через маленькое оконце под самой крышей сарая, а через щелястую дверь сочится свет вечернего заката. Пока окончательно не стемнело, Сергей зашел в закуток и в полутьме обнаружил слева от двери топчан. Свечку искать не было смысла. Глаза сломаешь, если не голову. Нащупал одеяло, откинул его. Раздеваться не стал, разве что куртку и сапоги скинул. И завалился на соломенный мат, положил под голову куртку, закрылся одеялом и удовлетворенно хмыкнул. Не казарма, как-нибудь ночь перекантуется. Мысли вернулись к Саргалу. Старик – ценная находка для Сергея, и надо как можно больше выяснить про мир Роха у человека, прожившего здесь почти сорок лет. Он должен знать если не все, то многое. Каково мироустройство Роха? Кто здесь живет, какие народы, помимо наездников ящеров, населяют земли? Насколько далеко распространено влияние кланов? С кем воюют или дружат?

Частично и сам Низовцев уже мог сказать, что технологический уклад Роха довольно примитивен, но он обеспечивает жителей необходимым товаром. По отдельным фактам можно сказать, что помимо земель, населенных людьми и ящерами, существуют другие места, где производят хорошие ткани, печатают книги, делают бумагу, создают огнестрельное оружие. Но только один момент смущал Сергея. Магия. Странная какая-то магия, которая присутствует в таких дозах, что ее можно и не ощутить. Если бы «алкимист» Мёран не демонстрировал некоторые приемы из магических арсеналов, то он бы и знать не знал, что где-то прячутся чародеи, маги и колдуны, что мир насквозь пронизан магическими потоками, что можно создавать оружие, стреляющее сгустками волшебных зарядов, создавать защитные поля, выбирая из пространства энергию….

Поворочавшись на топчане, словно это могло выбросить из головы путаные мысли, Сергей поплотнее укутался одеялом и задремал, слыша тяжелое дыхание ящера и странное шуршание. Наверное, Чероки решил почесать бока о жерди. Улыбнувшись чему-то, Низовцев, наконец, уснул.

Саргал стоял возле своего дома с небрежно накинутой на широкие плечи курткой и следил за тем, как Сергей уже отработанными движениями закидывает на Чероки седло, укрепляет его ремешками, безбоязненно подныривая под пузо ящера. Старик с трудом сдерживал улыбку. Казалось бы, еще вчера этот несмышленыш, пусть и вошедший в зрелый возраст молодого мужчины, робко ходил кругами вокруг зверя, выспрашивая секреты и тонкости объездки, а сегодня преобразился. В его движениях уже наметилась уверенность, руки не дрожат, когда одевает сбрую на своего корнуто. Сергей тем временем приторочил к седлу «рифл» с помощью петель, свисающих с седла. В этом ему помогал Двин, дав несколько ценных советов, как транспортировать оружие, чтобы оно не болталось под ногами, но, в то же время, при необходимости, можно было его изготовить для стрельбы. Первоначальный вариант, когда «рифл» болтается сбоку, прижимаемый ногой, Двин отверг сразу, справедливо указав, что при таком креплении можно забыть о преимуществах боя. Любой всадник, отлично владеющий оружием, просто не даст ему даже изготовиться к стрельбе. Слишком много движений, ненужных и смертельно медленных.

– При наличии второго ствола – а петли нужны как раз для него – его всегда кладут поперек седла, – сказал тогда Двин и продемонстрировал, как это выглядит. – «Рифл» не столь длинный, чтобы бояться зацепиться им за какую-нибудь ветку. Зато при опасности можешь мгновенно стрелять. Только подучись немного, чтобы твой Чероки не помер со смеху.

Ну вот, опять шутит. А так, он прав. Сергей же часто смотрел фильмы, в которых способ транспортировки ружья именно такой. Едет себе какой-нибудь индеец или башибузук, смотрит по сторонам, одна рука держит поводья, вторая придерживает винтовку. Солнышко светит, птички поют, а окрест ни души, только голые скалы или безбрежная степь.

Согласившись с доводами старшего помощника, Сергей счел нужным сказать, что боковые петли он все же сделает. Способ, указанный Двином, хорош при рейдах или патрулировании, а сейчас ему зачем держать «рифл» в готовности? Пусть будет прижат ногой. Зато свою «Сайгу» он ни за что не подвергнет такому тесту. Карабин за спину, подпоясаться широким кожаным поясом, к нему прицепить страшный кривой нож – вот и готов всадник, больше похожий на абрека-головореза. Зарос до ужаса, давно не брился, не стригся. Меховая куртка свернута и приторочена к задней луке, на голове – только шапка. Весна. Уже не тепло – жарко становится днем.

Закончив приготовления, Сергей повернулся к стоящим одной группой всех заводчиков, с которыми успел подружиться за эти дни. Хорошие парни, да и старик еще долго землю протопчет, мало ли что он там болтает.

– Прощаемся, что ли? – нарочито грубовато спросил он, подавая первым руку Саргалу.

– Езжай с Богом, – негромко ответил старик, – по сторонам не забывай посматривать. И учись быть настоящим Всадником. Голову не суй сгоряча туда, куда прикажут. Удачи, сынок.

Двин и младший помощник запросто похлопали его по спине и преподнесли подарок: небольшую плетку с ореховой рукояткой и обязательными рунами на черешке.

– Понравился ты нам, – просто объяснил Двин, поглаживая шершавый бок Чероки (ящер начал линять, сменяя грязно-белую окраску на светло-коричневую). – Этой плетью отгоняй наглых дружков твоего корнуто, но своего бить не вздумай.

– Пристают? – улыбнулся Сергей.

– Есть у них привычка друг друга подзуживать, на поединок вызывать в период гона. Смотри внимательнее, а то ввяжется, поранить могут. Лечение корнуто – хлопотное и расходное дело.

– Учту совет, Двин, – Сергей легко взлетел на Чероки, который тут же опустил шею и зафыркал. – Спасибо, парни, за науку.

Легонько сжал бока сауруса, тот сразу взял с места хороший разбег и побежал по высохшей на солнце дороге, ведущей к Ираю. Хорошо, ветерок обдувает. Думается легко и радостно. У него теперь свой корнуто; после принятия в клан статус будет повышен, а сам он переведен в отряд разведчиков. Сергей уже знал, что вождь Авьяд не один раз вел разговор с Илоном и другими кабезами о судьбе пришлого руси. Стрелок должен быть в каждой разведгруппе, пришли к мысли. Из этого вытекала следующая задача: подготовить таких стрелков. А кто займется? Серш, кто же еще? Помимо своих прямых обязанностей. Впрочем, Низовцев будет не против обучать воинов искусству точной стрельбы. Ведь для этого понадобятся совершенно иное стрелковое оружие, модернизированное и приспособленное для дальнего прицельного боя. Соответственно, грядут революционные изменения в методиках боевых операций. Надо это? Сергей был категоричен, когда обдумывал такую возможную ситуацию. Надо. Обязательно. Времена диких набегов и бестолковой стрельбы пиропатронами должны уйти в прошлое. Мёран здесь должен помочь с обеспечением нужных зарядов. Без изобретения тестера умудрился найти правильную пропорцию для «кобраров». Теперь нужно не упустить выгодную сделку. Деньги потекут рекой в кошель мага, ну, и часть – в карман Сергея. Бессребреником он быть в этом мире не собирался. Если суждено зависнуть здесь навсегда – нужно иметь хороший сундучок с монетами. Построит дом, женится, наплодит детей…. С одним условием: если не убьют кровники раньше времени.

Сергей дернул поводьями и Чероки стал набирать скорость. Молодой ящер имел легкий бег и совершенно не беспокоил наездника тряской, которому только и оставалось, что иногда править направление движения животного. Вскоре они выскочили на тракт, и, обгоняя уныло катящиеся телеги крестьян, устремились к сереющим на горизонте крышам Ирая.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ночью прошел дождь, освежив уже подсохшую землю. Запахло прелью прошлогодних листьев и хвои. В лесу стояла такая тишина, что первое время Сергей досадливо встряхивал голову, устав от бесконечного звона в ушах. Уже несколько часов он с напарником по имени Прохан лежат в густых зарослях какого-то ягодного кустарника, уже покрытого нежными тонкими листочками, источающими терпкий запах. Сергей давно принюхался к нему и не обращает внимания, время от времени поглядывая в оптический прицел на противоположный берег небольшого озерца. Там оживленно. Десяток белотелых девиц в чем мать родила верхом на корнуто заходят в воду. Лизары — водные ящеры – совсем не похожи на саурусов. У них короткая шея, массивная голова и туловище на четырех лапах, оканчивающееся длинным хвостом с острыми шипами. Передние лапы чуть короче, и на них явственно видны перепонки. Ну, это понятно. Лизары – водоплавающие, им положено. Из-за перепада длины лап кажется, что при ходьбе у них оттопыривается зад. Но девки приспособились к такой несуразности и выглядят на своих рептилиях вполне грациозно. Да и сами лизары только кажутся непутевыми на суше. Хорошо они бегают, хотя и уступают саурусам.

Часть лизаров зашла в воду и подобно стаду бегемотов взбаламутили воду в озере. Послышался звонкий девичий смех, крики. Весь лес переполошили, словно у себя дома, – подумал Сергей, ведя оптикой вдоль берега. А почему бы и нет? Они в самом деле на своей территории, просто это озеро является неким пограничным рубежом между кланами Люта и Озерной Чилики. «Куатра» Илона, ставшая «пятеркой» за счет включения в отряд стрелка Серша, получила задание от сотника Ёруна выдвинуться на фронтир к озерным амазонкам и, не привлекая внимания, осуществить рейд вдоль границы до лесных массивов клана Нарви. Где, кстати, могли находиться пропавшие дружинники Илона.

Вместо выбивших парней он взял в свою группу тридцатилетнего и весьма опытного следопыта Прохана и Аслака, давно мечтавшего пойти в разведчики. Опыт рейдов у него был, пока пару лет назад не получил стрелу в бедро в стычке с Нарви. С тех пор его перевели в стражу, справедливо полагая, что хромой разведчик – обуза для отряда. Но, к радости самого Аслака, боли прошли, и к моменту, когда Сергей познакомился с ним, воин уже не хромал. Кабез Илон, получив в отряд сразу трех новичков, всю дорогу выглядел хмурым. Низовцев его понимал: мало кому приятно проводить боевое слаживание в рейде. Любая ошибка в непонимании ситуации может привести к гибели отряда. И это несмотря на бывалого следопыта Прохана, и на обстрелянного бойца Аслака. Если признаться начистоту, только Сергей являлся слабым звеном в группе. Но у него была четкая задача: прикрытие команды со стороны. Умение пользоваться «рифлом» с новыми амулетами должно оставаться в тайне как можно дольше. Так что можно было сказать, что этот рейд являлся испытанием для тирадора Серша.

Сергей засмотрелся на голые и мокрые тела девиц, на которых играли блики полуденного солнца. Он то и дело переводил взгляд с одной амазонки на другую и с удивлением отмечал, что в большинстве своем это молодые девушки, старшая из которых едва ли дотягивала до возраста двадцати пяти лет. И все-таки странная беспечность воительниц не давала ему покоя. Вздумай тем же Герпир совершить глубинный набег на их земли — многие бы оказались в роли рабынь. Сергей прекрасно рассмотрел одежду наездниц, кучками сваленную в траве, и оружие, состоящее, главным образом из копий, луков и ножей. Потом его «взгляд» переместился в молодую поросль лиственных деревьев, и стало понятно, почему девицы так неосмотрительны. За ними бдили. Сергей насчитал минимум четырех женщин, занявших удобные места. Ну да, невооруженным глазом не увидишь, а оптика то руку, периодически отводящую ветвь дерева, разглядит, то лицо, расписанное то ли грязью, то ли темно-зеленой краской.

Сергей усмехнулся. Он и его напарник тоже в аляповатых накидках, скрадывающих их среди еще слабо распустившейся листвы и молодой травы. И место выбрано удачно. Солнце еще пару часов будет ползти по небосводу, и только потом можно будет сматываться в лагерь. Оптика начнет бликовать. Женщины обязательно заинтересуются.

Вот опять что-то неладное. Несколько девушек стали изгибаться, отчего их упругие полушария с отвердевшими сосками стали отчетливо прорисовываться на фоне прибрежного леска. И делалось это вполне осознанно, словно они знали, что за ними следят. Одна из них откинула голову, перехватила ладонью свои длинные волосы и медленно провела от затылка к пояснице.

— Вот чертовка, – облизал пересохшие губы Сергей. — Неужели заметила?

– Что там? – заерзал Прохан, толкая в бок товарища. — Дай поглядеть в око.

Это так он прицел называет.

— Держи, — Низовцев аккуратно передал «рифл» следопыту, чтобы немного сбить аритмию сердца. Вот же: не маленький, пубертатный период полового созревания давно минул, а разволновался, как подросток. Женщину ему надо. Подумал об Алене и досадливо поморщился. Отдаляется она от него. То ли поняла, что не стоит надеяться на случайного спутника, то ли решила строить свою жизнь, исходя из ситуации. Не понятно ему, о чем думает девушка. Оска? Забавно, но их отношения перешли в стадию привыкания. Лазутчица не шипит больше, когда Сергей появляется в ее маленькой келье-тюрьме, а больше старается надавить на жалость. Низовцев помнил слова Авьяда и разумно не велся на хитрости степнячки.

— Ох-хо! — следопыт чуть не выронил ружье, но вовремя вцепился в него и так вжал глаз в окуляр прицела, что Сергей заволновался за его целостность. Глаза, конечно. Выдавит же от усердия! -- Серш! Я бы от одной такой ведьмы не отказался!

Прохан запыхтел и нехотя оторвался от созерцания озерных красоток.

– Пошли, надо доложить Илону, что фронтир с этой стороны охраняется, – следопыт дал задний ход, отползая с позиции. – Бабы не собираются нарушать границу, им и так хорошо. Надо в обход ехать, к меже выходить.

Прохан тихо заржал.

Межой, как успел узнать Сергей, назывался лесной треугольник, где сходились границы трех кланов: Люта, Нарви и Чилики. В планах отряда было посещение этой точки. Подозревалось совершенно другое. Низовцев был уверен, что Илон уговорил-таки Авьяда провести разведку чужой территории и выяснить, живы ли его люди. В общем, они решили сунуть голову в змеиное гнездо. Против обыкновенного противника, держащего в руках обыкновенное оружие можно совладать, но как быть с колдунами? От магии должна защищать магия. Этот неопровержимый постулат Сергей уяснил сразу, как только понял, что в мире Роха все, что касается необъяснимого с физической точки зрения, должно переходить в плоскость сверхъестественного. А из магического оружия у него был только «рифл» с оптикой, многократно превосходящей увеличительные линзы местного производства. Имел Сергей счастье столкнуться с ними в лавке купца Лаора. Такой продукт ему не очень понравился, но для людей, страдающих потерей зрения он, был незаменим. То есть, соорудить из стекол оптический прицел было можно, только низкого качества. Конечно, магическими свойствами обладали амулеты, но не оптика. И как отбиваться от пресловутых «нахцеров», которыми его уже успели запугать дружинники? Если зомби навалятся всей толпой – ничто не спасет: ни железо, ни огонь.

Илон выслушал наблюдателей и удовлетворенно кивнул. Счел пояснить следующую задачу:

– Выдвигаемся в сторону рубежей Нарви. Вождь дал мне ответственное задание: провести разведку на землях лесовиков. Будем искать наших парней. Держите защитные амулеты. Они смогут отражать атаки магов.

– Будем искать Афира и Сакала? – поинтересовался Сергей, принимая амулет в виде какого-то осьминога – уродливого создания с кучей щупалец – из рук Илона.

– Будем, – подтвердил раннюю догадку Низовцева кабез. – Нам надо убедиться, что они до сих пор живы и не принесены в жертву лесным идолам. Надеюсь, что их берегут для праздника Весеннего Солнца.

– Когда ночь равна дню? – сообразил Сергей, что речь идет о весеннем равноденствии.

– У вас тоже есть такой праздник, руси? – Илон одобрительно посмотрел на пришельца.

– Да, есть. Но это значит, что у нас совсем немного времени.

– Именно поэтому надо торопиться. Выдвигаемся немедленно.

Свои лесные тропы разведчики знали превосходно, чтобы не попасться в свои же настороженные ловушки, и уже через несколько часов неторопливой езды Прохан, находившийся в головном дозоре, подал условный знак в виде переливчатой трели какой-то птички. Пока спешивались, следопыт вынырнул из кустов, и, не слезая со своего ящера, доложил обстановку.

– Здесь недавно побывали Чилики. Следы лизаров хорошо видны. А лесовиков не видно. Я зашел на их территорию и осмотрел тропу. Дозор проходил вчера. Три всадника были. Предлагаю не спешить и дождаться проезда стражников. А потом уходить вглубь леса.

– Может, захватим «языка»? – предложил Низовцев, подтягивая стремена так, как это было сделано у его товарищей. Аслак объяснил, что в случае погони по лесным тропам придется уходить на большой скорости, и чтобы ослабить давление на круп ящера, надо будет привставать на стременах. Таким образом корнуто может нарастить свою скорость, да и тряска меньше будет ощущаться. Да, есть неудобство при спокойной езде, но здесь опасность таится на каждом шагу.

– Зачем нам языки лесовиков? – конечно же, не понял идиомы командир, и нахмурил брови.

Сергей объяснил, что нужен пленник, который сможет указать, где содержат дружинников. Илон возразил:

– Нам шум не нужен. Пропажу своего бойца Нарви заметят сразу. Дело в том, что лесовики стараются жить отдельными родами по десять-пятнадцать человек, на которых приходится пять-шесть зрелых воинов. И передвигаются они по своим тропам тройками. Тогда придется убивать всех, кто оказался рядом. Пропажу, конечно, обнаружат, но гораздо позже. А нам нужна тишина. Крадемся как сумрачный кот в траве, внимательно смотрим по сторонам, находим парней, убеждаемся, что с ними все в порядке, освобождаем и тихо уходим обратно. Прохан! Ты захватил с собой «Алмазный Глаз»?

– Это я сделал в первую очередь, – проворчал следопыт, прилаживая ладонь к груди. По-видимому, под кожаной сбруей у него и висел названный предмет. – Нельзя без него к Нарви соваться. Нахцеров провороним.

«Ага, – сообразил Сергей, – кажется, это некий индикатор, способный уловить приближение мертвяков. Все же спокойнее будет с таким гаджетом».

Наличие бродящих где-то в густых и непроходимых лесах воинов-зомби серьезно напрягало. Будучи человеком рациональным, Низовцев не мог поверить и смириться с мыслью, что кто-то играет с природой, идя вопреки всем законам бытия. Специально умертвлять плоть, чтобы потом ее возродить в виде разлагающихся агрессивных останков – такая идея могла прийти в голову только свихнувшемуся подонку. Некоторые вещи, с которыми Сергей уже столкнулся в новом для себя мире, как раз и убеждали в возможности вывернуть наизнанку эти законы. Магия чем не выверт? Самый настоящий. А местное население воспринимает ее как часть своего мировоззрения естественно, как окончание зимы и приход весны.

– Маскируйте своих корнуто, – тихо приказал Илон. – Аслак и Роно разбивают лагерь на этом месте. Серш и Прохан идут со мной. Будем следить за тропой.

Они втроем нырнули в небольшую лесную ложбинку, заросшую кустами дикой малины, и только-только распустившей нежные листочки, быстро пробежали по ней и выбрались на опушку леса. Небольшая поляна со свежей травой грелась под лучами солнца. Стояла тишина, порхали бабочки и где-то неподалеку надсадно гудели комары.

– Это межа, – вполголоса сказал кабез, не забывая вглядываться в противоположную стену березняка, росшего вперемешку с осинами. – Здесь сходятся рубежи трех кланов и можно легко проникнуть на чужую землю незамеченным. Многие этим пользуются.

– Почему же Авьяд не поставил здесь пикет? – резонно спросил Сергей, поправляя темно-зеленые лоскуты материи, навернутые на ствол «рифла», которые в свое время привлекли особое внимание сотника Ёруна и других командиров. Пришлось объяснить принципы маскировки стрелков. Заодно и пообещать, что после рейда он займется их подготовкой.

– Есть опасность от нахцеров, – вместо командира ответил следопыт. – Поганые мертвяки бродят там, где прикажут их хозяева. Если бы каждая из сторон держала постоянную охрану на меже, то давно усилила бы армию нахцеров. А на это ни один вождь не пойдет. Озерные девки делают частые объезды, мы – пореже, но заглядываем. Нарви, вообще, надеются на своих магов, хотя воины неслабые.

– Ты видишь что-нибудь? – спросил Илон.

– Тишина, засады нет, – ответил Сергей, тщательно осматривая противоположную сторону межи через прицел. – Будут ли они вообще здесь? Может, другой тропой поедут?

– Обязательно будут, – пообещал кабез, усмехнувшись. – Следи, Серш, у тебя очень зоркий глаз, а мы подремлем с Проханом.

Сначала Сергей думал, что командир шутит, а он на пару со следопытом всерьез решили использовать вынужденную паузу. Оба перевернулись на спину, натянули на глаза войлочные шляпы и тихо засопели. Удивленно про себя хмыкнув, Низовцев снова приник к окуляру. Солнце поднялось уже достаточно высоко, и глубоких теней, которые отбрасывали деревья и кустарники, уже не было. Молодая зеленая поросль еще не могла закрыть проплешины, следить за тропой можно было не напрягаясь. Монотонный шум ветра, шевелящего кроны деревьев мог усыпить кого угодно. Низовцев интенсивно поморгал, чтобы, не допусти этого Тарх, задремать. И сразу же заметил движение. Посмотрел через прицел. Так и есть. Едут, голубчики.

Без церемоний пнул по ноге кабеза. Илон бесшумно, словно и не спал, перевернулся на живот.

– Где? – тихо спросил он.

– Триста шагов отсюда на закат, – Сергей не отвлекался, следя за всадниками. – Пикет из трех человек. Вооружены «рифлами», ножами. За спиной у каждого меч. Едут спокойно, нас не видят.

– Торопиться не будем, – подумав, решил Илон. – Нарви, иногда, такие штучки хитрые проделывают: посылают дозор, а следом едет еще один пикет из пяти-шести человек.

– А они обратно до вечера не вернутся?

– Нет. Каждый род принимает воинов как своих. Эти заночуют у Росомах. Утром – обратно. Прохан, беги за ребятами, пусть готовятся. Мы еще понаблюдаем для верности.

Выждав какое-то время, Илон решил, что можно идти к лагерю, готовить своих корнуто. Сергей уже знал, что каждая рептилия, оказавшаяся под седлом, даст прикоснуться к себе только с разрешения хозяина, стоящего рядом. Любой другой, осмелившийся схватить повод, рискует остаться без руки. Саурусы крайне ревнивые твари, предупреждал его Саргал, и поучал, чтобы ни при каких обстоятельствах Сергей не лез к чужакам. При этом дал несколько советов, как избавить корнуто от лишней доверчивости. Чероки оказался смышленым парнишкой. На второй день после приезда Сергея в Ирай один из дружинников захотел проверить, как молодой корнуто реагирует на чужака. Цель этой проверки потом пояснил Спех. Если корнуто сразу допустил постороннего человека до себя без разрешения хозяина – можно быть уверенным, что его в скором будущем уведут. Нагло и цинично, а над всадником будут смеяться и тыкать пальцем в лицо. И чтобы не допустить этого позора, при первой объездке корнуто сразу учат на преданность только своему наезднику. Кстати, добавил Спех, это стоит денег.

С Низовцева Саргал денег вообще не брал. Он даже не заикнулся о них, давая советы.

А что же Чероки? Молодой ящер, как потом рассказали очевидцы происшествия, спокойно дождался, когда испытатель подойдет к нему и сделает попытку положить руку на морду, отскочил назад и резким ударом своего хвоста, как хлыстом, смел идиота с земли. И смех, и грех. Дружинник улетел метров на пять, по пути завалив бочку с водой возле казармы и пару зевак, не успевших отскочить в сторону. А Чероки только фыркнул и снова вернулся в то же состояние, в котором и пребывал до этого, то есть флегматично созерцая стену строения. Ждал, когда выйдет хозяин. Больше к «высевку», как его окрестили наездники, никто не пытался лезть. Урок был выучен. Поэтому наблюдателям пришлось самим идти в лагерь, а не ждать, когда им приведут своих животных. Все уже были готовы к дальнейшему пути, когда Илон и Сергей показались среди деревьев. Ящеры оживились. Для них любое движение представлялось увлекательной прогулкой, что нельзя было сказать о людях. Кабез Илон с озабоченным выражением лица запрыгнул на своего корнуто, отработанными жестами показал порядок движения и первым поехал в сторону межи. Вторым пристроился Прохан, чьи навыки сейчас оказались не нужны. Предстоял быстрый прорыв на территорию лесного клана, и времени читать следы ему никто не даст. Сергей ехал за следопытом, положив «рифл» таким образом, чтобы открыть огонь при малейшей опасности. Илон, правда, запретил всякую стрельбу огненными зарядами, но штатный снайпер держал в уме разговоры про армию мертвяков. С мечами от такой напасти не отобьешься, сколько не уповай на храбрость и искусное владение холодным оружием. Замыкал группу Роно, как бывалый и опытный воин, не раз обходивший дозором эти места. Именно ему предстояло задержаться и следить за тропой, чтобы в спину «куатре» не зашли возвращающиеся дозорные.

Межу проскочили быстро и без лишних свидетелей; Илон опасался, что в самый ответственный момент нарисуются озёрные девки (как их часто называли дружинники между собой) и испортят все дело. Обошлось. Кроме птичек да мелких зверьков в виде мышек и сусликов, их никто не обнаружил. Пересекли тропу и углубились в лес. Березняк постепенно уступал место хвойным породам деревьев, в большей части – соснам. Лапы саурусов глубоко рыхлили почву вперемешку с палой хвоей, оставляя за собой следы, по которым отряд Илона можно было вычислить на «два-раз». Вот это обстоятельство больше всего напрягало Сергея. Однако остальные члены разведгруппы вели себя спокойно, словно наплевали на основные принципы маскировки – тщательное заметание следов. Видно, так надо, думал Низовцев, покачиваясь в седле от мягкого хода Чероки. Удивительный зверь, как он умудряется при кажущейся неуклюжести ходить словно кошка? Помнится, на Рарри его трясло нещадно. Или приловчился, обрел опыт езды?

Тем временем группа спустилась в небольшую ложбинку, пересекла холодный грязный ручей, по краям которого еще виднелись небольшие кучки лежалого снега, и снова углубились в лес, который стал еще гуще. Кустарники и небольшие деревца сплелись в непроходимую сеть из жестких веток, так что приходилось подолгу искать обходные пути. Прохан выдвинулся вперед, но смотрел по сторонам не так тщательно, как хотелось бы Сергею. Странное ощущение, словно на прогулке в лесу. Того гляди, сейчас спешатся и займутся приготовлением шашлыка. Он так размечтался, что даже представил себе, как ароматный дымок от капающего на уголь сока и жира щекочет ноздри.

Чувствительный удар по ноге выдернул Сергея из неги. На земле стоял Аслак и с недоумением смотрел на него.

– Что? – не понял Низовцев.

– Быстро вниз! – зашипел дружинник. – Команду кабеза не слышал? Нарви рядом!

Мигом сориентировался и соскользнул с Чероки вниз, мягко шлепнул по шершавому боку зверя и тот послушно затрусил в кусты, где уже находились другие корнуто. Стоянка лесовиков обнаружилась в ста метрах от того места, где спешились разведчики. Нарви расположились возле ручья и жарили на костре мясо. Их было пятеро, все матерые, бородатые, широкоплечие. Доспехи, правда, выглядели убогими по сравнению с теми, которые носили дружинники Люта, в большей мере состоящие из кожаных пластин, сложенных в несколько рядом. Да и закрывали они грудь и живот, бока были открыты. На голове у одного из воинов напялена мохнатая шапка из шкуры волка. Почему он ее не снял – осталось загадкой для Сергея. Холодно, видимо, мужику. Остальные скинули теплые куртки и сидели вокруг костра. В руках двоих лесовиков – «рифлы». Бдительности не теряют, периодически крутят головами в разные стороны, даже прислушиваются к звукам леса. Низовцев не обольщался: люди, прожившие в лесу долгое время, способны вычленить посторонние звуки и определить их характер. Так что надо затаиться мышью и следить.

Так, ящеры находятся метрах в тридцати от людей и мирно бродят по полянке, даже умудряются ловить мелкую живность. Щелканье челюстей слышится даже в засаде. Опять беспокойство. А ну, если эти корнуто почуют своих родственников, прячущихся в кустах? Это стопроцентный бой с лесовиками.

– Может, обойти? – шепотом спросил у Илона.

– Неподалеку селение рода Хорьков, наткнемся на кого-нибудь, – покачал головой кабез. – Подождем до вечера. Эти – явно из ближнего патруля. Если незаметно проскочим – дальше начинаются большие заповедные угодья. Там мало кто ходит, потому что маги неохотно допускают охотников в те места.

– Думаешь, наших парней держат там?

– Не уверен, но проверить надо.

– А если мага повязать и расспросить? – не отставал с расспросами Сергей. – Мы долго можем бродить по лесу, а пленник наведет на след.

При словах о поимке мага фыркнул Роно. Видно, что смешное сказал Низовцев, что развеселило парня.

– Колдуна не так легко поймать, – пояснил Аслак, – а те, кто встает на его пути, обычно погибают. Здесь нам помог бы Мёран, но он отказался от поездки.

– Вы хотели его уговорить на такое опасное дело? – поразился Сергей. – Почему же он мне ничего не сказал? Да он же старик! Других чародеев не нашлось?

Илон зашипел и предупреждающе вздернул руку. Спорящие замолчали и стали следить за лесовиками. Закончив трапезу, те без лишней суеты заложили потухающий костер дерном, после чего оседлали своих ящеров и исчезли в чаще леса. Прождав еще полчаса, кабез дал команду двигаться. Снова прыжок в седло, быстрый переход на другую сторону опушки – и опять густая тень леса.

Вечерело. Илон даже не думал сбавлять темп движения, ввинчиваясь подобно штопору в чужие земли. Лес за спиной смыкался плотной стеной, а темнеющее небо уже заставляло думать о надежном ночлеге. Ящеры молча топали друг за другом, изредка пофыркивая от попадающей в ноздри мошки. В этих местах было влажно, где-то вскрикнула незнакомая птица и замолкла, словно испугавшись чего-то. Сергей обратил внимание, что большая часть деревьев обросла каким-то белесым мохом, тянущимся вверх от корневищ. Нижние ветви сосен уродливыми высохшими лапами раскинулись во все стороны, серьезно мешая продвижению. Зазевавшись, легко можно было приложиться головой об такую преграду, и неизвестно, кто бы вышел победителем.

Под лапами корнуто зачавкала жижа. Тяжелые туши саурусов продавливали податливую мокрую почву, оставляя серьезные метки для тех, кто попытается отслеживать перемещение разведгруппы. Покачиваясь в седле, Сергей размышлял о бесперспективности рейда. Идут наощупь, вслепую, без каких-либо данных о местонахождении магов или захваченных лесовиками ребят. Или все же знают, где живут эти чертовы некроманты?

Движение отряда замедлилось. Сергей слегка натянул поводья, и Чероки остановился, вытянув морду в сторону. Ноздри его зашевелились. Он стал нервно переминаться с лапы на лапу, чего от него Низовцев не ожидал. Или почуял что-то? Сделав еще пару шагов, саурус встал напротив густых переплетений какого-то кустарника. Низовцев перехватил «рифл», насторожился. Внезапно что-то цепкое схватило его за правую ногу и стало тянуть вниз с седла. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Кинув взгляд на это «что-то», с ужасом уставился на бездонные провалы глаз почерневшей, словно головешка, фигуры то ли человека, то ли неведомого животного. Скорее, человека, стоящего на двух полусогнутых ногах. Ссохшаяся кожа на голове без волос стягивалась в маску, превращая лицо в мертвецкий череп, а на теле висели обрывки одежды, истлевшей от времени. Прикосновение мертвеца было подобно ледяному капкану. Словно что-то живое стало утекать из тела Низовцева. Враз ослабли руки, в животе предательски скрутило кишки.

«Нахцер! — в панике подумал Сергей, тщетно пытаясь выдернуть ногу из цепких, обтянутых пергаментной кожей, пальцев мертвяка. – Вот же влип»!

Страх прошел. Чероки уже сообразил, что с хозяином происходит неладное. Странно, но он не чуял нахцера, но поток животного ужаса от всадника, а, может, характерные потовые выделения (собаки, говорят, тоже чувствуют страх человека таким образом) заставили его дернуться вбок, и нахцер, не отпуская ногу Сергея, упал. Его поволокло по земле. Низовцев перехватил ружье и с размаху опустил на череп мертвяка. Противно хрустнуло. Ходячая мумия, наконец, отпустила свои клешни и зарылась лицом в хвою. И сразу же возле него оказались Роно с Проханом. Один деловито взмахнул клинком и отделил голову от туловища. Следопыт мгновенно бросил на обрубок горсть какого-то порошка. Завоняло чем-то кислым и тошнотворным, пошел густой черный, нет, скорее непроницаемый, антрацитовый дым. Нахцер перестал сучить ногами и замер.

– Живой? – поинтересовался Роно.

– Вы что же это не помогли мне сразу? — прокаркал Сергей пересохшим горлом. — Стояли и смотрели? А как же амулет, который предупреждает о нахцерах? Не действует, что ли?

– Мы не стали вмешиваться, чтобы ты понял, с кем ты будешь иметь дело, — спокойно ответил парень. – Один нахцер – это пустяк. С ним может справиться любой мальчишка.

— Это как? — успокаиваясь, спросил Низовцев, попутно осматривая приклад «рифла». — Как малолетний сопляк может упокоить такую тварь? Он же высасывает энергию из тела!

— Нахцер неповоротлив, когда вокруг него начинают кружить и менять направление атаки, — проворчал Илон, подъезжая к месту вынужденной обстановки. -- Если он действует в одиночку – ничего не стоит уронить его и отрубить голову. Маги управляют нахцерами через мозг, который стараются не повредить при инициации.

– Откуда он вообще здесь взялся? – Сергею вдруг захотелось закурить. Откуда пришло это чувство – он и сам толком не смог бы сказать. Простая зажженная сигарета явственно возникла перед его взором. А ведь некурящий с тех пор, как оказался в большом спорте. Дурная подростковая привычка быстро улетучилась с первыми многокилометровыми пробежками. – Словно из дерева вылез!

– Бывает такое, что нахцеры чем-то недовольны своим хозяином и уходят побродить по лесу, – встрял в разговор Аслак.

– Да, я тоже слышал о таких случаях, – подтвердил Роно. – И тогда наступает веселье. Маг ищет умертвие, даже уговаривает его вернуться, а сбежавший кружит по лесу, пока не получит то, что ему нравится.

– А что может нравиться дохляку? – удивился Сергей и только сейчас понял, что его элементарно разыгрывают. Парни решили приколоться. Аслак не удержался, фыркнул.

– Да ну вас, придурки, – пробормотал Низовцев, удобнее перелаживая «рифл».

– Это одиночный патрульный, – пояснил Прохан, продолжая осматривать мертвеца. – Иногда маги пользуются таким приемом, чтобы как можно дальше расположить дозоры. Интересно, успел нахцер передать сигнал тревоги своему хозяину?

– Скоро об этом узнаем, – хмуро произнес кабез. – Все, закончили трепаться. Нужно найти место для ночевки и обустроить его. Защиту тоже не помешает установить.

Ночевали там, где застали сумерки. До этого перешли небольшой ручеек, но Илон категорически запретил останавливаться возле него. Шум текущей воды может скрасть шаги приближающихся лесовиков, как объяснил кабез. Дали попить зверям, пошли дальше, и только сгущающаяся темнота заставила остановиться разведчиков.

Ящеров накормили подстреленной по пути косулей, разделив ее на пять равных частей, а сами перекусили вяленым мясом с лепешками, запивая водой из того самого ручейка. Костер не разводили. Чувствовалось внутреннее напряжение, которое росло по мере продвижения в чащу. Мелкие намеки на то, что отряд вступил на территорию лесных магов, уже появились. Нет-нет да и мелькнет вырезанный на стволе дерева лик какого-то божка или местного духа; в переплетениях кустов висят лоскутки материи, уже давно выбеленной от дождей и солнца; даже черепушку, насаженную на толстую жердь видели, но уже в сумерках. Останавливаться не стали, но насторожились.

Сергей снова почувствовал, как нечто невидимое, злобное сканирует пространство. Ощущение неимоверной разрушительной силы буквально сочилось со всех сторон. Все так же, как в лесничестве, еще в прежней жизни. Клубящаяся тьма вселенского ужаса и зла затаилась в кустах, в ветвях деревьев. Может, он это один чувствует? Оглянулся на Роно, едущего позади. Выражение его лица едва различимо, а головой крутит во все стороны.

– Чувствуешь что-нибудь? – негромко спросил Низовцев.

– Страх, – просто, без интонаций в голосе, ответил Роно. – Колдуны защиту ставят. Ты только не отвлекайся ни на что, даже если тебе все покажется странным. Они уже знают про нас, но не ведают, где мы идем. Прохан использовал амулет сокрытия. Хватит ненадолго, но этого будет достаточно.

– Достаточно чего? – уточнил Сергей.

– Чтобы добраться до места, где нас затруднительно будет найти. Волшебное око магов просто не увидит нас.

– А, мертвая зона, – понятливо кивнул Сергей. – Разумно, сказать нечего.

Тактически верное решение Илона оправдывалось своим нахальством и внезапностью появления возле убежища неведомых Низовцеву магов. Не сталкивавшийся ранее с проявлением чуждой магической агрессии, он не понимал, каких пакостей ждать от лесовиков, знающихся с черной силой. Что они могут предпринять, кроме науськивания своих мертвяков? Возможно, навлекут морок или заведут в гиблую трясину. Знакомый с деяниями колдунов только из книг, можно было предположить, что именно эти три варианта лесовики реализуют в скором времени.

А потом ящеры встали. Все разом. Впереди слышалось чертыханье Прохана, негромкий голос Илона. Потом уже в абсолютной темноте раздалась команда кабеза:

– Всем спешиться! Корнуто попали в ловушку. Ночуем здесь.

– Что еще за ловушка? – Сергей почувствовал недоброе. Удар нанесли не по людям, а по животным, чтобы лишить группу мобильности. Если ящеры к утру не смогут вырваться из невидимых пут – придется идти пешком.

– Заклинание шага, – Роно уже был на земле и без суеты ослаблял подпруги и снимал седло. Смысла в нем уже не было. – Его для корнуто изобрели, чтобы лишить возможности противника использовать тварей в больших битвах. Атака сотни корнуто – впечатляющая картина. Но когда срабатывает заклинание, толку от этого никакого. Звери топчутся на месте, не понимают, что происходит. Ревут, топают, даже своих всадников норовят сбросить вниз. Поэтому кабез правильно решил. Да слезай уже, руси! Твой Чероки зубы оскалил. Сейчас дрыгаться начнет.

Сергей поспешно спрыгнул вниз и ободряюще похлопал сауруса по шершавой щеке. Ящер действительно стал порыкивать, пока тихо. Он был испуган, вертел шеей, то и дело обдавая хозяина жарким дыханием из ноздрей.

– Первая стража: Роно и Прохан! – приказал кабез, деловито кидая под голову седло. – Глядеть в оба! Сами знаете, где находитесь! Следующая смена Серш с Аслаком!

Сергей последовал примеру командира, устроившись на земле, отдающей сыростью. Если бы не длинный плащ, прихваченный им на всякий поганый случай, то заболевание почек было бы гарантировано. А так – красота. Холодом почти не тянет, седло под головой, а сам накрылся курткой. Уснул быстро. Даже удивился, когда почувствовал, что его трясут за плечо.

– Вставай, руси, твоя стража, – прошептал Роно, склонившись над ним.

Низовцев рывком сел и протяжно зевнул. А холодновато! Откуда-то просто невыносимо несет сыростью. Низовой ветер нагоняет густой туман, в трех шагах ничего не видно. Странный туман, похожий плотностью на вату. Он обтекает застывших на одном месте саурусов и продолжает свое движение.

Роно дождался, когда Сергей придет в себя, и сунул ему в руку какой-то предмет, нагретый теплом рук.

– Это амулет «рысий глаз». Поможет разглядеть, кто приближается к лагерю.

– Угу, сколько у вас этих амулетов? Ходячий склад артефактов, – Сергей окончательно проснулся и поежился. – Откуда такая сырость? Болото рядом?

– Нет, – ответил Роно, бесцеремонно устраиваясь на место Низовцева, – чуть дальше есть озеро. Там живет один колдун, которого мы навестим. Это он насылает хмарь. Думает, потеряемся, будем долго бродить и как дураки зайдем в болото по собственной воле.

– А если потянет в сон?

– Сожми амулет, подержи пять ударов сердца. Снова будешь бодрым. Не позволяй себя обдурить. Увидишь голых девок – не бросайся на них, – Роно хмыкнул и закрыл глаза. – Удачи, руси. Иди, Аслак уже на месте.

Вдвоем нести дозор намного веселее. Даже не проронив ни слова, чувствуешь поддержку товарища. Аслак сосредоточен, но и он ничего не видит в сплошной стене тумана, который, словно обрадовавшись непрошенным гостям, предпринимает попытку заволочь все непроницаемой влажной ватой. Низовцев не выдержал.

– Я прогуляюсь, – прошептал он.

Аслак, отчаянно зевая, тут же прекратил выворачивать свою челюсть.

– Серш, не дури! – зашипел он в ответ. – Если с тобой что случится – мы все окажемся в лапах колдунов! Я, знаешь, не горю желанием стать нахцером!

– Не станешь, – успокоил его Сергей. – Серьезно, надо проверить, что там впереди. Перед боем разведка никогда не помешает.

Аслак обреченно махнул рукой, но тут же приспособил свой «рифл» для стрельбы, поправил ремни, держащие ножны с мечом за спиной.

– Если тебя схватят – кричать не надо, – сказал он в спину встающему во весь рост Низовцеву.

– Почему? Я смогу предупредить вас об опасности!

– Не стоит, – прибавил твердости в голосе молодой напарник. – Если начнешь орать как дурная баба на базаре, Нарви враз поймут, что помимо тебя в лесу есть помощники. Можешь даже откусить свой язык, но ты обязан молчать.

– Я тебя понял, – Сергей нырнул в молочный кисель и через пару шагов их пикет исчез из виду. А он сам сторожко продвигался вперед, тщательно выбирая места, куда шагать, куда ступать. Весенняя почва, пропитанная талыми снегами, еще хранила влагу, и она то и дело выступала на поверхность, облизывая носки сапог. Холода Низовцев не чувствовал. Обувь внутри была с меховым подкладом, прекрасно сохранявшим тепло. Вполне комфортно и сухо.

Пройдя по своим прикидкам около ста метров густым сосняком, он в просветах между деревьями рассмотрел темно-свинцовую гладь озера. В предрассветных сумерках водоем выглядел мрачно и уныло; по его поверхности гулял легкий ветерок, отчего легкая зыбь достигала берега и дробилась на мелкие фрагменты. Сергей не стал выходить на открытое пространство и облюбовал для осмотра небольшой бугорок между двух сосен. Он порос мхом и был густо засыпан хвоей. Низовцев положил оружие на землю и первым делом посмотрел в прицел.

Вокруг избушки, которую он хорошо рассмотрел, тумана не было и в помине; домишко больше смахивал на охотничью заимку. Крыша этого строения была покрыта дерном, отчего невнимательный взгляд не обнаружил бы с первого раза, что здесь находится какое-то жилье. А возле него крутился какой-то дюже благообразный пожилой мужчина в длинном теплом плаще, с непокрытой густой шевелюрой, едва тронутой сединой. Он проделывал какие-то пассы руками, отчего туман за спиной Сергея начинал шевелиться, словно живой организм, и толчками уплывал вглубь леса.

– Павлины, говоришь, – прошептал тирадор Сергей и обвел взглядом вдоль берега. Больше никого, кто бы мог составить компанию магу, он не заметил. Вполне безобидный пейзаж. Молодая травка, густая поросль кустарника по берегу, мелкий галечник, перевернутая лодка неподалеку от жилища. Видимо, маг по совместительству занимается обыденным делом: смолит корпус, прохудившийся за сезон. И это все? Где ужасные монстры, охраняющие хозяина? Где дивные русалки, которые застилают взор своими телесами? А нахцеры? Вот эти-то персонажи должны обязательно присутствовать…. Ага, вот же они! Неподвижно стоят парами вдоль кромки леса. Сергей насчитал их восемь штук. Ну, не людьми же их называть, в конце концов! Из-за грызущего его любопытства, Низовцев навел оптику на одного из этих мертвяков. Больше всего поразил взгляд нахцера: бездонная глубина черной злобы, сконцентрированная в одной точке. Безжизненные зрачки пепельно-серых провалов глаз смотрели прямо в прицел «рифла».

Тогда, в лесничестве, не такой ли взгляд преследовал его из глубины леса?

Стараясь не делать резких движений, Сергей оторвался от оптики, чувствуя, как ледяные иголки начинают свой бег от копчика до самой макушки. Нахцер не мог его видеть, но мог ощущать чужое присутствие. Если начнут движение – надо сматываться. Дозорные мага стояли вдоль берега, и в случае его обнаружения начнут охватывать с двух сторон. Озеро небольшое, до избушки метров двести, в пределах выстрела из ружья. А если умертвия уже за спиной? От человека, занимающегося магией, нельзя ждать адекватных действий. Вся его природа направлена на уничтожение тех, кто мешает процессу колдовства и может принести непоправимый вред делам. Добряки-маги встречаются лишь в сказках или идиллических романах. Гендальф в силу своего могущества мог бросить вызов черной магии, но и он не раз попадался в ловушки, преодолеть которые мог лишь он. А что уж говорить о таких простых людях, как Сергей.

Осторожно обернувшись и навострив уши, Низовцев просканировал пространство перед собой. Рассветные лучи солнца робко затронули верхушки деревьев, позолотив их брызгами золота. Озеро преобразилось. Исчезли свинцовые тона, сменившись серебристыми дорожками на мелкой зыби. Потянуло тиной.

Откуда появился Илон с Проханом, он даже не понял. Просто оба воина вывалились из тумана сбоку, стараясь не попасться на глаза хозяину избушки, проползя несколько последних метров до лежки снайпера. Мощный тычок кабеза в бок Сергея говорил о том, что Илон взбешен.

– Башку оторву! – прошипел он. – Ты чего удумал? Приказ не слышал?

– Не шуми, кабез, – Сергей легонько коснулся пальцем своих губ, – это смертельно для жизни. Туда посмотри.

Илон приник к прицелу и долго вглядывался в противоположный берег, все больше и больше мрачнея. По тихой подсказке Сергея рассмотрел мертвяков и только потом оторвался от чудесного ока.

– Плохо, что там охрана, – задумчиво произнес он. – Я узнал мага. Это магистр Офераз, та еще гадина. Учился в какой-то академии за пределами наших земель. То ли у южан-д`хаарийцев, то ли в северных городах. Когда появился здесь – начал подчинять себе местных магов-самоучек. Колдуны из клана Нарви за короткий срок овладели многими знаниями, принесенными Оферазом. Нахцеры – это детище магистра. Вождь Равихар тоже попал под его влияние. Если бы только это…. Вся семья, родственники вождя, ближнее окружение словно объелись дурных грибов. Офераз толкает лесовиков на войну со своими братьями из других кланов.

– Раз это магистр – значит, он может подсказать нам, где держат Афира, – заявил Сергей. – Надо его брать теплым и трясти до потери памяти.

– Эй, полегче, руси, – плечи Илона затряслись от смеха. – В его голове много полезных знаний. Я бы не отказался связать мерзавца и доставить его в Ирай.

Следопыт молчал. Шутки пришельца он не понял.

Подтянулись Аслак с Роно, опасливо оглядываясь по сторонам. Командир скользнул по ним взглядом, но ничего не сказал, продолжив созерцать избушку мага. В голове его зрела мысль, которую он огласил после долгого молчания:

– Будем брать. Нельзя упустить такой шанс. Хвала Тарху, что уготовил нам встречу с Оферазом. Будем действовать пешими. Со мной идет Аслак. Роно и следопыт обогнут озеро справа, мы – с другой стороны. Как только достигнем вон тех прибрежных кустов, затаимся. Как только я начну действовать, все поддерживают меня. Серш, твоя задача – не допустить, чтобы нахцеры приблизились к нам. Стреляй им в голову своими новыми «кобрарами». Сможешь?

– Смогу, – уверенно ответил Сергей. – Здесь не так далеко. Достану. А что делать, если маг вовремя сообразит об опасности? Если начнет убегать?

– А вот это мое дело, – оскалился Илон. – Я его не упущу!

Обе группы растворились в тумане, клубившемся на границе леса и прибрежной полосы озера. Кустарники надежно скрыли его товарищей. Оставалось только ждать, когда они скрытно подберутся к объекту. А маг или не подозревал о будущих проблемах, или сознательно играл с огнем. Вот убей, не верил Сергей, что такой крутой колдун не прознал заранее о противнике, крадущемся в его сторону. Значит, подготовил неприятный сюрприз, оставив мертвяков как для отвода глаз. Впрочем, думать об этом стало некогда. События понеслись с быстротой «Формулы-1». Нахцеры все-таки обнаружили разведчиков и очнулись от анабиоза. Несколько особей качнулись и как по команде затопали в сторону Роно и Прохана, засветившихся каким-то образом. Сергей тут же взял на мушку ближайшего мертвеца, весьма рьяного в выполнении своей задачи, поймал в перекрестье прицела выпуклый лоб, стянутый сизоватой кожей, и плавно нажал на скобу. «Рифл» ощутимо вздрогнул от вылетевшего заряда. Низовцев знал об этой особенности ружья, и заранее приготовил для него невысокий бруствер из кусков дерна. Так его «трофейник» меньше «гулял» в руках. Заряд маленькой искрой пролетел над водной гладью, а Сергей, замерев, заворожено глядел, что будет дальше. «Кобрар» не попал в этого шустрика по каким-то непонятным причинам, но зато ударил в грудь следующему за ним нахцеру, менее подвижному. Результат был ошеломляющим. Заряд легко разметал умертвие в разные стороны, брызнув гнилой плотью и черной кровью на своих товарищей.

– Однако! – хмыкнул Сергей. – И не обязательно в башку целить! Только почему промазал в этого очаровашку? Ветер не должен влиять на выстрел….

Прицелился снова и выстрелил. На этот раз угодил туда, куда и целил. Шустрик разлетелся в разные стороны. Сергей пристрелялся. Каждый «кобрар» уносил в небытие одного мертвяка. Путь для Роно был свободен.

Тем временем активизировался левый фланг. Несущихся к избушке Илона и Аслака пытались догнать бодигарды лесного магистра, но парни оказались проворнее. Им, кстати, было ближе до жилища Офераза. Маг уже почувствовал угрозу, но убегать не стал. Он медленно, шаг за шагом, отступал спиной к дому, активно собирая ладонями воздух возле себя. Низовцев почувствовал угрозу именно в этом жесте, и перекрестье прицела прыгнуло в его сторону. Раздумывать было некогда. Заряд унесся вперед и громыхнул возле ног мага, который от неожиданности отпрыгнул в сторону и потерял часть энергии для формирования какой-то пакости. Завертел головой, заметил опасность с двух сторон, но сориентировался правильно. Сергея он вычислил сразу. Громко ойкнув, Низовцев успел сорвать с импровизированного бруствера ружье и откатиться в сторону.

Шарахнуло взрывной волной; докатившийся до него жар от магического снаряда опалил лицо. Сергей почувствовал, как затрещали волосы на голове. На коленях прополз несколько метров, спрятавшись за холмиком, в который вцепился раскидистый куст, осмотрелся по сторонам. Атакующие двойки уже приближались к магу. Офераз, рассудивший, что со стрелком покончено, решил заняться прыткими разведчиками. Сергею понадобилось несколько секунд, чтобы снова начать стрелять, держа в уме необходимость смены позиции, раз у противника имелась такая опция как дальнобойная артиллерия.

Нахцеры, которых осталось не больше пяти-семи особей, действовали довольно примитивно. Получив мысленный приказ уничтожить нападавших, они рассыпались по кромке берега, отрезая путь к отступлению. Сергей начал отстрел с тех, кто ближе всех подобрался к ребятам. Опасность существовала, в первую очередь, от результатов попадания. Новинка Мёрана действовала великолепно. При соприкосновении с плотью «кобрары» просто разрывали ее на куски. А как они будут действовать на человека живого, не подверженного уничтожающему влиянию черной магии?

Так что Низовцев уже не выбирал, куда стрелять. Главное заключалось в попадании заряда в корпус мертвяка. Результат все равно был гарантирован. Магистр от магии уже понял, что стрелок остался жив, но подавить его активность не мог. Илон и Аслак, в руках которых появились арканы, разбежались в разные стороны и одновременно кинули петли. Офераз выставил руки вперед и развел ими, словно распахивал створки окна наружу. Что-то звонко лопнуло в воздухе, арканы зависли над головой мага и рассыпались в труху. Кажется, Сергей даже от своей позиции услышал крик Илона. В мире Роха, оказывается, было много непотребных слов. А матерился кабез знатно.

Закончив с умертвиями, Сергей решил помочь товарищам. Роно уже был на расстоянии броска. Его петля уже взмывала в воздух, когда снайпер решил повторить трюк с выстрелом под ноги. Офераз снова оказался не готов к такому повороту. Мелкие камешки, поднятые взрывом заряда возле его ног, чуть ли не полной пригоршней полетели магу в лицо. От неожиданной боли магистр-лесовик дернулся в сторону, а Илон, набравший приличный ход, врезался в него. Разведчики тут же окружили упавших, и вскоре все было кончено. Оферазу крепко связали руки и ноги, бесцеремонно подняли и понесли в жилище. Низовцев заторопился. Оставаться одному без прикрытия ему не хотелось. Мало что из тумана, начавшего, к слову, рассеиваться без магической подпитки, могло выскочить.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кабез Илон бесцеремонно похлопал по щекам мага. Видно было, что ему хорошо досталось от ребят. Кто-то в пылу борьбы приложил мага по затылку рукояткой ножа. Офераз, наконец, очнулся, и обнаружил, что сидит на табурете, лишенный какого-либо движения. Пошевелил кистями рук, убедился в очевидном, и криво усмехнулся:

— Похвально, господа. Справиться с магистром так быстро и качественно – не каждый сможет. Так чем я обязан вашему визиту?

– У нас есть вопрос – у тебя один правильный ответ, – присаживаясь перед лесовиком-отшельником на корточки, сказал Илон. — И не вздумай врать.

Офераз пожал плечами и обвел помещение взглядом, надолго задержавшись на Сергее, притулившемся возле окошка. Он как раз вел наблюдение, держа под контролем подходы со стороны озера.

— Я так понимаю, это тот самый таинственный тирадор, умело мешавший мне творить заклятия? – усмехнулся маг. — Признаю свое поражение. Мастерски сработано. Первый раз вижу, чтобы «кобрары» использовали против чародея таким нетривиальным способом. А почему стрелял по земле?

– Ты нам живым нужен, – не оборачиваясь, ответил Сергей. — Шумовой и визуальный эффект от заряда отвлекает от первоначальной задачи.

— Многое не понял, но смысл уловил, — кивнул Офераз. — Это очередной иномирец, кабез?

— Не заговаривай мне зубы, маг, -- мрачно ответил Илон. – Где мои люди? Нарви полную луну назад захватили моих разведчиков и увели куда-то в лес. Я проследил за ними, насколько хватило сил и возможностей, и понял, что их прячут где-то рядом. Ты должен знать об этом.

– Слышал, отрицать не буду, – покладисто ответил Офераз. – Только вы опоздали. Их уже нет в живых.

Илон легко вскочил на ноги и со всего размаха залепил магу тяжелую пощечину. Голова Офераза мотнулась в сторону.

– Негоже, кабез, так обращаться с магистром чародейских наук, – криво усмехнулся Офераз, придя в себя после удара. – Ответ может быть крайне неприятным для тебя.

– Ты лжешь, – уверенно ответил Илон. – Мои люди еще живы. Праздник Весеннего Солнца еще не начался. А для жертвоприношения нужны знатные воины, не простые землепашцы. Их держат где-то в лесу. Ты знаешь. Ты не можешь не знать.

– Я уже говорил, что слышал об этом случае, но в препровождении твоих разведчиков не принимал участия, – вздохнул Офераз. – И я не знаю, куда они пропали. Любой род клана Нарви может надежно спрятать пленников.

– Если ты такой всемогущий – найди их, – убежденно произнес кабез, нависнув над магом. – Я могу дать тебе шанс выйти живым из этого дома. Или начну резать по кусочкам, пока не узнаю главного.

Маг задумался. Воспользовавшись моментом, Сергей отвернулся от окошка и посмотрел на него. Ни малейшей капли страха в глазах. Или так уверен в своем могуществе и знает о дальнейшем развитии событий, или совсем дурак. За время, проведенное с аборигенами Роха, Сергей узнал, что они не страдают человеколюбием. Спустить шкуру с пленника для них – это как освежевать барана. Не поморщатся. Илон уже приготовил свой нож и демонстративно показывает его Оферазу.

– Я боли не боюсь, кабез, – сразу предупредил маг, – можешь даже не рассчитывать на пытки. Я отключу все чувствительные точки в своем теле, уж на это у меня хватит сил.

Дальше произошло неожиданное. Илон взмахнул ножом и отсек левое ухо у Офераза. Маг вздрогнул, но не разомкнул губы. Кровь стала заливать одежду. Сергей видел, что лесной магистр ощутил боль. Золотистые искры полыхнули в его зрачках.

– Неужели не больно? – склонился над ним кабез. – Еще попробовать?

Сергей почувствовал неладное.

– Завяжите ему глаза, – неожиданно сказал он.

– Что? – не понял Прохан, стоявший за спиной мага.

– Глаза завяжи! Иначе все сгорим вместе с магистром!

Офераз снова посмотрел на Сергея, только теперь в его взгляде читалось уважение.

– Сообразительный мальчик, – только и успел сказать он, как Прохан накинул ему на глаза какую-то тряпку и стянул узлом на затылке.

Наступило странное молчание. Илон растерянно топтался возле сидящего Офераза, выбитый из колеи неожиданным развитием событий. Сергей подошел и стволом «рифла» приподнял щетинистый подбородок мага.

– Какую дисциплину заканчивал?

– Подчинение элементалей огня и воды, – удивленно ответил Офераз.

– А некромантика тоже входила в перечень обучения?

– Самообучение, только и всего. Послушай, чужак, мы можем договориться….

– Только после того, как поможешь отыскать наших людей.

– Да не знаю я, где они! – воскликнул магистр. – Я, конечно, могу выявить их ауру, но уже столько времени прошло! Пленников могут держать в таких местах, куда мой разум даже не сможет заглянуть!

– Мертвецов сумел поднять – сумеешь и живых найти, – уверенно ответил Сергей. – Жить хочешь?

– Живые всегда хотят жить, – осторожно заметил Офераз. – Но мне нужно подтверждение, что никто из твоих друзей не тронет меня. И второе ухо оставьте при мне….

И все же умудряется издеваться даже в таком невыгодном для себя положении.

Сергей пожал плечами и посмотрел на Илона. Решал здесь кабез. С какой радости Низовцев полезет вперед батьки? Маг почувствовал небольшую заминку и беспокойно заерзал на стуле. Илон едва заметно кивнул, словно давал разрешение Сергею на важное слово.

– Так что? – Офераз замер.

– Кабез подтверждает твою безопасность, – с трудом ответил Сергей, чувствуя какой-то подвох.

Офераз мелко засмеялся, трясясь всем своим телом. Нет, трясся не только он. Стены избушки мелко завибрировали, постепенно увеличивая свою амплитуду. Где-то в темном углу гулко треснуло бревно. Крыша просела.

– Лжецы! – воскликнул маг. – Думаете, завязали глаза – можете обмануть магистра, который один из первых в своей группе досрочно окончил полный курс магии? Вы все еще думаете, что справились со мной? Мальчишки! Я не буду вас убивать, так уж и быть! Прощайте, господа! В следующий раз я подготовлюсь к встрече получше!

Прохан взмахнул кинжалом, целясь в шею Офераза, но произошло совершенно удивительное: маг окутался сиреневым свечением и словно провалился в никуда. Был на табурете – и нет его. Следопыт чуть не упал, нанеся удар лезвием в то место, где должна была быть шея. Ударил в пустоту, заодно снеся коленом табурет. Но на этом ничего не закончилось. Избушка тряслась словно в эпилептическом ударе. С грохотом обрушился угол дома, на голову посыпалась труха и дерн с землей.

– На улицу! – рявкнул Илон.

Выскочили наружу и с ужасом увидели поднимающуюся на озере волну. Те самые элементали, с которыми работал Офераз, начали свою разрушительную деятельность. Сдерживаемая до поры до времени невидимыми путами, налитая серостью водная масса помчалась на берег. Времени на спасение не оставалось. Илон первым вышел из оцепенения и огромными скачками помчался мимо разваливающейся на глазах избушки к лесу. Остальные бросились за ним, еще ничего не понимая. На ходу разматывая аркан, кабез вломился в кусты и быстрым отточенным движением обвязал веревку вокруг ствола дерева.

– Делайте как я! – крикнул он.

Командир еще что-то кричал, но его не слышали. Низкий рокочущий шум озерной волны заглушил его слова. Разведчики лихорадочно крепили узлами веревки на деревьях и, вставая лицом к деревьям, вцеплялись в эти узлы, обмотав запястья рук.

– У меня нет веревки! – заорал Сергей, мечась между соснами.

– Давай ко мне! – замахал руками Аслак. – Держи конец, примотай меня к дереву, а сам цепляйся за узлы!

Низовцев закинул «рифл» за спину, больше всего боясь за оптику. Как она выдержит удар искусственно созданной стихии? Дальше никаких мыслей не было. Прижавшись к теплой коре дерева, он обхватил Аслака за плечи, стоявшего с другой стороны и закрыл глаза. Мощный толчок огромной массы холодной воды едва не оторвал его вместе с руками от дерева. Мгновенно лишившись воздуха, Сергей стиснул зубы, считая секунды, когда волна схлынет. Его даже приподняло над землей, и как только пошел обратный откат, здорово проволокло вперед, но аркан Аслака удержал его на месте.

«Цунами» здорово изменило прибрежный ландшафт. Избушки больше не существовало, вместо нее торчало несколько столбов, а то, что смыло в озеро, плавало в качающихся волнах. Доски, бревна, куски дерна и коры плотно укрыли поверхность воды. Кустарники, росшие на опушке леса, безжалостная стихия с корнем вырвала из земли и утащила с собой. Водоросли и коряги лежали на галечном пляже. Остро пахло тиной.

Покопавшись в мокрых волосах, Сергей вытащил нечто скользкое и трепыхающееся. Мелкая рыбешка умудрилась запутаться в его шевелюре. Усмехнувшись, он направился к воде, крепко сжимая в кулаке малька. Выпустил в родную стихию рыбку – на душе стало как-то светло и радостно. Наверное, от того, что жив остался, что его товарищи тоже не пострадали. Правда, сквернословили на весь лес.

– Упустили гада! – мокрый Илон подошел к стоящему возле кромки воды Сергею, держа в руках свою помятую и грязную шапку. – Как ты догадался, что Офераз дружит с огнем и водой?

– Глаза мне его не понравились, – пожал плечами Низовцев. – Не мог такой могучий маг просто сдаться. Он играл с нами. Даже со связанными руками, видите, что натворил.

– Играл? Хм, – кабез почесал затылок. – Ничего себе – игра. Ухо-то я ему по-настоящему отрезал. Память останется.

– Боюсь, что теперь за наши головы даже Тарх не поручится, – к ним подошел Роно. – И парней не спасем.

Вся пятерка собралась возле озера и странным образом молчала, созерцая притихший лес, освещенный солнечными лучами, пробившимся сквозь расползающийся туман.

– Это моя ошибка, – выдавил из себя Илон. – Думал, что поймал самого Офераза, а там и наших ребят вытащим. Уже думал, как меня будет вождь хвалить…. Эх!

– Не кажи «гоп», пока не прыгнешь, – тихо произнес Сергей.

– А я слышал где-то такие слова, – ответил Прохан. – Давно это было, но я запомнил.

Странно, но Низовцеву было неинтересно выяснять, где следопыт услышал родную для его слуха поговорку. Значит, была встреча с кем-то из русских, имевших беду попасть сюда. Чем это поможет самому Сергею? Из его головы не выходил момент с исчезновением мага. Это ведь настоящий пространственный портал, и никак иначе, что навевает смутные надежды.

– Где собираются роды клана для праздника? – неожиданная мысль пришла в голову Сергея. – У них есть какое-то место для жертвоприношения? Общественное место, вроде капища какого-нибудь?

– Есть, – в глазах Илона вспыхнула догадка. – Это всего лишь дневной переход на корнуто. Успеем, если Офераз не предупредил своих помощников.

– Не понял, – Роно отжал свою куртку и с удивлением посмотрел на кабеза, – мы будем нападать на жрецов и магов во время церемонии? Это сильно, скажу, только так мы никого не спасем.

– Шевелимся, парни! – командир ожил. – Давайте к нашим зверушкам! Заклинание должно исчезнуть с уходом магистра.

Отдохнувшие корнуто бодро бежали по лесу. Ужасное оцепенение, напавшее на них, чудесным образом исчезло вместе с отсутствием магистра магии. Создавалось впечатление, что звери хотели как можно быстрее покинуть неприятное место. Поэтому уже к полудню отряд Илона преодолел значительное расстояние от озерной избушки до места жертвоприношений.

Лесные тропы заметно уклонялись к югу. Растительность менялась. Вместо сосновых лесов пошли деревья лиственных пород. Стали встречаться дубовые рощи, ясени и липы. Впрочем, Сергей не мог бы точно сказать, какое дерево перед ним. Лес да лес, молодая листва шумит, смягчая жаркие лучи солнца. То и дело приходилось пересекать поляны, покрытые яркими цветами. Больше всего волновал вопрос скрытого передвижения. Странно, что до сих пор их не обнаружили. Или обнаружили, только не торопятся обозначить свое присутствие.

Чероки бежал легко, и Сергей в очередной раз похвалил себя, что выбрал именно сумеска, вобравшего в себя кровь двух видов корнуто. Ящер обещал стать сильной особью. Уже сейчас его мускулатура приобретала нужные очертания, а организм входил в рабочие кондиции. Это было видно даже по тому, как восстанавливался Чероки. Пятнадцать-двадцать минут, и он начинал задираться со своими дружками, которые только-только отдыхивались. Километров пятьдесят можно было легко на таком саурусе пробежать, прикидывал про себя Сергей. Вот теперь видно, кто смеяться последним будет.

Местность тоже стала меняться. Пошли лесистые холмы, между которыми густо росли непроходимые заросли. Туда даже соваться не стали. Проскочили по лощине, прорезавшей цепь холмов, перешли широкий холодный ручей и остановились.

– Дальше нельзя, – пояснил Илон, спрыгивая с корнуто. – Всем отдыхать. Тварей не расседлывать. Прохан, Серш, идете со мной. Нужно осмотреть путь к капищу. Теперь только ногами. Как твое око? Не испортил?

– Обошлось, – успокоил кабеза Сергей. – Если бы сломал, это делу не помешает.

– Вот как? – Илон удивился. – Почему? Ты уже настолько искусен в стрельбе без своих стекол?

– Не в этом дело, – Сергей пристроился вслед за Проханом и нырнул в прохладную тень вязов, росших здесь в неимоверном количестве. – Мёран создал такие «кобрары», что можно попадать в любую часть тела и серьезно травмировать человека.

– Я видел, как нахцеры разлетались гнилыми кусками в разные стороны, – передернул плечами Прохан, даже не поворотив головы. Он как охотничий пес наклонил голову и что-то вынюхивал в низкой, не успевшей набрать соков, траве. – Как я еще на бегу не блеванул!

– Главное, жив остался, – усмехнулся Сергей. – Неужели пожалел мертвяков?

– Плевать на них! – ответил следопыт, замедлив шаг. – Твое дело – защищать своих, а с этим ты уже справляешься неплохо! Стоим!

Тройка разведчиков замерла возле оврага. Осторожно раздвинув кусты можжевельника, Прохан сунул туда голову. И тут же отдернул ее обратно. Илон с молчаливым вопросом в глазах уставился на следопыта.

– Внизу пикет. Шесть Нарви верхом едут в сторону капища. На другой стороне оврага маячат еще пятеро. Только в противоположную сторону направляются. Кабез, могут и здесь появиться.

Прохан сел на пятую точку, сбросил сапоги и быстро перемотал портянки. Надев обувь обратно, уставился на Илона.

– Делать-то что будем? На прорыв пойдем или ночи дождемся? Послезавтра начало праздника.

– Шум поднимать сейчас не будем, – Илон вел себя очень осторожно, как опытный хирург со своим скальпелем, отсекающим ненужную и отмершую плоть. Малейшая ошибка грозит гибелью пациента, то есть отряда. Сергею иногда казалось, что кабез страдает от излишних колебаний, вынужденных, но таких нужных в самом сердце чужой территории. Настораживала странная тишина вокруг их отряда, непонятный вакуум, создавшийся на всем пути следования после неудачи с Оферазом. Магистр магии по всем канонам должен был организовать поимку разведчиков, не допустить их к капищу накануне праздника. А вместо этого чуть ли не свободный коридор до священной территории.

– Капище за тем оврагом? – уточнил Сергей.

– Да, осталось около пяти сотен «мембров», – подтвердил Илон.

Сергей прикинул, переведя на «нормальную» меру длины. «Мемброй» считалось расстояние между шагами корнуто, то есть чуть меньше метра. Выходило с натяжкой четыреста метров. Недалеко, точно.

– Нам в любом случае придется перебираться через овраг, – Сергей осмотрел через прицел маячащих на другой стороне всадников. Покрутившись на месте и убедившись, что пикет, проезжающий по дну оврага, в полном порядке, вторая группа двинулась в противоположном направлении. Съехались, поговорили и направились дальше. – Можно, конечно, сейчас попробовать, но где мы будем прятаться до начала праздника?

– Переходим, – решил Илон. – Только быстро.

Переправляться через овраг пришлось на ногах. Ящеры с трудом поднимались по сыпучему песку. Пару раз Чероки сползал вниз, попав на пласт подвижной почвы. Пришлось мечами подкапывать и обрушивать кромку склона на другой стороне, чтобы облегчить зверям выход на твердую землю. Провозились долго. Илон, встревоженный задержкой, поторапливал своих воинов. В любой момент мог показаться пикет Нарви, и тут уж, хочешь не хочешь, придется вступить в бой.

В этот раз снова обошлось. Странная удача продолжала сопутствовать отряду. Всего лишь одна стычка с нахцерами и магом в глубоком тылу лесовиков без потери личного состава – это ли не улыбка Фортуны? Илон завел отряд в самую глубину леса, подальше от тропы, ведущей, надо полагать, к капищу. Решение он уже принял.

– С наступлением темноты проведем разведку местности, – объявил кабез. – Сейчас всем отдыхать. Корнуто привязать к деревьям. Как бы не учуяли самок.

– Разве лесовики используют самок корнуто для верховой езды? – удивился Сергей.

– Нарви – да, используют, но не как боевых тварей, – сказал Илон. – На них ездят вестовые или жрецы по своим надобностям. Самки менее прихотливы, и у них нет дурацкой привычки сбрасывать наездника с седла. Детей лесовиков с охотой сажают на молодых самок. Лучше сторожей и не найти.

– Нарви любят посылать самок для обнаружения чужаков, – добавил Роно. – Вздумай сейчас какой-нибудь старейшина выпустить их на свободную прогулку – нам конец. Я за своего Шарука не ручаюсь.

– Вот и вяжи его крепче, – хмуро посоветовал Илон.

– Неужели все саурусы готовы и днем, и ночью? – усмехнулся Сергей, похлопывая по шее Чероки. Советом пренебрегать не стал. Обмотал поводья вокруг ствола вяза и связал крепким узлом.

– Ну, молодых корнуто самками не соблазнить, – вступил в разговор Прохан. – Твой зверь, Серш, будет готов к вязке через пару лет, не раньше. Сейчас можно быть спокойным, но через годик уже надо будет придерживать ретивого. А вот наши саурусы вполне могут сорваться. Моему-то пареньку уже пять лет.

Выставив в дозор Аслака, кабез приказал отдыхать. Жаркое весеннее солнце перевалило за полдень и постепенно стало падать в густые кроны деревьев. Повеяло свежим ветерком. Проснулись посвежевшими и отдохнувшими. Аслак сразу завалился спать, прикрывшись курткой. Его до наступления темноты решили не будить.

Выдвигаться к цели стали, как только на темно-синем бархате неба зажглись первые звезды. Наездники выстроили своих ящеров в цепочку, и животные охотно затрусили по лесу. Зрение у них было, конечно, не идеальным, но недостатки компенсировались нюхом, а при наступлении ночи усиливались органы слуха. Чероки то и дело шевелил шипастыми наростами вокруг ушных раковин, тихо фыркал и мягко шагал по траве. Изредка под тяжелой тушей корнуто трещал сухой валежник, и это серьезно напрягало Сергея. Шум они делали изрядный. Бегемот и то тише ходит.

За пару сотен метров пришлось спешиваться и оставлять ящеров привязанными. Дальше шил пешком, осторожно шаг за шагом приближаясь к капищу. Место для жертвоприношений находилось в небольшой котловине, окруженной неровной грядой холмов. Сверху хорошо было видна освещенная большим костром площадь, на которой изредка мелькали фигуры людей. Приглядевшись через прицел, Сергей понял, что некое сооружение из бревен и есть капище. Там находился небольшой помост, окруженный закопченными столбами. На каждом из них вырезан лик какого-то божка. Чуть дальше просматриваются строения, больше похожие на шалаши или временные сараи из небольших жердей.

— Не вижу большой охраны, – прошептал Сергей. – Пять или шесть человек постоянно бегают из одного жилища в другое. Не вооружены.

– Должна быть это и есть охрана, – это голос Прохана. — Перед праздником сюда обычно приезжают знатные люди из всех родов. Старейшины в сопровождении воинов прибудут обязательно. Есть еще день завтра.

— А пленников где держат? – Сергей продолжал смотреть через оптику. — Не вижу даже намека, что они уже здесь.

– Пленников могут пригнать завтра, – предположил Илон. — Прохан прав, у нас есть день для осмотра, торопиться не будем.

— Меня беспокоит Офераз, — признался Низовцев, — точнее, его бездействие. Он что-то придумал, печенкой чую.

— Да, это большая проблема, -- согласился кабез. – Офераз за свое ухо обязательно отомстит.

– В ловушку нас загоняют, – мрачно сказал Роно. – Не уйдем мы живыми от Нарви.

– Как будет угодно Тарху – так и случится, – с некоторой долей фатализма ответил Илон. Кажется, даже он проникся странностями их рейда.

Благоволение богов – дело стоящее, только полагаться на их силу и чудесную помощь не приходится. Обычно в самый неподходящий момент они отворачиваются от своих любимцев. Сергей мог бы рассказать много случаев, когда надежда на некие сверхъестественные силы оборачивалась полным крахом. Так что соглашаться с Илоном он категорически не хотел.

– Как проходит церемония? – поинтересовался он у Прохана, который, кажется, знал о лесовиках больше других.

– Обычно с раннего утра начинают петь гимны, если есть настроение у певцов, – почесал переносицу следопыт. – Потом разжигают большой костер напротив помоста и начинают прогонять мимо него тех, кто предназначен для жертвоприношения. Раньше-то Нарви девок красивых приносили в жертву, но потом кто-то умный отказался от такого сомнительного задабривания богов. Стали использовать пленных, захваченных в набегах, рабов и безродных. Но боги явно не хотели простых жертв. Вот так и пришли к тому, что на больших празднествах обязательно пускают кровь воинам из чужих кланов. Вот почему я тоже был уверен, что Афир и Сакал еще живы.

– Значит, мы их вытащим, – уверенно ответил Сергей.

– Появились умные мысли? – заинтересованно посмотрел на него Илон.

– Если пленников еще не привели к капищу, то у нас есть возможность перехватить их по дороге. Сколько путей сюда ведет?

– Три или четыре тропы, – призадумался Прохан. – Это бессмысленно. Мы же не можем перекрыть их все! Вот если бы наверняка знали, по какой из них повезут парней….

– А если спуститься вниз и захватить жреца? – предложил Сергей.

– Он ничего не скажет, – поморщился Илон. – Таких фанатиков еще поискать в нашем мире… Серьезно, нам не удастся разговорить пленника. Хоть всю кожу со спины спустишь – ответ не даст. Еще и язык откусит самому себе.

– Сильные мужики, – уважительно кивнул Сергей. – А если пробраться в капище и слиться с местными? Я заметил, что Нарви ничем не отличаются от вас. Это меня можно раскусить, не глядя. Вот Роно, например, очень даже сойдет за лесовика.

Роно возмущенно фыркнул и отвернулся.

– Это риск, – неуверенно ответил кабез, – но риск оправданный. Можно сойти за род Зубра. Они живут обособленно, но на праздник должны прислать своих представителей. Если заранее проникнуть на территорию лагеря – то может получиться.

– Еще какие-нибудь интересные подробности? – настаивал Сергей. – Что они начнут с утра делать?

– Пить бражку, – откликнулся Прохан, лежавший по левую сторону от Сергея. – Я серьезно. С рассветом главный жрец начнет обносить чашу с напитком всех стражников, младших жрецов и тех, кто уже успел приехать. К полудню пьяных будет больше, чем мошки на болоте.

– Вот и решение, – сказал Сергей Илону. – Если будет так, как сказал Прохан, мы может послать Роно и еще кого-нибудь вниз. Они просочатся к шалашам и сыграют гостей из рода Зубра, еле держащихся на ногах. Им нужно дождаться того момента, когда привезут ребят, и успеть вывести за пределы капища. А дальше Тарх его знает, что будет. Но мы постараемся очень быстро убежать.

– Гладко-то на словах, а на деле – самоубийство, – проворчал Роно.

– Тебе не нравится, что придется лезть в гадюшник? Понимаю, но надо, – Сергей вздохнул. – Я бы сам пошел, но меня срисуют на раз-два. Ты не переживай, я буду прикрывать тебя. Если возникнут трудности или опасность – я начнут стрелять.

– Успокоил, – проворчал Роно. – Мне одному идти?

– С тобой пойдет Прохан, – решил командир.

– Тогда я спокоен. Поспать, что ли?

С первыми лучами солнца в густых зарослях распелись птицы. Поднявшись над зеленеющими холмами, окружившими капище, оно осветило верхушки закопченных столбов вокруг помоста и шалаши, где началась утренняя возня. Сергей обратил внимание, что капище находится в котловине, а холмы – это выбросы огромной массы земли. Вероятно, в стародавние времена сюда грохнулся метеорит, подобный аризонскому, и вырыл яму, которую позже жрецы Нарви использовали для религиозных целей. Диаметр воронки, как прикинул на глазок Сергей, доходил до двух километров. Это весьма прилично для развертывания большого лагеря. Помост, где должно было произойти главное событие дня, стоял точно посредине древнего кратера; десяток шалашей, раскинувшихся по краям огромной ямы, прятались в тени больших кустарников, а кое-где заползали на склоны холмов, которые были облюбованы густым лиственным лесом. Хорошо просматривались четыре тропы, спускающиеся с гребней до самого низа. Это и были те пути, по которым должны были прибывать гости. Пока тропы оставались безлюдными, но в самом лагере началось оживление.

Несколько человек в домотканых штанах и рубахах, босыми протопали к небольшому открытому строению с навесом, вроде полевой кухни, где был сооружен стол. На нем стоял большой чан. Вот из него и стали черпать какое-то варево и наливать в кожаный бурдюк. Прохан осклабился.

– Начинается, – сказал он. – Скоро все вусмерть пьяные будут. Роно, не спи, угощение раздают!

– Да я уже давно не сплю, – проворчал всадник, – ты-то сам приготовился? Сразу говорю: бражку я тебе не дам попробовать. А то потом лови тебя по всему капищу.

Прохан выдавил из себя смешок. Парни хохорились, скрывая напряжение перед заданием. Лезть в логово врага, да еще накануне праздника, рискуя встать в очередь на встречу с лесными божками, им не хотелось.

– Вижу стражу, – отозвался Аслак. – Десять человек. Вооружены копьями, мечами. Трое с «рифлами».

– Пять жрецов пошли по шалашам, – тут же отозвался Роно.

– Не вижу, кто внутри, – добавил Сергей, приникнув к оптике. – Слишком глубокие тени. Но по движению можно предположить, что в шалашах по два-три человека.

– Это гости, – сказал Илон, энергично перекусывая сорванную травинку. Тоже волновался.

– Наблюдаю трех всадников на тропе, спускаются к капищу, – снова доложил Сергей. – Воины. Вооружены. На головах мохнатые шапки с темно-серыми хвостами. Это кто?

– Род Лесных Псов, – тут же отозвался Прохан, который, кажется, знал все обо всех. Ценный кадр. Зря его Илон послал на такое задание. Да только кого еще? Аслака? Молод, горяч, испортит весь цинус.

Всадники, о которых говорил Низовцев, съехали на своих ящерах в котловину, добрались до длинной «коновязи», которую, надо полагать, для гостей и соорудили, после чего спешились и оставили своих корнуто. И сразу же направились к снующим между шалашей разливающим.

Постепенно ходоки расшевелили всех, кто находился в стадии сна или только проснулся. Сергея передернуло. Бражка с утра натощак, бр-рр! Как они ее пьют? Дикий народ!

Лесные Псы прекрасно знали, что их ожидает. Сергей видел, что они оживленно беседуя, направились к полевой кухне, уселись на лавки подальше от чана, даже не делая попыток заглянуть в него и попробовать содержимое. Соблюдали порядок действия. Жрецы – а разносчики браги ими, по всей видимости, и являлись – закончили обход через полчаса, и только тогда подошли к новоприбывшим. Угостили тех из чана.

Глядеть на разворачивающуюся попойку Сергей не горел желанием. Ничего интересного в котловине не происходило. Но как только солнце перевалило середину неба, делегации уже были пьяны. Многие пристраивались в тени шалашей и засыпали, и только стража еще бдела порядок. Наконец, струящиеся с неба лучи жаркого солнца разморили и стражников.

– Теперь можно, – повеселел Роно, проверяя амуницию. Он успел сбегать до своего ящера и принес «рифл». Меч прицепил на пояс, а ружье закинул за спину.

Илон придирчиво оглядел парней. Одеяние лесовиков, в общем-то, не отличалось от одежд клана Великого Люта. Все носили одинаковые куртки, подбитые мехом, однообразно пошитые шапки или легкие панамы, наподобие тех, что использовали советские солдаты в афганской кампании. Разве что какие-нибудь опознавательные знаки в виде вышивки или еще чего могут серьезно осложнить дело.

– Арканы не берите, – предупредил кабез, – иначе замучают вопросами, где оставили своих корнуто. Обязательно начнутся споры, чья тварь лучше. Скажите, что отпустили в лесу поохотиться.

– Да все понятно, – Прохан нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Только бы не заметили, что нет родовых знаков на одежде. Вот здесь можем попасться.

– Скажем, что с дальней разведки прибыли, – ответил Роно, – они никогда на одежды не наносят родовых меток. Забыл, что ли?

Илон кивнул, довольный. Следопыт неопределенно пожал плечами. Об этих мелочах он хорошо знал. Дело было в другом. Сегодня впервые ему приходилось в открытую проникнуть в логово лесовиков, не отличающихся доброжелательностью к чужакам из других кланов. Привыкнув к скрытой и тайной жизни, Прохан немного побаивался, что их затея провалится. Нарви имели нехорошую репутацию охотников и воинов, связавших свою жизнь с магами, что заведомо ставило их в выигрышное положение. Мало кто использовал чародеев в достижении каких-то целей. А уж у Нарви этих целей было очень много, но до сих пор ни один из вождей Роха так и не узнал, что же творится в лесной чащобе. Нахцеры охраняли покой клана лучше всяких волкодавов.

Сейчас здесь не было ни собак, ни мертвяков. Даже маги отсутствовали. Это Прохан чувствовал отчетливо, и амулет, реагирующий на чародеев, тоже молчал. Илон знаками показал, что пора идти к капищу. Время поджимало. Сейчас мог заявиться еще какой-нибудь отряд, только трезвый.

Когда Роно со следопытом исчезли в зарослях, поросших на склонах древнего кратера со стороны наблюдателей, Сергей задал вопрос, который волновал его больше всего:

– Командир, где Офераз? Успел ли он рассказать о нашем отряде вождю клана Нарви?

Илона самого мучили такие же сомнения. Он с легким раздражением ответил:

– Только дьявол разберет этих кудесников! Серш, не смотри на меня так! Я уже голову сломал, стараясь понять, что задумал магистр! И чем дольше думаю, тем больше мне не нравится тишина вокруг нашего отряда.

– Нужно привести корнуто, – решил Сергей, – под нашим присмотром им будет спокойнее, да и мы в любой момент сможем оказать помощь парням, если что произойдет.

– Я сам схожу, – решил Илон. – Мой Торш приучен водить за собой других корнуто. Сидите на месте и следите за Роно. В этих кустарниках вас не видно, вот и не высовывайтесь.

Кабез тихо испарился в зарослях, а Сергей снова приник к окуляру. «Скоро натру мозоли вокруг глаз» – уныло пошутил Низовцев над собой.

Внедрение разведчиков прошло успешно. Приняв вид уже вкусивших праздничного пойла счастливчиков, Роно и Прохан стали нарезать круги по площади, но к помосту, где должно было произойти жертвоприношение, они не подходили. Посидели на лавке под навесом, даже умудрились по-настоящему попробовать браги, несмотря на угрозы Роно не пить, услужливо преподнесенной им каким-то ветхим стариком, о чем-то поговорили. Пока все было спокойно. Сергей тщательно отслеживал не только перемещение товарищей; периодически приходилось смотреть на тропы. А они стали весьма оживленными. Чем ближе к вечеру, тем все больше народу прибывало к капищу. Преимущественно ехали небольшими группами по восемь-десять человек, где преобладали люди старшего возраста. Охрана из молодых воинов была, по сути, символической. Чего бы гостям бояться в самой глуши лесов? Здесь все свои.

Низовцев впервые увидел квергов – ящеров, способных нести на своей спине двух всадников. Это были твари довольно приземистые, опирались они на все четыре широкие лапы, но при необходимости могли встать на дыбы и биться в таком положении, размахивая передними конечностями. Как и у многих корнуто, у квергов характерно выделялся костяной шип, идущий от затылка по шее и вниз, где постепенно уменьшался, срастаясь с позвоночником. Этим шипом кверг тоже мог воспользоваться, если пришлось бы сцепиться с другим ящером. Совсем не лишнее оружие, причем, опасное.

Кверги выглядели несуразно, да и не предназначались они для боевых действий и дальних переходов. А вот именно для перевозки людей в спокойной обстановке их использовали с большей охотой. Однако преобладали саурусы и двурогие кесали. Первые уже давно облиняли, сменив зимний окрас на мягкую зеленовато-коричневую шкурку.

На территории капища становилось многолюдно, что было на руку разведчикам. Сергею уже было тяжело следить за ними. Фигура Роно то и дело мелькала среди лесовиков, одетых почти так же, как и разведчик. Прохан куда-то исчез, но на его счет можно было не волноваться. Бывалый следопыт мог вынюхивать важную информацию в другом месте.

Рядом тяжело упал Илон, хлопнув по спине задремавшего Аслака.

– Что там?

– Пока тихо, – ответил Сергей и сплюнул в сторону и постучал костяшками пальцев по прикладу «рифла». – Ходят, как на своем подворье. Ты привел корнуто?

Илон, в свою очередь, сделал «козу» из пальцев, словно тоже старался не спугнуть удачу.

– Да, привязал мальчиков неподалеку. Вовремя оттуда ушел. Парный пикет проехал почти рядом.

– Нас могут заметить? – напрягся Сергей.

– Прохан говорил, что к ночи все верховые патрули спускаются вниз и остаются до рассвета, – кабез посмотрел на Аслака, поглаживающего ложе своего ружья. – Вот что, парень, давай на стражу, прикроешь со спины. Спрячься где-нибудь неподалеку от корнуто и следи за лесовиками. Если нас обнаружат – стреляй, потому что смысла таиться уже не будет. Нам нельзя попадать в лапы Нарви. Нахцером я быть не хочу.

Аслак был согласен с мнением кабеза и без проволочек исчез в кустах.

Сергея привлекла очередная группа всадников, спускающихся с пологого склона в чашу кратера. Что-то было в ней неправильно, выпадающее из общего фона происходящего. Пять ящеров, ступающих друг за другом с небольшим интервалом. А вот последний корнуто что-то или кого-то тащит. К задней луке седла привязаны две веревки. Изображение в прицеле дернулось и размазалось, но Сергей быстро сфокусировался на всаднике. Ничего необычного. Лесовик с мрачной рожей держит поперек седла «рифл». А вот к веревкам привязаны два человека. Они с трудом ковыляют по тропе. Хорошо, что наездник не понукает своего корнуто, иначе мощная тушка твари просто не дала бы пленникам идти в щадящем для себя темпе, и поволокла бы по земле.

В пленниках с трудом угадывались пропавшие Афир и Сакал. Парней во время заключения особо не жаловали и мутузили со всем прилежанием. Стражники развлекались, что ли? Лица заплывшие, с кровоподтеками. Сакал хромает, но упрямо держится, сцепив зубы, не дает натянуться веревке. Афир выглядел получше, но и о нем нельзя было сказать, что стража Нарви его щадила больше, чем товарища. «Чуть» – это, по субъективному мнению Сергея, относилось к меньшему количеству синяков и ссадин.

-Посмотри, – Сергей протянул ружье кабезу и показал направление.

Илон смотрел долго, превратившись в каменную статую. Потом вернул «рифл» Низовцеву. Сжав зубы так, что на скулах образовались желваки, командир застывшим взглядом уставился на раскинувшуюся перед ним котловину, заполненную лесовиками, похожую на большой муравейник.

– Лучше бы они погибли, – тихо прошептал кабез. – У нас нет ни одного шанса вытащить их оттуда.

– Что? – не поверил своим ушам Сергей. – Это ты сейчас сказал?

– Угроблю всю «куатру», – Илон сжал кулаки и с силой шарахнул ими по земле. – Ладно, представим, что нам удалось освободить парней. Придется кому-то садить на своего корнуто второго человека. Ясно, что скорость группы упадет. Лесовики нас враз догонят. Это их дом, они знают все тропки в своем лесу. И не забывай, Серш, что где-то затаился Офераз.

– Не поверю, что ты решил отыграть назад, – пожал плечами Сергей, удивленный колебаниями командира. – Тут вся сложность только с освобождением ребят. Если мы выдернем их из лап Нарви – дальше легче будет. Мы убегаем – нас догоняют. Кто сказал, что будет иначе? Только иногда жертва может стать охотником.

– Да уж, легко у тебя все выходит, – горько усмехнулся кабез. – Надо было брать мага с собой, надо! Не настоял….

– Хорош скулить, – грубовато одернул его Низовцев, – будем исходить из ситуации. Ночью выдергиваем парней из плена и уходим. А там…. Как Тарху будет угодно. Хочешь, я задержу всю эту ораву на ящерах? У меня несколько амулетов. Надолго хватит. По лесу я ходить умею, не пропаду.

– Вождь шкуру спустит, если я тирадора потеряю, – хмыкнул Илон. – Умеешь ты, Серш, настроение поднимать.

Заметно потемнело. В котловине зажглись костры, осветив капище. К помосту так никто и не подходил, все словно сговорились обходить его стороной. С высоты было забавно наблюдать, как лесовики старательно огибают некую черту, и зловещий атрибут завтрашнего празднества заметно выделялся на фоне полыхающих огней.

– Что там у Роно? – задал мучающий всех вопрос Илон.

Для Роно нахождение среди лесовиков Нарви не представлялось чем-то обременительным. Он как-то легко вписался в толпу, с кем-то завел разговор, с кем-то познакомился, называя себя представителем рода Зубра. Роно не врал. Прохан тщательно учил его, что говорить. Род Зубра находился в давней опале у старейшин клана и не приглашался на великие торжества. Нет, не так. Прямого запрета на посещение торжеств не было, но присутствие Зубров не приветствовалось. За какие грехи они поплатились, Роно даже не спрашивал. Прохан знал все, или почти все. Ушлый следопыт исходил много миль лесных троп и дорог, и не доверять ему Роно не мог. И делал так, как советовал Прохан.

Появление Афира с Сакалом он, конечно, не пропустил. Когда лесовики внезапно ринулись к группе всадников, Роно уже был в их числе. Нарви радостно загудели, увидев, кого сопровождают воины. На пленников посыпались проклятия, кто-то стал кидать сухие комья навоза, инициатива была встречена с восторгом. Стиснув зубы, Роно тоже пришлось продемонстрировать, как он взбешен появлением завтрашних жертв. Полетели камни. Один из них попал Сакалу в скулу, нанеся серьезную рану.

Пленников провели через шумящую толпу и остановились перед капищем. Пара древних старейшин, чуть ли не шатающихся от малейшего дуновения ветерка, перегородили путь колонне.

— Чья жертва угодна богам? – проскрипел один из них.

С корнуто, оказавшимся первым перед ними, спрыгнул высокий молодой мужчина в кожаных доспехах. Придерживая меч, он преклонил одно колено и смиренно ответил:

– Воины клана Великого Люта готовы отдать свои жизни ради наших богов и на радость предкам!

– Это достойная жертва? – вступил в разговор второй старейшина.

— Да, отче, они достойны разговора с богами!

Роно понял, что перед ним разыгрывается ритуал, после которого пленников отведут куда-нибудь подальше от людских глаз. Оказалось, он ошибался. Афира и Сакала отвязали от веревок и, подталкивая древками копий, повели к капищу. Ветхие старцы руководили действием с большим вдохновением. Они показывали, к каким столбам привязывать пленников, проверяли качество узлов, на что, устав от их присутствия, указал тот самый высокий воин:

— Шли бы отцы, отдыхать. Мы сами все сделаем. Никуда они не убегут. Бражки попейте, что ли?

Он кивнул своим товарищам, и вскоре Афир с Сакалом оказались привязанными к ритуальным столбам с вырезанными ликами и рунами. Их связали так, что они оказались по разные стороны друг от друга и смотрели в лица зевак, собравшихся возле помоста. Роно не торопился обозначить свое присутствие. Еще неизвестно, как поведут себя парни, узрев неожиданную помощь. Он дождался, когда приставленные к пленникам охранники начнут разгонять толпу, и только после этого медленно пошел вокруг помоста.

Стражников было четверо. Вооружены копьями, на поясах – мечи, у кого-то еще и топорик. Все в доспехах. Неужели будут всю ночь торчать возле столбов? Роно медленно, делая вид, что ему все интересно, ходил вокруг столбов, пока не наткнулся на какого-то седовласого старца, одного из тех, кто разносил хмельное гостям.

— Откуда ты, юноша? – старик внимательно вперил взгляд в лицо Роно. – Я тебя ни разу не видел. Чей твой род?

— Род Зубра, — по спине прокатилась ледяная волна. — Я разведчик, оказался здесь совершенно случайно. Узнал о жертвоприношении….

— Зубры? — дотошный старик вдруг цапнул Роно за рукав куртки, зачем-то помял его и уткнулся носом, вдыхая запах одежды. -- Ты знаешь, что твой род здесь не очень-то хотят видеть? И почему нет родовых знаков?

– Я – разведчик, папаша, – добавил грубости в голос Роно, всеми силами стараясь погасить панику, медленно овладевающую им. – Мне не нужны родовые знаки. Если поймают чужаки – мне точно не поздоровится.

– Кхе-кхе! – старик выглядел серьезным, а вот глаза были с хитринкой, когда смотрели на Роно. – Что же затеяли Зубры, малыш? Не скажешь?

– Зачем? Мы уже привыкли жить без помощи других, и наш интерес никого не должен касаться, – Роно овладел собой, даже успокоился.

– Смел не по годам, – старейшина неожиданно с силой хлопнул Роно по плечу заскорузлой ладонью. – Пошли со мной.

– Куда? – насторожился разведчик.

Старик вместо ответа просто развернулся и без спешки пошел в сторону шалашей. До них было недалеко, но Роно сначала повертел головой, разыскивая Прохана. Напарник где-то пропал и даже не думал появляться. Вот и думай, что теперь делать? Роно, конечно, мог и в одиночку решать некоторые задачи, но сейчас требовалось хотя бы переброситься парой слов с помощником.

Поправив на поясе нож, Роно шагнул следом за стариком. Как бы ни складывалась ситуация, проявлять трусость и малодушие сейчас было нельзя. Легче тогда залезть на жреческий помост и заорать, что он из клана Великого Люта и пришел освободить своих друзей.

Неожиданный собеседник привел его к большому шалашу, возле которого горел костер, бросая яркие блики на лица благообразных старичков. Точно, это были те самые добровольцы, преподносящие хмельные дары гостям. Трое старейшин молча уставились на Роно, вышедшего из темноты.

– И кого ты привел, Ахай? – проскрипел один из старцев. – Ты же, вроде, никогда мальчиками не интересовался.

Раздалось какое-то хриплое карканье из глоток стариков. Это они так смеялись. Роно хмыкнул. Смотрители капища, видимо, от скуки приглашают разных гостей и развлекаются скабрезными разговорами. Ладно, если так. Лишь бы не начали расспрашивать о Зубрах, о которых Роно ни в зуб ногой. Разве только то, что рассказал Прохан.

– Чей ты сын, юноша? – сразу же начал допрос один из вредных стариканов, у которого странным образом был свернут нос набок. – Никто из Зубров уже лет десять не появлялся на празднествах. Многих мы забыли….

– Я не помню отца, – нагло соврал Роно. – Моя мать спуталась с каким-то проходимцем, но род не отверг ее, когда она понесла. Я внук Сидрага, если помните такого.

Роно здесь не слукавил. Прохан настаивал на том, чтобы товарищ назвал именно это имя. Почему именно так, а не иначе – Рон не спрашивал. Ушлый следопыт знал многих людей, с которыми его сталкивала жизнь. Хотелось верить, что советы Прохана собьют с толку стариков.

– Сидраг? – вступил в разговор еще один старец. – Это не тот ли, который в одиночку завалил шатуна?

– Это Серая Шкура сделал, – возразил Ахай, протягивая ладони к костру. – Совсем из ума выжил, старая развалина? Сидраг был лазутчиком, он обследовал все земли, лежащие на закате. Редко домой заявлялся, вот потому его мало кто помнит. Но сведения нашему Отцу доставлял точные и ценные. Сколько мы потом с тех набегов добра принесли?

Роно про себя улыбнулся. Если Ахай прав, то придется раскошелиться на хорошую попойку для следопыта. Каков Прохан! Действительно, знал, на кого ссылаться.

– А? Ну, может быть, – махнул рукой спорящий. – Столько лет прошло, немудрено ошибиться. Так что сейчас у Зубров? Все еще зубы точат на клан?

– Смысл? – пожал плечами Роно. – Обиды забылись, все уже привыкли к отшельничеству. Да мы всегда жили на отшибе, нам ли переживать? А вот для клана Нарви, считают все молодые, это было ошибкой.

– Молодые так считают? – уточнил Ахай.

– Конечно, – кивнул Роно, входя в роль. – Всем хочется принять участие в жизни клана. Запрета вроде нет, а решающее слово Отца все равно значит многое. Вот я и решил заглянуть, что же происходит здесь. Прослышал, что завтра жертву богам принесут. Потом расскажу своим, что да как….

Старики оживились и разговорились, что давно такого не было, когда славные воины из чужого клана встретятся с богами Нарви. Ничего нового Роно не узнал, потому что сам участвовал в том зимнем рейде.

– Не боитесь, что воины Люта будут мстить? – поинтересовался он.

– Захотели бы – давно войной пошли, – резонно заметил еще один старец. – А так получается, что группа их разведчиков что-то вынюхивала и выискивала. Равихару такое не понравилось. Он и дал задание магам изловить лазутчиков.

– У нас поговаривали, что в поимке участвовал сам магистр…. Арфаз, да? – Роно сделал вид, что вспоминает имя мага. – Ну, может, я и не правильно назвал его имя, мне простительно.

Старики зафыркали.

– Откуда бы Зубрам знать, кто ловил лазутчиков? – Ахай закутался в плащ, подбитый беличьим мехом. – Арфаз…. Сам Офераз руководил своими нахцерами, тьфу, вот не нравится мне его увлечение мертвяками! И завтра он здесь тоже будет. Ты, сынок, бродил по лесу, не встречал никого из чужаков?

Роно отвернулся от огня, словно ему было жарко, чтобы на лице его не прочитали тревожные мысли. Деды зря языками чесать не будут. Они его прощупывают со всех сторон, задают вроде бы невинные вопросы, чтобы потом поймать на ошибках. А еще Роно удивлялся, что старейшины не расспрашивали больше о Сидраге, удовлетворившись небольшим рассказом юноши. Вот так легко поверили?

– Не встречал, но слышал со стороны озера какие-то звуки, похожие на взрывы «кобраров». Я сам далеко был, а когда дошел до того места, то никого не видел. Ну, разве что несколько нахцеров упокоенных заметил.

– Ага, там Офераза пытались поймать, – закивал головой, сидящий напротив Роно, старец. – Он полагает, что люди Авьяда вернулись.

– Завтра их всех схватят, кто бы они ни были, – уверенно ответил Ахай и пристально посмотрел на Роно. – Будет славная компания для тех двух воинов.

– Спасибо за приглашение, – решительно встал на ноги Роно, – не хочу мешать вам, мне пора.

– На ночь глядя? А то посидел бы, рассказал, что у вас творится.

– Я никуда не ухожу, останусь здесь. У меня есть палатка, там и буду ночевать. Будет еще время поговорить.

Роно поклонился и поспешно исчез в сгущающейся темноте, пока дотошные старейшины не поняли, что молодой воин – обычный самозванец. Он долго пробирался через скопление палаток, которые были раскинуты прибывшими гостями буквально за то время, пока разговаривал со славными стариками. Интересно, что чем ближе к помосту, тем меньше становилось людей. Суета возле капища постепенно затихала. Роно с замиранием сердца остановился за пару десятков шагов от Афира и сел на землю, ожидая, пока товарищ его заметит. Должен был заметить. Но Афир стоял, склонив голову, и казалось, спал, измученный событиями последних дней. Вдруг он дернулся, словно почувствовал, что на него смотрят, и с немым изумлением уставился на Роно. Тот поспешил приставить палец к губам и тут же отдернул его, чтобы кто-то из внимательных лесовиков не догадался, что здесь творится. Афир облегченно вздохнул, плечи его расправились. Взгляд его не отрывался от рук товарища, показывающего знаками о скором освобождении. Он говорил, что новая «куатра» уже здесь и ждет момента, когда все уснут. Афир повел головой в сторону охранников, которые со скучающим видом сгрудились возле помоста, причем выбрали место так, чтобы разом следить за обоими пленниками. Опершись на копья, они тихо разговаривали, изредка о чем-то смеялись.

Роно легко вскочил с земли и решил поискать Прохана. Напарник так и не появлялся, его даже возле палаток не было видно. Обойдя на почтительном расстоянии капище, Роно решил еще раз сделать круг, краем глаза увидев, что за дальними палатками происходит какое-то оживление. И тут же столкнулся с Проханом, вынырнувшим словно из-под земли. Он схватил Роно за локоть цепкими пальцами, словно клещами сжал, и тихо произнес на ухо:

– Офераз приехал. С ним еще пара каких-то мутных типов. Не иначе – помощники. Давай, топай за мной. Надо уходить из этого места.

– Как бы ни заметили нас, – озабоченно пробормотал Роно, – здесь много любопытного народа.

– Нам-то что? – ухмыльнулся Прохан и, неожиданно обхватив товарища за плечо, заорал дурным голосом какую-то песню, да так, что ни одного слова Роно не понял. Но задумку одобрил и подхватил мелодию. Так и пошли с заплетающимися ногами, поддерживая друг друга, чтобы не упасть. По дороге выслушали веселые напутствия, вроде того, чтобы не потерялись, так как в той стороне, куда они идут, одни верховые патрули и дикие звери. Отмахнувшись от советов, разведчики дошли до кромки леса и только потом припустили со всех ног к ожидавшим их товарищам.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Это точно, что магистр здесь? – хмурился Илон, выслушав обоих разведчиков.

– Сам видел. Появился со своими помощниками. Это маги, а не охрана, – подтвердил Прохан, сидя на повлажневшей от вечерней сырости траве.

Костер не разводили, опасаясь шастающих поблизости дозорах. Не было никакой уверенности, что в эту ночь они уйдут греться к капищу. Завтра предстоял жаркий денек, а если Офераз предупредил о вражеской группе в тылу лесовиков – то уж точно будут рыскать по кустам, если хоть один сучок треснет в тишине.

– Песец подкрался незаметно, – сплюнул Сергей, держа в руках «рифл». В последние часы нервы стали совсем ни к черту, и он всерьез опасался столкновения с дозорами Нарви.

– Какой песец? – поинтересовался Аслак. – Что за зверь?

– Северный, пушистый, – невесело пошутил стрелок, – от которого мы еще наплачемся. Кабез, какие идеи?

– Есть два пути, – Илон даже поднял руку и продемонстрировал с помощью пальцев эти пути. – Первый: нагло врываемся в лагерь и освобождаем парней. Пока лесовики сопят через все дырки, мы уходим в лес. Второй: отдаем своих товарищей в жертву, но спасаем остальную команду. Еще не поздно уйти.

– Двух за пятерых? Хороший обмен, – в голосе Роно послышалась злость. – Кабез, я тебя не узнаю! Где ты растерял свою храбрость? Ты же таким не был!

– Не был, – голос Илона затвердел, – но и ситуации такой тоже не было! Против нас три мага и армия нежити! Ты всерьез полагаешь, что мы вытащим Сакала и Афира из лап лесовиков? Думаешь, что нас не раскусили? Да эти старики сразу поняли, что ты из себя представляешь! Заставь они тебя выдать им пару имен из рода Зубра, и ты бы отправился к своим друзьям ждать завтрашнего дня возле столба! Если опальный род не появляется на глаза их вождю – это не повод вести себя, словно ты битву выиграл!

– Афир, когда меня увидел, сразу ожил на глазах, – тихо произнес Роно, не став спорить с командиром. – Не могу я бросить их здесь! Лучше уж сразу нож в сердце, чтобы не мучились. Если ты решил уходить – я проберусь вниз и сделаю это. Все лучше, чем позорное бегство….

– Заткнись, щенок! – прошипел Илон, хватая за ворот куртки Роно. – Хватит сопли размазывать! Никто никого не бросает! Думать надо головой, а не задницей! До рассвета еще далеко, так что выкладывайте свои задумки!

На поляне повисло молчание. Сразу послышалось тихое фырканье ящеров, послушно стоящих на привязи. Их покормили остатками мяса, но каждый понимал, что голодный корнуто, даже и приученный к долгому обхождению без мясной пищи, все равно сорвется и убежит в лес. На одной травке долго не протянут. Именно это обстоятельство тоже заставляло торопиться, а идеального варианта спасения пленников так и не было.

– Так как наша главная проблема – Офераз, то и начинать надо с него, – сказал Сергей. – Уничтожить такого врага нам не под силу. Он пользуется порталами, исчезает мгновенно. Убить его – нереально. Но помешать – можно. Главное – выяснить, как Офераз себя поведет?

– Да просто, – усмехнулся Прохан, – одно заклинание – и мы застынем, как муха в смоле. Есть у него такой прием. Афир с Сакалом будут вроде приманки.

– Твои амулеты смогут разрушить заклинание? – Илон уже остыл, говорил спокойно.

– Боюсь, нет, – честно ответил Прохан, – и не вижу смысла их использовать. Они могут пригодиться при отходе.

– Значит, отпадает, – легко согласился кабез и снова впал в задумчивость. – Магистр как раз поведет себя так, как ему и нужно. Дождется появления нашего отряда и накроет разом. Или нашлет нахцеров. Иного я от него не жду.

– Получается интересная мысль, – Низовцев вслепую попытался поймать в кулак комара, давно надоедливо звеневшего возле уха. – Но это лишь моя мысль, может, и глупая…. Офераз может свободно пропустить нас к капищу, дать освободить товарищей и уйти в лес. А потом возьмет всех.

– А зачем? – пожал плечами Прохан. – Слишком сложная затея.

– Я понял, что магистр сам себе на уме, – пояснил Сергей, – и нахцеры – это его детище. Я прав?

– Так, Серш, – кивнул Илон и о чем-то задумался. – Давай, развивай мысль.

– Лесовикам, по словам Роно, не нравится то, что делает Офераз, но они вынуждены смириться, потому что вождю клана Нарви выгодно иметь армию нежити. Для чего – это другой вопрос, – Низовцев оглядел товарищей, чьи лица уже плохо проглядывались в темноте. – Офераз не будет дразнить старейшин своими упырями, а постарается взять нас тепленькими и быстро обратить в нахцеров.

– Я так, примерно, и подумал, – одобрительно отозвался Илон, когда Сергей замолчал. – И мы смело можем проникнуть к капищу и освободить своих товарищей. А вот потом начнется самое трудное. Надо решить, кто посадит к себе на корнуто лишнего всадника. Мой Торш приучен, и я могу взять одного. Прохан?

– Нет, мой корнуто слишком ревнивый, – усмехнулся следопыт.

– Я возьму, – сказал Аслак.

– Отлично, – кивнул Илон. – Значит, ждем рассвета, спускаемся все вниз. Серш прикрывает. Все делаем быстро. Снимаем охрану и уходим тем же путем до оврага, попытаемся прорваться через него на земли Озерной Чилики. Бабы с луками все же предпочтительнее, чем свихнувшийся маг со своими мертвецами. Всех, кого встречаем – в живых не оставляем. Так надо. Понятно?

Разведчики нестройными голосами подтвердили, что все уяснили.

Предрассветный час самый тяжелый для тех, кто несет дозор. Неумолимо тянет спать, даже если сменил уставшего товарища незадолго до наступления утренних сумерек. В глаза словно песка насыпали; постоянно мерещатся какие-то тени в сгущающихся клубах тумана. Котловина священного капища заполняется белесыми невесомыми нитями, скручивающимися между собой. Еще немного – и жертвенного помоста не будет видно.

Потянуло холодом. Молодой дозорный для верности, а еще больше для того, чтобы прогнать дрему, решился обойти свой участок. Осторожно ступая по земле, парень пристально вглядывается в молочную пелену, опасаясь, что в лоб прилетит древко копья его более бдительного товарища. Нет, пронесло. Вот стоит столб, к которому привязан воин Люта. Жаль, если по-честному, мужика. Нарви не имеют против людей Авьяда ничего такого, чтобы использовать их для ублажения богов. Но так надо. Жрецы сказали, что нужна кровь. Не повезло – что еще можно сказать.

Парень-дозорный тихо вздохнул и мельком посмотрел на пленника, свесившего голову на грудь. Спал, наверное. Подошел ближе, проверил узлы веревки на запястьях. Нормально, не ослабли. Пройтись дальше, посмотреть, что там у товарищей? Собрались кучкой и посмеиваются над ним, таким молодым и исполнительным? Да лучше так, чем потом получать по шее от воеводы.

Стражник воодушевился и не сразу сообразил, что слышит какое-то странное сопение впереди. Словно корнуто решил прогуляться, пока хозяин спит или кувыркается с какой-нибудь девкой на лапнике в шалаше. Едва уловимый слухом шорох. Неужели чья-то тварь сорвалась с привязи и разгуливает возле капища? Парень перехватил копье поудобнее и осторожно двинулся навстречу звукам. В плотном тумане появились разрывы, и в них он разглядел силуэт приземистой фигуры корнуто. Точно, тварь разгуливает, – облегченно вздохнул караульный и улыбнулся. Пусть гуляет, лишь бы под его лапы не попасть. Это, видимо, саурус, силуэт приземистый, шея вытянута вперед….

Саурус неожиданно сделал большой скачок и оказался рядом с парнем, который открыл рот, чтобы сказать пару ласковых слов наглой твари. Его взгляд успел охватить оскаленную морду корнуто и склонившуюся с седла фигуру человека. В руке незнакомца мелькнуло древко погонного копья. Лихо развернув его обратной стороной, он оббитой медью пяткой ударил в лоб стражника. Тот закатил глаза и медленно осел на землю, тут же превратившись в обездвиженный холмик непонятно чего, еще и скрытый туманом.

– Все, Торш, теперь очень тихо, – довольный проведенной атакой, прошептал Илон, направляя сауруса к столбу с привязанным к нему пленником. – Афир, хорош спать!

Пленник вздрогнул, как от удара, с трудом поднял голову и молча уставился на своего командира.

– Веревки разрежь, – тихо сказал он.

Илон оказался на земле и ножом быстро рассек веревку, не особо заморачиваясь распутыванием тяжелых узлов. Потом. Сейчас нужно внушить своему Торшу, что придется принять на свой хребет еще одного человека. Недаром командир считал своего сауруса умной и догадливой тварью. Понюхав Афира, животное фыркнуло и беспрепятственно дало запрыгнуть ему на шею. Надо, так надо. Хозяин все равно здесь.

– Сакала тоже…., – Афир с тревогой вслушивался в тишину.

– Тш-шш, все в порядке, – чуть ли не одними губами проговорил кабез. – Держись крепче, сейчас побежим.

И внезапно тишина куда-то пропала. Оказывается, возле капища было довольно многолюдно. Из тумана то и дело выскакивают корнуто и тут же исчезают, растворяются темной массой где-то в пяти шагах. Торш перешел на бег, приноравливаясь к двум седокам на своем хребте. Афир схватился за спину своего командира, привычно приняв нужное положение для езды «двойкой». Саурус чуть ли не припал к земле и ускорился. Следом послышался тяжелый топот. Афир бросил взгляд вбок и увидел еще пару корнуто, стелящихся в быстром беге.

Со стороны капища раздался пронзительный визг, переросший в непрекращающийся вой, больно бьющий по ушам.

– Охранная магия сработала! – воскликнул Илон. – Сейчас за нами бросятся в погоню! Не знал, что жрецы поставят эти амулеты! Никому не доверяют, волчье племя!

Шум за спинами беглецов разгорался нешуточный. Вся котловина пришла в движение. Сквозь рассеивающийся туман уже мелькали факелы, слышались крики людей, рев корнуто. Илон коротко свистнул, и Торш перешел на «боевой бег», когда особо не заботится о своем наезднике. Упадет — его проблема.

Мимо промелькнули густые кусты, в которые один за другим вломились убегающие животные.

– Отсекай! – непонятно кому крикнул кабез.

Афир заметил, как из зарослей вылетел небольшой продолговатый комок сиренево-фиолетового цвета и понесся в сторону капища. Он летел недолго, но упал на землю как раз перед самыми прыткими преследователями, которые вовремя сориентировались в ситуации. Вспышка осветила туман нереальным светом, а взрыв был приглушен вязкой молочной пеленой. Заорали люди, что-то тяжелое рухнуло на землю, вопль раненного – вероятно – корнуто, говорил о том, что заряд достиг нужной цели. Дальше Афир ничего не видел, стараясь пригибаться, чуть ли ни уткнувшись в шкуру Торша. Ему не хотелось, чтобы больно бьющие по его телу упругие ветви деревьев и высоких кустарников выстегали глаза. Один раз что-то больно ударило в правый висок. Показалось, что это был сук, который снял лоскут кожи с легкостью остро заточенной стали. Афир ощутил, как по щеке покатилась горячая струйка.

За спиной громыхнуло еще пару раз, а потом все стихло. Афир с удивлением заметил, что Илон направляет своего скакуна в овраг. Пережив пару неприятных минут, больше опасаясь за свою шею, бывший пленник обнаружил, что помимо них рядом бежит чей-то корнуто с Сакалом на спине. А кто же всадник? Приглядевшись к нему в свете зарождающегося дня, он с удивлением узнал в наезднике Аслака. Однако! Сколько же человек кабез привлек для их спасения?

Бешеная гонка по рассветному лесу неожиданно закончилась. Отряд собрался на поляне. Илон знаками показал спешиться. Афир сполз с седла (сил после долгого стояния возле столба уже не оставалось) и оказался в объятиях командира. Потом помяли Сакала. Дружинники хорошо знали друг друга, и радость встречи переполняла каждого. Послышались восклицания, разговоры. Афир обратил внимание, что кабез все время прислушивается к звукам леса.

— А кто прикрывал наш отход? — поинтересовался Сакал.

– Скоро увидите, — усмехнулся Илон.

Раздался треск валежника и на поляну вывалился взмыленный молодой саурус. Он встал как вкопанный и задрал голову, принюхиваясь к знакомым запахам. Поняв, что рядом все свои, корнуто успокоился. Афир с любопытством поглядел на всадника в странном одеянии. Широкополая шляпа с какими-то лоскутами ткани грязно-зеленого цвета закрывала половину лица человека. Были видны только густые усы и бородка. На куртке была накидка, наподобие плаща, которая крепилась бронзовой фибулой под самым горлом. В руках наездник держал «рифл» с обмотанным зеленой же тканью стволом. А еще Афир заметил, что на ружье прицеплена странная длинная штука черного матового цвета.

Всадник не торопился слезать. Он сверху оглядел группу и помахал свободной рукой в приветствии.

– Возвращение блудных сыновей, – сказал он странную фразу и улыбнулся, после чего легко спрыгнул с корнуто на землю. — Здорово, что ли?

Он протянул руку сначала Афиру, который машинально пожал ее, а потом и Сакалу, сгоравшему в нетерпении.

— Голос твой знакомый, а вот по лицу не узнаю, — с сомнением произнес Афир.

— А так? — всадник снял шляпу. -- Тирадор Серш, рад знакомству.

– О, Тарх, и все его причиндалы! – захохотал Сакал. – Ни за что бы ни догадался! Смотри, Афир, как человек изменился, пока мы гостили у Нарви!

– Старался, – лаконично ответил Сергей и повернулся к Илону. – Командир, за нами погоня. Сам видел, как по правому склону поднимались десять лесовиков на корнуто. Тех, кто за вами погнался, я отогнал, но медлить не стоит. Скоро здесь будет очень людно.

– Меня маги больше беспокоят, – Илон снова вслушался в звуки леса. – Серш, ты продолжаешь прикрывать отход вместе с Проханом. У него тоже есть ружье. Езжайте в хвосте колонны. Прорываемся в сторону земель Чилики. Прохан, если потеряемся, ты знаешь, где нас искать.

– Понял, кабез, – кивнул следопыт.

Через десять минут отряд продолжил движение. Илон держал хороший темп, излишне не загоняя животных, но и не снижая скорости. Бодрое такое движение по утреннему лесу, хранящему свежесть ушедшей ночи. По прикидкам Сергея прошло около часа, когда кабез остановился и в недоумении завертел головой.

– Мы здесь уже проезжали! – воскликнул он.

– Точно, – подтвердил Прохан. – Вон там, слева, расщепленная вершина березы.

– Я же держал по солнцу! – кабез заметно заволновался.

Несмотря на странности с лесной тропой, движение останавливать не стали. Заметная береза осталась на том же месте, а Сергей заметил еще несколько ориентиров по обе стороны. Отряд к тому времени втянулся в поросшую густым кустарником лощину, и люди вздохнули с облегчением. Обогнув холм, встали лицом к восходящему солнцу и корнуто ускорили бег.

– Здесь даже Тарх не разберется, – хмуро бросил Илон, с ненавистью глядя на расщепленную березу. – Нас водят по кругу.

– Офераз вступил в игру, – согласился Прохан, пристраивая «рифл» таким образом, чтобы сразу можно было открыть огонь.

Нежить повалила неожиданно, словно все это время сидела под землей или прелой прошлогодней травой. Причем, мертвяки действовали слаженно, как будто кто-то руководил операцией по окружению отряда. Сергей обратил внимание на одного такого типа с бельмастыми глазницами. Тот стоял в сторонке и молча наблюдал за атакой. Скорее всего, он был транслятором Офераза и непонятным способом связи передавал все команды мага, а также мог проецировать картинку происходящего. Вскинув «рифл», Сергей влепил в него пиропатрон и с удовлетворением кивнул. Взрыв разметал транслятора по деревьям и кустам. Чероки нервно дернулся в сторону. В его сторону бросились несколько умертвиев, стараясь дотянуться до ног всадника своими гниющими конечностями. Не дожидаясь команды хозяина, саурус махнул хвостом, сшибая нападавших как кегли в боулинге.

Уничтожение транслятора облегчения беглецам не принесло. Ему моментально нашлась замена. Офераз действовал быстро, меняя направление атаки. Теперь большая часть нахцеров ломанулась в сторону Сергея. Как-никак, наличие в его руках тяжелой артиллерии могло переломить ситуацию.

Тяжелее всего приходилось Илону и Аслаку. Сидящие за их спинами спасенные пленники снижали боевую мобильность. Но приспособились. Афир взял в руки меч кабеза и успешно отмахивался от нежити, а сам командир копьем пробивал дорогу вперед. Тварь по имени Торш без колебаний втаптывала в землю своими могучими лапами нападавших, имевших неосторожность не уступить дорогу боевой машине. В общем, дело продвигалось.

Мощный взрыв разметал особенно агрессивную толпу нахцеров, готовившихся напасть на Сергея. Прохан вступил в бой, используя «рифл». Так как его боевой амулет был традиционный, то и масса освобожденной энергии из пиропатрона осталась мощной. Хорошо, что кучка мертвяков сконцентрировалась за пятьдесят метров от основного боя. Вспышка заряда поглотила нахцеров в ярком красно-фиолетовом пламени, а взрывная волна прошла по полю боя. Раскаленный воздух сорвал с деревьев листья, хвоя густым водопадом осыпалась на головы участникам действия.

– Не балуй, Прохан! – заорал Сергей. – У тебя слишком сильный «кобрар»!

– Чем-то надо рисковать! – осклабился следопыт, довольный произведенным эффектом.

После выстрела в рядах нежити образовалась брешь, куда и рванул отряд. Сергею помог Роно, вернее, его саурус, перетоптавший толпу нападавших, как гнилые арбузы.

– Не зевай! – прокричал Роно, увлекая своим действием снайпера.

Чероки с воодушевлением взревел и бросился следом за своим товарищем. Зубастые твари слаженно проторили широкую просеку в рядах нахцеров и бросились в лес. Опять началась дикая гонка. Илон с Аслак уже давно мелькали где-то впереди, и Роно, подбадривая своего корнуто плеткой, ринулся за ними. Сергей со следопытом слегка притормозили, памятуя о приказе кабеза. Им предстояло прикрывать отход группы, даже если численное превосходство преследователей превышало все разумные пределы.

С окончанием атаки закончились странные заморочки с блужданием по лесу. Прохан уверенно продвигался вперед, минуя овражки, завалы из поваленных деревьев, лесные ручейки и залитые солнцем опушки. Сергей даже не хотел верить, что они сравнительно легко отделались от Офераза. И правильно, что не верил. Кто же захочет отпустить из своих рук такой куш?

Сделали привал возле очередного ручейка. Саурусы сразу припали к воде, а Прохан озадаченно вслушался в разбуженный их бегством лес. Локаторы у него в уши встроены, что ли?

– Шуму-то наделали, – проворчал следопыт, – по нашим следам погоня идет.

– Снова нахцеры? – скривился Сергей, обтирая пучком мокрой травы заляпанные гнилью сапоги.

– Нет, Нарви пустил своих сторожевых псов, – Прохан не находил себе места, то и дело вышагивая вдоль ручья: три шага туда – три шага обратно.

– Я не видел у лесовиков собак, – удивился Сергей. – Откуда они?

– Да не собаки, – отмахнулся Прохан. – У Нарви есть воины, вроде меня, по следу хорошо ходят. Нюх у них отменный, да и глазастые все. В общем, сразу сообразят, куда мы исчезли.

– Давай, подкараулим их и разом из «рифлов» загасим, – предложил Низовцев.

– Загасим? – удивился Прохан. – Это как?

Сергей провел пальцем по горлу, а следопыт понятливо хмыкнул. Но раздумывать не стал и покачал головой.

– Не получится. Я же говорю, у них звериное чутье. Засаду сразу обнаружат. Да и маги помогут им.

– Так что: лапки кверху и сразу застрелиться? – рассердился Сергей. – Тогда бежим дальше, а если найдем подходящее место для засады, я сам все сделаю. А ты можешь валить домой.

Прохан захохотал и от души хлопнул рукой по плечу Низовцева.

– Дурак, ты, Серш! – сказал он, отсмеявшись. – Никуда я не побегу. Сам давно хотел поохотиться на этих псов. Интересно мне, как же они следы находят.

Оседлав корнуто, беглецы по ручью поднялись вверх, примерно, на полтора-два километра, вышли на берег и рванули перелесками в сторону холмов, где Сергей рассчитывал устроить засаду. Да и отдохнуть не мешало. Саурусы уже недовольно ворчат от голода. Суслики и мышки – какая еда для ящера? Пусть они могли перебиться молодыми побегами каких-то кустарников и свежей травой, но основная пища – это мясо, полноценный белок и протеин. Вот и хотел Низовцев дать отдых себе и зверям. Заодно можно подстрелить какую-нибудь дичь.

Сергей окликнул следопыта, едущего первым, и показал рукой направление. Прохан понятливо кивнул. Он, скорее всего, тоже приметил подходящее место для привала. Попетляв по лесу, вышли с противоположной стороны и забрались на холм, поросший соснами. Пахло разогретой смолой, сквозь широкие раскидистые лапы лучи солнца скользили по лицам. Весело щебетала какая-то птаха.

– Тихо стало, – Прохан быстро слез с корнуто, отцепил от седла колчан со стрелами. – Пойду, поохочусь. Жрать охота.

– Я прослежу по нашим следам погоню, – откликнулся Сергей. – Не думаю, что они с другой стороны полезут.

– Корнуто не привязывай, – предупредил следопыт, – мало ли…. Вдруг бежать придется.

Сергей выбрал место для обзора местности. Сверху хорошо просматривалась та часть леса, по которой они убегали от преследователей. Перед холмом простиралась небольшая опушка леса, и, не напрягая глаз, можно увидеть, когда появятся лесовики. А они появились довольно быстро, даже получаса не прошло.

Шесть человек на саурусах, вооружены «рифлами» с укороченными стволами, за спинами проглядываются рукояти мечей. На широких поясах – ножи. Сергей машинально погладил свой кривой нож. Не хотелось бы доводить дело до рукопашной. Парни еще те специалисты. На них минимум верхней одежды, чтобы не мешала при передвижениях. Даже не куртки, а какие-то вязаные рубахи под кожаными доспехами, прикрывающими грудь и живот. На ногах – странная обувь, похожая чем-то на современные берцы покинутого мира, но, в то же время, имеющая различие. Голенище плотно обхватывало ногу почти до колена и стягивалось кожаными ремнями. Для ходьбы по лесу такие сапоги, может, и годились. Мало здесь, что ли, сырых мест с ядовитыми змеями? Сергей не удосужился даже спросить, как обстоят дела с кусающимися гадами. Вдруг, тут мутанты какие проживают?

За спиной послышалось тихое дыхание. Это Прохан решил навестить Низовцева, заодно посмотреть, как обстоят дела.

– Подстрелил олешка, – доложил он. – Глупый, молодой, даже не понял. Дал корнуто по большому куску…. Ого, я гляжу, эти псы уже здесь! Как же они смогли найти наш след после ручья? Вот, я же говорил тебе, Серш, что у них чутье на чужаков! Кончать их надо, иначе весь отряд обнаружат!

– Не торопись бить, – задержал руку следопыта Низовцев. – Поближе подпустим и выстрелим. Твой заряд мощный, но если рванет в воздухе – распугает тварей. Как я потом нюхачей выцеливать буду? Стрелять буду я. Кто останется в живых – тех и накроешь. Понял?

– Как скажешь, ты же тирадор, – согласился Прохан и как-то по-детски шмыгнул носом.

Он пристроился за корягой, так удачно оказавшейся рядом с лежкой Сергея, и затих, поглядывая на приближающихся лесовиков.

– Интересные у них «рифлы», – пробормотал Низовцев, разглядывая в прицел оружие противника. – Спилили стволы, наверное.

– Не, такие «рифлы» люди Равихара заказывали специально в Данеро, – отозвался Прохан. – Ствол короткий, чтобы при столкновении с врагом иметь преимущество в огневом бое. Быстро вытащил из-под одежды, выстрелил. Да и легче, чем обычный «рифл».

– Обрез, в общем, – хмыкнул Сергей. – Надо себе трофейчик взять. А в Данеро так хорошо развиты технологии?

– Что? – не понял Прохан.

– Я слышал, что там изготавливают стекла для глаз, да еще много разных вещей делают.

– А, да. В Данеро много чего интересного есть, – оживился следопыт. – Стекло варят прозрачное, цветное. Очень хорошо продается, даже за море. «Рифлы» короткоствольные, как у лесовиков, и обычные. Изготавливают даже ручные «рифлы» для женщин. Я уже не говорю о каких-то приборах, используемых на кораблях. Без звезд позволяют ходить, когда солнца не видно. Интересно, я все хотел туда добраться, посмотреть, как люди там живут.

– А почему клан Темного Эйтан так называется? – поинтересовался Сергей.

– Предок ихний – вождь Эйтан – один из пяти братьев, пришедших на земли Роха, был высевком, сумеском. По легендам, мать его спуталась с чернокожим великаном, вот и родила Эйтана, черным, как смоль. Цвет кожи не помешал Эйтану отрезать себе лакомый кусочек земли. Разругался со всеми братьями, но дураком не был никогда, – Прохан кинул взгляд на маячивших еще далеко лесовиков и продолжил: – Привечал беглецов, у которых голова работала, как надо. Ремесленников укрывал, мастеров, в общем, всех, кто умел руками изготавливать то, что неподвластно было другим. Данеро вообще сейчас – богатый город.

– Значит, Эйтан, Нарви, Лют, Герпир, Унтури…, – догадался Сергей.

– Да, это все братья, спасшие земли Роха от магических тварей. Сделали то, что не смогли сотворить окружающие проклятые пустоши империи и царства. Кто они, откуда – уже никто и не помнит. Совершили свой подвиг, разделили земли и стали вождями.

– А Чилики? Это кто?

– Сестра их, – засмеялся следопыт. – Легенды, может, врут, но явно намекают на то, что та еще стерва была. Ведь их шестеро было. Все воины, даже баба. Вот у нее и был бзик, что девки могут воевать не хуже мужиков. Тоже цапалась с братьями. Взяла себе земли, где много озер и рек, спряталась в густых лесах, а вскоре у нее появились воительницы. Только бабы.

– Знакомая история, – хмыкнул Низовцев. – В моем мире тоже были такие шустрые девки. Амазонками звались. Мужики им нужны были только для деторождения.

– Вот, и эти такие, – почему-то обрадовался Прохан. – Ловят мужиков, используют их, пока не получают свое, а потом или убивают, если это враг, или отпускают из леса, если это раб, или несчастный заблудившийся.

– Забавно, – Сергей оживился. Лесовики приближались к подошве горы. – Но ведь иногда рождаются мальчики….

– А вот здесь все просто. Если родилась девка – тут понятно. Станет воительницей. А если мальчик, то его…

– Убивают, – с каким-то спокойствием закончил Низовцев. Никакой фантазии у баб.

– Продают, – развеял его мифы следопыт. – Поверь, есть много покупателей на этот товар. Кто-то попадает в рабство, кого-то покупают для утех, ну, когда вырастут до нужного возраста. Бывает, что выкупают для клана. Наш вождь, например, несколько раз так делал. У Аслака мать – из клана Чилики. Его продавали в Ирае, а в это время Авьяд, еще тогда молодой, проезжал по рынку мимо. Возвращался откуда-то. Вот так Аслак и остался у нас.

– Надо же, не знал, – удивленно произнес Сергей.

– Ты только ему не напоминай про этот случай, – предупредил Прохан. – Все, конечно, знают, но сам парень ярится, когда кто-то спрашивает о родной матери. У него одна мать, которая его выкормила. Живет в нижнем городе. Ага, уже близко!

Лесовики достигли подошвы холма. Пожалуй, можно было стрелять. Укромных мест, где нюхачи могли бы спрятаться, поблизости не было. Открытое пространство, расстреливай, как в тире. Сергей поймал в целик первую фигуру и плавно нажал на курок. Тут же перенес огонь на второго лесовика, потом срезал самого дальнего. Пиропатроны попали куда надо. Дикие крики разнеслись по окрестностям. Низовцев не стремился убивать, только ранить. Пусть полюбуются на корчащихся на земле товарищей, прочувствуют ситуацию. Трое счастливчиков (на данный момент) шустро скатились с седел и попытались вжаться в любую подходящую щель. Сергей отдал им должное. Ответный огонь они открыли сразу. Три наливающихся огнем шара понеслись в их сторону. Пусть и не точно, но накрыли ощутимо. Два взорвались далеко слева, а вот третий шарахнул прямо перед Сергеем и Проханом, кинув сплавленные комья земли в сторону лежки. Низовцеву досталось больше. Кусочки почвы посекли щеку, и как будто золой щедро сыпануло в глаза.

– А-аа! – Сергей схватился за глаза, бросив ружье. – Прохан! Помоги! Воды дай!

Следопыт, не вставая, перекатился к нему и стал поливать из фляжки на руки Низовцева. С трудом справившись с жжением в глазах, Сергей проморгался и перевел дух.

– Жив? – Прохан убедился, что так и есть, и перекатом ушел обратно на свою позицию. – Смотри внимательнее, они уже у нас под носом!

Схватив ружье, Сергей лихорадочно стал искать преследователей. Вопли с поляны доносились все реже и реже. Видимо, потеря крови сильная, как бы не померли. В перекрестье прицела залегших лесовиков не было видно. Воспользовались моментом и рывком приблизились к вершине холма. Где же они? Помог опять Прохан. Он не стал мудрить и выпустил два заряда по склону холма. Пиропатроны старого образца должны были достичь какого-нибудь препятствия, чтобы высвободить энергию взрыва в нужном направлении. Огненные шары хлопнулись на землю и с диким грохотом подняли в воздух землю вперемешку с камнями. Какие бы стальные нервы не были у лесовиков – все же дрогнули. Пару фигур Низовцев засек сразу. Третий оставшийся в живых оказался ближе всех к лежке, и именно он стал очередной целью. «Кобрар» выбил у него кусок плоти из бедра. Не жилец. Там, наверняка, артерия в хлам.

Пока передышка, нужно сменить амулет. Быстрым, отработанным движением Сергей выбил опустошенную гильзу и вставил налитый энергией новый амулет. Снова взгляд в прицел. Теперь-то он знал, где искать потеряшек. Вот еще один нюхач делает попытку рвануть к вершине, не обращая внимания на противный визг камней от нового взрыва – привет от Прохана!

Выстрел! Лесовик закрутился на месте, схватившись за плечо, где ярко вспыхнули клочья одежды, а потом полилась кровь. Упал, замер. Воти лежи! Теперь без руки жить придется! Где последний? Уходит? Ну, да, кем бы он ни был, инстинкт самосохранения всегда выше глупых и ненужных подвигов. Правильно, тащит одного раненого вниз. Вот и занимайся этим нужным делом!

Сергей удовлетворенно оторвался от прицела и хотел окликнуть Прохана, как из-за деревьев с той стороны, где остались ящеры, вылетели две приземистые черные тени и бросились каждая к своей цели. Одна из тварей, похожая на волка-переростка, с непропорциональной телу крупной головой и ужасной, сморщенной и оскаленной мордой, набросилась на Прохана, успевшего заметить опасность. Следопыт вскинул «рифл», и выпустил пиропатрон в животное. Заряд пролетел мимо, но среагировал на крупную форму, взорвавшись над головой то ли волка, то ли дикой собаки. Полыхнуло, опалив шерсть зверя.

– Оборотень! – успел крикнуть следопыт, пытаясь уйти с линии звериного прыжка. Не успел. Мохнатая туша налетела на него, полностью прижав к земле.

Сергей все это увидел краем глаза, только ничем помочь не мог. Второй оборотень, подгребая под себя землю, уже совершил прыжок. Словно наблюдая рапидную съемку, Сергей с каким-то отстраненным любопытством вглядывался в летящего на него зверя. Вот он подобрал лапы при отрыве от земли, и, приближаясь к своей жертве, выпрямил их, демонстрируя острые когти. Благодаря странному замедлению времени, Низовцеву удалось откатиться в сторону, и основной удар когтей пришелся в землю. Лишь краем лапы оборотню удалось задеть левое плечо человека. Жгучая боль словно придала силы Сергею; сделав еще один перекат, он выхватил свой «кукри» и с нижней позиции сделал широкий мах. Полированное лезвие со свистом вспороло воздух и как-то легко прошлось по шерсти нависшего над ним оборотня в районе его челюсти. Зверь взвыл и рухнул всей массой на Низовцева, щелкая пастью. Горячая кровь сразу залила Сергею грудь. Его левая рука вцепилась в глотку мохнатой твари, а правая с зажатым ножом ударила в бок. Просто машинально, на каком-то инстинкте. Этого хватило пропороть жизненно важные органы оборотня. Провернув для подстраховки нож в ране, Сергей дождался, когда затихнут конвульсии твари, и только после этого сбросил тушу с себя.

Перекурить бы свою маленькую победу, да расслабляться нельзя. Где-то второй оборотень. Сергей схватил свой «рифл» и настороженно огляделся. Прохан неподвижно лежал под корягой, твари нигде не было видно. Она могла прятаться где-то в кустах или убежала в лес.

«Там же Чероки»! – обожгла Сергея мысль.

Чероки и его собрат ему и помогли. Встревоженные грохотом разрывов и диким воем, саурусы с тяжелым топотом вылетели из глубины леса, гоня перед собой второго оборотня. Увидя перед собой человека, он не стал тормозить, потому что следом летела верная смерть. Но Низовцев был готов. Он хладнокровно вскинул ружье и влепил пиропатрон точно в широкую грудину зверя. Микровзрыв просто распахал тушу зверя, отбросив его под лапы корнуто. Ящеры с остервенением стали топтать оборотня, превращая того в кровавую кашу с перемолотыми костями.

– Все, все, ребята! – выдохнул Сергей, опуская «рифл». – Хватит мараться! Чероки, фу!

Саурусы, что удивительно, даже не стали глодать мясо оборотня, отбежали в сторону и беспокойно завертели шеями. Сергей подбежал к Прохану и застонал от бессилия. Следопыт был безнадежен. Рваная рана предплечья и шеи не оставляли никаких надежд. Да еще вырванная ключица…. Прохан открыл мутные от боли глаза и что-то прохрипел.

– Что, братан? – наклонился к нему Сергей. – Я не понимаю!

– Забери… хр-хр… Хрора.

– Не пойдет он со мной, – пробурчал Низовцев.

– Пой…дет. Оторви лос…лоскут одежды.

Голос Прохана окреп, когда он произносил последние слова, после чего дернулся и затих, уже навсегда. Глаза так и остались открытыми, отчего Сергею пришлось провести по ним ладонью.

С помощью ножа Прохана он вырыл яму между деревьями, радуясь, что удачно выбрал место. Сняв дерн, углубился в чистый песок. Потом перетащил тело следопыта и с натугой стащил вниз. Прикрыл лицо курткой и засыпал могилу. Никаких эмоций. Лишь одна мысль бьется в виски: успеть уйти как можно дальше от этого места. Только после всех процедур занялся своим плечом. Рана оказалась небольшой. Коготь порвал накидку, но застрял в плотной ткани куртки. Пустяковая царапина все равно требовала внимания. Хмыкнув, Сергей обмыл рану водой и сделал простой тампон, чтобы не кровоточило.

От Прохана остался «рифл», пара ножей и дорожный мешок с остатками сухпайка. Все это Сергей решил разместить на саурусе следопыта. Чероки нервно задергался, когда всадник подошел к нему. Немудрено: запах крови оборотня, густо залившей одежду хозяина, будоражил обоняние зверя.

– Это я, дружище, – успокаивающим голосом сказал Сергей. – Узнал? Ну, вот, молодец.

Прикрепив ружье следопыта к седлу с одной стороны, и повесив туда же мешок, покачал головой. Не очень хорошо, вся эта конструкция будет мешаться, но выбрасывать не хотелось. Сколько еще придется плутать по лесу? Пригодиться может любая мелочь. А вот амулеты-заряды из арсенала Прохана надо переложить в карман. Сделал – задумался.

Хрор стоял в сторонке и вертел шеей, выглядывая хозяина. И что с ним делать? Неуверенно подошел к ящеру и тихо свистнул. Саурус недоверчиво взглянул на чужого всадника, но остался стоять на месте. Недоверчивость корнуто вбивается в их голову с детства – что тут поделаешь. Кое-что вспомнив, Сергей бросился к месту стоянки и вскоре притащил остатки олешка, отрезал филейные части и бросил ящерам. Пусть жрут. Не оставлять же мясо.

После обеда Хрор выглядел лучше, и уже благосклонно воспринял приближение Сергея к своей тушке. Осторожно обнюхал лоскут одежды своего мертвого хозяина, помотал шеей. Вздохнув, Низовцев взял повод и привязал его к задней луке своего седла. Хрор спокойно перенес процедуру. Корнуто в этом мире – вещь дорогая, просто так не бросишь, в лес не отпустишь на вольные хлеба. Все равно кто-нибудь подберет. А так можно его продать. Или приучить к себе? Будет запасной саурус. Грустно улыбнувшись, Сергей вскочил на Чероки и дал команду. Ящер затрусил в лес, чтобы спуститься с противоположного склона холма. Примерное направление к землям Люта Низовцев знал, но не был уверен, что сможет в одиночку пробиться домой. Отряд уже прилично должен был оторваться от преследователей, и надежда на встречу таяла, как снежный ком под солнцем.

Покачиваясь в седле, Сергей раздумывал о нападении оборотней. По логике вещей выходило, что звери были в отряде преследователей или под рукой Офераза. Слишком быстро и одновременно с атакой нюхачей появились они, зайдя с тыла. Отвлекающий маневр почти удался. Могли оборотни быть магами, что шли с магистром? Вполне себе могли. Основная ударная сила Офераза сработала чисто. Завязнув в перестрелке с отрядом лесовиков, Сергей и Прохан зевнули тылы. В результате этого следопыт лежит в земле. Да кто бы знал, что одноухий маг будет действовать в связке с Нарви? У каждого были свои виды на беглецов.

Раздраженно дернув поводьями, Сергей ускорил движение Чероки. Хрен с ним, с магом. Если встреча неизбежна – она произойдет. Главное сделано: отряд преследователей обескровлен почти на сто процентов. Пусть теперь в одиночку попытается проявить инициативу.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Опять появилось это чувство, когда из глубины леса тебя внимательно изучают, сверлят тяжелым взглядом, словно пытаются проникнуть в мозг, в мысли, которые и так хаотично прыгают в черепной коробке, не находя выхода. Сергей чувствовал, что за ним кто-то целенаправленно идет, привязанный к следу, как поводком. Это не мог быть человек, вернее, кто-то в человеческом обличии. Ну, маг, например. Внезапно вспомнились слова Мёрана о проклятии чародейства. Действительно, полностью завладев человеческой душой, непонятная энергия, наполняющая до краев своей неуемной силой, извращает настолько, что становится непонятным, для чего она вообще нужна. Управление силами природы дается для свершения каких-нибудь благ, для развития общества, а выходит совсем наоборот. Никто не может устоять перед соблазном возвыситься перед толпой, показать свою избранность. Может, Офераз и был из той когорты счастливых новичков, овладевших природными тайнами, да не удержался перед бушующей в нем магией. Все, как всегда и везде. Сила есть, ума хватает — а все во вред. Зачем идти против природы вещей? Зачем оживлять мертвую материю? Какая извращенная мысль толкнула Офераза на некромантику? Чего он хочет добиться этим? Страха? Подчинения? Уважения?

Сергей про себя фыркнул. Надо же, додумался. Уважение. Одноухий маг теперь ослеплен жаждой мести, и в любом случае достанет своей волшбой тех, кто оскорбил его. Так что начнет с него, не успевшего вырваться из лесов Нарви. Да и хрен с ним, с магом. Можно драться и с ним. Оборотней ведь одолели, значит, Офераз тоже не бессмертен. Пользуется порталами, дерется нечестно. Получается, у Сергея есть моральное право использовать хитрость, вранье и подлые удары.

День заканчивался, а стрелок продолжал ехать бесконечными перелесками, переходить ручьи, топтать луговые травы, и от этого все чаще возникала мысль, что он заплутал. И еще больше злился на себя. Наконец, плюнув на все, остановился и стал готовиться к ночевке. Скинул седла с ящеров, радуясь, что Хрор начал, хоть и с недоверием, но признавать его, и отпустил их погулять. Знал, что твари далеко от человека не уйдут. Потом быстро порубил ножом Прохана оставшиеся куски мяса и бросил саурусам. Подумав немного, разводить костер не стал, чтобы не привлекать излишнего внимания хозяев этих мест. Лесовики, по его размышлениям, не перестали разыскивать наглых налетчиков, и вполне возможно, что всего сотни метров разделяют Сергея от Нарви.

Сходив к ручью, через который он недавно переходил, набрал свежей воды во фляжки, потом поел сухарей с куском вяленого мяса, запил и только потом, ощутив приятную тяжесть в желудке, завернулся в накидку и сел, прислонившись к дереву. Рядом положил свой «рифл», с другой стороны – «кукри» и незаметно задремал под крики ночной птицы и тяжкие вздохи ящеров, решивших перекочевать поближе к человеку. Если суждено быть пойманным – так тому и быть. От судьбы и расположения звезд не отмахнешься.

Он открыл глаза, почувствовав какой-то толчок в грудь. Не сказать, что было совсем темно. Мрачные силуэты деревьев с их кривыми нижними ветвями, словно деформированными конечностями, были похожи на леших, обросших мохом за бесконечные годы неподвижности. Где-то горестно ухнул филин. Тихо звенел колокольчиками протекающий неподалеку ручей.

– Не жарко, – поежился Сергей, плотнее закутываясь в накидку. — И нафига я проснулся?

— Это я тебя разбудил, – раздался голос напротив него.

Привыкший ко всяким пакостям, Сергей среагировал мгновенно. Он завалился набок, ушел перекатом, хватаясь за рукоятку ножа, и замер, оглушенный смехом невидимки. Впрочем, невидимка тут же себя и проявила. Вспыхнул маленький огонек, прыгнул вверх и застыл, освещая подобно сорокаваттной лампочке, место ночевки.

— Так будет лучше, – сказал Офераз и с любопытством взглянул на Сергея, но вставать не стал. Маг тоже сидел, привалившись к соседнему дереву.

– Вот, значит, кто этот таинственный беглец, — насмешливо произнес одноухий магистр. — Тирадор клана Люта, как по имени?

— Зачем тебе мое имя? — хмуро спросил Сергей, принимая должное положение. Не валяться же на пузе рядом с магом.

— Не могу я общаться с человеком, не зная, как зовут. Неприлично-таки, не находишь, тирадор? Местную сволочь я наизусть знаю, а вот познакомиться с человеком из чужого мира мне очень интересно.

-- Здорово же ты отзываешься о своих людях, – усмехнулся Сергей, успокаивая бешено бьющееся сердце. Офераз выглядит спокойным, громы и молнии не мечет, что-то хочет от него. – И откуда тебе известно о моем прошлом?

Маг тихо рассмеялся, и выглядел сейчас обычным пожилым человеком, присевшим отдохнуть на вечернем привале.

– Да по тебе все видно! Языком владеешь плохо, кожа другого цвета, не такая, как у местных обитателей. Ты же заметил, что многие здесь слегка смугловаты, а цвет кожи, как у тебя, встречается у людей, живущих далеко на западе. Там лежат земли империй и королевств. Сначала я подумал, что ты оттуда, но потом почувствовал твою «чужесть».

– Так что же ты хочешь от меня? – пошевелился Сергей, до сих пор сжимая в руке рукоять ножа. Если Офераз не один, придется отбиваться до последнего. Вот только кто может прятаться в темени леса? Нахцеры или преследователи-лесовики? Один хрен, ото всех не отмашешься. Мага завалить, что ли?

– Сколько сумбурных мыслей, – улыбнулся Офераз так мягко, как только мог человек, стремящийся завоевать доверие собеседника после попытки убить его. – Не напрягайся, руси! Не стоит держаться за нож. Все равно я успею раньше остановить твое сердце.

– Ты и это можешь? – кисло скривился Сергей.

– Я могу творить такие вещи, о которых мало кто подозревает, – одноухий маг опять улыбнулся, только на этот раз снисходительно. – Моя квалификация позволяет мне занять достойнейшее место в рядах Ассамблеи. Только вот никак не дождусь, пока оценят мои успехи. Вот, пока приходится подвизаться у лесных жителей.

– Неважные у тебя успехи, дядя. То мертвяков поднимаешь служить, но оборотней засылаешь для убийства.

– Догадался? – оживился Офераз. – Что ж, надо сказать, проверку ты прошел. Ты оказался сильнее моих помощников. В плане того, что соображаешь быстро, – он постучал для наглядности пальцем по своему виску. – Что-то я недоглядел в их подготовке. Ну, да ладно, сами виноваты.

– Ты не ответил на мой вопрос, магистр. Что тебе от меня нужно?

Офераз ответил не сразу. Он встал, тяжело опершись рукой о землю, и Сергей услышал щелканье коленных суставов. Да, маг был не первой свежести, или притворялся таковым. Он медленно прошелся по стоянке, задумчиво потирая щетинистый подбородок, словно искал слова для чужака, чтобы оправдать свой интерес к нему.

– Мир, в который ты попал, тирадор, не состоит из одних лишь наездников на корнуто, – начал маг, – и это лишь частичка того огромного мира, закрытого для тебя. Тебе сейчас живется неплохо, ты пользуешься доверием своего вождя. Что ж, это уже немало для чужака. Умение освоиться, найти точку опоры в незнакомом мире многого стоит. Я ищу таких людей по всей планете, много путешествую, изредка натыкаюсь на тех, кто перешагнул барьер миров, разговариваю с ними, пытаюсь понять, в чем их сила или слабость. Умных и находчивых я зову с собой, привлекаю к совместной деятельности. Ты заинтересовал меня, чужак, именно что своей непохожестью. Ты явно не крестьянствовал в своем мире, ведешь себя раскованно, свободно. Твоя эпоха очень развита, если я вижу на «рифле» оригинальную вещицу, способную отслеживать цель на большом расстоянии. Такие приборы здесь не знакомы.

– Это не говорит обо мне, как о человеке, подходящем для тебя, – пожал плечами Сергей.

– Зато говорит о том, что ты свободно пользуешься «оком», что требует мало-мальских познаний в науке. А еще твои рассуждения о сути вещей, когда вы поймали меня, говорит о тебе больше, чемсам о себе знаешь.

«Ложные суждения на основе всего лишь единственной вещи, которую я прихватил с собой, – усмехнулся про себя Низовцев, – и как знать, куда заведет его логика, в какие дебри».

– Допустим, мои познания о сути вещей гораздо выше, чем у аборигенов, – слегка поддался Сергей, – но я не ученый, и создать уникальный мир, похожий на мой, не смогу. Силенок маловато.

– Да я и не прошу о несбыточном, – развел руками Офераз, остановившись перед Сергеем. – Мне нужны люди, которым я могу доверять, и которые не будут дрожать передо мной, как перед дьяволом, меняющим вещи прямо на глазах. Я очень сильный маг, и я хочу найти себе достойное применение.

– Не тяни время, просто скажи о своей цели.

– Ладно, я предлагаю тебе сопровождать меня в Д`Хаарию. Это огромная империя, лежащая далеко за пределами этих земель. Идти долго, небезопасно. Но там находится главная цель моей жизни – Ассамблея Магов.

– Что же в ней такого интересного? Быть членом Ассамблеи – это великая привилегия или безудержное использование волшебства для своих благ?

– Это всего лишь признание моего мастерства, – Офераз явно уклонялся от прямого ответа.

– Жулик ты, дядя, – глядя в глаза мага, сказал Сергей и вскочил на ноги, демонстративно подхватив с земли «рифл». – В темных играх не участвую. Пойду я, наверное. Неинтересно мне….

Сделав вид, что собирает свои вещи, Сергей, тем не менее, спиной ощущал, что Офераз готов расколоться. Да он и не ждал больших откровений от мага, но какие-то контуры их сотрудничества должен был обрисовать.

– Есть у меня цель, которую я раскрывать не намерен, а вот помочь тебе, если ты согласишься пойти со мной, смогу.

– Чем помочь?

– Ты все еще хочешь попасть домой?

Сергей замер, медленно повернулся к Оферазу и пристально посмотрел на скупо освещенное подвесным шаром лицо. Не врет ли колдун, не вводит ли в искушение? Маг выдержал его взгляд, что для его квалификации не составляло труда. И улыбнулся. Приветливо так, по-стариковски мудро.

– Я не один, – голос Сергея внезапно сел. – Со мной сюда попала девушка. Нельзя ей здесь оставаться.

– Ну, раз такое дело, – пожал плечами Офераз, – бери и девушку. Совладаем как-нибудь. Хе-хе!

– Почему я должен тебе верить? – Сергей чувствовал какой-то подвох в словах Офераза, пусть даже и сказанных с искренностью в голосе. Хотелось ему верить, что маг сдержит свое слово.

– Я не стал говорить Равихару, что на меня совершено нападение, – маг загнул палец. – Потом направил погоню по ложному пути, кроме следопытов, которые взяли ваш след и уже меня не слушали. Так что хорошо, что вы их всех уничтожили.

Офераз согнул второй палец.

– Я не убивал их, – запротестовал Низовцев. – И один остался целым и невредимым.

– Не важно. Все мертвы, – буднично произнес маг.

– Это ты их?

– Неважно, – еще раз повторил Офераз. – Обрати внимание, что я послал своих помощников-оборотней только после того, как убедился, что вам не грозит опасность со стороны лесовиков.

– И, тем не менее, ты же старался уничтожить нас, – напомнил Сергей. – Оборотни, нахцеры…. Странный у тебя принцип привлечения сподвижников.

– Хотел посмотреть тебя в деле.

– Посмотрел?

– Да.

– Врезать бы тебе по роже, да нельзя. Старость надо уважать, – Сергей негромко свистнул, и тут же из темноты вышел Чероки, шумно раздувая ноздри. Чужака он чуял давно, и все это время неслышно стоял за его спиной. Вот же умная тварь! Прикрывал, оказывается, своего хозяина!

Офераз посторонился и пропустил корнуто. Чероки демонстративно прошел рядом с магом, едва ли не задевая боком, да еще помахивал хвостом.

– Так мы договорились? – спокойно спросил чародей.

– Мне еще надо попасть домой. Нарви кругами ходят. Перехватят где-нибудь на тропе и отправят к жертвенному столбу.

– Я же сказал, что все лесовики ищут вас в другом месте. Спокойно дойдешь до порубежья. Я тебе даже дам амулет, с помощью которого ты не собьешься с пути. По его свечению можно ориентироваться в нужном направлении. Держи.

Офераз протянул Сергею небольшой овальный камешек темно-зеленого цвета с отверстием, в который был продет кожаный ремешок.

– Ровное и яркое свечение показывает правильную дорогу, это все просто, – пояснил маг. – Когда приедешь в Ирай – не торопись. У меня здесь важные дела, если управлюсь пораньше – дам тебе знать.

Сделав резкое движение рукой, Офераз погасил шарик и растворился в ночном лесу, словно его и не было. Дождавшись, когда яркие блики перестанут скакать по сетчатке глаза, Сергей обнаружил, что предрассветные сумерки разогнали чернильную темноту вокруг него. Можно было ехать, не боясь забрести в какую-нибудь топь. Подвел Хрора, отработанным движением привязал поводья к седлу, запрыгнул сам на Чероки, посмотрел на амулет, покрутил его по оси, и по интенсивности освещения выбрал направление домой. Какой бы сволочью не был Офераз, над его предложением стоило подумать.

На земли клана Великого Люта Сергей выбрался на третий день. Мог бы закончить путешествие быстрее, но приходилось осторожничать и пробираться такими чащобами, где гарантированно никто не словил бы его в засаде. Из-за таких вот крюков потерял целые сутки. Но зато жив и здоров. Хотелось надеяться, что Офераз сдержал свое слово, и безопасный маршрут оказался его подарком, а не счастливой случайностью.

Илон ждал его на порубежной меже и заметил приближение одинокого всадника еще задолго до того, как Роно окликнул Сергея из кустов. Отклонение от первоначального маршрута составило всего лишь около ста метров. Отличный девайс преподнес одноухий маг Низовцеву, нечего тут и говорить. Еще одно подтверждение его намерений в отношении землянина.

– Погиб Прохан, – сразу ответил на немой вопрос кабеза Сергей, как только слез со своего Чероки, чтобы размять ноги. – Офераз пустил оборотней по нашему следу. Пока мы сдерживали лесовиков, они зашли нам за спину. Вот такие дела, командир….

Илон с товарищами мрачно молчали, слушая короткий рассказ стрелка.

– Теперь он гостит у Тарха, – вздохнул кабез, – пьет хорошее вино из его личных виноградников…. Заслужил. Ну, что, тирадор, отдохнул? Пора домой.

– А что мне делать с Хрором? – поинтересовался Сергей насчет ящера Прохана. – Как у вас распоряжаются чужим имуществом?

– По-хорошему, вещи человека передают его семье, – сказал Илон, готовя своего Торша к поездке. – Когда приедем домой, отдай ружье и мешок с имуществом Ёруну. Он сам все сделает, как надо. Можно отдать и корнуто, но так поступают редко. Теперь ты владелец твари. Можешь продать, а можешь и себе оставить. Я смотрю, он уже к тебе привык.

– Не совсем, дичится, – сознался Сергей. – На поводу я его могу вести, а садиться в седло опасаюсь.

– Жаль, – огорчился командир, – я уже подумывал пересадить Афира с Сакалом на свободного корнуто. Звери устали.

– Мы уже на своей земле, – успокоил его Низовцев, – зачем гнать животных? А если Нарви обнаглеют до такой степени, что не побоятся пойти за нами до конца – я прикрою. Опыт уже есть.

Илон усмехнулся и взлетел в седло. Следом за ним примостился Афир. Командирский ящер недовольно фыркнул, но подчиняясь команде всадника, побежал по тропе, вьющейся между деревьями. Это уже был путь домой. Старые следы еще не выветрились, и бодрая рысь корнуто приближала долгожданный отдых и встречу со своими товарищами.

В Ирай отряд прибыл на закате дня и был встречен радостным ревом дозорных на вышках. На встречу высыпала вся дружина. Двор буквально за пару минут был заполнен людьми. Даже Авьяд вышел, не дожидаясь, когда колонна взбодренных родными запахами корнуто войдет в поместье. Он был в теплом легком плаще, накинутым на рубашку, в домашних меховых тапках и просторных домотканых штанах. А поясной нож не забыл. Без оружия здесь вообще не ходили. Вождь знал, в каком мире живет.

Авьяд крепко обнял Илона и несколько раз похлопал по плечам.

– Молодец, кабез! Ох, молодец! Не ожидал, честно скажу, что сможешь вообще домой живым вернуться! Есть потери?

– Прохан, – только и произнес Илон.

– Н-да, это очень плохо, – Авьяд посмурнел, на лбу собрались складки. – Хороший следопыт был. Ладно, отдыхайте. Разводи людей, приводи себя в порядок. Завтра устроим тризну и пир, помянем Прохана.

Он хлопнул по плечу кабеза и мягко толкнул его назад, а сам, развернувшись, пошел в дом. Ступив на крыльцо, взглядом отыскал Ёруна, стоявшего чуть в стороне, негромко сказал:

– Сотник, что-то под окнами шумно стало. Тэтке не понравится.

– А ну, оболтусы, разбежались по норам! – понижая голос, рявкнул Ёрун, пряча улыбку в усы. – Почему ночной дозор не на отдыхе? Попробуйте мне только на вышках заснуть! Шкуру спущу!

Дружинники дисциплину знали, и разошлись быстро. Сергею и остальным участникам все же пришлось в казарме выдержать шквал вопросов. Кое-как отбившись от охотников услышать подробности спасательной операции, Сергей переложил право рассказать легендарную сагу на плечи Роно и Аслака, а сам вышел на крыльцо.

Настоящая весна пришла и сюда. Уже не было грязных луж и комьев тающего снега. Площадка на подворье окончательно просохла, но постоянно поливалась водой, чтобы пыль от множества ног не забивалась в носы и уши. Да и вождь, беспокоясь за состояние своей жены, следил за порядком лично. Сейчас рабы исправно выполнили свою работу, закончив увлажнять землю из берестяных леек, и торопливо разбежались по углам.

На улице Сергея встретил Спех.

— Гляжу, парням досталось, – кивнул приветливо десятник. – Все-таки счастливчики они, что вы вовремя подоспели! Я тут перекинулся парой слов с Сакалом. О тебе говорит очень уважительно. Спас всех, отвлекая на себя лесовиков!

– Да ну, героя нашли, – отмахнулся Сергей, внимательно поглядывая на резиденцию Авьяда. Где-то там внутри находится Алена, с которой ему хотелось переговорить, да и просто посмотреть на нее. — До сих пор душа в пятках, как вспомню оборотней!

Спех быстро сделал охранный знак, словно упоминание об оборотнях на ночь глядя, было не к месту.

— Слушай, Спех, как бы мне с Аленой встретиться? – чуть ли не умоляюще посмотрел Низовцев на десятника. — Можно вызвать?

– Заскучал? – хмыкнул Спех. — У тебя же Оска есть! Сидит в четырех стенах и рычит на всех!

— Она еще жива? — притворно удивился Низовцев. — Однако! Что ты лыбишься? Смешно ему! Ну, можно?

— Пошли, -- отсмеялся десятник, – устрою тебе встречу. Должен будешь. Тэтка вот-вот родит, и девок почти не отпускает от себя. Вредная стала. Серьезно говорю!

Спех крякнул и направился к дому вождя, то и дело крутя головой по сторонам. Вдруг остановился и свистнул. Кому-то махнул рукой. К ним быстро подошел какой-то рябой парень в простой одежде. Откинув длинные волосы, лезшие в глаза, он молча смотрел на воинов. Сергей узнал его. Это был один из прислужников Авьяда, занимался хозяйственными работами и постоянно крутился в доме.

– Здорово, Хавар, – сказал десятник, держа руку на поясе.

– Виделись, вроде, сегодня, – хмыкнул раб.

– Не беда, язык не отсохнет, – парировал Спех. – Дело к тебе важное, уважить человека надо.

– Что хочешь? – взгляд Хавара метнулся в сторону Сергея, обежал его с ног до головы.

– Девку, Алену, надо позвать. Вот, на Серша немочь напала. Погибнет тирадор, если не увидит ее. А Отец не простит тебе потери ценного воина.

– Молотилово, – восхищенно произнес работник, – точно, язык без костей. Постараюсь, только под окнами не торчите. Тэтка увидит, сразу все поймет. Всем по шеям достанется. Сам же знаешь….

– Знаю, поэтому и прошу, – прервал его Спех.

– Иди туда, – мотнул головой Хавар в сторону дровяника, – там вас сверху не увидят.

Слегка сутулясь, прислужник нырнул в дом, а десятник с улыбкой попрощался и отошел от Сергея.

Ждал Низовцев, на удивление, недолго. Алена выскочила на улицу минут через десять, сразу же бросилась к сараю. Увидев Сергея, неожиданно бросилась ему на шею, крепко обняла и тут же отпрянула.

– Господи! Знал бы ты, как я волновалась за тебя! – воскликнула девушка, схватив его за руку. – Все уже говорили, что не вернетесь! Я же как белуга каждый вечер ревела!

Сергей молча смотрел на Алену. Девушка за все время, что находилась здесь, похорошела, несмотря на смену статуса. От рабыни у нее было лишь название. Одежда выглядит прилично, хоть и простая, кожа чистая. Волосы заплетены в косу. А в глазах поселилась безнадежная боль. Сергей реально ощущал ее, и злился, что упустил от себя девушку по собственной глупости. Скажи тогда, что она его женщина – ситуация была бы совершенно другая. Никакой бы прислугой Алена не стала. Поселились бы где-нибудь вне подворья, жили бы спокойно, искали бы возможность для возвращения….

– У тебя все в порядке? – прервал он молчание, ласково погладив по голове.

– Если это можно назвать «в порядке» – да, – грустно усмехнулась Алена. – Тэтка меня не обижает, честно. Она немножко вздорная, излишне многое себе позволяет, но это и понятно. Жена вождя, как-никак. Перед родами всех извела. Держимся пока.

Девушка тихо засмеялась, неотрывно смотря в лицо Сергея. А он неожиданно обхватил ее щеки ладонями и быстро поцеловал в губы.

– Зачем? – прошептала она.

– Хочу, чтобы ты простила меня, – признался он. – В твоем положении есть и моя вина. Но я исправлюсь.

– Дурачок, как? Что ты хочешь исправить?

– Во время рейда я встретился с человеком, – приглушенно сказал Сергей, не забыв посмотреть по сторонам, – и он обещал за определенную помощь вернуть меня в свой мир. Не знаю, верить ему или нет, но если не использовать даже такую возможность – мы застрянем здесь навсегда.

– Что это за человек? – голос Алены задрожал.

– Это маг, очень сильный и коварный. Даже, я бы сказал, подленький. А я ему почему-то склонен верить.

– И какую от тебя помощь он хочет?

– Зовет в свою команду. Я понял, что он куда-то намылился, причем далеко отсюда. Какой-то квест намечается, вот он и собирает неординарных людей. Я чем-то приглянулся ему, когда пару раз сорвал его планы. Даже помог потом добраться до своих. Я же в одиночку пробивался через территорию лесовиков.

– Сомнительно, – покачала головой Алена, – слишком много условностей. Может обмануть.

– Может, не исключаю полноценного кидалова. В нашей ситуации что делать? Сидеть на попе и ровно дышать?

– А как же Авьяд? Если мы сбежим – это будет предательство клана. Такое не прощают, знаешь?

– У нас есть время, – успокоил девушку Сергей, – это же не завтра случится. Думаю, около года на подготовку. Придумаю предлог, чтобы покинуть клан.

– Почти год, – вздохнула Алена, опустив плечи. – Целая вечность….

– Ну, что ты? – Низовцев легонько обнял девушку, и она без сопротивления приникла к нему, даже с большей доверчивостью, чем прежде. – Я не брошу тебя и найду выход. Обыщу все норы, расспрошу всех, кто компетентен в этих вопросах. Веришь?

– Только и остается, что верить, – усмехнулась Алена. – Сережа?

– А?

– Поцелуй меня еще раз, только крепко– крепко.

С тяжело забившимся сердцем Сергей приник к губам Алены. Этот поцелуй длился целую вечность, и не хотелось отрываться от наслаждения, словно пил из чистого и холодного родника.

– Все! – Алена отпрянула в сторону. – Надо идти. Тэтка ворчать будет. Только не бросай меня, пожалуйста! Обещай!

– Я буду рядом, – твердо сказал Низовцев, еще не отойдя от хмельного чувства. – Иди, не бойся ничего.

Потом он еще долго сидел на чурбаке, предназначенном для колки дров, и не хотел возвращаться в казарму. Слишком многое нужно было обдумать, да и робкие, едва распустившиеся чувства к Алене тоже давали о себе знать. Девушка ему приглянулась еще при первой встрече; именно надежда на завязывание отношений толкнули его на злополучный поход по лесу. Зачем он вообще попёрся к той старухе? Получается, именно Сергей стал катализатором событий, и только ему предстоит исправить один огромный косяк. Вернется, обязательно прибьет эту Агафью. Хранительница, мать ее!

Мысли скакнули в сторону. Сергей встал и неожиданно для себя направился к небольшой хибарке, в которой ютилась, а точнее, «мотала» срок Оска, наемница из клана Герпир. С ней ведь тоже надо было что-то делать. До сих пор Сергей не мог отделаться от мысли, что девчонку ему подставили в качестве розыгрыша. Авьяд, конечно, не похож на человека, способного шутить таким образом, но кто знает этих дикарей? Задумчиво встал перед дверью, подергал за ручку. Закрыто.

Откуда-то из тени строения вынырнул стражник. Низовцев узнал его. Парень жил в казарме и относился к десятку Онтора.

– Стучать надо, – сказал парень, поправляя пояс. Отливал, что ли? – Девка дюже злая. Закрылась с той стороны и орет, чтобы к ней никто не заходил. А ты, кажется, решил, что с ней делать?

Морда у стражника расплылась в улыбке. Сергей пристально взглянул на него и стал сверлить дыру в переносице. Парень хмыкнул, улыбаться перестал.

– Вы так все и ждете, когда я Оску в оборот возьму? – заинтересованно спросил Низовцев.

– Ну да, – губы собеседника снова расползлись в стороны. – Ребята даже поспорили: объездишь ящерку или удавишь.

– А на что больше ставили?

– Удавишь. Эта наемница ни одного мужика к себе не подпустит, загрызет зубами. Я тоже думаю, что легче прибить. А так ее на кошт поставили по приказу Отца.

– Ну, вы и живодеры, – покачал головой Сергей и загрохотал кулаком по дверному полотну. – Замок почему снят? Кто дал приказ?

– Да его давно не цепляют, – пожал плечами парень. – А что с него? Оска сидит целыми днями внутри, ее никуда не выпускают, кроме как…. Да и охрана круглосуточно….

– Страна непуганых идиотов, – проворчал Сергей и снова затарабанил.

– Кого дьявол принес? – рявкнула Оска из-за двери. – Валите отсюда, выкормыши Авьяда!

– Господин твой пришел! – схохмил Низовцев, улыбаясь в усы. – Соизволь открыть дверь!

В хибаре наступила тишина. Кажется, он озадачил девушку своей эскападой. Пару минут Оска раздумывала, но вот что-то загремело, скрежетнуло, и дверь распахнулась. Не дожидаясь приглашения, Сергей шагнул в дом, первым делом аккуратно закрыл отчаянно взвизгнувшую дверь и огляделся.

Действительно, хибара, метра три на четыре – не больше. Стол, грубый табурет, шконка в дальнем углу, на которую навалено что-то, отдаленно похожее на одеяла из грубой овечьей шерсти. Печки нет, видимо, строение рассматривалось как летник для кратковременного проживания «вип-заключенных». Единственное окошко забрано решеткой. На столе в глиняной плошке горит свечка. Сама Оска отступила к шконке и присела на нее, выжидающе посматривая на Сергея. Н-да, вообще никакого почтения к господину!

– Зашибись, – пробормотал Сергей, разглядев убогость комнаты.

– Что? – озадаченно захлопала глазами Оска.

– Почему ты меня впустила? Говорят, неласкова ты с моими друзьями.

– Ты же мой господин, – усмехнулась она. – Да и вообще, я сама давно хотела с тобой поговорить.

Сергей дошел до стола и сел на табурет; отодвинул плошку со свечей подальше от себя, чтобы огонек не прыгал перед глазами, и, вздохнув, спросил:

– Тебя не обижают? Как кормят, как относятся? Как часто моешься?

Почему спросил? А запашок немытого тела учуял. Или следить за собой не хочет, или специально гноят девку в этой дыре. Тогда уж легче убить, чем унижать.

– Для чего тебе мои проблемы? – осторожно поинтересовалась Оска. – Раз пришел – пользуйся. Ваши ведь спорят на меня.

– Дура! – хлопнул по столу ладонью Низовцев. – Если хочешь выйти отсюда живой и здоровой – будь добра говорить правду!

– Правду? – взъярилась Оска. – Меня заперли как дикое животное, не дают мыться, когда я хочу, чуть ли не каждый день собираются под окном и говорят такие вещи, за которые, будь у меня нож, я бы давно кишки им выпустила! Для чего Авьяд меня оставил в живых? На потеху? Он даже не известил моего дядю, что я в плену! Чего мне еще ждать? Раз ты мой хозяин – вот и решай, что делать! А мне надоело все это! Возьми нож и перережь мне горло!

Сергей спокойно выслушал экспрессивный монолог, дождался, пока девушка не выкричится до конца, и еще долго специально выдерживал паузу. На лице Оски читалось недоумение.

– Ты помнишь, о чем я тебя спрашивал?

– А! – махнула рукой наемница. – На кормежку не жалуюсь, хотя я видела и лучше. Не трогают, не бьют. Мыться дают редко, вот что плохо. Да ты и сам чувствуешь, да? Ароматно пахну? Сам где-то пропал, даже не заходишь, господин называется….

Оска зло всхлипнула, и эти прорвавшиеся эмоции показали, что перед Сергеем сидит обыкновенная молодая девчонка, из которой вылепили орудие убийства, искалечили ненавистью ко всем, на кого укажет невидимый хозяин. А может быть и так, что она сознательно строила себе такую жизнь. Кто их знает, наемниц. Сейчас будет рыдать, взывать к его чувствам, чтобы завоевать доверие.

Ошибся. Оска не стала валиться ему в ноги и покаянно просить прощения. Всхлипнув еще раз, она замолчала, настороженно глядя на Сергея, словно зверек, ожидающий подвоха от тянущейся руки с вкусняшкой.

– Я поговорю с Авьядом о тебе, – пообещал Сергей. – Может, он найдет для тебя подходящее жилье. Кстати, кто тебя сопровождает мыться? Надеюсь, не парни с «рифлами»?

– Да никто никуда не водит, – хмыкнула Оска. – Мужики приносят бадью с горячей водой, прямо здесь и моюсь, и стираюсь. И стараются подглядеть, сволочи. Особенно молодые. Как только не изгаляются, чтобы к окошку дотянуться.

– Хрень какая-то, – пробормотал Сергей и решительно встал. – Ладно, дыши свободно. Я скоро приду, и ты переедешь в новые апартаменты.

Оска ничего не ответила, но как только он вышел наружу, резко заперла за собой дверь. Сергей подозвал стражника и уточнил:

– Ночью пост выставляется?

– Конечно, – кивнул парень. – Охрана возложена на наш десяток. Если хочешь что-нибудь узнать получше, спроси Онтора.

– Значит, так. Замок на дверь повесить, понятно? Думаете, домашнюю кошку охраняете? Да эта кошка из табуретки сделает оружие и всех вас тут положит. Головой не пробовали думать? Курортники, мать вашу!

Сергей оставил за спиной озадаченного стражника и пошел в казарму. Ему хотелось просто добраться до постели и надавить на массу часиков на десять-двенадцать. Напряжение, державшее его в своих тисках последние несколько дней, постепенно спадало. Одолела зевота. Все, спать, спать! Остальными проблемами он займется завтра!

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Следующий день получился каким-то сумбурным. Пару раз Сергея пытались будить, нещадно тряся его за плечо, но стрелок только отмахивался, что-то бубнил на своем варварском языке, возможно, ругался, переворачивался на другой бок и снова засыпал. Пришлось будить самым радикальным методом, налив за шиворот кружку воды.

– Вашу б… дивизию! – ревел Сергей, гоняясь за хохочущими парнями по казарме. – Шутить надумали, сопляки? Ручонки всем повыдергиваю!

Остановил разгул стихии Ёрун, зашедший в помещение. Он с усмешкой посмотрел на скачущих мужиков, и как только громко кашлянул, сразу всех успокоил. Назвал несколько имен и приказал им идти к резиденции Авьяда. Там намечалось выставить столы на улице для предстоящего пира. Нужны были помощники. Слуги никак не успевали, сбившись с ног. Оказывается, суета с предстоящим банкетом шла с самого рассвета. На хоздворе уже вовсю жарилось и парилось, и ароматные запахи достигали открытых дверей казармы.

– Серш, пойдем, поговорим, – Ёрун терпеливо подождал, пока Сергей оденется, и только потом, когда они оба оказались на улице, продолжил: – Мне доложили, что ты вчера к Оске заходил. Это твоя идея замок вернуть на дверь?

– Конечно, – ответил Сергей, – вы тут совсем расслабились. У вас под стражей опасная наемница, а вы благодушничаете. Думаете, отобрали все оружие, так она успокоится?

– Тихо, Серш! Никто же тебя не осуждает. Согласен, Онтор слишком многое себе позволил, да только некому было больше за Оской глядеть. Тут такие дела творятся, пока вы в рейде были. Посланцы от вождя Ханди приезжали намедни, требовали заплатить за Оску, пропавшую в землях Люта, большую долю.

– Подожди, – остановился Сергей. – Они разве не знают, что девка жива? Оска вскользь намекнула, но я не поверил, не придал этим словам значение.

– Авьяд схитрил, не стал говорить об этом. Хотел посмотреть, как поведут себя посланцы. Он подтвердил, что Оска участвовала в нападении на его дружинника, и по праву понесла наказание. Степняки поднялись на дыбы, стали кричать, что кровная родственница не могла пойти на преступление, все это ложь и наветы.

– А что Отец? – поинтересовался Сергей.

Ёрун взглядом показал, что надо зайти за угол казармы, и только потом ответил:

– Отец сказал, что главный обвинитель, то есть ты, сейчас не в Ирае, но как только появишься здесь, сразу соберет Совет двух кланов.

Сергей почувствовал себя неуютно. Какой, к дьяволу, Совет, если вина девки доказана? Что еще хочет выгадать Авьяд?

– От меня нужно доказательство ее вины? – спросил он, еще ничего не понимая.

– Как раз – нет, – огорошил его сотник. – Отец же не совсем из ума выжил, чтобы голову в капкан толкать. Ты ведь еще не в клане. Если он сейчас выставит тебя обвинителем, то пострадаете оба. Тебя попытаются убить, а на Авьяда повесить вину, что он пользуется услугами чужака.

– Все равно непонятно, – пожал плечами Низовцев.

Сотник тяжело вздохнул:

– Помнишь Багоня? Ну вот, этот пройдоха решил уйти в земли Герпир. Считал его умным мужиком, но здесь он явно сглупил. Иначе откуда бы степняки узнали о судьбе Оски? Все рассказал. Он повернул дело так, что Авьяд объявил о своей личной обиде самому Багоню и Оске. Если Герпир узнают, что девка жива – у нас будут проблемы.

– Даже несмотря на то, что она наемница и убийца?

– Именно. Вождь Ханди не простит такого отношения к своей родственнице.

– А что же он толкнул девчонку на такой путь? – воскликнул Сергей. – Нашел бы ей жениха, выдал замуж, чтобы занималась своими бабскими делами, а не шарилась по чужим городам и не убивала людей!

– Оска – порождение дьявола! – засмеялся Ёрун. – Насколько я знаю, она с самого детства отличалась буйным нравом и вольностью, никого не слушала, даже своего отца. Хотела, чтобы все было так, как она захочет. И вот появился этот гаденыш – Хаблад, сбил ее с пути.

– Это ее наставник? – сообразил Сергей. – Не его ли искали в тот день, когда меня в ножи хотели взять?

– Ага, он. Исчез, зараза. Вот мы и подозреваем, что Хаблад вернется. Сюда он пробраться не сможет, а вот найти сообщников среди дружинников или свободных слуг попытается.

– И замок даже не вешаете, – укоризненно заметил стрелок.

– Говорил же, упущение! – сотник сказал это таким тоном, что Сергей понял: тему не педалировать.

Ёрун нетерпеливо посмотрел на подготовительную суету, потом удовлетворенно кивнул и продолжил:

– Отец понимает, что все беды и проблемы надо ждать от Хаблада. Знаешь, почему? Он – названный брат Кормилота, которого ты угостил своей хитрой пулей. Рано или поздно Хаблад дотянется до тебя. Кровная месть для этого человека – святое дело. За клятвы отвечают перед Тархом. Будь готов к встрече. Теперь понял, зачем Авьяд отдал тебе Оску?

– Наживка? – поморщился Сергей.

– С твоей помощью он будет ловить Хаблада. Пока за спиной вождя Ханди будет стоять такой человек – есть опасность смерти Авьяда. Мы всерьез озабочены охраной Отца. И это уже не игры, Серш. Если Ханди прознает об Оске, наемник тут же появится здесь. И это будет не кровная месть тебе, а настоящая война со степняками.

– Спасибо за рассказ, – Сергей внимательно посмотрел на окаменевшее лицо сотника. – Буду знать. Так что же вам нужно от меня?

– Нужно опередить Хаблада, и сделать так, чтобы он никогда не представлял угрозы для кланов Роха.

– Грохнуть надо, что ли? – почесал затылок Сергей. – Ну, вы и звери! Я, вообще-то, никогда киллером не был! Убийцей, – пояснил он, видя непонимание сотника.

– Хаблад – вот настоящий убийца, – со странной терпеливостью в голосе сказал Ёрун, – который отправил на встречу с Тархом уже двух вождей: из кланов Унтури и Эйтан. И все это за один лишь год. Теперь началась непонятная возня возле Авьяда. Нам это не нравится.

Сергей озадачился. Ему тоже не нравилась ситуация, расписанная Ёруном. Даже еще запутаннее стала. Создавалось впечатление, что его втягивают в какую-то авантюру. Черные тучи непонятной бури, начавшие клубиться на горизонте, стали ощутимо давить на нервы.

– Истинная причина все-таки не в Хабладе, – осторожно прощупал сотника Низовцев. – Я прав?

– Клан Герпир, по нашим сведениям, совершил сделку с демонами из империи Д`Хаария в обмен на преданность и власть над землями Роха. Понимаешь, что это значит?

– Война, – хмыкнул Сергей, – это даже младенец поймет. Тогда зачем вам Хаблад? Нужно валить Ханди и тех, кто может стать после него вождем.

– Это уже опасные разговоры, – Ёрун ткнул пальцев в сторону банкетных столов, – лучше пойдем к парням. Отец позже поговорит с тобой. Я лишь предупредил тебя, о чем будет речь.

Пир и тризна одновременно как-то не отложился в памяти Сергея; он был озабочен словами сотника о предстоящих событиях, и его роли в них. И будущие коллизии ему совершенно не нравились. Увидели проблему в Хабладе и решили ее устранить. Ну, допустим, он сделает то, что ему прикажут. А дальше? Сближение степняков с Д`Хаарией (а ведь название этой империи Сергей слышал от Офераза!) все равно продолжится. Логичнее будет убрать именно вождя и всю верхушку, а не человека, отвечающего за ликвидацию неугодных лидеров! Неужели Авьяд заботится только о своей репутации и безопасности?

Он выпил пару больших кружек хозяйского вина, чтобы отвлечься от нехороших мыслей, и не сразу понял, что говорит Авьяд. Вождь грузно поднялся со своего места, дал знак слуге, чтобы тот подошел к нему с большим ковшом с вином, и сказал, глядя в ту сторону, где сидел Сергей. Получив от Роно, сидевшего рядом, чувствительный тычок в бок, он прислушался к словам Авьяда.

— Сегодня я хочу сказать своим славным воинам слова благодарности за верную службу, за преданность и желание совершить даже невозможное. Никто не ждал, что кабез Илон сумеет вырвать из лап Нарви своих товарищей, но это случилось. И пусть мы потеряли славного Прохана на этом тяжелом пути, у нас есть человек, который достойно заменит его в наших рядах! Серш! Встань и подойди сюда!

Еще ничего не понимая, Сергей встал рядом с вождем и стал ждать, что будет дальше. Авьяд жестом приказал слуге поставить ковш на стол, потом вытащил из ножен клинок, вздернул его вверх и сказал:

– Пусть благие Тарх и Тара будут свидетелями того, что мы принимаем в свою семью Серша, доказавшего, что он достоин стать сыном клана Великого Люта!

Затем он сделал надрез на ладони, и несколько капель упало в ковш с вином. С непроницаемым лицом Авьяд передал нож Сергею, предлагая сделать то же самое. Ясно, это было братание, принятие в клан. Сергей чиркнул по ребру ладони и смешал свою кровь с кровью вождя. Ковш пошел вдоль столов, где каждый из дружинников проделал ту же процедуру. Ждать пришлось долго, и когда ковш вернулся к Авьяду, Сергей с интересом подумал: будут ли они пить вино, где половина посудины – кровь? Оказалось – да. Авьяд отпил из ковша, который снова пошел по кругу.

– Теперь ты сын клана! — торжественно произнес вождь, и дружина восторженно заревела, застучав кулаками по столу. — Пируем, братья!

«Меня повязали кровью! – мрачно пошутил Сергей. — Вот как это бывает, оказывается»!

Пирушка плавно катилась к своему завершению, когда мимо Сергея прошел Ёрун и легонько стукнул по плечу. Это был знак, чтобы стрелок следовал за ним. Понятно, на разговор с Отцом вызывает.

Сергей даже не успел заметить, когда вождь исчез из-за стола. А он уже сидел на своем троне и задумчиво обхватил свой подбородок ладонью, упершись на подлокотник. Оживился, увидев стрелка и сотника, входящих в дом. Следом ввалился слегка хмельной жрец Орен. Где он сидел за столом, интересно? Или в другом месте успел хлебнуть? За ним появился Илон. Хм, а вот это совсем интересно. Присутствие десятника на совещании такого уровня о чем может говорить? Опять его «куатру» в командировку отправляют?

– Ты уже разговаривал с Сершем? – поинтересовался Авьяд у сотника, и, получив утвердительный кивок, попросил подойти Низовцева ближе.

Повисла пауза. Было слышно, как на улице буйствует веселье. Парни разошлись не на шутку. Кто-то решил затянуть песню, его поддержали. Авьяд слегка поморщился, памятуя о своей Тэтке на сносях, но давать команду прекратить балаган не стал. Видимо, с женой у него на этот счет была договоренность. Сегодня можно.

— Серш, теперь ты не просто всадник, у которого свои интересы, — Авьяд почесал мочку уха, словно стеснялся того, что сейчас скажет, — теперь у тебя есть семья, которая о тебе заботится, а, значит, и ты должен отдать семье самое дорогое и важное….

— Отец, я же не ребенок, говори прямо, что от меня нужно, — тихо вздохнул Сергей. -- Ёрун уже много чего рассказал, но приказы отдаешь ты.

– Хорошо, меньше соплей будет, – согласился Авьяд. – Нужно найти Хаблада и убить. Этот человек много крови попортил моим Братьям, а теперь и на меня аппетит разыгрался. Я знаю, что все его желания – это желания вождя Ханди, и мне не хочется стать пищей для червей. Убей Хаблада и возвращайся обратно в Ирай.

– Я пойду один? – спокойно поинтересовался Сергей.

– Нет, тебя будут сопровождать твои товарищи. «Куатра» кабеза Илона готова идти с тобой. Но их не должны видеть. Тебя доведут до нужного места, а дальше пойдешь сам. Выберешь себе подходящее укрытие, подкараулишь Хаблада – и уничтожишь его. Ведь у тебя есть «око» и твой личный «рифл». Воспользуйся им, как ты умеешь.

«Это он про «Сайгу», – догадался Низовцев, – а что, все правильно. Из карабина я могу достать степного киллера на большем расстоянии, чем из магического «рифла».

– А если Хаблада не будет на месте? – задал он резонный вопрос. – Если он до сих пор прячется в Ирае? Ведь здесь находится Оска. Я бы ни за что не бросил подготовленного бойца на произвол судьбы, и нашел бы способ вытащить его из плена.

Авьяд и Ёрун переглянулись. Старейшина Орен тихо икнул, привалившись к стене, но внятно произнес, совсем не пьяным голосом:

– Хаблада нет в городе, я уже проверял. Ушел он.

– Это точно? – повернулся к нему Низовцев.

– Точнее не бывает. Мне помогал Мёран, а я его всегда уважал, как сильного мага. Мы проверили – нет его здесь.

– Так где мне его искать в степи? Кто может показать его лежку? В моем мире убийство человека такого уровня не проводят с бухты-барахты, понятно выразился? Нет? Скажу проще: не вызывают к вождю после попойки и не говорят, что надо сразу бежать и валить супостата. Нужна подготовка, – Сергей начал закипать. – А что такое подготовка? Надо сначала выяснить, где сейчас находится Хаблад, по каким тропам или дорогам продвигается, сколько человек у него охраны, есть ли собаки, которые могут взять мой след…. Вот что такое сделать один выстрел в лоб человека! Кто сможет обеспечить эту работу?

Авьяд заскреб ногтями по подлокотнику; Ёрун нервно затеребил ножны, а лицо Илона ничего не выражало. Застыл истуканом. Раздался тихий смешок Орана. Старик оторвался от стены, которая до сих пор поддерживала его в равновесии, мелким шагом дошел до Сергея, схватил того за руку и застыл, прицепившись своими сухими клешнями, подобно крабу. Взглянул на него внимательно и цепко. И совершенно трезвым голосом произнес:

– Я дам тебе одну вещицу, которую мы нашли у Оски. По ней ты и найдешь Хаблада. Вещь не магическая, обыкновенная, но с помощью некоторых изменений…кхм, вещества, она укажет на местоположение этого гада. Вот, держи.

Сергей машинально выставил ладонь, на которую лег небольшой деревянный кругляш, сделанный из двух половинок. Было видно, что эти половинки склеены, а значит, внутри есть полость. На поверхности медальона были вырезаны вычурные узоры, сливающиеся в сложный текст, если можно было предположить об этом. Но на какие-то буквы они были явно похожи.

– Медальон простой, – решил проверить стрелок.

– Да, обычная деревяшка, как видишь, – хмыкнул старик, продолжая держать Сергея за руку.

– Главное – внутри.

– И это правильно. Все внутри. Достать невозможно. Только разломать, но тогда теряется вся сила. Если тебя поймают и попробуют понять, что за вещицу ты носишь – их ждет разочарование.

– А как действует?

– Ты просто будешь знать, куда идти, – Оран ткнул сухим пальцем в лоб Сергею и для убедительности пару раз стукнул им. – Все передвижения Хаблада тебе уже известны. Придешь на место – убедишься в этом.

– Чудеса, – принимая подарок, улыбнулся Сергей. Расправив шнурок, повесил медальон на шею. – Если это правда – спасибо за помощь.

– Потом поблагодаришь, сынок, – старейшина покряхтел и отошел к своей спасительной стене.

– Серш, сколько тебе времени надо на подготовку? – спросил Авьяд.

– Через два дня могу выехать, – прикинул Сергей, вспомнив, что надо навестить нескольких человек в городе, а особенно – Мёрана. Были к нему кое-какие вопросы.

– Кабез, твоя группа должна быть готова через два дня. Едете всей «куатрой».

Илон, все время молчавший, только склонил голову.

– Отец, у меня к тебе личная просьба, – Низовцев держал в уме разговор с Оской, и не собирался пускать на самотек ситуацию. Получив разрешение от Авьяда, продолжил: – Я хочу, чтобы для Оски подобрали лучшее жилище. Негоже девку держать в грязи. Мне не нужна замарашка, да еще дурно пахнущая. Зачем злить человека, которого я намерен использовать в своих целях? Ей нужно-то всего лишь чистая постель, вода и возможность справлять свои женские дела.

Авьяд усмехнулся, но долго не думал.

– За домом есть пристрой. Обычный летник, но с земляным полом. Я дам указание укрепить двери и поставить охрану. Если будут просьбы, которые связаны с ее женскими делами – никаких проблем не вижу. Ёрун, десяток Орана с охраны снять. Хватит дурью маяться. Я поговорю с Тэткой. У нее есть несколько девочек, которые этим и займутся. Прислуга моей жены будет выполнять мелкие просьбы, но пусть Оска не привередничает и не наглеет. У меня терпения хватает, но с такой особой я не хочу возиться. Ох, Серш, что-то ты темнишь! Запал на девку? А?

Мужики засмеялись, и напряжение, скопившееся под крышей резиденции, словно разрядилось само по себе. Авьяд, еще посмеиваясь, отпустил всех действующих лиц, сказав, что на сегодня пора заканчивать. Ёрун получил указание разогнать певцов. Меру надо знать, даже на таких мероприятиях. Сергей, пользуясь моментом, решил навестить Оску. Хотелось сказать ей добрую весть. Удивляясь самому себе – еще совсем недавно степнячка готова была вонзить нож ему в спину – он приказал новому стражнику снять замок и требовательно стукнул три раза. В этот раз дикого шипения из-за двери не послышалось. Она распахнулась, и Сергей вошел внутрь. Плотно закрыл дверь и привычно оглянулся. Девушка привычно села на шконку, и в ее голосе послышалась усмешка:

– Тебя можно поздравить? Ты стал Сыном клана? Слышала я, как все вопили.

– Ты разве не рада? – Сергей с грохотом вытащил табурет из-под стола, сел на него.

– Мне с чего радоваться?

– Правильно, теперь меня просто так не убьешь. Что так глазки засверкали? Просвистел твой Хаблад момент. Все.

– Он не мой, – огрызнулась Оска, – много ты о нем знаешь!

– Не так уж и мало, – вздохнул Сергей. – Он – жестокий убийца, от его рук погибли несколько уважаемых людей. Теперь он хочет проблем с кланом Люта. Его помощники рыщут по городу, пытаясь освободить тебя, а заодно подобраться к Авьяду. Скажешь, что я все выдумал?

Оска молчала. Сказать, что она была озадачена – это не совсем верно. Девушка с распахнутыми глазами глядела на Сергея, и в них читался широкий спектр вопросов от «то ли ты совсем дурак» до «откуда тебе все известно». Поэтому стрелок пошел от обратного, стал давить на чувствительные струны Оски.

– Мне Авьяд рассказал о твоей жизни в клане Герпир. Единственная девочка среди многочисленного выводка мужского рода, как у самого Ханди, так и у его брата. С тобой не знали, что делать. Единственный путь, который тебе был уготован – замужество. За кого тебя выдать, у Ханди вопрос не возникал. Хватало желающих. Ну, например, за второго сына вождя клана Темного Эйтан. Были посланцы, разговоры. Но кое-кто решил по-другому, – Сергей закинул ногу на ногу и продолжал под гробовое молчание Оски. – Видя твои потуги стать вровень со своими братьями, как родными, так и двоюродными – а ты девочка была настойчивой, освоила езду на корнуто, научилась стрелять из лука, метать ножи – один человек пришел к Ханди с просьбой научить тебя очень важному ремеслу. Вождю на тебя было вообще наплевать, потому что видел в тебе возможность влиять на события на землях Роха, а союзник в виде клана Эйтан подходил как нельзя лучше. Но тебе еще было двенадцать лет, так? Рано, рано для важной миссии. Хаблад уговорил Ханди подготовить из тебя лазутчицу, чтобы ты могла передавать важные данные о происходящих событиях в жизни своего будущего клана. Попросту, хотел сделать из тебя соглядатая, шпиона. Ханди даже не задумывался, во что эта задумка выльется и согласился. А Хаблад через игру, через увлечения, которые тебе так нравились, исподволь лепил из тебя убийцу. Кого ты убила первым? Мышку? Собачку? Кошку?

– У меня была любимая кошка, – прошептала Оска, – ее звали Тави. Я задушила ее голыми руками….

– Тебя ломали, заставляли пройти через то, что и взрослым тяжело, – безжалостно продолжал Сергей. – Детская душа восприимчива как к добру, так и ко злу. Хаблад вытаптывал из тебя все добро, которое в тебе было. Ты стала меняться в худшую сторону. Стала дерзкой, вспыльчивой, но навыки, приобретенные с помощью этого дьявола, ты скрывала. Иначе твой отец и вождь заставили бы Хаблада мерить шагами свои кишки. Искуситель знал, что делал, и уверенно готовил из тебя убийцу, хладнокровного убийцу. Когда ты убила первого человека?

– Мне было пятнадцать лет, – удивительно, что Оска продолжала отвечать на вопросы, а могла бы просто кинуть что-нибудь тяжелое, попавшее под руку. Ну, например, доску оторвать от шконки…. – Знаешь, мне было просто это сделать, я даже не задумывалась. Мы тогда поехали в гости. Пригласили всех влиятельных лиц земель Роха на свадьбу в клан Дикого Унтури. Было много гостей, я выпила слишком много, кажется, мало что помнила. Но хорошо запомнила задание Хаблада: пустить кровь кому-нибудь из гостей. Выбрать такого осла оказалось не так сложно. Ко мне стал приставать один зловредный мужик, лапать за все места, а потом нашел момент и уволок в кусты. Кричать смысла не было. Веселье было в самом разгаре, и никто бы не услышал. Всадник оказался очень сильным, он чуть не сломал мне руку, когда взгромождался на меня. Вот тогда я и воткнула ему шпильку в ухо. Умер он быстро. Тогда все удивлялись, что же произошло, но никто не догадался связать его смерть с моими синяками на руках.

– И твой отец не знал, что происходит?

– Он всегда был наивным человеком, – скривилась Оска, – но в нем удивительным образом сочеталась доброта и злоба. Мог вспылить ни с того, ни с сего. Я не рассказывала ничего лишнего, чем занимаюсь. И самый близкие мне люди – мать и отец – до сих пор думают, что я всего лишь лазутчица, милая девочка с повадками степной лисы.

– И даже когда Хаблад тебя изнасиловал, ты тоже промолчала?

– Заткнись! – вдруг заорала Оска. – Откуда тебе все это известно? Никто, никто не знал того, что ты рассказал! Дьявольское отродье!

Она неожиданно кинула в него скомканное одеяло и прыгнула вперед, вытягивая руки. Явно целилась вцепиться в горло. Сергей отреагировал быстро, тем паче, что ждал этой вспышки. Он вскочил с табурета, одновременно отбивая одеяло, и перехватывая запястье руки. Девушка охнула, когда Сергей заломил ей руку и оказался за спиной. Чуть поднял руку, выворачивая плечевой сустав. Оска вскрикнула от боли и согнулась.

– Вот так будет лучше, – сказал Низовцев спокойно, одной рукой шаря в густых волосах Оски. Нащупал то, что и хотел найти. Та самая шпилька длиной около пятнадцати сантиметров, а, может, и не та, другая. Как же просмотрели, горе-охранники? – Успокоилась?

– Гад, будь ты проклят! – Оска скрежетнула зубами, и когда Сергей отпустил ее руку, уже не пыталась что-то сделать, опустошенно рухнула на постель. – Как ты узнал?

– Я и сам не знаю, – простодушно ответил Сергей, – только в моем мире есть такая наука – психология. Задавая невинные вопросы, я могу постепенно вытянуть из тебя все тайны, которые ты скрываешь, достроить картину твоей жизни.

Сергей лукавил. На самом деле он сам был ошарашен своей осведомленностью. Словно из ниоткуда всплывали факты настоящей жизни девушки, как в читаемой книге. Возникло подозрение, что таким образом активизировался жреческий амулет. Ведь что сказал Орен? В амулете есть частичка Хаблада, некий фантомный слепок. А ведь Хаблад очень многое знает о своей ученице. Так почему бы этим знаниям не стать достоянием и Сергея?

– Это магия? – успокоилась Оска, в ее голосе уже проскальзывало любопытство.

– Да, магия, только обычная, простая, – не стал умничать Низовцев. Пусть девушка так и считает. Покладистей будет. – Но она бьет больно, может исцелить или искорежить душу.

– Значит, ты маг, – безапелляционно заявила наемница. – Неважно, слабая у тебя техника или ты умеешь владеть более мощной магией – но ты маг.

– Маг, маг, – проворчал Сергей, поднимая табурет с пола. Смахнул невидимый мусор, сел. – Хочешь зажить нормальной жизнью? Муж, дети? У войны не женское лицо, понимаешь?

– Красиво сказал, Серш, – голос Оски снова затвердел. – Меня уже не переделать. Тара меня отвергла.

– Ничего она не отвергла, – разозлился Низовцев, – вбила себе в голову какие-то глупости, и пытаешься сама себя убедить, что ты конченный человек! Ошибаешься!

– Опять свою пихологию применяешь? – хмыкнула Оска.

Сергей заржал.

– Точно сказала: пихологию! Пытаюсь впихнуть в тебя умные вещи. А ты должна слушать старших дяденек!

– Смешной ты, Серш, – девушка раздвинула губы в улыбке, только получилась она какой-то натянутой. Оска сама до конца не верила, что с ней разговаривают как с равной, пытаются найти тропинку в глубину души, где давно были похоронены светлые мечты и желания. – Хотелось бы стать такой, как ты говоришь…. Хаблад за моей спиной стоит, он не отпустит меня.

– Если ты поможешь мне – я решу этот вопрос, – твердо пообещал Сергей, замерев от ожидания.

Оска расхохоталась. Она откинулась назад и завалилась на шконку. Сергей с недоумением поглядел на нее, но пока предпочел молчать. Мало ли, может с ума сходит постепенно. Оска резко прекратила смех и выпрямилась, покачивая пальцем в воздухе:

– Хитрый ты, Серш! Змея, и та своих намерений не скрывает! Думал, что разжалобил своей магией, пытаешься до Хаблада добраться? Я ничего не скажу!

– Да и Тарх тебе судья, – безразлично пожал плечами Сергей, – я ведь все равно достану его, рано или поздно. Я умею ждать и скрадывать. Так что уничтожение Хаблада – дело времени. Ты же потом меня благодарить будешь. Не станет твоего наставника – никто и не узнает о твоей второй жизни.

– У него много помощников, – усмехнулась Оска, – до всех не дотянешься.

– Ну, уже на двух меньше, – в свою очередь уколол Сергей. – Одному глотку перерезали, ты – в плену под надежной охраной. Хаблад доживает последние дни. Я ведь от своего не отступлюсь.

Сергей встал и направился к двери, но, уже берясь за ручку, обернулся и сказал:

– Кстати, тебя переведут в другое место. Там ты тоже будешь под охраной, только под женской. Все, что тебе надо: вода, купание, одежда – можешь просить спокойно. Все, я ухожу ловить Хаблада.

– Серш, спасибо, – откликнулась Оска. – Будь осторожен с ним. Не хотелось бы твоей гибели. Ты такой…интересный.

Сергей хмыкнул, но ничего не сказал. Странная она, эта Оска. Девка видная, если отмыть и причесать – проглянет мягкая и пушистая кошка. Правда, коготки все же обстричь придется.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

«Алкимист» Мёран аккуратно выложил на стол короткоствольный пистолет, чем-то схожий с «рифлом» общей конструктивной особенностью, но отличавшийся от своего более громоздкого собрата тем, что его можно было просто запихнуть за пояс и не бояться его потери во время интенсивного движения. Сбоку на щечке рукояти была приделана хитрая микроскопическая скоба, которая, по сути, и цеплялась за край ремня или пояса. Выхватить быстро этот чудо-девайс не представлялось возможным, да Сергей и не собирался заниматься ковбойскими штучками. Пистолет нужен был ему как последний аргумент, если случится бой в закрытом и узком пространстве, или, когда дело дойдет до прямого столкновения. На клинок он не надеялся, справедливо не считая себя великим бойцом рукопашного и ножевого боя.

— Это самое лучшее, что мне удалось достать в этой дыре, да не услышат уши Авьяда сих слов, – усмехнулся Мёран, выкладывая рядом с пистолетом пять амулетов с облегченными зарядами. – Пробовал стрелять – понравилось. Отдача маленькая, кисть не болит от долгого держания на весу. Рукоять сделана из сандалового дерева и пропитана чем-то странным. Запах понять не могу.

Маг еще раз втянул в себя воздух.

– Пропитка какая-то. Кстати, Серш, если будешь колотить по чьей-нибудь голове этой рукоятью, будь осторожен. Механизм активации амулета находится в торце рукояти. Ненароком не сломай. Лучше использовать по назначению.

— Сколько с меня? — полез Низовцев в кошель, который приятно потяжелел после рейда, даже несмотря на выплату рассрочки.

– Три динера. Жутко жадный тип оказался, наш оружейник. Говорит, что этот экземпляр прибыл из-за моря. Врет, подлец.

— Наверняка, – согласился Сергей, запихивая пистолет за пояс. – Спасибо, мастер. Вовремя подсуетил.

— Что значит, «подсуетил»?

— В нужный момент вещь оказалась в нужных руках, — улыбнулся стрелок. — Нет, амулетов больше не надо. У меня еще несколько штук осталось.

— Пистолетные амулеты чуть меньше, и «кобраров» соответственно стало на три меньше. Держи-ка еще пару. От меня. Знаю, куда голову свою суешь, дурачок. Денег не прошу. Сам живым возвращайся. Один идешь?

-- Военная тайна, – улыбнулся Сергей. – Есть люди, которые знают тайные тропы до логова зверя.

– Чувствую, что тебя напичкали амулетами, – Мёран с подозрением оглядел собеседника, – а вот один мне совсем не нравится. Чужая магия; здесь не пахнет чародейством земель Роха.

– Возможно, что так и есть, – согласился Низовцев, поняв, о каком амулете идет речь. Так и подмывало как следует расспросить «алкимиста» о магистре колдовских наук. Решился-таки, начал с малого. – Это подарок Офераза. Знаешь такого?

– Офераз? – «алкимист» глубоко задумался. – Офераз…. Да, слышал о таком, когда жил в Д`Хаарии, лет тридцать назад. Отчаянный авантюрист, любитель ломать догмы. Его прогнали из Ассамблеи за слишком вольные трактовки старинных гримуаров и опасные эксперименты с живой материей.

– Мертвецов оживлял?

– Ага, так и есть. Если бы сей способный практикующий маг занимался менее опасным делом – простили бы, закрыли глаза на вольности. Но Офераз всегда считал себя светочем наук, и предупреждения опытных мастеров просто проигнорировал. За это его и выгнали. Дело дошло до императора, тот испугался и вообще указал дорогу из своих земель без права возвращения.

– Вообще? – уточнил Сергей.

– Вообще. Навечно, – для верности добавил Мёран.

Он отошел к печи, на которой кипел медный чайник, аккуратно взялся за ручку и перенес его на стол. Налил в кружки кипяток, и по дому поплыл ароматный запах трав и земляники.

– Хорошо помогает, сразу бодрее себя чувствую, – пояснил маг, – и ты присоединяйся. Пей.

Низовцев, чтобы не обидеть своего друга, отпил глоток горячего варева. Неплохо, но от чая бы не отказался. Или от кофе. Интересно, растет в этом мире кофе?

– А дальше что было? – продолжил интересоваться стрелок.

– Не интересовался, – пожал плечами «алкимист». – Офераз вообще считался отщепенцем в мире высокой магии. После указа императора исчез, и вот где объявился: у Нарви. Ну, и как его нахцеры? В чем их преимущество и слабые места?

– Слабых мест больше, – хмыкнул Сергей. – «Кобрары» разрывают их на раз-два. В бою неповоротливы, можно легко уйти от атаки. Правда, если дать им вцепиться в одежду – можно проиграть свою жизнь.

– Странно, за столько лет не смог усовершенствовать своих умертвиев, – с сомнением произнес Мёран. – Или тщательно скрывает главную мощь своих изысканий. А для чего?

Сергей решил благоразумно промолчать о предложении одноухого мага, но в памяти слова Мёрана отложил. Офераз ему не казался агнцем божьим, а теперь сомнения «алкимиста» помогли Сергею выстроить логическую цепочку. Совсем нехорошо выходит. Если Офераз разработал методику оживления мертвецов и создания из них полноценной боевой армии, то населению Д`Хаарии не поздоровится. Весьма высока вероятность, что маг обкатывает свое новое войско в землях Роха, но главный удар нанесет не здесь.

– А зачем Офераз подарил тебе свой амулет? – подозрительно спросил Мёран после долгой паузы. – И как тебе удалось остаться в живых после встречи с ним?

– Решил выказать восхищение моим умением виртуозно пользоваться «рифлом», – усмехнулся Сергей. – В подарок дал амулет, помогающий искать правильный путь, вроде компаса штучка.

– «Глаз штурмана», – закивал головой Мёран. – Знаю такой, ценная вещь. А что просил за нее?

– Да как бы ничего особенного, – начал изворачиваться Низовцев, – просто хочет еще раз встретиться со мной, но чуть попозже. Полагаю, тогда и выложит карты на стол.

– Ну, ладно, – пробормотал «алкимист», отставляя кружку с напитком, – пока ты будешь караулить Хаблада, я попытаюсь выяснить, что затевает Офераз. Не вздумай давать согласие. Любое слово мага имеет двойное, а то и тройное дно. Опасно играть с тем, кого дьявол наградил умением изменять материю.

Сергей попрощался с Мёраном, закинул боеприпасы в вещевой мешок, и вышел на улицу, попутно потрепав Шая за лохматым ухом. Пес лениво потянулся, но провожать Низовцева не стал, опасаясь широких лап Чероки, смирно стоявшего привязанным к ограде дома. Ящер сердито пыхтел, когда Шай одно время пытался бегать под его пузом, и норовил сцапать собаку за хвост. Как-никак мясо, пусть и с шерстью.

Сергей запрыгнул в седло, поправил двузубое копье, которое никогда не использовал, но эффективно применял для того, чтобы отгонять слишком любопытных корнуто, когда приходилось оставлять своего Чероки на улицах города. Предстояло заехать на подворье и окончательно собрать пожитки. Выезд назначили на завтрашнее утро, и хотелось поговорить с Аленой, да и выяснить у вождя перспективы обучения снайперов. Как-то вопрос затих сам по себе, и Авьядом больше не поддерживался. То ли забыл, то ли охладел.

Ему повезло. Как только он въехал на подворье, сразу заметил вождя, разгуливающего в одной теплой вязаной рубахе и штанах с инспекцией своего хозяйства. Видимо, он только что был в казарме, потому что разговаривал со Спехом, Онтором и третьим десятником – Дунгалем. Младшие командиры спорили, махали руками, Авьяд же спокойно выслушивал их крики, но предпочитал молчать. Сергей знал, о чем речь. Дружине была необходима новая казарма, так как людей стало много, молодежь с выселок идет в город в надежде устроить свою жизнь при дворе Авьяда. Странно, что Ёруна не видно. Хотя ничего странного. Он с самого утра увел молодых дружинников за город для обучения боевому построению. Молодежь с энтузиазмом упылила по дороге чуть ли не строевым шагом, а Ёрун на своем корнуто ехал следом. Вот привалило работы Саргалу вместе с прибылью. Десяток молодых саурусов ждут своих хозяев.

Сергей доехал до «коновязи» и оставил там Чероки, после чего решительно направился к спорящим. На него взглянули с удивлением и даже прекратили кричать.

– Отец, мне нужно с тобой поговорить, – сказал Низовцев, склонив голову, и только потом поприветствовал десятников.

– Да я уже понял по тому, как ты идешь сюда, – добродушно ответил Авьяд. – И даже знаю, о чем. Кстати, десятникам тоже будет интересно услышать нас.

– Я завтра уезжаю, а твои слова так и остались словами. Ты же обещал дать мне группу мальчишек, которых я должен обучить на тирадоров. Вместо этого мне приходится рисковать своей жизнью и лезть в лапы степнякам.

– Ты мне нужен сейчас, Серш, не в качестве наставника, а как опытный тирадор, – пояснил Авьяд. – Справишься – начнешь обучение. Не повезет – для меня тоже неплохо. Перенаправлю их в общий отряд. Да, зря ты так сердишься. Я уже отобрал пять человек, которые будут твоими учениками. Всему свое время….

– Увлек ты ребят, Серш, – пробурчал Спех, – Аслак аж рвется в подмастерья, пришлось дать согласие. Всю стражу у меня уведешь.

– А я-то при чем? – удивился Сергей. – Не я же ходил по казарме и спрашивал, кто хочет стать тирадором! Что, весь десяток хочет уйти?

– Вот им, – Спех сложил дулю из толстых пальцев. Получилась сарделька в тесте. – Пущай на стенах воинскую мудрость наберут. А стрельба – баловство одно.

Говоря это, десятник старательно прятал блеск глаз. Он, конечно, шутил, но за свое дело радел, и не собирался устраивать бардак в подразделении.

– Значит, надо закупить пять «рифлов», только новые, которые можно найти в оружейных лавках, – чуть принаглел Сергей. – Старье меня не устраивает. Я слышал от Мёрана, что недавно был завоз оружия в Ирай. Кстати, «алкимист» согласился изготовить зарядные амулеты под эти ружья.

– Вот же пронырливый какой, – удивился Авьяд. – А если я скажу, что денег в казне нет? Как будешь изворачиваться?

– Возьму старье и отстреляю, пока стволы не сплавятся, – пожал плечами Сергей и улыбнулся, показывая, что все, что он говорит – только лишь шутка. – Сам знаешь, что плохое обучение принесет гнилые плоды. Если уж готовить мастеров – так нужно потратиться.

– В мой кошелек полезли чьи-то пальцы, – задумался Авьяд. – Уговорил, руси! После твоего путешествия я дам тебе все, что ты попросишь.

Намек на то, что провал операции приведет к большому кукишу, который показал Спех парой минут назад.

– Нам так не обещал, – проворчал Онтор. – Половину боевой сбруи парни сами покупали, занимая деньги у родственников.

– Чтобы выпросить деньги, надо просить с выдумкой, а не так, как ты: дай, дай! Чего «дай»? Мало даю?

Авьяд что-то разошелся, но быстро остыл, и, отходя от десятников, потянул за собой Сергея. Посмотрев, что никто уши не греет, тихо спросил:

– Ты пробовал уговорить Оску помочь нам?

– Разговаривал, – подтвердил Сергей, – без толку. Не перевоспитал еще. Времени не хватает. Да если она только сойдет с кривой дорожки – это уже успех.

– Дави на нее, – посоветовал вождь, – она может нам пригодиться. Ханди все равно не оставит попыток освободить ее. Надо, чтобы к тому времени, как я отпущу ее, она работала на нас. Ты ее уже брал?

– Э? – не понял сразу Сергей, и вдруг покраснел, сообразив, о чем спрашивает Авьяд.

– Я же знаю, что ты навещал ее. Не для разговоров, да? Норовистая девка?

– Хорошая она девка, – неожиданно для себя угрюмо заявил Сергей, – только несчастная. А вообще мне Алена нравится. Мне бы с ней почаще встречаться. Как-никак – земляки.

– Да ты парень хваткий! – засмеялся вождь. Он остановился перед крыльцом дома. – Если насчет Алены ты говоришь правду – я поговорю с Тэткой, когда она родит. Сам понимаешь, ей нужны помощницы, пока рядом младенец. А потом подумаем. Может, освободим ее, и переберетесь в город, найдете дом для жилья. Годится?

– Годится! Спасибо! – вырвалось у Низовцева облегченно.

– Только сделай то, что должен, – суровые складки пролегли на лбу вождя. – Хаблад не должен жить. Я надеюсь, что всех Герпир после этого будет долго корежить. Слишком неспокойные соседи. И еще…. Не сказал тебе сразу. Как только Илон сопроводит тебя до «точки», как ты выразился, он со своей «куатрой» уйдет обратно в Ирай. Останешься только ты. Я не хочу рисковать людьми. А нахождение под самым носом у Ханди вооруженного отряда чревато. Запоминай дорогу, чтобы можно было уйти от загонщиков. Есть у Герпир особый отряд, который отлавливает людей, чтобы продать их в рабство. Наловчились, гады, по следам ходить. Серш…, – Авьяд положил руку на плечо Низовцева и пристально посмотрел ему в глаза. – Если потеряешься в степи – уходи в земли Озерной Чилики. Не самое лучшее решение, но девки не отдадут тебя степнякам. Подашь весточку – мы примчимся на помощь. Запомни: надейся только на себя и своего корнуто.

– Расслабься, Отец, я все понимаю. Если Тарху будет угодно – Хаблад жить не будет. Но даже боги иногда могут закрыть глаза на то, что творится внизу, на земле.

– Ну, вот и хорошо, – вождь улыбнулся. – Иди, готовься. Я провожать вас не буду, чтобы не вызвать нездоровый интерес. Есть подозрение, что в дружине завелась крыса. Хаблад через него узнает о наших планах, передвижениях. Вот поэтому рейд готовится втайне от всех. Знают об этом всего несколько человек. Никаких прощаний с бабами, Серш. А то у тебя тут слишком много подружек появилось.

Сергей осклабился. Вождь преувеличивал. Всего одна. Приручать же дикую степную кошку Сергей как-то опасался. Непонятно, какую программу вложил в ее мозги Хаблад. Может, он и рассчитывал сделать из нее агента внедрения? Как бы то ни было, к Оске не стоит проявлять каких-то теплых чувств. Пока не стоит.

***

Выехали затемно. Сергей заметил, что по периметру стен и на воротах стоят люди Спеха. Может, это ничего и не значило, но странное совпадение присутствовало. Его десяток только позавчера сменился с дежурства, и должен был заступить на стражу после Онтора. Но Авьяд под каким-то предлогом отослал десяток Онтора на патрулирование окрестностей. И Спех занял его место. Неужели нащупали логово стукача?

Илон был малоразговорчив. В авангард он послал Роно и Афира, а сам ехал бок о бок с Сергеем. Ящеры споро трусили по тракту ноздря в ноздрю по свежему ветерку. Кабез инструктировал Сергея, словно и не было в последние дни разговоров по составлению плана.

– Лагерь выкормышей Хаблада находится в двух лигах от столицы Асвед, где живет вождь. Ханди частенько наведывается туда, проверяет, чему учит его помощник молодых шакалят. Дорога многолюдна, легко потерять нужного человека. Я покажу, как лучше пробраться к лагерю незаметно. Там есть овраги, где легко спрятать корнуто. А дальше действуй, как сам считаешь нужным.

– Да не напрягайся, командир, – успокаивал его Сергей. – От того, что ты десятый раз повторяешь, что нужно быть осторожным, мне это не поможет. Приедем на место, осмотримся.

В ранний час на тракте было малолюдно. Пару раз встречались повозки, запряженные понурыми лошадками, на которых корнуто смотрели как на потенциальную пищу. Лошадки это понимали и ускорялись, чтобы быстрее миновать опасное соседство.

Через пару часов сделали первый привал на опушке леса, где из-под земли бил родник. Съехали с тракта, напоили ящеров из кожаных ведер, чтобы не поганить подземный ключ, перекусили, кинули по куску мяса зверям. И уже лесом, удаляясь от дороги, виляющей подобно хвосту змеи среди лесистых холмов, стали пробираться едва видимыми тропами в направлении степи.

Низовцев никогда не видел степи, как-то больше проживая в тех местах, которые преимущественно были заняты лесами. Но эта степь, пробудившаяся после зимних холодов и метелей, его очаровала. Даже не хотелось топтать такую красоту лапами ящеров. Здесь пунцовели маки, низкорослые ирис с желтыми и фиолетовыми цветами перемежались с желтыми же и красными тюльпанами. То здесь, то чуть подальше от основного маршрута «куатры» мелькали поляны пахучей фиалки и белой с лиловым оттенком анемоны. Здесь все цвело и пахло под мягким весенним солнышком. Степь торопилась жить, пока жаркое летнее солнце не иссушило и не выжгло своими безжалостными лучами эту красоту. Если бы не это обстоятельство, Сергей согласился бы здесь поселиться. Но он представлял, что творится летом. Унылые, однообразные и безрадостные картины безжизненной земли, жаркое солнце, марево, тучи мошки, знойные ветра, поднимающие кучи сухих и оторвавшихся от почвы растений, пыль и песок.

А сейчас дух захватывало от цветущего ковыля, волнами ходящего под теплым ветерком. Дикий восторг овладел Сергеем, хотелось погнать Чероки по серебристо-зеленому морю и погрузиться в красный прибой тюльпанов. Однообразие цветущего степного ковра разбавлялось цепью холмов, протянувшихся вдоль движения отряда справа и слева. Именно туда направлялся Илон. Он объяснил, что, используя лощины и балки, можно скрытно подобраться к лагерю Хаблада. Охраны там наверняка не будет, потому что свободно гуляющие корнуто сами по себе хорошая стража. Степные саурусы способны учуять чужака и поднять такой шум, что проще не усложнять себе жизнь и обходить такие места за несколько лиг.

Пару раз Роно или Сакал, меняющие друг друга в головном дозоре, поднимали тревогу, и тогда приходилось спешиваться и прятаться в высоком ковыле. Хуже обстояло дело с корнуто, которых в силу физиологических особенностей нельзя было уложить на землю. Степняцкие дозоры появлялись то справа, то слева по ходу движения, но находились слишком далеко, чтобы можно толком разглядеть, чьи звери неторопливо шагают в высокой траве. Может, просто разгуливают, отпущенные своими хозяевами? И такое могло прийти в голову степнякам. Сергею так хотелось думать.

Глубокого оврага, к которому кабез Илон так тщательно пробирался, они достигли после полудня, и, спустившись вниз, сразу обнаружили жиденький ручеек, бегущий неизвестно откуда и теряющийся в траве. Напились, отдохнули и продолжили путь. К лагерю Хаблада, точнее, к месту, откуда этот лагерь хорошо просматривался, пришли в сумерках.

Место для наблюдения природа словно специально готовила с особой тщательностью. Неглубокая лощина находилась вдали от основных трасс передвижения степных дозоров, что сразу заметил Сергей; мягкая густая трава как нельзя лучше подходила для отдыха. Несколько невысоких деревьев с распустившейся листвой могли надежно укрывать от дневного солнца. И родничок добавлял Низовцеву оптимизма. Без воды не останется. Сколько ему придется здесь находиться — знал один лишь Тарх. Оставив корнуто внизу с парнями, Илон и Сергей поднялись на гребень холма и легли, внимательно разглядывая лагерь.

– На ночь мы останемся с тобой, а на рассвете отправимся обратно, – нарушил молчание Илон. – Сейчас скажу ребятам, чтобы настреляли дичи. Тебе же надо кормить своего Чероки. Советы давать не буду, не маленький, сам знаешь, что делать. Но предупреждаю: сейчас у тварей время случки, держи корнуто привязанным. Если учует самку – помчится к ней. Сам-то ничего сделать еще не сможет, но тебя сдаст с головой. А степняки не следят за породой, все на случай полагаются. Они перед нашим Саргалом — сопливые младенцы. Пускают своих самок свободно гулять по степи. В этом главная опасность.

— Учту, спасибо, – кивнул Сергей, приподнимая карабин. Оптика сразу приблизила рощу, в которой вольготно раскинулся лагерь Хаблада. Далековато будет, километра полтора. Чтобы гарантированно завалить плохого парня из его карабина, придется с величайшей осторожностью подбираться к объекту. На все про все два-три выстрела у него будет, но это в лучшем случае. Значит, надо обойтись одним. Сергей предпочел бы работать с четырехсот метров, отклонение будет не критичным. Кстати, неподалеку есть холмики подходящие, где можно с комфортом устроиться. Как раз метров пятьсот-шестьсот будет. Заранее продумать пути отхода с позиции….

— Ладно, не буду тебе мешать, – понял Илон, что стрелок погрузился в свои собственные мысли, и сполз вниз, и только тогда встал на ноги.

Сергей еще раз просмотрел лагерь. Два шалаша в глубине рощи, какая-то хитромудрая палатка, возле которой суетится степняк. Явно не Хаблад, больше на прислугу похож. Вообще, затея с отстрелом с самого начала вызвала у Сергея скептическую улыбку. Не зная клиента в лицо как вообще можно выполнить задание? Деревянный амулет-наводчик – это ведь не лазерная система наведения по определенному маркеру. Как он будет действовать? А если выйдет ошибка, и Сергей грохнет не того гражданина? С максимальной уверенностью можно сказать, что обратно тирадору не суждено будет вернуться домой. Прислушался к своим ощущениям. Ментальная связь с Хабладом не устанавливалась, что и требовалось доказать. Амулет не вертелся, не пищал, не издавал каких-то других звуков. Обычная деревяшка с магическими надписями.

Тихо вздохнув, Сергей сполз вниз и направился к своим парням, готовящимся ко сну. Никаких костров, режим полного молчания и глубокого погружения. Им хорошо: утром свалят, а каково будет ему? Сколько дней он сможет так продержаться?

 

Интерлюдия:

Если входишь в игру — заранее побеспокойся, как из нее выйти

Караван с посланцами императора Д`Хаарии достиг пределов земель Роха, когда весна была уже в самом разгаре. Оставив за спиной более трехсот фарсангов[1], насыщенных бесконечными переходами и долгими отдыхами большого посольства, кавалькада всадников, выполнявших роль авангарда, встретила большую группу степняков. Часть всадников клана Герпир восседали на саурусах. Другая половина выстроилась неровной цепочкой на крупных двурогих кесалях, вздернув вверх двузубые пики. На древках копий висели бунчуки из шкур степных волков и лисиц.

Посольство заметили еще задолго до того, как последний всадник втянулся в широкий проход между древними курганами, отмечающими естественную границу между Рохом и безвестных земель, за которыми и начиналась, собственно, империя Д`Хаария.

Сторожевой дозор остановился и стал ожидать приближения степняков. Невиданные здесь корнуто, невысокие, гибкие, с коротким мощным коротким хвостом, с вытянутой длинной мордой, на которую накинута гибкая серебряная шлейка с прочной уздой, короткие передние лапы с чрезвычайно острыми когтями, привлекли внимание аборигенов. Твари были чем-то схожи с саурусами, но отличались не только гладкой зеленоватой кожей, но и странными отростками на задних лапах. Эти отростки на вид были костяными выростами, вроде шипов, и на конце сужались, образуя довольно опасное естественное оружие. Такое шило могло запросто пропороть плоть противника или серьезно повредить лапы чужого корнуто.

К дозору подъехали три человека, по такому случаю приодевшиеся в самую лучшую одежду. На головах у них были лисьи малахаи, и несмотря на жару, никто не снял их; яркой расцветки халаты едва прикрывали сбрую из воловьей кожи; запястья каждого обернуты широкими кожаными ремнями со вшитыми свинцовыми полосами; на ногах добротные мягкие сапоги. Ну и оружие свое никто прятать не собирался. У каждого при седле двурогое копье, притороченный к нему же «рифл», на поясах топоры и ножи.

— Мое имя Ширан, — находящий посредине группы всадник окинул внимательным взглядом делегацию, — я родной брат вождя нашего клана Ханди. Мы рады видеть вас на древней земле Роха и приглашаем проследовать за нами в город. Путь долгий, но намного короче того, что вы преодолели.

В авангарде посольства находился толмач, который весьма быстро перевел все, что сказал Ширан. Один из богато одетых воинов, возможно, вельможа или старший офицер, надменно вскинул подбородок и внимательно взглянул на степняков. На какой-то момент в его глазах промелькнула гримаса недовольства, но вспомнив наставления посла, умерил амбиции.

— Я -- бей Арзаман, имею полномочия от посла солнцеликого вана Д`Хаарии, да отступят от него все беды и болезни! Сам посол – шри-баби Маханзи – горит желанием как можно скорее встретиться с вашим хаканом, но сожалеет, что утомительная дорога по неизвестным землям отобрала силы у его подчиненных и у него самого. И он не сможет уже сегодня лицезреть хакана Ханди за богатым и сытным столом.

Ширан внимательно выслушал толмача, на его лице не промелькнуло и тени недовольства.

– Мы можем дождаться уважаемого шри-баби Маханзи здесь, – сказал он. – У нас достаточно людей, чтобы обеспечить охрану посольства. Здесь есть вода, местность не продувается ветрами. Разбивайте лагерь, а завтра с утра пойдем все вместе. Не хотелось бы затягивать встречу из-за мелких недоразумений.

Бей Арзаман переглянулся со своими помощниками, разодетыми не так пышно, но обвешанные оружием нисколько ни меньше офицера, в унисон закивали головами, придя к какой-то мысли.

– Хорошо, уважаемый Ширан, мы принимаем ваше предложение, – бей Арзаман твердой рукой сдержал своего ящера, нетерпеливо перебирающего лапами, отчего на травяном покрове образовались глубокие борозды. – Дайте приказ своим людям организовать лагерь, определить места для постановки палаток, выставить охрану. Я выделю из своего отряда три десятка воинов, которые помогут вам. Сами понимаете, мы рассчитывали достичь Асведа сегодня еще засветло, но где-то ошиблись в расчетах.

– Ничего страшного, господин бей, – успокоил его Ширан, – давайте отойдем в сторонку, чтобы не мешать нашим людям.

И первым спешился, давая пример важному гостю. Бей тоже не стал тянуть время и решил размяться. Вместе с ним пошел толмач. За их спинами закипела работа, что, впрочем, этих людей уже не интересовало. Все будет сделано так, как нужно.

– Это очень хорошо, что вы лично решили встретить шри-баби Маханзи, – продолжил разговор офицер посольства, когда они отошли достаточно далеко от людской суеты в лагере. – Значит, хакан согласился на наши условия и всецело доверяет вану Вассуни, да продлятся его дни дольше вечности! Однако, у меня есть данные, что Герпир очень агрессивно стали вести себя со своими соседями. Не получится ли так, что по прибытии посольства начнутся неприятности на рубежах ваших земель?

– Об этом не стоит беспокоиться, господин бей, – Ширан расплылся в улыбке, его смуглое лицо, обветренное степными ветрами, смягчилось. – Наши воины достаточно сильны, чтобы отразить любое нападение со стороны соседей. Да и сами подумайте, кто может помешать нашей дружбе? Клан Озерной Чилики? Эти бабы только и умеют, что мужиков красть для своих утех. Не спорю, есть у них сильные воительницы, но, скажу по секрету, они намного уступают нашим подросткам, готовящимися стать настоящими бойцами.

Толмач споро перевел сказанное, а бей рассеянно кинул взгляд в бескрайнюю степь, заинтересовался древним курганом, только говорить ничего не стал, давая возможность Ширану продолжать свою речь.

– Вождь Авьяд из клана Люта не слишком любопытный, чтобы совать свой нос в наши дела, – понял его молчание Ширан. – Нет, никто не потревожит приятных бесед и отдыха уважаемых гостей.

– Я хочу напомнить вам, господин Ширан, некоторые моменты будущих переговоров, – взял его за локоть бей Арзаман, – чтобы вы были готовы к разговору на щекотливые темы. Первое, на что обратит внимание шри-баби – появление странных чужаков в мире Роха. В Империи есть люди, которые очень хотят понять, каким образом происходит переход. Где эти места? В общем, все случаи таких происшествий. Это понятно?

– Да, – осторожно ответил Ширан, – я с братом обсуждал возможность такого разговора.

– Отлично, значит, у нас не будет заминки на сей счет. Далее: империя ведет строительство дороги вдоль побережья, но в силу некоторых особенностей местности, нам придется забрать под свою защиту безвестные земли, где, как известно, нет хозяев. Иначе мы не сможем выйти на побережье.

– А наша роль какая?

– Помощь в охране. Нет-нет, мы нисколько не претендуем на ваши территории, и даже ни на локоть не зайдем на земли клана Герпир. Это исключено. А о торговых отношениях мы даже и говорить не будем, так? У нас есть целый штат чиновников, которые и займутся данным вопросом. Это ведь не столь важно сейчас, так?

– Мы бы не стали так легкомысленно ставить вопрос о торговле в самый конец переговоров, – Ширан нахмурился. Имперцы стали «нахлестывать корнуто», даже еще не сев за пиршественный стол. Нет, было понятно, что д`хаарийцы своего не упустят, и попытаются навязать свои условия. И в чем-то они поступили благородно: заранее озвучили их, чтобы потом не возникло непонятных коллизий.

– А мы ведь осознаем важность торговли, уважаемый Ширан, – засмеялся бей Арзаман, – и нисколько не лукавим, что в данном случае она тоже важна. Но есть моменты, которые хотелось бы прояснить в полной мере. Торговля – это барыши, и только. А вот странные дыры, в которые проваливаются люди из чужих миров – это или магия, или нечто другое, неподвластное нашим умам. В нашем посольстве едут два магистра из Ассамблеи магии. Вы им просто покажите места переходов – и они сами найдут, что делать. А мы займемся переговорами, чтобы не отвлекаться. Разве вы видите здесь подвох?

– Нет, – вынужден был согласиться Ширан. – Мы благодарны вам за честность и откровенность, но для клана Герпир торговля важнее каких-то дыр. Чужаки для нас не имеют какой-либо ценности, кроме той, в которой они приносят доход. Может, ваши мудрецы и найдут что-то стоящее.

Толмач перевел, по губам бея Арзамана пробежала легкая улыбка, которая тут же погасла. Что взять с дикарей, которые все, что захвачено их руками, они превращают в барыш? Не видят дальше собственного носа. Прав был венценосный ван Вассуни, когда решил собрать всех попавших в их мир несчастных и понять, чем же они ценны, какую пользу можно извлечь для империи? Ассамблея магов полностью поддержала императора и делегировала несколько десятков младших сотрудников для выполнения задания. Что-нибудь да накопают.

– А где находится место, откуда появляются чужаки? – поинтересовался Арзаман.

– Одна находится на землях Люта, а вторая – где-то в предгорьях Черного Камня. Если ехать через Снежную пустошь, можно ловить чужаков, особо не напрягаясь. Они как один все бредут в одном направлении.

Ширан мелко засмеялся, вздрагивая крупными плечами.

– Как вы узнаете, что врата чужого мира открылись, чтобы пропустить к вам человека? – очень уж любопытен был бей Арзаман.

– Наши жрецы говорят, что границы миров нарушены, и наши воины тут же отправляются в поход.

– Часто ловите?

– Не совсем, – признался брат вождя, – иногда бойцы Авьяда успевают перехватывать чужаков.

– А куда потом их увозят? – продолжал допытываться Арзаман.

– К себе. Они рабов не привечают. Чужаки на два-три года становятся слугами, после чего получают свободу и вольны идти, куда хотят. Многие остаются.

– Странный обычай. И что этот Авьяд с этого имеет?

– Ничего, – Ширан завертел головой, услышав, что его зовут.

От раскинувшихся палаток им махали руками. Уже горели костры, доносился запах жареного барашка.

– Пойдемте, уважаемый бей Арзаман, – воодушевился брат вождя, – сам Тарх ниспослал нам хороший день и пищу. Вон и ваше посольство подходит. Все вовремя.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сергей ничего не понимал. Пошли третьи сутки ожидания, но объект по имени Хаблад так и не появился в лагере. Или же появился, но тогда амулет – обычная пустышка, и можно сворачивать операцию. Каждое утро в предрассветных сумерках Низовцев с большой осторожностью поднимался из лощины и ползком преодолевал две сотни метров, чтобы достичь точки, которую облюбовал с самого начала. Причем, до точки добирался всякий раз с нового места, чтобы не натоптать тропу, которую могут заметить внимательные степняки. Несколько небольших холмиков, протянувшихся параллельно лагерю, идеально скрывали Сергея от посторонних глаз. Для большей безопасности он нацепил на себя свежие веточки, которые он каждое утро срезал с деревьев, росших на дне лощины, и где был его схрон. Чероки без лишних уговоров уходил куда-то гулять, но наверх не поднимался. Чем он питался, Сергей даже не знал. Но количество мышей и сусликов, в первый день толпами носившихся в траве, резко сократилось. В общем, с молодым саурусом проблем не было. Паренек сам о себе мог позаботиться.

Превратившись в еще один кустик в ландшафте степи, Сергей до самого вечера исследовал прилегающую местность, и, казалось, изучил ее досконально. Она ему уже снилась по ночам. Сам лагерь уютно расположился в уютной тенистой роще, и это само по себе было странно. Сергей знал, что деревьям очень трудно выжить в степной зоне, и только благодаря человеку можно было как-то облагородить бедные земли, но кто здесь будет заниматься лесопосадками? Вождь Ханди? Делать ему нечего. Значит, где-то неподалеку протекает река или достаточно большой водоем.

Итак, в лагере на постоянной основе находились десять человек, из них четверо – вероятно, рабы – были заняты хозяйственными делами. Один кашеварил, двое других ухаживали за ящерами, закрытыми в большом загоне, и периодически выпускали их в степь побегать, и еще один все время куда-то ненадолго уезжал на телеге, запряженной небольшой каурой лошадкой. На телеге стояли две бочки, так что это мог быть водовоз. Точно, река или озеро рядом.

Шестеро молодых субъектов с утра до вечера тренировались на площадке, вытоптанной до черной земли. Они дрались друг с другом, кидали ножи и топоры по ростовым мишеням в виде врытых в землю столбов, потом садились на корнуто и делились на пары. После чего отрабатывали броски арканов. Надо сказать, получалось у них очень хорошо, так что для Сергея это обстоятельство вызывало определенную головную боль. Если придется смываться, не хотелось бы, чтобы эти шустрые ребятки погнались за ним. Враз накроют. Чероки, конечно, быстрый саурус, но от загонщиков вряд ли уйдет.

За эти два дня в лагерь приезжали несколько всадников, но надолго не задерживались, и после отдыха продолжали свой путь. Куда шла дорога – стрелку было безразлично. Главное, что лощина оставалась вне интересов и прогулок обитателей лагеря.

Третий день клонился к своему окончанию, и задремавший под весенним солнышком после полудня Сергей проснулся от странного ощущения какой-то вибрации, похожей на ту, что выдает мобильный телефон, принимая вызов при отключенном звуке. Хмыкнув от удивления, он скоро разобрался в причине и источнике сигнала. Дрожал деревянный амулет, висевший на шее. Взяв его на ладонь, Сергей ощутил непонятную мощь артефакта, стремящегося сорваться со шнурка. Почуяв неладное, он торопливо вскинул карабин и через оптику стал смотреть на дорогу. По ней, поднимая пыль, несся корнуто со всадником. Именно с появлением этого верхового ожил амулет, и еще не веря своему счастью, Сергей внимательно проследил путь этого человека.

Всадник влетел в лагерь, вызвав переполох среди рабов. Предположив, что это и есть Хаблад, Низовцев не стал торопиться с отходом. Можно дождаться ночи и пройти пешком до лощины. Точно, прибыл объект. Деревяшка словно взбесилась, не хватало только нагрева до критической температуры. Даже неприятно было от дрожи артефакта.

Примечание:

[1] Фарсанг – мера длины в империи Д`Хаария. Один фарсанг равен примерно 6 000 метрам

В свете заходящего солнца Сергей разглядел Хаблада. А ведь это и его враг, получается. Оска со товарищи хотели убить Низовцева с подачи именно главного наемника. Ничем не примечательный мужчина с обветренным лицом. Много морщин, особенно возле глаз. Темноволосый, чем-то похож на француза или грузина, говорят же, что у них есть что-то общее. Или врут? Ну, что те, что другие — любят вино. Хаблад был высоким, широкоплечим, с резкими движениями, все время меняет позицию. Сергей пробовал взять его на прицел, но утомился от бесконечных рывков объекта. Неужели придется дожидаться, когда он присядет? Сергей задумался. Если придется стрелять, то насколько быстро отреагируют степняки? Допустим, что замешательство может длиться десять минут, не больше. Это самый идеальный вариант. За десять минут Сергей, пятясь раком, уползет в лощину, оседлает Чероки и рванет из опасного места по своим же следам. Дальше начнется гонка. В чужой степи без поддержки его сразу перехватят. Куча дозоров, обычных наблюдателей – все эти нюансы резко сокращают возможность убежать. Выходит, нужно сразу же прорываться к озерным воительницам. Илон перед отъездом тщательно рассказал, куда нужно направляться. Держаться закатной стороны все время, пока не покажутся останцы – каменные холмы, словно одинокие великаны, оставшиеся навеки в море степного ковыля. Вот после них и начинаются владения Чилики. Их земли своеобразной подковой охватывают рубежи клана Герпир, так что можно смело бежать вперед, пока не покажутся тенистые леса.

Еще раз кинув взгляд на Хаблада через оптический прицел, Сергей пожелал ему доброй ночи, последней в его жизни. Как только солнце нырнуло за горизонт, враз зачернив окружающую действительность, Низовцев стал отползать в сторону лощины. Разумно решил не рисковать – вдруг в лагере есть глазастые ребята, смогут уловить странное движение. А, может, уже обнаружили? С трудом оборвав наступающую панику, он дополз до края оврага и с облегчением спустился вниз. Можно и передохнуть. Скинув с себя ветки, Сергей повесил карабин на дерево и с наслаждением умылся в ручейке, смыв с себя пыль и пот. Подумал и скинул балахон вместе с верхней одеждой. Все провоняло потом, так хоть тело ополоснуть.

Третьи сутки закончились поеданием ужина всухомятку и запиванием лепешки с сырой водой из ручья. Свистом подозвал к себе Чероки. Саурус пришел через несколько минут, какой-то весь грустный и тяжело вздыхающий. Вытянув шею, обнюхал хозяина и тихо фыркнул.

– Заскучал? — спросил Сергей, похлопав ящера по морде. — Завтра все кончится. Сделаю дело – помчимся отсюда как вольный ветер. Хочешь побегать, да? Я же вижу — хочешь. А сейчас давай-ка соберемся. Времени потом у нас не будет.

Собираться, к слову, пришлось недолго. Какие сборы у диверсанта? Вещмешок к седлу приторочить, укрепить в ремнях «рифл», который после долгих раздумий он все же решил взять с собой, как дополнительную огневую поддержку. Что еще? Да, свежей воды набрать в двухлитровую кожаную флягу. Тоже прицепить к седлу. Ну, вот. Можно и спать ложиться.

– Никуда не уходи, будь на месте, – предупредил Сергей своего верного «коня». Над этими словами можно было посмеяться. Рептилия, хоть оседланная и объезженная, остается безмозглой тварью, что бы о ней не выдумали. Но для Чероки такое определение не подходило. Высевок, бастард, сумесок, полукровка — суть от названия не меняется — имел зачатки интеллекта, и к удивлению Сергея, обучался быстро командам и жестам. Даже стал прислушиваться к речи своего хозяина, выражал эмоции простыми движениями шеи или хвоста. Прямо как собака. Доволен — метет хвостом по земле. Злится — ощерится или мотает шеей в разные стороны. Так что зря Саргал усмехался. Драконов-полукровок тоже можно приручать.

Проснулся Сергей от какого-то невнятного шума. Какой-то темный силуэт возился в метре от его ног, и с каждой секундой подбирался все ближе и ближе. Низовцев скосил глаза в ту сторону, где должен был быть Чероки, но сауруса там не оказалось. Его вообще не было на стоянке. Зря не привязал, — мелькнула запоздалая мысль. И что это за тварь копошится рядом с ним, позвольте узнать?

Сергей сидел на земле, упершись спиной в ствол дерева, да так и заснул, положив карабин на ноги. Быстро прогнав сонную одурь, осторожно потянулся к ружью. Незваный гость фыркнул, но движения не прекратил. Приглядевшись, похолодел. Странный гость оказался степным волком, но гораздо крупнее. И узнал его только по характерно выгнутому хребту. Что-то в нем было от тех оборотней, напавших на него и Прохана в лесах Нарви.

Пальцы нащупали приклад карабина, но сразу отдернулись обратно. Вот сейчас выстрела только не хватало! Да через пять минут здесь все степняки клана будут в лощине! Даже не подумал о ноже, висящем на поясе! До него добраться гораздо легче, не привлекая внимания зверя лишним движением.

Сергей потянул рукоятку «кукри» из ножен, не отрывая взгляда от ночного посетителя. Тварь насторожилась, и стрелку на миг показалось, что в глазах полыхнули алые рубины. Не хватало еще магических зверей для полного счастья!

-- Брысь! – полушепотом сказал Сергей, не особо надеясь на покладистость зверя.

К его удивлению, волк или кто это еще был, резко развернулся и исчез в высоких зарослях какого-то ползучего кустарника. Низовцев перевел дух, но спать уже не мог. Посмотрел на небо, густо усеянное звездами. Ни одного знакомого созвездия, даже луны не видно. Или ее в этом мире вообще нет, или скоро новолуние. Сергей подумал и решил выходить на позицию. Ополоснув лицо, быстро собрался, тихо посвистел. Раздался тяжелый мерный топот сауруса.

– И где ты шарился, паразит? – строго спросил стрелок. – Меня чуть не сожрали, а ты даже тревогу не поднял! Накажу!

Чероки виновато вздохнул, но перечить хозяину не стал.

– Привяжу я тебя, парень, – решился Сергей. – А то надо будет ноги делать, а тебя снова нет на месте!

Саурус покорно принял свою судьбу и остался стоять возле дерева, надежно привязанный к нему. А хозяин споро поднялся наверх и, пригнувшись, бросился к своей позиции. Ночь была на исходе, это из оврага было непонятно, а на ровном столе степи явно видно, что горизонт светлеет. Сразу определил, в какой стороне спасительные леса озерных воительниц. Выход из лощины как раз был в той стороне. Хотя бы в этом повезло. Можно несколько километров пробежать незаметным.

Обвешавшись заранее заготовленными веточками, Сергей лег за бугор и пристроил карабин. Какой будет день? Не принесет ли ветер дождевые тучи? Отбросив ненужные мысли, потому что гадать сейчас – что на воде вилами писать, он задремал вполглаза, и рассвет встретил бодрым и готовым для боевых действий.

В лагере уже началось какое-то шевеление. Слуги забегали, стадо ящеров выбежало из загона в степь. Потянуло дымком кухни. А вот и ученики показались, дурачатся, пихают друг друга. Направились вглубь рощи. Точно, водоем там есть. А где Хаблад?

К облегчению Сергея, наемник оказался в лагере. Амулет тут же просигнализировал об этом. Берем на мушку, следим. Хаблад вышел наружу из маленького шалаша уже в полном облачении, о чем-то поговорил со слугой, тот закивал и показал рукой в сторону разбредшихся по степи ящеров.

– Нет, нет, – прошептал Сергей, – не нужно никуда уезжать! Мне же тебя уконтропупить надо!

Так, расстояние до объекта шестьсот метров. Нужно ползти дальше, там еще несколько невнятных холмиков. Для надежного выстрела надо затихариться за триста-четыреста метров. Скрепя сердце, Сергей продолжил движение. В голове созревала дикая идея: после поражения объекта остаться на месте и выждать первую волну паники. А если обнаружат и попытаются поймать – что ж, всех и завалит здесь. Народу немного, патронов хватит. С его оружием и оптикой у степняков мало шансов на успех. Успокоившись, Низовцев прополз до облюбованной позиции, спрятался за кустиками, сам превратившись в странный для местности кустарник.

Рассвет наступил быстро, как и бывает в равнинных местах. Только-только солнце появилось из-за горизонта робким светло-желтым краешком, и вот оно уже полностью встает над степью. Оно еще не греет так яростно, не выжигает спину и глаза, но к обеду здесь будет совсем не комфортно.

Раб тем временем побежал вприпрыжку за пасущимися ящерами, и в лагере не осталось никого, кроме Хаблада и пары снулых слуг. Ну, те не в счет. Пора начинать. Сергей поймал в прицел Хаблада и подвел перекрестье под переносицу. Наемник очень хорошо стоял, почти лицом в сторону стрелка. Сделал пару вдохов-выдохов и положил палец на курок, и тут же плавно стал давить на него. В этот момент Хаблад отвернул голову вправо.

– Черт, сбиваешь, – проворчал Сергей, словно объект мог услышать его недовольство. Расслабившись, он снова уткнулся в обрезиненный наглазник и остался доволен. Теперь Хаблад стоял к нему спиной. Мушку под затылок и снова плавный ход курка. Есть! Грохнул выстрел, и тут же где-то в полусотне метрах от лежащего Сергея суматошно взлетела стая дроф. Краем глаза он успел увидеть, что у Хаблада подкосились ноги, после чего наемник упал на землю. Низовцев досадливо сморщился. Из-за этих чертовых куриц он не увидел момент попадания пули. Куда она влетела? Нужен ли еще один выстрел? Решив, что пока есть время, и в лагерь не набежали степняки-ученики, Сергей выстрелил еще раз по неподвижному силуэту. И замер.

В лагере началось нешуточное движение. Гром среди ясного неба вначале очень обескуражил набежавших степняков. Воины обступили лежащего на земле Хаблада и суетливо махали руками. Все оставшиеся на месте рабы, кроме того, кто побежал ловить корнуто, тут же подверглись блиц-опросу с массированным мордобоем. Те ничего толком не могли сказать, только тянули руки к небу. Ученики Хаблада не были совсем идиотами, справедливо посчитав, что на ясном небе, где проплывали мягкие пушистые облака, неоткуда взяться грозовым раскатам. Посему несчастных рабов продолжали бить. Часть свободных от допроса учеников подхватили главного наемника и унесли того в палатку. Наступило затишье. Сергей не шевелился, внимательно разглядывая лагерь. Убил или нет? Надо ждать и не дергаться. Все равно судьба Хаблада решится в ближайшее время.

В приближении хорошо было видно, какие растерянные лица у степняков Герпир. Они совершенно не знали, что делать с такими ранениями. Если даже их наставник еще жив, в любом случае истечет кровью через какое-то время, и смерть наступит совсем скоро. А вот уже интересно. Один из учеников что-то прокричал, и бросился к загону, где уже толпились ящеры. Оставшийся невредимым испуганный раб быстро откинул загородку, и воин запрыгнул на корнуто. «За помощью рванул, – догадался Сергей, ведя прицелом за всадником. – Ссадить его или оставить все как есть? Вот же дрянь! Не грохну его – сюда набежит целая свора следопытов, а, может, и маг какой нарисуется! А начну сейчас стрелять, обнаружу себя! И что делать?»

И без колебаний выстрелил еще раз, пока степняк не взял разбег. Всадник неуклюже завалился на шею сауруса, потом сполз на землю под лапы своей твари. Минус один, если не считать Хаблада. Все же вооруженные степняки на своих корнуто сейчас больше опасны, чем неподвижный наемник. Плавно перевел ствол влево, как на стрельбище, когда поражал мишени. Нужно просто представить, что это обычные черные кругляши, которые нужно поразить. Более чем просто. Мишень габаритная, почему бы и попасть? Не обязательно убить, а вот обездвижить можно.

Степняки даже не думали разбегаться. Они впали в какой-то непонятный ступор, глядя, как один за другим валятся их товарищи. Лишь последний что-то сообразил и попытался спрятаться в роще, но пуля его настигла на излете, попав в ногу. Ладно, пусть и так.

А вот теперь можно аккуратно и без спешки ползти назад. Главное, не засветиться, пока в лагере суматоха. Один взгляд в его сторону – пиши пропало. Наведут погоню.

Ретирада прошла успешно, как показалось Сергею. Никто не заметил его, все были заняты возникшими проблемами. Правильно, что решил их всех здесь пострелять. С облегчением скатившись в лощину, бросился к Чероки, попутно заметив метнувшуюся в сторону от деревьев темную зверюгу. Да кто это такой настырный? Саурус был неспокоен, рыл когтями землю, отчего возле него образовалась приличная траншея. Низовцев вскинул карабин, решив завалить непонятную тварь, но волчий силуэт с выгнутой спиной исчез. Выругавшись, стрелок закинул оружие за спину и подошел к Чероки.

– Прибить его не мог? – сердито спросил Сергей, запрыгивая в седло. – У тебя же лапища вон какая! Наступил бы на хребет и переломил бы его. Заодно и поел.

Чероки зафыркал, и, понукаемый всадником, размашисто побежал по дну лощины, с каждой минутой удаляясь все дальше от лагеря. Естественное укрытие закончилось через триста-четыреста метров, и пришлось выскакивать на открытое пространство. Рельеф местности заметно понизился, да еще высокий ковыль закрыл от любопытных глаз. Сергей сдавил бока ящера, дав сигнал, что надо прибавить скорости. Чероки всхрапнул и понесся вперед, как скаковая лошадь. Крепко сжав поводья, новоявленный киллер устремился на закатную сторону, туда, где на горизонте чернела плотная стена леса.

Каменные останцы показались через час после интенсивного бега. За это время Сергей пару раз видел далекие разъезды, но не стал придавать им значения. О нападении на своих земляков находящиеся в пикетах всадники вообще ничего не знали. Опасаться следовало тех, кто мог взять след. Если подключили мага – а они это сделают обязательно – рано или поздно за ним пошлют погоню. Знаете ли, убедился он в действенности магических штучек. И это без дураков. Работает система.

Останцы выглядели как заснувшие каменные великаны, с осыпавшимися от старости замшелыми гранитными боками; в глубоких расщелинах торчали побеги молодых кустарников, а кое-где, куда со степи нанесло песок, желтели и голубели какие-то красивые цветы. И таких великанов было около десятка, разбросанных по степи по разным сторонам света. Стояли они вольготно, и чтобы перебежать от одного останца до другого, понадобилось не меньше четверти часа. Сергей объехал гору и обнаружил пологий склон, по которому можно было забраться на самый верх. Оглядевшись, он спешился и завел Чероки между двумя большими валунами, скатившимися в далеком прошлом сверху, да так и вросшими у подошвы останца в землю. Забрал с собой «рифл», и решил осмотреться сверху. Осторожно ступая по каменистой осыпи, поднялся на самую вершину, с которой было удобно рассматривать окрестности. Лег животом на плоскую гранитную плиту, и с удовольствием поежился. Мелкая ящерка метнулась в расщелину между камней, только хвост мелькнул.

«Как бы змей здесь не оказалось», – запоздало подумал Сергей, укладывая трофейник рядом с собой. Карабин снял и с помощью оптики стал рассматривать степь. В первую очередь его волновала погоня. Организовали ее или нет?

Вид степи с останца захватывал. Бескрайняя серебристая равнина ковыльного моря с вкраплениями разноцветных полян; клекот распластавшегося в полете ястреба; дуновение теплого ветра, приносящего с собой духмяный запах разнотравья и наступающего лета. Хотелось просто перевернуться на спину и бездумно смотреть в глубокое небо с несущимися облаками. Но все испортили аборигены. Герпир все же сумели организовать погоню, вычислить направление, по которому ушел неизвестный стрелок. В оптику хорошо были видны с десяток всадников, несущихся на корнуто в сторону останцев. До них было еще далеко, и, если поторопиться, можно нырнуть в лес, который уже маячил на горизонте. Чероки – хороший бегун, сумеет создать отрыв.

Решив для себя дальнейшую задачу, Сергей уже собирался вставать, как услышал за своей спиной шорох, и, не успев развернуться, почувствовал резкую боль в левой ноге. Лодыжку словно гвоздем пробило. Вскрикнув, Сергей перекатился в сторону, не забыв цапнуть карабин. Первая мысль была о змее, которая все-таки решилась на агрессию. Но реальность оказалась еще хуже. Это был ночной бродяга-волк, каким-то образом сумевший найти Сергея, и сейчас он стоял напротив, ощерив пасть. Вскинув карабин, Низовцев со всей злостью всадил пулю в ненавистную рожу зверя. Пуля разрушила его мозг и вышла наружу с другой стороны черепа, выплеснув содержимое вместе с его осколками. Волк завалился на камни, дернулся пару раз и затих.

– Сука, – сказал Сергей, морщась от боли, – какая же ты сука!

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Наскоро перевязав рваную рану, которая, после тщательного осмотра, оказалась не такой большой и опасной, как думалось по болевому шоку, вначале, Сергей зло пнул тушу степного «волка». Что это за зверь был, он так и не разобрался. Худая вытянутая морда с какими-то бородавками, из которых торчали жесткие волоски, пасть с острыми зубами, необычайно длинные лапы — все эти зоологические тонкости мало что говорили о принадлежности убитой твари. Холка мощная, несуразно смотрится на фоне худосочности тела. Сплюнув на землю, Сергей отволок зверя в сторону и сбросил вниз в надежде, что Чероки заметит вкусный для него подарок, а сам вернулся к наблюдению. Погоня, к сожалению, услышала выстрел, пусть и приглушенный расстоянием. Было отчетливо видно, что вектор движения степняков сменился и четко держится останцев. Опять возникла дилемма: остаться здесь и отстреливаться до последнего аборигена, или предпочесть бежать? Устроить на горе Брестскую крепость труда не составит, ибо вход сюда только один. По крутым бокам скалы подняться будет архисложно, если вообще такое возможно. Только перспектив уже никаких не будет. Его просто возьмут в осаду, дождутся подхода основных сил и медленно, но верно дожмут. Легче тогда головой вниз на камни. Так что – валить отсюда, и быстрее! В степи все равно шансы останутся.

Прихрамывая, Сергей со всей своей быстротой, на которую был способен из-за раны, бросился вниз. Рана уже не беспокоила своей резкой и дергающейся болью. Добежав до Чероки, задумчиво смотрящего на дохлого зверя, он еще не успел оценить его странное поведение, наскоро прикрепил «рифл» к седельному ремню, привычным движение закинул карабин за спину, и, морщась, вставил ногу в стремя. Прыжок дался нелегко, потому что попутно задел рану. Словив порцию звездочек в глазах, Сергей минуту сидел, наклонившись к шее сауруса, отходя от боли. Потом скинул карабин и положил его на колени. Как бы отстреливаться не пришлось. Надо бы освоить езду, сидя спиной по ходу движения, возникла мысль.

Чероки завертел головой, обеспокоенно хрюкнул, и без команды начал движение. И опять Сергей упустил странность ситуации. Ему сейчас было не до этих самых странностей. Боль вернулась, уже не ноющая, а простреливающая всю ногу с короткой периодичностью. Словно вонзали иглу в пятку и со всей силы пихали ее до самого бедра. Теперь призрак заражения крови вставал во весь рост. Нужно немедленно чистить рану, а сделать это могли только озерные девчонки, если, конечно, соизволят принять чужака.

Сергей хлопнул по шее Чероки, корнуто начал разбег и через пару минут уже несся тяжелым танком по пересеченной местности, оставляя за собой широкий след в виде прибитого к земле ковыля. Смысла таиться уже не было. Просто нужно воспользоваться форой и достичь леса.

– Давай, малыш, выручай! – крикнул Сергей, похлопывая ящера по шершавой шее.

«Малыш» наддал, чувствуя, что в этой гонке решается их жизнь. Коротко простонав, Чероки мощно оттолкнулся от земли, нисколько не заботясь о всаднике, и значительно ускорился, низко нагнув шею. А Сергею становилось плохо. Если бы сейчас степняки догнали его, неизвестно, смог бы он даже выстрелить. Потому что плохо было реально. В глазах начало двоиться, горизонт расплывался и прыгал, то вверх, то вниз. Вдобавок к этому стало тяжело дышать. Тварь поганая! Что же это за укус такой?

Чероки почувствовал, что с хозяином происходит неладное, стал замедлять ход. Никаких команд уже давно не поступало, но в силу своей сообразительности корнуто решил двигаться, никуда не сворачивая. Сергей кулаком врезал по хребту Чероки, нисколько не обращая внимания на тонкую натуру ящера, и хрипло крикнул:

– Вперед! Гони, гони!

Саурус мотнул мордой, сбрасывая на землю клочья белесой пены, и вновь начал набирать ход. И вдруг резко шарахнулся в сторону. Справа от него вздыбилась земля, раздался громкий хлопок, резко запахло химией. Сергей догадался, что начался обстрел «кобрарами». Степняки настигали. Вот что значит иметь перекладных корнуто. Надо Хрора приручить к такому способу передвижения.

Мысли Низовцева прервали еще два взрыва, разметавшие траву с дерном по обеим сторонам движения. «В вилку берут», — мрачно пошутил стрелок, ощущая, что сил держаться осталось немного. Левая нога перестала слушаться, болтаясь как ненужная деревяшка. Хорошо, хоть боль ушла, перестав изводить до умопомрачения.

Тем временем Чероки почти достиг кромки леса. Мимо промелькнули низкорослые кусты, небольшие деревца и заросли терновника. Пиропатрон, выпущенный кем-то из степняков, попал в кусты и полыхнул фиолетовым пламенем. Щеку обожгло горящей веткой. Саурусу тоже досталось. Он взревел и из последних сил ринулся в гущу леса, ломая грудью и лапами все, что попадалось ему на пути. Послышались злобные выкрики. Казалось, добыча ушла. Но преследователи из Герпир так не думали. Степняки решили залезть в чужой дом без спроса хозяев, за что и поплатились.

Первые шесть преследователей сразу же схлопотали по стреле. Кто выжил, кто нет — но все они слетели с седел под лапы следующих за ними корнуто. Раздались вопли ужаса и боли. Следующий залп пришелся на остальных, кто еще ничего не понял, и сразу не повернул обратно. Били из густых кустов, причем, с трех сторон. Попав под перекрестный обстрел, степняки, заметались и бросились из ловушки, но никто из них не ушел. Озерные воительницы очень сурово обошлись с нарушителями границ.

Только всего этого Низовцев уже не видел. Его Чероки остановился на небольшой поляне в гуще леса, тяжело вздымая бока, на которых хлопьями повисла пена. С трудом отцепив фляжку с пояса, Сергей припал к живительной влаге, и сам не заметил, как выпил больше половины. «Пью, пью, а мне все хуже и хуже», – опять всплыла в памяти шутка из анекдота.

Он словно выпал из реальности. В глазах не то, что пелена — мрак полный. Зрение расфокусировалось окончательно. И выходящих из-за деревьев странных гибких воинов в простых темно-зеленых балахонах с луками и копьями в руках он воспринял как продолжение галлюцинаций. Картинка странным образом раздвоилась. Стереоскопия показывала лесовиков с лицами, на которых были нанесены жирные линии какой-то краской, а второй глаз погрузился в сумрак, где мелькали невнятные фигуры. В то же время в мозгу билась мысль, что если он сейчас упадет, оружейной оптике придет хана. Руки предательски дрожали, когда он в полуобморочном состоянии накинул ремень карабина на шею и начал сползать с ящера на землю. Его тут же окружили плотной толпой, ощетинившись копьями.

– Привет лунатикам! – Сергей улыбнулся. Наверное, он сам выглядел лунатиком, потому что озерные воительницы с возгласами отшатнулись от него. — Что, такой страшный?

— Тиккса! — заголосили несколько дам. — Волчья лихорадка!

— Охренеть, все-таки заразил, паскуда! -- каркнул Сергей, потому что горло сжала непонятная сила, не дающая глубоко дышать и парализующая голосовые мышцы.

Дальше он ничего не чувствовал. Падал ли он, или остался стоять – все это осталось за гранью угасающей действительности. Наступил полный мрак.

***

Ночь длилась уже целую вечность, и в этой беспроглядной темноте он куда-то пытался брести, то и дело натыкаясь на какие-то заграждения, которых не было видно. Это было похоже на то, что его заключили в закрытое пространство и лишили зрения. Вдобавок к темноте Сергея сжирал жар, идущий изнутри. Боль от огня была страшной, и он, наверное, кричал, пока не ощущал прохладу на своем лице. Капли воды, стекающие вниз, Низовцев пытался ловить иссохшими губами и языком. Живительная влага на какое-то время гасила жар, и он отключался, почувствовав облегчение.

Сколько лет жизни он так прожил? Грани времен стерлись. В забытьи перед ним стали мелькать образы снежных лесов; весенних рек, несущих взломанный лед; летних цветущих лугов и осенних мрачных туч, напитанных влагой. Лица людей, которых Сергей когда-то знал, проносились перед его взором, не задерживаясь и не говоря ни слова. Алена, Оска, Никитич, грозящий пальцем, ехидно ухмыляющаяся Агафья, суровые лица Авьяда, Ёруна и почему-то Офераз, что-то ему говорящий, но слов было не разобрать. Сергей пытался отмахнуться от навязчивого гула голосов, но ему это мало помогало. Голова разрывалась от боли. Он уже свыкся с этой болью, жил ею, и уже с каким-то непонятным мазохизмом ждал ее прихода.

Однажды боль исчезла. Сергей не верил, что она покинула его, ждал, когда снова начнет грызть его тело. Этого не происходило, и только тогда пришло понимание: пора выплывать из небытия. Первое, что стрелок увидел, открыв глаза – внимательно смотрящую на него старуху с аккуратно причесанными седыми волосами. На обоих висках проглядывались деревянные заколки с вырезанными на них забавными зверушками. Солнечные лучи пробивались сквозь щели в крыше и освещали земляной пол у ног женщины. Сиделка оставалась неподвижной, и у Сергея возникла мысль, что она спит с открытыми глазами. Ошибся. Старуха пошевелилась и протянула руку к его лбу. Оказывается, на нем лежала высохшая тряпка.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, словно сухую ветку переломила.

– Жив, – коротко ответил Сергей. – Дай попить.

Подобно волшебнице, старуха извлекла откуда-то небольшой кувшин и протянула его стрелку. Пристально глядела, как он хватает посудину руками, как жадно пьет холодную воду, часть которой выливалась прямо на голую грудь.

– Хорошо, – сказала она, – руки не дрожат. Лихорадка прошла. В глаза мне посмотри.

Сергей оторвался от кувшина и взглянул на старуху. Она без церемоний схватила его за голову и притянула к себе. Низовцев даже учуял сладковатый запах каких-то трав, возможно, лекарственных, и замер, давая возможность странной сиделке делать с ним, что угодно. Женщина удовлетворенно кивнула и отпустила больного. Сергей с облегчением завалился на спину. Не был он еще здоровым, но уже перешагнул ту границу, за которой остались страдания.

– Очень хорошо, – повторила она. – Не думали, что выживешь. Болезнь глубоко вошла в тебя. Как же ты умудрился подпустить к себе тикксу?

– Что за тиккса? – решил выяснить Сергей.

– Степная собака, магическая тварь, оставшаяся без своего хозяина.

– Я не знал, – смущенно пробормотал Низовцев, – думал, обычный волчара за мной увязался. Не заметил, как он подобрался ко мне и тяпнул за ногу.

– Не знал тикксу? – в глазах мелькнуло удивление, сменившееся догадкой. – Так ты легадо? Руси?

– Легадо, легадо, – проворчал Сергей. – Чужемирец, если вам это известно.

– Наслышаны, – кивнула старуха. – И то, не могли сразу сообразить, что ты не похож на местных. Больно светлолиц.

– Так что со мной произошло?

– Укус тикксы вызывает смерть от магических преобразований. Сначала отнимаются ноги, потом глаза перестают видеть, начинаются мороки, человек не может дышать. Слабый человек умирает через сто шагов, более сильный может прошагать дольше. Все это время тиккса идет следом, ждет, когда жертва перестанет двигаться.

– Питается мертвецами?

– Нет, собака не ест трупы, а питается душой, забирает всю силу и энергию. Так и живет. Как же ты ушел от тикксы?

– Вогнал в его гнилую башку «кобрар» из своего волшебного ружья, – приукрасил ситуацию Сергей, почувствовав холодное дуновение смерти, пронесшееся по позвоночнику.

– Его невозможно убить, – с сомнением произнесла старуха. – Тиккса бессмертен.

– Угу, расскажи это кому-нибудь другому, – хмыкнул Низовцев. – Я видел собачьи мозги на камнях, как вижу тебя перед собой. Сдох ваш тиккса.

– Может, тебе повезло, что ты из чужого мира и твой «рифл» смог обойти магическую защиту тикксы? – старуха задумалась и потерла подбородок. – За твою жизнь боролись три наших жрицы, сменяя друг друга. Ты был за гранью этого мира, и мы уже начали готовить тебя к обряду отпущения. Не верил никто, кроме меня и Матери. Вчера увидели, что тебе стало лучше.

– И сколько я уже здесь валяюсь? – Сергею стало любопытно, потом, когда ответила старуха, слегка поплохело.

– Две полных луны прошло и десять дней.

– Ох, ты ж, – поежился Сергей. Если учитывать, что лунный цикл в землях Роха занимал около тридцати пяти дней, то выходило, что восемьдесят суток он провалялся в бреду между жизнью и смертью. – Я, наверное, ходить разучился. И все тело в пролежнях.

– За тобой ухаживали, – уголками губ усмехнулась старуха, – мыли и обтирали. Ты же под себя ходил. Не пугайся так. А ходить научишься. Главное – вернулся в мир живых.

Сергей густо покраснел. Хорошо, что в хижине полутьма, не видно его лица. Старуха с кряхтением поднялась, провела ладонями по бедрам, оглаживая платье, и вышла наружу. Низовцев решил посмотреть, что с его ногой. Откинув одеяло из мягкой шерсти какого-то животного, он удивленно хмыкнул. В постели он лежал абсолютно голым, чистый и умытый. Нога вот ему не очень понравилась. Место укуса зажило, но грубый рубец неприятно топорщился вверх, а от раны шел длинный разрез до самого бедра. Он был умело зашит, и уже успел побледнеть. Что вообще с ним творили? Зачем нужно было полосовать ногу? Сергей пошевелил пальцами, проверяя чувствительность. Нормально, все шевелится….

Громкий девичий смех застал его врасплох. В хижину ворвались две молодые девицы с глиняной посудой в руках. Сергей ойкнул и накинул на себя одеяло. Воительницы еще громче расхохотались и с шумом расположились возле постели больного.

– Будем тебя кормить, легадо! – заявила одна, с густыми и черными как смоль волосами. Ее симпатичное лицо, тронутое мелкими рябинками, расплылось в улыбке. – А то на умертвие стал похож! Мать приказала за тобой ухаживать!

Сергей с любопытством присмотрелся к девицам. Обе были в кожаных штанах, а грудь прикрывал лиф, и больше на них ничего не было. А, сапоги еще были. Простенький пояс, на котором висит нож, плотно обхватывал талию.

Вторая хохотушка села возле подруги, поставила накрытую чистой тряпицей миску на колени и насмешливо окинула больного своим огненным взглядом. Она ничем не уступала первой девушке, разве что лицом была смуглее, худощавее. На правой щеке виднелась небольшая родинка.

– Открывай рот, руси, – приказала вторая, отбрасывая тряпицу. – Асни, давай ложку, хватит пялиться на чужака!

Рябая Асни ухмыльнулась и протянула деревянную ложку подруге. Сергей послушно открыл рот, хотя мог сам держать хлебательный инструмент. Тремор рук прекратился. Однако какой из мужиков откажется, чтобы его покормила красотка? Вот и пришлось изображать птенчика, глотая какую-то кашу на молоке и заправленную медом. А жрать-то хочется! Болезнь высосала все силы из организма, вот он и вопит, чтобы еще больше накидаться.

– Вот, молодец! – засмеялась кормящая и убрала миску. – Асни, да он глазами готов все съесть!

– Еще хочу, – честно сказал Сергей, улыбаясь.

– Нельзя много, – притворно нахмурилась девушка. – Тебе ничего не нужно? В кустики сходить или еще чего?

– Еще чего, – хорошее настроение так и брызгало из Низовцева; хотелось, чтобы молодые помощницы никуда не уходили. От них шла волна позитива и силы здоровых тел. – А тебя как зовут?

– Гила ее зовут, – Асни пихнула подругу локтем в бок, чтобы отвлечь внимание Сергея на себя. – Только ты, чужак, рот не разевай на нее. Как Мать распорядится, так и будет.

Ответ Асни озадачил Сергея, но он пока предпочел ничего не выяснять. В первую очередь нужно восстановиться и оглядеться. Он не забыл страшных историй про озерных воительниц. Каждый попавший в их клан мужик рисковал не только своим здоровьем. Здесь легко можно расстаться с жизнью. Только вот к какой категории относится он? Заставят осеменять легион амазонок?

– Асни, мерзавка, ты же совсем запугала руси! – захохотала Гила. – Ладно, дыши спокойно… как твое имя, чужак?

– Зови меня Серш, крошка, – напустив на себя таинственность, ответил Сергей.

Девчонки, хохоча, вышли из хижины, а стрелок с облегчением откинулся на скатанный под голову валик из шкуры, и попытался уснуть. Хотелось о многом расспросить, только для этих целей подходила предводительница клана Чилики. Иная даже рта не раскроет, чтобы дать нужную информацию. С досады Сергей поморщился. Надо было через девушек попросить о встрече. Распушил хвост, разболтался, а о деле не подумал. Делать нечего, подождет до следующего визита. Прислушавшись к себе, стрелок не ощутил никаких болей или недомогания. Видно, в самом деле он пошел на поправку. Глаза стали закрываться. Насытился, вот в сон и потянуло.

Низовцев проснулся от шороха, словно кто-то осторожно бродил по хижине, словно не хотел волновать больного. Уже было сумрачно. Откуда-то ощутимо тянуло свежестью, пахло тиной и рыбой. Неподалеку раздался глухой рев, потом словно огромный булыжник бросили в воду. Плеск слышен был даже отсюда.

— Кто здесь? – спросил в полутьму Сергей.

Неизвестный стал высекать огонь с помощью кресала, потом зажег свечку и подошел к лежанке. В свете колеблющего язычка пламени Сергей попытался рассмотреть, кто же это мог быть. На старуху, сидевшую рядом с ним утром, женщина была не похожа. Слишком глубокие тени лежат на лице. Не вычислить возраст.

– Не старайся меня разглядеть, – голос женщины приятный, грудной. – Не так это важно сейчас. Ты хотело со мной поговорить….

— А…как ты узнала? Я же не говорил никому, — потрясенно произнес Сергей.

– Во мне течет кровь мага, — усмехнулась Мать, – и о твоем желании я уже давно знала.

– Ну, это можно и без магии понять, — возразил стрелок, — если человек выходит из забытья, ясно, что он захочет узнать, что произошло в мире.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, — Мать села напротив Сергея, приподняла свечу, чтобы посмотреть на лежащего, покачала головой.

Сергей же пытался разглядеть, что собой представляла предводительница амазонок. Не старая, скорее, в самом женском возрасте. Лет сорок, может, меньше. Крупная, статная, мышцы рук развиты, даже бицепсы видны. Лицо не обветренное, что обусловлено проживанием в лесу. Ветров здесь почти нет, деревья закрывают от непогоды. Миловидная, но не более. Есть какие-то черты, которые отталкивают. То ли большая горбинка на носу, то ли слишком оттопыренные уши. А, может, пронзающий насквозь взгляд.

— Что ты хотел узнать?

-- Где мой Чероки?

– С ним все в порядке. Твой саурус сдружился с нашими корнуто, и чувствует себя не хуже, чем раньше. У тебя хороший зверь. Высевок, да?

– Угу, что в этом плохого?

– Ничего, правильно выбрал. Сильная тварь, только еще молодая. Удивительно, что он достался тебе. Кажется, тебя хотели обмануть, когда ты выбирал себе корнуто, верно? Да еще немалые деньги заплатил….

– Выбирал я, – возразил Сергей, – и прекрасно знал, что мой Чероки – полукровка. Меня сразу предупредили. Чем саурус от кесаля отличается? Да ничем особенным, а вот сила двух кровей способна создать отличного корнуто.

– Соображаешь, Серш, – мягко улыбнулась Мать. – Как ты себя чувствуешь?

– Сейчас нормально. Спасибо, что спасли. Как же вам удалось остановить болезнь? Мне говорили, что магия степной собаки – смертельная.

– Я долго об этом думала, – кивнула женщина, – и не нахожу иного объяснения, что ты оказался чужаком. Просто не было случая, чтобы тиккса укусил иномирца. Как-то все несчастные случаи происходили с теми, кто здесь родился. А у тебя сильный организм, Серш. Благодаря ему ты и выжил.

– А какие последствия? – разволновался Сергей. – Может, зараза осталась внутри, и как-то будет влиять на меня?

Мать грустно улыбнулась, прикоснулась ко лбу Низовцева.

– Об этом я не могу сказать. Тебе жить. Я же говорю: никто не выживал.

– Как мне тебя звать? Я не имею права называть тебя Матерью. Скажи имя.

– Эдана….

Повелительница озерных дев немного помолчала и уже другим голосом произнесла:

– Серш, ты понимаешь, куда попал?

– Слухов много было. Врать не буду – много плохого.

– Ну да…. Людям свойственно раздувать страхи на ровном месте, – Эдана усмехнулась. – Только не всегда они неправы. Тебе, Серш, предстоит пройти через те же испытания, какие были у других мужчин до тебя. Объясню, чтобы ты все воспринял правильно. Наш клан, чтя заветы прародительницы Чилики, не живет с мужчинами. Вообще. Мы используем их для зачатия, понимаешь? Мальчиков мы не едим и не приносим в жертву, как болтают о нас недалекие люди. Они все пристроены, за этим следят. Девочки остаются в клане. Все владеют оружием, умеют добывать пищу, шить одежду, охотиться, объезжать корнуто. Мы ни в чем не нуждаемся. У нас все есть, кроме мужчин….

Предводительница снова усмехнулась и пытливо посмотрела на лежащего Сергея, словно хотела увидеть его реакцию на свои слова. Стрелок был спокоен и всем видом показывал, что готов и дальше слушать откровения Матери. Она поняла правильно молчание Низовцева.

– Ты нам не враг, Серш, и пойми это сразу, чтобы не возникло никаких соблазнов убежать отсюда и навредить кому-нибудь. Уйдешь по-плохому – погибнешь. Мы в своем доме и знаем все тропки. Тебе повезло уйти от Герпир, и то с нашей помощью. Второй раз везенье может изменить тебе.

– Предлагаешь мне еще немного погостить у вас? – Сергей зашевелился, чувствуя себя слегка некомфортно под пристальным взглядом Матери. Лежать под одеялом нагишом и не иметь возможности встать или хотя бы присесть здорово напрягало. – И сколько мне нужно пробыть здесь?

– Сначала мы тебя откормим, – теперь Эдана улыбалась, – научим ходить заново. Твои мышцы стали дряблыми, ты даже свой «рифл» не удержишь. За это время девочки к тебе привыкнут…. Ну, за две луны управимся.

Фраза про «рифл» прозвучала двусмысленно из уст Матери в контексте разговора.

– И сколько? – леденея, спросил Сергей. – Я имею в виду, сколько девочек ты мне хочешь предложить?

– Ты их видел, – пожала плечами Эдана. – Тебе не приглянулись Асни и Гила?

Сергей хмыкнул и перевел дух. Всего две. Ладно, можно справиться, если не будет каких-нибудь каверз в виде сложной инициации или кровопускания. Кто их знает, этих озерных див.

– Вполне приятные девушки, – осторожно ответил Сергей, заметив, что молчит слишком долго. Некрасиво, надо же обозначить свою позицию. Вот и обозначил.

– Кстати, я тебе не предлагаю, а назначаю повинность, чтобы ты не возомнил невесть что, – голос Эданы построжел. – Предупреждаю: никакой привязанности, никаких обещаний забрать кого-то из клана. Если от тебя родится мальчик – можешь взять его себе, возражать не буду. Но о судьбе девочки ты не должен волноваться. Никаких напоминаний о себе. Было – и прошло. Все понятно?

– Угу, – буркнул Сергей, а про себя подумал: «хрен тебе, мадам! Оставить свою кровинушку в этом заповеднике? Мало ты меня знаешь. Если задумаю – заберу, и никто не остановит»! – А если твои воительницы обе родят мальчиков? Об этом ты думала? Как тогда поступишь?

– Не переживай по этому поводу, Серш, – загадочно улыбнулась Эдана. – Мы живем по заветам своих предков, учитываем их ошибки и исправляем. Хотя бы одна да родит, как нужно. Некоторым мужчинам, которые были до тебя, приходилось обихаживать по четыре-пять девушек. Тебе удивительным образом повезло. Всего лишь две. Не слишком удачное лето…

Нифига себе! Вот это везение! От степняков улизнул, с девушками и то напрягаться не надо!

Эдана встала, собираясь уходить. Сергей встрепенулся, вспомнив важную вещь.

– Подожди, Эдана! Ты могла бы подать весть в Ирай? Меня, наверное, уже мертвым считают.

– Попробую, но не обещаю. Мы крайне редко выходим из леса. А теперь после твоего спасения степняки озлобились. Пытаются угрожать нам. Вступать в войну мы не хотим, но в лес Герпир не войдут. Разве что пленниками. У меня каждый воин на счету. Ладно, отдыхай. Завтра принесут твою одежду.

Вождь клана вышла, оставив после себя звенящую тишину и слабо колыхающийся огонек свечи, поставленный на низкий плетеный столик. Снаружи тоже не доносилось ни единого звука, только редкие порывы верхового ветра шевелили кроны деревьев. Откинув одеяло, Сергей с величайшим трудом – тело действительно задеревенело – скинул ноги на пол и попробовал встать. Лучше бы он не предпринимал такой рискованной попытки. Голова мгновенно закружилась, ноги подкосились, и Низовцева повело вниз. Рухнув на постель, стрелок отказался от дурацкой идеи. Почти три месяца, по земным меркам, неподвижности кого угодно обездвижат. Значит, строить из себя героя не стоит, а нужно полностью довериться женскому коллективу озерных воительниц. Идея использовать его в качестве самца-осеменителя не была нова во Вселенной; раз уж здесь до сих пор не разработали иную схему зачатия детей – придется действовать по старинке. Почему бы и не попробовать? Девчонки симпатичные. Гили поактивнее будет, потому что рябенькая как-то зажато выглядит, комплексует, наверное. Убивать его не собираются. Сделает свое дело – и обратно в Ирай. Вот, наверное, там обрадуются его возвращению! Или нет?

С вихрем мыслей в голове Сергей заснул поздно, не обращая внимания на шорох дождя по крыше хижины. А утром проснулся от промозглой сырости. Его всего колотило под одеялом, и, скорчившись, словно эмбрион, Сергей попытался сохранить последнее тепло. Мечтам было не суждено сбыться. Послышался голос Гили, что-то задорно говорившей. Асни отвечала односложно. Вошли они по-хозяйски, рассмеялись, увидев, в каком положении находится Сергей. Из-за промозглой сырости они обе были в куртках, накинутых на голое тело. Вот что значит природная закалка. Сергей скинул с головы одеяло и проворчал:

– Смешно, да? Я уже окоченел, а они даже не торопятся! Где моя одежда?

В него полетел сверток. Девушки не церемонились. Он даже не успел ничего сделать, как Асни сдернула с него одеяло, а Гили, нисколько не смущаясь голого мужика, подхватила его под мышки и подтянула, чтобы он принял полусидячее положение.

– Эй, я и сам могу! – запротестовал Сергей. – Совсем девки сдурели!

Опять звонкий смех. Ловкие пальчики каким-то образом натянули на него чистое исподнее белье, потом – штаны и рубаху.

– Попробуем встать? – спросила Гили.

– Уже пробовал вчера. Едва не убился, – проворчал Сергей, с внутренней охотой подчиняясь напору молодых горячих рук. Перед его глазами торчали соблазнительными полушариями груди Гили за отворотами куртки, спрятанные под лиф, а она, чертовка, специально склонялась над стрелком все ниже и ниже.

– Глупый ты, Серш! Кто же так рискует? А если бы упал, головой ударился? – рябая Асни ловко затянула веревки штанов на поясе. – Все, у меня готово.

– И у меня, – Гили, наконец, перестала смущать его, одернула рубаху и выпрямилась. – Пошли, что ли?

И две девицы, закинув его руки себе на шеи, потащили к выходу. Шли медленно, давая возможность Сергею самому переставлять ноги. На улице было пасмурно. Тяжелые дождевые облака, гонимые ветром, шли в сторону степи. Босые ноги захолодило от сырой земли. Сергей с любопытством огляделся. Оказывается, хижина стояла неподалеку от небольшого озерца. Небольшая часть берега заросла камышом, и в нем копошились два лизара. То ли лягушек ловили, то ли рыбалкой занимались. Их шеи периодически ныряли вниз, раздавался плеск воды.

В глубине леса проглядывался шалаш. В нем, возможно, и жили две прелестницы. Больше никаких построек в округе не было. Ясно, Эдана создала рай для молодых, чтобы ничто не отвлекало от важного мероприятия. Тоже неплохо. Хуже было бы жить под присмотром старых матрон, требующих соблюдения неких канонов или ритуальных действий.

– А где мой Чероки? – завертел головой Низовцев.

– Ой, твой саурус такой забавный! – фыркнула Асни. – В первый день дико ревел, все тебя искал, потом убежал в лес, и его долго не видели. Думали, пропал. Вернулся, крутился возле хижины, пока не привык к нашим корнуто. Теперь от них не отходит.

– Да вот же он! – воскликнула Гили, кивая в сторону камышей.

И точно, показалась голова Чероки. Оказывается, он тоже бродил по воде, наклонив низко шею, а высокие камыши скрыли его холку.

– Его приучили есть рыбу? – с ужасом спросил Сергей. – Девочки, вы испортили моего сауруса!

Опять взрыв смеха. Нет, определенно, ему скучать не придется!

День, в целом, прошел неплохо. Лесовички даже пару раз отпускали его самостоятельно пройтись по песчаному берегу. Первый раз он сделал три шага и зарылся носом в песок, пахнущий тиной. Мышцы ног действительно атрофировались, и сжав зубы, Низовцев попробовал еще одну попытку. В это раз вышло лучше, даже несмотря на подстраховку со стороны девушек. Прошел он в два раза больше, чем в первый раз. Крупные капли пота выступили на лбу, ноги предательски дрожали, но держали его тушку в вертикальном положении.

Дальше было интересно. Девчата довели его до своего шалаша, усадили на мягкую шкуру, задрали штанины и стали массировать ноги, втирая какую-то пахучую мазь, особенно стараясь в том месте, где шел шрам. Этим занималась Гили. Ее тонкие, но со следами плохо сошедших мозолей, пальчики осторожно размазывали снадобье, а она то и дело бросала взгляд на Сергея, проверяя его реакцию. Он, конечно, состроил морду кирпичом, показывая свою мужественность. Боль не ушла, она притаилась в каждой клеточке изуродованной ноги.

– Что это за шрам? – спросил Низовцев, когда девушки закончили процедуру.

– Тебя пришлось резать, чтобы выпустить дурную кровь, – сказала Асни. – Зараза проникла слишком глубоко, и наши жрицы не могли купировать опасное место.

– Еще болит? – участливо спросила Гили.

– Странно как-то, – признался Сергей. – Когда ходил – вообще не ощущал боли. А вот когда прикасаешься к ране – словно иглой тычут.

– Магия осталась в тебе, – уверенно сказала Асни, – только она уже не опасна. Она не причинит тебе вреда, Серш.

– Ладно, успокоили, – Сергей с удовольствием откинулся спину. – А кормить меня будут?

***

Удивительно, как мало надо человеку, чтобы пойти на поправку. Сергей тайно признавался себе, что лучшего санатория ему и не приходилось встречать. Глухой лес, теплое озеро, минимум народа и хорошая пища вкупе с щадящей программой восстановления делали свое дело. Он стремительно поправлялся. Через неделю его ноги налились силой, мышцы обрели эластичность, и не было этой противной дряблости, которая злила первое время Низовцева. Ему не хотелось выглядеть в глазах двух молодых девчонок безвольным куском мяса. Вечерами, втайне от них, он занимался самостоятельно, качая пресс и мышцы ног с помощью простейших упражнений.

Изредка к ним заглядывала Эдана со своими телохранительницами. Они приезжали на лизарах и оставляли их возле озера. Мать сначала о чем-то беседовала с Гилой и Асни, потом шла к нему. Вопросы были все время одни и те же. Все ли его удовлетворяет? Как его кормят? Как ухаживают? Смотрела на его округляющееся лицо и, довольная, кивала.

Так прошел месяц. Сергей чувствовал, что вошел в форму, а болезнь совсем покинула его. А тут подоспел очередной визит Матери.

– Плохи дела, Серш, – сказала она без обиняков, – Герпир требуют твоей выдачи. Каким-то образом они прознали, что ты жив и находишься у нас. Я не очень уважаю Ханди, но его претензии серьезны.

– Какие у него претензии? – проворчал Сергей, сидя на песке. Эдана пристроилась рядом на высохшей коряге. – Это я должен отдать должок за свою кровь. Он послал своего человека убить меня.

– Да, об этом случае говорили, – кивнула Эдана, – и я даже знаю, кто был виновником всех безобразий. Ты хотел убить Хаблада, его лучшего наемника, правую руку во всех делах, где простой степняк просто повернет назад.

– Хотел? – оборвалось сердце у Сергея. – Что это значит?

– Хабладу удалось выжить после странного покушения. Он был ранен в голову и спину из таинственного «рифла». А такой есть только у тебя.

– Что с ним сейчас?

– Лежит, не может ходить. «Кобрар» повредил позвоночный столб. Ни один из лекарей или шаманов не берется за лечение. Решили позвать магистра Офераза. Надеются только на него.

– Мир тесен, – пробормотал Сергей, досадуя на себя, что не прикончил Хаблада. Рано или поздно он встанет на ноги и найдет способ дотянуться до стрелка. – И Герпир нашли меня?

– Они ведь знали, что ты скрылся в наших лесах, – усмехнулась Эдана. – Здесь столько потаенных мест, столько озер и соединяющих их проток, что сам дьявол заблудится. Я сказала посланникам Ханди, что не могу найти тебя. Какой мне резон выдавать тебя, если между нами заключен договор? Клану нужна свежая кровь, и ты можешь ее дать. Степняки мне не по нраву – честно скажу, но не приходится выбирать, когда наступает время для молодых воительниц стать матерями. Нет, сейчас я не хочу воевать с ними, но ты должен знать об опасности.

– Дай мне мои «рифлы» и нож, – сразу же попросил Сергей. – Если степняки вздумают сунуть нос в нашу нору – как я смогу защитить девчонок?

– Они сами могут защитить себя и тебя, – кивнула Мать.

– Нет, так дело не пойдет, – возмутился Низовцев. – Я – мужик, умею стрелять. Неужели буду прятаться за спину той же Гилы или Асни? Да я же такого позора не переживу! Боишься, что сбегу со своим скарбом?

– Есть такие сомнения, – не стала юлить женщина, – потому что были случаи. Убегали и приводили воинов. Мне совсем не хочется терять своих девочек. Нас слишком мало, чтобы напрямую сталкиваться с теми же Герпир, – Эдана задумалась. – Хорошо, можешь забрать оружие и остальные вещи. Я почему-то верю, что у вас все получится. В людей ведь нужно верить, Серш?

– Обязательно, – серьезно ответил Сергей и посмотрел в глаза Матери. – Мир Роха еще не испорчен всеобщим недоверием, ложью и обманом. И это хорошо. Можешь не волноваться. Я свою часть договора исполню.

– Я не сомневалась, – Эдана встала и одернула штаны, в которых она была в последние несколько визитов. Готовилась к неизбежным стычкам со степняками. Вон, и кинжал на поясе, а на седельных петлях – «рифл» висит. – Асни с Гилой очень к тебе привязались, и честно сказали, что ты им нравишься. Это дорогого стоит. Редко когда чужак вызывает доверие и симпатию. Девушки часто не по своей воле, а по долгу ложатся спать с мужчиной. Понятно, что им хочется дружбы и любви, но наше жестокое время ломает чувства моих воительниц. Так что, Серш, не упусти момент. Мои озорницы сами решат, когда придет момент. И еще… будьте осторожны. Если увидите степняков – они должны здесь и остаться.

– Будь спокойна, Эдана, мы постараемся не попасть в лапы Герпир, – твердо сказал Сергей, и это был так. Сил у него стало предостаточно, а со своим оружием можно было с оптимизмом продолжать курортный сезон.

Как только Мать-предводительница уехала, Низовцев созвал малый военный совет возле девичьего шалаша. Его помощницы послушно сели на травку, подогнув под себя ноги, а Сергей, словно полководец, объяснил ситуацию со своей точки зрения, потому что общую картину событий Гила с Асни уже знали.

– Наша задача: не допустить проникновения врага на территорию санатория, – важно сказал Сергей, замечая, как открылись рты у девиц. – Степняки – ребята суровые, с женщинами у них большая проблема. Не дайте попасться им в руки. Но главное, кого они ищут – это я. Поэтому каждую ночь, начиная с этой, будем стоять на страже. Каждую ночь, понятно? Один караулит, второй – на подхвате. Третий спит. Потом смена.

– Это тяжело, – заметила Гила, – а нас всего трое. Мы через два-три дня на ходу будем спать.

– Согласен, – кивнул Сергей, – но у нас нет дополнительно людей. Мы одни. И надеяться надо на себя.

– А нам и не нужен больше никто, да, Гила? – Асни хихикнула, откровенно посматривая на Сергея. Но того уже было не смутить искрами в прекрасных глазах. Выработал иммунитет.

– Конечно, у нас хватит сил присмотреть за Сершем, – чертовка Гила небрежно поправила ремешок лифа, который словно невзначай стал елозить по плечу. – А степняков мы никак не упустим! Зачем нам по ночам заниматься глупостями? Есть дела поважнее.

Так, началась психологическая атака. Значит, скоро начнется выполнение договора. Ох, только бы сдюжить!

– Это не шутки, – повысил голос Низовцев, чем вызвал смех подруг. – Девчонки, ну, вы же понимаете, что с Герпир шутить не стоит! В моем мире бывали случаи, когда часовой засыпал, вырезали целую роту одними ножами! А это сто с лишним человека!

– Плохие воины, – хмыкнула Гила, нисколько не впечатлившись сказанным. – Как можно было проспать врага? Мы сделаем проще, Серш. Спать будем всю ночь, а лизары будут караулить. Если появятся чужаки – корнуто поднимут шум. Не проспишь.

– Да? – кажется, физиономия у Сергея была несколько растерянной, отчего воительницы снова расхохотались.

– Серш, милый, – Гила обняла за плечи стрелка и слегка приникла к его щеке, – наши корнуто всегда были вместо стражи. Можно смело заниматься…приятными делами, а лизары спят чутко. Любой шорох – и они поднимут такой вой, что даже мертвяки подскочат.

– Хотелось бы верить, – с сомнением произнес Низовцев.

После совещания он решил пройтись по лесу, захватив с собой карабин и пистолет, оставив трофейник в хижине. Как Чероки не хотел пойти с ним, пришлось отогнать ящера. Смысла в поездке он не видел, потому что не собирался удаляться далеко от озера. Так, с полкилометра туда и обратно. Нужно было выяснить, какие направления наиболее опасны, откуда нужно ждать степняков. Увиденное его успокоило. С двух сторон «санаторий» был надежно прикрыт буреломом и широким оврагом, заросшим колючим кустарником. Чтобы здесь пройти, нужно рубить просеку, что создаст изрядный шум. Захоти Герпир прорваться на своих саурусах в этом направлении — они мало что смогут сделать. Конечно, хорошо, что озерные воительницы знают свои места, однако недооценивать противника было бы глупо. Что бы ни утверждала Гила, он будет настороже. Карабин возле топчана, пистолет – под подушкой. Хрен его возьмут голыми руками!

Придя в лагерь, он с удовлетворением заметил, что девушки не стали отмахиваться от его предупреждения, и уже успели сделать на одном из деревьев, росшем на другом берегу озера наблюдательную площадку, накинув на толстые сучья в пяти метрах от земли ошкуренные жерди. Площадка была тщательно скрыта пышной листвой, и, если вести прицельную стрельбу именно оттуда – никто и не поймет, откуда исходит угроза. Влезть наверх не составляло труда – через ветви была проброшена веревка.

– Если захочешь побыть на страже, — довольная проделанной работой, сказала Асни, — можешь развлечься.

Вечером чертовки пошли купаться, скинув с себя всю одежду. Голышом зашли в воду и стали русалками плескаться на виду Сергея, умиротворенно глядящего на алую дорожку солнца, пересекающего озеро. Где-то пыхтели ящеры, в камышах прыгали лягушки, а Гила с Асни не на шутку заводили стрелка. «А время идет, а срок уже близенько» – не к месту вспомнились стихи Пушкина про работника Балду. Интересно, кто будет первой? Или обе сразу решат совратить его? С улыбкой Сергей смотрел на девушек, и не сразу понял, что те зовут его.

— Давай к нам, руси!

– Не бойся, мы не кусаемся!

– Только штаны не забудь снять!

И взрыв смеха.

«Блин, никакой конспирации, орем, как на пикнике, — озабоченно подумал Сергей, теребя вязки штанов. — Вот будет смеху, если степняки нагрянут, а мы втроем кувыркаемся в закатных лучах солнца! Вяжи всех, как глупых овец»!

Следующее обстоятельство его вообще чуть из колеи не выбило. Он не знал, что делать, когда скинет штаны. Его достоинство при виде обнаженных тел русалок давно уже было в напряжении, и идти в воду, поймав мощный «стояк», для него было не совсем «комильфо». Не в исподнем же купаться!

Чертовки, как назло, со смешками смотрели на него, ожидая, когда он решится на последнее действие. А, была, не была! Созерцайте и осмысливайте свои последующие действия! Сергей сбросил разом штаны и подштанники, с ревом, чтобы хоть немного отвлечь девчонок от своего тела, бросился в воду. Подняв тучи брызг, он активно заработал руками, подплывая к амазонкам. Холодная вода слегка остудила пыл, и Сергей решил пошутить над своими сиделками. Поднырнув под Гилу, он ухватил ее за лодыжки и потянул вниз. Однако девушка извернулась, активно заработала ногами и вырвалась из капкана. Когда он появился на поверхности, получил порцию воды в лицо. Гила нисколько не обиделась, даже улыбалась покровительственно. Асни задумчиво плавала немного в сторонке. Словно сразу охладела к развлечениям.

Приникнув к Сергею холодным плечом, Гила прошептала:

— Сегодня ночью я приду к тебе.

— Одна? — поглупел Сергей.

-- А зачем нам Асни? – удивилась девушка. – Да ты, Серш, большой шалун, оказывается! Нет, очередь Асни будет позже. Мы жребий бросали. Мне выпало быть первой.

В общем, купание прошло целомудренно. Ужин, приготовленный девушками, на скорую руку, был съеден в полном молчании. Кажется, лесные хохотушки начали осознавать, что с сегодняшнего дня они переступают какой-то барьер, за которым начинается новая жизнь, и их статус будет оценен Матерью и другими членами клана. Сергей даже почувствовал напряжение, исходящее от Гилы. Он попытался шутить, рассказывая простенькие анекдоты из земной жизни, но успеха не имел. Не понимали девчонки тонкостей чужой жизни.

– Ладно, пошел я к себе спать, – сказал Низовцев и поднялся с земли. – Не забудьте корнуто в лес отвести.

Никто ему ничего не ответил. Пожав плечами, он направился в свое бунгало и стал готовиться ко сну. Пистолет под подголовник, «Сайгу» к стенке, но так, чтобы можно было сразу схватить ее и начать стрельбу. Передернул затвор, послав патрон в патронник, не забыл щелкнуть предохранителем. Ножик тоже рядышком. Подумал и отказался от этой идеи. Если Гила решится на визит, будет как-то неловко ощущать ножны под боком. Ладно, его тоже подальше, к стене.

Он уже засыпал под треск цикад, кваканье ночных лягушек и вздохов корнуто, бродящих где-то неподалеку, как услышал среди этой приятной какофонии звуков легкие шаги. В проеме двери показалась высокая фигура. Рука Сергея нырнула за пистолетом, но свет нарождающейся луны смог обрисовать тонкий стан. Явно не степняк пожаловал за его головой.

Силуэт ночной гостьи исчез в темноте бунгало, и через мгновение Сергей почувствовал, что одеяло рывком сдернуто с него, и горячее упругое тело крепко прижалось к нему. Как Низовцев и ожидал, Гила оказалась неопытной в любовных утехах. Попытка Сергея поцеловать девушку в губы встретили странное сопротивление. Она отворачивала голову, подставляя шею, но своих объятий не ослабляла. В конце концов, плюнув на эти заморочки, он полностью предался страсти с молчаливой податливости девушки. Добежав до финиша, Сергей откинулся в сторону, с облегчением чувствуя прохладный ветерок, гуляющий по хижине. Гила мышкой притихла у него под рукой.

– Почему ты не хотела целоваться в губы? – все-таки задал мучивший его вопрос Сергей.

– Запрещено, – коротко сказала Гила и пошевелилась. – Нам нельзя. Жрицы говорят, что поцелуй в губы привязывает людей, передает энергию души друг другу. А привязываться к мужчине в нашем клане – это грех. Тара накажет своей божественной властью. Ты же знаешь уже: нам нужно мужское семя, и больше ничего.

– Но ты же хочешь? – допытывался Сергей. – Согласись, это приятно. Жрицы правы.

Гила помолчала, медленно поглаживая своей ладонью его грудь.

– Да, хочу. Только у меня плохо получается. Научишь?

– Не вопрос, – тихо засмеялся Сергей. – Все просто…. Не слушай никого, действуй так, как велит сердце, – отдышавшись, закончил он.

– Это забавно, – девушка оживилась, – можно еще?

– Сколько хочешь. Тебе поцелуй понравился больше, чем утехи?

– Не поняла еще, честно.

– Отлично, тогда продолжим! – воодушевился Низовцев. – Ночь длинная, наверстаем.

Резкий крик Асни разбудил спящих. Девушка стояла на пороге хижины с рифлом в руках и голосила:

– Шевелитесь, птенчики! К нам в гости степные коты пожаловали!

Сергей мгновенно вскочил на ноги, и, не обращая внимания на Асни, надел штаны и рубаху. Перепоясался, нацепил нож, схватил карабин и пистолет, после чего деловито спросил:

– Где кошаки? Сколько их?

– Со стороны восхода движутся, насчитала десять всадников. Как раз оттуда, откуда ты появился. Может быть, это отвлекающая группа, и в лесу сейчас полно Герпир.

– Еще оружие у вас есть? – Сергей покосился на Гилу, проскользнувшую мимо него наружу.

– У Гилы есть лук, у меня – только рифл, – Асни продемонстрировала оружие, – я хороший стрелок.

– Тогда лезь на дерево, спрячься на площадке, – решил Низовцев. – Оттуда обзор хороший, все озеро видно. Стреляй по всем, кто покажется на берегу. На, возьми амулет с «кобрарами». Это хорошие заряды. Только старайся попадать в тело человека. Если ранишь степняка – хорошо, с ним придется возиться. Убьешь – тоже не расстроюсь.

– «Кобраром» – в человека? – замерла Асни.

– Да, – подталкивая в спину девушку, подтвердил Сергей. – Я же говорю, что в амулете облегченные заряды. Они не взрываются при соприкосновении с чем-нибудь, а наносят сильные раны. Почти как мой карабин. Ну же, беги скорей, не торчи на виду!

К тому времени Гила уже была готова. Она полностью преобразилась в своем боевом наряде. На ней были кожаные штаны, заправленные в короткие сапожки, на нательную рубашку накинута темная куртка. За спиной колчан со стрелами и лук в руках.

– Где корнуто? – Низовцев смотрел, как Асни бегом направляется к наблюдательной вышке.

– За шалашом стоят, и твой Чероки там, – ответила Гила. – Что делать будем?

– Поехали навстречу этим шакалам, – решил Сергей. – Я тут недавно бродил по лесу, нашел несколько местечек для засады. Будем выбивать степняков. Стреляем и убегаем. Создаем панику, водим по кругу, пока не вынудим уйти.

Гила оседлала своего лизара, а Чероки радостно зафыркал, увидев Сергея. Хозяин похлопал ящера по крупу, быстро прицепил карабин к седлу, а рифл решил оставить в руках. Нечего патроны зря жечь. У него еще полно амулетов с пиропатронами. Запас карман не тянет, спасибо Мёрану.

Пара ящеров рванула в гущу леса и вскоре на берегу озера стояла глубокая тишина, словно весь животный мир затаился в предчувствии беды. А через некоторое время на песчаный пляж выехали пять всадников на саурусах с желтыми подпалинами на брюхе. Каждый из них был настороже, держа в руке двузубое копье. Группа остановилась, наездники переговорили между собой и медленно направили корнуто к виднеющейся на опушке леса хижине. Незваные гости уже поняли, что никого на берегу озера нет, остановились и спешились. Трое метнулись к жилищу, исчезли внутри, и не задерживаясь там надолго, выскочили обратно. Таким же образом был проверен шалаш. Тогда в дело вступил следопыт, который есть в каждой группе степняков. Он чуть ли не носом исследовал следы на земле и примятую траву, после чего уверенно указал направление, в котором исчезли нужные им люди. Только никто не знал, что за ними ведется наблюдение из тщательно замаскированного убежища на дереве.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Странные ощущения испытывал Сергей, пока пробирался на своем Чероки по лесному массиву. Его обоняние и слух улучшилось до такой степени, что он различал различные нюансы запахов и звуков, исходивших отовсюду. Вот пахнуло лесной смородиной на берегу лесного ручья; откуда-то потянуло душистым и тяжелым шлейфом незнакомых цветов; где-то вдали звонко простучал по дереву дятел; тревожный вскрик лесной птицы и суматошное хлопанье крыльев насторожило Сергея. Он остановил Чероки и напряженно вытянулся в седле, став похожим на степного суслика, только очень большого и кряжистого.

– Что случилось? – Гила тревожно завертела головой.

– Ничего не слышишь? – Сергей не оборачивался.

– Лес шумит, все звуки заглушает, – полушепотом ответила девушка.

– Нам надо свернуть вправо, впереди будет ручей, – уверенно сказал Низовцев. – Перейдем его и затаимся. Сюда двигаются люди.

– Ты все это услышал? – недоверчиво хмыкнула Гила.

– Не знаю, как, но…да, – признался Сергей, уверенно направляя Чероки в нужном направлении. – Нужные мне звуки слышу, понимаю, кто их создает.

– Это тиккса, – прошептала Гила, – его магия в тебе осталась, вот и начала проявляться! Никогда бы не подумала, что такое возможно!

– В мире Роха все возможно, – проворчал стрелок, – и я уже ничему не удивляюсь. Если здесь мертвяки по лесам шастают, что уж про магию степного волка говорить! Укусил, падла, занес какую-то заразу. Я сам-то в тикксу не превращусь?

Шутливый тон Сергея почему-то испугал Гилу. Она сделала охранный знак рукой и заметно побледнела. Мужчина понял, что пошутил неудачно. Вот так возьмет и прирежет ночью, не посмотрит на дружеские отношения.

Легонько стукнув Чероки два раза в бока пятками сапог, Сергей направил сауруса вперед, полагаясь на открывшиеся возможности. Если слух настолько утончился, можно заранее предугадать, куда двинутся степняки. Как назло, они ехали навстречу и не думали сворачивать. Тяжелая поступь степных корнуто слышалась уже без напряжения. Треск сучьев стоял такой, словно носорог пер по прямой.

– Влево! – приказал Сергей.

Они не успели раствориться в зарослях высокого кустарника. Пятерка всадников показалась в просветах между деревьями. Кто-то закричал, показывая копьем в сторону Низовцева и Гилы. Степняки гнали своих ящеров по лесу, совершенно не заботясь о безопасности, словно знали направление. Противные стороны словно притянуло неведомым магнитом.

– У них маг! – воскликнула Гила, поняв, в чем дело.

– А где еще пятеро? – заволновался Сергей.

Степняки рассыпались в разные стороны. Тренькнула тетива лука. Стрела с широким наконечником сразу нашла свою цель. Один из нападавших схватился за древко, торчащее из правого плеча, и резко дернул поводья сауруса, чтобы выйти из боя.

Один из ящеров противника рыкнул, мотнул шеей из стороны в сторону и бросился на Сергея, закрывшего девушку от возможных бросков копий. Маневр степного сауруса повторила еще одна тварь. Всадники, сидевшие верхом, казалось, вообще не мешали своим зверям управлять боем. Хорошо обученные корнуто сами решали, куда нанести удар, как лучше подобраться к врагу. Такая выучка развязывала руки наездникам. Сергей понял, что дело совсем худо. Его решили охватить с двух сторон. Вскинув рифл, он без колебаний всадил пиропатрон в оскаленную морду слишком близко подобравшегося корнуто, на котором сидел внушительных габаритов степняк в хорошем доспехе из толстых кожаных пластин. Ящер совсем по-щенячьи взвизгнул и отпрыгнул в сторону. Второго выстрела Сергей не успел сделать. Чероки испуганно шарахнулся, тем самым делая попытку уйти с линии атаки. Второй степной корнуто выглядел опытным в боевых стычках. На его боку виднелась широкая длинная белесая полоса, оставшаяся от старого шрама, под левым глазом проглядывал рубец от удара то ли копьем, то ли мощной стрелой. Тертый зверь.

Степняк чуть дернул поводья, и его корнуто сделал резкий прыжок вперед. Он метил башкой в бок Чероки, и уже достиг своей цели, если бы молодой саурус не метнулся скачком вправо. Это, скорее всего, неопытность и непонятный страх перед своим визави, обусловили сдачу позиции в первые минуты борьбы. Старый корнуто начал просто давить своей массой, шаг за шагом заставляя Чероки пятиться назад.

– Ты что же, курва, делаешь? – Сергей стукнул кулаком по рогам товарища. – Вперед, работай!

Чероки обиженно рыкнул, сам понимая безвыходность ситуации. Его всадник оказался под угрозой прямого броска копья. Противник уже принял боевую стойку, вытянувшись во весь свой рост, да так, что только благодаря высокой задней луке не вывалился из седла. К этому он был готов, и уже собрался метать оружие.

Чероки одним прыжком преодолел небольшое расстояние и решил ударом своих окрепших рогов продырявить вражескую шею. Она так соблазнительно открылась для клыков…. Не было у молодого сауруса опыта боев, что ж поделать. Старый корнуто обрушил всю мощь своего тела на холку Чероки, помогая своими передними лапами. Когти пропороли шкуру Чероки и оставили глубокие борозды. Сергей чуть ли не физически ощутил боль своего сауруса, и на него стала накатывать черная злоба. Он уже не видел, где Гила, ему вообще сейчас было на нее наплевать. Обидчики должны быть наказаны.

– Чер, мясо! – крикнул Сергей.

Ящер взвился в высокой стойке и бесстрашно прыгнул на соперника. Копье степняка вылетело из дрогнувшей руки и просвистело возле уха Сергея. И он понял тактику слившихся в одно целое всадника и зверя. Те танцы старого корнуто, которые преследовали одну цель – отвлечь Чероки и его наездника от грамотных действий во время боя – давали время степняку подготовиться для решающего и смертельного удара. Пока наивные человек и животное увлеченно старались поразить старика, наездник уже выбрал момент. И нужно было сломать затягивающую в своей завораживающей красоте карусель, чтобы остаться в живых. В какой-то момент мощный степняк оказался открытым для удара, но у Сергея не было меча или дротика, чтобы нанести этот самый последний удар. И здоровяк на корнуто это понял. Он оскалил зубы в улыбке и выдернул из ножен меч.

Сергей не стал долго думать. Рука метнулась к поясу. Еще мгновение – и ствол пистолета глядит в эти щербатые зубы. Нажатие на курок – пиропатрон с такого близкого расстояния просто разрывает грудь и нижнюю челюсть степняка. Оставшись без управления, старый корнуто решил выйти из боя, не учтя впавшего в бешенство Чероки, хватившего трепетавшими ноздрями запах своей крови и куска плоти, что остался от степняка. Молодость решила взять реванш. Мощный удар рогами под челюсть не успевшего выйти из высокой стойки корнуто резко изменил ситуацию. Затем Чероки, практически не останавливаясь, широко распахнул пасть и вонзил зубы в холку врагу. Старик завизжал и стал извиваться. Труп степняка слетел вниз, но его нога застряла в стремени; так он и болтался, пока его тварь извивалась от боли. Чероки довел-таки дело до конца, просто удавив противника. С тяжелым грохотом туша корнуто завалилась на землю, попутно сдирая с деревьев кору.

Осатаневший Чероки заревел победную песню, и Сергею стоило большого труда осадить зверя, чтобы он не бросился на очередную цель. Низовцеву показалось, что страшный бой длился целый час, и его удивлению не было предела, когда он заметил, что против них кто-то еще остался, и это был степняк, обросший, словно леший, да еще широкополая шляпа скрывала его глаза. Он был совершенно безоружен, и выставил перед собой ладони. Гила крутилась чуть поодаль и посылала одну стрелу за другой в этого странного персонажа. Удивительно, что не попадала, а ведь Сергей уверовал в ее исключительную меткость. Две стрелы – один раненый и один убитый. И сразу пришло понимание: перед ними маг, пусть и слабенький, но умеющий отводить стрелы в сторону. Именно он учуял Сергея, а так бы отряд прошел мимо. Вывел, что называется, лицом к лицу.

– Что ты с ним возишься, Гила? – крикнул Низовцев, вскидывая рифл.

– Он отводит стрелы! – возмущенно ответила озерная воительница, выпуская очередной снаряд с пушистым оперением.

– Уйди с дороги, дура! – прошипел степняк. – Мне нужен только проклятый легадо! Он ответит за то, что посмел поднять руку на детей Ханди!

Сергей даже не колебался, стреляя по магу. До него было совсем немного – метров тридцать, но пиропатрон взорвался с оглушающим хлопком за спиной степняка, каким-то образом изменив направление. Наездник из Герпир просто махнул рукой, и этого хватило для постановки щита.

– Гила, не дай ему сотворить заклятие! – предупредил Сергей и спрыгнул с Чероки. Быстро ослабив ремни, он выдернул карабин из петель. – Думаешь, козел, твоя магия отведет любую опасность? Видит Тарх, не пожалею пули для тебя!

Стрелку даже отсюда было видно, как побелело лицо степняка, узрев, что находится в руках чужака. Кажется, дурная слава о его необычном рифле начала хождение по миру.

– Постой, мы договоримся! – завопил маг, спешно накручивая какие-то бледно-зеленые спирали вокруг себя. – Не надо стрелять!

Грохнул выстрел, степняк по-заячьи вскрикнул и схватился за грудь, с удивлением глядя испорченный доспех. Потом медленно ткнулся носом в переднюю луку седла и сполз тяжелым кулем на землю. Оглушающая тишина мгновенно навалилась на оставшихся в живых людей. Даже птицы перестали перекликаться вдали от поля боя. Протяжно зевнул Чероки, с хрустом выворачивая челюсть.

– Ты в порядке? – перевел дух Сергей и посмотрел на Гилу, настороженно высматривающую что-то в кустах и между деревьями.

– Где-то здесь еще один Герпир прячется, – не обратила девушка внимания на его вопрос. – Я его ранила, и он под шумок исчез.

– Хрен с ним. Надо спешить, Гила, – Сергей повесил обратно на петли «Сайгу» и вскочил на Чероки. – Асни говорила, что их было десять человек. Где еще пятеро? Может, они уже возле озера?

– А вдруг это другие? – резонно спросила девушка, лихорадочно собирая стрелы, разбросанные по лесу из-за действия защитного поля степного колдуна. Она не оставила без внимания даже ту стрелу, которая торчала в теле убитого ею наездника.

– Не думаю, – Низовцев дождался, когда лизар воительницы тяжело протопает вперед в обратном направлении, и понукнул Чероки, говоря уже в спину Гилы. – Зачем им несколько отрядов на вашей территории? Проще разделиться на несколько групп, чтобы не было больших потерь.

– Может быть, – не стала спорить Гила. – Бежим? Должны успеть!

***

Они успели только к шапочному разбору. Беспощадная Асни, наплевав на все предостережения и приказы Сергея, улучив момент, тихо сползла с дерева и перелеском подобралась к озеру. Высокий камыш скрыл ее передвижение, и если бы не рифл, девушка поплыла под водой, чтобы нанести удар в спину. Низовцев после всего поражался обезбашенности озерных потомков Чилики, умеющих вести бой против превосходящих сил противника. А так Асни просто пробралась под прикрытием камыша на берег и открыла огонь. Помня о наставлении ее мужчины (а таковым она справедливо считала Серша, пусть даже право первой ночи отдано было Гиле) без малейшего колебания бить по степнякам, нисколько не заморачиваясь душевными терзаниями, она расстреляла двоих сразу. Герпир не поняли, что произошло, и умерли мгновенно, получив огненный заряд, который разорвал их внутренности. Трое степняков моментально сориентировались и сиганули в разные стороны, но один оказался менее расторопным, и тоже испытал действие новых «кобраров», о которых уже пошла жуткая слава по землям Роха. Кто эти слухи пустил — история замалчивала, но Сергей после долгих размышлений сделал вывод, что к этому приложил руку Мёран. Кому, как не «алкимисту» выгодно прорекламировать удачное изобретение. Это же деньги и известность. Наверняка, Мёран оставил некоторые метки в этих слухах, чтобы соображающие покупатели вышли на него.

В общем, к тому моменту, когда Сергей с Гилой на своих корнуто появились возле «санатория», Асни держала на прицеле оставшихся степняков. Те спрятались в хижине и периодически отстреливались. Мощные пиропатроны вылетали из дверного проема и взрывались при соприкосновении с кустарниками, росшими на берегу озера.

– Паразиты! – выругался Сергей, спешиваясь. – Всю растительность мне загубили! Асни, ты в порядке?

– Конечно, — откликнулась девушка, лежа немного в стороне от линии огня, но при этом держа на прицеле бунгало.

— Эй, пацаны! – крикнул Сергей, благоразумно зайдя с тыла. Ничего, через стены все слышно. — Вы какого хрена в мои апартаменты забрались?

Степняки долго переваривали сказанное, но в переговоры все же решили вступить.

– Если твое имя Серш, то мы будем говорить с тобой! – раздался крик.

— Это я и есть. Зачем вы тайно проникли на земли Чилики? — Сергей знаком показал девушкам, чтобы те рта не открывали. — С какой целью?

— Наш вождь Ханди приказал найти тебя и доставить в Асвед. За тебя д`хаарийцы дают хорошую награду.

— Это что еще за персонажи? -- удивился Низовцев. – Кто такие д`хаарийцы?

– У нашего Отца гостят послы империи Д`Хаария, – последовал ответ, – и они ищут людей, которые прошли через Дьявольские Норы! Вождь уже знает, что Хаблада изувечил именно ты, и чтобы не связывать себя кровной местью с Авьядом, он хочет продать тебя имперцам!

– Перебьются! – хмыкнул Сергей. – Я разве похож на дурака?

В бунгало долго стояла тишина. Степняки, видимо, выбирали варианты, как ответить, не навлекая на себя гнев хозяев этих мест. Они просто не знали, что можно и не отвечать на поставленный вопрос.

– Тебя считают коварным и хитрым тирадором! – наконец, раздался ответ. – Все знают, что Хаблад действовал по своему разумению и хотел убить тебя за названного брата Кормилота без повеления Отца!

– Я убил его в честном бою! – напомнил Сергей, пряча пистолет под полу куртки. Если будет стычка, рифлом действовать несподручно. Пусть думают, что кроме ножа у него ничего в руках нет. Он хлопнул по мокрому боку своего сауруса, отгоняя от места боя, и осторожно приблизился к бунгало. – Хаблад получил то, что заслужил. За свое коварство и подлость! Есть претензии?

– У нас к тебе – нет!

– Серш! Что ты с ними язык чешешь? – нетерпеливо крикнула Гила. – Давай их убьем скорее! Надо Мать предупредить, что степные собаки посмели влезть на наши земли!

– А как же истинное предназначение мужчин в вашем клане? – удивился кровожадности подруги Сергей.

– Да-да! – торопливо закричали в бунгало. – Мы согласны на любые условия!

– У нас есть мужчина! – закричала Асни. – Нам с ним хорошо! Так что закройте свои пасти, собаки! У вас один путь: или сражайтесь, или убейте себя!

Однако! Девчонки-то не потерпят конкуренции! Сергей даже растрогался от избытка чувств. Небезразличен он им, оказывается! Надо, значит, соответствовать образу.

– Слышали, парни? – чуть ли не миролюбиво спросил он. – Я здесь не решаю, это не мой дом. Что будете делать?

Низовцев бросил взгляд на любопытную картину. Два лизара девушек и его Чероки блокировали степных корнуто и не давали им пройти к своим хозяевам. Из пяти саурусов осталось трое, парочка куда-то трусливо убежала. Но эти трое тоже не собирались просто так сдаваться. Они щерились в оскалах и пробовали обойти неожиданную преграду. Лизары были покрупнее, и поэтому неожиданно синхронно встали по флангам, подчиняясь рыку Чероки. Сам же саурус остался в середине и выжидающе поглядывал на противников. За ним было интересно наблюдать. Вполне возможно, что молодой ящер почувствовал в себе способности к руководству своими собратьями. Сергей и раньше подозревал о наличии интеллекта у корнуто, когда присматривался к ящеру Илона. Торш умело вел свою «куатру», четко распределял силы на марше, никогда не давал возможности другим тварям вылезти вперед себя. До крупных стычек дело не доходило, и Сергей не имел возможности увидеть, как корнуто взаимодействуют друг с другом. А вот здесь увидел. Чероки на уровне инстинктов понял, что надо брать на себя командование, мгновенно организовав из лизаров ведомых. Водяные ящеры с глухим урчанием стали обходить тройку чужаков, а Чероки замер на месте, зорко поглядывая по сторонам. Степные корнуто рассудили, что вмешиваться в дела людей им не стоит, и поэтому они одновременно развернулись, и скачками покинули поле боя. Ящеры-победители довольно заурчали, но с места не сдвигались, поглядывая в заросли, откуда убежавшие корнуто могли внезапно напасть.

– Серш! – сердитый голос Гилы отвлек его от разворачивающегося действия. – Что будем с ними делать? Предлагаю сжечь степных ублюдков, пока они в доме.

– Свое бунгало жечь не дам! – резко ответил Сергей. – Вот еще! Я хочу выяснить один вопрос. Эй! Хаблад, значит, жив?

– Жив, – раздалось в ответ. – Но у него повреждена спина. Знахарь говорит, что долго ходить не сможет! Сейчас его пробуют лечить шаманы и д`хаарийский маг из посольства!

– Кто из вас может назвать имя предателя из дружины Авьяда? Мы знаем, что он встречался с Хабладом. Если скажете, кто это – отпущу!

– Серш! – возмущенно крикнули девушки в один голос.

– Тихо там! – прервал дальнейшие упреки Сергей. Вопрос со стукачом стоял гораздо выше дурацких традиций озерных воительниц. – Ну, отвечать будете?

В бунгало опять повисла тишина.

– Советую время не тянуть! – предупредил Низовцев. – Ваши на помощь не придут, мы их уничтожили! Имя!

– Мы его не знаем!

– Тогда зачем мне вас отпускать? Если у вас есть что продать – я могу купить, а если у купца дрянной товар – он мне и даром не нужен! – Сергей сделал еще пару шагов к хижине, прислушиваясь к звукам внутри. Степняки явно в ступоре, не знают, что предпринять. Вот ухо уловило какое-то бормотание, нервные шаги по земляному полу, раздраженный шепот. Давайте же, решайтесь! Сергей, когда обещал жизнь обоим врагам, нисколько не врал. Он их не собирался убивать. Бессмысленное кровопускание, даже привыкшему стрелять в людей, для Низовцева казалось излишним. Видимо, он не настолько глубоко проникся новой жизнью, чтобы понять одну вещь: влезших на чужую территорию беспощадно уничтожают.

– Руси, мы действительно не знаем его имя! – голоса у степняков стали менее напряженными; блокированные в хижине воины уже всерьёз рассчитывали на спасение.

– Жаль, придется вас сжечь, – Сергей начал блефовать. – Гила, Асни! Влупите из рифлов пару раз! Так уж и быть: пожертвую домом.

– Стой! – разом завопили степняки. – Мы можем сказать, как он выглядит!

– Хорошо, говори, – Низовцев переместился ближе к выходу, а девушки разошлись в стороны, чтобы вражеский пиропатрон не задел никого из них.

– Мы можем выйти? – спросил один из Герпир.

– Сначала все оружие бросайте на землю, потом с руками на затылке выходите по одному наружу, – скомандовал Сергей, у которого зашевелились подозрения. Ясно, что налетчики не могли знать крота и выторговывали себе жизнь. Хаблад не был идиотом, и не посвящал в свои тайны лишних людей, ну, кроме вождя и приближенных к нему советников – так полагал Низовцев. А здесь такая удача! Два занюханных степняка и сразу бинго, в десяточку! Они, оказывается, знают его в лицо!

Из бунгало вылетел рифл и зарылся в песок. Рядом с ним упал лук с колчаном, полным стрел, два ножа и меч в ножнах.

– Все? – уточнил Сергей.

– Да, это все, – сказал один из степняков.

– Давайте по одному и на цыпочках, – стрелок решил пока не светить пистолет, но правую руку пододвинул к поясу. – Девочки, смотрите внимательно. Если кто-то из них дернется в сторону – стреляйте.

Гила вскинула свой лук, Асни же отодвинулась чуть дальше, но ее сосредоточенное лицо говорило о том, что она нажмет на скобу рифла без всяких колебаний и душевных терзаний. Степняки побаивались развития ситуации. Один из них был совсем молодой, с тонкой полоской усиков, а на сильно загорелом лице пробивалась бледность. Его напарнику могло быть и тридцать лет, и все сорок. Сергей так и не понял его возраст, но по настороженному взгляду худощавого степняка было видно матерого вояку. На лбу белесый старый шрам от удара мечом, ухо обожжено попаданием «кобрара».

Оба степняка держали руки на затылках. Выйдя из бунгало, они встали и посмотрели на Сергея, совершенно игнорируя девушек, словно их здесь не было.

– Кто будет говорить? – стрелок обвел взглядом мужчин.

– Я, – сказал молодой, облизывая губы. – Однажды мне довелось побывать в Ирае вместе с Хабладом и его помощниками. Так вот, с ним встречался дружинник. Он высокого роста, примерно с тебя, молодой. Нос еще свернут в сторону. Так-то не видно, что он свернут, но, если смотреть с боку – хорошо заметно.

– Давай дальше, – Сергей не сводил взгляда со старшего. Не нравилось ему поведение степняка. Все время норовит встать за спину молодого парня. Такие мелкие шажки, словно переступает с ноги на ногу, а на деле – движется. Сергею стало любопытно. Что такого припрятал мужик? Метательный нож? Или у него тоже есть пистолет. Свой-то он до сих пор прячет, делает вид, что безоружен. Вот у степняка глазки и загорелись. А молодой отвлекает какой-то чушью. Нет у Авьяда дружинника со свернутым носом. Есть стукач, которого в лицо знает только Хаблад – и точка. Ищите дурака в другом месте.

Он все-таки дал возможность степняку со шрамом встать так, чтобы тому казалось, что он надежно прикрыт напарником. Девчонки сразу и не поняли, что произошло в тот момент, когда рука воина Герпир метнулась за пазуху. Гила стояла на линии стрельбы, и должна была погибнуть первой, как казалось степняку. Сергей воспользовался его ошибкой, потому что с самого начала ожидал подлянку. Он резко выдернул пистолет, по-суховски в прыжке завалился набок и выстрелил. Пиропатрон яркой фиолетовой вспышкой накрыл степняка. Досталось и молодому. Тот тонко вскрикнул и схватился за шею. И тут же стрела Гилы пробила ему грудь.

Асни не стреляла, но ситуацию контролировала. Не подходя к убитым, она держала их на мушке. Мало ли что может случиться. Вдруг степняки и не были людьми, и пришли сюда под воздействием магии? Встанут на ноги, потом убивай их вторично. А это будет уже сложнее.

– Говорила же: надо их сразу сжечь, – проворчала Гила, убедившись, что степняки надежно мертвы. – Добрый ты, Серш, и сердце у тебя жалостливое. Нельзя так. Не проживешь долго.

Она закинула лук за спину, и неожиданно прижавшись к нему, крепко впилась в губы.

Асни хмыкнула при виде такой картины, но возразила:

– Серш все правильно сделал, поймал дурачка на крючок! Эй, Гила, прекрати! Во имя Тары, оставь свои желания на ночь! Скоро сюда заявится Эдана, а ты мужика слюнявишь!

– Тебе этого не понять, – оторвалась от Сергея Гила.

– Куда уж мне! – развела руками рябая Асни. – Всю жизнь тебе везет быть первой! Не дразнись, а то схлопочешь!

– Девоньки, не надо ссориться! – великодушно произнес Сергей, радостный от того, что остался жив после двух стычек со степняками. До сих пор колотит. – Приходите обе!

Сказал – и прикусил язык. Вот зачем гордых амазонок дразнить? Ведь согласятся и заявятся с требованием услаждать обеих. Ему гарема не хватает для полного счастья.

– Правда? – удивилась Асни. – Ты действительно этого хочешь?

Отступать было поздно, иначе сойдешь за пустомелю и труса. Сергей кивнул и быстро перевел стрелки на другую тему:

– Надо здесь прибраться, похоронить непрошенных гостей, пусть даже вы их ненавидите.

– Я бы оттащила в лес и бросила там, – безапелляционно заявила Гила. – Не хочу мараться об эту падаль!

Сергей вздохнул и пошел искать место, где можно было закопать убитых.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Все хорошее или плохое когда-нибудь заканчивается. Закончился и «медовый месяц» Сергея, прожившего бок о бок с молодыми воительницами озерного клана почти все лето. За это время он пришел в себя, набрал хорошую форму благодаря ежедневному обучению в виде ориентирования в лесу, научился стрелять из лука и метать двузубец, причем делал это во время скачки на ящере. Девчонки ради смеха заставили его освоить навыки вождения лизаром. Водные ящеры оказались на редкость добродушными животными, и в отличие от саурусов и кесалей, допускали до себя чужого человека. Правда, Чероки при этом ревниво рычал, но, осознавая свой статус ведущего, терпеливо ожидал, когда закончится это недоразумение.

Удивительно, но визиты Матери клана не были столь часты, и после прорыва степняков на территорию воительниц, она побывала в «санатории» всего лишь дважды. Убедившись, что ее подручные самостоятельно справились с проблемой, похвалила, в первую очередь, Сергея, а с девушками имела долгий разговор, не достигший мужских ушей. Ну, секретов из этого совещания можно было не делать. Ясно, что выясняла Эдана. Хитрые подруги, вкусившие запретного плода, не хотели так просто расставаться с чужаком, и под различными предлогами, главный из которых «у нас еще ни-ни», оттягивали момент осмотра жрицами своих организмов. Как они выясняли пикантные подробности – Сергей знать не хотел. Он уже понял, что пора собираться домой. Нужно и честь знать. Трофеи степняков Низовцев забрал себе, обогативший таким образом еще на один пистолет и длинноствольный «рифл», да и пара ножей в довесок никак не помешают. Ружье и пистолет он решил продать в Ирае оружейнику. Зачем ему степняцкое барахло? Свой стрелковый арсенал он довел до ума, пристрелял каждый ствол, и добавлять что-то еще к своему хозяйству совсем не хотел. Да и Чероки тяжело будет таскать лишнюю тяжесть, хотя по нему и не скажешь. Сильная тварь выросла.

И вот вчера одна из жриц, сделав постное лицо, объявила волю Эданы. Благословенная Мать награждает Сергея десятью динерами и просит как можно скорее покинуть земли Озерной Чилики. Навсегда. И желательно забыть сюда дорогу. Потому что при попытке встретиться с Гилой и Асни его ждет смерть. Если будет надо, Сергея найдут и решат с ним вопрос о судьбе сына, буде таковой родится.

Воля вождя непререкаема, поэтому сборы были недолгими. Девушки выглядели довольными, и у Сергея даже не поднялась рука укорить их в черствости. В конце концов он свою миссию выполнил, и с хорошим заработком едет домой. Жаль, ему так и не сказали, знают в Ирае о его судьбе хоть что-нибудь. А то заявится обросший как леший, со щеками, лопающимися от сытости, и уставшего от деятельности бычка-осеменителя – не признают, прогонят.

До самых приграничных земель его сопровождали на лизарах пять молчаливых воительниц, и благо, что до рубежа ехать было недолго. По своим прикидкам времени они затратили не больше четырех часов. Солнце еще не успело скатиться к закату, а лес закончился, и начинались перелески, зеленые холмы, между которыми вольно раскинулись нескончаемые поляны. А вдали просматривались какие-то постройки.

– Иди, – сказала одна из амазонок и махнула рукой в сторону этих построек. – Там выселки вашего клана. Порубежная стража тоже там находится. Тебя встретят. Мы подождем, чтобы убедиться, что ты дошел.

– Ладно, пока, сестры, – хмыкнул Сергей. Не встретив со стороны женщин ни единого добродушного взгляда, он легонько пристукнул каблуками бока Чероки. Ящер с места бросился через опушку и устремился к холмам. Сергей немного опасался появления пограничников. Как он успел выяснить, в Ирае находилась лишь часть войска клана, больше половины квартировались на выселках или в небольших поселках. Периодически стража менялась. Люди возвращались в столицу, а Ёрун, по статусу являвшийся еще и военачальником, проводил рокировку. А опасения были связаны с тем, что до сих пор кто-то не мог знать его в лицо. Многие стражники вообще жили в деревнях и на хуторах, и по долгу службы помогали товарищам периодически устраивать объезд границ. Вот на такой пикет и опасался нарваться Сергей. В любом случае мимо неизвестной деревушки ему никак не проехать, встречи с жителями не избежать.

Чероки ускорился. Чтобы не выезжать на проселочную дорогу, которую уже хорошо было видно между холмами, Сергей направил ящера прямо через поле. Здесь не было сенокосных угодий, и он не боялся, что ему местные накостыляют по шее, когда узнают, кто потоптал разнотравье. Оглянувшись, Низовцев уже никого не увидел. Озерные воительницы посчитали, что достаточно оберегали чужака, и вернулись в свой лес.

Он не успел доехать до выселок, как услышал за спиной тяжелый дробный топот нагоняющих его корнуто. Оглянувшись, Сергей заметил тройку всадников, охватывающих его полукольцом, чтобы ему не удалось уйти в лесистые холмы. Стражники видели, что одинокий всадник вооружен, но риск упустить его перевесил осторожность. Стрелок всерьез опасался, что преследователи начнут стрельбу и заставил Чероки остановиться. Развернувшись, стал ожидать, когда стражники подъедут поближе.

— Кто такой? – сразу начал с резонного вопроса пожилой воин, придерживая крепкой рукой поводья сауруса. Ящер был еще разгорячен погоней и рвался выяснить отношения с Чероки. Тот слегка клацнул челюстью, сразу дав понять, что шутить не собирается. Что-то такое неподвластное человеку произошло между зверями, и корнуто мигом успокоились.

Двое помощников сразу постарались взять в клещи Сергея, делая вид, что относятся к проверке на дороге как к обычной рутине. Ну, едет одинокий наездник, натянул на глаза шляпу, покачивается в седле – значит, куда-то все равно двигается. Это же не набег агрессивных соседей, которые редко сюда забредают.

– Свой я, – Сергей приподнял края шляпы и внимательно посмотрел на спрашивающего. Нет, такого воина он не видел на подворье, да и двое других всадников не знакомы ему. Черт, нарвался на поселенцев, которые в Ирае, наверное, были раза два за всю жизнь.

— Вижу я, каков ты свой, — усмехнулся всадник и дал сигнал товарищам.

На Сергея тут же направили «рифлы», давая понять, что шалить не стоит, а лучше бы ответить честно.

– Морда не нашенская, — заметил стражник слева. – Такого я не видел в окрестностях.

– Сам ты морда, — ласково ответил Сергей, поправляя ремень «Сайги» на плече. — Я состою в дружине Авьяда, зовут меня Серш. Слышали о таком?

Порубежники переглянулись. Беда с этими отшельниками. Совсем за новостями не следят.

— Неведомо то нам, — сдергивая с плеча ружье, сказал пожилой воин. — Отдай свои «рифлы» и следуй за нами. Посидишь пока в сарае.

-- Полегче, парни! – Сергей улыбнулся и медленно снял «Сайгу» и вздернул ее вверх, чтобы стражники хорошо разглядели карабин. Глаза-то разгорелись! Появилась мысль….

– Эй, я вспомнил! – воскликнул второй стражник, самый молодой в пикете. – Слышал я о таком чудном «рифле» от ребят из «куатры» Харика! Тирадор Серш, верно?

– Я уже представился, – пожал плечами Низовцев, медленно опуская карабин. Отдавать он его никому не собирался. Перебьются, казачки.

– Только вот что странно…, – молодой растерянно посмотрел на старшего, и, получив одобрительный кивок в ответ, продолжил, – говорили, что Серш пропал в степях, когда ходил на задание. То ли погиб, то ли Герпир его раненым захватили и продали в рабство.

«Вот же бабы безмозглые, даже в Ирай весточку не подали! – досадливо подумал Сергей. – Вечно усложнят проблему»!

– Что скажешь? – подозрительность опять мелькнула в глазах пожилого всадника.

– Это я и есть, братья, – вздохнул Сергей, – живой и здоровый. Ну, хоть раз в жизни повезло!

– Ладно, – решился старший, – езжай впереди нас до деревни, да не вздумай убегать. Враз поджарим. Проверить твою личность завсегда успеем.

– Слушаюсь и повинуюсь, – пряча ухмылку, стрелок пустил Чероки по дороге, не обращая внимания на сопровождающих.

Выселки состояли из четырех хозяйских подворий, вольно раскинувшихся вдоль пыльной дороги. Чем-то они были схожи с украинскими хуторами, имелась даже сигнальная башня, на которой кто-то маячил. Кажется, это был подросток. Правильно, нечего без дела шататься, пусть приобщается к жизни взрослых. Уже хорошо, что местные не проморгают нападение Герпир или еще кого из многочисленных кланов земель Роха.

Приближение четверки всадников было встречено пронзительным свистом с верхотуры НП. Подросток кому-то махал руками. Сергея со стражниками встречала целая делегация, состоящая из молодых мужчин, количеством пять человек, вооруженных огнестрельными девайсами. Благодушия в их глазах Низовцев не заметил. Привыкли люди к опасностям, не доверяют ни одинокому путнику, ни паре путешественников, а уж о целой сотне врагов и говорить не стоит.

Сергей снова отметил, что людское поселение абсолютно не защищено, не огорожено хотя бы простеньким забором, наподобие форта, за которым можно отсидеться во время нападения чужаков. Все здесь как на ладони. Дома не укреплены, разбросаны на большом расстоянии, места отхода в лесную зону на холмах не просматриваются. Налетай со всех сторон, грабь, убивай. Довольно странная стратегия выживания на фронтире. Получается, все будут блокированы друг от друга и помочь не смогут. Истребляй потом каждого поодиночке. Да и зачем? Кинул факел на крышу – пусть горит. Или Авьяд настолько уверовал в честность своих соседей, что даже Ирай не хочет укреплять? Не находил объяснения в такой стратегии Сергей, как бы ни ломал голову. Раньше с плохим языком спрашивать об этом феномене ему было несподручно, а вот теперь, добравшись до Ирая, поинтересуется со всем прилежанием.

– Кого изловил, Бусел? – спросил один из мужиков, цепко поглядывая на Сергея. – Давненько без удачи, да?

– Говорит, что из дружины Авьяда, – проворчал пожилой наездник, которого назвали Буселом. – Вот, не знаю, верить или нет….

– Эй, мил человек, слезай с корнуто и руки вверх задери, чтобы нам спокойнее было, – говоривший за всех мужик был, видимо, старостой или как еще называют смотрящими за выселками.

– Бить не будете? – поинтересовался Сергей, спешиваясь. Потрепал по холке глухо ворчавшего Чероки, успокаивая его. Ящер словно ждал команды хозяина, чтобы раскидать эту наглую и пахнущую железом, потом и еще чем-то резким толпу, перегородившую дорогу.

– А ты отойди от своей твари и аккуратно положи «рифлы» на землю, – продолжал настаивать смотрящий.

– Давайте так договоримся, братья, – решил сразу прояснить позиции сторон Низовцев. – Сейчас вы ведете меня туда, куда хотели, а оружие я отдам в надежные руки только после того, когда убедюсь….

– В чем? – не вытерпел один из хуторских, когда Сергей замолчал.

– Что у того руки не из задницы растут, – закончил свою мысль стрелок. – Не дам угробить свои стволы. Понял, кум?

Кто-то негромко фыркнул от смеха, но сразу же захлебнулся от пронзительного взгляда мужика. Смотрящий за выселками сердито мотнул головой.

– Хорош языком трепать! Ты, Бусел, его изловил, ты и веди в лабаз!

Лабазом хуторские называли деревянный короб из массивных бревен, стоящий на каменном фундаменте и крытый настоящей черепицей, а не жердями с накиданной на них соломе. Кроме тяжелых ворот, в которые могла проехать телега, и пары маленьких прямоугольных отверстий под крышей лабаза, никаких изысков не замечалось. Внутри тоже ничего интересного. Широкие полки вдоль стен, на них стоят корзины различных размеров, почти все пустые. В одном углу с десяток бочек, от которых идет слабый запах кислой капусты и еще какое-то амбре. Хуторские наверняка устроили здесь продовольственный склад, который сейчас еще пуст. Скоро осень, и все эти корзины и бочки наполнятся соленьями и вареньями. А для временного каземата и такое сойдет.

Сергей, уже полностью разоруженный (наличие большого арсенала удивило мужиков), развалился на куче сена и решил поспать. С голоду пока не пухнет, да и вечером все равно покормят, не изверги же морить голодом путника, пусть и вызывающего подозрение своим странным путешествием в одиночку и с кучей оружия. Перед тем как створкам ворот захлопнуться, Сергей сказал Буселу:

– Пошли человека в Ирай, скажи, что руси Серш живой. Задание полностью не выполнил, но объект обездвижил. Я буду ждать. Пусть найдет сотника Ёруна или кабеза Илона, передаст эти слова.

– Мудрено выговариваешь, – проворчал Бусел, кивая головой своим напарникам, чтобы те не стояли пеньками, а живо закрывали створки. – Посиди пока, остынь. Спешка здесь ни к месту.

– Моего корнуто накормите! – крикнул Сергей в пустоту. – Болваны!

Он остался наедине со своими мыслями. Времени обдумать свое положение было навалом. Пора определяться, что делать дальше. Есть предложение от Офераза начать квест в какую-то империю в качестве помощника. Награда: путь домой, в свой мир. Но тогда придется брать с собой Алену. Вдруг точка перехода окажется не там, откуда их выбросило в мир Роха? Девушку надо брать однозначно.

Сергей про себя поморщился. Не доверял он магу-некроманту. Скользкий он какой-то, со своими идеями может всех, кто согласится с ним путешествовать, под монастырь подвести. Или использовать в своих темных делишках. А желание вернуться гораздо мощнее осторожности и недоверия. Теперь вопрос в следующем: а на каком основании Авьяд отпустит его бродить с мутным типом по миру? Вот так просто придет Серш и попросит вождя: отпусти ты меня мир посмотреть и людей повидать! Алену я тоже заберу с собой! Отец посмотрит на меня, как на больного, и хорошо, если просто отпустит отдыхать куда-нибудь подальше от подворья под присмотром вот такого служаки, как Бусел….

От дальнейших раздумий его спас сон. Хорошо спал, но чутко. Как только скрипнули петли ворот, открыл глаза и в надвигающихся сумерках заметил фигуру, похожую на пожилого стражника. Бусел пожаловал, что ли? А рядом с ним явно женщина, что-то в руках несет.

Так и оказалось. Ему принесли поесть. В плетеной корзинке лежал хлебец, кусок вареного мяса, пучок лука и неплохой такой шмат сала. Хуторяне же! Только вот домашних животных Сергей как-то не усмотрел. Или прячут в каком-то недоступном месте на случай набега степняков? Наверняка, где-нибудь за холмами большой загон построен, где бродят коровы и барашки со свинками, а какой-нибудь старый служака охраняет их, прибегнув к помощи детей. В общем, идея правильная, зачем добро показывать каждому встречному?

Бусел кивком головы отправил женщину обратно, а сам сел рядом с Сергеем. Он молчал, пока стрелок насыщался, а потом по-простецки отстегнул со своего пояса флягу и протянул ему. Сергей, скрывая удивление, приложился к горлышку и хлебнул. Он и не ожидал, что внутри будет вода, но поперхнулся. Огненная жидкость обожгла горло и хлынула по пищеводу. Разлилась в желудке, отчего сразу стало горячо. По градусам не больше двадцати, а почему так жжет?

– Это что? – отдышался Сергей.

– Перцовка, – Бусел тоже приложился. Нехилый такой глоток получился. – Винная настойка на волчьих ягодах с перцем. Дерет?

– Атомная вещь, – хмыкнул Сергей и закинул в себя пучок лука. Потом зажевал мясом. Хорошо, что не все съел.

Бусел не понял последней фразы, но переспрашивать не стал, и его флегматичный кивок выглядел довольно забавно.

– Меня потом не пронесет? – на всякий случай уточнил Сергей.

– У некоторых не держалось, – подтвердил Бусел.

– Ты что-то хочешь узнать? – Низовцев посмотрел на стражника, неподвижно сидящего в позе статуи.

– Думал я тут, – оказывается, Бусел был не очень многословным собеседником, – размышлял…. Слух прошел в прошлую луну, что у степняков какая-то бойня была. Кто-то положил кучу этих отбитых на голову копченых и незаметно ушел. Пытались его поймать, да кишка, видать, тонкой оказалась. Ушел к озерным девкам. А ты ведь от них ехал, обратил я внимание. Словно из ниоткуда появился. В нашей глуши Герпир очень редко появляются, а вот с Чилики мы вполне себе соседствуем.

– Шалят девки? – хитро прищурился Сергей; он уже несколько минут проверял открывшееся обстоятельство. В темноте резко улучшилось его зрение, и профиль Бусела ему был виден так же четко, как и внутреннее расположение вещей в сарае.

– Шалят, куда без этого, – стражник не отпирался. Глотнув из фляжки перцовки, он снова протянул ее Сергею. – Пару раз за все годы, что я здесь живу, умыкали молодых парней для размножения. Слава Тарху, вернули обратно. Ну, те с недовольными рожами еще долго ходили, пока я из них дурь не вышиб.

– Бусел, от меня что тебе надо? Хочешь выяснить, обманываю ли я вас? Зачем? Ты же видишь, что к степнякам я никакого отношения не имею, и действительно меня зовут Серш. Я ходил на задание по приказу Отца, был тяжело ранен. Долго лечился у воительниц.

– Только лечился? – хмыкнул Бусел. Снова большой глоток.

– Пришлось как-то отблагодарить женщин за заботу о себе, – ухмыльнулся Сергей.

Мужчины сдержанно засмеялись.

– Да верю я тебе, Серш, верю, – добродушно ответил стражник. – А как имя Матери, ее же Чарна зовут?

– Не принимай меня за дурака, отец, – Сергей укоризненно покачал головой. – Хватит уж проверять. Эдана ее зовут. Могу назвать еще несколько имен, помощниц Матери.

– Уговорил, хватит проверять, – Бусел пошевелился. – Я завтра с утра пошлю мальчонку в Ирай. Он все сделает, как ты просил. Но ты останешься здесь, пока за тобой не приедут дружинники. Извини, не могу по-другому. Служба.

– И сколько мне сидеть под замком?

– Два дня – не больше. Потерпишь?

– Мне бы за корнуто приглядеть. Беситься будет.

– Присмотрят, – Бусел, тихо покряхтывая, поднялся на ноги. – Хорошая у тебя тварь. Его в стойло определили, накормили, так он всех корнуто вокруг себя собрал. Такая мысль пришла в голову – ведущим себя определяет. Высевок, да?

– Новая порода, – пошутил Сергей. – Смесь сауруса и кесаля. Намеренно скрещивали, чтобы вот такая зверюга вышла. Он хоть и молодой, но уже с опытом боев.

– Да вижу, что самоуверенности у него выше собственной башки, – Бусел направился к выходу. – Ладно, почивай, воин.

***

Ранние, еще не горячие лучи солнца заглянули в лабаз через узкие оконца, и один из них упал на спящего. Сергей проснулся от неприятного зуда в носу, прочихался с облегчением и вздохнул. Еще сутки торчать на этих выселках ему совсем не хотелось, но осторожный Бусел все равно не даст ему возможности пройтись туристом по замечательной местности.

Неожиданно он напрягся. Обострившийся с недавних пор слух уловил странный шум на улице. За толстыми стенами лабаза кричали. Земля ощутимо вздрогнула. Не иначе, ящеры пробежали по дороге. Что-то случилось, и этот случай не из разряда обычных. Под сердцем неприятно заныло, а вся левая сторона груди похолодела, словно на нее положили пакет со льдом. И что сие означает?

Заверещали петли открываемых створок ворот. Распахнулись они чересчур быстро. На пороге стоял Бусел и мужик, которого Сергей определил как старосту. Оба с оружием, а у Бусела еще и меч на поясе. За ними толпились женщины с детьми разного возраста, человек пятнадцать.

– Ох, чужак, навлек ты беду, – сказал староста, покачивая головой. – Давайте живо сюда! Проходите, не толпитесь!

Толпа хуторян без паники втянулась в лабаз и стала размещаться с нужным для себя комфортом.

– Что случилось? – крикнул Сергей, вскидываясь со своей лежанки.

– Герпир сюда идут! – Бусел мрачно зыркал по сторонам, стараясь не встречаться взглядом с Низовцевым. – Точно идут, словно знают, зачем! Как на мед тянутся!

– Полагаешь, из-за меня?

– Не хочу думать об этом, пошли!

Сергея не надо было долго уговаривать. Выскочив наружу, он помог прикрыть ворота, а сидящие внутри загремели железным засовом.

– Отдай мне оружие, Бусел! Я помогу вам отбиться! – попросил Сергей.

– А я что делаю? – буркнул стражник и проводил взглядом всадника, пронесшегося вдоль улицы. – Куда, Седун? – рявкнул он. – Где остальные парни?

– В овраге! – крикнул всадник, с трудом осаживая корнуто. – Я туда же! Хотим ударить в спину, когда Герпир пройдут верхом мимо нас!

– Давай, поспешай! – одобрил его стражник и обратился к своим спутникам. – Смотрите, нас трое, да еще Хотен здесь остался. Вчетвером остаемся здесь и отбиваемся, если пикет не задержит степняков. Мальчишек я уже отослал с вестью. Нам продержаться сутки надо.

— Сколько степняков? – деловито спросил Низовцев.

– Насчитали два десятка, идут с перекладными, торопятся, – вместо Бусела ответил староста. – Даже если не к нам, в любом случае через поселок пойдут. Сожгут, пограбят….

— Хватит скулить, Немат, — оборвал его Бусел. – Пошли, Серш, отдам тебе оружие. Твой корнуто в сараюшке. Выводи его оттуда и седлай. Вдруг придется уводить врага от баб и детишек.

Чероки радостно взревел, увидев своего хозяина. Сергей с чувством потрепал холку сауруса и накинул на него седло. Походный мешок висел на стене, тут же на деревянных колышках заметил свой арсенал. Никто ничего не трогал, хоть от сердца отлегло. «Сайга» в порядке. Низовцев отстегнул магазин и пополнил его патронами. Хорошо, что взял весь боезапас. Пригодится. Конечно, он не собирался жечь бесценные патроны, воевать будет с «рифлом», на который надо не забыть перекинуть оптику.

— Где я могу спрятаться? – спросил он Бусела, с интересом наблюдавшим за его манипуляциями с карабином. – Я — тирадор, Бусел, могу серьезно проредить степняков.

— Да понял я, пошли, — стражник посторонился, пропуская важно ступающего Чероки. — На вышку лезть не стоит, в первую очередь спалят. А других мест, откуда можно вести стрельбу — нет. Значит, остается крыша дома. Залезаешь туда и выбиваешь самых прытких.

-- А ты где будешь?

– Я с Нематом и Хотеном буду по флангам мотаться, щипать гадов. Здесь неподалеку ручей протекает. Степняки его никак не минуют.

Бусел показал Сергею, какой из домов лучше облюбовать для стрельбы. Это была добротная изба, пусть и по сравнению с лабазом выглядевшая невзрачной, но у нее была не слишком покатая крыша, да еще с чердачным окном, куда можно было спрятаться в случае опасности или массированного обстрела. Низовцев хмыкнул. Обстрел пиропатронами гарантированно приведет к уничтожению деревянного строения.

Он подвел Чероки к лестнице, «рифл» закинул за спину, распихал по карманам боевые амулеты и патроны к «Сайге», сам же карабин держал в одной руке, а другой стал себе помогать, карабкаясь на чердак.

– Лестницу не убирай, корнуто охранять будет, – сказал он Бусилу, – и удачи вам, братья.

– И тебе того же, – сказал стражник, после чего поспешно испарился с места.

С крыши хорошо была видна накатывающаяся масса степняков на поселение. Герпир шли двумя клиньями со сходящимся острием сзади. Этакий прием охвата. Вот всадники начали делиться на два отряда, и клинья быстро рассыпались. Один отряд помчался прямиком к мосту, а второй решил неожиданным переходом через брод застать врасплох хуторян. Сергей приник к наглазнику. Первый отряд уже пересекал небольшой мостик и ожидаемо застрял на переправе. Несколько бревен, брошенных поперек ручья, не давали возможности степнякам всем скопом оказаться на другом берегу. Сергей сначала не понимал, в чем дело, но, внимательно рассмотрев заиленные берега ручья, сообразил, что враги не горят большим желанием вязнуть в жидкой грязи.

Всадники быстро организовали проезд, и вот уже передовая двойка втягивается на территорию хутора. Проехали первый дом и замедлили движение, поджидая своих. Низовцев первым делом рассмотрел, чем вооружены степняки. Есть и «рифлы», и луки тоже в наличии, причем, у каждого.

В это время со стороны второго отряда послышались разрывы «кобраров». Сине-фиолетовые вспышки хорошо были видны даже при свете солнечного дня. Стреляли чуть ли не все. И засада хуторян, и степняки. Корнуто ревели и метались по небольшой поляне, не слушаясь своих хозяев. Несколько фигурок изломанными куклами болтались в седлах, удерживаясь в них благодаря креплению стремян.

Звуки боя долетели до тех, кто оказался на окраине выселок. Забеспокоились, нервно дергая поводья своих ящеров. Твари крутили шеями, злобно порыкивали. Внезапно воздух с треском раскололся. Вспышка пиропатрона над головами арьергарда снесла людей с ящеров. Вот теперь можно было стрелять. Сергей прицелился из «рифла», наметил себе цель и щелкнул пластиной спуска. Плевок пиропатрона достиг замершего на углу избы степняка. Заряд попал в грудь, закрытую кожаным доспехом, прожег в нем дыру. От термической раны всадник заорал, чем привел в неистовство своего ящера. Корнуто резво прыгнул в сторону и понесся от дороги куда-то в кусты, пока раненый с трудом не остановил его позорное бегство. Но было видно, что воевать ему будет весьма проблематично.

Дальше началось совсем удивительное. Остатки рейдерского отряда соединились на середине хутора и стали решать, что делать дальше. Больше всех разорялся высохший на степном солнце всадник в шляпе, на которой болтался помпон из хвоста какого-то мелкого животного. Не иначе – зайца поймал и отрезал ему куцый хвостик. Живодер позорный.

Сергея неизвестно почему возмутила эта деталь на невзрачной, в общем-то, одежде степняка. И следующим кандидатом на встречу с Тархом был назначен именно он. Очередной плевок патрона – и яркий магический росчерк достиг цели. Всадник небрежно помахал ладонью перед собой, и пиропатрон словно в невидимую стену стукнулся, рассыпавшись на сотни мелких огоньков в трех шагах от него.

– Колдун, ерш твою меть! – выругался Сергей. Это было серьезно. Он знал, что колдуны из клана Герпир очень редко ходят в набеги, предпочитая творить свое дело за много километров от событий. А этот приперся по какой-то надобности….

Подумав об этом, Низовцев похолодел. Он уже давно не чувствовал левую сторону груди, настолько она заледенела. Амулет с какой-то вещицей Хаблада! Это за ним пришли степняки! Каким-то неведомым способом артефакт сыграл в обратную сторону, сделав Сергея добычей, как он в свое время вычислил наемника! Стрелок лихорадочно сорвал с себя деревяшку и попробовал разломить ее пополам. После нескольких попыток он понял тщетность своих усилий и просто отбросил от себя поганую вещицу. Вниз, на землю. Только уже было поздно. Колдун завертел головой и через минуту запеленговал Сергея. Стрелок увидел злые, колючие глаза степняка в своем прицеле и не сдержавшись, снова выстрелил. С таким же успехом. Пиропатрон взорвался, не долетев до цели. Утешало одно: часть всадников с воплями отскочили от своего вредного товарища. Их ощутимо задело горячими языками магического взрыва.

Колдун что-то пролаял, вытягивая руку с плетью в сторону крыши, где затаился Сергей. И сразу же два разрыва из «рифлов» справа заставили стрелка попятиться вниз, к лестнице. Кучно бить стали, еще пристреляются, дети степей! По коньку крыши знатно громыхнуло. Химическая дрянь ударила в нос раздражающим и резким запахом. Сухая дранка мгновенно загорелась. Вот теперь пора вниз. Не удалось пострелять как следует. Паршивый колдунишка все карты спутал.

Сергей, бодро перебирая руками, спустился на землю и бросился к Чероки, который беспокойно рыл землю задними лапами. Накопал целую траншею. Низовцев уже привычно и отточенными движениями вдел трофейник в ремни и взлетел на хребет ящера.

– Давай, мальчик, потихоньку, – проговорил Сергей, осторожно выглядывая из-за угла. Степняки, которых осталось не больше десятка, рассыпались по дороге и с непонятным рвением садили по крыше.

– Да нет меня здесь! – Сергей ухмыльнулся и погнал сауруса вдоль глухой стены избы, которая уже полыхала жарким огнем. Химия здорово шибала в нос. Все-таки интересно: магия построена на принципах природной силы или здесь присутствует искусственное построение на основе языковых лексических форм? Ну, вроде таинственных и непонятных простому обывателю фраз? Вот силовой щит – это природа, а огненный заряд, вылетающий из ружья – это уже прикладная магия, правильно? Но ведь она тоже основана на физических законах!

Сергей сплюнул на землю, решив не ломать голову тем, что может его убить через пару минут: прикладная или природная магия. Помимо нее есть и обычное железо, которое хорошо режет плоть. Лучше по сторонам смотреть. Вовремя подумал. Ему навстречу из-за угла вылетели два степняка на каких-то худосочных корнуто. Наверное, одним сеном откармливали. Для повышения злости тварей.

– А-аа! – тонко завопил всадник, ехавший первым. Увидев Сергея, он выхватил из петель двузубое копье и сделал попытку ткнуть им в стрелка. Чероки учить уже не стоило. Это была угроза нападения. Увидев опасность, грозящую его хозяину, ящер сделал широкий шаг и всем весом своего тела врезался в чужого корнуто. Тварь степняка даже присела на задние лапы, и копье, соответственно, пролетело где-то выше плеча Сергея. А вот Низовцев медлить не стал. Его ладонь уже давно сжимала короткоствол. Выстрел практически в упор. Степняка даже подбросило на седле. Пиропатрон вырвал из его плеча кусок мяса вместе с осколками костей. Болевой шок мгновенно вывел противника из строя.

Чероки уже нельзя было сдержать. Будоражащие его нюх химические выхлопы от «кобраров» висели над дорогой. Здесь уже нельзя было разобраться, что происходит. Со всех сторон неслись хлопки, взрывались и плевались огненным дождем заряды из «рифлов», лязгало железо. На широкой улице столкнулись несколько ящеров, а их всадники яростно рубились мечами. Защитниками оказались несколько стражников из дальней засады. Именно они сковали продвижение степняков к лабазу. Появление Сергея на озверевшем от вонючих выхлопов Чероки внесло сумятицу в ряды Герпир. Низовцев сразу вычленил из суматошного мельтешения наездников того самого колдуна и направил сауруса в его сторону. Колдун озабоченно дернул поводья своей твари и попытался пробиться на свободное место. Опасался, видать, применить какое-то паскудство в толпе своих земляков.

Чероки шарахнул шеей зазевавшегося корнуто, клацнул челюстью, перехватывая ногу незадачливого наездника. Степняк заорал, стаскиваемый ящером на землю. Каким-то чудом Сергей отклонился от свистнувшего перед ним клинком, перехватил «рифл» обеими руками, для чего пришлось оставить поводья, и длинным тычком приклада угодил в бородатую оскаленную рожу противника. Обливаясь кровью и выхаркивая осколки зубов, тот откинулся на луку седла, обхватив лицо руками.

Колдун, наконец, решился на атаку. Это была слабенькая попытка сбить Сергея с ящера посредством воздушного молота. Задумка, конечно, хорошая. Спрессованный воздух со всей дури ударил в грудь Низовцева, не причинил тому никакого вреда, отрикошетил в сторону и снес с ящеров пару всадников, отчаянно дерущихся между собой. Сергей не успел удивиться такому обстоятельству, потому что попутно занялся кривоглазым степняком, очень уж старательно тычущего копьем в морду Чероки. Рассвирепев, стрелок влепил пиропатрон чуть выше бровей, выправляя косоглазие противнику. Не помогло. Голова разлетелась кровавыми ошметками, успев поджариться в термическом коконе. Именно эта смерть ужаснула степняков. От Сергея стали шарахаться и отступать в сторону лабаза, благо на улице стало свободнее.

По оставшимся в живых рейдерам садили, казалось, со всех сторон. То и дело с нешуточным грохотом над головами степняков взрывались заряды, осыпая их горячими каплями какой-то тягучей массы, похожей на фосфор. Орали раненые, натужно рычали ящеры. Дальше было еще интереснее. Ворота лабаза распахнулись, наружу выскочили пять стражников и открыли беглый огонь в спину врага. Последним в живых остался колдун, сумевший установить защиту. В странном желании досадить именно Сергею, он раз за разом посылал с рук то огненные звезды, то ледяные стрелы, которые стрелок отчетливо видел в свете дня. Не иначе, магия тикксы начала помогать Низовцеву, закрывая его от мощных атак степняка. А Сергей-то думал, что колдун никчемный. В очередной раз приказав Чероки отскочить в сторону, пропуская мимо себя свистящий клинок льда, он сдернул с петель карабин.

– Замри! – крикнул Низовцев.

Чероки встал, как вкопанный. Вскинув «Сайгу», стрелок навел ее на побелевшего от ужаса колдуна. Не дав ни секунды раздумий для ответных действий, Сергей нажал на курок. Грохнул выстрел, завершая звонким аккомпанементом операцию по уничтожению рейдерской группы степняков. Колдун схлопотал пулю в левую сторону груди, и никакая защита не помогла остановить смертоносный снаряд из чуждого мира. Увы для степного чародея – такое иногда происходит даже с избранными.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Бусел отхлебнул из своей фляжки перцовку и передал ее Сергею. Тот в свою очередь, проглотив огненную настойку, пустил ее дальше. Третий всадник, староста выселок, благосклонно принял посудину и тоже приложился как следует. Сейчас можно. Бабы, радостные от того, что набег степняков пресечен с максимальной жестокостью, с помощью оставшихся в живых стражников и остальных мужиков прибирались на улицах, оттаскивая трупы в сторону. Своих – их было четверо – уже снесли в лабаз. Рейдеров решили закопать неподалеку от выселок. Успокоившихся корнуто сбили в одну кучу и приставили к ним мальчишек с приказом: не подходить к зверям, но и не давать им разбредаться в разные стороны. Можно камнями в тварей кидать, если удумают побег. Потом приручат.

О сгоревшем доме никто не горевал. Завтра мужики направятся в лес и после долгих торгов с кланом Чилики срубят деревья для нового жилья. Это ведь не мертвецов оплакивать. А пока староста, озадачив своих хуторян, выбрал момент и уехал с Сергеем и Буселом далеко от выселок. Так они и стояли, как три богатыря на известной картине, только под ними были не кони, и сами всадники мало походили на былинных героев. Обычные мужики, прокопченные огнем и алхимическим дымом.

Перцовка закончилась. Бусел с сожалением повертел в руках фляжку и со вздохом нацепил ее на пояс.

– Дальше по той дороге и езжай, не сворачивая, – сказал староста Немат. – Решили мы не задерживать тебя. Может, по дороге дружинников и встретишь. Они должны уже выехать из Ирая.

– Спасибо, что не закрыли в сарае снова, – усмехнулся Сергей. – Заслужил, значит, доверие?

– Да брось, Серш, – Бусел повернул в его сторону голову, – все мы прекрасно понимали. Служба, она вещь упрямая. Требует порядка и всячески суету не любит. Ну, заодно и проверили, каков ты в деле.

Снова замолчали, обозревая необъятные луговые просторы, над которыми резали воздух стрижи. Неугомонные летуны с пронзительными криками носились друг за другом, иногда пролетая над мужчинами. Ящеры спокойно поглядывали по сторонам, изредка качая своими шеями. Лишь Чероки проявлял некоторое беспокойство, чувствуя, что предстоит дорога.

– Мне интересно, откуда появились твои люди, Бусел, – задумчиво произнес Сергей. – В лабазе ведь кроме баб и детей никого не было. Грамотно засаду устроил.

Стражник и Немат переглянулись, весело захмыкали.

– Колись, давай! – потребовал Сергей.

– У нас есть подземные ходы из лабаза, – Немат обвел руками пространство. – При нападении на поселение люди уходят по ним в сторону ручья или в поле. Ты же помнишь, что часть наших парней устроили засаду возле ручья. Вот оттуда они и попали внутрь сарая. Все просто.

– Все-таки я считаю, что нужны стены для защиты, – высказал свою мысль Низовцев. – Строить форт, вооружать людей.

– У нас их не так много, как тебе кажется, – ответил Бусел. – Авьяд при случае войны с соседями может выставить две сотни всадников, не больше. Еще и столицу прикрыть надо. А кто будет защищать фронтир? Да и стены – дорогое удовольствие. Все равно пожгут, разрушат. Легче обойтись лазами и отнорками. Людей лучше сохраним.

– Ладно, поехал я, – Сергей посмотрел на безоблачное небо. – По дороге есть харчевня?

– Есть, – кивнул Бусел, – можешь там и заночевать. А еще лучше – дождись там дружину. Все безопаснее будет. Ведь Герпир за тобой пришли, да? Я ведь сразу понял, как увидел колдуна ихнего. На обычные набеги шаманов не берут. И ты человек не простой. С легкостью отбивал магические удары. Непрост ты, Серш, ох, непрост! Так что езжай домой, а мы тут сами разберемся.

– Опасаешься, что снова придут? – улыбнулся Низовцев, беря поводья в руки.

– Мы люди простые, с высшими сферами не ладим, – уклонился Бусел, ухмыляясь в сторону. – Без тебя спокойнее будет. Ошиблись сразу, не отпустили тебя – вот и получили. Впредь наука.

– Учиться никогда не поздно, брат, – Сергей хлопнул каблуками по бокам Чероки. Саурус словно ждал этого сигнала, сразу шагнул вперед, и набирая скорость, пошел равномерно, давя под собой придорожную траву. Низовцев, не оглядываясь, поднял вверх руку, прощаясь с поселенцами. Еще один эпизод его странной и удивительной жизни остался позади. А вопросы остались, да еще и прибавились.

Покачиваясь в седле, Сергей размышлял о своих новых способностях. Даже мысленно загибал пальцы, какие бонусы отхватил после укуса тикксы. Кроме обостренного слуха у него улучшилось ночное зрение. Это было здорово, но откуда появилось умение отражать магические атаки? Причем, легко и непринужденно, словно родился с таким профитом. Воздух мира Роха так влияет? Улыбнувшись самому себе, Низовцев отмел это предположение. Он был человеком пусть и увлекающимся, но прагматичным. Лишь одно обстоятельство указывало на изменение в его организме. Яд тикксы неведомым образом метаморфировался на клеточном или генном уровне. Вместо смерти Сергей обрел удивительные навыки.

Решив приколоться, он сделал несколько пассов правой рукой, словно формировал небольшой шар из воздуха.

– Абракадабра! – выдохнул Низовцев и швырнул рукой неведомый объект от себя в сторону.

Ничего не случилось. Только Чероки, шумно дыша, весело зафыркал. Порой он несносен.

– Я тебе похохочу! – строго произнес Сергей. – Топай, давай, и не смотри, что я делаю!

Саурус ускорился, послушно шагая по высохшему полотну дороги, оставляя за собой клубы пыли, оседающей на траве и цветах, росших на обочине. Впереди было пусто, ни одного встречного. Огромные территории, не занятые людьми. Никаких попыток освоить эти пространства. Куча выселок, одна густонаселенная столица и один небольшой городок где-то на границе с кланом Темного Унтури – вот и все хозяйство Авьяда. Грустно. Неплохой он человек, этот Авьяд, но не чувствуется размаха. Ирай можно было сделать центром распространения каких-то долгосрочных идей, оперативным центром, а вдоль тракта, разрежающего земли кланов, выстроить небольшие поселения. Товары, которые везут с побережья купцы, находятся в пути очень долгое время. Пошлина платится не только Авьяду, но и другим вождям Роха. Сотворить что-то вроде Шелкового Пути в загадочную Империю.

Мысли опять вернулись к предложению Офераза. Кажется, Сергей примет его. Надо ехать, расширить свой кругозор, понять расклады и геополитическую ситуацию. Только Авьяда уговаривать придется долго, заодно обучить не меньше пяти стрелков. Лишь после этого вклада в общее дело Отец отпустит его.

Солнце жгучим краем уже садилось за темнеющие вдали холмы, когда Сергей достиг придорожной забегаловки. И с удивлением заметил, что «ящеровязь» уже занята большим количеством тварей. В основном, здесь были саурусы дружинников и пара кесалей. Даже один «двухместный» кверг имелся. Торговцы пожаловали? Они тоже использовали мощных тяжеловозов для перевозки тюков с товарами.

– Хрен место найдешь, – погрустнел Сергей и вдруг встрепенулся. Один из саурусов показался ему знакомым. Приглядевшись, он улыбнулся. Ба, это же Торш! Значит, Илон здесь! Наверняка, на выселки направляется! Чертяка решил своего друга проведать. Узнал, что тирадор жив, так сразу и рванул сюда, уломав Авьяда.

Сергей слез с Чероки, подвел его к поилке, выдолбленной из цельного ствола дуба, и уже почерневшей от старости, подождал, пока ящер напьется, и только после этого привязал его к перилам крыльца. Плевать, пусть хозяин увеличивает место стоянки. Сам виноват.

Он взял с собой только карабин, оставив остальной арсенал, запакованный в тряпье, на ящере, и с бьющимся сердцем поднялся по скрипучему крыльцу, открыл дверь и сразу окунулся в гомон голосов. Вкусно пахло жареным, запах пива тонко переплетался с запахом исходящих паром овощей. А еще козий сыр, свежие лепешки. Потянув носом эти запахи, Сергей подошел к прилавку, надвинув на глаза шляпу. Хозяин харчевни подозрительно на него посмотрел, смахнул с широкого прилавка несуществующие крошки и выжидающе замер. Пьющая и едящая братия на него внимание, конечно, обратила, но выводов пока не делала. Присматривались.

— Господину что-то угодно? – хозяин забегаловки убрал тряпку.

– Большую порцию мяса с овощами, хлеб, пиво, – перечислил Сергей и снова принюхался. – Потрошки готовишь? Вот, и их давай.

У мужика мелькнуло уважение в глазах.

— С кашей? — уточнил он.

– Можно и с кашей, — согласился Сергей и достал динер, который тут же исчез в лапе хозяина. – Гляжу, мест совсем нет. Пока поищу, а ты хавчик организуй.

Он повернулся лицом в зал и огляделся. Точно, возле дальнего окна присела его «куатра». Илон, Афир, Роно и Сакал увлеченно разговаривали, не забывая отхлебывать из кружек. За соседним столом еще знакомые дружинники. Кажется, за ним две четверки послали, ого!

Улыбаясь, он оторвался от прилавка и направился к друзьям. Подходя к столу, услышал неторопливую речь Роно, сидевшего спиной к нему.

– Они же такие, эти девки. Особенно озерные. Изнасилуют, и еще нагло хохотать будут. Знавал я одного парня….

— Господа дружина, — изменив голос, обратился к друзьям Сергей, — позволите ли мне присесть за ваш стол? Все места заняты, а у вас тут лавочка с краю пустует.

Илон, тщательно очищавший кость от мяса крепкими зубами, поднял голову.

— Лицо-то открой, странник, — сказал он, вглядываясь в Низовцева. -- Кто такой, зачем за стол к дружине садишься?

– Привет хочу передать от Хаблада, – усмехнулся Сергей и приподнял шляпу.

Не видевший его Роно и Афир вскочили с места и резко обернулись. А через пару мгновений вся четверка трясла Сергея в своих объятиях. К ним присоединились и другие дружинники, сидевшие за соседним столом. Дальше пошло веселье. Столы приставили друг к другу и заказали еще пива. А тут и заказ Сергея подоспел.

– Мы понять ничего не можем, – рассказывал, смеясь, Илон, – два дня назад пришла на подворье старуха из клана Чилики, требует нашего Отца для разговора. Спех ее не пускает, всячески измывается. У него же свои отношения с озерными воительницами были в прошлом. Старуха рассвирепела и сказала, что напустит хворь на Спеха, будет потом поносом исходить, о службе забудет. Ладно, впустили. Вот она и рассказала, что ты живой, уже здоровый, домой собираешься. Я сразу к Авьяду: пусти, говорю, с «куатрой» Серша забрать. А то ведь изнасилуют, живого места не оставят. Я же не знал, что ты там почти все лето жир нагуливал.

Дружинники жизнерадостно заржали. Сергей улыбался. Ему было хорошо, словно домой попал после долгой отлучки, и не самой приятной, надо признать. За некоторым исключением.

– Скоро озерные девки пополнение получат, – гоготал Роно, – что мы делать-то будем? Серш, если в их клане парень родится – надо его забрать. Негоже такими подарками разбрасываться. Еще не женат – а уже с приданым.

– Алена твоя недовольная ходит, – смеется Афир. – Делает вид, что нипочем – а глаза сверкают. Убивать тебя собралась. Так что я тебя предупредил.

Снова ржут. Паразиты.

– Ну, мы собрались, – продолжал Илон, делая большой глоток пива, – только через день, раньше не получилось, и как стали выезжать – мальчонка из Латогорки весь в мыле примчался. Орет, и тоже требует Авьяда. Да что ж, такое, думаем, всех там дикие белки покусали, что ли? Выяснили, что человек по имени Серш у них на выселках объявился. Понять ничего не можем. Раздвоился ты, что ли? Решил я, что едем в Латогорку. Роно как раз вспомнил, что оттуда можно к озерным завернуть. Есть тропа. Тут еще Харик по дороге встретился со своей «куатрой», и тоже решил присоединиться.

Харик, высокий и худощавый парень, которому еще и тридцати лет не было, поднял кружку и с улыбкой отсалютовал Сергею.

– Подождите, вы не знаете, что произошло в Латогорке? – Сергей обвел взглядом товарищей.

– Кто бы нам сказал, – нахмурился Илон. – Говори.

– Утром Герпир напали на выселки, мы там славно повоевали, – Низовцев зацепил ложкой горячей каши с потрошками, прожевал, не особо торопясь. Дружинники нетерпеливо ерзали, требуя продолжения рассказа. – В общем, всех положили. Никто не ушел.

– Как степняки в Латогорке оказались? – недоумевал Харик. – Это же крюк в сорок стадий[1]!

– Для бешеной собаки и сто стадий не расстояние, – заметил Сергей. – За мной они шли. Целенаправленно. Как будто знали, что я там нахожусь. Это уже вторая попытка поймать меня.

– А где первую потерял? – усмехнулся Илон.

– В лесу. Там мы славно повоевали с девчонками. В общем, Хаблада я не убил, но лишил его ног. Повредил ему позвоночник. По словам одного степняка его пытаются лечить лучшие шаманы Герпир, да еще лекарь из империи Д`Хаарии, как я понял.

– Еще не легче, – проворчал Илон. – Имперцы-то откуда там?

– Герпир с ними союз хотят заключить, – Низовцев опустошил миску с кашей и оглядел притихших друзей. – Пленный сказал, что к Ханди большое посольство прибыло. Если им удастся – будет большая война. Против империи ни один клан не выстоит.

За столом нависло напряженное молчание. Илон переглянулся с Хариком, оба одновременно кивнули.

– Тогда собираемся, – решился Илон. – До Ирая добежим к полуночи. Вести плохие, медлить не будем.

Дружинники без лишних вопросов потянулись к выходу. Харик знаками показал, что организует выдвижение отряда. А кабез Илон задержал Сергея, когда они остались одни.

– А теперь говори, почему ты так уверен, что шли за тобой?

– Меня искали по амулету, который дал Орен, помнишь ту деревяшку?

– Припоминаю. По амулету ты искал Хаблада, и что?

– Амулет имеет обратную связь. Я нашел наемника, а какой-то сильный маг отыскал по нему меня. Это мне стало понятно там, в Латогорке. Хаблад не успокоится, пока не убьет меня. Я его личный враг теперь.

– Пустое, – фыркнул Илон, хлопнув Сергея по плечу. – Пока он под себя ходит, тебе ничего не угрожает. Оска рядом, под присмотром, а больше у него нет хороших наемников. Если девку уговоришь перейти на нашу сторону – лучшего телохранителя не найти. Так что, когда приедем домой – сделай то, что надо было давно сделать. Сломай ее, подчини себе.

– Илон, – серьезно сказал Низовцев, – у меня свои методы, не учи отца…яичницу жарить.

Илон захохотал и легонько подтолкнул Сергея к выходу.

***

В Ирай группа всадников прибыла далеко за полночь, перебудив всех собак в городе. Сначала поднялся лай в нижнем лагере, где оставалось не так много шатров (кочевые семьи еще не вернулись с летних пастбищ), и медленно поднимался вслед за дружинниками по мере того, как они втягивались в город. Здесь уже многоголосье шавок стало раздражать ящеров. Некоторые из них зло фыркали и вертели шеями, выискивая наглых четвероногих животных, но крепкие руки наездников не давали отвлечься от дороги.

На пути к подворью вырос пикет с горящим костром в сторонке от небольшой палатки. Четверка стражников ощетинилась копьями и мечами при виде приближающейся кавалькады. Еще издали оба командира подали голос, чтобы ненароком не передавить своих же бойцов.

В пикете стояли дружинники десятника Дунгаля, они и объяснили, что Авьяд приказал развернуть дополнительную охрану на въезде, обеспокоившись слухами о нападении на Латогорку. Значит, слухи достигли ушей вождя другими путями. В городе оставалось не больше сотни бойцов, остальные были разбросаны в патрулях. На всех направлениях стояли дозоры, контролируя тракт и второстепенные дороги.

– Со стороны Латогорки степняки не пройдут, – сказал Илон, заскакивая на корнуто. – Там все чисто. Серш всех убил.

Всадники тихо засмеялись.

– О, тирадор с вами! – обрадовался кто-то из охраны. – А его уже похоронили!

– Рано плакать начали, – проворчал Сергей.

– Это хорошо, что о твоих приключениях в клане Чилики мало кто знает, – ехидно напомнил Афир, держась рядом с Низовцевым. – Отбоя от желающих услышать подробности было бы гораздо больше.

– Поговори мне еще, – лениво отмахнулся Сергей и показал кулак. – Даже не думай заикаться об этом.

Афир оскалился, подавив смешок, и до ворот подворья больше не разговаривал. Дом был близко. На стенах уже горели факелы, освещая дорогу. Подъезжавших всадников заметили, но не спешили запускать их вовнутрь. Изучали. Причем, изучали тщательно.

– Эй, Дунгаль! – не вытерпел Илон. – Я, по-твоему, превратился в нахцера? Что ты так смотришь на меня? Это ведь я, Илон!

– Не ори! Приказано внимательно осматривать прибывающих – я и выполняю! – голос десятника по тону даже не был извиняющим. Больше деловой, как и положено ответственному за караул. – Говорят, с вами Серш! А вдруг он уже давно нахцер? Давай сюда побольше огня! Свети вниз! Эй, Илон, по одному и медленно проходим через ворота!

– Дунгаль, ты идиот! – крикнул Сергей.

– Болваны! – добавил с ворчанием Харик, первым направляя корнуто в распахнувшуюся левую створку ворот. – Что у них там произошло?

Освещаемые факелами, которые держали в руках свободные стражники возле ворот, девять наездников заехали во двор. Тут же появился Дунгаль, скрипя своей сбруей. Он задумчиво почесал щеку и сказал Сершу:

– Отец приказал, как только появитесь, сразу к нему. Кабезы – тоже. Идите, Авьяд не спит.

– Так я похож на нахцера? – ядовито спросил Сергей.

– Все в порядке, – махнул рукой десятник. – Тебя уже проверили амулетами, когда заезжал во двор.

Авьяд сидел в своем троне, закутавшись в легкий плащ. Лицо его было скорее усталым, чем озабоченным последними новостями. Сергей первым вошел в дом, поклонился в приветствии. Кабезы встали за его спиной. Вождь не спешил вставать со своего места, но при виде Низовцева просветлел.

– Я рад тебя видеть живым, Серш! – Авьяд, показалось, даже вздохнул с облегчением. – Приятно осознавать, что человека, которого потерял, воскрешает из мертвых. Говорили мне, что ты погиб. Мой слухач из степняков передал мне, что тебя нагнали возле границы с кланом Чилики и убили. Кому было верить – не знаю. Три полных луны – большой срок, чтобы человек подал весточку.

– Бабы не стали слушать меня, – развел руками Сергей. – Я же их сразу просил послать вестника в Ирай.

– Эдана не такая простая женщина, как может показаться сначала, – усмехнулся Авьяд. – Если бы мы узнали о тебе сразу – ее авторитет не позволил бы удержать моих воинов. Выдернули бы с мясом из рук похотливых озерниц. Но, вижу, ты не слишком удручен произошедшим?

– Честно? Нет, – улыбнулся Сергей. – Я им благодарен, что вылечили меня от укуса тикксы, ну, а я в благодарность осчастливил некоторых девиц…. Все по-честному, так?

– Согласен, ты правильно поступил, – скрывая улыбку в бороде, ответил Авьяд. – Тиккса, говоришь, укусил? И жив остался, хм…. Ты везучий человек, тирадор. Очень везучий!

– Ну, да. Три попытки убить меня, да еще укус степной твари – и после этого остаться в живых? Конечно, начинаю верить в благосклонность Тарха!

– Тарх сам решает, кому отдать свою благосклонность, – задумчиво проговорил вождь, – а, значит, в тебе что-то он нашел. Рассказывай все, что с тобой произошло. Кабезы, можете садиться на лавки. Слуги сейчас принесут вина. Большего, к сожалению, я предложить не могу. Тэтка отдыхает, а я не хочу шум поднимать с готовкой.

– Мы не голодны, Отец, – ответил Илон.

– Тем лучше. Рассказывай, Серш.

И Низовцев стал рассказывать с того самого момента, когда остался один. Как лежал целыми днями в ожидании Хаблада чуть ли не под носом наемника; как убегал от погони разозленных степняков, когда расстрелял весь лагерь наемника; как умудрился допустить до себя магическую тварь тикксу. О своем временном нахождении в клане Чилики пришлось рассказать особо. Очень уж Авьяд заинтересовался этим моментом. К удивлению Сергея, вождю было безразлично, чем он там занимался, потому что прекрасно знал о странностях женского клана. Авьяд подробно расспрашивал о Матери клана – Эдане, сколько воительниц она может выставить в случае серьезной заварушки, есть ли у них сильные колдуньи. Все, что Сергей знал – рассказал без утайки, не видя смысла что-то скрывать. Ну, была у Низовцева связь с двумя симпатичными амазонками, только что это меняло в его жизни? Стрелок Серш давал клятву верности клану Великого Люта. Уже это не давало ему никакого права выгадывать для себя какие-то привилегии из-за девчонок. Так что совесть Низовцева была спокойна. Да и не верил он, что Авьяд решится на какие-то военные действия против озерных воительниц. Тут крылось что-то другое.

– Слухи о предательстве Ханди подтвердились, – хмуро сказал Авьяд, когда Низовцев закончил свой рассказ. – Этот вонючий пес попрал все законы нашего мира. Никогда еще кланы Роха не участвовали в сговоре с иноземными императорами и королями. Мы всегда были свободны в желании жить так, как хочется нам, а не какому-то пришлому правителю, у которого только одна правда: многочисленная армия. Ханди – предатель, и заслуживает смерти….

Сергей внутренне похолодел. Не хватало, чтобы Авьяд решил снова послать киллера в степи. Второго рейда ему не выдержать.

Неслышными тенями появились слуги. Они принесли невысокий столик, поставили его перед вождем, водрузили на него большущий кувшин с вином и кружки. Разлили и удалились, причем сделали это быстро и в полной тишине.

– Угощайтесь, братья, – Авьяд сделал широкий жест рукой. – Что мы можем сделать?

– Искать союзников, – высказался Сергей, беря в руки полную кружку. – Я думаю, что клан Чилики не будет против.

– Унтури и Эйтан тоже никогда не пакостили за спиной, – подал голос Илон. – А вот Нарви могут предать. Если их маги якшаются с проходимцем из Империи и используют нахцеров…. О чем тогда с ними разговаривать?

– Против д`хаарийцев нам не устоять, – признался Авьяд. – Говорят, что у императора за перевалом стоит десятитысячная армия и ждет сигнала к войне. Мы все ляжем костями, но не удержим Рох. И маги их сильнее. Один Офераз чего стоит.

– Офераза я могу перетянуть на нашу сторону, – неожиданно выпалил Сергей.

– Ого! – только и смог произнести Илон.

Авьяд опустил кружку и долго смотрел на стрелка.

– Может, я что-то не понимаю? – вздернул брови вождь. – Серш, объясни!

– Помните тот рейд к Нарви, когда я и Прохан отвлекали лесовиков? – Низовцев смотрел на Авьяда, но чувствовал, как напряженно дышит ему в затылок Илон. Даже Харик придвинулся ближе. – Так Офераз нашел меня ночью в лесу и предложил идти с ним в Д`Хаарию. Он собирает команду, которая помогла бы ему восстановить справедливость в Ассамблее магов. В общем, Офераз точит зуб на своих бывших друзей.

– Однако! – протянул Авьяд. – Я всегда говорил, что южане – коварные и мстительные люди. Можем ли мы использовать магистра в грядущей войне с д`хаарийцами? Мне с трудом видится такая помощь.

– Иногда самый лучший способ победить врага – развалить его изнутри, – Сергей промочил горло неплохим вином. – В прямом бою армия Роха не выстоит против дисциплины и железного порядка империи. Нас просто разобьют, разгонят по лесам и оврагам, и что тогда останется? Мелкие укусы? На ваши земли придут чужаки, установят свои правила. Ваших детей научат жить по другим законам.

– Мы и без тебя об этом знаем, – хмуро проворчал Илон. – Неужели ты думаешь, что Офераз сможет нам помочь? В чем тогда его корысть кроме желания занять высокий пост в Ассамблее?

– Не знаю, – честно признался Сергей. – Магистр – очень сильный маг, умеющий просчитывать на несколько ходов вперед. Но я бы попытался….

– Мне нельзя тебя отпускать, – сразу же возразил Авьяд. – Твои умения тирадора должны работать на пользу клана. Ты должен обучить моих людей метко стрелять!

– Этому может научиться каждый, но я выполню данное тебе слово, Отец. С завтрашнего дня и начну. Ты уже подобрал мне учеников?

– Да. Шесть молодых парней. Я принял их в дружину, когда ты по лесам шарился. Подумал, что они как раз тебе пригодятся. Опыта у них никакого, а под мечи и ножи подставлять их как-то не хочется. Обучай, наставляй. «Рифлы» купишь сам, какие тебе надо. Я дам тебе денег на это. Когда обучишь – можешь ехать в свое путешествие. А я к тому времени придумаю, какой вред южанам можно нанести.

– Спасибо, Отец, – поклонился Сергей.

От сердца отлегло. Кажется, Авьяд всерьез занялся сколачиванием коалиции, и ему нужны воины с умением не только на корнуто скакать. Умный мужик, понимал, что грядет война. И до Сергея ему как бы и дела нет, отмахнулся, даже не стал особо расспрашивать о магистре. Дал задание и переключился на другие проблемы. Ладно, насчет Алены Низовцев решил пока промолчать. Будет результат по снайперам – можно и права качать.

– А где Ёрун? – поинтересовался Илон.

– Ушел с отрядом в Снежную пустошь, – Авьяд встал, показывая, что аудиенция закончилась. – Герпир опять рейд учинили. Разорили несколько поселений, но до Аталии не добрались.

Сергей уже знал, что Аталия – это небольшой городок, еще один, на другом конце земель клана Люта, который был построен как форпост, контролирующий тракт и дальние рубежи. Там на постоянной основе был скомплектован отряд из ста человек. Дружиной командовал наместник, имени его Сергей не знал, и напрямую подчинялся Авьяду.

– И что их так тянет в пустошь в последнее время? – задумчиво спросил Харик, когда они, оставив вождя наедине со своими думами, вышли на улицу. На крыльце неподвижно застыла фигура стражника. – Мы и так сократили число поселений. Там уже некого грабить и в рабство уводить.

Никто не ответил на этот вопрос, задумчиво шагая к казарме. У Сергея возникла странная потребность увидеть Оску. Именно сейчас, когда на улице стояла непроглядная темнота, освещаемая лишь факелами на стене и возле ворот. Чероки, еще не отведенный в сарай, тяжело переминался с ноги на ногу, иногда вздыхал, словно корова в стойле. Почувствовав приближение хозяина, он встрепенулся, тихо рыкнул.

– Спокойно, малыш, сейчас я тебя отведу домой, – Сергей легонько похлопал сауруса по шее, снял оружие с петель, закинул на плечи. Дорожный мешок понес в руках. Тихо зашел в казарму, постоял немного, привыкая к мягкому сумраку помещения. Зрение сразу же сфокусировалось, и Сергей стал различать все углы и выступы, лавки и стулья. Уверенно прошел до своей постели, тихо выдвинул ящик, сложил в него карабин, «рифл» и свои новые трофеи, закрыл на ключ и направился обратно. На пороге столкнулся с Хариком.

– Я прогуляюсь, тут недалеко, – шепотом сказал Сергей.

– А-аа, – понятливо протянул кабез и в темноте блеснули его зубы. Улыбается, паразит. – Давно пора.

– Ты поменьше зубы скаль, кабез, – беззлобно пробурчал Низовцев и скрылся в темноте.

Отведя Чероки в стойло, он завернул за угол дома-резиденции и сразу наткнулся на острое копье. Двузубец застыл в районе солнечного сплетения.

– Замри, – тихо, но с явной угрозой произнес женский голос. – Ты чего тут вынюхиваешь?

– Торни? – узнал Сергей этот голос. Одна из телохранительниц Тэтки. – Это Серш.

– Вот как? – копье исчезло. Темный силуэт приблизился; Торни, высокая, стройная, с небывалой мощью в руках, приблизила свое обезображенное старым шрамом, пересекающим правую щеку, лицо. – Надо же, точно – тирадор вернулся. А я не верила слухам…. К Оске пришел, что ли?

– Ну, не на тебя же смотреть, – буркнул Сергей.

– А почему бы и нет? – перекидывая копье в другую руку, усмехнулась Торни. – Я разве плоха?

– Красивая, но не в моем вкусе, – признался Низовцев, и это было правдой. Красота Торни была уже какой-то увядающей, словно поздняя осень. Он знал, что у телохранительницы Матери есть сын, живущий в городской черте вместе с бабкой. И самой женщине было уже явно не двадцать лет.

– Честный какой, – снова хмыкнула стражница, только как-то грустно. – Ладно, иди к своей степнячке. Я не буду подслушивать.

Торни загремела замком и распахнула двери пристроя. Сергей кивнул в знак благодарности и вошел сарай. Ворота тут же закрылись. Снова скрежетнул замок. Не доверяла Торни никому – и правильно делала.

Сергей прислушался. Стражница отошла от дверей достаточно далеко – не обманула. В помещении стояла тишина, нарушаемая тихим дыханием человека, спящего где-то в углу. Низовцев покрутил головой, локализуя этот шум, и уверенно направился в нужное место. Обошел грубо сколоченный стол и лавку, удовлетворенно хмыкнул, нащупав свечку. Кресало лежало тут же. Запалил огонек, нисколько не смущаясь, что шумит. Зато потом с каким-то удовольствием смотрел на просыпающуюся девушку. Все-таки Оска была чертовски привлекательной, со своим степным бронзовым загаром и раскиданными по обнаженным плечам черными волосами.

Она открыла глаза и долго смотрела на Сергея, хлопая ресницами.

– Серш? – голос ее был хриплым ото сна. – Ты, что ли?

– Я, – подтвердил Низовцев, расстегивая куртку. Стянул ее и бросил на лавку. – Не рада?

– Даже не знаю, – сонная одурь уходила из глаз девушки. Она села, натянув на себя одеяло. – Уже начала к тебе привыкать, и вдруг ты исчез. Охранницы мне говорили, что Илон со своей «куатрой» вернулся без тебя. А потом поползли слухи, что ты погиб. Три полных луны – большой срок.

Оска покачала головой.

– Я ходил убивать Хаблада, – признался Сергей. – Да, это было мое задание.

– Ну и как, убил? – в голосе Оски проскользнули странные нотки: то ли жгучее любопытство, то ли желанное облегчение. Не было злобы и истеричности.

– Нет, он остался жив, – Сергей сел рядом с девушкой, почувствовав, как она подтянула ноги к себе. – Но ему долго придется лежать. Позвоночник поврежден.

– Тебе стоило убить его, – убежденно ответила Оска, откидывая волосы за плечи, отчего край одеяла сполз, обнажая высокую упругую грудь. Девушка словно не заметила этого, напряженно вглядываясь в профиль мужчины, вроде бы и чужого, но в то же время притягивающего ее своей странностью. Потом словно смутилась и прикрылась от пытливого мужского взгляда.

– Стоило, не получилось, – пожал плечами Низовцев и посмотрел на Оску. – Как тебе жилось без меня? Не обижали?

– Привыкла, – вздохнула наемница, – даже помогала по дому твоей женщине. Алена – славная, честно. Почему ты ее не выкупишь?

– Подружились? – с надеждой спросил Сергей.

– Можно сказать – да.

На миг повисло молчание. Трещала свечка, оплывая жиром, а Оска в каком-то странном оцепенении смотрела на пришельца. Непонятное томление вдруг стало растекаться по ее телу, расслабляло руки и ноги. А Серш все сидел и глядел в ее глаза, чуть насмешливо и с плохо скрытым желанием на лице.

– Ты знаешь, что твой дядя – вождь Ханди – совершил сделку с д`хаарийцами? – вдруг спросил Сергей. – Он предал ваших богов, Оска. Он стал отступником. Вы же все от одного корня, Оска! Почему так?

– Ханди желает власти над Рохом, – пожала плечами девушка. – Я же не могу отговорить его не переступать запретную черту. Все равно ему отвечать перед Тархом придется, рано или поздно. Если это его выбор – что ж…. Но я не приму его. И вообще – он тоже виноват в том, кем я стала….

Сергей протянул руку и задрал подбородок девушки. Она глядела на стрелка, широко распахнув глаза. Было в нем что-то завораживающее и страшное, что начисто отбило у нее охоту сопротивляться. Если тирадор начнет ее насиловать – навряд ли хватит сил и смелости противостоять звериному напору. Серш подавлял ее, и такое ощущение было для Оски внове. Раньше он таким не был. От него несло звериной мощью, дикой и необузданной. Нет, как раз необузданности не было…. Расчет, тонкий расчет на ее страх.

– Знаешь, никогда не думал, что смогу вот так просто взять женщину, – усмехнулся Низовцев и стянул одеяло с девушки, с интересом разглядывая обнаженную Оску. – А ты красивая, ладная….

– Только не бери меня силой, – сглотнула слюну степнячка. – Не надо. Я и так потеряла веру в мужское благородство. Ты же не такой…. Иди ко мне….

Она вытянулась на постели, выжидающе посматривая на Сергея, который нарочито медленно стал раздеваться. Стрелок и сам не мог понять, что с ним происходит. Никакого дикого влечения он не испытывал, и мог бы просто уйти в казарму. Но потребность проявить свою мужскую силу накатывала из глубин, шептала и уговаривала о необходимости подчинить себе гордячку и наемницу, чуть не убившую его зимой.

Рубашка полетела на пол, сапоги сброшены, завязки штанов распутаны – и руки черноволосой красотки сами приняли Сергея в объятия. А, может, ему просто было нужно сбросить напряжение после долгого и опасного путешествия, где смерть все время незримо стояла за спиной, терпеливо ожидая своего зажившегося клиента? А что озерные амазонки? Там была работа, а сейчас он дома, имеет право расслабиться.

Что-то мягкое и пушистое назойливо лезло в нос и щекотало, несмотря на отчаянные попытки увернуться и захватить еще пару минут для сна. Не выдержал – чихнул. И открыл глаза. Первое, что увидел: склонившуюся над ним смеющуюся Оску, ее упругие груди с розоватыми сосками. Девушка держала в руках маленькое перо и им водила по носу Сергея.

– Горазд спать, воин, – усмехнулась она. – Скоро полдень, а ты валяешься под боком преступницы. Будешь вставать?

– Не хотелось бы, – проворчал Сергей. – Имею я право на отпуск или нет? Имею. Вот и валяюсь.

– Отпуск? – задумалась девушка. – Что это значит?

– Право на отдых после тяжелой работы, – пояснил Низовцев, потягиваясь. – А работал я очень тяжело, рискуя жизнью.

– Тебе действительно пора, – вздохнула Оска, соскальзывая на пол. Обнаженная, дошагала до стула, на котором висело ее простое платье. – Стражница уже заглядывала, грозила мне кулаком. Сейчас твоей Алене будет известно, что ты был у меня.

– Послушай, Оска, – обратился к девушке Сергей, одеваясь. – Как ты смотришь на то, чтобы отправиться в Д`Хаарию?

– С тобой? – уточнила степнячка.

– Со мной и еще кое с кем, – не стал говорить лишнего Низовцев. – Будет небольшой отряд, который двинется в империю.

– И что там делать? – Оска усмехнулась. – Кого-то убить надо?

– Хорошо бы обойтись без этого, – криво улыбнулся Сергей. – В любом случае твои навыки не помешают.

– А как же Авьяд? Он не отпустит меня, – Оска подошла к стрелку со спины и положила руки ему на плечи.

– Отпустит, я его уговорю. Тебе сейчас лучше быть подальше от Ханди и своей семьи. Иначе за твою жизнь никто и гроша не даст ломаного. А мне опытный боец нужен.

Оска задумалась, впрочем, молчание ее длилось недолго.

– Мне надоело быть исполнителем чужой воли, Серш. И я не потерплю, если ты начнешь гнуть и давить меня. Я ведь вижу, что в тебе появилось нечто другое, опасное. Если задумаешь что-то плохое – уйду.

– Договорились, – сказал Сергей и подошел к двери. Стукнул два раза кулаком, дождался, когда сменившая Торни охранница с бесстрастным лицом откроет замок, и добавил: – Я поговорю с Авьядом, и думаю, что он согласится. Смягчить твою жизнь до тех пор я не могу, извини. Ты для него пленница.

-Иди уже, – улыбнулась Оска. – Я привыкла к своей доле.

Сергей вышел на залитый солнечным светом двор, огляделся. Утренний шум слегка стих; большая часть дружины разъехалась, осталась только стража и несколько молодых парней, которые сидели на земле возле казармы. Среди них он заметил и Аслака. Не о них ли говорил вождь? Встрепенувшись, Низовцев направился к ним, и только обогнул угол дома, столкнулся лицом к лицу с Аленой. В руках у нее была корзина, накрытая тряпицей. Девушка вспыхнула, увидев его, и замерла.

– Здравствуй, Алена, – весело сказал Сергей. – Вот и я.

– Вижу, – каким-то металлическим голосом сказала девушка.

– Что-то ты не рада, – растерялся стрелок.

– Рада, почему нет? – Алена поставила корзину на землю и неожиданно для Сергея, влепила ему пощечину. Следом прилетела вторая. – Сволочь! Ненавижу! Я все глаза выплакала, когда узнала о твоей смерти! А он по бабам шляется!

Хрясь! Голова Сергея ходила как на шарнирах, словно маятник, от пощечин.

– Алена, да ты что? – едва вставил пару слов Низовцев, совершенно не думая перехватывать руку девушки. – Какие бабы?

– Сучки с озера! Думаешь, я не знаю, как ты там развлекался! А сегодня ночью зачем к Оске ходил? Мало показалось? Кобель чертов! Мне же без тебя не будет здесь жизни! Я домой хочу! На кого мне надеяться, как не на тебя? Зачем ты так?

Алена зарыдала и уткнулась в грудь Сергея. Он растерялся, не ожидая такой вспышки от своей спутницы-лыжницы. Потом положил руку ей на голову и нежно, как только мог, погладил волосы.

– Хватит, хватит! Я не брошу тебя, и даю слово, что вытащу нас обратно! Тем более, есть подвижки в этом направлении.

– Правда? – хлюпнув носом, спросила Алена.

– Правда, – твердо сказал Низовцев, – но для этого придется немного попутешествовать.

– Не вопрос, – уже улыбнулась девушка и подхватила корзину. – Всегда любила путешествия. Только я не хочу, чтобы ты был рядом с Оской. Запомнил?

Вместо ответа Сергей коротко кивнул, после чего попрощался с Аленой и направился в сторону казармы. Увидев, что он подходит, парни, сидевшие на земле, торопливо поднялись, отряхнулись и выжидающе уставились на тирадора. Сергей с подозрением взглянул в их глаза, где притаились смешинки и бесенята. Только Аслак был серьезен.

– Все видели? – спросил он.

– Да, мастер, – сказал за всех долговязый, с волосами до плеч, парень.

– Запомните раз и навсегда, – придал голосу жесткости Низовцев. – Если кто-нибудь из вас начнет шутки шутить по этому поводу – оторву башку и засуну в задницу. Ничего. Вы. Не видели.

– Да, мастер, – покладисто ответили будущие снайперы.

– Отлично, – кивнул тирадор. – А теперь можно и познакомиться.

Конец первой книги

Примечание:

[1] Стадия – мера длины, используемая в землях Роха. 1 стадия равна, примерно, 209 метрам.