Интерлюдия:

Если входишь в игру — заранее побеспокойся, как из нее выйти

Караван с посланцами императора Д`Хаарии достиг пределов земель Роха, когда весна была уже в самом разгаре. Оставив за спиной более трехсот фарсангов[1], насыщенных бесконечными переходами и долгими отдыхами большого посольства, кавалькада всадников, выполнявших роль авангарда, встретила большую группу степняков. Часть всадников клана Герпир восседали на саурусах. Другая половина выстроилась неровной цепочкой на крупных двурогих кесалях, вздернув вверх двузубые пики. На древках копий висели бунчуки из шкур степных волков и лисиц.

Посольство заметили еще задолго до того, как последний всадник втянулся в широкий проход между древними курганами, отмечающими естественную границу между Рохом и безвестных земель, за которыми и начиналась, собственно, империя Д`Хаария.

Сторожевой дозор остановился и стал ожидать приближения степняков. Невиданные здесь корнуто, невысокие, гибкие, с коротким мощным коротким хвостом, с вытянутой длинной мордой, на которую накинута гибкая серебряная шлейка с прочной уздой, короткие передние лапы с чрезвычайно острыми когтями, привлекли внимание аборигенов. Твари были чем-то схожи с саурусами, но отличались не только гладкой зеленоватой кожей, но и странными отростками на задних лапах. Эти отростки на вид были костяными выростами, вроде шипов, и на конце сужались, образуя довольно опасное естественное оружие. Такое шило могло запросто пропороть плоть противника или серьезно повредить лапы чужого корнуто.

К дозору подъехали три человека, по такому случаю приодевшиеся в самую лучшую одежду. На головах у них были лисьи малахаи, и несмотря на жару, никто не снял их; яркой расцветки халаты едва прикрывали сбрую из воловьей кожи; запястья каждого обернуты широкими кожаными ремнями со вшитыми свинцовыми полосами; на ногах добротные мягкие сапоги. Ну и оружие свое никто прятать не собирался. У каждого при седле двурогое копье, притороченный к нему же «рифл», на поясах топоры и ножи.

— Мое имя Ширан, — находящий посредине группы всадник окинул внимательным взглядом делегацию, — я родной брат вождя нашего клана Ханди. Мы рады видеть вас на древней земле Роха и приглашаем проследовать за нами в город. Путь долгий, но намного короче того, что вы преодолели.

В авангарде посольства находился толмач, который весьма быстро перевел все, что сказал Ширан. Один из богато одетых воинов, возможно, вельможа или старший офицер, надменно вскинул подбородок и внимательно взглянул на степняков. На какой-то момент в его глазах промелькнула гримаса недовольства, но вспомнив наставления посла, умерил амбиции.

— Я -- бей Арзаман, имею полномочия от посла солнцеликого вана Д`Хаарии, да отступят от него все беды и болезни! Сам посол – шри-баби Маханзи – горит желанием как можно скорее встретиться с вашим хаканом, но сожалеет, что утомительная дорога по неизвестным землям отобрала силы у его подчиненных и у него самого. И он не сможет уже сегодня лицезреть хакана Ханди за богатым и сытным столом.

Ширан внимательно выслушал толмача, на его лице не промелькнуло и тени недовольства.

– Мы можем дождаться уважаемого шри-баби Маханзи здесь, – сказал он. – У нас достаточно людей, чтобы обеспечить охрану посольства. Здесь есть вода, местность не продувается ветрами. Разбивайте лагерь, а завтра с утра пойдем все вместе. Не хотелось бы затягивать встречу из-за мелких недоразумений.

Бей Арзаман переглянулся со своими помощниками, разодетыми не так пышно, но обвешанные оружием нисколько ни меньше офицера, в унисон закивали головами, придя к какой-то мысли.

– Хорошо, уважаемый Ширан, мы принимаем ваше предложение, – бей Арзаман твердой рукой сдержал своего ящера, нетерпеливо перебирающего лапами, отчего на травяном покрове образовались глубокие борозды. – Дайте приказ своим людям организовать лагерь, определить места для постановки палаток, выставить охрану. Я выделю из своего отряда три десятка воинов, которые помогут вам. Сами понимаете, мы рассчитывали достичь Асведа сегодня еще засветло, но где-то ошиблись в расчетах.

– Ничего страшного, господин бей, – успокоил его Ширан, – давайте отойдем в сторонку, чтобы не мешать нашим людям.

И первым спешился, давая пример важному гостю. Бей тоже не стал тянуть время и решил размяться. Вместе с ним пошел толмач. За их спинами закипела работа, что, впрочем, этих людей уже не интересовало. Все будет сделано так, как нужно.

– Это очень хорошо, что вы лично решили встретить шри-баби Маханзи, – продолжил разговор офицер посольства, когда они отошли достаточно далеко от людской суеты в лагере. – Значит, хакан согласился на наши условия и всецело доверяет вану Вассуни, да продлятся его дни дольше вечности! Однако, у меня есть данные, что Герпир очень агрессивно стали вести себя со своими соседями. Не получится ли так, что по прибытии посольства начнутся неприятности на рубежах ваших земель?

– Об этом не стоит беспокоиться, господин бей, – Ширан расплылся в улыбке, его смуглое лицо, обветренное степными ветрами, смягчилось. – Наши воины достаточно сильны, чтобы отразить любое нападение со стороны соседей. Да и сами подумайте, кто может помешать нашей дружбе? Клан Озерной Чилики? Эти бабы только и умеют, что мужиков красть для своих утех. Не спорю, есть у них сильные воительницы, но, скажу по секрету, они намного уступают нашим подросткам, готовящимися стать настоящими бойцами.

Толмач споро перевел сказанное, а бей рассеянно кинул взгляд в бескрайнюю степь, заинтересовался древним курганом, только говорить ничего не стал, давая возможность Ширану продолжать свою речь.

– Вождь Авьяд из клана Люта не слишком любопытный, чтобы совать свой нос в наши дела, – понял его молчание Ширан. – Нет, никто не потревожит приятных бесед и отдыха уважаемых гостей.

– Я хочу напомнить вам, господин Ширан, некоторые моменты будущих переговоров, – взял его за локоть бей Арзаман, – чтобы вы были готовы к разговору на щекотливые темы. Первое, на что обратит внимание шри-баби – появление странных чужаков в мире Роха. В Империи есть люди, которые очень хотят понять, каким образом происходит переход. Где эти места? В общем, все случаи таких происшествий. Это понятно?

– Да, – осторожно ответил Ширан, – я с братом обсуждал возможность такого разговора.

– Отлично, значит, у нас не будет заминки на сей счет. Далее: империя ведет строительство дороги вдоль побережья, но в силу некоторых особенностей местности, нам придется забрать под свою защиту безвестные земли, где, как известно, нет хозяев. Иначе мы не сможем выйти на побережье.

– А наша роль какая?

– Помощь в охране. Нет-нет, мы нисколько не претендуем на ваши территории, и даже ни на локоть не зайдем на земли клана Герпир. Это исключено. А о торговых отношениях мы даже и говорить не будем, так? У нас есть целый штат чиновников, которые и займутся данным вопросом. Это ведь не столь важно сейчас, так?

– Мы бы не стали так легкомысленно ставить вопрос о торговле в самый конец переговоров, – Ширан нахмурился. Имперцы стали «нахлестывать корнуто», даже еще не сев за пиршественный стол. Нет, было понятно, что д`хаарийцы своего не упустят, и попытаются навязать свои условия. И в чем-то они поступили благородно: заранее озвучили их, чтобы потом не возникло непонятных коллизий.

– А мы ведь осознаем важность торговли, уважаемый Ширан, – засмеялся бей Арзаман, – и нисколько не лукавим, что в данном случае она тоже важна. Но есть моменты, которые хотелось бы прояснить в полной мере. Торговля – это барыши, и только. А вот странные дыры, в которые проваливаются люди из чужих миров – это или магия, или нечто другое, неподвластное нашим умам. В нашем посольстве едут два магистра из Ассамблеи магии. Вы им просто покажите места переходов – и они сами найдут, что делать. А мы займемся переговорами, чтобы не отвлекаться. Разве вы видите здесь подвох?

– Нет, – вынужден был согласиться Ширан. – Мы благодарны вам за честность и откровенность, но для клана Герпир торговля важнее каких-то дыр. Чужаки для нас не имеют какой-либо ценности, кроме той, в которой они приносят доход. Может, ваши мудрецы и найдут что-то стоящее.

Толмач перевел, по губам бея Арзамана пробежала легкая улыбка, которая тут же погасла. Что взять с дикарей, которые все, что захвачено их руками, они превращают в барыш? Не видят дальше собственного носа. Прав был венценосный ван Вассуни, когда решил собрать всех попавших в их мир несчастных и понять, чем же они ценны, какую пользу можно извлечь для империи? Ассамблея магов полностью поддержала императора и делегировала несколько десятков младших сотрудников для выполнения задания. Что-нибудь да накопают.

– А где находится место, откуда появляются чужаки? – поинтересовался Арзаман.

– Одна находится на землях Люта, а вторая – где-то в предгорьях Черного Камня. Если ехать через Снежную пустошь, можно ловить чужаков, особо не напрягаясь. Они как один все бредут в одном направлении.

Ширан мелко засмеялся, вздрагивая крупными плечами.

– Как вы узнаете, что врата чужого мира открылись, чтобы пропустить к вам человека? – очень уж любопытен был бей Арзаман.

– Наши жрецы говорят, что границы миров нарушены, и наши воины тут же отправляются в поход.

– Часто ловите?

– Не совсем, – признался брат вождя, – иногда бойцы Авьяда успевают перехватывать чужаков.

– А куда потом их увозят? – продолжал допытываться Арзаман.

– К себе. Они рабов не привечают. Чужаки на два-три года становятся слугами, после чего получают свободу и вольны идти, куда хотят. Многие остаются.

– Странный обычай. И что этот Авьяд с этого имеет?

– Ничего, – Ширан завертел головой, услышав, что его зовут.

От раскинувшихся палаток им махали руками. Уже горели костры, доносился запах жареного барашка.

– Пойдемте, уважаемый бей Арзаман, – воодушевился брат вождя, – сам Тарх ниспослал нам хороший день и пищу. Вон и ваше посольство подходит. Все вовремя.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сергей ничего не понимал. Пошли третьи сутки ожидания, но объект по имени Хаблад так и не появился в лагере. Или же появился, но тогда амулет – обычная пустышка, и можно сворачивать операцию. Каждое утро в предрассветных сумерках Низовцев с большой осторожностью поднимался из лощины и ползком преодолевал две сотни метров, чтобы достичь точки, которую облюбовал с самого начала. Причем, до точки добирался всякий раз с нового места, чтобы не натоптать тропу, которую могут заметить внимательные степняки. Несколько небольших холмиков, протянувшихся параллельно лагерю, идеально скрывали Сергея от посторонних глаз. Для большей безопасности он нацепил на себя свежие веточки, которые он каждое утро срезал с деревьев, росших на дне лощины, и где был его схрон. Чероки без лишних уговоров уходил куда-то гулять, но наверх не поднимался. Чем он питался, Сергей даже не знал. Но количество мышей и сусликов, в первый день толпами носившихся в траве, резко сократилось. В общем, с молодым саурусом проблем не было. Паренек сам о себе мог позаботиться.

Превратившись в еще один кустик в ландшафте степи, Сергей до самого вечера исследовал прилегающую местность, и, казалось, изучил ее досконально. Она ему уже снилась по ночам. Сам лагерь уютно расположился в уютной тенистой роще, и это само по себе было странно. Сергей знал, что деревьям очень трудно выжить в степной зоне, и только благодаря человеку можно было как-то облагородить бедные земли, но кто здесь будет заниматься лесопосадками? Вождь Ханди? Делать ему нечего. Значит, где-то неподалеку протекает река или достаточно большой водоем.

Итак, в лагере на постоянной основе находились десять человек, из них четверо – вероятно, рабы – были заняты хозяйственными делами. Один кашеварил, двое других ухаживали за ящерами, закрытыми в большом загоне, и периодически выпускали их в степь побегать, и еще один все время куда-то ненадолго уезжал на телеге, запряженной небольшой каурой лошадкой. На телеге стояли две бочки, так что это мог быть водовоз. Точно, река или озеро рядом.

Шестеро молодых субъектов с утра до вечера тренировались на площадке, вытоптанной до черной земли. Они дрались друг с другом, кидали ножи и топоры по ростовым мишеням в виде врытых в землю столбов, потом садились на корнуто и делились на пары. После чего отрабатывали броски арканов. Надо сказать, получалось у них очень хорошо, так что для Сергея это обстоятельство вызывало определенную головную боль. Если придется смываться, не хотелось бы, чтобы эти шустрые ребятки погнались за ним. Враз накроют. Чероки, конечно, быстрый саурус, но от загонщиков вряд ли уйдет.

За эти два дня в лагерь приезжали несколько всадников, но надолго не задерживались, и после отдыха продолжали свой путь. Куда шла дорога – стрелку было безразлично. Главное, что лощина оставалась вне интересов и прогулок обитателей лагеря.

Третий день клонился к своему окончанию, и задремавший под весенним солнышком после полудня Сергей проснулся от странного ощущения какой-то вибрации, похожей на ту, что выдает мобильный телефон, принимая вызов при отключенном звуке. Хмыкнув от удивления, он скоро разобрался в причине и источнике сигнала. Дрожал деревянный амулет, висевший на шее. Взяв его на ладонь, Сергей ощутил непонятную мощь артефакта, стремящегося сорваться со шнурка. Почуяв неладное, он торопливо вскинул карабин и через оптику стал смотреть на дорогу. По ней, поднимая пыль, несся корнуто со всадником. Именно с появлением этого верхового ожил амулет, и еще не веря своему счастью, Сергей внимательно проследил путь этого человека.

Всадник влетел в лагерь, вызвав переполох среди рабов. Предположив, что это и есть Хаблад, Низовцев не стал торопиться с отходом. Можно дождаться ночи и пройти пешком до лощины. Точно, прибыл объект. Деревяшка словно взбесилась, не хватало только нагрева до критической температуры. Даже неприятно было от дрожи артефакта.

Примечание:

[1] Фарсанг – мера длины в империи Д`Хаария. Один фарсанг равен примерно 6 000 метрам

В свете заходящего солнца Сергей разглядел Хаблада. А ведь это и его враг, получается. Оска со товарищи хотели убить Низовцева с подачи именно главного наемника. Ничем не примечательный мужчина с обветренным лицом. Много морщин, особенно возле глаз. Темноволосый, чем-то похож на француза или грузина, говорят же, что у них есть что-то общее. Или врут? Ну, что те, что другие — любят вино. Хаблад был высоким, широкоплечим, с резкими движениями, все время меняет позицию. Сергей пробовал взять его на прицел, но утомился от бесконечных рывков объекта. Неужели придется дожидаться, когда он присядет? Сергей задумался. Если придется стрелять, то насколько быстро отреагируют степняки? Допустим, что замешательство может длиться десять минут, не больше. Это самый идеальный вариант. За десять минут Сергей, пятясь раком, уползет в лощину, оседлает Чероки и рванет из опасного места по своим же следам. Дальше начнется гонка. В чужой степи без поддержки его сразу перехватят. Куча дозоров, обычных наблюдателей – все эти нюансы резко сокращают возможность убежать. Выходит, нужно сразу же прорываться к озерным воительницам. Илон перед отъездом тщательно рассказал, куда нужно направляться. Держаться закатной стороны все время, пока не покажутся останцы – каменные холмы, словно одинокие великаны, оставшиеся навеки в море степного ковыля. Вот после них и начинаются владения Чилики. Их земли своеобразной подковой охватывают рубежи клана Герпир, так что можно смело бежать вперед, пока не покажутся тенистые леса.

Еще раз кинув взгляд на Хаблада через оптический прицел, Сергей пожелал ему доброй ночи, последней в его жизни. Как только солнце нырнуло за горизонт, враз зачернив окружающую действительность, Низовцев стал отползать в сторону лощины. Разумно решил не рисковать – вдруг в лагере есть глазастые ребята, смогут уловить странное движение. А, может, уже обнаружили? С трудом оборвав наступающую панику, он дополз до края оврага и с облегчением спустился вниз. Можно и передохнуть. Скинув с себя ветки, Сергей повесил карабин на дерево и с наслаждением умылся в ручейке, смыв с себя пыль и пот. Подумал и скинул балахон вместе с верхней одеждой. Все провоняло потом, так хоть тело ополоснуть.

Третьи сутки закончились поеданием ужина всухомятку и запиванием лепешки с сырой водой из ручья. Свистом подозвал к себе Чероки. Саурус пришел через несколько минут, какой-то весь грустный и тяжело вздыхающий. Вытянув шею, обнюхал хозяина и тихо фыркнул.

– Заскучал? — спросил Сергей, похлопав ящера по морде. — Завтра все кончится. Сделаю дело – помчимся отсюда как вольный ветер. Хочешь побегать, да? Я же вижу — хочешь. А сейчас давай-ка соберемся. Времени потом у нас не будет.

Собираться, к слову, пришлось недолго. Какие сборы у диверсанта? Вещмешок к седлу приторочить, укрепить в ремнях «рифл», который после долгих раздумий он все же решил взять с собой, как дополнительную огневую поддержку. Что еще? Да, свежей воды набрать в двухлитровую кожаную флягу. Тоже прицепить к седлу. Ну, вот. Можно и спать ложиться.

– Никуда не уходи, будь на месте, – предупредил Сергей своего верного «коня». Над этими словами можно было посмеяться. Рептилия, хоть оседланная и объезженная, остается безмозглой тварью, что бы о ней не выдумали. Но для Чероки такое определение не подходило. Высевок, бастард, сумесок, полукровка — суть от названия не меняется — имел зачатки интеллекта, и к удивлению Сергея, обучался быстро командам и жестам. Даже стал прислушиваться к речи своего хозяина, выражал эмоции простыми движениями шеи или хвоста. Прямо как собака. Доволен — метет хвостом по земле. Злится — ощерится или мотает шеей в разные стороны. Так что зря Саргал усмехался. Драконов-полукровок тоже можно приручать.

Проснулся Сергей от какого-то невнятного шума. Какой-то темный силуэт возился в метре от его ног, и с каждой секундой подбирался все ближе и ближе. Низовцев скосил глаза в ту сторону, где должен был быть Чероки, но сауруса там не оказалось. Его вообще не было на стоянке. Зря не привязал, — мелькнула запоздалая мысль. И что это за тварь копошится рядом с ним, позвольте узнать?

Сергей сидел на земле, упершись спиной в ствол дерева, да так и заснул, положив карабин на ноги. Быстро прогнав сонную одурь, осторожно потянулся к ружью. Незваный гость фыркнул, но движения не прекратил. Приглядевшись, похолодел. Странный гость оказался степным волком, но гораздо крупнее. И узнал его только по характерно выгнутому хребту. Что-то в нем было от тех оборотней, напавших на него и Прохана в лесах Нарви.

Пальцы нащупали приклад карабина, но сразу отдернулись обратно. Вот сейчас выстрела только не хватало! Да через пять минут здесь все степняки клана будут в лощине! Даже не подумал о ноже, висящем на поясе! До него добраться гораздо легче, не привлекая внимания зверя лишним движением.

Сергей потянул рукоятку «кукри» из ножен, не отрывая взгляда от ночного посетителя. Тварь насторожилась, и стрелку на миг показалось, что в глазах полыхнули алые рубины. Не хватало еще магических зверей для полного счастья!

-- Брысь! – полушепотом сказал Сергей, не особо надеясь на покладистость зверя.

К его удивлению, волк или кто это еще был, резко развернулся и исчез в высоких зарослях какого-то ползучего кустарника. Низовцев перевел дух, но спать уже не мог. Посмотрел на небо, густо усеянное звездами. Ни одного знакомого созвездия, даже луны не видно. Или ее в этом мире вообще нет, или скоро новолуние. Сергей подумал и решил выходить на позицию. Ополоснув лицо, быстро собрался, тихо посвистел. Раздался тяжелый мерный топот сауруса.

– И где ты шарился, паразит? – строго спросил стрелок. – Меня чуть не сожрали, а ты даже тревогу не поднял! Накажу!

Чероки виновато вздохнул, но перечить хозяину не стал.

– Привяжу я тебя, парень, – решился Сергей. – А то надо будет ноги делать, а тебя снова нет на месте!

Саурус покорно принял свою судьбу и остался стоять возле дерева, надежно привязанный к нему. А хозяин споро поднялся наверх и, пригнувшись, бросился к своей позиции. Ночь была на исходе, это из оврага было непонятно, а на ровном столе степи явно видно, что горизонт светлеет. Сразу определил, в какой стороне спасительные леса озерных воительниц. Выход из лощины как раз был в той стороне. Хотя бы в этом повезло. Можно несколько километров пробежать незаметным.

Обвешавшись заранее заготовленными веточками, Сергей лег за бугор и пристроил карабин. Какой будет день? Не принесет ли ветер дождевые тучи? Отбросив ненужные мысли, потому что гадать сейчас – что на воде вилами писать, он задремал вполглаза, и рассвет встретил бодрым и готовым для боевых действий.

В лагере уже началось какое-то шевеление. Слуги забегали, стадо ящеров выбежало из загона в степь. Потянуло дымком кухни. А вот и ученики показались, дурачатся, пихают друг друга. Направились вглубь рощи. Точно, водоем там есть. А где Хаблад?

К облегчению Сергея, наемник оказался в лагере. Амулет тут же просигнализировал об этом. Берем на мушку, следим. Хаблад вышел наружу из маленького шалаша уже в полном облачении, о чем-то поговорил со слугой, тот закивал и показал рукой в сторону разбредшихся по степи ящеров.

– Нет, нет, – прошептал Сергей, – не нужно никуда уезжать! Мне же тебя уконтропупить надо!

Так, расстояние до объекта шестьсот метров. Нужно ползти дальше, там еще несколько невнятных холмиков. Для надежного выстрела надо затихариться за триста-четыреста метров. Скрепя сердце, Сергей продолжил движение. В голове созревала дикая идея: после поражения объекта остаться на месте и выждать первую волну паники. А если обнаружат и попытаются поймать – что ж, всех и завалит здесь. Народу немного, патронов хватит. С его оружием и оптикой у степняков мало шансов на успех. Успокоившись, Низовцев прополз до облюбованной позиции, спрятался за кустиками, сам превратившись в странный для местности кустарник.

Рассвет наступил быстро, как и бывает в равнинных местах. Только-только солнце появилось из-за горизонта робким светло-желтым краешком, и вот оно уже полностью встает над степью. Оно еще не греет так яростно, не выжигает спину и глаза, но к обеду здесь будет совсем не комфортно.

Раб тем временем побежал вприпрыжку за пасущимися ящерами, и в лагере не осталось никого, кроме Хаблада и пары снулых слуг. Ну, те не в счет. Пора начинать. Сергей поймал в прицел Хаблада и подвел перекрестье под переносицу. Наемник очень хорошо стоял, почти лицом в сторону стрелка. Сделал пару вдохов-выдохов и положил палец на курок, и тут же плавно стал давить на него. В этот момент Хаблад отвернул голову вправо.

– Черт, сбиваешь, – проворчал Сергей, словно объект мог услышать его недовольство. Расслабившись, он снова уткнулся в обрезиненный наглазник и остался доволен. Теперь Хаблад стоял к нему спиной. Мушку под затылок и снова плавный ход курка. Есть! Грохнул выстрел, и тут же где-то в полусотне метрах от лежащего Сергея суматошно взлетела стая дроф. Краем глаза он успел увидеть, что у Хаблада подкосились ноги, после чего наемник упал на землю. Низовцев досадливо сморщился. Из-за этих чертовых куриц он не увидел момент попадания пули. Куда она влетела? Нужен ли еще один выстрел? Решив, что пока есть время, и в лагерь не набежали степняки-ученики, Сергей выстрелил еще раз по неподвижному силуэту. И замер.

В лагере началось нешуточное движение. Гром среди ясного неба вначале очень обескуражил набежавших степняков. Воины обступили лежащего на земле Хаблада и суетливо махали руками. Все оставшиеся на месте рабы, кроме того, кто побежал ловить корнуто, тут же подверглись блиц-опросу с массированным мордобоем. Те ничего толком не могли сказать, только тянули руки к небу. Ученики Хаблада не были совсем идиотами, справедливо посчитав, что на ясном небе, где проплывали мягкие пушистые облака, неоткуда взяться грозовым раскатам. Посему несчастных рабов продолжали бить. Часть свободных от допроса учеников подхватили главного наемника и унесли того в палатку. Наступило затишье. Сергей не шевелился, внимательно разглядывая лагерь. Убил или нет? Надо ждать и не дергаться. Все равно судьба Хаблада решится в ближайшее время.

В приближении хорошо было видно, какие растерянные лица у степняков Герпир. Они совершенно не знали, что делать с такими ранениями. Если даже их наставник еще жив, в любом случае истечет кровью через какое-то время, и смерть наступит совсем скоро. А вот уже интересно. Один из учеников что-то прокричал, и бросился к загону, где уже толпились ящеры. Оставшийся невредимым испуганный раб быстро откинул загородку, и воин запрыгнул на корнуто. «За помощью рванул, – догадался Сергей, ведя прицелом за всадником. – Ссадить его или оставить все как есть? Вот же дрянь! Не грохну его – сюда набежит целая свора следопытов, а, может, и маг какой нарисуется! А начну сейчас стрелять, обнаружу себя! И что делать?»

И без колебаний выстрелил еще раз, пока степняк не взял разбег. Всадник неуклюже завалился на шею сауруса, потом сполз на землю под лапы своей твари. Минус один, если не считать Хаблада. Все же вооруженные степняки на своих корнуто сейчас больше опасны, чем неподвижный наемник. Плавно перевел ствол влево, как на стрельбище, когда поражал мишени. Нужно просто представить, что это обычные черные кругляши, которые нужно поразить. Более чем просто. Мишень габаритная, почему бы и попасть? Не обязательно убить, а вот обездвижить можно.

Степняки даже не думали разбегаться. Они впали в какой-то непонятный ступор, глядя, как один за другим валятся их товарищи. Лишь последний что-то сообразил и попытался спрятаться в роще, но пуля его настигла на излете, попав в ногу. Ладно, пусть и так.

А вот теперь можно аккуратно и без спешки ползти назад. Главное, не засветиться, пока в лагере суматоха. Один взгляд в его сторону – пиши пропало. Наведут погоню.

Ретирада прошла успешно, как показалось Сергею. Никто не заметил его, все были заняты возникшими проблемами. Правильно, что решил их всех здесь пострелять. С облегчением скатившись в лощину, бросился к Чероки, попутно заметив метнувшуюся в сторону от деревьев темную зверюгу. Да кто это такой настырный? Саурус был неспокоен, рыл когтями землю, отчего возле него образовалась приличная траншея. Низовцев вскинул карабин, решив завалить непонятную тварь, но волчий силуэт с выгнутой спиной исчез. Выругавшись, стрелок закинул оружие за спину и подошел к Чероки.

– Прибить его не мог? – сердито спросил Сергей, запрыгивая в седло. – У тебя же лапища вон какая! Наступил бы на хребет и переломил бы его. Заодно и поел.

Чероки зафыркал, и, понукаемый всадником, размашисто побежал по дну лощины, с каждой минутой удаляясь все дальше от лагеря. Естественное укрытие закончилось через триста-четыреста метров, и пришлось выскакивать на открытое пространство. Рельеф местности заметно понизился, да еще высокий ковыль закрыл от любопытных глаз. Сергей сдавил бока ящера, дав сигнал, что надо прибавить скорости. Чероки всхрапнул и понесся вперед, как скаковая лошадь. Крепко сжав поводья, новоявленный киллер устремился на закатную сторону, туда, где на горизонте чернела плотная стена леса.

Каменные останцы показались через час после интенсивного бега. За это время Сергей пару раз видел далекие разъезды, но не стал придавать им значения. О нападении на своих земляков находящиеся в пикетах всадники вообще ничего не знали. Опасаться следовало тех, кто мог взять след. Если подключили мага – а они это сделают обязательно – рано или поздно за ним пошлют погоню. Знаете ли, убедился он в действенности магических штучек. И это без дураков. Работает система.

Останцы выглядели как заснувшие каменные великаны, с осыпавшимися от старости замшелыми гранитными боками; в глубоких расщелинах торчали побеги молодых кустарников, а кое-где, куда со степи нанесло песок, желтели и голубели какие-то красивые цветы. И таких великанов было около десятка, разбросанных по степи по разным сторонам света. Стояли они вольготно, и чтобы перебежать от одного останца до другого, понадобилось не меньше четверти часа. Сергей объехал гору и обнаружил пологий склон, по которому можно было забраться на самый верх. Оглядевшись, он спешился и завел Чероки между двумя большими валунами, скатившимися в далеком прошлом сверху, да так и вросшими у подошвы останца в землю. Забрал с собой «рифл», и решил осмотреться сверху. Осторожно ступая по каменистой осыпи, поднялся на самую вершину, с которой было удобно рассматривать окрестности. Лег животом на плоскую гранитную плиту, и с удовольствием поежился. Мелкая ящерка метнулась в расщелину между камней, только хвост мелькнул.

«Как бы змей здесь не оказалось», – запоздало подумал Сергей, укладывая трофейник рядом с собой. Карабин снял и с помощью оптики стал рассматривать степь. В первую очередь его волновала погоня. Организовали ее или нет?

Вид степи с останца захватывал. Бескрайняя серебристая равнина ковыльного моря с вкраплениями разноцветных полян; клекот распластавшегося в полете ястреба; дуновение теплого ветра, приносящего с собой духмяный запах разнотравья и наступающего лета. Хотелось просто перевернуться на спину и бездумно смотреть в глубокое небо с несущимися облаками. Но все испортили аборигены. Герпир все же сумели организовать погоню, вычислить направление, по которому ушел неизвестный стрелок. В оптику хорошо были видны с десяток всадников, несущихся на корнуто в сторону останцев. До них было еще далеко, и, если поторопиться, можно нырнуть в лес, который уже маячил на горизонте. Чероки – хороший бегун, сумеет создать отрыв.

Решив для себя дальнейшую задачу, Сергей уже собирался вставать, как услышал за своей спиной шорох, и, не успев развернуться, почувствовал резкую боль в левой ноге. Лодыжку словно гвоздем пробило. Вскрикнув, Сергей перекатился в сторону, не забыв цапнуть карабин. Первая мысль была о змее, которая все-таки решилась на агрессию. Но реальность оказалась еще хуже. Это был ночной бродяга-волк, каким-то образом сумевший найти Сергея, и сейчас он стоял напротив, ощерив пасть. Вскинув карабин, Низовцев со всей злостью всадил пулю в ненавистную рожу зверя. Пуля разрушила его мозг и вышла наружу с другой стороны черепа, выплеснув содержимое вместе с его осколками. Волк завалился на камни, дернулся пару раз и затих.

– Сука, – сказал Сергей, морщась от боли, – какая же ты сука!

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Наскоро перевязав рваную рану, которая, после тщательного осмотра, оказалась не такой большой и опасной, как думалось по болевому шоку, вначале, Сергей зло пнул тушу степного «волка». Что это за зверь был, он так и не разобрался. Худая вытянутая морда с какими-то бородавками, из которых торчали жесткие волоски, пасть с острыми зубами, необычайно длинные лапы — все эти зоологические тонкости мало что говорили о принадлежности убитой твари. Холка мощная, несуразно смотрится на фоне худосочности тела. Сплюнув на землю, Сергей отволок зверя в сторону и сбросил вниз в надежде, что Чероки заметит вкусный для него подарок, а сам вернулся к наблюдению. Погоня, к сожалению, услышала выстрел, пусть и приглушенный расстоянием. Было отчетливо видно, что вектор движения степняков сменился и четко держится останцев. Опять возникла дилемма: остаться здесь и отстреливаться до последнего аборигена, или предпочесть бежать? Устроить на горе Брестскую крепость труда не составит, ибо вход сюда только один. По крутым бокам скалы подняться будет архисложно, если вообще такое возможно. Только перспектив уже никаких не будет. Его просто возьмут в осаду, дождутся подхода основных сил и медленно, но верно дожмут. Легче тогда головой вниз на камни. Так что – валить отсюда, и быстрее! В степи все равно шансы останутся.

Прихрамывая, Сергей со всей своей быстротой, на которую был способен из-за раны, бросился вниз. Рана уже не беспокоила своей резкой и дергающейся болью. Добежав до Чероки, задумчиво смотрящего на дохлого зверя, он еще не успел оценить его странное поведение, наскоро прикрепил «рифл» к седельному ремню, привычным движение закинул карабин за спину, и, морщась, вставил ногу в стремя. Прыжок дался нелегко, потому что попутно задел рану. Словив порцию звездочек в глазах, Сергей минуту сидел, наклонившись к шее сауруса, отходя от боли. Потом скинул карабин и положил его на колени. Как бы отстреливаться не пришлось. Надо бы освоить езду, сидя спиной по ходу движения, возникла мысль.

Чероки завертел головой, обеспокоенно хрюкнул, и без команды начал движение. И опять Сергей упустил странность ситуации. Ему сейчас было не до этих самых странностей. Боль вернулась, уже не ноющая, а простреливающая всю ногу с короткой периодичностью. Словно вонзали иглу в пятку и со всей силы пихали ее до самого бедра. Теперь призрак заражения крови вставал во весь рост. Нужно немедленно чистить рану, а сделать это могли только озерные девчонки, если, конечно, соизволят принять чужака.

Сергей хлопнул по шее Чероки, корнуто начал разбег и через пару минут уже несся тяжелым танком по пересеченной местности, оставляя за собой широкий след в виде прибитого к земле ковыля. Смысла таиться уже не было. Просто нужно воспользоваться форой и достичь леса.

– Давай, малыш, выручай! – крикнул Сергей, похлопывая ящера по шершавой шее.

«Малыш» наддал, чувствуя, что в этой гонке решается их жизнь. Коротко простонав, Чероки мощно оттолкнулся от земли, нисколько не заботясь о всаднике, и значительно ускорился, низко нагнув шею. А Сергею становилось плохо. Если бы сейчас степняки догнали его, неизвестно, смог бы он даже выстрелить. Потому что плохо было реально. В глазах начало двоиться, горизонт расплывался и прыгал, то вверх, то вниз. Вдобавок к этому стало тяжело дышать. Тварь поганая! Что же это за укус такой?

Чероки почувствовал, что с хозяином происходит неладное, стал замедлять ход. Никаких команд уже давно не поступало, но в силу своей сообразительности корнуто решил двигаться, никуда не сворачивая. Сергей кулаком врезал по хребту Чероки, нисколько не обращая внимания на тонкую натуру ящера, и хрипло крикнул:

– Вперед! Гони, гони!

Саурус мотнул мордой, сбрасывая на землю клочья белесой пены, и вновь начал набирать ход. И вдруг резко шарахнулся в сторону. Справа от него вздыбилась земля, раздался громкий хлопок, резко запахло химией. Сергей догадался, что начался обстрел «кобрарами». Степняки настигали. Вот что значит иметь перекладных корнуто. Надо Хрора приручить к такому способу передвижения.

Мысли Низовцева прервали еще два взрыва, разметавшие траву с дерном по обеим сторонам движения. «В вилку берут», — мрачно пошутил стрелок, ощущая, что сил держаться осталось немного. Левая нога перестала слушаться, болтаясь как ненужная деревяшка. Хорошо, хоть боль ушла, перестав изводить до умопомрачения.

Тем временем Чероки почти достиг кромки леса. Мимо промелькнули низкорослые кусты, небольшие деревца и заросли терновника. Пиропатрон, выпущенный кем-то из степняков, попал в кусты и полыхнул фиолетовым пламенем. Щеку обожгло горящей веткой. Саурусу тоже досталось. Он взревел и из последних сил ринулся в гущу леса, ломая грудью и лапами все, что попадалось ему на пути. Послышались злобные выкрики. Казалось, добыча ушла. Но преследователи из Герпир так не думали. Степняки решили залезть в чужой дом без спроса хозяев, за что и поплатились.

Первые шесть преследователей сразу же схлопотали по стреле. Кто выжил, кто нет — но все они слетели с седел под лапы следующих за ними корнуто. Раздались вопли ужаса и боли. Следующий залп пришелся на остальных, кто еще ничего не понял, и сразу не повернул обратно. Били из густых кустов, причем, с трех сторон. Попав под перекрестный обстрел, степняки, заметались и бросились из ловушки, но никто из них не ушел. Озерные воительницы очень сурово обошлись с нарушителями границ.

Только всего этого Низовцев уже не видел. Его Чероки остановился на небольшой поляне в гуще леса, тяжело вздымая бока, на которых хлопьями повисла пена. С трудом отцепив фляжку с пояса, Сергей припал к живительной влаге, и сам не заметил, как выпил больше половины. «Пью, пью, а мне все хуже и хуже», – опять всплыла в памяти шутка из анекдота.

Он словно выпал из реальности. В глазах не то, что пелена — мрак полный. Зрение расфокусировалось окончательно. И выходящих из-за деревьев странных гибких воинов в простых темно-зеленых балахонах с луками и копьями в руках он воспринял как продолжение галлюцинаций. Картинка странным образом раздвоилась. Стереоскопия показывала лесовиков с лицами, на которых были нанесены жирные линии какой-то краской, а второй глаз погрузился в сумрак, где мелькали невнятные фигуры. В то же время в мозгу билась мысль, что если он сейчас упадет, оружейной оптике придет хана. Руки предательски дрожали, когда он в полуобморочном состоянии накинул ремень карабина на шею и начал сползать с ящера на землю. Его тут же окружили плотной толпой, ощетинившись копьями.

– Привет лунатикам! – Сергей улыбнулся. Наверное, он сам выглядел лунатиком, потому что озерные воительницы с возгласами отшатнулись от него. — Что, такой страшный?

— Тиккса! — заголосили несколько дам. — Волчья лихорадка!

— Охренеть, все-таки заразил, паскуда! -- каркнул Сергей, потому что горло сжала непонятная сила, не дающая глубоко дышать и парализующая голосовые мышцы.

Дальше он ничего не чувствовал. Падал ли он, или остался стоять – все это осталось за гранью угасающей действительности. Наступил полный мрак.

***

Ночь длилась уже целую вечность, и в этой беспроглядной темноте он куда-то пытался брести, то и дело натыкаясь на какие-то заграждения, которых не было видно. Это было похоже на то, что его заключили в закрытое пространство и лишили зрения. Вдобавок к темноте Сергея сжирал жар, идущий изнутри. Боль от огня была страшной, и он, наверное, кричал, пока не ощущал прохладу на своем лице. Капли воды, стекающие вниз, Низовцев пытался ловить иссохшими губами и языком. Живительная влага на какое-то время гасила жар, и он отключался, почувствовав облегчение.

Сколько лет жизни он так прожил? Грани времен стерлись. В забытьи перед ним стали мелькать образы снежных лесов; весенних рек, несущих взломанный лед; летних цветущих лугов и осенних мрачных туч, напитанных влагой. Лица людей, которых Сергей когда-то знал, проносились перед его взором, не задерживаясь и не говоря ни слова. Алена, Оска, Никитич, грозящий пальцем, ехидно ухмыляющаяся Агафья, суровые лица Авьяда, Ёруна и почему-то Офераз, что-то ему говорящий, но слов было не разобрать. Сергей пытался отмахнуться от навязчивого гула голосов, но ему это мало помогало. Голова разрывалась от боли. Он уже свыкся с этой болью, жил ею, и уже с каким-то непонятным мазохизмом ждал ее прихода.

Однажды боль исчезла. Сергей не верил, что она покинула его, ждал, когда снова начнет грызть его тело. Этого не происходило, и только тогда пришло понимание: пора выплывать из небытия. Первое, что стрелок увидел, открыв глаза – внимательно смотрящую на него старуху с аккуратно причесанными седыми волосами. На обоих висках проглядывались деревянные заколки с вырезанными на них забавными зверушками. Солнечные лучи пробивались сквозь щели в крыше и освещали земляной пол у ног женщины. Сиделка оставалась неподвижной, и у Сергея возникла мысль, что она спит с открытыми глазами. Ошибся. Старуха пошевелилась и протянула руку к его лбу. Оказывается, на нем лежала высохшая тряпка.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, словно сухую ветку переломила.

– Жив, – коротко ответил Сергей. – Дай попить.

Подобно волшебнице, старуха извлекла откуда-то небольшой кувшин и протянула его стрелку. Пристально глядела, как он хватает посудину руками, как жадно пьет холодную воду, часть которой выливалась прямо на голую грудь.

– Хорошо, – сказала она, – руки не дрожат. Лихорадка прошла. В глаза мне посмотри.

Сергей оторвался от кувшина и взглянул на старуху. Она без церемоний схватила его за голову и притянула к себе. Низовцев даже учуял сладковатый запах каких-то трав, возможно, лекарственных, и замер, давая возможность странной сиделке делать с ним, что угодно. Женщина удовлетворенно кивнула и отпустила больного. Сергей с облегчением завалился на спину. Не был он еще здоровым, но уже перешагнул ту границу, за которой остались страдания.

– Очень хорошо, – повторила она. – Не думали, что выживешь. Болезнь глубоко вошла в тебя. Как же ты умудрился подпустить к себе тикксу?

– Что за тиккса? – решил выяснить Сергей.

– Степная собака, магическая тварь, оставшаяся без своего хозяина.

– Я не знал, – смущенно пробормотал Низовцев, – думал, обычный волчара за мной увязался. Не заметил, как он подобрался ко мне и тяпнул за ногу.

– Не знал тикксу? – в глазах мелькнуло удивление, сменившееся догадкой. – Так ты легадо? Руси?

– Легадо, легадо, – проворчал Сергей. – Чужемирец, если вам это известно.

– Наслышаны, – кивнула старуха. – И то, не могли сразу сообразить, что ты не похож на местных. Больно светлолиц.

– Так что со мной произошло?

– Укус тикксы вызывает смерть от магических преобразований. Сначала отнимаются ноги, потом глаза перестают видеть, начинаются мороки, человек не может дышать. Слабый человек умирает через сто шагов, более сильный может прошагать дольше. Все это время тиккса идет следом, ждет, когда жертва перестанет двигаться.

– Питается мертвецами?

– Нет, собака не ест трупы, а питается душой, забирает всю силу и энергию. Так и живет. Как же ты ушел от тикксы?

– Вогнал в его гнилую башку «кобрар» из своего волшебного ружья, – приукрасил ситуацию Сергей, почувствовав холодное дуновение смерти, пронесшееся по позвоночнику.

– Его невозможно убить, – с сомнением произнесла старуха. – Тиккса бессмертен.

– Угу, расскажи это кому-нибудь другому, – хмыкнул Низовцев. – Я видел собачьи мозги на камнях, как вижу тебя перед собой. Сдох ваш тиккса.

– Может, тебе повезло, что ты из чужого мира и твой «рифл» смог обойти магическую защиту тикксы? – старуха задумалась и потерла подбородок. – За твою жизнь боролись три наших жрицы, сменяя друг друга. Ты был за гранью этого мира, и мы уже начали готовить тебя к обряду отпущения. Не верил никто, кроме меня и Матери. Вчера увидели, что тебе стало лучше.

– И сколько я уже здесь валяюсь? – Сергею стало любопытно, потом, когда ответила старуха, слегка поплохело.

– Две полных луны прошло и десять дней.

– Ох, ты ж, – поежился Сергей. Если учитывать, что лунный цикл в землях Роха занимал около тридцати пяти дней, то выходило, что восемьдесят суток он провалялся в бреду между жизнью и смертью. – Я, наверное, ходить разучился. И все тело в пролежнях.

– За тобой ухаживали, – уголками губ усмехнулась старуха, – мыли и обтирали. Ты же под себя ходил. Не пугайся так. А ходить научишься. Главное – вернулся в мир живых.

Сергей густо покраснел. Хорошо, что в хижине полутьма, не видно его лица. Старуха с кряхтением поднялась, провела ладонями по бедрам, оглаживая платье, и вышла наружу. Низовцев решил посмотреть, что с его ногой. Откинув одеяло из мягкой шерсти какого-то животного, он удивленно хмыкнул. В постели он лежал абсолютно голым, чистый и умытый. Нога вот ему не очень понравилась. Место укуса зажило, но грубый рубец неприятно топорщился вверх, а от раны шел длинный разрез до самого бедра. Он был умело зашит, и уже успел побледнеть. Что вообще с ним творили? Зачем нужно было полосовать ногу? Сергей пошевелил пальцами, проверяя чувствительность. Нормально, все шевелится….

Громкий девичий смех застал его врасплох. В хижину ворвались две молодые девицы с глиняной посудой в руках. Сергей ойкнул и накинул на себя одеяло. Воительницы еще громче расхохотались и с шумом расположились возле постели больного.

– Будем тебя кормить, легадо! – заявила одна, с густыми и черными как смоль волосами. Ее симпатичное лицо, тронутое мелкими рябинками, расплылось в улыбке. – А то на умертвие стал похож! Мать приказала за тобой ухаживать!

Сергей с любопытством присмотрелся к девицам. Обе были в кожаных штанах, а грудь прикрывал лиф, и больше на них ничего не было. А, сапоги еще были. Простенький пояс, на котором висит нож, плотно обхватывал талию.

Вторая хохотушка села возле подруги, поставила накрытую чистой тряпицей миску на колени и насмешливо окинула больного своим огненным взглядом. Она ничем не уступала первой девушке, разве что лицом была смуглее, худощавее. На правой щеке виднелась небольшая родинка.

– Открывай рот, руси, – приказала вторая, отбрасывая тряпицу. – Асни, давай ложку, хватит пялиться на чужака!

Рябая Асни ухмыльнулась и протянула деревянную ложку подруге. Сергей послушно открыл рот, хотя мог сам держать хлебательный инструмент. Тремор рук прекратился. Однако какой из мужиков откажется, чтобы его покормила красотка? Вот и пришлось изображать птенчика, глотая какую-то кашу на молоке и заправленную медом. А жрать-то хочется! Болезнь высосала все силы из организма, вот он и вопит, чтобы еще больше накидаться.

– Вот, молодец! – засмеялась кормящая и убрала миску. – Асни, да он глазами готов все съесть!

– Еще хочу, – честно сказал Сергей, улыбаясь.

– Нельзя много, – притворно нахмурилась девушка. – Тебе ничего не нужно? В кустики сходить или еще чего?

– Еще чего, – хорошее настроение так и брызгало из Низовцева; хотелось, чтобы молодые помощницы никуда не уходили. От них шла волна позитива и силы здоровых тел. – А тебя как зовут?

– Гила ее зовут, – Асни пихнула подругу локтем в бок, чтобы отвлечь внимание Сергея на себя. – Только ты, чужак, рот не разевай на нее. Как Мать распорядится, так и будет.

Ответ Асни озадачил Сергея, но он пока предпочел ничего не выяснять. В первую очередь нужно восстановиться и оглядеться. Он не забыл страшных историй про озерных воительниц. Каждый попавший в их клан мужик рисковал не только своим здоровьем. Здесь легко можно расстаться с жизнью. Только вот к какой категории относится он? Заставят осеменять легион амазонок?

– Асни, мерзавка, ты же совсем запугала руси! – захохотала Гила. – Ладно, дыши спокойно… как твое имя, чужак?

– Зови меня Серш, крошка, – напустив на себя таинственность, ответил Сергей.

Девчонки, хохоча, вышли из хижины, а стрелок с облегчением откинулся на скатанный под голову валик из шкуры, и попытался уснуть. Хотелось о многом расспросить, только для этих целей подходила предводительница клана Чилики. Иная даже рта не раскроет, чтобы дать нужную информацию. С досады Сергей поморщился. Надо было через девушек попросить о встрече. Распушил хвост, разболтался, а о деле не подумал. Делать нечего, подождет до следующего визита. Прислушавшись к себе, стрелок не ощутил никаких болей или недомогания. Видно, в самом деле он пошел на поправку. Глаза стали закрываться. Насытился, вот в сон и потянуло.

Низовцев проснулся от шороха, словно кто-то осторожно бродил по хижине, словно не хотел волновать больного. Уже было сумрачно. Откуда-то ощутимо тянуло свежестью, пахло тиной и рыбой. Неподалеку раздался глухой рев, потом словно огромный булыжник бросили в воду. Плеск слышен был даже отсюда.

— Кто здесь? – спросил в полутьму Сергей.

Неизвестный стал высекать огонь с помощью кресала, потом зажег свечку и подошел к лежанке. В свете колеблющего язычка пламени Сергей попытался рассмотреть, кто же это мог быть. На старуху, сидевшую рядом с ним утром, женщина была не похожа. Слишком глубокие тени лежат на лице. Не вычислить возраст.

– Не старайся меня разглядеть, – голос женщины приятный, грудной. – Не так это важно сейчас. Ты хотело со мной поговорить….

— А…как ты узнала? Я же не говорил никому, — потрясенно произнес Сергей.

– Во мне течет кровь мага, — усмехнулась Мать, – и о твоем желании я уже давно знала.

– Ну, это можно и без магии понять, — возразил стрелок, — если человек выходит из забытья, ясно, что он захочет узнать, что произошло в мире.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, — Мать села напротив Сергея, приподняла свечу, чтобы посмотреть на лежащего, покачала головой.

Сергей же пытался разглядеть, что собой представляла предводительница амазонок. Не старая, скорее, в самом женском возрасте. Лет сорок, может, меньше. Крупная, статная, мышцы рук развиты, даже бицепсы видны. Лицо не обветренное, что обусловлено проживанием в лесу. Ветров здесь почти нет, деревья закрывают от непогоды. Миловидная, но не более. Есть какие-то черты, которые отталкивают. То ли большая горбинка на носу, то ли слишком оттопыренные уши. А, может, пронзающий насквозь взгляд.

— Что ты хотел узнать?

-- Где мой Чероки?

– С ним все в порядке. Твой саурус сдружился с нашими корнуто, и чувствует себя не хуже, чем раньше. У тебя хороший зверь. Высевок, да?

– Угу, что в этом плохого?

– Ничего, правильно выбрал. Сильная тварь, только еще молодая. Удивительно, что он достался тебе. Кажется, тебя хотели обмануть, когда ты выбирал себе корнуто, верно? Да еще немалые деньги заплатил….

– Выбирал я, – возразил Сергей, – и прекрасно знал, что мой Чероки – полукровка. Меня сразу предупредили. Чем саурус от кесаля отличается? Да ничем особенным, а вот сила двух кровей способна создать отличного корнуто.

– Соображаешь, Серш, – мягко улыбнулась Мать. – Как ты себя чувствуешь?

– Сейчас нормально. Спасибо, что спасли. Как же вам удалось остановить болезнь? Мне говорили, что магия степной собаки – смертельная.

– Я долго об этом думала, – кивнула женщина, – и не нахожу иного объяснения, что ты оказался чужаком. Просто не было случая, чтобы тиккса укусил иномирца. Как-то все несчастные случаи происходили с теми, кто здесь родился. А у тебя сильный организм, Серш. Благодаря ему ты и выжил.

– А какие последствия? – разволновался Сергей. – Может, зараза осталась внутри, и как-то будет влиять на меня?

Мать грустно улыбнулась, прикоснулась ко лбу Низовцева.

– Об этом я не могу сказать. Тебе жить. Я же говорю: никто не выживал.

– Как мне тебя звать? Я не имею права называть тебя Матерью. Скажи имя.

– Эдана….

Повелительница озерных дев немного помолчала и уже другим голосом произнесла:

– Серш, ты понимаешь, куда попал?

– Слухов много было. Врать не буду – много плохого.

– Ну да…. Людям свойственно раздувать страхи на ровном месте, – Эдана усмехнулась. – Только не всегда они неправы. Тебе, Серш, предстоит пройти через те же испытания, какие были у других мужчин до тебя. Объясню, чтобы ты все воспринял правильно. Наш клан, чтя заветы прародительницы Чилики, не живет с мужчинами. Вообще. Мы используем их для зачатия, понимаешь? Мальчиков мы не едим и не приносим в жертву, как болтают о нас недалекие люди. Они все пристроены, за этим следят. Девочки остаются в клане. Все владеют оружием, умеют добывать пищу, шить одежду, охотиться, объезжать корнуто. Мы ни в чем не нуждаемся. У нас все есть, кроме мужчин….

Предводительница снова усмехнулась и пытливо посмотрела на лежащего Сергея, словно хотела увидеть его реакцию на свои слова. Стрелок был спокоен и всем видом показывал, что готов и дальше слушать откровения Матери. Она поняла правильно молчание Низовцева.

– Ты нам не враг, Серш, и пойми это сразу, чтобы не возникло никаких соблазнов убежать отсюда и навредить кому-нибудь. Уйдешь по-плохому – погибнешь. Мы в своем доме и знаем все тропки. Тебе повезло уйти от Герпир, и то с нашей помощью. Второй раз везенье может изменить тебе.

– Предлагаешь мне еще немного погостить у вас? – Сергей зашевелился, чувствуя себя слегка некомфортно под пристальным взглядом Матери. Лежать под одеялом нагишом и не иметь возможности встать или хотя бы присесть здорово напрягало. – И сколько мне нужно пробыть здесь?

– Сначала мы тебя откормим, – теперь Эдана улыбалась, – научим ходить заново. Твои мышцы стали дряблыми, ты даже свой «рифл» не удержишь. За это время девочки к тебе привыкнут…. Ну, за две луны управимся.

Фраза про «рифл» прозвучала двусмысленно из уст Матери в контексте разговора.

– И сколько? – леденея, спросил Сергей. – Я имею в виду, сколько девочек ты мне хочешь предложить?

– Ты их видел, – пожала плечами Эдана. – Тебе не приглянулись Асни и Гила?

Сергей хмыкнул и перевел дух. Всего две. Ладно, можно справиться, если не будет каких-нибудь каверз в виде сложной инициации или кровопускания. Кто их знает, этих озерных див.

– Вполне приятные девушки, – осторожно ответил Сергей, заметив, что молчит слишком долго. Некрасиво, надо же обозначить свою позицию. Вот и обозначил.

– Кстати, я тебе не предлагаю, а назначаю повинность, чтобы ты не возомнил невесть что, – голос Эданы построжел. – Предупреждаю: никакой привязанности, никаких обещаний забрать кого-то из клана. Если от тебя родится мальчик – можешь взять его себе, возражать не буду. Но о судьбе девочки ты не должен волноваться. Никаких напоминаний о себе. Было – и прошло. Все понятно?

– Угу, – буркнул Сергей, а про себя подумал: «хрен тебе, мадам! Оставить свою кровинушку в этом заповеднике? Мало ты меня знаешь. Если задумаю – заберу, и никто не остановит»! – А если твои воительницы обе родят мальчиков? Об этом ты думала? Как тогда поступишь?

– Не переживай по этому поводу, Серш, – загадочно улыбнулась Эдана. – Мы живем по заветам своих предков, учитываем их ошибки и исправляем. Хотя бы одна да родит, как нужно. Некоторым мужчинам, которые были до тебя, приходилось обихаживать по четыре-пять девушек. Тебе удивительным образом повезло. Всего лишь две. Не слишком удачное лето…

Нифига себе! Вот это везение! От степняков улизнул, с девушками и то напрягаться не надо!

Эдана встала, собираясь уходить. Сергей встрепенулся, вспомнив важную вещь.

– Подожди, Эдана! Ты могла бы подать весть в Ирай? Меня, наверное, уже мертвым считают.

– Попробую, но не обещаю. Мы крайне редко выходим из леса. А теперь после твоего спасения степняки озлобились. Пытаются угрожать нам. Вступать в войну мы не хотим, но в лес Герпир не войдут. Разве что пленниками. У меня каждый воин на счету. Ладно, отдыхай. Завтра принесут твою одежду.

Вождь клана вышла, оставив после себя звенящую тишину и слабо колыхающийся огонек свечи, поставленный на низкий плетеный столик. Снаружи тоже не доносилось ни единого звука, только редкие порывы верхового ветра шевелили кроны деревьев. Откинув одеяло, Сергей с величайшим трудом – тело действительно задеревенело – скинул ноги на пол и попробовал встать. Лучше бы он не предпринимал такой рискованной попытки. Голова мгновенно закружилась, ноги подкосились, и Низовцева повело вниз. Рухнув на постель, стрелок отказался от дурацкой идеи. Почти три месяца, по земным меркам, неподвижности кого угодно обездвижат. Значит, строить из себя героя не стоит, а нужно полностью довериться женскому коллективу озерных воительниц. Идея использовать его в качестве самца-осеменителя не была нова во Вселенной; раз уж здесь до сих пор не разработали иную схему зачатия детей – придется действовать по старинке. Почему бы и не попробовать? Девчонки симпатичные. Гили поактивнее будет, потому что рябенькая как-то зажато выглядит, комплексует, наверное. Убивать его не собираются. Сделает свое дело – и обратно в Ирай. Вот, наверное, там обрадуются его возвращению! Или нет?

С вихрем мыслей в голове Сергей заснул поздно, не обращая внимания на шорох дождя по крыше хижины. А утром проснулся от промозглой сырости. Его всего колотило под одеялом, и, скорчившись, словно эмбрион, Сергей попытался сохранить последнее тепло. Мечтам было не суждено сбыться. Послышался голос Гили, что-то задорно говорившей. Асни отвечала односложно. Вошли они по-хозяйски, рассмеялись, увидев, в каком положении находится Сергей. Из-за промозглой сырости они обе были в куртках, накинутых на голое тело. Вот что значит природная закалка. Сергей скинул с головы одеяло и проворчал:

– Смешно, да? Я уже окоченел, а они даже не торопятся! Где моя одежда?

В него полетел сверток. Девушки не церемонились. Он даже не успел ничего сделать, как Асни сдернула с него одеяло, а Гили, нисколько не смущаясь голого мужика, подхватила его под мышки и подтянула, чтобы он принял полусидячее положение.

– Эй, я и сам могу! – запротестовал Сергей. – Совсем девки сдурели!

Опять звонкий смех. Ловкие пальчики каким-то образом натянули на него чистое исподнее белье, потом – штаны и рубаху.

– Попробуем встать? – спросила Гили.

– Уже пробовал вчера. Едва не убился, – проворчал Сергей, с внутренней охотой подчиняясь напору молодых горячих рук. Перед его глазами торчали соблазнительными полушариями груди Гили за отворотами куртки, спрятанные под лиф, а она, чертовка, специально склонялась над стрелком все ниже и ниже.

– Глупый ты, Серш! Кто же так рискует? А если бы упал, головой ударился? – рябая Асни ловко затянула веревки штанов на поясе. – Все, у меня готово.

– И у меня, – Гили, наконец, перестала смущать его, одернула рубаху и выпрямилась. – Пошли, что ли?

И две девицы, закинув его руки себе на шеи, потащили к выходу. Шли медленно, давая возможность Сергею самому переставлять ноги. На улице было пасмурно. Тяжелые дождевые облака, гонимые ветром, шли в сторону степи. Босые ноги захолодило от сырой земли. Сергей с любопытством огляделся. Оказывается, хижина стояла неподалеку от небольшого озерца. Небольшая часть берега заросла камышом, и в нем копошились два лизара. То ли лягушек ловили, то ли рыбалкой занимались. Их шеи периодически ныряли вниз, раздавался плеск воды.

В глубине леса проглядывался шалаш. В нем, возможно, и жили две прелестницы. Больше никаких построек в округе не было. Ясно, Эдана создала рай для молодых, чтобы ничто не отвлекало от важного мероприятия. Тоже неплохо. Хуже было бы жить под присмотром старых матрон, требующих соблюдения неких канонов или ритуальных действий.

– А где мой Чероки? – завертел головой Низовцев.

– Ой, твой саурус такой забавный! – фыркнула Асни. – В первый день дико ревел, все тебя искал, потом убежал в лес, и его долго не видели. Думали, пропал. Вернулся, крутился возле хижины, пока не привык к нашим корнуто. Теперь от них не отходит.

– Да вот же он! – воскликнула Гили, кивая в сторону камышей.

И точно, показалась голова Чероки. Оказывается, он тоже бродил по воде, наклонив низко шею, а высокие камыши скрыли его холку.

– Его приучили есть рыбу? – с ужасом спросил Сергей. – Девочки, вы испортили моего сауруса!

Опять взрыв смеха. Нет, определенно, ему скучать не придется!

День, в целом, прошел неплохо. Лесовички даже пару раз отпускали его самостоятельно пройтись по песчаному берегу. Первый раз он сделал три шага и зарылся носом в песок, пахнущий тиной. Мышцы ног действительно атрофировались, и сжав зубы, Низовцев попробовал еще одну попытку. В это раз вышло лучше, даже несмотря на подстраховку со стороны девушек. Прошел он в два раза больше, чем в первый раз. Крупные капли пота выступили на лбу, ноги предательски дрожали, но держали его тушку в вертикальном положении.

Дальше было интересно. Девчата довели его до своего шалаша, усадили на мягкую шкуру, задрали штанины и стали массировать ноги, втирая какую-то пахучую мазь, особенно стараясь в том месте, где шел шрам. Этим занималась Гили. Ее тонкие, но со следами плохо сошедших мозолей, пальчики осторожно размазывали снадобье, а она то и дело бросала взгляд на Сергея, проверяя его реакцию. Он, конечно, состроил морду кирпичом, показывая свою мужественность. Боль не ушла, она притаилась в каждой клеточке изуродованной ноги.

– Что это за шрам? – спросил Низовцев, когда девушки закончили процедуру.

– Тебя пришлось резать, чтобы выпустить дурную кровь, – сказала Асни. – Зараза проникла слишком глубоко, и наши жрицы не могли купировать опасное место.

– Еще болит? – участливо спросила Гили.

– Странно как-то, – признался Сергей. – Когда ходил – вообще не ощущал боли. А вот когда прикасаешься к ране – словно иглой тычут.

– Магия осталась в тебе, – уверенно сказала Асни, – только она уже не опасна. Она не причинит тебе вреда, Серш.

– Ладно, успокоили, – Сергей с удовольствием откинулся спину. – А кормить меня будут?

***

Удивительно, как мало надо человеку, чтобы пойти на поправку. Сергей тайно признавался себе, что лучшего санатория ему и не приходилось встречать. Глухой лес, теплое озеро, минимум народа и хорошая пища вкупе с щадящей программой восстановления делали свое дело. Он стремительно поправлялся. Через неделю его ноги налились силой, мышцы обрели эластичность, и не было этой противной дряблости, которая злила первое время Низовцева. Ему не хотелось выглядеть в глазах двух молодых девчонок безвольным куском мяса. Вечерами, втайне от них, он занимался самостоятельно, качая пресс и мышцы ног с помощью простейших упражнений.

Изредка к ним заглядывала Эдана со своими телохранительницами. Они приезжали на лизарах и оставляли их возле озера. Мать сначала о чем-то беседовала с Гилой и Асни, потом шла к нему. Вопросы были все время одни и те же. Все ли его удовлетворяет? Как его кормят? Как ухаживают? Смотрела на его округляющееся лицо и, довольная, кивала.

Так прошел месяц. Сергей чувствовал, что вошел в форму, а болезнь совсем покинула его. А тут подоспел очередной визит Матери.

– Плохи дела, Серш, – сказала она без обиняков, – Герпир требуют твоей выдачи. Каким-то образом они прознали, что ты жив и находишься у нас. Я не очень уважаю Ханди, но его претензии серьезны.

– Какие у него претензии? – проворчал Сергей, сидя на песке. Эдана пристроилась рядом на высохшей коряге. – Это я должен отдать должок за свою кровь. Он послал своего человека убить меня.

– Да, об этом случае говорили, – кивнула Эдана, – и я даже знаю, кто был виновником всех безобразий. Ты хотел убить Хаблада, его лучшего наемника, правую руку во всех делах, где простой степняк просто повернет назад.

– Хотел? – оборвалось сердце у Сергея. – Что это значит?

– Хабладу удалось выжить после странного покушения. Он был ранен в голову и спину из таинственного «рифла». А такой есть только у тебя.

– Что с ним сейчас?

– Лежит, не может ходить. «Кобрар» повредил позвоночный столб. Ни один из лекарей или шаманов не берется за лечение. Решили позвать магистра Офераза. Надеются только на него.

– Мир тесен, – пробормотал Сергей, досадуя на себя, что не прикончил Хаблада. Рано или поздно он встанет на ноги и найдет способ дотянуться до стрелка. – И Герпир нашли меня?

– Они ведь знали, что ты скрылся в наших лесах, – усмехнулась Эдана. – Здесь столько потаенных мест, столько озер и соединяющих их проток, что сам дьявол заблудится. Я сказала посланникам Ханди, что не могу найти тебя. Какой мне резон выдавать тебя, если между нами заключен договор? Клану нужна свежая кровь, и ты можешь ее дать. Степняки мне не по нраву – честно скажу, но не приходится выбирать, когда наступает время для молодых воительниц стать матерями. Нет, сейчас я не хочу воевать с ними, но ты должен знать об опасности.

– Дай мне мои «рифлы» и нож, – сразу же попросил Сергей. – Если степняки вздумают сунуть нос в нашу нору – как я смогу защитить девчонок?

– Они сами могут защитить себя и тебя, – кивнула Мать.

– Нет, так дело не пойдет, – возмутился Низовцев. – Я – мужик, умею стрелять. Неужели буду прятаться за спину той же Гилы или Асни? Да я же такого позора не переживу! Боишься, что сбегу со своим скарбом?

– Есть такие сомнения, – не стала юлить женщина, – потому что были случаи. Убегали и приводили воинов. Мне совсем не хочется терять своих девочек. Нас слишком мало, чтобы напрямую сталкиваться с теми же Герпир, – Эдана задумалась. – Хорошо, можешь забрать оружие и остальные вещи. Я почему-то верю, что у вас все получится. В людей ведь нужно верить, Серш?

– Обязательно, – серьезно ответил Сергей и посмотрел в глаза Матери. – Мир Роха еще не испорчен всеобщим недоверием, ложью и обманом. И это хорошо. Можешь не волноваться. Я свою часть договора исполню.

– Я не сомневалась, – Эдана встала и одернула штаны, в которых она была в последние несколько визитов. Готовилась к неизбежным стычкам со степняками. Вон, и кинжал на поясе, а на седельных петлях – «рифл» висит. – Асни с Гилой очень к тебе привязались, и честно сказали, что ты им нравишься. Это дорогого стоит. Редко когда чужак вызывает доверие и симпатию. Девушки часто не по своей воле, а по долгу ложатся спать с мужчиной. Понятно, что им хочется дружбы и любви, но наше жестокое время ломает чувства моих воительниц. Так что, Серш, не упусти момент. Мои озорницы сами решат, когда придет момент. И еще… будьте осторожны. Если увидите степняков – они должны здесь и остаться.

– Будь спокойна, Эдана, мы постараемся не попасть в лапы Герпир, – твердо сказал Сергей, и это был так. Сил у него стало предостаточно, а со своим оружием можно было с оптимизмом продолжать курортный сезон.

Как только Мать-предводительница уехала, Низовцев созвал малый военный совет возле девичьего шалаша. Его помощницы послушно сели на травку, подогнув под себя ноги, а Сергей, словно полководец, объяснил ситуацию со своей точки зрения, потому что общую картину событий Гила с Асни уже знали.

– Наша задача: не допустить проникновения врага на территорию санатория, – важно сказал Сергей, замечая, как открылись рты у девиц. – Степняки – ребята суровые, с женщинами у них большая проблема. Не дайте попасться им в руки. Но главное, кого они ищут – это я. Поэтому каждую ночь, начиная с этой, будем стоять на страже. Каждую ночь, понятно? Один караулит, второй – на подхвате. Третий спит. Потом смена.

– Это тяжело, – заметила Гила, – а нас всего трое. Мы через два-три дня на ходу будем спать.

– Согласен, – кивнул Сергей, – но у нас нет дополнительно людей. Мы одни. И надеяться надо на себя.

– А нам и не нужен больше никто, да, Гила? – Асни хихикнула, откровенно посматривая на Сергея. Но того уже было не смутить искрами в прекрасных глазах. Выработал иммунитет.

– Конечно, у нас хватит сил присмотреть за Сершем, – чертовка Гила небрежно поправила ремешок лифа, который словно невзначай стал елозить по плечу. – А степняков мы никак не упустим! Зачем нам по ночам заниматься глупостями? Есть дела поважнее.

Так, началась психологическая атака. Значит, скоро начнется выполнение договора. Ох, только бы сдюжить!

– Это не шутки, – повысил голос Низовцев, чем вызвал смех подруг. – Девчонки, ну, вы же понимаете, что с Герпир шутить не стоит! В моем мире бывали случаи, когда часовой засыпал, вырезали целую роту одними ножами! А это сто с лишним человека!

– Плохие воины, – хмыкнула Гила, нисколько не впечатлившись сказанным. – Как можно было проспать врага? Мы сделаем проще, Серш. Спать будем всю ночь, а лизары будут караулить. Если появятся чужаки – корнуто поднимут шум. Не проспишь.

– Да? – кажется, физиономия у Сергея была несколько растерянной, отчего воительницы снова расхохотались.

– Серш, милый, – Гила обняла за плечи стрелка и слегка приникла к его щеке, – наши корнуто всегда были вместо стражи. Можно смело заниматься…приятными делами, а лизары спят чутко. Любой шорох – и они поднимут такой вой, что даже мертвяки подскочат.

– Хотелось бы верить, – с сомнением произнес Низовцев.

После совещания он решил пройтись по лесу, захватив с собой карабин и пистолет, оставив трофейник в хижине. Как Чероки не хотел пойти с ним, пришлось отогнать ящера. Смысла в поездке он не видел, потому что не собирался удаляться далеко от озера. Так, с полкилометра туда и обратно. Нужно было выяснить, какие направления наиболее опасны, откуда нужно ждать степняков. Увиденное его успокоило. С двух сторон «санаторий» был надежно прикрыт буреломом и широким оврагом, заросшим колючим кустарником. Чтобы здесь пройти, нужно рубить просеку, что создаст изрядный шум. Захоти Герпир прорваться на своих саурусах в этом направлении — они мало что смогут сделать. Конечно, хорошо, что озерные воительницы знают свои места, однако недооценивать противника было бы глупо. Что бы ни утверждала Гила, он будет настороже. Карабин возле топчана, пистолет – под подушкой. Хрен его возьмут голыми руками!

Придя в лагерь, он с удовлетворением заметил, что девушки не стали отмахиваться от его предупреждения, и уже успели сделать на одном из деревьев, росшем на другом берегу озера наблюдательную площадку, накинув на толстые сучья в пяти метрах от земли ошкуренные жерди. Площадка была тщательно скрыта пышной листвой, и, если вести прицельную стрельбу именно оттуда – никто и не поймет, откуда исходит угроза. Влезть наверх не составляло труда – через ветви была проброшена веревка.

– Если захочешь побыть на страже, — довольная проделанной работой, сказала Асни, — можешь развлечься.

Вечером чертовки пошли купаться, скинув с себя всю одежду. Голышом зашли в воду и стали русалками плескаться на виду Сергея, умиротворенно глядящего на алую дорожку солнца, пересекающего озеро. Где-то пыхтели ящеры, в камышах прыгали лягушки, а Гила с Асни не на шутку заводили стрелка. «А время идет, а срок уже близенько» – не к месту вспомнились стихи Пушкина про работника Балду. Интересно, кто будет первой? Или обе сразу решат совратить его? С улыбкой Сергей смотрел на девушек, и не сразу понял, что те зовут его.

— Давай к нам, руси!

– Не бойся, мы не кусаемся!

– Только штаны не забудь снять!

И взрыв смеха.

«Блин, никакой конспирации, орем, как на пикнике, — озабоченно подумал Сергей, теребя вязки штанов. — Вот будет смеху, если степняки нагрянут, а мы втроем кувыркаемся в закатных лучах солнца! Вяжи всех, как глупых овец»!

Следующее обстоятельство его вообще чуть из колеи не выбило. Он не знал, что делать, когда скинет штаны. Его достоинство при виде обнаженных тел русалок давно уже было в напряжении, и идти в воду, поймав мощный «стояк», для него было не совсем «комильфо». Не в исподнем же купаться!

Чертовки, как назло, со смешками смотрели на него, ожидая, когда он решится на последнее действие. А, была, не была! Созерцайте и осмысливайте свои последующие действия! Сергей сбросил разом штаны и подштанники, с ревом, чтобы хоть немного отвлечь девчонок от своего тела, бросился в воду. Подняв тучи брызг, он активно заработал руками, подплывая к амазонкам. Холодная вода слегка остудила пыл, и Сергей решил пошутить над своими сиделками. Поднырнув под Гилу, он ухватил ее за лодыжки и потянул вниз. Однако девушка извернулась, активно заработала ногами и вырвалась из капкана. Когда он появился на поверхности, получил порцию воды в лицо. Гила нисколько не обиделась, даже улыбалась покровительственно. Асни задумчиво плавала немного в сторонке. Словно сразу охладела к развлечениям.

Приникнув к Сергею холодным плечом, Гила прошептала:

— Сегодня ночью я приду к тебе.

— Одна? — поглупел Сергей.

-- А зачем нам Асни? – удивилась девушка. – Да ты, Серш, большой шалун, оказывается! Нет, очередь Асни будет позже. Мы жребий бросали. Мне выпало быть первой.

В общем, купание прошло целомудренно. Ужин, приготовленный девушками, на скорую руку, был съеден в полном молчании. Кажется, лесные хохотушки начали осознавать, что с сегодняшнего дня они переступают какой-то барьер, за которым начинается новая жизнь, и их статус будет оценен Матерью и другими членами клана. Сергей даже почувствовал напряжение, исходящее от Гилы. Он попытался шутить, рассказывая простенькие анекдоты из земной жизни, но успеха не имел. Не понимали девчонки тонкостей чужой жизни.

– Ладно, пошел я к себе спать, – сказал Низовцев и поднялся с земли. – Не забудьте корнуто в лес отвести.

Никто ему ничего не ответил. Пожав плечами, он направился в свое бунгало и стал готовиться ко сну. Пистолет под подголовник, «Сайгу» к стенке, но так, чтобы можно было сразу схватить ее и начать стрельбу. Передернул затвор, послав патрон в патронник, не забыл щелкнуть предохранителем. Ножик тоже рядышком. Подумал и отказался от этой идеи. Если Гила решится на визит, будет как-то неловко ощущать ножны под боком. Ладно, его тоже подальше, к стене.

Он уже засыпал под треск цикад, кваканье ночных лягушек и вздохов корнуто, бродящих где-то неподалеку, как услышал среди этой приятной какофонии звуков легкие шаги. В проеме двери показалась высокая фигура. Рука Сергея нырнула за пистолетом, но свет нарождающейся луны смог обрисовать тонкий стан. Явно не степняк пожаловал за его головой.

Силуэт ночной гостьи исчез в темноте бунгало, и через мгновение Сергей почувствовал, что одеяло рывком сдернуто с него, и горячее упругое тело крепко прижалось к нему. Как Низовцев и ожидал, Гила оказалась неопытной в любовных утехах. Попытка Сергея поцеловать девушку в губы встретили странное сопротивление. Она отворачивала голову, подставляя шею, но своих объятий не ослабляла. В конце концов, плюнув на эти заморочки, он полностью предался страсти с молчаливой податливости девушки. Добежав до финиша, Сергей откинулся в сторону, с облегчением чувствуя прохладный ветерок, гуляющий по хижине. Гила мышкой притихла у него под рукой.

– Почему ты не хотела целоваться в губы? – все-таки задал мучивший его вопрос Сергей.

– Запрещено, – коротко сказала Гила и пошевелилась. – Нам нельзя. Жрицы говорят, что поцелуй в губы привязывает людей, передает энергию души друг другу. А привязываться к мужчине в нашем клане – это грех. Тара накажет своей божественной властью. Ты же знаешь уже: нам нужно мужское семя, и больше ничего.

– Но ты же хочешь? – допытывался Сергей. – Согласись, это приятно. Жрицы правы.

Гила помолчала, медленно поглаживая своей ладонью его грудь.

– Да, хочу. Только у меня плохо получается. Научишь?

– Не вопрос, – тихо засмеялся Сергей. – Все просто…. Не слушай никого, действуй так, как велит сердце, – отдышавшись, закончил он.

– Это забавно, – девушка оживилась, – можно еще?

– Сколько хочешь. Тебе поцелуй понравился больше, чем утехи?

– Не поняла еще, честно.

– Отлично, тогда продолжим! – воодушевился Низовцев. – Ночь длинная, наверстаем.

Резкий крик Асни разбудил спящих. Девушка стояла на пороге хижины с рифлом в руках и голосила:

– Шевелитесь, птенчики! К нам в гости степные коты пожаловали!

Сергей мгновенно вскочил на ноги, и, не обращая внимания на Асни, надел штаны и рубаху. Перепоясался, нацепил нож, схватил карабин и пистолет, после чего деловито спросил:

– Где кошаки? Сколько их?

– Со стороны восхода движутся, насчитала десять всадников. Как раз оттуда, откуда ты появился. Может быть, это отвлекающая группа, и в лесу сейчас полно Герпир.

– Еще оружие у вас есть? – Сергей покосился на Гилу, проскользнувшую мимо него наружу.

– У Гилы есть лук, у меня – только рифл, – Асни продемонстрировала оружие, – я хороший стрелок.

– Тогда лезь на дерево, спрячься на площадке, – решил Низовцев. – Оттуда обзор хороший, все озеро видно. Стреляй по всем, кто покажется на берегу. На, возьми амулет с «кобрарами». Это хорошие заряды. Только старайся попадать в тело человека. Если ранишь степняка – хорошо, с ним придется возиться. Убьешь – тоже не расстроюсь.

– «Кобраром» – в человека? – замерла Асни.

– Да, – подталкивая в спину девушку, подтвердил Сергей. – Я же говорю, что в амулете облегченные заряды. Они не взрываются при соприкосновении с чем-нибудь, а наносят сильные раны. Почти как мой карабин. Ну же, беги скорей, не торчи на виду!

К тому времени Гила уже была готова. Она полностью преобразилась в своем боевом наряде. На ней были кожаные штаны, заправленные в короткие сапожки, на нательную рубашку накинута темная куртка. За спиной колчан со стрелами и лук в руках.

– Где корнуто? – Низовцев смотрел, как Асни бегом направляется к наблюдательной вышке.

– За шалашом стоят, и твой Чероки там, – ответила Гила. – Что делать будем?

– Поехали навстречу этим шакалам, – решил Сергей. – Я тут недавно бродил по лесу, нашел несколько местечек для засады. Будем выбивать степняков. Стреляем и убегаем. Создаем панику, водим по кругу, пока не вынудим уйти.

Гила оседлала своего лизара, а Чероки радостно зафыркал, увидев Сергея. Хозяин похлопал ящера по крупу, быстро прицепил карабин к седлу, а рифл решил оставить в руках. Нечего патроны зря жечь. У него еще полно амулетов с пиропатронами. Запас карман не тянет, спасибо Мёрану.

Пара ящеров рванула в гущу леса и вскоре на берегу озера стояла глубокая тишина, словно весь животный мир затаился в предчувствии беды. А через некоторое время на песчаный пляж выехали пять всадников на саурусах с желтыми подпалинами на брюхе. Каждый из них был настороже, держа в руке двузубое копье. Группа остановилась, наездники переговорили между собой и медленно направили корнуто к виднеющейся на опушке леса хижине. Незваные гости уже поняли, что никого на берегу озера нет, остановились и спешились. Трое метнулись к жилищу, исчезли внутри, и не задерживаясь там надолго, выскочили обратно. Таким же образом был проверен шалаш. Тогда в дело вступил следопыт, который есть в каждой группе степняков. Он чуть ли не носом исследовал следы на земле и примятую траву, после чего уверенно указал направление, в котором исчезли нужные им люди. Только никто не знал, что за ними ведется наблюдение из тщательно замаскированного убежища на дереве.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Странные ощущения испытывал Сергей, пока пробирался на своем Чероки по лесному массиву. Его обоняние и слух улучшилось до такой степени, что он различал различные нюансы запахов и звуков, исходивших отовсюду. Вот пахнуло лесной смородиной на берегу лесного ручья; откуда-то потянуло душистым и тяжелым шлейфом незнакомых цветов; где-то вдали звонко простучал по дереву дятел; тревожный вскрик лесной птицы и суматошное хлопанье крыльев насторожило Сергея. Он остановил Чероки и напряженно вытянулся в седле, став похожим на степного суслика, только очень большого и кряжистого.

– Что случилось? – Гила тревожно завертела головой.

– Ничего не слышишь? – Сергей не оборачивался.

– Лес шумит, все звуки заглушает, – полушепотом ответила девушка.

– Нам надо свернуть вправо, впереди будет ручей, – уверенно сказал Низовцев. – Перейдем его и затаимся. Сюда двигаются люди.

– Ты все это услышал? – недоверчиво хмыкнула Гила.

– Не знаю, как, но…да, – признался Сергей, уверенно направляя Чероки в нужном направлении. – Нужные мне звуки слышу, понимаю, кто их создает.

– Это тиккса, – прошептала Гила, – его магия в тебе осталась, вот и начала проявляться! Никогда бы не подумала, что такое возможно!

– В мире Роха все возможно, – проворчал стрелок, – и я уже ничему не удивляюсь. Если здесь мертвяки по лесам шастают, что уж про магию степного волка говорить! Укусил, падла, занес какую-то заразу. Я сам-то в тикксу не превращусь?

Шутливый тон Сергея почему-то испугал Гилу. Она сделала охранный знак рукой и заметно побледнела. Мужчина понял, что пошутил неудачно. Вот так возьмет и прирежет ночью, не посмотрит на дружеские отношения.

Легонько стукнув Чероки два раза в бока пятками сапог, Сергей направил сауруса вперед, полагаясь на открывшиеся возможности. Если слух настолько утончился, можно заранее предугадать, куда двинутся степняки. Как назло, они ехали навстречу и не думали сворачивать. Тяжелая поступь степных корнуто слышалась уже без напряжения. Треск сучьев стоял такой, словно носорог пер по прямой.

– Влево! – приказал Сергей.

Они не успели раствориться в зарослях высокого кустарника. Пятерка всадников показалась в просветах между деревьями. Кто-то закричал, показывая копьем в сторону Низовцева и Гилы. Степняки гнали своих ящеров по лесу, совершенно не заботясь о безопасности, словно знали направление. Противные стороны словно притянуло неведомым магнитом.

– У них маг! – воскликнула Гила, поняв, в чем дело.

– А где еще пятеро? – заволновался Сергей.

Степняки рассыпались в разные стороны. Тренькнула тетива лука. Стрела с широким наконечником сразу нашла свою цель. Один из нападавших схватился за древко, торчащее из правого плеча, и резко дернул поводья сауруса, чтобы выйти из боя.

Один из ящеров противника рыкнул, мотнул шеей из стороны в сторону и бросился на Сергея, закрывшего девушку от возможных бросков копий. Маневр степного сауруса повторила еще одна тварь. Всадники, сидевшие верхом, казалось, вообще не мешали своим зверям управлять боем. Хорошо обученные корнуто сами решали, куда нанести удар, как лучше подобраться к врагу. Такая выучка развязывала руки наездникам. Сергей понял, что дело совсем худо. Его решили охватить с двух сторон. Вскинув рифл, он без колебаний всадил пиропатрон в оскаленную морду слишком близко подобравшегося корнуто, на котором сидел внушительных габаритов степняк в хорошем доспехе из толстых кожаных пластин. Ящер совсем по-щенячьи взвизгнул и отпрыгнул в сторону. Второго выстрела Сергей не успел сделать. Чероки испуганно шарахнулся, тем самым делая попытку уйти с линии атаки. Второй степной корнуто выглядел опытным в боевых стычках. На его боку виднелась широкая длинная белесая полоса, оставшаяся от старого шрама, под левым глазом проглядывал рубец от удара то ли копьем, то ли мощной стрелой. Тертый зверь.

Степняк чуть дернул поводья, и его корнуто сделал резкий прыжок вперед. Он метил башкой в бок Чероки, и уже достиг своей цели, если бы молодой саурус не метнулся скачком вправо. Это, скорее всего, неопытность и непонятный страх перед своим визави, обусловили сдачу позиции в первые минуты борьбы. Старый корнуто начал просто давить своей массой, шаг за шагом заставляя Чероки пятиться назад.

– Ты что же, курва, делаешь? – Сергей стукнул кулаком по рогам товарища. – Вперед, работай!

Чероки обиженно рыкнул, сам понимая безвыходность ситуации. Его всадник оказался под угрозой прямого броска копья. Противник уже принял боевую стойку, вытянувшись во весь свой рост, да так, что только благодаря высокой задней луке не вывалился из седла. К этому он был готов, и уже собрался метать оружие.

Чероки одним прыжком преодолел небольшое расстояние и решил ударом своих окрепших рогов продырявить вражескую шею. Она так соблазнительно открылась для клыков…. Не было у молодого сауруса опыта боев, что ж поделать. Старый корнуто обрушил всю мощь своего тела на холку Чероки, помогая своими передними лапами. Когти пропороли шкуру Чероки и оставили глубокие борозды. Сергей чуть ли не физически ощутил боль своего сауруса, и на него стала накатывать черная злоба. Он уже не видел, где Гила, ему вообще сейчас было на нее наплевать. Обидчики должны быть наказаны.

– Чер, мясо! – крикнул Сергей.

Ящер взвился в высокой стойке и бесстрашно прыгнул на соперника. Копье степняка вылетело из дрогнувшей руки и просвистело возле уха Сергея. И он понял тактику слившихся в одно целое всадника и зверя. Те танцы старого корнуто, которые преследовали одну цель – отвлечь Чероки и его наездника от грамотных действий во время боя – давали время степняку подготовиться для решающего и смертельного удара. Пока наивные человек и животное увлеченно старались поразить старика, наездник уже выбрал момент. И нужно было сломать затягивающую в своей завораживающей красоте карусель, чтобы остаться в живых. В какой-то момент мощный степняк оказался открытым для удара, но у Сергея не было меча или дротика, чтобы нанести этот самый последний удар. И здоровяк на корнуто это понял. Он оскалил зубы в улыбке и выдернул из ножен меч.

Сергей не стал долго думать. Рука метнулась к поясу. Еще мгновение – и ствол пистолета глядит в эти щербатые зубы. Нажатие на курок – пиропатрон с такого близкого расстояния просто разрывает грудь и нижнюю челюсть степняка. Оставшись без управления, старый корнуто решил выйти из боя, не учтя впавшего в бешенство Чероки, хватившего трепетавшими ноздрями запах своей крови и куска плоти, что остался от степняка. Молодость решила взять реванш. Мощный удар рогами под челюсть не успевшего выйти из высокой стойки корнуто резко изменил ситуацию. Затем Чероки, практически не останавливаясь, широко распахнул пасть и вонзил зубы в холку врагу. Старик завизжал и стал извиваться. Труп степняка слетел вниз, но его нога застряла в стремени; так он и болтался, пока его тварь извивалась от боли. Чероки довел-таки дело до конца, просто удавив противника. С тяжелым грохотом туша корнуто завалилась на землю, попутно сдирая с деревьев кору.

Осатаневший Чероки заревел победную песню, и Сергею стоило большого труда осадить зверя, чтобы он не бросился на очередную цель. Низовцеву показалось, что страшный бой длился целый час, и его удивлению не было предела, когда он заметил, что против них кто-то еще остался, и это был степняк, обросший, словно леший, да еще широкополая шляпа скрывала его глаза. Он был совершенно безоружен, и выставил перед собой ладони. Гила крутилась чуть поодаль и посылала одну стрелу за другой в этого странного персонажа. Удивительно, что не попадала, а ведь Сергей уверовал в ее исключительную меткость. Две стрелы – один раненый и один убитый. И сразу пришло понимание: перед ними маг, пусть и слабенький, но умеющий отводить стрелы в сторону. Именно он учуял Сергея, а так бы отряд прошел мимо. Вывел, что называется, лицом к лицу.

– Что ты с ним возишься, Гила? – крикнул Низовцев, вскидывая рифл.

– Он отводит стрелы! – возмущенно ответила озерная воительница, выпуская очередной снаряд с пушистым оперением.

– Уйди с дороги, дура! – прошипел степняк. – Мне нужен только проклятый легадо! Он ответит за то, что посмел поднять руку на детей Ханди!

Сергей даже не колебался, стреляя по магу. До него было совсем немного – метров тридцать, но пиропатрон взорвался с оглушающим хлопком за спиной степняка, каким-то образом изменив направление. Наездник из Герпир просто махнул рукой, и этого хватило для постановки щита.

– Гила, не дай ему сотворить заклятие! – предупредил Сергей и спрыгнул с Чероки. Быстро ослабив ремни, он выдернул карабин из петель. – Думаешь, козел, твоя магия отведет любую опасность? Видит Тарх, не пожалею пули для тебя!

Стрелку даже отсюда было видно, как побелело лицо степняка, узрев, что находится в руках чужака. Кажется, дурная слава о его необычном рифле начала хождение по миру.

– Постой, мы договоримся! – завопил маг, спешно накручивая какие-то бледно-зеленые спирали вокруг себя. – Не надо стрелять!

Грохнул выстрел, степняк по-заячьи вскрикнул и схватился за грудь, с удивлением глядя испорченный доспех. Потом медленно ткнулся носом в переднюю луку седла и сполз тяжелым кулем на землю. Оглушающая тишина мгновенно навалилась на оставшихся в живых людей. Даже птицы перестали перекликаться вдали от поля боя. Протяжно зевнул Чероки, с хрустом выворачивая челюсть.

– Ты в порядке? – перевел дух Сергей и посмотрел на Гилу, настороженно высматривающую что-то в кустах и между деревьями.

– Где-то здесь еще один Герпир прячется, – не обратила девушка внимания на его вопрос. – Я его ранила, и он под шумок исчез.

– Хрен с ним. Надо спешить, Гила, – Сергей повесил обратно на петли «Сайгу» и вскочил на Чероки. – Асни говорила, что их было десять человек. Где еще пятеро? Может, они уже возле озера?

– А вдруг это другие? – резонно спросила девушка, лихорадочно собирая стрелы, разбросанные по лесу из-за действия защитного поля степного колдуна. Она не оставила без внимания даже ту стрелу, которая торчала в теле убитого ею наездника.

– Не думаю, – Низовцев дождался, когда лизар воительницы тяжело протопает вперед в обратном направлении, и понукнул Чероки, говоря уже в спину Гилы. – Зачем им несколько отрядов на вашей территории? Проще разделиться на несколько групп, чтобы не было больших потерь.

– Может быть, – не стала спорить Гила. – Бежим? Должны успеть!

***

Они успели только к шапочному разбору. Беспощадная Асни, наплевав на все предостережения и приказы Сергея, улучив момент, тихо сползла с дерева и перелеском подобралась к озеру. Высокий камыш скрыл ее передвижение, и если бы не рифл, девушка поплыла под водой, чтобы нанести удар в спину. Низовцев после всего поражался обезбашенности озерных потомков Чилики, умеющих вести бой против превосходящих сил противника. А так Асни просто пробралась под прикрытием камыша на берег и открыла огонь. Помня о наставлении ее мужчины (а таковым она справедливо считала Серша, пусть даже право первой ночи отдано было Гиле) без малейшего колебания бить по степнякам, нисколько не заморачиваясь душевными терзаниями, она расстреляла двоих сразу. Герпир не поняли, что произошло, и умерли мгновенно, получив огненный заряд, который разорвал их внутренности. Трое степняков моментально сориентировались и сиганули в разные стороны, но один оказался менее расторопным, и тоже испытал действие новых «кобраров», о которых уже пошла жуткая слава по землям Роха. Кто эти слухи пустил — история замалчивала, но Сергей после долгих размышлений сделал вывод, что к этому приложил руку Мёран. Кому, как не «алкимисту» выгодно прорекламировать удачное изобретение. Это же деньги и известность. Наверняка, Мёран оставил некоторые метки в этих слухах, чтобы соображающие покупатели вышли на него.

В общем, к тому моменту, когда Сергей с Гилой на своих корнуто появились возле «санатория», Асни держала на прицеле оставшихся степняков. Те спрятались в хижине и периодически отстреливались. Мощные пиропатроны вылетали из дверного проема и взрывались при соприкосновении с кустарниками, росшими на берегу озера.

– Паразиты! – выругался Сергей, спешиваясь. – Всю растительность мне загубили! Асни, ты в порядке?

– Конечно, — откликнулась девушка, лежа немного в стороне от линии огня, но при этом держа на прицеле бунгало.

— Эй, пацаны! – крикнул Сергей, благоразумно зайдя с тыла. Ничего, через стены все слышно. — Вы какого хрена в мои апартаменты забрались?

Степняки долго переваривали сказанное, но в переговоры все же решили вступить.

– Если твое имя Серш, то мы будем говорить с тобой! – раздался крик.

— Это я и есть. Зачем вы тайно проникли на земли Чилики? — Сергей знаком показал девушкам, чтобы те рта не открывали. — С какой целью?

— Наш вождь Ханди приказал найти тебя и доставить в Асвед. За тебя д`хаарийцы дают хорошую награду.

— Это что еще за персонажи? -- удивился Низовцев. – Кто такие д`хаарийцы?

– У нашего Отца гостят послы империи Д`Хаария, – последовал ответ, – и они ищут людей, которые прошли через Дьявольские Норы! Вождь уже знает, что Хаблада изувечил именно ты, и чтобы не связывать себя кровной местью с Авьядом, он хочет продать тебя имперцам!

– Перебьются! – хмыкнул Сергей. – Я разве похож на дурака?

В бунгало долго стояла тишина. Степняки, видимо, выбирали варианты, как ответить, не навлекая на себя гнев хозяев этих мест. Они просто не знали, что можно и не отвечать на поставленный вопрос.

– Тебя считают коварным и хитрым тирадором! – наконец, раздался ответ. – Все знают, что Хаблад действовал по своему разумению и хотел убить тебя за названного брата Кормилота без повеления Отца!

– Я убил его в честном бою! – напомнил Сергей, пряча пистолет под полу куртки. Если будет стычка, рифлом действовать несподручно. Пусть думают, что кроме ножа у него ничего в руках нет. Он хлопнул по мокрому боку своего сауруса, отгоняя от места боя, и осторожно приблизился к бунгало. – Хаблад получил то, что заслужил. За свое коварство и подлость! Есть претензии?

– У нас к тебе – нет!

– Серш! Что ты с ними язык чешешь? – нетерпеливо крикнула Гила. – Давай их убьем скорее! Надо Мать предупредить, что степные собаки посмели влезть на наши земли!

– А как же истинное предназначение мужчин в вашем клане? – удивился кровожадности подруги Сергей.

– Да-да! – торопливо закричали в бунгало. – Мы согласны на любые условия!

– У нас есть мужчина! – закричала Асни. – Нам с ним хорошо! Так что закройте свои пасти, собаки! У вас один путь: или сражайтесь, или убейте себя!

Однако! Девчонки-то не потерпят конкуренции! Сергей даже растрогался от избытка чувств. Небезразличен он им, оказывается! Надо, значит, соответствовать образу.

– Слышали, парни? – чуть ли не миролюбиво спросил он. – Я здесь не решаю, это не мой дом. Что будете делать?

Низовцев бросил взгляд на любопытную картину. Два лизара девушек и его Чероки блокировали степных корнуто и не давали им пройти к своим хозяевам. Из пяти саурусов осталось трое, парочка куда-то трусливо убежала. Но эти трое тоже не собирались просто так сдаваться. Они щерились в оскалах и пробовали обойти неожиданную преграду. Лизары были покрупнее, и поэтому неожиданно синхронно встали по флангам, подчиняясь рыку Чероки. Сам же саурус остался в середине и выжидающе поглядывал на противников. За ним было интересно наблюдать. Вполне возможно, что молодой ящер почувствовал в себе способности к руководству своими собратьями. Сергей и раньше подозревал о наличии интеллекта у корнуто, когда присматривался к ящеру Илона. Торш умело вел свою «куатру», четко распределял силы на марше, никогда не давал возможности другим тварям вылезти вперед себя. До крупных стычек дело не доходило, и Сергей не имел возможности увидеть, как корнуто взаимодействуют друг с другом. А вот здесь увидел. Чероки на уровне инстинктов понял, что надо брать на себя командование, мгновенно организовав из лизаров ведомых. Водяные ящеры с глухим урчанием стали обходить тройку чужаков, а Чероки замер на месте, зорко поглядывая по сторонам. Степные корнуто рассудили, что вмешиваться в дела людей им не стоит, и поэтому они одновременно развернулись, и скачками покинули поле боя. Ящеры-победители довольно заурчали, но с места не сдвигались, поглядывая в заросли, откуда убежавшие корнуто могли внезапно напасть.

– Серш! – сердитый голос Гилы отвлек его от разворачивающегося действия. – Что будем с ними делать? Предлагаю сжечь степных ублюдков, пока они в доме.

– Свое бунгало жечь не дам! – резко ответил Сергей. – Вот еще! Я хочу выяснить один вопрос. Эй! Хаблад, значит, жив?

– Жив, – раздалось в ответ. – Но у него повреждена спина. Знахарь говорит, что долго ходить не сможет! Сейчас его пробуют лечить шаманы и д`хаарийский маг из посольства!

– Кто из вас может назвать имя предателя из дружины Авьяда? Мы знаем, что он встречался с Хабладом. Если скажете, кто это – отпущу!

– Серш! – возмущенно крикнули девушки в один голос.

– Тихо там! – прервал дальнейшие упреки Сергей. Вопрос со стукачом стоял гораздо выше дурацких традиций озерных воительниц. – Ну, отвечать будете?

В бунгало опять повисла тишина.

– Советую время не тянуть! – предупредил Низовцев. – Ваши на помощь не придут, мы их уничтожили! Имя!

– Мы его не знаем!

– Тогда зачем мне вас отпускать? Если у вас есть что продать – я могу купить, а если у купца дрянной товар – он мне и даром не нужен! – Сергей сделал еще пару шагов к хижине, прислушиваясь к звукам внутри. Степняки явно в ступоре, не знают, что предпринять. Вот ухо уловило какое-то бормотание, нервные шаги по земляному полу, раздраженный шепот. Давайте же, решайтесь! Сергей, когда обещал жизнь обоим врагам, нисколько не врал. Он их не собирался убивать. Бессмысленное кровопускание, даже привыкшему стрелять в людей, для Низовцева казалось излишним. Видимо, он не настолько глубоко проникся новой жизнью, чтобы понять одну вещь: влезших на чужую территорию беспощадно уничтожают.

– Руси, мы действительно не знаем его имя! – голоса у степняков стали менее напряженными; блокированные в хижине воины уже всерьёз рассчитывали на спасение.

– Жаль, придется вас сжечь, – Сергей начал блефовать. – Гила, Асни! Влупите из рифлов пару раз! Так уж и быть: пожертвую домом.

– Стой! – разом завопили степняки. – Мы можем сказать, как он выглядит!

– Хорошо, говори, – Низовцев переместился ближе к выходу, а девушки разошлись в стороны, чтобы вражеский пиропатрон не задел никого из них.

– Мы можем выйти? – спросил один из Герпир.

– Сначала все оружие бросайте на землю, потом с руками на затылке выходите по одному наружу, – скомандовал Сергей, у которого зашевелились подозрения. Ясно, что налетчики не могли знать крота и выторговывали себе жизнь. Хаблад не был идиотом, и не посвящал в свои тайны лишних людей, ну, кроме вождя и приближенных к нему советников – так полагал Низовцев. А здесь такая удача! Два занюханных степняка и сразу бинго, в десяточку! Они, оказывается, знают его в лицо!

Из бунгало вылетел рифл и зарылся в песок. Рядом с ним упал лук с колчаном, полным стрел, два ножа и меч в ножнах.

– Все? – уточнил Сергей.

– Да, это все, – сказал один из степняков.

– Давайте по одному и на цыпочках, – стрелок решил пока не светить пистолет, но правую руку пододвинул к поясу. – Девочки, смотрите внимательно. Если кто-то из них дернется в сторону – стреляйте.

Гила вскинула свой лук, Асни же отодвинулась чуть дальше, но ее сосредоточенное лицо говорило о том, что она нажмет на скобу рифла без всяких колебаний и душевных терзаний. Степняки побаивались развития ситуации. Один из них был совсем молодой, с тонкой полоской усиков, а на сильно загорелом лице пробивалась бледность. Его напарнику могло быть и тридцать лет, и все сорок. Сергей так и не понял его возраст, но по настороженному взгляду худощавого степняка было видно матерого вояку. На лбу белесый старый шрам от удара мечом, ухо обожжено попаданием «кобрара».

Оба степняка держали руки на затылках. Выйдя из бунгало, они встали и посмотрели на Сергея, совершенно игнорируя девушек, словно их здесь не было.

– Кто будет говорить? – стрелок обвел взглядом мужчин.

– Я, – сказал молодой, облизывая губы. – Однажды мне довелось побывать в Ирае вместе с Хабладом и его помощниками. Так вот, с ним встречался дружинник. Он высокого роста, примерно с тебя, молодой. Нос еще свернут в сторону. Так-то не видно, что он свернут, но, если смотреть с боку – хорошо заметно.

– Давай дальше, – Сергей не сводил взгляда со старшего. Не нравилось ему поведение степняка. Все время норовит встать за спину молодого парня. Такие мелкие шажки, словно переступает с ноги на ногу, а на деле – движется. Сергею стало любопытно. Что такого припрятал мужик? Метательный нож? Или у него тоже есть пистолет. Свой-то он до сих пор прячет, делает вид, что безоружен. Вот у степняка глазки и загорелись. А молодой отвлекает какой-то чушью. Нет у Авьяда дружинника со свернутым носом. Есть стукач, которого в лицо знает только Хаблад – и точка. Ищите дурака в другом месте.

Он все-таки дал возможность степняку со шрамом встать так, чтобы тому казалось, что он надежно прикрыт напарником. Девчонки сразу и не поняли, что произошло в тот момент, когда рука воина Герпир метнулась за пазуху. Гила стояла на линии стрельбы, и должна была погибнуть первой, как казалось степняку. Сергей воспользовался его ошибкой, потому что с самого начала ожидал подлянку. Он резко выдернул пистолет, по-суховски в прыжке завалился набок и выстрелил. Пиропатрон яркой фиолетовой вспышкой накрыл степняка. Досталось и молодому. Тот тонко вскрикнул и схватился за шею. И тут же стрела Гилы пробила ему грудь.

Асни не стреляла, но ситуацию контролировала. Не подходя к убитым, она держала их на мушке. Мало ли что может случиться. Вдруг степняки и не были людьми, и пришли сюда под воздействием магии? Встанут на ноги, потом убивай их вторично. А это будет уже сложнее.

– Говорила же: надо их сразу сжечь, – проворчала Гила, убедившись, что степняки надежно мертвы. – Добрый ты, Серш, и сердце у тебя жалостливое. Нельзя так. Не проживешь долго.

Она закинула лук за спину, и неожиданно прижавшись к нему, крепко впилась в губы.

Асни хмыкнула при виде такой картины, но возразила:

– Серш все правильно сделал, поймал дурачка на крючок! Эй, Гила, прекрати! Во имя Тары, оставь свои желания на ночь! Скоро сюда заявится Эдана, а ты мужика слюнявишь!

– Тебе этого не понять, – оторвалась от Сергея Гила.

– Куда уж мне! – развела руками рябая Асни. – Всю жизнь тебе везет быть первой! Не дразнись, а то схлопочешь!

– Девоньки, не надо ссориться! – великодушно произнес Сергей, радостный от того, что остался жив после двух стычек со степняками. До сих пор колотит. – Приходите обе!

Сказал – и прикусил язык. Вот зачем гордых амазонок дразнить? Ведь согласятся и заявятся с требованием услаждать обеих. Ему гарема не хватает для полного счастья.

– Правда? – удивилась Асни. – Ты действительно этого хочешь?

Отступать было поздно, иначе сойдешь за пустомелю и труса. Сергей кивнул и быстро перевел стрелки на другую тему:

– Надо здесь прибраться, похоронить непрошенных гостей, пусть даже вы их ненавидите.

– Я бы оттащила в лес и бросила там, – безапелляционно заявила Гила. – Не хочу мараться об эту падаль!

Сергей вздохнул и пошел искать место, где можно было закопать убитых.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Все хорошее или плохое когда-нибудь заканчивается. Закончился и «медовый месяц» Сергея, прожившего бок о бок с молодыми воительницами озерного клана почти все лето. За это время он пришел в себя, набрал хорошую форму благодаря ежедневному обучению в виде ориентирования в лесу, научился стрелять из лука и метать двузубец, причем делал это во время скачки на ящере. Девчонки ради смеха заставили его освоить навыки вождения лизаром. Водные ящеры оказались на редкость добродушными животными, и в отличие от саурусов и кесалей, допускали до себя чужого человека. Правда, Чероки при этом ревниво рычал, но, осознавая свой статус ведущего, терпеливо ожидал, когда закончится это недоразумение.

Удивительно, но визиты Матери клана не были столь часты, и после прорыва степняков на территорию воительниц, она побывала в «санатории» всего лишь дважды. Убедившись, что ее подручные самостоятельно справились с проблемой, похвалила, в первую очередь, Сергея, а с девушками имела долгий разговор, не достигший мужских ушей. Ну, секретов из этого совещания можно было не делать. Ясно, что выясняла Эдана. Хитрые подруги, вкусившие запретного плода, не хотели так просто расставаться с чужаком, и под различными предлогами, главный из которых «у нас еще ни-ни», оттягивали момент осмотра жрицами своих организмов. Как они выясняли пикантные подробности – Сергей знать не хотел. Он уже понял, что пора собираться домой. Нужно и честь знать. Трофеи степняков Низовцев забрал себе, обогативший таким образом еще на один пистолет и длинноствольный «рифл», да и пара ножей в довесок никак не помешают. Ружье и пистолет он решил продать в Ирае оружейнику. Зачем ему степняцкое барахло? Свой стрелковый арсенал он довел до ума, пристрелял каждый ствол, и добавлять что-то еще к своему хозяйству совсем не хотел. Да и Чероки тяжело будет таскать лишнюю тяжесть, хотя по нему и не скажешь. Сильная тварь выросла.

И вот вчера одна из жриц, сделав постное лицо, объявила волю Эданы. Благословенная Мать награждает Сергея десятью динерами и просит как можно скорее покинуть земли Озерной Чилики. Навсегда. И желательно забыть сюда дорогу. Потому что при попытке встретиться с Гилой и Асни его ждет смерть. Если будет надо, Сергея найдут и решат с ним вопрос о судьбе сына, буде таковой родится.

Воля вождя непререкаема, поэтому сборы были недолгими. Девушки выглядели довольными, и у Сергея даже не поднялась рука укорить их в черствости. В конце концов он свою миссию выполнил, и с хорошим заработком едет домой. Жаль, ему так и не сказали, знают в Ирае о его судьбе хоть что-нибудь. А то заявится обросший как леший, со щеками, лопающимися от сытости, и уставшего от деятельности бычка-осеменителя – не признают, прогонят.

До самых приграничных земель его сопровождали на лизарах пять молчаливых воительниц, и благо, что до рубежа ехать было недолго. По своим прикидкам времени они затратили не больше четырех часов. Солнце еще не успело скатиться к закату, а лес закончился, и начинались перелески, зеленые холмы, между которыми вольно раскинулись нескончаемые поляны. А вдали просматривались какие-то постройки.

– Иди, – сказала одна из амазонок и махнула рукой в сторону этих построек. – Там выселки вашего клана. Порубежная стража тоже там находится. Тебя встретят. Мы подождем, чтобы убедиться, что ты дошел.

– Ладно, пока, сестры, – хмыкнул Сергей. Не встретив со стороны женщин ни единого добродушного взгляда, он легонько пристукнул каблуками бока Чероки. Ящер с места бросился через опушку и устремился к холмам. Сергей немного опасался появления пограничников. Как он успел выяснить, в Ирае находилась лишь часть войска клана, больше половины квартировались на выселках или в небольших поселках. Периодически стража менялась. Люди возвращались в столицу, а Ёрун, по статусу являвшийся еще и военачальником, проводил рокировку. А опасения были связаны с тем, что до сих пор кто-то не мог знать его в лицо. Многие стражники вообще жили в деревнях и на хуторах, и по долгу службы помогали товарищам периодически устраивать объезд границ. Вот на такой пикет и опасался нарваться Сергей. В любом случае мимо неизвестной деревушки ему никак не проехать, встречи с жителями не избежать.

Чероки ускорился. Чтобы не выезжать на проселочную дорогу, которую уже хорошо было видно между холмами, Сергей направил ящера прямо через поле. Здесь не было сенокосных угодий, и он не боялся, что ему местные накостыляют по шее, когда узнают, кто потоптал разнотравье. Оглянувшись, Низовцев уже никого не увидел. Озерные воительницы посчитали, что достаточно оберегали чужака, и вернулись в свой лес.

Он не успел доехать до выселок, как услышал за спиной тяжелый дробный топот нагоняющих его корнуто. Оглянувшись, Сергей заметил тройку всадников, охватывающих его полукольцом, чтобы ему не удалось уйти в лесистые холмы. Стражники видели, что одинокий всадник вооружен, но риск упустить его перевесил осторожность. Стрелок всерьез опасался, что преследователи начнут стрельбу и заставил Чероки остановиться. Развернувшись, стал ожидать, когда стражники подъедут поближе.

— Кто такой? – сразу начал с резонного вопроса пожилой воин, придерживая крепкой рукой поводья сауруса. Ящер был еще разгорячен погоней и рвался выяснить отношения с Чероки. Тот слегка клацнул челюстью, сразу дав понять, что шутить не собирается. Что-то такое неподвластное человеку произошло между зверями, и корнуто мигом успокоились.

Двое помощников сразу постарались взять в клещи Сергея, делая вид, что относятся к проверке на дороге как к обычной рутине. Ну, едет одинокий наездник, натянул на глаза шляпу, покачивается в седле – значит, куда-то все равно двигается. Это же не набег агрессивных соседей, которые редко сюда забредают.

– Свой я, – Сергей приподнял края шляпы и внимательно посмотрел на спрашивающего. Нет, такого воина он не видел на подворье, да и двое других всадников не знакомы ему. Черт, нарвался на поселенцев, которые в Ирае, наверное, были раза два за всю жизнь.

— Вижу я, каков ты свой, — усмехнулся всадник и дал сигнал товарищам.

На Сергея тут же направили «рифлы», давая понять, что шалить не стоит, а лучше бы ответить честно.

– Морда не нашенская, — заметил стражник слева. – Такого я не видел в окрестностях.

– Сам ты морда, — ласково ответил Сергей, поправляя ремень «Сайги» на плече. — Я состою в дружине Авьяда, зовут меня Серш. Слышали о таком?

Порубежники переглянулись. Беда с этими отшельниками. Совсем за новостями не следят.

— Неведомо то нам, — сдергивая с плеча ружье, сказал пожилой воин. — Отдай свои «рифлы» и следуй за нами. Посидишь пока в сарае.

-- Полегче, парни! – Сергей улыбнулся и медленно снял «Сайгу» и вздернул ее вверх, чтобы стражники хорошо разглядели карабин. Глаза-то разгорелись! Появилась мысль….

– Эй, я вспомнил! – воскликнул второй стражник, самый молодой в пикете. – Слышал я о таком чудном «рифле» от ребят из «куатры» Харика! Тирадор Серш, верно?

– Я уже представился, – пожал плечами Низовцев, медленно опуская карабин. Отдавать он его никому не собирался. Перебьются, казачки.

– Только вот что странно…, – молодой растерянно посмотрел на старшего, и, получив одобрительный кивок в ответ, продолжил, – говорили, что Серш пропал в степях, когда ходил на задание. То ли погиб, то ли Герпир его раненым захватили и продали в рабство.

«Вот же бабы безмозглые, даже в Ирай весточку не подали! – досадливо подумал Сергей. – Вечно усложнят проблему»!

– Что скажешь? – подозрительность опять мелькнула в глазах пожилого всадника.

– Это я и есть, братья, – вздохнул Сергей, – живой и здоровый. Ну, хоть раз в жизни повезло!

– Ладно, – решился старший, – езжай впереди нас до деревни, да не вздумай убегать. Враз поджарим. Проверить твою личность завсегда успеем.

– Слушаюсь и повинуюсь, – пряча ухмылку, стрелок пустил Чероки по дороге, не обращая внимания на сопровождающих.

Выселки состояли из четырех хозяйских подворий, вольно раскинувшихся вдоль пыльной дороги. Чем-то они были схожи с украинскими хуторами, имелась даже сигнальная башня, на которой кто-то маячил. Кажется, это был подросток. Правильно, нечего без дела шататься, пусть приобщается к жизни взрослых. Уже хорошо, что местные не проморгают нападение Герпир или еще кого из многочисленных кланов земель Роха.

Приближение четверки всадников было встречено пронзительным свистом с верхотуры НП. Подросток кому-то махал руками. Сергея со стражниками встречала целая делегация, состоящая из молодых мужчин, количеством пять человек, вооруженных огнестрельными девайсами. Благодушия в их глазах Низовцев не заметил. Привыкли люди к опасностям, не доверяют ни одинокому путнику, ни паре путешественников, а уж о целой сотне врагов и говорить не стоит.

Сергей снова отметил, что людское поселение абсолютно не защищено, не огорожено хотя бы простеньким забором, наподобие форта, за которым можно отсидеться во время нападения чужаков. Все здесь как на ладони. Дома не укреплены, разбросаны на большом расстоянии, места отхода в лесную зону на холмах не просматриваются. Налетай со всех сторон, грабь, убивай. Довольно странная стратегия выживания на фронтире. Получается, все будут блокированы друг от друга и помочь не смогут. Истребляй потом каждого поодиночке. Да и зачем? Кинул факел на крышу – пусть горит. Или Авьяд настолько уверовал в честность своих соседей, что даже Ирай не хочет укреплять? Не находил объяснения в такой стратегии Сергей, как бы ни ломал голову. Раньше с плохим языком спрашивать об этом феномене ему было несподручно, а вот теперь, добравшись до Ирая, поинтересуется со всем прилежанием.

– Кого изловил, Бусел? – спросил один из мужиков, цепко поглядывая на Сергея. – Давненько без удачи, да?

– Говорит, что из дружины Авьяда, – проворчал пожилой наездник, которого назвали Буселом. – Вот, не знаю, верить или нет….

– Эй, мил человек, слезай с корнуто и руки вверх задери, чтобы нам спокойнее было, – говоривший за всех мужик был, видимо, старостой или как еще называют смотрящими за выселками.

– Бить не будете? – поинтересовался Сергей, спешиваясь. Потрепал по холке глухо ворчавшего Чероки, успокаивая его. Ящер словно ждал команды хозяина, чтобы раскидать эту наглую и пахнущую железом, потом и еще чем-то резким толпу, перегородившую дорогу.

– А ты отойди от своей твари и аккуратно положи «рифлы» на землю, – продолжал настаивать смотрящий.

– Давайте так договоримся, братья, – решил сразу прояснить позиции сторон Низовцев. – Сейчас вы ведете меня туда, куда хотели, а оружие я отдам в надежные руки только после того, когда убедюсь….

– В чем? – не вытерпел один из хуторских, когда Сергей замолчал.

– Что у того руки не из задницы растут, – закончил свою мысль стрелок. – Не дам угробить свои стволы. Понял, кум?

Кто-то негромко фыркнул от смеха, но сразу же захлебнулся от пронзительного взгляда мужика. Смотрящий за выселками сердито мотнул головой.

– Хорош языком трепать! Ты, Бусел, его изловил, ты и веди в лабаз!

Лабазом хуторские называли деревянный короб из массивных бревен, стоящий на каменном фундаменте и крытый настоящей черепицей, а не жердями с накиданной на них соломе. Кроме тяжелых ворот, в которые могла проехать телега, и пары маленьких прямоугольных отверстий под крышей лабаза, никаких изысков не замечалось. Внутри тоже ничего интересного. Широкие полки вдоль стен, на них стоят корзины различных размеров, почти все пустые. В одном углу с десяток бочек, от которых идет слабый запах кислой капусты и еще какое-то амбре. Хуторские наверняка устроили здесь продовольственный склад, который сейчас еще пуст. Скоро осень, и все эти корзины и бочки наполнятся соленьями и вареньями. А для временного каземата и такое сойдет.

Сергей, уже полностью разоруженный (наличие большого арсенала удивило мужиков), развалился на куче сена и решил поспать. С голоду пока не пухнет, да и вечером все равно покормят, не изверги же морить голодом путника, пусть и вызывающего подозрение своим странным путешествием в одиночку и с кучей оружия. Перед тем как створкам ворот захлопнуться, Сергей сказал Буселу:

– Пошли человека в Ирай, скажи, что руси Серш живой. Задание полностью не выполнил, но объект обездвижил. Я буду ждать. Пусть найдет сотника Ёруна или кабеза Илона, передаст эти слова.

– Мудрено выговариваешь, – проворчал Бусел, кивая головой своим напарникам, чтобы те не стояли пеньками, а живо закрывали створки. – Посиди пока, остынь. Спешка здесь ни к месту.

– Моего корнуто накормите! – крикнул Сергей в пустоту. – Болваны!

Он остался наедине со своими мыслями. Времени обдумать свое положение было навалом. Пора определяться, что делать дальше. Есть предложение от Офераза начать квест в какую-то империю в качестве помощника. Награда: путь домой, в свой мир. Но тогда придется брать с собой Алену. Вдруг точка перехода окажется не там, откуда их выбросило в мир Роха? Девушку надо брать однозначно.

Сергей про себя поморщился. Не доверял он магу-некроманту. Скользкий он какой-то, со своими идеями может всех, кто согласится с ним путешествовать, под монастырь подвести. Или использовать в своих темных делишках. А желание вернуться гораздо мощнее осторожности и недоверия. Теперь вопрос в следующем: а на каком основании Авьяд отпустит его бродить с мутным типом по миру? Вот так просто придет Серш и попросит вождя: отпусти ты меня мир посмотреть и людей повидать! Алену я тоже заберу с собой! Отец посмотрит на меня, как на больного, и хорошо, если просто отпустит отдыхать куда-нибудь подальше от подворья под присмотром вот такого служаки, как Бусел….

От дальнейших раздумий его спас сон. Хорошо спал, но чутко. Как только скрипнули петли ворот, открыл глаза и в надвигающихся сумерках заметил фигуру, похожую на пожилого стражника. Бусел пожаловал, что ли? А рядом с ним явно женщина, что-то в руках несет.

Так и оказалось. Ему принесли поесть. В плетеной корзинке лежал хлебец, кусок вареного мяса, пучок лука и неплохой такой шмат сала. Хуторяне же! Только вот домашних животных Сергей как-то не усмотрел. Или прячут в каком-то недоступном месте на случай набега степняков? Наверняка, где-нибудь за холмами большой загон построен, где бродят коровы и барашки со свинками, а какой-нибудь старый служака охраняет их, прибегнув к помощи детей. В общем, идея правильная, зачем добро показывать каждому встречному?

Бусел кивком головы отправил женщину обратно, а сам сел рядом с Сергеем. Он молчал, пока стрелок насыщался, а потом по-простецки отстегнул со своего пояса флягу и протянул ему. Сергей, скрывая удивление, приложился к горлышку и хлебнул. Он и не ожидал, что внутри будет вода, но поперхнулся. Огненная жидкость обожгла горло и хлынула по пищеводу. Разлилась в желудке, отчего сразу стало горячо. По градусам не больше двадцати, а почему так жжет?

– Это что? – отдышался Сергей.

– Перцовка, – Бусел тоже приложился. Нехилый такой глоток получился. – Винная настойка на волчьих ягодах с перцем. Дерет?

– Атомная вещь, – хмыкнул Сергей и закинул в себя пучок лука. Потом зажевал мясом. Хорошо, что не все съел.

Бусел не понял последней фразы, но переспрашивать не стал, и его флегматичный кивок выглядел довольно забавно.

– Меня потом не пронесет? – на всякий случай уточнил Сергей.

– У некоторых не держалось, – подтвердил Бусел.

– Ты что-то хочешь узнать? – Низовцев посмотрел на стражника, неподвижно сидящего в позе статуи.

– Думал я тут, – оказывается, Бусел был не очень многословным собеседником, – размышлял…. Слух прошел в прошлую луну, что у степняков какая-то бойня была. Кто-то положил кучу этих отбитых на голову копченых и незаметно ушел. Пытались его поймать, да кишка, видать, тонкой оказалась. Ушел к озерным девкам. А ты ведь от них ехал, обратил я внимание. Словно из ниоткуда появился. В нашей глуши Герпир очень редко появляются, а вот с Чилики мы вполне себе соседствуем.

– Шалят девки? – хитро прищурился Сергей; он уже несколько минут проверял открывшееся обстоятельство. В темноте резко улучшилось его зрение, и профиль Бусела ему был виден так же четко, как и внутреннее расположение вещей в сарае.

– Шалят, куда без этого, – стражник не отпирался. Глотнув из фляжки перцовки, он снова протянул ее Сергею. – Пару раз за все годы, что я здесь живу, умыкали молодых парней для размножения. Слава Тарху, вернули обратно. Ну, те с недовольными рожами еще долго ходили, пока я из них дурь не вышиб.

– Бусел, от меня что тебе надо? Хочешь выяснить, обманываю ли я вас? Зачем? Ты же видишь, что к степнякам я никакого отношения не имею, и действительно меня зовут Серш. Я ходил на задание по приказу Отца, был тяжело ранен. Долго лечился у воительниц.

– Только лечился? – хмыкнул Бусел. Снова большой глоток.

– Пришлось как-то отблагодарить женщин за заботу о себе, – ухмыльнулся Сергей.

Мужчины сдержанно засмеялись.

– Да верю я тебе, Серш, верю, – добродушно ответил стражник. – А как имя Матери, ее же Чарна зовут?

– Не принимай меня за дурака, отец, – Сергей укоризненно покачал головой. – Хватит уж проверять. Эдана ее зовут. Могу назвать еще несколько имен, помощниц Матери.

– Уговорил, хватит проверять, – Бусел пошевелился. – Я завтра с утра пошлю мальчонку в Ирай. Он все сделает, как ты просил. Но ты останешься здесь, пока за тобой не приедут дружинники. Извини, не могу по-другому. Служба.

– И сколько мне сидеть под замком?

– Два дня – не больше. Потерпишь?

– Мне бы за корнуто приглядеть. Беситься будет.

– Присмотрят, – Бусел, тихо покряхтывая, поднялся на ноги. – Хорошая у тебя тварь. Его в стойло определили, накормили, так он всех корнуто вокруг себя собрал. Такая мысль пришла в голову – ведущим себя определяет. Высевок, да?

– Новая порода, – пошутил Сергей. – Смесь сауруса и кесаля. Намеренно скрещивали, чтобы вот такая зверюга вышла. Он хоть и молодой, но уже с опытом боев.

– Да вижу, что самоуверенности у него выше собственной башки, – Бусел направился к выходу. – Ладно, почивай, воин.

***

Ранние, еще не горячие лучи солнца заглянули в лабаз через узкие оконца, и один из них упал на спящего. Сергей проснулся от неприятного зуда в носу, прочихался с облегчением и вздохнул. Еще сутки торчать на этих выселках ему совсем не хотелось, но осторожный Бусел все равно не даст ему возможности пройтись туристом по замечательной местности.

Неожиданно он напрягся. Обострившийся с недавних пор слух уловил странный шум на улице. За толстыми стенами лабаза кричали. Земля ощутимо вздрогнула. Не иначе, ящеры пробежали по дороге. Что-то случилось, и этот случай не из разряда обычных. Под сердцем неприятно заныло, а вся левая сторона груди похолодела, словно на нее положили пакет со льдом. И что сие означает?

Заверещали петли открываемых створок ворот. Распахнулись они чересчур быстро. На пороге стоял Бусел и мужик, которого Сергей определил как старосту. Оба с оружием, а у Бусела еще и меч на поясе. За ними толпились женщины с детьми разного возраста, человек пятнадцать.

– Ох, чужак, навлек ты беду, – сказал староста, покачивая головой. – Давайте живо сюда! Проходите, не толпитесь!

Толпа хуторян без паники втянулась в лабаз и стала размещаться с нужным для себя комфортом.

– Что случилось? – крикнул Сергей, вскидываясь со своей лежанки.

– Герпир сюда идут! – Бусел мрачно зыркал по сторонам, стараясь не встречаться взглядом с Низовцевым. – Точно идут, словно знают, зачем! Как на мед тянутся!

– Полагаешь, из-за меня?

– Не хочу думать об этом, пошли!

Сергея не надо было долго уговаривать. Выскочив наружу, он помог прикрыть ворота, а сидящие внутри загремели железным засовом.

– Отдай мне оружие, Бусел! Я помогу вам отбиться! – попросил Сергей.

– А я что делаю? – буркнул стражник и проводил взглядом всадника, пронесшегося вдоль улицы. – Куда, Седун? – рявкнул он. – Где остальные парни?

– В овраге! – крикнул всадник, с трудом осаживая корнуто. – Я туда же! Хотим ударить в спину, когда Герпир пройдут верхом мимо нас!

– Давай, поспешай! – одобрил его стражник и обратился к своим спутникам. – Смотрите, нас трое, да еще Хотен здесь остался. Вчетвером остаемся здесь и отбиваемся, если пикет не задержит степняков. Мальчишек я уже отослал с вестью. Нам продержаться сутки надо.

— Сколько степняков? – деловито спросил Низовцев.

– Насчитали два десятка, идут с перекладными, торопятся, – вместо Бусела ответил староста. – Даже если не к нам, в любом случае через поселок пойдут. Сожгут, пограбят….

— Хватит скулить, Немат, — оборвал его Бусел. – Пошли, Серш, отдам тебе оружие. Твой корнуто в сараюшке. Выводи его оттуда и седлай. Вдруг придется уводить врага от баб и детишек.

Чероки радостно взревел, увидев своего хозяина. Сергей с чувством потрепал холку сауруса и накинул на него седло. Походный мешок висел на стене, тут же на деревянных колышках заметил свой арсенал. Никто ничего не трогал, хоть от сердца отлегло. «Сайга» в порядке. Низовцев отстегнул магазин и пополнил его патронами. Хорошо, что взял весь боезапас. Пригодится. Конечно, он не собирался жечь бесценные патроны, воевать будет с «рифлом», на который надо не забыть перекинуть оптику.

— Где я могу спрятаться? – спросил он Бусела, с интересом наблюдавшим за его манипуляциями с карабином. – Я — тирадор, Бусел, могу серьезно проредить степняков.

— Да понял я, пошли, — стражник посторонился, пропуская важно ступающего Чероки. — На вышку лезть не стоит, в первую очередь спалят. А других мест, откуда можно вести стрельбу — нет. Значит, остается крыша дома. Залезаешь туда и выбиваешь самых прытких.

-- А ты где будешь?

– Я с Нематом и Хотеном буду по флангам мотаться, щипать гадов. Здесь неподалеку ручей протекает. Степняки его никак не минуют.

Бусел показал Сергею, какой из домов лучше облюбовать для стрельбы. Это была добротная изба, пусть и по сравнению с лабазом выглядевшая невзрачной, но у нее была не слишком покатая крыша, да еще с чердачным окном, куда можно было спрятаться в случае опасности или массированного обстрела. Низовцев хмыкнул. Обстрел пиропатронами гарантированно приведет к уничтожению деревянного строения.

Он подвел Чероки к лестнице, «рифл» закинул за спину, распихал по карманам боевые амулеты и патроны к «Сайге», сам же карабин держал в одной руке, а другой стал себе помогать, карабкаясь на чердак.

– Лестницу не убирай, корнуто охранять будет, – сказал он Бусилу, – и удачи вам, братья.

– И тебе того же, – сказал стражник, после чего поспешно испарился с места.

С крыши хорошо была видна накатывающаяся масса степняков на поселение. Герпир шли двумя клиньями со сходящимся острием сзади. Этакий прием охвата. Вот всадники начали делиться на два отряда, и клинья быстро рассыпались. Один отряд помчался прямиком к мосту, а второй решил неожиданным переходом через брод застать врасплох хуторян. Сергей приник к наглазнику. Первый отряд уже пересекал небольшой мостик и ожидаемо застрял на переправе. Несколько бревен, брошенных поперек ручья, не давали возможности степнякам всем скопом оказаться на другом берегу. Сергей сначала не понимал, в чем дело, но, внимательно рассмотрев заиленные берега ручья, сообразил, что враги не горят большим желанием вязнуть в жидкой грязи.

Всадники быстро организовали проезд, и вот уже передовая двойка втягивается на территорию хутора. Проехали первый дом и замедлили движение, поджидая своих. Низовцев первым делом рассмотрел, чем вооружены степняки. Есть и «рифлы», и луки тоже в наличии, причем, у каждого.

В это время со стороны второго отряда послышались разрывы «кобраров». Сине-фиолетовые вспышки хорошо были видны даже при свете солнечного дня. Стреляли чуть ли не все. И засада хуторян, и степняки. Корнуто ревели и метались по небольшой поляне, не слушаясь своих хозяев. Несколько фигурок изломанными куклами болтались в седлах, удерживаясь в них благодаря креплению стремян.

Звуки боя долетели до тех, кто оказался на окраине выселок. Забеспокоились, нервно дергая поводья своих ящеров. Твари крутили шеями, злобно порыкивали. Внезапно воздух с треском раскололся. Вспышка пиропатрона над головами арьергарда снесла людей с ящеров. Вот теперь можно было стрелять. Сергей прицелился из «рифла», наметил себе цель и щелкнул пластиной спуска. Плевок пиропатрона достиг замершего на углу избы степняка. Заряд попал в грудь, закрытую кожаным доспехом, прожег в нем дыру. От термической раны всадник заорал, чем привел в неистовство своего ящера. Корнуто резво прыгнул в сторону и понесся от дороги куда-то в кусты, пока раненый с трудом не остановил его позорное бегство. Но было видно, что воевать ему будет весьма проблематично.

Дальше началось совсем удивительное. Остатки рейдерского отряда соединились на середине хутора и стали решать, что делать дальше. Больше всех разорялся высохший на степном солнце всадник в шляпе, на которой болтался помпон из хвоста какого-то мелкого животного. Не иначе – зайца поймал и отрезал ему куцый хвостик. Живодер позорный.

Сергея неизвестно почему возмутила эта деталь на невзрачной, в общем-то, одежде степняка. И следующим кандидатом на встречу с Тархом был назначен именно он. Очередной плевок патрона – и яркий магический росчерк достиг цели. Всадник небрежно помахал ладонью перед собой, и пиропатрон словно в невидимую стену стукнулся, рассыпавшись на сотни мелких огоньков в трех шагах от него.

– Колдун, ерш твою меть! – выругался Сергей. Это было серьезно. Он знал, что колдуны из клана Герпир очень редко ходят в набеги, предпочитая творить свое дело за много километров от событий. А этот приперся по какой-то надобности….

Подумав об этом, Низовцев похолодел. Он уже давно не чувствовал левую сторону груди, настолько она заледенела. Амулет с какой-то вещицей Хаблада! Это за ним пришли степняки! Каким-то неведомым способом артефакт сыграл в обратную сторону, сделав Сергея добычей, как он в свое время вычислил наемника! Стрелок лихорадочно сорвал с себя деревяшку и попробовал разломить ее пополам. После нескольких попыток он понял тщетность своих усилий и просто отбросил от себя поганую вещицу. Вниз, на землю. Только уже было поздно. Колдун завертел головой и через минуту запеленговал Сергея. Стрелок увидел злые, колючие глаза степняка в своем прицеле и не сдержавшись, снова выстрелил. С таким же успехом. Пиропатрон взорвался, не долетев до цели. Утешало одно: часть всадников с воплями отскочили от своего вредного товарища. Их ощутимо задело горячими языками магического взрыва.

Колдун что-то пролаял, вытягивая руку с плетью в сторону крыши, где затаился Сергей. И сразу же два разрыва из «рифлов» справа заставили стрелка попятиться вниз, к лестнице. Кучно бить стали, еще пристреляются, дети степей! По коньку крыши знатно громыхнуло. Химическая дрянь ударила в нос раздражающим и резким запахом. Сухая дранка мгновенно загорелась. Вот теперь пора вниз. Не удалось пострелять как следует. Паршивый колдунишка все карты спутал.

Сергей, бодро перебирая руками, спустился на землю и бросился к Чероки, который беспокойно рыл землю задними лапами. Накопал целую траншею. Низовцев уже привычно и отточенными движениями вдел трофейник в ремни и взлетел на хребет ящера.

– Давай, мальчик, потихоньку, – проговорил Сергей, осторожно выглядывая из-за угла. Степняки, которых осталось не больше десятка, рассыпались по дороге и с непонятным рвением садили по крыше.

– Да нет меня здесь! – Сергей ухмыльнулся и погнал сауруса вдоль глухой стены избы, которая уже полыхала жарким огнем. Химия здорово шибала в нос. Все-таки интересно: магия построена на принципах природной силы или здесь присутствует искусственное построение на основе языковых лексических форм? Ну, вроде таинственных и непонятных простому обывателю фраз? Вот силовой щит – это природа, а огненный заряд, вылетающий из ружья – это уже прикладная магия, правильно? Но ведь она тоже основана на физических законах!

Сергей сплюнул на землю, решив не ломать голову тем, что может его убить через пару минут: прикладная или природная магия. Помимо нее есть и обычное железо, которое хорошо режет плоть. Лучше по сторонам смотреть. Вовремя подумал. Ему навстречу из-за угла вылетели два степняка на каких-то худосочных корнуто. Наверное, одним сеном откармливали. Для повышения злости тварей.

– А-аа! – тонко завопил всадник, ехавший первым. Увидев Сергея, он выхватил из петель двузубое копье и сделал попытку ткнуть им в стрелка. Чероки учить уже не стоило. Это была угроза нападения. Увидев опасность, грозящую его хозяину, ящер сделал широкий шаг и всем весом своего тела врезался в чужого корнуто. Тварь степняка даже присела на задние лапы, и копье, соответственно, пролетело где-то выше плеча Сергея. А вот Низовцев медлить не стал. Его ладонь уже давно сжимала короткоствол. Выстрел практически в упор. Степняка даже подбросило на седле. Пиропатрон вырвал из его плеча кусок мяса вместе с осколками костей. Болевой шок мгновенно вывел противника из строя.

Чероки уже нельзя было сдержать. Будоражащие его нюх химические выхлопы от «кобраров» висели над дорогой. Здесь уже нельзя было разобраться, что происходит. Со всех сторон неслись хлопки, взрывались и плевались огненным дождем заряды из «рифлов», лязгало железо. На широкой улице столкнулись несколько ящеров, а их всадники яростно рубились мечами. Защитниками оказались несколько стражников из дальней засады. Именно они сковали продвижение степняков к лабазу. Появление Сергея на озверевшем от вонючих выхлопов Чероки внесло сумятицу в ряды Герпир. Низовцев сразу вычленил из суматошного мельтешения наездников того самого колдуна и направил сауруса в его сторону. Колдун озабоченно дернул поводья своей твари и попытался пробиться на свободное место. Опасался, видать, применить какое-то паскудство в толпе своих земляков.

Чероки шарахнул шеей зазевавшегося корнуто, клацнул челюстью, перехватывая ногу незадачливого наездника. Степняк заорал, стаскиваемый ящером на землю. Каким-то чудом Сергей отклонился от свистнувшего перед ним клинком, перехватил «рифл» обеими руками, для чего пришлось оставить поводья, и длинным тычком приклада угодил в бородатую оскаленную рожу противника. Обливаясь кровью и выхаркивая осколки зубов, тот откинулся на луку седла, обхватив лицо руками.

Колдун, наконец, решился на атаку. Это была слабенькая попытка сбить Сергея с ящера посредством воздушного молота. Задумка, конечно, хорошая. Спрессованный воздух со всей дури ударил в грудь Низовцева, не причинил тому никакого вреда, отрикошетил в сторону и снес с ящеров пару всадников, отчаянно дерущихся между собой. Сергей не успел удивиться такому обстоятельству, потому что попутно занялся кривоглазым степняком, очень уж старательно тычущего копьем в морду Чероки. Рассвирепев, стрелок влепил пиропатрон чуть выше бровей, выправляя косоглазие противнику. Не помогло. Голова разлетелась кровавыми ошметками, успев поджариться в термическом коконе. Именно эта смерть ужаснула степняков. От Сергея стали шарахаться и отступать в сторону лабаза, благо на улице стало свободнее.

По оставшимся в живых рейдерам садили, казалось, со всех сторон. То и дело с нешуточным грохотом над головами степняков взрывались заряды, осыпая их горячими каплями какой-то тягучей массы, похожей на фосфор. Орали раненые, натужно рычали ящеры. Дальше было еще интереснее. Ворота лабаза распахнулись, наружу выскочили пять стражников и открыли беглый огонь в спину врага. Последним в живых остался колдун, сумевший установить защиту. В странном желании досадить именно Сергею, он раз за разом посылал с рук то огненные звезды, то ледяные стрелы, которые стрелок отчетливо видел в свете дня. Не иначе, магия тикксы начала помогать Низовцеву, закрывая его от мощных атак степняка. А Сергей-то думал, что колдун никчемный. В очередной раз приказав Чероки отскочить в сторону, пропуская мимо себя свистящий клинок льда, он сдернул с петель карабин.

– Замри! – крикнул Низовцев.

Чероки встал, как вкопанный. Вскинув «Сайгу», стрелок навел ее на побелевшего от ужаса колдуна. Не дав ни секунды раздумий для ответных действий, Сергей нажал на курок. Грохнул выстрел, завершая звонким аккомпанементом операцию по уничтожению рейдерской группы степняков. Колдун схлопотал пулю в левую сторону груди, и никакая защита не помогла остановить смертоносный снаряд из чуждого мира. Увы для степного чародея – такое иногда происходит даже с избранными.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Бусел отхлебнул из своей фляжки перцовку и передал ее Сергею. Тот в свою очередь, проглотив огненную настойку, пустил ее дальше. Третий всадник, староста выселок, благосклонно принял посудину и тоже приложился как следует. Сейчас можно. Бабы, радостные от того, что набег степняков пресечен с максимальной жестокостью, с помощью оставшихся в живых стражников и остальных мужиков прибирались на улицах, оттаскивая трупы в сторону. Своих – их было четверо – уже снесли в лабаз. Рейдеров решили закопать неподалеку от выселок. Успокоившихся корнуто сбили в одну кучу и приставили к ним мальчишек с приказом: не подходить к зверям, но и не давать им разбредаться в разные стороны. Можно камнями в тварей кидать, если удумают побег. Потом приручат.

О сгоревшем доме никто не горевал. Завтра мужики направятся в лес и после долгих торгов с кланом Чилики срубят деревья для нового жилья. Это ведь не мертвецов оплакивать. А пока староста, озадачив своих хуторян, выбрал момент и уехал с Сергеем и Буселом далеко от выселок. Так они и стояли, как три богатыря на известной картине, только под ними были не кони, и сами всадники мало походили на былинных героев. Обычные мужики, прокопченные огнем и алхимическим дымом.

Перцовка закончилась. Бусел с сожалением повертел в руках фляжку и со вздохом нацепил ее на пояс.

– Дальше по той дороге и езжай, не сворачивая, – сказал староста Немат. – Решили мы не задерживать тебя. Может, по дороге дружинников и встретишь. Они должны уже выехать из Ирая.

– Спасибо, что не закрыли в сарае снова, – усмехнулся Сергей. – Заслужил, значит, доверие?

– Да брось, Серш, – Бусел повернул в его сторону голову, – все мы прекрасно понимали. Служба, она вещь упрямая. Требует порядка и всячески суету не любит. Ну, заодно и проверили, каков ты в деле.

Снова замолчали, обозревая необъятные луговые просторы, над которыми резали воздух стрижи. Неугомонные летуны с пронзительными криками носились друг за другом, иногда пролетая над мужчинами. Ящеры спокойно поглядывали по сторонам, изредка качая своими шеями. Лишь Чероки проявлял некоторое беспокойство, чувствуя, что предстоит дорога.

– Мне интересно, откуда появились твои люди, Бусел, – задумчиво произнес Сергей. – В лабазе ведь кроме баб и детей никого не было. Грамотно засаду устроил.

Стражник и Немат переглянулись, весело захмыкали.

– Колись, давай! – потребовал Сергей.

– У нас есть подземные ходы из лабаза, – Немат обвел руками пространство. – При нападении на поселение люди уходят по ним в сторону ручья или в поле. Ты же помнишь, что часть наших парней устроили засаду возле ручья. Вот оттуда они и попали внутрь сарая. Все просто.

– Все-таки я считаю, что нужны стены для защиты, – высказал свою мысль Низовцев. – Строить форт, вооружать людей.

– У нас их не так много, как тебе кажется, – ответил Бусел. – Авьяд при случае войны с соседями может выставить две сотни всадников, не больше. Еще и столицу прикрыть надо. А кто будет защищать фронтир? Да и стены – дорогое удовольствие. Все равно пожгут, разрушат. Легче обойтись лазами и отнорками. Людей лучше сохраним.

– Ладно, поехал я, – Сергей посмотрел на безоблачное небо. – По дороге есть харчевня?

– Есть, – кивнул Бусел, – можешь там и заночевать. А еще лучше – дождись там дружину. Все безопаснее будет. Ведь Герпир за тобой пришли, да? Я ведь сразу понял, как увидел колдуна ихнего. На обычные набеги шаманов не берут. И ты человек не простой. С легкостью отбивал магические удары. Непрост ты, Серш, ох, непрост! Так что езжай домой, а мы тут сами разберемся.

– Опасаешься, что снова придут? – улыбнулся Низовцев, беря поводья в руки.

– Мы люди простые, с высшими сферами не ладим, – уклонился Бусел, ухмыляясь в сторону. – Без тебя спокойнее будет. Ошиблись сразу, не отпустили тебя – вот и получили. Впредь наука.

– Учиться никогда не поздно, брат, – Сергей хлопнул каблуками по бокам Чероки. Саурус словно ждал этого сигнала, сразу шагнул вперед, и набирая скорость, пошел равномерно, давя под собой придорожную траву. Низовцев, не оглядываясь, поднял вверх руку, прощаясь с поселенцами. Еще один эпизод его странной и удивительной жизни остался позади. А вопросы остались, да еще и прибавились.

Покачиваясь в седле, Сергей размышлял о своих новых способностях. Даже мысленно загибал пальцы, какие бонусы отхватил после укуса тикксы. Кроме обостренного слуха у него улучшилось ночное зрение. Это было здорово, но откуда появилось умение отражать магические атаки? Причем, легко и непринужденно, словно родился с таким профитом. Воздух мира Роха так влияет? Улыбнувшись самому себе, Низовцев отмел это предположение. Он был человеком пусть и увлекающимся, но прагматичным. Лишь одно обстоятельство указывало на изменение в его организме. Яд тикксы неведомым образом метаморфировался на клеточном или генном уровне. Вместо смерти Сергей обрел удивительные навыки.

Решив приколоться, он сделал несколько пассов правой рукой, словно формировал небольшой шар из воздуха.

– Абракадабра! – выдохнул Низовцев и швырнул рукой неведомый объект от себя в сторону.

Ничего не случилось. Только Чероки, шумно дыша, весело зафыркал. Порой он несносен.

– Я тебе похохочу! – строго произнес Сергей. – Топай, давай, и не смотри, что я делаю!

Саурус ускорился, послушно шагая по высохшему полотну дороги, оставляя за собой клубы пыли, оседающей на траве и цветах, росших на обочине. Впереди было пусто, ни одного встречного. Огромные территории, не занятые людьми. Никаких попыток освоить эти пространства. Куча выселок, одна густонаселенная столица и один небольшой городок где-то на границе с кланом Темного Унтури – вот и все хозяйство Авьяда. Грустно. Неплохой он человек, этот Авьяд, но не чувствуется размаха. Ирай можно было сделать центром распространения каких-то долгосрочных идей, оперативным центром, а вдоль тракта, разрежающего земли кланов, выстроить небольшие поселения. Товары, которые везут с побережья купцы, находятся в пути очень долгое время. Пошлина платится не только Авьяду, но и другим вождям Роха. Сотворить что-то вроде Шелкового Пути в загадочную Империю.

Мысли опять вернулись к предложению Офераза. Кажется, Сергей примет его. Надо ехать, расширить свой кругозор, понять расклады и геополитическую ситуацию. Только Авьяда уговаривать придется долго, заодно обучить не меньше пяти стрелков. Лишь после этого вклада в общее дело Отец отпустит его.

Солнце жгучим краем уже садилось за темнеющие вдали холмы, когда Сергей достиг придорожной забегаловки. И с удивлением заметил, что «ящеровязь» уже занята большим количеством тварей. В основном, здесь были саурусы дружинников и пара кесалей. Даже один «двухместный» кверг имелся. Торговцы пожаловали? Они тоже использовали мощных тяжеловозов для перевозки тюков с товарами.

– Хрен место найдешь, – погрустнел Сергей и вдруг встрепенулся. Один из саурусов показался ему знакомым. Приглядевшись, он улыбнулся. Ба, это же Торш! Значит, Илон здесь! Наверняка, на выселки направляется! Чертяка решил своего друга проведать. Узнал, что тирадор жив, так сразу и рванул сюда, уломав Авьяда.

Сергей слез с Чероки, подвел его к поилке, выдолбленной из цельного ствола дуба, и уже почерневшей от старости, подождал, пока ящер напьется, и только после этого привязал его к перилам крыльца. Плевать, пусть хозяин увеличивает место стоянки. Сам виноват.

Он взял с собой только карабин, оставив остальной арсенал, запакованный в тряпье, на ящере, и с бьющимся сердцем поднялся по скрипучему крыльцу, открыл дверь и сразу окунулся в гомон голосов. Вкусно пахло жареным, запах пива тонко переплетался с запахом исходящих паром овощей. А еще козий сыр, свежие лепешки. Потянув носом эти запахи, Сергей подошел к прилавку, надвинув на глаза шляпу. Хозяин харчевни подозрительно на него посмотрел, смахнул с широкого прилавка несуществующие крошки и выжидающе замер. Пьющая и едящая братия на него внимание, конечно, обратила, но выводов пока не делала. Присматривались.

— Господину что-то угодно? – хозяин забегаловки убрал тряпку.

– Большую порцию мяса с овощами, хлеб, пиво, – перечислил Сергей и снова принюхался. – Потрошки готовишь? Вот, и их давай.

У мужика мелькнуло уважение в глазах.

— С кашей? — уточнил он.

– Можно и с кашей, — согласился Сергей и достал динер, который тут же исчез в лапе хозяина. – Гляжу, мест совсем нет. Пока поищу, а ты хавчик организуй.

Он повернулся лицом в зал и огляделся. Точно, возле дальнего окна присела его «куатра». Илон, Афир, Роно и Сакал увлеченно разговаривали, не забывая отхлебывать из кружек. За соседним столом еще знакомые дружинники. Кажется, за ним две четверки послали, ого!

Улыбаясь, он оторвался от прилавка и направился к друзьям. Подходя к столу, услышал неторопливую речь Роно, сидевшего спиной к нему.

– Они же такие, эти девки. Особенно озерные. Изнасилуют, и еще нагло хохотать будут. Знавал я одного парня….

— Господа дружина, — изменив голос, обратился к друзьям Сергей, — позволите ли мне присесть за ваш стол? Все места заняты, а у вас тут лавочка с краю пустует.

Илон, тщательно очищавший кость от мяса крепкими зубами, поднял голову.

— Лицо-то открой, странник, — сказал он, вглядываясь в Низовцева. -- Кто такой, зачем за стол к дружине садишься?

– Привет хочу передать от Хаблада, – усмехнулся Сергей и приподнял шляпу.

Не видевший его Роно и Афир вскочили с места и резко обернулись. А через пару мгновений вся четверка трясла Сергея в своих объятиях. К ним присоединились и другие дружинники, сидевшие за соседним столом. Дальше пошло веселье. Столы приставили друг к другу и заказали еще пива. А тут и заказ Сергея подоспел.

– Мы понять ничего не можем, – рассказывал, смеясь, Илон, – два дня назад пришла на подворье старуха из клана Чилики, требует нашего Отца для разговора. Спех ее не пускает, всячески измывается. У него же свои отношения с озерными воительницами были в прошлом. Старуха рассвирепела и сказала, что напустит хворь на Спеха, будет потом поносом исходить, о службе забудет. Ладно, впустили. Вот она и рассказала, что ты живой, уже здоровый, домой собираешься. Я сразу к Авьяду: пусти, говорю, с «куатрой» Серша забрать. А то ведь изнасилуют, живого места не оставят. Я же не знал, что ты там почти все лето жир нагуливал.

Дружинники жизнерадостно заржали. Сергей улыбался. Ему было хорошо, словно домой попал после долгой отлучки, и не самой приятной, надо признать. За некоторым исключением.

– Скоро озерные девки пополнение получат, – гоготал Роно, – что мы делать-то будем? Серш, если в их клане парень родится – надо его забрать. Негоже такими подарками разбрасываться. Еще не женат – а уже с приданым.

– Алена твоя недовольная ходит, – смеется Афир. – Делает вид, что нипочем – а глаза сверкают. Убивать тебя собралась. Так что я тебя предупредил.

Снова ржут. Паразиты.

– Ну, мы собрались, – продолжал Илон, делая большой глоток пива, – только через день, раньше не получилось, и как стали выезжать – мальчонка из Латогорки весь в мыле примчался. Орет, и тоже требует Авьяда. Да что ж, такое, думаем, всех там дикие белки покусали, что ли? Выяснили, что человек по имени Серш у них на выселках объявился. Понять ничего не можем. Раздвоился ты, что ли? Решил я, что едем в Латогорку. Роно как раз вспомнил, что оттуда можно к озерным завернуть. Есть тропа. Тут еще Харик по дороге встретился со своей «куатрой», и тоже решил присоединиться.

Харик, высокий и худощавый парень, которому еще и тридцати лет не было, поднял кружку и с улыбкой отсалютовал Сергею.

– Подождите, вы не знаете, что произошло в Латогорке? – Сергей обвел взглядом товарищей.

– Кто бы нам сказал, – нахмурился Илон. – Говори.

– Утром Герпир напали на выселки, мы там славно повоевали, – Низовцев зацепил ложкой горячей каши с потрошками, прожевал, не особо торопясь. Дружинники нетерпеливо ерзали, требуя продолжения рассказа. – В общем, всех положили. Никто не ушел.

– Как степняки в Латогорке оказались? – недоумевал Харик. – Это же крюк в сорок стадий[1]!

– Для бешеной собаки и сто стадий не расстояние, – заметил Сергей. – За мной они шли. Целенаправленно. Как будто знали, что я там нахожусь. Это уже вторая попытка поймать меня.

– А где первую потерял? – усмехнулся Илон.

– В лесу. Там мы славно повоевали с девчонками. В общем, Хаблада я не убил, но лишил его ног. Повредил ему позвоночник. По словам одного степняка его пытаются лечить лучшие шаманы Герпир, да еще лекарь из империи Д`Хаарии, как я понял.

– Еще не легче, – проворчал Илон. – Имперцы-то откуда там?

– Герпир с ними союз хотят заключить, – Низовцев опустошил миску с кашей и оглядел притихших друзей. – Пленный сказал, что к Ханди большое посольство прибыло. Если им удастся – будет большая война. Против империи ни один клан не выстоит.

За столом нависло напряженное молчание. Илон переглянулся с Хариком, оба одновременно кивнули.

– Тогда собираемся, – решился Илон. – До Ирая добежим к полуночи. Вести плохие, медлить не будем.

Дружинники без лишних вопросов потянулись к выходу. Харик знаками показал, что организует выдвижение отряда. А кабез Илон задержал Сергея, когда они остались одни.

– А теперь говори, почему ты так уверен, что шли за тобой?

– Меня искали по амулету, который дал Орен, помнишь ту деревяшку?

– Припоминаю. По амулету ты искал Хаблада, и что?

– Амулет имеет обратную связь. Я нашел наемника, а какой-то сильный маг отыскал по нему меня. Это мне стало понятно там, в Латогорке. Хаблад не успокоится, пока не убьет меня. Я его личный враг теперь.

– Пустое, – фыркнул Илон, хлопнув Сергея по плечу. – Пока он под себя ходит, тебе ничего не угрожает. Оска рядом, под присмотром, а больше у него нет хороших наемников. Если девку уговоришь перейти на нашу сторону – лучшего телохранителя не найти. Так что, когда приедем домой – сделай то, что надо было давно сделать. Сломай ее, подчини себе.

– Илон, – серьезно сказал Низовцев, – у меня свои методы, не учи отца…яичницу жарить.

Илон захохотал и легонько подтолкнул Сергея к выходу.

***

В Ирай группа всадников прибыла далеко за полночь, перебудив всех собак в городе. Сначала поднялся лай в нижнем лагере, где оставалось не так много шатров (кочевые семьи еще не вернулись с летних пастбищ), и медленно поднимался вслед за дружинниками по мере того, как они втягивались в город. Здесь уже многоголосье шавок стало раздражать ящеров. Некоторые из них зло фыркали и вертели шеями, выискивая наглых четвероногих животных, но крепкие руки наездников не давали отвлечься от дороги.

На пути к подворью вырос пикет с горящим костром в сторонке от небольшой палатки. Четверка стражников ощетинилась копьями и мечами при виде приближающейся кавалькады. Еще издали оба командира подали голос, чтобы ненароком не передавить своих же бойцов.

В пикете стояли дружинники десятника Дунгаля, они и объяснили, что Авьяд приказал развернуть дополнительную охрану на въезде, обеспокоившись слухами о нападении на Латогорку. Значит, слухи достигли ушей вождя другими путями. В городе оставалось не больше сотни бойцов, остальные были разбросаны в патрулях. На всех направлениях стояли дозоры, контролируя тракт и второстепенные дороги.

– Со стороны Латогорки степняки не пройдут, – сказал Илон, заскакивая на корнуто. – Там все чисто. Серш всех убил.

Всадники тихо засмеялись.

– О, тирадор с вами! – обрадовался кто-то из охраны. – А его уже похоронили!

– Рано плакать начали, – проворчал Сергей.

– Это хорошо, что о твоих приключениях в клане Чилики мало кто знает, – ехидно напомнил Афир, держась рядом с Низовцевым. – Отбоя от желающих услышать подробности было бы гораздо больше.

– Поговори мне еще, – лениво отмахнулся Сергей и показал кулак. – Даже не думай заикаться об этом.

Афир оскалился, подавив смешок, и до ворот подворья больше не разговаривал. Дом был близко. На стенах уже горели факелы, освещая дорогу. Подъезжавших всадников заметили, но не спешили запускать их вовнутрь. Изучали. Причем, изучали тщательно.

– Эй, Дунгаль! – не вытерпел Илон. – Я, по-твоему, превратился в нахцера? Что ты так смотришь на меня? Это ведь я, Илон!

– Не ори! Приказано внимательно осматривать прибывающих – я и выполняю! – голос десятника по тону даже не был извиняющим. Больше деловой, как и положено ответственному за караул. – Говорят, с вами Серш! А вдруг он уже давно нахцер? Давай сюда побольше огня! Свети вниз! Эй, Илон, по одному и медленно проходим через ворота!

– Дунгаль, ты идиот! – крикнул Сергей.

– Болваны! – добавил с ворчанием Харик, первым направляя корнуто в распахнувшуюся левую створку ворот. – Что у них там произошло?

Освещаемые факелами, которые держали в руках свободные стражники возле ворот, девять наездников заехали во двор. Тут же появился Дунгаль, скрипя своей сбруей. Он задумчиво почесал щеку и сказал Сершу:

– Отец приказал, как только появитесь, сразу к нему. Кабезы – тоже. Идите, Авьяд не спит.

– Так я похож на нахцера? – ядовито спросил Сергей.

– Все в порядке, – махнул рукой десятник. – Тебя уже проверили амулетами, когда заезжал во двор.

Авьяд сидел в своем троне, закутавшись в легкий плащ. Лицо его было скорее усталым, чем озабоченным последними новостями. Сергей первым вошел в дом, поклонился в приветствии. Кабезы встали за его спиной. Вождь не спешил вставать со своего места, но при виде Низовцева просветлел.

– Я рад тебя видеть живым, Серш! – Авьяд, показалось, даже вздохнул с облегчением. – Приятно осознавать, что человека, которого потерял, воскрешает из мертвых. Говорили мне, что ты погиб. Мой слухач из степняков передал мне, что тебя нагнали возле границы с кланом Чилики и убили. Кому было верить – не знаю. Три полных луны – большой срок, чтобы человек подал весточку.

– Бабы не стали слушать меня, – развел руками Сергей. – Я же их сразу просил послать вестника в Ирай.

– Эдана не такая простая женщина, как может показаться сначала, – усмехнулся Авьяд. – Если бы мы узнали о тебе сразу – ее авторитет не позволил бы удержать моих воинов. Выдернули бы с мясом из рук похотливых озерниц. Но, вижу, ты не слишком удручен произошедшим?

– Честно? Нет, – улыбнулся Сергей. – Я им благодарен, что вылечили меня от укуса тикксы, ну, а я в благодарность осчастливил некоторых девиц…. Все по-честному, так?

– Согласен, ты правильно поступил, – скрывая улыбку в бороде, ответил Авьяд. – Тиккса, говоришь, укусил? И жив остался, хм…. Ты везучий человек, тирадор. Очень везучий!

– Ну, да. Три попытки убить меня, да еще укус степной твари – и после этого остаться в живых? Конечно, начинаю верить в благосклонность Тарха!

– Тарх сам решает, кому отдать свою благосклонность, – задумчиво проговорил вождь, – а, значит, в тебе что-то он нашел. Рассказывай все, что с тобой произошло. Кабезы, можете садиться на лавки. Слуги сейчас принесут вина. Большего, к сожалению, я предложить не могу. Тэтка отдыхает, а я не хочу шум поднимать с готовкой.

– Мы не голодны, Отец, – ответил Илон.

– Тем лучше. Рассказывай, Серш.

И Низовцев стал рассказывать с того самого момента, когда остался один. Как лежал целыми днями в ожидании Хаблада чуть ли не под носом наемника; как убегал от погони разозленных степняков, когда расстрелял весь лагерь наемника; как умудрился допустить до себя магическую тварь тикксу. О своем временном нахождении в клане Чилики пришлось рассказать особо. Очень уж Авьяд заинтересовался этим моментом. К удивлению Сергея, вождю было безразлично, чем он там занимался, потому что прекрасно знал о странностях женского клана. Авьяд подробно расспрашивал о Матери клана – Эдане, сколько воительниц она может выставить в случае серьезной заварушки, есть ли у них сильные колдуньи. Все, что Сергей знал – рассказал без утайки, не видя смысла что-то скрывать. Ну, была у Низовцева связь с двумя симпатичными амазонками, только что это меняло в его жизни? Стрелок Серш давал клятву верности клану Великого Люта. Уже это не давало ему никакого права выгадывать для себя какие-то привилегии из-за девчонок. Так что совесть Низовцева была спокойна. Да и не верил он, что Авьяд решится на какие-то военные действия против озерных воительниц. Тут крылось что-то другое.

– Слухи о предательстве Ханди подтвердились, – хмуро сказал Авьяд, когда Низовцев закончил свой рассказ. – Этот вонючий пес попрал все законы нашего мира. Никогда еще кланы Роха не участвовали в сговоре с иноземными императорами и королями. Мы всегда были свободны в желании жить так, как хочется нам, а не какому-то пришлому правителю, у которого только одна правда: многочисленная армия. Ханди – предатель, и заслуживает смерти….

Сергей внутренне похолодел. Не хватало, чтобы Авьяд решил снова послать киллера в степи. Второго рейда ему не выдержать.

Неслышными тенями появились слуги. Они принесли невысокий столик, поставили его перед вождем, водрузили на него большущий кувшин с вином и кружки. Разлили и удалились, причем сделали это быстро и в полной тишине.

– Угощайтесь, братья, – Авьяд сделал широкий жест рукой. – Что мы можем сделать?

– Искать союзников, – высказался Сергей, беря в руки полную кружку. – Я думаю, что клан Чилики не будет против.

– Унтури и Эйтан тоже никогда не пакостили за спиной, – подал голос Илон. – А вот Нарви могут предать. Если их маги якшаются с проходимцем из Империи и используют нахцеров…. О чем тогда с ними разговаривать?

– Против д`хаарийцев нам не устоять, – признался Авьяд. – Говорят, что у императора за перевалом стоит десятитысячная армия и ждет сигнала к войне. Мы все ляжем костями, но не удержим Рох. И маги их сильнее. Один Офераз чего стоит.

– Офераза я могу перетянуть на нашу сторону, – неожиданно выпалил Сергей.

– Ого! – только и смог произнести Илон.

Авьяд опустил кружку и долго смотрел на стрелка.

– Может, я что-то не понимаю? – вздернул брови вождь. – Серш, объясни!

– Помните тот рейд к Нарви, когда я и Прохан отвлекали лесовиков? – Низовцев смотрел на Авьяда, но чувствовал, как напряженно дышит ему в затылок Илон. Даже Харик придвинулся ближе. – Так Офераз нашел меня ночью в лесу и предложил идти с ним в Д`Хаарию. Он собирает команду, которая помогла бы ему восстановить справедливость в Ассамблее магов. В общем, Офераз точит зуб на своих бывших друзей.

– Однако! – протянул Авьяд. – Я всегда говорил, что южане – коварные и мстительные люди. Можем ли мы использовать магистра в грядущей войне с д`хаарийцами? Мне с трудом видится такая помощь.

– Иногда самый лучший способ победить врага – развалить его изнутри, – Сергей промочил горло неплохим вином. – В прямом бою армия Роха не выстоит против дисциплины и железного порядка империи. Нас просто разобьют, разгонят по лесам и оврагам, и что тогда останется? Мелкие укусы? На ваши земли придут чужаки, установят свои правила. Ваших детей научат жить по другим законам.

– Мы и без тебя об этом знаем, – хмуро проворчал Илон. – Неужели ты думаешь, что Офераз сможет нам помочь? В чем тогда его корысть кроме желания занять высокий пост в Ассамблее?

– Не знаю, – честно признался Сергей. – Магистр – очень сильный маг, умеющий просчитывать на несколько ходов вперед. Но я бы попытался….

– Мне нельзя тебя отпускать, – сразу же возразил Авьяд. – Твои умения тирадора должны работать на пользу клана. Ты должен обучить моих людей метко стрелять!

– Этому может научиться каждый, но я выполню данное тебе слово, Отец. С завтрашнего дня и начну. Ты уже подобрал мне учеников?

– Да. Шесть молодых парней. Я принял их в дружину, когда ты по лесам шарился. Подумал, что они как раз тебе пригодятся. Опыта у них никакого, а под мечи и ножи подставлять их как-то не хочется. Обучай, наставляй. «Рифлы» купишь сам, какие тебе надо. Я дам тебе денег на это. Когда обучишь – можешь ехать в свое путешествие. А я к тому времени придумаю, какой вред южанам можно нанести.

– Спасибо, Отец, – поклонился Сергей.

От сердца отлегло. Кажется, Авьяд всерьез занялся сколачиванием коалиции, и ему нужны воины с умением не только на корнуто скакать. Умный мужик, понимал, что грядет война. И до Сергея ему как бы и дела нет, отмахнулся, даже не стал особо расспрашивать о магистре. Дал задание и переключился на другие проблемы. Ладно, насчет Алены Низовцев решил пока промолчать. Будет результат по снайперам – можно и права качать.

– А где Ёрун? – поинтересовался Илон.

– Ушел с отрядом в Снежную пустошь, – Авьяд встал, показывая, что аудиенция закончилась. – Герпир опять рейд учинили. Разорили несколько поселений, но до Аталии не добрались.

Сергей уже знал, что Аталия – это небольшой городок, еще один, на другом конце земель клана Люта, который был построен как форпост, контролирующий тракт и дальние рубежи. Там на постоянной основе был скомплектован отряд из ста человек. Дружиной командовал наместник, имени его Сергей не знал, и напрямую подчинялся Авьяду.

– И что их так тянет в пустошь в последнее время? – задумчиво спросил Харик, когда они, оставив вождя наедине со своими думами, вышли на улицу. На крыльце неподвижно застыла фигура стражника. – Мы и так сократили число поселений. Там уже некого грабить и в рабство уводить.

Никто не ответил на этот вопрос, задумчиво шагая к казарме. У Сергея возникла странная потребность увидеть Оску. Именно сейчас, когда на улице стояла непроглядная темнота, освещаемая лишь факелами на стене и возле ворот. Чероки, еще не отведенный в сарай, тяжело переминался с ноги на ногу, иногда вздыхал, словно корова в стойле. Почувствовав приближение хозяина, он встрепенулся, тихо рыкнул.

– Спокойно, малыш, сейчас я тебя отведу домой, – Сергей легонько похлопал сауруса по шее, снял оружие с петель, закинул на плечи. Дорожный мешок понес в руках. Тихо зашел в казарму, постоял немного, привыкая к мягкому сумраку помещения. Зрение сразу же сфокусировалось, и Сергей стал различать все углы и выступы, лавки и стулья. Уверенно прошел до своей постели, тихо выдвинул ящик, сложил в него карабин, «рифл» и свои новые трофеи, закрыл на ключ и направился обратно. На пороге столкнулся с Хариком.

– Я прогуляюсь, тут недалеко, – шепотом сказал Сергей.

– А-аа, – понятливо протянул кабез и в темноте блеснули его зубы. Улыбается, паразит. – Давно пора.

– Ты поменьше зубы скаль, кабез, – беззлобно пробурчал Низовцев и скрылся в темноте.

Отведя Чероки в стойло, он завернул за угол дома-резиденции и сразу наткнулся на острое копье. Двузубец застыл в районе солнечного сплетения.

– Замри, – тихо, но с явной угрозой произнес женский голос. – Ты чего тут вынюхиваешь?

– Торни? – узнал Сергей этот голос. Одна из телохранительниц Тэтки. – Это Серш.

– Вот как? – копье исчезло. Темный силуэт приблизился; Торни, высокая, стройная, с небывалой мощью в руках, приблизила свое обезображенное старым шрамом, пересекающим правую щеку, лицо. – Надо же, точно – тирадор вернулся. А я не верила слухам…. К Оске пришел, что ли?

– Ну, не на тебя же смотреть, – буркнул Сергей.

– А почему бы и нет? – перекидывая копье в другую руку, усмехнулась Торни. – Я разве плоха?

– Красивая, но не в моем вкусе, – признался Низовцев, и это было правдой. Красота Торни была уже какой-то увядающей, словно поздняя осень. Он знал, что у телохранительницы Матери есть сын, живущий в городской черте вместе с бабкой. И самой женщине было уже явно не двадцать лет.

– Честный какой, – снова хмыкнула стражница, только как-то грустно. – Ладно, иди к своей степнячке. Я не буду подслушивать.

Торни загремела замком и распахнула двери пристроя. Сергей кивнул в знак благодарности и вошел сарай. Ворота тут же закрылись. Снова скрежетнул замок. Не доверяла Торни никому – и правильно делала.

Сергей прислушался. Стражница отошла от дверей достаточно далеко – не обманула. В помещении стояла тишина, нарушаемая тихим дыханием человека, спящего где-то в углу. Низовцев покрутил головой, локализуя этот шум, и уверенно направился в нужное место. Обошел грубо сколоченный стол и лавку, удовлетворенно хмыкнул, нащупав свечку. Кресало лежало тут же. Запалил огонек, нисколько не смущаясь, что шумит. Зато потом с каким-то удовольствием смотрел на просыпающуюся девушку. Все-таки Оска была чертовски привлекательной, со своим степным бронзовым загаром и раскиданными по обнаженным плечам черными волосами.

Она открыла глаза и долго смотрела на Сергея, хлопая ресницами.

– Серш? – голос ее был хриплым ото сна. – Ты, что ли?

– Я, – подтвердил Низовцев, расстегивая куртку. Стянул ее и бросил на лавку. – Не рада?

– Даже не знаю, – сонная одурь уходила из глаз девушки. Она села, натянув на себя одеяло. – Уже начала к тебе привыкать, и вдруг ты исчез. Охранницы мне говорили, что Илон со своей «куатрой» вернулся без тебя. А потом поползли слухи, что ты погиб. Три полных луны – большой срок.

Оска покачала головой.

– Я ходил убивать Хаблада, – признался Сергей. – Да, это было мое задание.

– Ну и как, убил? – в голосе Оски проскользнули странные нотки: то ли жгучее любопытство, то ли желанное облегчение. Не было злобы и истеричности.

– Нет, он остался жив, – Сергей сел рядом с девушкой, почувствовав, как она подтянула ноги к себе. – Но ему долго придется лежать. Позвоночник поврежден.

– Тебе стоило убить его, – убежденно ответила Оска, откидывая волосы за плечи, отчего край одеяла сполз, обнажая высокую упругую грудь. Девушка словно не заметила этого, напряженно вглядываясь в профиль мужчины, вроде бы и чужого, но в то же время притягивающего ее своей странностью. Потом словно смутилась и прикрылась от пытливого мужского взгляда.

– Стоило, не получилось, – пожал плечами Низовцев и посмотрел на Оску. – Как тебе жилось без меня? Не обижали?

– Привыкла, – вздохнула наемница, – даже помогала по дому твоей женщине. Алена – славная, честно. Почему ты ее не выкупишь?

– Подружились? – с надеждой спросил Сергей.

– Можно сказать – да.

На миг повисло молчание. Трещала свечка, оплывая жиром, а Оска в каком-то странном оцепенении смотрела на пришельца. Непонятное томление вдруг стало растекаться по ее телу, расслабляло руки и ноги. А Серш все сидел и глядел в ее глаза, чуть насмешливо и с плохо скрытым желанием на лице.

– Ты знаешь, что твой дядя – вождь Ханди – совершил сделку с д`хаарийцами? – вдруг спросил Сергей. – Он предал ваших богов, Оска. Он стал отступником. Вы же все от одного корня, Оска! Почему так?

– Ханди желает власти над Рохом, – пожала плечами девушка. – Я же не могу отговорить его не переступать запретную черту. Все равно ему отвечать перед Тархом придется, рано или поздно. Если это его выбор – что ж…. Но я не приму его. И вообще – он тоже виноват в том, кем я стала….

Сергей протянул руку и задрал подбородок девушки. Она глядела на стрелка, широко распахнув глаза. Было в нем что-то завораживающее и страшное, что начисто отбило у нее охоту сопротивляться. Если тирадор начнет ее насиловать – навряд ли хватит сил и смелости противостоять звериному напору. Серш подавлял ее, и такое ощущение было для Оски внове. Раньше он таким не был. От него несло звериной мощью, дикой и необузданной. Нет, как раз необузданности не было…. Расчет, тонкий расчет на ее страх.

– Знаешь, никогда не думал, что смогу вот так просто взять женщину, – усмехнулся Низовцев и стянул одеяло с девушки, с интересом разглядывая обнаженную Оску. – А ты красивая, ладная….

– Только не бери меня силой, – сглотнула слюну степнячка. – Не надо. Я и так потеряла веру в мужское благородство. Ты же не такой…. Иди ко мне….

Она вытянулась на постели, выжидающе посматривая на Сергея, который нарочито медленно стал раздеваться. Стрелок и сам не мог понять, что с ним происходит. Никакого дикого влечения он не испытывал, и мог бы просто уйти в казарму. Но потребность проявить свою мужскую силу накатывала из глубин, шептала и уговаривала о необходимости подчинить себе гордячку и наемницу, чуть не убившую его зимой.

Рубашка полетела на пол, сапоги сброшены, завязки штанов распутаны – и руки черноволосой красотки сами приняли Сергея в объятия. А, может, ему просто было нужно сбросить напряжение после долгого и опасного путешествия, где смерть все время незримо стояла за спиной, терпеливо ожидая своего зажившегося клиента? А что озерные амазонки? Там была работа, а сейчас он дома, имеет право расслабиться.

Что-то мягкое и пушистое назойливо лезло в нос и щекотало, несмотря на отчаянные попытки увернуться и захватить еще пару минут для сна. Не выдержал – чихнул. И открыл глаза. Первое, что увидел: склонившуюся над ним смеющуюся Оску, ее упругие груди с розоватыми сосками. Девушка держала в руках маленькое перо и им водила по носу Сергея.

– Горазд спать, воин, – усмехнулась она. – Скоро полдень, а ты валяешься под боком преступницы. Будешь вставать?

– Не хотелось бы, – проворчал Сергей. – Имею я право на отпуск или нет? Имею. Вот и валяюсь.

– Отпуск? – задумалась девушка. – Что это значит?

– Право на отдых после тяжелой работы, – пояснил Низовцев, потягиваясь. – А работал я очень тяжело, рискуя жизнью.

– Тебе действительно пора, – вздохнула Оска, соскальзывая на пол. Обнаженная, дошагала до стула, на котором висело ее простое платье. – Стражница уже заглядывала, грозила мне кулаком. Сейчас твоей Алене будет известно, что ты был у меня.

– Послушай, Оска, – обратился к девушке Сергей, одеваясь. – Как ты смотришь на то, чтобы отправиться в Д`Хаарию?

– С тобой? – уточнила степнячка.

– Со мной и еще кое с кем, – не стал говорить лишнего Низовцев. – Будет небольшой отряд, который двинется в империю.

– И что там делать? – Оска усмехнулась. – Кого-то убить надо?

– Хорошо бы обойтись без этого, – криво улыбнулся Сергей. – В любом случае твои навыки не помешают.

– А как же Авьяд? Он не отпустит меня, – Оска подошла к стрелку со спины и положила руки ему на плечи.

– Отпустит, я его уговорю. Тебе сейчас лучше быть подальше от Ханди и своей семьи. Иначе за твою жизнь никто и гроша не даст ломаного. А мне опытный боец нужен.

Оска задумалась, впрочем, молчание ее длилось недолго.

– Мне надоело быть исполнителем чужой воли, Серш. И я не потерплю, если ты начнешь гнуть и давить меня. Я ведь вижу, что в тебе появилось нечто другое, опасное. Если задумаешь что-то плохое – уйду.

– Договорились, – сказал Сергей и подошел к двери. Стукнул два раза кулаком, дождался, когда сменившая Торни охранница с бесстрастным лицом откроет замок, и добавил: – Я поговорю с Авьядом, и думаю, что он согласится. Смягчить твою жизнь до тех пор я не могу, извини. Ты для него пленница.

-Иди уже, – улыбнулась Оска. – Я привыкла к своей доле.

Сергей вышел на залитый солнечным светом двор, огляделся. Утренний шум слегка стих; большая часть дружины разъехалась, осталась только стража и несколько молодых парней, которые сидели на земле возле казармы. Среди них он заметил и Аслака. Не о них ли говорил вождь? Встрепенувшись, Низовцев направился к ним, и только обогнул угол дома, столкнулся лицом к лицу с Аленой. В руках у нее была корзина, накрытая тряпицей. Девушка вспыхнула, увидев его, и замерла.

– Здравствуй, Алена, – весело сказал Сергей. – Вот и я.

– Вижу, – каким-то металлическим голосом сказала девушка.

– Что-то ты не рада, – растерялся стрелок.

– Рада, почему нет? – Алена поставила корзину на землю и неожиданно для Сергея, влепила ему пощечину. Следом прилетела вторая. – Сволочь! Ненавижу! Я все глаза выплакала, когда узнала о твоей смерти! А он по бабам шляется!

Хрясь! Голова Сергея ходила как на шарнирах, словно маятник, от пощечин.

– Алена, да ты что? – едва вставил пару слов Низовцев, совершенно не думая перехватывать руку девушки. – Какие бабы?

– Сучки с озера! Думаешь, я не знаю, как ты там развлекался! А сегодня ночью зачем к Оске ходил? Мало показалось? Кобель чертов! Мне же без тебя не будет здесь жизни! Я домой хочу! На кого мне надеяться, как не на тебя? Зачем ты так?

Алена зарыдала и уткнулась в грудь Сергея. Он растерялся, не ожидая такой вспышки от своей спутницы-лыжницы. Потом положил руку ей на голову и нежно, как только мог, погладил волосы.

– Хватит, хватит! Я не брошу тебя, и даю слово, что вытащу нас обратно! Тем более, есть подвижки в этом направлении.

– Правда? – хлюпнув носом, спросила Алена.

– Правда, – твердо сказал Низовцев, – но для этого придется немного попутешествовать.

– Не вопрос, – уже улыбнулась девушка и подхватила корзину. – Всегда любила путешествия. Только я не хочу, чтобы ты был рядом с Оской. Запомнил?

Вместо ответа Сергей коротко кивнул, после чего попрощался с Аленой и направился в сторону казармы. Увидев, что он подходит, парни, сидевшие на земле, торопливо поднялись, отряхнулись и выжидающе уставились на тирадора. Сергей с подозрением взглянул в их глаза, где притаились смешинки и бесенята. Только Аслак был серьезен.

– Все видели? – спросил он.

– Да, мастер, – сказал за всех долговязый, с волосами до плеч, парень.

– Запомните раз и навсегда, – придал голосу жесткости Низовцев. – Если кто-нибудь из вас начнет шутки шутить по этому поводу – оторву башку и засуну в задницу. Ничего. Вы. Не видели.

– Да, мастер, – покладисто ответили будущие снайперы.

– Отлично, – кивнул тирадор. – А теперь можно и познакомиться.

Конец первой книги

Примечание:

[1] Стадия – мера длины, используемая в землях Роха. 1 стадия равна, примерно, 209 метрам.