Подводя незначительную – небольшую – маленькую – не толстую – и не жирную, и даже почти что итоговую финальную чёрточку под размышлениями о лицах человечьих, погружаемся мы, проседаем, проваливаемся – с хлипом, с грохотом, со скрипом, с треском и даже с чавканьем некоторым в итоговый вывод: большинство лиц почти извечно пребывают в непроснувшемся состоянии. И поэтому лица и у Володи, и у Татьяны-Марины-молчальницы, и у Дельфии, и у Петра Семёновича-Сергеевича, и у экстра-генерала «Твою Мать», и у покойного дознавателя Якобсена, и у Романа коврового, и даже у Сашки, являлись непроснувшимися.

Вполне вероятно, что если бы Сашка не умер весной, в конце мая, то он бы мог внести в эти рассуждения некоторые частные коррективы: ему было бы, наверное, – вероятно – возможно, – очевидно, не так уж сложно прокомментировать, в какой же такой степени лица у леди Сильвии или у Прозерпины являлись непроснувшимися?

Быть может, вопрос о лице леди Сильвии, изящной и полуодетой, умеющей во время разговоров обходиться без слов, и в какой-то немалой очень даже мере безвозвратно сдвинутой – повёрнутой на Стране Грёз и на городе Бейстегуи, мог бы даже у светлого полушатена Сашки, с его плохо выбритой левой щекой, и с рыжими волосками на левой же щеке, и с иногда дерущимися между собой половинками лица, и с носом, отличавшимся кривоватой прямизной, вызвать некоторые мозговые затруднения.

Зато про Прозерпину он безусловно смог бы что-либо внятное рассказать. Наверняка.

Ведь Сашка, который умер совсем молодым, время от времени любовничал с Прозерпиной. Со сладких и глупых школьных лет это у них повелось. Поэтому уж он-то, с одной стороны, точно мог сказать, имелись ли у неё на лице ощутимые, буквальные, очевидные, заметные проявления помятости, отёчности, сбитости и кривизны.

Только едва ли и вряд ли у того же Сашки, со стороны nomber two, у полноправного и законного обладателя непроснувшегося лица, были реальные навыки оценивать другие – чужие – иные – прочие лица по наличию указанных выше признаков энд критериев.

А если всё-таки и были, и наличествовали они у него, такие навыки, или ежели Прозерпина Дедикова имела на лице своём эти воистину универсальные признаки-критерии, то ведь запросто могли они не присутствовать в своём корневом, классическом, правильном, строгом, типовом, стандартном, массово-традиционном варианте. Ведь категории помятости, отёчности, сбитости и кривизны, ни в коем случае не следует понимать – осмысливать – трактовать буквально и однозначно. Совсем это ни к чему. Совсем это сквозь варежки.