Нет картины печальнее поникшего флага. Признать в разноцветной тряпочке свой государственный флаг может разве что законченный мазохист. Примерно такие мысли промелькнули в голове у майора Зубова, когда, подойдя к штабу части, он поднял голову, чтобы по привычке полюбоваться гордым трёхцветным.
То, что находилось на флагштоке, было лишено гордости, зато, вероятно, в качестве компенсации обзавелось многочисленными сосульками, которые при первой же оттепели будут всерьёз угрожать безопасности каждому осмелившемуся зайти в штаб.
Виноватые должны быть наказаны, решил майор Зубов. На свою беду, Нестеров и Лавров, убиравшие снег у крыльца штаба, были назначены этими самыми виноватыми просто в силу того факта, что попались на глаза майора.
— Лавров!. Нестеров!.
С удовольствием оторвавшись от осточертевшей уборки снега, бойцы подбежали к майору. Наивные, вероятно, считали, что ничего хуже майор предложить им не может.
— А скажи мне, Лавров… Что это у нас такое?
Отследив взгляд Зубова, Лавров был безошибочен:
— Государственный флаг, товарищ майор!
— И какого же государства? Сопляндии?!
Нестеров и Лавров уже поняли, что они виноваты, но всё ещё не понимали, в чём. Государство Сопляндия было им неизвестно. У Лаврова появилось смутное подозрение, что именно там и будет протекать оставшаяся часть его службы.
— Государственный флаг должен быть виден издалека! Должен… развеваться, ясно?!
Ясно было только Нестерову, Лавров упорствовал:
— Товарищ майор… Так ведь это… ветра же нет… Да и мороз на дворе, как он развеваться будет?
— Сам дуй, вентилятор поставь… Тебе, между прочим, тоже не мешало бы развиваться — в умственном плане! Не первый день служишь, придумай что-нибудь!
Одинокое существо, выросшее посредине кабинета Зубова, не было карликовой берёзкой, хотя определённое сходство, безусловно, просматривалось. Роль существа этим утром досталась старшему лейтенанту Смалькову.
Измеряя шагами расстояние от стены до стены кабинета, майор Зубов лихорадочно пытался придумать, что делать. Внезапно остановившись, Зубов с подозрением посмотрел на Смалькова.
— Смальков, а может, у тебя грибок?
— Почему грибок? — не понял Смальков.
— Потому что руки постоянно чешутся… В каком он звании?
— Капитан… Капитан Потапов…
Зубов разочарованно вздохнул:
— Капитан?. Всего лишь? Надо было хотя бы майору… А лучше сразу — министру внутренних дел…
Воспоминания о том, что он рыцарь, он же джентльмен, снова не вовремя ударили в голову Смалькову.
— Товарищ майор, он оскорбил…
— А ты сразу по роже, — гнул своё майор.
— Не сразу…
— А как? Постепенно? С разворота?
Ошеломлённый богатством выбора, Смальков пристыжённо замолчал.
— И как раз в тот момент, когда кругом части расформировывают, — всё больше распалялся майор. — Когда наша судьба, можно сказать, на волоске! Ты не капитану по морде съездил — ты по всей части ударил. Один удар, и вся часть в нокауте… Почему вчера не доложил?
— Так поздно уже было, — лучше бы Смальков не отвечал.
— Поздно? Это сейчас поздно — телега на тебя уже ушла в штаб округа! Поздравляю!
— И что теперь делать? — Вера во всемогущество начальства не оставляла старшего лейтенанта.
— Снять штаны и бегать — можешь пока ещё парочке постовых морду набить… Не знаю, может, и обойдётся… А пока займись пополнением…
— Каким пополнением? — чтобы вернуться к мыслям о том, что в этой жизни есть что-то ещё, кроме драки с капитаном Потаповым, старшему лейтенанту понадобилось время.
— Я же говорил, — майор Зубов всегда подозревал, что чем ниже чин, тем хуже память. Смальков только что подтвердил эту теорию. — В округе часть расформировали, солдат девать куда-то надо? К тебе в роту четверо…
— Товарищ майор, а может, не ко мне? У нас в роте уже сложившийся коллектив…
— А в других ротах, по-твоему, разложившийся? Между прочим, я и так в пятую десять направил, в первую — восемь, а ты четверых испугался?
— Да не испугался я, — разве может человек, не испугавшийся гаишника, бояться новобранцев…
— Иди и докажи… Обеспечь, чтобы новые люди влились в коллектив, прониклись духом… Иди, воспитывай!
— Есть воспитывать!
Оценивая строевую подготовку старшего лейтенанта, лихо отдавшего честь и чётким строевым шагом удалившегося из кабинета, майор Зубов задумался, кого может воспитать Смальков. Если не образцовых водителей, то, может быть, образцовых бойцов?