Сегодня Ваня и я перевозили холодильник «ЗИЛ» для его роковой Л. Акция!

Я очень давно предвкушал, как настанет время — и я скажу про Ваню и Л. то, сё, проведу аналогии с тем-то, тем-то и тем-то; роились в моей мозговой яме всякие стильные лексические черевЯки, но вот, все как как всегда, — время, оно, блядь, пришло, кажись, да говорить — пиздец, как неохота. I’m very, блядь, sorry! Next time. В ином измерении, блядь.

Да и что тут скажешь? Кажется, это принято называть «сложными отношениями». У Вани с Л. сложные отношения. У меня с Имярек сложные отношения. У Имярек со всем, что движется и дышит, — сложные отношения. У меня, опять же. У Вани. У Л. со всем миром и с самой собой, в первую очередь, сложные отношения. У Имярек со мной сложные отношения вообще вплоть до никаковых. С С у покорной слуги сложные отношения. У нее же со мной все гораздо проще, по-моему. Хуй ее знает, то ли он отсутсвует у нее в данный момент, и место сводобно, то ли есть, но мой ей кажется лучше, или, напротив, кажется хуже, но, блядь, в целом, всё всё равно проще и светлее. Номинатива обязывает ее.

Хуй знает, то ли я С хочу, то ли Имярек — это, сколь ни вращай, судьба моя, блядь. Хуй знает. У меня с судьбой сложные отношения. Как у Л. с Ваней. Как у Вани с Л. Как у меня с С. Как у Имярек со мной. Как у меня с Имярек. Как у Дулова с А., вплоть до отсутствия таковых. Как у А. со всем окружающим миром. Как у Катечки Живовой с Г. Как у Г. со всем окружающим миром. Как у окружающего мира с миром неокружающим, блядь. С миром, блядь, содержащемся В… Ебена матрена, все как-то неустроено хронически. Все какой-то полный пиздец перманентно разворачивается на наших глазах. Да, Имярек? Да, С?

О, милая С! Нам не стоило знакомиться. Ебать в рот все эти мои девичьи песенки! Не будь этих ебаных песенок, я бы и не познакомился с тобой никогда и в каком бы то ни было клубе ночном, никогда бы я первым не подошел к тебе, а подошла бы ты, я был бы вежлив и привлекателен, но не удержался бы от того известного удовольствия: когда пришло бы время прощаться, не стал бы просить у тебя телефон.

Вот так. Сложные отношения, блядь. Сложные отношения, заключающиеся в ночных молчаливых звонках, в пересылке чужих рукописей, на судьбу которых насрать, как и на судьбу третьих лиц, через которых и осуществляется эта ёбаная пересылка. Сложные отношения…

Когда я закончу свои девичьи песенки, буду ли я так счастлив, как мне мечталось? Да, конечно же, нет. Я был бы ещё вполне удовлетворен, когда бы это все кончилось хотя бы в нынешнем августе, но этого не произошло. Я, блядь, сломался. Я не выдержал и написал новых песенок, уже мужских. Видит Бог, я этого не хотел. Я хотел не писать ничего нового до тех пор, пока не закончу со старым. Но я сломался.

Сколько, блядь, фортепианных сонат, вполне умилявших меня, послал я на хуй за эти полтора года! Сколько всяких минималистских хуйней, уже прикинутых в секвенсере, я отправил в дьяволову пизду. Весь проект «Напрасный труд» заморозил я, и хорошо, потому что это говно было. Ложные эстетические идеи, интересные лишь нищим иллюзионистам от Изхуйства. Слава Богу! Но под конец я не выдержал. Эти, блядь, мужские песни полились из меня, как будто прорвало кран. Я сочинял их с легкостью, которую дал мне опыт платной творческой работы. Я послал все на хуй и сочинил за неделю штук двадцать альтернативных, о чем, впрочем, знаю лишь я один, ибо я настоящий мастер, вполне попсовых хитов. Скорей бы уж все на хуй пошло. Я сочинил Андрюше Звонкову, в данное время гитаристу Владимира Преснякова, текст для его русской попсы. Получилось очень дешево и сердито:

Ко мне пришла весна, и расцвела сосна моей любви-и-и-и-и-и… Как рыба и блесна, как ветер и волна, — ты так близки-и-и-и-и-и… Не терпит суеты, не любит пустоты моя сосна-а-а-а-а-а… И смотрит с высоты счастливая, как ты, в ночи луна-а-а-а-а-а…

Еще там есть такие, например, строчки:

И в профиль и в анфас ласкает женский глаз моя сосна-а-а-а-а-а… Из многих сотен тыщ тебя прельщает лишь она одна-а-а-а-а-а…

У меня, как вы понимаете, сложные отношения с творчеством, будь то — искрЕнность, или же работа — по хую мороз, блядь! А у Вани сложные отношения с Л. И с творчеством весьма не Иначе обстоят у Вани дела.

А у Имярек тоже со мной сложные отношения. ещё у нее сложные отношения с сексом и столь занимающей ее богословской идеей Греха. С С у меня тоже сложные отношения. Я хочу простоты. Я не хочу сложностей. Я хочу элементарной человеческой нравственной и морально-этической простоты, каковая, как известно, вне всякого сомнения хуже воровства… Да и ебись все Красным Конем, раз все так ебанно обстоит.