Откровенно говоря, я считаю, что Владиму-Владимычу, коль скоро он взял на себя ответственность (кто его знает, как оно было? Может быть Борис Николаич ему пригрозил; сказал, мол, не пойдёшь в президенты — всю семью твою вырежем, понимаишь!) управлять нашей сложною Родиной, следует распорядиться, чтобы впредь каждому гражданину эРФэ ежемесячно выдавали хотя бы 300 долларов США уже за то, что мы все здесь живём. За то, что сколь не убеждала нас жизнь в том, что наша страна — прямо-таки говно сраное, что верить нельзя никому: ни правительству, ни рядовым гражданам — ан нет, мы всё верим, надеемся, ждём; всё понимаем, а всё же некоторые из нас ещё и жизней своих умудряются не жалеть, благополучно жертвуют ими (зачастую не только своими!) ради того, чтоб действительно жить стало лучше и веселей. Ещё веселей!

И весь народ наш по жизни в глобальной неизбывной депрессии, но мы все — патриоты, блядь! Причём, блядь, за просто хуй! Почему мы такие ненормальные сволочи все? Никакой немец, никакой француз или англичанин (об америкозах уж и не говорю!) не выдержал бы этого, послал бы свою Родину на хуй (с глаз долой — из сердца вон!) — мы же терпим, надеемся, а иногда (что совсем уж безумие) прикладываем собственные силы, чтобы ей стало лучше. Парадокс, бля!

Я думаю тут многое объясняет словосочетание Родина-мать! Да уж, блядь, мать наша — охуевшая морда, истеричка, дура, хамка, алкоголичка и, естественно, эгоистка! Но… жалко, блядь… родину… мать. Жалко, блядь, эту тупую скотину, потерявшую человеческий облик!

Да, тупая, но слабая, совсем слабая, совсем никчёмная… Самоуверенная, но никчёмная. Очень-очень беспомощная и слабая, как бы ни хорохорилась!

Страшно подумать, что будет с ней, c дурой, если я её брошу ((7-c) Я — бог не потому, что я всё могу, а потому что такой же хороший гусь в человеческом плане )…