О том, чем закончился штурм города мертвецами, Лииран узнал только через день. До этого до него доходили разрозненные слухи и странноватые рассказы о каких-то ненормальных гонявших этих мертвецов мечами. В последнее Лииран вообще не верил. И как оказалось, был абсолютно прав.

На самом деле все было проще и совсем не героично. Сначала трупы под стенами закидывали бочками со смолой. Потом огневики договорились, настроились и создали круг, объединив свою стихию в единое целое. Так что полыхнуло страшно. Если бы у города была ослаблена защита, неизвестно устояли бы стены или нет.

Кояна за то, что разрешил огневикам это сделать, добрейшая и мудрейшая чуть не прибила. Следопыт же не понимал, почему они спрашивали разрешения именно у него и, как оказалось, до последнего был уверен, что они не серьезно.

Остатки трупов еще некоторое время бодались со стеной, а потом попадали где стояли и больше не двигались. Так что с их сжиганием проблем не возникло. Сложнее было с духами, их до сих пор вылавливали в окрестных лесах. И будут вылавливать еще дого.

Труповоды же сбежали. Следопыты только затухающий портал нашли, идти дальше по следу этого портала им запретили. Да и смысла не было. Эти труповоды были обычными наемниками, еще и недорогими. На дорогих, как оказалось, у Сарана денег не хватило.

О Саране Лиирану рассказал Хият. А ему, видимо, рассказал умеющий подслушивать чужие разговоры город. Иначе откуда водник знал такие подробности? На допрос недоумка даже его братьев не пустили. Еще и угрожали им, чтобы не вмешивались. Много кто угрожал, похоже, половина Совета Великих, персонально Атана и чуть ли не все главы старых семей.

К сожалению, ничего особо полезного у бывшего кандидата в хранящие узнать не удалось. Его даже зельями поили, прямо под камнем, который и так не позволял лгать. Не помогло. Потому что Саран оказался полным и беспросветным идиотом. Наивным и самоуверенным, считающим, что мир что-то ему должен.

Да, он хотел стать хранящим.

Да, на город ему было плевать, главное чтобы быть выше папаши, который хранящим не был и вряд ли станет.

Да, ему помогали и давали советы. Добрые люди, которые опасались за свою жизнь и поэтому так ни разу и не показали своих лиц.

Да, он пытался эти лица рассмотреть и хотя бы что-то о добрых помощниках выведать. Не получилось. Их амулеты, создающие иллюзии, оказались сильнее, чем те, которые были у него для развеивания этих иллюзий.

Да, его это насторжило, но у него ведь не было выбора. Ему надо было стать хранящим. И он бы обязатльно стал, если бы не рыжая гадина. Добрался бы до сокровищ хранящих города и заставил всех себя слушаться и уважать. И никакие помощники не смогли бы ничего с этим сделать.

Хият такой наивности поражался.

Лииран тоже.

Еще он поражался тому, что Саран так и не поверил, что Вельда так же не стала хранящей. Ему об этом говорили под камнем не позволяющим лгать. А он не поверил. Кем для этого нужно быть?

И Вельду Саран ненавидел искренне и самозабвенно.

Еще он ненавидел город, его жителей и собственных родственников, которые почему-то не ценят такого сверхталантливого, необычайно умного и одаренного всяческими достоинствами парня.

Бреда о достоинствах допрашивающие уже не выдержали и кто-то врезал Сарану по физиономии, на чем допрос и закончили.

Что теперь делать с блондином, никто, похоже, не знал. Его братья советовались с родственниками и не спешили требовать его отдать. Родственники с решением тоже тянули. Добрейшая и мудрейшая вместе с советом думали над тем, что потребовать в оплату за художества Сарана с его города. Много требовать нельзя, много он не стоит. Но и продешевить никому не хотелось.

В общем, всем было чем заняться. Одна группа Лиирана Вуе скучала всем коллективом, дожидаясь того светлого дня, когда Вельда окончательно настроится, соберется и отправится домой.

Светлый день отъезда Вельды пришел вместе с пузатым кораблем с зелеными парусами. На мачте этого корабля трепетал посольский флаг — синее полотно с белой раскрытой ладонью. На второй мачте был флаг города Волчьи Челюсти, белый с черным силуэтом волчьей головы.

Нет, Вельду вовсе не увозили на этом корабле. На нем приплыла ее прекрасная сестра для каких-то переговоров. И привезла с собой портальный камень, чтобы отправить рыжее недоразумение домой как можно быстрее и не подвергая опасностям.

К удивленияю группы Лиирана Вуе и случайных прохожих, сестре Вельда искренне обрадовалась. С визгом повисла на шее, расцеловала в обе щеки, а потом еще и извинилась за то, что нарушила протокол. Против отправления домой она не возражала, поросто попросила немного времени, чтобы попрощаться. С кем, не сказала, но ей разрешили.

Оказалось, попрощаться Вельда хотела с городом. Она что-то пошептала, поглаживая стену, подобрала камешек на память, заявила, что пролетевшая над головой чайка очень хорошая примета.

Потом девчонка прощалась с Ильтаром, не забыв уточнить, правда ли, что она скоро вырастет? Прощалась с пророком Вельда не долго, зато искали его для этой цели полдня. Пока совершенно случайно не наткнулись на него в едальне.

Развеселый Ильтар подтвердил, что рыжее недоразумение вырастет, пожелал ей всяческих благ и поспешил сбежать вместе с хихикающей женщиной неопределенного возраста.

После этого Вельда стала прощаться с группой Лиирана. Произнесла очередную пафосную речь. Пообещала помнить о них всю оставшуюся жизнь и даже всплакнула.

Оказалось, ей было очень интересно.

И сопровождавшие ее ребята ей очень понравилсь с первого взгляда, просто она свои чувства выражать не умеет.

И город ей понравился, но стены домов все равно покрасить нужно, а то некрасиво.

Ей даже жители города понравились, хотя они грубые и невоспитанные.

Рассказ о том кто и почему Вельде понравился, затянулся надого. Так что все были очень рады, когда она наконец замолчала и пошла в гостиный дом собираться. Тияну хотелось есть. Дин спешил к очередному учителю, пообещавшему ему открыть все тайны огненной стихии. Калар упомянул какую-то девушку. У остальных тоже нашлись дела.

Все возвращалось на круги своя.

Хият это знал. Чувствовал это. И вообще, ему было хорошо. Город, наконец, успокоился и перестал ждать неприятности. Скорее всего, это спокойствие долго не продлится, так что нужно успеть им воспользоваться. Решить свои дела. Доране с ее стихиями помочь. Попробовать поискать мифические сокровища хранящих. Или спросить о них у белой змеи?

Но сначала…

Парень улыбнулся идущей рядом Доране и свернул в узкий переулок, потянув за собой девушку.

Сначала нужно просто отдохнуть и ни о чем не думать.

До дома хранящих они дошли без приключений. А возле лаза в живой изгороди обнаружили Ильтара. Все такого же веселого Ильтара, куда-то девшего свою спутницу.

— Что-то случилось? — настороженно спросил Хият.

Дорана сжала его ладонь и во все глаза уставилась на пророка.

— Нет, — покачал головой Ильтар. — Не случилось. Просто день хороший. Очень хороший. Подходящий день для откровений.

— Каких откровений? — спросил Хият.

— Эх, — вздохнул пропрок. — Никакого уважения к старшим. Прежде, чем задавать вопросы, следует пригласить гостя в дом и угостить хотя бы чаем.

Хият пожал плечами, но послушно пригласил. Уточнив, что без него Ильтар в этот дом попасть не сможет. Пророка это только повеселило.

Чай готовила Дорана. Хият и Ильтар сидели за столом. Водник насторжено смотрел на гостя, а он улыбался и постукивал пальцем по очередной бутылочке, выуженной из заплечной сумки.

— Эх, — наконец выдохнул пророк, получив чай. Он добавил в чашку содержимое бутылочки, понюхал то, что получилось и расплылся в довольной улыбке. — Хорошо, — одобрил. — Хороший чай из прекрасных ручек прекрасной девушки. И дом хороший. Надежный. Каит был умнее, чем о нем думали. Даже умнее, чем должен был стать. Наверное, так на него повлияла твоя мама.

Ильтар улыбнулся Хияту и перевел взгляд на Дорану, тоже севшую за стол.

— Знаешь, девочка, ничто так не может испортить мужчину, как неподходящая женщина. И наоборот тоже, подходящая женщина делает мужчину лучше.

Дорана кивнула. Ее прабабка говорила то же самое. А дед посмеивался и рассказывал очередную байку о чьей-то бестолковой жене.

— Ладно, — сказал Ильтар. — Раз уж я решился. Мальчик, эти слова предназначались не для тебя, но тебе они нужнее, чем человеку, которому я их уже сказал.

— Какие слова?

— Знание. Крохотное знание. Эта нехорошая девчонка так ничего и не поняла, хотя я пытался сказать больше, чем следовало. Не умеет она правильно слушать. И никогда не умела. От этого и все ее беды. Впрочем, сейчас не о ней. — Ильтар замолчал, подул в чашку и отпил маленький глоток. — Сейчас о ритуале, который провел один излишне умный и храбрый юноша. Ты знаешь, как хранители обретают разум?

— Знаю, — кивнул Хият. — Мне призрак мага рассказал.

— Хорошо, значит есть шансы, что ты поймешь. И что я не напрасно нарушу волю моего божества. Так вот, существует один ритуал, нехороший ритуал, если вдуматься. Но благодаря ему, человек создает артефакт. Не просто артефакт, а вещь способную отличать хорошее от плохого. То, что создатель вещи считал хорошим, от того, что он считал плохим. Ни больше, ни меньше. Понимаешь, многое тут зависит от самого человека. Если он считал, что есть одного младенца в год приемлемо, а ежемесячно уже неправильно, то и вещь так будет думать. Она будет это знать.

Доране от этих слов стало откровенно жутко, а Хият осторожно кивнул и потусторонне улыбнулся.

— Умница, — похвалил непонятно кого Ильтар. — Ты понятливее той девчонки. Впрочем, сейчас не о ней, сейчас о ритуале. Так вот, проводится этот ритуал очень долго. С полгода где-то. А все из-за того, что он по капле пьет из человека жизнь и память, перенося ее в вещь. Точнее, жизнь просто пьет, а память скорее копирует. Из-за этого и все проблемы. Человек, как вы понимаете, постепенно умирает. А память копируется как попало, и вещи нужно очень много времени чтобы ее упорядочить. Так что сразу эту вещь лучше не трогать. Нужно подождать. Лет десять, а лучше все двадцать, чтобы наверняка ничего не нарушить и не спутать. А люди, они нетерпеливы. Из-за этого все и портят.

Ильтар замолчал, грустно вздохнул и отпил чая.

— Я тут причем? — спросил Хият. Насторожено спросил, глядя на пророка немигающим взглядом.

— Я думал, ты спросишь, где эта вещь, — улыбнулся Ильтар.

— Я знаю, где эта вещь. Вы ведь имеете в виду город? Кто-то научил мой город отличать плохое от хорошего, правильно?

— Правильно, — подтвердил Ильтар и долил в чашку содержимого бутылки. — А причем ты… Знаешь, как умер твой отец?

— Знаю. Его убило существо из междумирья.

— Не знаешь, — сказал Ильтар. — Расспроси своего опекуна, как и почему это существо появилось, и почему ему позволили появиться. Узнай, как Таладата уговорил лучший друг, и почему пострадавших было так мало. Да и пострадали эти несчастные из-за того, что не послушались хранящего города. Если бы послушались…

— Умер только бы он один, — выдохнула Дорана, вспомнив, как дед рассказывал, что без хранящего с тем существом все равно бы ничего не смогли сделать. А он сам справился бы и без чьей-либо помощи. Ему ведь только и потребовалось подойти достаточно близко и нанести один единственный удар.

— Вот. Умная девочка. Соображает быстрее, чем ты, — сказал Хияту Ильтар. — Подумай вот о чем. Ритуал проводится полгода. Спустя полгода тот, кто этот ритуал проводит — умрет. Обязательно умрет, что бы ни случилось. А Каит должен бы умереть прежде, чем луна войдет в полную силу. И ему как-то нужно было скрыть эту смерть, скрыть то, что она неестественна. Понимаешь?

Хият кивнул.

— И он это сделал. Чтобы спасти своего ребенка и свой город. Он был очень хорошим хранящим. Тебе придется быть не хуже. Вот только умирать тебе нельзя. Запомни это.

Хият опять кивнул.

Ильтар вздохнул, покачал головой и еще раз долил в чашку содержимое бутылки. Помешал получившийся чай, понюхал его, а потом отпил из бутылки и закашлялся.

— Ильтар, в домах, которые живые, в них тоже кто-то умирал? — спросил Хият.

— Ой, не беспокойся, мальчик. Там умирали старики, которые знали, что им и так жить недолго осталось. Это был их выбор. Не самый плохой. Впрочем, в домах никогда полные ритуалы не проводили, поэтому с памятью и самосознанием у них гораздо хуже, чем у твоего города в целом. И полноценных хранителей в этих домах нет. Вообще, полноценного хранителя искусственно создать невозможно. Получается что-то на него похожее, но не он. А все из-за того, что когда проводили ритуалы, дома были совсем новые, не успели напитаться чувствами и привязаться к тем, кто в них живет. А город успел. И ему могло хватить этого толчка. Сильный толчок был, такой гору может с места сдвинуть.

— И хранитель обрел память и личность, — сказал Хият.

— Да, — подтвердил Ильтар. — Забавно, правда? Каит сделал даже больше, чем хотел. Но при этом, похоже, растворился в чужой личности. А может и не растворился. Я не знаю, мне этого знать не положено.

Он закрыл бутылку, спрятал ее в сумку и подмигнул Доране.

— Подержи его пока, — сказал добродушно. — Утешь по своему, по-женски. Успокой. Ему сейчас нельзя бежать сломя голову. Куда бы он ни хотел бежать, ему нельзя.

Хият громко хмыкнул.

— Я не собираюсь никуда бежать, пока не подумаю, — заявил вполне себе уверено.

— И правильно, — одобрил Ильтар. — Я бы от такой девушки тоже не убегал. И где моя молодость? Быть молодым так хорошо. Впрочем, не буду вам мешать. Мне еще нужно успеть уйти из города прежде, чем меня найдет муж Камики. Нехороший мужчина, сначала обидел жену, а теперь хочет обидеть меня.

Пророк допил чай, поблагодарил Хията за гостепреимство, а Дорану за напиток и ушел, попросив не провожать. А парень и девушка остались в доме, за столом с остывшим чаем в чашках. Хият о чем-то думал, глядя сквозь стену. Дорана за ним наблюдала. А потом поняла, что он вполне может додуматься. До чего угодно додуматься. Вплоть до того, чтобы пойти и поругаться со своим неведомым учителем, с которым ругаться, похоже, не стоит.

Хияту нужно успокоиться, потому что это застывшее спокойствие фальшиво, это волна готовая обрушиться на берег, сметая все на своем пути. И лучше все эти застывшие на пике чувства и эмоции направить в какое-то другое место. Заставить их выплеснуться, пока Хият не сделал какую-нибудь грандиозную глупость.

Девушка встала, подощла к нему близко-близко и заглянула в лицо.

— Хият, — позвала и взъерошила ему волосы.

Парень моргнул и удивленно на нее посмотрел.

— Хият, обними меня.

Он хмыкнул, отодвинул от стола сутул, на котором сидел, проскрипев ножками по полу. А потом усадил девушку себе на колени и поцеловал в шею.

— Так? — уточнил, засунув руки под кофточку.

— Можно и так, — не стала спорить Дорана.

Поерзала, устраиваясь удобнее, погладила его бровь, провела пальцем по носу и поцеловала, обхватив лицо ладонями. Главное его сейчас не отпустить, дать воде успокоиться. И все будет хорошо. Доране так казалось.

Утром Хият выползал из постели долго и очень аккуратно, чтобы не разбудить девушку.

Ему нужно было поговорить. Со змеей. Он понятия не имел о том, что скажет, желание ругаться, орать и требовать куда-то пропало. Наверное, как темная и злая сила из сказок, испугалось рассвета и спряталось в укрытие. Теперь оттуда наблюдает, ждет темноты и надо поговорить со змеей раньше, чем оно дождется. Потому что Хият понял: если ему поддаться, ничего хорошего из разговора не выйдет. Просто представил, как бы сам отреагировал на такие претензии.

Возможно, следовало с кем-то посоветоваться. С Дораной, с Ладаем, с… нет, с Дилой не стоит, вряд ли она что-то о змее знает, незачем ее беспокоить. Лучше дождаться Таладата, опекун точно принимал участие в ритуале, наверняка чем-то помогал, поэтому хотя бы может рассказать, что за ритуал это был. Но ждать Хият не мог. Физически. Ему нужно было поговорить. Немедленно.

Как оказалось, белая змея Хията уже ждала. Она спиралью скрутилась вокруг облака, положила голову на кончик хвоста, как на ладонь и, кажется, даже улыбалась.

С темой разговора Хият так и не определился. Поэтому просто подошел поближе и сел.

— Глупый дитеныш, — сказал хранитель города. — Обижаешься?

— Нет, — отозвался Хият и головой помотал.

Он ведь не обижался, действительно не обижался. Тут другое. Непонимание. Неужели нельзя было раньше сказать? Ему настолько не доверяли?

А может и обижался. В данный момент парень ни в чем не был уверен.

— Я могу его позвать, ненадолго, — предложила змея. — Надолго не получится. На это потратится много энергии, и восстановление города замедлится. Оказалось, в городе столько связей успело истончиться и оборваться.

— Я не знаю, — сказал Хият.

— Не знаешь?

— Не знаю, хочу ли я его видеть. Вообще ничего не знаю. Похоже, я всего лишь хотел удостовериться, что он где-то все еще существует. Теперь не знаю, что с этим делать.

— Глупый детеныш, — повторила змея. — Город гораздо старше твоего отца. Город больше, чем он и сильнее. Память твоего отца, капля в море памяти города. Просто, пока его не было, эта память спала, как и мой разум. А потом проснулась. И он затерялся в море, сейчас он где-то там спит, но я могу его позвать. Потому что он затерялся, а не растворился. Очень цельный и упрямый человек был, наверное, поэтому себя и сохранил.

— Наверное, — как эхо отозвался Хият и понял, что пока не хочет видеть Каита Еинэ. Пока что он просто незнакомец, человек с портрета. Нужно о нем узнать хоть что-то. Потому что как-то глупо встречаться с отцом, о котором за столько лет вообще ничего не узнал. — Знаешь, я сначала поговорю с Таладатом, а потом попрошу позвать Каита. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась змея. — Теперь иди, не отвлекай меня.

Хият кивнул и послушно пошел. По облакам подвеченным снизу солнцем. Почему снизу, совершенно непонятно. Может он идет по этим облакам вверх ногами?

Стоило парню об этом подумать, как мир перевернулся, и он полетел вниз, к невидимой земле.

И очнулся на полу в библиотеке.

Хият немного полежал, рассматривая потолок. Мыслей не было. Зато наконец появилось спокойствие. Наверное, из-за того, что теперь никуда не надо спешить, а встреча с отцом обязательно состоится. Только немного позже.

И все будет хорошо.

Наверное.

Хият хмыкнул и сел.

В дверном проеме стояла Дорана, опираясь плечом об раму. Босая и растрепанная. На лице беспокойство, хотя она и пытается улыбаться.

— Все хорошо, — сказал Хият. — Он действительно где-то там существует, и я смогу с ним поговорить, наверное. Позже смогу, когда буду знать, с кем и о чем разговаривать. Это так странно, я почти не думал о своих родителях. Иногда их представлял, особенно когда на Дилу обижался. А так…

Дорана подошла, села рядом и обняла. Молча. Не задавая вопросов, не пытаясь утешить. И это было хорошо. Разговаривать Хияту не хотелось, особенно о том, в чем сам пока не разобрался.

Даринэ Атана мрачно наблюдала, как Ильтар смакует очередную настойку из очередной бутылки. Чувствовала женщина себя при этом очень глупо и неуютно. Дурочкой чувствовала, причем малолетней, кем-то вроде Вельды.

Это надо было додуматься и решиться. Сбежать. От свовей охраны, от помощников, от совета, у которого накопились вопросы. Она от всех сбежала и преследовала Ильтара не хуже следопыта. И все для чего? Для того чтобы посмотреть на то, как он ест бутерброды и пьет какую-то самодельную гадость.

— Ты ведь знаешь, кто он, — сказала Атана, когда смотреть на пророка окончательно надоело, а от терпения не осталось и следа. — Уверена, что знаешь.

— Кто? — спросил Ильтар, выплюнув и пять отпив из бутылки.

— Хранящий моего города! — рявкнула Атана каким-то чудом не добавив «полоумный старик». Обзывать этого несговорчивого мужчину точно не стоило. — Я уверена, что он есть! Иначе ничего не сходится. Я полночи в архиве просидела, все документы подняла, с родственниками Вельды советовалась. Защита не могла остаться такой прочной. И тем более она не могла пропустить один единственный труп, особенно столь удачно. Так что у моего города есть хранящий. И ты знаешь кто он.

— Знаю, — благодушно кивнул Ильтар и прищурился на восходящее солнце, как довольный жизнью кот.

— Кто он?!

— Не скажу, — отказал улыбчивый пророк. — Наблюдательности тебе не хватает. Ответ у тебя прямо перед носом, а ты его не видишь. Я твоего хранящего нашел на второй день пребывания в городе. А ты его не видишь. Надо же.

И покачал головой. Сволочь.

— Ильтар!

— Я уже много, много лет Ильтар, и вряд ли это когда-нибудь изменится.

— Ты должен мне сказать!

— Я тебе ничего не должен. Я тебе и так слишком много сказал, а ты половину прослушала. И вообще, у тебя есть дело, ты должна родить ребенка и назвать его Каитом.

— Обязательно назову, особенно девочку, — мрачно пообщещала Атана.

— Первый у тебя будет мальчик, так что не бойся.

Илльтар стряхнул со штанов крошки, засунул бутылку в сумку и встал на ноги, явно намереваясь продолжить путь в горы. И что ему там понадобилось?

Атана вскочила следом за ним.

— Ну, Ильтар. Ты ведь понимаешь. Я глава города, мне нужно знать, что делать. Вдруг это ребенок, который даже за себя отвечать еще не может, а тут целый город. Ему нужно помочь и…

— Каиту вы уже помогли. Помнишь, чем это закончилось? — ядовито спросил пророк.

— Помню, — не стала спорить Атана. — Но тут другое. И совету я не скажу.

— Девочка, просто не мешай, он сам справится.

— Он?

— Или она.

Ильтар улыбнулся и подмигнул.

— Да как ты не понимаешь… — попыталась предпринять еще одну попытку Атана, но Ильтар просто развернулся спиной к ней и пошел дальше.

— Сама думай! — бросил оглянувшись. — Твой хранящий у тебя перед носом.

— Когда хоть город его выбрал? — не сдалась глава совета.

— Не знаю, я не спрашивал, — признался Ильтар и ускорил шаг.

— Мерзкий старик! — бросила ему в спину женщина и отвернулась.

Все равно больше ничего не скажет. Упрямства в этом человеке на десятерых хватит. Так что придется думать и искать самостоятельно. Хорошо хоть подтвердил, что хранящий есть. То, что есть, найти легче, чем то, чего не существует. Следопытов об этом просить не стоит. Даже Кояна не стоит. Нужно придумать что-то другое. Или найти следопыта, не связанного с городом.

— Точно! — обрадовалась промелькнувшей мысли Даринэ Атана.

Она улыбнулась, показала язык спине Ильтара и решительно пошла на север. Нужно успеть дойти до горы Горбатый Волк прежде, чем кто-то бросится искать запропастившуюся главу совета. Там ее уже не найдут и можно будет спокойно поговорить с тем человеком.

Он точно поможет.

Если получится его уговорить.