Остров зовущих женщин.

Ночь была хороша. Яркое черное небо с россыпью звезд, похожее на шелковый шарфик с искрами, который отец привез маме с материка. Месяц тоненьким серпом-лодочкой плыл среди звезд. Одуряющее пахли ночные цветы — большие белые и голубые колокольчики, подвешенные к тоненьким стебелькам, прогнувшимся под их весом. Как эти цветы называются, Дорана вспомнить не смогла, хотя мама говорила.

Шелестела трава под порывами ветра. Трещали, стрекотали и тоненько звенели насекомые. Белые ночные бабочки-мары гроздьями свисали с ветвей цветущей водяницы. У этого дерева цветочки, конечно, невзрачные, зеленоватые и мелкие, зато пахнут они так, что и людям хочется их попробовать. Особенно ночью.

И среди этого великолепия кралась она — Дорана. Спотыкаясь об обломки веток, прячущиеся в траве, которые уже не один год обещают маме убрать отец и братья. Чувствуя себя нелепой и лишней.

А еще ей казалось, что никто ее в саду не ждет, что она что-то неправильно поняла. А если и ждут, то чтобы посмеяться, потому что ни одна уважающая себя девушка не вырядится пугалом и не пойдет посреди ночи искать приключения. Точнее, пойдет, но приключения романтичного характера, не говоря уже об одежде.

Сложно быть уникумом. Особенно когда хочется быть красивой и нравиться одному воднику.

Для Дораны это вообще была дилемма. Вырядишься красиво — будет неудобно, парни посчитают, что это нелепо, и она дура — не понимающая простых слов. Оделась удобно и неброско, теперь чувствует себя самым натуральным пугалом. И волосы, заплетенные в косу, ей совсем не идут. И вообще.

— Мы летим к призракам, — мрачно сказала самой себе девушка, пытаясь настроиться на деловой лад.

А ночь мешала. Очень она была хороша. В такие ночи нужно бегать на свидания или гулять вдоль моря с подругами. А она крадется по саду, чтобы полететь неизвестно куда, к опасному месту. Наверное, поэтому и чувствует себя глупо.

Сад почти закончился, когда Дорана, наконец увидела парней. Точнее, сначала она увидела светящийся желтым глаз и чуть не завизжала. А потом сообразила, что это Ладай. После этого поняла, что темная куча рядом с ним на самом деле сидящий на бревне Хият.

— Вот, — неуверенно сказала девушка. — Пришла.

Хият встал, посмотрел на Ладая, тот пожал плечами и покачал головой. Дорана зачем-то хмыкнула.

— Летим? — спросила тихонько.

— Сначала идем, — сказал Хият, взял девушку за руку и куда-то повел.

Ладай пошел следом.

Так они дошли до лаза, вышли на улицу, и, стараясь не шуметь, дошли до маленькой площади в конце этой улицы.

— А теперь летим, — сказал Ладай и позвал: — Деспо!

Огромная птица просто появилась. Мгновение назад ее не было, а потом мелькнул силуэт над деревом, заставив листья зашелестеть, ветер дернул Дорану за волосы и на площадь бесшумно приземлился хранитель.

— Идем, — позвал застывшую в ступоре Дорану Ладай и поспешил к птице.

Хият взял девушку за руку и повел следом.

А Доране почему-то стало страшно. Хранители ведь на людей не нападают. Они могут причинить человеку вред, только защищая своего хранимого. Бить Ладая девушка не собиралась, но страшно почему-то было вопреки всем разумным доводам.

Как Дорана оказалась возле Деспо, она впоследствии вспомнить не могла. Зато то, как Хият подсаживал ее на птицу, а Ладай страховал с другой стороны, почему-то не забыла. Хотя забыть это позорище хотелось. Очень.

А вот летать Доране понравилось. Птица подпрыгнула, расправила крылья и оттолкнулась от воздуха. Город провалился вниз, превратившись в мешанину освещенных и темных пятен, а потом пропал за горами, только зарево было видно. Деспо летел над горами, а девушка, вцепившись в куртку сидящего впереди Ладая пыталась их рассмотреть. Изредка внизу проносились какие-то маленькие селения: одни — освещенные так, словно там что-то праздновали, другие — почти сливающиеся с горами. Ветер трепал волосы Дораны. С неба смотрели яркие россыпи звезд. Месяц лениво плыл следом за огромной птицей. А за спиной девушки сидел Хият и нахально обнимал, и она делала вид, что этого не замечает.

Закончился полет неожиданно.

Деспо резко рухнул вниз и Дорана не завизжала только потому, что подавилась воздухом. Потом птица расправила крылья, и падение замедлилось, а у самой земли Деспо на мгновение завис и легко, как перышко опустился.

Со спины птицы Дорану спускал Ладай, вместе со своей курткой, от которой девушка отцепиться не смогла. На земле ее поймал Хият, аккуратно усадил и помог разжать пальцы. Потом дал взамен куртки флягу, из которой девушка щедро хлебнула и закашлялась, обнаружив, что там не вода, а какая-то настойка. Зато полегчало.

— Почему он так падает? — спросила у парней.

— Не знаю, наверное, ему так легче, — улыбнулся Хият.

— Я боюсь падать, — пожаловалась девушка.

— Мы не падали, мы летели, — рассудительно сказал парень.

Дорана только вздохнула.

Ладай забрал куртку у девушки, вручил ей серебряный листочек на веревочке — амулет ночного зрения — и теперь стоял, обнимая птицу за шею, и что-то ей говорил. Хият ходил туда-сюда, кажется, даже с закрытыми глазами. А Дорана сидела на его сумке и чувствовала себя странно. Возможно из-за настойки. А может из-за того, что амулет подстраивался под временную хозяйку, и ночь становилась все светлее и светлее, но в день так и не превращалась. Звезды были все такими же яркими.

— Ну что? — спросил подошедший к Хияту Ладай.

— Их там много, — потусторонним голосом ответил Хият.

— Значит, ждем утра, — решил Ладай и сел рядом с девушкой.

— Ждем, — меланхолично согласился Хият. — Надеюсь, они согласятся уйти. Выгнать их будет сложно.

Дорана вздохнула. И во что она ввязалась? А главное, ради чего? Ради красивых глаз Хията? Вряд ли он изменит отношение только из-за того, что она вместе с ним к призракам ходила.

Звезды смотрели с небес и весело перемигивались. Наверное, удивлялись глупости одной рыжей девушки. Хоть бы поторговалась прежде, чем соглашаться. Свидание бы выторговала. Так нет же, в тот момент даже в голову не пришло. Зато теперь возможные варианты событий фантазия пытается выдать за реальность. Они ветвятся и множатся, мешая думать о чем-то другом, более полезном, и не дают сосредоточиться на вопросах, которые не мешало бы задать парням. Каких вопросах? Да не помешало бы уточнить хотя бы то, почему они уверенны, что смогут справиться с древними призраками? В школе ничему подобному не учат. Может, Ладая его учитель-собиратель научил? А зачем ему?

Ни один из этих вопросов девушка так и не задала. Просто провалилась в сон, в котором к ней подошла высокая темноволосая женщина. Очень красивая женщина. Она мягко улыбнулась, приподняла пальцем подбородок Дораны и долго смотрела ей в глаза, словно искала там что-то.

— Хороша, — наконец сказала. — Светлая наивная девочка, красавица, умница и милосердием не обделена. Жалко, что терпения не хватает, но этому ты сможешь научиться с годами. Да, думаю, сможешь.

— Вы… — попыталась спросить, сама не понимая, что, Дорана.

— Это остров женщин. Женщинам здесь всегда помогут, — опять улыбнулась незнакомка. — А твои спутники… они тебя не обижали, тебя обижали другие. Не бойся, мы их не тронем. Это неправда. Мужчины в нашем храме никогда не умирали. А те, кто умирал, мужчинами не были. Не заслуживали они так называться.

— Но…

Эта женщина отвечала на вопросы быстрее, чем Дорана успевала их задать. Даже быстрее, чем она могла их сформулировать. Стоило появиться намеку на этот вопрос, а незнакомка уже отвечала.

— Тише, услышат, — опять улыбнулась женщина. — Оба услышат, в одном кровь поможет услышать, в другом — две смерти. Так что, тише. С твоими мальчиками все будет хорошо. И тебе я помогу, только подойди поближе. Сейчас мне сложно тянуться. Давно сложно. А еще нужно держать себя, и сдерживать их. Мы не будем ему мешать. Так будет лучше.

Незнакомка еще раз улыбнулась и пропала. Вместе со сном.

Дорана моргнула и обнаружила, что сидит, прижавшись к Хияту. Обняла его руку, прижалась щекой к плечу и сидит. Так она и спала, наверное. Откуда он только взялся? Бродил же. Туда-сюда.

Теплое и мягкое за спиной оказалось хранителем Ладая. Сам Ладай спал с другой стороны от Хията, откинув голову и шмыгая носом. И все трое были накрыты колючим шерстяным пледом, старым и потертым.

— Весело, — пробормотала девушка.

Если папа узнает, сначала будет долго смеяться, а потом предложит дочери выйти за Хията и Ладая замуж. За обоих, ее вся семья поддержит и даже поможет уговорить парней. Потому что приличные девушки под одним одеялом с этими парнями спать не должны. Тем более при свидетелях. А в свидетели родственники возьмут Деспо.

Дорана хихикнула.

— Утро? — сонно спросил Хият.

Девушка посмотрела на небо. Звезд там было еще много, но оно уже посерело, и вряд ли из-за амулета.

— Почти.

— Тогда пора вставать и готовиться, — решил парень. — Долго мы здесь сидеть не можем. Если сильно задержимся, на наши поиски следопытов отправят. И они наверняка нас найдут. Не хотелось бы мне этого.

Доране тоже не хотелось. Ладно, родители, которые точно расстроятся. Злобная Даринэ Атана, которой вечно не хватает следопытов, гораздо хуже. И наказание она придумает страшное, просто за то, что оторвали ее любимых следопытов от работы.

Духов Хият почувствовал сразу, даже раньше, чем Деспо приземлился, хотя до этого никогда с ними не встречался. Не попадались как-то. А теперь вот попались и сразу в таком количестве. Даже странно, что в детстве ничего особенного он в руинах не заметил. Может для того, чтобы почувствовать духов под землей, нужно было получить мамино наследство?

Духи были словно ветер. Несмотря на разные страшилки, они не пугали и не звали к себе, им не было дела до живых. У них были какие-то свои дела.

Духи под развалинами храма были разными. Одни легкие и порывистые, какие-то даже светлые, немного похожие на воду, но все равно остающиеся ветром. Другие темные, злобные и тяжелые, с рассветом они стали терять свою тяжесть и замедляться, но все равно были опасными. И эти вторые нападали на первых, а первые благополучно выталкивали их обратно.

Хият немного подумал и решил, что сначала нужно что-то сделать с теми, что опаснее. Первые призраки, судя по всему, сильнее, но вторые злобнее, а при встрече с людьми именно злобность имеет значение, злобность помогает воздействовать на мир живых.

— Заходим вместе, без девушки нас туда не пустят, мне так сказали, — заявил Хият, открыв глаза. — Дорана, держись за нашими спинами. Когда я скажу остановиться, ты остановишься и будешь нас ждать. Дальше идти не будешь, даже если тебе покажется, что мы тебя зовем: духи умеют подделывать голоса и заманивать людей.

— А если пойти с вами сразу? — спросила девушка.

Не то, чтобы ей сильно хотелось. Просто казалось, что обязательно нужно увидеть еще раз ту женщину из сна.

— Тогда нам придется тебя защищать, — жестко сказал Ладай.

— Мы умеем быть одним целым, ты будешь выпадать, — добавил Хият, и виновато посмотрел на Дорану.

Девушка только вздохнула.

— Мы тебя оставим в безопасном месте и знак, делающий тебя невидимкой для духов, нарисуем. Главное не откликайся, если они начнут звать, и тебя не найдут. Просто стой и игнорируй, — объяснил Хият. — И спасибо, без тебя мы не сможем туда войти, а нам надо. Пока еще не поздно.

— Я понимаю, — сказала Дорана.

Похоже, это приключение для нее будет очень скучным.

Хият улыбнулся девушке, поправил сумку на плече и нож в рукаве, посмотрел на порозовевшее небо и кивнул сам себе. Пора. Пока туда не зайдешь, все равно не узнаешь, с чем столкнешься. Все, что можно было увидеть, не спускаясь под землю, он уже увидел. Так что незачем тянуть. Тем более, времени есть немного.

В руины пришлось прорываться с боем. Кустарники цеплялись за одежду и пытались запутать ветки в волосах. Разросшийся хмель оплел все, что только можно, и пропускать пришельцев не хотел. Парни честно попытались найти хоть что-то похожее на проход, но везде заросли были одинаковыми, даже внизу нигде не проползешь.

А потом кусты закончились, совершенно неожиданно, и пришельцы обнаружили, что стоят на овальном каменном пятачке. Старом, выщербленном и покрытом мелким мусором. В щелях росла трава. С одной стороны камень вывернули толстые корни какого-то дерева и там пустил тонкие гибкие ветви колючий куст. Ничего похожего на вход в подземелья на этом пятачке видно, к сожалению, не было.

— Дорана, ты ничего не видишь? — на всякий случай спросил Хият. Вдруг этот вход может заметить только женщина?

Девушка покачала головой.

Пришлось пробираться дальше — к торчащим над кустами каменным остовам. Они тоже ничем не порадовали. Просто остатки монументального здания, все, что осталось от его стен. Сложены эти стены были из небольших камней и выглядели так, словно собираются обрушиться буквально спустя мгновение. Подходить к ним совсем не хотелось. Но они пошли, позаглядывали в разные подозрительные дыры, переглянулись и решили пробираться дальше. Нашли еще два каменных пятачка, убедились, что другие куски стен ничем не отличаются от уже осмотренных, и упрямо пошли дальше, подозревая, что скоро упрутся в скалу.

А потом им повезло. Или не повезло, смотря с какой стороны смотреть. Очередной каменный пятачок провалился под ногами и Хият, а за ним и остальные рухнули в подземелье.

— Зашли через черный вход, — почему-то улыбнулся Ладай.

— Теперь главное как-то выйти, — пробормотал потирающий ягодицу Хият.

Дорана решила промолчать. Она при падении ушибла локоть и получила маленьким камушком по плечу и теперь как-то отстраненно удивлялась, что вместе с людьми не рухнули камни крупнее. Ловушка тут была, что ли? До сих пор рабочая ловушка. В которую попадали нежеланные гости храма.

Как-то оно не вдохновляло.

— У всех зрение настроилось? — спросил Ладай, явно под всеми подразумевая Дорану.

— Настроилось, — подтвердила девушка, сообразив, что в подземелье не очень светло.

— Тогда идем! — приказал Ладай и пошел.

Хият поймал его за капюшон, дернул на себя и улыбнулся Доране. Подозрительно ласково улыбнулся.

— Сначала пойдет необходимая женщина, — заявил водник потусторонним голосом. — Мужчина тут вряд ли найдет верную дорогу.

Ладай хмыкнул, а Дорана почувствовала себя очень неуютно. Несмотря на это, она глубоко вдохнула и пошла. Отказываться нужно было раньше. А раз согласилась, придется идти до конца. Потому что не пойти сейчас подло и недостойно.

Подземелье ветвилось чуть ли не через каждые два шага. И было оно подозрительно сухое, чистое и целое, ни вода нигде не капала, ни с потолка ничего не успело упасть, даже паутины и той не было. Девушка уверенно шла вперед, поворачивала влево или вправо, не останавливаясь ни на мгновенье. Спроси у нее кто-то, почему она выбирает именно этот путь, ответить Дорана бы не смогла. Просто так было правильно.

Бродили под землей они недолго, и каменная дверь, с вырезанным на ней цветами, появилась как-то слишком неожиданно. Хият пытался придержать Дорану, чтобы она не трогала дверь, пока они с Ладаем ее не смотрят, но девушка только отмахнулась и толкнула створку. Дверь легко открылась.

— Кажется, мы пришли, — сказал Ладай.

Хият кивнул. Теперь духов он чувствовал гораздо сильнее, казалось, протяни руку и к одному из них прикоснешься.

— Вы меня здесь оставите? — спросила девушка.

— Нет, немного дальше. Думаю, это не единственная дверь, — опять улыбнулся Хият.

Доране захотелось его ударить. Вот почему он так себя ведет? Словно она сейчас испугается, передумает и сбежит. Как последняя дура.

Может, ему рассказали о побеге из больницы через окно?

Наверняка рассказали. Хотелось бы знать, что он подумал, услышав этот рассказ.

Двери оказалось еще две. Причем, возле второй Хият поймал Дорану за талию и категорично потребовал подождать, потому что ему нужно было что-то услышать и в чем-то убедиться. Девушка раздраженно фыркнула, но подождала.

Слушал водник довольно долго, прижавшись к двери всем телом. Потом кивнул и милостиво разрешил открывать.

Дорана толкнула дверь. Парни сразу же затолкали девушку себе за спины и замерли, к чему-то прислушиваясь.

— Все, — выдохнул Хият. — Дальше слишком опасно.

Девушка хмыкнула.

Ее хмыканье проигнорировали. Хият присел и стал что-то чертить на полу. Ладай посмотрел на него и начал рисовать на стене. Объяснять что-либо они, видимо, не собирались. Сейчас создадут защиту от призраков и отправятся совершать подвиг. А она будет стоять здесь и ждать неизвестно чего.

А вдруг их там убьют? Тогда ей что делать?

— Хият!

— Все будет хорошо, не переживай, — отозвался водник. — Мы знаем, что делаем. У нас все получится. На самом деле это не сложно, просто энергоемко.

— А если не получится, тебя спасут следопыты, — мрачно добавил Ладай. — Среди них тоже женщины бывают, так что двери открыть смогут.

— Может я могу чем-то помочь? — спросила Дорана и поняла, что не сможет. Даже этот вопрос прозвучал очень жалко и неуверенно.

— Главное не выходи за рисунки и духи тебе навредить не смогут, — сказал Хият.

— А вы?!

— А у нас тоже есть защита. Не такая мощная, но ее можно носить с собой.

— Но…

— Все будет хорошо! — сказал, как отрезал Ладай.

— Мы знаем, что делаем, — повторил Хият. — Мы, конечно, могли пожаловаться той же Атане, но она не может просто взять и кого-то сюда отправить. Ей нужно учитывать мнение совета. А пока они будут думать, пока посовещаются, пока что-то решат, может стать уже поздно. Этим развалинам уймища времени. Они стали развалинами задолго до того, как остров нашли маги, решившие строить на нем город. Странно, что до сих пор ничего не случилось. Призраки становятся сильнее, когда рядом появляются люди.

— Ладно, — сказала девушка. — Подожду. Но только попробуйте не вернуться! Я вам и мертвым покоя не дам! Научусь вызывать духов и буду вас гонять туда-сюда, пока мне не надоест!

— Хорошо, — серьезно согласился Хият и встал на ноги.

Парни соединили свои рисунки кривыми линиями, немного постояли рядом и велели Доране стать внутри рисунка на полу. Девушка мрачно спросила, можно ли ей там сесть? Получила разрешение на это и сумку Хията, потому что сидеть на полу не лучшая идея. Дорана язвительно восхитилась их заботливостью и пошла в свою тюрьму, защищенную от призраков. Хорошо хоть художество Хията было довольно большим.

Защищают рисунки от чего-то или нет, Дорана так и не поняла. Она ничего не чувствовала и не видела, не смотря на то, что могла дотянуться до любой стихии. Зато заметила пятнышко крови на вершине одного из четырех треугольников, окружавших ее тюрьму, вяло этому удивилась и заподозрила, что Хият не только водник. Он тоже универсал. Правда, универсальность у него какая-то странная.

Парни попрощались, еще раз потребовали вести себя хорошо и ушли к своим призракам. А мрачная Дорана села на сумку и задумалась о том, что теперь делать? Бежать следом за ними она не собиралась. Но и смирно сидеть здесь было неправильно. Она откуда-то это знала.

Девушка вздохнула, встала на ноги и вышла за пределы рисунка отпугивающего призраков.

Ей нужно было увидеть ту женщину. Необходимо, иначе пропадет что-то важное. А значит, следует пойти вон туда.

Дорана решительно кивнула и пошла к узкому неприметному коридорчику.

— Мрак, — обреченно сказал Хият, заглянув в грот, которым заканчивался выбранный проход.

В гроте было довольно светло из-за светящихся бледно-зеленых мужиков. Тех самых духов, к которым парни шли. Они бродили, проходили сквозь друг друга, зачем-то бодали стену. А еще они шелестели. Многозначительно шелестели и как-то так, что сразу становилось понятно — в мире живых этот звук лишний.

— Вроде должны быть девушки, — засомневался Ладай.

— Девушки, наверное, те, которые менее опасны и злобны, — с сомнением сказал Хитя. — Но откуда здесь столько мужиков, если их в храм пускали со скрипом?

— Может, это те, которых убили на пороге. Или те, кто храм разрушил, — предположил Ладай.

— Возможно, — кивнул Хият.

— И что будем делать? — спросил Ладай.

— Изгонять, добровольно они не уйдут, даже если пообещать им помощь, — печально вздохнул Хият и достал из рукава мамин нож. — Только боюсь, на других моих сил уже не хватит.

— Будем надеяться, что другие согласятся уйти.

— Да. Эти по любому опаснее. Приступаем.

Идти в грот Хият не решился, несмотря на то, что вблизи сил на изгнание ушло бы меньше. На всякий случай он еще и защиту нарисовал, и проводить ритуал начал внутри. Как оказалось, не зря. Забеспокоились зеленые мужики подозрительно быстро, немного постояли на месте, пялясь на выход из грота и распространяя вокруг себя жуть. А потом дружно рванули к парням. Добежать не смогли, наткнулись на невидимую стену и принялись об нее биться, как мошки об стекло фонаря.

— Они их держат, — потусторонним голосом сказал Хият и Ладай не рискнул спросить кто именно. Просто положил руку на плечо другу и попытался излучать спокойствие.

Хият быстро, короткими штрихами рисовал на полу какой-то загадочный рисунок. Ладаю очень хотелось ему помочь, но вряд ли он сможет, даже если научится понимать, что и зачем друг делает. Способностей нет. Единственное, что он может сделать, это поделиться энергией, да и это произойдет не раньше, чем закончится ритуал. А пока нужно стоять и думать о чем-то хорошем, просто для того, чтобы не питать отрицательными эмоциями зеленых мужиков. Впору чувствовать себя жалким и бесполезным, но предчувствие, или еще какая-то ерунда, подсказывает, что после ритуала Хияту будет нехорошо. Ему всегда нехорошо после ритуалов, и степень этого «нехорошо» зависит от того, сколько раз он этот ритуал проводил. Чем меньше, тем хуже. А призраков Хият изгоняет впервые.

— Ничего, — пробормотал Ладай, — я тебя до Деспо донесу.

И улыбнулся. Весело этот перенос тела будет выглядеть. Он впереди, тащит Хията на плече. За спиной идет мрачная Дорана. Дать ей в руки белый цветочек, и будет вылитая вдова. А если заменить цветок на палку — то вылитая жена, заставившая мужниного собутыльника доставить трепетно любимого супруга домой.

Ладай даже головой тряхнул, удивляясь, что в эту голову такие дурацкие мысли лезут. К чему бы оно?

А Хият все рисовал и рисовал, сверяясь с бумажкой, на которую вчера скопировал узор из маминой книги. Получалось вполне себе похоже, несмотря на неровный пол и крошащийся мел.

Потом он колол пальцы и капал кровью на все выступающие части непонятного рисунка. После этого сидел с закрытыми глазами, изредка начинал покачиваться и что-то бормотать. Ладаю стало очень неуютно. Зеленые мужики бросались на невидимую преграду с все большим энтузиазмом. Та их не пропускала.

— Готово! — неожиданно четко сказал Хият и стал заваливаться набок.

Ладай его поймал, попытался привести в чувство. Потом посмотрел на зеленых мужиков и с удивлением отметил, что они побледнели.

Пришлось сидеть и ждать, что произойдет дальше. Мало ли, вдруг они бледнеют из-за того, что концентрируют силу для удара? Духи, несмотря на опасения, постепенно потеряли интерес к невидимому препятствию, замедлились, еще больше побледнели и начали колыхаться. А потом пропали, как рассеявшийся туман.

Ладай мрачно улыбнулся и решил еще немного подождать. Вдруг они притворяются, пытаясь таким образом прервать ритуал?

Духи так и не появились. Хият в сознание не приходил и Ладай решился. Уложил друга на полу, прижался ладонями к его груди и начал делиться энергией. Понемножку и не через кровь. Сразу много нельзя, он же водник, а энергия имеет оттенок стихии и меняет его медленно. Энергию огневика водник будет усваивать медленно и по чуть-чуть. Если попытаться ускорить процесс, можно нанести вред, в том числе и физический. Так что спешить не стоит. Главное чтобы Хият очнулся и сказал, что делать дальше.

С живыми противниками все-таки иметь дело проще. Просто потому, что их можно убить. Даже бессмертных цеповиков убить получилось. А вот мертвые Ладаю совсем не нравились. Он ничего не мог им сделать. Тот, в ком живет огонь, может научиться лечить при большом желании. А вот отправить мертвого туда, где ему место, не сможет. Духи огня почему-то не боятся, это вода их может остановить и пленить.

С другой стороны, бродячие трупы, которые якобы уничтожили одно горное королевство на материке, тоже неживые, но с ними огонь справляется прекрасно. Как и со всем, что материально.

— В учебниках написана какая-то ерунда, — решил Ладай и, заметив, что Хият без труда переваривает энергию, немного ускорил поток через ладони.

Не нравились Ладаю эти рукотворные пещеры. Где-то в них менее опасные призраки должны быть. А человек, умеющий с ними бороться валяется без сознания. Нехорошо.

Дорана легко и невесомо шла по коридорам. Она чувствовала себя красивой, улыбалась и ни о чем не думала. Ее ждали. Женщина из сна ждала и еще кто-то. Зачем ждали, девушка не знала, но почему-то была уверена, что вреда ей не нанесут. Это храм женщин. Женщинам здесь всегда рады.

Потом она вышла к очередной двери. Мраморной, с высеченными лилиями по краям и подсолнухом-солнцем в центре. Девушка улыбнулась подсолнуху и толкнула дверь.

В глаза ударил яркий свет. Дорана зажмурилась, немного поморгала и вошла в помещение, совершенно не похожее на пещеру. Оно было овальное, с куполом, который поддерживали колонны, оплетенные мраморными виноградными лозами. Под куполом висело маленькое солнышко, к которому тянули руки нарисованные крылатые девушки. В центре помещения стояло каменное дерево, Дорана откуда-то знала, что на него следует привязать ленточку и загадать желание. А рядом с деревом стояла женщина из сна, такая же каменная, как и оно.

— Не бойся дитя, — прошелестел голос. — Подойди к дереву, положи ладонь на ствол, и ты узнаешь.

— Что? — спросила девушка, хотя ни опасений, ни удивления не было.

— Узнаешь, что это за место. Узнаешь, что с ним случилось. Узнаешь, как помочь самой себе.

Дорана кивнула и пошла.

Пол был сложен из крохотных черных и белых квадратных плиток, они чередовались и сливались со своим цветом, разбегались волнами и были рассыпаны, казалось бы, в хаотическом беспорядке. Если подняться к потолку, наверняка увидишь какую-то картину.

А дерево почему-то оказалось теплым.

— Вот так, — вздохнула каменная женщина и превратилась в живую. — Ты хорошая девочка, просто маленькая и глупая. Нет в тебе женской мудрости.

— Нет? — переспросила Дорана.

— Нет. Но пока смотри.

Она положила руку девушке на плечо и Дорана увидела.

Больше книг на сайте —

Крохотный городок в долине. Дома маленькие, сложенные из белого камня. И храм тоже маленький. Он всего на этаж выше этих домов и ничем, кроме высоты, среди них не выделяется. Этот храм всегда украшали внутри. Снаружи он был прост и безыскусен. Во дворе храма стоят девушки, женщины и несколько старух. Стоят, терпеливо ждут открытия ворот. Сегодня день, когда просят за ребенка. Одни хотят, чтобы этот ребенок появился на свет, другие хотят, чтобы их ребенок выздоровел, у третьих дочка замуж собралась и матери беспокоятся о том, что жених не совсем подходящий, у четвертых сын решил стать воином. По-разному бывает.

— Я Хитэй, последняя аватара богини-матери. И я не могу уйти, не поделившись знаниями. Когда храм разрушили, сюда иногда приходили девочки и женщины, но ни у одной из них не было способностей слышать ветер. Ты первая. Поэтому слушай. Это остров женщин. Не улыбайся, да, на нем жили и женщины и мужчины, но молились они богине-женщине, и просить у нее могли только женщины, да и те не все и не всегда. Так было долго, очень долго, пока не появился на свет тот мальчик, который решил, что это несправедливо. Что нужно привести сюда бога-мужчину, для равновесия. И он привел. Рыжего великана бьющего в громовой барабан и мечущего на землю молнии. А вместе с ним привел и его жрецов, которые всего за два поколения убедили живущих на острове, что богиня-мать несет в себе зло. Что это она насылает бесплодие и устраивает прочие каверзы, иначе ей молиться не будут. И закончилось все плохо. Верхний храм разрушили, о нижнем, в который не смогли пробраться, приказали забыть под страхом смерти. Богине-матери перестали молиться, и она ослабела. Жрецы рыжего бога пришли в нижний храм и попытались выкрасть дерево, но мы их убили. Они думали, что мы простые духи, которые умеют только плакать и стенать, им не пришло в головы, что богиня может отдать оставшиеся силы своим неживым проводницам воли, просто для того, чтобы их защитить, чтобы они могли дождаться кого-то, кому передадут знание. Так наша богиня умерла. Вместе с ней исчезла защита острова и людей, привыкших к этой защите, постепенно убили и увели в рабство те, чьи прабабушки когда-то приезжали на остров молиться богине-матери. А рыжий бог вместе со своими жрецами почему-то никого защитить не смог. Или не захотел. Боги не любят предателей. А потом, много-много лет спустя к острову приплыли корабли, на которых были люди умеющие слушать ветер. Которые могли услышать нас. Но у нас оставалось слишком мало сил, мы держали мертвых жрецов рыжего бога, и мы не смогли этих людей позвать.

— А потом Вельда позвала вас, — улыбнулась Дорана.

— Да, — кивнула Хитэй. — Она так громко, старательно кричала, что мы ее услышали и смогли поговорить. Она тоже хорошая девочка. Только совсем глупая и слишком самоуверенная. Наверное, ее слишком любили и слишком многое позволяли в детстве. Вот она такая и выросла.

— Наверное, — не стала спорить Дорана.

Хитэй улыбнулась, тряхнула головой, взяла Дорану за подбородок и заглянула в глаза.

— Ох, — сказала что-то там высмотрев. — Так у тебя долго ничего не будет получаться. И поэтому ты привлекаешь неподходящих мужчин. Просто потому, что ведешь себя, как неподходящая женщина.

— Что? — удивилась Дорана.

— Мужчину, того мужчину, который тебе нужен, да и большинству женщин нужен, можно поймать на три крючка. Первый — слабость. Позволь им себя защищать, и они будут это делать. Второй — похвала. Похвала вообще хорошая вещь. Особенно заслуженная. Которую от тебя ждут. Третий — благодарность. Мужчин нужно благодарить, даже за малость, тогда они захотят сделать больше.

Дорана хмыкнула.

— А ты попробуй. Если не получится, то зачем тебе такой мужчина — самовлюбленный эгоист, заставляющий женщину быть сильной?

Дорана хмыкнула еще раз, но пообещала:

— Попробую, наверное.

— Глупышка.

Хитэй замерла, к чему-то прислушалась и вздохнула.

— Вот и все, нам больше незачем их держать. Он их прогнал.

Из стен и колон вышли еще женщины. Много женщин, одни постарше, другие помладше, одни красавицы, другие почти уродины. Они подходили к дереву, прикасались к нему, отходили и замирали.

— Скоро мы уйдем. А тебе нужно взять книгу, — сказала Хитэй.

— Книгу?

— Книгу женщин. В ней знания и женская мудрость. Ты не сможешь сразу прочесть эту книгу. В ней всегда будет написано то, что тебе нужно. И завтра будет написано совсем не то, что было написано вчера.

— Что мне с этой книгой делать? — спросила Дорана.

Хитэй хихикнула, широко улыбнулась и таинственно сказала:

— Читать!

— Читать?

— Да. Там ты найдешь ответы. Только не злоупотребляй. Ищи их, только если сама не можешь справиться. Иначе разучишься думать. А это нехорошо. Потом передашь книгу дочери. И возможно, однажды в мир придет та, которая сможет воскресить богиню-мать. А может и не придет. Кто знает? Но, пока книга в руках женщины, такая возможность существует, а значит, мы ждали не напрасно.

Дорана кивнула. Против богов она ничего не имела. Особенно против богов, которые умеют защищать острова. Вон Атана иногда жалуется, что на острове не хотят поселяться никакие общины со своим богом. Мама дважды такие жалобы слышала.

А может, поселяться не хотят именно из-за того, что здесь есть храм мертвой богини и считается, что остров принадлежит ей. Кто знает?

— Теперь отойди, — попросила Хитэй.

Дорана послушно убрала ладонь с дерева и отошла. Аватара богини опять превратилась в камень. Призрачные девушки дружно подняли руки к потолку, что-то зашептали и дерево исчезло. На его месте стоял овальный белый камень, на котором лежала книга в зеленой обложке.

— Забери ее, — прошептал голос Хитэй над головой Дораны.

Девушка подошла к камню, взяла книгу и прижала ее к животу.

— Вот и хорошо, — сказала Хитэй. — Теперь мы свободны.

Призраки, как одна, расцвели улыбками, дружно шагнули назад и исчезли. Не вошли опять в колоны и стены, а просто испарились, словно их никогда и не было. Солнышко под куполом начало тускнеть.

— Прощай, девочка, — прошептала Хитэй. — Тебе пора. Когда в это место придет тьма, я тоже уйду. И дверь за твоей спиной закроется. Может быть, навсегда. А может и до того времени, как в мире появится новая аватара богини-матери.

Дорана кивнула и поспешила уйти. Оставаться в помещении, из которого невозможно выйти, ей совершенно не хотелось. Книгу девушка засунула за пазуху и пояс затянула, чтобы она не выпала. Размышляя о состоявшемся разговоре, незаметно для себя дошла до защитного рисунка. Там даже забытая сумка Хията лежала, как укор непослушной девчонке, которой хозяин этой сумки добра желал и о безопасности которой беспокоился.

— И во что я вляпалась? — спросила у самой себя Дорана, сев на сумку.

Почему-то ни сожаления, ни сомнения так и не пришли. Книга была теплая и какая-то живая, похожая на пригретого за пазухой котенка. Ее даже погладить хотелось. И вообще было хорошо. Словно Дорана сделала что-то очень правильное и нужное.

Потом пришли замученные парни, причем Хият был замученее, чем Ладай. Они согнали Дорану с сумки, напились воды и сообщили, что можно уходить. Одних призраков они изгнали. Другие ушли сами, даже просить их не понадобилось. Словно держали в подземелье их именно зеленые мужики.

Дорана покивала и ничего не стала рассказывать. Книге вряд ли понравится, если ее будут трогать мужчины. Это книга женской богини.

А потом они отправились к выходу. Который Дорана нашла легко и просто, даже карабкаться никуда не понадобилось. Там была каменная лестница. Старая, с побитыми ступенями и без перил. Но прочная и основательная, ведущая к еще одной двери, которую девушка открыла и вывела парней на зеленую полянку. На ней брал начало ручей с полезной водой.

Так они по ручью и вышли к Деспо. Ладай еще и удивлялся, почему никому не пришло в голову пройтись по ручью вместо того, чтобы рыскать по кустам? На что Хият только зевнул.