— Что скажешь? — мысленно спросил Тошиминэ у отчаянно зевавшей кошки.

Киска мотнула головой, прищурившись, осмотрела шумное сборище и насмешливо фыркнула. Утешать того кто всегда рядом она не собиралась. Да он и не нуждался. Сам все понял и успел смириться.

Вот только спать ей не хотелось. Выспалась на несколько лет вперед. Поэтому она сидела на раскачивавшейся паутине и наблюдала, иногда зевая от скуки.

Наверное, это было самое скучное из собраний командиров за всю историю Верхнего Города. Похоже на море. Шумный всплеск, облизнувшей берег волны, потом еще один и еще. Своеобразный ритм, который успокаивает и убаюкивает. Только изредка где-то закричит чайка.

Тошиминэ хотелось качнуть кистью, выпуская под потолок птицу с синими крыльями и вместе с кошкой лениво наблюдать за ее полетом. Бывает такая сытая ленивость, когда ничего делать не хочется, а наблюдать за чем-то стремительным и ярким очень приятно. Еще хорошо бы при этом лежать в тени под деревом, слушать шелест листьев и щуриться от солнечных бликов, которые не без помощи ветра прорываются сквозь крону.

Спокойствие, да.

Вместо этого приходится сидеть в довольно пыльном помещении, изображать заинтересованность происходящим и терпеливо пережидать очередной спор командирского состава долины. Точнее очередной спор командира Ленока против всех. Странно не громкий и довольно монотонный. Одни и те же слова повторялись раз за разом, ходили по кругу и пытались кого-то там убедить, что именно они правильные. Для Тошиминэ этот спор не имел ни малейшего значения. Для него мало что изменится. Глава героического похода. Исторического, по уверениям излишне веселой Феринэ.

А раз Феринэ весела, значит, кто-то куда-то вляпался. Примета такая.

Впрочем, командир желтых не питал иллюзий с самого начала. А сейчас попросту завидовал Хаски, способному безмятежно спать, наплевав на свою дальнейшую жизнь в целом и героический поход в частности. Зачем размышлять о том, на что твои мысли, предпочтения и желания повлиять не смогут. Просто трата времени, лучше уж спать.

Тэйтэ и Тиаш самым неуважительным образом к высокому собранию играли в карты. Собственная судьба их, то ли вообще не заботила, то ли была малоинтересна.

Одному Тошиминэ пришлось делать заинтересованный вид и время от времени улыбаться, раздражая и без того злого Ленока, хотя все мало-мальски полезное и вразумительное было сказано еще час назад. То, что происходило сейчас, было просто маловразумительным спором. Ленок рвался сражаться с подземным монстром и пытался убедить остальных командиров, что без него в предстоящем походе обойтись нельзя. Монстр ведь так хорошо морозился и если поднакопить сил, одного удара хватит для полного и окончательного уничтожения. Командиры же ему пытались доказать, что он нужнее тут, а Тошиминэ умный мальчик, следовательно сам разберется. Нужно в него верить.

Пустая трата времени. Никуда Ленока не отпустят. В крайнем случае, сбегают в Дом Совета и выпросят для него запрет на участие в сомнительной авантюре. Вплоть до временной изоляции в какой-то из сильных башен на то время, что потребуется борцам с монстром для того, чтобы уйти так далеко, что догнать не получится при всем желании. И Ленок на самом деле понимает это не хуже всех остальных.

— Все еще спорят? — спросил Хаски, не открывая глаз.

— Да, ты спи, не отвлекайся.

С доблестными воинами Желтого Сектора Тошиминэ справился настолько легко, что даже сам себе позавидовал. Они его разозлили. Все. Поэтому самые бесполезные были поставлены перед фактом немедленно вылета из сектора, если до возвращения командира с помощниками не смогут придумать как доказать им свою полезность. Чуть более полезные личности отмывали Дом Власти, свои казармы и готовились сдавать экзамен на владение оружием. Те, кто шли следом за ними в этом своеобразном рейтинге изучали тактику, стратегию и также готовились защищать свое звание воина и мага в одном лице. Присматривать за этим цирком Тошиминэ оставил Рутая. Чтобы прочувствовал, ощутил и перестал изображать тупицу, не понимавшего, что он делает не так. Образ тупицы мало вязался с тем, как здоровяк ловко обыгрывал сослуживцев в карты. Еще меньше у этого образа было общего с человеком, который тайком читал великомудрые труды не менее великомудрых магов прославивших свои имена в веках и самостоятельно тренировавшего по ночам свое умение плести сложные структуры. Тошиминэ когда впервые почувствовал, что кто-то совсем рядом балуется с магией такого порядка, еле удержался от того, чтобы оторвать признанному тупице голову. Не удержит и половину сектора отстраивать придется. Хорошо, Рутаю хватило ума не вливать в свои конструкции достаточного для того, чтобы они сработали количества силы. Понаблюдав за этим экспериментатором еще немного и убедившись, что увиденное явь, командир немного подумал и пришел к правильному с его точки зрения выводу. Изображая большого парня с интеллектом ребенка, Рутай вовсе не издевается над командиром и помощниками, таким нехитрым образом парень увеличивает количество свободного времени для отдыха, так как ночи у него заняты изучением плетений из книг. Тошиминэ понял, что пора этого умника возвращать на землю. И начал с того, что повесил на него всех болванов сектора. Может, поймет, как весело с ним общаться тому же Хаски. А не справится, злобный командир пообещал страшно отомстить, гонять до седьмого пота и сжечь все его книги. Упоминание книг Рутая особенно проняло. Дороги они ему чем-то, наверное, в наследство от великого предка достались.

— Долго они еще? — спросил Хаски, зевнул и попытался удобнее устроиться на своем стуле.

— Кто их знает? — равнодушно пожал плечами Тошиминэ. — Ленок, он ведь упрямый.

— Ну да, — согласился Хаски. — Надоел он мне.

Тошиминэ промолчал и, прищурившись, посмотрел на солнечные блики на потолке. Свет, отраженный от пыльных стекол открытых настежь окон. Спокойствие, да. Кошка бы перевернулась на спину и ловила солнечных зайчиков лапами, даже не понимая, что не дотягивается до них. А Тошиминэ хотелось качнуть кистью и с удовольствием понаблюдать за тем, как воплощение его стихии разносит этот потолок на мелкие осколки. Может хоть это отвлечет высокое собрание от жаждущего славы истребителя подземных монстров Ленока? Хотя не факт. Слишком уж увлечены пошедшим на седьмой круг спором. Развлекаются в свое удовольствие. Страшные и мудрые командиры, лысого бы демона им на головы.

Причем, Ленок отлично понимает, что ничего в этом споре никому не докажет. Да и не особо пытается доказать. Слишком уж неубедительны его аргументы.

Зачем же тогда так старается? Говорит и говорит.

Еще и помощников зачем-то посмотреть на этот цирк пригласили. Не только первых, некоторые командиры даже шестых с собой привели.

Странно.

А потом Черная Лиса Феринэ, прекрасная и величественная, как воплощенный гнев сказала:

— Ленок, ты всем надоел. Раз утверждаешь, что малыш Тошиминэ не обойдется без помощи твоей стихии, то и посылай вместе с ним свою стихию. А тебе придется остаться здесь, и заняться художественной штопкой дыр между пределами. Пока демоны не начали падать на город, как странного вида градины.

Сказала спокойно, тихо и уверенно. Вздернув подбородок и подпустив во взгляд немного презрения.

Ленок в ответ улыбнулся. Широко. Жизнерадостно.

Кошка на эту улыбку зашипела и попятилась куда-то в глубины подсознания. Нет, не испугалась, решила переждать первый удар и напасть, если придется, со спины. Вдруг тот кто всегда рядом отреагировать вовремя не успеет? Мало ли чем взбешенный командир начнет лупить, куда попало. Были прецеденты. Тошиминэ приготовился к худшему, растолкал Хаски, рявкнул на увлекшихся картами Тэйтэ и Тиаша. Разозленных командиров лучше не игнорировать.

— Значит, стихию послать? — мрачно спросил Ленок.

Воздух вокруг его мелкой фигуры похолодел и, кажется, сгустился.

— Стихию?

Крохотные снежинки невесомо падали на пол, появляясь из ниоткуда. Иней бы смотрелся как-то более естественно.

— Стихию!

Снежинки собирались в маленькие смерчики и пытались танцевать, тут же осыпаясь крошечными драгоценными камнями. Но почему-то не таяли, даже когда падали далеко от Ленока, прямо на теплые солнечные пятна.

— Сейчас вам будет стихия! — злобно рявкнул командир фиолетовых и сделал то, что так хотелось сделать Тошиминэ. Качнул ладонью, заставив снежинки дружно метнуться к потолку. Разрушений, к сожалению, не последовало. Снежный вихрь разбился о преграду и с потолка пошел снег. Медленный, с крупными пушистыми комковатыми снежинками, которые на полу собирались в небольшой сугроб.

— А вот это уже плохо, — ровным без эмоций голосом произнес Арай.

На его слова отреагировали, как на приказ отступать. Командиры довольно спокойно разошлись подальше от Ленока, не забыв прихватить своих ошарашенных помощников и стали громко рассуждать о том, как этого придурка теперь успокоить. Тошиминэ остался сидеть, сочтя, что он находится достаточно далеко. Хаски душераздирающе зевнул.

— Что он делает? — спросил, понаблюдав за полетом все увеличивающегося числа снежинок.

— Стихию призывает, — сказал Тошиминэ.

— Зачем?

— Мне откуда знать? Кажется, его разозлили.

— Аааа, — глубокомысленно протянул Хаски, подпер ладонью щеку и стал смотреть как на не шибко талантливого фокусника. Разозленного Ленока настолько близко он видел впервые. Ему было интересно.

Тошиминэ захотелось уйти. Дурацкое представление, наверняка отрепетированное командирами Араем, Леноком и Феринэ. Остальные подключились позже и их недоумение, и раздражение менее наигранное. Догадаться догадались, но злятся, что их не предупредили. Кого они пытаются обмануть? Мальчишку, которому насильно всучили плащ, а теперь отправляют непонятно куда, на поиски не пойми кого? Или совет, которому обязательно что-то не понравится. Точнее все не понравится. С одной стороны, совет сочтет, что на борьбу с обитателем подземелий следовало послать отряд повнушительнее. С другой стороны, тот же совет решит, что командиры не имели права отпускать из долины сильных магов в тот момент, когда на голову может свалиться очередной демон нижних пределов или вернуться пылающий жаждой мести бывший командир, наверняка с теми же демонами в качестве подмоги. С третьей — Краша совет избирал самостоятельно, не учитывая пожеланий командирского собрания, так что особо спорить по его поводу они не будут, а монстр повторно явится не скоро, поэтому многомудрые мужи и не менее умные дамы будут призывать сектора на борьбу с демонами.

Или попытаются поставить зарвавшихся командиров на место? Доказать, кто тут главный?

И вот тут подойдут любые доводы. Даже если они будут противоречить друг другу.

«Как вы могли отправить туда неопытного мальчишку!» звучит достаточно красиво и внушительно.

«Вы не имеете права ослаблять и без того ослабленную защиту долины!», тоже звучит неплохо.

Мальчишку в одиночку отпускать нельзя. Отправлять кого-то из опытных командиров тем более. Следовательно, нужно придумать что-то неожиданное, на что у совета не найдется высокопарных, прочувствованных аргументов. И помощники подтвердят, что все произошло случайно. Даже если они неплохо изучили собственных командиров, реакция всех остальных будет неплохим доказательством.

— Вот гады, — улыбнулся Тошиминэ.

— Догадался, да? — спросила Тэйтэ. — А я ведь ей с самого начала говорила. Наивный ребенок, наивный ребенок.

Тошиминэ отмахнулся, пытаясь понять, что творит Ленок. Его стихия плыла и менялась, уплотнялась. Скручивалась жгутом, рисовала какие-то странные узоры и насыщала силой то, что скрывала за собой. Немного похоже на призыв демона. Только демоны любят чистую силу, в крайнем случае огонь. Соседства с таким количеством воды, даже ставшей снегом и льдом они долго не вытерпят, сбегут при первой же возможности. Стену снесут, но сбегут. Вода ослабляет их атаки и дает силу противнику. Со стихией воды они предпочитают бороться на расстоянии, камнями там зашвыривают. Исключения бывают редко и эти исключения слишком сильны, чтобы их можно было вызвать без, все еще не восстановленных, камней сферы.

— Зеркало, — сказал Хаски, мотнув головой. — Одна из упущенных возможностей.

— Что? — спросил Тошиминэ.

— Есть такое место, там зеркала, в которых можно увидеть упущенные возможности. То, кем ты по какой-либо причине не стал и уже никогда не станешь. Ощущение очень похожее. Словно командир Ленок смотрит в такое же зеркало и не может поверить, что он мог стать чем-то подобным. Не знаю, как объяснить, нужно почувствовать.

Хаски вздохнул и опять уставился на пляску снежинок. Не мигая. Словно боялся упустить тот момент, когда они опадут на пол, позволив рассмотреть упущенную возможность Ленока.

— Хаски, я знаю, что это будет, — сказал Тошиминэ.

Иногда, при очень сильном желании и прорве энергии, которой могут похвастаться разве что командиры, стихию можно наделить собственной внешностью, памятью и даже даром. Получится копия человека. Точнее, не совсем копия. Получится кто-то очень похожий на своего создателя, наделенный его способностями. У него будет и воля, и разум, но он будет лишен возможности отказаться делать то, что по какой-то причине отказался делать его создатель. Гибель этого существа не имеет ни малейшего значения. На самом деле оно даже не живет. Существует, пока так или иначе даренная творцом энергия не закончится. А хватает ее ненадолго.

— Хаски, нам же рассказывали…

Первый помощник громко выдохнул, мол, не мешай смотреть.

Ленок махнул рукой, сжал кулак, и снежинки исчезли, оставив невысокого паренька, стоявшего напротив Ленока, удивленно озираться.

— Упущенная возможность, — окрестил его Хаски.

Паренек был очень похож на Ленока. Только моложе и светловолос.

— Призыватель стихий, — по каким-то одной ей ведомым признакам определила Тэйтэ.

— Уверенна? — спросил Тошиминэ.

— Абсолютно. Этот мальчик половину долины сможет заморозить при необходимости, — улыбнувшись, сказала блондинка.

— А как ты это увидела? — спросил Хаски.

— Ей, наверное, Феринэ сказала, заранее, — Тошиминэ потянулся и встал на ноги. — Пошли знакомиться с новым членом нашей грозной команды по уничтожению неизученного вида монстров.

— Правда сказала? — спросил Хаски у Тэйтэ, ему почему-то хотелось, чтобы у блондинки обнаружилась необычная способность.

— Правда, — легко подтвердила она. — Неплохая ведь идея. Воплощенная стихия Ленока собственной персоной. Мало чем отличающаяся от своего создателя.

Копали на указанном Феринэ месте уже третий день. Точнее, как копали? Сначала дробили скалу, обнаружившуюся под тонким слоем грунта. С помощью какого-то визжащего прибора дробили, жители близлежащих домов разбежались от этого визга еще в первый день работ. Работникам пришлось запастись затычками в уши.

Потом работники садились кружочком вокруг ямы и терпеливо ждали, пока все раздробленное остынет. После этого начинали копать.

Место Феринэ выбрала не случайно, один из ее точных приборов показал, что под этим местом есть пещеры, в которых уже нет тумана из разлома. Любителей порассуждать о сквозняке и «вдруг затянет» Черная Лиса разогнала с помощью скалодробительного прибора и заверений, что она сразу же установит стеночку и защиту от тумана.

Совет все еще прибывал в счастливом неведении. Официально Феринэ вела исследования и доказать обратное не было никакой возможности, даже если бы кто-то что-то заподозрил. Впрочем, никто и не пытался. Все были заняты. Одни собирались на охоту за монстром. Другие развлекали совет рассказами о том, насколько это необходимо и якобы пытались выпросить вернувшихся с гор охотников. Третьи перерывали все библиотеки Долины в надежде, что смогут найти какие-то сведения о студенистом обитателе пещер. Четвертые упивались собственным величием и спорили о том, что на данный момент важнее — монстр или демоны с Крашем? Ленок ускоренными темпами воспитывал свою светловолосую копию. Давал наставления, делился впечатлениями от встречи с будущим противником копии, вел долгие разговоры о тактике и стратегии. Где-то между делом назвал светловолосого парня Лед, познакомил с соратниками и провел небольшую экскурсию по городу, совсем уж непонятно для чего.

Один Тошиминэ продолжал запугивать подчиненных в смутной надежде, что хотя бы некоторые из них не выдержат и добровольно покинут сектор. Надо же было как-то от них избавиться. К сожалению, тупицы так и не дошли до такого простого решения. Просто не додумались, что это может стать для них выходом. Или решили остаться кому-то на зло, не смотря на все тяготы и лишения, которые они искренне считали несправедливыми.

А потом стало поздно. Командир отправился совершать подвиг во имя будущих поколений и прочих странных вещей.

Спуститься под землю, это полбеды. Даже если спуск сопровождался насмешливыми пожеланиями в исполнении веселых людей, которых хочется убить садистски смеясь. Настоящая беда, это когда уныло смотришь на абсолютно одинаковые ответвления подземного лабиринта и понимаешь, что блуждать здесь можно веками, никого не найдя. И начинаешь подозревать, что над тобой изыскано поиздевались. А тут еще команда как на подбор. Двое на ходу тихонько о чем-то спорят, уже довольно долгое время, мало интересуясь тем, что происходит вокруг. Раз есть командир, зачем напрягаться и думать? Особенно если нашли занятие интереснее. У Тэйтэ еще и иногда что-то позвякивает в сумке. У одного на лице написано, как происходящее ему не нравится и в каком месте он видел и эти пещеры и этот поход. Девица медик задумчива настолько, что спотыкается обо все, что под ноги попадет. Зачем она тут нужна вообще непонятно. Слишком юная и явно не очень опытная. Может, отправили кого не жалко? Или без кого обойтись смогут? Последний член развеселой компании краснеет, глядя на Тэйтэ, смотрит в пол и молчит, молчит, молчит. Многообещающе молчит. То ли о несправедливой судьбе думает, то ли сравнил командира зеленых со своим создателем и решил, что данная личность не стоит того, чтобы при нем о чем-то говорить. Весь в Ленока.

— Что будем делать? — мрачно спросил Тошиминэ? — Есть у кого-то идеи как искать нашего монстра? Следов я не вижу. А надеяться на то, что он нас ждет за следующим поворотом, не приходится.

— Нужно было потребовать следопыта, — сказал Тиаш.

Лед почему-то фыркнул.

Хаски тяжко вздохнул.

— Не хочу тебя огорчать, но лучший следопыт Долины перед тобой, — сказал, указав на своего командира. — Если он следов не видит, то никто не увидит.

— Положимся на удачу? — спросила Тэйтэ, просияв улыбкой и вогнав беловолосую копию Ленока в краску.

— Ты настолько везуча? — заинтересовался Тиаш.

— Как сказать…

— Мы не будем полагаться на удачу, — сказал Тошиминэ.

— У меня других идей нет, — призналась второй помощник, поправляя сумку на плече.

— А может вибрацию послушать? — робко предложила девица-медик, разглядывая что-то на полу.

Помощники Тошиминэ переглянулись.

— Можно попробовать, — решила Тэйтэ. — Но одна я точно дотянусь, не настолько я талантлива в этой области. Как сказал мой уважаемый командир, вряд ли нас ждут за следующим поворотом.

— Я вибрацию слушать не умею, — сказал Хаски.

Тошиминэ молча прислонился плечом к стене пещеры. Человек не может уметь все. А звание лучшего следопыта не предполагает, что кто-то сможет что-то услышать, прижавшись ладонями к полу.

— Я умею, — робко улыбнулась медик своим рукам.

— Я тоже, — дернул плечом Тиаш.

Потом Тошиминэ долго наблюдал, как присевшая кружком троица прижалась ладонями к полу ближе к центру своего круга и застыла восковыми фигурами. Они не шевелились и, кажется, даже не дышали. Смотреть на них не хотелось, в голову лезли мрачные мысли и воспоминания о том, что были случаи, когда попытки услышать чьи-то шаги заканчивались смертью слушающего. Просто защита, которую невозможно учесть. С другой стороны Тэйтэ и Тиаш однажды обладателя бессчетного количества щупалец уже услышали. Так что беспокоиться, наверное, не о чем.

Тошиминэ перевел взгляд на противоположную стену пещеры. Стена как стена. Серая, с какими-то красноватыми прожилками, неровная. Наверное, при свете факела она бы выглядела мрачно, но светляк разогнал большую часть теней, так что смотреть было не на что.

Время шло. Лед молчал, неуловимо чем-то похожий на представительницу Лареты Ании. Возможно проскальзывающей неуверенностью, что для девушки-медика было довольно привычно. Совсем юная девочка. А вот в исполнении кого-то настолько похожего на наглеца Ленока робость выглядела странно. Неужели фиолетовый командир в юности был такой же? Или он специально смягчил характер своей стихии? Чтобы выполнила, что от нее требуют, не пытаясь изобретать гениальных планов и не отвлекаясь ни на что постороннее. Есть у Ленока такая дурная привычка. Он все время лезет не в свое дело.

Хотелось сесть под стеной, закрыть глаза и поговорить с дремлющей кошкой. Вряд ли она что-то учуяла. Просто говорить с кошкой было привычно и правильно. А тут куча подчиненных, за которыми следует присматривать. Не отвлечешься.

Хаски еще какой-то странный. Гладит ладонью стену, лицо спокойное, взгляд пустой, словно не в этом мире находится. Может с мечом разговаривает, может, задумался о какой-то ерунде, вроде собственного несовершенства. Далось ему то несовершенство. Где он его вообще видел?

— Туда, — голос Тэйтэ прозвучал как гром среди ясного неба.

Лед опять покраснел. Раздражает.

Хаски очнулся и неуверенно осмотрел пространство, словно пытался понять, где он находится.

Отличная команда. Робеющий мальчишка, витающий в неизвестных далях Хаски. Тэйтэ с подозрительно позвякивавшей сумкой. Непробиваемый Тиаш, демонстрирующий изо всех сил свою некомпетентность в походах по пещерам. Слишком юная медик. И командир, который понятия не имеет, что будет делать, когда они найдут монстра, но вынужденный изображать уверенность. Послать бы совет к демонам и отправить в эти пещеры хотя бы половину командиров. Как бы неразумно это не выглядело.

— Мы идем? — спросила Тэйтэ.

— Да идем, — согласился Тошиминэ.

Выбора изначально не было. Не о чем думать. Решили, что одного командира достаточно для охоты на пещерного монстра, значит хватит. Иначе, какой он командир? И то, что командиром ему быть не хотелось, не имеет ни малейшего значения. Так же как и то, что среди его подчиненных большинство бесполезные личности, а меньшинство слишком ленивы для того, чтобы проявлять свои таланты.

— Идем.

Подземный лабиринт медленно менялся. Сухие пещеры становились влажными. С потолка свисали каменные сосульки, им навстречу такие же сосульки росли с пола, словно зеркальное отражение. Неправильное отражение в кривом зеркале. Иногда сосульки на полу были поломаны, снесены чем-то тяжелым и неповоротливым. Других следов по-прежнему не было. Словно пещерный монстр был не только не живой, но и не нуждался в подпитке магией.

Или он ее накапливал, когда выбирался на поверхность, а потом очень аккуратно и неторопливо использовал, всю до последней капли. Не роняя, не выпуская за пределы своего тела. Но разве это возможно? Энергия сбегает при первой же возможности. Расплескивается и растекается.

Под ногами захлюпала вода. Медленно и неумолимо капельки стекали по стенам пещеры, собирались в лужи, перетекающие друг в друга, пока не превратились в ручей, пробивавший себе русло в камне.

— Близко, — сказала Тэйтэ.

— Где? — спросил Хаски.

Девушка окинула его раздраженным взглядом и указала вперед.

— Насколько близко? — спросил Тошиминэ, подозревая, что именно этот вопрос пытался задать его первый помощник.

— Слишком близко. Кажется, там огромная пещера и много воды. Звук изменился.

Тэйтэ положила ладонь на влажную стену пещеры и на мгновенье застыла. Потом кивнула. Очень близко.

— Будем готовиться? — спросил Тиаш.

— К чему? — Тошиминэ осмотрелся. — Мы не знаем что там. Сначала нужно посмотреть.

— Я пойду и посмотрю, — беззаботно предложил Тиаш.

— Нет, — решил Тошиминэ. Если то, что находится в пещере помимо воды, нападет, у Тиаша не будет ни малейшего шанса. — Никто никуда не пойдет в одиночестве. Бессмысленно.

Тиаш дернул плечом и хмыкнул. Храбрый парень. Тошиминэ пошел вперед, чувствуя, как кошка соскакивает с паутины и крадучись подбирается к грани своего мира. Она прислушивалась, настороженно припадала, повиливала хвостом и еле сдерживала рычание.

Огромный хищник. Враг.

Прижать уши, угрожающе оскалиться и замереть, готовясь к атаке. Ждать.

Тошиминэ тоже крался и пытался услышать, почувствовать, не пропустить нападение. Шаг, еще шаг и еще. За спиной союзники, впереди враг. Выбор невелик, либо победить, либо умереть. Сбежать не получится. Да и не хочется. Враг просто большой, не настолько он силен, чтобы считать его непобедимым. Он ведь глуп и неповоротлив.

Забыть о том, что несколько командиров за спиной значительно бы повысили шансы. В конце концов, Хаски почти командир, всей разницы, что связь с Долиной не настолько крепка. Но это исправить легко, стоит только получить белый плащ и признание. Тэйтэ мудра и решительна, и пустяк, что ей нравится притворяться юной девицей с ветром в голове. Когда нужно, она становится решительнее командира Ленока и спокойнее Арая, а это многого стоит. Тиаш привык не верить. Себе. Зато почему-то поверил рыжему командиру от отчаянья предложившему ему должность. Понять бы еще — почему. Спрашивать бесполезно, он сам не знает. Лед воплощенная стихия и для чего бы Ленок его не создал, он сделает все вовремя, правильно и без пожирающих время сомнений. А девочке медику лучше близко к опасности не подходить. Ее помощь может понадобиться потом. К счастью она это отлично понимает. Медики всегда очень разумны, а иногда и хладнокровны.

Все так, как должно быть.

А кошка чужой атаки не пропустит.

Шаг, еще шаг и светляк влетает в огромную пещеру с потолком, теряющимся в темноте. Ручей ведь течет в эту пещеру, значит, они все это время спускались под землю глубже и глубже. Пока не вышли сюда, на берег почти круглого озера. Темного, по ощущениям бездонного.

— И где оно? — спросил Хаски.

— В озере, — сказал Тошиминэ. — Не подходите близко. Эта тварь, похоже, растворилась в воде. Теперь собирается в кучу, нас почуяла. Голодная она.

— Уверен?

— Абсолютно.

Кошка была уверенна. Усы нетерпеливо подрагивали, а глаза видели, как в озере подобно крохотным рыбкам плавает нечто не намного плотнее воды, постепенно собираясь в косяк. Сейчас нападать бесполезно. Сражаться с водой глупо.

— Что будем делать?

Какой нетерпеливый первый помощник. Словно дождаться не может того мгновенья, когда его спустят с поводка и он вопьется зубами в бок добычи. Затрясет с рычанием головой, упиваясь боем с сильным противником.

А есть ли поводок? Может он, просто ждет команды вожака стаи?

— Ждать, — сказал Тошиминэ. — Нам пока сражаться не с кем. Просто вода и вкрапления какой-то слизи.

— Ждать.

Он же сейчас кругами начнет бегать. Настроился атаковать, а его противник запаздывает. Невоспитанный.

Огонь гонит его вперед, захватить новую территорию, превратить все в пепел и весело побежать дальше, чувствуя, как подгоняет ветер. Стать большим-большим, чтобы боялись и спешили убраться с пути.

Кошке огонь нравился. Она не могла обжечься, поэтому нетерпеливо поерзала, желая подбить лапой язычки пламени. Ей казалось, что они полетят, как алые осенние листья. А потом осыплются на голову, приземлятся на нос, заставив тряхнуть головой и довольно фыркнуть. Играть с листьями интересно. Даже маленький рыжий мальчик это знал. Почему же теперь этот мальчик игнорирует такую хорошую игрушку? Разве что-то кроме подросшего тела изменилось?

Тошиминэ мысленно потрепал кошку за ухо, поскреб ей подбородок и улыбнулся. Листья хороши, но взрослые мальчики не носятся по листяным кучам, падая на них, пиная и хохоча. Особенно те, которым вручили белый плащ. Кошка не понимала, что такое ответственность, не знала, для чего нужна репутация. Ей это было не интересно. Поэтому она, не мигая, уставилась на плясавшие язычки пламени и решила ждать. Вдруг тот кто всегда рядом передумает?

Существо в озере постепенно собиралось в единое целое. По воде пробегали легкие волны, крупными рыбами мелькало что-то темное. Медленно и как-то спокойно. Существо в озере не умело ни бояться, ни сомневаться, ни нервно по-кошачьи повиливать хвостом. И никуда не спешило. Оно просто хотело есть, все остальное для него не имело значения. В том числе и возможность того, что противник опять попадется сильный и сможет причинить ему вред.

— Да что же оно такое? — спросил Тошиминэ.

— Тварь из нижних пределов, без зачатков разума, — уверенно сказала Тэйтэ. — Или недовоплощенная фантазия какого-то придурка, прыгнувшего в разлом. После этих прыжков иногда такое появляется, что демоны в сравнении с ним милашки — белые и пушистые.

— Ненавижу ждать, — сказал Хаски.

И был услышан. Монстр в озере встрепенулся, поспешно собрал в кучу отставшие от основной массы свои куски и полез на берег, рыская впереди себя щупальцами.

— Вот я стою и думаю, почему мы не попросили нашего неразговорчивого спутника заморозить озеро, пока эта образина там купала части своего тела? — произнес Тиаш, обрубая особо проворное щупальце.

— А ты уверен, что оно бы не разморозилось и не ожило? — сварливо спросила Тэйтэ.

— Оно не живое, — застенчиво сказал Лед, наблюдая за менявшим форму монстром. Его тело уменьшалось, зато щупалец становилось больше.

— Тем более! — рявкнула Тэйтэ, заставив паренька вздрогнуть и отступить от нее на шаг. — Что делать будем? Мне почему-то кажется, что рубить его на части бессмысленно. Оно ведь умеет на куски делиться и без чужой помощи.

Кошка заинтересовано проследила за тем, как обрубленное Тиашем щупальце шлепается обратно в озеро и проворно плывет к менявшему размер и форму телу существа. Странная добыча. Неправильная. Она фыркнула и задумалась о том, стоит ли с ней связываться? Пользы никакой.

— Отступаем, — сказал Тошиминэ.

— Что?! — удивился Хаски, как раз примерявшийся к очередному щупальцу.

— Нужно его выманить из озера, с водой что-то не то.

— В смысле?

Кошка прищурила глаза и присмотрелась, принюхалась и фыркнула. Да, озеро было не правильным, где-то в глубине был разлом похожий на тот, что проходил через Нижний Город. Только намного уже и меньше. Но его хватало для того, чтобы существо, обитавшее в озере, могло непрерывно меняться, перекатывая энергию по своему телу, как горошины в ладонях.

— На дне разлом, — сказал Тошиминэ.

— Откуда тебе знать?

Не первый помощник, а какой-то недоверчивый заседатель из совета.

— Кошка его видит.

— Какая… — начал Хаски, послушно пятясь обратно в лабиринт. — Ах, да. Так она проснулась.

— Проснулась! Отступаем, медленно и вдумчиво!

— А оно не сбежит обратно в озеро, если поймет, что не может с нами справиться? — забеспокоился Хаски.

Тошиминэ задумался, посмотрел на свод пещеры, но сразу же отбросил мысль обвалить его на выходе к озеру. Слишком велика вероятность быть похороненными под обвалом. Да и монстр может разделиться на части и просочиться в мельчайшие щели. Лови его потом, обвал разбирай, укрепляй как-то. Зачем создавать самим себе такие трудности?

— Не сбежит, — тихонько пообещал Лед.

Тошиминэ перевел на него взгляд и кивнул. Если этот паренек умеет выращивать огромные глыбы льда с той же скоростью, что и его создатель, то перекрыть путь к озеру не будет проблемой. Но вот как после этого уничтожать монстра? Мечи отличная вещь, но их наверняка окажется недостаточно. Разве что отвлекать, от чего-то. Воды озерный монстр не боится. Он в ней живет, как оказалось. Лед будет занят, да и растаять существо может, ни чуть от пребывания в замороженном состоянии не пострадав. А рубить его на куски и тащить на поверхность, предложив Феринэ интересную работу довольно утомительное занятие. Проще уж монстра выманить целиком. Хотя захватить кусочек на всякий случай придется. Вдруг это существо в лабиринте не одно?

— Тиаш, твоя основная стихия огонь.

— Что? — третий помощник оглянулся и одарил Тошиминэ непонимающим взглядом.

— Твоя стихия огонь, — терпеливо повторил командир. — Кошка видит, впрочем, неважно. Твой огонь слабее, чем у Хаски, но он сейчас может очень пригодиться.

— Предлагаешь мне на ходу научиться извлекать из себя стихию в чистом виде? — скептически спросил Тиаш.

— Да?

— А как?

И даже не стал сомневаться, что это возможно. Странно.

— Просто его почувствуй, — сказал Тошиминэ.

— Издеваешься?

— Нет, предлагаю воспользоваться моим амулетом.

Тиаш споткнулся и изумленно уставился на своего командира.

— А он меня станет слушаться? — озвучил свои сомнения.

— Я попрошу, — сказал Тошиминэ. — Главное, чтобы ты не сопротивлялся.

Тиаш кивнул и оглянулся на монстра успевшего наполовину вылезти из озера. Неаппетитное зрелище — бугристые полупрозрачные наросты, в которых что-то перетекает, белесые, словно выцветшие и давно издохшие щупальца и темные пятна, бессистемно двигавшиеся по телу существа.

— Можем пока остановиться, — решил Тошиминэ, тоже посмотрев на скопище шевелящихся щупалец. Похоже, он пока не до конца проснулся. Медлительный, зараза.

— Действительно, — согласилась Тэйтэ. — Возле разлома он двигался быстрее и туман создавал.

— На туман у него сейчас сил не хватит, — улыбнулся Тошиминэ, извлекая из кармана браслет.

— Тоже кошка видит? — спросил Хаски.

— Да, она много чего видит. И раз сочла это существо сильным, а себя способной ему противостоять, значит, оно не намного сильнее ее. Возле разлома она его боялась и пыталась спрятаться. О противнике даже речи не было.

— Понятно, — кивнул Хаски. — Хорошенько же командиры его потрепали.

Тошиминэ кивнул, нашел коробочку с подвесками и обернулся к Тиашу.

— Если решился, давай руку.

Третий помощник молча кивнул и протянул руку.

Тошиминэ тряхнул коробочкой, пробуждая подвески, надел на запястье Тиаша браслет и выудил несколько красных кружочков.

— Повторяй за мной, если покажется, что в голове кто-то шепчет, ничего страшного, эти подвески по-своему живые и могут захотеть пообщаться. Мысленно ответь на их вопросы, и они отстанут.

Тиаш опять кивнул и покривил губы, пытаясь изобразить бодрую улыбку. Перспектива общаться с подвесками его не вдохновляла.

— Готов? Повторяй. — Тошиминэ повесил на браслет кружочки и торжественно произнес. — Красное солнце, укажи дорогу к твоему детищу, дева непостоянства, позволь пойти по указанному пути.

Тиаш повторил, немного неуверенно и не отрывая взгляда от красных кружочков, начавших светиться.

Тошиминэ добавил на браслет желтые кружочки.

— Желтое солнце, поделись своим гневом, сын облаков и света, поделись своей силой.

Тиаш опять повторил, кружочки вспыхнули, и браслет превратился в узорчатую татуировку обхватывающую запястье. Парень замер и рассеяно уставился куда-то сквозь стену.

— Отлично, — сказал Тошиминэ. — Теперь ты должен чувствовать свою стихию.

— Они разговаривают, — пришибленно сказал Тиаш.

— Я предупреждал, — командир посмотрел на монстра, уверенно вытаскивающего свое тело из озера. — Отступаем дальше. Это существо скоро начнет нас догонять.

— Они разговаривают, — никак не отреагировал на его слова Тиаш.

Тэйтэ молча схватила его за руку и поволокла за собой.

— И в голове щекотно.

Девушка остановилась, посмотрела на блаженное выражение на его лице и отвесила пощечину.

Тиаш не без труда сфокусировался на ней.

— Пришел в себя? Отлично, идем.

— Сосредоточься на огне! — рявкнул Тошиминэ.

Тиаш споткнулся и затряс головой.

— Огонь, — пробормотал он. — Огонь. Вот тут, — прикоснулся ладонью к левой ключице. — Да, больше всего огня тут.

— Стоим! — приказал Тошиминэ. — Тиаш, ты должен сосредоточиться на своем огне и направить его в браслет. Почувствуй, как он течет по телу, перетекает в руку и обхватывает запястье. Словно плетение энергией наполняешь. Дальше просто. Махни рукой, попроси, в общем, не важно, что, тебя поймут. Главное, чтобы ты осознавал, что сжечь хочешь нашего преследователя, а не нас.

Третий помощник кивнул и почему-то стал улыбаться. Анекдоты ему амулет рассказывает, что ли?

Обладатель неисчислимого числа щупалец, наконец, вылез из озера и довольно шустро пополз следом за побеспокоившими его людьми. Приближался он бесшумно, как призрак.

— А мне что делать? — нервно спросила Тэйтэ.

— То же что и мне. Обрубать щупальца, которые окажутся слишком близко и всячески отвлекать от Тиаша и Хаски. Можешь бить чистой силой. Плетениями не стоит, я видел как плетения эта тварь жрет. Зато неоформленную силу переварить сразу не может и начинает давиться. Только не переусердствуй.

Тэйтэ кивнула.

— Так, — Тошиминэ повернулся к стоявшему с безучастным видом Льду. — Отрежешь пути к отступлению, как только решишь, что пора.

Мальчишка отстраненно улыбнулся.

— Я пытаюсь сжечь противника, — сказал Хаски, удостоившийся мимолетного взгляда командира. — А девочка стоит в сторонке и не вмешивается.

— Ты отлично все понял.

Медик понятливо побрела подальше от основной группы.

Обитатель озера приближался. Хаски почему-то потянулся за мечом, потом попытался сосредоточиться на огне.

— Ненавижу ждать, — пробормотал себе под нос.

Кошка качнула хвостом и дернула ухом. Нетерпеливый человек, отвлекает. Хотя смотреть на него интересно. Огонь пляшет и сплетается в странные узоры, словно приглашает побегать за ним.

— Пора, — сказал Лед и вокруг его фигуры закружились знакомые снежинки, тут же метнувшиеся к озеру.

Кошка вскочила на лапы и изумленно уставилась на то, как снежинки, заморозив левую сторону монстра, начали выплетать странные ледяные скульптуры. Которые через мгновенье срастались между собой, увеличивались, падали ледяными глыбами и обрастали острыми сосульками, торчащими как пики во все стороны.

Тот кто всегда рядом скользнул вперед, обнажая на ходу меч.

А противник так и не понял, что только что ему отрезали путь для отступления. Он двигался с той же скоростью, не обращая внимания на обледеневшую часть тела.

Очень странный противник. Неправильный. Не знающий, что такое опасность.

Тэйтэ рванула следом за командиром.

Хаски ругнулся и качнул кистью. Огненные лепестки сорвались с места, сплелись в бесформенное облако и проявились в реальном мире. Огненный комок кометой пролетел под потолком пещеры, прочертив на нем темную полосу, и обрушился на противника, заставив его остановиться и начать медленно затягивать глубокий кратер в теле.

Тиаш проследил за огнем Хаски и тоже качнул ладонью. Настолько зрелищно у него не получилось. Его комок пламени, покачиваясь как пьяный, долетел до монстра и шмякнулся на то, что можно было считать его макушкой. Огонь расплескался и потек вниз. Щупальца заметались, словно пытались поймать обидчика.

— Быстрей! — заорал Тошиминэ. — Не стойте!

Его меч снес слишком длинное щупальце и метнулся к следующему. Монстр встряхнулся всем телом, словно хотел избавиться от странного текущего по его телу огня, попытался отступить и уперся в ледяную стену. Больше всего раздражало, что даже горело это существо бесшумно. Зато воняло так, что хотелось зарыться прямо в камень.

— Быстрее!

Две порции огня снесли половину щупалец, превратив их в пар, устремившийся к потолку. Монстр замер и начал отращивать новые, не обращая ни малейшего внимания на две маленькие, по сравнению с ним фигурки, бегавшие достаточно близко для того, чтобы попытаться их поймать.

Странная тварь, не знавшая что такое боль и страх, зато голодная. Вечно голодная. Ей просто не дано познать, что такое сытость. Она уходит не потому, что сожрала достаточно чужой силы, просто возвращается в озеро, чтобы вернуть своему телу способность быстро меняться. Вне озера эта способность быстро исчезает. Если присмотреться, то видно, что щупальца с каждым разом растут все медленнее, а странные темные тени почти перестали двигаться.

Кошка зашипела и выпустила когти. Ей противник нравился все меньше и меньше.

Сколько прошло времени до того мгновенья, как очередная огненная комета превратила значительно уменьшившегося обитателя озера в пылающую кучу, никто потом вспомнить не мог.

Зато Тэйтэ прекрасно помнила, как резко вспыхнувшее существо опалило ей волосы, а командир схватил ее за шкирку и потащил сквозь дым и пар непонятно куда. Он не мог ничего видеть, но шел настолько уверенно, что ей в голову не пришло протестовать. Если бы она увидела, что идет Тошиминэ с закрытыми глазами, то, наверное, испугалась бы, но этого ей так никто и не сказал. Тиаш еле держался на ногах и плохо соображал, чего от него хочет Хаски. Лед вглядывался в клубы пара и шевелил пальцами левой руки, вокруг которой прямо в воздухе рождались снежинки.

— Бегом, отступаем! — рявкнул Тошиминэ, не открывая глаз.

Кошка видела как в дыму плавятся остатки противника, а вся та сила, которую он не успел использовать накапливается под потолком, готовясь смести все на своем пути, вплетается в пар, стекает по холодным стенам капельками воды.

— Да бегите же!

Хаски дернул Тиаша на себя и поволок его в лабиринт. Тэйтэ сообразила чего командир требует, и поспешила следом. Лед застыл на месте и поднес к лицу ладонь полную снега.

— Не успеете, — сказал он.

— Что? — Тошиминэ даже глаза открыл и остановился.

Кошка отступила на шаг. Вокруг мальчишки водоворотом кружилась сила, равноценная той, которая была готова обрушиться из-под свода пещеры. Силы на самом деле родственные. Лед и пар, почти братья, готовые превратиться в воду и хлынуть по лабиринту, неся за собой не успевших сбежать людей.

— Защитить, что бы ни случилось, обязательно защитить, иначе никак, — спокойно и безжизненно произнес мальчишка, стряхнул с ладони снег и две силы сорвались с места, устремились друг к другу, столкнулись и переплелись. Расцвели ледяными цветами, стали расти, успокаиваться, оплетать пещеру узорами, украшать ледяными зеркалами и россыпями мелких снежинок.

Кошка зажмурилась, желая уползти как можно дальше от этого места. Лед это плохо. Лед это холод. Зато ее человек смотрел во все глаза.

— Значит так, — задумчиво произнес он. — Значит, он все понял и предусмотрел. Родственная сила, не мог не понять. Но не предупредил, гад. Теперь скажет, что без его помощи и защиты я бы не выжил, — Тошиминэ посмотрел на продолжавший расти как диковинные растения лед. — Я не желаю быть твоим должником, понял Тасада! Не желаю!

Все же так просто.

Нужно было только подумать. Сопоставить факты.

А из любой ловушки всегда есть выход, главное успеть проскочить. И плевать на ободранные бока.

Тошиминэ вздохнул и отступил в себя. Здесь он не успеет.

Зато успеет кое-кто другой.

Кошка рявкнула и послушно прыгнула вперед, разбивая обе силы на осколки, оказавшимся таким удобным мечом. Ветер бывает сильнее воды. Особенно замерзшей воды. Особенно ветер, собранный в гудящую плеть оплетающую меч.

Еще раз взмахнуть и еще, пока меч не превратится в обычную железку. Мечу тоже иногда нужно спать.

Человек бы не смог увернуться от жадных глоток обозленных стихий не успевших выстроить совершенный ледяной мирок, ему бы не хватило ловкости, чтобы пронести свое тело между острыми осколками, кружившимися в воздухе. Впрочем, и кошке не удалось, но это ведь мелкие царапины, человек не обидится.

А потом кошка отступила, возвращая тело владельцу, и с восторгом наблюдала, как он подхватил руками из ветра готовые разнести лабиринт осколки льда, смял их, кроша в пыль, заставил вернуться в мир за гранью и швырнул безликую силу воды с примесью озерной силы изменять в оседавшего на пол паренька. Зачем он это сделал, Тошиминэ сам не очень понимал. Точно не чтоб убить. Ему хотелось, чтобы мальчик выжил, вопреки тому, что в него заложил Ленок.

Ведь можно понадеяться на чудо?

Просто Тошиминэ был зол на командира фиолетового сектора. Очень зол. И на Арая, который наверняка обо всем догадался, но решил, что подросший воспитанник должен свои проблемы решать самостоятельно. А не сможет, так ему и надо.

Еще он вспомнил старую сказку, в которой скульптор оживил каменную девушку, обратившись к хранителю силы камня.

И паренька было очень жалко. Он ведь не кукла, куклы не умеют смущаться и краснеть.

Потом мир померк, и кошка испугано заметалась в темноте. С трудом сообразила отойти к паутине спокойствия, у которой обзор на происходящее снаружи шире и оттуда последить за тем, как светловолосая женщина тормошит сидевшего в луже воды паренька, а тоненькая девочка падает на колени перед тем кто всегда рядом и начинает водить над бессознательным телом руками.

Медик.

Медик это ведь хорошо. Под руками девочки затягиваются порезы, и крохи оставшейся силы равномерно распределяются по телу. Так ведь правильно. Так защита от этого мира лучше.

Кошка вильнула хвостом и решила, что медики стоят того, чтобы их защищать.

— Поздравляю Ленок, ты стал папой.

Эти слова для Тошиминэ звучали музыкой. Он был отомщен. Полностью. А главное, никому ничего не должен.

Лед был жив, здоров, помнил и умел все, чем с ним поделился Ленок и по всем параметрам ничем от человека не отличался. Просто еще один очень сильный маг умеющий замораживать все, на что упадет взгляд. Способность необычная, но мало чем отличающаяся от способностей Ленока.

Командира фиолетовых успели поздравить с появлением такого сына жители половины Долины. Вторая половина это знаменательное событие праздновала в многочисленных кабаках. Обе половины веселились и считали, что так ему, хитрому гаду, и надо. С этим мало кто мог не согласиться. Особенно люди причастные к уничтожению озерного монстра.

Когда медик привела Тошиминэ в чувство и строго настрого запретила ему обращаться к силе в ближайшие несколько дней, точнее скажет ее начальница. Когда Тэйтэ посокрушалась о загубленной прическе и успела достать Хаски вопросом о том, подойдет ли ей короткая стрижка? Когда Лед перестал ошалело таращиться на свое отражение в луже. Когда Тиаш снял уснувший браслет, отдал его владельцу и торжественно поклялся научиться слышать свой огонь, потому что это непередаваемое ощущение. Тогда запасливая блондинка потянулась к своей сумке и предложила отпраздновать победу над врагом.

Праздновали они долго. Тэйтэ умудрилась запастись пятнадцатью разнообразными бутылками и терпеливо их тащила весь путь, мирясь с тяжестью и неудобством. Она была уверенна, что нервы после повторной встречи с монстром подлечить захотят все. Собственно второй помощник взяла бы и больше, просто еще три бутылки в сумку не влезли, как она их не укладывала.

Взять стаканы Тэйтэ забыла, но всем было плевать.

Путь к выкопанному гениями Феринэ выходу из лабиринта был длинным, путанным и очень веселым. Тошиминэ подозревал, что они ходили кругами, и если бы решившая выйти ближе к миру своего человека кошка не решила взять все в свои лапы, плутали бы еще долго. А так кошка указала направление, и командир желтых решительно туда пошел. Остальные не спорили.

Зато надо было видеть лица встречающей героев делегации. Особенно лицо Ленока безошибочно уставившегося на свою покачивающуюся светловолосую копию. Такое ошарашенное лицо. Редкостное зрелище, хоть бери и в исторические хроники записывай.

Хаски тогда улыбнулся и радостно заорал:

— Сюрприз!

Собственно, он первым и поздравил командира фиолетовых с отцовством. Ларета Ания и Арай Лонэ подтвердили этот занимательных факт несколько позже. Герои подземного сражения даже проспаться успели.

Потом была головомойка в исполнении совета требовавшего предупреждать о подобных авантюрах великомудрых заседателей. Впрочем, требовали не только от Тошиминэ, всем досталось, даже Феринэ, старательно запугивавшей великомудрых изучающим взглядом.

Командиры совет внимательно выслушали, пообещали предупредить, если опять придется охотиться за подобным монстром и разошлись по секторам. Командиру желтых пришлось остаться еще на некоторое время. Ему выдавали инструкции в частном порядке, даже о каких-то всеми забытых правилах поведения истинного командира вспомнили. Впрочем, эти правила с тем же успехом могли оказаться очередной байкой и их было не жаль пропустить мимо ушей.

Тошиминэ тогда стоял и светло улыбался. И ему было все равно. Даже сборище тупиц в желтом секторе значения не имело. Потому что он сделал нечто невозможное, способное обрасти легендами и прочими выдумками. Такое не каждому дано.

Больше всего ему нравилось, что для этого он воспользовался частью силы Ленока, переплетенной с напитанной изменчивостью хаоса из разлома силой озерного монстра. Это ведь все равно, что прыгнуть в разлом с моста в надежде, что заветное желание сбудется. Зато не настолько опасно.

Впрочем, о том, кому на шею повесит обретенного сына Ленок, Тошиминэ тоже не сомневался. Оставить в своем секторе он его не мог. Нельзя командовать собственным ребенком, каким бы странным образом этот ребенок не появился на свет. Следовательно, оставались либо Арай, способный воспитать кого угодно, либо Тошиминэ, которому хотелось подгадить. Командир желтых поставил на себя и не прогадал. Светловолосая копия Ленока прибрела к воротам Дома Власти желтого сектора спустя четыре дня. Неизвестно как Ленок убеждал совет и уговаривал сына, но он своего добился. Назначение на ближайшие четыре года. Наверное, на случай, если Тошиминэ удастся уговорить парня попроситься в другой сектор.

Впрочем, приобретение было не самым плохим из всего того, что способен был направить в сектор Ленок Тасада.

Мстительный гад и счастливый папаша в одном лице.

Так почему же настроение настолько хорошее?

— Тошиминэ, — Хаски зевнул и оторвался от своей писанины, над которой сидел с мученическим видом.

— Что?

Взгляд Рыжей Сволочи полностью соответствовал настроению Хаски. Мол, и так плохо, тебе чего еще надо? Он был сонный, растрепанный и недовольный. Впрочем, сам виноват, никто его не заставлял придумывать экзамены для тупиц и лично их принимать. Выгнал бы за какую-то провинность и забыл. Так нет же, честь, гордость и ответственность не позволили. Теперь расплачивается. И не он один. А большинство тупиц даже не попытались сделать то, что от них требовалось. Некоторых Хаски с превеликим удовольствием пинком вышвырнул из сектора за несоответствие. Давно руки чесались, еще при предыдущем командире. Остальных пришлось отдать на растерзание Тэйтэ и предупредить, что следующая попытка сдать экзамен будет последней.

Где бы взять им замену? Хоть ходи по Нижнему Городу и предлагай работу. Может кто-то и согласится.

Хаски вздохнул и задал вопрос, который его мучил уже достаточно долгое время.

— Ты случайно не знаешь, когда Ленок перестанет ходить в наш сектор с целью подбросить очередную никому не нужную проблему?

— Никогда, — уверенно ответил Тошиминэ.

— Почему?!!

— Он мне таким способом мстит. И ему это нравится, — флегматично произнес командир желтых и закрыл глаза. Так его проснувшейся кошке удобнее смотреть, а она любопытная.

— Понятно, — печально сказал Хаски.

Впрочем, другого он и не ожидал. Облегчать ему жизнь никто не собирался. Да и с командирами сектору традиционно не везет. Уже долгое время. Рыжая Сволочь еще не самое плохое из того, что могло оказаться на месте командира. Совет ведь тоже считает себя вправе раздавать эти должности.

Хаски посмотрел на список, вздохнул и развернулся к окну. Там прекрасная погода, солнечная, ветерок листьями шелестит. Может отложить поднакопившиеся бумажки до вечера и уйти подышать свежим воздухом? Тошиминэ вряд ли будет против. Скорее растянется на полу и закроет глаза, позволив кошке наблюдать за пляской пыли в солнечных лучах.

Да и самые выдающиеся личности сектора разбрестись, кто куда, успели.

Близнецы шлялись неизвестно где, наверняка с целью сделать очередную пакость. Может флаги воруют, может, удят какую-то пакость в разломе. Фантазия у этих деток странная. И сомневаться они не умеют. Просто идут и делают, даже завидно.

Лед потерянно бродил среди деревьев и грыз яблоки, осмысливая то, что непонятно как из плетения превратился в человека и был признан сыном Ленока.

Сам счастливый папаша давно смылся в неизвестном направлении, наверное, где-то напивается в компании невозмутимого Арая и пытается примириться с мыслью, что его очередная попытка нагадить командиру Желтого Сектора сделала его папочкой. Не рой другому яму, как говорится.

Тэйтэ скорее всего спала в чулане, чтобы по первому возмущенному воплю убедительно изобразить рабочий вид. И как ей это удается? А может и не спит, издеваться над тупицами ей нравится, ее учеба граничит с садизмом.

Тиаш вообще со вчерашнего дня не показывается. Может с семьей пошел мириться. Что вряд ли. Или опять проигрывает деньги в Нижнем Городе. Он вообще натура увлекающаяся. То сутками пытается почувствовать свой огонь, то теми же сутками в подозрительной компании проигрывает деньги. В азартные игры ему везет редко, но его это не останавливает. Самое странное, что выиграть он вовсе не стремится, ему процесс нравится.

И только один Хаски как идиот сидит рядом с командиром и задает глупые вопросы. Нужно что-то с этим сделать.

Вот чем занимаются первые помощники в других секторах? Может пойти и попросить поделиться опытом?