Ли. Наступление

Ступая твердо и все время смотря себе под ноги, вы тем не менее можете наступить на хвост тигра. Продолжайте идти, как ни в чем ни бывало, пока зверь не проснется. Тот же, кто идет спотыкаясь и озираясь вокруг, может надолго остолбенеть от страха и попасть в лапы кровожадного зверя. Эту гексаграмму очень часто сравнивают с камнями, по которым переходят бурный поток. Стоит одному камню соскользнуть, и путник, теряя равновесие, падает в бурлящую воду. Итак, будьте тверды!

(Книга перемен)

Отчет о происшествии Роан и Йяда сочиняли вместе. Его нужно было написать так, чтобы отреагировали немедленно и не просто приехал проверяющий, а еще и защитные амулеты для студентусов, а особенно бродящих по округе зельеваров, привез. И, возможно, они перестарались. Потому что ближе к обеду следующего дня лагерь наводнили маги, шаманы и военные в тяжелых доспехах.

Руководил всей этой толпой неприятный дядька. Сначала он пытался предъявить преподавателям претензии о том, что они недоглядели. Йяда не нашлась, что на них ответить, а Роан спокойно пожал плечами и сказал, что за пацанятами из окрестных сел присматривать не обязан. И вообще очень сильно удивлен, что эти пацанята не знают, что черная трава опасна. Так что неизвестно, чем бы все закончилось, если бы пацаненок не решил похвастаться находкой понравившейся ему Джульетте.

Неприятный дядька, так и не соизволив представиться, пробормотал себе под нос что-то нелицеприятное, пообещал у кого-то спросить, почему местные жители не знают, как выглядят ростки тьмы, после чего больше к преподавателям не приставал. Зато он решил расспросить свидетелей, которые чуть не стали пострадавшими.

Локан смотрел на дядьку, как на двухголового козленка, через слово извинялся, клялся больше никогда такого не делать и жаловался на то, что мамка его убьет. Так что о том, что недоросль нашел траву всего лишь из-за того, что пытался поймать греющуюся на камне ящерку, несчастный мужчина узнал не скоро.

Джульетта в отличие от Локана больше молчала, хлопала глазами и таинственно улыбалась. Грозного мужика это явно нервировало. Потом он вообще заподозрил, что девушка либо в шоке, либо по жизни дура, и стал задавать вопросы предельно простыми словами.

Джульетта задумалась. Ненадолго. А потом задала свой вопрос:

— А как ощущается тьма, влияющая на дар?

После этого мужик надолго замолчал, а потом вообще девушку отпустил, видимо решив, что раз она задает такие вопросы, то ничего не почувствовала.

С успевшим отметить чудесное спасение и поэтому очень храбрым Ясом у бедного дознавателя завязалась дискуссия о том, можно ли считать росток тьмы стихийно-боевым из-за того, что оно стало принимать атакующую форму? Попутно Яс поделился мыслью о том, что семя кто-то принес, очень уж далеко оно оказалось, да еще и в таком удобном месте. А вот описать мужчину, который его фактически спас, Яс не смог. Он даже не был уверен в том, что он действительно темноволосый. Потому что Ясу в глаза било солнце, а на него падала тень. А еще спаситель стоял к Ясу спиной, то ли лицо прятал, то ли ему так было удобнее.

На этом дядька от всех отстал и стал раздавать приказы подчиненным.

Почему-то он был уверен, что такое растение не одиноко и где-то поблизости обязательно найдется еще с десяток похожих. То ли мужик страдал паранойей, то ли это был не первый случай обнаружения ростков тьмы там, где их быть не могло.

Впрочем, Роан разумно решил оставить свое мнение при себе. А то студентусы такие, еще заинтересуются и попытаются что-то выяснить. А оно им точно не надо.

А потом наблюдал за возвращающимися людьми. Отметил наличие трех свертков из плотной ткани, на которые была наверчена такая защита, словно в них упаковали королевские регалии. Заметил, что один из шаманов вернулся прихрамывая, а у другого был такой осоловелый взгляд, что двигался он явно на обезбаливающих и с помощью силы воли.

В общем, ростки тьмы они нашли. Но преподавателям из Школы Стихий рассказывать об этом не собирались. И, наверное, правильно делали.

Зато защитные амулеты студентусы получили недешевые и очень мощные, что с одной стороны радовало, а с другой — наводило на определенные мысли.

Похоже, это был не первый случай нахождения черного растения практически возле самых гор кайгаров. Но ситуация была не настолько опасна, чтобы переносить место практики. Значит, надо успокоиться и продолжать заниматься запланированными делами. Нельзя позволять, чтобы одно происшествие все испортило.

Шаманы, военные и все остальные ушли из лагеря только вечером. День практики был безнадежно загублен, но студентусов это не огорчало. Они взбудоражено шептались, хихикали и, кажется, готовились устроить ночную попойку.

А Роану было все равно. Если у кого-то утром будет болеть голова, это исключительно его проблемы и так ему и надо.

Оборони втроем лежали в высокой траве, любовались звездами и тихо спорили.

Изначально они больше всего боялись, что опять прилетит на кайгаре рыжий кикх-хэй, поэтому были чрезмерно напряжены и готовы отреагировать на любой шорох. А еще опасались, что их подслушает тот, о ком они говорили, но надеялись, что его приближение почувствуют. Но чем дольше длился спор, тем реже они вспоминали, что надо прислушиваться и опасаться, слишком уж увлеклись и разозлились. Да и не особо опытными они были, если честно.

— "Каваррра!" — клич северян. Они с ним в бой бросаются, — доказывал очевидное Бадеш. — Но это недоразумение сначала говорило, что росток камнем придавил брюнет. А северяне почти все блондины.

— Тогда это может быть само недоразумение, оно достаточно светловолосо, — раздраженно прошептала Ратая. — А девчонке просто внушил и все. Пацан ведь сразу сбежал, а она оглянулась и, решив, что опасность миновала, вернулась. Тем более бегает она не быстро. Вот и пришлось ей внушать. Двоим бы не рискнул, а одной…

— Слишком сложно, — сказал Вират.

Девушка негромко фыркнула и стала злобно обрывать лепестки крошечного желтого цветочка, похожего на ромашку. Но гадала она не на любовь, а на то, закончится этот разговор дракой или нет. Парни прямо кипели раздражением.

— А может, то вообще был местный шаман. Или ученик шамана, которому пока к черным травам подходить нельзя. Поэтому он и сбежал, — опять заговорила Ратая, когда цветочек определил, что драке быть.

— Сомневаюсь, — сказал Вират.

Ратая тоже сомневалась, но признавать, что кто-то настолько легко водит их за нос…

— А давайте вытрясем из него правду, — злобно предложил Бадеш.

— Из кого? — заинтересовалась Ратая.

— Из блондина!

Вират только хмыкнул. Блондин в этом лагере был не один. А еще были рыжие. Да и темноволосых, несмотря на сомнения того же Яса, учитывать следовало. Так что трясти пришлось бы каждого. А это очень долго, затратно и неразумно.

— Он над нами издевается, — еще более злобно сказал Бадеш. — Я прямо вижу, как он в темноте над нами смеется и подкрадывается все ближе и ближе.

— Где конкретно смеется и подкрадывается? — зачем-то спросила Ратая.

— Не вижу! Темно же!

Вират опять хмыкнул, явно желая драки.

— А знаете, что самое плохое? — спросила Ратая, обрывая лепестки второго цветка. — Пока от луны на небе не останется меньше половины, мы ничего ему не сделаем. Он сейчас слишком сильный. Я пробовала поднять тот камень. Даже у вас двоих это не получится. Так что нам же лучше будет, если мы его пока не найдем. И совсем плохо будет, если нас найдет он.

— Да, — согласился Вират. — У них нет второго облика, но луна дает им слишком много силы.

Бадеш ругнулся.

Ратая выбросила серединку цветка, на этот раз сказавшего, что драки не будет.

Вират опять хмыкнул.

И все трое посмотрели на луну.

Она была прекрасна. Почти круглая, серебристая, зовущая побегать по степи на четырех лапах, ловя ртом теплый воздух, а может и какого-то неосторожного зверька.

— У вас здесь брачные игры?

Мягкий, спокойный и почему-то знакомый голос прозвучал совершенно неожиданно. И напряженные как струны оборотни не выдержали. Они даже не стали смотреть, кто там и где заговорил. Просто поддались зову луны и рванули в степь в звериных ипостасях. Причем в разные стороны.

— Интересно, что получится если скрестить рысь и волка? — философски спросил у кайгара Хэнэ, немного понаблюдав за побегом оборотней. — Или детеныш унаследует ипостась только одного родителя? А может, родится что-то вообще третье. Медведь, например, или горный козел. Оборотни такая интересная тема.

Высказавшись, Хэнэ похлопал по кайгару ладонью, показывая, что можно двигаться дальше. Дневную суету кикх-хэй благополучно проспал, готовясь к изучению кайгара ночью, в естественных условиях. А теперь ему очень хотелось посмотреть на то место, где было уничтожено растение. Может, там что-то осталось. А если нет, обязательно надо взять образцы почвы. Вдруг пригодится?

Кто же знал, что эти оборотни опять попадутся на пути и окажутся такими пугливыми?

Роан с интересом наблюдал за троицей оборотней. Те, в свою очередь, не с меньшим интересом наблюдали за Малаком. А вот он уже ни за кем не наблюдал. Ему явно было нехорошо, как и большей части обитателей лагеря, но он мужественно что-то писал, разумно не берясь в таком состоянии за эксперименты.

Добрые зельевары потихоньку потчевали всех варевом подозрительного серого цвета и тем, кто рискнул его выпить, становилось лучше.

Джульетта, видимо осознавшая после встречи с черной травой, как скоротечна жизнь, и вбившая себе в голову очередную романтическую чушь, сидела рядом с бледным Яниром и записывала то, что он диктовал. Сам парень писать не мог, у него слишком тряслись руки. То ли он выпил больше всех, то ли перенапрягся, когда принимал участие в соревновании: "Кто поднимет камень". Тот самый, с помощью которого мир был избавлен от ростка тьмы.

На трезвую голову парни бы этим заниматься не стали. И так понятно, что без помощи левитации этот камень не поднять. Да и с ее помощью смогут немногие. Но парни были пьяны и веселы, им хотелось подвига, а тут так вовремя высказалась о камне девушка-оборотень. Вот они и пошли соревноваться.

Хмыкнув, Роан еще немного понаблюдал за оборотнями. Потом полюбовался бродящими между палатками, как призраки, студентусами, и решил, что пора провести небольшую лекцию. Так, на всякий случай. В том, что большинство подопечных знают, что такое ростки тьмы, он не сомневался. Если об этом знают даже Яс и неудачник Денька, то все остальные, кому повезло слушать соответствующие лекции, не знать не могут. К сожалению, в лагере были такие личности, как Джульетта и Ольда. И они лекций о ростках тьмы еще не слушали.

Йяда решение Роана одобрила и даже вызвалась на роль лектора. Опыта в этом деле у нее было больше, чем у коллеги.

— Как вы, наверное, знаете, степи находятся между двумя горными хребтами, — говорила Йяда сидящим на траве слушателям.

Роан тоже слушал. И любовался. А еще подумывал о том, чтобы попросить Хэнэ нарисовать потрет Йяды. Он не откажется, вон с каким интересом слушает. Словно действительно ничего не знает.

— Есть теория, что оба эти хребта появились в результате столкновения нашего мира с какими-то другими. Возможно, столкновение произошло в один и тот же момент, возможно, между одним и другим прошли века, но результат в обоих случаях идентичен. Тем мирам достались кусочки нашего мира, а нам кусочки чужих миров. И те миры отличались от нашего гораздо больше, чем мир кикх-хэй. А еще образовавшиеся в результате столкновения горные хребты до сих пор связаны со своими родными мирами и из-за этого то, что в них обитает, сильно отличается от того, что обитает в других местах. Например, те же кайгары вообще не могут далеко от своих гор улетать. Но с кайгарами нам повезло, а вот с обитателями Черных гор этого не случилось.

Джульетта слушала внимательно, как сказку. Маявшиеся похмельем парни начали дремать. А оборотни дружно смотрели с таким подозрением, словно Йяда могла открыть какую-то из их страшных тайн.

— Изначально в Черных горах, как и на островах кикх-хэй, обитали разумные существа. На людей они были не похожи. Что им было надо, чем они жили, никто так и не понял, если верить сохранившимся летописям. Но не прошло и года, как они стали планомерно уничтожать людей, которым не повезло жить вблизи их гор. Ничего не объясняя и даже не пытаясь вести переговоры. На что они рассчитывали — неясно. Но закончилось все тем, что разрозненные магические школы объединились, вопреки границам и государствам, Котен Алый изобрел первый амулетный доспех, и разумных обитателей в Черных горах не осталось. Те, которых не убили маги и воины в доспехах, убили себя сами.

Роан знал немного другую версию. Заразу в Черных горах выжигали несколько лет, боясь, что аваи опять расплодятся и пойдут убивать. Эти существа, похоже, вообще не считали людей чем-то большим, чем дикое зверье. Слишком легко они начатую войну изначально выигрывали. Они были и быстрее, и живучее, да и со злыми богами их сравнивали не зря. И счастье кикх-хэй, что они настолько похожи на людей, иначе их история в этом мире закончилась бы так и не начавшись. Да и полезными они смогли стать почти сразу.

— К сожалению, с исчезновением разумных в Черных горах беды не закончились. Там стали селиться люди. Разные, но большей частью беглецы. Они добывали самоцветы, торговали и вроде бы ничем от остальных людей не отличались. До той поры, пока у них не появился свой бог и своя магия. Они поклонялись растениям, тем, которые росли только в Черных горах, и из-за которых эти горы получили свое название. Потом стали что-то с этими растениями делать, сумели добиться того, что они перестали погибать вне гор и тоже стали их продавать. И любители экзотики охотно покупали черные травы, не подозревая какую беду несут в свой дом. Вместе с растениями по королевствам распространялось и влияние бога Черных гор. Все происходило постепенно, наверное, поэтому никто и не сопротивлялся. Бродящие по городам мертвецы и выскакивающие из оврагов монстры стали привычной вещью. А с черными травами и новым богом их связали не скоро.

— А зачем им монстры и мертвецы? — спросила Ольда.

— Они силу копили, хотели пробить широкий проход в мир, из которого пришел их бог. Хотели, чтобы пришли и другие. Возможно, их бог был всего лишь разумным из того мира, каким-то чудом выжившим и научившимся влиять на человеческое сознание, — сказала Йяда, явно раздумывая, объяснять что-то студентусам или не стоит.

Роан такими сомнениями не страдал. Он вообще считал, что утаивание никого от пути поглотителя жизни не убережет. Поэтому объяснил вместо Йяды:

— Умертвия и прочие неживые не просто убивают человека, они вытягивают из него то, что называется энергией жизни. И если не просто бегают сами по себе, а подчиняются кому-то, то этот кто-то может энергию у них забрать. И если таких монстров будет очень много и энергию отобрать у них всех разом, можно будет действительно пробить вход в чужой мир. Хотя не факт, что экспериментатор это переживет. Кикх-хэй считают, что если пробой сразу не закрыть, как это сделали в их случае, то оба мира попытаются стать одним, слиться, но не смогут, потому что миры всегда отталкиваются, и будут оба уничтожены.

Ольда удовлетворенно кивнула. Остальные студентусы зашептались.

— Значит, на месте темных городов остались щели от пробоев и поэтому оттуда лезет всякая пакость? — спросил Льен.

— Нет, — спокойно сказал Роан. — Эти места просто не принадлежат нашему миру, как и Черные горы. — Думаю, те, кто их изменил, хотели сделать так, чтобы их богам комфортно там жилось. А может, это просто побочный эффект, остаточные явления, и они спустя тысячелетия пропадут сами собой. Что-то их там питает, и оно не может быть вечным.

— А черная трава? — растерянно спросила Джульетта, видимо сама не очень понимая, о чем хочет спросить.

— А она с уничтожением культа поглотителей жизни никуда не делась. Так и растет в Черных горах и бороться с ней там бесполезно. Пытались уже, но наши травы и деревья в тех горах спустя два-три года тоже становятся черными. Большей частью это просто растения такого необычного цвета. Но время от времени на них появляются необычные семена, очень мелкие и очень легкие. И их несет в степь ветер.

— А еще время от времени появляются придурки, которые начинают этим травам поклоняться, считая, что так получат невиданную силу, — мрачно сказал Янир, и на него все дружно уставились. — Мне дедушка рассказывал. Он одного такого лично убил и радовался, что он был начинающим.

— Да, так тоже бывает, — подтвердил Роан.

Янир громко хмыкнул, одарил оборотней неприятным взглядом и добавил:

— А еще бывают монстры в человеческой шкуре. Потомки измененных слуг магов Черных гор. Наверное, этих слуг там очень обижали, потому что когда стали бить их хозяев, они радостно помогали убийцам, перегрызая глотки. Они тогда были зверьем, неспособным пользоваться оружием.

Один из оборотней невнятно выругался и начал вставать, но его толкнул на место второй.

— Наши предки сохранили свой разум, — мрачно сказала девушка-оборотень. — И не тебе об этом судить.

Янир опять хмыкнул, заставив нетерпеливого оборотня глухо, не по-человечески, заворчать.

— Не получится, — сказал его более терпеливый товарищ. — Ищи себе противников в другом месте. Я не желаю ломать кости жалкому человечку, настолько неуверенному в своей силе, что вынужден ежедневно ее доказывать в драках.

— Не угадал, — сказал Янир. — Мне просто интересно, способен ли твой приятель бросить в меня камушком, на котором сидит?

Все присутствующие посмотрели на камушек. Его размеры были не намного меньше того, который кто-то неизвестный бросал на черное растение.

— Не способен, — спокойно сказал Вират. — Нас там не было.

Янир опять хмыкнул. То ли не поверил, то ли разочаровался в силе оборотней.

А Роан понял, что лекцию пора заканчивать, пока эти детки не передрались и не стали подозревать друг друга в чем-то страшном. Лучше их энергию направить в мирное русло. А те, у кого не было лекций о ростках тьмы, наверняка подойдут и спросят.

Первые два дня после запоминающейся лекции местрессы Йяды Джульетта подходила к Яниру, складывала ладошки домиком перед грудью и глядя на него со всей ранимостью, на которую была способна, просила проводить ее до очередного куста с веточками. Мол, девушка она нежная, хрупкая и ей страшно.

У Янира традиционно вытягивалось лицо, он одаривал Джульетту непонятным взглядом, но отказать так ни разу и не смог. Нет, сначала он пробовал, но девушка старательно выдавила слезу, вцепилась ему в ладонь и пообещала, что умрет от страха, а потом будет приходить к нему призраком и грозить пальчиком. Ага, это Джульетта вычитала в очередной книге и просто решила попробовать. Оказалось, вполне себе рабочий вариант. Мужчине легче куда-то провести живую женщину, чем потом смотреть, как ее призрак пальчиком грозит. Наверное.

А может Янир решил, что она убьется ему назло и не хотел, чтобы это было на его совести.

По дороге к кустарникам Джульетта, помня, что мужчинам в первую интересны разговоры о них самих, старательно намекала Яниру на то, насколько он хорош и великолепен. И пыталась как бы между прочим выведать чем он живет, и вообще, кто он таков. Должна же она что-то знать о мужчине своей мечты. Янир иногда вздыхал, иногда уверял, что Джульетта тоже хороша, а однажды даже проговорился о том, что дедушка учил его сражаться чуть ли не с колыбели и мечтал, что из внука вырастет великий полководец. А из него взял и вырос маг. Это дедушку очень расстроило.

Джульетта старательно повздыхала и посочувствовала, но Янир уже опомнился и больше в такие ловушки не попадался. А спрашивать прямо девушка не решилась. Зато она была твердо уверена, что у Янира, как у всякого порядочного мужчины чьей-то мечты, есть какая-то тайна. И эта тайна делала его только привлекательнее.

— А может он принц из соседнего королевства? — спросила сама у себя девушка. — Он с трудом сбежал от разъяренного деда, который решил, что лучше внуку быть мертвым, чем магом. И теперь прячется здесь. А дома его торжественно уже похоронили. Потому что у них в королевском роду магов не было и Янира заподозрили в том, что он бастард. Так романтично.

Джульетта печально вздохнула, немного постояла, пытаясь вспомнить, где внезапно умирали или хотя бы пропадали юные принцы, но так и не смогла.

Вздохнув еще раз, Джульетта решила, что он из какого-то далекого королевства. Или не принц вовсе, но все равно достаточно высокороден для того, чтобы умение быть полководцем успело стать семейной традицией.

Кивнув своим мыслям, девушка отправилась на поиски Янира, опять просить о сопровождении и охране. А он взял и куда-то пропал. И даже Роан не знал куда, просто сказал, что мужчина Джульеттиной мечты наверное проводит какой-то плановый эксперимент. Где-то недалеко в степи. У него там поиск живого должен быть. А из лагеря все полевые мыши давно разбежались, не говоря о ящерках и прочей пугливой живности. Не выдержали они соседства с магами.

Джульетта опять вздохнула, ибо вздыхать и печалиться о своей незавидной судьбе полагается каждой порядочной героине романа, и отправилась к кустарникам одна.

А Янир, убедившись, что она ушла, выбрался из зарослей высокой травы, в которой прятался от деятельной девчонки и, весело насвистывая, пошел в свою палатку, провожаемый заинтересованными взглядами нескольких человек.

— Эта дурочка ушла одна, — недовольно проворчал Малак.

— Ага, — отозвался Яс, в данный момент с интересом наблюдавший за тем, как Ольда скачет перед своей палаткой с мечом, пытаясь разрубить летавшего там шмеля, а Тея пугливо смотрит на это в щелочку.

— Она ушла одна, — с нажимом повторил Малак. — Еще опять черную траву найдет, просмотренную шаманами. Она ведь почти такая же невезучая, как и Денька.

— Ага, — повторил Яс.

Ольда шмеля то ли убила, то ли напугала настолько, что он улетел, и из палатки на четвереньках выползла Тея, прикрывая голову раскрытой книгой. Убедившись, что шмеля нет на самом деле, девушка встала на ноги и припустила влево по каким-то срочным делам. Книгу она с головы так и не убрала. Наверное, боялась, что злобное насекомое вернется и запутается в волосах.

— Пошли! — сказал Малак.

— Куда? — удивленно спросил Яс.

— Посмотрим, как эту дуру кто-то сожрет!

— А, — сказал Яс, прослушавший все, о чем ему говорил друг и поэтому попытавшийся пойти следом за Теей.

Малак дернул его за рукав и указал пальцем на овраг. Пришлось Ясу пожать плечами и пойти туда, понятия не имея зачем.

Льен, в тот момент, когда мимо него бодро промаршировала Джульетта, сидел в тени большого камня и пытался согреть набранную в флягу воду. Получалось у него не очень. В первый раз вода закипела и парень только чудом выронил флягу прежде, чем обжег руки. Охлаждать Льен ее не рискнул. Опасался, что получит лед, который повредит флягу. Пришлось снять рубашку и, используя ее как тряпку, вылить кипяток. Потом опять набрать воды и греть медленно и осторожно. Когда от усилий, потраченных больше на самоконтроль и сдерживание силы, чем на действие, начало звенеть в голове, мимо промаршировала чем-то недовольная девушка.

Одна.

Причем шла она куда-то далеко, потому что вблизи сухих веток уже не осталось.

Льен покачал головой, оставил флягу в покое и решительно пошел следом. А то ведь девушка обязательно во что-то вляпается. Либо опять какую-то пакость найдет. Либо ее найдут нехорошие люди. А може это будут хорошие люди, только Джульетта не разберется и с перепуга кого-то сожжет. Нехорошо будет.

— Смотри!

Бадеш ткнул локтем в бок задремавшего Вирата, а потом вообще повернул его голову вправо.

— Куда это они? — удивленно спросил Вират.

— За девчонкой. Джульеттой. Очень подозрительно. Может, они оба неполные оборотни? Поэтому и блондины, и северяне.

Вират немного посмотрел на приятеля, пытаясь сообразить, о чем он вообще говорит. А все проклятый недосып. Умная Ратая еще с утра наплевала на слежку и пошла спать. Бадеш умудрился задремать на солнышке и спал, пока Вират не сообразил, что он слишком долго смотрит в одну сторону и молчит. Да, и вместо того, чтобы последовать его примеру, взял и рабудил.

— Как думаешь, они ее убьют? — спросил Бадеш, азартно похлопывая ладонью по траве.

— Зачем? — удивился Вират.

— А кто их, диких, разберет? Может они думают, что человеческая кровь дает им силу, а печень еще и долголетие.

— Какая гадость, — искренне сказал Вират. — Не будут они ее жрать. Слишком подозрительно.

— Тогда остатки ненужных воспоминаний затрут, а потом… — Бадеш запнулся, пытаясь придумать, что же такое еще сотворит парочка диких оборотней с бедной девушкой.

— Надругаются, — мрачно подсказал Вират, желая Бадеша тихо придушить, закопать и отправиться спать.

— Точно! — жизнерадостно согласился приятель и добавил: — И опять затрут воспоминания.

— А то как же, — не стал спорить Вират.

— Пошли ее спасем, — предложил Бадеш и, не дожидаясь ответа на это предложение, пополз к оврагу.

— Чтобы тебя змея укусила, — тихонько пожелал Вират, но пополз следом.

При этом, он сам не понимал, что собирается делать. То ли действительно спасать девушку от диких оборотней. То ли спасать решивших прогуляться по оврагу блондинов от Бадеша, спятившего из-за недосыпа и слежки.

— Как повезет, — решил Вират, смирившись с судьбой.

Джульетта шла вперед, не подозревая о том, сколько людей озаботились ее судьбой. Изредка она останавливалась и рассматривала кусты, но каждый раз убеждалась, что все сухие ветви оттуда давно выломала. В такие моменты ей хотелось оторвать Шеллу от позирования или экспериментов с водой в кастрюльке и позвать опять насобирать сухих коровьих лепешек. Но Джульетта качала головй и шла дальше. Овраг этот тянется далеко, и кустов в нем растет еще много. А коров с их лепешками можно оставить на потом, если сухие ветки закончатся, а огонь так и не получится усмирить.

Впрочем, в деле усмирения огня у Джульетты уже были подвижки, костры не сгорали мгновенно. По крайней мере, не полностью. И девушка верила, что еще немного и можно будет приступить к экспериментам со свечами. Никто другой, конечно, не верил в это, но ей не говорили. Так же не говорили то, что по возвращении она продолжит усмирять огонь на полигоне. От первогодок вообще никто не ждет, что они сразу же справятся с заданием и порадуют этим преподавателя. Просто нужна практика. А еще умение самоорганизовываться. И упорство в достижении цели, без стоящего над головой преподавателя. Из тех, у кого такого упорства нет, толковых магов не получается.

Потом, рядом с очередным кустом, Джульетта заметила большой камень интересной формы, вроде бы даже обработанный руками человека. Ей захотелось его рассмотреть, поэтому она сначала забралась на него, а потом спустилась с другой стороны, увидев там загадочные письмена.

Пока Джульетта сидела за камнем, пытаясь перерисовать письмена, положив клочок бумаги, найденный в кармане, на колено, мимо нее поверху оврага практически пробежали Малак и Яс. Они пытались догнать девушку и даже не подоревали, что она в это время, тихонько пыхтя, как ежик, пытается рисовать осколком черного крошащегося камешка.

Оборотней, которые ползком и перебежками преследовали Малака и Яса, Джульетта тоже не увидела. Она в этот момент ковыряла еще один осколок на склоне оврага за интересным камнем. Причем Джульетта была уверена, что ковыряет камень, из которого делают пишущие палочки. И очень бы удивилась, если бы ей кто-то сказал, что это не так. Впрочем, кое-как и этим камнем можно было писать.

Льен шел по дну оврага и в отличие от остальных преследователей никуда не спешил, поэтому именно он услышал странные звуки за камнем. В первый момент Льену показалось, что там кого-то едят. Возможно, даже Джульетту. Он схватил булыжник поувесистей и стал красться к неведомой опасности.

Опасность тем временем тихонько пискнула, чем-то пошуршала и стала чихать.

Льен змеей заполз на камень, стараясь не шуметь, протолкнул себя вперед и увидел сидящую на земле Джульетту. Живую, здоровую и покрытую желтой пылью, которая продолжала сыпаться ей на шляпку со склона оврага.

— Ага, — задумчиво сказал Льен.

Девушка опять пискнула, чихнула и попыталась вскочить на ноги, но за что-то зацепилась и рухнула обратно. После этого она еще раз чихнула и стала причитать:

— Мой рисунок! Я же так старалась! Вдруг оно важно!

Пошарив вокруг себя, девушка отыскала что-то в кучке мелких камешков, потрясла ним, а потом, подняв к лицу, дунула.

Желтая пыль полетела к Льену, и дальше он чихал вместе с Джульеттой. И если бы кто-то проходил мимо, или хотя бы вернулись убежавшие вперед преследователи, они бы наверняка не поняли, кто, чем и зачем занимается на камне, затененном разросшимся кустарником.

Овраг закончился неожиданно. Он вроде тянулся, тянулся, а потом резко сузился и закончился. Увлекшиеся погоней Малак и Яс даже немного пробежали дальше этого окончания.

Посовещавшись и придя к выводу, что они непонятным образом пробежали мимо девчонки, парни спустились в овраг и пошли обратно. И где-то на полпути между концом оврага и Джульеттой, чихающей за камнем, они наткнулись на здоровенную рыжую собаку с оторванной головой. Они так и лежали: тело отдельно, нехорошо скалящаяся голова отдельно. И все бы ничего, прошли бы мимо и не вспомнили потом об этой находке, если бы не было заметно, что издохла собака гораздо раньше, чем ей оторвали бошку. И причина ее смерти была ясна — кто-то, пытаясь ее сожрать, вырвал сбоку кусок мяса вместе с ребрами.

— Умертвие, — уверенно сказал Малак, осмотрев труп. — Низкоклассовое, а может, вообще безклассовое. Встало само. Видимо, псина валялась где-то в бурьянах, а кто-то рядом неудачно призвал силу, и часть энергии досталась этой дохлятине. Гораздо интереснее, кто его убил изначально. Явно не охотящийся на хозяйских коз волк.

— А мне интересно, кто его убил повторно, — сказал Яс. — Потому что изначально на псину могло свалиться что-то тяжелое, прорвав шкуру и поломав ребра. Это потом любители падали все, что успели, подъели. А вот кто ему бошку оторвал после того, как оно встало? Причем так удачно, что после этого далеко эта псина от своей бошки не ушла.

Парни переглянулись и задумались.

И в этот момент на них сверху свалилось что-то большое и стало жизнерадостно орать:

— Вы ее убили!

— Она уже была дохлая! — зачем-то возмутился Малак и врезал нападавшему куда пришлось.

— Ты, придурок, это не девушка, это вообще собака! — подключился к воплям кто-то третий, а Малак, получив от нападавшего кулаком в ухо, на некоторое время потерялся в пространстве.

Когда Малак нашелся, обнаружил, что лежит под кустом, видимо, положили там, чтобы солнце в глаза не било, а Яс с парой оборотней изучают повторно дохлое умертвие, зачем-то тыкая в него палкой.

— Не собака это, — уверенно доказывал Вират. — Могу поклясться, что при жизни это существо было диким оборотнем. И убили его крюком. Такие пастухи ставят в горах. Они пасут стада в долине, вход в которую достаточно узок. А чтобы оградить скотину от тех же волков, ставят ловушки — самострелы с крюками. Крюк привязывают к скобе, специально вбитой в камень, так что волк если попался, убрести и потеряться не сможет. Потом пастухи его подбирают и со шкуры жене шубу шьют. А обезумевший оборотень оказался достаточно сильным для того, чтобы выдрать крюк из тела вместе с ребрами. И бежал он до родного села наверняка. Счастье, что не добежал.

— Ладно, — не стал спорить Яс, ничего не знавший о бытие оборотней. — А бошку ему кто оторвал?

— Другой оборотень, — мрачно сказал Бадеш и почему-то неприязненно посмотрел на Яса.

— В любом случае о находке следует рассказать, — решил за всех Вират. — Потому что встать это существо могло совсем не случайно. Может, оно вообще к нашему лагерю шло и не дошло совсем немного.

— А где-то здесь Джульетта бродит, — задумчиво сказал Яс.

Парни стали оглядываться, словно Джульетта могла найтись под кустом по соседству с Малаком. Потом еще немного поспорили и решили возвращаться.

— Призыв, — уверенно сказал Льен, посмотрев на найденные Джульеттой загадочные значки. — Но старый. Наверное, какой-то шаман духов вызывал, силу тренировал. А может на этом камне вообще несколько поколений шаманов учились. Может до сих пор учатся.

— А я его чуть не засыпала, — печально сказала Джульетта и попыталась ладонями сгрести в сторону мелкие камешки, под которыми спряталась часть находящихся низко значков.

— Если здесь учатся, сами уберут, — сказал Льен и подал Джульетте носовой платок. — У тебя лицо желтое.

— Ой! — воскликнула девушка и попыталась стереть пыль с лица сначала не менее грязным рукавом, а потом и платком.

Получилось у нее плохо, а возвращаться в лагерь с грязным лицом девушка отказалась. Поэтому пришлось отправиться к ручью.

— Джульетта, не ходи сюда больше одна, — сказал Льен, когда девушка умылась.

— Я хотела с Яниром пойти, — простодушно призналась Джульетта.

Льен хмыкнул, явно считая, что Янир не лучший сопровождающий.

Джульетта обиделась за мужчину мечты и гордо вздернула нос.

— Ты сейчас похожа на надутую мышь, — сказал Льен и улыбнулся.

Улыбка у него была хорошая, с улыбкой он был гораздо симпатичнее, чем без нее. И ошарашенная Джульетта, считавшая, что этот юноша всегда серьезен, растеряла все умные слова.

— Я не мышь, — только и смогла сказать.

— Мышка. Мелкая, остроносая и любопытная. Кому бы еще пришло в голову лезть за камень и изучать непонятные значки?

Джульетта возмущенно фыркнула и гневно посмотрела ему в лицо. Если верить романам, настоящие мужчины после этого должны усовеститься и попросить прощения. Но Льен настоящим, видимо, не был. Поэтому еще раз улыбнулся и подмигнул.

А Джульетта почему-то покраснела и почувствовала себя виноватой. И, возможно, это она бы стала просить прощения за испорченный платок и за то, что ему пришлось бросить свои дела и отправиться спасать мелкую и любопытную мышь от возможных опасностей. Но, к счастью, Джульетта этого сделать не успела. Ее и Льена нашли Малак, Яс и двое оборотней.

И уже такой компанией они отправились радовать преподавателей очередной находкой. В том, что преподаватели обрадуются, парни были уверены. Как и в том, что завтрашнее утро опять начнется с нашествия шаманов и военных.

Предчувствия не обманули студентусов, нашедших в овраге тело дважды мертвого оборотня. Шаманы и военные опять наводнили лагерь. Они мешали, везде заглядывали, а один немолодой мужик зачем-то занял палатку Роана, развесил по углам амулеты, защищающие от подслушивания, и стал вызывать к себе студентусов по одному. И ладно бы что-то путное сказал, стал бы угрожать или допрашивать. Так нет же, читал стандартную лекцию о безопасности в незнакомых местах и отпускал. В общем, странный мужик.

Дохлого пса вместе с его головой принесли в лагерь шаманы, и это тело воняло с полдня на всю округу, пока его не упаковали в просмоленные мешки и увезли на ослике в неизвестном направлении. То, что это оборотень и умертвие, подтверждать никто не стал. Но и не отрицали. Да и зачем тащить куда-то дохлятину, если она не была опасной до того, как окончательно издохла?

Военные, меньшая часть шаманов, три мага и странный мужик остались. Они бродили вокруг палаток, разыскивая то ли следы, то ли вчерашний день. Задавали дурацкие вопросы. Маги замеряли у всех силу. То ли пытались исключить возможность того, что студентусы сами что-то оживили и боятся сознаться, то ли попросту не знали, чем бы еще себя занять. Военные в большинстве бдели, а их нахальный командир спустя некоторое время стал охранять местрессу Йяду. Ходил за ней хвостиком, всячески демонстрировал удаль и пытался всучить привявший цветочек, видимо вытянутый из пучка зельеваров.

Местрессе сначала это дело нравилось, тем более командир был хорош собой настолько, что даже Джульетта засмотрелась, вопреки его кудрям, напоминавшим о несостоявшемся женихе. Потом, видимо, этот недалекий военный Йяде надоел, но как от него избавиться, она не знала. А потом из палатки после разговора со странным мужиком вышел Роан, одарил бравого воина нехорошим взглядом и поспешно увел от него местрессу, ссылаясь на какие-то дела. Яс потом клялся, что как только они зашли за палатку зельеваров, Йяда поцеловала молодого преподавателя в щеку и побежала прятаться от назойливых ухажеров к Шелле. А Роан так и стоял, словно пыльным мешком пришибленный, пока успевший со всеми поговорить странный мужик не приказал внимательно осмотреть округу и вещи, которые находятся вне палаток.

Зачем это ему понадобилось, не поняли даже военные. Но они привыкли приказы выполнять и, наверное, из-за того, что шаманы и так осматривали округу не первый час, бросились к плохо лежащим вещам. И в лагере начался кавардак.

Зельевары грудью стали на защиту своих недосушившихся трав и отгоняли воинов от них всем, что под руку попало. А попадались им сплошь тяжелые вещи. Девчонки начали визжать и сбрасывать на вояк накопившееся напряжение после того, как они додумались посмотреть, что там такое висит за полотнами между двумя палатками. А висело там белье, потому что девушки существа нежные, и если ходить в верхней одеже очищенной с помощью магии они еще могут, то нестиранным бельем брезгуют. Парни, которые таскали воду для этого мероприятия, бросились девушкам на помощь. Они тоже ценили приложенные усилия. И бедные воины оказались зажаты между двумя группами недоучившихся магов.

На светопреставление с разных сторон побежали Роан, маявшиеся от безделья маги и странный мужик. Они героически потушили загоревшуюся из-за Джульетты палатку, успокоили молодежь. Объяснили какому-то детине, что именно так расстроило девушек, и даже отобрали у Ольды камень, который она желала расколоть о чью-то тупую голову.

— Так! — рявкнул странный мужик, когда страсти немного улеглись. — К вещам подходить только в сопровождении их хозяев, чтобы не было недоразумений!

Бамммм! — прозвучало ему в ответ, демонстрируя, что он с этой речью немного опоздал.

Все как по команде посмотрели налево.

Ящик с куклой Роана на этот раз упал очень удачно, причем вместе котелками зельеваров, которые безалаберные студентусы поставили на него как на стол. Что уж пара молодых военных делали для того, чтобы сломать одну из опор, никто даже предположить не мог. Опоры Роан привез с собой, и сделаны они были из древестных стволов толщиной в его руку, случайно такое не сломаешь. Роан был в этом уверен. Но бравые воины этого, видимо, не знали.

— Не трогайте, а то!.. — попытался предупредить молодой маг, но его то ли не услышали, то ли не захотели слушать.

Один из воинов шагнул к ставшему на торец ящику и решительно дернул на себя крышку.

— Кхадррр? — явно удивились его действиям доски, но усилиям поддались, и кукла вывалилась из ящика прямо на воина, страстно обхватив его руками.

Со стороны картина выглядела жутковато. Вблизи, наверное, еще хуже, потому что решительный взломщик чужих ящиков заорал, а его помощник выхватил меч и ударил по страхолюдине.

— Убью! — пообещал Роан, бросаясь спасать свою собственность, но добежать не успел.

Защита у куклы была слабенькая, а меч у воина хороший, предназначенный для сражения с воинами в амулетных доспехах. И выдержала защита всего три удара, после четвертого вкусно запахло жареным мясом, а воин, не сообразивший оттолкнуть куклу, свалился вместе с ней на землю и завизжал совсем уж нечеловеческим голосом.

— Вот придурки, — громко сказал Яс, привлекая внимание всех, кто смотрел на это непотребство по соседству с девичьим бельем. — Всю работу запороли.

Роан был с ним согласен, поэтому церемониться не стал. У ошарашенно застывшего воина отобрал меч, и пообещав засунуть эту железяку ему в зад, оттолкнул плечом. Второго воина вытащил из-под потерявшего человеческую форму ароматного мяса и врезал по физиономии. Тот даже сразу замолчал.

— Идиоты! — обозвал обоих маг и, ткнув пальцем в того, что соображал лучше, заявил: — Вы мне свинью должны! Большую! А лучше две!

— Ик?! — неуверенно отозвался воин.

— Ой, твоя кукла сломалась! — жизнерадостно воскликнул Хэнэ вылетев верхом на кайгаре из-за палатки. — А что тут опять случилось?

Воины дружно шарахнулись.

— Дохлое умертвие дети нашли, — пожаловался Роан брату.

— Да? — искренне удивился Хэнэ, умудрившийся все пропустить. — А я нашел странных людей, они сидели вокруг черного растения в горшке и подвывали, какую-то силу у кого-то просили. Я не очень понял, термины незнакомые. Я как раз проверял, как кайгары летают над водой, нашел озеро и гонял Малыша туда-сюда у самых камышей, чтобы людей не пугать. А тут они, сели на берегу и давай выть. Пришлось ждать, пока уйдут.

Роан только вздохнул и сел рядом с остатками своей куклы.

— Знаешь, похоже кайгарам очень нравится вода, — сказал Хэнэ, усевшись рядом. — Я его еле уговорил улететь от озера. Надо будет спросить, не в воде ли они рождаются? А то у меня одна теория появилась, о мутации обыкновенных амеб.

— Кого и где вы видели с черным растением?! — рявкнул подошедший странный мужик.

Хэнэ одарил его взглядом полным терпения и доброты.

— Там, — сказал кикх-хэй, махнув рукой себе за спину. — Найдете озеро, идите к селению в низине по соседству. Они туда ушли.

— Как они выглядели?! — с нажимом спросил мужик.

— Понятия не имею. Они были странные, в белых хламидах с огромными капюшонами. И сидели согнувшись. Но голоса молодые.

— Благодарю! — рявкнул мужик и обернулся к стоявшим за спиной магам.

— Мне нужны две свиньи на новую куклу, — заявил в пространство Роан. — И если я их не получу, мой брат не сможет узнать ни одного голоса, несмотря на свою идеальную память.

Хэнэ, явно так и не понявший, что именно произошло, подтверждающе кивнул и наивно улыбнулся. За что мужик обозвал обоих братьев нехорошими словами, после чего погнал подчиненных на поиски озера.

— Интересная у нас практика этим летом, — жизнерадостно заявил Яс и получил от Ольды по голове. Хорошо хоть кулаком, а не камнем.

Свиней Роан получил вечером, и разбуженный Хэнэ отправился опознавать наловленных в селении жителей. Студентусы, объевшиеся мяса и запившие его извлеченным из неведомых запасов вином, играли в фанты, пели, кукарекали и прыгали через положенные цепочкой котелки.

Йяда, почему-то решившая, что и ее часть вины есть в том, что два каких-то недоумка уничтожили работу Роана, взалась помогать ему ваять новую куклу. Так что молодой маг увлекся и о подвешенной к потолку паутине вспомнил, когда все угомонились и разошлись спать, а вернувшийся Хэнэ рассказал о том, как военные ловили парней, возомнивших себя великими темными магами. Ловить их учителя отправились шаманы и Хэнэ взять с собой они почему-то отказались, хотя ему было интересно. Попутно кикх-хэй рассказал, что убитое непонятно кем умертивие было первым опытом начинающих темных магов. Тело для опыта им притащил учитель. Только оно их не слушалось и бегало где попало. И видимо выбрало себе в жертву кого-то не по зубам.

Спровадив и брата спать, Роан потянулся, случайно дотронулся до своей паутины и вспомнил, зачем оставлял ее в палатке. В конце концов, не у одной Джульетты была страсть к подслушиванию, просто у Роана оно получилось больше случайно, чем намерено и происходило не так топорно. Да и нахальный мужик, не соизволивший представиться, был сам виноват. Говорят же умные люди, что нельзя себя чувствовать в безопасности в доме мага, даже если это всего лишь палатка. А он амулеты снаружи повесил и все, даже своих магов проверить палатку не позвал. Видимо, не воспринял какого-то аспиранта всерьез.

Вибрирующая паутина, способная воспроизводить звуки, пускай лишь раз, отличная вещь, особенно если кто-то любит проговаривать пришедшие перед сном умные мысли вслух. Потом ведь проснешься и не вспомнишь. А так, утром послушаешь и удивишься. Изредка даже удивишься, что мог забыть что-то настолько ценное.

— Вот так-так, — тихонько сказал Роан, услышав разговор старанного мужика с одним из студентусов. — Но теперь хоть понятно, кто и как умертвие убил. И как они осмелились отпустить его практически без охраны? С другой стороны, так он меньше внимания привлекает. Точно как Джульетта. Буду делать вид, что ничего не знаю.

Приняв это решение, Роан смял паутину, превращая ее в бесформенный слипшийся комок, так, на всякий случай. Некоторые знания лучше хранить исключительно у себя в голове, так больше шансов, что они не попадут в руки одной романтичной барышне, ищущей княжичей, принцев и прочих герцогов. Да и если попадут в руки вовсе не ей, тоже нехорошо будет.