В звонке телефона не было ничего особенного.

На самом же деле все было не так просто.

На DID-номер 1-855-2-NOWHERE, изначально полученный через болгарскую службу IP-телефонии, звонки поступали через Интернет по туннелю защищенной виртуальной частной сети. Туннель проходил через пятнадцать виртуальных коммутаторов и вел к точке вай-фай, принадлежавшей Джои Делароссе, жившему в квартире 19Н на другой стороне улицы. Оттуда звонок вновь уходил в Интернет через LTE-сеть. Если благодаря какому-то чуду из чудес кому-нибудь удалось бы отследить звонок до этой точки и ворваться в квартиру Джои, Эван мог бы наблюдать за этим из-за щитов на окнах.

После каждого выхода на контакт Эван менял поставщика услуг. Сейчас компания, обслуживающая телефон, базировалась в провинции Цзянсу в Китае, а найти ее там для кого угодно было бы подлинным юридическим и логистическим кошмаром. Телефон свободно подключался к GSM-сети, работал в ста тридцати пяти странах и использовал купленные в автомате сим-карты, которые Эван регулярно заменял.

Эван поднялся и, шлепая босыми ногами по бетонному полу, пошел в кухню.

Как и всегда, первыми словами после того, как он поднял трубку, были:

– Вам нужна моя помощь?

После паузы на том конце раздался голос:

– Вы… То есть… это шутка?

– Нет.

– Подождите. Просто… подождите минуту. – Юная девушка, почти подросток. Испанский акцент, может, родом из Сальвадора. – Это взаправду? Я думала, что вы… Ну, вроде как городская легенда. Миф.

– Так и есть.

Эван подождал. На том конце слышалось учащенное дыхание. Так всегда бывает.

– Послушайте, у меня неприятности. У меня нет времени на то, чтобы валять дурака и… и… – Послышался приглушенный всхлип. – Я не знаю, что мне делать.

– Как вас зовут?

– Морена Агилар.

– Откуда у вас этот номер?

– Мне дал его один чернокожий парень.

– Опишите его.

Первая заповедь: никаких предположений.

– У него была борода, такая неопрятная, с проседью. И сломанная рука. Она висела на перевязи.

Кларенс Жан-Батист. Однажды ночью в его дом вломилась банда амфетаминщиков, захватившая его с дочерью в заложники. Им пришлось несладко.

– Где вы живете?

Девушка назвала адрес: Бойл-Хайтс, Восточный Лос-Анджелес, ниже реки. Территория банды Маленького Ист-Сайда.

– Где мы встретимся? – спросил Эван.

– Я не могу… Я не знаю.

Он вновь промолчал, ожидая.

– Завтра, – наконец сказала девушка. – Завтра в середине дня.

– Куда вы можете подъехать?

– У меня нет машины.

– У вас дома безопасно? – спросил Эван.

– В середине дня да.

– Тогда в полдень.

В полдень. Это удобно. Три часа понадобится Эвану на то, чтобы обойти ближайшие кварталы, изучить дом, проверить наличие цифровых передатчиков и следов взрывчатых веществ. Если это была приготовленная для него ловушка, он предпочел бы идти в нее на своих условиях.

Девятая заповедь: всегда играй в нападении.

* * *

Позднее, сидя в «хранилище», Эван, попивая свежий ромашковый чай, проверил Морену Агилар по базам данных.

Бо́льшая часть баз данных, принадлежавших органам правопорядка, не считая спецслужб, подключена к Интернету. Доступ к криминальному и гражданскому досье обычно возможен с любого терминала полицейской патрульной машины – включая лэптоп Panasonic Toughbook в базовой комплектации патрульных машин полицейского управления Лос-Анджелеса. Любой из этих лэптопов имеет доступ к CLERS, CLETS, NCIC, CODIS и сотням других баз данных как в пределах штата, так и федеральных.

Как только вам удастся взломать защиту на компьютере одной патрульной машины, вся система Большого брата окажется у вас в руках.

Эван вовсе не был высококлассным хакером, но он успел побывать в нескольких патрульных машинах и загрузить в их лэптопы обратный SSH-код, обеспечив себе доступ.

Теперь же, сидя в своей тайной комнате, Эван имел возможность вдоволь покататься по информационному суперхайвею, выясняя детали завтрашней миссии и допивая остатки ароматного чая.

* * *

Последние сорок пять минут Морена Агилар провела на перевернутом мусорном ведре на крыльце полуразрушенного типового дома, усевшись на свои ладони и расставив локти в стороны. Ее босые ноги нервно стучали по деревянному полу, колени дрожали. Темные волосы были затянуты в хвост так туго, что плотно прилегали к голове до резинки и только за ней свободно курчавились, завиваясь мелким бесом. Бегающие глаза, склоненная голова, на висках блестят бисеринки пота.

Девушка напугана.

Припарковав машину у перекрестка позади ржавого остова брошенного автомобиля, Эван осмотрел улицу в отсоединенный от винтовки оптический прицел. На увядшем газоне во дворе напротив дома Морены показалась молодая мать, тоже латиноамериканка, вышедшая из дома с грудным ребенком на руках. Она усадила малыша на землю, дав ему поиграть с наполненной песком миской из алюминиевой фольги. Ребенок, похоже, был метисом: ярко-зеленые глаза и карамельного цвета кожа. Он принялся ковыряться в этой импровизированной песочнице, а мать закурила «Мальборо» и выдохнула дым в небо, почесывая красное родимое пятно на внутренней стороне руки. Ей было едва ли больше восемнадцати, но лицо ее было мрачным. В заднем кармане штанов девушки зажужжал мобильный телефон. К газону подкатила коляску еще одна молодая мать. Первая предложила ей сигарету, выудив ее из пачки. Они не разговаривали – просто стояли рядом, курили и смотрели на улицу. Две девушки, которым нечего было делать.

Едва Эван убедился в том, что они не представляют угрозы, он опустил прицел, взял металлический чемодан и вышел из своего грузовика.

Завидев его, Морена встала, обхватив одной рукой бицепс другой. Эван ступил на крыльцо. Жизнь не пожалела девушку: на ее лице были заметны морщинки, а в красивых карих глазах отражались пережитые трудности. От нее пахло лаком для волос.

– Я предлагаю обратные закладные, – сказал Эван. – Вы не заинтересованы. Покачайте головой.

Морена так и сделала.

– Я обойду квартал и пройду через задний двор. Задняя дверь вашего дома не заперта. Пусть так и будет. Теперь изобразите раздражение и идите внутрь.

Морена вошла в дом, открыв сетчатую дверь, а Эван сошел с крыльца и продолжил путь по улице.

Десять минут спустя они сидели друг напротив друга на ветхих раскладных стульях в крошечной гостиной. Эван смотрел в покрытое грязью окно. Его черный чемодан, который был заперт, лежал перед ним на кофейном столике. Если набрать комбинацию замка неправильно, чемодан ударит пытающегося открыть его человека несмертельным разрядом тока в сто вольт. В чемодане находились микрофон на голосовом управлении, миниатюрная камера и устройство, глушащее любую прослушку.

И еще бумаги.

Воздух в доме был затхлым. Пахло птицами. В спальне, куда вела дверь из гостиной, щелкал клювом сидящий в клетке взъерошенный попугай. Через дверь были видны два матраса на полу, комод с треснувшим зеркалом и старый футляр для тромбона, прислоненный к давно опустевшему аквариуму.

– Морковки! – сказал попугай. – Пожалуйста! Не надо!

Эван мог полностью видеть улицу через плечо Морены. Две молодые матери все еще курили во дворе напротив. Ребенок плакал, но ни одна из них не пыталась его успокоить.

Эван чуть поерзал на стуле, и от его движения Морена мгновенно выпрямилась. На ее футболке с логотипом «Бенниз бургерз» и приклеенным бейджем с именем проступили пятна пота. Пальцы девушки вцепились в полиэстеровую ткань штанов.

– Вы напуганы, – сказал Эван. – Поэтому я здесь.

Морена кивнула. В этот момент она выглядела совсем ребенком.

– Вы умеете обращаться с пистолетом?

Молчание затянулось. Эван уже подумал, что она не ответит.

– Мне приходилось стрелять, – наконец произнесла девушка.

Эван сразу понял, что она лжет. На лбу у нее выступил пот, выщипанные брови взметнулись вверх. В ноздре виднелся след от пирсинга.

Эван вынул свой пистолет из набедренной кобуры и, держа его на ладони, протянул Морене. Та уставилась на оружие.

Его М1911 был сделан на заказ компанией «Вилсон Комбат» по спецификациям Эвана. Полуавтоматический, восемь патронов в магазине из нержавеющей стали, девятый в патроннике. Удлиненный ствол, усовершенствованный затвор, позволяющий избегать перекоса патрона, возможность присоединить глушитель. Прицел был приподнят, чтобы глушитель не мешал целиться.

Предохранитель располагался с обеих сторон, поскольку Эван был левшой. Еще один предохранитель был на рукояти, чтобы владелец мог быть уверен в том, что пистолет не выстрелит, когда его никто не держит. Рифленая рукоять, чтобы обеспечивать хорошее сцепление при выстреле. Высокий хвостовик, чтобы защитить большой палец при движении бойка. Матово-черная сталь, чтобы блеск не выдавал стреляющего в темноте.

Эван снова протянул девушке пистолет.

– Держите его, пока мы говорим. Чтобы вы не нервничали.

Она взяла оружие из его руки и положила рядом с собой на диванную подушку, а затем вздохнула, опустив плечи.

– Я не… Мне уже плевать, что со мной будет. Дело в ней. Mi hermanita, моя младшая сестренка, Кармен… Из меня, это сразу было понятно, ничего путного не выйдет. Но она? Кармен ни разу в жизни не поступила неправильно. Она сейчас в школе. И она хорошо учится. Ей всего одиннадцать.

Эван посмотрел на побитый временем футляр от тромбона, а затем перевел взгляд на Морену.

– Сколько вам лет?

– Семнадцать. – Девушка втянула носом воздух и вновь замолчала. Казалось, она даже не понимала, как долго тянется молчание. Она выглядела не напуганной, а отстраненной. – Отец бросил нас, когда мы были еще маленькими. Mi mama узнала, что несколько лет назад он умер. Она… амм… покинула нас в прошлом году. Рак яичников. И потом пришел он. Стал платить за дом. Он держит нас здесь.

По другую сторону улицы продолжал плакать ребенок. Одна из мамаш взялась за ручку коляски и принялась убаюкивать его, катая ее туда-сюда.

– Морковки! – раздался голос попугая из расположенной позади Эвана спальни. – Пожалуйста! Не надо!

Эван продолжал смотреть на Морену. Он не хотел задавать вопросы, ему нужно было, чтобы она сама рассказала свою историю так, как ей удобно.

Девушка вынула мобильный телефон из кармана штанов.

– Он дал мне это. Чтобы он мог в любое время присылать мне сообщения. Вызывать меня. Но все в порядке. Он использует только меня. То есть пока использовал. Моя сестра растет. У нее почти не осталось времени. Он говорит, что она «взрослеет». – При этих словах губы Морены задрожали. – Он уже… хотел… с ней… прошлой ночью. Я… отвлекла его. Как я это умею. Но он сказал, что в следующий раз… В следующий раз… – Она прикусила губу. – Вы не понимаете.

– Помогите мне понять.

Морена лишь покачала головой. Снаружи донеслись звуки искаженного динамиками рэпа, раздающиеся из проезжающего мимо автомобиля. На заднем сиденье хэтчбека устроился парень, державший в руках широкоэкранный телевизор. Машина скрылась из виду, но музыка еще долго была слышна.

– Вам есть куда уехать? – спросил Эван.

– К тете. Она живет в Вегасе. Но это не важно.

– Почему это не важно?

Морена подалась вперед. Ее лицо внезапно исказила злость.

– Вы не понимаете. Он сказал, что если я увезу Кармен, то он нас найдет. У них теперь есть базы данных. Он найдет кого угодно. Где угодно. – И так же неожиданно ее гнев прошел. Морена прижала кулак к дрожащим губам. – Глупо было вам звонить. Просто никому ничего не говорите. Я что-нибудь придумаю. Я всегда что-нибудь придумываю. Ладно, мне пора на работу.

Эван знал, что ее смена начинается не раньше, чем через два часа, а закусочная, в которой она работала, находится в семи минутах ходьбы отсюда. Он остался сидеть, даже не попытавшись подняться.

Морена заколебалась.

– Я просто… не хочу… – Она моргнула, и из ее глаз полились слезы. – Не хочу, чтобы Кармен сломалась, как я.

Девушка подняла руку, вытирая слезы, и Эван увидел отметину на внутренней стороне ее предплечья, похожую на воспалившийся след от прививки. Но, учитывая ее возраст, это не могло быть прививкой.

Это было клеймо.

Эван перевел взгляд на молодых мамаш по другую сторону улицы.

Одна из них поднесла ко рту сигарету, и он понял, что родимое пятно красного цвета вовсе не было родимым пятном. Он глянул на руку другой, катавшей коляску туда-сюда. Как и следовало ожидать, такая же отметина была у нее в том же месте.

Морена заметила, что Эван снова смотрит на нее, и быстро опустила руку, скрывая клеймо, но он успел изучить его. Это был ожог, оставленный дулом пистолета сорокового калибра.

Скажем, дулом «Глока-22» – стандартного пистолета, которым были вооружены полицейские Лос-Анджелеса.

Эван вспомнил слова Морены: «Он может найти кого угодно. Где угодно». Злоупотребление властью. Рабство у всех на глазах. У женщин по другую сторону улицы были такие же телефоны, как у Морены. И еще у них были дети. Теперь Эван понимал, почему на их лицах нет радости, а лишь пустота и отстраненность.

Морена поднялась на ноги. Она расправила свою футболку и подняла голову, чтобы не залить одежду слезами.

– Спасибо, что пришли, и все такое, – произнесла она. – Но вы не понимаете.

– Теперь понимаю, – сказал Эван.

Морена посмотрела на него.

– Вся улица? – спросил Эван.

– Весь квартал. – В голосе девушки снова появилась дрожь. – Я просто не хочу, чтобы он добрался до моей сестренки.

– Об этом можете больше не беспокоиться, – сказал Эван.