Потомственный князь Никита Дмитриевич Лобанов-Ростовский – один из тех, чей род, составляющий славу России и уничтоженный большевиками – Аубеждён, что продолжает «строительство России», живя за рубежом. Он всегда говорил, что ощущает генетическую обязанность перед Россией, хотя жить в России не хочет. Много лет он отказывался принять российское гражданство. А у меня вызывают восхищение русские эмигранты, которые родились с геном строителей России, создателей ее богатств, которые сохранили веру в великом своем терпении и ожидании перемен. Может быть, эта вера – род ностальгии! Но, так или иначе, не занимая никаких политических постов, эти люди верят, что способны влиять на ход событий в России.

Сразу скажу, что я ощущаю генетическую связь с еврейским народом. Про генетическую обязанность не знаю, но привязанность определённо чувствую. Народ Никиты Дмитриевича, в основном, проживает в России, а мой народ рассеян по всему миру. Князь, надо полагать, хочет вернуть России не только утраченные культурные ценности, но и собрать в метрополии всё, что создавали русские художники за рубежом. Мне кажется, картины Марка Шагала, Амедео Модильяни, Льва Бакста, Марка Ротко, Хаима Сутина и других художников из-за их еврейского происхождения совсем не должны переселяться даже в Израиль, не говоря уже о России. Они, по-моему, вполне уютно чувствуют себя в музеях Парижа, Нью-Йорка и других городов мира.

Выскажу даже крамольное мнение: задача возвращения в Россию культурных ценностей, оказавшихся на Западе, выглядит искусственной. Одно дело – объединение произведений русского авангарда в единое собрание, как, например, коллекция Ло-бановых-Ростовских, и совсем другое – попытка переселения с Запада всех сокровищ только на том основании, что они были созданы там русскими мастерами. Почему не может существовать параллельно Искусство русского Зарубежья и Искусство русской Метрополии? Неубедительна и попытка выделения еврейского направления в русском авангарде. Да, среди первооткрывателей русского авангарда оказалось непропорционально много художников еврейской национальности. Но искать единую еврейскую творческую программу у таких разных мастеров, как Шагал, Ли-сицкий, Модильяни, Ротко, Сутин, Бакст – сильная натяжка. Такой программы, скорее всего, в их творчестве не существовало. Они ставили перед собой какую-то общую для всего направления русского авангарда эстетическую задачу. В ее решение, наверняка, накладывался отпечаток еврейского происхождения мастера. Анализировать данные признаки в творчестве авангардистов-художников – интереснейшая тема для исследователя. Но эта частная тема явно не сообразуется с попыткой, скажем, организаторов выставки «Священное. Художественное. Эстетическое» в хайфском музее Мане-Каца называть того же Марка Шагала деятелем еврейского авангарда в России…

Саша Шлепянов, собиратель художников Парижской школы, насколько мне известно, озадачился исследованием, цель которого попытаться проследить и объяснить, почему среди этих художников так много евреев и как их национальность влияла на творчество. Немного зная Шлепянова, думаю, что его подход будет таким: он попробует проследить путь к успеху, с одной стороны, русских (евреев) художников Парижской школы, а с другой – их собратьев в СССР, которые пытались выжить в казарменных условиях соцреализма. Русские (еврейские) парижане развивались свободно. Их талант не «направляли» ни партия, ни правительство, ни газета «Правда». И каждый смог выразить все то, что было ему даровано Богом. По-моему, это направление исследований гораздо конструктивнее, чем поиск национальной идеи у художников-евреев Парижской школы.

Почему же в наших продолжительных беседах с Никитой Дмитриевичем я в какой-то момент вообще обратился к «еврейскому вопросу»? Я спросил его, верит ли он, что русскому народу свойствен антисемитизм. Верит ли он в генетическую предрасположенность евреев к интеллектуальной и финансовой деятельности. И показал ему некоторые выдержки из «Дневника Достоевского», звучащие весьма современно и которые он не читал.

Вот ответ князя:

– Я так много удовольствия испытывал от общения с коллекционерами, художниками еврейской национальности, их родственниками, с еврейскими женщинами, что мне трудно не любить евреев.

Сомневаясь в правомерности суждения – любить или не любить евреев – в случае с князем нельзя не прислушаться к его позиции. Опыт общения с людьми еврейской национальности у него, в самом деле, огромный. В более чем двухтысячном списке имён в сборнике «Эпоха. Судьба. Коллекция», составленном Лобановым, особенно на биографических страницах, читатель найдёт множество еврейских фамилий. Объясняется это тем, что князь в своей жизни занимался банковским делом, продажей и покупкой бриллиантов, предметов искусства, работал в аукционных домах «Сотби» и «Кристи». Таким образом, ему, православному русскому, приходилось ежедневно встречаться с евреями, общаться с ними, дружить, расходиться. Вот и выходило, что «еврейский вопрос» он никак не мог игнорировать.

У меня же в период подготовки к этой книге проблема отношения к евреям вылезла сама собой. Сначала я познакомился с книгой Людмилы Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик», которая отвергала этот «вопрос» как таковой: мол, нет такого вопроса, а если есть, он неправомерен и надоел. Тут комментировать нечего! Но спустя день я ехал в метро и читал «Дневник писателя» Достоевского в издании «Азбука классики». Открыл наобум 277-ю страницу дневников 1876 года за март месяц и замер: глава вторая была озаглавлена «Еврейский вопрос». Так что вопрос, конечно, есть. Ответы на него разные. Достоевский утверждает, что «русские угнетены несвободой, бесправием и бедностью», а «мироеды-евреи» обирают мужика. Потому «ограничение их в правах с этой стороны справедливо». Иначе евреи «окончательно погубят мужика, выбравшегося из-под влияния общины». При этом, Достоевский признаёт, что «с христианской точки зрения евреев надо уравнять в правах с другими племенами, населяющими Российскую империю».

Ту же двойственность можно увидеть и в Куприне, который, с одной стороны, публично вступался в «Деле Дрейфуса», «Деле Бейлиса» за евреев, а с другой, в частной переписке с другом, признавался, что евреев не любит. В случае с Куприным для меня важно то, что публично он выступил против антисемитизма. А в частной жизни это его право – принимать ли евреев у себя в доме или избегать с ними тесного общения…

Читая же «Дневники», легко убедиться, что Достоевский унижает именно русский народ: «Если и есть дурные качества в еврейском народе, то единственно потому, что сам русский народ таковым способствует, по русскому собственному невежеству своему, по необразованности своей, по неспособности своей к самостоятельности, по малому экономическому развитию своему. Русский-де народ сам требует посредника, руководителя, экономического опекуна в делах, кредитора, сам зовёт его, сам отдаётся ему. Посмотрите, напротив в Европе: там народы сильные и самостоятельные духом, с сильным национальным развитием, с привычкой давнишней к труду и с умением труда, и вот там не боятся дать все права еврею!»

При всём несогласии признавать русский народ «слабым, неразвитым и потому становящимся такой лёгкой добычей евреев», жизнь на Западе последние четверть века поменяла моё представление о таких взаимоотношениях евреев с коренными народами. В одной из лондонских телепередач совсем недавно англичане с восторгом говорили о роли эмигрантов в жизни страны. В частности, участники программы приводили очевидные факты: если бы не было евреев-эмигрантов, не было бы теперь уже типично английской еды «фиш энд чипе», не было бы «Макс энд Спэнсер», много чего не было бы в благословенной Англии.

А вот мнение князя, как бы продолжающего тему «еврейский вопрос»: «Да, я уверен в генетическом превосходстве евреев».

Не знаю, как насчёт генетического превосходства. Я склонен думать, всё-таки, что тут дело в исторической судьбе, вырабатывавшей у этого народа предрасположенности к определённым видам деятельности. Объяснить эти предрасположенности – задача исключительно увлекательная. Как мне кажется, именно угнетённость, безысходность толкала евреев в советских условиях в теоретическую физику, в математику, в шахматы и другие интеллектуальные сферы. Потому же, например, евреев, увлечённых экспериментами с цветом, линиями, пространством, по сравнению с другими нациями, оказалось больше среди тех, кто занимался живописью. Оттого так велик их вклад в модернистских течениях, в абстрактном искусстве.

Я думаю, антисемитизм в современной России сохраняется, если исходить из тех же оправданных опасений, о которых писал Достоевский. И предрассудки тут вполне объяснимы. Я посмотрел телевизионную программу 90-х годов с участием князя Лобанова-Ростовского в Москве. Ведущий был крайне насторожен к иностранному гостю и никак не мог поверить, что он русский человек. А всё потому, что исходил из привычного: только еврей может быть банкиром, алмазами торговать, в живописи разбираться! Не бывает такого!

Я поделился впечатлениями с Никитой Дмитриевичем, полагая, что ведущий московского телевидения испугался князя, совсем не понимая его:

– А представляете, – смеялся я, – какое тому ведущему будет облегчение, если у Вас обнаружатся еврейские корни! Всё у него в голове встанет на место!

И тут я стал размышлять о реституции. Случись она сегодня в России, князь, по линии дворян Вырубовых, среди прочего, мог бы унаследовать, например, Клеймёново, имение Фета, к которому имеет непосредственное отношение прямая родственница Лобанова, Галахова-Шеншина, также являющаяся и родственницей Тургенева… Для юдофобов – настоящий Клондайк! Толстые, а Фет дружил с Львом Николаевичем, считали его евреем. Старший сын писателя, Сергей Львович, прямо писал: «Наружность Афанасия Афанасьевича была характерна: большая лысая голова, высокий лоб, черные миндалевидные глаза, красные веки, горбатый нос с синими жилками… Его еврейское происхождение было ярко выражено, но мы в детстве этого не замечали и не знали… С одной стороны, он – нежный и ангелоподобный поэт, с другой – сильный и властный человек, домовитый, прижимистый.» А Тургенев смеялся над Фетом: «Он с такой интонацией произносил целковый, даже цалковый, что уже кажется, – будто он его в карман положил».

Стало быть, рассуждал я, если Фет – еврей, значит, и у князя вполне могут быть еврейские корни. По бабушке с материнской стороны Галахова-Шеншина была племянницей и наследницей Фета. Следовательно князь, вполне мог бы унаследовать и тургеневское имение Спасско-Лутовиново. Усадьбу Тургенева, по праву родственницы писателя, Галахова-Шеншина отсудила и выкупила у Полины Виардо и не допустила перевоза тургеневских вещей, книг и рукописей за границу.

А вот как отреагировал на эти мои рассуждения сам князь: «Спасибо, Эдуард, за то, что вы, может быть, сможете убедить читателей, что у меня есть еврейская кровь. Это мне будет очень на пользу, ибо, будучи русским дегенератом, вдруг многие из соотечественников тут начнут меня уважать, а в Нью-Йорке принимать за своего. Знал бы все это, не покидал бы Нью-Йорк, а сейчас загорал на Брайтон-Бич, вместо того, чтоб сидеть в холодном и дождливом Лондоне». Мало того, мои предположения Никита Дмитриевич переслал в Париж своим родственникам.

Вот комментарий племянницы князя, Марии Трубниковой:

«Très amusante remarque… et je connais depuis 20 ans ces bavardages épistolaires de Tourguenieff, peut-être un peu justes à écrire dans un livre si celui-ci se veut sérieux! Nul ne sait vraiment si Fet est le fils de son père officiel ou celui de Foeth, si ce dernier était ou non juif et si Charlotte, notre aïeule commune, l'était ou non! Lorsque j'avais raconté à maman les commentaires de Tourguenieff, sa réaction avait été de dire que les mélanges sanguins étaient habituellement enrichissants et que quelque gouttes de sang juif ne pouvaient que nous être bénéfiques! J'ajoute que bien que la curiosité soit un vilain défaut, comme on dit en français, et que le sujet est vraiment mineur j'ai demandé à l'un de mes petits-neveux parlant allemand et adroit en informatique d'essayer de trouver à Darmstadt les origines de Charlotte, il m'a écrit en début de semaine qu'ayant terminé ses examens il allait s'en occuper – peut-être saurons-nous bientôt si nous avons ou non ces quelques gouttes de sang. Quant aupauvre Fet, je pense qu'il a eu assez de malheurs matériels en début de vie pour avoir appris à se soucier des problèmes matériels et sa relation, je crois réelle, à l'argent peut avoir bien d'autres causes qu'une origine juive!..

Mania

Tselouiou Tebia et June

«Весьма занятное замечание… Да, я знаю об этих разговорах из писем Тургенева. Может быть, было бы правильным написать о них в книге, если кто-то всерьез этим заинтересуется. Никто на самом деле не знал, был ли Фет сыном того, кто официально считался его отцом, или сыном Фета (Foeth), и был ли этот Foeth евреем, и была ли еврейкой Шарлотта (мать Фета. – Э.Г.), наш общий предок. Когда я рассказала маме комментарии Тургенева, она отозвалась, что кровные смешения обычно являлись фактором обобщающим и что пару капель еврейской крови пошли бы нам лишь на пользу! Добавлю, что хотя, как известно, «любопытной Варваре…», тема в общем-то пустяшная, но я попросила одного из своих внучатых племянников, который говорит по-немецки и понимает кое-что в компьютерах, поискать в Дармштатте и выяснить происхождение Шарлотты. Он ответил, что как только сдаст экзамены, займется моей просьбой. И, быть может, скоро мы узнаем, есть ли у нас в крови и пара таких капель. Что же до бедного Фета, полагаю, что в начале его жизни у него было немало материальных трудностей, чтобы он стал беспокоиться о такого рода вещах. А его особенное, правду сказать, отношение к деньгам, могло иметь совсем другие причины, чем еврейское происхождение!

Целую тебя и Джун.

Маня»

Завершу тему предполагаемого еврейства князя его замечаниями об Израиле. К моему удивлению, князь не хотел туда ездить, чтобы не подвергать себя опасности. Но с израильским корреспондентом он однажды встретился. И попробовал ответить на вопрос, почему, к примеру, Англия призывает к бойкоту израильских товаров, учёных, кинофильмов. Только ли растущая в стране мусульманская община в этом виновата? Князь тогда отвечал так:

– Антиизраильские настроения в политике Соединённого Королевства основаны на так называемой «политической корректности», которая ныне в моде. Общество поддерживает мусульманскую общину, составляющую 3 процента избирателей! А евреи дают только 0,5 процента! Я не бывал в Израиле. Но принципиально я не люблю теократии, включая Иран и Саудовскую Аравию. Меня гораздо больше волнует противостояние между Израилем и Ираном. Администрация Нетаньяху неизбежно совершит выборочную агрессию на атомные объекты в Иране. Для Израиля это жизненный вопрос и другого выхода нет, ибо Ахмадинежад неоднократно высказывался, что одна из целей его администрации – уничтожение Израиля. Беда в том, что агрессия Израиля сплотит иранский народ с Ахмадинежад ом. А это приведёт к увеличению террористических актов во всём мире, а главным образом в англосаксонском, где я провожу большую часть времени. Я не думаю, что Обама поспешит посылать американскую военную помощь, ссылаясь на экономические трудности в Соединённых Штатах. Для России же бомбёжка Ирана будет манной небесной. Цены на нефть неизбежно повысятся до 140–150 долларов за бочку, что выручит Россию в нынешних бюджетных затруднениях.

Эти рассуждения забавны тем, что князь с вдохновением рассказывал мне, как он на одном из диспутов поддержал именно антиизраильские настроения, о которых из-за той же политкорректности по мнению Никиты Дмитриевича, никто не хотел говорить! И как публика благодарила его после выступления и выражала солидарность.

В том нашем разговоре, как мне показалось, он провоцировал подозрения в его еврейских корнях и одновременно в его антисемитизме и великодержавном шовинизме. Кстати, в его выступлениях без труда можно отыскать множество пассажей, посвященных русскости того или иного художника, русскому патриотизму, величию России. Впрочем, именно князь познакомил меня вот с этими высказываниями о «великом русском народе», переслав мне их по интернету:

Федор Достоевский: «Народ, который блуждает по Европе и ищет, что можно разрушить, уничтожить только ради развлечения».

Михаил Булгаков: «Не народ, а скотина, хам, дикая орда душегубов и злодеев».

Иван Тургенев: «Русский есть наибольший и наинаглейший лгун во всем свете».

Татьяна Толстая, писатель и телеведущая: «Страна не такова, чтобы ей соответствовать!.. Ее надо тащить за собой, дуру толстожопую, косную! Вот сейчас, может, руководство пытается соответствовать, быть таким же блядским, как народ, тупым, как народ, таким же отсталым, как народ».

Валерия Новодворская, публицист: «Русские в Эстонии и Латвии доказали своим нытьем, своей лингвистической бездарностью, своей тягой назад в СССР, своим пристрастием к красным флагам, что их нельзя с правами пускать в европейскую цивилизацию. Их положили у параши и правильно сделали. А когда Нарва требует себе автономии, для меня это равносильно требованию лагерных «петухов» дать им самоуправление».

Иван Шмелев: «Народ, что ненавидит волю, обожает рабство, любит цепи на своих руках и ногах, грязный физически и морально… готовый в любой момент угнетать все и вся».

Иван Аксаков: «Ох, как тяжко жить в России, в этом смердючем центре физического и морального разврата, подлости вранья и злодейства».