1

Анна ждала Викдоровича, мысленно перебирая, ничего ли она не упустила. Она посмотрела на накрытый стол — все ли на нем стоит то, что нужно. Вроде все, как полагается в лучших домах. Ему этот натюрморт должен понравиться. А когда гостю хорошо, то и хозяину приятно, усмехнулась она.

Викдорович позвонил ей вчера и попросил о встрече. Говорил много и цветисто, из чего Анна сделала вывод, что этому свиданию он придает особое значение. Она обрадовалась, так как его желание целиком совпадала и с ее намерениями.

Анна увидела в окно, как к дому подкатил роскошный лимузин Викдоровича. Из него вышел сам его обладатель, как всегда элегантный, в прекрасном костюме. Его лицо закрывал огромный букет.

Анна поспешила на встречу. Викдорович вручил цветы и склонился к ее руке.

— Михаил, ты как всегда невероятно предупредителен, — засмеялась Анна.

— А ты обворожительна. Я тебя еще не видел такой красивой. И это платье тебе необычайно идет. Постой, однажды я видел его на тебе.

— Ты прав, однажды я его действительно надевала. Ты, правда, считаешь, что я сегодня красивая?

— Не то слово, необычайно красивая! — с жаром проговорил Викдорович.

Звонкие колокольчики смеха Анны огласили дом. «Еще бы мне не быть красивой, я два часа провела перед зеркалом. И это платье выбрала не случайно, перемерила целую дюжину. И не напрасно», — мысленно ответила ему Анна.

— Проходи, пожалуйста.

Викдорович прошел в гостиную и замер в восхищении.

— Какой прекрасно сервированный стол! — воскликнул он. — Ты сегодня превзошла во всем саму себя. Могу я тебя поцеловать? Я просто сгораю от желания это сделать.

— Всему свое время, Миша. Сейчас время торжественного ужина и, надеюсь, приятного разговора.

— У меня нет в ни малейших сомнений ни в том, ни в другом.

— У меня — тоже. Садись, пожалуйста.

Они сели напротив друг друга.

— Могу ли я тебе налить вина? — осведомился Викдорович.

— Разумеется. За что будем пить?

— За тебя. Только за тебя, — уверенно произнес мужчина. — Я так рад, что ты вернулась.

— А я как рада. У себя дома всегда лучше, чем в самом прекрасном уголке мира.

— Полностью согласен. Здесь ты среди своих. Тех, кто тебя любит:

— И ненавидят: — подсказала Анна.

Викдорович с недоумением посмотрел на нее, затем громко рассмеялся.

— Увы, это тоже неизбежный атрибут пребывания у себя дома. Но ты же не сомневаешься, что сейчас находишься в обществе человека, который тебя любит.

— Нет, Миша, с некоторых пор я ни в чем не сомневаюсь.

— Тогда выпьем за это.

— Выпьем.

Анна поставила пустой бокал на стол.

— Я рада, что ты пришел в мой дом.

— Я тоже этому рад. Раньше ты не могла меня пригласить к себе. Но теперь ты окончательно свободна.

— Ты прав, я подала документы на развод с Эдуардом.

— Это надо было сделать еще тогда. Кстати, а где он?

— Понятие не имею.

— Но раз ты теперь свободна, то можешь начинать новую жизнь.

— А я ее уже начала.

— Без меня? — Вопрос прозвучал шутливо, но Анна успела заметить, что глаза Викдоровича смотрели в этот момент очень серьезно.

— Было слишком много дел и мало времени.

— Но сейчас кое-что изменилось?

— Изменилось, — подтвердила Анна.

Викдорович снова наполнил бокалы.

— Мое любимое вино. Как приятно, что ты это не забыла.

— Я помню все, Миша. — О любимом вине Викдоровича Анна прочитала в дневнике Алины.

— Дорогая, Алина, я приехал не просто в гости, повидаться со старым другом. Хотя это само по себе очень приятно.

— Неужели у тебя есть и другие цели? — засмеялась Анна.

— Мои намерения нисколько не изменились с последней нашей встрече до твоего внезапного отъезда. Наоборот, они только окрепли.

— Приятно слышать.

— Тебе, в самом деле, приятно?

— Сомневаешься?

— Нет, но иногда у тебя проскальзывают странные интонации.

— Не обращай внимания.

— Раз ты так считаешь, то не буду. Я приехал для того, чтобы сделать тебе официальное предложение. Сейчас как никогда благоприятные возможности для объединения наших бизнесов. Вместе мы будем сила.

— Бизнес — это хорошо, — задумчиво произнесла Анна, не спуская глаз с Викдоровича. — Мне нравится твое предложение. В нем есть рациональное зерно.

Волна радости прокатилось по его лицу.

— Вот увидишь, ты не прогадаешь.

— Это все?

— Это только половина моего предложения. Причем, не главная половина. Но прежде я хочу, чтобы мы снова выпили.

— С удовольствием, Миша. Только не опьяней.

Его рука с бутылкой на мгновение замерла.

— Разве ты забыла, что мне это не грозит. Сегодня тост только один — за тебя.

— Ты прав, за меня надо выпить.

Они выпили, Анна улыбнулась своему гостю.

— Так что там у нас на десерт?

Викдорович внезапно весь подобрался.

— Дорогая, Алина! Мы уже не первый год знаем друг друга. Нас многое связывает: общие интересы, схожие взгляды на жизнь, надеюсь, что и взаимная симпатия. Я в том возрасте, когда человек уже может критически посмотреть на свое прошлое и расстаться с ним, чтобы начать новую жизнь.

— Так ты посмотрел на свою прошлую жизнь критически? — спросила Анна. — Это мужественный поступок. Наверное, это было не самое отрадное зрелище.

— Тем не менее, именно это я и сделал.

— И что там увидел?

— Увы, ты в чем-то права, мое прошлое было далеко не безупречным. Ты знаешь, у меня было немало женщин. Но ни одна даже близко не может сравниться с тобой.

— У меня в этом нет никаких сомнений, — вставила Анна.

— И я хочу посвятить оставшуюся жизнь только тебе. Алина, я прошу твоей руки.

Несколько мгновений Анна сидела неподвижно, затем встала, прошлась по комнате и снова заняла на прежнее место.

— Это все, что ты хотел мне сказать, Миша, — обворожительно улыбаясь, произнесла Анна.

Викдорович удивленно посмотрел на нее.

— Да, дорогая Алина. Разве этого мало?

— Другой женщине было бы достаточно, а мне мало. Павел Арнольдович, пожалуйте к нам.

Дверь отворилась, и из нее вышел Шпетер. Анна взглянула на Викдоровича; у того от изумления отвисла челюсть. И он сразу же потерял весь свой привлекательный вид красавца-мужчины.

— Павел Арнольдович, поведайте нам обстоятельства одной истории. Послушай, Михаил, может быть, она будет тебе интересна. Начинайте.

— Где-то примерно около двух лет назад через некого посредника меня пригласили на встречу с неизвестным мне господином. Этот господин предложил мне работу — запугать одну, как он выразился, дамочку, которая ведет себя слишком строптиво.

— А почему именно вам?

— Учитывая мое прошлое, это вполне закономерно.

— Вы имеете в виду, что отсидели в тюрьме приличный срок.

— Именно, — подтвердил Шпетер.

— А сей таинственный господин не пояснил, в чем конкретно заключается строптивость дамочки? — спросила Анна.

— Да, он сказал, что она ведет себя чересчур независимо, и надо бы сбить с нее спесь, сделать более покладистой.

— Продолжайте, Павел Арнольдович. Не знаю, как кто, а я вас слушаю с большим интересом.

— У этого господина был уже некий готовый план, который он мне и предложил выполнить. Я, естественно, согласился. И начал его выполнять.

— Не поясните, суть этого плана?

— Мне надлежало создать у этой дамы достоверное впечатление, что на ее фирму происходит наезд какой-то крупной организации. И тем самым побудить ее к определенным действиям. Впрочем, мотивы действия того господина мы не обсуждали. Да они меня нисколько не интересовали.

— Спасибо за рассказ. Остается назвать, кто был тот господин, и кто та дама?

— Человек, с которым я встречался, был вот он, господин Викдорович. А дама — это вы.

— Еще раз спасибо, — поблагодарила Анна, — пока вы нам больше не нужны. — Шпетер вышел из комнаты, а Анна повернулась к Викдоровичу. Тот сидел, застывший, как ледяная фигура. — Только не говори, Михаил, что все это ложь, мы оба прекрасно знаем, что так оно и происходило. Не лги хотя бы сейчас, имей мужество признаться.

— Это правда, — глухо произнес Викдорович. — Но Алина, прошу понять, почему я пошел на такой отчаянный шаг, я боялся, что не сумею тебя уговорить. Вот и решил:

— Не надо больше никаких объяснений, они не имеют значения, — резко прервала его Анна. — Сам поступок характеризует вас как глубоко непорядочного человека. И это навсегда перечеркивает наши отношения. А ведь я почти уже согласилась выйти за вас замуж.

— Алина! — вдруг вскочил Викдорович. — Хочешь, я встану перед тобой на колени.

— Можете стоять на коленях, сколько пожелаете, меня это нисколько не интересует. Я хочу вам сказать, что на этом наши контакты с вами завершены. И я не вижу ни одной причины, по которой они могли бы когда-нибудь быть возобновлены. А теперь вам лучше раз и навсегда покинуть мой дом.

Несколько мгновений Викдорович пребывал в неподвижности, в нем боролись противоречивые чувства. Но в конечном итоге победило благоразумие. Он повернулся и вышел из комнаты.

Анна в окно наблюдала, как он садится в машину и отъезжает. Ну, вот и с этим делом я разобралась, удовлетворенно подумала она. Негодяй получил по заслугам, а Алина, если видела оттуда, что здесь произошло, должна быть довольна.

2

Анна сидела за столом и со смешанным чувством рассматривала бумаги, лежащие перед ней. Исходя из них, она теперь являлась единоличным владельцем театра, в котором когда-то служила, в котором пережила ни одно унижение и из которого, в конце концов была с позором выгнана. Стать хозяйкой театра оказалось не сложно, вернее не сложно Алины. Анне порой казалось что этой женщины было под силу все. Она просто поехала в банк и выкупила долги театра. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она сможет сделать это. И вот надо же, как распорядилась судьба, ей для этого ничего не надо было предпринимать. Рагозин сам пришел к ней и, можно сказать, вручил ключи от театральных дверей, а заодно навел на очень интересную мысль, как поступить со Стасом.

Анна подняла трубку и набрала номер Стаса. Немиров не заставил себя долго ждать и уже через сорок минут въезжал в ворота особняка Алины. Стас чувствовал, что сегодняшняя встреча с Анной станет судьбоносной для него.

Он вошел в гостиную быстрым и уверенным шагом, нисколько не сомневаясь, в решении, которое примет Анна. Она прошлый раз так ничего и не ответила ему на его предложение, но это нисколько не смутило Стаса. Они так классно позанимались любовью, и Стас был уверен на все сто процентов, что это является гарантией его успеха. Ведь в окружении Анны больше не видно было ни одного мужчины.

Анна встретила Стаса очень сдержанно. Подставила щеку для поцелуя. Хотя Стас хотел поцеловать ее в губы, но она увернулась. У Стаса ухнуло сердце от дурного предчувствия. Анна несколько официально пригласила его сесть, и он окончательно пал духом.

— Стас, — Анна взяла в руки бумаги, которые лежали перед ней на столе, — сейчас я хочу дать ответ на твое предложение. — На этот раз Анна мягко посмотрела на него, и перед Стасом зажегся маячок надежды. — Возьми эти бумаги, Стас, они твои, — Анна протянула ему документы.

— Что это? — Стас с удивлением просмотрел документы и ничего не понял.

— Я же сказала, они твои, что тут не понятного.

— Пока я понимаю одно — судя по этим документам, ты теперь являешься собственником театра Рогозина.

— Правильно понимаешь, — подтвердила Анна.

— Ну, ты даешь. Ты, я смотрю, меняешь эпилог пьесы уже без моего участия. Я в своих самых смелых фантазиях не мог предположить такого поворота событий, а ты додумалась. Ты не только гениальная актриса, а еще оказывается и талантливый драматург, — удивленно присвистнул Стас.

— Не надо преувеличивать мои заслуги, — скромно отозвалась Анна, — Это не я додумалась до такого финала. Мне его подсказал Рагозин.

— Рагозин? — изумился Стас.

— Ну, да. Он явился ко мне и слезно молил помочь его театру погасить долги. Вот я и помогла, только не стала спонсировать этого борова. Впрочем, он сейчас уже не боров, — Анна усмехнулась, — видел бы ты его. Он больше напоминает побитую собаку, у которой отняли последнюю кость.

— Теперь я понимаю, — дошло, наконец, до Стаса, — ты скупила его долги.

Анна кивнула головой.

— И что ты с ними собираешься делать?

— Я же тебе сказала уже, — раздраженно произнесла Анна, — они твои. В ближайшее время мы выберем день и официально переоформим эти бумаги на твое имя. И тогда ты будешь являться единоличным хозяином театра. Ну, как? Нравится тебе такой эпилог?

— Гениально, — у Стаса перехватило дыхание, как будто бы он только что опрокинул в себя стакан неразбавленного спирта. — А Рагозин уже в курсе этих дел?

— Нет, ему еще только предстоит узнать эту приятную новость Я предлагаю тебе сообщить ему это радостное известие.

— С превеликим удовольствием сделаю это! — возбужденно воскликнул Стас и тут же осекся и подозрительно уставился на Анну, — А почему ты о театре и о театре? А как же мое предложение. Каков ответ на него?

— А ты не разве не понял? — пожала плечами Анна. — Это и есть мой ответ. Вполне адекватная замена предполагаемому браку. Ты не находишь?

Лицо Стаса помрачнело.

— Теперь я ясно вижу, что ты превратилась в настоящую Алину.

— А почему так мрачно, — усмехнулась Анна, — ведь это была твоя идея превратить меня в Алину. Я сделала так, как ты хотел. Радуйся, дорогой.

— За что боролись, на то и напоролись, — процедил Стас сквозь зубы. — Теперь я, как никогда, ясно понимаю, что против народной мудрости не попрешь.

— Не попрешь, — согласилась Анна и встала, давая понять, что их разговор закончен.

3

Анна сидела за столиком ресторана. Напротив нее, по другую сторону стола, расположился Милюков. Весь его вид красноречиво говорил о том, что он несказанно рад поужинать в непринужденной обстановке с такой женщиной, как Алина. Анна это видела, и ей было очень приятно ощущать на себе знаки его мужского внимания.

Но это еще от меня никуда не уйдет, всему свое время, — спокойно думала она, глядя в горящие глаза Милюкова. Сейчас она пригласила его поужинать не на романтическое свидание, а для того, чтобы сделать Милюкову деловое предложение.

Они сидели в одном из самых изысканных ресторанов города. Дорогой интерьер ресторана, безупречное обслуживание и негромкая музыка, которая, казалось, и не звучала, вовсе, а только едва уловимо носилась в воздухе и доносилась до слуха гостей будто издалека, создавали идеальную атмосферу для подобного разговора.

Официант, обслуживающий их столик, спросил разрешения наполнить бокалы. Получив согласие, он бесшумно и ловко открыл бутылку, разлил вино и удалился на небольшое от них расстояние в ожидании дальнейших возможных распоряжений.

Милюков поднял бокал.

— За что будем пить? Вы сегодня хозяйка — вам и слово.

— Я и сама хотела начать первой, — тепло улыбнулась Милюкову Анна. — Павел Леонидович, я хотела бы вас поблагодарить за то, что вы сделали для меня. Благодаря учебе в вашей школе, я приобрела навыки, о которых не имела прежде никакого понятия.

— Вы преувеличиваете мои заслуги, Алина Игоревна, вас уже ничему нельзя научить. Вы и так все знаете. До сих пор не понимаю, зачем вы пришли ко мне учиться? Хотя я чрезвычайно рад этому обстоятельству… Иначе, где бы я еще познакомился с такой очаровательной и красивой женщиной, как вы.

— Давайте оставим разбор моих женских качеств, на следующий раз. Сейчас я бы хотела поговорить совсем о другом, — перевела Анна разговор в интересующее ее русло.

— Конечно, Алина Игоревна. Я вас внимательно слушаю, — лицо Милюкова мгновенно стало сосредоточенным и серьезным.

— Вы прекрасно знаете мои обстоятельства, Павел Леонидович. По ряду весьма уважительных причин я находилась целый год вне своего бизнеса. Покидая страну, я доверила свое дело в надежные руки. Мой заместитель, Муравин Владимир Геннадьевич, сделал все возможное и невозможное, чтобы сохранить и приумножить мой бизнес. Но, как я теперь понимаю, детище своих рук никогда нельзя доверять другому. — Анна замолчала, бросив многозначительный взгляд на своего собеседника.

— Сочувствую вам, — Милюков воспользовался наступившей паузой, чтобы выразить Алине свою солидарность. — Похоже, ваш заместитель недостаточно искушен в бизнесе, чтобы отвечать всем требованиям, которые вы предъявляете к своим помощникам.

— Не думаю. Владимир Геннадьевич, очень толковый специалист. Но всему свое время и место. За год, пока я отсутствовала, много воды утекло. Если бы все это время я продолжала находиться в бизнесе, то сейчас состояние моих дел было бы совсем иным. Вы меня понимаете, Павел Леонидович?

— Разумеется. Ваша стратегия ведения бизнеса была бы несколько иной, — осторожно заметил Милюков.

— Я бы сказала, что не несколько иной, а совсем другой, — поправила его Анна. — Сейчас нужно наверстывать упущенное и как можно скорее. Я задумала провести крупную реорганизацию в своей фирме. А чтобы все это осуществить, мне нужны новые люди, которые бы занимались реализацией новой стратегии фирмы.

Анна в упор посмотрела на Милюкова и увидела, как легкий румянец едва коснулся его щек. Но он быстро справился с наступившим волнением, и его лицо вновь стало бесстрастным и непроницаемым. Анна поняла — он догадался, что она хотела сказать. Хороший признак, — отметила она, этот человек способен понимать все с полуслова.

— Вот я и подумала, — продолжила Анна, — предложить вам место вице- президента своей компании. Как вы на это смотрите?

— Ваше предложение столь неожиданно… это большая честь для меня, — Милюков растерялся.

— Я вас не тороплю с ответом. Подумайте. Прикиньте все за и против, и когда вам будет угодно, позвоните и сообщите мне о своем решении.

— Ну, зачем же я вас буду заставлять ждать, Алина Игоревна. Я могу и сейчас вам сказать. Я согласен, — взволнованно проговорил Милюков.

— Прекрасно, — улыбнулась Анна, — я очень надеялась услышать от вас именно такой ответ.

Анна жестом подозвала официанта и попросила его снова наполнить бокалы.

— Теперь настала моя очередь благодарить вас Алина Игоревна, — поднял бокал Милюков, — Я хочу выпить за то, чтобы доверие, которое вы мне оказали, полностью было оправдано. Надеюсь, что вы никогда не пожалеете, что сделали мне это предложение.

— Я тоже на это надеюсь. А время покажет, — Анна подняла бокал и выпила все его содержимое до дна.

4

Катафалк остановился возле небольшого деревенского погоста. Издалека кладбище не было видно, так как оно целиком находилось в небольшом лесу. Могилы были разбросаны по нему без всякого порядка, каждый хоронил своих покойников в приглянувшимся ему месте. Впрочем, происходило это довольно редко, так как деревушка, откуда переселялись на вечный покой ее обитатели, быстро пустела. И сейчас заселенными в ней оставались не более двух десятков домов.

Двое мужчин вынесли из катафалка гроб и понесли к заранее вырытой могиле. Она располагалась возле раскидистой березы. Анна не случайно выбрала этот участок, ведь первое место для своего успокоения Алина нашла именно под этим деревом. Анна стояла на краешке могилы и смотрела, как опускается в яму гроб. Вот на него посыпались первые комья земли, а затем он совсем исчез под ее слоем.

Анной владели смешанные чувства. Ей было грустно оттого, что Алину приходится хоронить, на далеком и практически заброшенном кладбище. Не такого к себе отношения заслуживает эта женщина. Но с другой стороны она радовалась тому, что выполнила и это свое обязательство, и тело Алины, как и положено, отныне предано земле. А значит, ее душа должна успокоиться и продолжить свое небесное путешествие.

Рабочие трудились энергично, и уже через несколько минут на месте захоронения образовался небольшой холмик. Один из мужчин подошел к Анне.

— Памятник и ограду ставить? — спросил он.

— Конечно, все, как договаривались.

— Хорошо, сейчас все сделаем наилучшим образом, — пообещал он.

Рабочие выгрузили из машины памятник и ограду и стали устанавливать их на захоронении. Анна молча следила за их работой. Видно было, что этим делом они занимаются не впервые и являются настоящими мастерами. Было жарко, и Анна присела на пенек, наблюдая за работой. А место действительно красивое, рядом большое поле, целиком покрытое полевыми цветами. Внезапно к Анне пришла одна мысль. Она встала и направилась туда.

Анна собирала цветы, выбирая самые красивые. Наконец она собрала букет и пошла к кладбищу. Рабочие уже завершили установку и ждали ее возвращения.

— Принимайте работу, — сказал один из них.

Анна внимательно осмотрела могилу, все было сделано на совесть.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Вы идете к машине, а я буквально минутку тут постою.

Анна осталась одна. Она опустилась на колени и возложила букет к подножью памятника. Затем еще раз прочитала надпись: «Здесь покоится Анна Чеславина». И ниже — год рождения и год смерти.

— Прощай Алина, — негромко произнесла она. — Теперь окончательно я стала тобой. И обещаю тебе, что проживу хорошую жизнь, и за себя, и за тебя.

Анна встала с колен и направилась к машине.