После не слишком удачных для него предварительных слушаний Смурова не оставляли плохие предчувствия. Он не мог отделаться от мыслей, что за этим должно что-то последовать. Интуиция его не обманула, уже через два дня раздался телефонный звонок. Звонил помощник Трефилова. Он был отменно вежлив, но что-то в его холодном, лишенном эмоций голосе, насторожило Смурова.

Помощник Трефилова попросил его приехать в офис компании, так как Александр Викторович хочет с ним срочно поговорить.

Первый импульс, возникший у Смурова, — под любым предлогом избежать этой встречи. Но он тут же сообразил, что это нереально, для этого ему надо бежать куда-нибудь очень далеко. Да и не нет полной гарантии, что удастся скрыться. С его безграничными возможностями этот человек достанет его повсюду.

Они согласовали время встречи, она должна была произойти на следующий день. Смуров и сам до конца не сознавал, почему он так подавлен предстоящим событием. Но что он ощущал предельно ясно, так это то, что на него надвигается нечто тяжелое, что может его надломить. Ему срочно требуется чья-то моральная поддержка. Мгновенно он перебрал в памяти всех, кто способен ее оказать. Из всех кандидатур осталась только Надя. Лишь бы она была вечером свободна, после того, как примирилась со своим заказчиком, у нее опять очень много дел.

Смуров тут же набрал номер ее телефона.

— Надюша, мне жутко хочется тебя сегодня видеть. Как у тебя со временем?

— Со временем плохо, но знаешь, я буквально полчаса назад подумала о тебе. И мне тоже захотелось тебя увидеть. Так что придется приехать.

Смуров почти счастливый выключил телефон. Бывают же везенья, когда желания двух людей синхронно совпадают. Это залог предстоящего хорошего вечера. Есть люди, которые благотворно действуют на других людей. Надя на него воздействуют именно так, после встрече с ней у него всегда положительный настрой. Единственно, ему бывает грустно, когда он видит, как скрывается ее автомобиль за поворотом. Он вдруг начинает ощущать свое одиночество. И даже возникают такие нелепые мысли: а не пожениться ли им? Но, во-первых, он что-то не замечал у нее таких поползновений, а во-вторых, у него самого нет подобных желаний. С его стороны это был бы крайне опрометчивый поступок. Может быть, через какое-то время, когда он полностью насытится своей свободой, он решится на этот шаг. Но пока ему хорошо и в нынешнем статусе. И даже думать на эту тему он не желает.

Смуров встретил Надежду на автомобильной стоянке, они поцеловались и решили прогуляться. Вечер был зимний, но теплый, отвесно падал крупный снег, и идти по улице было приятно.

— Мы очень мало гуляем, — пожаловалась Надежда. — Половину времени провожу в машине, другую половину за компьютером. В результате болит шея. Надо много ходить..

— В чем вопрос, давай гулять. Можем, хоть прямо сейчас пройти несколько километров. Мне тоже это пойдет на пользу.

— Ловлю на слове, идем. Только никаких отступлений. Гуляем ровно два часа. Засекай время.

Смуров посмотрел на часы.

— Засек.

— Я смотрела по Интернету, тут в двух кварталов от твоего дома есть парк.

— Парк? — удивился Смуров. — Я и не знал.

— Живешь и не ведаешь, что рядом с тобой. Как так можно?

Вопрос заставил Смурова задуматься.

— Все дело в том, что я так поглощен своими делами, что ничего не вижу вокруг. Знаю, это очень плохо, но что делать, коли это так. Такая уж у нас жизнь.

— Жизнь такая, какую мы ее сами делаем. Сейчас же мы гуляем, значит есть и время, и желание для этого. А ты, если не на работе, то сидишь дома.

— Есть такое дело, — вздохнул Смуров. — Но так трудно себе переломать.

— Гораздо легче, чем кажется. Просто надо сделать усилие. А если его не делать, все так и останется.

— Ты опять права, твоими устами глаголет мировая мудрость.

— Моими устами глаголет забота о здоровье. Я уже чувствую, если не изменю образ жизни, будет плохо.

— Плохо будет в любом случае, — вырвалось у Смурова.

Надежда даже остановилась.

— Что-нибудь случилось?

Смурова стало одолевать сильное искушение поведать ей о том, что его гложет, но он переборол его. И дело заключалось даже не в том, что пришлось бы в этом случае каким-то образом упоминать про Катю, хотя этого ему не хотелось, но он не мог преодолеть какого-то незримого барьера. Но при этом ему ужасно хотелось поговорить с Надей о том, что так его беспокоило.

— Да нет, все Наденька нормально. Текучка задолбила.

— Сама не знаю, что с ней делать. Столько время на нее уходит, а его ужасно жалко. Смотри, а вот и парк!

Они перешли дорогу и вошли в парк. Сразу было заметно, что он не маленький, тропинка, по которой они шагали, уводила куда-то далеко. К тому же тут были пруды и протоки, берега которых соединяли изящные мостики.

Смуров даже остановился от изумления, ничего подобного он не ожидал увидеть.

— Вот это красота! — воскликнул он.

— А ты и не знал. Эх, ты, чудо!

— Действительно чудо, — согласился он. — Пойдем, осмотрим парк. Время у нас еще есть.

Они не ошиблись, парк был большим и красивым. И почему-то малолюдным, хотя было еще не слишком поздно. Смуров и Надя гуляли по нему почти одни.

— Буду теперь ходить сюда часто, — одновременно себе и Наде пообещал Смуров. — Здесь дышится гораздо лучше. — Он обнял ее и поцеловал. — И даже целуется тут лучше.

— Будем целоваться отныне только здесь? — смеясь, спросила она.

— Не только, но и здесь тоже. А вообще надо расширять ареал мест для поцелуев. Мы слишком однообразны в географическом плане.

Надежда внимательно посмотрела на своего спутника.

— Ловлю на слове. И что ты предлагаешь для этого?

Смуров задумался.

— А почему бы нам куда-нибудь не съездить на выходные.

— И куда?

— Например, в Талин. — Смуров назвал первое же пришедшее ему на ум географическое название. — Я там ни разу не был. А ты?

— Очень давно.

— Тем более, есть повод. Я познакомлюсь с городом, а ты обновишь свои впечатления.

— И когда предлагаешь поехать?

Почему-то Смуров вспомнил о предстоящей встрече с Трефиловым, и у него сразу же полетело вниз настроение.

— Давай решим этот вопрос в ближайшие дни.

— Хорошо, — согласилась Шестакова. — Что-то я немного замерзла.

— Тогда возвращаемся. Хотя до двух часов мы не дотянули, но погуляли неплохо.

Они приготовили ужин, точнее, готовила его в основном Надежда, Смуров лишь выполнял подсобную работу. Они сели за стол.

— До чего все аппетитно! — не удержался от восклицания Смуров. — Останешься ночевать?

— Если останусь, то что?

— Тогда можем выпить вина.

— Наливай вино.

Смуров принес бутылку вина.

— Ты как-то сказала, что любишь амаретто, я недавно купил бутылочку.

— Ты очень внимательный. — Она встала и поцеловала его.

Смуров разлил вино по бокалам.

— Предлагаю выпить за нас. За то, что мы встретились, за то, что между нами заискрила симпатия, за то, что нам хорошо, когда мы вдвоем. Мне кажется, что в нашем мире этого уже немало.

— Согласна на все сто, — поддержала его Надежда. — Могу тебе признаться: я давно уже потеряла надежду найти человека, с которым мне было бы приятно проводить время. Знаешь, не так давно один мой клиент, очень богатый человек предложил стать его любовницей. Я отказалась. И даже не потому, что он мне не нравился, скорее, даже наоборот, он был умным, приятным, культурным мужчиной. К тому же обещал мне все, что я пожелаю. Но я не согласилась.

— Почему? — спросил заинтригованный Смуров.

— Потому что он считал, что раз он мне платит деньги за работу, то я от него завишу. И уж никак не могу ему отказать. Это меня возмутило. К тому же у меня есть четкое правильно — никуда не смешивать личные отношения с рабочими. Если бы мы встретились с ним просто так, то вполне возможно мы бы и сблизились, как мужчина и женщина. Но после его тех слов, это для меня стало невозможным при любых обстоятельствах.

— Но Надя, ведь и у нас поначалу были именно деловые отношения.

— Я размышляла над этим вопросом и пришла к выводу, что у нас все иначе, и я могу себе позволить такие отношения. Я не работаю на тебя, наоборот, это я должна была тебе платить за твои услуги юриста. Хотя, признаюсь, пока мы не аннулировали договор, я испытывала определенное смущение. Но уж так получилось. — Надежда улыбнулась. — Нельзя уж слишком скрупулезно следовать собственным принципам, в любом вопросе должна быть некоторая свобода.

— Тогда давай, наконец, выпьем за нас.

Они выпили.

— Какое прекрасное вино, — оценила Надежда. — Его надо смаковать, пить по капельке.

— Так и надо делать, — согласился Смуров. — Я думаю, жизнь вообще надо смаковать по капельке, как это вино, а не пить большими глотками. Тогда не ощущаешь по-настоящему вкуса. Все быстро пролетает мимо.

Шестакова внимательно взглянула на него.

— Ответь, только честно, Дима, у тебя все в порядке?

— Почему ты думаешь, что у меня что-то произошло?

— Так порой мне кажется. Я тебя видела разным. А сегодня в тебе есть что-то такое…

— Что?

— Не знаю. Какое-то смещение.

— Просто задумался над тем, как дальше жить?

— Такие мысли случайно не приходят. Для них всегда есть причины.

— Ну, возраст не юношеский, — ответил Смуров, не очень довольный ее проницательностью. — Невольно думаешь, что дальше?

— Мне казалось, что такие мысли у тебя не возникают.

— Почему? — удивился Смуров.

— Ты очень погружен в текущие дела. Тебе некогда думать о будущем.

— Так не бывает.

— Бывает, — не согласилась Надежда.

Смуров мысленно отметил, что, пожалуй, тут она права, не случись эта история с Трефиловым, он бы с превеликим удовольствием ни о каком будущем не размышлял. Удивительно, но оно ему сейчас не интересно, ему интересно только настоящее.

— Может, ты и права, — неохотно признал он. — Но что-то вдруг прорвало.

— Не желаешь говорить сейчас, скажешь потом. Наелся?

— Еще как! Все было невероятно вкусно. Для деловой женщины ты очень хорошо готовишь.

— Ты забыл, у меня было два мужа и двое детей. Я просто не могла не научиться готовить.

Они всегда страстно и долго занимались сексом, но в этот раз превзошли собственные рекорды. Они растворились друг в друге, забыл о существовании остального мира. Неужели так может быть в жизни хорошо, думал Смуров, покрывая тело Нади бесчисленными поцелуями.