Дружинники покатывались со смеху, примеряя восточные наряды – длинные рубахи с широкими рукавами, распашные плащи без рукавов и восточные головные уборы. Самому Олегу накрутили вокруг голову самую большую чалму. Он прикрикнул на воинов:

– Потиша!

Сван поднёс к его глазам медное зеркальце. Олег посмотрелся в него, потрогал руками неумело накрученную чалму и, не выдержав сам улыбнулся.

– Яшчэ вучиться як носить придетьси, – сказал он.

Ладьи пристали к берегу Почайны. Переодетые купцами дружинники дружно вытаскивали привезённый с собой товар – тюки с шёлком, пару отделанных серебром мечей в ножнах, несколько так же искусно сделанных кинжалов и огромный ковёр с вышитым на нём садом. У причалов возле Притыки белели паруса многочисленных кораблей. В торговых рядах сидели иноземные купцы и с подозрением посматривали на прибывших людей – при всём том, что купцы в большинстве своём были хорошими воинами, высаживавшие на берег были как на подбор рослые и одеты во всё новое. Да и оружие у многих очень уж явно выглядывало из-под одежды.

Вдоль всего берега над прилавками висели куньи, песцовые, собольи меха. Арабы и греки разворачивали паволоки, заманчиво поблёскивали драгоценные камни, браслеты и ожерелья. Сияла посуда из серебра, золотые украшенья, височные кольца, очелья. Кувшины, амфоры, гвозди. Простой люд также со всевозможными поделками заполнял площадь у реки.

Появился вооружённый до зубов Карл с ним рядом шёл Руальд в простом крестьянском одеянии, сидевшим не нём очень нелепо – порты ему были явно коротковаты, а рубаха треснула на груди в нескольких местах. Они перекинулись короткими фразами с Олегом, и несколько «купцов» подхватили огромный ковёр и понесли в сторону горы, где из-за крепостной стены возвышалась ажурная макушка княжеского терема.

У подножия холма вся процессия остановилась. Олег сделал жест рукой, и ковёр разостлали прямо по земле. На нём были вышиты плодовые деревья, самоцветами искрились ярко-красные плоды на ветвях, отсвечивала золотыми нитями украшенная земля. Серебряные капли воды переливались на вышитой зелёной листве. От ворот крепости были хорошо видны разноцветные рисунки. Через некоторое время к купцам вышла княжеская свита во главе с одетым в дорогие одежды Аскольдом. Борода у него была аккуратно подстрижена, лицо ухожено. Он уже никак не походил на привыкшего к походам и неудобствам воина.

Он остановился у ковра прямо напротив Олега.

– Мяне глаголили у тябе добры товар?

– Як углядаешь, – Олег сделал жест рукой в сторону ковра.

– Пригожий ковёр. Кольки ты за яго хочишь?

– Он не мае цены, – насмешливо ответил Олег, наблюдая за Аскольдом из-под надвинутой на лоб чалмы.

– Никчемный торгаш, ты мяне перечишь?! – воскликнул Аскольд.

Олег шагнул ему навстречу прямо по ковру и резким движением сбросил чалму. В это же мгновенье юркий Сван подскочил к Олегу с обнажённым мечом и кинжалом.

Аскольд выхватил свой меч, но неожиданно сник и упал перед Олегом на колени.

– Прости, дружа. Я змянил вере.

Он подполз на коленях к Олегу, схватился двумя руками за рукоять длинного кинжала  и вонзил его себе в грудь. Тут же захрипел и захлебываясь кровью, повалился на бок.

– Ведал, што придёть расплата, – с последним вздохом проговорил он.

Свита Аскольда схватилась за оружие. За спиной Олега выросли его воины с обнажёнными мечами в руках. К княжескому замку со всех сторон устремились сотни вооружённых людей – ещё до встречи Олега с Аскольдом они вошли в город и подтянулись к крепости. А в это время к берегу Почайны приставали всё новые ладьи, на берег выпрыгивали вооружённые дружинники. Торговцы разбежались, и всего минуту назад шумевшая и бурлившая торговая площадь стала пустынной.

Из-за рубленых изб, глинобитных домиков, полуземлянок, спускавшихся по склонам к реке и из теремов богатых киевлян народ, попрятавшись, не переставал наблюдать за происходящим.

Олег сделал жест рукой. К нему тотчас принесли на вытянутых руках мальчика в расписных отделанных золотом одеждах, с маленьким мечом на боку и шапочке, осыпанной драгоценными камнями и отделанной по кругу мехом.

За спинами римлян, охранявших Аскольда, в этот же момент показался Стемид с частью дружины Аскольда. Они стали поднимать вверх копья с криками: – Олег! Олег! Олег!

Римляне встали в круг, готовые сражаться до последнего.

Олег поднял руку и указал им на маленького Игоря, испуганно наблюдавшего за происходящим:

– Есмь государь – царь русов! Род чейный иде от Словена и Буса Белояра и отче Ария. Аскольд, княже ваш, замышлявши крамолу велику. Не след вам по таму пути итити. За каго живота лишиться хотяши?

Один из римлян перевёл для остальных содержание обращённой к ним речи. Ромейские воины поникли – они-то умели чтить императоров, даже чужих.

Кто-то из них бросил свой меч под ноги Олега и его примеру тут же последовали остальные. Сван собрал оружие. Дружина Олега расступилась, и греческие воины пошли вниз к Почайне. Олег что-то шепнул Веремиду, тот кивнул и, подкидывая в руках мешочки с деньгами, пошёл следом.