Смешок встретился с Ладом на Святилище. Они, как взрослые мужчины обменялись крепким рукопожатием и уселись на застланные шкурами согретые первыми солнечными лучами камни. Ярилко встал как обычно напротив статуи, и Смешок услышал слова, обращенные к деревянному изваянию:

Закончив молитву, Ярилко обернулся к ребятам.

– Здраве буде, Ярилко, – соскочил со своего места, не дожидаясь приветствия, как и водится младшему по возрасту, первым поздоровался Смешок.

– Здраве буде, Смешок, – ответил волхв, жестом показывая, чтобы тот сел.

Он оглядел учеников:

– Сегодни, чада, проведаем с вами кроху малу о народе нашем, откуда мы вышли и кто по роду племени. – Он устремил свои глаза поверх их голов, глядя на белые облака, плывшие над ними, и заговорил, будто вслед за ними уплывая в вышину. – Было время, кады жили дальни праотцы наши уместе с Богами. Сторона та была полна лесов, в полях цветы красоты неписаной цвели, реки полны рыбы, и дичи вокруг видимо невидимо было, иде не умирал никто. Токо настали нечакана негадана жутки холода. Люди глаголили – оттого, што влюбился Дажьбог в дщерь Сварога, а той запрет на свадьбу наложил и, перестал тады Даждьбог за солнцем следить и, не стало яго на долго времечко. Взмолилися волхвы, придя к Сварогу, шобы запрет он свой отменил. И сыграли тады свадьбу, и наступил день и тоже надолго. И стали в той земле длина ночь, да длины день попеременно и стужа бесконечна. А свадьбу зачали, з той поры кажны год справляти. И повел тады прародитель Яр предков наших из той страны, ставшей непригодну для живи на полдень.

– Остановилися они в краю зеленом. Стали рода создавати. Имели много скота и делали сосуды гончарные и многа чаго ишо умели наши предки. Има – царем тады выбран был. И родам нашим названия даваться стали абы от прародителей наших, абы от мест, иде вставали мы и Богам требу давали.

– Боги наши, чада мои, – Ярилко внимательно посмотрел на ребят, сидевших перед ним, – не берут на смерть ни людей, ни животны, токмо плоды, овощи. Цветы, молоко, зерно. Сурью питную на травах и мед. Мы Дажьбоговы внуки и своим путем итить должны, а не красться никада по стопам други языков, кои могуть и людями жертву приносить.

– Сурью же дали Иму-царю Боги наши, кады у Велеса с жинкою Азовушкой детишек не было. Лада – жонка Сварога обяснила Квасуре як сей напиток приготовить и як надать просить Денницу-утреннюю зорюшку желание исполняти. Той князю нашему усе передал. Стали с этих пор и мы ведати сей напиток священный. Кликали Има – царя князем Богумиром.

– Долго жили наши пратцы в краю зеленотравном. Рода стали многия. Места стало требоватьси все боле и боле. А земля скудела та. Посля Богумира Арий был утвержденный старшим в князьях, и повел он нас из края зеленого, и Желя – сестра Кручины была в пути долго з нами.

– Доля – сестрица Макоши, што судьбой правит, пряла золотисту нить жисти человека, и нам путь-дорогу вязала. И шли мы, да и Матерь Сва – Слава сияла нам. И перья яе были черлены – красны, златы и серебристы, голубы, желты, зелены, белы и други разноцветами чудесны. Шли мы век и пришли в земли неведомы, а тама остановилися, и воевали сваею конницею. Посля часть родов наших в Египте пребывали данью обложенны, унижения терпя, доходя мыслею, што коли рабами при жисти будути, то и посля смерти ими застанутси, покуль не покинули края те, и к остальным не присоединивши. А хтой-то недалече от Цинь– царства осталси и в други края ушёл, язык потеряв свай. Знова шли мы горами великими и долами иде на век, иде боле останавливалиси. Скифами были наречены, и антами нарекалися, и венедами, и русами, и сурожцами, и борусами. Русколань велику посля сотворили. В славны века Трояновы было единение Антское. Было время Бусова – князя славного, Русколанью правившего в Царь-граде Кияре у горы Алатарь.

– Хранить завешчино нам было: любить друзей сваих, и мирно жити промеж родами, и князей избирати, и отлучать на вече, коли нехотим их. В кажном роде князя-старейшину избирали мы, а роды давали от племени князя, а те князья старшего князя избирали. Коли нарушали мы той наряд, за то беды нас постигали. Не убивали русские никада без нужды и гордилися гэтым всегда. Нешта вера в Богов наших помогала нам самим умирать с легкостью, а убивать с жалью. Тама, иде земля кровь нашу пила с жадностью, тама она наша была.

– Коль усобица меж нами затевалася, тута вороги слеталися отовсюду и клевали нас нещадно, покуль не опоминалися мы.

– Тыщу лет отбивалися мы тока от ромеев и готов. С полудня на нас нападали и с полуночи и со всех сторон не единожды – серца наши тады кровью обливалися с утра до вечера. Сто раз возраждалась Русь и сто раз была разбита от полудня до полуночи. Мало кто на нас меч не обнажал, зарясь на плоды трудов наших. Римляне в железных бронях и колесницах шли на нас, доспехами увешанные от пяты до бровей, числом и рядами знатными и патому мы долго оборонялися, пакуль не отвадили от земель наших. Проведали они, як дорожим мы землею нашею и оставили в покое нас. Готы вставали перед нами с воловьими рогами на голове и чреслами, кожей прикрытыми, устрашить нас пыталися. Мы сами чресла свои обнажали и в бой шли на них и топтали их.

– Шоб обильны грады наши от набегов ворожьих сохраняти, срубали клети мы и землею засыпали поверх Змеевы валы, ставили на многия поприща, созидая ён с башнями-вежами и стрельницами. От хазар мы отбивалися, и гунны с полудня шли на нас. И языги. И герулы. Греки ходили к нам на торжища, пели велеречивые песни, и молодь свою гнали к нама. Посля глядь ужо с мечами они землю нашу прибирають и знове мы яе доставали, поливая кровью своею. Руки наши отвыкали часом от плугов, а не от мечей. Ставили грады мы всюду. Были у нас храмы свои. Русколань была великою, покуль не рухнула, готами повержана. Буса старшего князя Побуда земли русичей распяли и семьдесят старейшие от родов убили и потекли мы к Киеву, шо на Непре реце стоит. Вражда меж нами затевалася, покуль с новым князем не поднялися. Яко сплотившись, отмстить сумели мы за Русколань нашу. Валы Трояновы дале воздвигали. До коле от Вече усе боле и боле отходить не стали, и князей по наследку принимать не зачали, из-за того силу стали теряти.

– Ось и зараз запамятывали пролетевши века, хто сваи – хто чужия. Рода усе боле и боле живуть особыми племенами. А кои и разошлися по земле. То стали поляне, древляне, дреговичи, северяне, вятичи. Радимичи, кривичи, уличи, тиверцы, дулебы. Мы жа прозывалися именем – словене. Приняли нас в тяжки часы ильмерцы як братьев, пусть и от нас отличалися, но ховали ото зла. Ишо разны рода разошлися. Одне звавшися от вожей своих – аки радимичи на Соже и вятичи на Оке: от братиев Радима и Вятко. Други от мест – аки древляне от лесов, в коих осели. Або те, што по реке Морава сели – прозвалися морава. Други чехи. Ишо хорваты, сербы. А ишо лютичи, поморяне, ободричи и многая ишо.

– Памятуйте же чада о славном прошлом праотцев наших, ибо дущи пращуров взирають из Ирия-рая на нас и пасть нам не дадут никада. Даждьбог землю нашу в бездне повесил. И небо над нами и души предков светят звездами нам из Ирия.

– Памятуйте чада о битвах великих Даждьбожьих внуков и Великий Триглав Богов наших почитайте, як пращуры наши – от Сварога – старшего рода Божьего, и Перуна – Бога битв и борьбы, до Святовита, што свет для нас. Три Божьих лика в одном. И други лики Божьи славьте дети мои. Велес – мудрости и песен Бог. Стрибог – ветров и бурь Бог. Хорс, брат Велеса – солнца Бог с Даждьбогом своим теплом солнца правляющим. Радогощ – плодов и урожая Бог – восени покровитель. Леля – цветов и юности Божество, сестрица самой Лады – Богини любви – предлетья хозяюшка. Летеница – дщерь Перуна, лета заступница. Вышень – весны покровитель, огонь нам передавший. Коляда – празднеств Бог – предзимья властитель. Крышень – огонь людям вернувший, зимы павадырь. Многа ишо ликов Божьих имется, о том дале сказ будеть. Помнитце, што злато нажитое в черепа и песок, и пыль превратится, власть зло принесеть и скудоумие, сластолюбие болезни и пустоту душевну, зависть – ржа на серце тяжкоя. Не той муж правый, хто омовения кажный день делаить, а той, у каго словеса и деяния не расходются. Хто рабству бои и погибель предпочитаить. Никада мы о благе своем не просили, а тока славили Богов наших. Хто естества свагоо удушить не може, то от Чернобога усе, а радости и свет от Белобога. Русь жа на Правде стояти должна и по Кривде не ходить не када. Не в силе Бог, а в Правде. Цените сокровища некрадимое, богатство неистощимое, што в вас обитается.

– А пошто предопределено заране, што сольемси с иными и знова станем народом великим и победы не раз одержим славные нада усеми на свете, то ето када ишо буде.

Ярилко замолчал на мгновение, а затем, обращаясь к Смешку и Ладу, объявил:

– На седни жа окончим, чада!

Оба мальчика с радостным видом соскочили с насиженных мест и подошли к старому волхву. Тот опустил им руки на головы, прошептал что-то тихо над ними и подтолкнул в сторону дома. Сам отправился к уже угасавшему костру с восточной стороны капища. Он бросил в него пучок сухой травы и несколько поленьев. Языки пламени взметнулись вверх, и огонь разгорелся с новой силой.