Несколько дней я молчала, не замечая ничего вокруг. Ифрит, Шайтан и весь остальной народ предпринимали поистине сверхъестественные попытки меня разговорить, но я упорно на них не реагировала.

Да, мне разъяснили, что в действительности произошло с Элвином, и все оказалось донельзя просто. Будучи наполовину кошкой, он имел девять жизней, но каждая из них протекала более чем странно. Три цикла после очередной смерти лард жил по всем физиологическим законам человеческого организма, а по истечении данного срока переставал взрослеть (или стареть) до следующего летального исхода. Потом он на три же цикла покидал бренную землю, но по возвращении все помнил и опять продолжал определенное время развиваться так же, как мы. До следующей смерти. А после девятой навсегда становился нормальным человеком.

«Я больше не вечен». Это была последняя запасная смерть… Но я все равно не могла относиться к ней как-то иначе, чем к обычной смерти, и считать, что Элвин просто на три цикла уехал по своим делам в неизведанные земли… Все было намного сложнее. Потому что мой тщательно отстроенный мир, все мои планы в одно мгновение рухнули, как карточный домик под порывом ветра судьбы. У меня снова не было дома, и мне некуда и не к кому теперь возвращаться, Я не представляла своей жизни без этого мужчины, а теперь придется куда-то девать аж три цикла, да еще и не факт, что потом мне удастся его разыскать…

«Одной души погасшая свеча», — вспомнила я. Как прав оказался незрячий поэт-провидец… Душа — как пламя свечи. Легкий порыв ветра — и мир погружается во тьму. Яркий огонек любви Элвина вспыхнул и потух, оставив меня одну во мраке искать выход и пробираться неведомыми путями в неизвестность. Пробираться, чтобы однажды набиться жить без него.

А на Вэла я по-прежнему не могла смотреть без холодной ярости. И по-прежнему считала его главным виновником беды. Не наклонись он тогда так некстати к костру, последователь не успел бы извлечь и метнуть кинжал. И все было бы в порядке. И Элвин был бы сейчас жив.

«Угу. И жив таким, каким ты его помнишь, нескончаемое количество лет. И до последней смерти Элвина ты могла просто не дотянуть — умерла бы от старости», — успокоил меня Шайтан.

— Что?..

Я встрепенулась.

«То-то и оно. Ты еще не поняла?»

Я чертыхнулась:

— Проклятье. Как кошка, он предчувствовал опасность и рвался ее предотвратить… Значит, заранее знал о том, что должно произойти, когда появился на поляне… Значит, появился там не случайно и не проездом, а долго и целенаправленно искал меня… Я тогда так ничего и не поняла, наивная! И просто поверила ему так, как верила всегда… А он мне ничего о своем очередном секрете так и не рассказал…

«Слава Святым богам».

— Он не просто защитил меня. Он ради меня еще и решил стать обычным человеком…

«А трех циклов тебе должно хватить, чтобы хоть немного повзрослеть».

— Цыц! Не мешай думать!

«Неужели? Ты приходишь в себя».

Я осеклась. Когда это случилось? Когда сие бесчувственное млекопитающее умудрилось ко мне пробиться?..

«Уметь надо».

— Угу. А ты в этом деле главный специалист.

«Я всего лишь пытаюсь тебе помочь».

— И как, интересно?

«Хочешь, скажу тебе одну замечательную вещь?»

— Ну?

«Тебе еще Древнего бога внутрь себя сажать и тащить его к черту на кулички».

— Все, уймись, несчастный. Не доводи до греха.

«Ой, как страшно. Боюсь, пугаюсь и прячусь по кустам».

Где-то внутри меня, там, где ранее царили лишь холод и пустота, заклокотала неукротимая ярость. Вот теперь действительно, бойся, пугайся и прячься по кустам!

Возможно, мое сопровождение решило, что их подопечная всерьез спятила, когда внезапно сорвалась с места и бросилась в погоню за удирающим жеребцом, воинственно вереща что-то ругательное. Проводив меня изумленными взглядами, они переглянулись и пожали плечами. Наверно, как обычно, решили философски отнестись к моей очередной причуде.

Пробегав энное количество времени, я споткнулась и растянулась на земле. Холодная пустота в душе сменилась горячей, обжигающей болью, которая вот-вот грозила выплеснуться через край. Слезы. Мне позарез нужны слезы. Но, как всегда, когда в чем-то нуждаешься, его никогда нет. Я в ярости стукнула кулаком по земле.

— Лекс…

Алекса. Как она меня здесь отыскала?.. По пятам за мной по всему лесу бегала, что ли?..

Теплая ладонь мягко погладила меня по волосам. Я отвернулась, боясь прочитать в глазах своего двойника жалость. Не надо меня жалеть. Во всем, что с человеком случается, виноват, прежде всего, он сам. Не уберег. Не спас. Не захотел успеть…

— Лекси…

Повернувшись к ней, я с удивлением отметила на ее лице лишь понимание и отчаяние. Отчаяние, потому что она хотела мне помочь, но не знала как… И вот тогда меня прорвало. Уткнувшись в плечо Алексы, я долго тихо плакала, прощаясь со своим вдребезги разбитым миром.

Удивительная вещь — женские слезы. Прорыдав определенное время, женщина утирает слезы, рассудительно замечает, что ей заметно полегчало и теперь можно смело жить дальше. А потом видит в зеркале свое опухшее лицо, хватается за голову и начинает поспешно приводить себя в порядок, ругая то, что испортило ее красоту. И потому окончательно приходит в себя. Есть еще ради чего жить самой и кому жизнь портить.

Примерно так рассудила и я. Наотрез отказавшись возвращаться к парням, пока не приведу себя в порядок (ни к чему им знать о моих маленьких женских слабостях), я потащила Алексу на поиски ручья, а потом сидела рядом с ней на берегу и рассказывала, рассказывала, рассказывала…

Из кустов высунулась нахальная морда Шайтана и воровато поглазела по сторонам. Потом, подойдя ко мне, он потерся носом о мое плечо. Я ласково погладила его бархатистый нос.

— «Все в норме?» — спросил он.

«Почти», — тихо отозвалась я.

«Вот и хорошо. Я тут посижу немного с вами?»

«Тебя ж разве выгонишь, если я скажу «нет»?»

«И не надейся».

«Вот и я о том же».

— Тебе и правда стало лучше? — спросила и Алекса.

— Ну, настолько, насколько было возможно, — пожала плечами я.

Мое отражение заметно воспряло духом.

— Значит, можно спокойно ехать дальше, — объявила она. — Так хочется скорее все закончить. А тебе?

А мне — нет. Потому что, пока на моей шее висело хоть одно дело, было ради чего жить дальше и к чему стремиться. А когда все закончится?.. Как и чем мне жить дальше?..

— Наверно, — уклончиво отозвалась я.

Но назад мы все же пошли. При виде моей спокойной и умиротворенной физиономии сопровождение здраво рассудило, что теперь я буду остаток пути смирно ехать рядом, не выкидывая никаких номеров. Но нет. Не на ту напали. У меня теперь прямо-таки руки чесались сделать кому-нибудь гадость. Или сказать.

Покосившись на Вэла, я сладко улыбнулась. Тот насторожился.

— А знаешь, — начала я, — ты ведь жутко перепугался, когда я решила тебя прикончить.

— Еще чего, — возмутился Вэл.

— Нет, перепугался, я видела, — настаивала я. — Аж побледнел, бедняжка, от страха.

— Не принимай желаемое за действительное, — назидательно изрек он.

— А почему тогда за Макса спрятался? — прищурилась я. — Почему не принял бой?

— Потому что ты нам пока живой нужна, — выкрутился Вэл. — А если бы я решил защищаться, ты могла пострадать.

— Ах, какая заботливость! — ехидно отметила я. — Интересно только, почему раньше тебя это ни капли не волновало?

Вот тут насторожился уже Макс, внимательно прислушиваясь к моим словам. А вдруг я что лишнее сболтну? Ага. Сейчас. Нет уж. Когда-нибудь я сама его побью за все хорошее.

«И когда же наступит сей счастливый день»? — поинтересовался Шайтан.

«Вот и назначай дату».

— Раньше у меня насчет тебя планы были другие, — пробурчал Вэл.

Ах да, конечно! И как я сразу не поняла! Просто раньше в твои планы моя смерть входила, а теперь ты решил подождать, пока я для начала этот проклятый мир спасу?

— Допустим, — совершенно спокойно согласился он. — Раз пока смерти нет до тебя дела, я решил зря не стараться.

— Смотри, потом поздно может быть, — зловеще предрекла я. — До тебя очередь может и не дойти.

— Лекс, — встревоженно прервал меня Макс. — Как ты об этом говорить можешь? Не буди лихо, пока оно тихо.

— А что в этом такого? — не унималась я. — Ну и разбужу. Ну и подумаешь. Я Святым богам пока нужна, они меня защитят.

— Спятила, — пробормотал друг. — Окончательно и бесповоротно.

— С кем поведешься, от того и заразишься, — отрезала я.

— Лекси…

— Ой, только не надо проповедей, — скривившись, отмахнулась я. — Все равно не поможет. Поздно уже наставлять меня на путь истинный.

— Лекс!

— А все-таки ты испугался, — взялась за старое я. — Не знал, наверно, что прежде я уже человека убивала, и теперь мне кого-то прикончить — раз плюнуть?

Парни коллективно вытаращились на меня, а у Алексы на физиономии появилось такое выражение, словно, ей явился сам черт из мира иного. Ну, вполне возможно, что так оно и есть. Удовлетворенно усмехнувшись про себя, я пришпорила Шайтана.

— Давай вспомним былое, а, дружище?..

«Запросто».

И мы полетели. Подставив лицо свежему ветру, я впитывала в себя окружающий мир, и сама растворялась в нем. Растворялась, теряя и вновь обретая себя. Растворялась, делясь с миром своей болью и чувствуя боль мира. И на его фоне мои неприятности показались крошечными, ничего не значащими. И верно. Какое дело миру до нас и наших бед?.. Какое дело ему вообще до нас?.. Мы есть — нас нет, а мир по-прежнему существует, решая свои глобальные задачи и порождая миллионы таких, как мы, взамен ушедшим…

«Ты стала законченной пессимисткой».

— А и ладно. Потому и жива еще.

«Действительно».

— А что, не так?

«Я благоразумно промолчу». Я фыркнула. Тактичный, блин. Такая тактичность — хуже самого грязного оскорбления…

— Лекс, — на моем плече материализовался хранитель, — привет от бабушки и… И где все?

— Там, — неопределенно махнула рукой я.

— Живо назад, — скомандовал он, — Шали пробуждается, надо срочно ехать его ловить! Попросим Вэла провести нас временными тропами, иначе нас могут опередить, сама знаешь кто.

Я чертыхнулась. Мне еще такое дело предстояло сделать… Как вспомню, так вздрогну…

Мы вернулись к остальным, и Вэл, выслушав объяснения джинна, без промедления нашел временную тропу, по которой мы и топали без малого сутки, а потом, после короткой передышки, еще столько же. И вынырнули, в конце концов…

Праматерь-природа…

В туманной дали Облачных гор виднелся замок мэтра Звездочета, а прямо перед нами возвышался мрачный Мертвый лес. А здесь-то мы зачем? Я невольно поежилась, вспоминая тяжелый, угрюмый взгляд невидимого обитателя чащи.

— Здесь, — глянув в какие-то свои записи, объявил мой закадычный друг. — Шали затаился где-то в этом лесу.

Я снова поежилась. Идти туда… Ни за какие коврижки не согласилась бы, да отступать уже поздно. Тем более что за меня все решил Макс. Порывшись в карманах, он извлек на свет божий какой-то потрепанный свиток, развернул его, тихо себе под нос что-то пробормотал и… Мгновение — и я в гордом одиночестве стою посреди жуткого леса, а все мои спутники куда-то таинственным образом подевались.

Убью подлеца! Это же надо было так со мной поступить! Без предупреждений, без напутствий зашвырнуть меня прямо в логово зверя!.. А они сами где, кстати?.. А Шайтан!.. Как я без Шайтана буду?.. Я уже представить себе не могу того, что он не вертится где-то поблизости со своими едкими комментариями!..

Поворчав немного для приличия, я довольно быстро взяла себя в руки и принялась озираться по сторонам. Приготовив на всякий случай кинжалы, я, внимательно прислушиваясь и вздрагивая от каждого звука, пошла наугад. На поиски проклятого Шали, чтоб его черти съели.

А Мертвый лес угрюмо молчал, храня свои тайны. Скрипели, жалуясь, ветви деревьев, шелестела под ногами жухлая листва, с ног до головы окутывал липкий туман, оседающий на одежде холодными каплями. Смахивая с лица влагу, я невольно вздрогнула — она была тусклого черного цвета. Лес медленно истекал кровью…

Я закусила губу. Моя насквозь лесная душа тихо переживала вместе с созданиями природы, которые были далеко не мертвы… Подойдя к одному дереву, я ласково прикоснулась к стволу и уловила едва заметные, слабые признаки жизни. Нет, жизнь здесь пока не замерла. Просто что-то темное властно ее подавляло.

— Потерпи, отец. Я вам помогу.

Дерево качнулось, скрипнув ветвями.

Да, помогу. Но сначала изгоню то, что губило вас на протяжении сотен циклов. Где вот его искать только…

Насторожившись, я закрыла глаза и вся отдалась во власть ощущений. Звуков, запахов, чувств. И вскоре поняла. Взгляд. Вот он. Сверлит мой затылок, словно подзывая. И я пошла на зов. С зажмуренными глазами, на ощупь, наугад.

Пробираясь меж деревьев, я наткнулась на некое препятствие. И, открыв глаза, обнаружила странное сооружение. Круглые камни, испещренные древними символами, аккуратно собранные в кучу, образовывали курган высотой с два моих роста. Задрав голову, чтобы увидеть вершину, я невольно попятилась. Вот он, сигнал. Огромный человеческий глаз, без белков и радужки ярко-алого цвета, не мигая, смотрел на мир. А у меня от него мурашки пошли по коже. Святые боги и праматерь-природа…

Перехватив кинжалы, я немного успокоилась и обошла курган. Зов неведомого исходит отсюда, значит, нужно как-то пробраться внутрь. Или отодвинуть курган. Или… Или не знаю.

Чтобы чем-то себя занять, пока не придумано решение, я принялась разбирать надписи на камнях. Нижайший поклон мэтру Звездочету за то, что научил меня этой непростой премудрости. Итак. Язык. Я призадумалась. Похож на арийский. Нет, на лиийский. Нет, на… Тьфу, пропасть. Понамешали. Сам черт не разберет… Стоп. Сам черт… Ну, конечно же! Язык Древних — тот, что знают лишь последователи и на коем они своим богам и молятся! Алексу бы сюда, она точно с ним быстро разберется. Я-то ведь его не изучала. Так, немного пробежалась — и то, не зная толком, что это за язык. Просто как-то откопала в библиотеке старинный свиток и любопытства ради начала разбирать письмена. Потом, когда уже почти удалось их все перевести, меня за этим делом застала Эллин и отобрала свиток, объявив, что язык сей — проклятый и приличным ученикам знать его не полагается. Но кое-что я запомнить все равно успела. А что есть — того не отнять.

Итак… Гм.

Угу. Сейчас. Разбежалась. Какие хитрые!..

Угу. Это-то мне и надо. Чтобы он не пробудился. Но вам об этом знать вовсе и не обязательно… И, прямо скажем, Шали ваш — мне не праотец!..

Не дождетесь! И не надейтесь!..

А чего их искать-то? Я и так прекрасно знаю, где последователи прячутся. Только сообщать им ни о чем не собираюсь.

Я насмешливо фыркнула. Радости — выше крыши! Какая прекрасная доля, аж зависть берет к самой себе… Черная. Какой болван, интересно, все это написал?..

Подняв голову, я с любопытством посмотрела на око Древних богов. Ну и?.. И где обещанное неземное счастье, ась? Просто жду и не дождусь, когда на меня снизойдет блажь Древних богов…

Яркие всполохи озарили доселе неживой глаз. Повернувшись ко мне, око чуть наклонилось, а из его глубин вырвался раздвоенный красный луч и впился в мои глаза. А я чуть не завопила во весь голос от острой, режущей боли. Словно тысячи раскаленных игл вонзились в кожу моего лица, прощупывая каждую ее частичку, пока не добрались до области глаз. Вот тогда я заорала уже не сдерживаясь, наплевав на собственную гордость, чувствуя, как по лицу струится горячая кровь. Попытки срочно зажмуриться привели лишь к тому, что боль усилилась.

Бесконечно долгая пытка прервалась тогда, когда я была одной ногой еще здесь, а второй — где-то там. Иглы исчезли, а я, зажмурившись и прижав ладони к кровоточащим глазам, упала на землю и несколько минут просто тупо сидела, пытаясь прийти в себя. Руки и ноги тряслись так, как будто я находилась в состоянии тяжелого отрезвления, кожа на лице и шее ныла, стянутая потоками засохшей крови… В общем, мое состояние было далеко от нормы. Даже еще дальше, чем пару дней назад, хотя тогда я наивно полагала, что хуже быть уже не может…

Нащупав трясущимися руками в кармане штанов носовой платок, и не без труда его оттуда выудив, я кое-как отерла кровь и попыталась открыть глаза. Бесполезно. Боль вернулась с прежней силой, а вместе с ней пришло и понимание того, что я ничего не вижу. Совершенно ничего. Даже ярких пятен, которые мерцают при закрытых глазах. Холодная беспросветная тьма окутала меня подобно кокону и лишь где-то внутри сверкнула пара красных глаз, и кто-то тонко усмехнулся.

Проклятье.

Подождав, пока перестанут ходить ходуном руки и ноги, я кое-как встала. Что делать?.. Куда идти?.. Вконец расшатанные нервы то и дело норовили закатить бурную истерику, однако я сильно подозревала, что это будет чревато обильным слезоразливом, а значит, и страшная боль обязательно вернется. Нет. Взяв себя в руки, я снова сосредоточилась на крайне обострившихся ощущениях. Где-то поблизости должно бродить мое сопровождение. Только бы до них добраться.

Только бы добраться…

Осторожно ступая, я, пошатываясь, побрела, куда глаза глядят. Тьфу. Ошибочка вышла. Глаза тут ни при чем. Лишь чувства. Где же они? Думай, Лекс, думай! Вспоминай, черт возьми! Раньше ты умела обнаружить любое живое существо, стоило тебе лишь немного сосредоточиться. Значит, и свой народ найти сможешь.

Я собралась и нахмурилась. Глухо. Совершенно глухо. Ни сигнала, ни подсказки. Словно что-то мне мешало, блокировало мои умения. Но что? Споткнувшись, я налетела на сухой ствол. Точно. Все просто. Помнишь, где ты находишься? Правильно, в Мертвом лесу. Кто рядом с тобой? Никого. Вот и объяснение. Все очень просто. В отрыве от праматери-природы, от ее живых созданий я была бессильна. Я становилась вполне обычным человеком. Питающая меня ниточка природной силы обрывалась. И это открытие испугало меня больше, чем то, что я находилась без поддержки зрения, в гордом одиночестве, в проклятом жизнью лесу… Я все-таки обычный человек, к тому же совершенно слепой…

Святые боги… Прислонившись к стволу дерева, я мучительно пыталась побороть подступающее отчаяние. Нельзя. Только не это… Лекс, возьми себя в руки, будь ты проклята! Ты жива, ты дышишь, ты чувствуешь, где-то неподалеку бродят твои маги. Еще не все кончено. Так чувствуй же! Полагайся на свои ощущения, в конце концов! Я снова собралась. Никому не станет легче оттого, что ты окончательно расклеишься и начнешь хлюпать носом. И тебе тем более. Значит…

Я снова отправилась в путь. Наугад, через незнакомый лес, перебирая руками близко растущие стволы. А потом меня осенило. Тугодум ты, вот кто. Что тебе мэтр Звездочет наказывал, помнишь? Когда окажешься в безвыходной ситуации… и далее по тексту. Вот то-то и оно.

Звездочка на моей ладони заерзала. Я слабо улыбнулась. Я обещала лесу помочь — я выполняю обещание. Чтобы потом лес помог мне. В руку привычно кольнуло, а я с радостью почувствовала, как мир вокруг меня начинает возрождаться. Возрождаться и набирать прежнюю силу. Приветственно зашелестели ветви, ласково коснулись моего лица нежные листья, зашевелилась под ногами трава. А я ощутила хлынувший в меня поток силы. Праматерь-природа никогда не оставляет в беде своих детей.

Я прикоснулась к дереву, чувствуя, как в глубине его забилось сердце.

«Здравствуй».

«Здравствуй, дитя. От имени лесного братства — благодарю тебя».

«Тебе спасибо, отец».

«Ты забрала в себя тьму. Будь осторожна».

«Обязательно».

«Мы не оставим тебя. Находись близ детей природы, и мы поможем тебе противостоять ей и не потерять себя».

— А такое возможно? — тихо спросила я.

«Возможно. Шали пробуждается, набирает прежнюю силу. Конечно, он очень слаб, но и сего может хватить, чтобы сломить тебя. Не забывай, в какой теперь ты находишься опасности».

«Да продлят твою жизнь Святые боги, отец».

«Да озарят твой путь Светлые звезды, дитя».

Отойдя от ствола, я окинула пространство внутренним зрением. Есть. Здесь кто-то еще бродит помимо меня. Кто? Вэл? А он-то что здесь забыл? Неужели меня ищет? Да быть такого не может! Чтобы Вэл — и беспокоился обо мне? В жизни не поверю!

Присмотревшись внимательней, я, тихо удивилась сама себе. Оказалось, что и в слепоте были свои преимущества. Раньше я видела только ауру мага, а сейчас к этому дару добавилось еще кое-что — теперь я могла читать и его душу. Немного, конечно, но и это уже кое-что… Например, я заметила в ауре Вэла то, что не замечала раньше — слабые голубые всполохи. Надо же. У него есть способности еще и к магии воздуха. Надо не забыть сказать ему об этом во время нашего очередного перемирия.

— Вэл! — окликнула я.

Шаги поспешили в моем направлении, и скоро на мои плечи легли его руки. Он осматривал и только что не ощупывал меня с головы до ног. Словно действительно рад был видеть живой и почти здоровой. Подумать только, какие нежности.

— Лекс, черт бы тебя побрал, — пробормотал он. — Ты до смерти всех напугала! Где ты столько времени пропадала?

— Сколько? — заподозрила неладное я.

— Двое суток.

— Что?!

— Клянусь Святыми богами!

— Праматерь-природа, — изумленно пробормотала я.

— Лекс, а что с твоим лицом? Ты как-то странно выглядишь. Это у тебя что, кровь? А почему ты глаза не открываешь? — сыпал вопросами обычно невозмутимый Вэл.

— Я не вижу, — тихо ответила я.

— Ты… что?!

Скептик проклятый.

— Я действительно не вижу, — с раздражением сказала я. — И это действительно кровь. И выгляжу я действительно странно, потому что действительно нашла вашего любимого Шали. Так что поторопитесь доставить меня к вратам Внутреннего мира!

Вэл несколько мгновений молчал, а я физически ощущала, как напряженно он что-то обдумывает. Обдумывает, прикидывает, взвешивает, проверяет. А потом берет меня под руку.

— Пойдем. Надо найти остальных.

Я сбросила его руку:

— Вэл, я тебя умоляю! Только не надо относиться ко мне как к последнему слепому котенку!

— А как к кому, в таком случае? — ядовито осведомился он.

— Как к нормальному живому человеку, — пробурчала я. — И перестань ухмыляться.

— Откуда?..

— Оттуда! Не зли меня! У меня отказали глаза, но я не беспомощна! И я по-прежнему могу с легкостью тебя прикончить!

— О! — Вэл усмехнулся. — Это аргумент.

Я, сдержанно зашипев, отвернулась от него и после недолгих поисков обнаружила свое потерянное сопровождение.

— Пошли. — И первой устремилась к ним.

Народ при виде меня заохал и заахал подобно растревоженному курятнику. Чего и следовало ожидать. Я морщилась, возражала, ругалась, но сила оказалась не на моей стороне, увы и ах. Пришлось позволить этим наседкам распорядиться мной по их разумению.

— Лекс, как же ты нас напугала! — причитал надо мной ифрит таким тоном, словно я одной ногой в могиле стояла. — Ты даже представить себе не можешь, что мы пережили!..

Угу. Спорим, вы тоже представить себе не можете, что я пережила? А тут и спорить не надо.

— Все было бы куда проще, предупреди меня кое-кто кое о чем, — пробормотала я.

— Лекси, — немедленно заизвинялся Макс. — Я…

— Не успел? — с иронией закончила за него я. — Впрочем, как обычно. Хотя раньше за тобой такого не наблюдалось. Странно, правда?

— Ты не должна была знать, — вздохнув, признался он. — Ты непредсказуема, Лекс, тебе нельзя доверять. Даже я не всегда знаю, что ты выкинешь в следующий раз. Тебе лучше оставаться в неведении.

— Давай я сама за себя буду думать, ладно? — резко спросила я. — Раз я главное действующее лицо в этой пьесе, мне положено знать сценарий, не так ли? И, попрошу заметить, я себя знаю неплохо и смогу в нужный момент собраться и сделать все так, как положено.

— Не ссорьтесь! — взмолилась Алекса, вытирая влажным полотенцем запекшуюся кровь на моем лице. — Все уже произошло, так зачем ворошить уже пережитое?

— Точно, — поддержал мой хранитель.

— Вот именно, — согласился и Макс.

— Нет, не «точно» и не «вот именно»! — в своей обычной манере рыкнула я. — И я буду ворошить грязное белье, и копошиться в корзине с ним до тех пор, пока меня, черт возьми, не начнут считать полноправным партнером, а не слепой игрушкой судьбы и символом пророчества! Я живое существо и я имею право знать! Иначе и с места в следующий раз не сдвинусь!

«Правильно. Так их», — подбодрил меня Шайтан.

«Погоди, это только начало. Я еще не разозлилась».

«Бедняжки. Мне заранее их жаль».

«Так, не поняла, ты на моей стороне или где?»

«А ты как думаешь?»

«Что ты, как обычно, благоразумно промолчишь».

«Ошибаешься. На этот раз я всеми ногами и крыльями с тобой».

«Тем лучше для тебя».

«Конечно. Я всегда выбираю сторону сильного».

«Проходимец!»

— Лекс, не возмущайся. — В голосе Алексы проскользнули доселе незнакомые железные нотки. — Позже я сама тебе все объясню. Лично. От начала и до конца. Обещаю! А сейчас — будь умницей, посиди смирно. Тебе не помешает отдохнуть.

«Вот тебе и застенчивая тихоня! Молодец, девочка! Нас тоже надо иногда на место ставить», — оценила я поведение Алексы.

«Говори о себе», — поправил меня Шайтан.

Я невольно ухмыльнулась.

«Нет уж. Раз сам вызвался быть со мной — так не отвертишься».

«Я уже передумал».

«Ври лучше. А то с трудом верится».

— Лекс, тебе очень больно? — прикоснулся к моему веку джинн. — Если больно, то мы что-нибудь сообразим и…

Я чуть было не прибила этого мясника на месте. Жаль, он в последний момент улизнул. Но далеко все равно не сбежит.

— Да, мне больно! — прошипела я. — Еще хоть раз посмеешь прикоснуться, и я…

— Не буду! — заюлил ифрит. — Обещаю!

— А если попробовать исцелить? — вопросительно посмотрел на Макса мой двойник.

— Зрение все равно не вернется, — покачал головой он. — Сначала придется избавиться от Шали. Кстати, а как он там?

Я заглянула внутрь себя. Где-то там, в дальнем темном уголке души, там, куда были запрятаны боль от потери Элвина, страх за жизни друзей, отчаяние и недоумение оттого, что пророчеством оказалась именно я, тихо свернулось клубком странное существо. Лишь мрачно поблескивали во мраке красные глаза…

— Молчит и не шевелится, — пояснила я. — Пока.

— Он попытается подчинить тебя себе, — разъяснил Макс, садясь напротив меня и ласково касаясь ладонями моих глаз. — Не сейчас, когда ты в сознании, но в те моменты, когда ты беспомощна — во сне, в обмороке или тогда, когда тебе больно.

— Я никогда не падала в обморок! — возмутилась я.

— Но всему остальному подвержена, — возразил он. — По ночам мы будем по очереди бодрствовать, чтобы будить тебя, когда оно возьмется штурмовать твою душу.

«Тут и я справлюсь», — предложил свою помощь Шайтан.

— Не надо, — отказалась я, чувствуя, как ладони Макса начинают излучать тепло. — Меня покараулит Шайтан. А вам тоже отдыхать надо. Вы ведь все равно такие же люди, как и я.

— Точно, — как всегда, встрял хранитель. — И я тоже спать не буду.

— Ой, вот от тебя-то польза какая…

«Он есть хорошо готовит, забыла?» — напомнил жеребец.

«Только это?»

«И шьет вроде неплохо».

«Угу. И достает всех, когда надо и когда не надо. И таскает все, что плохо лежит».

«Не будь так жестока к нему, Лекс. Ради тебя ведь старается. Из кожи вон лезет».

«Ну! Действительно бы старался — так я бы не имела сейчас то, что имею. Ну, по крайней мере, не в такой запущенной форме».

«Он хранитель, а не бог».

«А жаль».

Легкое тепло коснулось моих закрытых век, осторожно пробралось дальше, исцеляя, успокаивая зудящую боль. Я невольно расслабилась. Все-таки полезно дружить с целителями…

…Из темноты моей души сверкнула раскаленная сталь чужих глаз, и я громко вскрикнула. Свет. Яркий, слепящий свет больно резанул по глазам, оглушая, притупляя ощущения. Я решительно попятилась. По лицу снова заструилось что-то влажное.

— Лекс, осторожно, у тебя опять кровь из глаз пошла, — заволновалась Алекса. — Подожди, я вытру! Да не бойся ты, не буду я трогать то, что не велено! Сиди смирно!

Я послушно затихла. Вот оно и проявило себя. Что-то дальше будет?..

Святые боги, и как я только допустила, что меня втянули в подобную авантюру!..