Земля

Ему были чужды человеческие чувства. Люди — лишь образы, которые мастерски вписываются в красивые картины, причём, лучше по частям. Но боль от потери существа, приводящего его грандиозные планы в исполнение, выжигала чёрное сердце, навязчивыми мыслями терзала больной разум.

Умирающий друг нашёл его после выстрела в наёмника. В тот миг внутри кровавого художника что-то сломалось, и он не смог добить кора, дав последнему уйти.

Путь домой с истерзанным кароном на руках монстр будет помнить до конца своих дней.

Палач Иного мира почти увернулся от дряни, что пытался вылить на него ликвидатор, и покалеченный он мог жить, если бы не девка, способная сжигать сердца на расстоянии.

Рука мужчины коснулась головы друга, зверь с трудом открыл глаза, устремив на хозяина взгляд, полный боли и тоски. Он не хотел уходить, он хотел жить и создавать красивые картины, оттачивая своё мастерство без правил и ограничений. Но судьба распорядилась иначе.

Внезапно изображение карона расплылось, убийца провёл рукой по лицу, с удивлением обнаружив, что пальцы стали мокрыми. Собрав последние силы, зверь засопел, выражая удивление. На миг мужчине показалось, что карон лениво подтрунивает над его чувствами, иронизируя и поражаясь слабости того, кому она была не свойственна. Но в следующие секунду свет в глазах друга стал меркнуть, холодная тьма коснулась их, поглощая искорки тёплой жизни… исчезла последняя… И в эту минуту кровавый художник поклялся себе, что найдёт убийцу друга и устроит ей ад на Земле. Пусть для этого придётся измениться, став другим, одним из обычных, которых он всегда считал чужими. Но это ничто по сравнению с её будущим. Отомстить девушке, что отобрала жизнь существа, наполнив его пустотой взамен сгоревшего сердца, — такова новая цель существования монстра, называемого человеком.

А его хобби… Что ж, придётся поработать руками. Он лично убил Ричарда — ликвидатора, о силе которого ходили легенды. Почему бы не поиграть с другими. И даже если предположить невозможное, что Арон сможет переправить ещё одного карона на Землю, он откажется. Второго такого, жестокого и беспринципного, способного наслаждаться процессом убийства и самостоятельно осмысливать план поиска жертвы, выходя за рамки собственной сущности, уже не будет. Его палач — исключение из правил, редкий экземпляр, слишком сильно походивший на своего хозяина. Похоже, и среди зверей есть истинные звери.

Иной мир

Макс устал. Классифицируя оболочки и стадии их исчезновения, «агент 007» безумно устал, отдавшись придуманному занятию без остатка. И сейчас, плавно покачиваясь на волнах приятных мыслей о жизни на Земле, мужчина с недовольством поморщился, услышав приближение Арона и его любовницы.

«Сколько можно? Неужели другого места нельзя найти, чтобы потрахаться? Хотя, наверное, нет. Но мне на это плевать. Я тут расслабляюсь, видите ли, после сильных умственных и физических нагрузок, а они…»

Сверху раздался хриплый стон Мелиссы. Макс приуныл, подведя итог: «О Боже, нигде нет покоя. И кто говорил, что отдохнёшь на кладбище? В нос тому и побольнее».

Пытаясь сосредоточиться на чём-то другом, мужчина сразу не заметил изменений в привычном ритуале сношения (Макс продолжал развлекать себя не только подбором прозвищ для этих двоих, но и словечек, характеризующих их деятельность). Прислушавшись, «агент 007» с удивлением обнаружил — парочка ругается.

— Я не железный… — конец фразы потонул в ехидном смехе русалки.

— У тебя просто не встал, — женщина выплёвывала слова, задыхаясь от злости. — И мой хвост, ставший на несколько мгновений ногами, вновь вернулся в первоначальное состояние. А я осталась ни с чем! Ни с чем!

«Вау! А у меня с этим всё в порядке», — съехидничал Макс.

Слова Арона прозвучали спокойно и безразлично:

— Похоже, ты не из тех женщин, что способны завести мужчину, в каком бы состоянии он ни был.

«А хладнокровная сволочь быстро взяла себя в руки», — заметил Макс, с интересом слушая разговор парочки.

Со стороны женщины раздался рёв, пришло время смеяться архаи.

«Так, у вас ничего не вышло, так поговорите о чём-нибудь стоящем. Мне здесь скучно».

Будто прочитав мысли неуёмной оболочки, Арон властно произнёс:

— На какое-то время нам нужно расстаться. Мне необходимо обдумать случившееся на Земле, а тебе — своё поведение.

Мелисса вскочила и жалобно запричитала:

— Арон, прости меня, прости, пожалуйста. Я не хотела, я просто…

Маг обошёл женщину. Слова прозвучали надрывно и страстно:

— Сегодня я потерял двух каронов, один из которых был выдающимся. Потерял своего ученика, потерял контроль над обычным смертным на Земле. Мне нужно побыть одному. Дорогу найдёшь сама. И не смей показываться мне на глаза, пока не посчитаю нужным позвать. Только тогда ты прибежишь ко мне, как послушная собачонка и будешь выполнять любые команды.

Архаи ушёл, русалка заплакала, Макс задумался о Джули.

Но сущность Мелиссы не могла предаваться печали долгое время. Женщина последний раз всхлипнула, бросила взгляд вглубь пещеры, прищурилась, злобно рявкнула:

— А ты чего уставился? — и отправилась прочь.

Макс испытал шок, благодаря судьбу за то, что его не увидел Арон. Похоже, активные нагрузки идут на пользу, но теперь стоит задуматься о маскировке, в противном случае, рассеявшийся дым может принести большие проблемы.

Земля

Закончив оказывать Джули первую медицинскую помощь, Гаремова заставила подругу пойти в душ, а сама нажала кнопку на кофемашине и погрузилась в печальные размышления.

Всё сказанное Фарион казалось кошмарным сном, настолько чуждым реальной жизни, что мысли о здравом рассудке, твёрдой памяти и возможных галлюцинациях не могли пройти незамеченными. О смерти Берка думать не хотелось, хотя, Гаремова никак не могла принять данный факт.

Дверь ванной открылась, София вздрогнула, Фарион в длинном махровом халате показалась на пороге и, будто читая мысли подруги, задала вопрос в лоб:

— Ты мне не веришь и считаешь сумасшедшей?

Заглянув в карие глаза, всё ещё полные слёз, Гаремова тихо ответила:

— Нет, верю, но мысли о безумии не покидают. Причём, не только прогрессирующем твоём, но и начинающемся моём.

Джули жалко улыбнулась, устраиваясь на стуле. Внезапно рыжая бестия хлопнула себя по лбу и со словами:

— Я — чудовище! — скрылась в комнате.

Спустя минуту женщина вернулась, держа в руках бутылку виски.

— Я правильно понимаю, что вино сегодня не подойдёт?

— Абсолютно, — заверила Джули.

Подруги сидели на кухне, потягивая виски и кофе. Фарион вновь пересказала события сегодняшнего вечера, скомкав смерть ликвидатора. София не торопила, но рано или поздно поговорить об этом придётся. К концу третьего часа посиделок девушка решилась.

— Джули, ты уверена, что Морана больше нет?

Брюнетка вздохнула, сделала очередной глоток виски и тихо произнесла:

— Да, я видела всё своими глазами.

— В бинокль?

— В бинокль, — раздражённо ответила Джули, посмотрела в ночь за окном и отстранённо добавила, — знаешь, я не могу принять тот факт, что он погиб. Как будто информация присутствует, но она меня пока что не коснулась.

Фарион на минуту задумалась, затем произнесла тихим чужим голосом, — странно, ведь я даже не чувствовала к нему ничего серьёзного.

Гаремова впала в ступор от столь дикой «откровенности», чуть не выпалив: «Ага, вот только не нужно. Постоянные слёзы из глаз, как доказательство обратного», но вслух заметила:

— Странно, но я тоже не могу принять его смерть.

Джули дёрнулась, глаза опасно блеснули.

— Он погиб, София, его больше нет. После такого не выживают, пойми, не выживают.

В эту минуту Гаремова осознала одну вещь: «Не приняв чужую смерть, в неё можно поверить».

— Прости. Всё случившееся кажется ночным кошмаром. Давай подробности обсудим завтра, после того, как придёшь с работы, узнав, что там и как. Кстати, ты так и не решила взять отгул?

— Нет, я не выдержку дня ожидания.

— Хорошо, — подвела итог София.

На глаза рыжей бестии навернулись слёзы, впервые за много лет она не хотела, чтобы наступило завтра, ведь завтра означало принятие смерти Морана со всеми вытекающими последствиями, включая и боль Джули.