«Меря… Интересные ребята. Мы представляли их дикарями-охотниками. Отчасти так и было. Но только отчасти. Среди меря встречались и земледельцы, и скотоводы-кочевники. Большой союз родственных племен. И каждое жило как больше по душе. Ну или как мерянские боги подскажут. Резкий парень Мешко был единственным воинственным вождем в округе. Хотя, может дело в том, что мы на ноль помножили всю его дружину без потерь, напрочь отбив желание аборигенов даже косо смотреть в нашу сторону. В те времена такие намеки понимали не хуже, чем в наши.

Но их деревеньки мы старались обходить стороной. Во избежание, как говорится. И дело не в том, что могут по ночи попытаться шомполами в ухи перетыкать. Незнание местными микробиологии науку эту не отменяло. Мы, конечно, ничем не болели лет по пятнадцать уже. Но мало ли какой вирус мог „безбилетником“ приехать. А до Черной Смерти еще четыреста годков. Решили в этом вопросе прогресс пинками не ускорять. Хотя могли без проблем в любую деревню заехать, всё равно раньше или позже придется, не век же по лесам мыкаться.

Местные все белые, европеоиды, глаза разве что черные преимущественно. Так и мы не „арийцы“, кого только не водилось. Настоящий монгол даже был.

В конце концов в один из городков заехать пришлось. Местный князек с многообещающим прозвищем Кучка приглашал уж больно настойчиво. Выехал поперек дороги с хлебом-солью, культурненько, без малейшего хамства попросил зайти в гости. Ярый начал даже прикидывать, не срубить ли того Кучку. Уж больно он лебезил. Прямо без мыла норовил в это самое заползти. Но Серый решил не отказывать. Кучка смотрел, словно побитый пес — жалобно и просительно. Воевода еще смеялся, мол, цыган медведя по пути потерял. Да и интересно было проверить кое-какие гипотезы. И на город взглянуть стоило.

Ведь если данное поселение зовется Москва, расположено примерно, где должна Москва стоять, а рядышком течет безымянная река, впадающая в Оку, то, скорее всего, это Москва и есть. А то, что еще двести лет в летописях ни одного упоминания — дело десятое. Как и то, что данное поселение и на приличное село-то с трудом тянуло. Правда, стены имелись. Деревянные. Немного ниже, чем „этажерка“ полосы препятствий нашей базы.

Кучка слово сдержал, не хамил, не возмущался, на пиру травить не пытался, а утром, не чинясь, отпустил дальше. Мы тоже сильно не шумели. Попировали, посмотрели на крепостицу, еще и не мечтающую стать Кремлем, и двинулись себе, недоумевая, с чего вдруг князь оказал такой почет проезжим купцам. Загадкой осталось и через годы, когда Москва, как и вся окрестная земля, присоединилась к Вятичскому Княжеству. Видать, хороший нюх у князя был. Жаль, от смерти скорой на зимней охоте не спас. А то спросили бы обязательно.

Впрочем, все интересно было, но не особо. Впереди лежали земли вятичей, первых славян на нашем пути. Вот там и застряли. Вятичи ждали хазарского набега…»