Звенящим колоколам потребовалось почти полчаса, чтобы полностью заслужить свое имя. Геранд вернулся со своих обязанностей в середине представления и наблюдал за танцующими с нескрываемым интересом. С тех пор как Аргон захватил в плен его жену, он ужасно волновался, но в то же время был предоставлен самому себе, чтобы удовлетворить свои плотские желания. Экзотические женщины двигались и танцевали с профессиональным мастерством, каждое движение должно было выставлять напоказ определенный изгиб, подчеркивать длину ног или привлекать внимание к губам, груди или талии.

Каждую минуту кто-нибудь из них отбрасывал кусок шелка. Король наблюдал за всем происходящим с напряженным вниманием. Без сомнения, он потребует, чтобы двое или трое пошли с ним в его спальню. У короля не было жены, и многие были недовольны этим фактом, но он был еще достаточно молод, чтобы Геранд сумел подавить большинство недовольных. Кроме того, он полагал, что в худшем случае придется выбирать из нескольких ублюдков. Он смотрел, как танцуют обнаженные женщины, как звенят колокольчики на их запястьях и лодыжках, и гадал, может ли одна из них быть будущей матерью короля.

Один особенно привлек внимание Геранда. Волосы у нее были огненно-рыжие, как ему и нравилось. Ее груди были меньше, чем у других, но он находил это привлекательным. Самое главное, она была последней, кто разделся догола. Или, может быть, потому, что взгляд короля задержался на ней дольше всего. Геранд утешал себя тем, что их наняли для того, чтобы доставить удовольствие королю, а значит, и ему.

«Нет, — подумал Геранд. — Она будет моей, король или нет. Может, у меня и есть седина в волосах, но я гораздо больше мужчина, чем этот глупый король».

Волны колоколов усилились. Колокола, все разных размеров и звуков, поднялись в прекрасный хаос звуков. Рыжеволосый кружился перед королем Вэлором, почти касаясь его. Из всех них только она сжимала колокольчики на запястьях, чтобы остановить их звон. Геранд наблюдал, любопытно, почему. Со всеми остальными, сосредоточившими свой шум в последнем ура, с чего бы е…

А потом он увидел, как ее пальцы сжали колокольчик, вытаскивая что-то из его язычка.

— Остановите ее! — Крикнул Геранд. Из угла солдат опустил арбалет и выстрелил. Стрела ударила Рыжего в шею. Ее кровь брызнула королю в лицо. От звука удара ее черепа о холодный камень у Геранда скрутило живот. Из ее мертвых пальцев выкатилась длинная тонкая игла, кончик которой, без сомнения, был покрыт ядом. Остальные голые колокола отступили назад, некоторые плакали, другие холодно смотрели на потерю одного из них.

— Что здесь происходит? — закричал король. Геранд поднял булавку и показал ее королю.

— Кто-то заплатил ей, чтобы она убила тебя, — сказал он.

Лицо короля Вэлора превратился в глубокий оттенок красного.

— Аргон! — он кричал. — Это ублюдок Ирвинг! Я хочу его смерти, слышишь?

— У меня уже есть планы…

— Ты знаешь, где он? — спросил король, продолжая кричать.

— Да, там, где он должен быть, — согласился Геранд.

— Пошли моих солдат, — сказал король. — Все они, каждый человек, способный держать меч. Он умрет сегодня, понимаешь?

— Да, милорд, — сказал Геранд, низко кланяясь.

Король Вэлор указал на двух девушек и щелкнул пальцами.

— Снимите с них колокольчики, — сказал он.

Стражники приблизились и развязали кожаные ремни колокольчиков на запястьях и лодыжках. Девушки неохотно последовали за королем в его спальню, солдаты следовали за ними с обнаженными мечами. Как только дверь закрылась, Геранд вздохнул и повернулся к остальным.

— Мне очень жаль, — сказал он. Он ушел, не желая смотреть, как оставшиеся стражники рубят их и покрывают тронный зал своими прекрасными, прекрасными трупами.

Сэнкэ шел по залам особняка Кеннинга. Хотя двери и окна были толстыми, на лужайке было мало ловушек, а те, что были, предназначались для того, чтобы предупреждать, а не убивать. Внутри было ещё пустея. По его подсчетам, десять солдат остались в качестве охраны. Они умерли быстро и легко. В остальном особняк был пуст.

Олигарт двинулись вдоль Сэнкэ, его настроение гораздо более кисло.

— Не надо разбивать богатых людей, — проворчал он. — Так глупый. Держу пари, у Готфрида остались люди. Я должен был пойти туда. Почему Аргон заставил меня пойти сюда? Чтоб я разбил голову!

— Заткнись, Олигарт, — сказал Сэнкэ. — У тебя еще будет шанс, помнишь?

Олигарт пожал плечами.

— Где Норрис? — спросил он.

— Этого я не знаю, — сказал Сенке. — Он и его Змеи должны готовить Масло для костров.

Двое вожаков приблизились к окнам, выходившим на лужайку перед домом.

— Окна не открываются, поэтому мы сосредоточимся на удержании дверей, — сказал Олигарт. Он указал за ворота на дома по другую сторону дороги. — Там будут лучники. Как только придет Мейнард, мы раздавим их.

— План достаточно прост, — сказал Сенке. — Но это должно сработать. В поместье не было ни царапины, так что нет причин для беспокойства.

— Он встревожится, — сказал Олигарт, указывая на восток. — Смотри. Дым.

Сэнкэ слегка наклонил голову и выглянул наружу. И действительно, над восточным районом поднимался густой столб дыма.

— Это дом Кеннинга, — сказал Сэнкэ. — Думаешь, они уже подожгли его?

— Я похож на прорицателя? — Спросил Олигарт. — Беги и спроси, нужны ли тебе ответы. У меня нет ничего, кроме кулаков.

— Это объясняет задержку Аргон, — пробормотал Сэнкэ.

— Что это? — спросил Олигарт.

— Ничего. Ничего. Пойду проверю своих людей. Оставайтесь здесь и следите за ранними прибытиями. Постарайся дождаться, пока они войдут внутрь, чтобы напасть. Я не удивлюсь, если Мейнард пошлет кого-нибудь проверить его дом, как только увидит дым издалека. Отпустите их, если возможно.

— Не идиот, — проворчал Олигарт.

— Докажи, — сказал Сэнкэ и поспешил прочь. Проходя мимо очередного ряда окон, он взглянул на заходящее солнце. Где был Аргон? Почему он так опоздал?

С таким количеством сокровищ, разбросанных по всему особняку, ожидающих разграбления, Сэнкэ шел незамеченным. Он уже наметил путь к бегству, когда начался хаос. Узкая дверь вела на чердак. Он проверил его однажды, и в задней части было круглое пыльное окно. Оттуда он мог добраться до крыши, а оказавшись на крыше, он мог выбрать любое направление, в котором хотел сбежать. Но без Аргона план был бесполезен. Без Аргона он ничего не добьется.

Приблизившись к задней части особняка, он услышал шум драки. Любопытствуя, Сэнкэ толкнул дверь, ведущую в небольшую, но хорошо освещенную столовую. Один из членов змеи лежал мертвый на полу, другой истекал кровью, сражаясь с мальчиком в грязном сером плаще и с разорванной маской на лице. У Сэнкэ отвисла челюсть.

— Невозможно, — сказал он.

Его голос на мгновение привлек внимание змея, и это было все, что нужно мальчику. Он скользнул ближе, вонзил кинжал в ребра, а затем рубанул в сторону. Его противник был мертв, мальчик повернулся и встал в боевую стойку, которую Сенке хорошо знал, учитывая, что он научил его этому.

— Что ты здесь делаешь, Ромул? — Спросил Сэнкэ, нисколько не обманутый маской.

— Только не Ромул, — сказал мальчик. — Я Гёрн. Ромул мертв.

Сэнкэ покачал головой, не веря своим ушам.

— Скольких ты убил? — Спросил Сэнкэ, закрывая дверь.

— Пятерых, — сказал Ромул.

— Пятерых? — Сэнкэ рассмеялся. — Ты сошел с ума, Ромул. Извиняюсь. Гёрн. Я думал, ты со священниками.

— Я сбежал, — сказал Ромул. Он бросил ножи поменьше и взял из тел пару побольше. Смыв кровь, он засунул их за пояс и натянул маску на лицо. — Я пришел остановить это, Сэнкэ. Ты поможешь мне? Или мне и тебя убить?

Сэнкэ покачал головой, разрываясь между ужасом и истерикой от дерзости мальчика.

— Я не стану тебе помогать, — сказал он. — Но я и тебя не остановлю. Я выхожу, Гёрн. Сегодня вечером.

— Наружу? — спросил Ромул. — Как?

Сэнкэ пожал плечами.

— Примерно через час королевские солдаты окружат поместье. Я рассказал им о плане твоего отца. Если Бог есть, Аргон будет здесь, когда они прибудут. Я буду лишь одним из многих тел, которые сгорят в огне.

Кстати Гёрн стоял, он явно не был готов услышать такого предательства от друга как Сэнкэ.

— Почему ты предал его? — спросил он.

Сэнкэ усмехнулся.

— Вообще-то, из-за тебя. Ты заставил меня задуматься. Я собрал много денег, гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Я мог бы купить дом, землю, и много женщин. Я вступил в Гильдию Пауков, чтобы сбежать от жизни, которой жил, но жизнь, которую я веду сейчас, кажется не лучше. Наблюдая за тем, что Аргон делал с тобой, медленно, методично убивая все хорошее в собственном сыне…

Он покачал головой.

— Я закончил. Я не жду многого от вечности, но, может быть, Асмуд простит меня, если я выберусь отсюда, пока еще есть время. Похоже, я был не одинок в своих мыслях.

Щеки Ромул поднял, и Сэнкэ мог сказать, мальчик улыбался.

— Я пережил жрецов, — сказал он с явной гордостью. — Они не смогут победить меня. Никто не может.

— Не будь самоуверенным, я все еще могу накричать на тебя одной рукой…

Он остановился. Дюжина мужчин начала кричать от главного входа, голос Олигарта был самым громким.

— Оставайтесь здесь, — сказал Сэнкэ Гёрн. — Запереть дверь. Пойду посмотрю, что происходит.

Сэнкэ закрыл за собой дверь, подождал, пока Гёрн закроет ее, и поспешил к выходу. Он увидел, как несколько воров выскочили из-за угла, слишком далеко, чтобы задавать вопросы. Крики Олигарта были единственными, что он мог разобрать в толпе, и то, что он услышал, наполнило его желудок свинцом.

— Стража, стража! — кричали Олигарт. — Нам надо разбить охрану!

Сэнкэ промчался через столовую, свернул налево в коридор и свернул к главному входу. Более сотни воров выстроились вдоль окон, выходящих на фасад дома. Олигарт возвышался среди них, глядя и указывая.

— Что здесь происходит? — Крикнул Сэнкэ.

— Солдаты! — Олигарт кричал, спиннинг приветствовать Сэнкэ. — Королевские солдаты тоже! Они появились и начали окружать место. Я насчитал по меньшей мере пятьсот. Нам надо разбить головы, ребята, и побольше!

Хотя Олигарт были в восторге, лицо Сеньке побледнел. Солдаты прибыли слишком рано. Аргон даже не был там еще. Что с ними не так? Почему Геранд не подождал?

— Надо их задержать, — сказал Сэнкэ. — Держи двери как можно крепче.

— У них есть доспехи, — возразил один из разбойников. — Платная почта, ради всего святого. Шлемы, щиты, меч…у нас есть Кинжалы и кожаные. Как ты думаешь, что мы можем сделать против этого?

— Я жду, что ты их убьешь, — крикнул Сэнкэ, и к нему вернулась твердость. — Или ты действительно думаешь, что они оставят тебя в живых, если ты выбежишь за дверь с поднятыми руками и поджатым хвостом?

Олигарт отвел Сэнкэ в сторону и понизил голос:

— У нас предатель, — сказал Олигарт. — Знаешь кого?

— Понятия не имею, — солгал Сэнкэ. — Нам нужно продержаться. Возможно, как только огонь будет зажжен, мы сможем сбежать во время суматохи.

— Или мы зажаримся, как тараканы.

Два лидера смотрели друг другу в глаза.

— Другого выхода я не вижу, — сказал Сэнкэ.

— Тогда мы будем сражаться, — проворчал Олигарт. — И мы надеемся на Аргон.

— Они идут! — закричали сразу несколько человек. Солдаты ворвались в ворота, роясь, как металлические муравьи. Они окружили комплекс, на этот раз внутри ворот, а не снаружи. Большинство держали в руках длинные мечи и щиты, хотя некоторые держали алебарды, копья и гигантские булавы. Четверо несли толстое бревно с металлическими ручками, привинченными к дереву.

Люди с бревном приблизились к двери, отряд из десяти человек защищал их.

— Придержи дверь, — сказал Сенке, отступая на шаг. — Я буду охранять заднюю дверь.

— Поторопись, — сказал Олигарт. — И тебе лучше надеяться, что Норрис не потерял позвоночник и не сбежал!

Едва Сэнкэ успел уйти, как окружавшие его солдаты с кувалдами разбили окна по всему нижнему этажу. Солдаты вливались внутрь, через гораздо больше окон и мест, чем охраняли воры. Сэнкэ выхватил меч и зарубил первого, кто приблизился. Второй солдат попытался заслониться щитом, но Сэнкэ перекатился на него через голову и вонзил меч в лопатку. Звуки битвы разнеслись по всему особняку.

Войдя в комнату, он обнаружил, что дверь открыта. Ромула не было.

Торгар был в своей тарелке, как говорится. Само количество веселья вокруг него только усугубляло его пытку. Тысяча галлонов алкоголя растеклась по толпе, звуки приветствий, секса и драк ревели на мили вокруг, но он был отделен от всего этого.

— Сядь, — прошептал рядом Тарас. — Ты сутулишься.

Торгар выпрямился, хрустнув при этом спиной. Иногда он спрашивал себя, не опаснее ли скука, чем настоящий бой. Определенно, это был смертельный противник. Он сидел за невероятно длинным столом в павильоне на вершине большого из двух холмов, выбранных для Сбора Дани. Члены всех трех семей Ролэнга сидели на сотнях стульев. Он видел уродливых кузенов, дальних родственников, солдат и всевозможных торговцев. Они препирались между собой, надеясь достичь более высокого внешнего вида через спарринг их языков или совместное богатство их имени.

Все это чепуха. Торгар знал, что может убить их всех до единого, но они смотрели на него так, словно их носы были длиной в милю, а его было трудно разглядеть. Во главе стола Лори, Лион и Бернард разговаривали, иногда открыто, иногда тихо и сгорбившись. Тарас сидел рядом с отцом и слушал, когда ему казалось нужным. Торгар отдавал мальчику должное; он, казалось, понимал большинство и даже пару раз вмешался, не заработав презрения ни от кого из троих. Лион и Бернард, казалось, наслаждались происходящим, но Лори была явно расстроена. Причиной тому было пустое место рядом с Торгаром.

Тупая сука, думал Торгар. Просто нужно было бежать за ее драгоценными стенами. Младенцев в подгузниках напугать сложнее, чем эту бабу.

Он мог бы сказать это вслух, но ему отказали в том количестве алкоголя, которое он хотел. И все же хозяин хотел, чтобы он был рядом с Тарасом и защищал и мальчика, и отца. Судя по высокомерному ворчанию вокруг него, единственной опасностью, которую он видел, была летящая тарелка с теплой едой.

— Что они сейчас обсуждают? — Торгар спросил Тарас. Он попытался прошептать, но его низкий голос не подходил для этого.

— Они закончили свои торговые контракты, — сказал Тарас, оглядываясь на наемника. — Сейчас они обсуждают гильдии воров.

— Не о чем говорить, — сказал Торгар. — Мы удвоим патрули, наймем еще несколько наемников, но это все равно что отмахиваться от мух, жужжащих вокруг задницы твоей лошади.

Он поймал на себе взгляд изящно одетой женщины лет тридцати, и подмигнул ей.

— Простите за цвет, — сказал он. — Мой мозг в грязи, а язык посинел. Я здесь только ради моего господина.

Она фыркнула и повернулась к леди слева от нее. Они начали перешептываться, явно недовольные его присутствием. Торгар вздохнул. Клянусь богами, он ненавидел это место.

— Они думают идти к царю, — сказал Тарас.

— Удачи, — сказал Торгар. — У меня больше шансов…

Он проглотил еще один красочный комментарий, Когда в павильон вошел жрец Асмуда.

— Кто, черт возьми, впустил его сюда? — Торгар спросил. Тарас, слишком занятый разговором отца о взятках, ничего не заметил. Капитан наемников встал и двинулся, чтобы перехватить священника. Человек в одежде, казалось, затерялся в людском море.

— Добро пожаловать на наше собрание, — сказал Торгар, пожимая руку жреца. Священник, молодой человек с аккуратно подстриженными волосами и тенью растительности на подбородке, выглядел очень довольным.

— Должен признаться, я немного заблудился, — сказал священник. — Мне нужно поговорить с Лори Кинан, хотя я не отличу его лица от тысяч других.

— Я глава наемников Лорда Кинана, — сказал Торгар. — Он занят интригами и планами, так что просто скажи мне, что ты ему скажешь, и я посмотрю, стоит ли его прерывать.

Священник не просил доказательств его ранга, или нанимателя, или чего-то еще. Торгар почувствовал облегчение от того, что ему удалось связаться со жрецом прежде, чем он проболтался ближайшему родственнику Готфрида или Кеннингу.

— Это касается его жены, Маделин, — начал священник.

— Хм, погоди, — сказал Торгар, тыча большим пальцем в лицо жреца. — Ни слова больше. Пойдем куда-нибудь, где меньше ушей, а?

Священник кивнул. Торгар вывел их из палатки, кивнув наемникам, стоявшим там, когда они проходили мимо.

— Как тебя зовут? — Торгар спросил, как они шли.

— Дерек, — сказал священник. — Можешь звать меня Дерек.

— Тогда ты Дерек! — сказал Торгар, смеясь в попытке успокоить человека. Казалось, он покинул палатку не так часто, как надеялся. Оглядевшись вокруг, Торгар понял почему. Он задавался вопросом, сколько столпов веры Асмудаа было сломано, даже когда они говорили.

— Не обращай внимания, — сказал Торгар, схватив жреца за плечи. — Так о чем это сообщение? — На Миссис Кинан напали по пути в ее поместье, — начал Дерек. — Мы спасли ее прежде, чем она успела по-настоящему пострадать. Мы надеялись, что она проведет ночь в безопасности в нашем храме. Многие из ее охранников. Однако утром оказалось, что она сбежала.

Торгар почувствовал, как в груди закипает гнев. Пока он сопровождал Тараса с приглашениями на Сбор Дани, на одного из его подопечных напали на улице. Поскольку он не получил никаких известий, он предположил, что Маделин благополучно добралась до дома. Но так ли это на самом деле?

— Почему вы так долго не давали нам знать? — Торгар спросил.

— Мы послали жреца сообщить твоему господину, что она остановилась в нашем храме. Дерек огляделся, его лицо нервно подергивалось. — Недавно мы узнали, что его убили. Сообщение так и не дошло до вашего лагеря. Калан, наш первосвященник, послал членов нашего ордена в ваше поместье, чтобы узнать, там ли она. Это не так. Разве она не приходила сюда?

Торгар выглядел достаточно ответа.

— Тогда ты должен сказать своему хозяину, — настаивал Дерек. — Его жена пропала, и мы опасаемся, что ее похитила одна из воровских гильдий.

— Если так, то ее может не быть в живых, — вздохнул Торгар. — Мы не получили никаких требований.

— Вообще-то, — сказал Дерек, протягивая дрожащую руку. — Думаю, что да.

В дрожащих пальцах он держал свиток, запечатанный воском. Сам воск был гладким, без каких-либо знаков отличия. Торгар взял его, подняв бровь.

— Меня остановил человек в сером плаще, — сказал Дерек. — Он дал мне свиток и велел передать его тому, кому я передал послание. Он поклялся, что я умру, если открою ее или хотя бы задержусь.

Он сделал шаг назад, как будто записка могла взорваться и убить их всех. Торгар сломал печать и развернул ее. Сообщение было коротким и не заняло много времени.

«Кинана,

Пауки».

На конец Сбора Дани. Покиньте Тидарис сегодня вечером. Если нет, Маделин умрет. Потом Тарас. Потом ты.

Торгар свернул записку и сжал ее так крепко, что бумага смялась, а воск треснул и упал на землю крошечными кусочками.

— Послушай меня, Дерек, — сказал Торгар. — Останешься здесь. Они убьют тебя на обратном пути, понимаешь?

— Я не боюсь смерти, — сказал Дерек, но вид у него был испуганный.

— Напуган или нет, нет смысла возвращаться в их ловушку, — настаивал капитан наемников. — Но уходи и умри, если хочешь. У меня есть дела поважнее.

Он поспешил обратно в павильон, честно говоря, не заботясь о том, остался ли священник. Когда он вошел, Лори громко смеялась, не обращая внимания на любопытный взгляд Тараса.

— Милорд, — сказал Торгар, опускаясь на колени рядом с ухом Лори. — Нам нужно поговорить.

— Минутку, — сказала Лори, похлопав наемника по плечу. — Лион как раз рассказывал замечательную историю о том, ка…

— Сейчас, — настаивал Торгар. Настроение сразу испортилось. Лион бросил на него взгляд, недвусмысленно говоривший, что если бы он был его наемником, то присоединился бы к Дурису как к игре для нежных прикосновений. Лори посмотрела на Торгара, заметив нетерпение в его глазах, и повернулась к остальным.

— Минутку, если можно, — сказал он, вставая. Тарас молча последовал за ним.

— Что, черт возьми, такого важного, что я должен казаться рабом собственного наемника? — Спросила Лори, когда они вышли из палатки. В ответ Торгар протянул ему свиток. Лори прочел его, выругался, бросил на землю и наступил на него каблуком.

— Где Маделин? — спросил он.

— Она так и не вернулась домой, — объяснил Торгар. Он подытожил то, что рассказал ему жрец Асмуда. Закончив, он отступил назад и скрестил руки на груди, гадая, что сделает его хозяин.

— Мы не знаем, жива она или мертва, — сказал Лори, покраснев от гнева. — И даже если я сделаю то, что они скажут, нет никакой гарантии, что они оставят ее в живых.

— А угроза вашей жизни и жизни вашего сына?

Лори взглянула на Тараса, который молчал.

— За последние пять лет я получала по сотне таких писем в год, — сказала Лори. — Почему я должен относиться к этому по-другому?

Торгар пожал плечами.

— Как сильно ты хочешь ее вернуть? — спросил он.

— Дело не в этом, — сказала Лори.

— В том-то и дело. Это единственный чертов пункт. Вы хотите, чтобы оставаться сильным в глазах Ролэнга, тогда оставайся. Вы хотите сохранить свое эго нетронутым, тогда оставайтесь. Но если ты хочешь ее вернуть, скажи. Соберите всех слуг, еду и Эль, и мы пойдем. Какое это имеет значение? У нас был пир. У тебя свои планы.

Лори выглядела достаточно разъяренной, чтобы убить. Его рука потянулась к украшенному драгоценными камнями кинжалу, висевшему на поясе. Торгар отказался двигаться. Он понимал, что сказал что-то не то, но последнее, что он должен был сказать.

— Дай мне время, — настаивал он. — Я могу найти ее сама. Я истеку кровью этих трусов, найду, где она, и верну ее в целости и сохранности. Дайте им то, что они хотят. Они просят так мало. В любом случае они могут убить ее, но если они задержатся хотя бы на несколько часов, это может решить, найду ли я пленника или труп.

Лори вытащила Кинжал. Он направил клинок на горло Торгара. Рука дрожала.

— Он прав, — сказал Тарас. — В любом случае они убьют ее. Это дает нам шанс.

Кинжал опустился.

— На колени, — сказала Лори. Торгар сделала, как сказали. Он даже не поморщился, когда учитель схватил его за шею и полоснул тонкой струйкой крови по лбу.

— Поклянись своей кровью, — сказал Лори тихим, дрожащим от напряжения голосом.

Торгар приложил руки ко лбу, чувствуя, как тепло растекается по ладоням. Сосчитав до десяти, он отдернул руки и поднял их к ночному небу.

— Клянусь своей кровью, что верну ее.

Лори вытерла Кинжал тряпкой и убрала в ножны.

— Почти, — сказал он. — Но не совсем. Ты вернешь ее живой, Торгар. Если нет, я называю вашу честь ложью. Я называю твою мудрость глупостью, а моё отступление-большой шуткой против моего имени. Если ты найдешь ее мертвой, падай на свой меч, потому что эта смерть будет намного лучше той, которую я дам тебе.

Он ворвался в павильон, выкрикивая приказы. Раздались крики разочарования. С Ролэнгом было кончено.

— Позволь мне пойти с тобой, — сказал Тарас, когда отец ушел.

— Оставайся здесь, — сказал Торгар. — У меня и так хватает забот. Я не позволю тебе умереть, пока я буду искать твою мать.

— Я могу драться, — настаивал Тарас.

— Выйди за пределы лагеря, и я сам тебя убью, — пригрозил Торгар. Это, казалось, немного потрясло мальчика. Он неохотно повернулся и присоединился к отцу в палатке. Торгар покачал головой. По правде говоря, он бы с удовольствием взял с собой Тараса, но риск и без того был слишком велик. Он будет работать один, и работать быстро и кроваво.

Он обошел остальных наемников, назначил другого и сообщил им о роспуске Ролэнга. Как только это было сделано, он взял лошадь из конюшни и, как демон, поскакал к стенам Тидариса. По пути туда он проехал мимо тела, лежащего в траве, его белые одежды были запятнаны кровью.