В то время, когда я представлялся Иосифу II, в Вену прибыла превосходная труппа, состоящая из замечательных певцов, прославившихся по всей Италии; не теряя ни мгновения, я стал на них работать. Я перечитал все, что было написано и поставлено в этом городе, чтобы сообразовать мои идеи со вкусами обитателей Вены. Некий Варезе, как и многие другие называвший себя поэтом, поскольку написал одну оперу-буффо, скорее буффон, располагал единолично коллекцией из более чем трех сотен подобных сочинений. Я явился к нему, чтобы попросить показать мне эти сочинения. Он посмеялся надо мной и сказал: «Эта коллекция – настоящее сокровище; полагаю, я – единственный обладатель такого собрания; вы не можете себе представить, сколько она стоила мне денег и трудов. И не надейтесь, что я позволю выйти хотя бы одному тому из моей библиотеки». Все, чего я смог добиться, это перелистать некоторые из них в его присутствии; пока я читал, я все время ощущал его глаза, неотступно следившие за мной в страхе, без сомнения, что я вырву несколько листочков из его собрания шедевров. Я просмотрел пару десятков из них. Бедная Италия! Интриг, характеров, мизансцен, стиля – ничего там не было, и, хотя они должны были, по идее, увеселять публику, можно было подумать, что автор не ставил иной цели, как вызвать у нее слезы. Такова была продукция, доставлявшая тогда удовольствие итальянцам. Я подумал, что мне не составит труда написать что-то лучшее. Я решил, что в моих операх будут попадаться то там, то тут некие счастливые мотивы, что язык будет не искаженный, характеры будут четко очерчены и что слова, наконец, будут слушаться с удовольствием. К сожалению, вскоре я узнал по опыту, что вкуса и доброй воли недостаточно, чтобы сочинить драму, которую можно поставить на сцене.