До года жить было откровенно скучно. Большую часть дня я проводил в кроватке, еще некоторое время уходило на еду, ну а те моменты, когда можно было ползать без помех в виде тряпок, которыми родители заворачивали мое тело наподобие кокона, тратились на попытки восстановить координацию движений, потерянную после смерти в прошлом мире.

Та часть воспоминаний, что сохранились в наномашинах, позволила составить картину последнего года своей предыдущей жизни, и признаюсь честно, результат мне не понравился. Кроме того, осознавать себя кучей маленьких механизмов, захвативших тело несчастного ребенка, было как-то мерзко…

С чего у меня вообще появились такие мысли? Так дело в том, что на второй день после осознания себя как личности, я сумел «просмотреть» информацию записанную наномашинами в тот период, когда мой разум находился в «спящем» состоянии.

Немного успокаивал тот факт, что на момент «вселения», (но если быть честным с самим собой, то захвата), это тело не имело оформившегося сознания, и жило исключительно за счет инстинктов. Правда думаю моя «отговорка», не успокоила бы родителей, узнай они правду о том, что произошло с их сыном.

Кстати, имя моего нового тела «Шишио», а фамилия «Тенгу». Хотя, насчет фамилии я не уверен, есть подозрение что «Тенгу», это название рода, (или клана), в который входит моя семья.

Теперь перейдем к тому, почему я думаю что оказался в другом мире. Во-первых: мутация моего организма оказалась наследственной, (это выяснилось, после того как несколько наномашин «шпион-диверсантов», проникли в родителей и родственников, изредка заходящих в наш дом, что бы посмотреть на «милого малыша»). Прежде чем сигналы от «шпион-диверсантов» перестали поступать на «базу», (то-есть в мою голову), они обнаружили, что у взрослых, мутация организма намного более выражена, и это ничуть не мешает им жить.

Во-вторых: уровень технологического развития, по меньшей мере на тысячу лет отстает от того, что можно было увидеть в воспоминаниях о «том» мире. И пусть ребенок не может путешествовать, а следовательно и исследовать мир, но разговоры взрослых, плюс увиденное на прогулках, позволяли составить определенное видение моей новой родины. Как я понимаю, о чем говорят местные жители? За это стоит сказать «спасибо» все тем же наномашинам, за пару недель позволившим составить краткий словарь языка аборигенов.

В-третьих: магия. Оказалось, что аномалия развития организма, позволяет использовать странную энергию, которая генерируется желудком при переваривании пищи, и аккумулируется сердцем, после чего по каналам, (аналогам которых могут быть только провода), почти полностью дублирующим кровеносную систему, распространяется по телу. Наномашины проследили путь этой «магии» в моем организме, и определили 361 точку, где каналы соприкасаются с кожей, оканчиваясь чем-то вроде неплотно закрытых клапанов.

В те дни, когда родители выводили меня погулять, (носили на руках по деревне, или позволяли поползать по траве растущей во дворе), я не раз замечал, как аборигены нарушают законы физики, да и логики. Они прыгали по крышам, ходили по отвесным поверхностям, бегали с такой скоростью, что их силуэты буквально смазывались в воздухе. А еще, эти люди умели управлять стихиями.

Любой факир прошлого мира, обзавидовался бы моему отцу, который сложив пальцы в серию различных фиг, выдохнул струю огня на дрова, на которых потом жарил мясо.

Раз за разом я отправлял «шпион-диверсантов», (как только другие наномашины успевали их восстанавливать). Как нетрудно догадаться, основными объектами изучения являлись родители, по той простой причине, что чаще других жителей деревни оказывались рядом. Анализ собранных данных показал, что складывание из пальцев «фиг», вызывает изменение течения энергии в каналах, а так же сердце, усиливает свою активность, ускоряя течение в обеих СЦ, (системах циркуляции).

Наблюдения помогли заметить, что для одного и того же действия, разным людям требуется разное количество «фиг». К примеру мой отец выдыхает струю огня, сложив для этого три фигуры, а вот мать, для того же результата, вынуждена продемонстрировать целую дюжину разных, (иногда повторяющихся), знаков. А еще, для ускорения течения энергии во всем теле или отдельной конечности, большинству вообще не нужны никакие «фиги». Из этого можно сделать вывод, что «магия» управляется волей и рефлексами, а все эти многочисленные жесты, (и иногда сопровождающие их выкрики), это всего лишь «костыли» облегчающие работу.

Похоже аборигены просто тренируют свою СЦ, отвечающую за магию, рефлекторно реагировать на жесты. Тем самым, основную работу выполняет подсознание, а человеку остается только складывать «фиги» в нужной для заклинания последовательности. Кроме того, чем лучше отработано определенное действие, темь меньше оно требует знаков для активации, и мне кажется, что при долгой тренировке, то же выдыхание огня, можно выполнять исключительно на волевом усилии.

Не разрешенным остается вопрос, «как аборигены умудряются контролировать энергию вне своего тела?», а они это делают, о чем ясно свидетельствует факт изменения формы огня из струи превращающейся в шар, или даже принимающей вид птицы. Однако, пока для ответа не хватает информации, приходиться удовлетвориться предположением, что это все магия.

Кроме изучения своего тела, я его еще и модернизировал, (точнее контролировал работу наномашин, занимающихся модернизацией). Первым делом был ускорен рост всего организма, параллельно проводилось уплотнение костей и мышц, количество розовых волокон которых дошло до шестидесяти процентов. Не забыл я и про мозг, (как головной, так и спинной, ну и периферическая нервная система в стороне не осталась). Уплотнение нервной ткани, привело к более быстрой передаче сигналов, что в перспективе должно благотворно сказаться на реакции. Развитие же системы циркуляции магии, пришлось проводить, взяв за пример аналогичную у отца.

Вот так я и жил до двух лет: рос, ел, наблюдал за миром, «учился» говорить, и что бы не беспокоить родителей, играл во дворе с другими детьми, которые довольно быстро стали отставать от меня в физическом развитии.

* * *

Бегу по утоптанной песчаной дороге проходящей между домами, при каждом шаге поднимая облачко пыли в воздух. На ярком синем небе светит золотое солнце, беспощадно сжигая зелень, мучимую жаждой в отсутствии дождя на протяжении целой декады.

Я хотел бы сказать, что из-за набранной скорости, дома, кустики и редкие деревца, проносятся мимо, так что их внешний вид даже не отпечатывается в сознании, но… к огромному моему сожалению, коротенькие ножки, пусть и усиленные при помощи наномашин, не позволяют обогнать даже быстро идущего взрослого.

— Шишио, а-ну остановись! — Кричит мальчишка пяти лет, чувствуя что не успевает догнать шустрого сопляка.

За первым преследователем, шаг в шаг следует его брат близнец, старающийся скорчить как можно более угрожающую рожу.

«Ага, щаз, уже остановился… пять раз подряд. Нашли дурака».

Надо заметить, что дети в этом мире растут несколько быстрее чем в моем прошлом. Таким образом, бегущие за мной, (с не самыми добрыми намерениями), близнецы, внешне выглядят лет на семь-восемь, в то время как я сам, в свои два с половиной, (биологический возраст тела), благодаря неустанной работе наномашин, вполне мог бы сойти за очень худощавого шестилетку.

Мой ускоренный рост, немало встревожил родителей, и они чуть ли не каждый месяц приглашают деревенского целителя, использующего специфическую «магию» для осмотра. Каждый раз, этот почтенного вида старичок, заявляет что никаких отклонений, (кроме самого роста), в моем организме нет. Хотя, в последний раз он заметил, что мои мышцы более чем на половину состоят из розовых волокон, а потому меня нужно усиленно кормить.

В принципе, родители и без подобных советов, старались впихнуть в меня две, (а иногда и три), взрослые порции каши, или другой легко усваиваемой пищи.

«Так… теперь резкий поворот налево, и финишная прямая».

Сандалии на деревянной подошве проскользили по песку, от чего я чуть было не упал, но преследователи не смогли воспользоваться заминкой, (отрыв сократился до пары метров). Из последних сил забегаю в распахнутую дверь, и захлопнув створку, прижимаюсь к ней спиной. С той стороны доносятся разочарованные возгласы, и обещания завтра отомстить.

Тут надо мной раздаются ленивые хлопки в ладоши, и торопливо осмотрев темный коридор, замечаю отца, который почти не прячась, замер рядом с «рогатой» вешалкой, на которой висят плащи.

— Опять поссорился с Карасумару и Иссином? — Нарочито строгим голосом спросил мужчина.

— Они дураки. — Обижено надув щеки, буркнул я себе под нос.

Отец расхохотался, и подхватив меня на руки, (двигался с такой скоростью, что глаза увидели только размытую тень), потрепал короткий «ежик» черных волос, после чего заявил:

— не всем же детям быть такими гениями как мой сын! — Его лицо выражало радость, в голосе звучала гордость, а вот в глазах читалось беспокойство. — А знаешь Шишио…?

— Ммм?

— Надо бы подождать еще полгодика… — С сомнением проворчал мужчина, но тут же снова растянул губы в широкой улыбке. — Ты ведь не расскажешь маме, если я начну тебя тренировать прямо сегодня?

Активно мотаю головой, а притворяться изображая радость даже не приходится. Родители уже рассказали, что наша деревня живет за счет того, что помогает окрестным деревням выполнять специфичную работу, за которую они расплачиваются продуктами питания, а так же вещами необходимыми в быту. Когда ни будь, и мне придется заниматься тем же.

По словам отца, каждый человек может использовать внутреннюю энергию, (которая называется чакрой), но только после долгих изнурительных тренировок. При этом, ребенок крестьян, не имеющих никаких способностей к управлению чакрой, редко добивается хоть каких-то заметных успехов. А вот потомственные «маги», которые по непонятной мне причине называют себя «ниндзя», практически не имеют пределов развития.

Для того что бы использовать внутреннюю энергию, необходимо иметь сильную волю и развитое тело, и первым делом отец решил научить меня комплексу упражнений развивающих мышцы и суставы, и только ближе к концу первого занятия, обмолвился о медитации. Тренировались мы на заднем дворе, скрытом от посторонних глаз двумя сараями и развешенным на веревках для просушки, постельным бельем.

К сожалению, из сумбурной речи родителя, я не узнал ничего нового, (подслушивая разговоры взрослых, можно узнать намного больше фактов, да еще с подробностями). Так например про другие кланы «ниндзя», (ну не поворачивается у меня язык, называть боевых магов тихими убийцами), отец не обмолвился ни словом, хотя именно они и являются основными противниками клана Тенгу.

* * *

С того памятного дня прошло полтора года, и сейчас внешне я выгляжу лет на восемь. Все это время мой распорядок дня выглядел примерно так:

Утро — гимнастика, умывание завтрак.

Время до обеда — разминка, пробежка, медитация.

Время после обеда — растяжка, пробежка, отрабатывание простейших ударов руками и ногами.

Время после ужина — медитация, растяжка, прыжки, умывание, сон.

Отец строго запретил даже пытаться выпускать чакру из тела, разрешив только ее ускорение в СЦ, Ито только под его присмотром. В качестве компенсации за запреты, он каждую тренировку показывал какой ни будь новый прием из собственного боевого стиля.

Не скажу, что мои успехи меня устраивали, все же осознание собственной слабости в сравнении с любым взрослым, неплохо «опускало с небес на землю». А гордиться тем, что в спаррингах с теми же восьмилетками я выигрываю три из пяти драки, не позволяло уже чувство собственного достоинства.

Все же на моей стороне были наномашины, каждый день совершенствующие тело, и способные проводить любую вычислительную работу в разы быстрее человеческого мозга. Кроме того, я научился выпускать в кровь гормоны, существенно увеличивающие силу и реакцию, пусть и на короткий срок.

Недавно в моей семье появился еще один ребенок, и родители стали уделять мне несколько меньше времени. В принципе, через пару тройку лет, их опека вообще перестанет быть необходимой, но все же приятно было чувствовать себя единственным любимым сыном.

— Шишио, ты не уснул?

Насмешливый голос отца вырвал меня из размышлений. Мы находились на заднем дворе нашего домика, как обычно в это время занимались растяжкой.

— Не-а. — Выдавливаю из себя сквозь зевок.

— Ну-ну. — Отец легко поднимает меня с земли, и ставит на ноги перед собой. — Сегодня я хочу посмотреть, чему ты научился за время наших занятий, и если результаты меня удовлетворят, то мы перейдем к занятиям по управлению чакрой как в теле, так и за его пределами.

— Пап, но ведь я и так умею управлять чакрой в теле. — По детски возмущенный возглас вышел уже без усилий с моей стороны, все же практика позволяет добиться многого.

— Угу, слегка ускорять течение чакры в СЦ, ты действительно научился не спорю. Но неужели ты думаешь, что небольшое ускорение движений и усиление ударов, это все на что способна внутренняя энергия?

Смущенно опускаю взгляд к земле, и чувствую как большая крепкая рука лохматит короткий «ежик» волос на моей голове.

— Не расстраивайся, у тебя еще вся жизнь впереди, так что времени хватит что бы изучить все техники нашего клана.

Эта фраза прозвучала несколько фальшиво, наверное из-за того, что наблюдающий за мной целитель, высказал теорию о том, что мое тело ускоренно стареет. То-есть, годам к двадцати пяти,(по его предположению), я буду выглядеть на все сто. Так что, в ближайшее время, мне придется замедлить свой рост, хотя бы для того, что бы родители меньше переживали.

— Ну, готов к своему первому экзамену? — Пусть не без труда, но отец вернул веселые нотки в свой голос.

— Готов. — Произношу это максимально уверенным тоном.

— Отлично! Тогда нападай на меня, используя все, чему успел обучиться. И не бойся мне навредить, я хоть и старый, но еще довольно крепкий.

Отскакиваю назад, и усилием воли ускоряя течение чакры в теле, принимаю показанную отцом стойку, бросаюсь вперед. Параллельно, наномашины стимулируют мышцы слабенькими электрическими разрядами, а железы выпускают в кровь дополнительную порцию гормонов.

Серия ударов, проведенных на моей максимальной скорости, принята на жесткий блок, и мне тут же приходится уклоняться от неприятного тычка, которым отец хотел подловить меня на противоходе. Еще от нескольких ударов, нацеленных в болевые точки, были отклонены небрежными жестами, и вновь я еле уворачиваюсь, только теперь от пинка.

Спарринг продолжался довольно долго, отец кружил вокруг меня, постепенно наращивая скорость, постоянно заставляя пусть совсем на чуть-чуть, превосходить собственные возможности. Наконец он отпрыгнул назад, разрывая дистанцию, а я от неожиданности плюхнулся на задницу. Это было не больно, просто обидно, ведь с моего лба струями по лицу тек пот, синюю футболку можно было выжимать, а взрослый мужчина даже не запыхался.

— Молодец, я тобой горжусь. — Широкая добрая улыбка, и поднятый вверх большой палец правой руки, стали наградой за мои труды. — Сейчас пойдем домой, ты переоденешься и перекусишь, а потом займемся чакрой…

* * *

В обучении управлению чакрой, отец оказался даже более требовательным, нежели относительно обычных физических тренировок. Раз за разом, он объяснял, как должна ощущаться внутренняя энергия, а следующим шагом стало ускорение ее циркуляции, и напитка определенных частей тела.

Чакра направленная к мышцам ног, позволяла быстрее и дольше бежать, а так же выше прыгать. Направляя ее потоки в руки, можно было усилить удар, а так же временно укрепить плоть. К сожалению, для усиления и укрепления всего организма, уходило слишком много ресурсов, так что резерв пустел в считанные минуты.

Однажды целитель, после очередного осмотра, (более тщательного чем обычно), заявил что у меня склонность к стихии воздуха, как у мамы. На мой закономерный вопрос, «как же она использует огонь?», отец ответил так:

— Формируясь в животе, чакра скапливается в сердце человека, под его воздействием приобретая ту, или иную стихийную «окраску». Однако, так как чакра, это энергия, и слушается своего хозяина словно дополнительная часть тела, усилием воли можно превратить ее из нейтрального состояния, в какую либо иную стихию, не свойственную организму. Правда в таком случи, потери на преобразование становятся вдвое, а иногда и втрое большими, нежели с родной стихией.

И вот, спустя два месяца после начала тренировок контроля чакры, я сижу на пороге дома, щурясь от лучей утреннего солнца, и впервые пытаюсь выпустить свою внутреннюю энергию во внешний мир. На этот раз, за моими усилиями наблюдала мама, сидящая на стуле, с тряпичным свертком на руках. Не смотря на то, что обычно она очень добрая женщина, в моменты когда дело касалось каких-либо уроков, взгляд карих глаз приобретал твердость, а голос становился даже более суровым чем у отца.

Внешне, мать моего нынешнего тела, (иногда так хочется забыть, что я занял место ее сына), выглядит как ничем не примечательная длинноволосая брюнетка, с бледной кожей и мягкими чертами лица. От женщин моего прошлого мира, она отличается разве что чуть более естественным поведением, ну и разумеется спортивным телом тренированной убийцы.

— Не спи Шишио. — Произнесла мама, увидев что моя голова начинает опускаться к груди, да и вытянутые перед лицом руки, почти упали на колени. — Есть пойдем, только когда ты сможешь хоть немного чакры выпустить через ладони.

Тяжело вздохнув, (что вызвало улыбку на лице женщины), концентрируюсь на энергии в сердце, и усилием воли заставляю ее «течь», по каналам ведущим к рукам. Создавалось такое ощущение, будто я пытаюсь протолкнуть желе через соломинку, и хоть постепенно что-то начало получаться, собственные результаты угнетали.

Для того, что бы лучше концентрироваться, зажмуриваю глаза, и полностью погружаюсь в ощущение «ползущего по соломинке желе». Почему-то, ускорять и концентрировать чакру в отдельных частях тела, было намного проще, нежели заставить большее ее количество, двигаться по определенным каналам и покинуть тело…

— Молодец сынок. — Прозвучал довольный голос матери.

Открываю глаза и смотрю на свои руки, которые несколько секунд светились тусклым голубым светом, тут же пропавшим, стоило концентрации хоть немного нарушится.

— Не расстраивайся, в следующий раз получится легче. — Попыталась подбодрить меня мама, вставая со стула и направляясь в дом. — Продолжим после завтрака.

* * *

Первым упражнением на контроль энергии вне тела, стало сперва приклеивание зеленого листка к коже руки, а затем его перемещение по всей конечности. Мне потребовалось целых два дня, (с перерывами на еду сон и физические тренировки), что бы заставить хотя бы один объект, перемещаться по поверхности тела, и при этом не терять связь с внешним миром. Еще через неделю, к первому листку присоединился второй, перемещаемый с другой скоростью в противоположное направление.

Когда же на моей спине, семь листиков «танцевали» хоровод, не мешая мне разговаривать с мамой, (прошел месяц упорных занятий), родительница решила, что пришло время покорения новых вершин. Теперь я должен был сидеть в позе «лотоса», и выпуская чакру только из пальцев рук, заставлять ее закручиваться в шар между ладонями.

Во время очередного урока по рукопашному бою, отец неохотно признался, что вторым этапом в улучшении контроля внутренней энергии, должна была стать ходьба по вертикальной поверхности, но мама этому воспротивилась заявив, что я могу неудачно упасть, и что ни будь сломать. Поэтому, более простые, (но опасные для здоровья), этапы, были пропущены, и приходилось сразу переходить на управление формой энергии.

Не знаю, получилось бы что ни будь, если бы не наномашины, но факт в том, что на четвертый день, небольшая сфера из светло голубой чакры, все же образовалась, пусть всего лишь на пару секунд. Уже следующим вечером, я гордо продемонстрировал матери медленно вращающийся прозрачный шар, а папа увидев это, настоял на уроках хождения по стенам.

Так же, мне показали первую боевую технику, использующую исключительно чакру. Тот самый шар, вращающийся между ладонями, разгонялся до такой степени, что начинал тихо гудеть, а затем толчком ладоней отправлялся в полет. Первое же препятствие на пути, заставляло сферу «взрываться», выпуская во все стороны потоки плотной энергии. Урон, наносимый таким «заклинанием», был не столь существенен, да и энергии на его активацию требовалось довольно много. К тому же, слишком долгое время создания, и относительно медленный полет, делали применение не эффективным.

А однажды утром, после разминки и завтрака, мама начала меня учить использовать стихию ветра. Как и прежде, все началось с позы «лотоса», приняв которую я сидел на заднем дворе, и закрыв глаза, пытался почувствовать ветер.

— Прислушайся к своему сердцу, почувствуй скопившуюся в нем силу. Ощути как ветер снаружи, мягко гладит твое тело, и как в тон ему отзывается стихия, заточенная внутри. Ветер это свобода, которую олицетворяет полет. Ветер нельзя загонять в рамки, ему можно попробовать указывать направление, а так же им можно пользоваться в своих интересах. Постарайся почувствовать, будто твоя энергия, это потоки ветра…

Она все говорила и говорила, и ее голос постепенно превращался в монотонный гул. В какой-то момент, я вдруг понял, что воспринимаю слова матери, как порывы ветра касающиеся моих ушей. Мир вокруг резко преобразился, каждый шорох или скрип, даже бурчание собственного желудка и глухие удары сердца, все это превратилось в колебания ветра…

А еще, ветер был во мне. Сердце, казавшееся раньше сосредоточием энергии, вроде электрического аккумулятора, для внутреннего взора выглядело словно маленький сжатый до предела смерч. Попытка освободить его, вызвала несильную боль во всей СЦ, которая «вышвырнула» меня из этого странного состояния.

…я осознал себя лежащим на земле вытянувшись в полный рост. Голова покоилась на коленях у мамы, а ее тонкие пальцы осторожно гладили меня по волосам, лбу и щекам.

Открываю в глаза и смотрю в улыбающееся лицо женщины, которая дала жизнь этому телу, и вопреки моей воле, все тревоги и обиды, (даже несуществующие), улетучиваются куда-то далеко.

— Ну что, понравилось? — Спросила мама, увидев что я пришел в себя.

— А… что это было? — Мой голос звучит глухо, даже растеряно.

— Ну понимаешь… — Женщина смущенно отводит глаза, а ее щеки окрашиваются румянцем. — Мы с твоим отцом поспорили, что ты сможешь почувствовать свою стихию уже к сегодняшнему вечеру, а я немного сжульничала…

— То-есть? — Мое удивление все возрастало, факт споров родителей на мои успехи, оказался интересной новостью.

— Я немного владею мастерством накладывания иллюзий, и когда ты пытался ощутить ветер, постаралась создать наиболее подходящие условия, усилив определенные ощущения. — При последних словах, голос мамы был ужасно виноватым. — Ты ведь не обиделся, правда?

— Нет. — Отвечаю совершенно честно.

— Вот и отлично! — Мама помогла сесть мне в прежнюю позу, и уже более суровым голосом потребовала. — Продолжаем, до вечера ты должен научиться самостоятельно чувствовать стихию, и выпускать ее из своего тела.

И я вновь погрузился в медитацию. Благодаря прекрасной памяти, ощутить нечто вроде единства с ветром, которое было в иллюзии, удалось достаточно легко, а за пару часов до ужина, впервые удалось создать легкий порыв воздуха вокруг ладоней, сложенных в символ концентрации. После такого успеха, хотелось продолжать занятия, только вот источник энергии почти иссяк.