* * *
Жизнь — прогулка при северном ветре,
Хоть и кажется — все нипочем…
Но судьба на любом километре
Все маячит за левым плечом.
Приближается давнее лихо,
Подступает к тебе не спеша.
И на холоде странно и тихо
Замирает больная душа.
Растекается время по жилам
Это вечности тягостный знак.
К дорогим ты привязан могилам,
А в глазах твоих плещется мрак,
Обещающий четко и верно,
Расплатиться по старым счетам…
И с тоскою надменной, безмерной,
Ты по проклятым бродишь местам.
* * *
Привиделись обрывочные сны —
Сюжеты из реальности за гранью…
Следы потусторонней тишины,
Ведут опять к тоске, к воспоминанью.
Хотя в твоих глазах мелькает страх,
И свет, и тьму ты любишь в самом деле.
В очищенных страданием мирах,
Где ты порой скитаешься без цели.
И нечего страшиться пустоты,
Ведь из нее ты был когда-то создан.
И, глядя сквозь печали и мечты,
Идешь к уже давно погибшим звездам.
Чтоб вдруг, дойдя до края, замереть,
Увидев бесконечность, неизбежность…
А после… самого себя стереть,
И погрузиться в вечности безбрежность.
* * *
Среди линий скользящих
По множеству лет
Будто ненастоящих,
Которых уж нет.
Среди сонма объектов
И тысяч миров,
Ты один из проектов
Архангела снов.
Все, что было и будет
Быльем порастет.
О тебе позабудет
И та, что так ждет.
Неизвестность опасна
Но кровь горячит
Жизнь под грифом «ужасно»
То пьет, то молчит.
И уходит бесследно,
Но все неспроста…
Ты с улыбкою бледной
В тени от креста.
И опять повторяется
Странный финал…
И душа растворяется
В том, что не знал.
* * *
Вот суеты знакомые шаги —
Ад жизни, как всегда, бесчеловечен.
И души попадают на круги…
Кошмар событий призрачен и вечен.
И в лабиринтах сумрачных скользя,
Все пропадает медленно, но верно…
Не помнить об отчаяньи нельзя,
Скитаясь зло, бесцельно, суеверно.
В ладонях лед трагических миров,
В глазах тоски мерцающие слезы.
И ветер лет, что странен и суров,
Бормочет непонятные угрозы.
Осталось стать таким же как и все
И умирать без воздуха, без стона…
Как загнанная белка в колесе —
В тяжелых снах из стали и бетона.
* * *
Когда уволишься из Ада,
Тогда поймешь наверняка
Как проходить сквозь годы надо,
Как жизнь трагически-легка.
Сотрешь таинственные грани,
И через звезды перейдешь
На тонкий лед воспоминаний,
Где погибают смерть и ложь.
Ну а пока, броди по кругу
Забытых истин и идей…
Стремись то к северу, то к югу.
Иль к людям, или от людей.
* * *
Вопреки событиям печальным,
По давно разрушенным мечтам
Ты стремишься к звездам самым дальним,
К странным и туманным берегам.
Вопреки житейской глупой скуке,
Прозреваешь судьбы ты порой,
Через бесконечность тихой муки,
Через жизнь, что кажется игрой
Темной, непонятной и невнятной,
Без надежд за гранью лучших дней.
Осязаешь свет невероятный,
Погружаясь в вечность все сильней.
И о чем-то с грустью вспоминая,
Не прощая пошлости и лжи,
Дышишь снами, сам того не зная,
Грезами отчаянной души.
* * *
За каждой строкой, на каждом столбе,
Уж как ни проси и как ни смотри
Стоит по душе, висит по судьбе…
Ты хочешь — не хочешь: себя усмири.
За левым плечом вновь колеблется тень
Вот бесы нежданно метнулись с цепи.
Пусть будет неважно, как кончится день,
Ты темную маску надежно крепи.
И в этих кошмарах, как в жутком бреду,
Свободно и честно, как можешь, живи…
Назначь ей свидание в личном аду,
И в самую полночь шепни о любви.
* * *
По памяти ты снова пишешь строки —
Здесь все слова надменно-одиноки,
И все дороги падают во тьму.
Признайся сам, что жизнь твоя — напрасна,
Бесчеловечна, зла, и тем прекрасна,
Что можно верить Богу одному…
И письма человека-невидимки,
Пустые зеркала, пустые снимки,
Как сопричастность вечной пустоте.
Здесь тысячи вопросов без ответа,
Здесь бродят души проклятых поэтов,
Распятых на космическом кресте.
Кругом сплошная магия кошмара —
Ты в эпицентре главного удара.
И должен стать собой в один момент…
И снова инфернальные уголья,
И странные "записки из подполья"…
Наверное, ты вечный инсургент.
Твори наперекор людским потокам,
Ты должен быть неузнанным до срока,
Жизнь преломлять в своем больном уме.
Трагической тропинкой откровений
Иди туда, где обитают тени.
На стыке сна и яви, как в тюрьме.
* * *
Мерцает бледная Луна
И сны таинственные снятся,
И ледяная тишина
Позволит на звезду подняться,
Чтоб после заново упасть
На дно трагических событий,
И ощутить печали власть,
И горечь тягостных открытий.
А время музыку прольет
По остывающему телу…
Вот неминуемый полет
Души к последнему пределу.
* * *
Вихри темного узора —
Непрерывные печали.
И в конце, как и вначале —
Пламя давнего раздора.
Неизбежности движенья
По сознанию и дальше…
Ледяное отраженье
Жизни, полной зла и фальши.
И волшебные пустоты,
Вместо прежних слов заветных…
И трагические ноты
О надеждах безответных,
О мечтах, что улетели
Непонятной, жуткой ночью…
И о том, что мы успели,
Разрывая души в клочья.
* * *
Храни на память обо мне
Дыханье осени холодной,
Бреди в хрустальной тишине
К печали, от беды свободной.
И уходи из мутных дней,
Назло судьбе неумолимой,
По россыпям ночных огней
Навстречу жизни нелюдимой,
Где нет докучливых сует,
Что разрывают нас на части…
Где памяти посмертный свет
Сильнее мимолетной страсти.
* * *
Преломление лучей в пустоте.
Тени прошлого в холодной душе.
Я еще живу-дышу в кислоте,
Только вот себя не помню уже.
Посмотрю, куда направлена боль,
Посмотрю на жизнь сквозь призму конца.
Бытие давно умножив на ноль.
Потеряв во мраке маску лица.
Только марево безумья кругом,
Завывают бесконечно ветра.
Так хотелось написать о другом…
Только все другое: блажь и игра…
Это небо разрывается вмиг,
И взметает пыль веков высоко…
На экране между проклятых книг.
Вечность судьбы затирает легко.
* * *
Это странных дорог проявленье,
Это на перекрестке миров
Непонятные бродят виденья
Чередою холодной. Без слов
Замечаешь пространства прогибы,
Измененных времен небеса
И мечты, что когда-то могли бы
Просто так совершать чудеса.
А теперь лишь космический ветер
Размечает трагический путь.
Ничего не осталось на свете…
Даже воздуха, чтобы вдохнуть.
Оттого и свободно живется
На просторах вселенской глуши.
Крикнешь — боль как всегда отзовется,
И придет на поминки души.
* * *
Все в жизни не так и не эдак,
Все попросту в мире — никак.
И сквозь колыхание веток,
Сквозь сказочно-трепетный мрак,
Опять проступает лишь скука,
Событий пустых череда,
И только жестокая мука,
Твои расплавляет года.
И кажется, больше не надо
Смотреть в бесконечную даль…
В душе, точно гостья из ада,
Навек поселилась печаль.
* * *
Скорбной жизни зарисовки —
Скуки дни и вечера:
Люди, бесы, полукровки,
Да печалей мишура.
Вдаль за медленным закатом
Через годы поспеши…
Ты надеялся когда-то
На хрустальный бред души.
А теперь все стало проще,
И разгадан шифр судьбы…
Ветер времени полощет
Все надежды и мольбы.
И стираются названья
Городов прошедших лет.
И в твоих воспоминаньях
Ничего по сути нет.
И торопится все сгинуть
В неизбежной тьме ночной…
Сердце огненное кинуть
На дороге ледяной.
* * *
Очевидно, что жизнь ускользает во мглу,
И теряется сердце в полночных одеждах.
И склоняется мерная вечность ко злу,
Растворяя тебя в иллюзорных надеждах.
А последнее время давно уж пришло
Для того, кто скитается тенью по свету,
Вспоминая о том, чего быть не могло,
Подражая смертельно-больному поэту.
* * *
То, что было целый век
Не останется никак.
Будет проклят человек,
Пробивающий сквозь мрак
Путь, дорожку иль тропу
Без особенных причин —
Непонятную судьбу
Неизвестных величин.
* * *
Громады темные домов —
Жизнь в коммунальной преисподней
Все тяжелей, все несвободней
Под странным грузом слов и снов
Бредет никчемный человек
В свои холодные печали,
Что навсегда его позвали,
Через безумный, жуткий век.
И он живет с тоской в глазах,
Почти у черта на куличках…
Гадая на зажженных спичках,
На догорающих стихах.
* * *
То памяти подвалы разгребая,
То просто безразлично погибая,
То увлеченный призраками рая
Стоишь уже практически у края
Той жизни, что давно лишилась смысла,
Которой правят траурные числа,
В которой есть лишь жуткие причины,
Да отрицательные величины.
Вот тень теней становится свободней —
Ты бродишь в переулках преисподней.
Ты бредишь непонятно и невнятно,
На стенах оставляя крови пятна.
На этой жизни злой печали метки,
События счастливые так редки.
И ты летишь сквозь марево мгновений
В тоску потусторонних откровений.
* * *
Кривая не вывозит никуда —
Многообразны жизни пустяки…
Хотя слова надменны, как всегда,
Я соткан из отчаянной тоски.
По улицам заснеженным пройтись
И после кануть в медленную ночь…
Сочтись со мной судьба, и зло сочтись…
Я все бы повторил шаги точь-в-точь.
И длится неизбежный разговор,
Давно уничтожающий меня…
Я все отдам за ветреный простор.
За бездны леденящего огня.
* * *
Одинокий озябший прохожий
Под холодным осенним дождем
На тоску мою странно похожий,
В никуда мы всегда с ним идем.
И мелькают то листья, то лица,
Я вальсирую словом «опять»…
Мне судьба непонятная снится:
Горечь-боль помогает унять.
Как всегда завывающий ветер
И свинцовое небо везде.
И на сером враждебнейшем свете,
Жизнь подобна случайной звезде.
Что прелестно сияет, но вскоре,
Пустоте раздарив все тепло…
Вдруг исчезнет в предвечном просторе,
Словно быть ее здесь не могло.
Так и я растворяюсь в тумане,
Вдруг окутавшим мглой ледяной,
Как в каком-то нелепом романе…
Что случился с другим, не со мной.
* * *
Начинается новая нить разговором,
А потом обрывается вдруг…
Я всегда очарован полночным простором —
Одиночеством веет вокруг.
Небо вновь проникает в уставшую душу,
Леденящей своей тишиной.
Я движением плавным спокойно разрушу
Эту жизнь, что плывет надо мной.
И за гранью, где тратятся лучшие годы,
Я иного себя обрету.
Воздух полон опять инфернальной свободы,
Он в беду превращает мечту.
Мне уже надоело играть ваши роли,
Да и видеть я вас не могу.
Время встать на колени, молиться до боли,
Где гвоздики горят на снегу.
* * *
Ангелы на метлах не летают,
Ангелы заклятий не творят,
Здесь они уже не обитают,
Здесь давно комфортный скучный ад.
Все по мелочам и понемногу,
Лишь тоска все глубже да сильней,
Нам опять подсунули дорогу
Из асфальта серых мокрых дней.
Сны уже не могут к нам пробиться,
Нашим миром правит пустота…
И сумела рядом поселиться
Пошлая земная суета.
Бесполезно, нехотя, бездарно,
Погрязая в неизбывной лжи,
Жизнь течет в банальности кошмарной,
Безо всяких шансов для души.
* * *
У жизни злое на уме,
А я и так уж в полутьме
Блуждаю столько лет.
Меня опять пронзает боль.
Лишь неизменный алкоголь
Шепнет, что я — поэт.
И в нервном шорохе страниц,
Среди банальных пошлых лиц
Скрывается печаль.
И я с улыбкою гляжу
Вслед тающему миражу,
В космическую даль.
Так умирает волшебство,
Не остается ничего —
Мне стало все равно
Куда идти, что говорить,
Но нужно в вечность отворить,
Для снов души окно.
* * *
Холодной темной глубиной
Законспирированы души.
И ты никак не станешь мной,
Пусть даже в боль себя обрушив.
Где рвут сознание ветра,
А люди мечутся во мраке,
И извлекают из вчера,
Судьбы трагические знаки,
Что будут поняты не так,
Как надо понимать ответы…
И вслушивается дурак
В ночное бормотанье Леты.
И гибель рядом, и в окне
Жестокий мир, что мне не нужен…
В потусторонней глубине
Бредут потерянные души.
* * *
Дела земные совершая,
Печаль с отчаяньем мешая
Опять бредешь ты понемногу
Навстречу дьяволу иль Богу.
Миг счастья легок, мимолетен,
Среди немыслимых полотен
Нам суждено скитаться вечно,
То осторожно, то беспечно.
Живи пока, судьбой играя,
Людскую подлость презирая.
Заполнив время промежутки,
Тоскою горьковатой шутки.
Все повторяется некстати,
Ты пишешь строчки о закате,
Об обреченном мире этом…
Ты стал трагическим поэтом.
* * *
Жадность застит глаза,
А судьба усмехается криво.
И глядит в небеса,
Как-то странно и очень тоскливо.
Ты посмотришь в окно
Или грустью займешься бумажной,
Жизнь идет как кино,
От которого стало вдруг страшно.
Все вокруг — миражи,
Пустоты ледяные фантомы.
Не забудь, напиши,
Что мы с горем бывали знакомы.
Что несчастье навек,
Ну а радость вновь кажется ложью,
Что наш скомканный век
Уравняет всех смертною дрожью.
Остается весна,
И тоска повторения снова,
И опять тишина…
Как всегда, в ожидании Слова.
* * *
В мареве больничных превращений
Вижу двери белые палат,
И проходят люди, словно тени,
Прикасаясь к судьбам наугад.
Вот опять стремительный, как прежде,
Миг триумфа, прожитый давно.
Памяти несбывшейся надежда,
Счастья обманувшее кино.
За окном привычные пейзажи:
Зелень лета, буйство красок дня.
Иногда покажется, что даже
Это солнце светит для меня.
И прекрасен мир в своем движенье,
Мчится, сам не ведая куда.
И мое исправит положенье
Мимоходом, раз и навсегда.
Только я к отчаянью привычен,
Связан с ним незримой нитью лет.
И всегда тревожен, ироничен
В череде мгновений мой портрет.
Ночь наступит, я один в палате.
Только звезды, только свет иной
Допишу строку, и сон охватит
Жизнь мою, и может, даст покой.
* * *
А стихи — это мука. А вы и не знали,
Как прекрасна бывает улыбка печали,
Как возвышенно горе стучит во все двери,
Омывая слезой неизбежность потери.
А стихи — это боль, до скончания века.
Это вечность, что гасит во мне человека.
Оставляя тропинку из лунного света,
Как загадку тревожного мира поэта.
А стихи — это жизни иной отраженье,
Это музыки странной ночное круженье.
Это сотни надежд перечеркнутых разом,
И какая-то неуловимая фраза.
А стихи — это нечто, чему нет названья,
Это сказка, что кажется воспоминаньем.
Словно кто-то собрал воедино страницы
Той судьбы, что когда-то успела присниться.
* * *
Геометрия бесчисленных миров,
Столкновение безжалостных чудес.
Мириады непонятных голосов,
Что испытывают душу на разрез.
Снова мистика таинственных зеркал.
Знаки неба, уводящие на дно.
Бесконечного отчаянья оскал.
Неизбежности холодное вино.
Путь сквозь ночь известен вдоль и поперек,
Только ты идешь, не ведая пока,
Что скрывает шорох листьев за упрек,
И холодная усмешка двойника.
Только звезды вновь сияют для тебя.
Сонмы снов опять туманят до поры
Обещая жизнь текучую, любя
Закоулки и превратности игры.
И не выбраться из плена темных грез,
Как не стоит полагаться на мечты…
Ощущая пульс космических угроз,
Ты несешь в себе заряды пустоты.
* * *
Обмани себя мыслью, что действовать надо, пока
Все дороги возможны, что где-то нас все-таки ждут.
Только глянь на усмешку в глазах твоего двойника,
Он давно угадал направление бега минут.
Да, мы все отголоски каких-то загадочных лет
И надежд иллюзорных мы пленники, радостных зорь…
Нам так трудно смириться с судьбой, ведь так часто нас нет.
Если хочешь, пожалуйста, дальше об этом поспорь
До охрипшего голоса, до седины на висках,
Что случится с тобой, как с другими. Ты дай только срок,
Ты узнаешь, что значит высокое слово «тоска»,
И поймешь предназначенный небом жестокий урок.
Не смотри на миры, будто ты уникальна и вот
Ты достойна какого-то счастья и прочей «муры»,
Для вселенной все цели твои, как один анекдот,
Жизнь растрачена будет в пространстве никчемной игры.
Пожалеешь потом, только поздно, ведь годы уйдут.
Суета помогает забыться, о вечном не знать…
Но когда тебя времени волны к судьбе принесут,
Ты подумай о том, что ты будешь тогда вспоминать.
* * *
Качается томное лето
На солнечных ветках минут.
И жизнь неизменно согрета
Предчувствием радостных смут.
Предчувствием встреч-расставаний
Со вкусом клубничного дня,
С простым исполненьем желаний,
И взглядов, и слов из огня.
Судьба, проходящая мимо,
Столкнется с судьбою другой,
С надеждою невыразимой,
С любовною легкой тоской.
И вечер придет постепенно,
Таинственно скроет в листве
Двоих в бесконечной Вселенной,
В межзвездном ночном волшебстве.
* * *
Боль улеглась на дно души,
Но все же не прошла…
Каких стихов не напиши —
Стоит над миром мгла.
Каких дорог не обойди —
Все скука и тоска.
Ты помнишь все, что впереди,
И как петля строка.
И лабиринтом темных лет
Становятся все дни.
И выхода, похоже, нет
Из этой западни.
Как ни крути, вся жизнь как сон —
Безжалостный кошмар
Ты — пленник сумеречных зон,
И твой ужасен дар.
Ты видишь то, что не сбылось
Всегда в чужих глазах…
Как быстро время пронеслось,
В бессмысленных словах.
* * *
Посмотрим, что будет дальше.
Вот только не надо фальши,
Банальной не надо лжи.
На каждом витке движенья
Нам видятся отраженья,
Попавшей в беду души.
Есть будущего химеры,
Которым нет больше веры,
В которых так много тьмы.
Я чувствую вихри ада
И злую тоску распада,
Что в крошку толчет умы.
А жизнь навсегда уходит,
И где-то за гранью бродит —
То плачет, а то поет.
Осталось дойти до точки,
Писать для забвенья строчки,
Где каждый из нас умрет.
* * *
Возводим границы и строим барьеры.
От дружбы останется горечь улыбки.
И мы не прощаем друг другу ошибки,
Ты знаешь, уходим мы в разные сферы.
Отчаянье — вот моя честная вера,
И я не намерен болтаться в надеждах,
Искать что-то светлое в глупых невеждах,
Которым чужды объективность и мера.
Меня не заносит в иллюзии стаи:
Им нравится то, что заведомо лживо,
Их молодость сгинет легко и красиво.
И все их игрушки однажды растают.
В конечном итоге, лети куда хочешь,
Я больше не стану травить свою душу,
Уж если так надо, все связи разрушу,
А ты получай здесь все то, что пророчишь.
Давай, поскорей окунайся в соблазны,
Сыграй с неизбежностью в шахматы, в карты…
Вот рядом любовные финиши-старты,
Пустое ничтожество дней несуразных.
Смотри же, мечты предадут и обманут,
Все шире меж нами пространство разлома.
Ты — пленник стихии, ты вышел из дома…
И я ухожу к ледяному туману.
* * *
Я вышел вновь в потоки странных слов,
Вращая карусель своей печали,
Живя всегда с кошмарами из снов.
И зная, что в конце, как и вначале,
Беснуется безликая толпа,
И время пустотой сдавило горло,
И холодом становится судьба,
Что длань свою и надо мной простерла.
А светлому герою невдомек,
Куда ведут подобные сюжеты,
Я жизнь свою читаю между строк.
И пыль веков ложится на манжеты.
Хоть верится, что счастье впереди,
Но сердце от предчувствий скорбных сжалось…
Ведь я иду по темному пути,
Других дорог мне нынче не осталось.
* * *
Из снов и печалей твой соткан мирок,
Не зря же закрыты глаза…
Касаясь наощупь таинственных строк,
Ты ищешь свои небеса.
И вот, обходя территории зла
Все с той усмешкой кривой,
Проходишь опять сквозь судьбы зеркала,
Но с поднятою головой.
Замкнется, трагически начатый круг
Из некогда брошенных слов,
И ты обернешься сквозь годы, и вдруг
Увидишь пространства веков.
Нельзя ничего ни забыть, ни стереть —
Все сердце больное хранит.
Гордись же, что выпало здесь умереть,
Где звездная вечность звенит.
* * *
Без чувства вкуса и без меры,
Разводят хаос лицемеры.
Встает из тени серых башен
Мираж мечты: нелеп и страшен.
Опять играем мы в кошмары,
И принимаем зла удары.
И, чуя давнюю тревогу,
С ума мы сходим понемногу.
С утра, упившись крепким чаем,
Невероятно мы скучаем.
Ты наудачу брось монетки,
Мы все давно — марионетки
Судьбы, которая на грани
Жестоких снов-воспоминаний.
Где завывающие ветры,
Тоски отмерят километры.
Где мы скитаемся без цели,
На смерть надеясь в самом деле.
Чтоб не забыли, как когда-то
Прошли мы точку невозврата.
* * *
По опавшей осенней листве
Ты уйдешь в холода.
Только мысли опять в голове,
Ни о чем, как всегда.
И тоски неизбежный мотив,
Зазвучит в тишине.
Ты пройдешь, обо всем позабыв,
В лихорадочном сне.
Где скитаний ночных череда,
Как трагический бред.
И, похоже, уже навсегда
Твой исчез силуэт.
И за гранью безумия снов,
Обретаешь себя.
Бесконечность из трепетных слов
Ненавидя-любя.
Ничего не осталось давно,
Ты уверен в судьбе.
И повсюду, как прежде, темно.
* * *
Осенняя сказка: рябина и клен,
И листьев опавших ковер.
И неторопливо, как длительный сон,
Меж нами течет разговор.
О вечном пространстве, о дальних мирах,
О судьбах разбросанных в них,
О смыслах, что кроются в разных словах:
То добрых, то все-таки злых.
О том, что нам всем проходить суждено,
Путями отчаянных лет.
Что время течет в никуда все равно
И счастья размыт силуэт.
Горячие грезы в холодной крови,
Еще будоражат всех нас.
Но ты суетой это все назови,
Игрою обманчивых фраз.
Вселенной нет дела до наших чудес,
До наших трагических ран…
И вот, под покровом осенних небес,
Мы тихо ступаем в туман.
Во мглу одиночества и пустоты,
Где тщетны все наши слова…
А вечность, что бросит под ноги листы,
В своем безразличье права.
* * *
Что-то мне грустно опять.
Водочки, может, попить…
Все, что случилось — принять,
Злую судьбу полюбить.
С числами в календаре
Свыкнуться. В холод и зной
В лунном тонуть серебре,
Прятаться в бездне ночной.
Вечность огней навсегда
В сердце уставшем живет.
Тянется дней череда,
Но никуда не ведет.
И остается поэт
С рифмами наедине,
С горечью прожитых лет,
С болью на самом на дне.
* * *
У судьбы нет лица —
Есть смешение множества лиц
Суета без конца,
Пустота, как всегда, без границ.
Нам отпущено здесь
Бытие безо всяких чудес.
Ты останешься весь
Под покровом тяжелых небес.
Где из разных углов
Смотрит хмуро шальная беда.
Где из тысячи слов
Правды ты не найдешь никогда.
И реальности ложь
Ты увидишь на каждом шагу.
И сквозь годы пройдешь,
Измеряя тоску на бегу.
А из брошенных дней
Появляются черные сны.
В лихорадку теней
Навсегда теперь заключены.
И находится край
Где нет больше уже ничего.
Так давай — умирай,
Только смерти здесь есть волшебство.
* * *
Это ложных реальностей свет,
И фантомы твои и видения
Превращаются в множество лет,
В неизбежной судьбы повторения.
В лихорадочно-тягостном сне
Ты увязнешь без всякого повода,
Ощущая в полночном огне,
Бесконечность вселенского холода.
На краю у последних чудес,
Застывает душа утонченная.
Ей открыла разломы небес,
Тишина пустоты обреченная.
* * *
Сообщество сытых и скучных,
Уверенных: «Жизнь удалась»,
Слащавых и благополучных —
Всего лишь ничтожная мразь.
Подкуплены бесами души,
Творить бесполезное зло.
И их пустяков не разрушить —
Воистину, вот повезло:
Увидеть нелепые рожи,
Дрожащих над горстью углей.
Не могущих жизнь подытожить,
И стать хоть на время смелей.
А тех, благородных немногих,
С кем хочется поговорить,
Навеки уводят дороги
Туда, где глаза не открыть!
Заносит отчаянья вьюга
Легко торопливый наш след.
И мы не отыщем друг друга,
В лихом одиночестве лет.
* * *
О путях, петляющих во мраке.
О дорогах скорбной пустоты.
Помнишь ты, разгадывая знаки:
Сложные и легкие черты.
Что предложишь ты судьбе капризной,
Кроме завывания ветров?
Или примиришься с укоризной,
Уводящих в вечность вечеров?
Или ты опять в зиме бесснежной
Тихо обретаешься один.
И уходишь осененный нежной
Грустью странной сумрачных глубин.
Душу завораживают годы,
И уносят в марево ночей…
В холод непонятной непогоды.
В зыбкий мир трагических вещей.
* * *
На границах бытия темно,
Еле слышные звучат шаги.
Ты боишься поглядеть в окно —
Там безумия блестят круги.
Вихри жизни навевают страх,
Ты теряешься в глубинах лет,
Растворяешься в тяжелых снах,
Забываешь первозданный свет.
Только призраки опять с тобой
В бесконечной бездне темных глаз.
Ты беседуешь с лихой судьбой
И, все кажется, в последний раз.
Но отчаянье тебя спасет,
Не успеешь ты сойти с ума.
Скоро сердце снегом занесет —
Неизбежная придет зима!
* * *
В добровольном изгнании
И в предвечной тиши
Веют воспоминания
Утонченной души.
Льется музыка странная
На простор ледяной
И дорога туманная
Пролегла предо мной.
Заклинай меня вечностью —
Я рассыпался в прах
С мимолетной беспечностью
В неизменных стихах.
Все, что было утрачено,
Возвратится строкой,
Что в ночи предназначена
Стать судьбой и тоской.
Вот и горечь безмерная,
Вот и злоба ветров,
Одиночество, верное
Смыслу сказанных слов.
Ну, а жизнь обреченная
Погружается в транс…
Как мечта, превращенная
В самый грустный романс.
* * *
Ты проходишь сквозь мрак, исчезая навеки,
Знать душа полюбила ночные ветра…
И берешь чистый спирт в близлежащей аптеке,
Растворяя те беды, что были вчера.
Только все повторяется снова и снова,
А сознание гаснет все чаще, увы.
И стирается неповторимое слово,
Из разбитою болью пустой головы.
А потом поутру соберешь по крупицам
Все, что в жизни осталось да станешь смотреть
В ледяные глаза окружающим лицам,
И пытаться замерзшее сердце согреть.