Я разбросан по разным стихам,
Там мой мир, там я прежде скитался,
На осколки шальные распался,
Зря доверился радужным снам.
Мне так грустно дрожащей рукой
Перелистывать жизни страницы,
А они — безразличные птицы,
Улетают своей чередой.
Эта горькая правда одна,
Как метель все стучит в мою душу,
Я стихам своим больше не нужен,
Я разбросан по ним навсегда.
* * *
Всего лишь быстрый взгляд назад,
Одно звенящее мгновенье,
Незавершенное творенье,
Как ряд мучительных утрат.
Но веришь ты в свою строку,
Которой нет на свете краше,
И снова, будто яд из чаши,
Ты пьешь смертельную тоску.
* * *
Я опять прикасаюсь к стихам,
Я хочу, чтоб все было, как прежде,
Чтоб листвы золотой маскарад
Скрыл в осенних мечтах мою грусть.
Я скитаюсь по сумрачным дням,
Я живу безнадежной надеждой.
Я ищу свой усталый закат,
Сны, в которые я не вернусь.
Мне легко позабыть обо всем,
И отдать свою душу туману,
И приникнув к холодной земле
Слушать поступь жестоких веков.
И печальным, постылым дождем
Остудить свою горькую рану.
И нести, умирая во мгле,
В сердце блеск изумрудных миров.
* * *
Гордо и грустно проходят века,
Все как всегда в тишине:
Правит тобою ночная тоска,
Тень, что мелькает в окне.
Ты никогда не сумеешь найти
Тихий и светлый удел.
Кто-то провел тебе черным пути,
Красным отметив предел.
* * *
Я замер, я еле дышу,
Я спрятался в чаще сомнений,
Прервав череду озарений
Теперь никуда не спешу.
Я тихо смотрю из окна
На дни, проходящие мимо.
И с горькой усмешкою мима
Играю осколками сна.
Я больше тебе не служу:
Забыл я, о чем мне мечталось.
Меня охватила усталость…
Я замер, я еле дышу.
* * *
Сквозь дожди и огни пробиваются сны,
И холодные тени случайной загадкой
Увлекают тебя, так мучительно-сладко
Бьется сердце в узоре ночной тишины.
Как забывчивы дни, как неверны пути,
И мотив, что рожден увяданьем осенним.
Так узнай у ветров, что же станет спасеньем,
И печальной душе умирать запрети.
* * *
Я прячусь в сумраке осеннем,
Я жду, когда дожди придут.
Я верю- в снах мое спасенье
От быстротечности минут.
Я верю: в снах хранится тайна
Прошедших и грядущих лет.
И боль, и радость неслучайно
Сплетают вновь узор-сонет.
И лишь в одном мое несчастье:
В том, что когда-то навсегда
Меж сном и явью в одночасье
Легла незримая черта.
* * *
Выискивая ночи напролет
Самих себя в тоске необычайной,
Мы старые развенчиваем тайны
И смотрим долго в черный небосвод.
И даже, если будет все не так
И даже, если ветер злой судьбою
Ворвется, и лишит опять покоя,
Мы сохраним мечты заветный стяг.
* * *
Я смотрю, смотрю, как прежде,
На простор ночных огней,
Даль печальна и безбрежна,
Столько тайн сокрыто в ней.
Все так зыбко и обманно,
Ведь всегда в потоке дней,
Мир загадочный и странный
Полон множества путей.
* * *
Сниму с души проклятья пустоты,
Отброшу прочь пустые разговоры,
Украшу сон серебряным узором —
Заветным откровением звезды.
Забуду про обиды прошлых дней,
Взгляну на все с печальною любовью
И строчку допишу своею кровью,
И стану светом тысячи свечей.
* * *
Столпотворение, утром так жутко
Снова людской Вавилон,
Кажется, это лишь чертова шутка
Катится камнем времен.
Падают годы ударами плети,
Болью тревожа сердца —
Никто из нас, ни за что на свете
Не уйдет от Воли Кольца.
* * *
Память вновь листает прошлого страницы,
Пред тобою чьи-то тени вновь встают,
И тебе ночами город странный снится,
Место встреч дорог, тот светлый дом, где ждут.
Ты смеешься, ничего не понимая,
Ты зовешь кого-то через столько лет,
А приходят лишь тоска, да боль тупая,
Призраки всех тех, кого уж нет.
* * *
А может быть, еще одно мгновенье
Мне можно с жизнью в прятки поиграть,
Чтоб после разом горечь откровенья
В свою мечту отчаянно принять.
Молюсь и жду опять в потемках чуда,
Последних песен затихает бег.
И снова, словно гость из ниоткуда,
В мое окно стучится белый снег.
Я на стекле пишу слова сомненья,
Я все хочу немедленно понять.
И, может быть, потом еще мгновенье
Мне нужно будет с жизнью поиграть.
* * *
Я буду говорить: "Как близок срок",
А между строк шептать, что путь далек.
Я заколдую время навсегда.
Мне светит несчастливая звезда.
Я странен стал, мои друзья-ветра.
Я нелюдим — мне не нужна игра.
Людская суета противна мне.
Я предан сну, я растворен во сне.
Обида сгинет, но придет тоска —
Холодного отчаянья река.
Я сердцем к этой участи привык.
Я светлых эльфов позабыл язык.
Я снова здесь, я вечно одинок.
Я принял все — теперь мой путь жесток.
Я брошен в омут боли сквозь года —
Мне светит несчастливая звезда.
* * *
Катится время черной волною,
Тайнами вещих вещей.
И заполняет тетради тоскою,
Грустью бессонных ночей.
Я наклоняюсь над этою бездной,
Ища в ней оставленный знак.
И страшно и в тот же миг интересно
Делать следующий шаг.
* * *
Для прежних героев новые маски
Ты пробуешь снова создать.
Но блеклы твои безнадежные краски,
И ты отправляешься спать.
И снится тебе город светлый и ясный,
Где властвует только мечта,
Где нет места лжи, строка не напрасна,
Где песня добра и чиста.
И ты просыпаешься утром от боли,
И молча смотришь в окно:
Ты хочешь уйти от навязанной роли.
Но знаешь, что не дано.
* * *
Жизнь — дорога без конца и без начала.
Факел, выпавший из рук, возьмет другой.
Чтоб душа хоть на мгновенье увидала,
Где же дом ее печальный и родной.
Слово светлое мечта тебе сказала:
Крестный ход вокруг — вот мир твой и покой.
Жизнь-дорога без конца и без начала,
Факел, выпавший из рук, возьмет другой.
* * *
Я вырван из жизни покорной
Тоскою темных ночей.
Безрадостным стал и скорбным
Мой гений в потоке дней.
Мой век оказался ядом:
Встреч, искушений, грехов.
А моя земная отрада —
Отчаяньем вещих снов.
* * *
Печаль моя снова рождает сомненья,
Я прячусь в загадочном сне.
Мне больше не будет знакомо томленье
В холодной пустой тишине.
Мне дарит свое ледяное презренье
Красавица ночи- Луна.
И душу мою в чертоги забвенья
После уносит она.
* * *
Слова срываются из уст:
Пускай прошедший день был пуст,
Сегодня снова я живой.
Я волей воскрешен иной.
Мой путь увенчан неземной
Печальной светлою звездой.
Она сияет мне в стихах,
И в бледных призрачных веках.
Я дивным миром упоен,
Ко мне приходит странный сон.
Пускай прошедший день был пуст
Слова срываются из уст…
Сегодня ночью я живой.
Я волей воскрешен святой.
* * *
В звездную вечность все дальше,
С горечью прожитых лет,
Без оправданий, без фальши —
Тихо уходит поэт.
Руки в крови, ну а души —
Души в полночной тоске.
Фразы, глупее и глуше,
Стынут на языке.
Только в глазах бесконечность,
Гаснут огни, ну так что?…
Бег мой в последнюю вечность
Не остановит никто.
* * *
Если твой город расколот,
Если закат отпылал.
Если загадочный холод
Душу печалью сковал,
Ты оглянись на прощанье,
И прошепчи: "Все равно".
И улетай без страданья
Черной звездою в окно.
* * *
Скован. Отмечен. Увенчан.
Брошен на самое дно.
Резок. Жесток и беспечен,
Зная, что все решено,
Чувствуешь снов быстротечность,
Холод заветных дорог.
Горд. Величав. Одинок.
Видишь меж скомканных строк
Грозную, темную вечность.
* * *
Вновь пришедшая боль так нежданно-легка,
Я не знаю куда и зачем я иду.
Только грусть моих снов ледяных высока,
Я люблю безнадежной мечты красоту.
И серебряный свет льется в душу опять,
Заставляет забыть свой единственный дом.
Откровений святых и слепых благодать
Жжет меня в тишине бесприютным огнем.
Дарит ночь каждый раз мне алмазы из слез.
Каждый раз я на звезды взираю с тоской.
И пытаюсь ответить на странный вопрос:
Что мне делать с печалью сожженной душой?
* * *
Я не устану повторять
Слова немыслимой печали.
Мне годы столько их шептали,
Что не могу теперь молчать.
Я брошен в тьму холодных снов,
Я вижу их стальные звенья.
Я безразличен к измененьям,
И к серебру своих стихов.
Не надо больше ничего,
Ни боли, ни мечты не надо.
Я жду начала листопада.
Я весь- осенняя прохлада,
Тоски осенней торжество.
* * *
Вложи порыв своей души
В игру загадочных мгновений.
И боль прозрачных озарений
Оставь в неведомой глуши.
Слова так звонко-высоки,
Не бойся, все легко и просто.
Смотри на гаснущие звезды,
Что бесконечно далеки.
И жди, когда она придет,
Укрыта темных лет вуалью…
Ты назовешь ее печалью,
И станешь холоден, как лед.
* * *
Вековечная отрада,
Вековечная печаль.
Ничего теперь не надо.
Никого давно не жаль.
Только сердцу так тревожно,
Сердце просит новых бед,
Ищет то, что безнадежно
Скрыто грустью прошлых лет.
Только призрачные тени
Тихо падают вокруг.
Образуя в измененьи
Вековечный темный круг.
Поздно, поздно возвратиться —
Все исчезло далеко.
Только сны летят, как птицы
Так жестоко, так легко.
Только строчки льются быстро,
Тайной болью рождены,
Отражаясь в серебристом
Свете медленной Луны.
* * *
Может быть, я лишь зеркальный двойник.
А настоящий гуляет средь книг.
Тихо смеется и плачет в тоске,
И говорит на своем языке.
Может быть, я лишь неверная тень.
Та, что забыл оступившийся день.
И где-то там, высоко в тишине
Кто-то другой видит сны обо мне.
Может быть, я- исчезающий свет,
И никогда не узнаю ответ.
Может, выводит строку за строкой
Кто-то другой, кто-то другой.
* * *
Все обернется, все станет иначе,
Кто-то поставит другую задачу.
Ветер рванется навстречу с тревогой,
Новую сердцу укажет дорогу.
Я позабуду давнишнее горе,
Стану звездою на светлом просторе.
Чтобы однажды тебе обозначить
Другую дорогу, иную задачу.
* * *
Не терзай меня время словами,
Ненаписанных мною стихов.
Не преследуй холодными снами
И безумствами горьких веков.
Да я знаю, что буду наказан
За отчаянье гордой души.
Но прошу, не тяни, поспеши…
Одари болью всей меня сразу.
* * *
Все как всегда- пустой осенний вечер,
И дождь холодный снова наземь льется.
Еще мгновенье- он меня коснется,
Всего мгновение до нашей встречи.
И он подарит мне звезду забвенья,
Я упаду, как раненая птица.
Но кажется, что боль мне только снится —
Я расстаюсь с собой без сожаленья.
Все в прошлом, все в загадочном тумане,
И осень сердце в листья тихо прячет,
И взгляд твой ничего теперь не значит,
И значит, больше душу не обманет.
Я все простил, мне стала безразлична
Чужих печалей сказочная бездна.
Мне быть с людьми давно неинтересно
Я одинок, и это так привычно.
И как всегда- пустой осенний вечер,
И снова дождь холодный наземь льется.
Еще мгновенье- он меня коснется,
И может, от тоски меня излечит.
* * *
Безуспешно пытаясь забыть о тоске
Я испробовал сотни певучих путей.
Все осталось, как прежде, в холодном листке,
Превратилось в стихи, в безнадежность ночей.
Отчего так туманны слова и года?
Отчего так задумчив мой горестный взор?
Оттого, что кругом лишь беда-темнота,
Да холодная муть, да безлюдный простор.
Я летел столько дней, я искал миражи.
Был в осеннюю сказку наивно влюблен.
Все рассеялось, стало печалью души,
А огонь мой с собою унес тихий сон.
От прошедшего только лишь пепел в руке,
И улыбка, и грустные грезы ночей…
Безуспешно пытаясь забыть о тоске,
Я вернулся назад- в перекрестье путей.
* * *
В глазах моих лишь черные миры
Тоски безбрежной, неизбежной скуки.
И только, только гибельные муки
Жгут вновь в душе неверные костры.
Но разум помнит правила игры.
И оттого он рад всегда разлуке.
Он никогда не различает звуки,
Он не подвластен колдовству жары.
Что ж прочен щит. Пусть снова так легка
Волшебных чувств безумная река,
Что хочет за собой меня увлечь.
Но я двойник загадочных миров.
Я помню столько безнадежных слов,
Что смогут сердце от нее сберечь.
* * *
Кто шепнул мне, что все изменилось,
Что отныне я буду другой?
Что дорога кольцом обратилась,
И загадочной горькой судьбой?
Но ответа теперь мне не надо.
Я отмечен печалью стихов.
Сердце боли неведомой радо,
А в глазах звезды черных миров.
* * *
Я — вселенских теней отголосок,
Я наследник великой страны.
Взор мой грустен, плащ ярок и бросок,
В складках прячутся лунные сны.
Я тревожно мечусь меж столетий,
Меж пристанищ и новых дорог.
Я обманут тропою соцветий,
И алмазами брошенных строк.
Я отравлен холодным сияньем,
Я навеки себе изменил…
Вместо светлых огней ожиданья,
Выбрав тени таинственных сил.
* * *
Я сам себе и жертва и палач.
Всегда охвачен город мой пожаром.
Я сам себе кажусь таким кошмаром,
И призраком спешащих неудач.
Я был когда-то молод и горяч,
Подвластен то восторгу, то сомненью.
Теперь я стал загадочною тенью.
Мне снятся годы, что летели вскачь.
Я навсегда затерян в темноте.
Мой голос глух, меня никто не слышит.
Я больше не служу своей мечте.
И с каждым словом становлюсь все тише…
Я не могу найти себя нигде.
* * *
Унеси меня в ночь — темный воздух так свеж,
Замети все следы мои быстрой метелью.
Сотни лет я блуждал в тишине подземелья —
Твердо зная, что ночь мой последний рубеж.
Я давно погребен под плитою времен:
Роковых совпадений и странных ошибок.
Пойман сетью печальных и светлых улыбок,
И напрасною мукой далеких имен.
Не услышу того, кто меня позовет:
Все давно уж сбылось, и забылось навеки.
Налитые свинцом — опускаются веки,
Начинается сна бесконечный полет.
* * *
Отчего мне так грустно, уныло, темно?
Отчего я скитаюсь один до рассвета?
Кто забыл меня в сумерках этого лета?
Кто шепнул мне тихонько, что все решено?
Удивительных снов роковые слова
Тянут душу мою в лабиринты сомнений,
Жалят черною тайной ночных песнопений —
Беспредельно-тоскливым огнем волшебства.
* * *
Я так люблю прерывистые сны,
Шестой этаж и сумерки сомнений,
И череду напрасных сожалений —
Величие печальной тишины.
Пусть горькие мгновенья суждены
Я точно знаю слов лихих ступени.
Ложатся на чело немые тени,
Что будут мной потом изменены.
Тосклива и немного холодна
Воспоминаний тягостных волна —
Вонзается мне в сердце, как всегда.
В твоих руках горит моя звезда.
Мне хочется задать себе вопрос:
"Зачем твой образ я создал из грез?"
* * *
Странные дороги, звонкие мгновенья.
Сломанные судьбы, снов круговорот.
Тайное желанье гордого забвенья,
И отдохновенья от мирских забот.
С каждым днем печальней, с каждым днем больнее
Прикасаться тихо к сердцу своему…
Память- злая шутка, уходи скорее,
Я тебя меняю на пустую тьму.
* * *
Какое молчанье, какая бесцельность
В холодной душе воцарились опять.
Так правит свой бал пустота-запредельность,
Шагнувшему в ночь не дает засыпать.
Отчаянный ветер разносит по свету
Жестокие песни и злые слова.
И снова мечта моя болью задета,
И снова сгорает в огне волшебства.
Кто выдумал это? Кто выдумал это?
Зачем мне дарована мука-печаль?
Не будет ответа, не нужно ответа.
В глазах, как всегда, безысходная даль.
Так значит безмолвье, так значит бесцельность
В холодной душе воцарились опять.
И правит свой бал пустота-беспредельность,
Шагнувшему в ночь не дает умирать.
* * *
Ждать бесполезно и так безнадежно,
Мучаться глупо. Что толку с того,
Что на душе так тоскливо-тревожно?
Снова вокруг никого, ничего.
Пусто на сердце, лишь облако грусти,
Тихо пришло ко мне издалека.
Больше меня никуда не отпустит
Памяти тень, что всегда так легка.
Тихо погибнуть бессильно, безбольно.
Кануть в минувшее, кануть во тьму.
Перечеркнуть все дороги невольно,
Чтобы остаться в ночи одному.
Ведь ожидание так безнадежно,
Мука бессмысленна, что из того,
Что на душе так тоскливо-тревожно?
Все бесполезно, все ни для кого.
* * *
Я едва различаю ненужные
Дни, бегущие словно дожди,
Бесконечно-уныло-бездушные.
Те, что были, что ждут впереди.
Все одно лишь печаль горемычная.
Что теперь мне шальная мечта?
Ведь душа ко всему безразличная,
А глазах пустота-темнота.
Не откроется дверь потаенная,
Никуда не смогу я уйти.
Только боль, словно пропасть бездонная,
Пролегла через годы-пути.
Только черная вечность заветная
Простирает свой странный покров:
Дарит дни ледяные, бесцветные,
И тоскливые ночи без снов.
* * *
Я- полночной печали незримый двойник,
Я в осеннею тайну тихонько проник.
Я волнуюсь, тревожу зеркальную гладь.
Я скольжу в никуда, я учусь умирать.
Временами я вижу несбыточный сон,
И тогда я волшебной мечтой упоен.
Но пронзительный холод бездушных веков
Убивает опять краски летних цветов.
Строчки чертят узор, попадая в тетрадь,
Я уже не тревожу зеркальную гладь.
Я спокоен, как смерть, из искрящихся фраз
Я творю безнадежности черный алмаз.
* * *
Спрятавшись в комнате ночью глубокою
Пишет строкой за строкой
Тайным узором-тоской одинокою,
Звонкой своею мечтой.
В душу вонзается слово жестокое,
Словно французский стилет.
И упоен этой мукой высокою
Самоубийца-поэт.
* * *
Ты меня не найдешь никогда.
Я — погибшая в небе звезда.
Я — осколок загадочных лет.
Я — хрустально-печальный сонет.
И когда ты глядишь из окна,
Ожиданьем высоким полна.
Я волную безумствами вновь
Утомленно-холодную кровь.
Ты пройдешь этот путь до конца,
Ты почувствуешь тяжесть свинца.
И тогда ты уйдешь навсегда,
Как погибшая в небе звезда.