Девин наклонился к Бритни, пылая желанием. И тут страх ослепил ее, принеся с собой воспоминания о первом неудачном поцелуе. О последовавшем за этим унижении.

Она не могла допустить этого еще раз.

– О-о, – внезапно простонала Бритни, отступила назад и чуть не упала. Она согнулась пополам, прижав к животу обе руки.

– Бритни?

– Девин… Мой желудок… – простонала она, с трудом втягивая воздух. Она надеялась, что не переигрывает. Но ужасный момент – момент, когда он был готов поцеловать ее, – прошел, безвозвратно канул в вечность. Бритни почувствовала облегчение, смешанное с уколами совести за такую симуляцию.

– Что такое? Что случилось? – обеспокоенно спрашивал он, мгновенно забыв о сжигавшем его желании.

– Желудок, – снова простонала Бритни. – Жуткие судороги. О, Девин…

Она опустилась на колени, слегка наклонившись на бок и все еще сжимая руками живот, крепко зажмурилась, будто от боли.

– Нельзя было так бегать после еды, – сказала Бритни слабым голосом. Она чуть приоткрыла глаза и взглянула на Девина. У него был крайне обеспокоенный вид.

– Что я должен сделать? – спросил он, желая помочь, но не зная как. Он все еще пытался разобраться во внезапной перемене. Несколько мгновений назад Девин был готов уступить терзавшему его весь день желанию поцеловать Бритни.

А сейчас она лежала на песке, больная и стонущая. И нуждалась уже в помощи братского характера, мрачно подумал он.

– Я не знаю, – еле слышно ответила она и снова задохнулась. – Так больно…

– Иди сюда, – сказал Девин. Он наклонился и подхватил ее на руки. Она казалась такой маленькой и беспомощной, и намного легче, чем ему представлялось. Сладкий запах духов наполнял его ноздри.

Прижимая Бритни к себе, он заспешил по темной тропинке между пальмами к отелю. Девин взглянул на Бритни, когда оказался в мягком свете ламп у бассейна. Она зарылась носом в его рубашку и закрыла глаза.

Бритни чувствовала, что смущение охватывает ее все сильнее. Одно дело – устроить небольшой спектакль на пляже, совсем другое – в людном отеле. Снова, второй раз за этот день, Девин нес ее на руках через бассейн к лифтам.

Что он должен о ней думать? После всего, что наговорила ему и о том, что хочет найти мужа, и обо всех этих переменах, – это и так было достаточно унизительно, а тут еще она умудрилась снова поставить себя в неловкое положение.

Кажется, она не способна ни на что другое, кроме как выставлять себя смешной в присутствии Девина. Как всегда.

Но Бритни никак не могла поцеловать его. А если бы сбежала, то он считал бы ее трусихой.

А так он не узнает. Девин никогда не догадается, что она симулировала желудочный приступ. Впредь же она позаботится, чтобы такие моменты больше не возникали.

Бритни прижалась щекой к его хрустящей белой рубашке, шелк галстука щекотал ее нос. Огни отеля жгли веки, но она крепко зажмурила глаза и не намеревалась открывать их, чтобы не видеть, какое впечатление произвела их пара.

Почувствовав, что Девин внес ее в лифт, Бритни решилась взглянуть сквозь опущенные ресницы. Они были одни.

– Девин?

Он посмотрел на нее.

– Думаю, я уже в порядке, – сказала она.

– Как твой желудок?

– Лучше, немного лучше, – сказала Бритни почти шепотом.

– Я донесу тебя до номера.

Лифт остановился, и Девин понес ее по коридору, крепко прижимая к себе. Бритни нашла ключ в маленьком боковом кармане платья и передала его Девину. Очутившись в комнате, он осторожно опустил ее на кровать и сел рядом.

– Мои туфли…

– Я принесу. – Девин взглянул вниз, на свои голые ноги под костюмными брюками, потом на ноги Бритни и ухмыльнулся. – Ну и парочка мы!

Она засмеялась с ним вместе. Теперь, когда они были вдали от пляжа, смущение ее несколько уменьшилось. Потом она поняла, что находится снова наедине с Девином.

Бритни тут же вспомнила, как поняла там, на берегу, что он собирается поцеловать ее. И вспомнила, как хотела, чтобы он сделал это. Если бы только страх не превзошел желание…

Смех ее замер, и она подняла глаза. Девин тоже замолчал.

– Бритни, – начал он в наступившей тишине, – что все это значит?

Бритни колебалась, не уверенная, что именно он имеет в виду. Может ли быть, что он подозревает ее обман? Догадался, какая она трусиха?

– Я же сказала тебе, не надо было так бегать после еды. Глупо было так вести себя. Не знаю, что на меня нашло, – быстро объяснила Бритни.

– Я не это имею в виду. – Глаза Девина проникли в самую глубину ее глаз, пытаясь понять их выражение. – Что значит вот это? – спросил он, проведя рукой над всем ее телом. – Ты изменила… все. Ты другой человек снаружи. А внутри… Я не знаю, кто ты такая.

– Разве имеет для тебя значение, какая я внутри? – спросила Бритни, чувствуя, как сильно забилось ее сердце.

– Да. – Ответ Девина был прост и короток. Нервная дрожь прокатилась по ее телу. Ровное тепло его глаз почти убедило Бритни, что он искренне интересуется ею, как и говорит. Но она знала Девина. Он – лучший друг ее брата. Бобби предоставил ему свободный билет. Без сомнения, Девин считает себя обязанным заботиться о ее благополучии.

Он определенно сидит здесь, в комнате Бритни на ее постели – ни больше ни меньше – вовсе не потому, что находит сестру своего друга привлекательной. Девин – известный любитель женщин, насколько Бритни знала. И она была решительно не его типа.

У него нет желания остановиться на одной женщине и остепениться. Он неоднократно заявлял об этом во всеуслышание. Бритни могла объяснить его нынешнее поведение только как способ позабавиться, одновременно оказывая услугу лучшему другу.

– Девин, – сказала она медленно, – я уже объяснила тебе, что все это значит и что я намерена делать. – Бритни кивнула на свое новое стройное тело, на изящное, но засыпанное песком платье. – Я честно рассказала о своих планах на это путешествие. Тебе не надо беспокоиться обо мне. – Она спокойно встретила его взгляд, обратив внимание на длинные темные ресницы, на его зеленые глаза, красивые гладкие щеки, на твердую нижнюю челюсть. – Пожалуйста, обещай, что забудешь о моем присутствии на борту во время поездки.

Бритни смотрела на Девина, ожидая ответа. Она знала, что проиграет, если он не согласится. Несмотря на все свои намерения, Бритни чувствовала, что его присутствие подавляет ее. Неуютное движение где-то в животе напомнило ей о могущественной мужественной сущности друга Бобби. Как она будет пытаться соблазнить другого мужчину с Девином за спиной?

– Извини, Бритни, – наконец проговорил он. – Я не могу тебе этого обещать.

– Что ты хочешь этим сказать? – Бритни, изумленная, уставилась на Девина. – Почему мы не можем заниматься каждый своим делом? Я планировала этот круиз только для себя. Специально поехала одна! Я же тебе все объяснила, почему ты не оставишь меня в покое?

Девин наблюдал, как разочарование и ярость попеременно завладевали Бритни, отражаясь на прекрасных чертах ее лица. Страх в ее глазах напомнил ему, какой она была в ту секунду, когда он попытался поцеловать ее.

Девин сожалел, горько сожалел, что ему не удалось претворить в жизнь настойчивую потребность поцелуя. Но решимость найти еще один – или не один – удобный случай для поцелуя согрела его изнутри.

Он хотел Бритни больше, чем когда бы то ни было какую-либо другую женщину. Он желал ее до боли, которая росла в нем с той минуты, как увидел у бассейна. Чувство усиливалось, пока он слушал откровения за обедом о ее целях и надеждах.

А когда Бритни сняла колготки! Кровь мгновенно прихлынула к низу живота, когда Девин вспомнил о непринужденности ее поступка. Он думал, как изумительно было бы самому снять с нее эти колготки, медленно скатать их вниз с ее тонкой талии к бедрам, прикоснувшись рукой к женственным изгибам тела, потом помедлить, прежде чем снять тонкий нейлон с шелковистых длинных ног.

Девин отвел глаза, не желая, чтобы Бритни заметила его желание. Он не мог сказать ей, почему отказался дать обещание оставить ее в покое на время круиза. Правда была такова, что он хотел ее для себя. Если бы он мог, он столкнул бы за борт всех мужчин до единого. Но такой возможности у него не было, так что придется постоянно находиться рядом с ней.

– Ты сказал, что согласился приехать не для того, чтобы шпионить за мной, – внезапно сказала Бритни. Она было позволила Бобби и Девину усыпить ее подозрения, но теперь они появились снова. – Если это так, почему ты не хочешь забыть о моем присутствии?

– Я хочу быть уверенным, что с тобой все в порядке, только и всего, – сказал Девин, лишь частично искажая истину. Он действительно хотел быть уверенным – и совсем не потому, что дал Бобби слово. Желание, закипевшее в его крови, было достаточным основанием, чтобы держаться рядом с ней, охранять ее. – Думаю, я мог бы помочь тебе отсеять неподходящих кандидатов на роль мужа.

– Ты хочешь помочь мне в выборе? – Глаза Бритни широко открылись.

– Да, – кивнул Девин. Предложение казалось ему вполне правдоподобным.

– Ты, должно быть, шутишь, – сказала Бритни, спустила ноги с кровати на пол, встала и начала расхаживать по комнате. – Дай мне разобраться, – сказала она на ходу. – Ты вбил себе в голову абсолютно примитивную идею, что должен присматривать за мной в путешествии, чтобы большие плохие парни, с которыми я познакомлюсь, не обидели меня. У меня самой, очевидно, не хватит здравого смысла разобраться в этом самостоятельно. Я правильно поняла?

Бритни остановилась, повернулась к Девину, все еще сидящему на краю ее двойной кровати. Жар в голосе и огонь в глазах лишили Девина дара речи.

Он не помнил, чтобы Бритни когда-либо так решительно на чем-то настаивала.

– Ну… примерно так, – ответил Девин мягким уступчивым тоном. Так по крайней мере, думал он, она будет злиться на него, а не на Бобби. Он успешно отвлек ее внимание от брата и до сих пор оставлял за собой право выполнить свое обещание держать Бритни подальше от мужчин.

Только внезапно истинная причина этого претерпела драматические изменения. Он собирался делать это в такой же мере ради себя, как и ради Бобби. Может, даже больше.

Бритни втянула воздух, решая, что же делать – побить Девина или рвать на себе волосы. Она планировала это путешествие месяцами, и теперь Девин все испортил.

Принимать мужские ухаживания – в расчете на последующие долгие и серьезные отношения – в присутствии Девина будет практически невозможно. Мягкий свет его глаз, причудливый изгиб губ в улыбке, да практически все в нем превращало ее нервы и колени в хлипкое, дрожащее желе. Она не сможет даже смотреть на других мужчин, если он будет рядом!

Но Девин – это тупик, и она прекрасно это знала. Он был убежденным холостяком, пустой тратой времени для любой женщины, ищущей мужа.

– А если я отвергну это? Это… средневековое предложение? – спросила Бритни обманчиво сладким голосом.

Девин поднялся. Легкая улыбка играла на его губах; он подошел к Бритни, протянул руку и прикоснулся к ее волосам, слегка погладил гладкие обнаженные плечи и встретил ее взгляд.

– Тогда, я полагаю, единственным выходом для тебя будет выбросить меня за борт, – нежно сказал он, опуская руку, затем повернулся и пошел к двери.

– Не думай, что я не смогу этого сделать! – огрызнулась Бритни. – Я не позволю тебе вмешиваться в мою жизнь! – Тут она поняла, что дверь закрылась раньше, чем она закончила предложение.

Совершенно упав духом, она повалилась на кровать и уставилась в потолок. Что же ей теперь делать?

Продолжать игнорировать Девина. Действовать, будто его не существует. Да, она знала все правильные ответы. Только не знала, сможет ли так поступать.

Бритни вздохнула, поднялась и сняла синее блестящее платье, повесила его в шкаф, потом умылась, расчесала волосы. Достала из чемодана обшитое кружевами шелковое неглиже, надела его через голову. Она совершенно выдохлась. День оказался слишком длинным, слишком насыщенным всякими сюрпризами.

Постель, сон – звучало превосходно. Как будто она могла уснуть, мрачно подумала Бритни, со всеми ее беспокойствами и мыслями о Девине и предстоящем круизе.

С каких это пор Девин стал таким покровительственным по отношению к ней? Она с ним почти не встречалась последние годы. Конечно, они знали друг друга всю жизнь, и он до сих пор дружил с Бобби. Но он никогда прежде не проявлял такой заботы о ней.

Очевидно, это случилось, когда Бобби уступил ему свое место. Он ведет себя именно как обеспокоенный брат.

Девин настаивал, что не шпионит по его поручению. Тем не менее он все же чувствует моральные обязательства по отношению к лучшему другу. Обязательства, которые заставят его расстроить старательно разработанные планы Бритни.

Все еще продолжая думать о Девине, она потянулась выключить свет рядом с кроватью, и тут раздался легкий стук в дверь. Бритни встала и утомленно прошла к двери.

– Бритни?

Она открыла дверь. Девин, по-прежнему в костюме и галстуке, стоял на пороге.

– Что? – Бритни смотрела усталым, невидящим взглядом, пока наконец не поняла, что именно он держит в руках – черные босоножки и темный комочек, в котором она признала свои колготки.

А потом она внезапно вспомнила, что на ней надето. Ее черное неглиже едва-едва прикрывало бедра, открывая намного больше, чем прятало. Бритни мельком взглянула вниз на себя, потом снова на Девина.

Он усмехнулся: – Очевидно, ты забыла о туфлях.

– Я… Да, забыла…

– Тебе повезло, что я не забыл.

– Да, повезло, – повторила Бритни, принимая туфли и колготки. Как ей удавалось постоянно ставить себя в глупое положение перед этим мужчиной?

– Увидимся завтра, Бритни, – сказал Девин. Она с силой захлопнула дверь.

Поздно. Она опоздает.

Бритни взглянула на изящные золотые часы. Она должна торопиться, если хочет успеть на дополнительный автобус в десять тридцать до порта Майами.

Это все Девин виноват, думала она, надув губы. Если бы не он, она не провела бы полночи, снедаемая стыдом и беспокойством.

И это еще не все. Когда же Бритни наконец смогла уснуть, то увидела во сне его полные губы, приближающиеся к ее рту. Но теперь она не удрала, не симулировала колики.

Нет. В ее сонной фантазии она положила руки ему на плечи, открыла навстречу свои губы, полная уверенности и страстного желания. Стремление Девина к ней было не менее сильным, и он покрывал ее рот жадными поцелуями, разжигая в ней пожар страсти, пока она не ослабела и не задрожала, готовая уступить, сдаться на милость победителя.

Бритни проснулась в поту. Рассвет, струящийся в комнату сквозь легкие занавески, привел ее в чувство. Утомление пропитало все ее тело, и она лежала, переживая заново подробности сна, пока не уснула еще раз.

Проснувшись позднее и поняв, что может опоздать на рейс, с мутными от сна глазами, Бритни кинулась в душ. Сон постоянно возвращался разрозненными фрагментами, пока она одевалась и накладывала макияж.

Наконец собравшись, Бритни с трудом закрыла набитый чемодан. Она уселась на него и несколько раз подпрыгнула, утрамбовывая содержимое. Защелкнув замки, Бритни потянула за собой к двери огромный красный чемодан с крошечными колесиками. Одна сумка на плече, вторая в руке. Возможно, думала Бритни, ощущая боль в руках, не стоило брать так много одежды всего на неделю. Но она купила специальные наряды для всех возможных случаев – купальные костюмы, вечерние платья, платья для коктейлей, нестрогие костюмы для островов, даже сексуальный костюм для утренних разминок в тренажерном зале океанского лайнера, который особо рекламировался ее агентом. И конечно, туфли и аксессуары к каждому наряду.

Нет, она не могла отказаться ни от одной вещи, лежащей сейчас в чемодане. Неудобство большого багажа – это просто плата за стиль, напомнила она себе, нажав кнопку вызова лифта.

В кабине Бритни снова взглянула на свои изящные часики. Почти десять тридцать, но она успеет, с облегчением поняла она.

Двери открылись, Бритни пересекла коридор и вышла из широко распахнутых дверей отеля. На обочине сидел мужчина с каштановыми волосами, скрывающими воротник спортивной рубашки. Он подставил лучам утреннего солнца мускулистые загорелые ноги в белых шортах. Среднего размера чемодан с кожаными краями и матерчатой серединой стоял рядом с ним, вместе с сумкой, показавшейся Бритни знакомой.

Ей не было нужды заглядывать в лицо мужчины, чтобы понять – это Девин. Она решительно оторвала от него глаза и, спустив с плеча тяжелую сумку и бросив ее рядом с чемоданом, осмотрела площадь перед отелем в поисках шаттла.

Девин повернулся и увидел, что Бритни осматривает площадь перед входом, решительно игнорируя его присутствие. Коралловая блузка без рукавов, застегнутая не на все пуговицы, открывала глазам изумительную расселину между грудями молодой женщины. Синяя тертая джинсовая мини-юбка соблазнительно обнимала бедра. Бело-коралловые кожаные сандалии украшали длинные ноги. Девин уставился на них, вспомнив, как неспешно исследовал накануне эти ступни.

– Где же автобус?

Холодный голос Бритни прервал его мысли, вернув Девина к проблемам настоящего.

– Ушел.

– Что?!

– Он отправился полчаса назад, – сказал Девин.

– Но отправление было назначено на десять тридцать! – закричала Бритни, широко раскрыв глаза.

– Нет. На десять ровно, и тогда он и отправился, минута в минуту.

Бритни сдвинула брови.

– Ты был здесь?

– Да.

– Тогда почему ты не сходил за мной, если знал, что он уйдет в десять, – спросила она с закипающим раздражением. Действительно, автобус был заявлен на десять, вспомнила Бритни. И если бы не вся эта суета с Девином, она бы не перепутала время. А также если бы не бессонная по его милости ночь, она бы была внизу вовремя.

– Я думал, ты не хочешь, чтобы я вмешивался в твою жизнь, – вкрадчиво проговорил Девин, не меняя своего положения.

– О! – Бритни с трудом подавила желание топнуть ногой. – Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мои личные дела… – Она заметила, как Девин приподнял бровь при слове “личные”, и слегка покраснела. – Я имею в виду, я не хочу, чтобы ты… О, ты знаешь, что я хочу сказать! Но ты мог бы предупредить меня, что я опаздываю! Теперь надо искать машину.

Она развернулась, собираясь разыскать телефон и вызвать такси, злясь на себя не меньше, чем на Девина. Она не хотела такого неудачного начала ее путешествия.

– Вот она, – сказал Девин, поднимаясь и указывая на серебристую громаду лимузина, неслышно подкатившего к ним. Бритни остановилась в дверях и, обернувшись, увидела автомобиль. – Конечно, ты можешь вызвать себе свое собственное такси, если хочешь. Правда, ему понадобится примерно полчаса, чтобы добраться сюда. – Он улыбнулся. – К тому же эта машина уже оплачена.

Бритни уставилась на сверкающий серебряный лимузин, излучающий комфорт и элегантность. Искушение было велико.

Было бы просто изумительно поехать в порт на лимузине, думала она, оценивая элегантные формы длиннющего автомобиля. Не надо будет ждать такси и, более того, не надо будет платить. Ее средства и так были довольно ограниченными.

Бритни тяжело вздохнула, зная, что проиграла. Она зашагала к своим сумкам. Вскинула на плечо одну, взяла в руку вторую и потянула за собой чемодан на колесиках, направляясь к багажнику остановившегося у входа в отель лимузина. Девин двинулся к ней, будто намереваясь забрать ее багаж.

– Я могу сама, – упрямо сказала Бритни.

– Я собирался попросить водителя освободить тебя от груза, – мягко ответил Девин.

– О! – Бритни опустила сумки на асфальт, чувствуя себя глупо.

Водитель быстро уложил сумки и чемоданы Бритни и Девина в багажник, потом широко распахнул заднюю дверцу. Смущенная и раздраженная одновременно, Бритни забралась в отделанный серым бархатом салон и уставилась в окно. Она почувствовала, как податливо прогнулось мягкое сиденье, когда Девин сел рядом с ней. Но она и так бы узнала, что он рядом. Она бы почувствовала мускусный аромат его одеколона и ощутила бы беспокойство от сознания того, что на шикарном заднем сиденье лимузина их разделяют всего дюймы.

Бритни повернулась и встретила его взгляд.

– Я думаю, я должна… поблагодарить тебя, – сказала она. Голос ее оказался прохладнее, чем она хотела.

– Пожалуйста.

Она заметила, как уголки рта Девина слегка задрожали от сдерживаемого смеха, и раздражение мгновенно победило хорошие манеры. Он забавлялся, и ей это не нравилось.

– Что смешного? – спросила она.

– Ты, – ответил Девин.

– Но почему?

– Ты сама себя заставляешь злиться. Даже не можешь наслаждаться поездкой. – Девин подался вперед, включил стерео, наполнив салон нежной классической музыкой. Потом щелкнул рычажком интеркома и сказал водителю: – Езжайте помедленнее. Мы не опаздываем.

– Может быть, ты и не опаздываешь, – холодно заметила Бритни, когда Девин выключил интерком.

– Я плачу, – напомнил ей Девин, снова откинувшись на подушки. – А куда ты так торопишься, между прочим? До отправления еще полно времени.

– Представь, что мне не нравится тесниться здесь вместе с тобой, – заявила Бритни.

– Тесниться? – удивился Девин. – Я-то полагал, что здесь достаточно просторно. Но, – добавил он, – думаю, тебе действительно может казаться, что здесь тесновато. – Озорной блеск зажегся в его глазах. – Я знаю, что временами, когда два человека находят друг друга привлекательными, самый большой стадион кажется им таким же тесным, как самый маленький чулан для метел.

Бритни с сомнением посмотрела на него.

– Не думаю, что дело в этом, Девин.

Она переплела пальцы, чтобы скрыть дрожь. “Когда два человека находят друг друга привлекательными”, – сказал он. Значило ли это, что он находит ее привлекательной? Или просто он думает, что она считает его привлекательным? Девин ведь не говорил, что это он находил лимузин тесным. Он-то как раз думал, что внутри достаточно просторно, вспомнила она.

Но здесь действительно казалось тесновато. Любое место рядом с Девином казалось просто крошечным.

Бритни не могла поверить, что он увлечен ею – по крайней мере серьезно. Так, как она хотела. Ей нужны длительные отношения. Девин же специализировался на краткосрочных романах.

– На самом деле ты прав, – сказала Бритни с натянутой улыбкой. – Здесь полно места. Огромный лимузин. Грандиозный.

Девин засмеялся.

– Понял, – сказал он. – Громадный, правильно?

– Колоссальный.

Бритни повернула голову и снова стала смотреть в окно. Девин разглядывал ее профиль в царящем спокойствии, нарушаемом лишь тихими звуками музыки, струящимися из динамиков. Лицо Бритни было серьезным, пока она созерцала проносящиеся за окном пейзажи Майами.

Она распустила волосы, как и накануне, и они свободно ниспадали на плечи в золотом деланно небрежном беспорядке. Девину нравились ее волосы. Как грустно, что столько лет, думал он, она прятала их, стягивая в косу или хвост. У нее всегда были эти изумительные локоны, и она старательно скрывала их от всех.

Страстно желая прикоснуться к густым шелковистым прядям, Девин был вынужден держать себя в руках. И потом, изящная линия шеи, ведущая к обольстительному низкому вырезу блузки. Джинсовая мини-юбка чуть задралась, открыв взгляду еще больше бронзовой плоти ноги.

Бритни определенно намеревалась держать его на расстоянии, думал он, снова поднимая глаза. И была предельно серьезна в своих планах на круиз.

Девин допускал, что никогда не рассматривал себя в качестве потенциального супруга ни для какой женщины. Если он и мог бы представить себя чьим-то мужем, то только женщины, похожей на эту новую Бритни. Женщины одновременно яркой и красивой.

Он покачал головой и закатил глаза. Откуда только пришли к нему такие мысли?

Брак – последняя вещь, о которой он когда-либо задумывался. Девин ждал от этого путешествия удовольствия и развлечения. К счастью, “работа” по присмотру за Бритни оказалась намного более волнующей, чем он думал. Но это было как раз то, чего он хотел, – удовольствие и развлечение. Ничего серьезного. Абсолютно ничего серьезного.

Ему надо только убедить Бритни, что ей стоит сосредоточиться на удовольствии вместо попыток найти себе мужа. По каким-то причинам, однако, она не готова была принять идею удовольствия ради удовольствия, без каких-либо дальнейших обязательств.

Девина озадачивал тот факт, что она хотела снова выйти замуж. Он повидал слишком много неудачных браков, чтобы считать усилия оправданными. Действительность, скрывающаяся за брачным блаженством, была такова, что любовь и брак казались миражами, выдуманными и существующими лишь в сентиментальных песнях и фильмах. В жизни брак, как правило, приводил к разочарованию, боли и обидам. Супружество его собственных родителей являлось превосходным примером этого неизбежного вывода.

– Девин?

Бритни повернулась и смотрела на него вопросительно. Прежний гневный огонь исчез из ее глаз, оставив лишь мягкий синий, чуть дрожащий свет.

– Почему ты не уехал вместе со всеми? – спросила Бритни. Она вдруг подумала, что в суматохе, возникшей по поводу того, что она опоздала к отправлению, ей даже не пришло в голову узнать, почему же Девин не отправился в порт на шаттле.

– Я не мог уехать без тебя, – ответил он.

– Ты хочешь сказать, что заказал лимузин уже после того, как автобус ушел?

– Да.

– Но почему?

Девин помолчал, обдумывая ответ. Интересно, подумал он, что бы сказала Бритни, если бы узнала правду?