— Тайный агент министерства! — Леди Харриет прошлась по спальне и круто развернулась, дойдя до камина. — Какого же черта ему вздумалось выдавать себя за твоего несуществующего мужа?
Эмили стояла у окна и смотрела, как восходящее солнце разгоняет тьму над замком Рейвенвуд. Когда Саймон привез ее домой, она направилась прямо к бабушке в спальню. Ей не хотелось оставаться наедине со своими воспоминаниями.
— Он собирал сведения обо мне, так как хотел через меня проникнуть в компанию папы. Ну и обнаружил, что мой брак — это выдумка.
Леди Харриет опять прошлась по комнате.
— И он считает, что Лоуренс Стэнбери — государственный изменник?
— Да. — Эмили не сочла нужным сообщать бабушке, что второй подозреваемый — дядя Джордж. Какая нелепость. Стоило ли расстраивать бабушку, рассказывая ей об этом? — У него есть три дня на поиски изменника, иначе в тюрьму посадят ни в чем не повинного человека.
— Кого?
Эмили опустилась в кресло возле туалетного столика. Она была в полном изнеможении.
— Не знаю.
— Контрабандисты. Изменники. Бегство от погони, да еще среди ночи. Следовало мне сообразить, что у тебя не хватит терпения дождаться утра. Если мне память не изменяет, я ведь сказала, что собираюсь вместе с тобой нанести визит Саймону Ричардсону. Но у тебя не хватило терпения дождаться утра.
— Мне нужно было знать правду. Никак не думала, что ввяжусь в такую историю — с контрабандистами, тайными агентами и государственными изменниками.
Леди Харриет поправила чепец.
— Тебя же могли убить.
— Ни я, ни он даже царапины не получили.
Леди Харриет снова двинулась к окну.
— Подумать только, моя внучка в компании контрабандистов! Боже правый!
— Бабушка, пожалуйста, сядь. — Эмили улыбнулась, надеясь шуткой смягчить бабушкин гнев. — А то как бы до дыр не протерла ковер.
Леди Харриет остановилась у окна и бросила на Эмили суровый взгляд.
— Не смешно, юная леди.
— Бабушка, прошу, пожалуйста, не распекай меня, лучше дай совет.
Леди Харриет села на стул у туалетного столика.
— Зачем тебе мой совет? Чтобы снова пренебречь им?
— Я потеряла его, бабушка. Потеряла Шеридана.
Леди Харриет уставилась на Эмили. Гневное выражение исчезло с ее лица.
— Эмили, ведь он жив. У тебя есть шанс начать все сначала.
— Саймон Сент-Джеймс вовсе не влюбился в меня. Это был обман.
Леди Харриет взяла Эмили за подбородок, заставила поднять лицо. Когда Эмили посмотрела на нее, она улыбнулась.
— Полагаю, молодой человек влюбился в тебя с первого взгляда.
Эмили покачала головой:
— Нет. Он просто задался целью незаметно проникнуть в судоходную компанию моего отца. Мое приданое его не интересовало. Но как бы то ни было, он использовал меня.
— Не все ли равно для тебя — Шеридан Блейк или Саймон Сент-Джеймс?
Эмили печально улыбнулась.
— Я придумала Шеридана Блейка. И, как Пигмалион, влюбилась в свое творение.
— Но это один и тот же человек, как его ни называй.
— Нет. Человек, который нагло вторгся в мою жизнь, просто хотел использовать меня. А Шеридан Блейк меня любил. Разумеется, любовь его была ненастоящей. Так ведь и сам Шеридан был ненастоящим.
— Знаешь, иногда я жалею, что ты унаследовала от меня упрямство.
— Не знаю, как все это объяснить папе и маме.
— Было бы несправедливо скрыть от них правду. Если, конечно, у тебя нет наготове какого-нибудь плана.
У Эмили был план, но он не имел никакого отношения к правде, которую следовало сказать родителям. Зато имел прямое отношение к невиновности дяди Джорджа, которую следовало доказать, потому что это было необходимо. Однако Эмили понимала, что бабушка категорически запретит ей совершить то, что она задумала.
— Когда все закончится, бабушка, каждому из нас придется платить по счетам.
Прохладный ветерок врывался сквозь сводчатые проемы окон в часовню замка Рейвенвуд, обвевал лицо Саймона, приносил с собой запах влажной травы. Он стоял, прислонясь плечом к каменной стене и глядя вдаль поверх замкового двора, где они вчера с Эмили любили друг друга. Первые лучи восходящего солнца сверкали на росистой траве, прогоняя ночные тени. Ах, если бы так же легко можно было прогнать его сомнения и страхи, думал Саймон.
— Вспоминаю деньки, когда наш полк расквартировался в разрушенной церкви возле Ла-Коруньи, — сказал Дигби, бросив охапку одеял на каменный пол. — Не могу сказать, что сильно завидую вам, сэр.
Саймон улыбнулся:
— Ну, это всего на несколько дней.
— Да. — Дигби потер подбородок, поглядел на провизию, которую сложил в углу. — Мы должны найти изменника за три дня. Надеюсь, у вас есть какой-нибудь план?
Саймон прижался спиной к стене.
— Я собираюсь порыться в личных бумагах как Стэнбери, так и Уиткома сегодня ночью.
— А если вы ничего не найдете?
— Тогда я устрою ловушку. Может, изменник в нее и попадется с перепугу. — Саймон потер затекшие мышцы шеи. — Встречаемся здесь на рассвете. Тогда и продумаем все детали.
Дигби нахмурился:
— Лучше бы мне пойти с вами, сэр.
— Я хочу, чтобы ты приглядывал за Эмили. У меня такое чувство, что она затевает какую-то глупость.
— Но, сэр, должен же кто-то обеспечивать вам надежный тыл!
— Я и сам справлюсь.
— Сэр, не сердитесь, но вы, как всегда, безрассудны.
Саймон улыбнулся:
— Я всего-навсего собираюсь забраться в два частных дома, Дигби.
Дигби вздохнул.
— Да, сэр. А я буду приглядывать за мисс Мейтленд. Чтобы она не вляпалась в какую-нибудь историю.
Эмили плотнее запахнула шаль, надеясь, что черные кружева помогут ей слиться с темнотой в саду возле особняка на Куин-сквер, принадлежащего Лоуренсу Стэнбери. Она выскользнула из дома вскоре после того, как пробило одиннадцать, и была уверена, что никто не заметил ее исчезновения. Она намеревалась пошарить в письменном столе Лоуренса в его библиотеке в поисках улики, свидетельствующей о связях с контрабандистами. Однако Лоуренс, видимо, собирался сидеть в библиотеке всю ночь напролет. Уже перевалило за полночь, но этот тип и не думал ложиться спать.
Она потихоньку приблизилась к окнам библиотеки, стараясь держаться подальше от прямоугольников золотистого света, которые падали в темный сад из окон библиотеки. Там, кроме настенных светильников, горела еще и настольная лампа. Лоуренс был виден сбоку: он сидел за своим письменным столом, вернее, даже не столом, а бюро с несколькими рядами ящиков, которое стояло возле обшитой дубовыми панелями стены. На столе были разбросаны бумаги. Лежали открытые гроссбухи. Интересно, подумала Эмили, нет ли тут чего-нибудь связанного с Рамиресом.
Тисовая ветка впивалась ей в бок. Она шагнула назад и попала прямехонько в розовый куст, а когда острый шип кольнул ее в бедро, не удержалась и вскрикнула. Лоуренс услышал.
Она присела возле тиса и сквозь густые ветви кустарника увидела, как Лоуренс встал и направился к одному из окон. Она затаила дыхание.
Какое-то время Лоуренс смотрел в залитый лунным светом сад, затем вернулся к столу, но садиться не стал. Эмили облегченно вздохнула.
«Пора спать!» — послала ему мысленный приказ Эмили.
Словно услышав ее, он закрыл гроссбухи и один из них запер в ящик стола, после чего погасил свечи и лампу. Почему он запер в ящик только один гроссбух? Быть может, именно в нем содержится информация не для посторонних глаз? Та, что изобличает его как французского шпиона.
Когда в окнах второго этажа зажегся свет, Эмили глубоко вздохнула и начала потихоньку подбираться к окну. Добралась, распахнула его, залезла на подоконник, перекинула ноги внутрь и спустилась на пол.
В свете луны, лившемся в окна, она легко нашла письменный стол. На бумаги и гроссбухи, лежавшие на столе, не стала смотреть. Ее интересовало то, что Лоуренс запер в ящик стола. Но как открыть этот чертов ящик?
Она принялась перебирать бумаги на столе, надеясь найти что-нибудь, чем можно было бы взломать замок ящика, и нашла серебряный нож для разрезания бумаги. Она уже склонилась над замком, когда вдруг почувствовала, что в библиотеке кто-то есть.
От страха ее бросило в дрожь. Она сжала в руке нож и повернулась к окнам, надеясь, что успеет добежать до них, прежде чем таинственный «кто-то» ее догонит.
Но в этот момент сильная мужская рука обхватила ее за талию и крепкая ладонь зажала ей рот. Она попыталась вырваться, двинула неизвестного локтем в живот. Тот чертыхнулся, но продолжал крепко держать.
— Черт возьми, Эмили, угомонись. А то сейчас на шум прибежит Стэнбери со всей своей прислугой.
Эмили чуть не упала в обморок, узнав знакомый голос. Прижалась к его груди, и он отнял ладонь от ее рта.
— Я думала, это Лоуренс.
— Какого черта ты здесь делаешь?
Эмили посмотрела на него. Темноволосый, одетый во все черное, он был почти не виден в темноте.
— Я подумала, может, найду какие-нибудь улики.
— По-моему, ты обещала не лезть в это дело.
Эмили гордо вскинула голову.
— Ничего подобного я не обещала…
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. А когда снова посмотрел на нее, она даже отшатнулась — такая ярость сверкала в его глазах.
— Немедленно уходи. Сию секунду.
— Но я могу… — Эмили ахнула. Он схватил ее за руку и поволок к окну. — Мне не нравится, когда меня хватают и тащат, я чувствую себя как кость в зубах у злобного пса.
Саймон остановился у окна.
— А я не люблю, когда мои приказы не исполняются.
— Приказы?! — Эмили с гневом воззрилась на него. — Да как ты смеешь отдавать мне… — Ее гневный шепот прервался, так как он подхватил ее на руки. — Что ты де…
Саймон высунулся вместе с ней в окно и, разжав руки, опустил ее прямехонько в розовый куст.
Эмили взвизгнула, когда в зад ей впились колючки.
Саймон нахмурился:
— Тише! Окно в спальне Стэнбери открыто!
Эмили уперла руки в бока и одарила его гневным взглядом.
— Если бы ты не бросил меня прямо в розовый куст, я бы…
— Отправляйся домой, — строго прошептал он.
— Но я…
Он закрыл окно и исчез во тьме библиотеки.
— Какой наглец! — Она приоткрыла окно и сунула голову внутрь. Гнев на его бесцеремонность очень быстро сменился страхом за него.
Он стоял на коленях перед столом и вставлял тонкую проволочку в замок. Мгновение спустя раздался тихий щелчок, и замок открылся.
— Ловко же ты замки вскрываешь, — прошептала она. — Впрочем, для негодяя это обычное дело.
Он бросил на нее гневный взгляд.
— По-моему, я приказал тебе отправляться домой.
— Я не стану подчиняться твоим приказам, как какой-нибудь зеленый рекрут.
Саймон покачал головой:
— Даже у зеленых рекрутов обычно хватает ума бояться смерти.
Она сморщила нос.
— Кстати, Лоуренс запер один свой гроссбух в левый нижний ящик.
Саймон выдвинул ящик и вытащил гроссбух. Он поднес его к окну и принялся листать при ярком свете луны. Затем положил гроссбух обратно в ящик. Принялся шарить в остальных ящиках: рылся в бумагах, поднося их время от времени к окну. Он как раз заканчивал просматривать последний ящик, когда в коридоре послышались шаги.
Эмили посмотрела на Саймона, не зная, как предупредить его. Но взгляд его уже был обращен к двери. Шаги он явно услышал, но до окон добежать, конечно, не успеет! Тут он жестом приказал ей спрятаться, а сам нырнул за диванчик, стоявший у камина.
Эмили села среди роз, натянула на голову черную шаль и затаила дыхание. Вот открылась и сразу закрылась дверь библиотеки. Свет замигал, приблизился к окну прямо над ее головой — слабый свет одной-единственной свечки. Можно ли при этом свете увидеть в большой и темной библиотеке Саймона? Она не знала. И тут ее осенило: стол-то остался отпертым! Если Лоуренс вернулся в библиотеку для того, чтобы взять что-нибудь со стола, то они пропали.
Шаги проследовали по ковру. Она еще ниже пригнула голову, всем телом вжимаясь в кирпичную стену под окном. Окно! Боже правый! Окно-то открыто! Заметит или не заметит? Сердце едва не выскочило из груди. Холодный пот выступил у нее на лбу. Изнутри донесся тихий шуршащий звук — как будто брали книгу с полки. Ей этот звук показался громом небесным. «Пожалуйста, иди к себе в спальню. Пожалуйста, не оглядывайся!» — внушала она Лоуренсу.
Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала шаги. Затем отворилась и затворилась дверь библиотеки. Раздался звук удаляющихся шагов по дубовым половицам коридора. Эмили вся обмякла от неимоверного облегчения.
Несколько мгновений спустя Саймон появился в окне. Бесшумно спрыгнул на землю. Прикрыв окно, схватил ее за руку и рывком поднял на ноги. Но едва она открыла рот, готовясь заговорить, как он предостерегающе прижал палец к губам, а потом указал вверх, на окно спальни Лоуренса.
Эмили кивнула, сообразив, что им еще предстоит выбираться из чужого сада и лучше бы проделать это незаметно. Крепко держа ее за плечо, он повел ее к калитке, выходящей в переулок. А что, если Лоуренс именно в этот момент выглянет в окно? Узнает он их или увидит только две темные фигуры? А если поднимет тревогу? Поймают их или нет?
Боже, Боже, а что скажет бабушка? Страшно даже представить. И, что всего хуже: если ее упрячут в тюрьму, придется во всем признаться родителям!
Однако Лоуренс не увидел их, и они благополучно выбрались в темный переулок. Рука Саймона впивалась в ее плечо как клещи. Наконец они подошли к месту, где стояла ее лошадь, а рядом здоровый вороной жеребец. Артур затряс головой, завидев хозяйку, заржал.
— Ну надо же выдумать такую несусветную глупость! — Саймон провел рукой по волосам. — Неужели тебе не надоело выкидывать всякие дурацкие номера, глупая ты женщина?
Эмили вскинула голову и с вызовом посмотрела на него.
— У меня все неплохо получалось, пока ты не ввалился в библиотеку и все не испортил.
Саймон схватил ее за плечи и тряхнул.
— И что бы ты стала делать, если бы Лоуренс застукал тебя там?
— Не застукал же.
— Но мог застукать.
Эмили принялась вырываться из его цепких рук.
— Я просто хотела помочь.
— Ну что мне с тобой делать?
— По-твоему, я должна сидеть сложа руки, когда моего дядю обвиняют в преступлении, которого он не совершал?
Саймон выпустил ее плечи.
— Я не хочу, чтобы с тобой случилась беда. Понимаешь?
— Как жаль, что это благородное стремление не посетило тебя несколько недель назад.
Он посмотрел на нее, поджав губы.
— Это не игра, Эмили. Люди, которые замешаны в этом деле, тайком поставляют оружие врагу. Неужели ты думаешь, что у них рука не поднимется убить упрямую молодую особу?
— По-твоему, я вообще ни на что не способна?
— Я так не думаю. Наоборот. Ты умная, смекалистая, но слишком отчаянная.
На душе у нее потеплело. Она отступила на шаг, в ужасе от того, как тело ее реагирует на этого мужчину.
— А я думаю, что нельзя верить ни единому твоему слову.
— Эмили, это моя миссия. Мое задание. Ну поверь мне, я вполне способен справиться с ним в одиночку.
— Я теперь хорошо знаю, что доверие — вещь хрупкая.
Саймон вздохнул.
— Эмили, если ты не прекратишь совать свой нос куда не следует, если случайно вспугнешь настоящего изменника, то вполне может получиться так, что по твоей милости невинный человек отправится на виселицу.
— О-о. — Эмили прижала ладонь ко рту. — Я просто хотела помочь.
— Обещай, что будешь держаться в стороне.
— Ну хорошо. Незаконное проникновение в жилище и взлом я оставлю специалистам.
Он улыбнулся — но это была жалкая тень той улыбки, которую она успела полюбить.
— Благодарю вас, миледи.
Она словно окаменела. Воспоминания нахлынули на нее при этих словах.
— Не называй меня больше «миледи».
— Да пойми наконец, почему я не мог сказать тебе правду.
— Я понимаю. Ты должен был выполнить свою миссию. — Она отступила еще на шаг, когда он хотел коснуться ее лица. — Но все равно я тебя презираю.
Он поколебался мгновение, и лицо его стало бесстрастным.
— Сейчас отвезу тебя домой.
Эмили отвернулась, чтобы он не увидел, как ей больно, не заметил ее слабости. Если заметит, то не преминет ее слабостью воспользоваться. Так обычно хищники поступают со своими жертвами. Надо смотреть правде в глаза. Нельзя полагаться на иллюзии. Ей довелось всего на несколько мгновений удержать свою мечту. Но мечте пришлось уступить место суровой реальности.