Кто только ни выходил из дремучих лесов, окружавших древний немецкий город Вормс, к его старым городским воротам: торговцы, странствующие аптекари, ремесленники, бродячие монахи, актёры и миннезингеры, просто бродяги, подмастерья всех мастей, а также колдуны, оборотни и разбойники, которые могли запросто прикинуться кем угодно. И жили в городе евреи: торговцы, ремесленники, аптекари и лекари.

В те времена возле одного из городских источников стоял красивый большой дом, принадлежавший уважаемому, состоятельному и учёному еврею. Жена его давно умерла, а дочь, пока ещё незамужняя девушка, жила с ним в одном доме и часто ходила к источнику за водой.

В Вормсе, как и во всех крупных немецких городах того времени, часто появлялись студенты, направляющиеся на учёбу или на каникулы. По обычаю, вели они себя буйно, устраивали попойки и потасовки. В рваных камзолах и беретах набекрень похаживали они поодиночке и шумными компаниями по улицам, цеплялись к прохожим и грубо заигрывали с женщинами. Евреи, разумеется, старались держаться от них подальше.

И вот однажды, когда дочь хозяина дома у источника набирала воду, мимо шёл один студент. Студент этот был смазливым и наглым парнем. Увидев красивую еврейку, студент ни на минуту не задумался, подошёл к ней и стал заигрывать, но девушка ничего ему не ответила и скрылась в доме. Тогда студент начал барабанить в дверь кулаками, и когда девушка спросила из-за двери, что ему нужно, засмеялся и закричал:

– Мне нужно тебя, очень нужно! Выходи ко мне, красавица!

Девушка пригрозила, что позовёт отца, но студент снова рассмеялся:

– Не боюсь я твоего отца, и никого другого! Добром прошу, выходи!

Девушка сказала, что позовёт людей. Тогда студент обозлился и ответил:

– Послушай-ка меня, красивая еврейка! Сегодня ночью я приду за тобой, так и знай! И не сомневайся, этой же ночью ты будешь моей! Я приду и возьму тебя, и никто мне не сможет помешать!

Когда студент ушёл, испуганная девушка долго не находила себе места, а потом не выдержала, побежала к отцу и передала ему слова наглеца.

– У меня плохое предчувствие, – сказала девушка отцу. – Меня почему-то очень пугают слова этого нахала. Что-то было страшное в том, как он это говорил, его слова звучали не как пустое бахвальство...

– У меня тоже плохое предчувствие, – со вздохом отвечал ей отец. – Наверное, это разбойник, а, может, и кто похуже. Придётся нам позвать подмогу и не спать этой ночью.

Так он и сделал: позвал десять раввинов, чтоб сидели в большой комнате вместе с ним и дочерью и неусыпно молились, отводя беду. Комнату заполнили яркими лампадами, а единственную дверь накрепко заперли и заложили большим засовом.

Медленно тянулось время. Десять раввинов монотонно молились, дрожали огоньки лампадок. Наступила полночь. И гости, и отец девушки вдруг почувствовали непреодолимую сонливость. Они изо всех сил старались не спать, таращили глаза, старались молиться погромче, но постепенно, один за другим, их голоса смолкали, а головы опускались на руки. Скоро в комнате слышалось только потрескивание лампадных фитильков.

Увидев, что все в комнате, кроме неё, спят, девушка в ужасе вскочила со своего места и стала метаться между спящими, тряся их и громко упрашивая проснуться, но всё было тщетно: одиннадцать мужчин спали мёртвым сном.

И тут девушка услышала в ночной тишине звук неторопливых и уверенных шагов. Упал засов, и раскрылась запертая её отцом дверь, а на пороге стоял улыбающийся студент.

– Вот видишь, никто не смог мне помешать! – сказал он, усмехаясь. – Я уже много лет служу подмастерьем у одного колдуна, и его искусство ещё ни разу меня не подводило! Так что у тебя нет выбора, лучше стань моей добровольно!

– Я лучше умру! – крикнула девушка.

В ответ студент только рассмеялся, схватил девушку и попытался повалить её на пол и сорвать с неё одежду. Студент был очень силен, и девушка не смогла бы долго сопротивляться. Некоторое время они боролись стоя у стола. Вдруг девушка нащупала на столе неизвестно откуда там взявшийся острый нож и изо всей силы ударила колдуна в спину.

26

С жутким криком студент отшатнулся и, шатаясь, пошёл прочь, заливая пол кровью, но, едва выйдя из комнаты, рухнул как подкошенный и умер.

Его страшный крик перебудил всех соседей, и люди из окрестных домов, евреи и немцы, кинулись к дому.

Через некоторое время дом еврея был весь заполнен шумящими людьми, с ужасом и интересом разглядывающими труп с ножом в спине, залитый кровью пол, одиннадцать спящих и рыдающую девушку. В доме вскоре перебывали все городские чиновники и медики, снова и снова выпытывая у девушки, что тут произошло, но разбудить спящих никому не удавалось. Студент-бродяга мало кого интересовал, но смерть десяти раввинов и уважаемого гражданина города совершенно выбила из колеи и евреев, и неевреев.

Рассказ о подмастерье колдуна и его делах быстро облетел весь город.

Вдруг в стоящей внутри дома толпе среди громких разговоров и плача раздалось: «Бабушка! Бабушка!» - это пришла знаменитая местная знахарка, которую так и звали все в Вормсе от мала до велика: «Бабушка». Благообразная старуха, больше похожая на зажиточную бюргершу, прошествовала в дом и в гробовом молчании осмотрела всё вокруг.

– Евреи, – повернулась Бабушка к толпе, – проверьте-ка кто-нибудь, не горят ли внутри камина свечи! Только ничего не трогайте!

Кто-то сразу побежал проверять, в доме раздались крики, и через минуту к знахарке подбежали сразу несколько человек.

– Есть! Горят! Одиннадцать свечей!

– Так я и думала, – ответила старуха. – Это и вызвало их сон. Чтобы они проснулись, колдун должен потушить свечи. Но он мёртв.

И знахарка пошла прочь.

– Бабушка! – закричала девушка сквозь слёзы. – Как же мой отец теперь проснется?!

– Он не проснется, – ответила старуха. – Теперь все одиннадцать будут спать, пока не умрут.

И она, не оборачиваясь, зашагала прочь.

Услышав слова знахарки, девушка страшно закричала и потеряла сознание. По толпе тоже прошёл ропот, раздались крики и плач.

– Так нам что, отдавать распоряжение о похоронах этих одиннадцати? – деловито осведомился, ни к кому, впрочем, специально не обращаясь, один из городских чиновников.

– Погодите! – Через толпу к дому пробирался хорошо одетый еврей, недавно остановившийся в городе. – Погодите-ка! Возможно, я смогу помочь.

Толпа снова зашумела. Старая знахарка, не оборачиваясь, хмыкнула и заковыляла прочь. Но вышедший из толпы человек не обратил на неё внимания. Он достал из кармана листок чистой бумаги и, невнятно нашёптывая себе под нос, начал что-то на нём писать. Все затаили дыхание. Никто не успел понять, что происходит, как вдруг человек быстро подошёл к трупу колдуна и сунул исписанный листок ему в рот. Люди вокруг вскрикнули и отшатнулись. Тогда приезжий наклонился к самому лицу трупа и начал что-то нашёптывать прямо ему в ухо. Через несколько минут, за которые никто не проронил ни слова, студент вдруг открыл глаза и сел.

Нельзя было не заглянуть в глаза студента, но каждый, кто это сделал, сразу пожалел о содеянном: это были глаза человека, стоящего по ту сторону смерти.

– Глупец! – презрительно сказал приезжий мертвецу. – Недоучка! Тайное Знание ты использовал, как разбойник на большой дороге использует нож и погубил жизни одиннадцати невинных людей. Почти погубил... Ты ещё можешь спасти их, если разбудишь, ведь только тот, кто наложил заклятие, может его снять, таков закон Тайных Искусств.

После слов еврейского мага лицо мёртвого колдуна перекосила злоба, потом он злорадно улыбнулся и скрестил руки на груди, будто показывая этим, что ничего не намерен делать.

– Если откажешься, если за спиной у тебя в этом мире останутся одиннадцать мертвецов – не будет тебе прощения на том свете, твоя душа будет принадлежать демонам и изведает все ужасы Ада! – продолжал маг. – А так твои грехи не являются особо тяжкими, я отлично вижу их все, поэтому и наказание не будет таким уж суровым. Решай!

При этих словах лицо мертвеца снова страшно перекосилось, на этот раз – от ужаса.

Видно, его душа уже успела взглянуть на ожидающие её муки. Студент тут же поднялся, медленно, словно во сне, пошёл по дому, подошёл к камину, нагнулся и потушил все свечи.

В тот миг, как погасла последняя свеча, студент застонал и рухнул на пол, на этот раз - умерев окончательно.

И сразу же все одиннадцать спящих очнулись и стали благословлять Господа за своё чудесное спасение. Мир и спокойствие снова воцарились в Вормсе. На радостях никто так и не заметил, когда и куда исчез приезжий. И ни один человек не удивился, когда выяснилось, что никто в городе не имеет понятия, где он останавливался и, вообще, кто он такой.

-----

* Примечания к сказке «Дева и колдун»

Сказка записана в XVI веке в Германии.

Кульминация сказки, когда еврей оживляет мёртвого студента, явно перекликается с темой голема в еврейской мистике: речь идёт об идентичной технике оживления с помощью заклинаний, написанных на бумаге или пергаменте и вложенных в рот. Кроме того, как и голем, оживлённый не может разговаривать. И дело тут не в бумажке во рту, а в том, что согласно еврейской традиции маг помещает в тело голема лишь животную и растительную душу (или силу), а та часть души, что делает человека человеком и ответственна за человеческий разум и речь, доступна только Господу. Стоит также упомянуть, что в иудаизме некромантия всех видов, по сути являющаяся вызовом человеческой души, считается нечистой и запретной магией. Оживив студента той же техникой, что и голема, еврейский маг ловко обошёл запрет на некромантию и спас людей.

-----------------------