Приведенные ниже ссылки на источники предназначены тем читателям, кто заинтересован в дополнительном чтении. Я отдавал предпочтение недавним публикациям, которые содержат обширные перечни изданной ранее литературы. Кроме того, я перечисляю некоторые книги и статьи, которые представляются мне имеющими особый интерес или которые я цитирую в тексте. За названием, данным курсивом, указывается номер тома, страницы и год публикации (в скобках). Поскольку эта книга предназначена для широкой читательской аудитории, я не снабжал сносками отдельные цитаты в тексте; вместо этого ссылки даются в приложении и распределены по темам и главам. Чтобы снизить стоимость книги, я указываю только источники, представляющие самый общий интерес: относящиеся ко всей книге в целом и к «Прологу». Не вошедшие в приложение сноски, относящиеся к главам 1-11 и к «Эпилогу», можно найти на сайте .
Ссылки, относящиеся ко всей книге
Здесь я даю три набора комментариев: ссылки на некоторые работы, имеющие особое значение для моей книги, поскольку в них представлены сравнительные данные по многим сообществам; указания имен лиц, которых я встречал; ссылки на публикации о 39 традиционных сообществах по всему миру, примеры которых я часто привожу.
Источники, дающие общие сравнительные сведения. Превосходным исследованием, дающим сравнительные данные о человеческих сообществах по всему миру, особенно рекомендуемым читателям, является книга Аллена Джонсона и Тимоти Ирла: Allen Johnson and Timothy Earle. The Evolution of Human Societies: from Faraging Group to Agrarian State. 2 nd ed. Stanford: Stanford University Press, 2000 . В книге сравниваются многие аспекты человеческих сообществ на разном уровне организации, обобщаются исследования 19 конкретных сообществ, приводятся многочисленные ссылки на литературу, относящуюся к каждому из них; используется более тонкая классификация сообществ, чем то четырехчленное деление на группы, племена, вождества и государства, которым пользуюсь я. Не менее превосходное сравнительное исследование сообществ австралийских аборигенов содержится в работе Йена Кина: Ian Keen. Aboriginal Economy and Society: Australia at the Threshold of Colonization. South Melbourne: Oxford University Press, 2004. Как и Джонсон и Ирл для всего мира, Кин приводит примеры семи сообществ, разнящихся по географии, окружающей среде, социальной организации аборигенов. Три книги, подробно рассматривающие образ жизни охотников-собирателей, — это сборник под редакцией Ричарда Ли и Ирвина Девора: Richard Lee and Irvin DeVore, eds. Man the Hunter. Chicago: Aldine, 1968; сборник под редакцией Фрэнсис Далберг: Frances Dahlberg, ed. Woman the Gatherer. New Haven: Yale University Press, 1981; энциклопедия под редакцией Ричарда Ли и Ричарда Дэли: Richard Lee and Richard Daly, eds. The Cambridge Encyclopedia of Hunters and Gatherers. Cambridge: Cambridge University Press.
Ценным кросс-культурным обзором, к которому часто обращаются антропологи, является проект Кросс-культурного центра всеобщей классификации (Cross-Cultural Cumulative Coding Center), реализуемый в университете Питтсбурга под руководством Джорджа Мердока (George Murdock). Для сотен доиндустриальных сообществ по всему миру были классифицированы свыше тысячи культурных переменных. Соответствующие таблицы приведены в работе: George Murdock. Ethnographic Atlas. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 1967; Herbert Barru III and Alice Schlegel. Cross-Cultural Samples and Codes. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 1980; a также помещены на сайтах и ehrafarchaeology.yale.edu.
Имена новогвинейцев. В моем тексте много рассказов о беседах и событиях, происходивших, когда я наблюдал за птицами или общался со своими друзьями-новогвинейцами. Хотя истории сами по себе ничего не доказывают, они могут быть полезны в качестве иллюстраций и для того, чтобы сделать более близкими читателю теоретические положения. Стандартная практика у журналистов — всегда приводить настоящие имена, идентифицирующие детали, местожительство персонажей статьи, чтобы другие журналисты могли продолжить расспросы и таким образом получить новые знания. Так раньше поступали и антропологи; такова была раньше и моя практика.
Впрочем, антропологи теперь понимают, что их информаторы могут оказаться в уязвимом положении и пострадать, если их поведение, взгляды и слова станут известны соплеменникам. Легко может возникнуть культурное взаимное непонимание, например, когда новогвинеец вступает в контакт с неожиданно появившимся незнакомцем, с которым новогвинейцы не имеют установившихся взаимоотношений и чьи мотивы и объяснения неясны; он может обмануть или использовать новогвинейцев. Поэтому теперь среди антропологов и социологов принято изменять или скрывать точные названия мест исследований и имена информаторов. От любого этнографа теперь ожидают, что детали, которые могут раскрыть источник данных, будут скрыты. Как один мой друг-антрополог объяснил мне, «такая практика основана на стремлении защитить информаторов от других, кто мог бы их найти и по разным причинам причинить вред». Этический кодекс Американской антропологической ассоциации требует: «Первоочередной этической обязанностью антрополога является соблюдение обязательств перед людьми, с которыми он работает. Эти обязательства могут перевешивать задачу поиска новых знаний». По этой причине в данной книге я следовал современным правилам и удалял или изменял имена и идентифицирующие детали, когда пересказывал события, касающиеся моих друзей-новогвинейцев.
Часто цитируемые исследования. По причинам, изложенным в Прологе, я постоянно ссылаюсь на примеры 39 традиционных народностей по всему миру, чтобы читатели получили представление о том, как сочетаются различные аспекты жизни конкретного сообщества. Здесь я сгруппирую некоторые сообщения об этих народностях, вместо того чтобы приводить одну за другой ссылки по главам, в которых я впервые упомянул данное конкретное сообщество. В число 39 народностей входят десять из Новой Гвинеи и с соседних островов, семь из Австралии, по пять из Евразии, Африки и Южной Америки и семь из Северной Америки.
Новая Гвинея. Дани: работы Johan Broekhuijse, Karl Helder, Robert Gardner, Peter Matthiessen. Дариби: Roy Wagner. The Curse of Souw: Principles of Daribi Clan Definition and Alliance in New Guinea. Chicago. University of Chicago Press, 1967 и Habu: the Innovation of Meaning in Daribi Religion. Chicago: University of Chicago Press, 1972. Энга: Polly Wiessner and Akii Tumu. Historical Vines: Enga Networks of Exchange, Ritual, and Warfare in Papua New Guinea. Washington, DC: Smithsonian Institution Press, 1998, плюс ссылки в книге Джонсона и Ирла и особенно книги и статьи Mervin Meggitt. Файю: Sabine Kuegler, Dschungelkind. München: Droemer, 2005 (рус. изд.: Кюглер С. Ребенок джунглей: Реальные события. М.: Мой мир, 2006). Цитаты взяты мной из этого немецкого издания; несколько сокращенный перевод на английский: Sabine Kuegler, Child of the Jungle (New York: Warner Books, 2005). Две другие книги Кюглер, где идет речь о файю: Sabine Kuegler. Ruf des Dschungels. München: Droemer, 2006, и Jägerin und Gejagte. München: Droemer, 2009. Форе: Ronald Berndt. Excess and Restraint: Social Control among a New Guinea Mountain People. Chicago: University of Chicago Press, 1962. Хинихон: Angella Meinerzag. BeingMande: Personhood, Land, and Naming System among the Hinihon in the Adelbert Range / Papua New Guinea. Ph. D. dissertation, University of Heidelberg, 2007. Каулонг: Jane Goodale (не путать с приматологом Джейн Гудолл). То Sing with Pigs Is Human: the Concept of Person in Papua New Guinea. Seattle: University of Washington Press, 1995. Остров Маилу: Bronislaw Malinowski, Natives of Mailu. Adelaide: Royal Society of South Australia, 1915. Тробрианские острова: см. библиографию в книге Джонсона и Ирла. Тсембага маринг: Roy Rappoport. 2nd ed. Long Grove, IL: Waveland Press, 1984, плюс библиография в книге Джонсона и Ирла.
Австралия. Иен Кин (в книге, указанной выше) приводит библиографию работ, касающихся семи австралийских сообществ: нга-£иньин с северо-запада, йолнгу из Арнемлэнда, сэндбич из Кейп-Йорк, юваалияй из внутренних районов Нового Южного Уэльса, кунаи с юго-востока, питьянтьятьяра из Западной пустыни и виил и минонг с юго-запада.
Евразия. Агта с Филиппин: Thomas Headland. Why Foragers Do Not Become Farmers: A Historical Study of a Changing Ecosystem and its Effect on a Negrito Hunter-Gatherer Group in the Philippines. Ph. D. dissertation, University of Hawaii, 1986; John Early and Thomas Headland. Population Dynamics of a Philippine Rain Forest People: the San Ildefonso Agta. Gainesville: University of Florida, 1998. Айны из Японии: Hitoshi Watanabe. The Ainu Ecosystem: Environment and Group Structure. Seattle: University of Washington Press, 1973. Жители Андаманских островов в Бенгальском заливе: A.R. Radcliffe-Brown. The Andaman Islanders. Glencoe, IL: Free Press, 1948; Lidio Cipriani. The Andaman Islanders. New York: Praeger, 1966. Киргизы из Афганистана и нганасаны из Сибири: см. библиографию в книге Джонсона и Ирла.
Африка. Хадза из Танзании: Frank Marlowe. The Hadza: Hunter-Gatherers of Tanzania. Berkeley: University of California Press, 2010; Kristen Hawkes, James O’Connell and Nicolas Blurton Jones. Hadza children’s foraging: juvenile dependency, social arrangements and mobility among hunter-gatherers. Current Anthropology 36: 688-700 (1395); Hadza women's time allocation, offspring provisioning and the evolution of postmenopausal lifespans. Current Anthropology 38: 551-577 (1997); Hunting and nuclear families: some lessons from the Hadza about men’s work. Current Anthropology 42:681-709 (2001). !Кунг Юго-Западной Африки: Nancy Howell. Demography of the DobelKung. 2nd ed. New York: Aldine de Gruiter, гооо. Life Histories of thelKung: Food, Fatness, and Well-being over the Life-span. Berkeley: University of California Press, 2010. Richard Lee. ThelKung San: Men, Women, and Work in a Foraging Society. Cambridge: Cambridge University Press, 1979; Loma Marshall. ThelKung ofNyae Nyae. Cambridge, MA: Harward University Press, 1976; Marjorie Shostak. Nisa: The Life and Words of alKung Woman. Cambridge, MA: Harward University Press, 1981. Elisabeth Marshall Thomas. The Harmless People, rev. ed. New York: Vintage Books, 1989. Нуэры из Судана: E.E. Evans-Pritchard, The Nuer of the Sudan: A Description of the Modes of Lifelihood and Political Institutions of a Nilotic People. Oxford: Oxford University Press, 1940 (рус. изд.: Эванс-Причард Э. Нуэры: Описание способов жизнеобеспечения и политических институтов одного из нилотских народов. М,: Наука, 1985). Пигмеи Центральной Африки (состоящие по крайней мере из ц этнолингвистических групп африканских лесных собирателей): Colin Turnbull. The Forest People. New York: Touchstone, 1962 (рус. изд.: Тернбул К. Человек в Африке. М.: Наука, 1981); для группы мбути: Luigi Luca Cavalli-Sforza, ed. African Pygmies. Orlando: Academic Press, 1986; Barry Hewlett. Intimate Fathers: the Nature and Context of Aka Pygmy Parental Infant Care. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1991; Barry Hewlett & Bonnie Hewlett. Listen, Here is a Story: Ethnographic Life Narratives from Aka and Ngandu Women of the Congo Basin. New York: Oxford University Press, 2012; для группы ака: Barry Hewlett & Jason Fancher. Central Africa hunter-gatherer research traditions. Vicki Cummings et al., eds. Oxford Handbook of the Archaeology and Anthropology of Hunter-Gatherers. Oxford: Oxford University Press, in press — аннотированная библиография. Туркана из Кении: см. библиографию в книге Джонсона и Ирла.
Северная Америка. Калуса из Флориды: Randolph Widmer. The Evolution of the Calusa: A Nonagricultural Chiefdom on the Southwest Florida Coast. Tuscaloosa: University of Alabama Press, 1988. Чумаш из материковой Калифорнии: Linn Gamble. The Chumash World at European Contact: Power, Trade, and Feasting among Complex Hunter-Gatherers. Berkeley: University of California Press, 2008. Чумаш с островов Калифорнии: Douglas Kennett. The Island Chumash: Behavioral Ecology of a Maritime Society. Berkeley: University of California Press, 2005. Инуиты северо-западной Аляски: Ernest Burch Jr. The World System of the Inupiaq Eskimos: Alliance and Conflict. Lincoln: University of Nebraska Press, 2005. Инуиты Северного склона, шошоны Большого Бассейна и индейцы северо-западного побережья: см. библиографию в книге Джонсона и Ирла.
Южная Америка. Аче из Парагвая: Kim Hill and A. Magdalena Hurtado. Ache Life History: The Ecology and Demography of a Foraging People. New York: Aldine de Gruyter, 1996. Мачигенга из Перу: см. библиографию в книге Джонсона и Ирла. Пираха из Бразилии: Daniel Everett. Don't Sleep, There Are Snakes: Life and Language in the Amazonian Jungle. New York: Pantagon, 2008. Сирионо из Боливии: Allan Holmherg. Nomads of the Long Bow: the Siriono of Eastern Bolivia. Garden City, NY: Natural History Press, 1969. Яномамо Бразилии и Венесуэлы: Napoleon Chagnon. Yanomamo. ed. New York: Wadworth, 1997, и библиография в книге Джонсона и Ирла.
Сноски к Прологу
Gavin Souter. New Guinea: the Last Unknown. Sydney: Angus and Robertson, 1964 приводит хороший обзор ранних исследований Новой Гвинеи, заканчивая десятилетием до того, как Папуа — Новая Гвинея обрела независимость. Мои ссылки в главе i основаны на цитатах из книг, описывающих и иллюстрирующих первые контакты между австралийцами и горцами Новой Гвинеи.
Причины того, почему западные образованные, промышленные, богатые и демократические общества с точки зрения традиционных сообществ являются WEIRD, кратко объясняются в работе: Joseph Henrich, Steven Heine and Ara Norenzayan. Most People are not WEIRD. Nature 466: 29 (2010). Более развернутые объяснения содержатся в их работе The Weirdest people in the world. Behavioral and Brain Sciences 33: 61-135 (2010).
В главе 14 моей книги Guns, Germs, and Steel. New York: Norton, 1997 (рус. изд.: Даймонд Д. Ружья, микробы и сталь: Судьбы человеческих обществ. М.: ACT, 2012) обсуждается эволюция обществ от групп до государств в соответствии с классификацией, используемой в настоящей книге, в то время как Джонсон и Ирл в работе, указанной выше, рассматривают этот переход более подробно и с более тонкой классификацией сообществ. Классическое рассмотрение классификации человеческих обществ содержится в двух работах: Elman Service. Primitive Social Organization. New York: Random House, 1962 и Origins of the State and Civilization. New York: Norton, 1975 (pyc. изд.: Сервис Э. О происхождении государства и цивилизации // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. Сост. Борис Ерасов. М.: Аспект Пресс, 1998. С. 155).
Некоторые классические работы по антропологии, дающие примеры различных подходов, упомянутые в моем тексте для объяснения различий между человеческими сообществами, таковы: John Bodley. The Power of Scale: a Global History Approach. London: Sharpe, 2003; Timothy Earle. Bronze Age: the Beginnings of Political Economies. Boulder, CO: Westview, 2002; Timothy Earle, ed. Chiefdoms: Power, Economy, and Ideology. Cambridge: Cambridge University Press, 1991; Marvin Harris. Cultural Materialism: the Struggle fora Science of Culture. New York: Random House, 1979; Marshall Sahlins. Culture and Practical Reason. Chicago: University of Chicago Press, 1976; Clifford Geertz. The Interpretation of Cultures. New York: Basic Books, 1973 (рус. изд.: Гирц К. Интерпретация культур. М.: Росспэн, 2004); Michael Foucault. The Archaeology of Knowledge. New York: Pantheon Books, 1972 (pyc. изд.: Фуко M. Археология знания. M.: Гуманитарная академия, 2012); Marshall Sahlins. Stone Age Economics. Chicago: Aldine, 1972 (рус. изд.: Салинз M. Экономика каменного века. М.: ОГИ, 1999); Marvin Harris. The Rise of Anthropological Theory: a History of Theories of Culture. New York: Crowell, 1968; Claude Lévi-Strauss. Structural Anthropology. New York: Doubleday, 1963 (рус. изд.: Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: ACT, Астрель, 2011); Julian Steward. Theory of Culture Change. Urbana: University of Illinois Press, 1955; Alfred Kroeber. The Nature of Culture. Chicago: University of Chicago Press, 1952 (рус изд.: КрёберА. Избранное. Природа культуры. М.: Росспэн, 2004).
В работе Kim Hill et al. Co-residence patterns in hunter-gatherer societies show unique human social structure. Science 331:1286-1289 (2011) анализируются родственные связи в существующих в настоящее время 32 группах собирателей.
Цитата о трудностях интерпретации полевых наблюдений за современными традиционными сообществами взята со стр. 15 книги Яна Кина (2004), указанной выше.
Пионерские исследования методологически строгой устной истории отражены в двух книгах: Jan Vansina. Oral Tradition: a Study in Historical Methodology. London: Routledge and Kegan Paul, 1965, и Oral Tradition as History. London: James Currey, 1985 (pyc. изд.: Вансина Я. Устная традиция как история (главы из книги) // Хрестоматия по устной истории. Под ред. Лоскутовой М. В. СПб.: Издательство Европейского университета, 2003). Для читателей, заинтересованных некоторыми увлекательными аспектами социальной изменчивости, которые я не обсуждаю (зарабатывая тем самым благодарность читателей за сокращение этой и так уже длинной книги), можно предложить работу: Richard Nisbett. The Geography of Thought: How Asians and Westerners Think Differently... and Why. New York: Free Press, 2003. На стр. 43 Нисбетт кратко рассматривает когнитивные различия между охотниками-собирателями, ведущими традиционный образ жизни крестьянами и народами, имеющими промышленность. В книге Joseph Henrich etal. Foundations of Human Sociality: Economic Experiments and Ethnographie Evidence from Fifteen Small-Scale Societies. Oxford: Oxford University Press, 2004 обсуждаются различия между традиционными и индустриальными обществами в их чувстве справедливости, взаимности и преследовании собственных интересов.
В качестве детального рассмотрения случая, демонстрирующего трудности при переходе от практики и уроков одного сообщества к другому, см. Elizabeth Watson. Living Terraces in Ethiopia: Konso Landscape, Culture, and Development. Woodbridge, UK: James Currey, 2009.
Источники знаний о традиционных сообществах
Говоря о плане этой книги, я коротко перечислил четыре источника информации о традиционных сообществах, объединяющихся друг с другом и имеющих свои достоинства и недостатки. Для читателей (особенно ученых), желающих узнать больше об этих источниках, я теперь предлагаю более развернутое обсуждение.
Самый очевидный метод и источник наибольшего количества информации, упомянутый в этой книге, — экспедиции подготовленных социологов или биологов ради посещения традиционных народностей или жизни среди них и проведения исследований, посвященных определенной теме. Такие ученые могут быть антропологами, биологами, экономистами, этнографами, генетиками, историками, лингвистами, медиками, политологами, психологами или социологами. Авторы публикуют полученные результаты в виде научных статей и книг, часто ограничивая свои исследования рассмотрением определенного вопроса или гипотезы, нуждавшихся в подтверждении, и часто (особенно в последнее время) приводят количественные данные, сведенные в таблицы. Применительно к традиционным человеческим сообществам этот научный подход, развивавшийся на протяжении нескольких столетий, зарекомендовал себя как наилучший способ получения надежных знаний о реальном мире, изучаются ли человеческие сообщества или мир бактерий, молекул, камней или галактик.
Возникают два основных типа трудностей при применении этого подхода к изучению традиционных человеческих сообществ. Естественно, эти трудности не лишают исследования ценности; их просто следует иметь в виду при интерпретации выводов ученых. Это также объясняет, почему мы прибегаем и к другим источникам информации. Австралийский антрополог Ян Кин начал свою книгу об австралийских аборигенах, следующим образом обобщив эти трудности:
Главной проблемой при интерпретации работ профессиональных антропологов является то, что они забуксовали на траектории колониального/постколониального, и определенные парадигмы в значительной мере определяют (и ограничивают) их взгляды. Впрочем, в пределах сферы интересов ученых такие работы являются наиболее исчерпывающими и систематическими.
Предупреждение Кина о том, что исследования «буксуют» на траектории колониального/постколониального, связано с дилеммой, присущей культурной антропологии и аналогичной принципу неопределенности Гейзенберга в физике. Кратко говоря, этот принцип гласит, что любое физическое измерение неизбежно приводит к возмущениям в изучаемой системе и тем самым порождает неопределенность в том, каковы были бы истинные значения, если бы система не подверглась возмущению (то есть измерению). В частности, в физике частиц этот принцип означает, что невозможно одновременно измерить точные значения как положения частицы, так и ее скорости. Чтобы оценить серьезность соответствующей проблемы в культурной антропологии, вспомним, что современные антропологические исследования в Австралии начались лишь в XX веке, а этнографические отчеты XIX века создавались до появления современной профессиональной антропологии. Впрочем, следует иметь в виду, что европейцы впервые посетили Австралию в 1616 году и лишь в 1788-м основали первое поселение, в то время как макассаны (индонезийские рыбаки) уже за много столетий до европейцев посещали Северную Австралию; кто-то из них ввез на континент собаку (динго); возможно, еще какие-то формы жизни и технологий проникли в Австралию с людьми несколько тысячелетий назад.
Таким образом, современное изучение австралийских аборигенов касается сообществ, радикально изменившихся по сравнению со своим доевропейским и домакассанским состоянием, потому что бóльшая часть населения уже вымерла от привезенных европейцами и, возможно, макассанами заболеваний, была завоевана и попала под контроль евро-австралийского правительства, потеряла возможность традиционного использования огня для выжигания растительности, была изгнана с первоначально принадлежавших им земель ради освоения их поселенцами и частично лишена средств существования в силу влияния на местные растения и животных видов, ввезенных европейцами (кошек, лис, овец, крупного рогатого скота) и австронезийцами (динго).
Точно так же, хотя !кунг из Калахари часто рассматриваются как образцовые охотники-собиратели, подробное их изучение началось только в 1960-х годах, и те данные, которые я привожу в этой книге, касаются людей, заменивших традиционные костяные наконечники стрел железными, прекративших совершать набеги друг на друга, а в последнее время торгующих с земледельцами банту, которые в какой-то мере оказали на !кунг влияние и гораздо раньше, поскольку появились в Южной Африке почти 2,000 лет назад.
В более общем плане все исследования охотников-собирателей, проводившиеся в XX веке, касались сообществ, находившихся в реальном или потенциальном контакте с производителями продовольствия (крестьянами и/или пастухами). Однако примерно до 11,000 лет назад все человеческие сообщества были сообществами охотников-собирателей, так что охотники-собиратели могли иметь контакты только с другими охотниками-собирателями. Лишь в немногих регионах мира, таких как Австралия, Арктика и запад Северной Америки, первым европейцам (которые вовсе не были учеными) удалось столкнуться с сообществами, все еще жившими в мире охотников-собирателей. Эти факты вызвали жаркие споры о том, насколько существенны современные исследования сообществ прошлого: не слишком ли современные охотники-собиратели отличаются от таковых в прошлом, чтобы понимание их имело какое-то значение? Такой взгляд, несомненно, слишком экстремален: как говорил антрополог Мелвин Коннер, если бы сегодня было возможно взять группу представителей западного мира и забросить их, нагих и без всяких инструментов, куда-нибудь в глубину африканской саванны, через два поколения они все или погибли бы, или приобрели многие наблюдаемые черты охотников-собирателей. Как минимум следует признать, что современные традиционные народности — это не замороженная модель далекого прошлого.
Другое предостережение Яна Кина сводится к тому, что в любой науке в любой момент времени существуют предпочтительные области исследований, получающие углубленную разработку и лучшее финансирование, в то время как другие остаются без внимания. Например, до недавнего времени немногие антропологи занимались изучением жизни детей и престарелых в традиционных сообществах. Не получают поощрения полевые исследования — «научное рыболовство», когда наблюдатель фиксирует все, что видит; от него ожидается создание книг или статей на какую-то специфическую тему. В каждый данный момент существуют также предпочитаемые интерпретации или феномены и другие, признаваемые нежелательными. Например, имели место яростные споры по поводу того, исказила или нет известная исследовательница Маргарет Мид описания сексуального поведения жителей тихоокеанских островов, чтобы они соответствовали тогдашним представлениям антропологов; до сих пор отстаивается представление о традиционных народностях как о миролюбивых и высказывается мнение, что их воинственность — результат контакта с европейцами или что если они и воинственны, то их сражения не следует называть войнами, потому что это политически вредно.
Вторым способом получения информации о традиционных народностях являются расспросы еще живущих неграмотных представителей данного сообщества, получение от них передающихся изустно сведений и реконструкция на их основании истории последних поколений. Естественно, у этого метода свои недостатки, и пользующиеся им ученые (в первую очередь Ян Вансина) разработали специальные техники и приобрели опыт перекрестной проверки достоверности добытых таким образом сведений.
Например, американский антрополог Полли Виснер и художник из племени энга Акии Туму объединили усилия для изучения устной истории народности энга, самой крупной языковой группы на Нагорье Папуа — Новой Гвинеи. Хотя письменная история для энга началась только с прибытием грамотных европейцев в 1930-е годы, энга уникальны среди новогвинейцев в том смысле, что сохраняют знания об исторических событиях благодаря традиции (именуемой «атоне пии»), которую они отличают от мифов (именуемых «тинди пии»), хранящей сведения о восьми поколениях (до 250-400 лет назад). Между 1985 и 1998 годами Виснер и Туму опросили старейшин но племен энга. Они проверяли достоверность рассказов, сравнивая данные, полученные от разных кланов и разных племен: изучалось, совпадают ли рассказы о войнах и миграциях потомков участников событий — представителей противостоящих сторон и членов соседних групп; также исследовалось, как соотносится информация об одной стороне жизни (например, церемониальном обмене свиньями) с данными, касающимися других областей (например, использования земли и производства продовольствия). Исследователи также проверяли достоверность устных рассказов по независимым данным о двух точно датируемых событиях, повлиявших на всех горцев Новой Гвинеи, включая энга: мощном вулканическом взрыве на близлежащем острове Лонг-Айленд в XVII веке, вызвавшем появление химически идентифицируемого слоя пепла на восточной части Нагорья; согласно устной традиции энга и других горцев, этот период именуется «временем тьмы» (тогда пепел на несколько дней закрыл солнце); и появлением сладкого картофеля, который изменил сельское хозяйство Нагорья и всю жизнь сообщества 250-400 лет назад. Благодаря таким перекрестной проверке и перекрестной датировке Виснер и Туму смогли детально реконструировать историю рассеяния племен, роста численности населения, изменения окружающей среды, производства средств существования, культивируемых растений, торговли, смены вождей, социальной организации, войн, миграций и развития церемоний и культа за время жизни последних восьми поколений энга, задолго до появления европейцев на Нагорье Новой Гвинеи.
Такой метод реконструкции истории по устным рассказам применим в отношении только некоторых традиционных народностей, возможно, меньшинства: многие или большинство сообществ не сохраняют подробных передающихся изустно знаний, касающихся жизни предыдущих поколений. Это зависит от таких факторов, как социальная организация, степень личного участия рассказчиков, контекст историй, степень участия слушателей в пересказе. Например, миссионер-лингвист Дэниел Эверетт обнаружил, что бразильские пираха отказывались обсуждать то, чего они не видели собственными глазами, а потому относились скептически к попыткам Эверетта рассказывать им о жизни Иисуса: «Ты сам его видел? Если нет, как ты можешь верить в это?» Сходным образом ученые, проводившие исследования среди !кунг начиная с 1960-х годов, не смогли получить подробной информации о событиях и условиях жизни !кунг, кроме как применительно к нескольким последним поколениям. С другой стороны, среди энга исторические данные пересказываются в мужском доме, слушатели комментируют их и исправляют ошибки, а обладающим влиянием членам племени не позволяется искажать истории в собственных интересах.
Третий подход к получению знаний о традиционных сообществах сходен с реконструкцией по устным рассказам в том, что он направлен на изучение традиционных сообществ до того, как их увидели современные ученые. Хотя ученые были среди первых чужестранцев, вступивших в контакт с некоторыми традиционными народностями, — как при «открытии» долины Балием третьей экспедицией Арчболда из Американского музея естественной истории в 1938 году — чаще ученых опережали правительственные отряды, торговцы, миссионеры-лингвисты, путешественники. Это было, несомненно, так для большинства традиционных сообществ Нового Света, Африки, Австралии, островов Тихого океана, потому что они были «открыты» европейцами начиная с 1492 года до начала XX века, до того, как современная антропология стала дисциплиной, нуждающейся в полевых исследованиях. Даже недавние первые контакты с племенами Новой Гвинеи и Амазонии с 1930-х годов до настоящего времени совершались обычно не учеными из-за нехватки ресурсов и сопряженных с ними опасностей. К тому времени, когда прибывали ученые, в результате контактов племенная культура уже начинала меняться.
Однако мы все же можем многое узнать из описаний, оставленных не имеющими научной подготовки свидетелями. Очевидным их недостатком является то, что эти сообщения менее систематизированы, содержат меньше количественных данных, менее соотносятся со строгими правилами и существующими знаниями о других племенах. Очевидным компенсирующим преимуществом служит то, что полученная информация относится к состоянию племенного сообщества, меньше подвергшегося изменениям, чем когда позднее его увидели ученые. Менее очевидным преимуществом оказывается то, что несистематизированный и ненаучный характер первых наблюдений на деле является их сильной стороной. Неподготовленные наблюдатели часто описывают все, что привлекло их внимание, и тем самым могут заметить особенности сообщества, которые проигнорирует ученый, отправленный для изучения какого-то специфического феномена.
Примером этого служит замечательная книга о народности файю индонезийской части Новой Гвинеи, написанная немкой Сабиной Кюглер (Sabine Kuegler. Dscbungelkind; рус. изд.: Сабина Кюглер. Ребенок джунглей. М.: Мой мир, 2006). Во время моего первого посещения индонезийской части Новой Гвинеи в 1979 году пилот вертолета рассказал мне об устрашающем визите к только что обнаруженной группе кочевников-файю по поручению миссионеров Клауса и Дорис Кюглер. По приглашению файю Кюглеры поселились у них со своими тремя маленькими детьми; они были первыми чужестранцами, которых видело большинство файю. Таким образом, средняя дочь Кюглеров Сабина росла с 7 до 17 лет среди файю; в то время там не было других чужаков, кроме семейства Кюглер. Переехав в Европу ради получения образования, Сабина в 2005 году опубликовала книгу о пережитом и увиденном.
В книге Сабины нет таблиц с цифрами, сравнения противоречивых гипотез, рассмотрения современного состояния сообщества с точки зрения какой-то узкой области антропологии. Зато читатели этой книги познакомятся с яркой картиной жизни файю сразу же после первого контакта с европейцами: свистом стрел в воздухе, опасностями, несчастными случаями, смертями. Поскольку товарищами по играм Сабины были дети файю и сама она выросла отчасти как файю, ее книга напоминает автобиографию файю, однако содержит взгляд человека, способного смотреть с двух точек зрения — файю и европейца. Поэтому Сабина оказалась способна заметить особенности файю, такие как: чувство времени, физические трудности, которые им приходится преодолевать, специфическую психологию — особенности, которые файю рассматривают как нечто само собой разумеющееся, а потому не заслуживающее упоминания. Столь же трогательно описание Сабиной возвращения в Европу и ее взгляда (отчасти свойственного файю) на европейское общество, что позволило ей заметить особенности европейской жизни (например, общение с незнакомцами и опасность перехода улицы), что для европейца тоже само собой разумеется. Может быть, когда-нибудь файю посетит ученый и опишет некоторые аспекты их сообщества, однако к тому времени файю будут разительно отличаться от тех людей, с которыми встречались Кюглеры в 1979 году. Никакой ученый не сможет повторить наблюдений Сабины и описать, каково было вырасти среди файю и научиться думать и чувствовать, как они.
Остающийся метод получения знаний о традиционных народностях — единственный источник информации о сообществах прошлого, не имевших письменности и не вступавших в контакт с обладавшими письменностью наблюдателями, — археологические раскопки, недостатки и преимущества которых противоположны тем, которые связаны с современными наблюдателями. Благодаря раскопкам и радиоуглеродному методу датировки археологи могут реконструировать культуру, существовавшую за десятки тысяч лет до того, как она вступила в контакт и изменилась под влиянием современного мира. Таким образом, подозрения насчет возмущающего эффекта соприкосновения с европейцами или присутствия социолога исчезают полностью. Это огромное преимущество. Соответствующим недостатком является утрата тонких деталей, таких_как события повседневности, имена людей, их мотивы и слова. Археологи также сталкиваются с неопределенностью и трудоемкостью в получении выводов о социальных аспектах общества на основании материальных следов, сохранившихся на месте раскопок. Например, археологи пытаются выявить неравенство в социальном статусе и богатстве косвенно, по различиям в размере захоронений и содержащихся в них предметах, при трудоемких раскопках кладбищ в течение нескольких сезонов. Современный этнограф может обнаружить такое неравенство напрямую, за один день полевых наблюдений, однако результаты будут относиться к сообществу, изменившемуся — и неизвестно в какой степени — в ходе контактов с современным миром.
Таким образом, четыре метода получения знаний о традиционных сообществах различаются своими преимуществами и недостатками. Мы можем увеличить надежность выводов, если можно применить все четыре метода и получить сходные результаты. Например, мы имеем сведения о межплеменных войнах на основании современных научных наблюдений (подробных отчетов Яна Брукхёйзе и Карла Хейдера о войне дани, описанной в главе 3), из реконструкций по устным описаниям (собранных Полли Виснер и Акин Туму), из сообщений очевидцев (рассказов Сабины Кюглер о жизни среди файю) и из археологических свидетельств (обнаруженных в результате раскопок боевых доспехов и расколотых топорами черепов). Когда эти четыре метода приводят к противоречивым выводам, нужно понять, что является причиной этого: возможно, сообщество изменилось со временем или под влиянием контактов с внешним миром.